Обзор судебной практики Верховного Суда Чувашской Республики по гражданским делам за II квартал 2013 года

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из договорных правоотношений

При несогласованном с поручителем увеличении срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства, поручительство также сохраняется, при этом поручитель отвечает перед кредитором до истечения сроков, определяемых в соответствии с п. 4 ст. 367 ГК РФ с учетом первоначальных условий обязательства.

ООО "Э" обратилось в суд с учетом последующих уточнений с иском к ООО "П", М.Т. о взыскании солидарно суммы долга по кредитному договору от 15 мая 2007 года в размере 1 000 000 руб., процентов за пользование кредитом в размере 2 560 000 руб.

Требования мотивированы тем, что по указанному кредитному договору от 15 мая 2007 года, заключенному между ООО "Э" (кредитор) и ЗАО "П" (заемщик), кредитор открыл заемщику кредитную линию с лимитом 1 000 000 рублей путем перечисления денежных средств на расчетный счет заемщика на срок до 16 июля 2007 года под 7% в месяц, а заемщик обязался возвратить кредитору полученный кредит и уплатить проценты за пользование им. В обеспечение возврата кредита в этот же день заключен договор поручительства с М.Т.

В соответствии с дополнительным соглашением к кредитному договору от 15 мая 2007 года продлен срок возврата кредита до 15 мая 2011 года.

Судом исковые требования ООО "Э" удовлетворены частично.

Суд, установив, что заемщик нарушил свои обязательства по кредитному договору, на основании ст.ст. 309, 807-809, 819 ГК РФ, положений кредитного договора, обоснованно взыскал с заемщика ООО "П" задолженность по кредитному договору от 15 мая 2007 года в размере 1 000 000 руб. основного долга и проценты за пользование кредитом.

Однако, судебная коллегия не согласилась с решением суда в части удовлетворения требований кредитора к поручителю М.Т. о солидарном взыскании суммы задолженности.

В соответствии со ст. 361 ГК РФ, по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства полностью или в части.

Судом установлено и материалами дела подтверждено, что по условиям договора поручительства от 15.05.2007 г. ответчик М.Т. обязался нести солидарную ответственность с должником ЗАО "П" за исполнение обязательств по уплате задолженности по кредитному договору. Факт заключения данного договора на условиях, указанных в нем, стороны не оспаривали.

В статье 367 ГК РФ перечислены основания прекращения поручительства. В силу п. 4 ст. 367 ГК РФ поручительство прекращается по истечении указанного в договоре срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается, если кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иска к поручителю.

Необходимо учитывать, что указанные сроки не являются сроками исковой давности, к ним не подлежат применению положения главы 12 ГК РФ.

Таким образом, при установлении в договоре поручительства условия о сроке, на который оно выдано, поручительство прекращается, если в течение этого срока кредитор не предъявил иск к поручителю.

Согласно п. 3.1 договора поручительства поручительство прекращается по истечении трех лет с момента наступления срока возврата кредита, указанного в п. 1.2 настоящего договора. Согласно п. 1.2 договора поручительства срок возврата кредита - 16 июля 2007 года. То есть, исходя из текста договора, срок действия поручительства установлен до 16 июля 2010 года включительно, и поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано.

Следовательно, срок поручительства истек 16 июля 2010 года, а истец обратился в суд с исковым заявлением к ответчику М.Т. по данному делу лишь 23 ноября 2011 года, то есть по истечении срока, на который предоставлялось поручительство.

Не согласилась судебная коллегия и с выводами суда первой инстанции о том, что ответчик М.Т. в силу п. 3.2 договора поручительства дал свое согласие на возможное в будущем изменение (увеличение) своей ответственности, в связи с чем согласования с ним такого изменения, как срока возврата (погашения) кредита (основного долга) путем оформления дополнительного соглашения к договору, не требуется.

Действительно, в соответствии с п. 3.2 договора поручительства поручитель дал согласие отвечать по настоящему договору в случае изменения кредитного договора, влекущего увеличение ответственности поручителя, и отвечать за любого нового должника в случае перевода долга по кредитному договору.

Буквальное толкование данного условия договора поручительства не дает оснований считать его прямо выраженным согласием безусловно отвечать за должника в соответствии с измененными условиями кредитного договора в случае иных неблагоприятных последствий, не устанавливая каких-либо ограничений и не требуя согласования с ним новых условий кредитного договора, в частности условия о пролонгации срока возврата (погашения) кредита (основного долга).

Кроме того, пунктом 3.3 договора поручительства предусмотрено, что все изменения и дополнения к настоящему договору действительны лишь в том случае, если они совершены в письменной форме и подписаны уполномоченными на то лицами.

Между тем какие-либо изменения в договор поручительства в связи с пролонгацией кредитного договора не вносились. При этом п. 1.2 договора поручительства, к которому отсылает п. 3.1 договора поручительства, содержащий условия о прекращении поручительства, не корреспондирует к кредитному договору, а прямо указывает срок возврата кредита. Следовательно, в случае изменения срока возврата кредита в кредитном договоре, необходимо согласование с поручителем нового срока, причем в силу п. 3.3. договора поручительства такое согласование должно совершаться в письменной форме.

Однако М.Т. не был поставлен в известность об изменении срока возврата кредита и не принимал на себя обязательств по этим изменениям к кредитному договору.

Таким образом, кредитором изменен срок возврата денежных средств без согласования данных изменений с М.Т., который как поручитель рассчитывал на платежеспособность заемщика в определенный срок.

При несогласованном с поручителем увеличении срока исполнения обязательства, обеспеченного поручительством, поручительство также сохраняется, а поручитель отвечает перед кредитором до истечения сроков, определяемых в соответствии с п. 4 ст. 367 ГК РФ с учетом первоначальных условий обязательства.

С учетом указанных обстоятельств договор поручительства, заключенный между ООО "Э" и М.Т. 15 мая 2007 года, является прекращенным 16 июля 2010 года, в связи с чем требования ООО "Э" о взыскании с поручителя М.Т. солидарно задолженности по кредитному договору удовлетворению не подлежат.

Судебная коллегия решение суда в части удовлетворения требований к поручителю М.Т. отменила с вынесением в этой части нового решения об отказе в удовлетворении требований ООО "Э" к М.Т. о взыскании задолженности по кредитному договору и процентов за пользование кредитом (Дело N 33-1501/2013, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Оценивая содержание доверенности и договора суд должен исходить из буквального значения содержащихся в этих документах слов и выражений, а также исходить из действительности этих сделок, если они не признаны в установленном порядке недействительными.

В.П. обратился в суд с иском к Р.Г. о взыскании неосновательного обогащения в размере 4 338 029 рублей, указав в обоснование следующее.

По договору дарения земельного участка от 13 апреля 2006 года ответчик безвозмездно передал в собственность истца земельный участок из земель сельскохозяйственного назначения, расположенный в Чебоксарском районе ЧР. 26 декабря 2006 года В.П. вошел в число участников ООО и внес указанный земельный участок в качестве вклада в уставный капитал общества. Размер неденежного вклада, внесенного В.П., и, соответственно, размер получаемой доли в уставном капитале ООО, составил 4 338 029 рублей (согласно отчету об определении рыночной стоимости земельных участков от 21.12.2006 г. произведенным ЗАО). Данные факты подтверждаются протоколом внеочередного общего собрания участников ООО.

04.06.2007 года истец выдал ответчику доверенность на право продажи принадлежавшей ему доли в уставном капитале ООО. На основании договора купли-продажи от 08.06.2007 года ответчик, действуя от имени и в интересах истца, продал В.В. долю истца в уставном капитале ООО за 4 338 029 рублей. Переход права собственности на долю в уставном капитале ООО от В.П. к В.В. был зарегистрирован в налоговом органе. После заключения договора купли-продажи земельного участка от 08.06.2007 года ответчик обязан был передать истцу денежные средства в размере 4 338 029 рублей, полученные по данной сделке. В нарушение своих обязательств, ответчик не только не передал истцу денежные средства, полученные от сделки купли-продажи доли в уставном капитале ООО, но и утаил от истца сам факт заключения указанной сделки.

Отказывая в удовлетворении требований В.П. о взыскании указанной суммы, суд первой инстанции исходил из того, что договор дарения земельного участка от 13 апреля 2006 года, заключенный между Р.Г. и В.П. фактически заключен для вида, с целью скрыть другую сделку - договор купли-продажи, по которому В.П. с продавцом полностью не расплатился. Уполномочивая Р.Г. доверенностью продать долю в уставном капитале ООО, В.П. фактически возвратил ему в собственность земельный участок, ранее полученный по договору дарения, прикрывавшему договор купли-продажи. Таким образом, как указал суд, продавая на основании доверенности долю в уставном капитале В.В., Р.Г. действовал от имени себя лично и распорядился, по сути, принадлежащим ему земельным участком.

Таким образом, суд обосновал свои выводы ничтожностью договора дарения земельного участка от 13.04.2006 года в силу его притворности, поскольку указанный договор прикрывал договор купли-продажи, а также ничтожностью доверенности, выданной В.П. Р.Г., поскольку она прикрывала расторжение договора купли-продажи, оформленного дарением, и последствия такого расторжения.

Судебная коллегия не согласилась с такими выводами суда по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, все ранее перечисленные сделки с земельным участком (дарения, передачи в уставной капитал в качестве вклада и дальнейшая купля-продажа доли в уставном капитале) были исполнены, что подтверждается имеющимися в деле доказательствами.

В договоре купли-продажи доли имеется запись от 23.06.2007 года, произведенная Р.Г., о том, что расчет по договору произведен полностью. Полученную сумму Р.Г. истцу не передал, что сторонами и не оспаривалось.

В силу п.п. 1 и 2 ст. 971 ГК РФ по договору поручения одна сторона (поверенный) обязуется совершить от имени и за счет другой стороны (доверителя) определенные юридические действия. Права и обязанности по сделке, совершенной поверенным, возникают непосредственно у доверителя. Договор поручения может быть заключен с указанием срока, в течение которого поверенный вправе действовать от имени доверителя, или без такого указания.

В соответствии со ст. 974 ГК РФ поверенный обязан передавать доверителю без промедления все полученное по сделкам, совершенным во исполнение поручения.

Таким образом, ответчик, получивший денежные средства за принадлежащую истцу долю, обязан незамедлительно передать полученную сумму истцу, чего им сделано не было.

Ссылки ответчика (с которыми согласился и суд первой инстанции) на то, что истец не расплатился полностью за проданный участок, и именно поэтому выдал ответчику доверенность с правом продажи доли в уставном капитале, основаны на предположениях, а не на имеющихся в деле допустимых доказательствах.

Между тем в соответствии со ст. 67 ГПК РФ суд не может основывать свои выводы на предположениях.

Из буквального содержания договора дарения от 13 апреля 2006 года следует, что Р.Г. (даритель) безвозмездно передал в собственность В.П. (одаряемый) земельный участок Указанный договор зарегистрирован в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по ЧР 04 мая 2006 года, никем не оспорен и не признан недействительным.

Вопрос о применении последствий недействительности ничтожной сделки, как того требует статья 166 ГК РФ, также никем из сторон не ставился. Кроме того, такими последствиями являются не расторжение договора, как это указал суд в решении, а двусторонняя или односторонняя реституция, а также признание недействительными всех последующих сделок с предметом договора (ст. 167-169 ГК РФ).

В таких условиях выводы суда о том, что ничтожность сделки дарения земельного участка может повлечь отказ в удовлетворении иска В.П. о взыскании полученного по другим сделкам - договору поручения и договору купли-продажи доли в уставном капитале, без признания соответствующих сделок, заключенных другими лицами, недействительными, является ошибочным и не основанным на нормах права.

Как уже было отмечено, вопрос о недействительности сделки дарения земельного участка, внесения этого участка в уставной капитал ООО, оформленного путем выдачи доверенности договора поручения, заключенного между В.П. и Р.Г., договора купли-продажи доли в уставном капитале, заключенного Р.Г., действующим от имени В.П., и В.В., а также вопрос о применении последствий недействительности указанных сделок никем из заинтересованных лиц не ставился.

В таких условиях суду следовало исходить из действительности договора дарения земельного участка. Тем более что возмездность приобретения земельного участка, равно как и ничтожность договора дарения сами по себе не могут повлиять на правоотношения, возникшие между истцом и ответчиком в результате совершения иной сделки - договора поручения, и в отношении иного предмета - доли в уставном капитале ООО.

В таких условиях, оценивая содержание доверенности и договора купли-продажи доли в уставном капитале, суд должен был исходить из буквального значения содержащихся в этих документах слов и выражений, что не давало суду оснований полагать, что доверенностью В.П. оформили фактически расторжение ранее заключенного договора дарения земельного участка.

Об истечении по делу срока исковой давности в судебных заседаниях суда первой инстанции Р.Г. не заявлял, письменных возражений по этому основанию в суд также не представлял. С учетом положений ст. 974 ГК РФ, Р.Г. обязан вернуть истцу полученные в счет продажи доли денежные средства.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об удовлетворении исковых требований В.П. (дело N 33-1291/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики)

Если начальная продажная цена заложенного имущества определяется на основании отчета оценщика, то она устанавливается равной 80% рыночной стоимости такого имущества, определенной в отчете оценщика (пп. 4 ч. 2 ст. 54 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)").

ООО обратилось в суд с иском к В.С., А.П. о взыскании задолженности по кредитному договору от 20 марта 2008 года, заключенному между ОАО и В.С., А.П., состоящую из основного долга 2 872 355 руб. 22 коп., процентов за пользование кредитом; пени, и начиная с 22 февраля 2011 года по день реализации жилого помещения на торгах включительно в размере 0,2% ежедневно от суммы просроченного платежа; обращении взыскания на заложенное имущество и определении его начальной продажной цены.

Исковые требования мотивированы тем, что в соответствии с условиями кредитного договора от 20 марта 2008 года ОАО предоставил В.С. и А.П. ипотечный кредит в размере 3 000 000 рублей, сроком на 132 месяца на ремонт квартиры. В обеспечение обязательств по договору в залог было передано указанное жилое помещение. По состоянию на 21 января 2008 года квартира была оценена в 4 401 100 рублей. Однако за период со 02 декабря 2008 года по 21 февраля 2011 года ответчиками были допущены просрочки. На 21 февраля 2011 года остаток неисполненных обязательств по основному долгу составил 2 872 355 руб. 22 коп.

Ответчик А.П. обратился в суд с встречным иском к ООО о признании недействительным кредитного договора от 20 марта 2008 года, заключенного между ОАО и B.C., А.П.

Встречные требования мотивированы тем, что целевым назначением кредита, полученного по кредитному договору от 20 марта 2008 года, являлся ремонт жилого помещения, однако никакого ремонта квартиры фактически произведено не было. Деньги были получены В.С., А.П. денег по кредиту не получал, договор был им подписан вследствие стечения тяжелых обстоятельств на крайне невыгодных для себя условиях. Полагает, что на момент заключения договора B.C. не могла отдавать отчет своим действиям, в связи с чем в силу положений ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации заключенная ею сделка является недействительной. Кроме того, во встречном иске указано, что В.С. была застрахована ОАО "С" по договору личного страхования, что должно быть учтено при рассмотрении спора. Определением суда В.С. заменена на правопреемника А.П.

Решением суда исковые требования ООО удовлетворены частично, в том числе постановлено обратить взыскание на предмет ипотеки - квартиру, определить начальную продажную стоимость предмета ипотеки - квартиры в размере 3 798 000 руб., определить способ реализации заложенного имущества путем продажи с публичных торгов.

Судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции в части определения начальной продажной стоимости предмета ипотеки - квартиры по следующим основаниям.

Начальная продажная цена имущества на публичных торгах определяется на основе соглашения между залогодателем и залогодержателем, а в случае спора - самим судом.

В соответствии с пунктом 1 ст. 350 Гражданского кодекса Российской Федерации реализация (продажа) заложенного недвижимого имущества, на которое в соответствии со статьей 349 настоящего Кодекса обращено взыскание, осуществляется в порядке, установленном законом об ипотеке, если иное не предусмотрено законом.

При разрешении вопроса об определении начальной продажной цены заложенного имущества суд положил в основу решения отчет о рыночной стоимости квартиры от 31 января 2012 года, выполненный ООО "Р" по поручению суда, в соответствии с которым рыночная стоимость заложенного жилого помещения составила 3 798 000 рублей.

Давая оценку приведенному отчету, суд первой инстанции обоснованно признал его достоверным и принял для определения начальной продажной цены вышеуказанного заложенного недвижимого имущества на публичных торгах, поскольку у суда не имелось оснований сомневаться в правильности выводов экспертов, предупрежденных об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения.

Однако, определяя начальную продажную цену предмета залога на основании заключения отчета об оценке рыночной стоимости квартиры, суд первой инстанции не учел, что в соответствии с требованиями подп. 4 ч. 2 ст. 54 Федерального закона "Об ипотеке (залоге недвижимости)", если начальная продажная цена заложенного имущества определяется на основании отчета оценщика, то она устанавливается равной 80% рыночной стоимости такого имущества, определенной в отчете оценщика.

Судебная коллегия изменила решение суда в части определения начальной цены заложенного имущества и определила ее в размере 3 038 400 руб. (80% от 3 798 000 руб.) (Дело N 33-1593/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Незаключенная сделка правовые последствия для сторон не влечет, и все полученное по такой сделке приобретатель обязан возвратить потерпевшему, поскольку для их получения оснований, установленных законом, иными правовыми актами или сделкой, не было. От этой обязанности приобретатель не освобожден и тогда, когда неосновательное обогащение стало возможным в результате действий самого потерпевшего, за исключением случаев, прямо перечисленных в ст. 1109 ГК РФ.

Е.А., Е.И., А.А. обратились в суд с иском к О.Н., в котором просили взыскать суммы неосновательного обогащения в пользу Е.А. в размере 60 000 рублей, в пользу Е.И., А.А. в размере по 40 000 рублей каждому, а также расходы по уплате государственной пошлины.

Требование мотивировали тем, что они (истцы) перечислили ответчику вышеуказанные денежные средства. При этом эти суммы являются неосновательным обогащением, поскольку они какой-либо письменный договор, предусматривающий порядок и срок возврата денежной суммы, условия их использования и другие необходимые условия, не заключили. Истцы обратились к ответчику с требованием вернуть перечисленные деньги, которое О.Н. оставила без удовлетворения.

Отказывая в иске, суд первой инстанции исходил из того, что истцы, являясь участниками проекта Мавроди под названием МММ - 2011, перевели ответчику денежные средства в вышеуказанном размере с целью извлечения дохода. При этом реализация проекта осуществлялась в Интернете в социальной сети, под которой подразумевалась самоорганизующаяся группа людей, и истцы, перечисляя деньги, действовали добровольно, участвуя в финансовой пирамиде. Однако договор, устанавливающий взаимные обязательства сторон, истцы и ответчик не заключили. Следовательно, при отсутствии у О.Н. каких-либо обязательств по отношению к истцам, указанные суммы не могут быть взысканы в качестве неосновательного обогащения.

Судебная коллегия с такими выводами не согласилась и отменила решение суда первой инстанции.

Делая такие выводы, районный суд не учел, что в соответствии с п.п. 1 и 2 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 Кодекса.

Эти правила применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли.

Таким образом, по смыслу указанных норм при приобретении имущества без соответствующих законных оснований возникают обязательства вследствие неосновательного обогащения. В таких случаях неосновательное обогащение подлежит возвращению потерпевшему, независимо от того, чье поведение привело к этому, кроме случаев, прямо указанных в законе.

Согласно подп. 2 п. 1 и п. 2 ст. 161 ГК РФ сделки граждан между собой на сумму, превышающую не менее чем в десять раз установленный законом минимальный размер оплаты труда, должны совершаться в простой письменной форме, за исключением сделок, требующих нотариального удостоверения, а также сделок, которые в соответствии со ст. 159 ГК РФ могут быть совершены устно. При этом несоблюдение простой письменной формы сделки влечет ее недействительность только в случаях, прямо указанных в законе или в соглашении сторон. А во всех остальных случаях несоблюдение указанной формы сделки лишает стороны права в случае спора ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства (п. 1 и 2 ст. 162 ГК РФ).

Изложенное свидетельствует о том, что действия, направленные на установление гражданских прав и обязанностей в связи с перечислением денег истцами ответчику, должны были совершаться в простой письменной форме, предусмотренной п. 2 и 3 ст. 434, п. 3 ст. 438 ГК РФ. Данное требование сторонами настоящего дела не соблюдено, но, ни в законе, ни в соглашении сторон возможность признания ее недействительной при несоблюдении указанной формы не предусмотрена. Поскольку между истцами и ответчиком возникли разногласия об условиях, на которых они вступили в правоотношения друг с другом, это означает, что они не вправе в подтверждение сделки и ее условий ссылаться на свидетельские показания, а могут доказывать данные факты лишь письменными и другими доказательствами.

Согласно п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами, в требуемой в подлежащих случаях форме, достигнуто соглашение по всем существенным условиям договора. Существенными являются условия о предмете договора, условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида, а также все те условия, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение.

К делу приобщена незаверенная ксерокопия краткого варианта Правил проекта МММ - 2011 в изложении Сергея Мавроди. Стороны настоящего дела об участии в данном проекте на иных условиях, чем указано в кратком варианте, не ссылаются, и из них следует, что система МММ - 2011, т.е. система Мы Можем Многое, - это социальная структурированная финансовая сеть или глобальная (тотальная) касса взаимопомощи. В ней участвуют физические лица, в обращении которых находятся МММ-доллары (некие абстрактные расчетные единицы) нескольких типов, имеющие курс покупки и продажи. Данные доллары участник может купить и продать в любой момент, и при их продаже участнику выплачивается требуемая сумма денег. Участник может положить деньги на депозит.

Текст Правил, имеющийся в деле, содержит ссылки на иные документы, которые суду не представлены, тогда как согласно ч. 1 ст. 56, ч. 1 ст. 57 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Однако из представленных суду Правил определить однозначно существенные условия сделки, которые стороны имели в виду при вступлении в спорные правоотношения, невозможно, а иные доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости, позволяющие их определить, в настоящем деле отсутствуют. Следовательно, вывод суда первой инстанции о том, что договор между сторонами настоящего дела в установленном законом порядке не заключен, является правильным, и этот вывод в апелляционной жалобе не оспаривается.

Указанное означает, что незаключенная сделка правовые последствия для сторон не влечет, и все полученное по такой сделке приобретатель обязан возвратить потерпевшему, поскольку для их получения оснований, установленных законом, иными правовыми актами или сделкой, не было. От этой обязанности приобретатель не освобожден и тогда, когда неосновательное обогащение стало возможным в результате действий самого потерпевшего, за исключением случаев, прямо перечисленных в ст. 1109 ГК РФ. В частности, не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности (п. 4 ст. 1109 ГК РФ).

Однако доказательств, с достаточностью и достоверностью свидетельствующих о перечислении денег по несуществующему обязательству либо в дар, или в целях благотворительности, в деле не имеется, поскольку истцы полагали, что денежные средства будут возвращены им с выплатой процентов за пользование ими, и объяснения последних нашли подтверждение объяснениями представителей ответчика. Соответственно, ответчик, получивший от истцов денежные средства, обязан возвратить им все полученное по несостоявшейся сделке.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения об удовлетворении исковых требований Е.А., Е.И., А.А. (Дело N 33-1687/2013, Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

В соответствии со ст. 469 и ст. 567 ГК РФ при отсутствии в соглашении или договоре условий о качестве товара продавец (или сторона договора мены) обязан передать покупателю (или контрагенту в договоре мены) товар, пригодный для целей, для которых он обычно используется.

Э.В. обратилась в суд с иском к администрации города Канаша Чувашской Республики о возмещении материального ущерба, компенсации морального вреда и взыскании судебных расходов.

В обоснование иска она указала, что определением суда от 16 апреля 2010 года утверждено мировое соглашение, заключенное между нею и ответчиком, по условиям которого администрация г. Канаша в срок до 31 октября 2010 года обязалась предоставить ей в собственность и в собственность членов ее семьи - К.С. и В.В. жилое помещение общей площадью 50,4 кв. метра с количеством комнат не менее двух, взамен передаваемого ответчику в собственность жилого помещения, расположенного по адресу: г. Канаш, ул. Железнодорожная, 274, кв. 6. По условиям соглашения предоставляемое ей с членами семьи в собственность жилое помещение не должно находиться по Ибресинскому шоссе и в посёлке Элеватор города Канаш.

Определение суда вступило в законную силу 27 апреля 2010 г. Срок исполнения обязательств истёк 31 декабря 2010 г. Однако лишь 5 сентября 2012 г. администрация г. Канаша предоставила ей квартиру по адресу: г. Канаш, пер. Б. Хмельницкого, д. 7, кв. 28. Таким образом, до момента предоставления ей квартиры в собственность прошло около 2 лет. В связи с длительным неисполнением решения суда она была вынуждена нести расходы по найму другого жилого помещения. Сумма расходов из расчета 3500 рублей в месяц за период с 05 января 2011 года по 01 октября 2012 года составила 73 500 рублей, которую она просила взыскать с ответчика.

Кроме того, ответчик предоставил ей квартиру в состоянии, непригодном для использования ее в качестве жилого помещения: в квартире отваливалась штукатурка, линолеум был рваный и частично отсутствовал на полу, свисали обои, разваливались от ветхости оконные рамы, входная дверь была в ненадлежащем виде, межкомнатные двери требовали замены, на балконе отсутствовали карнизы, сантехническое оборудование и раковины на кухне отсутствовали, самодельные тепловые батареи имели хомуты от протечек, электропроводка находилась в нерабочем состоянии (отсутствовали патроны, по квартире торчали оголенные провода).

Согласно результатам экспертизы ООО стоимость затрат на проведение необходимых работ для приведения жилого помещения в состояние, отвечающее санитарным и техническим требованиям, составляет 491 771 рубль. За проведение соответствующей экспертизы оценщику было уплачено 5 000 руб.

Также действиями ответчика ей причинен моральный вред в виде физических и нравственных страданий, оцениваемых ею в 50 000 руб.

Ссылаясь на указанные обстоятельства и положения ст.ст. 15, 1069 ГК РФ, Э.В. просила взыскать с ответчика в свою пользу убытки в сумме 565 271 рублей (в том числе расходы по найму жилого помещения в сумме 73 500 рублей, и расходы по проведению ремонтных работ в сумме 491 771 рубль), компенсацию морального вреда в сумме 50 000 рублей, расходы на проведение оценки стоимости ремонта в размере 5000 рублей и расходы по уплате госпошлины.

Решением суда в пользу Э.В. с МО "Город Канаш Чувашской Республики" за счет средств казны муниципального образования взыскано в счет возмещения расходов на ремонт жилого помещения 66 059 рублей 84 копейки, в счет возмещения расходов на оценку стоимости ремонта 5 000 рублей, в счет возврата госпошлины 2181 рубль 79 копеек - всего 73 241 рубль 63 копейки. В удовлетворении остальной части исковых требований Э.В. к администрации г. Канаш Чувашской Республики отказано.

Судебная коллегия не согласилась с решением суда в части размера возмещения расходов на ремонт жилого помещения.

Согласно ст. 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом и в срок. Пунктом 1 статьи 393 ГК РФ предусмотрено, что должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, при этом убытки определяются в соответствии с правилами, предусмотренными статье 15 настоящего Кодекса.

Применительно к положениям статей 12 и 15 ГК РФ в случае неисполнения обязательств или ненадлежащего исполнения потерпевшая сторона имеет право требовать возмещения убытков, под которыми, в частности, понимаются расходы, какие лицо понесло или должно будет понести для восстановления нарушенного права.

В силу п. 1 ст. 1064 ГК РФ вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

Как установлено судом, по условиям мирового соглашения, утвержденного определением суда от 16 апреля 2010 года, истец Э.В. отказалась от своих исковых требований к администрации г. Канаш о признании жилого дома N 274 по улице Железнодорожная г. Канаш непригодным для проживания и возложении обязанности предоставить ей с членами семьи на праве собственности благоустроенную квартиру в безопасном для здоровья районе г. Канаш, а администрация г. Канаш в срок до 31 декабря 2010 года обязалась предоставить в собственность Э.В. с членами ее семьи - К.С. и В.В. жилое помещение общей площадью 50,4 кв. м с количеством комнат не менее двух, взамен передаваемого ответчику в собственность жилого помещения, расположенного по адресу: г. Канаш, ул. Железнодорожная, дом 274, кв. 6. При этом предоставляемое Э.В. с членами ее семьи в собственность жилое помещение не должно находиться по Ибресинскому шоссе и в пос. Элеватор г. Канаш.

Аналогичные условия изложены сторонами в заявлении об утверждении мирового соглашения по делу, адресованном суду. Никаких иных условий, касающихся качества предоставляемой квартиры, сторонами не было оговорено.

В соответствии со ст. 469 и ст. 567 ГК РФ при отсутствии в соглашении или договоре условий о качестве товара продавец (или сторона договора мены) обязан передать покупателю (или контрагенту в договоре мены) товар, пригодный для целей, для которых он обычно используется.

Учитывая, что предметом спора по делу 2010 года являлось предоставление Э.В. благоустроенной квартиры в безопасном для здоровья районе г. Канаша, принимая во внимание, что администрация г. Канаш не указала в мировом соглашении о предоставлении квартиры в "черновой" отделке, применительно к положениям ст. 469 и 567 ГК РФ, суд первой инстанции пришел к верному выводу о том, что ответчик обязан был предоставить истцу благоустроенную квартиру, пригодную для проживания.

Согласно ч. 2 ст. 15 ЖК РФ жилым помещением признается изолированное помещение, которое является недвижимым имуществом и пригодно для постоянного проживания граждан (отвечает установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства.

Как следует из акта приема-передачи от 23.08.2012 года, в передаваемой по договору мены от 22 августа 2012 года квартире 28 дома 7 по пер. Б. Хмельницкого г. Канаша отваливается штукатурка, линолеум рваный и частично отсутствует на полу, свисают обои, разваливаются от ветхости оконные рамы, входная и межкомнатные двери находятся в ненадлежащем виде и требуется их замена, на балконе отсутствуют карнизы. Необходима также установка санузла, раковины на кухне, сантехники, окон, настил линолеума, побелка потолка, штукатурка стен, оклейка обоев, замена дверей. Тепловые батареи являются самодельными и в каждой комнате на них накинуты хомуты от протечки. Газовая плита и электропроводка также находятся в ненадлежащем состоянии и не готовы к эксплуатации.

При этом акт приема-передачи после указания в нем вышеперечисленных недостатков подписан и.о. главы администрации г. Канаша и скреплен печатью администрации г. Канаша Чувашской Республики, из чего можно сделать вывод, что с наличием перечисленных недостатков в квартире администрация города Канаш была согласна.

Кроме того, как следует из актов, составленных ООО "С" от 03 сентября 2012 г., 01 октября 2012 г. в квартире по адресу г. Канаш, пер. Б. Хмельницкого, д. 7 кв. 28 оконные рамы и подоконники прогнили, отопительные батареи самодельные, начали гнить, закрыты хомутом, стены отсыревают от осадков, квартира требует ремонта.

При таких обстоятельствах выводы суда о том, что квартира по договору мены предана истцу не в том качественном состоянии, в каком она может использоваться по назначению, следует признать правильными.

Как следствие этого верными являются и выводы суда относительно обязанности ответчика возместить истцу стоимость ремонта квартиры. Никаких возражений относительно данного обстоятельства ответчики суду не представили.

Согласно отчету по оценке стоимости ремонта квартиры, составленному ООО 02.10.2012 года, стоимость работ, необходимых для приведения жилого помещения в состояние, отвечающее санитарным и техническим требованиям, для восстановления потребительских свойств квартиры составляет 491 771 рубль. Именно указанная сумма подлежала взысканию в пользу истца.

С выводами суда первой инстанции об уменьшении стоимости работ до 66 059 руб. 84 коп. судебная коллегия не согласилась.

Без каких-либо оснований и ссылок на нормы права, суд первой инстанции исключил из взыскиваемой в пользу истца суммы стоимость работ по оклейке квартиры обоями, настилу линолеума, замене входной и межкомнатной дверей и др.

Свои выводы суд обосновал тем, что каких-либо условий о степени благоустроенности и пригодности для проживания без проведения текущего ремонта передаваемой в собственность истцу квартиры мировое соглашение не содержит, в связи с чем требования истца в этой части на условиях мирового соглашения и нормах закона не основаны.

Между тем, как уже было отмечено выше, администрация города Канаш обязана была передать Э.В. квартиру, пригодную для целей, для которых она обычно используется, то есть для проживания.

В таких условиях, принимая во внимание, что предоставленная квартира в отсутствие обоев, линолеума и дверей не может быть признана пригодной для нормального проживания, у суда не было оснований для исключения стоимости указанных работ и материалов из возмещаемой истцу суммы.

При этом судебная коллегия исходила также из того, что ответчики, обязанные в силу статьи 56 ГПК РФ представлять суду доказательства в обоснование своих возражений, никаких возражений против стоимости ремонта и указанных экспертом позиций не заявили, о назначении новой экспертизы не просили, соответствующих доказательств не представили.

Судебная коллегия изменила решение суда в части удовлетворения исковых требований и взыскала в пользу Э.В. с администрации города Канаш Чувашской Республики в счет возмещения расходов на ремонт жилого помещения 491 771 рубль. (Дело N 33-1793/2013, Канашский районный суд Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел о защите прав потребителей

Требования, связанные с недостатками выполненной работы в отношении квартиры, являющейся недвижимым имуществом, могут быть заявлены к застройщику в течение пяти лет со дня ее принятия, если иное не установлено договором.

А.Н. с учетом уточнений обратился с иском к ТСЖ, ООО, А.В., в котором, ссылаясь на положения ст.ст. 1064, 1099, 1101 ГК РФ, ст.ст. 14, 15, 29 Закона РФ "О защите прав потребителей", просил взыскать с ответчиков солидарно в свою пользу в счет возмещения материального ущерба, причиненного затоплением квартиры, расходы по устранению недостатков, компенсацию морального вреда, причиненного затоплением квартиры в марте 2011 года, компенсацию морального вреда, причиненного затоплением квартиры в феврале 2008 года, расходы по проведению экспертизы, расходы по оплате услуг представителя.

Свои требования истец мотивировал тем, что он является собственником квартиры N 8, расположенной на последнем этаже дома N 10 по пр. Московский г. Чебоксары. С 07 марта 2011 года в течение нескольких дней в результате отслоения и нарушения плотности кровельного покрытия происходило затопление его квартиры снеговыми талыми водами, что подтверждается актом обследования технического состояния его квартиры от 16 марта 2011 года. Согласно указанному акту причиной затопления является протекание талой воды с кровли, в результате которого в спальнях его квартиры со стороны окна в верхнем левом углу, на потолке и стенах наблюдаются следы протечек, отслоение и пожелтение обоев. По результатам осмотра комиссия пришла к выводам: по возможности удалить скопившийся снег и лед на свесе крыши; в летний период выполнить ремонтные работы по герметизации кровли на местах протечек.

Также истец указывает, что и ранее его квартира подвергалась затоплению талыми водами с крыши, что подтверждается актом комиссии в составе главного инженера, слесарей-сантехников ТСЖ от 14 февраля 2008 года. Кроме того, по факту протечки с дворовой стороны 1-го подъезда дома 08 февраля 2008 года комиссией в составе технического директора ООО, управляющей и главного инженера ТСЖ был составлен акт обследования крыши жилого дома.

Решением суда исковые требования А.Н. к ООО удовлетворены частично, в удовлетворении исковых требований А.Н. к ТСЖ, А.В. отказано.

Разрешая данный спор, суд установил, что на основании договора долевого участия в строительстве жилья и договора переуступки права требования долга собственником указанной квартиры является истец А.Н., а застройщиком данной квартиры являлось ООО. Акт государственной приемочной комиссии о приемке в эксплуатацию указанного дома утвержден распоряжением администрации города от 18 января 2005 года. Актом приема-передачи от 09 февраля 2005 года ООО передало А.Н. трехкомнатную квартиру N 8, общей площадью 103,30 кв. м, жилой площадью 64,10 кв. м, расположенную в д. 10 по пр. Московский г. Чебоксары, а А.Н. принял квартиру на праве собственности. В этом же акте указано, что состояние квартиры соответствует условиям договора, недостатков нет.

Учитывая, что в квартире истца затопление через кровлю происходило неоднократно: в феврале 2008 года и в марте 2011 года, при разрешении судом заявленного спора по ходатайству представителя истца по делу была назначена судебная строительно-техническая экспертиза.

Согласно заключению экспертизы, выполненная в натуре конструкция крыши и кровли дома N 10 по пр. Московский г. Чебоксары соответствует проектному решению. В то же время при обследовании принадлежащей истцу квартиры N 8 и ограждающих ее конструкций в сопоставлении с проектным решением экспертом было установлено отклонение от проекта и норм проектирования, выразившиеся в том, что жилая комната N 2 и смежное с ней холодное помещение лоджии подвергались реконструкции с разборкой в жилом помещении N 2 оконного и балконного проема и участка стены под оконным проемом для создания единого пространства. При этом не было учтено, что в помещении лоджии конструкция ограждающей наружной стены и перекрытия проектом предусмотрена для ограждения неотапливаемого помещения, которая не обеспечивает в верхней части ограждающей конструкции, согласно п. 9.18 СНиП 31-01-2003, необходимую теплоизоляцию, изоляцию от проникновения наружного холодного воздуха и пароизоляцию от диффузии водяного пара из помещения лоджии реконструированного под отапливаемое помещение. В связи с изложенными обстоятельствами через верхнюю часть ограждающей конструкции происходит утечка тепловыделений из помещений квартиры, которые подогревают участок кровли со снегом вдоль границы наружной стены на чердаке, образуя на поверхности кровли вдоль карнизной части ледяной барьер толщиной 2-3 см, препятствующий нормальному водостоку, а при его таянии от совместного действия тепловыделений из помещения квартиры и подогрева от солнечных лучей в замкнутом объеме ледяного барьера, вода проникает под кровельный ковер и далее в помещения чердака и жилой комнаты N 2 и частично в жилую комнату N 1 через смежную стену. В холодный период года от тепловыделений из помещения квартиры происходит также увлажнение и промерзание конструкции стены с образованием конденсата на ее поверхности с обледенением его на поверхности стены и выпадением его на пол чердака и далее конденсат в виде воды проникает в помещения жилой комнаты N 2 и частично в жилую комнату N 1 через смежную стену.

Взяв за основу данное экспертное заключение, в соответствии с которым причина затопления квартиры истца имеет производственный характер происхождения из-за недоделок при реконструкции не отапливаемой лоджии под жилое помещение, допущенных застройщиком ООО, суд пришел к выводу о возложении ответственности по всем требованиям истца на ООО, отказав в удовлетворении исковых требований к ТСЖ и А.В.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

В соответствии со ст. 7 Федерального закона от 30.12.2004 года N ФЗ-214 "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", застройщик обязан передать участнику долевого строительства объект долевого строительства, качество которого должно соответствовать условиям договора, требованиям технических регламентов, проектной документации и градостроительных регламентов, а также иным обязательным требованиям, а в случае, если объект долевого строительства построен (создан) застройщиком с отступлениями от условий договора и (или) указанных в части 1 настоящей статьи обязательных требований, приведшими к ухудшению качества такого объекта, или с иными недостатками, которые делают его непригодным для предусмотренного договором использования, участник долевого строительства, если иное не установлено договором, по своему выбору вправе потребовать от застройщика: безвозмездного устранения недостатков в разумный срок; соразмерного уменьшения цены договора; возмещения своих расходов на устранение недостатков.

Гарантийный срок для объекта долевого строительства устанавливается договором и не может составлять менее чем пять лет. Указанный гарантийный срок исчисляется со дня передачи объекта долевого строительства участнику долевого строительства, если иное не предусмотрено договором (ч. 5 ст. 7 Федерального закона от 30.12.2004 года N ФЗ-214).

Аналогичные положения содержатся и в Законе РФ "О защите прав потребителей".

Так, абз. 2 п. 3 ст. 29 названного Закона предусмотрено, что потребитель вправе предъявлять требования, связанные с недостатками выполненной работы (оказанной услуги), если они обнаружены в течение гарантийного срока, а при его отсутствии в разумный срок, в пределах двух лет со дня принятия выполненной работы (оказанной услуги) или пяти лет в отношении недостатков в строении и ином недвижимом имуществе).

Согласно абз. 5 п. 1 ст. 29 указанного Закона, потребитель при обнаружении недостатков выполненной работы (оказанной услуги) вправе по своему выбору потребовать: возмещения понесенных им расходов по устранению недостатков выполненной работы (оказанной услуги) своими силами или третьими лицами.

В случаях, когда по договору строительного подряда выполняются работы для удовлетворения бытовых или других личных потребностей гражданина (заказчика), к такому договору соответственно применяются правила параграфа 2 главы 37 ГК РФ о правах заказчика по договору бытового подряда (п. 3 ст. 740 ГК РФ).

Поскольку целью строительства жилья является удовлетворение бытовых нужд граждан, то возникшие между истцом и ответчиком ООО отношения относятся к договору бытового подряда.

В силу п. 1 ст. 737 ГК РФ, в случае обнаружения недостатков во время приемки результата работы или после его приемки в течение гарантийного срока, а если он не установлен, - разумного срока, но не позднее двух лет (для недвижимого имущества - пяти лет) со дня приемки результата работы, заказчик вправе по своему выбору осуществить одно из предусмотренных в ст. 723 настоящего Кодекса прав либо потребовать безвозмездного повторного выполнения работы или возмещения понесенных им расходов на исправление недостатков своими средствами или третьими лицами.

Однако статьей 756 ГК РФ предусмотрен предельный срок обнаружения ненадлежащего качества строительных работ, который составляет пять лет.

Таким образом, из вышеизложенных норм права следует, что требования, связанные с недостатками выполненной работы в отношении спорной квартиры, являющейся недвижимым имуществом, могут быть заявлены, в данном случае к застройщику - ООО, в течение пяти лет со дня ее принятия.

Из материалов дела следует, что передача квартиры в собственность истца А.Н. имела место 09 февраля 2005 года, а с требованием о возмещении ему расходов по устранению выявленных недостатков он обратился лишь после затопления, произошедшего в марте 2011 года, т.е. за пределами предусмотренного законом срока для предъявления таких требований.

Поскольку указанный выше срок обнаружения ненадлежащего качества результата работы истек, то на ООО не может быть возложена ответственность по возмещению истцу убытков по устранению недостатков выполненной работы. По этим же основаниям не может быть возложена на ООО обязанность по возмещению истцу причиненного ущерба и в результате затопления принадлежащей ему квартиры (стоимость восстановительного ремонта).

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения, которым в удовлетворении исковых требований А.Н. к ООО, А.В. отказано, а с ТСЖ в пользу А.Н. взысканы материальный ущерб, причиненный затоплением квартиры, расходы по устранению недостатков, компенсация морального вреда, расходы по оплате оценочных услуг, расходы по оплате услуг представителя (Дело N 33-1490/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Условие кредитного соглашения об установлении обязанности заемщика по уплате банку комиссии за расчетно-кассовое обслуживание при сопровождении кредита ущемляет установленные законом права потребителя и является основанием для признания такого условия недействительным.

Банк обратился в суд с иском к А.В. о взыскании суммы долга по кредиту, процентов, комиссии, платы за пропуск платежей. Исковые требования мотивированы тем, что 04 марта 2008 года А.В. обратился в Банк с заявлением о предоставлении кредита в размере 300 000 рублей на неотложные нужды. Банк открыл ответчику банковский счет. Кредит был предоставлен А.В. путем зачисления суммы кредита в размере 300 000 руб. на его счет в день открытия счета, что подтверждается выпиской по расчетному счету. Таким образом, Банк в полном объеме исполнил свои обязательства по предоставлению денежных средств. Согласно Условиям предоставления и обслуживания кредита на неотложные нужды, погашение задолженности должно было осуществляться согласно графику платежей равными по сумме платежами, однако ответчик свои обязательства не исполняет.

В силу закона и Условий предоставления и обслуживания кредита на неотложные нужды, в случае нарушения клиентом своих обязательств по договору, в том числе пропуска очередного платежа, кредитор вправе потребовать от клиента досрочного исполнения обязательств по договору. На основании изложенного, с учетом уточнений Банк просил взыскать с ответчика А.В. задолженность по кредитному договору, проценты за пользование чужими денежными средствами.

Ответчик А.В. обратился в суд со встречным исковым заявлением к Банку о взыскании неосновательного обогащения в размере 353 450 рублей, указав, что Банк без установленных законом оснований перечислил на лицевой счет истца сумму в размере 300 000 рублей. Впоследствии, желая вернуть перечисленные без установленных законом оснований денежные средства, Банк без согласия на то А.В. списывал денежные средства с лицевого счета истца. На момент подачи настоящего искового заявления, ответчик списал с лицевого счета истца денежные средства на сумму 353450 рублей. Ссылаясь на статьи 854, 1102 ГК РФ, с учетом уточнений просил взыскать с Банка сумму неосновательного обогащения в размере 353 450 рублей.

В последующем представитель ответчика (истца) А.В. встречное исковое заявление уточнил, указав дополнительно, что в случае, если бы указываемый Банком смешанный договор являлся заключенным, то на основании статьи 16 Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", статьи 168 ГК РФ условия кредитного договора, обязывающие заемщика оплатить комиссию за расчетное обслуживание, являются ничтожными, как противоречащие закону, сумма комиссии подлежала бы взысканию с Банка в пользу истца в виде неосновательного обогащения. Просил также взыскать с Банка в пользу А.В. сумму неосновательного обогащения в размере 63 450 рублей.

Суд первой инстанции, установив, что А.В. не исполняет надлежащим образом обязательства, предусмотренные кредитным договором, по уплате кредита и процентов за пользование им, платежей за нарушение сроков погашения кредита, руководствуясь ст.ст. 809, 810, 811 ГК РФ, регламентирующими отношения, возникающие в сфере займа и кредита, удовлетворил исковые требования Банка (ОАО) о взыскании с А.В. суммы задолженности по кредитному договору. В удовлетворении встречных исковых требований отказал.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции в части отказа во взыскании уплаченной А.В. денежной суммы в качестве комиссии за расчетное обслуживание в размере 63 450 руб. по следующим основаниям.

В силу статьи 9 Закона Российской Федерации от 26.01.1996 г. N 15-ФЗ "О введении в действие части второй Гражданского кодекса Российской Федерации", в случаях, когда одной из сторон в обязательстве является гражданин, использующий, приобретающий, заказывающий либо имеющий намерение приобрести или заказать товары (работы, услуги) для личных бытовых нужд, такой гражданин пользуется правами стороны в обязательстве в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также правами, предоставленными потребителю Законом Российской Федерации "О защите прав потребителей" от 07 февраля 1992 года N 2300-I и изданными в соответствии с ним иными правовыми актами.

Согласно статье 16 Закона РФ "О защите прав потребителей", условия договора, ущемляющие права потребителя по сравнению с правилами, установленными законами или иными правовыми актами Российской Федерации в области защиты прав потребителей, признаются недействительными. Запрещается обусловливать приобретение одних товаров (работ, услуг) обязательным приобретением иных товаров (работ, услуг).

В соответствии с пунктом 1 статьи 819 Гражданского кодекса Российской Федерации, по кредитному договору банк или иная кредитная организация обязуется предоставить денежные средства заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее.

Поскольку кредитный договор является возмездным договором, при этом плата за кредит выражается в процентах, которые установлены договором, возложение на заемщика дополнительного обязательства в виде уплаты комиссии за расчетное обслуживание нельзя признать основанным на нормах права, регулирующих спорные правоотношения.

Согласно пункту 1 статьи 422 ГК РФ договор должен соответствовать обязательным для сторон правилам, установленным законом и иными правовыми актами, действующими в момент его заключения.

Учитывая изложенное, поскольку ни положениями Гражданского кодекса Российской Федерации, ни Законом РФ "О защите прав потребителей", не предусмотрено взимание комиссии за расчетно-кассовое обслуживание кредита, как за оказание кредитной организацией самостоятельной возмездной услуги потребителю, установление дополнительных платежей по кредитному договору, не предусмотренных действующим законодательством, является ущемлением прав потребителей. При этом сам факт выражения сторонами воли на заключение кредитного договора, равно как и условия договора при соблюдении принципа свободы договора (статья 421 Гражданского кодекса Российской Федерации), не может не приводить к ущемлению установленных Законом РФ "О защите прав потребителей" прав потребителей.

Судебная коллегия пришла к выводу, что условие кредитного соглашения об установлении обязанности заемщика по уплате банку комиссии за расчетно-кассовое обслуживание при сопровождении кредита ущемляет установленные законом права потребителя ввиду того, что указанные действия Банка не являются самостоятельной банковской услугой, что в соответствии со ст. 16 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-1 "О защите прав потребителей", является основанием для признания такого условия недействительным.

Сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения (статья 168 Гражданского кодекса РФ).

При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре (в том числе тогда, когда полученное выражается в пользовании имуществом, выполненной работе или предоставленной услуге) возместить его стоимость в деньгах - если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (п. 2 ст. 167 Гражданского кодекса РФ). При этом подписание А.В. кредитного соглашения и выполнение его условий в части оплаты комиссии в добровольном порядке при ничтожности сделки правового значения не имеет. Из материалов дела следует, что А.В. в качестве комиссии за расчетное обслуживание уплачено Банку 69600 руб.

Поскольку взимание Банком комиссии за расчетно-кассовое обслуживание при сопровождении кредита не соответствует требованиям закона и иных нормативных актов, то уплаченная заемщиком сумма в заявленном А.В. размере 63 450 руб. рублей подлежит взысканию в пользу А.В.

Судебная коллегия отменила решение суда с принятием по делу нового решение о взыскании с Банка в пользу А.В. суммы уплаченной комиссии за расчетно-кассовое обслуживание, а также штрафа за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя согласно п. 6 ст. 13 Закона РФ "О защите прав потребителей. (Дело N 33-1298/2013, Московский районный суда г. Чебоксары Чувашской Республики)

Штраф за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя, рассчитывается из суммы удовлетворенных исковых требований, в которые не включаются судебные расходы.

Д.А. обратился в суд с иском к страховой компании "Р", ООО "И" о возмещении ущерба, причиненного дорожно-транспортным происшествием.

Иск мотивирован тем, что 21 ноября 2012 года водитель Н.И., управляя автомобилем Камаз-5410, принадлежащим на праве собственности ООО "И", нарушив п. 8.3 ПДД РФ, совершил столкновение с автомобилем истца Mitsubishi, в результате чего автомобиль истца получил механические повреждения. Автогражданская ответственность истца на момент ДТП была застрахована в страховой компании "Р". Истец обратился в свою страховую компанию с заявлением о прямом возмещении убытков. Она произвела истцу страховую выплату в размере 37 394, 87 руб., тогда как согласно отчету эксперта стоимость услуг по ремонту автомобиля истца составила с учетом износа 190 333, 00 рублей.

Истец просил взыскать со страховой компании невыплаченную часть страховой выплаты, расходы по оплате услуг представителя, возврат государственной пошлины. С ответчика ООО "И" истец просил взыскать в свою пользу материальный ущерб в размере 70 333 рублей, расходы по оплате услуг эксперта в размере 3 000 рублей, возврат государственной пошлины.

Судом вынесено решение об удовлетворении исковых требований Д.А., в том числе постановлено взыскать со страховой компании в пользу Д.А. штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке в размере 44 802 руб. 56 коп.

Судебная коллегия изменила решение суда в части размера взысканного штрафа по следующим основаниям.

Согласно ст. 13 Закона РФ от 7 февраля 1992 года N 2300-1 "О защите прав потребителей" за нарушение прав потребителей изготовитель (исполнитель, продавец, уполномоченная организация или уполномоченный индивидуальный предприниматель, импортер) несет ответственность, предусмотренную законом или договором. При удовлетворении судом требований потребителя, установленных законом, суд взыскивает с изготовителя (исполнителя, продавца, уполномоченной организации или уполномоченного индивидуального предпринимателя, импортера) за несоблюдение в добровольном порядке удовлетворения требований потребителя штраф в размере 50% от суммы, присужденной судом в пользу потребителя.

Согласно п. Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей" при удовлетворении судом требований потребителя в связи с нарушением его прав, установленных Законом о защите прав потребителей, которые не были удовлетворены в добровольном порядке, суд взыскивает с ответчика в пользу потребителя штраф независимо от того, заявлялось такое требование суду (п. 6 ст. 13 Закона).

Из материалов дела следует, что права потребителя Д.А. на полную выплату страхового возмещения были нарушены страховой компанией вследствие занижения ею суммы страхового возмещения.

Поскольку ответчиком требование истца по договору страхования в добровольном порядке, в том числе и после принятия иска к производству суда, в полном объеме удовлетворено не было, то суд первой инстанции пришел к правильному выводу о необходимости взыскания с ответчика в пользу истца штрафа, предусмотренного приведенной нормой закона.

Размер штрафа, подлежащего взысканию с ответчика в пользу истца, определен судом в сумме 44 802,56 руб. Однако, при определении размера штрафа суд первой инстанции не учел, что он рассчитывается из суммы удовлетворенных исковых требований, в которые не включаются судебные расходы.

По смыслу ч. 1 ст. 88, ст. 94, ч. 1 ст. 98 ГПК РФ судебные расходы состоят из государственной пошлины и издержек, связанных с рассмотрением дела. При этом к издержкам, связанным с рассмотрением дела, среди прочего относятся расходы на оплату услуг представителей; другие признанные судом необходимыми расходы.

При таких обстоятельствах размер штрафа, подлежащий взысканию с ответчика в пользу истца, был изменен судебной коллегией. (Дело N 33-1578/2013. Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Практика рассмотрения земельных споров

В перечне оснований, по которым гражданин вправе приобрести земельный участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности, такое основание как приобретательная давность не предусмотрено.

О.С., действуя через своего представителя Н., обратился в суд с иском к администрации города о признании права собственности на земельный участок площадью 600 кв. м в силу приобретательной давности, указывая, что он с 1992 года пользуется земельным участком, площадью 1200 кв. м. Также истец указал, что постановлением администрации города от 04.12.1992 г. за его отцом - С.И. по указанному адресу был закреплен в собственность земельный участок площадью 600 кв. м, право пользования которым по договору дарения в 2009 году перешло к нему, после чего он зарегистрировал за собой право собственности на жилой дом и данный земельный участок площадью 600 кв. м, а также провел межевание земельного участка, площадь которого составила 1200 кв. м. В связи с тем, что как сам истец так и его отец добросовестно, открыто и непрерывно владели как своим собственным земельным участком площадью 1200 кв. м, оплачивая налоги, истец просит признать за ним право собственности на земельный участок площадью 600 кв. м в силу приобретательной давности, помимо уже зарегистрированного и принадлежащего ему на праве собственности земельного участка.

Удовлетворяя исковые требования О.С., суд первой инстанции исходил из того, что в материалах дела имеется достаточно доказательств, позволяющих признать за истцом право собственности на земельный участок площадью 600 кв. м в силу приобретательной давности.

Судебная коллегия нашла выводы суда ошибочными.

В соответствии с п. 1 ст. 234 ГК РФ лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", по смыслу статей 225 и 234 ГК РФ право собственности в силу приобретательной давности может быть приобретено на имущество, принадлежащее на праве собственности другому лицу, а также на бесхозяйное имущество. При разрешении споров в отношении земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, следует учитывать, что они приобретаются в собственность в порядке, установленном земельным законодательством.

Согласно п. 2 ст. 28 Земельного кодекса РФ предоставление земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, в собственность граждан и юридических лиц осуществляется за плату. Предоставление земельных участков в собственность граждан и юридических лиц может осуществляться бесплатно в случаях, предусмотренных настоящим Кодексом, федеральными законами и законами субъектов Российской Федерации.

Статья 29 Земельного кодекса РФ устанавливает, что предоставление гражданам и юридическим лицам земельных участков из земель, находящихся в государственной или муниципальной собственности, осуществляется на основании решения исполнительных органов государственной власти или органов местного самоуправления, обладающих правом предоставления соответствующих земельных участков в пределах их компетенции в соответствии со статьями 9, 10 и 11 настоящего Кодекса.

Пунктом 10 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2001 N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" установлено, что распоряжение земельными участками, государственная собственность на которые не разграничена, в субъектах Российской Федерации осуществляется органами исполнительной власти указанных субъектов Российской Федерации, если их законами не установлено, что данные полномочия осуществляются органами местного самоуправления внутригородских муниципальных образований городов федерального значения, а также, если иное не предусмотрено законодательством Российской Федерации об автомобильных дорогах и о дорожной деятельности.

Из приведенных выше норм следует, что предоставление земельных участков в Российской Федерации в собственность гражданам осуществляется возмездно, но может быть и бесплатным в случаях, предусмотренных Земельным кодексом РФ, федеральными законами и законами субъектов РФ.

В перечне оснований, по которым гражданин вправе приобрести земельный участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности, такое основание как приобретательная давность не предусмотрено, а ссылка истца на открытое, добросовестное и непрерывное пользование спорным земельным участком не может служить основанием для признания права собственности на земельный участок.

Кроме того, как следует из текста постановления главы администрации города от 04.12.1992 г. наследодатель истца (С.И.) самовольно занял принадлежащий ответчику земельный участок, возведя на нем кирпичный дом с постройками. Таким образом, ему было известно, что, несмотря на последующее предоставление в собственность части используемого земельного участка, другая часть, являющаяся предметом настоящего спора, ему не принадлежала, а потому полагать, что наследодатель, а в последующем и истец, добросовестно владели спорным земельным участком, как своим собственным, не было оснований.

Судебная коллегия также приняла во внимание доводы апелляционной жалобы о том, что оспариваемым решением признано право собственности на земельный участок, не существующий в натуре (индивидуально не определенный).

В соответствии со ст. 11.1 Земельного кодекса РФ земельным участком является часть земной поверхности, границы которой определены в соответствии с федеральными законами.

Подтверждением существования земельного участка с характеристиками, позволяющими определить его в качестве индивидуально определенной вещи, являются сведения государственного кадастра недвижимости.

Материалами дела не подтверждается, что спорный земельный участок площадью 600 кв. м прошел государственный кадастровый учет, был сформирован и идентифицирован в установленном порядке.

Следовательно, он не является объектом гражданско-правовых отношений, что само по себе служит также основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

При этом наличие в материалах дела сведений о проведении межевания земельного участка, площадью 1200 кв. м, данные выводы не опровергают.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении иска (Дело N 33-1332-13, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Расстояние от границы участка до хозяйственных построек должно быть не менее 1 метра.

Суд был вправе разрешить требование истца о нарушении прав собственника, не связанного с лишением права собственности, не только в пределах способа защиты о сносе строений, а также рассмотрев иные способы защиты нарушенного права, чем разрешил бы спор между смежными собственниками земельных участков.

А., являющийся собственником земельного участка, предоставленного постановлением главы сельской администрации для ведения личного подсобного хозяйства, обратился в суд с иском к П. об обязании снести погреб и деревянный навес, компенсации морального вреда и взыскании судебных расходов.

Исковые требования мотивированы тем, что его земельный участок с запада граничит с земельным участком П., который на границе смежных земельных участков построил погреб и навес высотой более 2 метров. Требования истца о неправомерности постройки и переносе строений на предусмотренное законом расстояние от границы ответчик проигнорировал. Возведенная ответчиком постройка нарушает право истца на пользование принадлежащим ему земельным участком, поскольку затеняет часть его земельного участка. Истец просил обязать П. снести погреб и деревянный навес, взыскать компенсацию морального вреда, взыскать расходы по оплате услуг представителя.

Отказывая в удовлетворении исковых требований А., суд пришел к выводу о недоказанности истцом нарушения его прав строительством погреба и навеса на земельном участке ответчика. Кроме того, суд указал, что нарушенное право истца может быть восстановлено другими предусмотренными законом способами, в том числе путем переноса стены навеса на определенное расстояние от границы смежных земельных участков, однако таких требований истец не заявлял.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Материалами дела установлено, что стороны по делу являются смежными землепользователями земельных участков, выделенных им в собственность для ведения личного подсобного хозяйства на основании решения главы сельской администрации.

В соответствии со ст. 209 ГК РФ собственнику принадлежат права владения, пользования и распоряжения своим имуществом. Собственник вправе по своему усмотрению совершать в отношении принадлежащего ему имущества любые действия, не противоречащие закону и иным правовым актам и не нарушающие права и охраняемые законом интересы других лиц.

Согласно ст. 304 ГК РФ собственник может требовать устранения всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения и не были соединены с лишением владения.

В соответствии с п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в суд о сносе самовольной постройки вправе обратиться собственник земельного участка, субъект иного вещного права на земельный участок, его законный владелец либо лицо, права и законные интересы которого нарушает сохранение самовольной постройки.

Из материалов дела, пояснений сторон и представленных фотографий следует, что задняя стенка дощатого навеса высотой около 2 метров, принадлежащего ответчику П., расположена на границе земельного участка, принадлежащего истцу А.

Согласно п. 2.12 СНиП 2.07.01-89 "Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений" (утв. Постановлением Госстроя СССР от 16 мая 1989 г. N 78) хозяйственные постройки следует размещать от границ участка на расстоянии не менее 1 м, допускается блокировка хозяйственных построек на смежных приусадебных земельных участках по взаимному согласию домовладельцев с учетом требований, приведенных в обязательном Приложении 1 к СНиП 2.07.01-89.

Аналогичные нормы установлены и в п. 7.1 ныне действующих "СП 42.13330.2011. Свод правил. Градостроительство. Планировка и застройка городских и сельских поселений. Актуализированная редакция СНиП 2.07.01-89*", утвержденных Приказом Минрегиона РФ от 28.12.2010 N 820.

Поскольку навес ответчиком построен вплотную к границе земельного участка истца, им нарушено требование о размещении хозяйственных построек от границы земельного участка на расстояние не менее одного метра, кроме того данное строение создает тень на земельном участке истца, вследствие чего растения на этом участке плохо растут, в связи с чем судебная коллегия пришла к выводу о нарушении ответчиком прав и законных интересов владельца соседнего земельного участка А. и выводы суда первой инстанции об отсутствии нарушений прав истца не соответствуют материалам дела.

В соответствии со 12 ГК РФ защита гражданских прав осуществляется путем восстановления положения, существовавшего до нарушения права, и пресечения действий, нарушающих или создающих угрозу его нарушения.

Истцом заявлено требование о сносе погреба и деревянного навеса, возведенных ответчиком. Однако, как следует из материалов дела, погреб ответчика находится под землей на земельном участке, принадлежащем ответчику на расстоянии 1 метра от границы участка, следовательно, нахождение погреба как строения под землей не нарушает права А., и каких-либо доказательств нарушения прав истца при эксплуатации ответчиком погреба, истцом не представлено.

Однако навес, построенный ответчиком над погребом, расположен в нарушение норм СНиПа и загораживает земельный участок истца, препятствуя надлежащим образом его использованию, следовательно нарушенное право истца должно быть восстановлено судом при отсутствии соглашений между сторонами.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции указал, что при рассмотрении спора исходит из того, что истцом и его представителем заявлены требования о сносе, не заявлены иные требования, в том числе о переносе стены навеса на определенное расстояние от границы смежных участков. Фактически судом предложено истцу обратиться в суд с иным требованием в защиту своего нарушенного права.

Поскольку снос строений или перенос строений являются лишь одними из способов защиты нарушенного права, судебная коллегия пришла к выводу, что при рассмотрении спора суд был вправе разрешить требование истца о нарушении прав собственника, не связанного с лишением права собственности, не только в пределах способа защиты о сносе строений, а также рассмотрев иные способы защиты нарушенного права, чем разрешил бы спор между смежными собственниками земельных участков.

Судебная коллегия согласилась с выводом суда первой инстанции, что снос постройки повлечет нарушение баланса между характером нарушенного права и избранным способом его восстановления, принципы разумности, соразмерности и принцип равенства участников гражданских правоотношений. Кроме того, судебная коллегия исходила из того, что истец вправе защищать свои права собственника земельного участка лишь в определенных рамках, требуя отсутствия каких-либо хозяйственных построек на расстоянии одного метра от границы земельного участка.

Учитывая изложенное судебная коллегия отменила решение суда с принятием по делу нового решения, которым обязала П. перенести стену деревянного навеса, расположенного над погребом на земельном участке на расстояние 1 метра от границы смежного земельного участка, принадлежащего А. (Дело N 33-1124/2013, Канашский районный суд Чувашской Республики).

Течение срока исковой давности по искам, направленным на оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество, начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о соответствующей записи в ЕГРП (пп. 57 Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав").

ООО обратилось с иском к П. о признании права собственности на земельный участок отсутствующим и истребовании земельного участка из незаконного владения.

В обоснование иска указано, что 18 февраля 1999 года обществу был выделен в бессрочное (постоянное) пользование земельный участок общей площадью 2,74 га для использования под производственную базу, подъездную автодорогу и водозабор подземных вод. В марте 2010 года ООО обратилось в администрацию сельского поселения с заявлением о предоставлении вышеуказанного участка в собственность. Однако при оформлении выяснилось, что часть земельного участка, выделенного обществу в бессрочное пользование, а именно земельный участок площадью 1519 кв. м. с кадастровым номером N Х, уже зарегистрирован на праве собственности за П. По мнению общества, право собственности ответчика на спорный земельный участок зарегистрировано незаконно, поскольку нарушаются права и законные интересы ООО. Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просил признать отсутствующим зарегистрированное за П. право собственности на земельный участок с кадастровым номером N Х.

Исковые требования ООО удовлетворены частично, право собственности на земельный участок кадастровый номер N Х, зарегистрированное за П., признано отсутствующим.

Судебная коллегия не согласилась с решением суда.

Разрешая спор, суд установил, что на основании постановления главы сельской администрации от 18 февраля 1999 г. ООО был предоставлен на праве постоянного (бессрочного) пользования земельный участок общей площадью 2,74 га в границах, указанных на чертеже, для использования под производственную базу, подъездную автодорогу и водозабор подземных вод.

На основании вышеуказанного постановления истцу выдан государственный акт на право бессрочного (постоянного) пользования землей, который был зарегистрирован в книге записей государственных актов на праве собственности, владения, пользования землей.

В то же время до предоставления земельного участка ООО на основании не оспоренного в установленном законом порядке и не признанного недействительным решения главы администрации сельской администрации от 10.05.1994 г. ответчику П. был выдан государственный акт на право пожизненного наследуемого владения земельным участком площадью 0,15 га. Государственный акт зарегистрирован в книге записей государственных актов на право собственности, владения, пользования землей. Этот государственный акт, являющийся, сам по себе, правоустанавливающим документом на землю, в установленном порядке не оспаривался и недействительным не признавался.

На основании данного государственного акта 18 февраля 2009 года право собственности на земельный участок кадастровый номер N X, категория земель: земли населенных пунктов, разрешенное использование: для огородничества, общей площадью 1519 кв. м. зарегистрировано за П.

Удовлетворяя требования ООО о признании отсутствующим права собственности П. на земельный участок, суд первой инстанции указал, что зарегистрированным правом ответчика на земельный участок нарушены права истца, при этом П. зарегистрировал право собственности на основании недостоверных документов.

Однако при этом суд оставил без должного внимания доводы ответчика об истечении по делу срока исковой давности, тогда как указанные обстоятельства, при их доказанности, являются самостоятельным и достаточным основанием к отказу в иске.

Согласно ст. 196 ГК РФ, общий срок исковой давности устанавливается в три года. В силу ст. 199 ГК РФ исковая давность применяется судом по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске. В соответствии со ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пунктах 52 и 57 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующим. Течение срока исковой давности по искам, направленным на оспаривание зарегистрированного права, начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о соответствующей записи в ЕГРП.

Отказывая в применении по делу срока исковой давности, суд первой инстанции без каких-либо обоснований и без ссылок на какие-либо доказательства указал на то, что о регистрации за ответчиком права собственности 18 февраля 2009 года истец узнал лишь в мае - июне 2010 года.

Между тем судом не учтено, что сведения, содержащиеся в Едином государственном реестре прав, являются общедоступными и могут быть представлены в любое время по запросу заинтересованного лица.

При этом правоотношения по владению и пользованию смежными земельными участками между ООО и П. продолжались длительное время, и о правах ответчика на спорный земельный участок общество, как субъект гражданских правоотношений, знало задолго до регистрации права собственности на земельный участок ответчиком.

Так, еще 6 декабря 2007 года директором ООО К. был подписан Акт согласования границ земельного участка N У, в котором П. указан в качестве правообладателя смежного земельного участка с кадастровым номером N Х.

В соответствии со ст. 10 ГК РФ при разрешении споров суд обязан исходить из добросовестности действий участников гражданских правоотношений, которые предполагаются, пока не доказано иное.

С учетом изложенного, при той степени заботливости и осмотрительности, какие требуются от любого участника гражданских правоотношений, истец обязан был узнать о регистрации права собственности на предоставленный ответчику земельный участок с момента такой регистрации, то есть с 18.02.1999 года.

Иск же об оспаривании зарегистрированного права предъявлен ООО лишь 21.08.2012 года, то есть за пределами срока исковой давности, что является самостоятельным и достаточным основанием к отказу в иске.

Ввиду этого судебная коллегия отменила решение суда в части удовлетворения исковых требований ООО о признании права собственности П. отсутствующим и приняла по делу в этой части новое решение, которым ООО в иске отказано (Дело 33-1417/2013. Чебоксарский районный суд Чувашской Республики)

Споры, не урегулированные в результате согласования местоположения границ земельного участка, рассматриваются в судебном порядке (ст.ст. 60, 64 ЗК РФ, ст. 40 Федерального закона "О государственном кадастре недвижимости").

Н.П. обратилась в суд с иском к В.А., А.А. об определении границ земельного участка, освобождении самовольно занятой части земельного участка, сносе металлического забора, признании недействительными установленных границ земельного участка.

В обоснование своих требований она указала, что является собственником земельного участка площадью 1990 кв. метров, расположенного в д. Синъялы. Постановлением главы администрации Чебоксарского района от 1 ноября 2005 года были утверждены границы земельного участка площадью 1990 кв. м. вместо 1943 кв. м. с кадастровым номером Х, предоставленного ей на основании постановлений главы Лапсарской сельской администрации от 29 апреля 1998 года N 80, от 5 июля 2001 года "О закреплении дополнительного земельного участка", от 5 июля 2001 года "О внесении изменений в постановления главы администрации N 80 от 29 апреля 1998 года и N 110 от 5 июля 2001 года". Соответствующие изменения были внесены в похозяйственную книгу и земельно-кадастровую документацию. На основании вышеуказанных документов ей было выдано свидетельство о государственной регистрации права собственности от 14 марта 2006 года.

В 2008 году ответчик В.А. самовольно захватил принадлежащий ей на праве собственности земельный участок площадью более 278 кв. м., огородив его металлическим забором, нарушив ее права собственника земельного участка. В связи с этим Н.П. после неоднократных уточнений и изменений иска просила установить границы земельного участка в соответствии с результатами землеустроительной экспертизы от 30 декабря 2011 года, назначенной в рамках рассмотрения дела, по каталогу координат поворотных точек границ землепользования; восстановить нарушенное право пользования земельным участком площадью 1990 кв. м. в его границах с кадастровым номером Х, возложить на ответчика В.А. обязанность освободить самовольно занятую часть земельного участка с кадастровым номером Х площадью 278 кв. м.; обязать ответчиков В.А., А.А. снести за свой счет возведенный металлический забор, огораживающий самовольно захваченный земельный участок; признать недействительными границы земельного участка В.А. с кадастровым номером У.

В.А. обратился в суд со встречными исковыми требованиями к Н.П., администрации Чебоксарского района Чувашской Республики, администрации Лапсарского сельского поселения Чебоксарского района Чувашской Республики, Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике о признании недействительным постановления главы администрации Лапсарского сельского поселения Чебоксарского района Чувашской Республики от 5 июля 2001 года; признании недействительным постановления главы администрации Чебоксарского района Чувашской Республики от 1 ноября 2005 года; признании недействительными результатов землеустроительных работ (межевания) земельного участка с кадастровым номером Х; об исключении из Единого государственного реестра земель сведений о земельном участке с кадастровым номером Х; признании недействительным кадастрового плана земельного участка с кадастровым номером Х; прекращении записи о регистрации права собственности на земельный участок с кадастровым номером Х; установлении границ земельного участка с кадастровым номером У в соответствии с землеустроительным делом, выполненным ООО, утвержденным начальником территориального отдела Управления Роснедвижимости 24.02.2006 года; об исключении из Единого государственного реестра земель сведений о земельном участке с кадастровым номером У; признании недействительным кадастрового плана земельного участка с кадастровым номером У; компенсации морального вреда.

В обоснование иска указано, что решением Чебоксарского районного суда Чувашской Республики от 26 августа 2004 года были удовлетворены исковые требования В.А. и признаны недействительными утвержденные комитетом по земельным ресурсам и землеустройству Чебоксарского района Чувашской Республики результаты межевания земельного участка Н.П., площадью 1943 кв. м., с кадастровым номером Х. Указанный земельный участок исключен из Единого государственного реестра земель, признан недействительным кадастровый план земельного участка, прекращена запись о регистрации права Н.П. на земельный участок площадью 1943 кв. метров. Мотивами принятия такого решения явились нарушения прав В.А., как собственника смежного земельного участка, при межевании земель.

Несмотря на это, постановлением главы администрации Чебоксарского района Чувашской Республики от 1 ноября 2005 года "Об утверждении границ земельного участка Н.П. площадью 1990 кв. метров вместо 0,1943 га" площадь земельного участка Н.П. незаконно увеличена до 1990 кв. м. Принятие постановления повлекло регистрацию права Н.П. на земельный участок площадью 1990 кв. м., чем существенно нарушены права В.А.

Решением суда в удовлетворении исковых требований Н.П. к В.А., А.А. отказано, встречный иск В.А. к Н.П. удовлетворен частично.

Судебная коллегия не согласилась с решением суда первой инстанции по следующим основаниям.

В силу ч. 9 ст. 38 Федерального закона от 24.07.2007 года N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" при уточнении границ земельного участка их местоположение определяется исходя из сведений, содержащихся в правоустанавливающем документе на земельный участок, или при отсутствии такового документа из сведений, содержащихся в документе, определяющем местоположение границ земельного участка при его образовании. В случае если указанные в настоящей части документы отсутствуют, границами земельного участка являются границы, существующие на местности пятнадцать и более лет и закрепленные с использованием природных объектов или объектов искусственного происхождения, позволяющих определить местоположение границ земельного участка.

В соответствии со ст. 39 этого же Закона местоположение границ земельных участков подлежит в установленном настоящим Федеральным законом порядке обязательному согласованию с лицами, указанными в части 3 настоящей статьи. Предметом согласования с заинтересованным лицом при выполнении кадастровых работ является определение местоположения границы такого земельного участка, одновременно являющейся границей другого принадлежащего этому заинтересованному лицу земельного участка. Заинтересованное лицо не вправе представлять возражения относительно местоположения частей границ, не являющихся одновременно частями границ принадлежащего ему земельного участка, или согласовывать местоположение границ на возмездной основе.

В силу ст. 40 Закона результат согласования местоположения границ оформляется кадастровым инженером в форме акта согласования местоположения границ на обороте листа графической части межевого плана. О составлении акта согласования в обязательном порядке извещаются все смежные землепользователи. Если местоположение соответствующих границ земельных участков не согласовано заинтересованным лицом или его представителем и такое лицо или его представитель представили в письменной форме возражения относительно данного согласования с обоснованием отказа в нем, в акт согласования местоположения границ вносятся записи о содержании указанных возражений. Представленные в письменной форме возражения прилагаются к межевому плану и являются его неотъемлемой частью.

Споры, не урегулированные в результате согласования местоположения границ, после оформления акта согласования границ разрешаются в установленном Земельным кодексом Российской Федерации порядке - то есть в судебном.

По делу установлено, что истец Н.П. является собственником земельного участка площадью 1990 кв. метров, расположенного в д. Синъялы, Собственником соседнего земельного участка площадью 2400 кв. м., является В.А.

Оба участка поставлены на государственный кадастровый учет, но между сторонами имеет место спор об определении установленной ранее границы между смежными земельными участками на местности.

Из заключения проведенной по делу землеустроительной экспертизы от 30 декабря 2011 года видно, что фактическая площадь земельных участков Н.П. и В.А. не соответствует правоустанавливающим документам. Фактическая площадь земельного участка Н.П. составляет - 1771 кв. м. (против указанных в свидетельстве о праве собственности 1990 кв. м.), фактическая площадь земельного участка В.А. составляет 2833 кв. м. (против указанных в государственном акте на землю 2400 кв. м.). При измерениях, проведенных по существующим ограждениям, экспертом установлено несоответствие границ спорных участков их площадям, размерам и конфигурации, данным правоустанавливающих документов.

Таким образом, как верно указал суд первой инстанции, спор между сторонами касается границы между двумя участками - истца и ответчика. Поэтому требования Н.П. (равно как и В.А.) относительно определения в судебном порядке всех границ земельного участка не могли быть судом удовлетворены, а рассмотрению подлежал лишь спор о границах между их участками.

Констатировав, что между сторонами имеется спор относительно границ земельных участков, а также то обстоятельство, что обеими сторонами предъявлены иски об определении этих границ (каждый по своему варианту), суд первой инстанции указанный спор, по сути, не разрешил, отказав в установлении границ и истцу и ответчику.

Свои выводы суд мотивировал тем, что смежные границы между земельными участками сторон никто межевыми знаками не закреплял, и В.А., и Н.П. произвольно использовали земельные участки, расположенные вплотную друг другу, местоположение границ земельных участков Н.П. и В.А. при их первичном отводе достоверно неизвестно, а постановка на кадастровый учет земельного участка Н.П. с установленными границами осуществлена без согласования с собственником смежного участка В.А.

Между тем судом не учтено, что применительно к положениям статей 60, 64 ЗК РФ, ст. 40 Федерального закона "О государственном кадастре недвижимости" споры, не урегулированные в результате согласования местоположения границ, рассматриваются в судебном порядке.

Таким образом, указанные судом обстоятельства являлись основанием не для отказа сторонам в удовлетворении их исков, а для принятия судом решения об установлении границ между земельными участками.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения об установлении границ между земельными участками истца и ответчика

Судебная коллегия не согласилась также и с оспариванием В.А. постановления главы администрации Чебоксарского района Чувашской Республики от 1 ноября 2005 года, поскольку для этого истек предусмотренный статьей 256 ГПК РФ трехмесячный срок обращения в суд.

Как разъяснено в пункте 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 февраля 2009 г. N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, принимая во внимание положения статьи 256 ГПК РФ, необходимо по каждому делу выяснять, соблюдены ли сроки обращения заявителя в суд и каковы причины их нарушения, а вопрос о применении последствий несоблюдения данных сроков следует обсуждать независимо от того, ссылались ли на это обстоятельство заинтересованные лица. При установлении факта пропуска без уважительных причин указанного срока суд, исходя из положений части 6 статьи 152, части 4 статьи 198 и части 2 статьи 256 ГПК РФ, отказывает в удовлетворении заявления.

Отказывая в удовлетворении иска В.А. о признании недействительным землеустроительного (межевого) дела на земельный участок, кадастровых планов земельных участков Н.П. и В.А., а также об исключении из Единого государственного реестра земель сведений о земельных участках, судебная коллегия приняла во внимание следующее.

В силу статьи 2, части 1 статьи 3 ГПК РФ предъявление иска должно иметь своей целью восстановление нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов обратившегося в суд лица.

В соответствии со ст. 70 Земельного кодекса РФ государственный кадастровый учет земельных участков осуществляется в порядке, установленном Федеральным законом "О государственном кадастре недвижимости".

Частью 1 статьи 16 Федерального закона "О государственном кадастре недвижимости" установлено, что кадастровый учет осуществляется в связи с образованием или созданием объекта недвижимости, прекращением его существования либо изменением уникальных характеристик объекта недвижимости или любых указанных в пунктах 7, 10-21 части 2 статьи 7 настоящего Федерального закона сведений об объекте недвижимости.

В соответствии с п. 3 ст. 1 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" государственным кадастровым учетом недвижимого имущества признаются действия уполномоченного органа по внесению в государственный кадастр недвижимости сведений о недвижимом имуществе, которые подтверждают существование такого недвижимого имущества с характеристиками, позволяющими определить такое недвижимое имущество в качестве индивидуально-определенной вещи или подтверждают прекращение существования такого недвижимого имущества, а также иных предусмотренных настоящим законом сведений о недвижимом имуществе.

Согласно ст. 23 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" после проведения процедуры межевания земельного участка орган кадастрового учета принимает решение об учете изменений объекта недвижимости и выдает заявителю кадастровую выписку об объекте недвижимости, содержащую внесенные в государственный кадастр недвижимости при кадастровом учете новые сведения о таком объекте недвижимости.

Анализ приведенных норм Закона позволяет сделать вывод о том, что сущность кадастрового учета заключается в фиксации сведений об объекте недвижимого имущества, а кадастровый учет фактически является способом систематизации данных об объектах недвижимого имущества в целях создания федерального государственного информационного ресурса.

Исходя из системного толкования положений статьей 16, 23 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости", недействительность землеустроительных дел, межевых или кадастровых планов, исключение сведений о земельных участках из Единого государственного реестра земель не приведет к восстановлению нарушенных прав истца.

Применительно к положениям ст. 38 Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости" межевые, кадастровые планы не носят властно-распорядительного характера, не являются ненормативными правовыми актами, а представляют собой технические документы, составленные по результатам государственного учета земельного участка.

Признание недействительными указанных документов не может повлечь за собой автоматическое изменение границ земельного участка ответчика.

Кроме того, само по себе отсутствие согласования местоположения границ с одним из собственников смежных земельных участков не является основанием для признания межевых планов недействительными.

Поскольку оспариваемые документы сами по себе не создают для истца каких-либо прав и обязанностей, а соответственно, не нарушают его права и законные интересы, оснований для признания их недействительными по иску В.А. у суда не имелось.

К тому же Единый государственный реестр земель в настоящее время не ведется в связи с принятием Федерального закона от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости".

Не подлежали удовлетворению и требования В.А. о прекращении записи в ЕГРП о праве собственности Н.П. на земельный участок площадью 1990 кв. метров, расположенный в д. Синьялы.

Согласно ст. 2 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" в судебном порядке может быть оспорено зарегистрированное право, а не запись о регистрации права. В свою очередь запись о регистрации права, внесенная в ЕГРП, может быть прекращена, как следствие разрешения спора о праве.

Как разъяснено в пункте 52 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в соответствии с пунктом 1 статьи 2 Федерального закона "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" государственная регистрация прав на недвижимое имущество и сделок с ним - это юридический акт признания и подтверждения государством возникновения, ограничения (обременения), перехода или прекращения прав на недвижимое имущество в соответствии с ГК РФ. Государственная регистрация является единственным доказательством существования зарегистрированного права. Зарегистрированное право на недвижимое имущество может быть оспорено только в судебном порядке.

Оспаривание зарегистрированного права на недвижимое имущество осуществляется путем предъявления исков, решения по которым являются основанием для внесения записи в ЕГРП.

В случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими.

В данном же случае имеет место не спор о праве, поскольку у сторон возникло право собственности на разные объекты недвижимости - земельные участки, а спор о границах и площади земельных участков.

При таких обстоятельствах, отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия отказало в удовлетворении встречного В.А. в полном объеме. (Дело N 33-2071/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Практика рассмотрения страховых споров

Вопрос о возмещении вреда самим лицом, чья ответственность застрахована, решается в зависимости от выраженного им согласия на такое возмещение либо отсутствия такого намерения. В последнем случае к участию в деле должен быть привлечен страховщик. Если страховщик привлечен к участию в деле, то независимо от того, настаивает ли потерпевший на возмещении вреда его причинителем, ответственность которого застрахована по договору обязательного страхования, суду следует отказать потерпевшему в иске (Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за первый квартал 2007 года, вопрос N 11).

Н.И. обратилась в суд с учетом последующих уточнений с иском к И.И. о взыскании материального ущерба в счет возмещения вреда, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия.

Требования мотивированы тем, что автомобилю истца были причинены механические повреждения в результате ДТП, происшедшего 26 сентября 2011 года с участием автомобиля истца VW Scirocco под управлением Е.А. и автомобиля Skoda Fabia под управлением И.И. Вступившим в законную силу решением мирового судьи от 14 мая 2012 года установлено соотношение степеней вины водителей в указанном ДТП: 50% вины водителя И.И., 50% - вины водителя Е.А.

После обращения в ОАО, где застрахована ее гражданская ответственность, страховая компания 04 октября 2012 года осуществила страховую выплату в размере 74 180,26 руб.

Н.И. просила взыскать в свою пользу с ответчика И.И. в возмещение ей материального ущерба денежные средства в размере 190 234,66 руб., а также понесенные ею в связи с ДТП и обращением в суд расходы на транспортировку поврежденного автомобиля на эвакуаторе в размере 900 руб., расходы на отправку телеграмм, расходы на оплату услуг представителя, расходы на оформление нотариально удостоверенной доверенности, расходы по оплате госпошлины.

Решением суда исковые требования Н.И. удовлетворены частично, в счет возмещения ущерба суд взыскал с И.И. 40 324,94 руб.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Возлагая на ответчика И.И. обязанность по выплате истцу ущерба в не возмещенной страховщиком части, суд первой инстанции исходил из того, что взыскание с ООО, в котором на момент ДТП была застрахована гражданская ответственность И.И., страхового возмещения по договору ОСАГО с И.И. невозможно ввиду превышения лимита ответственности страховщика при наличии обоюдной вины участников ДТП.

Судебная коллегия не согласилась с такими выводами суда.

В силу п. 4 ст. 931 ГК РФ в случае, когда ответственность за причинение вреда застрахована в силу того, что ее страхование обязательно, а также в других случаях, предусмотренных законом или договором страхования такой ответственности, лицо, в пользу которого считается заключенным договор страхования, вправе предъявить непосредственно страховщику требование о возмещении вреда в пределах страховой суммы.

Сущность договора обязательного страхования гражданской ответственности владельца транспортного средства в силу Федерального закона N 40-ФЗ от 25 апреля 2002 года состоит в том, что страхователь по данному договору не несет непосредственной обязанности по возмещению ущерба потерпевшему, причиненного его жизни, здоровью или имуществу в результате дорожно-транспортного происшествия, в пределах определенной договором суммы при установленной вине страхователя.

Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, данным в Обзоре судебной практики за 1 квартал 2007 года (вопрос N 11) в целях защиты не только прав потерпевшего на возмещение вреда, но и интересов страхователя - причинителя вреда вопрос о возмещении вреда самим лицом, чья ответственность застрахована, решается в зависимости от выраженного им согласия на такое возмещение либо отсутствия такого намерения. В последнем случае к участию в деле должен быть привлечен страховщик. Если страховщик привлечен к участию в деле, а потерпевший настаивает на возмещении вреда его причинителем, ответственность которого застрахована по договору обязательного страхования, судам следует отказывать потерпевшему в удовлетворении его иска к причинителю вреда. В том случае если страхователь (причинитель вреда) не заявил требование о привлечении к участию в деле страховщика, а выразил намерение возместить причиненный ущерб лично, то вред, причиненный в результате дорожно-транспортного происшествия, может быть возмещен в полном объеме непосредственно его причинителем на основании общих правил о возмещении вреда (статьи 1064, 1079 ГК РФ).

По настоящему гражданскому делу страхователь И.И. возражал против самостоятельного возмещения вреда, в связи с чем страховая компания ООО была привлечена к участию в деле в качестве третьего лица.

При таких обстоятельствах причиненный истцу Н.И. ущерб подлежал взысканию в пределах 50% с ответчика И.И. как непосредственного причинителя вреда только при превышении суммы ущерба лимита ответственности страхователя И.И. по договору ОСАГО.

Общая сумма материального вреда, причиненного Н.И., составляет 131 990,23 руб., 120 000 руб. из которых покрывается лимитом ответственности по договору ОСАГО ООО с И.И.

Таким образом, с И.И. в пользу Н.И. подлежала взысканию сумма ущерба, непокрытая лимитом ответственности страховщика, то есть в размере 11 990,23 руб.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения (Дело N 33-1680/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Отказ страховщика в выплате страхового возмещения со ссылкой на не представление страхователем документов из компетентных органов является необоснованным.

Н.Н. через своего представителя О.В. обратилась в суд с иском к ОАО о взыскании страхового возмещения, компенсации морального вреда, штрафа.

Требования мотивированы тем, что ответчиком ОАО необоснованно отказано истцу в выплате страхового возмещения. Так, между истцом и ответчиком 07 ноября 2011 года был заключен договор добровольного страхования транспортного средства - Ford Fusion, в подтверждение чего истцу был выдан полис. Договор заключался на условиях поэтапной оплаты страховой премии в два приема. 07.11.2011 года Н.Н. внесла первый платеж по страховой премии в размере 10 125,04 руб.

02.12.2011 года произошло дорожно-транспортное происшествие с участием автомобиля ВАЗ-2121 и автомобиля истца Ford Fusion. При этом истец Н.Н. не стала дожидаться сотрудников ГИБДД, так как ее страховой агент сообщила истцу, что это необязательно, можно сразу обратиться в страховую компанию. 03.12.2011 года истец обратилась к ответчику с заявлением о наступлении страхового случая и о выплате страхового возмещения. В тот же день она произвела второй платеж по страховой премии в размере 10 125,04 руб.

Согласно отчету эксперта об оценке рыночной стоимости восстановительного ремонта автомашины истца размер материального ущерба поврежденного автомобиля без учета износа составил 81 021,00 руб., с учетом износа - 63 996,95 руб. Согласно письму от 24.01.2012 года истцу было отказано в выплате страхового возмещения с указанием на тот факт, что в страховую организацию не были представлены документы из ГИБДД, а также со ссылкой на п. 14.12.2 "Правил страхования транспортных средств, дополнительного оборудования, водителя, пассажиров и гражданской ответственности при эксплуатации транспортных средств". Истец, отмечая, что работники страховой организации намеренно ввели ее в заблуждение, предоставив ложную информацию относительно ее действий при наступлении страхового случая, полагая отказ в выплате страхового возмещения необоснованным, ссылаясь на ст.ст. 15, 1064, 929, 943 ГК РФ, а также на нормы ФЗ "О защите прав потребителей" просила взыскать с ответчика в свою пользу: ущерб в размере 81 021,00 руб.; расходы по оплате услуг представителя; компенсацию морального вреда; штраф в размере 50% от взысканной суммы.

Судом вынесено решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Как установлено судом, 07.11.2011 года между сторонами был заключен договор добровольного страхования транспортного средства в отношении принадлежащего истцу автомобиля Ford Fusion. Автомобиль застрахован по риску "Автокаско". Страховая сумма определена в размере 270 000 рублей.

Разрешая настоящее дело по существу, суд первой инстанции, сослался на п. 14.12.2 Правил страхования, утвержденных ответчиком 13.07.2011 года. Судебная коллегия не согласилась с указанными выводами суда как не соответствующим установленным обстоятельствам дела и требованиям норм законодательства.

Проанализировав условия заключенного между сторонами договора страхования, дополнительного соглашения к договору, другие представленные по делу доказательства, доводы и возражения сторон, судебная коллегия признала необоснованным отказ страховой компании в выплате страхового возмещения истцу, поскольку ответчиком не доказано наличие правовых оснований для освобождения от выплаты страхового возмещения.

Согласно п. 14.12.2 Правил страхования страховщик вправе произвести выплату страхового возмещения без предоставления Страхователем документов из компетентных органов, если произведенный страховщиком размер ущерба не превышает 5% от страховой суммы по риску "УЩЕРБ" или риску "АВТОКАСКО", но не более 30 000 рублей, если иное не оговорено в договоре страхования. Данное положение распространяется на один страховой случай на весь срок действия договора страхования, если в договоре страхования не определено иное.

Между тем, установление в договоре страхования или правилах страхования иных положений, предусматривающих возможность отказа в выплате страхового возмещения со ссылкой на невыполнение страхователем или выгодоприобретателем каких-либо действий, которые сами по себе не свидетельствуют об умысле или грубой неосторожности страхователя или выгодоприобретателя в наступлении страхового случая, противоречит закону и не может служить основанием к отказу в выплате страхового возмещения.

Основанием возникновения обязательства страховщика по выплате страхового возмещения является наступление предусмотренного в договоре события (страхового случая).

Согласно ст. 9 Закона РФ "Об организации страхового дела в Российской Федерации" страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование. Событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления. Страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.

Материалами дела установлен факт наступления страхового случая и данное обстоятельство стороной ответчика не опровергнуто.

Как следует из письма заместителя командира ОР ДПС ГИБДД от 13.02.2012 года, по факту ДТП от 02.12.2012 года с участием автомашины ВАЗ-2121 и автомобиля истца Ford Fusion в связи с тем, что оба участника (водителя) друг к другу претензий не имели, материал по факту ДТП инспекторами ГИБДД, выезжавшими на место ДТП по сообщению, не составлялся. Факт отсутствия претензий водителей (участников ДТП) друг к другу и к сотрудникам ДПС подтверждается расписками водителей Н.Н. и А.М.

Факт ДТП, произошедшего 02.12.2011 года и обстоятельства повреждения автомобиля именно в результате данного ДТП подтверждается объяснениями истца, актами осмотра транспортного средства от 09.12.2011 года, 15.12.2011 года, заключением о стоимости ремонта транспортного средства от 27.12.2011 года.

Из заключения ООО о стоимости ремонта поврежденного транспортного средства истца от 27.12.2011 года следует, что с учетом износа стоимость устранения дефектов поврежденного автомобиля Ford Fusion составляет 63 996,95 рублей, без учета износа 81 021,00 рублей. Ответчиком не представлено каких-либо доказательств, что данные повреждения автомобиля истца были получены при иных обстоятельствах.

Таким образом, достоверно установлен факт наступления страхового случая, что в соответствии с действующим законодательством и Правилами страхования влечет обязанность страховщика по выплате страхового возмещения.

В данном случае отказ ответчика в выплате страхового возмещения содержит условие, противоречащее ст. 963 ГК РФ и ухудшающее положение страхователя по сравнению с установленным законом, так как закон предусматривает возможность отказа в выплате страхового возмещения страхователю только при наступлении страхового случая вследствие умысла или грубой неосторожности страхователя.

Отказ в выплате истцу страхового возмещения по событию, произошедшему 02.12.2011 года, со ссылкой на не представление истцом документов из компетентных органов, превышении стоимости устранения повреждений застрахованного автомобиля установленного правилами страхования лимита, является необоснованным, в связи с чем судебная коллегия отменила решение суда с вынесением нового решения об удовлетворении иска (Дело N 33-1819/2013, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из жилищных правоотношений

Лицо приобретает право пользования жилым помещением в случае его вселения в качестве члена семьи нанимателя с соблюдением предусмотренных законом условий.

Ан.А. обратился в суд с иском к Н.В. о признании не приобретшей право пользования жилым помещением - квартирой, расположенной в п. Кугеси Чувашской Республики.

В обоснование заявленных требований указано, что трехкомнатная квартира предоставлена А.И. на основании решения исполнительного комитета поселкового Совета народных депутатов Чувашской АССР от 18 августа 1998 года на состав семьи из шести человек, в том числе и на истца.

Согласно выписке из лицевого счета в спорной квартире зарегистрированы наниматель А.И., его жена, его сыновья, внучка и сноха Н.В. (ответчица по делу). Однако ответчица фактически в спорное жилое помещение не вселялась, в нем не проживала и не несла расходы на содержание жилья. Кроме того, истец не давал письменного согласия на регистрацию Н.В. в спорной квартире.

Разрешая заявленный спор и отказывая в удовлетворении исковых требований Ан.А., суд первой инстанции исходил из того, что ответчица Н.В. приобрела равное с нанимателем и членами его семьи право пользования спорным жилым помещением, поскольку была фактически вселена в жилое помещение в качестве члена семьи нанимателя до ее регистрации в спорной квартире. В связи с этим суд первой инстанции пришел к выводу, что довод истца Ан.А. об отсутствии его письменного согласия на регистрацию Н.В. в спорном жилом помещении не может служить основанием для признания ответчицы не приобретшей право пользования жилым помещением в спорной квартире. Кроме того, суд первой инстанции указал, что Ан.А. обратился за судебной защитой своего нарушенного права по истечении трехлетнего срока исковой давности, поскольку о регистрации ответчицы в спорной квартире узнал в июне 2006 года.

Судебная коллегия не согласилась с такими выводами по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 69 Жилищного кодекса Российской Федерации к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы признаются членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, если они вселены нанимателем в качестве членов его семьи и ведут с ним общее хозяйство. В исключительных случаях иные лица могут быть признаны членами семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма в судебном порядке.

В соответствии с частью 1 статьи 70 Жилищного кодекса Российской Федерации наниматель с согласия в письменной форме членов своей семьи, в том числе временно отсутствующих членов своей семьи, вправе вселить в занимаемое им жилое помещение по договору социального найма своего супруга, своих детей и родителей или с согласия в письменной форме членов своей семьи, в том числе временно отсутствующих членов своей семьи, и наймодателя - других граждан в качестве проживающих совместно с ним членов своей семьи. Наймодатель может запретить вселение граждан в качестве проживающих совместно с нанимателем членов его семьи в случае, если после их вселения общая площадь соответствующего жилого помещения на одного члена семьи составит менее учетной нормы. На вселение к родителям их несовершеннолетних детей не требуется согласие остальных членов семьи нанимателя и согласие наймодателя.

В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" разъяснено, что если на вселение лица в жилое помещение не было получено письменного согласия нанимателя и (или) членов семьи нанимателя, а также согласия наймодателя, когда оно необходимо (часть 1 статьи 70 Жилищного кодекса Российской Федерации), то такое вселение следует рассматривать как незаконное и не порождающее у лица прав члена семьи нанимателя на жилое помещение. В таком случае наймодатель, наниматель и (или) член семьи нанимателя вправе предъявить к вселившемуся лицу требование об устранении нарушений их жилищных прав и восстановлении положения, существовавшего до их нарушения (пункт 2 части 3 статьи 11 Жилищного кодекса Российской Федерации). При удовлетворении названного требования лицо, незаконно вселившееся в жилое помещение, подлежит выселению без предоставления другого жилого помещения.

Из положений вышеприведенных правовых норм следует, что лицо приобретает право пользования жилым помещением в случае его вселения в качестве члена семьи нанимателя с соблюдением предусмотренных законом условий.

Как следует из выписки из лицевого счета от 15 января 2013 года, в спорной квартире зарегистрированы и проживают А.И., Г.А., Ан.А., Е.А., Ал.А., Т.А., Н.В. (ответчица) и Е.Г. Ответчица Н.В. зарегистрирована в спорном жилом помещении с 3 мая 2006 года.

Заявляя требование о признании Н.В. не приобретшей право пользования спорным жилым помещением, истец указал на то, что он не давал письменного согласия на ее регистрацию в квартире.

В судебном заседании ответчица Н.В. признала, что на ее регистрацию в спорной квартире было получено лишь устное согласие членов семьи. При этом о ее регистрации в спорной квартире истец знал и не возражал против ее проживания в жилом помещении. В настоящее время она не претендует на проживание в спорной квартире, желает сохранить в ней регистрацию в связи с отсутствием другого жилого помещения, где она могла бы быть зарегистрированной.

Частью 2 статьи 68 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения, освобождает последнюю от необходимости дальнейшего доказывания этих обстоятельств. Изложенные выше обстоятельства подтвердили и третьи лица.

Таким образом, из объяснений лиц, участвующих в деле, следует, что ответчица Н.В. была вселена в спорную квартиру в отсутствие письменного согласия совершеннолетних членов семьи нанимателя, в том числе и истца. Поскольку на вселение Н.В. в спорное жилое помещение не было получено письменное согласие истца как члена семьи нанимателя, такое вселение с нарушением требований ЖК РФ является незаконным и не порождает у ответчицы возникновение прав и обязанностей в отношении этого жилого помещения.

Судебная коллегия не приняла во внимание довод ответчицы Н.В. о том, что она в период с 2005 года по 2007 год проживала в спорном жилом помещении и несла расходы по его содержанию, поскольку сами по себе указанные обстоятельства не свидетельствует о возникновении права пользования жилым помещением. Жилищное законодательство исходит из того, что равное с нанимателем право пользования жилым помещением возникает только при наличии совокупности юридически значимых обстоятельств: письменного согласия нанимателя и всех совместно проживающих с ним лиц на вселение, фактического вселения на правах члена семьи нанимателя и признания членом семьи нанимателя, постоянного совместного проживания с нанимателем и ведения с ним общего хозяйства. Между тем, такой совокупности обстоятельств по делу не установлено.

Довод Н.В. о том, что истец, которому стало известно о ее регистрации в спорной квартире в 2006 году, обратился в суд за защитой нарушенного права по истечении трехлетнего срока исковой давности, является несостоятельным. В пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 года N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" разъяснено, что на спорные правоотношения исковая давность не распространяется.

Судебная коллегия отменила решение суда и приняла новое решение об удовлетворении исковых требований (Дело N 33-1994/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Право пользования приватизированным жилым помещением сохраняется лишь за тем бывшим членом семьи собственника жилого помещения, давшим согласие на его приватизацию, который продолжает проживать в указанном жилом помещении. Добровольный выезд из жилого помещения указанного бывшего члена семьи собственника прекращает право его пользования данным жилым помещением.

О.А. обратилась в суд с иском к Н.А. о признании права бессрочного пользования жилым помещением.

Исковые требования мотивировала тем, что спорная квартира была предоставлена Е.П. с семьей из четырех человек, в том числе и на О.А. В 2007 году она отказалась от участия в приватизации спорной квартиры, дав согласие на приобретение ее в долевую собственность в порядке приватизации матери Е.П. и сестре Н.А. В августе 2011 года ответчик Н.А. на основании договора дарения 1/2 доли стала единоличным собственником спорной квартиры. На момент приватизации данной квартиры она (истец) состояла в браке и в спорной квартире не проживала. В настоящее время брак между ней и мужем расторгнут, совместное проживание с бывшим супругом невозможно. Несмотря на право собственности на общую с бывшим супругом квартиру и на право бессрочного проживания в спорной квартире, она осталась без жилья и вынуждена проживать на частной квартире. Считает, что она обладает правом бессрочного пользования спорным жилым помещением, поскольку на момент приватизации жилья она имела право пользования данной квартирой наравне с ответчиком.

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил лишь из одного только факта отказа истицы от участия в приватизации спорной квартиры и дачи ею согласия на приватизацию жилья матери и сестре. Суд пришел к выводу, что положения ст. 31 ЖК РФ к спорным правоотношениям не применимы и в силу положений ст. 19 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" за истицей сохраняется право бессрочного пользования указанным жилым помещением.

Судебная коллегия нашла данные выводы ошибочными и отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что в 1987 году матери истицы Е.П. выдан обменный ордер на право вселения в квартиру на семью из четырех человек, в том числе и на истицу. Согласно выписке из лицевого счета в спорной квартире зарегистрированными и проживающими значатся - Е.П.(мать сторон), ответчик - Н.А. и Д.М. - дочь ответчицы. Истица в указанной квартире не зарегистрирована и в лицевом счете в качестве члена семьи собственника не значится. Из материалов приватизационного дела следует, что спорная квартира была передана в собственность ответчицы Н.А. и матери сторон - Е.П. на основании договора от 20 августа 2007 года в порядке приватизации. При этом заявлением от 15 июня 2007 года истица О.А., проживавшая к тому времени и зарегистрированная по другому адресу, отказалась от участия в приватизации и дала свое согласие на приватизацию квартиры ее матерью и сестрой.

В соответствии со статьей 31 Жилищного кодекса РФ к членам семьи собственника жилого помещения относятся проживающие совместно с ним в принадлежащем ему жилом помещении супруг, а также дети и родители собственника. Другие родственники, нетрудоспособные иждивенцы и иные граждане могут быть признаны членами семьи собственника, если они вселены собственником в качестве члена своей семьи.

Согласно разъяснениям Верховного Суда РФ, изложенным в пункте 13 Постановления Пленума от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РФ", по общему правилу, в соответствии с пунктом 4 статьи 31 ЖК РФ в случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением собственника с бывшим членом его семьи. Это означает, что бывшие члены семьи собственника утрачивают право пользования жилым помещением и должны освободить его (часть 1 статьи 35 ЖК РФ).

В соответствии со ст. 69 ЖК РФ к членам семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма относятся проживающие совместно с ним его супруг, а также дети и родители данного нанимателя (часть 1).

Члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма имеют равные с нанимателем права и обязанности. Дееспособные и ограниченные судом в дееспособности члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма несут солидарную с нанимателем ответственность по обязательствам, вытекающим из договора социального найма (часть 2).

Из изложенного следует, что равные права с нанимателем жилого помещения по договору социального найма в государственном и муниципальном жилищном фонде, в том числе право пользования этим помещением, имеют члены семьи нанимателя и бывшие члены семьи нанимателя, продолжающие проживать в занимаемом по договору социального найма жилом помещении.

Истицей О.А. заявлено требование о признании права бессрочного пользования спорным жилым помещением. В связи с чем, суду следовало определить, обладала ли истица на момент отказа от участия в приватизации спорной квартирой правом пользования жилой площадью в ней, сохранилось ли за ней это право на момент отказа от участия в ее приватизации, и не утратила ли она это право, выехав из него еще в 2003 году, т.к. на момент приватизации спорной квартиры истица в данном жилом помещении уже давно не проживала.

Поскольку О.А. вселившись в спорную квартиру до ее приватизации, приобрела право пользования ею на основании договора социального найма жилого помещения, с учетом сохранения условий договора найма жилого помещения при переходе права собственности на жилое помещение (статья 675 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также учитывая, что нормы Жилищного кодекса Российской Федерации не регулируют отношения, возникающие при добровольном выезде бывшего члена семьи собственника жилого помещения, давшего согласие на его приватизацию, из данного помещения, то на данные правоотношения распространяются требования ч. 1 ст. 7 ЖК Российской Федерации по аналогии закона с ч. 3 ст. 83 ЖК Российской Федерации, в соответствии с которыми в случае выезда нанимателя и членов его семьи в другое место жительства договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда.

На момент выезда истицы из спорной квартиры (2003 год) действовали положения ст. 89 ЖК РСФСР, согласно положениям которой также было предусмотрено, что наниматель жилого помещения вправе с согласия членов семьи в любое время расторгнуть договор найма. В случае выезда нанимателя и членов его семьи на другое постоянное место жительства договор найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда. Доказательствами выбытия являются не только факт выезда, но и волеизъявление нанимателя на отказ от своих прав нанимателя, вселение в другое жилое помещение с условием приобретения права пользования жилой площадью.

При этом следует учесть, что в силу положений ст. 89 ЖК РСФСР и ч. 3 ст. 83 ЖК РФ одно и то же лицо, обладая правом пользования жилым помещением по договору социального найма, не может одновременно обладать таким же правом на другое жилое помещение по договору социального найма.

Материалами дела и пояснениями сторон подтверждается, что стороны не являются членами одной семьи, не ведут совместного (общего) хозяйства, истица, которая имеет свою семью, длительное время в спорной квартире не проживает, между сторонами по делу сложились конфликтные отношения, истица длительное время не осуществляет право пользования спорной квартирой и не исполняет вытекающие из указанного права обязанности, ее отсутствие в спорном помещении носит постоянный характер.

Исходя из разъяснений п. 18 Постановления Пленума ВС РФ от 02.07.2009 N 14 следует, что в соответствии со ст. 19 Вводного закона действие положений ч. 4 ст. 31 ЖК РФ не распространяется на бывших членов семьи собственника приватизированного жилого помещения при условии, что в момент приватизации данного жилого помещения указанные лица имели равные права пользования этим помещением с лицом, его приватизировавшим, если иное не установлено законом или договором. Согласно ч. 2, 4 ст. 69 ЖК РФ равные права с нанимателем жилого помещения по договору социального найма в государственном и муниципальном жилищном фонде, в том числе право пользования этим помещением, имеют члены семьи нанимателя и бывшие члены семьи нанимателя, продолжающие проживать в занимаемом жилом помещении.

Из смысла указанных разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что право пользования жилым помещением сохраняется лишь за тем бывшим членом семьи собственника жилого помещения, давшим согласие на его приватизацию, который продолжает проживать в указанном жилом помещении. Следовательно, добровольный выезд из жилого помещения указанного бывшего члена семьи собственника прекращает право его пользования данным жилым помещением.

Иное понимание противоречило бы смыслу жилищного законодательства, в силу которого граждане по своему усмотрению и в своих интересах осуществляют принадлежащие им жилищные права, в том числе распоряжаются ими. Граждане свободны в установлении и реализации своих жилищных прав в силу договора и (или) иных предусмотренных жилищным законодательством оснований (ч. 2 ст. 1 ЖК Российской Федерации).

Таким образом, к моменту дачи согласия матери и сестре на приватизацию спорной квартиры, и отказываясь от участия в ее приватизации, в силу положений ст. 89 ЖК РСФСР и ст. 83 ЖК РФ договор социального найма с истицей считался расторгнутым в связи с выездом на другое постоянное место жительства, в данном случае - в муниципальную квартиру мужа и его родителей. Последствием расторжения ею договора найма спорной квартиры является утрата права пользования жилой площадью в ней. В связи с чем вновь приобрести право пользования спорной жилой площадью, истица может лишь с соблюдением требований, предусмотренных положениями ст. 31 ЖК РФ, т.е. с согласия собственника спорной квартиры, т.е. ответчицы Н.А., которая своего согласия на приобретение вновь истицей права пользования жилой площадью в квартире, принадлежащей ей на праве собственности, не дает, указывая, что право пользования спорной квартирой истица утратила в связи с выездом в другое место жительства.

При изложенных обстоятельствах, у суда отсутствовали законные основания для удовлетворения заявленных требований.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований О.А. (Дело N 33-1525/2013, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Предоставление гражданам жилого помещения в связи с выселением из дома, признанного непригодным для проживания или подлежащего сносу, не является способом улучшения жилищных условий граждан, и предоставляемое гражданам в связи с выселением по основаниям, предусмотренным статьями 86-89 ЖК РФ жилое помещение должно быть равнозначным по общей площади ранее занимаемому жилому помещению, отвечать установленным требованиям и находиться в черте данного населенного пункта - без учета обстоятельств, влияющих на улучшение жилищных условий.

О.В., Ф.В. в интересах себя и несовершеннолетнего сына В. обратились с иском к администрации города о предоставлении по договору социального найма двухкомнатной квартиры, общей площадью по норме предоставления - не менее 54 кв. м.

Исковые требования мотивировали тем, что в связи с признанием в установленном порядке жилого дома, в котором они занимают комнату в трехкомнатной коммунальной квартире, аварийным жильем, администрация города предложила им для переселения квартиру общей площадью 24,80 кв. м., что не соответствует требованиям закона, т.к. площадь данной квартиры не соответствует учетной норме общей площади жилого помещения в размере 12 кв. м. в городе. Они состоят в зарегистрированном браке, имеют ребенка и не давали согласие на заселение с ним в одну комнату. Поэтому считают, что администрация города обязана предоставить им квартиру, состоящую не менее чем из двух комнат по норме предоставления.

Отказывая в удовлетворении иска, суд первой инстанции исходил из положений статьи 89 ЖК РФ.

Судебная коллегия оснований для отмены решения суда не нашла.

Предметом спора явилось возложение на орган местного самоуправления обязанности предоставить истцам по договору социального найма на основании части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ как гражданам, чье жилое помещение признано аварийным и непригодным для проживания, квартиру по нормам предоставления.

Из выписки из финансового лицевого счета следует, что семья О.В., в состав которой входят муж Ф.В. и сын В., занимает комнату в коммунальной квартире. Судом установлено, что указанное жилое помещение представляет собой одну комнату 17.27 кв. м., расположенную в коммунальной квартире.

Порядок предоставления гражданину жилой площади в связи с переселением из домов, подлежащих сносу, или признанных непригодными для проживания, регулируется ст.ст. 86, 87, 89 ЖК РФ.

В соответствии со ст. 86 ЖК РФ, если дом, в котором находится жилое помещение, занимаемое по договору социального найма, подлежит сносу, выселяемым из него гражданам предоставляются другие благоустроенные жилые помещения по договорам социального найма.

Согласно ст. 87 ЖК РФ, если жилое помещение, занимаемое по договору социального найма, подлежит переводу в нежилое помещение или признано непригодным для проживания, выселяемым из такого жилого помещения гражданам наймодателем предоставляется другое благоустроенное жилое помещение по договору социального найма.

В соответствии со ст. 89 ЖК РФ предоставляемое гражданам в связи с выселением по основаниям, которые предусмотрены статьями 86 - 88 настоящего Кодекса, другое жилое помещение по договору социального найма должно быть благоустроенным применительно к условиям соответствующего населенного пункта, равнозначным по общей площади ранее занимаемому жилому помещению, отвечать установленным требованиям и находиться в черте данного населенного пункта.

Из изложенного следует, что предоставление гражданам жилого помещения в связи с выселением из дома, признанного непригодным для проживания или подлежащего сносу, не является способом улучшения жилищных условий граждан.

Как разъяснил Пленум Верховного Суда Российской Федерации в пункте 37 постановления N 14 от 2 июля 2009 года "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" по делам о выселении граждан в другое благоустроенное жилое помещение по основаниям, предусмотренным статьями 86 - 88 ЖК РФ, то есть в связи с невозможностью использования жилого помещения по назначению (дом, в котором находится жилое помещение, подлежит сносу; жилое помещение подлежит переводу в нежилое помещение; жилое помещение признано непригодным для проживания; в результате реконструкции или капитального ремонта жилого дома жилое помещение не сохраняется или уменьшается, в результате чего граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях (статья 51 ЖК РФ), или увеличивается, в результате чего общая площадь жилого помещения на одного члена семьи существенно превысит норму предоставления (статья 50 ЖК РФ), судам надлежит учитывать, что предоставляемое гражданам по договору социального найма другое жилое помещение должно отвечать требованиям статьи 89 ЖК РФ: оно должно быть благоустроенным применительно к условиям соответствующего населенного пункта, равнозначным по общей площади ранее занимаемому жилому помещению, отвечать установленным требованиям и находиться в черте данного населенного пункта. Если наниматель и члены его семьи занимали квартиру или комнату (комнаты) в коммунальной квартире, им предоставляется квартира или жилое помещение, состоящее из того же числа комнат, в коммунальной квартире. При этом отмечено, что судам необходимо также иметь в виду, что при выселении граждан из жилых помещений по основаниям, перечисленным в статьях 86 - 88 ЖК РФ, другое благоустроенное жилое помещение по договору социального найма, равнозначное по общей площади ранее занимаемому, предоставляется гражданам не в связи с улучшением жилищных условий, а потому иные обстоятельства (названные, например, в части 5 статьи 57, статье 58 ЖК РФ), учитываемые при предоставлении жилых помещений гражданам, состоящим на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, во внимание не принимаются. При этом граждане, которым в связи с выселением предоставлено другое равнозначное жилое помещение, сохраняют право состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, если для них не отпали основания состоять на таком учете (статья 55 ЖК РФ).

Из изложенного следует, что законом установлены определенные требования к жилому помещению, которое предоставляется в связи с признанием дома непригодным для проживания и аварийным.

Поскольку истцы в доме, подлежащем сносу, занимали жилое помещение, состоящее из одной комнаты площадью 17,27 кв. м., то у суда отсутствовали правовые основания для возложения на ответчика обязанности по предоставлению им жилого помещения, состоящего из 2-ух комнат площадью 54 кв. м., т.е. по норме предоставления (Дело N 33-1437/2013, Шумерлинский районный суд Чувашской Республики).

В общую продолжительность военной службы (службы), дающей право на участие в подпрограмме "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" федеральной целевой программы "Жилище" на 2011 - 2015 года, включается, в том числе и продолжительность военной службы по призыву (п. 10 Правил выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов в рамках реализации подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" федеральной целевой программы "Жилище" на 2011 - 2015 годы").

В. обратился в суд с иском к Министерству строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства Чувашской Республики о признании незаконным отказа Министерства строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства Чувашской Республики от 29 октября 2012 года по включению его в состав участников подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" (далее - Подпрограмма) федеральной целевой программы "Жилище", о возложении на Министерство строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства Чувашской Республики обязанности по включению его в состав участников названной подпрограммы на получение мер государственной поддержки по улучшению жилищных условий и о предоставлении ему жилого помещения в собственность или единовременной денежной выплаты на приобретение жилья.

Отказывая В. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что не имеется оснований для постановки истца на учет на получение жилья в соответствии с указанной выше программой.

Судебная коллегия с указанными выводами суда не согласилась по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что истец В. проходил службу в органах внутренних дел с 10 мая 1980 года по 13 февраля 2003 года, уволен со службы в органах внутренних дел на основании п. "з" части 6 ст. 19 Закона "О милиции" по ограниченному состоянию здоровья на основании заключения военно-врачебной комиссии об ограниченной годности к службе и невозможности по состоянию здоровья исполнять служебные обязанности в соответствии с занимаемой должностью при отсутствии возможности перемещения по службе. С октября 2003 года состоит на учете нуждающихся в улучшении жилищных условий в администрации района города Чебоксары.

В соответствии с положениями Федерального закона "О статусе военнослужащих" государство гарантировало военнослужащим предоставление жилых помещений или выделение денежных средств на их приобретение в порядке и на условиях, которые устанавливаются федеральными законами и иными нормативными актами Российской Федерации (п. 1 ст. 15).

В соответствии с пунктом 2.1 статьи 15 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О военнослужащих", введенным в действие Федеральным законом от 8 декабря 2010 года N 342-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О статусе военнослужащих" и об обеспечении жилыми помещениями некоторых категорий граждан", обеспечение жилыми помещениями граждан, уволенных с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более и которые до 1 января 2005 года были приняты органами местного самоуправления на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, и совместно проживающих с ними членов их семей осуществляется за счет средств федерального бюджета по выбору гражданина, уволенного с военной службы, в форме предоставления: 1) жилого помещения в собственность бесплатно; 2) жилого помещения по договору социального найма; 3) единовременной денежной выплаты на приобретение или строительство жилого помещения.

Согласно ст. 2 Федерального закона N 342-ФЗ от 08.12.2010 "О внесении изменений в Федеральный закон "О статусе военнослужащих" и об обеспечении жилыми помещениями некоторых категорий граждан" порядок и условия обеспечения жилыми помещениями граждан, уволенных с военной службы, и совместно проживающих с ними членов их семей, предусмотренные п. 2.1 ст. 15 и ст. 15.1 Федерального закона от 27.05.1998 N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" (в редакции Федерального закона N 342-ФЗ от 08.12.2010), распространяются в том числе на граждан, уволенных со службы из органов внутренних дел Российской Федерации, по достижении ими предельного возраста пребывания на службе, или по состоянию здоровья, или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность службы которых в календарном исчислении составляет 10 лет и более, которые до 01.01.2005 были приняты органами местного самоуправления на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, и совместно проживающих с ними членов их семей, являющихся таковыми в соответствии с Жилищным кодексом Российской Федерации.

В целях совершенствования учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, а также военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства, и реализации их прав на получение жилья в соответствии с законодательством Российской Федерации Правительство Российской Федерации своим Постановлением от 6 сентября 1998 года N 1054 утвердило Правила учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, военнослужащих и сотрудников государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства (далее - Правила 1998 г.).

Названными Правилами устанавливается единый порядок постановки на очередь нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства военнослужащих, сотрудников органов внутренних дел, а также военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, подлежащих увольнению с военной службы, службы в органах внутренних дел и Государственной противопожарной службы, граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку, службы в органах внутренних дел и Государственной противопожарной службы, и членов их семей, имеющих в соответствии с законодательством Российской Федерации право на получение жилья, построенного (приобретенного) за счет средств федерального бюджета.

Согласно пункту 12 названных Правил 1998 г. ведение учета военнослужащих и граждан, уволенных с военной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства, осуществляется отделами по учету и распределению жилой площади (жилищными отделами) органов местного самоуправления или специально назначенными должностными лицами и военными комиссариатами, а также территориальными органами безопасности, территориальными органами Министерства внутренних дел Российской Федерации на региональном уровне, территориальными органами управления Государственной противопожарной службы субъектов Российской Федерации Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, осуществляющими функции военных комиссариатов в отношении лиц, состоящих на специальном учете.

Из содержания раздела III названных Правил 1998 г., регулирующего порядок учета граждан, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства, следует, что для постановки на очередь нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства военнослужащим или гражданам, уволенным с военной службы, необходимо обратиться с соответствующим заявлением, приложив к нему документы, перечисленные в пункте 17 Правил 1998 г.

Таким образом, одним из обязательных условий, дающими право на получение государственной поддержки любым из указанных в абзаце первом пункта 2.1 статьи 15 ФЗ "О статусе военнослужащих" способов, являются: прохождение службы в течение 10 лет и более в органе, финансируемом из федерального бюджета; постановка на учет в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий до 1 января 2005 года.

Как установлено судом, служба истца финансировалась из федерального бюджета в период с 25 октября 1982 года по 24 ноября 1988 года и с 23 января 1997 года по 13 января 2000 года, т.е. 9 лет 11 мес., что менее чем 10 лет.

Установив изложенное, суд пришел к выводу об отсутствии у В. требуемого 10-летнего стажа службы за счет средств федерального бюджета, однако данный вывод противоречит п. 10 Правил выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов в рамках реализации подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством", утвержденных Постановлением Правительства РФ от 21 марта 2006 года N 153 (далее - Правила выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов), которым предусмотрена возможность зачета в данный стаж периода военной службы истца по призыву.

Так, разрешая заявленные требования, суд первой инстанции правомерно исходил из положений федеральной целевой программы "Жилище" на 2011 - 2015 годы, утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 декабря 2010 года N 1050, Правил выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов, согласно которым право на участие в подпрограмме имеют сотрудники ОВД, отвечающие требованиям, установленным в п. 5 Правил, признанные в установленном порядке нуждающимися в улучшении жилищных условий по одной из категорий, установленных пунктом Правил.

В соответствии с абзацем третьим подпункта "а" пункта 5 вышеназванных Правил право на получение социальной выплаты, удостоверяемой сертификатом в рамках указанной подпрограммы имеют признанные в установленном порядке нуждающимися в жилых помещениях сотрудники органов внутренних дел Российской Федерации, содержащиеся за счет средств федерального бюджета и увольняемые со службы по достижении ими предельного возраста пребывания на службе, или по состоянию здоровья, или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность службы которых в календарном исчислении составляет 10 лет и более, могут принимать участие в подпрограмме.

Согласно пункту 10 Правил выпуска и реализации государственных жилищных сертификатов в общую продолжительность военной службы (службы) включается суммарная продолжительность военной службы по контракту и призыву, службы в органах внутренних дел Российской Федерации, в Государственной противопожарной службе Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, в учреждениях и органах уголовно-исполнительной системы, содержащихся за счет средств федерального бюджета.

С учетом военной службы по призыву, общая продолжительность службы В. за счет средств федерального бюджета составила более 11 лет.

Кроме того, суд не принял во внимание что, отказывая истцу во включении в число участников указанной выше программы, Министерство строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства Чувашской Республики не ссылалось на отсутствие у истца 10-летнего стажа службы в органах, финансируемых за счет федерального бюджета.

Факт постановки В. органом местного самоуправления в очередь на получение жилья подтверждается материалами дела. Желание на участие в указанной выше программе истец изъявил, обратившись к ответчику с соответствующим заявлением.

Согласно части 2 статьи 6 Федерального закона от 29 декабря 2004 года N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" граждане, принятые на учет до 1 марта 2005 года в целях последующего предоставления им жилых помещений по договорам социального найма, сохраняют право состоять на данном учете до получения ими жилых помещений по договорам социального найма. Указанные граждане снимаются с данного учета по основаниям, предусмотренным пунктами 1, 3 - 6 части 1 статьи 56 Жилищного кодекса Российской Федерации, а также в случае утраты ими оснований, которые до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации давали им право на получение жилых помещений по договорам социального найма. Указанным гражданам жилые помещения по договорам социального найма предоставляются в порядке, предусмотренном Жилищным кодексом Российской Федерации, с учетом положений настоящей части.

Со времени постановки истца на учет нуждающихся в улучшении жилищных условий и до настоящего времени жилищные условия В. не улучшились. Право истца нахождения в очереди не оспорено.

Таким образом, в настоящее время В. также продолжает оставаться нуждающимся в улучшении жилищных условий.

На момент постановки истца органом местного самоуправления на учет, нуждающихся в жилье он являлся пенсионером МВД. На тот период времени действовала ст. 30 ФЗ "О милиции" (в ред. от 07.07.2003 г.), которой было предусмотрено, что сотрудникам милиции, признанным нуждающимися в улучшении жилищных условий, жилая площадь в виде отдельной квартиры или дома по установленным законодательством нормам предоставляется соответствующими органами исполнительной власти, органами местного самоуправления и организациями в первоочередном порядке, а участковым уполномоченным милиции - не позднее шести месяцев с момента вступления в должность.

При этом статьей 35 было предусмотрено, что финансирование милиции в целях реализации указанного закона осуществляется, в том числе, и за счет средств федерального бюджета.

Из дела видно, что В. был принят в органе местного самоуправления на учет нуждающихся в жилье, в том числе и в льготную очередь на первоочередное предоставление жилья "Сотрудники МВД" в соответствии со ст. 30 ФЗ "О милиции" на основании его заявления, к которому им, наряду с другими необходимыми документами, были представлены сведения о его службе в органах внутренних дел, о сроке выслуге в названных органах.

Администрация района города не оспаривала право В., как принятого на учет по списку "Сотрудники правоохранительных органов", на улучшение его жилищных условий в рамках реализации его права в соответствии с Подпрограммой, и на основании его заявления, включила его в число участников названной подпрограммы, о чем сообщила истцу письмом от 2 ноября 2012 года.

Что касается утверждения суда о том, что В. однократно получал от МВД Чувашской Республики жилье, и не вправе требовать улучшения жилищных условий в соответствии с Законом "О статусе военнослужащих", то данное обстоятельство не препятствует ему участвовать в указанной выше программе, т.к. квартиру, в которой проживает истец, он получил на основании ордера от 6 августа 1987 года, выданного администрацией Ленинского района гор. Чебоксары. Федеральный закон "О статусе военнослужащих" был принят гораздо позднее - 27 мая 1998 года, что свидетельствует о том, что жилое помещение в соответствии с указанным федеральным законом он не получал.

Не согласилась коллегия и со ссылкой суда первой инстанции на подпункт "а" пункта 10 Правил 1998 года, в соответствии с которым не признаются нуждающимися в жилье военнослужащие и граждане, уволенные с военной службы, в случае наличия у них в собственности индивидуального жилого дома или квартиры. Как следует из материалов дела собственником указанной выше квартиры истец не является, иного жилья на праве собственности он не имеет, в связи с чем под действие данного пункта не подпадает, как не подпадает под действие иных подпунктом данного пункта Правил. Его отказ от участия в приватизации жилья, не повлиял на ухудшение его жилищных условий, поскольку и до отказа от участия в приватизации занимаемой квартиры В. являлся нуждающимся в улучшении жилищных условий.

Поскольку суд не руководствовался указанными нормами при принятии решения, и не учел указанные выше обстоятельства дела, судебная коллегия отменила решение суда и приняла новое решение, которым исковые требования В. были удовлетворены (Дело N 33-1259/2013 г., Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

При рассмотрении вопроса о включении в подпрограмму "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" (далее - Подпрограмма) в рамках реализации Федеральной целевой программы "Жилище" на 2011-2015 годы" должны учитываться: факт увольнения сотрудника органа внутренних дел со службы по достижении предельного возраста пребывания на службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями; продолжительность службы в календарном исчислении; содержание занимаемой должности из федерального бюджета; факт принятия сотрудника органами местного самоуправления на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях до 01 января 2005 года.

Н.В. обратился в суд с иском (с учетом уточнений) к администрации г. Новочебоксарск, Министерству строительства, архитектуры и жилищно-коммунального хозяйства Чувашской Республики о признании незаконным отказа во включении его в список участников подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" (далее - Подпрограмма) в рамках реализации Федеральной целевой программы "Жилище" на 2011 - 2015 годы" на получение единовременной выплаты на приобретение или строительство жилья и возложении обязанности включить в состав участников указанной подпрограммы.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что Н.В. в списке очередности на получение жилой площади военнослужащих, уволенных в запас или в отставку, утвержденном постановлением администрации г. Новочебоксарск N 228-11 от 15 июля 2005 г., не состоит.

Судебная коллегия не согласилась с решение суда по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что Н.В. проходил службу в ГПС МЧС России по Чувашской Республике, уволен со службы по п. "з" ст. 58 Положения о службе в органах внутренних дел РФ (по ограниченному состоянию здоровья) на основании приказа УГПС МВД Чувашской Республики от 29 июня 2000 г. Выслуга лет по состоянию на 29 июня 2000 г. в календарном исчислении составила 20 лет 00 месяцев 29 дней. Из справки ГУ МЧС России по ЧР следует, что все периоды занимаемые истцом должности финансировались за счет средств федерального бюджета.

Из сообщения исполкома Новочебоксарского городского совета народных депутатов Чувашской АССР от 17 марта 1986 г. N 290 следует, что Н.В. поставлен в очередь на получение жилой площади под N 2109, а в очереди на первоочередное получение жилой площади как сотрудник органов государственной противопожарной службы, органов внутренних дел под N 611.

Установлено, что истец Н.В. с составом семьи из 4 человека проживает в служебном жилом помещении по площади менее учетной нормы, предоставленном ему ГУ МЧС России по Чувашской Республике по ордеру на служебную жилую площадь. Обстоятельства того, что истец нуждается в улучшении жилищных условий как на момент увольнения со службы, так и на момент рассмотрения дела в суде материалами дела подтверждается, сторонами не оспаривается.

Н.В. в марте 2011 года обратился в администрацию г. Новочебоксарск с заявлением о включении его в состав участников Подпрограммы. Письмом от 22 ноября 2011 г. ему было отказано во включении в указанный список ввиду непредставления документов, предусмотренных пунктом 17 Правил учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку, и службы в органах внутренних дел, военнослужащих и сотрудников государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства, утвержденных постановлением Правительства РФ от 06 сентября 1998 г. N 1054.

Пунктом 1 статьи 15 Федерального закона от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" определено, что государство гарантирует военнослужащим предоставление жилых помещений или выделение денежных средств на их приобретение в порядке и на условиях, которые устанавливаются федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации.

До 01 января 2011 года действовал пункт 2 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих", в соответствии с которым обеспечение жилыми помещениями граждан, уволенных с военной службы и до 01 января 2005 года принятых на учет в муниципальных образованиях в соответствии с жилищным законодательством в качестве нуждающихся в жилых помещениях, осуществляется в соответствии с жилищным законодательством, а также за счет средств федерального бюджета путем выдачи государственных жилищных сертификатов органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации.

С 01 января 2011 года пункт 2 статьи 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" в изложенной редакции утратил силу в связи с принятием Федерального закона от 08 декабря 2010 г. N 342-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О статусе военнослужащих" и об обеспечении жилыми помещениями некоторых категорий граждан".

В соответствии с названным Законом статья 15 Федерального закона "О статусе военнослужащих" дополнена пунктом 2.1, согласно которой обеспечение жилыми помещениями граждан, уволенных с военной службы по достижении ими предельного возраста пребывания на военной службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более и которые до 1 января 2005 года были приняты органами местного самоуправления на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, и совместно проживающих с ними членов их семей осуществляется за счет средств федерального бюджета по выбору гражданина, уволенного с военной службы, в форме предоставления: жилого помещения в собственность бесплатно; жилого помещения по договору социального найма; единовременной денежной выплаты на приобретение или строительство жилого помещения.

При этом в статье 2 Федерального закона от 08 декабря 2010 г. N 342-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О статусе военнослужащих" и об обеспечении жилыми помещениями некоторых категорий граждан" предусмотрено, что порядок и условия обеспечения жилыми помещениями граждан, уволенных с военной службы, и совместно проживающих с ними членов их семей, предусмотренные пунктом 2.1 статьи 15 и статьей 15.1 Федерального закона от 27 мая 1998 года N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" (в редакции настоящего Федерального закона), распространяются на граждан, уволенных со службы из органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, содержащихся за счет средств федерального бюджета, по достижении ими предельного возраста пребывания на службе, или по состоянию здоровья, или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность службы которых в календарном исчислении составляет 10 лет и более, которые до 1 января 2005 года были приняты органами местного самоуправления на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях, и совместно проживающих с ними членов их семей, являющихся таковыми в соответствии с Жилищным кодексом Российской Федерации.

Порядок предоставления гражданам, обеспечиваемым жилыми помещениями в соответствии с настоящим Федеральным законом, жилых помещений в собственность бесплатно или по договору социального найма и предоставления им единовременной денежной выплаты на приобретение или строительство жилого помещения определяется законодательством субъектов Российской Федерации (ч. 2 ст. 3 вышеназванного Закона).

Постановлением Правительства Российской Федерации от 6 сентября 1998 г. N 1054 утверждены "Правила учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, и граждан, уволенных с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел и сотрудников Государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства" (далее - Правила).

Указанными Правилами устанавливается единый порядок постановки на учета нуждающихся в улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы, службы в органах внутренних дел, а также военнослужащих и сотрудников Государственной противопожарной службы, подлежащих увольнению с военной службы в запас или в отставку, службы в органах внутренних дел и Государственной противопожарной службы и членов их семей, имеющих в соответствии с законодательством РФ право на получение жилья построенного (приобретенного) за счет средств федерального бюджета.

Согласно Постановлению Кабинета Министров ЧР от 26.10.2011 года N 469 "Об утверждении Порядка предоставления жилых помещений в собственность бесплатно или по договору социального найма или предоставления единовременной денежной выплаты на приобретение или строительство жилого помещения гражданам, уволенным с военной службы (службы), и приравненным к ним лицам" жилыми помещениями обеспечиваются граждане, уволенные со службы из органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы Министерства Российской Федерации по делам гражданской обороны, чрезвычайным ситуациям и ликвидации последствий стихийных бедствий, учреждений и органов уголовно-исполнительной системы, содержащихся за счет средств федерального бюджета, по достижении ими предельного возраста пребывания на службе, состоянию здоровья или в связи с организационно-штатными мероприятиями, общая продолжительность службы которых в календарном исчислении составляет 10 лет и более.

Судебная коллегия пришла к выводу о наличии у Н.В. права на участие в Подпрограмме "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" федеральной целевой программы "Жилище" на 2011 - 2015 годы.

При этом судебная коллегия приняла во внимание факт увольнения Н.В. из Государственной противопожарной службы МЧС России 29 июня 2000 г., то есть до 01 января 2005 г., по пункту "з" части 1 статьи 58 Положения о службе в органах внутренних дел Российской Федерации (по ограниченному состоянию здоровья), продолжительность службы в календарном исчислении 20 лет, содержание занимаемой должности за весь период службы из федерального бюджета, а также нуждаемость в улучшении жилищных условий как на момент увольнения, так и на момент рассмотрения дела в суде, учитывая, что истец до 1 января 2005 г. состоял в органе местного самоуправления в очереди на получение жилья (как в общей очереди, так и в первоочередном списке сотрудников Государственной противопожарной службы и органов внутренних дел); обращение истца в марте 2011 г. с заявлением на участие в Подпрограмме.

Является необоснованным указанное администрацией г. Новочебоксарск основание отказа во включении истца с составом семьи в список участников подпрограммы по мотиву не представления документов, предусмотренных пунктом 17 Правил. Личное дело истца в органе местного самоуправления содержит все требуемые законодательством документы.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения об удовлетворении исковых требований Н.В. (Дело N 33-1890/2013, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Муниципальное жилье на условиях договора социального найма предоставляется гражданам, признанным нуждающимися в улучшении жилищных условий в порядке и по основаниям, определяемым жилищным законодательством Российской Федерации.

Т.В. в лице своего представителя Д.Г. обратился в суд с иском к ОАО, администрации г. Канаш о признании в порядке приватизации права собственности на жилое помещение - комнату в г. Канаш.

Исковые требования мотивированы тем, что Т.В. находится в трудовых отношениях с ОАО, между которыми 01 сентября 2011 г. заключен договор найма комнаты в общежитии. С указанного времени истец вселился в спорное жилое помещение и по настоящее время пользуется им. Ранее общежитие находилось на балансе государственного предприятия, в последующем в нарушение действующего законодательства приватизировано ОАО. Решением Арбитражного суда Чувашской Республики от 25 мая 2011 г. право собственности на общежитие признано за администрацией г. Канаш. С момента вступления в силу решения арбитражного суда 13 сентября 2011 г. у ОАО возникла обязанность по передаче общежития в ведение администрации г. Канаш. Следовательно, с указанного времени у администрации г. Канаш возникла обязанность заключить с истцом договор социального найма на спорную комнату. Истец желает реализовать права, предоставляемые Законом РФ "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" N 1541-1 от 04 июля 1991 года, однако бездействие ответчиков препятствует ему в этом.

Администрация г. Канаш обратилась в суд иском к Т.В., ОАО о признании недействительным договора найма жилого помещения от 01 сентября 2011 г. и возложении обязанности на Т.В. освободить спорное жилое помещение, сдав его по акту приема-передачи.

Свои требования мотивировала тем, что на момент заключения между ответчиками оспариваемого договора найма жилого помещения у ОАО отсутствовали полномочия по заключению вышеуказанного договора, поскольку решением Арбитражного суда Чувашской Республики от 25 мая 2011 г. на комнаты в спорном общежитии, в том числе на комнату N 104, признано право собственности муниципального образования - г. Канаш Чувашской Республики. Указанным решением установлено, что сделка по приватизации общежития произведена с нарушением требований закона и является ничтожной, следовательно, у ОАО не возникло право собственности. Таким образом, ответчик в отсутствие права на распоряжение имуществом заключил договор найма жилого помещения в нарушение статьи 671 ГК РФ, что свидетельствует о ничтожности сделки. Недействительная сделка не влечет юридических последствий, поэтому у Т.В. не возникло право пользования жилым помещением. На учете граждан, нуждающихся в предоставлении жилого помещения по договору социального найма, Т.В. не состоит.

Определением суда гражданские дела по указанным исковым заявлениям объединены в одно производство.

Решением суда исковые требования Т.В. удовлетворены, в удовлетворении иска администрации г. Канаш Чувашской Республики к Т.В. и ОАО отказано.

Судебная коллегия пришла к выводу, что дело, предметом которого является, в том числе выселение лица из занимаемого им жилого помещения, рассмотрено без привлечения к участию в деле прокурора, вследствие этого отменила решение суда.

Принимая в соответствии с п. 2 ст. 328 ГПК РФ новое решение по делу, судебная коллегия исходила из следующего.

Как следует из материалов дела, решением Арбитражного суда Чувашской Республики от 25 мая 2011 г. признано право собственности Муниципального образования "город Канаш Чувашской Республики" на жилые помещения, расположенные в доме по ул. Машиностроителей г. Канаш, в том числе на спорную комнату, и прекращено право собственности ОАО на общежитие на 360 мест, зарегистрированное в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество и сделок с ним 25 января 2008 г. Решение арбитражного суда вступило в законную силу 13 сентября 2011 г.

Указанным решением арбитражного суда подтверждено, что сделка по приватизации здания общежития при акционировании государственного предприятия произведена с нарушением требований закона и является ничтожной; в связи с чем у ОАО право собственности на здание общежития не возникло, жилищный фонд является муниципальной собственностью.

Согласно статьи 7 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" к отношениям по пользованию жилыми помещениями, которые находились в жилых домах, принадлежащих государственным или муниципальным предприятиям либо государственным или муниципальным учреждениям и использовавшихся в качестве общежитий, и переданных в ведение органов местного самоуправления, применяются нормы Жилищного кодекса Российской Федерации о договоре социального найма.

В соответствии со ст. 60 ЖК РФ по договору социального найма жилого помещения одна сторона - собственник жилого помещения государственного жилищного фонда или муниципального жилищного фонда (действующие от его имени уполномоченный государственный орган или уполномоченный орган местного самоуправления) либо управомоченное им лицо (наймодатель) обязуется передать другой стороне - гражданину (нанимателю) жилое помещение во владение и в пользование для проживания в нем на условиях, установленных настоящим Кодексом.

В соответствии со статьями 1, 2 Закона Российской Федерации от 4 июля 1991 г. N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" приватизацией жилых помещений является бесплатная передача в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде. Граждане Российской Федерации, занимающие жилые помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде на условиях социального найма, вправе приобрести эти помещения в собственность на условиях, предусмотренных настоящим Законом.

Из материалов дела следует, что истец Т.В. работает в ОАО с 06 октября 2010 г. На основании договора найма жилого помещения от 01 сентября 2011 г., заключенного с ОАО, Т.В. предоставлена комната в общежитии.

Согласно выписки из домовой книги, выписки из лицевого счета следует, что Т.В. зарегистрировался в комнате только 25 июля 2012 г. До указанного времени истец был зарегистрирован в другой квартире, где по месту жительства оплачивал коммунальные платежи. Согласно выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 11 марта 2013 г. Т.В. принадлежит на праве собственности 1/4 доля в праве общей долевой собственности на данную квартиру на основании договора передачи от 23 апреля 2002 г. Согласно выписке из лицевого счета в указанной квартире площадью 66,3 кв. м. были зарегистрированы вместе с Т.В. четыре человека. Обеспеченность жилой площадью на одного человека в квартире составляет выше учетной нормы. Соответственно на момент предоставления ОАО спорной муниципальной комнаты Т.В. не нуждался в улучшении жилищных условий в соответствии с требованиями Жилищного кодекса РФ.

В соответствии с ЖК РФ (главы 7 и 8) муниципальное жилье на условиях договора социального найма предоставляется гражданам, признанным нуждающимися в улучшении жилищных условий в порядке и по основаниям, определяемым жилищным законодательством Российской Федерации.

Кроме того, спорная комната в общежитии была предоставлена ОАО истцу по договору найма жилого помещения от 1 сентября 2011 г. уже после вынесения решения Арбитражного Суда Чувашской Республики от 25 мая 2011 г. Доказательства фактического вселения Т.В. в спорную комнату и оплаты коммунальных платежей (при регистрации в спорной комнате только в июле 2012 г.) до вступления решения вышеуказанного решения арбитражного суда 13 сентября 2011 г., в рамках настоящего дела суду не представлены. После 13 сентября 2011 г. у ОАО возникли обязательства по передаче здания общежития муниципальному образованию в лице администрации г. Канаш.

Договор найма спорной муниципальной комнаты, заключенный между ОАО и Т.В. от 1 сентября 2011 г. является ничтожной сделкой, не соответствующей требованиям ст. 672 ГК РФ, ст.ст. 49, 60 ЖК РФ.

В порядке применения последствий недействительности договора найма жилого помещения от 1 сентября 2011 г., с учетом обеспеченности Т.В. собственным жилым помещением в порядке приватизации, судебная коллегия удовлетворила исковые требования администрации г. Канаш о возложении на Т.В. обязанности освободить муниципальное жилое помещение и выселении из комнаты в общежитии.(Дело N 33-1790/2013, Канашский районный суд Чувашской Республики)

Суд вправе применительно к положениям частей 4, 5 статьи 155, статьи 156 ЖК РФ и статьи 249 ГК РФ определить порядок и размер участия бывшего члена семьи нанимателя в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, исходя из приходящейся на него доли общей площади жилого помещения, с возложением на наймодателя (управляющую организацию) обязанности заключить с бывшим членом семьи нанимателя соответствующее соглашение и выдать ему отдельный платежный документ на оплату жилого помещения и коммунальных услуг.

В.А. и М.В. обратились в суд с иском к А.В., Е.К., ООО об определении порядка и размера участия М.В. и В.А. в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, исходя из приходящихся на них долей, по 1/4 за каждым, и пользования комнатой площадью 13,6 кв. метров в трехкомнатной квартире общей площадью 62,9 кв. метров, возложении на ООО обязанности заключить с М.В. и В.А. соглашение и выдать отдельный платежный документ на оплату расходов за наем жилого помещения, коммунальных услуг, ремонт и содержание жилого помещения, и пользование комнатой площадью 13,6 кв. метров.

Требования истцов мотивированы тем, что они вселились в квартиру на основании ордера от 1992 г., выданного администрацией района В.В. на состав семьи из четырех человек, в том числе супругу В.А., сына М.В., дочь А.В.

В 2012 году В.В. умер. В.А. и М.В. имеют право пользования спорным помещением, при этом последний временно выехал из квартиры, но от прав на нее не отказывался, в ней имеются его личные вещи. Ответчики А.В. и Е.К. зарегистрированы и проживают в квартире, однако семейные отношения между сторонами утрачены, совместное хозяйство не ведется, они не участвуют в оплате расходов по содержанию жилья и коммунальных услуг. Истцы постоянно пользуются комнатой площадью 13,6 кв. метров, где находятся их личные вещи, предметы мебели и быта; между лицами, проживающими в жилом помещении по договору социального найма, достигнуто соглашение об определении порядка пользования жилым помещением. А.В. и Е.К. вышеуказанной комнатой не пользуются, однако между сторонами не достигнуто соглашение об оплате жилья и коммунальных услуг, и ООО отказало В.А. производить на нее и М.В. отдельное начисление платы за жилье и коммунальные услуги.

Удовлетворяя исковые требования В.А. в части возложения на ООО обязанности производить отдельное начисление оплаты за жилье и коммунальные услуги по квартире, суд первой инстанции пришел к выводам, что истец В.А. вправе отдельно от ответчиков А.В. и Е.К. исполнять обязанности по договору найма, включая обязанность своевременно вносить наймодателю плату за жилое помещение и коммунальные услуги. При этом заявленные истцом требования об определении порядка и размера участия в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, возложении на управляющую организацию обязанности заключить с В.А. соглашение и выдать ей отдельный платежный документ на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, являются излишними.

Судебная коллегия изменила решение суда по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что В.А. в качестве члена семьи нанимателя жилого помещения на условиях договора социального найма проживает в спорной квартире, в которой, помимо нее, зарегистрированы по месту жительства бывшие члены ее семьи А.В. и Е.К.

Согласно части 2 статьи 69 ЖК РФ члены семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма имеют равные с нанимателем права и обязанности независимо от того, вселялись ли они в жилое помещение одновременно с нанимателем или были вселены в качестве членов семьи нанимателя впоследствии. Члены семьи нанимателя имеют, в частности, следующие права: бессрочно пользоваться жилым помещением (часть 2 статьи 60 ЖК РФ); сохранять право пользования жилым помещением в случае временного отсутствия (статья 71 ЖК РФ); участвовать в решении вопросов: переустройства и перепланировки жилого помещения (пункт 5 части 1 статьи 26 ЖК РФ), вселения в установленном порядке в жилое помещение других лиц (статья 70 ЖК РФ), обмена жилого помещения (статья 72 ЖК РФ), изменения договора социального найма (статья 82 ЖК РФ) и др.

Дееспособные и ограниченные судом в дееспособности члены семьи нанимателя жилого помещения несут солидарную с нанимателем ответственность по обязательствам, вытекающим из договора социального найма (обязательства по сохранности жилого помещения и поддержанию его в надлежащем состоянии, по текущему ремонту жилого помещения, по внесению платы за жилое помещение и коммунальные услуги (часть 3 статьи 67 ЖК РФ).

В силу части 4 статьи 69 ЖК РФ, если гражданин перестал быть членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма (например, в связи с расторжением брака, прекращением ведения общего хозяйства), но продолжает проживать в занимаемом жилом помещении, за ним сохраняются такие же права, какие имеют наниматель и члены его семьи.

Частью 4 статьи 69 ЖК РФ установлена самостоятельная ответственность бывшего члена семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, продолжающего проживать в этом жилом помещении, по его обязательствам, вытекающим из соответствующего договора социального найма. Поэтому он вправе потребовать от наймодателя и нанимателя заключения с ним отдельного соглашения, определяющего порядок и размер его участия в расходах по внесению платы за наем жилого помещения и коммунальные услуги, ремонт и содержание жилого помещения. Предложение о заключении такого соглашения может также исходить и от нанимателя. Споры, возникающие в связи с отказом наймодателя и (или) нанимателя заключить такое соглашение или в связи с недостижением соглашения между сторонами по его содержанию, разрешаются в судебном порядке.

Суд, рассматривая названные споры, вправе применительно к положениям частей 4, 5 статьи 155, статьи 156 ЖК РФ и статьи 249 ГК РФ определить порядок и размер участия бывшего члена семьи нанимателя в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, исходя из приходящейся на него доли общей площади жилого помещения, с возложением на наймодателя (управляющую организацию) обязанности заключить с бывшим членом семьи нанимателя соответствующее соглашение и выдать ему отдельный платежный документ на оплату жилого помещения и коммунальных услуг. Если между лицами, проживающими в жилом помещении по договору социального найма, имеется соглашение об определении порядка пользования этим жилым помещением (например, бывший член семьи нанимателя пользуется отдельной комнатой в квартире), то вышеназванные расходы могут быть определены судом с учетом данного обстоятельства (пункты 4 и 5 Постановления Пленума от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации").

При таких обстоятельствах исковые требования В.А. об определении порядка и размера ее участия в расходах на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, исходя из приходящейся на нее 1/3 доли общей площади жилого помещения, с возложением на управляющую организацию обязанности заключить с ней соответствующее соглашение и выдать ей отдельный платежный документ на оплату жилого помещения и коммунальных услуг, являются обоснованными.

Судебная коллегия изменила решение суда и возложила на ООО обязанность открыть отдельные финансово-лицевые счета на оплату жилого помещения и коммунальных услуг по квартире на имя В.А. и на имя А.В., обязанность заключить с В.А. отдельное соглашение на оплату жилого помещения и коммунальных услуг по квартире. (Дело N 33-1139/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Переход государственных и муниципальных предприятий в иную форму собственности либо их ликвидация не влияют на жилищные права граждан, проживающих в домах таких предприятий и учреждений, в том числе и на право бесплатной приватизации жилья.

И.Н. в своих интересах и интересах своих несовершеннолетних детей Г.Г. и Д.Г. обратилась в суд с иском к администрации сельского поселения о признании права собственности на жилое помещение, мотивировав свои требования тем, что СХПК передал в пользование И.Н. и членам ее семьи в пользование квартиру в с. Шоркасы. В настоящее время в указанной квартире проживает сама И.Н., ее супруг Г.А. и несовершеннолетние дети Г.Г. и Д.Г. Решением Арбитражного суда Чувашской Республики от 16 октября 2003 года в отношении СХПК открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим назначен Н., с которым 1 марта 2005 года И.Н. заключила договор найма жилого помещения. Ввиду банкротства СХПК спорная квартира подлежала передаче в собственность муниципального образования, однако фактически этого сделано не было, и в 2006 году СХПК был исключен из Единого государственного реестра юридических лиц в связи с ликвидацией. Желая реализовать свое право на приватизацию жилого помещения, И.Н. обратилась в администрацию сельского поселения с соответствующим заявлением, однако получила отказ ввиду того, что спорная квартира не находится на балансе муниципального образования.

Полагая, что отказ является незаконным И.Н. просила суд признать за И.Н., Д.Г., Г.Г. право общей долевой собственности, по 1/3 доле за каждым, на квартиру в с. Шоркасы.

Отказывая И.Н. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводам, что спорная квартира не может быть передана истцам в собственность бесплатно, поскольку на момент ее вселения жилое помещение не входило в состав муниципального или государственного жилищного фонда.

Судебная коллегия с указанными выводами суда не согласилась по следующим основаниям.

И.Н. вместе с членами своей семьи: супругом Г.А. и несовершеннолетними детьми Г.Г. и Д.Г. с 22 февраля 2000 года проживает в спорной квартире. Указанная квартира была предоставлена истцу СХПК, который являлся собственником 8-квартирного жилого дома в с. Шоркасы, в котором и расположено спорное жилое помещение. СХПК был создан 20 ноября 1992 года путем реорганизации совхоза, однако многоквартирный дом не был включен в перечень имущества, передаваемого в муниципальную собственность. Из копии бухгалтерского баланса СХПК по состоянию на 24 февраля 1999 года следует, что в частной собственности указанного кооператива находится 8-квартирный жилой дом в с. Шоркасы.

На основании решения Арбитражного Суда Чувашской Республики от 16 октября 2003 года СХПК был признан несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство и конкурсным управляющим назначен Н. 1 марта 2005 года между конкурсным управляющим СХПК Н. как наймодателем и И.Н. как нанимателем заключен договор найма спорной квартиры.

13 апреля 2006 года СХПК был исключен из Единого государственного реестра юридических лиц в связи с ликвидацией.

Согласно пунктам 5 и 6 ст. 132 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" в редакции, действующей на день признания СХПК несостоятельным (банкротом), жилищный фонд социального использования, а также социально значимые объекты, не проданные в порядке, предусмотренном пунктом 4 настоящей статьи, подлежат передаче в собственность соответствующего муниципального образования в лице органов местного самоуправления, о чем конкурсный управляющий уведомляет указанные органы. Передача жилищного фонда социального использования и любых социально значимых объектов, указанных в пункте 5 настоящей статьи, в собственность муниципального образования осуществляется без каких-либо дополнительных условий.

В соответствии со статьями 1, 2 Закона РФ от 4 июля 1991 года N 1541-1 "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" приватизацией жилых помещений является бесплатная передача в собственность граждан Российской Федерации на добровольной основе занимаемых ими жилых помещений в государственном и муниципальном жилищном фонде. Граждане Российской Федерации, занимающие жилые помещения в государственном и муниципальном жилищном фонде на условиях социального найма, вправе приобрести эти помещения в собственность на условиях, предусмотренных настоящим Законом.

Решая вопрос о правомерности отказа в приватизации жилого помещения, находящегося в ведомственном жилищном фонде, необходимо учитывать, что в соответствии со ст. 18 Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" (в редакции Закона Российской Федерации от 23 декабря 1992 г.) переход государственных и муниципальных предприятий в иную форму собственности либо их ликвидация не влияют на жилищные права граждан, проживающих в домах таких предприятий и учреждений, в том числе и на право бесплатной приватизации жилья.

Гражданину не может быть отказано в приватизации жилого помещения в домах данных предприятий и учреждений и в том случае, если изменение формы собственности или ликвидация предприятий и учреждений имели место до вступления в силу ст. 18 названного Закона (в редакции Закона от 23 декабря 1992 г.), поскольку действовавшее до этого времени законодательство, регулировавшее условия и порядок изменения формы собственности государственных и муниципальных предприятий и учреждений, не касалось вопросов приватизации их жилищного фонда, а законодательством, регулировавшим приватизацию жилищного фонда, не были установлены условия, которые лишили бы гражданина в указанных случаях права на получение в собственность занимаемого жилого помещения. Это положение не должно применяться, если правопреемники, изменившие форму собственности государственных и муниципальных предприятий и учреждений, на свои средства построили либо приобрели незаселенное жилое помещение, которое впоследствии явилось предметом спора о приватизации, в том числе и после введения в действие ст. 18 Закона Российской Федерации "О приватизации жилищного фонда в Российской Федерации" (в редакции Закона от 23 декабря 1992 г.).

При таких обстоятельствах отказ администрации сельского поселения следовало признать незаконным, поскольку он нарушает права И.Н. и ее несовершеннолетних детей на приватизацию занимаемого ими жилого помещения, а соответствующие исковые требования о признании за истцами права общей долевой собственности на жилое помещение - обоснованными.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и приняла новое решение об удовлетворении исковых требований И.Н. (Дело N 33-1301/2013, Канашский районный суд Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из наследственных правоотношений

По спорам о включении земельной доли в состав наследства следует учитывать не только факт возникновения у наследодателя права собственности на земельную долю, но и выяснять о наличии таких прав на момент открытия наследства.

Н.И. обратилась в суд с иском к администрации Чебоксарского района Чувашской Республики, администрации сельского поселения Чебоксарского района, сельскохозяйственному кооперативу о включении земельной доли в состав наследства.

В обоснование иска она указала, что 14 января 2010 года умерла ее мать Е.Н. После ее смерти открылось наследство, в состав которого входит, в числе другого имущества, земельная доля в размере 2,21 га, расположенная на территории землепользования СХПК.

Право на указанную земельную долю возникло у матери на основании постановления главы администрации Чебоксарского района ЧР от 14 декабря 1993 г. N 504 "О выдаче государственного акта на право собственности на землю, пожизненного наследуемого владения, бессрочного (постоянного) пользования землей СХПК, но свидетельство о праве собственности на земельную долю Е.Н. при жизни не получила.

Из-за отсутствия правоустанавливающих документов на земельную долю, свидетельство о праве на наследство Н.И. получить не может.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просила включить в состав наследства, открывшегося после смерти Е.Н., принадлежавшую ей на праве общей долевой собственности земельную долю площадью 2,21 га, расположенную на территории землепользования СХК в едином землепользовании общей площадью 29149900 кв. метров, с кадастровым N Х, находящемся по адресу: Чувашская Республика, Чебоксарский район.

Решением суда исковые требования Н.И. удовлетворены.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением решения об отказе в удовлетворении исковые требований Н.И. по следующим основаниям.

Согласно ч. 2 ст. 218 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежащее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

В соответствии со ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежащие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Таким образом, юридическое значение по делу имеет следующее обстоятельство: имела ли наследодатель Е.Н. на день смерти 14.01.2010 года какие-либо имущественные права в отношении спорной земельной доли. Наличие таких прав материалами дела не подтверждается.

Судом установлено, что 05 декабря 1992 года конференцией трудового коллектива совхоза было принято решение о преобразовании совхоза в сельскохозяйственный производственный кооператив.

Постановлением главы администрации Чебоксарского района ЧР от 17 декабря 1992 года СХПК зарегистрирован как правопреемник имущественных прав и обязанностей предприятия, на базе которого он создан. Этим же постановлением в коллективно-долевую собственность членов СХПК предоставлен земельный участок площадью 3437 га, в том числе 2922 га пашни, 200 га сенокосов, 206 га пастбищ, 109 га неделимого фонда и в бессрочное (постоянное) пользование 1253 га.

Постановлением главы администрации Чебоксарского района ЧР от 14 декабря 1993 года за СХПК для ведения сельскохозяйственного производства закреплено: в коллективно-долевую собственность бесплатно 2914,99 га земель, в том числе: пашни - 2558,86 га, сенокосов - 178,07 га, пастбищ - 178,06 га согласно списку (список прилагается); в бессрочное (постоянное) пользование предоставлено 2256,56 га земель, в том числе: пашни - 912,14 га, сенокосов - 687,93 га, пастбищ - 45,94 га, лесов и кустарников - 146,15 га, других земель - 464,40 га. В соответствии с данным постановлением СХПК был выдан государственный акт на право бессрочного (постоянного) пользования землей.

Удовлетворяя исковые требования Н.И., суд первой инстанции исходил из того, что с момента принятия главой администрации Чебоксарского района ЧР постановления от 14 декабря 1993 г. у Е.Н. возникло право собственности на земельную долю.

Однако суд без достаточных оснований не принял во внимание, что данное обстоятельство не свидетельствует о наличии таких прав на момент открытия наследства 14.01.2010 года.

Как разъяснено в пункте 76 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 года "О судебной практике по делам о наследовании" при разрешении вопросов о праве наследодателя на земельную долю суд проверяет правомерность включения наследодателя в прилагавшийся к заявке трудового коллектива реорганизуемого колхоза, совхоза, приватизируемого сельскохозяйственного предприятия на предоставление земли в избранную им форму собственности список лиц, имеющих право на получение земли в собственность бесплатно в соответствии с пунктом 1 Указа Президента Российской Федерации от 2 марта 1992 года N 213 "О порядке установления нормы бесплатной передачи земельных участков в собственность граждан", а также пунктом 9 Положения о реорганизации колхозов, совхозов и приватизации государственных сельскохозяйственных предприятий (утверждено постановлением Правительства Российской Федерации от 4 сентября 1992 года N 708 "О порядке приватизации и реорганизации предприятий и организаций агропромышленного комплекса"), пунктом 7 Рекомендаций по подготовке и выдаче документов о праве на земельные доли и имущественные паи (одобрены постановлением Правительства Российской Федерации от 1 февраля 1995 года N 96 "О порядке осуществления прав собственников земельных долей и имущественных паев"). В указанных случаях судам надлежит также выяснять, была ли земельная доля внесена наследодателем в уставный капитал реорганизованной сельскохозяйственной организации.

Анализируя нормативно-правовые документы, регламентирующие вопросы реорганизации сельскохозяйственных предприятий в период возникновения и развития спорных правоотношений, сопоставляя их с обстоятельствами настоящего гражданского дела, судебная коллегия пришла к выводу, что права на земельную долю не могли принадлежать Е.Н. к моменту ее смерти.

В 1992 - 1993 году реорганизация колхозов и совхозов производилась на основании Указа Президента РФ от 27.12.1991 года "О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР" и Постановления Правительства РФ от 29.12.1991 года "О порядке реорганизации колхозов и совхозов", которыми в гражданский оборот включены земли сельскохозяйственного назначения.

Данный Указ обязал местные администрации обеспечить выдачу гражданам, ставшим собственниками земли, соответствующих свидетельств на право собственности на землю (земельные доли).

Указы Президента РФ от 25.03.1992 года N 301, от 14.10.1992 года N 1229, от 27.10.1993 года N 1767, от 22.07.1994 года N 1535 (в редакции Указа от 16.04.1998 года), от 14 февраля 1996 года N 198, от 16 мая 1997 года N 485 определили порядок приобретения в собственность земли гражданами и юридическими лицами, соответственно, совершения ими сделок с землей.

Постановлением Правительства РФ от 29 декабря 1991 г. N 86 "О порядке реорганизации колхозов и совхозов" было установлено, что совхозы и колхозы в срок до 01 января 1993 г. обязаны провести реорганизацию и привести свой статус в соответствие с Законом РСФСР "О предприятиях и предпринимательской деятельности", другими законодательными актами и перерегистрироваться в установленном порядке. Пунктом 9 названного Постановления предусматривалось право членов колхоза и работников совхоза, в том числе ушедших на пенсию, на бесплатный земельный и имущественный пай в общей долевой собственности.

Согласно Постановлению Правительства РФ от 01.02.1995 года N 96 "О порядке осуществления прав собственников земельных долей и имущественных паев" момент возникновения права собственности на земельный участок (земельную долю) определялся датой принятия органом местного самоуправления решения о передаче земель в общую долевую собственность участков сельскохозяйственных организаций. При этом оборотоспособность земельных долей в составе земель сельскохозяйственного назначения являлась ограниченной.

У собственников земель, находящихся в пользовании сельскохозяйственных организаций, реорганизация которых проведена по особым условиям, предусмотренным пунктами 20-23 Положения о реорганизации колхозов, совхозов и приватизации государственных сельскохозяйственных предприятий (утв. Постановлением Правительства РФ от 04 сентября 1992 г. N 708), а также сельскохозяйственных организаций, производственная деятельность которых целесообразна как единое целое без выделения земельных долей и имущественных паев, могла иметь место только регистрация права общей собственности. При выходе из состава таких организаций собственники земельных долей имели право только на денежную компенсацию без выдела земельной доли.

В силу пункта 16 данного Положения владелец имущественного пая и земельной доли мог использовать их только следующими способами:

получить при выходе из хозяйства с целью создания крестьянского (фермерского) хозяйства;

внести в качестве взноса в создаваемое товарищество, акционерное общество или кооператив;

продать или сдать в аренду другим владельцам долей (паев).

Согласно пункту 18 Положения особые условия реорганизации и приватизации отдельных сельскохозяйственных предприятий, включенных в настоящий раздел, установлены в дополнение к общему порядку и обусловлены необходимостью сохранения их прежней специализации, функций и определения порядка использования государственной собственности.

В силу пункта 22 Положения специализированные племенные колхозы и совхозы, овощеводческие совхозы с мелиоративными системами, семеноводческие, рисоводческие, плодоводческие, ягодоводческие, виноградарские, чаеводческие, хмелеводческие, по выращиванию лекарственных трав, эфиромасличных культур, зверосовхозы (в том числе производящие консервированные панты маралов и пятнистых оленей) реорганизуются с сохранением целостности специализированных участков производства, технологических линий или технологически неделимых объектов, необходимых для сохранения сложившейся специализации производства.

Согласно Перечню сельскохозяйственных предприятий, не подпадающих под действие постановления Правительства РФ от 29 декабря 1991 г. N 86 "О порядке реорганизации колхозов и совхозов", утвержденному постановлением Совета Министров ЧР от 24 апреля 1992 г. N 129, специализированный овощеводческий совхоз с мелиоративной системой Чебоксарского района подлежал реорганизации в особом порядке с условием сохранения сложившейся специализации производства.

Таким образом, в случае, если Е.Н., являясь пенсионером совхоза (равно как и его правопредшественников или правопреемников), имела право на земельную долю, она не имела возможности распорядиться этой долей иным образом, чем те, что были предусмотрены Положением о реорганизации колхозов, совхозов, а поскольку совхоз являлся овощеводческим с мелиоративной системой и был включен в Перечень предприятий, не подпадающих под действие постановления Правительства РФ от 29 декабря 1991 г. N 86, ее права на распоряжение земельной долей были еще более ограничены условием сохранения целостности земельного участка сельско-хозяйственного кооператива и сложившейся специализации производства.

Поскольку крестьянское (фермерское) хозяйство Е.Н. не создавалось, земельная доля не продавалась и не сдавалась в аренду другим владельцам долей (паев), что сторонами не оспаривалось, единственным оставшимся законным способом распоряжения земельной долей для Е.Н. оставалось внести ее в качестве взноса в создаваемый кооператив.

В таких условиях отсутствие письменных документов о распоряжении Е.Н. земельной долей, не могло расцениваться судом как сохранение прав на земельную долю.

В соответствии со ст. 14 Закона РСФСР от 24.12.1990 года "О собственности в РСФСР", действовавшего на момент создания СХПК, сельскохозяйственные кооперативы обладали правом собственности на земельные доли, переданные им в качестве вкладов или иных взносов его участниками. Аналогичные выводы следуют и из положений Федерального закона "О сельскохозяйственной кооперации" от 08.12.1995 г.

Как разъяснено в пункте 17 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 01.07.1996 года N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" кооперативы являются собственниками имущества, переданного им в качестве вкладов (взносов) их учредителями (участниками, членами). При разрешении споров по поводу имущества, возникающих между производственным кооперативом и его членами следует исходить из того, что имущество в натуре, внесенное учредителем в уставный капитал кооператива, принадлежит последним на праве собственности. Исключение составляют лишь случаи, когда в учредительных документах кооператива содержатся положения, свидетельствующие о том, что в уставный капитал учредителем (участником) передавалось не имущество в натуре, а лишь права владения и (или) пользования соответствующим имуществом.

В учредительных документах СХПК отсутствует оговорка о передаче участников коллективно-долевой собственности прав пользования земельными долями. Не представлено таких доказательств и Н.И.

Следует отметить также, что, как следует из кадастровой выписки от 06 июля 2012 года о земельном участке с кадастровым номером Х, сведения о котором внесены в государственный кадастр недвижимости 14 декабря 1993 года, данный земельный участок представляет собой единое землепользование с разрешенным использованием - для сельскохозяйственного производства. Указанным земельным участком с момента своей организации пользовался кооператив, как самостоятельный хозяйствующий субъект, но не Е.Н.

В таких условиях судебная коллегия исходила из того, что право собственности на земельную долю у Е.Н. не могло сохраниться к моменту ее смерти. Соответственно такое право не может быть включено и в наследственную массу (Дело N 33-1692/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Факт принятия наследства в срок, установленный ст. 1154 ГК РФ, подтверждается совершением действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, безотносительно от оснований наследования.

С.Е. обратилась в суд с иском к администрации города, администрации района об установлении факта принятия наследства, восстановлении срока для принятия наследства, признании права собственности.

Требования мотивированы тем, что в 2010 г. умерла бабушка С.Е. - Р.Н. После ее смерти открылось наследство в виде квартиры. Наследодатель Р.Н. при жизни составила два завещания. По завещанию от 17 марта 2006 г. Р.Н. завещала все свое имущество, в том числе квартиру Т.С. Согласно завещанию от 19 августа 2008 г. Р.Н. завещала все свое имущество, в том числе и квартиру Т.С. и С.Е. в равных долях по 1/2 доле каждой. После смерти Р.Н. она обратилась к нотариусу за выдачей свидетельства о праве на наследство. После чего нотариус, выдала ей справку о том, что С.Е. приняла наследство от Р.Н.

Решением суда от 05 июня 2012 г. оба завещания Р.Н. признаны недействительными, Решением суда от 30 мая 2011 г. установлен факт принятия истицей наследства, открывшегося после смерти отца Е.Д.; в состав наследственного имущества Е.Д. включена 1/6 доля в праве общей долевой собственности на спорную квартиру и за С.Е. признано право собственности по праву наследования по закону на 1/12 долю в праве общей долевой собственности. Следовательно, в состав наследства открывшегося после смерти Р.Н. в отношении спорной квартиры вошли 1/12 доля и 5/6 доли, а всего 11/12 долей в праве общей долевой собственности на спорную квартиру.

После смерти Р.Н. истица С.Е. фактически приняла наследство, открывшееся после ее смерти: в течение шести месяцев со дня открытия наследства обратилась к нотариусу с заявлением о принятии наследства по завещанию, получила об этом справку, фактически вступила во владение вышеуказанной квартирой, а также личными вещами, предметами мебели, стала периодически проживать в ней, оплачивала коммунальные услуги. После того, как решением суда были признаны недействительными завещания, истица С.Е. обратилась к нотариусу с просьбой выдать свидетельство о праве на наследство по закону, в этом ей было отказано по причине пропуска срока для принятия наследства по закону.

С.Е. считает, что срок для принятия наследства по закону она пропустила по уважительной причине, т.к. она не могла знать, что завещание Р.Н. судом будет признано недействительным. Истица просила включить в состав наследственного имущества, открывшегося после смерти Р.Н., 11/12 долей в праве общей долевой собственности на квартиру; установить факт принятия наследства, открывшегося после смерти бабушки Р.Н., признать принявшей наследство, открывшееся после смерти Р.Н.; признать за ней право собственности по праву наследования по закону на 11/24 долей в праве общей долевой собственности на квартиру.

Т.С. обратилась со встречным исковым заявлением к администрации города, администрации района, С.Е. об установлении факта принятия наследства, признании права собственности, указав, что после смерти Р.Н. осталось наследство в виде 11/12 долей в праве общей долевой собственности на квартиру. В ней она проживает с 1995 г. До смерти Р.Н. она ухаживала за ней, совместно с ней оплачивала коммунальные расходы, осуществляла ремонт квартиры. После смерти Р.Н. она за свой счет похоронила бабушку, организовала поминки, взяла на себя заботу о бабушкиной собаке и кошке. Фактически после смерти бабушки она приняла наследство, вступила во владение квартирой, предметами мебели и личными вещами умершей, проживала в квартире. С.Е. на похоронах бабушки не присутствовала, наследство после смерти последней не принимала, т.к. фактически зарегистрирована и проживает по другому адресу. Коммунальные платежи и прочие расходы по содержанию наследуемого имущества не оплачивала, то есть никаких действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, не совершила, срок для принятия наследства пропустила по неуважительным причинам. Т.С. просила установить факт принятия ею наследства, открывшегося после смерти Р.Н.

Судом первой инстанции отказано в удовлетворении исковых требований С.Е. Суд при этом исходил из того, что С.Е. в течение шести месяцев со дня смерти Р.Н. с заявлением к нотариусу о принятии наследства по закону не обратилась, доказательств, свидетельствующих о фактическом принятии наследства в предусмотренный действующим законодательством шестимесячный срок не представила, поскольку представленные С.Е. квитанции о почтовых переводах и оплате квартплаты не относятся к шестимесячному сроку со дня смерти Р.Н., а датированы либо ранее дня смерти Р.Н., либо уже по истечении шести месяцев после смерти Р.Н. Суд также указал, что обращение С.Е. к нотариусу с заявлением о принятии наследства по завещанию и принятие ею наследства по завещанию в соответствии с требованиями ст. 1154 ГК РФ исключает возможность принятия ею наследства по закону по истечении срока принятия наследства.

Удовлетворяя исковые требования Т.С., суд первой инстанции исходил из того, что последняя фактически приняла наследство после смерти бабушки Р.Н. Об этом свидетельствуют имеющиеся в материалах дела доказательства, в частности показания свидетелей, допрошенных в судебном заседании, подтвердивших факт проживания Т.С. совместно с Р.Н. и после ее смерти, квитанции об оплате коммунальных услуг за спорную квартиру.

Судебная коллегия отменила решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований С.Е. по следующим основаниям.

Согласно ст. 1111 ГК РФ наследование осуществляется по завещанию и по закону.

В соответствии со ст. 1112 ГК РФ, в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности.

Согласно ст. 218 ч. 2 ГК РФ в случае смерти гражданина право собственности на принадлежавшее ему имущество переходит по наследству к другим лицам в соответствии с завещанием или законом.

Статьей 1152 ГК РФ предусмотрено, что для приобретения наследства наследник должен его принять. Принятие наследником части наследства означает принятие всего причитающегося ему наследства, в чем бы оно ни заключалось и где бы оно ни находилось.

При призвании наследника к наследованию одновременно по нескольким основаниям (по завещанию и по закону или в порядке наследственной трансмиссии и в результате открытия наследства и тому подобное) наследник может принять наследство, причитающееся ему по одному из этих оснований, по нескольким из них или по всем основаниям.

Принятое наследство признается принадлежащим наследнику со дня открытия наследства независимо от времени его фактического принятия, а также независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество, когда такое право подлежит государственной регистрации.

В соответствии с ч. 2 ст. 1153 ГК РФ признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности, если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

Согласно разъяснениям, содержащимся в п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.05.2012 N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" под совершением наследником действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, следует понимать совершение предусмотренных пунктом 2 статьи 1153 ГК РФ действий, а также иных действий по управлению, распоряжению и пользованию наследственным имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии, в которых проявляется отношение наследника к наследству как к собственному имуществу. В целях подтверждения фактического принятия наследства (пункт 2 статьи 1153 ГК РФ) наследником могут быть представлены, в частности, справка о проживании совместно с наследодателем, квитанция об уплате налога, о внесении платы за жилое помещение и коммунальные услуги, сберегательная книжка на имя наследодателя, паспорт транспортного средства, принадлежавшего наследодателю, договор подряда на проведение ремонтных работ и т.п. документы.

Судебная коллегия пришла к выводу, что принимая решение, суд не учел, что С.Е. 28.07.2010 заключила с Нотариальной палатой Чувашской Республики договор, согласно которому поверенный обязался от имени и за счет доверителя совершить юридические действия по сбору документов для оформления наследственных прав, представительству в нотариальной конторе. Во исполнение указанного договора специалист Т.С., действующая от имени и в интересах С.Е., получила в БТИ справку и продлила технический паспорт на квартиру, в течение шести месяцев со дня смерти Р.Н. Из материалов дела следует также, что до истечения шестимесячного срока для принятия наследства С.Е. вступила во владение наследственным имуществом, проживая в течение двух недель в спорной квартире, что подтвердила в суде другая сторона по делу. Данные действия С.Е. свидетельствуют о фактическом совершении ею действий, направленных на принятие наследства, безотносительно от оснований наследования, и позволяют сделать вывод о том, что является доказанным факт принятия С.Е. наследства после смерти Р.Н. в срок, установленный ст. 1154 ГК РФ, путем совершения действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства.

Учитывая, что С.Е. и Т.С. фактически приняли наследство по закону после смерти Р.Н., судебная коллегия признала за каждым из наследников по закону право собственности на наследственное имущество в равных долях, то есть по 11/24 долей в праве общей долевой собственности на квартиру (Дело N 33-1909/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

По делу об установлении факта владения гражданином на праве пожизненного наследуемого владения земельным участком и включении указанного имущества в состав наследства, открывшегося после его смерти, в качестве заинтересованного лица должен быть привлечен собственник дома, расположенного на указанном земельном участке.

Г.А. обратилась в суд с заявлением в порядке особого производства об установлении факта владения Н.С., умершим 18 сентября 2007 года, на праве пожизненного наследуемого владения земельным участком с кадастровым номером Х, площадью 3066 кв. м., и земельным участком с кадастровым номером У, площадью 1900 кв. м., и включить указанное имущество в наследственную массу наследодателя. При этом в качестве заинтересованных лиц указала Э.Н. (сына наследодателя Н.С.), сельское поселение Чебоксарского района.

Требования мотивированы тем, что 18 сентября 2007 г. умер её супруг Н.С. Ему на праве собственности принадлежал жилой дом в с. Анат-Киняры. На основании постановления сельской администрации 1993 г. Н.С. был выделен в собственность для ведения личного подсобного хозяйства земельный участок площадью 0,50 га, из которых: земельный участок площадью 0,32 га при жилом доме и земельный участок площадью 0,18 га в поле. Государственный акт на земельный участок не выдавался. При жизни Н.С. пользовался указанными земельными участками, обрабатывал их, платил земельный налог. В настоящее время ввиду отсутствия правоустанавливающего документа на указанный земельный участок, возникли трудности с получением свидетельства о праве на наследство на указанные объекты недвижимости.

Судом первой инстанции вынесено решение об удовлетворении требований Г.А., обжалованное Т.С.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции в виду существенного нарушения норм гражданского процессуального законодательства. В соответствии с частью 2 статьи 263 ГПК РФ дела особого производства суд рассматривает с участием заявителей и других заинтересованных лиц. К другим заинтересованным лицам относятся все лица, чьи материально-правовые интересы может затронуть решение суда.

Предметом спора являлось установление факта владения Н.С. на праве пожизненного наследуемого владения земельным участком площадью 3066 кв. м., расположенным по в д. с. Анат-Киняры, при доме и земельным участком площадью 1900 кв. м., расположенным в поле, и включении указанного имущества в состав наследства, открывшегося после его смерти. При этом в качестве основания заявления заявитель указывала на владение Н.С. на праве собственности жилым домом, расположенном на земельном участке 3066 кв. м; наличие постановления сельского поселения о предоставлении земельного участка в собственность Н.С. при указанном доме для ведения личного подсобного хозяйства.

Как следовало из представленных заявителем апелляционной жалобы документов, 10 июля 1982 года Т.С. было выдано свидетельство о праве на наследство, открывшееся после смерти М.А., состоящее из жилого бревенчатого дома общей площадью 33 кв. м., жилой - 25 кв. м., и хозяйственных построек, расположенных на спорном земельном участке. Указанный земельный участок обжалуемым решением суда включен в состав наследства после смерти Н.С. и таким образом, принятое судом решение непосредственно затрагивало права и обязанности Т.С.

Поскольку Т.С. не была привлечена судом к участию в деле, судебная коллегия, руководствуясь пунктом 4 части 4 и частью 5 статьи 330 ГПК РФ, отменила решение суда и перешла к рассмотрению заявления Г.А. об установлении юридического факта владения Н.С. земельным участком по правилам производства суда первой инстанции.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия указала также, что судом не приняты во внимание требования части 3 статьи 263 ГПК РФ, предписывающие, что в случае, если при подаче заявления или рассмотрении дела в порядке особого производства устанавливается наличие спора о праве, подведомственного суду, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства.

Заявление наследника о включении в состав наследства после смерти наследодателя объектов недвижимости в действительности свидетельствует о наличии спора о праве и подлежит разрешению судом в порядке искового производства.

Отсутствие спора о праве является обязательным условием для применения процессуальных правил особого производства. Если при рассмотрении дела будет выявлено наличие материально-правового спора, то его рассмотрение должно происходить по иным процессуальным правилам - правилам искового производства.

Как видно из материалов дела заинтересованное лицо Т.С. заявила о своих правах в порядке наследования по закону на 1/2 долю жилого дома и 1/2 долю земельного участка, Рассмотрение указанных требований принято к рассмотрению в производство Чебоксарского районного суда Чувашской Республики.

Установленные судом обстоятельства свидетельствовали о наличии спора о праве на недвижимое имущество (земельный участок и жилой дом) между Т.С. и наследниками Н.С. При таких обстоятельствах судебная коллегия сочла необходимым оставить без рассмотрения заявление Г.А. об установлении юридического факта в порядке особого производства на основании части 3 статьи 263 ГПК РФ, разъяснив, что заявитель и заинтересованные лица вправе обратиться за разрешением возникшего спора о правах на недвижимое имущество в порядке искового производства.

(Дело N 33-1573/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Под совершением наследником действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, следует понимать совершение предусмотренных пунктом 2 статьи 1153 ГК РФ действий, а также иных действий по управлению, распоряжению и пользованию наследственным имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии, в которых проявляется отношение наследника к наследству как к собственному имуществу (п. 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании").

Е.Я. обратилась в суд с иском (с учетом уточнений) к В.В. о признании недействительными свидетельств о праве на наследство по закону, выданных нотариусом, на имущество В.Я. в виде денежных вкладов и квартиры, признании права собственности на денежные вклады и квартиру, указав в обоснование заявленных требований следующее.

28 ноября 2011 года умерла родная сестра истицы - В.Я., после смерти которой открылось наследство в виде квартиры, денежных вкладов и личных вещей. Наследников первой очереди по закону у В.Я. не имеется. При жизни В.Я. составила завещание, по которому все принадлежавшее ей имущество она завещала В.В. (ответчик по делу). Однако в тексте завещания В.Я. не указывает, кем приходится ей ответчик, отсутствует дата рождения, поэтому не возможно установить факт принадлежности этого завещания конкретному лицу, в связи с чем нотариус не выдал свидетельство о праве на наследство по завещанию. Истица как родная сестра умершей является наследником второй очереди по закону и имеет право на 1/2 долю наследства, так как наследниками второй очереди по праву представления являются дети ее умершего брата: Я.В., ответчик В.В., А.В. и Л.В.

Кроме того, ответчик не представил нотариусу документов, подтверждающих свое родство с умершей, поэтому выданные нотариусом свидетельства о праве на наследство по закону являются недействительными.

Отказывая в удовлетворении исковых требований Е.Я., суд первой инстанции пришел к выводу, что истица не представила доказательств фактического принятия наследства после смерти своей сестры В.Я.

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции не согласилась.

Из материалов дела следует, что на момент смерти В.Я. завещаний, составленных от ее имени, не имелось. Сторонами по делу не оспаривается, что у наследодателя В.Я. наследников первой очереди по закону не имеется, ее наследниками второй очереди по закону являются истица Е.Я. (сестра наследодателя) и по праву представления ответчик В.В., третьи лица Я.В., А.В., Л.В., которые являются сыновьями брата наследодателя.

Из имеющейся в материалах дела копии наследственного дела следует, что 22 мая 2011 года в нотариальную контору от ответчика В.В. поступило заявление о принятии наследства по закону и выдаче свидетельства о праве на наследство по закону после умершей тети В.Я., брат которой, являющийся его отцом, умер 16 июля 1999 года. Заявлений от других наследников по закону в нотариальную контору не поступало. В связи с этим 3 сентября 2012 года В.В. были выданы два свидетельства о праве на наследство по закону на квартиру и на денежные средства, внесенные наследодателем во вклады, хранящиеся на счетах, открытых в Банке, с учетом компенсации этих вкладов.

В соответствии со статьей 1111 Гражданского кодекса Российской Федерации наследование осуществляется по завещанию и по закону. Наследование по закону имеет место, когда и поскольку оно не изменено завещанием, а также в иных случаях, установленных настоящим Кодексом.

Согласно пункту 1 статьи 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации наследство может быть принято в течение шести месяцев со дня открытия наследства.

Пунктом 2 статьи 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник: вступил во владение или в управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

В пункте 36 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании" разъяснено, что под совершением наследником действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства, следует понимать совершение предусмотренных пунктом 2 статьи 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации действий, а также иных действий по управлению, распоряжению и пользованию наследственным имуществом, поддержанию его в надлежащем состоянии, в которых проявляется отношение наследника к наследству как к собственному имуществу. В качестве таких действий, в частности, могут выступать: вселение наследника в принадлежавшее наследодателю жилое помещение или проживание в нем на день открытия наследства (в том числе без регистрации наследника по месту жительства или по месту пребывания), обработка наследником земельного участка, подача в суд заявления о защите своих наследственных прав, обращение с требованием о проведении описи имущества наследодателя, осуществление оплаты коммунальных услуг, страховых платежей, возмещение за счет наследственного имущества расходов, предусмотренных статьей 1174 Гражданского кодекса Российской Федерации, иные действия по владению, пользованию и распоряжению наследственным имуществом. При этом такие действия могут быть совершены как самим наследником, так и по его поручению другими лицами. Указанные действия должны быть совершены в течение срока принятия наследства, установленного статьей 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации. В целях подтверждения фактического принятия наследства (пункт 2 статьи 1153 Гражданского кодекса Российской Федерации) наследником могут быть представлены, в частности, справка о проживании совместно с наследодателем, квитанция об уплате налога, о внесении платы за жилое помещение и коммунальные услуги, сберегательная книжка на имя наследодателя, паспорт транспортного средства, принадлежавшего наследодателю, договор подряда на проведение ремонтных работ и т.п. документы.

В обоснование фактического принятия наследства после смерти сестры В.Я., истица указала, что с ее разрешения в квартире с декабря 2011 года стал проживать ее племянник А.В., для чего она ежемесячно передавала ему денежные средства для внесения оплаты за квартиру. Также она забрала из квартиры одежду, постельные принадлежности, полотенца, посуду, принадлежавшие умершей сестре. Указанные действия были совершены истицей в течение срока, установленного статьей 1154 Гражданского кодекса Российской Федерации для принятия наследства.

Из пояснений третьего лица А.В., данных им в судебном заседании, следует, что с разрешения истицы Е.Я. с 25 декабря 2011 года по ноябрь 2012 года он проживал в квартире, истица давала ему денежные средства для оплаты за квартиру, однако он тратил эти денежные средства на себя из-за отсутствия собственных денег. Из квартиры выехал по настоянию ответчика В.В. Данные обстоятельства подтверждаются также показаниями свидетелей, допрошенных в судебном заседании.

Таким образом, имеющимися в деле доказательствами подтверждается, что истица в установленный законом шестимесячный срок приняла наследство после смерти своей сестры В.Я. путем фактического вступления во владение и пользование наследственным имуществом.

В соответствии со статьей 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Поскольку стороной ответчика не было представлено суду доказательств, опровергающих доводы истицы Е.Я. о фактическом вступлении во владение и пользование наследственным имуществом в течение шести месяцев со дня открытия наследства, и из материалов дела следовало, что истица совершила действия, свидетельствующие о принятии ею наследства, то судебная коллегия сочла, что при таком положении у суда первой инстанции не имелось оснований для отказа в удовлетворении иска Е.Я.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением по делу нового решения (Дело N 33-1670/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из трудовых, пенсионных и социальных правоотношений

Перечень случаев, в которых сотрудник органов внутренних дел не признается погибшим (умершим) вследствие увечья или иного повреждения здоровья (заболевания) либо получившим увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) при выполнении служебных обязанностей, являются исчерпывающими и не подлежат расширительному толкованию.

О.Ю. обратился в суд с иском (с учетом уточнений) к отделу МВД России по Чебоксарскому району Чувашской Республики, МВД по Чувашской Республике о признании незаконным заключения служебной проверки от 19 октября 1998 года по факту получения телесных повреждений, утвержденного начальником Чебоксарского РОВД; о признании незаконным заключения служебной проверки от 28 ноября 2012 года, утвержденного МВД по Чувашской Республике; о признании получения травмы 10 октября 1998 года при исполнении служебных обязанностей; о возложении обязанности направить необходимые документы в комиссию МВД по Чувашской Республике по вопросу выплаты единовременного пособия вследствие увечья и иного повреждения здоровья, полученных в связи с выполнением служебных обязанностей.

В обоснование заявленных требований указал следующее. 10 октября 1998 года в 1 час 30 минут истец, управляя мотоциклом, выехал на ужин в ближайшее кафе. По пути следования он был ослеплен фарами встречного автомобиля, из-за чего потерял управление мотоциклом и совершил дорожно-транспортное происшествие, в результате которого получил телесные повреждения и был госпитализирован в центральную районную больницу. По мнению истца, дорожно-транспортное происшествие произошло по причине того, что он не успел отдохнуть после суточного дежурства, вследствие чего находился в утомленном состоянии. В связи с полученными телесными повреждения он проходил стационарное, затем амбулаторное лечение. Согласно заключению служебной проверки от 19 октября 1998 года, утвержденному начальником Чебоксарского РОВД Чувашской Республики, полученные истцом в результате дорожно-транспортного происшествия телесные повреждения не связаны с исполнением служебных обязанностей, в связи с этим он лишился гарантий, связанных с обязательным государственным страхованием сотрудников милиции. Согласно заключению служебной проверки от 28 ноября 2012 года, утвержденному министром внутренних дел по Чувашской Республике, оснований для отмены заключения служебной проверки от 19 октября 1998 года не было установлено. Между тем, истец полагает, что телесные повреждения получены им при исполнении служебных обязанностей, оба заключения служебных проверок являются необъективными и проведены с нарушением требований законодательства.

Разрешая заявленный спор и отказывая в удовлетворении исковых требований О.Ю., суд первой инстанции исходил из того, что истец при получении телесных повреждений в день совершения ДТП 10 октября 1998 года не находился при исполнении служебных обязанностей.

Судебная коллегия не согласилась с такими выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Статьей 29 Закона Российской Федерации от 18 апреля 1991 года N 1026-1 "О милиции", действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, предусмотрено, что все сотрудники милиции подлежат обязательному государственному личному страхованию за счет средств соответствующих бюджетов, а также средств, поступающих в специальные фонды на основании договоров от организаций. При получении сотрудником милиции в связи с осуществлением служебной деятельности телесных повреждений, исключающих для него возможность дальнейшего прохождения службы, ему выплачивается единовременное пособие в размере пятилетнего денежного содержания из средств соответствующего бюджета с последующим взысканием этой суммы с виновных лиц. В случае причинения увечья или иного повреждения здоровья сотруднику милиции в связи с осуществлением им служебной деятельности денежная компенсация в размере, превышающем сумму назначенной пенсии по указанным в настоящей статье основаниям, выплачивается за счет средств соответствующего бюджета либо средств организаций, заключивших с милицией договоры.

В соответствии со статьей 43 Федерального закона от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции" жизнь и здоровье сотрудника полиции подлежат обязательному государственному страхованию за счет бюджетных ассигнований федерального бюджета на соответствующий год (часть 1). Обязательное государственное страхование жизни и здоровья сотрудника полиции осуществляется на условиях и в порядке, установленных Федеральным законом от 28 марта 1998 года N 52-ФЗ "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы" (часть 2). При получении сотрудником полиции в связи с выполнением служебных обязанностей увечья или иного повреждения здоровья, исключающих возможность дальнейшего прохождения службы в полиции, ему выплачивается единовременное пособие в размере двух миллионов рублей (часть 5). В случае причинения сотруднику полиции в связи с выполнением служебных обязанностей увечья или иного повреждения здоровья, исключающих возможность дальнейшего прохождения службы в полиции и повлекших стойкую утрату трудоспособности, ему выплачивается ежемесячная денежная компенсация в размере утраченного денежного довольствия по состоянию на день увольнения со службы в полиции за вычетом размера назначенной пенсии по инвалидности с последующим взысканием выплаченных сумм компенсации с виновных лиц (часть 6).

Согласно подпункту "г" пункта 2.8 Инструкции о порядке возмещения ущерба в случае гибели (смерти) или причинения увечья сотруднику милиции, а также ущерба, причиненного имуществу сотрудника милиции, утвержденной приказом МВД России от 31 мая 1993 года N 260, действовавшей на момент возникновения спорных правоотношений, под осуществлением служебной деятельности (исполнением служебных обязанностей) сотрудниками органов внутренних дел понимается следование к месту службы (командировки) и обратно. В этом же пункте 2.8 названной Инструкции указано, что не признаются осуществляющими служебную деятельность (исполняющими служебные обязанности) сотрудники:

а) находящиеся на отдыхе или в отпуске, за исключением случаев, предусмотренных подпунктами "д" - "к" настоящего пункта;

б) в отношении которых служебной проверкой, органами дознания и следствия, судом установлено, что совершенные ими деяния: находятся в прямой причинной связи с алкогольным, наркотическим или токсическим опьянением; квалифицируются как умышленное преступление (умышленное административное правонарушение); признаны самоубийством или покушением на самоубийство и при этом не были вызваны болезненным состоянием или доведением до самоубийства.

Приказом МВД России от 15 октября 1999 года N 805 утверждена новая Инструкция о порядке возмещения ущерба в случае гибели (смерти) или причинения увечья сотруднику органов внутренних дел, а также ущерба, причиненного имуществу сотрудника органов внутренних дел или его близких, которая в последующем также утратила силу в связи с изданием приказа МВД России от 18 июня 2012 года N 590.

Подпунктом "г" пункта 2.8 названной Инструкции установлено, что под осуществлением служебной деятельности (исполнением служебных обязанностей) сотрудниками понимается следование к месту службы (командировки) и обратно, нахождение в служебной командировке. В этом же пункте указано, что не признаются осуществляющими служебную деятельность (исполняющими служебные обязанности) сотрудники:

а) находящиеся на отдыхе или в отпуске, за исключением случаев, предусмотренных подпунктами "д" - "к" настоящего пункта;

б) в отношении которых служебной проверкой, органами дознания и предварительного следствия, судом установлено, что совершенное ими деяние: находится в прямой причинной связи с добровольным приведением себя в состояние алкогольного, наркотического или токсического опьянения; признано общественно опасным или является умышленным административным правонарушением; признано самоубийством или покушением на самоубийство и при этом не было вызвано болезненным состоянием или доведением до самоубийства; является результатом умышленного причинения вреда своему здоровью.

В настоящее время перечень случаев, в которых сотрудник органов внутренних дел независимо от места нахождения и времени суток считается выполняющим служебные обязанности, а также перечень случаев, в которых сотрудник органов внутренних дел не признается погибшим (умершим) вследствие увечья или иного повреждения здоровья (заболевания) либо получившим увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) при выполнении служебных обязанностей, установлен в статье 68 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Так, в соответствии с пунктом 2 части 3 статьи 68 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" сотрудник органов внутренних дел независимо от места нахождения и времени суток считается выполняющим служебные обязанности в случае, если он следует к месту службы, командирования, медицинского освидетельствования (обследования) или лечения и обратно.

В силу части 4 названной статьи сотрудник органов внутренних дел не признается погибшим (умершим) вследствие увечья или иного повреждения здоровья (заболевания) либо получившим увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) при выполнении служебных обязанностей, если гибель (смерть), увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) наступили:

1) в связи с добровольным приведением себя в состояние алкогольного, наркотического или иного токсического опьянения;

2) вследствие совершения сотрудником умышленного преступления;

3) в результате доказанного в ходе служебной проверки либо установленного органами дознания, предварительного следствия или судом самоубийства, или покушения на самоубийство, или иного умышленного причинения вреда своему здоровью, не вызванного болезненным состоянием или доведением до самоубийства.

Указанные перечни случаев, в которых сотрудник органов внутренних дел независимо от места нахождения и времени суток считается выполняющим служебные обязанности, а также перечни случаев, в которых сотрудник органов внутренних дел не признается погибшим (умершим) вследствие увечья или иного повреждения здоровья (заболевания) либо получившим увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) при выполнении служебных обязанностей, являются исчерпывающими и не подлежат расширительному толкованию.

Порядок организации и проведения служебных проверок в органах, подразделениях и учреждениях системы Министерства внутренних дел Российской Федерации установлен приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 24 декабря 2008 года N 1140 "Об утверждении Инструкции о порядке организации и проведения служебных проверок в органах, подразделениях и учреждениях системы Министерства внутренних дел Российской Федерации".

В соответствии с пунктами 2, 31, 32 указанной Инструкции служебные проверки проводятся по факту грубого нарушения сотрудником служебной дисциплины; при необходимости наиболее полного и всестороннего исследования обстоятельств совершения дисциплинарного проступка; гибели сотрудника, получения им ранений, травм, применения и использования оружия, а также, в случае возбуждения в отношении сотрудника уголовного дела или дела об административном правонарушении, в целях устранения причин и условий, приведших к совершению им преступления или административного правонарушения; по требованию сотрудника для опровержения сведений, порочащих его честь и достоинство; для подтверждения факта существенного и (или) систематического нарушения условий контракта в отношении сотрудника. По окончании служебной проверки подготавливается письменное заключение с указанием даты его составления. Заключение должно быть подписано председателем и членами комиссии или уполномоченным сотрудником. Должностное лицо, назначившее служебную проверку, не позднее 10 дней со дня подписания заключения утверждает его либо принимает решение о продлении служебной проверки. Заключение составляется на основании имеющихся в материалах служебной проверки данных.

Из материалов дела следует, что примерно в 2 час. 30 мин. 10 октября 1998 года в период прохождения службы в МВД по Чувашской Республике в должности инспектора истец О.Ю. получил травму.

Из заключения служебной проверки от 19 октября 1998 года, утвержденного начальником Чебоксарского РОВД, следует, что в Чебоксарском районе в период с 9 октября 1998 года по 11 октября 1998 года проводились мероприятия по предупреждению и пресечению краж из торговых точек района, в связи с чем был разработан план мероприятий, утвержденный приказом начальника Чебоксарского РОВД. Согласно данному приказу О.Ю. был включен в засаду. 10 октября 1998 года около 2 час. утра О.Ю., самовольно оставив закрепленный за ним патрульный участок, поехал домой. При следовании по его вине произошло столкновение с автомашиной КАМАЗ, в результате чего истец получил телесные повреждения. Таким образом, телесные повреждения О.Ю. получил в результате ДТП вследствие нарушения им пункта 2.7 ПДД (управление мотоциклом в утомленном состоянии, ставящем под угрозу безопасность движения, пересечение сплошной линии горизонтальной разметки 1.1, разделяющей транспортные потоки противоположных направлений, предназначенной для встречного движения).Получение травмы не связано с проводимыми мероприятиями по предупреждению и пресечению краж из магазинов.

18 октября 2012 года истец обратился к МВД по Чувашской Республике с рапортом о пересмотре материалов служебной проверки от 19 октября 1998 года, указав, что после суточного несения службы в составе следственно-оперативной группы на основании приказа начальника Чебоксарского РОВД с 18 часов того же дня заступил на заслонно-засадные мероприятия по пресечению краж из торговых точек. 10 октября 1998 года около 1 час. 30 мин. он выехал на ужин в ближайшее кафе. Однако в пути следования на личном мотоцикле потерял управление, так как был ослеплен фарами встречного автотранспорта, в отсутствие отдыха после суточного дежурства не смог своевременно оценить дорожную обстановку, в результате чего произошло дорожно-транспортное происшествие, и он получил телесные повреждения.

Заключением служебной проверки от 28 ноября 2012 года, проведенной на основании рапорта майора полиции О.Ю. и утвержденной МВД по Чувашской Республике 30 ноября 2012 года, установлено отсутствие оснований для отмены заключения служебной проверки от 20 октября 1998 года.

Как в рапорте от 18 октября 2012 года о пересмотре заключения служебной проверки от 20 октября 1998 года, так и в судебных заседаниях истец пояснял, что около 2 часов ночи 10 октября 1998 года, оставив закрепленный за ним охраняемый участок, на личном мотоцикле поехал в кафе для приема пищи. Доказательств обратного стороной ответчика также не представлено.

Пояснения истца согласуются с положениями пункта 13 Устава патрульно-постовой службы милиции общественной безопасности Российской Федерации, утвержденного приказом МВД РФ от 18 января 1993 года N 17 (Устав утратил силу с 1 июля 2008 года на основании приказа МВД РФ от 29 января 2008 года N 80), согласно которому непрерывная служба на посту, маршруте патрулирования, как правило, не должна продолжаться свыше 4 часов. В течение смены личному составу предоставляется 1 час перерыва для отдыха и принятия пищи.

Из вышеприведенных положений законодательства следует, что перечень случаев, в которых сотрудник органов внутренних дел не признается погибшим (умершим) вследствие увечья или иного повреждения здоровья (заболевания) либо получившим увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) при выполнении служебных обязанностей, является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию.

Между тем, сторона ответчика не представила суду доказательств, подтверждающих в рассматриваемой ситуации наличие этих случаев.

То обстоятельство, что истец, по мнению стороны ответчика, выполнял свои обязанности ненадлежащим образом, то есть самовольно покинул место патрулирования, не поставив об этом в известность соответствующего руководителя, после чего совершил ДТП и получил телесные повреждения, само по себе не является основанием для утверждения, что истец находился не при исполнении служебных обязанностей, поскольку положения пункта 2.8 Инструкции, утвержденной приказом МВД России от 31 мая 1993 года N 260, пункта 2.8 Инструкции, утвержденной приказом МВД России от 15 октября 1999 года N 805, статьи 68 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" не предусматривают такого обстоятельства в качестве случая, когда сотрудник органов внутренних дел не признается погибшим (умершим) вследствие увечья или иного повреждения здоровья (заболевания) либо получившим увечье или иное повреждение здоровья (заболевание) при выполнении служебных обязанностей.

Сторона ответчика, возражая против заявленных исковых требований, не представила суду относимых и допустимых доказательств в обоснование своих возражений, в то время как в силу статьи 56 ГПК Российской Федерации обязанность по представлению доказательств в подтверждение своих доводов возложена на нее.

Проанализировав имеющиеся в деле доказательства в совокупности, судебная коллегия пришла к выводу, что поскольку травма была получена О.Ю. по пути следования с места службы домой (по пояснениям истца, для приема пищи), то ее следует квалифицировать как полученную при исполнении служебных обязанностей (при осуществлении служебной деятельности) сотрудника органов внутренних дел, что соответствует положениям пункта 2.8 Инструкции, утвержденной приказом МВД России от 31 мая 1993 года N 260, пункта 2.8 Инструкции, утвержденной приказом МВД России от 15 октября 1999 года N 805, и статьи 68 Федерального закона от 30 ноября 2011 года N 342-ФЗ "О службе в органах внутренних дел Российской Федерации и внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации".

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции в части отказа в удовлетворении иска О.Ю. о признании незаконными заключений служебной проверки от 19 октября 1998 года и от 28 ноября 2012 года, о признании получения травмы 10 октября 1998 года при исполнении служебных обязанностей и вынесла новое решение об удовлетворении исковых требований. (Дело 33-1412/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Поскольку полномочиями по принятию решения о выплате сотруднику полиции (милиции) единовременного пособия в связи с получением телесных повреждений, исключающих для него возможность дальнейшего прохождения службы, обладает Специальная комиссия МВД субъекта Российской Федерации, то уполномоченным органом по представлению данной комиссии в суде является Министерство внутренних дел соответствующего субъекта. Решение вопроса об увольнении и издания приказа о выплате единовременного пособия также находится в полномочиях Министерства внутренних дел субъекта.

В. с учетом уточнений обратился в суд с иском к Отделу МВД России по Чебоксарскому району (далее - ОМВД России по Чебоксарскому району) о взыскании единовременного пособия в счет возмещения вреда, причиненного здоровью в связи с военной травмой, в размере пятилетнего денежного содержания.

Требования истца мотивированы тем, что в период с 05 апреля 1976 года по 19 декабря 2000 года он проходил службу в органах внутренних дел, и 04 января 1992 года при следовании на службу в ОВД по Чебоксарскому району получил травму головы, которая была признана полученной при исполнении служебных обязанностей. С 19 декабря 2000 года В. уволен со службы по п. "з" ч. 6 ст. 19 Закона Российской Федерации "О милиции" (по ограниченному состоянию здоровья). Заключением военно-врачебной комиссии ФГУЗ "МСЧ МВД по Чувашской Республике" (далее - ВВК) от 28 января 2010 года последствия перенесенной истцом закрытой черепно-мозговой травмы признаны военной травмой на день его увольнения. Однако в удовлетворении заявления о выплате единовременного пособия в счет возмещения вреда, причиненного здоровью в связи с военной травмой, в размере пятилетнего денежного содержания Специальная комиссия МВД по Чувашской Республике решением от 26 апреля 2011 года незаконно отказала. Поскольку заключением ВВК выявленные у истца заболевания, полученные во время прохождения военной службы, и военная травма указаны в обоснование признания его ограниченно годным к военной службе, истец полагает, что имеет право на выплату единовременного пособия.

Решением суда исковые требования В. удовлетворены.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

В соответствии с ч. 3 ст. 29 Закона Российской Федерации "О милиции" при получении сотрудником милиции в связи с осуществлением служебной деятельности телесных повреждений, исключающих для него возможность дальнейшего прохождения службы, ему выплачивается единовременное пособие в размере пятилетнего денежного содержания из средств соответствующего бюджета с последующим взысканием этой суммы с виновных лиц. Данный закон в связи с принятием Федерального закона от 7 февраля 2011 года N 3-ФЗ "О полиции" утратил силу с 1 марта 2011 года, однако вышеуказанная социальная гарантия сохранена в части 5 статьи 43 данного Федерального закона.

Приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 15 октября 1999 года N 805 была утверждена Инструкция о порядке возмещения ущерба в случае гибели (смерти) или причинения увечья сотруднику органов внутренних дел, а также ущерба, причиненного имуществу сотрудника органов внутренних дел или его близких.

В силу п. 5 Инструкции полномочиями по принятию решения о выплате единовременного пособия обладают специальные комиссии, создаваемые из числа сотрудников кадровых, юридических, медицинских и финансовых подразделений МВД, ГУВД, УВД субъектов Российской Федерации, УВДТ, образовательных учреждений МВД России. По результатам рассмотрения начальником органа внутренних дел издается приказ, который является основанием для проведения соответствующих выплат.

Согласно действующей в настоящее время Инструкции о порядке осуществления выплат в целях возмещения вреда, причиненного в связи с выполнением служебных обязанностей, сотрудникам органов внутренних дел Российской Федерации или их близким родственникам, утвержденной приказом МВД России от 18 июня 2012 года N 590, полномочиями по принятию решений также являются соответствующие постоянно действующие комиссии, которые по результатам рассмотрения поступивших документов принимают мотивированное решение о производстве соответствующей выплаты или об отказе в ее производстве, либо о необходимости представления дополнительных документов.

Приказом МВД по ЧР от 20 апреля 2007 года N 599 было утверждено Положение о Специальной комиссии МВД по Чувашии по рассмотрению документов на выплату единовременных пособий и сумм в возмещение ущерба сотрудникам внутренних дел (пенсионерам МВД по Чувашии) и членам их семей. Задачами комиссии является проверка документов и принятие решений о выплате либо отказе в выплате единовременных пособий и сумм в возмещение ущерба (п. 2.1, 2.2). Решение комиссии может быть обжаловано в Центральную Комиссию МВД России по выплатам пособий и сумм в возмещение ущерба и в судебные органы (п. 1,5, 4.7).

Как усматривается из материалов дела, поводом для обращения В. в суд явился отказ Специальной комиссии МВД по Чувашии от 26 апреля 2010 года в выплате ему единовременного пособия в размере пятилетнего денежного содержания по причине увольнения со службы по ограниченному состоянию здоровья в связи с военной травмой.

Согласно п. 20 Инструкции, утвержденной приказом Министерства внутренних дел Российской Федерации от 15 октября 1999 года N 805, право на получение сотрудником единовременного пособия устанавливается в ходе оформления материалов об увольнении его из органов внутренних дел.

Принимая во внимание, что полномочиями по принятию решения о выплате единовременного пособия обладает Специальная комиссия МВД по Чувашии, уполномоченным органом по представлению данной комиссии в суде является Министерство внутренних дел по Чувашской Республике. Решение вопроса об увольнении В., соответственно, и издания приказа о выплате ему единовременного пособия также находится в полномочиях Министерства внутренних дел по Чувашской Республике.

Истец же предъявил требования к отделу МВД России по Чебоксарскому району, в чьи полномочия не входит принятие решения о выплате пособия, что указывает на предъявление иска к ненадлежащему ответчику.

При этом суд, рассмотрев требование, заявленное к ненадлежащему ответчику, неправомерно удовлетворил его, в то время как предъявление требований к ненадлежащему ответчику является основанием для отказа в удовлетворение иска.

Определение ответчика является процессуальным правом истца. Замена ненадлежащего ответчика не является процессуальной обязанностью суда. Статья 41 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает возможность замены в суде первой инстанции ненадлежащего ответчика надлежащим лишь по ходатайству истца или с его согласия. В материалах дела соответствующие ходатайства или заявления истца отсутствуют. В ходе рассмотрения дела в суде апелляционной инстанции замена ненадлежащего ответчика произведена быть не может в силу прямого запрета, содержащегося в ч. 6 ст. 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении требований В. (Дело N 33-1699/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Перерыв течения трехмесячного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора по требованию о взыскании заработной платы, может иметь место лишь в пределах этого срока, а не после его истечения.

Ю.В. обратился в суд с иском к ООО о взыскании задолженности по заработной плате.

Исковые требования мотивировал тем, что с 12 октября 2009 года по 11 августа 2010 года он работал в ООО в должности прораба в отделе капитального строительства. За указанный период работы у ответчика перед ним образовалась задолженность по заработной плате в размере 115 552 рубля 37 копеек, окончательный расчет при увольнении с ним не произведен.

Судом исковые требования Ю.В. удовлетворены частично.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

В силу статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права (часть 1). Указанный срок может быть восстановлен судом лишь в случае его пропуска по уважительным причинам (часть 3).

Судом установлено, что 12 октября 2009 года Ю.В. был принят на работу в ООО на должность прораба в отдел капитального строительства, уволен 11 августа 2010 года.

Ссылаясь на наличие задолженности по заработной плате в размере 115 552 рубля 37 копеек, в обоснование своих требований истец представил справку работодателя от 04 октября 2012 года.

Как следует из материалов дела, 17 мая 2012 года и.о. мирового судьи на основании заявления Ю.В. и справки работодателя от 14 мая 2012 года вынес судебный приказ о взыскании с ООО в пользу заявителя задолженности по заработной плате в сумме 115 552 рубля. Судебный приказ находился на принудительном исполнении у судебного пристава-исполнителя, 03 сентября 2012 года приказ был отменен.

Иск подан Ю.В. в суд 10 октября 2012 года.

Посчитав, что истцом соблюден трехмесячный срок для обращения за разрешением индивидуального трудового спора, суд с учетом судебного приказа от 19 апреля 2010 года, который до настоящего времени не отменен, удовлетворил исковые требования в размере 71 468 рублей 37 копеек.

Вывод суда о необходимости исчисления трехмесячного срока исковой давности с моментов отмены судебного приказа от 17 мая 2012 года, справки о наличии задолженности от 04 октября 2012 года, ответа прокурору от 28 мая 2011 года является неправомерным, поскольку суд не учел разъяснения, содержащиеся в пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 12.11.2001 N 15 и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.11.2001 N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", о том, что перерыв течения срока исковой давности может иметь место лишь в пределах срока давности, а не после его истечения.

Трудовой договор с истцом расторгнут 11 августа 2010 года, расчет при увольнении с ним не произведен, о чем Ю.В. было известно.

В суд он обратился 10 октября 2012 года, то есть за пределами срока, установленного в статье 392 Трудового кодекса Российской Федерации.

Течение срока исковой давности не начинается заново с момента отмены судебного приказа, поскольку к моменту обращения с заявлением о выдаче судебного приказа о взыскании невыплаченной заработной платы срок обращения в суд для Ю.В. уже истек.

Ссылки в судебном решении на справку о наличии задолженности от 04 октября 2012 года и ответ прокурору от 28 мая 2011 года, являются необоснованными, так как данные справка и ответ имели место быть также за пределами срока исковой давности, следовательно, указанные документы не прерывают срока исковой давности, так как этот срок уже истек.

Пропуск срока обращения в суд является самостоятельным основанием к отказу в иске. Каких либо доказательств уважительности причин пропуска этого срока истцом не представлено.

С учетом изложенного судебная коллегия отменила решение суда и приняла новое решение, которым в удовлетворении исковых требований Ю.В. отказала. (дело N 33-1582/2013, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Законом установлен заявительный порядок предоставления мер социальной поддержки граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС, определен уполномоченный орган по рассмотрению таких заявлений, несоблюдение установленного порядка свидетельствует об отсутствии нарушения прав истца со стороны уполномоченного органа.

З.В. с учетом уточнений обратилась в суд с иском к "Центру предоставления мер социальной поддержки" (далее - Центр) об установлении факта нахождения на иждивении супруга Р.А., обязании назначить выплаты пособий в связи со смертью кормильца.

Исковые требования мотивированы тем, что ее супруг Р.А. являлся участником ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС. 12 декабря 2011 года он умер, решением межведомственного экспертного совета по установлению причинной связи заболеваний, инвалидности и смерти граждан, подвергшихся воздействию радиационных факторов 2012 года установлено, что причина смерти Р.А. связана с воздействием радиационных факторов при выполнении работ по ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС.

Лица, находившиеся на иждивении участников ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, имеют право на получение мер социальной поддержки, предусмотренных п. 15 ч. 1 ст. 14, ст. 39 и ст. 41 Закона Российской Федерации "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС". Размеры доходов истицы и ее супруга, изложенные в справках Пенсионного фонда и отдела социальной защиты населения, свидетельствуют о том, что она находилась на его иждивении, поскольку часть его дохода являлась для нее постоянным источником средств к существованию, и она является единственным иждивенцем, имеющим право на получение суммы возмещения вреда.

Решением суда исковые требования З.В. были удовлетворены, в том числе на "Центр предоставления социальной поддержки" возложена обязанность выплатить З.В. в соответствии с частью 4 ст. 39 Закона Российской федерации от 15 мая 1991 года "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" единовременную компенсацию в размере 10 000 рублей.

Судебная коллегия оставила решение суда в части установления факта нахождения З.В. на иждивении мужа Р.А. без изменения и отменила решение суда в остальной части по следующим основаниям.

Судом установлено, что З.В. являлась супругой умершего Р.А., что подтверждается свидетельством о заключении брака. Р.А. согласно удостоверению был участником ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС в 1987 году, умер 12 декабря 2011 года, что усматривается из свидетельства о смерти.

Частью 4 ст. 14 Закона Российской Федерации N 1244-1 от 15 мая 1991 года "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" (далее - Закон) установлено, что меры социальной поддержки, предусмотренные пунктами 2, 3, 7, 8, 12 - 15 части первой настоящей статьи, распространяются на семьи, потерявшие кормильца из числа граждан, погибших в результате катастрофы на Чернобыльской АЭС, умерших вследствие лучевой болезни и других заболеваний, возникших в связи с чернобыльской катастрофой, а также на семьи умерших инвалидов, на которых распространялись меры социальной поддержки, указанные в настоящей статье.

В соответствии с п. 15 ч. 1 ст. 14 Закона в случае смерти граждан, ставших инвалидами вследствие чернобыльской катастрофы, право на ежемесячную денежную компенсацию в возмещение вреда, причиненного здоровью в связи с радиационным воздействием вследствие чернобыльской катастрофы либо с выполнением работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, распространяется на нетрудоспособных членов семьи, находившихся на иждивении указанных граждан.

Согласно ч. 1 ст. 41 Закона право на ежемесячную компенсацию за потерю кормильца - участника ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС имеют нетрудоспособные члены семьи, бывшие на его иждивении.

Статья 39 Закона устанавливает, что семьям, потерявшим кормильца вследствие чернобыльской катастрофы, выплачивается единовременная компенсация в размере 10 000 рублей.

Выплата ежемесячной денежной компенсации в возмещение вреда, причиненного здоровью в связи с радиационным воздействием вследствие чернобыльской катастрофы либо с выполнением работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, предусмотренная п. 15 ч. 1 ст. 14 Закона, производится органами социальной защиты населения или иными государственными органами в порядке, определяемом Правительством Российской Федерации. Такой Порядок выплаты ежемесячной денежной компенсации в возмещение вреда, причиненного здоровью граждан в связи с радиационным воздействием вследствие чернобыльской катастрофы либо с выполнением работ по ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, утвержден Постановлением Правительства Российской Федерации от 21 августа 2001 года N 607.

Пунктом 6 Порядка предусмотрено, что для осуществления выплаты денежной компенсации нетрудоспособным иждивенцам необходимо представить в орган социальной защиты населения заявление о выплате денежной компенсации с приложенными к нему копиями документа, удостоверяющего личность заявителя, свидетельства о смерти кормильца, справкой о составе семьи и иных документов, подтверждающих наличие нетрудоспособных иждивенцев (копии свидетельства о рождении детей, пенсионного удостоверения, справки об установлении инвалидности, трудовой книжки и другие).

Денежная компенсация выплачивается со дня подачи заявления со всеми необходимыми документами. Решение о выплате (об отказе в выплате) денежной компенсации принимается не позднее 10 дней со дня подачи заявления со всеми необходимыми документами. Уведомление о принятом решении с соответствующим обоснованием направляется заявителю в 5-дневный срок после принятия решения (п. 7, 8 Порядка).

В целях реализации Закона Постановлением Правительства РФ от 31 декабря 2004 года за N 907 "О социальной поддержке граждан, подвергшихся воздействию радиации вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС" были утверждены соответствующие Правила выплат, предусмотренных Законом.

Пункт 2 указанных Правил устанавливает, что для получения компенсации получатель компенсации подает по месту жительства в орган в сфере социальной защиты населения, уполномоченный органом государственной власти субъекта Российской Федерации в соответствии с законодательством субъекта Российской Федерации (далее - уполномоченный орган), заявление (с указанием почтового адреса или реквизитов счета, открытого получателем компенсации в кредитной организации), к которому прилагается заверенная копия удостоверения, дающего право на меры социальной поддержки. Членам семьи, потерявшей кормильца вследствие чернобыльской катастрофы, или кормильца, участвовавшего в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, указанным в статьях 39 и 41 Закона, необходимо представить дополнительные документы, дающие право на меры социальной поддержки (п. 3). Выплата компенсации производится, начиная с месяца, следующего за месяцем подачи заявления (п. 8).

Изложенное позволяет сделать вывод о том, что законом установлен заявительный порядок предоставления вышеобозначенных мер социальной поддержки.

Судом первой инстанции установлено, что З.В. в установленном порядке с заявлением о назначении компенсаций в уполномоченный орган - к ответчику - не обращалась, в связи с чем ответчик не рассматривал заявления истицы, не принимал решения об отказе в назначении ей соответствующих выплат, у него также не было и оснований для назначения выплат.

В связи с этим судебная коллегия не согласилась с выводом суда, что необращение к ответчику с необходимыми документами не препятствует признанию обоснованными требований о назначении выплат в судебном порядке.

Ссылки суда на отсутствие требования закона о соблюдении досудебного порядка урегулирования спора в данном случае несостоятельны. С учетом того, что законом установлен заявительный порядок предоставления мер социальной поддержки, по поводу которых предъявлен иск, определен уполномоченный орган по рассмотрению таких заявлений, несоблюдение установленного порядка свидетельствует об отсутствии нарушения прав истца со стороны уполномоченного органа. Возложение на ответчика обязанности по назначению компенсаций в обход установленного законом порядка является ненадлежащим способом защиты права, влекущим отказ в удовлетворении исковых требований.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила решение суда в части возложения на Центр обязанности назначить З.В. ежемесячную денежную и единовременную компенсацию с вынесением в этой части нового решения об отказе в иске (Дело N 33-1357/2013, Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

В силу подпунктов 19 и 20 пункта 1 статьи 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с лечебной деятельностью предоставляется исключительно работникам учреждений здравоохранения.

Решением Пенсионного фонда В.А. было отказано в назначении досрочной трудовой пенсии по старости в соответствии с п.п. 20 п. 1 ст. 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" по мотиву отсутствия требуемого 30-летнего специального стажа лечебной деятельности. В специальный стаж работы, дающей право на досрочную трудовую пенсию, не были включены, в частности, периоды нахождения на курсах повышения квалификации с 12 февраля 1990 года по 12 апреля 1990 года; период работы с 2000 года по 2002 год в должности медицинской сестры в ЗАО, период работы с 2002 года по 2012 год в должности медицинской сестры в ООО.

Не согласившись с решением пенсионного органа, В.А. обратилась в суд с иском о признании его незаконным, зачете в специальный стаж вышеуказанных периодов и назначении досрочной трудовой пенсии.

Решением суда исковые требования В.А. к Пенсионному фонду удовлетворены.

Судебная коллегия отменила решение суда в части возложения на Пенсионный фонд обязанности зачесть в специальный медицинский стаж В.А. периоды работы в должности медицинской сестры, старшей медицинской сестры в ООО, и назначить ей досрочную трудовую пенсию по старости по следующим основаниям.

Согласно пункту 2 статьи 27 Федерального закона Списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается трудовая пенсия по старости в соответствии с пунктом 1 настоящей статьи, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации.

Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года N 781 были утверждены Список должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения, в соответствии с подпунктом 20 пункта 1 статьи 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее Список 2002 года), и Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения, в соответствии с подпунктом 20 пункта 1 статьи 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" (далее Правила 2002 года).

Как установлено судом, в периоды с 2002 года по 2012 год В.А. работала в должности медицинской сестры (в период с 2005 года по 2009 года - в должности старшей медицинской сестры) в ООО. Наименование должности, занимаемой В.А. в спорный период, не вызывает сомнений, должность медицинской сестры поименована в разделе "Наименование должностей" Списка 2002 года.

В силу указанных выше Правил, право на досрочную трудовую пенсию предоставляется лицам, осуществляющим лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения, поименованных в Списке.

Согласно ст. 120 Гражданского кодекса Российской Федерации учреждением признается некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера.

Однако ООО, основной целью которого в силу п. 3.1 Устава является извлечение прибыли, по организационно - правовой форме учреждением не является.

Суд, принимая решение о включении в специальный стаж периодов работы в обществе с ограниченной ответственностью, сослался на правовую позицию, изложенную в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 3 июня 2004 года N 11-П, Определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 4 марта 2004 года N 81-О, от 29 января 2009 года N 67-О-О, от 23 июня 2009 года N 906-О-О, согласно которой, по мнению суда, правом на досрочную пенсию обладают медицинские работники независимо от организационно-правовой формы юридических лиц, в которых протекала их работа.

Вместе с тем, Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 3 июня 2004 года N 11-П признано не соответствующими Конституции Российской Федерации положение подпункта 10 пункта 1 статьи 28 (в настоящее время подпункта 20 п. 1 ст. 27) Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", устанавливающее для лиц, осуществлявших лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения в качестве условия назначения трудовой пенсии по старости ранее достижения пенсионного возраста, осуществление этой деятельности в соответствующих государственных или муниципальных учреждениях, - в той мере, в какой в системе действующего правового регулирования пенсионного обеспечения данные положения не позволяют засчитывать в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, занимавшимся лечебной и иной деятельностью по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения, не являющихся государственными или муниципальными.

Таким образом, в указанном Постановлении речь идет не о любых организационно-правовых формах юридических лиц, а лишь о виде собственности учреждения здравоохранения. Указанная правовая позиция вытекает из положений ст. 120 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которой учреждения могут быть созданы гражданином или юридическим лицом (частное учреждение) либо соответственно Российской Федерацией, субъектом Российской Федерации, муниципальным образованием (государственное или муниципальное учреждение). В Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 4 марта 2004 года N 81-О положений, на основании которых можно сделать вывод, аналогичный выводу суда первой инстанции, также не содержится.

В указанных же судом Определениях Конституционного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2006 года N 84-О, от 29 января 2009 года N 67-О-О, от 23 июня 2009 года N 906 О-О оспаривались подпункт 11 пункта 1 статьи 28 Федерального закона от 17 декабря 2001 года "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" и постановление Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 года N 781 "О списках работ, профессий, должностей, специальностей и учреждений, с учетом которых досрочно назначается трудовая пенсия по старости в соответствии со статьей 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", в той мере, в какой указанными нормами не предусмотрено включение в стаж периодов осуществления лечебной и иной деятельности по охране здоровья населения в качестве индивидуального предпринимателя, а также в товариществе с ограниченной ответственностью, то есть не в учреждениях здравоохранения.

Отказывая в принятии к рассмотрению указанных жалоб, Конституционный Суд Российской Федерации указывал, что, устанавливая в Федеральном законе "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" правовые основания и условия назначения пенсий и предусматривая для отдельных категорий граждан, занятых определенной профессиональной деятельностью, возможность досрочного назначения трудовой пенсии по старости, законодатель связывает право на назначение пенсии ранее достижения общеустановленного пенсионного возраста не с любой работой в определенной сфере профессиональной деятельности, а лишь с такой, выполнение которой сопряжено с неблагоприятным воздействием различного рода факторов, повышенными психофизиологическими нагрузками, обусловленными спецификой и характером труда, в частности с лечебной и иной деятельностью по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения (подпункт 20 пункта 1 статьи 27 (ранее - подпункт 11 пункта 1 статьи 28); при этом учитываются как характер работы, так и особенности функционирования лечебно-профилактических учреждений.

Основанная на указанных признаках дифференциация в условиях реализации права на трудовую пенсию по старости и выделение в особую категорию лиц, имеющих право на досрочное пенсионное обеспечение по старости, отдельных работников, осуществляющих лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения в учреждениях здравоохранения, не могут расцениваться как нарушающие принцип равенства всех перед законом (статья 19, часть 1, Конституции Российской Федерации) либо ограничивающие право граждан на пенсионное обеспечение (статья 39, часть 1, Конституции Российской Федерации).

Согласно действовавшему до 1 января 2009 года пункту 3 статьи 28 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации" списки соответствующих работ, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых досрочно назначается трудовая пенсия по старости, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации. В действующей редакции аналогичное правовое регулирование предусмотрено пунктом 2 статьи 27 данного Федерального закона.

Действуя в пределах предоставленного ему полномочия, Правительство Российской Федерации Постановлением от 29 октября 2002 года за N 781 утвердило названные Список и Правила, которые конкретизируют применительно к пенсионному обеспечению не раскрытые в указанном Федеральном законе понятия "лечебная и иная деятельность по охране здоровья населения" и "учреждение здравоохранения", обеспечивая тем самым реализацию права граждан на досрочное пенсионное обеспечение.

Возложение законодателем на Правительство Российской Федерации полномочия по определению того, какого рода профессиональная деятельность может быть отнесена к лечебной и иной деятельности по охране здоровья, предполагает, что в основе соответствующей дифференциации лежат объективные критерии оценки характера труда и специфики функционирования учреждений здравоохранения.

Аналогично реализовывалось и право работников здравоохранения на пенсию за выслугу лет по ранее действовавшему законодательству (статьи 81 и 83 Закона Российской Федерации от 20 ноября 1990 года "О государственных пенсиях в Российской Федерации"), которое также не предполагало включение в стаж работы, дающей право на назначение пенсии за выслугу лет, работы в организациях здравоохранения, не относящихся к лечебно-профилактическим учреждениям (Список профессий и должностей работников здравоохранения и санитарно-эпидемиологических учреждений, лечебная и иная работа которых по охране здоровья населения дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденный Постановлением Совета Министров РСФСР от 6 сентября 1991 года N 464; Список должностей, работа в которых засчитывается в выслугу, дающую право на пенсию за выслугу лет в связи с лечебной и иной работой по охране здоровья населения, утвержденный Постановлением Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1999 года N 1066).

Такая же правовая позиция в последующем была изложена и в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 2010 года N 520-О-О по жалобе Абанькиной В.В., работавшей медицинской сестрой в открытом акционерном обществе и оспаривавшей указанные же правовые нормы.

При таких обстоятельствах выводы суда о том, что понятие "учреждение здравоохранения" охватывает любую организационно-правовую форму деятельности юридических лиц, являются несостоятельными.

Сославшись при разрешении спора на п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 11 декабря 2012 года N 30 "О практике рассмотрения судами дел, связанных с реализацией прав граждан на трудовые пенсии", суд не учел специальную норму указанного Постановления, регулирующую спорный вопрос.

Согласно п. 17 Постановления при разрешении споров, возникших в связи с включением в стаж, дающий право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую или лечебную и иную деятельность по охране здоровья населения, периодов работы в организациях, не относящихся по своей организационно-правовой форме к учреждениям, судам следует иметь в виду, что в силу подпунктов 19 и 20 пункта 1 статьи 27 Федерального закона N 173-ФЗ право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости в связи с педагогической и лечебной деятельностью предоставляется исключительно работникам учреждений. Исходя из пункта 2 статьи 120 Гражданского кодекса Российской Федерации учреждение может быть создано гражданином или юридическим лицом (частное учреждение) либо соответственно Российской Федерацией, субъектом Российской Федерации, муниципальным образованием (государственное или муниципальное учреждение). При этом форма собственности (государственная, муниципальная, частная) учреждений в данном случае правового значения не имеет.

В то же время при изменении организационно-правовой формы учреждений, предусмотренных подпунктами 19 и 20 пункта 1 статьи 27 Федерального закона N 173-ФЗ, в случае сохранения в них прежнего характера профессиональной деятельности работников суд вправе установить тождественность должностей, работа в которых засчитывается в стаж для назначения досрочной трудовой пенсии по старости, тем должностям, которые установлены после такого изменения.

Таким образом, указанным пунктом предусмотрено установление тождественности лишь в случае изменения организационно-правовой формы учреждения, чего в данном случае не было (Дело N 33-1240/2013, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Время работы в качестве пастуха по договору с коллективом граждан - владельцев скота, может засчитываться в стаж для назначения государственной пенсии только за тот период, за который уплачены страховые взносы в Пенсионный фонд РФ.

А. обратился в суд с иском к Пенсионному фонду о признании незаконным решения об отказе в перерасчете размера трудовой пенсии по старости, возложении обязанности включить периоды работы в трудовой стаж и произвести перерасчет размера пенсии по старости.

В обоснование требований он указал, что с февраля 1996 года является получателем пенсии по старости. Он неоднократно обращался к ответчику с заявлением о перерасчете размера пенсии с учетом стажа работы в качестве пастуха в периоды с 28 апреля по 30 октября 1996 года, с 09 мая по 30 октября 1999 года. Однако решением пенсионного органа ему было отказано в перерасчете пенсии.

Решением суда требования А. были удовлетворены.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, с февраля 1996 года А. является получателем пенсии по старости с учетом периодов работы, за которые им производилась уплата обязательных страховых взносов. 13 ноября 2012 года истец обратился в Пенсионный фонд с заявлением о перерасчете размера трудовой пенсии по старости с учетом периодов работы в качестве пастуха с 28 апреля по 30 октября 1996 года, с 09 мая по 30 октября 1999 года, однако решением ответчика от 22 ноября 2012 года в перерасчете пенсии истцу было отказано в связи с тем, что в нарушение требований Постановления Правительства Российской Федерации от 24.07.2002 г. N 555 "Об утверждении Правил подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий" А. не были представлены договоры с коллективом граждан и доказательства уплаты им страховых взносов в пенсионный фонд.

На основании пункта 1 статьи 10 Федерального закона "О трудовых пенсиях в РФ" от 17 декабря 2001 года N 173-ФЗ в страховой стаж включаются периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись на территории Российской Федерации лицами, указанными в части первой статьи 3 настоящего Федерального закона, при условии, что за эти периоды уплачивались страховые взносы в Пенсионный фонд Российской Федерации.

В соответствии с Правилами подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий, утвержденными Постановлением Правительства РФ от 24.07.2002 года N 555, основным документом о трудовом стаже является трудовая книжка.

В силу пункта 12 названного Постановления периоды работы в качестве пастуха по договору с коллективом граждан - владельцев скота за время до заключения трудовых договоров или договоров гражданско-правового характера, предметом которых является выполнение работ или оказание услуг, подтверждаются договором между пастухом и коллективом граждан - владельцев скота (с отметкой о его исполнении) и документом территориального органа Пенсионного фонда Российской Федерации или территориального налогового органа об уплате обязательных платежей.

На основании изложенного время работы в качестве пастуха по договору с коллективом граждан - владельцев скота, может засчитываться в стаж для назначения государственной пенсии только за тот период, за который уплачены страховые взносы в Пенсионный фонд РФ.

Суд, вынося решения об удовлетворении заявленных требований, пришел к выводу о включении в трудовой стаж истца периодов его работы с 28.04.1996 г. по 30.10.1996 г., с 09.05.1999 г. по 30.10.1999 г. в качестве пастуха, поскольку указанные периоды работы подтверждены, представленными в дело доказательствами.

С указанными выводами суда судебная коллегия не согласилась, поскольку они противоречат нормам материального права, так как для включения в трудовой стаж истца спорных периодов и перерасчета пенсии А. необходимо было представить доказательства уплаты им в эти периоды страховых взносов в Пенсионный фонд РФ на основании пункта 12 Правил подсчета и подтверждения страхового стажа для установления трудовых пенсий. Таких доказательств истцом представлено не было.

Напротив, согласно сведениям Пенсионного фонда за вышеуказанные периоды истец страховые взносы на обязательное пенсионное страхование не уплачивал и от уплаты указанных страховых взносов освобожден не был. Кроме того, согласно сведениям, представленным по запросу суда инспекцией Федеральной налоговой службы, отсутствуют сведения об уплате А. страховых взносов (обязательных платежей) за 1996, 1999 годы.

В данном случае истец не являлся работником по трудовому договору, который не мог влиять на исполнение работодателем законной обязанности по уплате страховых взносов, а сам в силу пункта 12 вышеуказанных Правил, такой обязанности не исполнил.

Таким образом, оснований для удовлетворения исковых требований у суда не имелось. Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований А. к Пенсионному фонду (Дело N 33-1371/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики).

Требование об уплате недоимки по страховым взносам, пеней и штрафов может быть передано лично под роспись, направлено по почте заказным письмом или передано в электронном виде по телекоммуникационным каналам связи. В случае направления указанного требования по почте заказным письмом оно считается полученным по истечении шести дней с даты отправления заказного письма.

Пенсионный фонд обратился в суд с иском к А. о взыскании: страховых взносов на обязательное пенсионное страхование на страховую часть трудовой пенсии за 2012 год, страховых взносов на обязательное пенсионное страхование на накопительную часть трудовой пенсии за 2012 год, страховых взносов на обязательное медицинское страхование в Федеральный фонд обязательного медицинского страхования за 2012 год, пеней в Пенсионный фонда на недоимку по страховым взносам за 2010 - 2012 годы, пеней в Федеральный фонд обязательного медицинского страхования за 2010 - 2012 годы, пеней в территориальный фонд обязательного медицинского страхования за 2010 - 2011 годы.

Требования мотивированы тем, что А. в период с 2005 года по сентябрь 2012 года являлся индивидуальным предпринимателем и обязан был уплачивать страховые взносы на обязательное пенсионное страхование и обязательное медицинское страхование, и за ним числится недоимка по указанным взносам, которая вместе с начисленными на недоимку пенями подлежит взысканию.

Решением районного суда в удовлетворении исковых требований о взыскании с А. недоимки по страховым взносам и пеней было отказано ввиду ненадлежащего исполнения истцом обязанности по направлению требования об уплате недоимки, которое, по мнению суда, было направлено по адресу, по которому ответчик на момент его направления уже не проживал в связи с переездом на новое место жительства.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции установил, что А. являлся индивидуальным предпринимателем с марта 2005 года по сентябрь 2012 года, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра индивидуальных предпринимателей.

Из материалов дела следует, что в результате камеральной проверки у А. выявлена недоимка по страховым взносам на обязательное пенсионное страхование на страховую и накопительную части трудовой пенсии и по страховым взносам на обязательное медицинское страхование в Федеральный фонд обязательного медицинского страхования за 2012 год, о чем составлена справка.

Согласно ч. 3 ст. 19 Федерального закона N 212-ФЗ до принятия решения о взыскании орган контроля за уплатой страховых взносов направляет плательщику страховых взносов требование об уплате недоимки по страховым взносам, пеней и штрафов в соответствии со статьей 22 настоящего Федерального закона.

Требование об уплате недоимки по страховым взносам, пеней и штрафов направляется плательщику страховых взносов органом контроля за уплатой страховых взносов в течение трех месяцев со дня выявления недоимки, если иное не предусмотрено частью 3 настоящей статьи. Требование об уплате недоимки по страховым взносам, пеней и штрафов по результатам проверки направляется плательщику страховых взносов в течение 10 дней со дня вступления в силу соответствующего решения.

Такое требование истцом было составлено 4 октября 2012 года и направлено А. заказным письмом 8 октября 2012 года. Из адресной справки, на которую сослался суд первой инстанции, следует, что по новому месту жительства А. был зарегистрирован лишь 24 ноября 2012 года, то есть значительно позднее даты направления требования.

В соответствии с ч. 7 ст. 22 Федерального закона N 212-ФЗ требование об уплате недоимки по страховым взносам, пеней и штрафов может быть передано лично под роспись, направлено по почте заказным письмом или передано в электронном виде по телекоммуникационным каналам связи. В случае направления указанного требования по почте заказным письмом оно считается полученным по истечении шести дней с даты отправления заказного письма.

Как следует из материалов дела, требование об уплате недоимки было направлено А. по месту его регистрации, которое в Едином государственном реестре индивидуальных предпринимателей указано также и в качестве его места жительства.

Исходя из указанной выше номы, требование, направленное 8 октября 2012 года считается полученным А. 15 октября 2012 года.

Таким образом, имеющиеся в деле доказательства свидетельствуют о том, что порядок направления требования об уплате недоимки и пеней истцом был соблюден.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения об удовлетворении исковых требований Пенсионного фонда (Дело N 33-1173/2013, Шумерлинский районный суд Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из брачно-семейных отношений

Текущей ремонт в квартире (внутренняя отделка, установление пластиковых окон, обшивка балкона) не может рассматриваться как вложения, значительно увеличивающие стоимость квартиры за счет совместных вложений.

Л.Г. обратилась в суд с иском к П.А. о признании за ней права собственности на 1/2 долю квартиры, указав в обосновании иска следующее.

В 2009 году расторгнут брак, зарегистрированный между ней и ответчиком в 1999 году. До заключения брака на основании договора передачи П.А. приобрел трехкомнатную квартиру. После заключения брака она с двумя детьми и супругом вселилась в спорную квартиру, фактически непригодную для проживания. В период брака за счет общих денежных средств супругов в квартире был сделан ремонт, в результате которого стоимость квартиры с учетом произведенных улучшений составила 2 009 129 рублей. Считает, что в силу требований действующего законодательства имеются все основания для признания спорного жилого помещения совместной собственностью супругов и для признания за ней права собственности на 1/2 долю жилого помещения.

Суд первой инстанции исковые требования Л.Г. удовлетворил частично, признав за Л.Г. право на 1/6 долю в праве собственности на квартиру.

Судебная коллегия, в интересах законности проверив решение суда первой инстанции в полном объеме, отменила решение по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что стороны состояли в зарегистрированном браке с 1999 года по 2009 год. До заключения брака в 1998 году ответчиком была приобретена квартира. Как установлено, решением суда, вступившим в законную силу 17 мая 2010 года, заявленная истицей к разделу квартира была приобретена ответчиком до вступления в брак с Л.Г., каких-либо доказательств, свидетельствующих, о том, что спорная квартира является совместной собственностью сторон, Л.Г. не представлено, в связи с чем ей было отказано в удовлетворении исковых требований о признании права собственности на спорную квартиру.

В настоящем деле истица в обоснование заявленных требований сослалась на положения ст. 37 СК РФ, согласно которой имущество каждого из супругов может быть признано их совместной собственностью, если будет установлено, что в период брака за счет общего имущества супругов или имущества каждого из супругов либо труда одного из супругов были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и другие).

Так, судом первой инстанции установлено, что в период зарегистрированного брака истицы и ответчика с 1999 по 2009 годы в спорной квартире был произведен ремонт, в результате которого восстановительная стоимость квартиры увеличилась в сопоставимых ценах на 415 869 рублей и составила 1 264 900 рублей, в связи с чем доля вложений супругов в стоимость жилого помещения составила 1/3 доли в праве собственности, а так как при определении долей в общем имуществе супругов доли признаются равными, то доля истицы составит 1/6 долю в праве.

С указанными выводами суда судебная коллегия не согласилась, поскольку они противоречат фактическим обстоятельствам дела и нормам материального права.

В соответствии со статьей 37 Семейного кодекса Российской Федерации имущество каждого из супругов может быть признано их совместной собственностью, если будет установлено, что в период брака за счет общего имущества супругов или имущества каждого из супругов либо труда одного из супругов были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и другие).

Абзацем 3 п. 2 ст. 256 ГК РФ также установлено, что имущество каждого из супругов может быть признано их совместной собственностью, если будет установлено, что в течение брака за счет общего имущества супругов или личного имущества другого супруга были произведены вложения, значительно увеличивающие стоимость этого имущества (капитальный ремонт, реконструкция, переоборудование и т.п.).

Понятие "значительное увеличение стоимости за счет совместных вложений" возможно в случае совершения супругами капитального ремонта или других значительных переустройств строения, принадлежащего одному из них на праве собственности.

Таким образом, в силу закона юридически значимым обстоятельством, подлежащим установлению в ходе рассмотрения настоящего спора, являлось установление наличия факта значительного увеличения стоимости спорной квартиры супругами в период брака за счет общего имущества супругов или имущества каждого из супругов либо труда одного из супругов.

Применительно к части первой статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ именно истица должна была представить суду доказательства того, что произведенные работы по благоустройству квартиры были произведены в течение брака за счет общего имущества супругов или ее личного имущества (труда), и привели к значительному увеличению стоимости квартиры.

Вместе с тем истцом в материалы дела не представлено достаточных доказательств существенного улучшения спорного имущества за счет совместных супружеских средств, которое значительно увеличило бы стоимость квартиры. Как следует из материалов гражданского дела, в том числе из заключения экспертов, в спорной квартире капитальный ремонт не проводился, а проведение ремонта в квартире (внутренняя отделка, установление пластиковых окон, обшивка балкона), не могут рассматриваться как вложения, значительно увеличивающие стоимость квартиры, поскольку относятся к текущему ремонту.

Кроме того согласно выводам эксперта, указанным в экспертном заключении увеличение стоимости в результате произведенных вложений для выполнения строительных работ по внутренней отделке и переоборудования квартиры за исследуемый период в сопоставимых ценах составило 415 869 рублей, следовательно доля истицы составила 207 934,5 рубля.

На основании выводов, изложенных в заключение эксперта рыночная стоимость квартиры по состоянию на 13 февраля 2009 года в ценах на момент производства экспертизы составляет 1 736 136 рублей. Как следует из отчета предоставленного истицей рыночная стоимость квартиры на 10 февраля 2009 года составила 2 009 000 рублей.

На основании вышеизложенного вложения денежных средств, приходящихся на долю истицы в сумме 207 934,5 рубля не могут свидетельствовать о том, что они значительно увеличили стоимость личного имущества ответчика, данные вложения являются несущественными, т.к. составляют меньше 1/8 от стоимости квартиры равной 1 736 136 рублей и меньше 1/9 от стоимости квартиры равной 2 009 000 рублей.

Доказательств того, что ремонт в квартире был произведен на иную сумму, стороной истца в материалы дела не представлено, при том, что по делу назначалось и было проведено две строительно-технических экспертизы, в том числе и по ходатайству истца.

С учетом установленного, судебная коллегия пришла к выводу, что произведенные истицей вложения в увеличение стоимости квартиры не являются столь значительными, чтобы по правилам ст. 37 СК РФ повлечь за собой формирование права общей собственности супругов на спорную квартиру (Дело N 33-1172/2013, Шумерлинский районный суд Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел по спорам, возникающим из обязательств вследствие причинения вреда

Причинение имущественного вреда собственнику жилого помещения вследствие разрыва трубопровода циркуляции горячей воды произошло как по вине управляющей организации, так и по вине собственника жилого помещения.

Н.В. с учетом уточнений обратилась в суд с иском к Управляющей компании ООО, в котором просила взыскать с ответчика материальный ущерб в размере 211 238 рублей, компенсацию морального вреда в размере 100 000 рублей, расходы на оплату услуг оценщика в размере 5 000 рублей, штраф за неудовлетворение требований потребителя в добровольном порядке в размере 50% от взысканной суммы.

Требования мотивировала тем, что в жилом помещении, принадлежащем ей на праве собственности, произошел разрыв трубопровода циркуляции горячего водоснабжения, проходящего под потолком квартиры. Вследствие этого ее имуществу (внутренней отделке жилья и вещам, находящимся в квартире) причинен ущерб на вышеуказанную сумму. Кроме того, ей причинен моральный вред, поскольку разрыв произошел в то время, когда она и ее маленькие дети были в квартире. В жилом помещении стоял густой пар, нечем было дышать, около двух суток они находились без света и воды.

Разрыв произошел на участке трубопровода, являющегося общим имуществом дома, и за его надлежащее содержание ответственность несет Управляющая компания. При этом на момент аварии обслуживанием дома занимался ответчик, и он переключение трубопровода горячего водоснабжения на обратный трубопровод не произвел. К тому же температура горячей воды превышала допустимые нормы.

Удовлетворяя иск, суд первой инстанции исходил из того, что затопление произошло 27 января 2012 года в 5 часов 22 минуты вследствие разрыва металлопластиковой трубы в системе горячего водоснабжения на участке циркуляции горячего водоснабжения, относящейся к общему имуществу дома, проходящей под потолком квартиры, принадлежащей истцу. Разрыв произошел по причине того, что Управляющая компания, на тот момент являющаяся управляющей организацией многоквартирного дома, обязанности по техническому содержанию и обслуживанию общего имущества дома надлежаще не исполняла, и в систему горячего водоснабжения из теплоузла подавала горячую воду, температура которой превышала предельно допустимую норму. При этом ответчик доказательств о переоборудовании трубопровода горячего водоснабжения самим истцом не представил.

Судебная коллегия изменила решение суда первой инстанции в части определения размера материального ущерба и компенсации морального вреда по следующим основаниям.

По смыслу ч. 1 ст. 56, ч. 1 ст. 57 ГПК РФ каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Так, законодатель предусмотрел, что исполнитель освобождается от ответственности за неисполнение обязательств или за ненадлежащее исполнение обязательств, если докажет, что неисполнение обязательств или их ненадлежащее исполнение произошло вследствие непреодолимой силы, по вине потребителя, а также по иным основаниям, предусмотренным законом (п. 2 ст. 401 ГК РФ, п. 4 ст. 13 Закона Российской Федерации " О защите прав потребителей", п. 150 Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов, утв. постановлением Правительства РФ от 6 мая 2011 года N 354). Таким образом, отсутствие вины и наличие оснований для освобождения от ответственности доказывается исполнителем в силу прямого указания закона.

В соответствии с положениями, установленными ч. 1. 1, 2. 3 ст. 161 Жилищного кодекса РФ, Правилами содержания общего имущества в многоквартирном доме, утв. постановлением Правительства РФ от 13 августа 2006 года N 491, Правилами и нормами технической эксплуатации жилищного фонда, утв. постановлением Госстроя РФ от 27 сентября 2003 года N 170, Правилами технической эксплуатации тепловых электроустановок, утв. приказом Минэнерго РФ от 24 марта 2003 года N 115, Санитарными нормами и правилами 2. 04. 01- 85 Внутренний водопровод и канализация зданий, на управляющую организацию возлагается обязанность надлежащего содержания общего имущества, в том числе по техническому обслуживанию коммуникаций и оборудования, по поддержанию их в исправности, работоспособности, наладке и регулированию, контролю за состоянием инженерных систем и т. д. Для этих целей осмотры должны проводиться в том объеме и количестве, который обеспечивал бы своевременное выявление несоответствия состояния общего имущества требованиям закона, выработке мер по их устранению, а также своевременное выявление угрозы безопасности здоровью граждан и исключал бы возможность разрыва трубы в системе горячего водоснабжения на участке, относящейся к общему имуществу дома.

Надежная эксплуатация систем водяного отопления должна обеспечиваться и повседневным контролем над температурой и давлением теплоносителя. При этом температура горячей воды в местах водозабора для всех систем централизованного горячего водоснабжения предусматривается не выше 75 градусов по Цельсию, и поддерживается при помощи автоматического регулятора, установка которого в системе горячего водоснабжения обязательна.

Однако Управляющая компания эти обязанности не исполнила, выполнение необходимых работ по поддержанию температуры в предельно допустимых нормах в системе горячего водоснабжения не обеспечила, своевременные меры по выявлению и устранению недостатков в системе горячего водоснабжения не приняла.

Как видно из дела, в квартире, принадлежащей Н.В. на праве собственности, без согласования в установленном порядке оцинкованный трубопровод горячего водоснабжения заменен на металлопластиковую трубу от стояка санитарного узла до лестничной клетки, и смонтирован под самовольно устроенный потолок из гипсокартона, что ограничило доступ к трубопроводу горячего водоснабжения. Местом разрыва явилось именно самовольно смонтированный участок трубопровода. На момент аварии управляющей организацией дома была Управляющая компания.

Для определения причин разрыва назначена судебная строительно-техническая экспертиза, а затем и дополнительная судебная строительно-техническая экспертиза. По их результатам эксперт пришел к выводу, что в доме, в котором произошло затопление, подача горячей воды осуществляется из теплового узла жилого дома по открытой схеме централизованного горячего водоснабжения с непосредственным водозабором горячей воды, поступающей в тепловой узел из подающего трубопровода городской тепловой сети. В жилой дом горячая вода подается по одной и той же трубе и на отопление, и на горячее водоснабжение, а подключение внутридомового трубопровода горячего водоснабжения осуществляется непосредственно в элеваторном тепловом узле жилого дома. Для этой схемы горячего водоснабжения использование металлопластиковой трубы того типа, которая была применена в квартире истца, для системы горячего водоснабжения не допускалось.

Управляющая организация дома до аварии переключение трубопровода горячего водоснабжения на обратный трубопровод не произвела. В системе горячего водоснабжения термометры для контроля температуры отсутствовали, температура горячей воды напрямую зависела от температуры воды, подаваемой в тепловой узел из городской системы.

Разрыв трубы произошел от длительного воздействия высокой температуры горячей воды, составляющей более 115 градусов по Цельсию, тогда как металлопластиковая труба, использованная в квартире, могла быть использована при максимальной рабочей температуре транспортируемой жидкости не выше 95 градусов по Цельсию, поданной из теплового узла жилого дома в систему горячего водоснабжения.

При этом в результате длительного воздействия высокой температуры произошло отслоение клеевых слоев конструкции трубы, разрыв внутренней полиэтиленовой трубы по сварному шву и наружного полиэтиленового слоя с алюминиевым слоем трубы.

Из заключения эксперта также следует, что если бы в системе горячего водоснабжения использовалась оцинкованная, а не металлопластиковая труба, то из-за превышения температуры горячей воды в трубопроводе его разрыв не произошел бы. Но если бы был соблюден температурный режим подачи теплоносителя, то разрыв металлопластиковой трубы не произошел бы.

Тот факт, что 27 января 2012 года в 4 часов 59 минут температура теплоносителя на подающем трубопроводе составляла 114, 78 градусов по Цельсию, на обратном трубопроводе - 70, 84 градусов по Цельсию; в 5 часов 59 минут температура горячей воды на подающем трубопроводе составляла 114 градусов по Цельсию, на обратном трубопроводе- 63, 25 градусов по Цельсию, усматривается из отчета о теплопотреблении.

Указанное свидетельствует о том, что в жилом доме условия для регулировки температурного режима горячего водоснабжения не созданы, и необходимое для этого оборудование отсутствовало. На момент аварии температурный режим горячей воды не соблюден. Кроме того, осмотр системы горячего водоснабжения ответчику стоило проводить с таким расчетом, чтобы своевременно обнаружить вмешательство в систему общего имущества дома, и принять меры для приведения этой системы в надлежащее состояние. Что касается актов общего (весеннего) осмотра здания, паспорта готовности жилого здания к отопительному сезону, на которые ответчик ссылается в апелляционной жалобе, они подтверждают только тот факт, что состояние системы водоснабжения является удовлетворительным.

Представитель Управляющей компании указывал, что осмотр системы отопления в квартире они должны проводить только по заявлению собственника, а такого заявления от истца не было. Но данные обстоятельства не освобождают ответчика от обязанности надлежащего содержания общего имущества многоквартирного дома.

Таким образом, Управляющая компания несет ответственность за вред, причиненный Н.В. Однако, приходя к выводу, что он причинен только по вине ответчика, городской суд не учел следующее.

По смыслу ст. 210, 211 ГК РФ, ч. 3 и 4 ст. 30, ч. 1 ст. 39 Жилищного кодекса РФ на собственника жилого помещения возлагаются определенные обязанности. Так, он должен поддерживать жилое помещение в надлежащем состоянии, не допуская бесхозяйственного обращения с ним, соблюдать права и законные интересы соседей, правила пользования жилыми помещениями, а также правила содержания общего имущества собственников помещений в многоквартирном доме.

В частности, с учетом положений вышеуказанных Правил содержания общего имущества в многоквартирном доме, Правил предоставления коммунальных услуг собственникам и пользователям помещений в многоквартирных домах и жилых домов собственник жилого помещения не вправе несанкционированно вносить изменения в инженерные системы, и несет ответственность за вред, причиненный вследствие ненадлежащей эксплуатации таких систем.

Согласно п. 2 ст. 223 ГК РФ в случаях, когда отчуждение имущества подлежит государственной регистрации, право собственности у приобретателя возникает с момента такой регистрации, если иное не установлено законом.

Как видно из дела, истец является собственником квартиры на основании договора купли- продажи от 18 октября 2006 года, государственная регистрация которого произведена 26 октября 2006 года. В суде первой инстанции Н.В. не оспаривала, что разрыв произошел на участке трубопровода, на котором использована металлопластиковая труба. Но полагала, что ее вины в случившемся нет, поскольку замену трубопровода произвели прежние собственники, продавшие ей это жилое помещение.

Однако, поскольку продавец передал, а покупатель принял квартиру в том качественном и пригодном для проживания состоянии, как она есть на день подписания договора купли-продажи с имеющимся на тот момент санитарно-техническим и другим оборудованием, инженерными системами без каких- либо претензий со стороны покупателя, то с момента возникновения права собственности Н. В. приняла на себя все обязанности собственника жилого помещения, в том числе связанные с надлежащим использованием внутриквартирного оборудования и внутридомовых инженерных систем.

Вывод эксперта о том, что если бы в системе горячего водоснабжения использовалась оцинкованная, а не металлопластиковая труба, из-за превышения температуры горячей воды в трубопроводе его разрыв не произошел бы, лицами, участвующими в деле не оспаривается. Следовательно, при изложенных обстоятельствах за причинение вреда Н.В. в равной степени ответственны как сам истец, так и Управляющая компания, в связи с чем с ответчика могла быть взыскана только половина стоимости причиненного вреда и судебных расходов (Дело N 33-1855/2013, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Практика рассмотрения иных споров

Обязанность своевременно уплачивать членские и иные взносы, предусмотренные Федеральным законом от 15 апреля 1998 года N 66- ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" и уставом дачного некоммерческого объединения граждан, возложена на членов такого объединения.

Дачное некоммерческое партнерство (далее - Партнерство) обратилось в суд с иском к П.В., в котором с учетом уточнений просило взыскать членские взносы за период с июня 2006 года по июнь 2012 года в размере 154 500 рублей; целевые взносы за период с июня 2010 года по июнь 2012 года в размере 52 500 рублей; расходы по уплате государственной пошлины.

Требования мотивировало тем, что ответчик, являясь собственником земельного участка, расположенного в границах Партнерства, и членом Партнерства, в указанные периоды обязанность по оплате членских и целевых взносов не исполнил.

Решением суда исковые требования истца удовлетворены частично. При этом суд исходил из того, что ответчик является членом Партнерства, и обязан уплачивать членские, а также целевые взносы, установленные общим собранием членов Партнерства. Данную обязанность он не исполняет, но поскольку представитель ответчика просил применить исковую давность, то задолженность необходимо взыскать за 2010 - 2012 г.г.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

По смыслу подп. 6 п. 2 ст. 19 Федерального закона от 15 апреля 1998 года N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" (далее - ФЗ от 15.04.1998 N 66-ФЗ) обязанность своевременно уплачивать членские и иные взносы, предусмотренные этим Федеральным законом и уставом дачного некоммерческого объединения граждан, возложена на членов такого объединения. Принятие решений о формировании и об использовании имущества такого объединения, а также об установлении размеров целевых фондов и соответствующих взносов отнесено к исключительной компетенции общего собрания членов дачного некоммерческого объединения. К его же компетенции отнесено и исключение граждан из членов этого объединения (п. 1 ст. 21 ФЗ от 15.04.1998 N 66-ФЗ).

Так, ФЗ от 15.04.1998 N 66-ФЗ среди прочего предусматривает членские и целевые взносы. При этом под членскими взносами понимаются денежные средства, периодически вносимые членами дачного некоммерческого объединения на оплату труда работников, заключивших трудовые договоры с таким объединением, и другие текущие расходы такого объединения; а целевыми - денежные средства, внесенные членами дачного некоммерческого партнерства на приобретение (создание) объектов общего пользования.

Между тем, как видно из протокола общего годового собрания членов дачного некоммерческого объединения (в последующем партнерства) от 15 июля 2010 года, на этом собрании принято решение об исключении П.В. из членов указанного объединения по истечении 15 календарных дней со дня проведения собрания в случае непогашения долга с коэффициентом 1,3 до 1 августа 2010 года. Доказательств, свидетельствующих о приеме ответчика в члены Партнерства впоследствии, в деле нет.

Поскольку П.В. задолженность по членским и целевым взносам не погасил, то с 31 июля 2010 года он из членов Партнерства исключен и на него не может быть возложена обязанность уплачивать членские и целевые взносы за 2010 - 2012 г.г., установленные общим собранием членов Партнерства. (Дело N 33-1984/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Практика рассмотрения дел, возникающих из публичных правоотношений

Дача согласия комиссией по соблюдению требований к служебному поведению государственных служащих и урегулированию конфликта интересов бывшему государственному служащему на замещение им должности в коммерческой или некоммерческой организации не требуется, если гражданин переходит на работу по трудовому договору в другой государственный орган.

О.Н. обратилась в суд с заявлением о признании незаконным решения комиссии Территориального управления Федеральной службы финансово-бюджетного надзора в Чувашской Республике по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных гражданских служащих и урегулированию конфликта интересов об отказе в предоставлении согласия на замещение должности главного специалиста-эксперта финансово-экономического отдела Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике и возложении обязанности дать согласие на замещение указанной должности.

Требования мотивированы тем, что она проходила федеральную государственную гражданскую службу в Территориальном управлении Федеральной службы финансово-бюджетного надзора в Чувашской Республике (далее - ТУ Росфиннадзор) с 03 ноября 2004 года по 09 января 2013 года в должности старшего контролера-ревизора отдела финансового контроля и надзора за использованием бюджетных средств. В ее обязанности входили функции по финансовому контролю за использованием средств федерального бюджета, средств государственных внебюджетных фондов, а также материальных ценностей, находящихся в федеральной собственности, путем проведения ревизий и проверок. В связи с открытием вакансии главного специалиста-эксперта финансово-экономического отдела в Управлении Росреестра заявительница изъявила желание участвовать в конкурсе, предварительно ознакомившись с должностным регламентом, и по результатам конкурса была признана его победителем. 29 декабря 2012 года в ТУ Росфиннадзора ею было подано заявление об увольнении по собственному желанию. Согласно приказу от 09 января 2013 года действие служебного контракта с ней прекращено. 10 января 2013 года О.Н. было подано заявление в Комиссию ТУ Росфиннадзора для получения согласия на замещение должности главного специалиста-эксперта финансово-экономического отдела Управления Росреестра. Решением Комиссии от 16 января 2013 года ей было отказано в предоставлении такого согласия по причине возможности возникновения конфликта интересов, поскольку она принимала непосредственное участие в осуществлении контрольных мероприятий в отношении Управления Росреестра.

Действительно, в июне-июле 2012 года ТУ Росфиннадзором проводилась проверка правомерности и эффективности использования бюджетных средств и имущества, находящегося в федеральной собственности, в Федеральной службе государственной регистрации, кадастра и картографии, подведомственных ей получателях бюджетных средств за 2010 - 2011 годы, а также целевого использования средств займа. Акт проверки, доклад и представление в отношении Управления по итогам проверки ею, как членом ревизионной группы и старшим контролером-ревизором отдела финансового контроля и надзора за использованием бюджетных средств, не готовились, не оформлялись и не подписывались, обеспечение контроля за ходом реализации материалов проверки ею также не осуществлялось. В связи с этим она считает, что замещение должности главного специалиста-эксперта финансово-экономического отдела Управления Росреестра не влечет за собой конфликта интересов.

Отказывая в удовлетворении требований О.Н. и признавая законным решение комиссии, суд первой инстанции указал на то, что заявитель занимала должность по осуществлению контрольных и надзорных мероприятий, принимала участие в проверке у своего будущего работодателя Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике. Результаты этой проверки оспаривались Управлением Росреестра в Арбитражном суде и на дату рассмотрения дела в суде не реализованы. Кроме того, возможно использование заявителем на новом месте работы конфиденциальной информации, полученной в ходе исполнения служебных обязанностей.

Судебная коллегия не согласилась с выводами суда первой инстанции и отменила решение в части.

Противодействие коррупции - деятельность, направленная на ее предупреждение (выявление и последующее устранение причин коррупции), а также предупреждение, пресечение, раскрытие и расследование коррупционных правонарушений (подпункты "а", "б" пункта 2 статьи 1 Федерального закона от 25.12.2008 N 273-ФЗ).

Анализ правовых норм названного закона, предусматривающих меры по профилактике коррупции, основные направления деятельности государственных органов по повышению эффективности противодействия коррупции, а также обязанность граждан ранее проходивших службу в государственных органах на должностях входящих в перечень определенный Указом Президента РФ от 21.07.2010 N 925 "О мерах по реализации отдельных положений Федерального закона "О противодействии коррупции" получать предварительное согласие соответствующей комиссии на замещение должности в других организациях, свидетельствует о том, что одним из способов противодействия коррупции является неукоснительное соблюдение законов.

В соответствии со ст. 12 Федерального закона N 273-ФЗ "О противодействии коррупции" гражданин, замещавший должность государственной или муниципальной службы, включенную в перечень, установленный нормативными правовыми актами Российской Федерации, в течение двух лет после увольнения с государственной или муниципальной службы имеет право замещать на условиях трудового договора должности в организации и (или) выполнять в данной организации работы (оказывать данной организации услуги) в течение месяца стоимостью более ста тысяч рублей на условиях гражданско-правового договора (гражданско-правовых договоров), если отдельные функции государственного, муниципального (административного) управления данной организацией входили в должностные (служебные) обязанности государственного или муниципального служащего, с согласия соответствующей комиссии по соблюдению требований к служебному поведению государственных или муниципальных служащих и урегулированию конфликта интересов.

Согласно п. 16 "Положения о комиссиях по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных служащих и урегулированию конфликта интересов" утвержденных Указом Президента РФ от 01.07.2010 N 821 основанием заседания комиссии для дачи согласия на замещение должности в коммерческой или некоммерческой организации либо на выполнение работы на условиях гражданско-правового договора в коммерческой или некоммерческой организации, является обращение гражданина, замещавшего в государственном органе должность государственной службы, включенную в перечень должностей, утвержденный нормативным правовым актом Российской Федерации, если отдельные функции по государственному управлению этой организацией входили в его должностные (служебные) обязанности, до истечения двух лет со дня увольнения с государственной службы.

Согласно части 1 статьи 19 Федерального закона от 27 июля 2004 г. N 79-ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации" конфликт интересов представляет собой ситуацию, при которой личная заинтересованность государственного гражданского служащего Российской Федерации (далее - гражданский служащий) влияет или может повлиять на объективное исполнение им должностных обязанностей и при которой возникает или может возникнуть противоречие между личной заинтересованностью гражданского служащего и законными интересами граждан, организаций, общества, субъекта Российской Федерации или Российской Федерации, способное привести к причинению вреда этим законным интересам граждан, организаций, общества, субъекта Российской Федерации или Российской Федерации.

При этом в соответствии с частью 3 обозначенной статьи под личной заинтересованностью гражданского служащего, которая влияет или может повлиять на объективное исполнение им должностных обязанностей, понимается возможность получения гражданским служащим при исполнении должностных обязанностей доходов (неосновательного обогащения) в денежной либо натуральной форме, доходов в виде материальной выгоды непосредственно для гражданского служащего, членов его семьи или лиц, указанных в пункте 5 части 1 статьи 16 Федерального закона N 79-ФЗ, а также для граждан или организаций, с которыми гражданский служащий связан финансовыми или иными обязательствами.

Таким образом, конфликт интересов это ситуация, имеющая имущественную составляющую, при которой личные интересы государственного служащего не совпадают с целями государства. Как правовой институт конфликт интересов является элементом антикоррупционного механизма, цель предотвращения которого - недопущение причинения вреда интересам государства и общества.

Между тем, оценивая возникшую между сторонами ситуацию, судебная коллегия пришла к выводу, что она не подтверждает возникновение между сторонами государственно-служебных отношений конфликта интересов, то есть ситуации, при которой исходя из буквального смысла ч. 1 и 3 ст. 19 ФЗ "О государственной гражданской службе Российской Федерации", какая либо личная заинтересованность О.Н., влияет или может повлиять на надлежащее исполнение ею должностных (служебных) обязанностей и при которой возникло противоречие между ее личной заинтересованностью и правами и законными интересами граждан, организаций, общества или государства, способное привести к причинению вреда правам и законным интересам граждан, организаций, общества или государства.

Доводы о том, что О.Н. ранее принимала участие в проверке Управления Росреестра и что в настоящее время результаты данной проверки оспариваются Управлением, не свидетельствуют о личной заинтересованности О.Н., влияющей на объективное выполнение последней должностных обязанностей, последствием которой является возможность получения О.Н. доходов при их исполнении.

Вышеуказанные обстоятельства представителями Территориального управления Федеральной службы финансово-бюджетного надзора в Чувашской Республике в соответствии со статьей 56 ГПК РФ в ходе рассмотрения дела не приведены, как не доказано и возникновение конфликта интересов сторон государственно-служебных отношений.

Кроме того, согласно Письму Минтруда России от 22.06.2012 N 17-1/10/1-248 (вместе с "Разъяснениями практики применения статьи 12 Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ "О противодействии коррупции", содержащей ограничения, налагаемые на гражданина, замещавшего должность государственной или муниципальной службы, при заключении им трудового или гражданско-правового договора, в том числе случаев, когда дача согласия комиссией по соблюдению требований к служебному поведению и урегулированию конфликта интересов бывшему государственному служащему на замещение им должности в коммерческой или некоммерческой организации не требуется") случаями, когда получение согласия комиссии не требуется, является ситуация, когда гражданин переходит на работу по трудовому договору в другой государственный орган.

Указанное вытекает и из Указа Президента РФ от 01.07.2010 N 821 "О комиссиях по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных служащих и урегулированию конфликта интересов" (вместе с "Положением о комиссиях по соблюдению требований к служебному поведению федеральных государственных служащих и урегулированию конфликта интересов") и Указа Президента РФ от 21.07.2010 N 925 "О мерах по реализации отдельных положений Федерального закона "О противодействии коррупции" из норм, которых следует, что речь о даче согласия комиссией идет именно при переходе граждан из государственного органа в коммерческую или некоммерческую организацию.

На основании изложенного дача согласия комиссией в данном случае не требуется, так как О.Н. переходит на работу по трудовому договору в другой государственный орган, в связи с чем требования О.Н. о возложении обязанности дать согласие на замещение указанной должности не могли быть удовлетворены именно по этим основаниям. По этим же основаниям не может быть признано законным и решение комиссии. (Дело N 33-1659/2013, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Запреты устраивать на площадях зеленых насаждений мойку автотранспортных средств; парковать автотранспортные средства на газонах; запрещать стоянки большегрузного транспорта на внутриквартальных пешеходных дорожках, тротуарах относятся к вопросам благоустройства территорий муниципальных образований и могут содержаться в муниципальных правовых актах.

Прокурор города Новочебоксарска Чувашской Республики обратился в суд с заявлением в порядке ст. 251 ГПК РФ о признании недействующими пунктов 7.7, 7.8, 7.9 раздела VII Правил благоустройства территории города Новочебоксарска Чувашской Республики, утвержденных решением Новочебоксарского городского Собрания депутатов Чувашской Республики от 24.05.2012 года N С 29-3, опубликованных в газете "Родники Чувашии" от 31.05.2012 года N 29-31 (359-361).

Требования мотивированы тем, что оспариваемые правовые нормы противоречат федеральному законодательству, поскольку приняты Новочебоксарским городским собранием депутатов Чувашской Республики с превышением своих полномочий, так как органы местного самоуправления не вправе принимать нормативные правовые акты или нормы права в области охраны окружающей среды и в области безопасности дорожного движения.

Суд первой инстанции признал указанные пункты раздела VII Правил благоустройства территории города Новочебоксарска Чувашской Республики недействующими и не подлежащими применению.

Судебная коллегия отменила решение суда и отказала в удовлетворении заявления прокурора по следующим основаниям.

Решением Новочебоксарского городского Собрания депутатов от 24 мая 2012 года N С 29-3 утверждены Правила благоустройства территории города Новочебоксарска Чувашской Республики. Указанное решение с приложением N 1 официально опубликовано в газете "Родники Чувашии" от 31 мая 2012 года N 29-31 (359-361).

Раздел VII Правил определяет вопросы благоустройства в области содержания автомобилей, автомобильных стоянок, парковок, гаражей, гаражных кооперативов.

В оспариваемых прокурором нормативных положениях муниципального нормативного правового акта закреплено:

7.7. Запрещается загрязнение территории, связанное с эксплуатацией и ремонтом транспортных средств, мойка их вне специально отведенных мест.

7.8. Запрещается проливать горюче-смазочные материалы на дорожное покрытие, тротуары и газоны.

7.9. Запрещается стоянка транспортных средств на детских площадках, тротуарах у подъездов жилых домов, газонах, участках с зелеными насаждениями, а также стоянка на внутридворовых территориях вне участков с твердым покрытием, стоянка на проезжей части дворовых территорий в границах контейнерной площадки, препятствующая механизированной уборке и вывозу бытовых отходов. Запрещена также стоянка разукомплектованных транспортных средств вне специально отведенных для стоянок мест.

Статьей 16 Федерального закона от 06.10.2003 г. N 131-ФЗ "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" предусмотрены вопросы местного значения городского округа. В частности, к вопросам местного значения городского округа относятся, в том числе:

- утверждение правил благоустройства территории городского округа, устанавливающих в том числе требования по содержанию зданий (включая жилые дома), сооружений и земельных участков, на которых они расположены, к внешнему виду фасадов и ограждений соответствующих зданий и сооружений, перечень работ по благоустройству и периодичность их выполнения; установление порядка участия собственников зданий (помещений в них) и сооружений в благоустройстве прилегающих территорий; организация благоустройства территории городского округа (включая освещение улиц, озеленение территории, установку указателей с наименованиями улиц и номерами домов, размещение и содержание малых архитектурных форм), а также использования, охраны, защиты, воспроизводства городских лесов, лесов особо охраняемых природных территорий, расположенных в границах городского округа (п. 25 ч. 1 ст. 16 в ред. Федерального закона от 30.11.2011 N 361-ФЗ);

- дорожная деятельность в отношении автомобильных дорог местного значения в границах городского округа и обеспечение безопасности дорожного движения на них, включая создание и обеспечение функционирования парковок (парковочных мест), осуществление муниципального контроля за сохранностью автомобильных дорог местного значения в границах городского округа, а также осуществление иных полномочий в области использования автомобильных дорог и осуществления дорожной деятельности в соответствии с законодательством Российской Федерации (пункт 5 части 1 статьи 16 закона);

- организация мероприятий по охране окружающей среды в границах городского округа (п. 11 ч. 1 ст. 16 закона).

Статья 7. Федерального закона "Об охране окружающей среды" от 10 января 2002 года N 7-ФЗ определяет полномочия органов местного самоуправления в сфере отношений, связанных с охраной окружающей среды и к вопросам местного значения городского округа относит организацию мероприятий по охране окружающей среды в границах городского округа. Согласно ст. 10 названного закона управление в области охраны окружающей среды осуществляется органами местного самоуправления в соответствии с настоящим Федеральным законом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, законами и иными нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, уставами муниципальных образований и нормативными правовыми актами органов местного самоуправления.

Статья 2 Федерального закона "Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации" благоустройство территории поселения (городского округа) определяет как комплекс предусмотренных правилами благоустройства территории поселения (городского округа) мероприятий по содержанию территории, а также по проектированию и размещению объектов благоустройства, направленных на обеспечение и повышение комфортности условий проживания граждан, поддержание и улучшение санитарного и эстетического состояния территории.

Приказом Министерства регионального развития Российской Федерации от 27.12.2011 г. N 613 утверждены Методические рекомендации по разработке норм и правил по благоустройству территорий муниципальных образований. Методические рекомендации устанавливают общие параметры и рекомендуемое минимальное сочетание элементов благоустройства для создания безопасной, удобной и привлекательной среды территорий муниципальных образований при разработке норм и правил благоустройства территорий городских и сельских поселений, муниципальных районов, городских округов для применения при проектировании, контроле за осуществлением мероприятий по благоустройству территории, эксплуатации благоустроенных территорий.

Указанные Методические рекомендации, являющиеся нормативным правовым актом органа исполнительной власти РФ предусматривают не только элементы и объекты благоустройства, но и вопросы содержания объектов благоустройства.

Министерством регионального развития Российской Федерации в утвержденных приказом от 27.12.2011 г. N 613 методических рекомендациях элементами благоустройства территории определены декоративные, технические, планировочные, конструктивные устройства, растительные компоненты, различные виды оборудования и оформления, малые архитектурные формы, некапитальные нестационарные сооружения, наружная реклама и информация, используемые как составные части благоустройства.

В состав правил эксплуатации объектов благоустройства рекомендуется включать разделы (подразделы): уборка территории, порядок содержания элементов благоустройства, работы по озеленению территорий и содержанию зеленых насаждений, содержание и эксплуатация дорог, освещение территории, проведения работ при строительстве, ремонте и реконструкции коммуникаций, содержание животных, особые требования к доступности городской среды, праздничное оформление населенного пункта, основные положения о контроле за эксплуатацией объектов благоустройства.

При этом прямо рекомендовано устанавливать запреты установить на площадях зеленых насаждений мойку автотранспортных средств; парковать автотранспортные средства на газонах - п. 8.6.5); запрещать стоянки большегрузного транспорта на внутриквартальных пешеходных дорожках, тротуарах и т.п.

Оспариваемые прокурором г. Новочебоксарск правовые нормы Правил благоустройства территории города Новочебоксарска Чувашской Республики, утвержденных решением Новочебоксарского городского Собрания депутатов Чувашской Республики от 24 мая 2012 года N С 29-3, относятся к вопросам содержания объектов благоустройства, находящихся во взаимосвязи с организацией мероприятий по охране окружающей среды в границах городского округа, которые относятся к вопросам местного значения.

По своему содержанию оспариваемые нормы муниципального нормативного правового акта не противоречат федеральному законодательству, Законам Чувашской Республики. Не свидетельствует о их незаконности также воспроизведение в муниципальных нормативных актах (правилах по благоустройству муниципального образования) норм, правил и положений нормативных актов, принятых федеральными органами исполнительной власти РФ (Правил создания, охраны и содержания зеленых насаждений в городах Российской Федерации, утв. Приказом Государственного комитета Российской Федерации по строительству и жилищно-коммунальному комплексу от 15 декабря 1999 года N 153; Правил и нормами технической эксплуатации жилищного фонда (Приказ Государственного комитета Российской Федерации по строительству и жилищно-коммунальному комплексу от 27 сентября 2003 года N 170); Санитарных правил содержания территорий населенных мест (СанПин 42-128-4690-88) и др.).

Более того, оспариваемыми нормами муниципального правового акта не устанавливается административная и иная ответственность за нарушение пунктов 7.7, 7.8, 7.9 раздела VII Правил благоустройства территории города Новочебоксарска.

В соответствии со статьей 10 Закона Чувашской Республики "Об административных правонарушениях в Чувашской Республике" предусмотрена административная ответственность за нарушение утвержденных органами местного самоуправления поселения, городского округа правил благоустройства территории поселения, городского округа. Согласно примечанию к указанной статье Закона Чувашской Республики статья 10 не применяется в отношении положений правил благоустройства территории поселения, городского округа, воспроизводящих нормы и правила, установленные нормативными правовыми актами Российской Федерации.

Таким образом, оспариваемые прокурором г. Новочебоксарск нормы муниципального правового акта относятся к правилам благоустройства территории муниципального образования, относящемуся к вопросу местного значения, по своему содержанию не противоречат нормам федерального законодательства и иным нормативным актам, имеющим большую юридическую силу (Дело N 33-1645/2013, Новочебоксарский городской суд Чувашской Республики).

Двухмесячный срок, установленный частью 1 статьи 36 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" хотя и не является пресекательным, тем не менее, его несоблюдение должно быть обусловлено уважительными причинами. Несоблюдение указанного срока является прямым нарушением требований, установленных законодательством об исполнительном производстве, и оценивается в совокупности с другими обстоятельствами, послужившими причиной для неисполнения требований исполнительного документа, при рассмотрении споров о законности действий (бездействия) судебного пристава.

Определением Арбитражного суда в отношении ООО была введена процедура банкротства - наблюдение, временным арбитражным управляющим утверждена В.А. Решением того же Арбитражного суда ООО признано банкротом и в отношении него открыто конкурсное производство, вынесено определение о возмещении В.А. вознаграждения за проведение процедуры наблюдения в размере 465 511 рублей 57 копеек.

02 июля 2012 года в РОСП УФССП по Чувашской Республике поступил на исполнение исполнительный лист о взыскании с ООО в пользу данной В.А. суммы 465 511 рублей 57 копеек, выданный на основании вышеуказанного решения Арбитражного суда. 06 июля 2012 года судебным приставом-исполнителем В.Г. вынесено постановление о возбуждении исполнительного производства за N Х на основании вышеуказанного исполнительного листа и должнику установлен пятидневный срок со дня получения копии постановления для добровольного исполнения требований, содержащихся в исполнительном документе. 31 июля 2012 года судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об объединении нескольких исполнительных производств в сводное исполнительное производство, в котором указанно и исполнительное производство N Х. Взыскателями по сводному исполнительному производству являются как физические, так и юридические лица.

Взыскатель В.А. обратилась в суд с заявлением об оспаривании бездействия судебного пристава-исполнителя РОСП УФССП по Чувашской Республике В.Г. за период с 06.07.2012 г. по 13.01.2013 г., выразившегося, по мнению заявителя, в несвоевременном принятии мер по взысканию задолженности, а именно: не обращении взыскания на денежные средства должника, находящиеся на расчетном счете в Банке.

Взыскатель утверждает, что со дня возбуждения исполнительного производства прошло более 6 месяцев и требования исполнительного документа должником не исполнены, судебный пристав-исполнитель В.Г. не применяет к должнику мер принудительного исполнения, направленные на принудительное исполнение решения суда. Даже частичное взыскание задолженности по исполнительному документу не исполнено. Как указывает заявитель, за период с 06.07.2012 г. до 10.01.2013 г. на расчетный счет должника поступили денежные средства в сумме 93 790 рублей 80 копеек.

Решением суда в удовлетворении жалобы В.А. на бездействие судебного пристава-исполнителя РОСП УФССП по Чувашской Республике В.Г. отказано.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, Арбитражным судом вынесено определение о возмещении В.А. вознаграждения за проведение процедуры наблюдения в размере 465 511 рублей 57 копеек. При этом в названном определении суда указано на то, что в соответствие со ст. 59 Федерального Закона "О несостоятельности (банкротстве)", все судебные расходы, в том числе расходы на выплату вознаграждения арбитражным управляющим в деле о банкротстве и оплату услуг лиц, привлекаемых арбитражными управляющими для обеспечения исполнения своей деятельности, относятся на имущество должника и возмещаются за счет этого имущества вне очереди.

Согласно ч. 4 ст. 96 ФЗ "Об исполнительном производстве" при получении копии решения арбитражного суда о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства судебный пристав-исполнитель оканчивает исполнительное производство, за исключением исполнительных документов о взыскании задолженности по текущим платежам.

Судебная коллегия пришла к выводу, что в случае возбуждения дела о банкротстве со дня принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом судебный пристав-исполнитель вправе совершать исполнительные действия по обращению взыскания на денежные средства, находящиеся на счете должника в банке, в порядке, установленном статьей 8 Федерального закона "Об исполнительном производстве" с соблюдением очередности, предусмотренной ст. 134 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)".

Согласно ст. 134 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", вне очереди за счет конкурсной массы погашаются требования кредиторов по текущим платежам преимущественно перед кредиторами, требования которых возникли до принятия заявления о признании должника банкротом.

При этом требования кредиторов по текущим платежам удовлетворяются в следующей очередности:

в первую очередь удовлетворяются требования по текущим платежам, связанным с судебными расходами по делу о банкротстве, выплатой вознаграждения арбитражному управляющему, с взысканием задолженности по выплате вознаграждения лицам, исполнявшим обязанности арбитражного управляющего в деле о банкротстве, требования по текущим платежам, связанным с оплатой деятельности лиц, привлечение которых арбитражным управляющим для исполнения возложенных на него обязанностей в деле о банкротстве в соответствии с настоящим Федеральным законом является обязательным, в том числе с взысканием задолженности по оплате деятельности указанных лиц.

Требования кредиторов по текущим платежам, относящиеся к одной очереди, удовлетворяются в порядке календарной очередности.

В деле отсутствуют сведения, свидетельствующие о том, что у данного должника имеются кредиторы, требования которых должны быть погашены ранее, нежели требования В.А. Как следует из материалов дела, исполнительный лист поступил в РОСП УФССП по Чувашской Республике 02 июля 2012 года. Исполнительное производство судебным приставом-исполнителем возбуждено 06 июля 2012 года.

Из материалов сводного исполнительного производства следует, что первое исполнительное действие, направленное на реальное исполнение данного исполнительного документа, совершено судебным приставом-исполнителем лишь 14 января 2013 года. В этот день судебным приставом-исполнителем вынесено постановление об обращении взыскания на открытый должником счет в Банке, и данный счет поставлен на картотеку.

За указанный период, как следует из материалов дела, на данный счет неоднократно поступали денежные средства. Так 31 июля 2012 года на расчетный счет должника перечислены денежные средства в сумме 63 790 рублей 80 копеек, наименование платежа "за услуги за потребленную э/энергию". 02.08.2012 г. на расчетный счет должника перечислена денежная сумма в размере 5000 рублей, наименование платежа "аренда упаковочной машины". 13.11.2012 г. на расчетный счет должника перечислена денежная сумма в размере 15000 рублей, наименование платежа "аренда оборудования". 10.01.2013 г. на расчетный счет должника перечислена денежная сумма в размере 10000 рублей, наименование платежа "аренда оборудования за ноябрь и декабрь".

Таким образом, за период с 06.07.2012 г. до 10.01.2013 г. на расчетный счет должника поступили денежные средства в сумме 93 790 рублей 80 копеек.

Действия (бездействие) судебного пристава-исполнителя могут быть признаны судом незаконными в случае наличия совокупности двух обстоятельств: несоответствие этих действий требованиям законодательства и нарушения в результате этих действий прав и законных интересов заявителя.

В соответствии с п. 1 ст. 12 ФЗ "О судебных приставах" в процессе принудительного исполнения судебных актов и актов других органов, предусмотренных федеральным законом об исполнительном производстве, судебный пристав-исполнитель принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Согласно ст. 13 названного Закона судебный пристав-исполнитель обязан использовать предоставленные ему права в соответствии с законом и не допускать в своей деятельности ущемления прав и законных интересов граждан и организаций.

В соответствии с ч. 1 ст. 36 ФЗ "Об исполнительном производстве" содержащиеся в исполнительном документе требования должны быть исполнены судебным приставом-исполнителем в двухмесячный срок со дня возбуждения исполнительного производства, за исключением требований, предусмотренных частями 2-6 настоящей статьи.

Срок, установленный частью 1 статьи 36 Федерального закона от 02.10.2007 N 229-ФЗ хотя и не является пресекательным, тем не менее, его несоблюдение должно быть обусловлено уважительными причинами. Наличие таких причин судебным приставом-исполнителем в суд не предоставлено. Несоблюдение указанного срока является прямым нарушением требований, установленных законодательством об исполнительном производстве, и оценивается в совокупности с другими обстоятельствами, послужившими причиной для неисполнения требований исполнительного документа.

Не основан на законе и вывод суда первой инстанции о том, что на момент рассмотрения данного гражданского дела В.Г. не является должностным лицом, ответственным за исполнение исполнительного производства за N Х о взыскании с ООО в пользу В.А. суммы 465511 рублей 57 копеек на основании решения Арбитражного суда. Поскольку действия данного судебного пристава оспорены за период исполнения им исполнительного документа, выданного судом, касающегося прав взыскателя В.А.

Учитывая изложенное, судебная коллегия пришла к выводу о наличии в данном случае совокупности двух обстоятельств: несоответствие действий судебного пристава-исполнителя требованиям законодательства (необоснованное нарушение срока исполнения исполнительных действий, направленных на исполнение требования взыскателя В.В.) и нарушение в результате этих действий прав и законных интересов указанного взыскателя.

В результате судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции с вынесением нового решения о признании неправомерным бездействия судебного пристава-исполнителя РОСП УФССП по Чувашской Республике В.Г. по своевременному исполнению определения Арбитражного суда о взыскании с ООО в пользу арбитражного управляющего В.А. вознаграждения за проведение процедуры наблюдения в размере 465 511 рублей 57 копеек. (Дело N 33-1426/2013, Цивильский районный суд Чувашской Республики)

Суд не связан основаниями и доводами заявленных требований, и обязан проверить законность отказа в выдаче разрешения на строительство не только по мотивам, указанным в оспоренном решении органа местного самоуправления, но и установить, не имеются ли иные препятствия, предусмотренные законодательством, регулирующим спорные отношения, для возложения на заинтересованное лицо обязанности выдать такое разрешение.

В. обратился в суд с заявлением, именовав его исковым, в котором просил признать незаконным отказ администрации сельского поселения от 24 января 2013 года в выдаче разрешения на строительство жилого дома, обязать администрацию сельского поселения выдать разрешение на строительство жилого дома

Свои требования мотивировал тем, что ему на праве собственности принадлежит земельный участок, предоставленный для ведения личного подсобного хозяйства. 24 января 2013 года он обратился в Администрацию с заявлением о выдаче разрешения на строительство жилого дома на указанном участке. В этом ему отказали, ссылаясь на то, что земельный участок находится в радиусе 1 км от скотомогильника и входит в санитарно- защитную зону. Такой отказ является незаконным, поскольку собственник земельного участка может возводить на нем здания и сооружения. Кроме того, санитарными правилами и нормами, которыми руководствовалась Администрация, определены ориентировочные санитарно- защитные зоны и эти нормативы сами по себе об установлении санитарно- защитной зоны скотомогильника не свидетельствуют.

Удовлетворяя требования В., суд первой инстанции исходил из того, что земельный участок принадлежит В. на праве собственности и предоставлен ему для ведения личного подсобного хозяйства, на котором допускается возведение жилого дома. Поскольку собственник земельного участка вправе осуществлять строительство на нем с учетом его разрешенного использования, а администрацией сельского поселения доказательства о наличии скотомогильника N 14 и об установлении вокруг него санитарно- защитной зоны не представлены, то отказ в выдаче разрешения является незаконным.

Судебная коллегия, проверив решение суда первой инстанции в полном объеме, отменила его по следующим основаниям.

Согласно ст. 245, ч. 1 ст. 254 ГПК РФ гражданин вправе оспорить в суде решение, действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если считает, что нарушены его права и свободы. При этом в силу ст. 255 ГПК РФ к решениям, действиям (бездействию) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных или муниципальных служащих, оспариваемым в порядке гражданского судопроизводства, относятся коллегиальные и единоличные решения и действия (бездействие), в результате которых:

нарушены права и свободы гражданина;

созданы препятствия к осуществлению гражданином его прав и свобод;

на гражданина незаконно возложена какая- либо обязанность или он незаконно привлечен к ответственности.

Как видно из заявления, В. никаких материально-правовых требований к Администрации сельского поселения не имеет, а оспаривает решение органа местного самоуправления, отказавшего ему в выдаче разрешения на строительство объекта капитального строительства. Указанное означает, что спорные правоотношения основаны на государственно-властном подчинении одной стороны другой, и вытекают из публичных правоотношений.

В силу ч. 1 ст. 246 ГПК РФ дела этой категории рассматриваются и разрешаются по общим правилам искового производства, но с учетом особенностей, применительно к настоящему делу установленных гл. 23 и 25 ГПК РФ. В частности, в силу ч. 3 и 4 ст. 246, ч. 1 и 2 ст. 249 ГПК РФ при рассмотрении и разрешении дел, возникающих из публичных правоотношений, суд не связан основаниями и доводами заявленных требований. Кроме того, по такой категории дел обязанность по доказыванию законности оспариваемого решения по общему правилу возлагается на орган, принявший его, но суд в целях правильного разрешения дела может истребовать доказательства по своей инициативе. А при невозможности рассмотрения дела в отсутствие заинтересованных лиц, признав обязательной их явку в судебное заседание, откладывает разбирательство дела на основании ч. 1 ст. 169 ГПК РФ.

Поскольку правильное определение вида судопроизводства (исковое или по делам, возникающим из публичных правоотношений), в котором подлежат защите права и свободы гражданина, не согласного с решением органа местного самоуправления, зависит от характера правоотношений, из которых вытекает требование лица, обратившегося за судебной защитой, а не от избранной им формы обращения в суд, то по смыслу вышеуказанных процессуальных норм дело по заявлению В., несмотря на то, что оно именовано исковым, подлежало рассмотрению по правилам гл. 23 и 25 ГПК РФ.

Согласно ч. 4 ст. 258 ГПК РФ суд отказывает в удовлетворении заявления, если установит, что оспариваемое решение или действие принято либо совершено в соответствии с законом в пределах полномочий органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего и права либо свободы гражданина не были нарушены.

Исходя из этого положения по данным делам к обстоятельствам, имеющим значение для правильного разрешения дела, в частности, относятся законность и обоснованность принятого решения. Следовательно, по каждому делу при рассмотрении его по существу необходимо выяснять, имеет ли орган (лицо) полномочия на принятие оспариваемого решения; соблюден ли порядок принятия решения, если такие требования установлены нормативными правовыми актами (форма, сроки, основания, процедура и т. п.), имея в виду, что о незаконности оспариваемого решения свидетельствует лишь существенное несоблюдение установленного порядка; соответствует ли содержание оспариваемого решения требованиям закона и иного нормативного правового акта, регулирующего данные правоотношения.

Основанием к удовлетворению заявления может служить нарушение требований законодательства хотя бы по одному из оснований, свидетельствующих о незаконности принятого решения.

Таким образом, по настоящему делу районный суд не был связан основаниями и доводами заявленных требований, и обязан был проверить законность отказа в выдаче разрешения на строительство не только по мотивам, указанным в оспоренном решении органа местного самоуправления, но и установить, не имеются ли иные препятствия, предусмотренные законодательством, регулирующим спорные отношения, для возложения на заинтересованного лица обязанности выдать такое разрешение. Для этих целей суд мог воспользоваться процессуальными возможностями, предоставленными ему в рамках рассмотрения указанной категории дел, и истребовать доказательства по своей инициативе, в том числе обязать заинтересованных лиц явиться в судебное заседание, отложив разбирательство дела при невозможности его рассмотрения в их отсутствие.

Эти требования закона судом первой инстанции не были приняты во внимание. В соответствии с п. 2 ст. 260, п. 1 ст. 263 ГК РФ собственник земельного участка, действительно, может возводить на нем здания и сооружения, осуществлять их перестройку или снос, разрешать строительство на своем участке другим лицам. Но эти права осуществляются при условии соблюдения градостроительных и строительных норм и правил, а также требований о целевом назначении земельного участка.

Таким образом, в силу прямого указания закона наличие земельного участка, предоставленного для ведения приусадебного хозяйства, в собственности не освобождает собственника от соблюдения законодательства о градостроительной деятельности при осуществлении строительства объектов капитального строительства.

Из положений ст. 51 Градостроительного кодекса РФ усматривается, что законодатель разграничил порядок выдачи разрешения на строительство объекта капитального строительства и объекта индивидуального жилищного строительства (к каковым в соответствии с ч. 3 ст. 48 Градостроительного кодекса РФ относятся отдельно стоящие жилые дома с количеством этажей не более чем три, предназначенных для проживания одной семьи). Так, в целях строительства, реконструкции объекта капитального строительства застройщик направляет заявление о выдаче разрешения на строительство, приложив к указанному заявлению документы, перечисленные в законе (ч. 7 и 7. 1).

Что же касается объекта индивидуального жилищного строительства, то застройщик непосредственно либо через многофункциональный центр направляет заявление о выдаче разрешения на строительство в один из органов, уполномоченных решать этот вопрос в пределах компетенции, установленной ч. 4- 6 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ, в том числе в орган местного самоуправления по месту нахождения земельного участка. Для принятия решения о выдаче разрешения на строительство необходимы следующие документы:

1) правоустанавливающие документы на земельный участок;

2) градостроительный план земельного участка;

3) схема планировочной организации земельного участка с обозначением места размещения объекта индивидуального жилищного строительства (ч. 9).

При этом правоустанавливающие документы на земельный участок (если они (их копии или сведения, содержащиеся в них) имеются в органе, осуществляющем государственную регистрацию прав на недвижимое имущество и сделок с ним), а также градостроительный план земельного участка либо копии правоустанавливающих документов на земельный участок и градостроительного плана земельного участка или сведения, содержащиеся в них, если застройщик не представил указанные документы самостоятельно, запрашиваются самими органами, куда он обратился, в государственных органах, органах местного самоуправления и подведомственных государственным органам или органам местного самоуправления организациях, в распоряжении которых находятся указанные документы в соответствии с нормативными правовыми актами Российской Федерации, нормативными правовыми актами субъектов Российской Федерации, муниципальными правовыми актами (ч. 9. 1, 9. 2). Требовать иные документы для получения разрешения на строительство, за исключением указанных в ч. 7 и 9 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ, не допускается (ч. 10).

Указанное означает, что для получения разрешения на строительство объекта капитального строительства, в том числе объекта индивидуального жилищного строительства, одного лишь заявления заинтересованного в этом лица недостаточно. К такому заявлению, если разрешение выдается на строительство объекта индивидуального жилищного строительства, застройщик в обязательном порядке обязан приложить схему планировочной организации земельного участка с обозначением места размещения объекта индивидуального жилищного строительства.

В силу ч. 11 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ применительно к объекту индивидуального жилищного строительства органы, уполномоченные на выдачу разрешений на строительство, в течение десяти дней со дня получения заявления о выдаче разрешения на строительство:

1) проводят проверку наличия документов, необходимых для принятия решения о выдаче разрешения на строительство;

2) проводят проверку соответствия схемы планировочной организации земельного участка с обозначением места размещения объекта индивидуального жилищного строительства требованиям градостроительного плана земельного участка;

3) выдают разрешение на строительство или отказывают в выдаче такого разрешения с указанием причин отказа.

При этом по смыслу ч. 13 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ отсутствие документов, предусмотренных ч. 9 этой же статьи, или их несоответствие требованиям градостроительного плана земельного участка является основанием для отказа в выдаче указанного разрешения. Однако неполучение или несвоевременное получение документов, запрошенных в соответствии с 9. 1 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ, не может являться основанием для отказа в выдаче разрешения на строительство.

Таким образом, обстоятельства, связанные с соблюдением процедуры обращения за получением разрешения на строительство и рассмотрения такого обращения, при рассмотрении настоящего дела подлежали установлению как обстоятельства, имеющие значение для дела, что районный суд не сделал, ограничившись приобщением к делу незаверенной ксерокопии заявления В. и выкопировки из генерального плана развития сельского поселения. При этом не учел, что по смыслу ч. 6 и 7 ст. 67, ч. 1 и 2 ст. 71 ГПК РФ письменным доказательством может быть признан только документ, представленный в подлиннике или в форме надлежащим образом заверенной копии.

Но поскольку лица, участвующие в деле, в суде апелляционной инстанции не оспаривали, что заявитель обратился в орган местного самоуправления именно с заявлением, ксерокопия которого приобщена к делу, то суд апелляционной инстанции исходил из того, что В. обратился в Администрацию сельского поселения с заявлением о выдаче разрешения на строительство, не конкретизировав, о строительстве какого объекта идет речь, и ходатайства на газоснабжение жилого дома. Письмом N 02-18/ 10 от 24 января 2013 года Администрация ему в этом отказала, ссылаясь на то, что в соответствии с положениями СаНПиН 2. 2. 1/ 2. 1. 1. 1200-03 " Санитарно- защитные зоны и санитарная классификация предприятий, сооружений и иных объектов" земельный участок, принадлежащий заявителю, входит в санитарно- защитную зону в радиусе менее 1 км от скотомогильника N 14.

В суде апелляционной инстанции лица, участвующие в деле, также объяснили, что В. к вышеуказанному заявлению схему планировочной организации земельного участка с обозначением места размещения объекта индивидуального жилищного строительства, не приложил. Этот документ не представлен и суду. А поскольку отсутствие хотя бы одного из вышеуказанных документов, в том числе названной схемы, обязанность представления которой возлагается на застройщика, является самостоятельным основанием для отказа в выдаче разрешения на строительство объекта индивидуального жилищного строительства, то при ее непредставлении на Администрацию не может быть возложена обязанность выдать такое разрешение, представляющее собой по смыслу положения ч. 1 ст. 51 Градостроительного кодекса РФ документ, подтверждающий соответствие схемы планировочной организации земельного участка с обозначением места размещения объекта индивидуального жилищного строительства требованиям

Судебная коллегия решение суда отменила с принятием по делу нового решения об отказе В. в удовлетворении заявленных требований (Дело N 33-1214/2013 г., Моргаушский районный суд Чувашской Республики).

Частью 1 ст. 256 ГПК РФ установлено, что гражданин вправе обратиться в суд с заявлением в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении его прав и свобод. В силу ч. 2 ст. 256 ГПК РФ пропуск трехмесячного срока обращения в суд с заявлением не является для суда основанием для отказа в принятии заявления. Причины пропуска срока выясняются в предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут являться основанием для отказа в удовлетворении заявления. То обстоятельство, что заявители обратились в суд, оформив свои требования в форме искового заявления, само по себе не является основанием не принимать во внимание указанный срок.

А.В., С.А. и И.С. обратились в суд с иском к администрации района о признании права на предоставление жилого помещения по договору социального найма вне очереди.

Исковые требования мотивировали тем, что 15 января 2005 года на основании договора социального найма им предоставлена квартира в доме по ул. 40 лет Победы г. Алатырь. Согласно заключению межведомственной комиссии от 16 декабря 2009 года помещения указанного многоквартирного жилого дома признаны пригодными для проживания граждан после проведения реконструкции здания и устранения выявленных дефектов. С указанным заключением и актом они не согласны, поскольку на момент обследования квартира находилась в состоянии, непригодном для проживания, а жилой дом - в аварийном состоянии. Проживание указанном доме небезопасно. Считают, что ремонту и реконструкции жилой дом не подлежит. Ссылаясь на положения ст. 57 ЖК РФ с учетом уточнений, истцы просили признать: заключение межведомственной комиссии от 16 декабря 2009 года о признании помещений многоквартирного жилого дома пригодными для проживания граждан после проведения реконструкции здания и устранения выявленных дефектов недействительным; признать за ними - С.А., А.В., И.С. право на предоставление жилого помещения по договору социального найма вне очереди; возложить обязанность на администрацию района предоставить им жилое помещение по договору социального найма вне очереди.

Администрация района предъявила встречный иск к С.А., А.В., И.С. и МУП о признании договора социального найма недействительным, мотивируя заявленное требование тем, что 15 января 2005 года между МУП и С.А. заключен договор социального найма жилого помещения в домах государственного и муниципального жилищного фонда. Данный договор был заключен незаконно, поскольку С.А. в качестве нуждающегося в жилых помещениях не состоял, документы для постановки его на учет не подавались. Кроме того, договор социального найма спорного жилого помещения заключен неуполномоченным лицом, поскольку заключение договоров социального найма в домах муниципального жилищного фонда к полномочиям МУП не относится. Оплата за пользование жилыми помещениями С.А. не производилась. Администрация считает, что исковая давность по данному иску не применяется в силу самой природы заявленных требований. Требование о признании сделки ничтожной может быть заявлено независимо от времени её совершения и исполнения. Данные обстоятельства являются основанием для признания вышеуказанного договора недействительным.

Решением суда исковые требования С.А., А.В., И.С. удовлетворены, в удовлетворении встречных исковых требований администрации района отказано.

Судебная коллегия отменила решение суда в части признания заключения межведомственной комиссии от 16 декабря 2009 года о признании помещений многоквартирного жилого дома жилыми и пригодными для проживания граждан после проведения реконструкции здания и устранения выявленных дефектов недействительным.

Из материалов дела следует, что жилой дом по ул. 40 лет Победы г. Алатырь, включая квартиру, где проживают истцы, находится в муниципальной собственности Алатырского района Чувашской Республики. Согласно выписке из лицевого счета и домовой книги в квартире указанного дома, состоящей из одной комнаты, значатся проживающими и зарегистрированными С.А., И.С. и А.В.

Из материалов также следует, что 15 января 2005 года между МУП, как нанимателем, и С.А. заключен договор социального найма жилого помещения в домах муниципального жилищного фонда, в соответствии с которым нанимателю и членам его семьи за плату в бессрочное владение и пользование предоставлено пригодное для постоянного проживания свободное жилое помещение, относящееся к муниципальному жилищному фонду.

Судом также установлено, что МУП с момента заключения договора и до 2008 года начисляло истцам плату за наем, техническое содержание и услуги по ремонту жилья.

Дав оценку вышеуказанным фактическим обстоятельствам дела, и применив нормы материального права, части 3 и 4 статьи 57, ст. 63 ЖК РФ, ст. 168, п. 1 ст. 181, ч. 2 ст. 199 ГК РФ, учитывая разъяснения Пленума Верховного Суда Российской Федерации в пункте 23 постановления N 14 от 2 июля 2009 года "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации" о применении срока исковой давности по требованиям о признании договора социального найма недействительным, суд обоснованно исходил из того, что срок исковой давности по требованию администрации о признании данной сделки недействительной истек еще 15 января 2008 года, в связи с чем, правильно отказал в удовлетворении исковых требований администрации района о признании договора социального найма спорного жилого помещения недействительным.

Пропуск администрацией срока исковой давности для обращения в суд с данным требованием является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в удовлетворении названных требований администрации.

Разрешая спор, суд первой инстанции также установил, что спорное помещение является ветхим, не обеспечивающим безопасность жизни проживающих в нем граждан. Из заключения судебного эксперта следует, что имеющиеся повреждения деревянных перекрытий жилого дома приводят к снижению их несущей способности и не обеспечивают безопасное пребывание в нем граждан. При этом такой критерий как "не обеспечивающий безопасность жизни проживающих в жилом доме граждан" свидетельствует об аварийности жилого дома. Судебная коллегия нашла правильным вывод суда первой инстанции о том, что на администрации, как на наймодателе и собственнике спорного помещения лежит обязанность по предоставлению истцам другого благоустроенного жилого помещения, равнозначного по размерам и количеству комнат спорному жилому помещению.

Вместе с тем в остальной части судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям.

Из материалов дела следует, что межведомственная комиссия 16 декабря 2009 года с участием приглашенных экспертов провела обследование жилого дома истцов, по результатам которого составила акт и соответствующее заключение о том, что жилой дом является пригодным для проживания после проведения в нем реконструкции здания и устранения выявленных дефектов.

В соответствии с частью 4 ст. 15 ЖК РФ основания и порядок признания жилых помещений непригодными для проживания установлены Правительством Российской Федерации в "Положении о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции", утвержденном постановлением N 47 от 28 января 2006 года (в ред. Постановления от 08.04.13 г. N 311) (далее Положение).

Вопросы признания жилых домов (жилых помещений) непригодными для проживания решаются межведомственными комиссиями, порядок создания которых урегулирован п. 7 названного Положения. При этом орган местного самоуправления вправе принимать решение о признании частных жилых помещений, находящихся на соответствующей территории, пригодными (непригодными) для проживания граждан и делегировать указанной комиссии полномочия по оценке соответствия этих помещений установленным в Положении требованиям и по принятию решения о признании этих помещений пригодными (непригодными) для проживания граждан (п. 8 Положения).

В соответствии с пунктом 52 названного Положения решение соответствующего федерального органа исполнительной власти, органа исполнительной власти субъекта Российской Федерации, органа местного самоуправления может быть обжаловано заинтересованными лицами в судебном порядке.

Исходя из положений статьи 254 ГПК РФ, гражданин, организация вправе оспорить в суде решение, действие (бездействие) органа государственной власти, органа местного самоуправления, должностного лица, государственного или муниципального служащего, если считают, что нарушены их права и свободы.

Исходя из изложенного, вне зависимости от формы обращения в суд, акт и основанное на нем заключение межведомственной комиссии, созданной органом местного самоуправления, могут быть оспорены в порядке, предусмотренном главой 25 ГПК РФ.

То обстоятельство, что заявители обратились в суд, оформив свои требования в форме искового заявления, само по себе не является основанием рассматривать данное требование в исковом производстве. Цель обращения заявителей - это защита своего права путем признания решения межведомственной комиссии незаконным. Однако, данное требование, подлежит рассмотрению в порядке главы 25 ГПК РФ.

Частью 1 ст. 256 ГПК РФ установлено, что гражданин вправе обратиться в суд с заявлением в течение трех месяцев со дня, когда ему стало известно о нарушении его прав и свобод. В силу ч. 2 ст. 256 ГПК РФ пропуск трехмесячного срока обращения в суд с заявлением не является для суда основанием для отказа в принятии заявления. Причины пропуска срока выясняются в предварительном судебном заседании или судебном заседании и могут являться основанием для отказа в удовлетворении заявления.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися п. 24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10.02.2009 N 2 "О практике рассмотрения судами дел об оспаривании решений, действий (бездействия) органов государственной власти, органов местного самоуправления, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих", при установлении факта пропуска без уважительных причин указанного срока суд, исходя из положений части 6 статьи 152, части 4 статьи 198 и части 2 статьи 256 ГПК РФ, отказывает в удовлетворении заявления в предварительном судебном заседании или в судебном заседании, указав в мотивировочной части решения только на установление судом данного обстоятельства.

Исходя из положений ч. 1 ст. 4 и ч. 1 ст. 256 ГПК РФ срок обращения с заявлением в суд начинает течь с даты, следующей за днем, когда заявителю стало известно о нарушении его прав и свобод, о создании препятствий к осуществлению его прав и свобод, о возложении обязанности или о привлечении к ответственности. В силу ст. 181 ГК РФ срок исковой давности начинается со дня когда истец не только узнал, но и должен был узнать об иных обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной.

Как следует из материалов дела, еще 27 ноября 2009 года на обращение А.В. с заявлением в Государственную жилищную инспекцию инспекция дала письменный ответ о том, что по ее обращению в адрес администрации района инспекция внесла представление на предмет созыва межведомственной комиссии для оценки жилого помещения на предмет его пригодности для постоянного проживания. Таким образом, А.В. не только не могла не знать, но и узнала о том, что жилой дом будет обследован межведомственной комиссией на предмет определения его пригодности для постоянного проживания.

Однако с заявлением о признании недействительным заключения межведомственной комиссии в суд заявители обратились лишь 24 декабря 2012 года, т.е. через три года, пропустив трехмесячный срок, предусмотренный для обжалования действий и решений органа местного самоуправления.

21 ноября 2011 года, обращаясь в суд с иском о признании права на внеочередное предоставление жилого помещения и предоставлении жилого помещения во внеочередном порядке, заявители ссылаются на указанное заключение. Однако и с указанной даты трехмесячный срок, предусмотренный для обжалования указанного заключения, ими также существенно пропущен.

Из материалов дела не следует наличие уважительных причин пропуска ими указанного срока. Пропуск установленного законом срока обжалования заключения по неуважительным причинам является самостоятельным и достаточным основанием для отказа в удовлетворении заявления об обжаловании заключения межведомственной комиссии. Обращение с таким требованием в суд в форме искового заявления не влечет изменения порядка рассмотрения требования об обжаловании действий (бездействия), решений органов местного самоуправления и исчисления срока предусмотренного для обжалования названных решений и действий.

Кроме того, указанное требование заявителей не подлежит удовлетворению и по существу.

В соответствии с пунктом 47 "Положения о признании помещения жилым помещением, жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции" по результатам работы комиссия обязана принять одно из следующих решений:

о соответствии помещения требованиям, предъявляемым к жилому помещению, и его пригодности для проживания;

о необходимости и возможности проведения капитального ремонта, реконструкции или перепланировки (при необходимости с технико-экономическим обоснованием) с целью приведения утраченных в процессе эксплуатации характеристик жилого помещения в соответствие с установленными в настоящем Положении требованиями и после их завершения - о продолжении процедуры оценки;

о несоответствии помещения требованиям, предъявляемым к жилому помещению, с указанием оснований, по которым помещение признается непригодным для проживания.

Обследуя жилой дом заявителей, комиссия с участием приглашенных экспертов пришла к выводу о возможности реконструкции жилого дома и устранения выявленных в нем комиссией дефектов.

При этом комиссия обжалованное заключение приняла в пределах предоставленных ей названным Положением полномочий, форма, основания, процедура принятия которого соблюдены. Обжалованное заключение основано на состоянии жилого дома, которое он имел на декабрь 2009 года. Решение комиссией принято в соответствии с пунктом 47 Положения. При этом комиссия заключением судебного эксперта от 16 февраля 2012 года, которое положено судом в основу решения о признании указанного заключения незаконным, на момент обследования жилого дома истцов не обладала в виду его отсутствия на то время. К тому же, со дня вынесения комиссией указанного заключения до обследования его судебным экспертом истекло почти три года, в течение которого состояние жилого дома изменилось. Заключение эксперта не содержит выводов о состоянии жилого дома на декабрь 2009 года, и не подтверждает состояние жилого дома, указанного в заключении судебного эксперта на указанную дату. Соответствующие вопросы о состоянии жилого дома по состоянию на декабрь 2009 года судом перед экспертом не ставились. В связи с чем у суда не имелось оснований ссылаться на указанное заключение судебного эксперта при решении вопроса о действительности (недействительности) обжалованного заявителями заключения.

При таких обстоятельствах судебная коллегия отменила решение суда в указанной части с вынесением нового решения об отказе в удовлетворении заявления А.В., С.А. и И.С. о признании заключения межведомственной комиссии о признании помещений многоквартирного жилого дома пригодными для проживания граждан после проведения реконструкции здания и устранения выявленных дефектов недействительным (Дело N 33-1046/2013, Алатырский районный суд Чувашской Республики).

Процессуальные вопросы

В случае, если при рассмотрении дела в порядке особого производства усматривается наличие спора о праве, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства (ч. 3 ст. 263 ГПК РФ).

Муниципальное образование Янтиковское сельское поселение Янтиковского района Чувашской Республики обратилось в суд с заявлением, в котором просило признать право муниципальной собственности на жилой дом по ул. Ленина с. Янтиково Янтиковского района Чувашской Республики.

Требования мотивировало тем, что указанный дом не имеет собственника и принят на учет в качестве бесхозяйного объекта недвижимого имущества. В течение года со дня постановки на учет никто о своих правах на него не заявил.

Удовлетворяя заявление, суд первой инстанции исходил из того, что 13 декабря 2010 года вышеуказанный жилой дом принят на учет в качестве бесхозяйного объекта недвижимого имущества. С этого момента прошло более одного года и спора о праве на него нет.

По смыслу п. 4 ч. 4 и ч. 5 ст. 330 ГПК РФ принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле, в любом случае является основанием для отмены решения суда первой инстанции.

В таких случаях суд апелляционной инстанции рассматривает дело по правилам производства в суде первой инстанции без учета особенностей, предусмотренных гл. 39 ГПК РФ.

При этом к указанным лицам относятся лица, которые принятым решением лишаются прав, ограничиваются в правах, наделяются правами и (или) на них возлагаются обязанности.

Что же касается заявления Муниципального образования, то согласно п. 6 ч. 1 ст. 262 ГПК РФ дело о признании права муниципальной собственности на бесхозяйную недвижимую вещь рассматривается судом в порядке особого производства.

В случае, если при рассмотрении дела в порядке особого производства усматривается наличие спора о праве, суд выносит определение об оставлении заявления без рассмотрения, в котором разъясняет заявителю и другим заинтересованным лицам их право разрешить спор в порядке искового производства (ч. 3 ст. 263 ГПК РФ).

В апелляционной жалобе А.Н. и Т.П., а в суде апелляционной инстанции их представитель, утверждали, что спорный жилой дом никогда не являлся бесхозяйным, т. к. А.Н. и Т.П. более 14 лет добросовестно, открыто владеют и пользуются квартирой, находящейся в этом доме, и несут бремя ее содержания. В подтверждение этого они представили выписки из лицевого счета.

Данные обстоятельства свидетельствовали о наличии спора о праве на вышеуказанный жилой дом, и А.Н., Т.П. должны были быть привлечены к участию в деле.

Его рассмотрение без их участия в силу названных гражданских процессуальных норм являлось безусловным основанием для отмены решения суда. Но поскольку наличие спора о праве исключает возможность рассмотрения дела в порядке особого производства, то вышеуказанное заявление Муниципального образования суд апелляционной инстанции оставил без рассмотрения, разъяснив заявителю и заинтересованным лицам право разрешить данный спор в порядке искового производства (Дело N 33- 2085/2013, Урмарский районный суд Чувашской Республики).

При объединении истцом в одном исковом заявлении требований, одни из которых подсудны районному суду, а другие - мировому судье, все требования подлежат рассмотрению в районном суде.

Исковые требования о понуждении ответчика к производству работ по капитальному, текущему ремонту дома, направленные на защиту прав и интересов всех нанимателей помещений жилого дома, должны быть приняты судом к рассмотрению в случае, если они поданы, в том числе, и в защиту интересов самого истца.

Д.А., А.В. и В.В. обратились в суд с иском к ООО о защите прав потребителей.

Определением суда в принятии искового заявления Д.А., А.В. и В.В. в части возложения на ответчика обязанности в течение одного месяца после вступления в законную силу решения суда произвести капитальный ремонт в комнате путем замены окна, деревянного пола, электропроводки; произвести капитальный и текущий ремонт в секции, состоящей из нескольких комнат путем полной замены электропроводки, труб горячего и холодного водоснабжения, канализационных труб, деревянного пола, замены окна и двери на кухне, замены сантехники, и других требований отказано. При этом суд свои выводы мотивировал тем, что фактически истцы обращаются в суд как в своих интересах, так и в интересах жильцов комнат секции, а также иных лиц, проживающих в доме, однако у них отсутствуют полномочия на обращение в суд с иском о капитальном ремонте многоквартирного дома в интересах всех его жильцов.

Этим же определением суда исковое заявление Д.А., А.В., В.В. в части требований о взыскании в пользу истцов расходов на произведенный ремонт в сумме 28 000 рублей, взыскании в солидарном порядке компенсации морального вреда в сумме 100 000 рублей в пользу каждого из истцов и штрафа в размере 50% от суммы, взысканной судом в пользу истцов, возвращено истцам с приложенными к нему документами в связи с неподсудностью районному суду.

Судебная коллегия отменила определение суда и направила исковое заявления в суд первой инстанции для разрешения вопроса о принятии его к производству по следующим основаниям.

Жилищный кодекс Российской Федерации предусматривает право нанимателя в качестве пользователя жилым помещением требовать от наймодателя своевременного проведения капитального ремонта жилого помещения, надлежащего участия в содержании общего имущества в многоквартирном доме, а также предоставления коммунальных услуг (статья 67).

Действительно из представленных материалов дела усматривается, что исковые требования о понуждении ответчика к производству работ по капитальному, текущему ремонту дома, направлены на защиту прав и интересов всех нанимателей помещений жилого дома.

Между тем, отказывая в принятии искового заявления к производству, суд не учел, что оно подано, в том числе, и от имени самих истцов в защиту их собственных прав и законных интересов. Поэтому оснований для отказа в принятии иска, предусмотренных пунктом 1 части 1 статьи 134 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, не было.

Возвращая иск в части взыскания с ответчика расходов на произведенный ремонт в сумме 28000 рублей, компенсации морального вреда в сумме 100000 рублей в пользу каждого из истцов и штрафа в размере 50% от суммы, взысканной судом в пользу истцов, суд указал, что в силу пункта 5 части 1 статьи 23 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации данные требования подсудны мировому судье.

С таким выводом суда судебная коллегия также не согласилась, поскольку основными требованиями искового заявления являются требования неимущественного характера - об обязании произвести текущий и капитальный ремонт, подсудные районному суду, а производными от него являются требования о взыскании расходов на уже произведенный ремонт, компенсации морального вреда, штрафа.

Таким образом, судья должен был применить ч. 3 ст. 23 ГПК РФ, так как объединение истцом в одном исковом заявлении самостоятельных требований, одни из которых подсудны районному суду, а другие - мировому судье, подсудны районному суду.

При изложенных обстоятельствах, возвращение судьей искового заявления с разъяснением заявителю его права обратиться с заявлением к мировому судье не основано на законе, нарушает процессуальные права заявителей и необоснованно преграждает им доступ к правосудию (Дело N 33-2230/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Суд неправильно пришел к выводу, что дело подведомственно арбитражному суду, поскольку сущность заявленного спора вытекает из экономической деятельности участников спорных правоотношений, так как здание, в котором находятся спорные помещения, является нежилым и используется в целях предпринимательской и иной экономической деятельности.

Э.Г. обратилась в суд с иском к ООО, администрации города о признании распоряжений администрации города от 24 сентября 2007 года незаконными; признании прекращенным права собственности на помещение, признании права общей долевой собственности на помещение. Исковые требования мотивированы тем, что Э.Г. является собственником нежилого помещения, площадью 725,6 кв. м., расположенного в четырехэтажном здании по пр. И. Яковлева, ответчику принадлежат помещения площадью 202,2 кв. м., площадью 305,8 кв. м., расположенные в доме по пр. И. Яковлева. В исковом заявлении указала, что ответчик самовольно захватил подвал указанного здания, закрыв доступ другим собственникам помещений к общему имуществу. В августе 2012 года Э.Г. стало известно о том, что на основании распоряжений администрации города от 03.08.2007, от 24.09.2007, от 14.12.2007 ответчиком было зарегистрировано право собственности на подвал, с получением свидетельства о регистрации права собственности. Полагает, что регистрация ответчиком права собственности на подвал ущемляет права общей долевой собственности истца. Просила признать распоряжения Администрации города от 03.08.2007, от 24.09.2007, от 14.12.2007 незаконными; признать прекращенным право собственности ООО, свидетельство о праве собственности на помещение площадью 697,9 кв. м.; признать за собственниками здания право общей долевой собственности на помещение площадью 967,9 кв. м.; признать прекращенной регистрационную запись о праве собственности ООО на помещение площадью 967,9 кв. м., свидетельство о праве собственности от 15 января 2008 года.

Отказывая в принятии искового заявления Э.Г., судья руководствовался положениями ст. 134 ГПК РФ.

Представленными материалами дела подтверждается то, что вступившим в законную силу решением суда от 18 декабря 2012 года уже были разрешены заявленные в данном иске Э.Г. требования к ООО о признании права собственности на спорное помещение прекращенным, прекращении регистрационной записи. В связи с этим вывод суда об отказе в принятии искового заявления в части указанных требований признала правильным, поскольку имеется вступившее в законную силу решение суда по спору между теми сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям.

В то же время отказ в принятии искового заявления в части остальных требований по мотиву неподведомственности суду общей юрисдикции нельзя признать правильным.

В соответствии со ст. 22 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации суды рассматривают и разрешают исковые дела с участием граждан, организаций, органов государственной власти, органов местного самоуправления о защите нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов, по спорам, возникающим из гражданских, семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.

Согласно ст. ст. 27 и 28 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации арбитражному суду подведомственны дела по экономическим спорам и другие дела, связанные с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности.

Отказывая в принятии иска, суд первой инстанции исходил из того, что данное дело подведомственно арбитражному суду, поскольку сущность заявленного спора вытекает из экономической деятельности участников спорных правоотношений, поскольку здание по пр. И. Яковлева является нежилым и используется в целях предпринимательской и иной экономической деятельности.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда как основанным на ошибочном толковании норм процессуального права.

Как следует из материалов дела, иск был предъявлен Э.Г. как физическим лицом, в исковом заявлении и приложенных к нему материалах отсутствуют сведения о том, что Э.Г. является лицом, осуществляющим предпринимательскую деятельность. При таких обстоятельствах судебная коллегия приходит к выводу о том, что вышеуказанный спор, исходя из субъектного состава его сторон, не может быть отнесен к подведомственности арбитражного суда.

В связи с изложенным, вывод судьи об отказе в принятии искового заявления ввиду подведомственности данного спора арбитражному суду является ошибочным.

Судебная коллегия отменила определение судьи об отказе в принятии искового заявления в части исковых требований о признании распоряжений Администрации города от 03.08.2007, от 24.09.2007, от 14.12.2007 незаконными; о признании за собственниками здания права общей долевой собственности на помещение площадью 967,9 кв. м., и направила исковой материал в части указанных требований в суд для разрешения со стадии принятия заявления к производству суда (Дело N 33-2395/2013, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Суд не утверждает мировое соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

Е.А. обратилась в суд с иском к И.И. о разделе совместно нажитого имущества.

В судебном заседании ответчик И.И. и его представитель А.В. представили заявление об утверждении мирового соглашения, заключенного между истцом Е.А. и ответчиком И.И., истец Е.А. в судебное заседание не явилась, представив заявление о рассмотрении заявления без ее участия, указав, что ей разъяснены и понятны последствия прекращения производства по делу.

Суд первой инстанции со ссылкой на ст. 39 ГПК РФ, утверждая мировое соглашение между истцом Е.А. и ответчиком И.И. и прекращая производство по делу, исходил из того, что мировое соглашение не нарушает права и законные интересы сторон и других лиц, не противоречит закону и иным нормативным правовым актам.

Судебная коллегия полагает данный вывод суда ошибочным.

Как следует из материалов дела, решением районного суда от 27 июля 2009 года постановлено взыскать с И.И. в пользу ООО сумму основного долга 353500 руб., проценты по договору займа 84840 руб., неустойку в размере 26512,50 руб., расходы по уплате государственной пошлины в размере 6849,47 руб.

Из данного решения видно, что требования ООО вытекают из договора займа, заключенного между ООО в лице директора А.Ю. (займодавцем) и И.И. (заемщиком), от 12 августа 2008 года на сумму 353500 рублей под 3% ежемесячно со сроком возврата 12 февраля 2009 года для приобретения земельного участка по договору купли-продажи земельного участка от 25 июля 2008 года.

По условиям договора купли-продажи земельного участка от 25 июля 2008 года И.И. приобрел земельный участок с кадастровым номером N площадью 53838 кв. м.

Определением районного суда от 18 августа 2010 года произведена замена правопреемником ООО "П" взыскателя ООО в исполнительном производстве по исполнению вышеуказанного решения районного суда от 27 июля 2009 года.

Согласно выписки из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним от 30 января 2013 года в отношении земельного участка, зарегистрированного за И.И., установлено ограничение (обременение) права в пользу ООО "П".

Между тем по условиям утвержденного судом мирового соглашения данный участок переходит в собственность истца Е.А., что затрагивает права ООО "П" на удовлетворение его требований к должнику И.И. по договору займа от 12 августа 2008 года из стоимости заложенного земельного участка площадью 46152 кв. м., приобретенного И.И. за счет заемных средств.

Однако в привлечении ООО "П" к участию в деле судом первой инстанции отказано.

При этом привлеченный в качестве третьего лица А.Ю. в судебном заседании возражал против утверждения мирового соглашения, указывая, что данное соглашение затрагивает его права и права ООО "П" как взыскателей по сводному исполнительному производству в отношении должника И.И.

При таких обстоятельствах заключение мирового соглашения в отсутствии согласия третьего лица А.Ю. и ООО "П", которое, исходя из обстоятельств дела, следовало привлечь к участию в деле в качестве третьего лица, нельзя признать соответствующим требованиям ч. 2 ст. 39 ГК РФ, согласно которой суд не принимает отказ истца от иска, признание иска ответчиком и не утверждает мировое соглашение сторон, если это противоречит закону или нарушает права и законные интересы других лиц.

Судебная коллегия отменила определение суда с вынесением нового определения, которым в удовлетворении заявления об утверждении мирового соглашения, заключенного между истцом Е.А. и ответчиком И.И. по делу о разделе совместно нажитого имущества, отказала, дело возвращено в суд первой инстанции для продолжения рассмотрения по существу (Дело N 33-1971/2013, Ибресинский районный суд Чувашской Республики).

Обращение в суд путем оспаривания действий должностного лица, преследующее цель пересмотра вступившего в законную силу решения суда способом, не предусмотренным гражданским процессуальным законом, не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.

В.Н. обратился в суд с заявлением об оспаривании действий должностного лица Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике.

В обоснование такого заявления В.Н. указал следующее. В связи с обращением В.Н. по поводу нарушения его прав на землю, а именно по поводу самовольного занятия ООО принадлежащего В.Н. земельного участка для строительства дороги, прокуратура Чебоксарского района Чувашской Республики с привлечением специалистов Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике организовала проверку в отношении ООО и после оформления результатов этой проверки проинформировала В.Н. о том, что доводы его обращения о самовольном занятии ООО его земельного участка не подтвердились. По мнению В.Н., такой результат проверки основан на информации, представленной государственным инспектором Чебоксарского района по использованию и охране земель А.П., который неправомерно использовал при осуществлении проверки результаты аэрофотосъемки, произведенной в 1991 году. Заявитель полагает, что сведения аэрофотосъемки 1991 года, будучи отменены в 1993 году, не должны были применяться.

Судом вынесено решение об отказе в удовлетворении заявления В.Н.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке; заявление предъявлено в защиту прав, свобод или законных интересов другого лица государственным органом, органом местного самоуправления, организацией или гражданином, которым Гражданским процессуальным кодексом РФ или другими федеральными законами не предоставлено такое право; в заявлении, поданном от своего имени, оспариваются акты, которые не затрагивают права, свободы или законные интересы заявителя.

Применительно к рассматриваемой в рамках настоящего дела правовой ситуации следовало исходить из того, что обращение В.Н. в суд путем оспаривания действий государственного инспектора Чебоксарского района по использованию и охране земель А.П. преследует цель пересмотра вступившего в законную силу решения суда способом, не предусмотренным гражданским процессуальным законом. Соответственно, его обращение в суд не подлежало рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства.

Так, из материалов дела следует, что В.Н. обжалованы в суд действия государственного инспектора Чебоксарского района по использованию и охране земель А.П., принимавшего участие в проверке, организованной Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике по требованию заместителя прокурора Чебоксарского района Чувашской Республики от 26 июля 2012 года. По результатам указанной проверки 3 августа 2012 года Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Чувашской Республике был оформлен соответствующий акт проверки, и названный акт проверки был предметом судебной проверки в рамках рассмотрения районным судом заявления В.Н. о признании незаконным акта проверки от 3 августа 2012 года. Вступившим в законную силу решением суда от 7 ноября 2012 года в удовлетворении заявления В.Н. было отказано.

При рассмотрении и разрешении указанного дела суд давал правовую оценку, в том числе действиям лиц, проводивших проверку, по использованию в ходе проверки материалов аэросъемки, произведенной в 1991 году. В рамках настоящего дела В.Н. фактически требует повторной судебной оценки действий по использованию материалов аэросъемки, что недопустимо.

Судебная коллегия отменила решение суда и прекратила производство по гражданскому делу по заявлению В.Н. о признании незаконными действий государственного инспектора по использованию и охране земель А.П. (дело N 33-2026/2013, Чебоксарский районный суд Чувашской Республики)

Рассмотрение дела о признании права собственности на недвижимое имущество в отсутствие арендатора участка, на котором расположен спорный объект недвижимости, является безусловным основанием для отмены судебного решения.

С.А. обратился в суд с иском к ООО о признании права собственности на одноэтажное кирпичное нежилое здание общей площадью 3436,2 кв. м.

В обоснование иска указано, что 23 марта 2011 года между ним и ООО в лице конкурсного управляющего В.А. был заключен договор купли-продажи имущества, на основании которого он приобрел у ответчика животноводческую ферму - одноэтажное кирпичное нежилое здание общей площадью 3436,2 кв. м.

Во исполнение условий договора купли-продажи истец оплатил ответчику 300 000 рублей, что подтверждается квитанцией к приходному кассовому ордеру от 23 марта 2011 года. Однако до настоящего времени он не может зарегистрировать право собственности на указанный объект недвижимости, ввиду отсутствия зарегистрированного права на данный объект у ООО.

Ссылаясь на указанные обстоятельства, истец просил признать за ним право собственности на животноводческую ферму - одноэтажное кирпичное нежилое здание общей площадью 3436,2 кв. м.

Судом исковые требования С.А. удовлетворены в полном объеме.

Судебная коллегия отменила решение суда по следующим основаниям и перешла к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции.

В силу ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения решения суда в апелляционном порядке являются, в числе прочих, нарушение или неправильное применение норм процессуального права.

В соответствии с частью 4 этой статьи решение суда первой инстанции подлежит безусловной отмене независимо от доводов жалобы в случае, если суд разрешил вопрос о правах и об обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле.

По делу установлено, что суд рассмотрел дело о признании права собственности на недвижимое имущество в отсутствие А.Н. - арендатора участка, на котором расположен спорный объект недвижимости, чем нарушил процессуальные права А.Н.

Разрешая спор по существу, судебная коллегия пришла к следующим выводам.

В соответствии со ст. 218 ГК РФ право собственности на имущество может возникнуть на основании гражданско-правовых сделок, в частности, сделки купли-продажи.

Согласно ст. 8.1 ГК РФ в случаях, предусмотренных законом, права, закрепляющие принадлежность объекта гражданских прав определенному лицу (права на имущество) подлежат государственной регистрации. Государственная регистрация прав на имущество осуществляется уполномоченным в соответствии с законом органом на основе принципов проверки законности оснований регистрации, публичности и достоверности государственного реестра.

Права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают, изменяются и прекращаются с момента внесения соответствующей записи в государственный реестр, если иное не установлено законом.

Согласно ст.ст. 164, 131 ГК РФ право собственности и другие вещные права на недвижимые вещи, ограничения этих прав, их возникновение, переход и прекращение подлежат государственной регистрации в едином государственном реестре органами, осуществляющими государственную регистрацию прав на недвижимость и сделок с ней.

В силу ст. 271 ГК РФ и ст. 35 Земельного кодекса РФ при переходе права собственности на недвижимость, находящуюся на чужом земельном участке, к другому лицу оно приобретает право пользования соответствующим земельным участком на тех же условиях и в том же объеме, что и прежний собственник недвижимости.

Соответственно если у прежнего собственника не имелось прав на земельный участок, такие права не могут перейти и к новому собственнику.

Судом установлено, что 23 марта 2011 года между С.А. и ООО в лице конкурсного управляющего В.А. был заключен договор купли-продажи имущества, на основании которого истец приобрел у ответчика животноводческую ферму - одноэтажное кирпичное нежилое здание общей площадью 3436,2 кв. м. Между тем никаких документов, подтверждающих право продавца на спорный объект недвижимости, у сторон не имеется. В договоре купли-продажи нет ссылок на документ, подтверждающие право продавца на продаваемый объект.

Имеющаяся в деле инвентаризационная опись, в соответствии с которой по данным инвентаризации, проведенной конкурсным управляющим В.А., по состоянию на 29.10.2009 года на инвентарный учет поставлены коровник, каркас коровника, кормоцех, цех откорма и доильный зал, доказательством возникновения права собственности являться не может.

Применительно к разъяснениям, содержащимся в пункте 36 Постановления Пленума Верховного Суда РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", факт нахождения имущества на балансе лица сам по себе не является доказательством права собственности или законного владения.

Указанная инвентаризационная опись составлена самим продавцом и объективных подтверждений не имеет. Не имеет такой документ и правоустанавливающего значения. Кроме того, из него неясно, какие именно коровники и другие объекты поставлены на инвентарный учет и эти ли объекты явились предметом договора купли-продажи, заключенного с истцом.

Не может служить подтверждением права продавца на спорное недвижимое имущество и технический паспорт, поскольку он составлен уже после продажи спорного объекта недвижимости истцу.

Таким образом, доказательств возникновения права собственности на спорный объект недвижимости у продавца в деле нет, что исключает возможность признания указанного права за покупателем.

К тому же, как следует из договора купли-продажи от 23.03.2011 года, истцу продана ферма площадью 2300 кв. м., тогда как он претендует на признание права собственности на объект недвижимости площадью 3446,2 кв. м.

Здесь же следует отметить, что по данным районной администрации земельный участок, на котором расположен спорный объект недвижимости, продавцу - ООО - не принадлежал ни на каком праве (письмо администрации района от 27.05.2013 на запрос суда).

Наоборот, еще 6 мая 2010 года, то есть до того момента, когда С.А. приобрел в собственность животноводческую ферму, земельный участок, на котором расположена ферма, был предоставлен администрацией района в аренду на 49 лет А.Н.

Договор аренды зарегистрирован в Управлении Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по ЧР 20.06.2010, является действующим, не оспорен и не признан недействительным.

Таким образом, С.А. приобрел имущество, в отношении которого не имеется доказательств о его принадлежности продавцу, расположенное на земельном участке, не отведенном продавцу для целей размещения указанного имущества, а напротив, находящемся в пользовании иного лица.

При изложенных обстоятельствах его иск о признании права собственности на животноводческую ферму - одноэтажное кирпичное нежилое здание общей площадью 3436,2 кв. м., как на объект недвижимого имущества, не может быть удовлетворен (Дело N 33-1652/2013, Моргаушский районный суд Чувашской Республики).

Постановления должностного лица службы судебных приставов, его действия (бездействие) по исполнению исполнительного документа могут быть оспорены в суде, в районе деятельности которого указанное лицо исполняет свои обязанности.

13 мая 2013 г. в Московский районный суд гор. Чебоксары поступила жалоба А.Г. на действия судебного пристава-исполнителя Московского РОСП гор. Чебоксары по тем основаниям, что 9 апреля 2013 г. в рамках исполнительного производства о взыскании задолженности в пользу ОАО судебным приставом-исполнителем Московского РОСП был незаконно наложен арест на принадлежащий ему автомобиль Тойота Королла, несмотря на то, что автомобиль находится в залоге ЗАО по договору о залоге от 20 июля 2012 г.

Определением судьи от 15 мая 2013 г. жалоба А.Г. на действия судебного пристава-исполнителя была возвращена заявителю по мотивам неподсудности. При этом судья исходил из того, что заявитель А.Г. зарегистрирован в Урмарском районе Чувашской Республики, а проживает в Калининском районе г. Чебоксары, в связи с чем предложил обратиться заявителю либо в Урмарский районный суд Чувашской Республики либо в Калининский районный суд г. Чебоксары в зависимости от места совершения судебным приставом-исполнителем действий по исполнительному производству.

Судебная коллегия отменила определение суда и вернула материалы в тот же суд для разрешения вопроса о принятии жалобы на действия судебного пристава-исполнителя к производству суда по следующим основаниям.

Согласно ст. 128 Федерального закона "Об исполнительном производстве" постановления должностного лица службы судебных приставов, его действия (бездействие) по исполнению исполнительного документа могут быть оспорены в арбитражном суде либо суде общей юрисдикции, в районе деятельности которого указанное лицо исполняет свои обязанности.

Как следует из представленных материалов арест наложен судебным приставом-исполнителем Московского РОСП г. Чебоксары, служебные полномочия которой осуществляются по исполнительным производствам на территории Московского района г. Чебоксары.

Вступившим в законную силу определением судьи Урмарского районного суда Чувашской Республики от 29 апреля 2013 г. жалоба А.Г. на действия судебного пристава-исполнителя была возвращена в связи с неподсудностью, был сделан правомерный вывод о том, что данная жалоба подлежит рассмотрению в Московском районном суде гор. Чебоксары (Дело N 33-2331/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Вопросы привлечения к участию в деле третьих лиц отнесены к компетенции суда и являются одной из задач подготовки гражданских дел к судебному разбирательству.

С.Л. обратилась в суд с заявлением к ТСЖ о признании решения общего собрания недействительным. Требования основаны на нормах ст.ст. 47, 146 158 ЖК РФ и мотивированы тем, что о проведении собрания и о принятом на нем решении ей не было известно. При этом оспариваемым решением нарушены ее права собственника жилого помещения в доме по ул. Текстильщиков г. Чебоксары.

Определением судьи указанное заявление оставлено без движения. Заявителю предложено уточнить круг лиц, участвующих в деле, привлечь в качестве третьих лиц собственников всех помещений в указанном доме, а также представить подлинники или заверенные копии приложенных к заявлению доказательств.

Судебная коллегия отменила определение суда по следующим основаниям.

Согласно ст. 131 ГПК РФ исковое заявление подается в суд в письменной форме.

В исковом заявлении должны быть указаны:

1) наименование суда, в который подается заявление;

2) наименование истца, его место жительства или, если истцом является организация, ее место нахождения, а также наименование представителя и его адрес, если заявление подается представителем;

3) наименование ответчика, его место жительства или, если ответчиком является организация, ее место нахождения;

4) в чем заключается нарушение либо угроза нарушения прав, свобод или законных интересов истца и его требования;

5) обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства;

6) цена иска, если он подлежит оценке, а также расчет взыскиваемых или оспариваемых денежных сумм;

7) сведения о соблюдении досудебного порядка обращения к ответчику, если это установлено федеральным законом или предусмотрено договором сторон;

8) перечень прилагаемых к заявлению документов.

В силу ст. 132 ГПК РФ к исковому заявлению прилагаются:

его копии в соответствии с количеством ответчиков и третьих лиц;

документ, подтверждающий уплату государственной пошлины;

доверенность или иной документ, удостоверяющие полномочия представителя истца;

документы, подтверждающие обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, копии этих документов для ответчиков и третьих лиц, если копии у них отсутствуют;

текст опубликованного нормативного правового акта в случае его оспаривания;

доказательство, подтверждающее выполнение обязательного досудебного порядка урегулирования спора, если такой порядок предусмотрен федеральным законом или договором;

расчет взыскиваемой или оспариваемой денежной суммы, подписанный истцом, его представителем, с копиями в соответствии с количеством ответчиков и третьих лиц.

Статьями 131, 132 ГПК РФ на истца не возложена обязанность уточнять круг лиц, участвующих в деле и привлекать кого-либо к участию в процессе.

Наоборот, применительно к положениям ст. 148, 150 ГПК РФ вопросы привлечения к участию в деле третьих лиц отнесены к компетенции самого суда и являются одной из задач подготовки гражданских дел к судебному разбирательству. Указанные вопросы разрешаются судом после принятия иска к производству суда (пункт 4 части 1 статьи 150 ГПК РФ).

В таких условиях не указание истцом в заявлении третьих лиц не являлось препятствием для принятия иска и не могло повлечь оставление заявления без движения.

Тем более что на этапе принятия иска к производству, исходя из его содержания и предмета спора, не усматривается, чем именно могут быть затронуты права и интересы всех собственников помещений многоквартирного дома.

Несостоятельными следует признать и требования судьи о предоставлении подлинников приложенных к заявлению документов, поскольку таких требований статья 132 ГПК РФ не содержит. Не предоставление подлинников документов не может являться препятствием к принятию иска, поскольку доказательства истец вправе представить и в ходе рассмотрения дела.

К тому же, как следует из содержания заявления С.Л., подлинников документов у нее не имеется и она ходатайствует перед судом об их истребовании у ответчика.

В таких условиях применительно к положениям ст. 148-150 ГПК РФ вопрос об истребовании подлинников доказательств суд должен разрешить в рамках подготовки дела к судебному разбирательству (Дело N 33-2285/2013, Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

В ч. 6 ст. 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве" предусмотрено, что должник вправе в порядке, установленном данным Федеральным законом, обратиться в суд с иском об отсрочке или о рассрочке взыскания исполнительского сбора, об уменьшении его размера или освобождении от взыскания исполнительского сбора (Обзор законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2010 года).

Е.В. обратился в районный суд с иском к Межрайонному отделу судебных приставов по исполнению особых исполнительных производств УФССП России по Чувашской Республике в порядке статьи 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве" об уменьшении размера исполнительского сбора и рассрочке его взыскания.

Определением судьи исковое заявление, определенное судьей как жалоба на действия судебного пристава - исполнителя, возвращено заявителю. При этом суд исходил из положений статьи 441 Гражданского процессуального кодекса РФ и аналогичных положений части 1 статьи 128 Федерального закона "Об исполнительном производстве", устанавливающих, что заявление об оспаривании постановлений должностного лица службы судебных приставов, его действий (бездействия) подается в суд, в районе деятельности которого исполняет свои обязанности должностное лицо, указав, что дело подлежит рассмотрению по месту жительства должника.

Между тем, суд не принял во внимание, что Е.В. обратился в суд не с заявлением в порядке статьи 441 Гражданского процессуального кодекса РФ об оспаривании постановлений должностных лиц службы судебных приставов и их действий (бездействия), а в порядке, предусмотренном частью 6 статьи 112 Федерального закона "Об исполнительном производстве", которая предоставляет возможность должнику обратиться в суд не только с заявлением об оспаривании постановления судебного пристава - исполнителя, но и с иском об уменьшении размера исполнительного сбора или освобождении от его взыскания, об отсрочке или о рассрочке его взыскания

Таким образом, законом предусмотрен исковой порядок рассмотрения заявлений об уменьшении размера исполнительского сбора, о рассрочке его взыскания, а подсудность предъявления исков установлена статьями 28-32 Гражданского кодекса РФ.

Настоящий иск подан Е.В. по общим правилам подсудности, установленной статьей 28 Гражданского процессуального кодекса РФ, по месту нахождения ответчика.

При таких данных, оснований для возвращения иска по мотивам, изложенным в определении, у суда не имелось. (Дело N 33-2086/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Исковые требования, заявленные в суд общей юрисдикции по правилам подведомственности до введения в отношении должника процедуры наблюдения, не являющиеся вновь предъявленными требованиями и не относящиеся к текущим платежам, рассматриваются в порядке гражданского судопроизводства.

И.А. обратилась в суд с исковым заявлением к ООО о взыскании суммы неосновательного обогащения, процентов за пользование чужими денежными средствами, судебных расходов, мотивировав его тем, что ответчик не поставил ей строительные материалы согласно оплаченному 22 июня 2007 года за товар кассовому чеку и товарно-транспортной накладной на сумму 867 391,60 руб., тем самым неосновательно обогатился за её счет.

Определением районного суда от 22 октября 2010 года, оставленным без изменения судебной коллеги по гражданским делам, производство по делу приостановлено до разрешения уголовного дела, возбужденного в отношении И.А. по фактам мошенничества.

20 марта 2013 года производство по делу возобновлено в связи со вступлением в законную силу приговора по уголовному делу в отношении И.А.

Определением районного суда от 9 апреля 2013 года производство по делу прекращено.

Прекращая производство по делу, суд первой инстанции руководствовался п. 1 ч. 1 ст. 134, ст. 220 ГПК РФ и исходил из того, что требования И.А. основаны на денежных обязательствах ответчика, требования к которому с даты принятия арбитражным судом решения о признании должника банкротом могут быть предъявлены только в ходе конкурсного производства, в связи с чем разрешение спора отнесено к подведомственности арбитражного суда.

С указанными выводами суда первой инстанции судебная коллегия не согласилась.

Из материалов дела следует, что определением арбитражного суда от 15 сентября 2011 года в отношении ООО введена процедура наблюдения. Определениями того же суда соответственно от 20 февраля 2012 года и 12 марта 2013 года ООО признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, продленное до 20 августа 2013 года. А.К. был утвержден сначала временным управляющим, а затем конкурсным.

Таким образом, процедура наблюдения в отношении ответчика была введена 15 марта 2011 года, то есть после подачи И.А. иска в суд (поступившего 21 сентября 2010 года) и его принятия к производству судом.

Согласно пункту 1 статьи 63 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее по тексту - Закон о банкротстве) - с даты вынесения арбитражным судом определения о введении наблюдения требования кредиторов по денежным обязательствам и об уплате обязательных платежей, за исключением текущих платежей, могут быть предъявлены к должнику только с соблюдением установленного настоящим Федеральным законом порядка предъявления требований к должнику.

В силу положений пункта 1 части 1 статьи 33 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации - дела о несостоятельности (банкротстве) рассматривают арбитражные суды.

Согласно части 3 статьи 22 Гражданского процессуального кодекса РФ суды общей юрисдикции рассматривают и разрешают дела, предусмотренные частями 1 и 2 статьи 22 Гражданского процессуального кодекса РФ, за исключением экономических споров и других дел, отнесенных федеральным конституционным законом и федеральным законом к ведению арбитражных судов.

Из содержания приведенных норм права следует, что требования кредиторов по денежным обязательствам могут быть предъявлены к должнику только с соблюдением порядка предъявления требований к должнику, установленного Законом о банкротстве, и подлежат рассмотрению арбитражным судом, а не судом общей юрисдикции, с даты вынесения арбитражным судом определения о введении наблюдения.

Применительно к настоящему спору, исковые требования были заявлены И.А. до введения в ООО процедуры наблюдения, вновь предъявленными требованиями не являются, к текущим платежам не относятся, и по правилам подведомственности спора подлежали рассмотрению судом общей юрисдикции.

Судебная коллегия отменила определение суда о прекращении производства по делу с направлением дела в суд первой инстанции для рассмотрения (Дело N 33-2075/2013, Цивильский районный суд Чувашской Республики).

Посредством обязательного государственного страхования жизни и здоровья, предполагающего выплату при наступлении страховых случаев соответствующих страховых сумм, сотрудникам органов внутренних дел обеспечивается право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью.

Б. обратился в суд с иском к ОАО, ООО, МВД о взыскании страховой суммы, компенсации морального вреда, штрафа, судебных расходов.

Исковые требования мотивированы тем, что в 2011 году истец был уволен со службы с филиала академии МВД России по ограниченному состоянию здоровья в связи с установлением ему инвалидности 3 группы по причине заболевания, полученного в период прохождения военной службы. В соответствии с Федеральным законом от 28 марта 1998 года N 52-ФЗ "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы" он имеет право на получение страховой выплаты в связи с повреждением здоровья. МВД России в 2011 году заключило государственный контракт обязательного государственного страхования жизни и здоровья военнослужащих внутренних войск МВД России, граждан, призванных на военные сборы во внутренние войска МВД России, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел с ОАО, а в 2012 году с ООО. Однако в выплате страхового возмещения указанными лицами ему незаконно отказано.

Определением судьи исковое заявление было возвращено в связи с неподсудностью дела районному суду по тем основаниям, что заявленные требования вытекают из договора страхования, и данный иск не является иском о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью, который может быть рассмотрен по месту жительства истца.

Судебная коллегия с указанными выводами суда первой инстанции не согласилась.

Лица, проходящие службу в органах внутренних дел, в силу возложенных на них обязанностей выполняют поставленные перед ними задачи в любых условиях, в том числе со значительным риском для жизни и здоровья, что влечет обязанность государства гарантировать им материальное обеспечение в случае причинения вреда жизни или здоровью при прохождении службы.

Реализуя данную обязанность государства, законодатель установил для лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел обязательное государственное страхование жизни и здоровья, условия и порядок осуществления которого определены в Федеральном законе от 28 марта 1998 года N 52-ФЗ "Об обязательном государственном страховании жизни и здоровья военнослужащих, граждан, призванных на военные сборы, лиц рядового и начальствующего состава органов внутренних дел Российской Федерации, Государственной противопожарной службы, сотрудников учреждений и органов уголовно-исполнительной системы и сотрудников федеральных органов налоговой полиции".

Обязательное государственное страхование жизни и здоровья сотрудников органов внутренних дел, установленное в целях защиты их социальных интересов и интересов государства (п. 1 ст. 969 ГК РФ), является одной из форм исполнения государством обязанности возместить ущерб, который может быть причинен жизни или здоровью этих лиц при прохождении ими службы. Следовательно, в конституционно-правовом смысле страховое обеспечение, полагающееся сотрудникам органов внутренних дел в соответствии с указанным Федеральным законом, входит в гарантированный государством объем возмещения вреда, призванного компенсировать последствия изменения их материального и (или) социального статуса вследствие наступления страховых случаев, включая причиненный материальный и моральный вред.

Таким образом, посредством обязательного государственного страхования жизни и здоровья, предполагающего выплату при наступлении страховых случаев соответствующих страховых сумм, сотрудникам органов внутренних дел обеспечивается право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью.

Заключая с федеральным органом исполнительной власти договор обязательного государственного страхования, страховщик тем самым принимает на себя обязательство по предоставлению застрахованным лицам установленного законом страхового обеспечения. И хотя такое обязательство возникает для него из гражданско-правового договора, по которому застрахованные лица выступают в качестве выгодоприобретателей, страховщик, осуществляя выплату страховых сумм, действует во взаимоотношениях с ними от имени государства, то есть выполняет одновременно и публичную функцию, реализуя вытекающую из Конституции Российской Федерации обязанность государства компенсировать вред, причиненный жизни или здоровью этих лиц.

Аналогичная правовая позиция приведена Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 26 декабря 2002 года N 17-П.

Таким образом, указанный иск может быть отнесен к искам о возмещении вреда здоровью.

Согласно ч. 5 ст. 29 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей подсудность по выбору истца, иски о возмещении вреда, причиненного увечьем, иным повреждением здоровья или в результате смерти кормильца, могут предъявляться истцом также в суд по месту его жительства или по месту причинения вреда. При этом право выбора суда при альтернативной подсудности принадлежит исключительно истцу. (Дело N 33-1149/2013, Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Требования истца об установлении факта получения черепно-мозговой травмы в период военной службы и об установлении факта причинно-следственной связи травмы и заболевания, в связи с которым установлена инвалидность, по существу являются требованиями в обоснование основного искового требования об обязании изменить формулировку причины инвалидности.

С. обратился в суд с иском к Бюро медико-социальной экспертизы и Военному комиссариату об установлении факта получения черепно-мозговой травмы в период прохождения военной службы, об обязании изменить формулировку причины инвалидности с общего заболевания на заболевание, полученное в период военной службы.

Требования мотивированы тем, что в период прохождения срочной военной службы с 1994 года по 1996 год он получил черепно-мозговую травму, сотрясение головного мозга, проходил лечение в военном госпитале. В последующем он испытывал постоянные головные боли, неоднократно проходил лечение. В 2001 году ему была установлена третья группа инвалидности по общему заболеванию, в 2002 году была установлена вторая группа инвалидности по общему заболеванию. В связи с несогласием с формулировкой причины инвалидности он обратился в Бюро медико-социальной экспертизы с заявлением об изменении формулировки инвалидности на инвалидность вследствие заболевания, полученного в период прохождения военной службы. Однако в этом ему было необоснованно отказано.

В последующем С. исковые требования уточнил и, кроме указанных выше требований, просил также суд установить факт причинно-следственной связи между черепно-мозговой травмой, полученной в период военной службы, и заболеванием, на основании которого ему была установлена вторая группа инвалидности.

Определением суда в принятии к производству суда требования об установлении факта причинно-следственной связи травмы и заболевания, в связи с которым установлена инвалидность, было отказано по тем основаниям, что установление причинной связи между повреждением здоровья и исполнением обязанностей военной службы возлагается на военно-врачебные комиссии, и истец, обратившийся в ВВК с соответствующим заявлением, не лишен возможности получить надлежащие документы в ином порядке, а при несогласии с заключением ВВК оспорить его в судебном порядке.

Судебная коллегия отменила определение об отказе в принятии указанного требования по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 части 1 статьи 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления, если заявление не подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

Разрешая вопрос о принятии к производству суда уточненного искового заявления С., судья, руководствуясь вышеуказанной нормой, посчитал невозможным рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства требования об установлении факта причинно-следственной связи между полученной С. травмой и заболеванием, ставшим причиной установления инвалидности. При этом судьей не было учтено следующее.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод, в том числе защиту прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ст. 45, 46). В соответствии с ч. 1 ст. 3 ГПК РФ заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Защита нарушенных или оспариваемых прав осуществляется способами, предусмотренными законом, перечень которых не является исчерпывающим.

Право выбора того или иного способа защиты принадлежит истцу, равно как и ответчику принадлежит право защищать свои права и охраняемые законом интересы путем заявления самостоятельного иска или встречного при наличии к тому оснований, а также путем заявления возражений по существу заявленных истцом требований.

Как усматривается из материалов дела, поводом для обращения С. в суд с исковым заявлением к бюро медико-социальной экспертизы послужил отказ бюро в изменении формулировки причины инвалидности с "общее заболевание" на "заболевание получено в период военной службы", с которым он не согласился. Предметом иска в данном случае является возложение на ответчика обязанности изменить формулировку причины инвалидности истца.

По мнению судебной коллегии, в данном случае требования истца об установлении факта получения черепно-мозговой травмы в период военной службы и об установлении факта причинно-следственной связи травмы и заболевания, в связи с которым установлена инвалидность, по существу являются требованиями в обоснование основного искового требования об обязании изменить формулировку причины инвалидности. Установление наличия или отсутствия указанных фактов, вне зависимости от формулировки С. исковых требований, входит в предмет доказывания по настоящему делу как обстоятельства, имеющие значение для дела.

С учетом изложенного судебная коллегия не согласилась с выводом суда о невозможности рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства требования об установлении факта причинно-следственной связи между полученной С. травмой и заболеванием, ставшим причиной установления инвалидности со ссылкой на возможность оспаривания соответствующего заключения ВВК.

Указание в определении судьи на то, что установление причинной связи между повреждением здоровья и исполнением обязанностей военной службы возложено на ВВК, а не на учреждения медико-социальной экспертизы, судебная коллегия считает преждевременным, данным в порядке оценки предъявленного на разрешение суда требования (Дело N 33-1159/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

На стадии принятия заявления к производству суда судья не наделен правом уточнять фактические обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, равно как и правом предрешать вопрос о достаточности приложенных к заявлению (исковому заявлению) доказательств.

Г. обратился в суд с заявлением об установлении факта работы, мотивируя свои требования тем, что в период с 1974 года по 1977 год он работал в должности шофера в птицеводческом совхозе. В настоящее время у него возникло право на получение трудовой пенсии по старости, по вопросу назначения которой он обратился в Пенсионный фонд, где ему пояснили, что в представленной им трудовой книжке отсутствуют записи о его работе в вышеуказанный период времени в птицеводческом совхозе, в связи с чем данный период работы не может быть включен в общий трудовой стаж. Для подтверждения сведений о трудовом стаже, он обратился в архивный отдел администрации района, где ему были выданы соответствующие справки. Однако при его повторном обращении в Пенсионный фонд по вопросу назначения пенсии, было установлено, что выданные ему архивные справки содержат недостатки, поскольку в них отсутствуют сведения об отчестве заявителя. Внести исправления в архивные справки во внесудебном порядке невозможно, а сам птицеводческий совхоз свою деятельность прекратил. Таким образом, как указывает заявитель, все возможности подтвердить трудовой стаж самостоятельно им исчерпаны, а установление данного факта будет влиять на его размер пенсии. Ссылаясь на изложенные обстоятельства, просил об удовлетворении заявления.

Оставляя заявление Г. без движения, суд, ссылаясь на ст.ст. 136, 196 ГПК РФ, свое определение мотивировал тем, что представленное им заявление не содержит ясного и четкого требования, а отсутствие такового в случае удовлетворения заявления может вызвать затруднение при исполнении решения суда. Так, как указано судом первой инстанции, Г. в своем заявлении ссылается на недостатки в полученных им архивных справках из-за отсутствия в них отчества заявителя, в связи с чем последнему необходимо уточнить свои требования, указав установление какого именно факта ему необходимо: работы в указанный период в птицеводческом совхозе, либо принадлежности ему архивных справок.

В обоснование своих выводов суд также указал, что истцом к заявлению не приложены копии трудовой книжки, паспорта, иных документов (при наличии), подтверждающих его работу в птицеводческом совхозе, а также не указано, какими доказательствами, кроме архивных справок, подтверждается факт его работы.

Судебная коллегия отменила определение суда по следующим основаниям.

Статьи 131 и 132 ГПК РФ содержат исчерпывающий перечень оснований для оставления заявления без движения.

Как усматривается из представленного материала, в своем заявлении Г. просит установить факт его работы в птицеводческом совхозе в период с 1974 года по 1977 год, представив в обоснование своих требований архивные справки, поскольку сведения о данном периоде работы в трудовой книжке у него отсутствуют.

Судебная коллегия пришла к выводам, что заявление Г. соответствует предъявляемым требованиям, поскольку в нем сформулированы требования, указаны обстоятельства, на которых заявитель основывает свои требования, к заявлению приложены имеющиеся у него документы, на которых они основаны, как это предусмотрено ст.ст. 131, 132 ГПК РФ.

Согласно ст.ст. 148, 150 ГПК РФ уточнение фактических обстоятельств, имеющих значение для правильного разрешения дела, представление необходимых доказательств сторонами являются задачами подготовки дела к судебному разбирательству, подлежащими выполнению судом на стадии подготовки дела к судебному разбирательству, также у судьи имеется возможность опросить истца (заявителя) или его представителя по существу заявленных требований и предложить, если это необходимо, представить дополнительные доказательства в определенный срок. Вопрос об уточнении требований также может быть разрешен на стадии подготовки дела к судебному разбирательству.

Таким образом, в силу положений названных норм процессуального права на стадии принятия заявления к производству суда судья не наделен правом уточнять фактические обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, равно как и правом предрешать вопрос о достаточности приложенных к заявлению (исковому заявлению) доказательств.

При таких обстоятельствах изложенные в определении судьи недостатки не могут служить основанием к оставлению заявления без движения, поскольку подлежат выяснению в порядке подготовки дела к судебному разбирательству.

Судебная коллегия отменила определение об оставление искового заявления без движения, заявление Г. об установлении факта работы направила в суд первой инстанции для рассмотрения со стадии принятия его к производству суда (Дело N 33-1341/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Исковые требования о признании недействительными доверенности, договора дарения недвижимого имущества, включении квартиры в состав наследства по правилам исключительной подсудности подлежат рассмотрению по месту нахождения недвижимого имущества.

С.В. обратился в суд с иском к В.И., Г.К. о признании недействительными доверенности, договора дарения квартиры, прекращении записи о праве собственности В.И. на указанную квартиру и включении квартиры в состав наследства, открывшегося после смерти В.А.

Исковые требования мотивированы тем, что договор дарения квартиры от имени В.А. (дарителя) заключен Г.К. на основании доверенности, удостоверенной главным врачом МУЗ. Доверенность на распоряжение квартирой является ничтожной сделкой в силу ст. 168 ГК РФ, как не соответствующая закону, поскольку в доверенности подпись не принадлежит В.А. (доверителю). Ввиду недействительности доверенности в порядке применения последствий недействительности этой односторонней сделки, подлежит признанию недействительным и договор дарения квартиры. Спорная квартира подлежит включению в состав наследства. Истец является наследником по закону и завещанию, принявшим наследство В.А.

Определением судьи исковое заявление возвращено С.В. на основании п. 2 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ в виду неподсудности дела данному суду.

Судебная коллегия отменила определение суда. Возвращая исковое заявление С.В., судья исходил из того, что оно подано с нарушением правил подсудности и подлежит рассмотрению и разрешению районным судом по месту жительства ответчиков.

Однако при этом судьей не учтено, что истцом предъявлен иск о признании доверенности, договора дарения квартиры недействительными, и в порядке применения последствий недействительности сделки, в силу требований ст. 167 ГК РФ, включении квартиры в состав наследства.

Частью 1 статьи 30 ГПК РФ установлено, что иски о правах на земельные участки, участки недр, здания, в том числе жилые и нежилые помещения, строения, сооружения, другие объекты, прочно связанные с землей, а также об освобождении имущества от ареста предъявляются в суд по месту нахождения этих объектов или арестованного имущества. Из указанной правовой нормы следует, что исключительная подсудность предусмотрена для споров, предметом которых является право на недвижимое имущество.

Из искового заявления усматривается, что С.В. предъявлены исковые требования не только о признании недействительной доверенности, но и о недействительности договора дарения недвижимого имущества, включении квартиры в состав наследства. Указанные требования по правилам исключительной подсудности подлежат рассмотрению по месту нахождения недвижимого имущества.

Учитывая, что спорное жилое помещение расположено на территории юрисдикции данного районного суда, вывод суда о неподсудности спора суду основан не неправильном применении норм гражданского процессуального законодательства (Дело N 33-1166/2013, Ленинский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Возможность процессуального правопреемства на основании договора купли-продажи по смыслу закона не исключается.

Решением районного суда 06 июня 2012 года на Р.Н., М.А., Е.И. возложена обязанность демонтировать (снести) пристрой (сени) к жилому дому общей площадью 10,40 кв. м. к дому N 7 "а" по ул. Орджоникидзе г. Шумерля Чувашской Республики. Данное решение вступило в законную силу 08 августа 2012 года. 04 сентября 2012 года по данному гражданскому делу возбуждено исполнительное производство.

28 января 2013 года Е.И. обратился в суд с заявлением о разъяснении указанного решения по тем мотивам, что по договору купли-продажи от 03 сентября 2012 года дом был продан А.Н. Поскольку из решения неясно, в каком порядке и каким строительно-техническим способом оно должно быть исполнено в части сноса пристроя, он просил разъяснить решение.

31 января 2013 года судебный пристав-исполнитель обратилась в суд с заявлением о замене стороны исполнительного производства, в котором указала что в настоящее время жилой дом принадлежит на основании договора купли-продажи от 03.09.2012 г. А.Н. В связи с этим она просила заменить сторону исполнительного производства ее правопреемником, то есть заменить должников Р.Н., М.А. и Е.И. правопреемником А.Н.

Определением суда в удовлетворении заявления Е.И. о разъяснении решения суда от 06 июня 2012 года и заявления судебного пристава-исполнителя о замене стороны исполнительного производства отказано. При этом суд исходил из того, что переход права собственности на имущество на основании договора купли-продажи не влечет перемену лиц в обязательстве. Как указал суд, договор купли-продажи является основанием возникновения прав и обязанностей, но только тех, которые вытекают из самого договора. При отсутствии в договоре условий о передаче покупателю обязанностей, связанных с использованием продаваемого имущества, такие обязанности к покупателю не переходят.

Судебная коллегия отменила определение суда в части отказа в удовлетворении заявления судебного пристава-исполнителя о замене стороны исполнительного производства и разрешила вопрос по существу по следующим основаниям.

Согласно статьи 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. Все действия, совершенные до вступления правопреемника в процесс, обязательны для него в той мере, в какой они были бы обязательны для лица, которое правопреемник заменил.

В соответствии со ст. 52 Федерального закона от 02.10.2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация организации, уступка права требования, перевод долга и другое) судебный пристав-исполнитель на основании судебного акта, акта другого органа или должностного лица производит замену этой стороны исполнительного производства ее правопреемником. Для правопреемника все действия, совершенные до его вступления в исполнительное производство, обязательны в той мере, в какой они были обязательны для стороны исполнительного производства, которую правопреемник заменил.

Приведенные в указанных нормах закона основания выбытия стороны исполнительного производства, влекущие процессуальное правопреемство, исчерпывающими не являются. Возможность процессуального правопреемства на основании договора купли-продажи по смыслу закона не исключается. Основой процессуального правопреемства является правопреемство, предусмотренное нормами материального права.

Судом установлено, что 03 сентября 2012 года между Р.Н. и А.Н. заключен договор купли-продажи жилого дома, в отношении которого уже принято решение о сносе пристроя. В результате заключения договора собственником дома, обремененного обязательством по демонтажу пристроя, стал А.Н., встав, таким образом, на место должника в исполнительном производстве.

В свою очередь Р.Н. утратила право собственности на дом вместе с подлежащим сносу пристроем и выбыла вместе с членами своей семьи - соответчиками по делу М.А. и Е.И. - из числа сторон исполнительного производства.

При таких обстоятельствах, судебная коллегия пришла к выводу, что определение суда первой инстанции в части отказа в установлении процессуального правопреемства подлежит отмене с разрешением вопроса по существу и замене стороны должников Р.Н., М.А., Е.И. новым должником А.Н. (Дело N 33-1421/2013, Шумерлинский районный суд Чувашской Республики).

Дело по иску о снятии с наркологического учета, признании отказа о снятии с учета незаконным подлежит рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

В. обратился в суд с иском к Государственному учреждению здравоохранения "Республиканский наркологический диспансер" Министерства здравоохранения и социального развития Чувашской Республики, в настоящее время Бюджетное учреждение Чувашской Республики "Республиканский наркологический центр (далее - БУ "РНД") о снятии с наркологического учета. Требования мотивированы тем, что при замене водительского удостоверения он узнал, что состоит на учете с диагнозом: синдром зависимости от опиоидов, начальная стадия. На его заявление в адрес ответчика о снятии с наркологического учета ввиду нарушения его права на управление транспортным средством, ответчик ответил отказом. Отказ в снятии с наркологического учета, он считает незаконным.

Определением суда производство по делу прекращено. При этом суд исходил из того, что спорные правоотношения основываются на проверке медицинского диагноза, выставленного истцу. Медицинский диагноз, будучи медицинской квалификацией состояния здоровья, не может быть отнесен к категории обстоятельств, требующих судебного решения, в связи с чем исковые требования о снятии с наркологического учета рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства не подлежат.

Судебная коллегия с указанными выводами суда первой инстанции не согласилась по следующим основаниям.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод, в том числе защиту прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ст. 45, 46). В соответствии с ч. 1 ст. 3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов.

Защита нарушенных или оспариваемых прав осуществляется способами, предусмотренными законом, перечень которых не является исчерпывающим. Право выбора того или иного способа защиты принадлежит исключительно истцу.

Вопросы постановки на диспансерный учет и снятия с учета лиц, страдающих наркоманией, регулируются Инструкцией о порядке диспансерного учета больных хроническим алкоголизмом, наркоманиями, токсикоманиями и профилактического наблюдения лиц, злоупотребляющих алкоголем, замеченных в немедицинском потреблении наркотических и других одурманивающих средств без клинического проявления заболеваний, утвержденной приказом Министерства здравоохранения СССР от 12 сентября 1988 года N 704.

Предметом проверки по заявленному иску является проверка законности отказа в снятии истца с наркологического учета, а не оценка правильности медицинского диагноза. Поэтому выводы суда о том, что дело не может быть рассмотрено в порядке гражданского судопроизводства, являются ошибочными.

С учетом изложенного судебная коллегия пришла к выводу, что судом первой инстанции неправильно были применены нормы гражданского процессуального права, что привело к нарушению процессуальных прав заявителя, в том числе права на доступ к правосудию. Судебная коллегия отменила определение суда.(Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики, Дело N 33-1480/2013).

Исходя из системного толкования положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации следует, что в п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ речь идет о решениях (определениях), принятых судами общей юрисдикции.

И. обратилась в суд с заявлением, именовав его исковым, в котором просила признать незаконным и отменить решение инспекции Федеральной налоговой службы от 29 марта 2011 года, а также требование от 20 мая 2011 года в части выводов, касающихся 2007 года.

Требования с учетом уточнения мотивировала тем, что данным решением она привлечена к налоговой ответственности, но в указанной части оно является неправомерным, поскольку налоговые декларации за 2007, 2008 годы она представляла, налоги за указанный период уплатила. Кроме того, к моменту вынесения оспариваемого решения срок давности привлечения ее (заявителя) к ответственности за совершение налогового правонарушения истек. На решение Инспекции она подала апелляционную жалобу, однако в ее удовлетворении вышестоящий налоговый орган отказал.

Отказывая в принятии заявления к производству суда, судья руководствовался п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ и исходил из того, что имеется вступившее в законную силу и принятое по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям решение Арбитражного суда Чувашской Республики от 11 марта 2012 года.

Между тем исходя из системного толкования части 1 и 4 ст. 1, ч. 1 ст. 13, части 2 и 3 ст. 61, пункты 2 и 3 ч. 1 ст. 134, п. 5 ч. 1 ст. 135, ст. 220, 222, 250, гл. 45 ГПК РФ следует, что в п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ речь идет о решениях (определениях), принятых судами общей юрисдикции.

С учетом этого отказ в принятии заявления И. по вышеуказанному основанию не соответствует требованиям закона. Вместе с тем в силу п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ судья отказывает в принятии искового заявления в случае, если заявление не подлежит рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства, поскольку заявление рассматривается и разрешается в ином судебном порядке.

Из настоящих материалов видно, что И., имея на тот момент статус индивидуального предпринимателя, ранее обращалась в арбитражный суд о признании недействительными решения Инспекции от 29 марта 2011 года, требования от 20 мая 2011 года по тем же основаниям, что и в заявлении, поданном в районный суд. Решением Арбитражного суда Чувашской Республики от 11 марта 2012 года требования И. удовлетворены частично, в том числе решение Инспекции и требование признаны недействительными о доначислении налога за 2007 год в части и о начислении соответствующих пеней.

Обратившись в суд общей юрисдикции с вышеуказанным заявлением, И. фактически ставит под сомнение законность и обоснованность решения арбитражного суда, принятого по тому же требованию и по тем основаниям. Ее требования сводятся к несогласию с привлечением к налоговой ответственности, и по существу являются требованиями о повторной судебной оценке фактов, содержащихся в решении и требовании Инспекции, включая переоценку доказательств по делу, рассмотренному ранее в арбитражном суде, способом, не предусмотренным арбитражным процессуальным законодательством.

При таких обстоятельствах заявление И., поданное в суд общей юрисдикции, рассмотрению и разрешению в порядке гражданского судопроизводства не подлежит, поскольку рассматривается и разрешается в ином судебном порядке, предусмотренном Арбитражным процессуальным кодексом РФ для обжалования решений, вступивших в законную силу, и в принятии данного заявления следовало отказать на основании п. 1 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.

Судебная коллегия изменила мотивировочную часть определения об отказе в принятии заявления (Дело N 33-1560/2013, Цивильский районный суд Чувашской Республики).

Частная жалоба, поданная от имени юридического лица, которое на момент подачи жалобы ликвидировано и исключено из реестра, подлежит оставлению без рассмотрения по существу.

Вступившим в силу решением суда от 02.11.2011 г. постановлено взыскать с Ю.А. в пользу ООО "Ю" по договору уступки прав требования долга от 14 ноября 2008 года 3 405 813 рублей 84 копейки, государственную пошлину в размере 25 229 рублей 07 копеек.

Постановлением судебного пристава-исполнителя от 14 декабря 2011 года возбуждено исполнительное производство в отношении Ю.А.

11 февраля 2013 года С.А. обратился в суд с заявлением о замене взыскателя ООО "Ю" на правопреемника, указав в обоснование заявления, что согласно договору купли-продажи прав требования от 10 декабря 2012 года к нему перешло право требования по взысканию долга с Ю.А.

Определение суда постановлено произвести замену взыскателя ООО "Ю" на С.А. в исполнительном производстве по исполнению решения от 02 ноября 2011 года по делу по иску ООО "Ю" к Ю.А. о взыскании суммы задолженности по договору уступки прав требования в сумме 3405813 руб. 84 коп.

С указанным определением не согласилось третье лицо ООО "Т" и подало на него частную жалобу. Судебная коллегия оставила частную жалобу без рассмотрения по существу по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 49 Гражданского кодекса Российской Федерации правоспособность юридического лица возникает в момент его создания и прекращается в момент внесения записи о его исключении из Единого государственного реестра юридических лиц.

В соответствии с пунктом 8 статьи 63 ГК РФ ликвидация юридического лица считается завершенной, а юридическое лицо - прекратившим существование после внесения об этом записи в Единый государственный реестр юридических лиц.

В силу ст. ст. 36, 37 ГПК РФ гражданской процессуальной право- и дее- способностью обладают только юридические лица, то есть организации, зарегистрированные в Едином государственном реестре юридических лиц.

Как видно из выписки из Единого государственного реестра юридических лиц от 02.04.2003 года, ООО "Т" ликвидировано и исключено из реестра 19 марта 2013 года.

Таким образом, по состоянию на 04.04.2013 года ООО "Т" не обладал гражданской правовой и гражданской процессуальной правоспособностью и не вправе был подавать частные жалобы на судебные постановления.

Как разъяснено в пункте 40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19.06.2012 г. N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", в случае, когда при рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции будет установлено, что апелляционные жалоба, представление не отвечают требованиям части 3 статьи 322 ГПК РФ и в суде апелляционной инстанции отсутствует возможность устранения имеющихся недостатков, а также что апелляционная жалоба подана лицом, не обладающим правом апелляционного обжалования судебного постановления, суд апелляционной инстанции на основании части 4 статьи 1, абзаца 4 статьи 222, и пункта 4 статьи 328 ГПК РФ выносит определение об оставлении апелляционной жалобы без рассмотрения по существу (Дело N 33-1563/2013, Московский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

В силу положений ч. 1 ст. 53 и ст. 54 ГПК РФ право представителя на подписание искового заявления и предъявление его в суд должно быть специально оговорено в доверенности, выданной ему представляемым лицом, и оформленной в соответствии с законом.

Представитель Д. - адвокат Г. от его имени обратилась в суд с иском к жилищно-строительному кооперативу о признании недействительными протоколов общего собрания членов кооператива от 25 января 2012 года и от 23 апреля 2012 года.

Судом первой инстанции в иске Д. к жилищно-строительному кооперативу о признании недействительными протоколов общих собраний участников от 25 января 2012 года и от 23 апреля 2012 года отказано.

Не согласившись с решением суда адвокат Г. подала апелляционную жалобу.

Судебная коллегия отменила решение суда первой инстанции и оставила исковое заявление, подписанное Г. от имени Д., без рассмотрения по следующим основаниям.

Из дела видно, что представитель Д. - адвокат Г. подписала и подала в суд исковое заявление, действуя на основании ордера, выданного коллегией адвокатов.

Между тем согласно ч. 5 ст. 53 ГПК РФ ордер, выданный адвокату соответствующим адвокатским образованием, удостоверяет лишь его право на выступление в суде в качестве представителя.

В силу положений ч. 1 ст. 53 и ст. 54 ГПК РФ право представителя на подписание искового заявления, предъявление его в суд, должно быть специально оговорено в доверенности, выданной ему представляемым лицом, и оформленной в соответствии с законом.

Таким образом, от имени Д. исковое заявление было подписано и подано лицом, не имеющим полномочий на его подписание и предъявление в суд.

В соответствии с п. 4 ч. 1 ст. 135 ГПК РФ судья возвращает исковое заявление в случае, если исковое заявление не подписано или исковое заявление подписано и подано лицом, не имеющим полномочий на его подписание и предъявление в суд.

Согласно абз. 4 ст. 222 ГПК РФ суд оставляет заявление без рассмотрения в случае, если заявление подписано или подано лицом, не имеющим полномочий на его подписание или предъявление иска.

Однако вопреки указанным нормам гражданского процессуального законодательства суд первой инстанции принял к своему производству и рассмотрел по существу исковое заявление, подписанное и поданное адвокатом Г. от имени Д. в отсутствие надлежащих полномочий, чем нарушил нормы процессуального права, и что привело в итоге к принятию неправильного решения (Дело 33-1460/2013, Калининский районный суд г. Чебоксары Чувашской Республики).

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Чувашской Республики