Постановление Европейского Суда по правам человека от 21 июня 2007 г. Дело "Кантырев (Kantyrev) против Российской Федерации" (жалоба N 37213/02) (Первая Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Первая Секция)

Дело "Кантырев (Kantyrev) против Российской Федерации"
(Жалоба N 37213/02)

Постановление Суда

Страсбург, 21 июня 2007 г.

Европейский Суд по правам человека (Первая Секция), заседая Палатой в составе:

Х.Л. Розакиса, Председателя Палаты,

Л. Лукаидеса,

А. Ковлера,

Х. Гаджиева,

Д. Шпильманна,

С.Е. Йебенса,

Дж. Малинверни, судей,

а также при участии С. Нильсена, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 31 мая 2007 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 37213/02, поданной против властей Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Вячеславом Михайловичем Кантыревым (далее - заявитель) 1 сентября 2002 г.

2. Власти Российской Федерации были первоначально представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 30 сентября 2005 г. Европейский Суд принял решение уведомить власти Российской Федерации о поданной жалобе. Согласно положениям пункта 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд принял решение рассмотреть жалобу по существу одновременно с принятием решения по вопросу о ее приемлемости.

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного изучения вопроса приемлемости и существа жалобы. Рассмотрев возражение властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил его.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1969 году и проживает в г. Северодвинске Архангельской области.

А. Уголовное дело по обвинению в совершении грабежа при отягчающих обстоятельствах и убийства

1. Предварительное расследование

6. 23 августа 2001 г. сотрудники милиции ворвались в квартиру заявителя. Они задержали заявителя по подозрению в совершении убийства, надели на него наручники и предположительно избили его руками и ногами. Заявитель и его жена были доставлены в управление внутренних дел г. Северодвинска, где сотрудники милиции предположительно оказывали давление на жену заявителя и заставляли ее дать в отношении заявителя обвинительные показания о том, что он совершил убийство. Однако жена заявителя отказалась давать показания, и в тот же день ее освободили из-под стражи.

7. Прокурор санкционировал помещение заявителя под стражу в рамках избранной меры пресечения. Между 23 августа и 1 сентября 2001 г. следователь неоднократно допрашивал заявителя. Предположительно, на каждом допросе заявителя избивали.

8. Заявитель сообщил следователю, что его (заявителя) дочь могла подтвердить алиби, и ходатайствовал о ее допросе. Ходатайство заявителя было отклонено. Следователь сообщил заявителю, что он (заявитель) должен был оплатить услуги адвоката. Опасаясь, что он не сможет позволить себе такие расходы, заявитель отказался от правовой помощи. Как следует из материалов дела, впоследствии у заявителя появился адвокат.

9. Заявителя перевели в следственный изолятор ИЗ-29/4 г. Архангельска. 16, 17 и 18 января 2002 г. следователь выносил постановления о переводе заявителя в изолятор временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска для участия в определенных следственных действиях. По словам заявителя, в эти дни охранники отказывались обеспечивать его питанием.

10. Заявитель просил возбудить уголовное дело в отношении сотрудников милиции, жестоко обращавшихся с заявителем после задержания. 29 октября 2001 г. старший следователь Северодвинской городской прокуратуры отклонил ходатайство на том основании, что утверждения о жестоком обращении на самом деле не соответствовали действительности. Старший следователь отметил, что врач следственного изолятора осмотрел заявителя после задержания и не установил никаких телесных повреждений.

2. Судебное разбирательство и направление дела на дополнительное расследование

11. По словам заявителя, ему не было предоставлено достаточно времени для ознакомления с материалам дела до направления дела в суд.

12. 19 марта 2002 г. Архангельский областной суд признал заявителя виновным в совершении грабежа при отягчающих обстоятельствах и убийства и приговорил его к 17 годам лишения свободы.

13. Заявитель и его адвокат подали жалобы. Они утверждали, что областной суд незаконно признал допустимыми определенные доказательства и неправильно оценил доказательства по делу, включая экспертные заключения, показания дочери заявителя и жены заявителя, данные в открытом судебном заседании, и показания определенных свидетелей.

14. 17 октября 2002 г. Верховный Суд Российской Федерации оставил без изменения приговор по делу заявителя в части, касавшейся обвинения в грабеже при отягчающих обстоятельствах, приговорил заявителя к четырем годам лишения свободы и отменил приговор в оставшейся части, вернув вопрос на новое рассмотрение.

15. Получив материалы дела из Верховного Суда Российской Федерации, Архангельский областной суд постановил направить их в Архангельскую областную прокуратуру для производства дополнительного расследования. Это постановление было оставлено без изменения Верховным Судом Российской Федерации. 16 мая 2003 г. прокурор прекратил производство по уголовному делу в отношении заявителя в части, касавшейся обвинения в убийстве.

В. Производство по уголовному делу по обвинению в заведомо ложном доносе

16. В 2001 году в отношении заявителя было возбуждено уголовное дело по подозрению в заведомо ложном доносе. 17 декабря 2002 г. Северодвинский городской суд признал заявителя виновным в предъявленном обвинении и приговорил его к двум годам лишения свободы.

17. 2 января 2003 г. в местной газете была опубликована статья, в которой журналист описал уголовное дело и сообщил о приговоре.

18. 14 февраля 2003 г. Архангельский областной суд отменил приговор от 17 декабря 2002 г. и вернул дело на новое рассмотрение.

19. Северодвинский городской суд назначил судебное заседание на 26 марта 2003 г. В тот же день заявителя доставили в суд, но судебное заседание было отложено. На протяжении двух часов заявитель находился в здании суда в наручниках. Предположительно, конвоиры унижали заявителя и угрожали ему.

20. 28 августа 2003 г. Северодвинский городской суд признал заявителя виновным в предъявленном обвинении и приговорил его к двум годам лишения свободы. Приговор вступил в силу 14 октября 2003 г., когда определением Архангельского областного суда он был оставлен без изменения.

21. 3 ноября 2004 г. Соломбальский районный суд г. Архангельска вынес постановление об условно-досрочном освобождении заявителя от отбывания наказания.

С. Условия содержания заявителя под стражей с 1 по 20 марта 2002 г.

22. С 1 по 20 марта 2002 г. заявитель содержался под стражей в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска.

1. Количество заключенных в камере

23. По утверждениям властей Российской Федерации, в рассматриваемый период заявитель содержался в камерах N 6, 7 и 9. Камера N 6 имела площадь размером 12 кв. метров, и в ней имелись нары, рассчитанные на трех человек. Камеры N 7 и 9 были каждая площадью 18,7 кв. метра, и в каждой из них были оборудованы нары на четыре человека. Власти Российской Федерации не представили сведений о количестве лиц, содержавшихся в этих камерах. Однако они отметили, что норма санитарной площади на человека соблюдалась и что заявитель был обеспечен индивидуальным "спальным местом".

24. Заявитель не оспорил размеры камер. Однако он утверждал, что обычно вместе с ним в камерах содержалось 12 человек. Учитывая недостаточное количество спальных мест, заключенные спали по очереди.

2. Санитарные условия и санитарное оборудование, водоснабжение, питание и прогулки

25. Ссылаясь на информацию из Министерства внутренних дел Российской Федерации, власти Российской Федерации утверждали, что все камеры были оборудованы унитазом, краном с водопроводной водой, канистрой с питьевой водой, корзиной для мусора и полкой для туалетных принадлежностей. Камеры освещались и проветривались естественным образом через окна размерами 40 (ширина) на 60 (высота) сантиметров. Каждая камера была оборудована вентиляционной системой и лампой. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель обеспечивался питанием "в соответствии с требованиями, установленными законодательством Российской Федерации".

26. Заявитель не согласился с версией властей Российской Федерации и утверждал, что санитарные условия были неудовлетворительными. Заключенным приходилось спать всем вместе на нарах: бетонном участке пола, покрытом досками. Туалет не был отделен от остального помещения камеры и находился напротив спального места. Камера плохо освещалась. Окна были закрыты плотными решетками, которые препятствовали доступу естественного света и свежего воздуха. Пища была скудная и плохого качества. Кормили заключенных один раз в день.

27. Стороны утверждали, что заявитель не был обеспечен спальными принадлежностями, поскольку дезинфицирующая аппаратура была сломана, а изолятор временного содержания не располагал средствами для ее починки. Заявитель не мог принять душ на протяжении всего срока содержания в изоляторе, поскольку душевая комната ремонтировалась. Ежедневные прогулки заявителю также не обеспечивались.

3. Жалобы на условия содержания под стражей

28. По словам заявителя, он жаловался в различные органы государственной власти на ненадлежащие условия содержания в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска.

29. Власти Российской Федерации предоставили копию представления исполняющего обязанности прокурора Архангельской области от 18 февраля 2003 г., адресованного начальнику управления внутренних дел Архангельской области. Представление было внесено на основании жалобы некоего заключенного Н., и в соответствующей части оно звучало следующим образом:

"При проверке условий содержания подозреваемых и обвиняемых в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска было установлено, что требования Федерального закона от 15 июля 1995 г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых" ...соблюдались не полностью.

Так, статьей 16 указанного Федерального закона... установлено, что обвиняемые имеют право на ежедневную прогулку, а согласно статье 17 этого же закона обвиняемые имеют право на прогулку продолжительностью не менее одного часа. Администрация изолятора временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска в нарушение указанного Федерального закона не обеспечивала лицам, содержащимся в изоляторе, ежедневных прогулок.

Статья 23 Федерального закона... закрепляет, что подозреваемые и обвиняемые в совершении преступлений должны содержаться под стражей в условиях, отвечающих санитарным и гигиеническим требованиям. Однако в ряде камер не было водопроводных кранов, раковин и электрических розеток.

Постельные принадлежности не предоставлялись... в изоляторе (статья 23 Федерального закона и пункт 3.1 Приказа Министерства внутренних дел Российской Федерации от 26 января 1996 г.).

Камеры в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска не были должным образом оборудованы, то есть в них не было скамеек и столов.

Согласно статье 22 Федерального закона... подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются питанием в соответствии со стандартами, установленными Правительством Российской Федерации, достаточным для поддержания надлежащего состояния здоровья. В изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска заключенным питание предоставлялось один раз в день, что не является нормой для поддержания хорошего состояния здоровья.

Принимая во внимание изложенное и в соответствии со статьями 24 и 33 Федерального закона... требую:

1. Незамедлительно принять меры по устранению указанных нарушений закона, их причин и обусловливающих их обстоятельств.

2. Незамедлительно решить проблему установления удовлетворительных условий содержания под стражей... в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска, соответствующих Федеральному закону...".

30. Заявитель утверждал, что он не знал об этом представлении, поскольку оно ему никогда не вручалось. Однако 25 сентября 2003 г. он получил письмо из Северодвинской городской прокуратуры. Прокурор отклонил жалобу заявителя по следующим основаниям:

"С 1 по 20 марта 2002 г. Вы содержались под стражей в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска... помывка не была организована, поскольку в тот период душевые кабины были на ремонте. Прогулки заключенных не организовывались в связи с отсутствием финансовых средств для оборудования соответствующего помещения...".

II. Соответствующее внутригосударственное законодательство

31. В статье 22 Федерального закона от 15 июля 1995 г. N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" закреплено, что подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации. В статье 23 закреплено, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, отвечающие требованиям санитарии и гигиены. Подозреваемым и обвиняемым предоставляется индивидуальное спальное место, им выдаются постельные, столовые и туалетные принадлежности. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере четырех квадратных метров.

III. Соответствующие международные документы

32. Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения (ЕКПП) посетил Российскую Федерацию с 2 по 17 декабря 2003 г. В разделе своего доклада в адрес властей Российской Федерации (CPT/Inf(2003) 30), касающемся условий содержания под стражей в следственных изоляторах и процедуры обжалования, ЕКПП указал следующее:

"45. Следует сначала подчеркнуть, что ЕКПП с удовлетворением отметил прогресс в вопросе, представляющем большую проблему для российской пенитенциарной системы - переполненность.

Когда ЕКПП посещал Российскую Федерацию в ноябре 1998 г., переполненность была отмечена в качестве наиболее важного и срочного вопроса, который нужно было разрешить уголовно-исполнительной системе. В начале визита 2001 года делегации сообщили, что с 1 января 2000 г. количество лиц, находящихся в учреждениях УИС ("тюремное население"), уменьшилось на 30 000 человек. В качестве примера этой тенденции был назван следственный изолятор N 1 в г. Владивостоке, в котором было зафиксировано снижение количества заключенных на 30% за трехлетний период.

...

ЕКПП приветствует меры, предпринятые в последние годы властями Российской Федерации для разрешения проблемы переполненности, включая указания Генеральной прокуратуры Российской Федерации, направленные на более избирательное применение меры пресечения в виде заключения под стражу. Тем не менее информация, собранная делегатами ЕКПП, свидетельствует о том, что еще многое нужно сделать. В частности, переполненность все еще широко распространена, а режимные мероприятия развиты слабо. В этом отношении ЕКПП повторяет свои рекомендации, сделанные в предыдущих докладах (cf. §§25 и 30 Доклада по итогам визита 1998 года, CPT (99) 26; §§48 и 50 Доклада по итогам визита 1999 года, CPT (2000) 7; §52 Доклада по итогам визита 2000 года, CPT (2001) 2).

...

125. Как и во время предыдущих визитов, многие заключенные со скептицизмом выразились относительно процедуры обжалования. В частности, было высказано мнение, что невозможно конфиденциально направить жалобу в орган, находящийся за пределами учреждения. Фактически, все жалобы, независимо от адресата, регистрировались сотрудниками учреждения в специальном журнале, в котором также указывался и род обращения. В исправительном учреждении N 8 надзирающий прокурор указал, что во время проверок его обычно сопровождал старший офицер, а осужденные обычно не просили его о встрече наедине, "поскольку они знают, что все жалобы обычно проходят через администрацию учреждения".

В свете изложенного ЕКПП повторяет свою рекомендацию о том, что власти Российской Федерации должны пересмотреть процедуру подачи жалоб с целью обеспечения ее эффективного функционирования. В случае необходимости существующие правила должны быть изменены, чтобы гарантировать, что заключенные могут жаловаться во внешние органы государственной власти на действительно конфиденциальной основе".

Право

I. Предполагаемое нарушение Статьи 3 Конвенции в связи с условиями содержания заявителя под стражей

33. Заявитель утверждал, что содержание его под стражей с 1 по 20 марта 2002 г. в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска противоречило требованиям статьи 3 Конвенции, которая звучит следующим образом:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

А. Доводы сторон

34. Власти Российской Федерации представили свои доводы, разделив их по двум основным направлениям. Во-первых, они утверждали, что 18 февраля 2003 г. Архангельская областная прокуратура установила, что права лиц, содержавшихся в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска, нарушались. Этот вывод также был применим и к заявителю, который впоследствии мог подать в суд иск о компенсации ущерба, причиненного содержанием под стражей в указанном учреждении. Заявитель имел в своем распоряжении эффективное средство правовой защиты, но так им и не воспользовался. Поэтому данная жалоба должна быть отклонена в связи с неисчерпанием доступных внутригосударственных средств правовой защиты.

35. Однако на случай, если Европейский Суд пришел бы к иному выводу, власти Российской Федерации представили следующие доводы. Они утверждали, что, учитывая обстоятельства дела и согласившись, что права заявителя, гарантированные статьей 3 Конвенции, были нарушены, они попытались заключить мировое соглашение с заявителем, что заявитель отказался сделать. Ссылаясь на решение Европейского Суда в деле "Алексеенцева и другие против Российской Федерации" (Aleksentseva and Others v. Russia) (Постановление Европейского Суда по делу от 4 ноября 2003 г., жалобы N 75025/01 и последующие), власти Российской Федерации просили Европейский Суд исключить жалобу из списка дел в соответствии со статьей 37 Конвенции.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Дату названного постановления следует читать как "4 сентября 2003 г."

36. Заявитель утверждал, что он не был уведомлен о представлении от 18 февраля 2003 г. и, таким образом, не мог подать иск о компенсации ущерба. Более того, единственный ответ, который он получил, было письмо из Северодвинской городской прокуратуры от 25 сентября 2003 г., которым жалобы заявителя были отклонены и в котором содержалось объяснение относительно прогулок и возможности принять душ. В связи с требованием властей Российской Федерации исключить жалобу из списка дел заявитель отметил, что власти Российской Федерации не предложили достаточной компенсации. Предложенная сумма не компенсировала материальный ущерб и моральный вред, понесенные заявителем в результате содержания под стражей в ужасных условиях.

ГАРАНТ:

Нумерация разделов приводится в соответствии с источником

А. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

(а) Требование об исключении жалобы из списка дел

37. Европейский Суд отмечает, что в ряде дел он уже рассматривал аналогичные доводы властей Российской Федерации и отклонил их (см. среди других примеров Постановление Европейского Суда по делу "Сильченко против Российской Федерации" (Silchenko v. Russia) от 28 сентября 2006 г., жалоба N 32786/03, §§33-37, и Постановление Европейского Суда по делу "Казарцев против Российской Федерации" (Kazartsev v. Russia) от 2 ноября 2006 г., жалоба N 26410/02, §§11-15). Европейский Суд не усматривает оснований приходить к иному выводу в данном деле и отклоняет требование властей Российской Федерации об исключении жалобы из списка дел на основании статьи 37 Конвенции.

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Номер названного постановления следует читать как "25410/02"

(b) Неисчерпание внутригосударственных средств правовой защиты

38. Европейский Суд напоминает, что правило исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты в соответствии с пунктом 1 статьи 35 Конвенции обязывает заявителей первым делом использовать средства правовой защиты, которые доступны и достаточны во внутригосударственной правовой системе для того, чтобы гарантировать получение заявителями компенсации за предполагаемые нарушения. Существование средств правовой защиты должно быть в достаточной мере определено как в теории, так и на практике, поскольку при несоблюдении этих условий средства правовой защиты не будут характеризоваться необходимыми доступностью и эффективностью. Пункт 1 статьи 35 Конвенции также требует, чтобы жалобы, которые в дальнейшем будут поданы в Европейский Суд, были бы рассмотрены в соответствующем внутригосударственном органе по крайней мере по существу и в соответствии с официальными требованиями и временными ограничениями, установленными во внутригосударственном законодательстве, а также чтобы были использованы любые процессуальные средства, которые могли бы предотвратить нарушение положений Конвенции. Однако не существует обязательства использовать те средства правовой защиты, которые являются неадекватными и неэффективными (см. Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey) от 18 декабря 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-VI, pp. 2275-2276, §§51-52; Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey) от 16 сентября 1996 г., Reports of Judgments and Decisions 1996-IV, p. 1210, §§65-67; и из самых последних примеров Постановление Европейского Суда по делу "Дженнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey) от 27 июня 2006 г., жалоба N 41964/98, §64).

39. На государстве-ответчике, заявившем о неисчерпании средств правовой защиты, лежит обязанность достаточно четко указать Европейскому Суду средства правовой защиты, которые заявители не использовали, и убедить Европейский Суд, что эти средства правовой защиты были эффективными и имелись в наличии как в теории, так и на практике в рассматриваемое время, то есть что они были доступными, допускали выплату компенсации в отношении жалоб заявителей, и обеспечивали разумные перспективы на успех (см. приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey), p. 1211, §68, или приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Дженнет Айхан и Мехмет Салих Айхан против Турции" (Cennet Ayhan and Mehmet Salih Ayhan v. Turkey), §65).

40. Кроме того, правило исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты должно применяться с некоторой степенью гибкости и без чрезмерного формализма. Европейский Суд также признает, что правило исчерпания не является абсолютным и не допускает его автоматического применения; в целях рассмотрения вопроса о том, было ли такое правило соблюдено, необходимо принимать во внимание обстоятельства конкретного дела. Это означает, в частности, что Европейский Суд должен реально оценить не только наличие формальных средств правовой защиты в правовой системе договаривающихся государств, но и общий контекст, в котором они применяются, а также личные обстоятельства дела заявителя. Далее Европейский Суд должен проверить, сделал ли заявитель, с учетом обстоятельств дела, все, что от него можно было разумно ожидать, для исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты (см. приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Акдивар и другие против Турции" (Akdivar and Others v. Turkey), p. 1211, §69, и приведенное выше Постановление Европейского Суда по делу "Аксой против Турции" (Aksoy v. Turkey), p. 2276, §§53-54).

41. Для начала Европейский Суд отмечает, что заявитель жаловался на плохие условия содержания его под стражей различным должностным лицам, включая сотрудников прокуратуры. Единственным ответом, который он получил, было письмо от 25 сентября 2003 г. от прокурора г. Северодвинска, который отклонил жалобу, несмотря на то, что доводы заявителя были признаны соответствующими действительности. Однако власти Российской Федерации сослались на представление Архангельского областного прокурора от 18 февраля 2003 г., в котором он установил нарушения прав заключенных в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска. Власти также утверждали, что на основании этого представления заявитель мог подать в суд иск о компенсации ущерба, однако он этого не сделал.

42. Европейский Суд принимает во внимание довод властей Российской Федерации о том, что заявитель мог подать в суд иск о компенсации ущерба. Однако Европейский Суд сильно сомневается, что в обстоятельствах данного дела это средство правовой защиты было бы эффективным. Европейский Суд отмечает, что власти упомянули представление от 18 февраля 2003 г. как условие для подачи заявителем иска в суд. Однако заявитель не был уведомлен о наличии представления от 18 февраля 2003 г., и копия представления не была ему вручена. Этот факт власти Российской Федерации не оспаривают. Кроме того, Европейский Суд не теряет из виду то обстоятельство, что представление 18 февраля 2003 г. было внесено на основании жалобы третьего лица, заключенного Н., а не заявителя. В то же время на жалобу заявителя на плохие условия содержания под стражей Северодвинской городской прокуратурой был дан негативный ответ.

43. По мнению Европейского Суда, на этом фоне от заявителя вряд ли можно было бы ожидать, что он пойдет дальше и обратится с жалобой в суд. Действительно, крайне сомнительно, что когда заявитель не был уведомлен о представлении от 18 февраля 2003 г. и не имел его копии, а также когда собственные жалобы заявителя в прокуратуру оказались безрезультатными, заявитель имел бы возможность доказывать свой иск в суде или хотя бы сформулировать основание иска, чтобы иск был принят. Другими словами, в обстоятельствах настоящего дела у заявителя не было бы реальной возможности эффективно обратиться в суд.

44. В свете изложенного Европейский Суд полагает, что не было установлено с достаточной ясностью, что предлагаемое властями Российской Федерации средство правовой защиты обеспечивало бы разумные перспективы на успех. Поэтому Европейский Суд отклоняет возражение властей Российской Федерации относительно неисчерпания заявителем внутригосударственных средств правовой защиты.

45. Европейский Суд также отмечает, что данная жалоба не является явно необоснованной по смыслу пункта 3 статьи 35 Конвенции, и не было установлено и иных оснований для признания жалобы неприемлемой. Следовательно, она должна быть признана приемлемой для рассмотрения по существу.

2. Существо жалобы

46. Европейский Суд отмечает, что стороны оспорили определенные аспекты условий содержания заявителя под стражей в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска. Однако Европейскому Суду нет необходимости проверять истинность каждого утверждения, поскольку он устанавливает нарушение статьи 3 Конвенции, руководствуясь фактами, которые были представлены Суду и которые власти Российской Федерации не оспорили.

47. Основной характеристикой, по поводу которой стороны разошлись во мнениях, являлось количество заключенных в камерах. По словам заявителя, обычно в камерах содержалось в три-четыре раза больше человек, чем то количество заключенных, на которое камеры были рассчитаны. Однако власти Российской Федерации оспорили это утверждение. Они не указали точное количество заключенных в камерах, а только сообщили, что каждому заключенному было обеспечено как минимум четыре кв. метра санитарной площади, что соответствовало установленной санитарной норме (см. выше, §§23 и 31).

48. В связи с этим Европейский Суд отмечает, что производство по жалобам на нарушения Конвенции, как, например, по настоящей жалобе, не во всех случаях характеризуется неуклонным применением принципа affirmanti incumbit probatio (то есть принципа "доказывание возлагается на утверждающего"), так как в некоторых случаях только государство-ответчик имеет доступ к информации, подтверждающей или опровергающей жалобы на нарушение Конвенции. Непредставление государством-ответчиком такой информации без убедительного объяснения причин такого поведения может привести к выводу об обоснованности показаний заявителя (см. Постановление Европейского Суда по делу "Ахмет Езкан и другие против Турции" (Ahmet Ozkan and Others v. Turkey) от 6 апреля 2004 г., жалоба N 21689/93, §426).

49. Обращаясь к обстоятельствам настоящего дела, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации могли представить Суду копии регистрационных журналов, содержащих имена лиц, находившихся в камерах вместе с заявителем. Власти Российской Федерации могли бы также представить в Европейский Суд справки администрации изолятора временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска, в которых было бы указано точно количество заключенных. Кроме того, принимая во внимание проведенную Архангельской областной прокуратурой проверку, завершившуюся внесением представления от 18 декабря 2003 г., власти Российской Федерации могли бы представить соответствующие материалы прокурорской проверки. Однако такая информация не была направлена в Европейский Суд. Принимая во внимание принципы, указанные выше, в §48, и тот факт, что власти Российской Федерации не предложили каких-либо убедительных объяснений относительно непредставления соответствующей информации, Европейский Суд рассмотрит вопрос о количестве заключенных в камерах, руководствуясь доводами заявителя.

50. Заявитель утверждал, что он содержался в камере с 12 заключенными. Следовательно, в меньшей камере площадью 12 кв. метров на одного заключенного приходился один кв. метр санитарной площади. В двух больших камерах площадью 18,7 кв. метра каждая на каждого заключенного приходилось меньше 1,6 кв. метра санитарной площади.

51. В связи с этим Европейский Суд отмечает, что он неоднократно устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заключенных достаточной санитарной площадью на человека (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, ECHR 2005-... (извлечения), §104 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia) от 16 июня 2005 г., жалоба N 62208/00, §44 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Новоселов против Российской Федерации" (Novoselov v. Russia) от 2 июня 2005 г., жалоба N 66460/01, §41 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia) от 20 января 2005 г., жалоба N 63378/00, §39 и последующие; Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99, ECHR 2002-VI, §97 и последующие).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "47095/99" следует читать "47095/991"

52. Европейский Суд отмечает, что заявитель содержался в камере круглосуточно, поскольку ежедневные прогулки не проводились. Ситуация отягощалась тем обстоятельством, что заявителю не предоставлялись постельные принадлежности и он был вынужден спать вместе с другими заключенными на бетонном полу, покрытом досками. На протяжении всего периода содержания под стражей заключенные не могли принять душ. Кроме того, их кормили один раз в день. Европейский Суд отмечает, что описание, представленное заявителем, совпадает с выводами Архангельской областной прокуратуры, которая подтвердила, что обеспечиваемое питание не было достаточным для поддержания хорошего состояния здоровья заключенных (см. выше, §29).

53. Хотя в данном деле нет свидетельств позитивного намерения оскорбить или унизить заявителя, Европейский Суд полагает, что факт содержания заявителя под стражей в таких неудовлетворительных условиях сам по себе являлся достаточным для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий ограничению свободы, и вызвать у заявителя чувство страха, страдания и унижения, которые могли оскорбить и унизить его. Кроме того, Европейский Суд не упускает из виду тот факт, что власти Российской Федерации признали, что условия содержания заявителя под стражей противоречили статье 3 Конвенции (см. выше, §35).

54. Следовательно, Европейский Суд полагает, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции, поскольку заявитель подвергся унижающему достоинство обращению в связи с условиями содержания его под стражей в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска с 1 по 20 марта 2002 г.

II. Предполагаемое нарушение Статьи 3 Конвенции в связи с жестоким обращением с заявителем

55. Ссылаясь на статью 3 Конвенции, заявитель утверждал, что сотрудники милиции жестоко с ним обращались во время задержания и допросов, что на протяжении трех дней в январе 2002 г. его не кормили, что он содержался в наручниках два часа в здании суда и что конвоиры запугивали его во время судебных заседаний.

56. Что касается жалоб заявителя на предполагаемое жестокое обращение, Европейский Суд не обязан решать, свидетельствуют ли они или нет о нарушении Конвенции. Европейский Суд еще раз повторяет, что правило исчерпания внутригосударственных средств правовой защиты, закрепленное в пункте 1 статьи 35 Конвенции, предоставляет договаривающимся государствам возможность предотвратить или исправить обжалуемое нарушение, прежде чем соответствующие жалобы будут поданы в Европейский Суд. Таким образом, чтобы жалоба могла быть рассмотрена Европейским Судом, она должна быть сначала представлена на рассмотрение соответствующего внутригосударственного органа власти как минимум по сути и в соответствии с формальными требованиями внутригосударственного законодательства и в установленные сроки.

57. Европейский Суд отмечает, что жалобы заявителя на жестокое обращение были рассмотрены старшим следователем Северодвинской городской прокуратуры, который не установил достаточно серьезных доказательств факта жестокого обращения и отказал в возбуждении уголовного дела постановлением от 29 октября 2001 г. Европейский Суд уже установил в ряде дел, что в российской правовой системе полномочие суда отменять постановления об отказе в возбуждении уголовного дела является существенной гарантией от произвольного осуществления следственными органами своих полномочий (Решение Европейского Суда по делу "Трубников против Российской Федерации" (Trubnikov v. Russia) от 14 октября 2003 г., жалоба N 49790/99). Заявитель не подал такую жалобу в суд и, таким образом, лишил власти Российской Федерации возможности рассмотреть, подвергался ли он обращению, противоречащему статье 3 Конвенции, и соответствовало ли постановление прокурора правам заявителя, гарантированным статьей 3 Конвенции. Следовательно, данная жалоба подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

58. В связи с остальными жалобами заявителя Европейский Суд отмечает, что в материалах дел ничто не указывает на то, что заявитель ставил бы эти вопросы перед каким-либо компетентным органом государственной власти. Заявитель не возражал, что он мог подать ходатайство о возбуждении уголовного дела в отношении должностных лиц, виновных в предполагаемом жестоком обращении, и/или подать в компетентный суд жалобу на незаконные действия охранников и следователей. Однако заявитель не воспользовался этими средствами защиты.

59. Следовательно, данная часть жалобы подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

III. Предполагаемое нарушение Статьи 5 Конвенции

60. Заявитель также утверждал, что содержание его под стражей в рамках избранной меры пресечения незаконно санкционировалось и незаконно продлевалось несколько раз. Заявитель ссылался на пункты 2 и 3 статьи 5 и статью 13 Конвенции.

61. Европейский Суд отмечает, что в материалах дела ничто не указывает на то, что заявитель обжаловал бы какое-либо из решений о применении к нему меры пресечения в виде заключения под стражу или о продлении срока содержания его под стражей. Более того, заявитель не возражал, что согласно законодательству Российской Федерации, действовавшему в рассматриваемое время, он также мог подать ходатайство об освобождении из-под стражи в суд, рассматривавший его уголовное дело. Заявитель мог бы также подать такое ходатайство и во время рассмотрения дела по существу. Однако он не воспользовался указанными средствами защиты.

62. Следовательно, данная часть жалобы подлежит отклонению в соответствии с пунктами 1 и 4 статьи 35 Конвенции в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты.

IV. Предполагаемые нарушения иных положений Конвенции

63. Заявитель также обжаловал, ссылаясь на статьи 3, 5, 6 и 13 Конвенции, то обстоятельство, что сотрудники милиции задержали жену заявителя 23 августа 2001 г. и угрожали ей, что следователь отказался допросить дочь заявителя, чтобы подтвердить его алиби, что заявителю не был обеспечен надлежащий доступ к материалам дела, что следователь обманом заставил его (заявителя) отказаться от правовой помощи, что в каждом случае рассмотрения дела по существу суды неправильно оценивали доказательства и применяли закон и отказывались вызывать ряд свидетелей в пользу заявителя, что второе рассмотрение дела по существу было чрезмерно долгим, что протокол судебного заседания был подделан, что заявитель был назван виновным в статье, опубликованной 2 января 2003 г., и что из материалов дела исчезли определенные документы.

64. Однако принимая во внимание все имеющиеся в его распоряжении материалы и в той степени, в которой эти жалобы относятся к компетенции Европейского Суда ratione personae* (*Ratione personae (лат.) - одно из оснований приемлемости жалобы, заключающееся в том, что лицо, подающее жалобу, должно, во-первых, являться одним из субъектов, указанных в статье 34 Конвенции, а, во-вторых, являться прямой и непосредственной жертвой нарушения Конвенции; так называемая компетенция Европейского Суда "по кругу лиц" (прим. переводчика).), Европейский Суд полагает, что представленные материалы не свидетельствуют о нарушении прав и свобод, закрепленных Конвенцией и протоколами к ней. Следовательно, данная часть жалобы должна быть отклонена в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции как явно необоснованная.

IV. Применение Статьи 41 Конвенции

65. Статья 41 Конвенции гласит:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Ущерб

66. Заявитель требовал 15 000 евро в качестве компенсации материального ущерба, представляющих собой сумму убытков за период содержания заявителя под стражей. Заявитель утверждал, что во время рассмотрения уголовного дела его уволили с места работы, а его родственники были вынуждены платить за питание заявителя во время содержания его в исправительном учреждении. Заявитель также требовал 1 000 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

67. Власти Российской Федерации оспорили наличие причинной связи между предполагаемыми нарушениями и заявленным материальным ущербом, поскольку решение о привлечении заявителя к уголовной ответственности не относилось к компетенции Европейского Суда. Власти Российской Федерации также утверждали, что требование компенсации морального вреда являлось чрезмерным.

68. Европейский Суд отмечает, что решение о возбуждении уголовного дела в отношении заявителя не являлось предметом рассмотрения в данном деле. Европейский Суд разделяет мнение властей Российской Федерации, что отсутствует причинная связь между установленными нарушениями и заявленным материальным ущербом (см. Постановление Европейского Суда по делу "Нахманович против Российской Федерации" (Nakhmanovich v. Russia) от 2 марта 2006 г., жалоба N 55669/00, §102). Следовательно, Европейский Суд не усматривает оснований присуждать компенсацию по данному пункту.

69. Относительно компенсации морального вреда Европейский Суд согласен, что заявитель пережил унижения и страдания в связи с унижающими достоинство условиями содержания под стражей. Принимая решение на основании принципа справедливости, Европейский Суд присуждает заявителю 3 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы.

В. Судебные расходы и издержки

70. Заявитель также требовал 1 000 евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек, понесенных при рассмотрении его дела судами Российской Федерации и в Европейском Суде.

71. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не представил справок или счетов или иных документов, которыми можно было бы подтвердить требуемую сумму.

72. Согласно правоприменительной практике Европейского Суда заявитель имеет право на компенсацию судебных расходов и издержек, только если доказано, что они были понесены в действительности и по необходимости и являлись разумными по количеству. В данном деле заявитель не представил никаких документов в поддержку своего требования. Однако Европейский Суд отмечает, что интересы заявителя во время рассмотрения его жалобы в г. Страсбурге никто не представлял и что заявитель должен был понести расходы при подаче письменных замечаний (см. Постановление Европейского Суда по делу "Лауко против Словакии" (Lauko v. Slovakia) от 2 сентября 1998 г., Reports of Judgments and Decisions 1998-VI, §75). Принимая решение на основании принципа справедливости, Европейский Суд полагает разумным присудить заявителю 500 евро плюс любой налог, который может быть взыскан с этой суммы.

C. Процентная ставка при просрочке платежей

73. Европейский Суд счел уместным, что процентная ставка при просрочке платежей должна быть установлена в размере предельной годовой процентной ставки по займам Европейского центрального банка плюс три процента.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил, что жалоба заявителя относительно условий содержания его под стражей в изоляторе временного содержания управления внутренних дел г. Северодвинска с 1 по 20 марта 2002 г. является приемлемой для рассмотрения по существу, а остальная часть жалобы - неприемлемой для рассмотрения по существу;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3) постановил:

(a) что государство-ответчик обязано в течение трех месяцев со дня вступления Постановления в законную силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю следующие суммы, подлежащие переводу в российские рубли по курсу, установленному на день оплаты:

(i) 5 000 (пять тысяч) евро в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 500 (пятьсот) евро в качестве компенсации судебных расходов и издержек;

(iii) любые налоги, которые могут быть взысканы с этих сумм;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанные суммы начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процента;

4) отклонил остальную часть требований заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о постановлении направлено в письменном виде 21 июня 2007 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Серен Нильсен Секретарь Секции Суда

Христос Розакис Председатель Палаты Суда