Постановление Европейского Суда по правам человека от 18 октября 2007 г. Дело "Бабушкин (Babushkin) против Российской Федерации" (жалоба N 67253/01) (Третья Секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья Секция)

Дело "Бабушкин (Babushkin)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 67253/01)

Постановление Суда

Страсбург, 18 октября 2007 г.

Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Палатой в составе:

Б.М. Цупанчича, Председателя Палаты,

К. Бырсана,

А. Ковлера,

Э. Фура-Сандстрем,

А. Гюлумян,

И. Зимеле,

И. Берро-Лефевр, судей,

а также при участии С. Кесада, Секретаря Секции Суда,

заседая за закрытыми дверями 27 сентября 2007 г.,

вынес в тот же день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано жалобой N 67253/01, поданной против Российской Федерации в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Николаем Александровичем Бабушкиным (далее - заявитель) 3 декабря 2000 г.

2. Интересы заявителя, который был освобожден от оплаты юридической помощи, в Европейском Суде представляла К. Москаленко, адвокат, практикующая в г. Москве, и директор Центра содействия международной защите. Власти Российской Федерации в Европейском Суде были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде по правам человека П.А. Лаптевым.

3. 18 апреля 2005 г. Европейский Суд решил направить уведомление о жалобе властям Российской Федерации. В соответствии с пунктом 3 статьи 29 Конвенции Европейский Суд решил рассмотреть данную жалобу одновременно по вопросу приемлемости и по существу.

4. Власти Российской Федерации возражали против одновременного рассмотрения жалобы по вопросу приемлемости и по существу. Рассмотрев возражения властей Российской Федерации, Европейский Суд отклонил их.

Факты

I. Обстоятельства дела

5. Заявитель родился в 1959 году и проживает в г. Нижнем Новгороде.

6. В настоящее время он отбывает срок наказания в исправительном учреждении УЗ-62/12 в п. Шерстки, расположенном в Тоншаевском районе Нижегородской области.

7. Обстоятельства дела, которые частично оспариваются сторонами, могут быть представлены следующим образом.

8. 25 января 2000 г. заявитель был задержан по подозрению в разбойном нападении при отягчающих обстоятельствах.

9. С 11 февраля по 17 июля 2000 г. он содержался под стражей в следственном изоляторе ИЗ-32/1 (которому позднее был присвоен номер ИЗ-52/1) в г. Нижнем Новгороде.

A. Условия содержания заявителя под стражей

1. Число заключенных в камерах

10. Во время содержания под стражей в следственном изоляторе ИЗ-32/1 заявитель содержался в следующих камерах:

- камера N 9/70 площадью 37,2 кв. метра, предназначенная для 22 заключенных;

- камера N 17/210 площадью 15,2 кв. метра, предназначенная для 8 заключенных;

- камера N 2/12 площадью 39,5 кв. метра, предназначенная для 22 заключенных;

- камера N 2/11 площадью 43,4 кв. метра, предназначенная для 24 заключенных;

- камера N 4/29 площадью 39 кв. метров, предназначенная для 22 заключенных;

- камера N 4/27 площадью 57,1 кв. метра, предназначенная для 34 заключенных.

11. Несмотря на специальный запрос Европейского Суда, власти Российской Федерации не указали число заключенных, фактически содержавшихся в указанных камерах в соответствующее время. Однако они сообщили, что заявитель постоянно располагал индивидуальным спальным местом и постельными принадлежностями.

12. Заявитель, со своей стороны, утверждал, что число заключенных в указанных камерах колебалось от 50 до 70, порой увеличиваясь до 90 человек. Из-за недостаточного количества спальных мест заключенные были вынуждены спать по очереди, в результате чего на сон приходилось не более четырех часов в сутки. В течение остального времени они были вынуждены находиться в камере стоя, поскольку отсутствовало достаточное пространство даже для сидения. Индивидуальные постельные принадлежности не предоставлялись, и заявитель был вынужден пользоваться общими постельными принадлежностями и спальным местом.

13. В подтверждение заявитель представил показания г-на O., который содержался в следственном изоляторе ИЗ-32/1 в 2003 году и утверждал, что камеры были слишком переполнены во время его заключения.

2. Освещение

14. Окна камер были постоянно закрыты металлическими ставнями с частой сеткой. Кроме того, примерно в метре от каждого окна снаружи был закреплен металлический щит. Площадь поверхности щита превышала площадь окна, в результате чего он препятствовал доступу большей части дневного света.

15. Что касается искусственного освещения в камерах, власти Российской Федерации представили копию отчета о проверке следственного изолятора ИЗ-32/1 от 20 января 2000 г. Согласно отчету уровень искусственного освещения во всех камерах, включая те, в которых впоследствии содержался заявитель, составлял от 100 до 115 лк (при минимальном нормативном стандарте 100 лк).

16. Заявитель утверждал, что камеры освещались недостаточно, что приводило к ухудшению зрения заключенных. Он ссылался на письменные показания г-на O. (см. § 13 выше) и г-жи B., которая содержалась в следственном изоляторе ИЗ-32/1 в апреле 2001 г. Эти заключенные также жаловались на недостаточную освещенность камер.

3. Вентиляция и температура

17. Власти Российской Федерации утверждают, что камеры были оборудованы автоматической системой вентиляции и центральным отоплением. Они представили копию отчета о проверке следственного изолятора ИЗ-32/1 от 14 февраля 2000 г., согласно которому температура во всех камерах учреждения составляла от +19°C до +23°C, а уровень влажности колебался от 47 до 56%. Они утверждали, что данные показатели соответствовали нормам, установленным правилами в сфере здравоохранения.

18. Заявитель, не соглашаясь с властями Российской Федерации, утверждал, что хотя камеры могли быть оборудованы автоматической вентиляцией, она не работала. Он привел показания г-на O., согласно которым система вентиляции не функционировала до конца 2003 г., и подтвердил, что воздух в камерах был спертым, что усугублялось тем обстоятельством, что большинство заключенных курили в камере. Он заявил, что не имел доступа к свежему воздуху. Кроме того, заявитель сообщил, что в камере постоянно было слишком жарко и влажно из-за переполненности.

4. Санитарное оборудование

19. Каждая камера была оборудовала раковиной и туалетом. Власти Российской Федерации, ссылаясь на отчет о проверке от 15 февраля 2000 г., утверждали, что во всех камерах проводились дезинфекция, дезинсекция и дератизация, и что в следственном изоляторе ИЗ-32/1 не были обнаружены насекомые или грызуны. Они также утверждали, что заключенные имели возможность принимать душ раз в неделю в специально оборудованной душевой.

20. Заявитель не оспаривал, что камеры были оснащены указанным санитарным оборудованием, но утверждал, что использование раковины и туалета совместно, по меньшей мере, с 50 другими заключенными означало, что доступ к ним был осложнен, и они постоянно были загрязнены. Аналогичным образом в душевой было практически невозможно получить доступ к воде в течение 15 минут, предоставляемых минимум 50 заключенным одновременно, притом, что работало лишь четыре душа. Он выразил несогласие с заверениями властей Российской Федерации об отсутствии насекомых или грызунов, утверждая, что количество тараканов, вшей, клопов и иных насекомых вышло из-под контроля. Он ссылался на показания г-на O., который сообщил, что в 2003 году камеры все еще были серьезно заражены тараканами, вшами и клопами.

5. Питание и условия приема пищи

21. Власти Российской Федерации утверждают, что количество пищи и питательная ценность рациона заключенных в следственном изоляторе ИЗ-32/1 соответствовали и даже превышали минимальные нормы. Они указали, что 13 марта 2000 г. была проведена соответствующая проверка, результаты которой были удовлетворительными. Что касается условий приема пищи, они утверждали, что каждая камера была снабжена обеденным столом и скамьями для приема заключенными пищи.

22. Заявитель, между тем, утверждает, что питание в учреждении было очень скудным, что часто вызывало жалобы со стороны заключенных. Кроме того, он указал, что рацион питания не соответствовал состоянию его здоровья. Что касается условий приема пищи, заявитель признал, что каждая камера была оборудована обеденным столом и скамьями, но сообщил, что на них могли разместиться не более 8-10 человек. Таким образом, он был вынужден принимать пищу стоя, чтобы не допустить ее остывания.

6. Туберкулез

23. После прибытия в следственный изолятор ИЗ-32/1 заявитель был опрошен по поводу состояния его здоровья. Он отрицал наличие туберкулеза. 14 февраля 2000 г. он был подвергнут принудительному рентгеновскому исследованию, которое обнаружило патологию в нижних долях легких.

24. 16 февраля 2000 г. заявитель с диагнозом "двусторонняя пневмония нижней доли" был помещен в медицинскую часть изолятора. Он сообщил медицинскому персоналу, что страдал кашлем, головной болью, у него была высокая температура в течение двух недель.

25. В течение следующих двух недель заявитель прошел курс интенсивной терапии, и его состояние было проверено путем повторного рентгеновского исследования 25 февраля 2000 г. и компьютерной томографии 29 февраля 2000 г. На основании результатов последней врач-фтизиатр 1 марта 2000 г. поставил заявителю диагноз "очаговая пневмония верхней доли правого легкого".

7. Предполагаемое жестокое обращение в следственном изоляторе ИЗ-32/1

26. Заявитель утверждал, что регулярные обыски в камерах и личные обыски заключенных сопровождались применением насилия со стороны сотрудников изолятора, включая побои, оскорбления и травлю заключенных собаками.

27. Власти Российской Федерации утверждают, что в следственном изоляторе ИЗ-32/1 не было отмечено случаев применения насилия, и в прокуратуру не поступали соответствующие жалобы со стороны заявителя или других заключенных.

8. Жалобы национальным властям

28. Власти Российской Федерации утверждают, что заявитель не обращался с какими-либо жалобами во время содержания под стражей. Заявитель, с другой стороны, сообщил, что безуспешно подал ряд жалоб на невыносимые условия начальнику следственного изолятора ИЗ-32/1. Он пояснил, что не располагал копиями этих жалоб, поскольку не имел возможности снимать копии в изоляторе.

B. Судебное разбирательство

29. 28 апреля 2000 г. Советский районный суд г. Нижнего Новгорода начал рассмотрение дела заявителя. Последний утверждает, что просил суд о вызове свидетеля со стороны защиты, но его ходатайство было отклонено. В тот же день заявитель был признан виновным в совершении разбойного нападения при отягчающих обстоятельствах и приговорен к 11 годам и 6 месяцам лишения свободы с конфискацией имущества.

30. Заявитель обжаловал приговор. Неясно, ссылался ли заявитель в суде кассационной инстанции на отказ районного суда вызвать свидетеля со стороны защиты.

31. 4 июля 2000 г. Нижегородский областной суд, рассмотрев кассационную жалобу заявителя, оставил без изменений приговор суда первой инстанции. Заявитель присутствовал на заседании.

II. Применимое национальное законодательство

32. Статья 22 Федерального закона N 103-ФЗ от 15 июля 1995 г. "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" предусматривает, что подозреваемые и обвиняемые обеспечиваются бесплатным питанием, достаточным для поддержания здоровья и сил по нормам, определяемым Правительством Российской Федерации. Статья 23 предусматривает, что подозреваемым и обвиняемым создаются бытовые условия, которые отвечают требованиям гигиены и санитарии. Им предоставляется индивидуальное спальное место, постельные принадлежности, посуда и средства гигиены. Норма санитарной площади в камере на одного человека устанавливается в размере 4 кв. метров.

III. Применимые международные документы

33. Европейский комитет по предупреждению пыток и бесчеловечного или унижающего достоинство обращения (ЕКПП) посетил Российскую Федерацию с 2 по 17 декабря 2001 г. В разделе своего доклада в адрес властей Российской Федерации (CPT/Inf(2003) 30), касающемся условий содержания под стражей в следственных изоляторах и процедуры обжалования, ЕКПП указал следующее:

"45. Следует сначала подчеркнуть, что ЕКПП с удовлетворением отметил прогресс в вопросе переполненности, представляющем большую проблему для российской пенитенциарной системы.

Когда ЕКПП посещал Российскую Федерацию в ноябре 1998 г., переполненность была отмечена в качестве наиболее важного и срочного вопроса, который нужно было разрешить уголовно-исполнительной системе. В начале визита 2001 года делегации сообщили, что с 1 января 2000 г. число лиц, находящихся в учреждениях УИС ("тюремное население"), уменьшилось на 30 000 человек. В качестве примера этой тенденции был назван следственный изолятор N 1 в г. Владивостоке, в котором было зафиксировано снижение числа заключенных на 30% за трехлетний период.

...

ЕКПП приветствует меры, предпринятые в последние годы властями Российской Федерации для разрешения проблемы переполненности, включая указания Генеральной прокуратуры Российской Федерации, направленные на более избирательное применение меры пресечения в виде заключения под стражу. Тем не менее информация, собранная делегатами ЕКПП, свидетельствует о том, что еще многое нужно сделать. В частности, переполненность все еще широко распространена, а режимные мероприятия развиты слабо. В этом отношении ЕКПП повторяет свои рекомендации, сделанные в предыдущих докладах (см. §§25 и 30 Доклада по итогам визита 1998 года, CPT (99) 26; §§48 и 50 Доклада по итогам визита 1999 года, CPT (2000) 7; §52 Доклада по итогам визита 2000 года, CPT (2001) 2).

...

125. Как и во время предыдущих визитов, многие заключенные со скептицизмом высказывались относительно процедуры обжалования. В частности, было высказано мнение, что невозможно конфиденциально направить жалобу в орган, находящийся за пределами учреждения. Фактически все жалобы, независимо от адресата, регистрировались сотрудниками учреждения в специальном журнале, в котором также указывался и род обращения. В исправительном учреждении N 8 надзирающий прокурор указал, что во время проверок его обычно сопровождал старший офицер, а осужденные обычно не просили его о встрече наедине, "поскольку они знают, что все жалобы обычно проходят через администрацию учреждения".

В свете изложенного ЕКПП повторяет свою рекомендацию о том, что власти Российской Федерации должны пересмотреть процедуру подачи жалоб с целью обеспечения ее эффективного функционирования. В случае необходимости существующие правила должны быть изменены, чтобы гарантировать, что заключенные могут жаловаться во внешние органы государственной власти на действительно конфиденциальной основе".

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции, что касается условий содержания заявителя под стражей

34. Заявитель утверждал, что его содержание под стражей в следственном изоляторе ИЗ-32/1 в ужасных условиях противоречило требованиям статьи 3 Конвенции, которая предусматривает:

"Никто не должен подвергаться ни пыткам, ни бесчеловечному или унижающему достоинство обращению или наказанию".

A. Доводы сторон

35. Власти Российской Федерации утверждали, что заявитель не исчерпал доступные ему внутренние средства правовой защиты. Со ссылкой на сведения, предоставленные Генеральной прокуратурой, они указывали, что заявитель не жаловался на условия содержания под стражей в прокуратуру г. Нижнего Новгорода или в Управление Генеральной прокуратуры по надзору за законностью исполнения уголовных наказаний. Кроме того, власти Российской Федерации высказались по поводу условий содержания заявителя под стражей, предоставив сведения, изложенные в "Фактах" (раздел I-A, выше). В частности, они утверждали, что заявитель содержался в удовлетворительных санитарных условиях, отвечавших нормативным стандартам, которые обеспечивались за счет регулярных проверок и поддержания.

36. Заявитель утверждал, что обращался к администрации изолятора с рядом устных и письменных жалоб, касающихся различных аспектов условий содержания. Однако эти жалобы не рассматривались, и заключенным систематически давали понять, что настойчивость в этом вопросе лишь осложнит их последующую жизнь. По этой причине он воздержался от обращения с жалобами в прокуратуру. Он оспорил заявления властей Российской Федерации относительно соответствия условий в изоляторе установленным нормам, особо отметив переполненность камер, число заключенных в которых превышало вместимость в два или три раза. Он также заявил, что переполненность затрудняла использование санитарного оборудования в камерах и общих душевых и ухудшала качество воздуха, которое в любом случае было очень плохим из-за ненадлежащей вентиляции и присутствия большого числа курильщиков в камерах. Кроме того, он заявил, что ситуация ухудшалась вследствие недостаточности света, слишком высокой температуры в камерах, большого количества насекомых, низкого качества пищи и отсутствия сидячих мест для ее приема.

B. Мнение Европейского Суда

1. Приемлемость жалобы

37. Что касается возражений властей Российской Федерации о неисчерпании внутренних средств правовой защиты, Европейский Суд отмечает, что заявитель не подавал самостоятельных жалоб в прокуратуру. Однако представляется, что он в любом случае жаловался администрации изолятора, которая, таким образом, должна была знать о ситуации в учреждении. Более того, власти Российской Федерации не пояснили, какое возмещение могло быть предоставлено заявителю прокуратурой, учитывая, что проблемы, связанные с условиями содержания под стражей, явно носили структурный характер и касались не только его личной ситуации (см. Решение Европейского Суда от 9 декабря 2004 г. по делу "Моисеев против Российской Федерации" (Moiseyev v. Russia), жалоба N 62936/00; Решение Европейского Суда от 18 сентября 2001 г. по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99; Постановление Европейского Суда от 1 июня 2006 г. по делу "Мамедова против Российской Федерации" (Mamedova v. Russia), жалоба N 7064/05, § 57* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 12/2006.); и, из последних примеров, Постановление Европейского Суда от 10 мая 2007 г. по делу "Бенедиктов против Российской Федерации" (Benedictov v. Russia), жалоба N 106/02* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 9/2007.)). Власти Российской Федерации не предоставили доказательств существования внутренних средств правовой защиты, с помощью которых заявитель мог обжаловать общие условия его содержания под стражей, особенно в части структурной проблемы переполненности российских следственных изоляторов, или доказательств эффективности доступных ему средств правовой защиты, то есть их способности предупредить возникновение или продолжение нарушений либо обеспечить заявителю надлежащее возмещение (см. аналогичный вывод в Постановлении Европейского Суда от 28 марта 2006 г. по делу "Мельник против Украины" (Melnik v. Ukraine), жалоба N 72286/01, §§70-71; в Постановлении Европейского Суда от 12 октября 2006 г. по делу "Двойных против Украины" (Dvoynykh v. Ukraine), жалоба N 72277/01, §72; и в Постановлении Европейского Суда от 13 сентября 2005 г. по делу "Островар против Молдавии" (Ostrovar v. Moldova), жалоба N 35207/03, §112).

38. Соответственно, Европейский Суд отклоняет возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания заявителем внутренних средств правовой защиты.

39. Европейский Суд далее отмечает, что жалоба заявителя в части условий содержания под стражей не является явно необоснованной в значении пункта 3 статьи 35 Конвенции, кроме того, она не является неприемлемой по иным основаниям. Следовательно, она должна быть объявлена приемлемой.

2. Существо жалобы

40. Европейский Суд отмечает, что стороны не пришли к соглашению в отношении отдельных условий содержания заявителя. Однако Европейскому Суду нет необходимости устанавливать соответствие действительности любого и каждого утверждения, поскольку он полагает, что обстоятельства, которые не оспариваются, дают ему достаточные основания для выводов по существу жалобы о том, представляли ли условия содержания заявителя обращение, запрещенное статьей 3 Конвенции.

41. Основным обстоятельством, которое не оспаривается сторонами, является размер камер. Камеры, в которых содержался заявитель, предусматривали обеспечение заключенных санитарной площадью от 1,6 до 1,9 кв. метра. Однако заявитель утверждает, что число заключенных значительно превышало предполагаемую вместимость камер; власти Российской Федерации не указали точное число заключенных, содержащихся в данных камерах. Тем не менее они утверждали, что заявитель был обеспечен индивидуальным спальным местом и постельными принадлежностями.

42. В связи с этим Европейский Суд отмечает, что производство по жалобам на нарушения Конвенции, как, например, по настоящей жалобе, не во всех случаях характеризуется безусловным применением принципа affirmanti incumbit probatio (лицо должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается), так как в некоторых случаях только государство-ответчик имеет доступ к информации, подтверждающей или опровергающей жалобы на нарушение Конвенции. Непредставление государством-ответчиком такой информации без убедительного объяснения причин подобного поведения может привести к выводу об обоснованности утверждений заявителя (см. Постановление Европейского Суда от 6 апреля 2004 г. по делу "Ахмет Езкан и другие против Турции" (Ahmet Ozkan and Others v. Turkey), жалоба N 21689/93, §426).

43. Учитывая вышеприведенные принципы, а также уклонение властей Российской Федерации от объяснения причин непредставления информации о числе заключенных в различных камерах, Европейский Суд будет рассматривать вопрос, касающийся числа заключенных в камерах, на основе утверждений заявителя.

44. Заявитель утверждает, что число заключенных в камерах постоянно превышало их вместимость минимум в два раза, в результате чего каждый заключенный располагал санитарной площадью менее 1 кв. метра, а иногда менее 0,5 кв. метра. Следовательно, заключенные, в том числе заявитель, были вынуждены пользоваться общими спальными местами и принадлежностями, отдыхать по очереди и находиться в камере стоя в оставшееся время. Переполненность также означала, что число заключенных, использовавших единственные раковину и туалет в камере, как минимум вдвое превышало то, на которое они были рассчитаны. Таким образом, доступ к ним носил весьма ограниченный характер, и обеспечение гигиены в камерах едва ли было возможным. Также представляется, что при использовании общей душевой не принимались во внимание чрезмерное число заключенных или поломки оборудования, что усугубляло трудности с гигиеной. Кроме того, не принимались меры по обеспечению камер дополнительной мебелью для возросшего числа заключенных, в результате чего они не располагали достаточным местом для приема пищи, чтения или письма.

45. Европейский Суд напоминает, что независимо от причин переполненности государство-ответчик несет обязанность по организации своей пенитенциарной системы таким образом, чтобы обеспечить уважение достоинства заключенных, какие бы финансовые или материально-технические затруднения ни возникали (см. упоминавшиеся выше Постановления Европейского Суда по делам "Мамедова против Российской Федерации", § 63, и "Бенедиктов против Российской Федерации", § 37).

46. Европейский Суд неоднократно устанавливал нарушение статьи 3 Конвенции в связи с необеспечением заключенных достаточной санитарной площадью на человека (см. Постановление Европейского Суда по делу "Худоеров против Российской Федерации" (Khudoyorov v. Russia), жалоба N 6847/02, ECHR 2005-... (извлечения), § 104 и последующие* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 7/2006.); Постановление Европейского Суда от 16 июня 2005 г. по делу "Лабзов против Российской Федерации" (Labzov v. Russia), жалоба N 62208/00, § 44 и последующие* (* Опубликовано в "Бюллетене Европейского Суда по правам человека" N 10/2005.); Постановление Европейского Суда от 2 июня 2005 г. по делу "Новоселов против Российской Федерации" (Novoselov v. Russia), жалоба N 66460/01, § 41 и последующие* (* Там же.); Постановление Европейского Суда от 20 января 2005 г. по делу "Майзит против Российской Федерации" (Mayzit v. Russia), жалоба N 63378/00, § 39 и последующие* (* Там же.); Постановление Европейского Суда по делу "Калашников против Российской Федерации" (Kalashnikov v. Russia), жалоба N 47095/99, ECHR 2002-VI, § 97 и последующие; и Постановление Европейского Суда по делу "Пирс против Греции" (Peers v. Greece), жалоба N 28524/95, ECHR 2001-III, §69 и последующие).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо слов "жалоба N 47095/99" следует читать "жалоба N 47095/991"

47. Принимая во внимания прецеденты, имеющиеся по данному вопросу, и материалы, представленные сторонами, Европейский Суд отмечает, что власти Российской Федерации не привели каких-либо фактов или доводов для отступления в данном деле от ранее сделанных выводов. Хотя в данном деле нет признаков прямого намерения оскорбить или унизить заявителя, Европейский Суд полагает, что тот факт, что заявителю пришлось жить, спать и использовать санитарное и иное оборудование в одной камере с таким числом заключенных свыше пяти месяцев в ограниченном пространстве, сам по себе являлся достаточным для того, чтобы причинить страдания или переживания в степени, превышающей неизбежный уровень страданий, присущий лишению свободы, и вызвать у заявителя чувства страха, страдания и неполноценности, которые могли оскорбить и унизить его.

48. Более того, власти Российской Федерации признали, что во время соответствующих событий окна камеры были закрыты металлическими щитами, которые препятствовали проникновению свежего воздуха и естественного света. Таким образом, положение заявителя усугублялось отсутствием естественного света в камере.

49. Это означает, что заявитель содержался более пяти месяцев в крайне переполненной камере с ограниченным доступом к санитарному оборудованию, низким уровнем гигиены и недостаточным дневным освещением.

50. Следовательно, хотя в рамках настоящего дела не может быть установлено "вне всякого разумного сомнения", что вентиляция, отопление, качество пищи и меры по борьбе с насекомыми были неприемлемы с точки зрения статьи 3 Конвенции, предыдущие выводы (см. §§ 44, 48 и 49, выше) достаточны, чтобы позволить Европейскому Суду заключить, что условия содержания заявителя под стражей выходили за пределы, допустимые с точки зрения статьи 3 Конвенции.

51. Таким образом, условия содержания заявителя под стражей в следственном изоляторе ИЗ-32/1 представляли собой нарушение статьи 3 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 3 Конвенции, что касается жестокого обращения, которому якобы подвергался заявитель, и заболевания им туберкулезом во время нахождения под стражей

52. Заявитель жаловался на нарушение статьи 3 Конвенции, утверждая, что заболел в следственном изоляторе туберкулезом и что подвергался жестокому обращению со стороны сотрудников изолятора, проводивших обыски в камерах.

A. Доводы сторон

53. Власти Российской Федерации настаивали, что заявитель приобрел туберкулез задолго до его заключения под стражу. Со ссылкой на медицинские заключения они утверждали, что симптомы, которые заявитель демонстрировал на 1 марта 2000 г., были типичны для туберкулеза, продолжавшегося один или два месяца. Соответственно, он должен был приобрести туберкулез как минимум за месяц до задержания. Что касается заявлений о жестоком обращении, они отрицали их как в целом необоснованные. Они отмечали, что заявитель или другие заключенные следственного изолятора ИЗ-32/1 никогда не обращались с соответствующими жалобами.

54. Заявитель подтвердил свои доводы, что касается предполагаемого жестокого обращения, но не дал дополнительных объяснений в части предполагаемого заболевания туберкулезом.

B. Мнение Европейского Суда

55. Европейский Суд отмечает, что утверждения заявителя о жестоком обращении со стороны сотрудников изолятора во время обысков не подтверждаются доказательствами, отвечающими стандарту доказывания "вне всякого разумного сомнения". В частности, заявитель не представил описания конкретных эпизодов предполагаемого жестокого обращения; он не указал даже примерных дат таких эпизодов, не определил их частоту или количество и личности участников. Заявитель не обращался с соответствующими жалобами к администрации изолятора или в прокуратуру. В отсутствие каких-либо достоверных сведений со стороны заявителя нельзя признать обоснованным его утверждение о жестоком обращении.

56. Что касается утверждений о том, что заявитель приобрел в следственном изоляторе туберкулез, Европейский Суд напоминает, что этот факт сам по себе не предполагает нарушения статьи 3 Конвенции, учитывая, в частности, лечение, которым был обеспечен заявитель (см. Постановление Европейского Суда от 8 ноября 2005 г. по делу "Альвер против Эстонии" (Alver v. Estonia), жалоба N 64812/01, §54 и, mutatis mutandis* (* Mutatis mutandis (лат.) - с соответствующими изменениями (прим. переводчика).), Постановление Европейского Суда от 29 апреля 2003 г. по делу "Хохлич против Украины" (Khokhlich v. Ukraine), жалоба N 41707/98). Более того, Европейский Суд принимает во внимание медицинские справки, представленные властями Российской Федерации, из которых следует, что заявителю был поставлен диагноз "подозрение на пневмонию" в течение трех дней после его помещения в следственный изолятор ИЗ-32/1. Около трех недель спустя более выраженные симптомы туберкулеза были обнаружены при компьютерной томографии. Следовательно, заболевание начало проявляться сразу после заключения заявителя под стражу, и более чем вероятно, что он был заражен уже на момент задержания. Таким образом, Европейский Суд принимает довод властей Российской Федерации об отсутствии оснований для возложения на них ответственности за то, что у заявителя развился туберкулез во время пребывания в следственном изоляторе.

57. Следовательно, жалоба в данной части является явно необоснованной и подлежит отклонению в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

III. Предполагаемые нарушения иных положений Конвенции

58. Наконец, заявитель жаловался в соответствии с подпунктом "d" пункта 3 статьи 6 Конвенции на отказ суда первой инстанции вызвать свидетеля по его ходатайству.

59. Исследовав представленные материалы, Европейский Суд не находит, что они свидетельствуют о нарушении прав и свобод, установленных Конвенцией или Протоколами к ней. Следовательно, жалоба в данной части подлежит отклонению как явно необоснованная в соответствии с пунктами 3 и 4 статьи 35 Конвенции.

IV. Применение статьи 41 Конвенции

60. Статья 41 Конвенции предусматривает:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

61. Заявитель не выдвинул требований о справедливой компенсации в отношении имущественного ущерба или морального вреда либо в отношении судебных расходов и издержек.

62. При таких обстоятельствах Европейский Суд обычно не присуждает компенсацию. Однако в настоящем деле Европейский Суд установил нарушение права заявителя не подвергаться унижающему достоинство обращению. Поскольку это право носит абсолютный характер, Европейский Суд считает справедливым в конкретных обстоятельствах настоящего дела присудить заявителю 2 500 евро в качестве компенсации морального вреда (см. упоминавшееся выше Постановление Европейского Суда по делу "Майзит против Российской Федерации", § 88), а также любые налоги, подлежащие начислению на указанную сумму.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) объявил жалобу на основании статьи 3 Конвенции в части условий содержания заявителя под стражей приемлемой, а остальную часть жалобы неприемлемой;

2) постановил, что имело место нарушение статьи 3 Конвенции;

3) постановил:

(a) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев с момента вступления настоящего Постановления в силу в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции выплатить заявителю 2 500 евро (две тысячи пятьсот евро) в качестве компенсации морального вреда, а также любые налоги, подлежащие начислению на названную сумму, которые должны быть выплачены в рублях по курсу, установленному на день выплаты;

(b) что с даты истечения указанного трехмесячного срока и до момента выплаты на эти суммы должны начисляться простые проценты, размер которых определяется предельной кредитной ставкой Европейского центрального банка, действующей в период неуплаты, плюс три процента.

Совершено на английском языке, уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 18 октября 2007 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Суда.

Сантьяго Кесада Секретарь Секции Суда

Боштян М. Цупанчич Председатель Палаты Суда