Апелляционная практика рассмотрения гражданских дел за 4 квартал 2021 г. (обсуждено на заседании президиума Камчатского краевого суда 2 марта 2022 г.)

Применение норм процессуального права

Целью обязательного претензионного порядка является возможность досудебного урегулирования спора между сторонами без участия суда, при этом он не должен являться препятствием для защиты заинтересованных лицом своих прав в судебном порядке в случае неисполнения другой стороной обязанности по рассмотрению претензии.

Г. обратилась в суд с иском к АО "Почта России" о взыскании убытков, компенсации морального вреда в связи с ненадлежащим оказанием услуг почтовой связи в рамках защиты прав потребителей.

Как видно из представленных материалов, 14 июня 2017 года мировым судьёй судебного участка N 5 Петропавловск-Камчатского судебного района вынесен судебный приказ о взыскании с Г. в пользу ПАО "Сбербанк России" задолженности по кредитной карте.

Указанный судебный приказ направлен заказным письмом по адресу регистрации Г. в село Тигиль Камчатского края.

Согласно уведомлению о вручении почтовое отправление получено 26 июня 2017 года третьим лицом Ш., без указания инициалов и оснований для получения корреспонденции Г.

6 сентября 2017 года на основании судебного приказа мирового судьи судебного участка N 5 Петропавловск-Камчатского судебного района Камчатского края от 14 июня 2017 года судебным приставом-исполнителем Тигильского РОСП возбуждено исполнительное производство в отношении должника Г. о взыскании задолженности по кредитным платежам.

Определением мирового судьи судебного участка N 3 Петропавловск-Камчатского судебного района от 31 июля 2020 года по заявлению Г. судебный приказ от 14 июня 2017 года отменён.

19 ноября 2020 года исполнительное производство прекращено в связи с отменой акта, на основании которого выдан исполнительный лист. Взысканная по исполнительному производству сумма составила 80 456 рублей 64 копейки.

Обращаясь с настоящим исковым заявлением, Г. указала, что в результате действий работников АО "Почта России" ей причинён материальный ущерб в размере взысканных по исполнительному производству денежных средств, а также моральный вред.

Оставляя исковое заявление без рассмотрения, суд первой инстанции исходил из того, что отсутствуют доказательства предъявления Г. претензии оператору услуг почтовой связи в объекте почтовой связи по месту приёма почтового отправления или в объекте почтовой связи по месту назначения почтового отправления.

Судебная коллегия не согласилась с выводом суда первой инстанции по следующим основаниям.

Положениями пункта 4 статьи 55 Федерального Закона от 7 июля 2003 года N 126-ФЗ "О связи", статьи 37 Федерального Закона от 17 июля 1999 года N 176-ФЗ "О почтовой связи", пунктом 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года N 17 "О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей", пунктом 32 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 22 июня 2021 года N 18 "О некоторых вопросах досудебного урегулирования споров, рассматриваемых в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства" предусмотрен обязательный претензионный порядок урегулирования споров в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения оператором связи обязательств, вытекающих из договоров об оказании услуг связи.

В соответствии с пунктом 4 ст. 55 Федерального закона "О связи", в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств, вытекающих из договора об оказании услуг связи, пользователь услугами связи до обращения в суд предъявляет оператору связи претензию.

Согласно статье 37 Федерального закона "О почтовой связи", претензии предъявляются в письменном виде и подлежат обязательной регистрации в установленном порядке. Претензия к организации федеральной почтовой связи может предъявляться как по месту приема, так и по месту назначения почтового отправления.

Согласно положениям пункта 63 Правил оказания услуг почтовой связи, утверждённых приказом Минкомсвязи России от 31 июля 2014 года N 234, претензия может предъявляться в объект почтовой связи по месту приёма почтового отправления или в объект почтовой связи по месту назначения почтового отправления. Претензия к организации федеральной почтовой связи может также предъявляться с использованием информационной системы организации федеральной почтовой связи в соответствии с главой VI настоящих Правил.

Операторами почтовой связи согласно статье 2 Федерального закона "О почтовой связи" являются организации почтовой связи и индивидуальные предприниматели, имеющие право на оказание услуг почтовой связи.

В соответствии с пунктом 4 статьи 3 Федерального закона от 29 июня 2018 года N 171-ФЗ "Об особенностях реорганизации федерального государственного унитарного предприятия "Почта России", основах деятельности акционерного общества "Почта России" и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" АО "Почта России" является организацией федеральной почтовой связи, которая согласно пункту 1 части 2 статьи 5 Федерального закона N 171-ФЗ в целях осуществления своей деятельности создаёт, в том числе, филиалы, представительства и объекты почтовой связи (обособленные подразделения: почтамты, прижелезнодорожные почтамты, отделения перевозки почты при железнодорожных станциях и аэропортах, узлы почтовой связи, - а также их структурные подразделения: почтовые обменные пункты, отделения почтовой связи, пункты почтовой связи и другие подразделения).

Как следует из представленных материалов, 20 января 2021 года Г. посредством почтовой связи направила досудебную претензию в АО "Почта России" по адресу: г. Москва, Варшавское ш., д. 37, - что соответствует адресу юридического лица согласно выписке из ЕГРЮЛ. 25 января 2021 года претензия получена адресатом.

Учитывая, что отделения почтовой связи по месту отправления и назначения почтового отправления с трек номером 68303212395549 являются структурными подразделениями АО "Почта России", обращение истца с досудебной претензией по месту нахождения ответчика свидетельствует о соблюдении ею обязательного досудебного порядка.

Кроме того, согласно части 7 статьи 55 Федерального закона "О связи" претензия подлежит регистрации оператором связи не позднее рабочего дня, следующего за днём её поступления. Оператор связи в течение тридцати дней со дня регистрации претензии обязан рассмотреть её и проинформировать о результатах рассмотрения лицо, предъявившее претензию. Указанная информация направляется в форме документа на бумажном носителе или в форме электронного документа, подписанного простой электронной подписью, если такая форма указана в претензии.

При этом в соответствии с частью 9 статьи 55 указанного федерального закона при отклонении претензии полностью или частично либо неполучении ответа в установленные для её рассмотрения сроки пользователь услугами связи имеет право предъявить иск в суд.

Вместе с тем, представителем ответчика ни суду первой инстанции, ни суду апелляционной инстанции не представлено доказательств рассмотрения в установленном порядке претензии Г. и направления истцу информации о результатах такого рассмотрения.

Целью обязательного претензионного порядка является возможность досудебного урегулирования спора между сторонами без участия суда, при этом он не должен являться препятствием для защиты заинтересованных лицом своих прав в судебном порядке в случае неисполнения другой стороной обязанности по рассмотрению претензии.

Учитывая изложенное, определение суда первой инстанции судебной коллегией отменено на основании пункта 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, как постановленное с нарушением норм процессуального права, а дело направлено в суд первой инстанции для рассмотрения по существу.

Апелляционное определение N 33-2097/2021.

Основания для отсрочки и рассрочки исполнения решения суда должны носить исключительный характер, возникать при серьёзных препятствиях к совершению исполнительных действий.

Вступившим в законную силу решением Петропавловск-Камчатского городского суда от 5 августа 2020 года удовлетворены исковые требования Камчатского межрайонного природоохранного прокурора к КГУП "Камчатский водоканал". На КГУП "Камчатский водоканал" возложена обязанность организовать очистку сточных вод, сбрасываемых через выпуск N 3 "Фрунзе", посредством оборудования очистных сооружений, обеспечивающих их очистку и охрану от загрязнения, засорения, заиления и истощения исходя из нормативов, установленных в соответствии с требованиями законодательства в области охраны окружающей среды в срок до 1 ноября 2021 года.

30 сентября 2021 года КГУП "Камчатский водоканал" обратилось в Петропавловск-Камчатский городской суд с заявлением об отсрочке исполнения решения Петропавловск-Камчатского городского суда от 5 августа 2020 года на срок до 31 декабря 2023 года.

Определением суда от 14 октября 2021 года заявление о предоставлении отсрочки исполнения указанного решения удовлетворено, предоставлена отсрочка до 31 декабря 2023 года. При этом суд первой инстанции исходил из того, что имеются основания для предоставления отсрочки.

Исследовав материалы гражданского дела в апелляционном порядке, проверив законность и обоснованность судебного постановления в пределах доводов частной жалобы, судебная коллегия признала указанный вывод суда ошибочным и не соответствующим требованиям гражданского процессуального законодательства.

Как следует из материалов дела, в ходе судебного разбирательства представитель ответчика КГУП "Камчатский водоканал" не возражал против установления срока исполнения возложенных на него обязательств до 1 ноября 2021 года, при этом ссылался на схему водоотведения Петропавловск-Камчатского городского округа до 2030 года, которая приобщена к материалам дела.

Данные обстоятельства учтены судом при принятии решения и в связи с ними установлен срок для исполнения обязательства, возложенного на ответчика, до 31 ноября 2021 года.

В заявлении об отсрочке исполнения решения суда ответчик указывает на "Программу по строительству, модернизации и реконструкции объектов систем водоснабжения и водоотведения в Авачинской агломерации", предусматривающую ликвидацию выпуска N 3 "Фрунзе", строительство канализационной насосной станции "Фрунзе", строительство двух напорных коллекторов канализационной насосной станции "Фрунзе" до канализационной насосной станции "Сероглазка", со сроком реализации данных мероприятий до 2023 года.

Между тем, данная программа не свидетельствует о невозможности исполнения решения суда, а указывает только на реализацию органом исполнительной власти своих полномочий в данной отрасли.

Кроме того, ответчик, обосновывая свое заявление представленной программой, не указал и не представил суду доказательств, подтверждающих объективные и исключительные обстоятельства, которые могли бы препятствовать исполнению решения суда при наличии ранее разработанных мероприятий и выделение денежных средств на них.

Ссылка заявителя на отсутствие надлежащего финансирования также не является самостоятельным основанием для предоставления отсрочки исполнения судебного акта, так как защита прав взыскателя не может быть поставлена в зависимость от финансового положения должника. Более того, ответчиком в материалы дела не представлены информация о его финансовом и имущественном состоянии (наличие счетов, их состояние, наличие движимого и недвижимого имущества) и доказательства невозможности исполнить решение суда за счет собственных средств.

Таким образом, ответчик не доказал наличие исключительных обстоятельств, объективно препятствующих исполнению им решения суда.

Следует отметить, что с момента вступления решения суда в законную силу прошло более года, однако должник не приступил к исполнению судебного акта.

Доказательства того, что должник предпринимает меры по исполнению решения суда, суду не представлены, равно как не представлены и доказательства, объективно и достоверно свидетельствующие о реальной возможности исполнить судебный акт в будущем при условии предоставления ему отсрочки исполнения судебного акта до 31 декабря 2023 года.

В данном случае отсрочка исполнения судебного акта на такой значительный срок нарушит права и законные интересы взыскателя и приведет к еще более длительному неисполнению решения суда.

В то же время, в соответствии со статьёй 210 Гражданского процессуального кодекса РФ решение суда приводится в исполнение после вступления его в законную силу.

Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции пришёл к выводу об отсутствии оснований для предоставления отсрочки исполнения решения суда, поскольку установление должнику отсрочки исполнения решения создаст реальную угрозу причинения ущерба водному объекту.

При таких обстоятельствах определение Петропавловск-Камчатского городского суда от 14 октября 2021 года судебной коллегией отменено с вынесением нового судебного акта, которым в удовлетворении заявления КГУП "Камчатский водоканал" об отсрочке исполнения решения Петропавловск-Камчатского городского суда от 5 августа 2020 года отказано.

Апелляционное определение N 33-2062/2021.

Судом первой инстанции при вынесении решения допущены нарушения в части распределения государственной пошлины за рассмотрение дела, что явилось причиной отмены решения в указанной части на основании пункта 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ (неправильное применение норм процессуального права).

Ш. обратилась в суд с иском к Федеральному казенному учреждению "Объединенное стратегическое командование Восточного военного округа" о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за задержку выплат, денежной компенсации морального вреда, судебных расходов по оплате услуг представителя, расходов по оформлению нотариальной доверенности.

Суд, рассматривая исковые требования Ш. и удовлетворяя их частично, взыскал с ФКУ "Объединенное стратегическое командование Восточного военного округа" в пользу Ш. задолженность по заработной плате, компенсацию за задержку выплаты, компенсацию морального вреда; а также произвёл распределение судебных расходов по делу, взыскав с ответчика в пользу истца расходы на оплату юридических услуг на основании части 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса РФ, и отказал во взыскании расходов на нотариальное оформление доверенности; в соответствии с частью 1 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса РФ возложил на ответчика расходы по государственной пошлине за рассмотрение дела в размере 400 рублей, взыскав указанную сумму в доход Петропавловск-Камчатского городского округа.

В апелляционной жалобе ответчиком ставится вопрос об отмене решения суда ввиду несоответствия выводов суда обстоятельствам дела в части взыскания с ФКУ "Объединенное стратегическое командование Восточного военного округа" государственной пошлины в сумме 400 руб. В обоснование жалобы ответчик указывает, что судом не учтено законодательное освобождение ответчика от уплаты государственной пошлины, в связи с его отнесением к органам военного управления, созданным в целях обороны и безопасности государства, то есть ФКУ "Объединенное стратегическое командование Восточного военного округа" освобождено от уплаты государственной пошлины как государственный орган.

Изучив доводы апелляционной жалобы, судебная коллегия пришла к выводу, что решение суда в части взыскания государственной пошлины с ответчика в доход Петропавловск-Камчатского городского округа в размере 400 рублей является незаконным и подлежит отмене ввиду следующего.

В соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ от уплаты государственной пошлины по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Российской Федерации и законодательством об административном судопроизводстве, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, освобождаются государственные органы, органы местного самоуправления, выступающие по делам, рассматриваемым Верховным Судом Российской Федерации, судами общей юрисдикции, мировыми судьями, в качестве истцов (административных истцов) или ответчиков (административных ответчиков).

В пункте 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2014 года N 8 "О практике применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих" разъяснено, что при решении вопроса об уплате органом военного управления государственной пошлины при обращении в суд необходимо учитывать льготы, предусмотренные Налоговым кодексом Российской Федерации. Разрешая вопрос, относится ли орган военного управления к государственному органу, имеющему льготу по уплате государственной пошлины, следует применять то значение понятия государственного органа, которое используется в соответствующей отрасли законодательства. Так, органы военного управления, созданные в целях обороны и безопасности государства, относятся к государственным органам, освобождаемым от уплаты государственной пошлины в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ, при выступлении в качестве истцов (административных истцов) или ответчиков (административных ответчиков).

Согласно части 4 статьи 1, части 1 статьи 10 Федерального закона от 31 мая 1996 года N 61-ФЗ "Об обороне" Вооруженные Силы Российской Федерации создаются в целях обороны Российской Федерации.

В силу статьи 11 Федерального закона "Об обороне" Вооруженные Силы Российской Федерации состоят из центральных органов военного управления, объединений, соединений, воинских частей и организаций, которые входят в виды и рода войск Вооруженных Сил Российской Федерации и в войска, не входящие в виды и рода войск Вооруженных Сил Российской Федерации. Управление объединения, управление соединения и воинская часть Вооруженных Сил Российской Федерации могут являться юридическим лицом в форме федерального казенного учреждения (часть 1 статьи 11.1 Федерального закона "Об обороне").

Управление Вооруженными Силами Российской Федерации осуществляет министр обороны Российской Федерации через Министерство обороны Российской Федерации.

Положением о Министерстве обороны Российской Федерации, утвержденным Указом Президента Российской Федерации от 16 августа 2004 года N 1082 (далее - Положение) установлено, что Министерство обороны Российской Федерации (Минобороны России) является федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке и реализации государственной политики, нормативно-правовому регулированию в области обороны, иные установленные федеральными конституционными законами, федеральными законами, актами Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации функции в этой области, а также уполномоченным федеральным органом исполнительной власти в сфере управления и распоряжения имуществом Вооруженных Сил Российской Федерации и подведомственных Министерству обороны Российской Федерации организаций. В структуру Министерства обороны Российской Федерации входят центральные органы военного управления и иные подразделения. В соответствии с пунктом 5 Положения Минобороны России осуществляет свою деятельность непосредственно и через органы управления военных округов (Северного флота), иные органы военного управления, территориальные органы (военные комиссариаты).

Согласно выписке из ЕГРЮЛ, основным видом деятельности ФКУ "Объединенное стратегическое командование Восточного военного округа" является деятельность, связанная с обеспечением военной безопасности.

Таким образом, ответчик относится к государственным органам, освобожденным от уплаты государственной пошлины в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 333.36 Налогового кодекса РФ.

В соответствии с частью 4 статьи 103 Гражданского процессуального кодекса РФ в случае, если обе стороны освобождены от уплаты судебных расходов, издержки, понесённые судом, а также мировым судьёй в связи с рассмотрением дела, возмещаются за счёт средств соответствующего бюджета.

На основании вышеизложенного государственная пошлина в размере 343 рубля (при цене иска 95 409 рублей 67 копеек, государственная пошлина составляет 3062 рубля 29 копеек, при частичном удовлетворении требований (1,4%) государственная пошлина составляет 43 рубля, а по требованию неимущественного характера 300 рублей) подлежит возмещению за счёт средств местного бюджета и оснований для её взыскания с ответчика у суда не имелось.

Таким образом, решение Петропавловск-Камчатского городского суда в части взыскания с ФКУ "Объединенное стратегическое командование Восточного военного округа" в доход бюджета Петропавловск-Камчатского городского округа государственной пошлины в сумме в размере 400 рублей судебной коллегией отменено как незаконное, в остальной части решение оставлено без изменения.

Апелляционное определение N 33-2008/2021.

Обстоятельства, препятствующие рассмотрению дела в порядке упрощённого производства, могут быть выявлены как при принятии искового заявления (заявления) к производству, так и в ходе рассмотрения этого дела.

В случае выявления таких обстоятельств суд выносит определение о рассмотрении дела по общим правилам искового производства или по правилам производства по делам, возникающим из административных и иных публичных правоотношений, и указывает в нём действия, которые надлежит совершить лицам, участвующим в деле, и сроки совершения этих действий (часть 5 статьи 232.2 Гражданского процессуального кодекса РФ).

АО "Альфастрахование" обратилось в суд с иском к Л. о возмещении ущерба в порядке суброгации.

Поступившие в суд от Л. возражения относительно заявленных требований определением судьи Петропавловск-Камчатского городского суда от 22 июня 2021 года возвращены ответчику ввиду непредставления документов, подтверждающих их направление другим участвующим в деле лицам.

Рассмотрев дело на основании статьи 232.4 Гражданского процессуального кодекса РФ в порядке упрощенного производства, суд постановил решение, которым исковые требования истца удовлетворил.

В апелляционной жалобе ответчик Л., полагая решение суда незаконным, вынесенным с нарушением норм материального и процессуального права, просит его отменить и принять по делу новое решение.

В обоснование доводов жалобы ссылается на то, что суд необоснованно оставил без рассмотрения возражения ответчика, поскольку на дату вынесения решения в материалах дела имелись сведения о направлении возражений истцу и его представителю, тем самым лишил его права на судебную защиту.

В своих возражениях ответчик указывала на несогласие с исковыми требованиями и расчётом суммы ущерба ввиду отсутствия противоправности действий и вины ответчика в причинении ущерба, неполноты акта от 29 июля 2020 года, недостоверности заключения эксперта.

Кроме того, истцом в материалы дела не были представлены оригиналы либо надлежащим образом заверенные копии приложенных к исковому заявлению документов, имеющих значение для правильного рассмотрения дела.

Изучив материалы дела, суд апелляционной инстанции пришёл к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, определением от 18 мая 2021 года суд принял исковое заявление АО "Альфастрахование" к Л. о возмещении ущерба в порядке суброгации в порядке упрощенного производства.

В соответствии с указанным определением, в порядке части 2 статьи 232.3 Гражданского процессуального кодекса РФ суд предложил лицам, участвующим в деле, в срок по 16 июня 2021 года представить в суд, рассматривающий дело, доказательства и возражения относительно предъявленных требований. Кроме того, суд в порядке части 3 статьи 232.3 Гражданского процессуального кодекса РФ предоставил право сторонам представить в суд, рассматривающий дело, и направить друг другу дополнительно документы, содержащие объяснения по существу заявленных требований и возражений в обоснование своей позиции по 9 июля 2021 года.

В установленный судом срок - 16 июня 2021 года - ответчиком представлены возражения на иск, в которых Л. оспаривала свою вину в причинении истцу ущерба, а также указывала на несогласие с размером ущерба, предъявляемым истцом к взысканию; полагала представленные истцом в обоснование требований доказательства недопустимыми.

Определением суда от 22 июня 2021 года возражения ответчика были возвращены судом со ссылкой на пункт 25 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 18 апреля 2017 года N 10 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об упрощенном производстве" с указанием на то, что ответчиком не представлено доказательств направления таких документов другим участвующим в деле лицам.

При этом суд первой инстанции не учёл следующие обстоятельства.

Действительно, положениями абзаца 2 пункта 25 вышеназванного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации закреплено, что исходя из особенностей рассмотрения дел в порядке упрощённого производства, принципов состязательности, равноправия и добросовестности сторон, при представлении в суд общей юрисдикции указанных доказательств, документов и возражений лица, участвующие в деле, обязаны направить их друг другу. Если в суд общей юрисдикции наряду с доказательствами, документами и возражениями не представлены документы, подтверждающие их направление другим участвующим в деле лицам, то такие доказательства, документы и возражения судом общей юрисдикции не принимаются и подлежат возвращению, о чём выносится определение.

Вместе с тем, такие документы (почтовые квитанции об оправке возражений истцу и представителю истца) направлены Л. в суд 9 июля 2021 года, то есть в предусмотренный частью 3 статьи 232.3 Гражданского процессуального кодекса РФ срок.

Таким образом, ответчиком была исполнена обязанность направления возражений истцу, в связи с чем правовых оснований для возвращения возражений ответчику у суда первой инстанции не имелось и доводы ответчика, содержащиеся в поданных ею возражениях, в силу абзаца 2 части 5 статьи 232.3 Гражданского процессуального кодекса РФ подлежали учету при принятии судом решения по делу.

Согласно пункту 1 части 4 статьи 232.2 Гражданского процессуального кодекса РФ суд выносит определение о рассмотрении дела по общим правилам искового производства, если в ходе рассмотрения дела в порядке упрощенного производства суд пришёл к выводу о том, что необходимо выяснить дополнительные обстоятельства или исследовать дополнительные доказательства.

На это же указано в разъяснениях Пленума Верховного Суда Российской Федерации в пункте 33 постановления от 18 апреля 2017 года N 10 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации об упрощенном производстве".

Анализ обстоятельств дела, в том числе возражений поступивших от ответчика до принятия судом решения по существу заявленных требований, позволял суду сделать вывод о том, что имеет место спор относительно установления лица, ответственного за возмещение истцу причинённого материального ущерба, и размера сумм, подлежащих взысканию, что предполагает необходимость выяснения дополнительных обстоятельств и исследования дополнительных доказательств, имеющих значение для правильного разрешения дела.

Однако суд первой инстанции данные обстоятельства не выяснил, к рассмотрению дела по общим правилам искового производства не перешёл, не предложил представить сторонам дополнительные доказательства с учетом поступивших от ответчика возражений.

При таких обстоятельствах разрешение спора в порядке упрощённого производства ограничило сторону ответчика в реализации процессуальных прав, которыми она обладала бы при рассмотрении дела по общим правилам искового производства, тем самым повлекло нарушение права на судебную защиту.

Принимая во внимание, что при рассмотрении настоящего дела судом первой инстанции допущены нарушения норм процессуального права, которые являются существенными и не могут быть устранены без нового рассмотрения дела, судебная коллегия обжалуемое решение отменила с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции по общим правилам искового производства.

Апелляционное определение N 33-1718/2021.

Статьёй 112 Гражданского процессуального кодекса РФ установлено, что лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.

Уважительными для решения вопроса о восстановлении пропущенного процессуального срока могут признаваться причины, которые объективно препятствовали своевременному совершению соответствующего процессуального действия и не могли быть преодолены по не зависящим от заинтересованного лица обстоятельствам.

П. обратился в суд с иском к АО СГ "Спасские ворота", К. о возмещении материального ущерба, причинённого в результате дорожно-транспортного происшествия.

Одновременно с подачей иска П. заявлено ходатайство о восстановлении срока на его подачу. В обоснование данного заявления указано на то, что истец уже обращался с аналогичным иском в суд 31 марта 2021 года, исковое заявление 13 августа 2021 года оставлено без рассмотрения, в связи, с чем полагал, что в период рассмотрения аналогичного дела судом срок на подачу данного искового заявления был приостановлен.

Определением судьи от 1 октября 2021 года П. отказано в удовлетворении ходатайства о восстановлении процессуального срока на подачу искового заявления к АО СГ "Спасские ворота" о возмещении материального ущерба, причинённого в результате дорожно-транспортного происшествия, исковое заявление в части требований к АО СГ "Спасские ворота" возвращено заявителю.

Отказывая П. в удовлетворении ходатайства о восстановлении срока на подачу искового заявления и возвращая исковое заявление, судья исходил из того, что истцом не представлено документов, свидетельствующих о предъявлении ранее в суд искового заявления аналогичного содержания, дате его принятия, не представлен также документ, принятый по итогам рассмотрения указанного иска. В этой связи судья пришёл к выводу, что П. не представлено доказательств уважительности причин пропуска процессуального срока.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводами судьи на основании следующего.

Из материалов дела следует, что 11 марта 2021 года финансовым уполномоченным по правам потребителей финансовых услуг в сферах страхования, микрофинансирования, кредитной операции и деятельности кредитных организаций Е. постановлено решение, которым с АО СГ "Спасские ворота" в пользу П. взыскано страховое возмещение, расходы на оплату независимой экспертизы.

26 марта 2021 года данное решение вступило в законную силу, срок для обращения П. в суд в соответствии с пунктом 3 статьи 25 Федерального закона от 4 июня 2018 года N 123-ФЗ истекал 14 мая 2021 года.

С данным исковым заявлением истец обратился 24 сентября 2021 года; вместе с тем, в исковом заявлении указал, что ранее обращался в суд с таким иском, который 13 августа 2021 года оставлен судом без рассмотрения.

Указанные обстоятельства, вопреки выводу суда о непредоставлении П. сведений о первоначальном обращении в суд, подтверждаются сведениями, размещёнными в открытом доступе на сайте Петропавловск-Камчатского городского суда, из которых следует, что первоначально П. обратился в суд с исковым заявлением к АО СГ "Спасские ворота" и К. 31 марта 2021 года, то есть в пределах срока, установленного для обжалования решения финансового уполномоченного от 11 марта 2021 года.

Эти же обстоятельства подтверждаются материалами гражданского дела по иску П. к АО СГ "Спасские ворота" и К.В.Ю. о возмещении ущерба, причинённого ДТП, согласно которым исковое заявление П. к АО СГ "Спасские ворота" и К. о возмещении материального ущерба, причинённого ДТП, поступило в суд 31 марта 2021 года, принято к производству суда 7 апреля 2021 года, предварительное судебное заседание назначено на 2 июля 2021 года. В предварительном судебном заседании интересы истца представлял его представитель З. По результатам предварительного судебного заседания судом дело признано подготовленным к судебному заседанию, назначено судебное заседание на 30 июля 2021 года.

В материалах дела имеется телефонограмма от 5 июля 2021 года, согласно которой истец П. был извещён о времени и месте судебного заседания, назначенного на 30 июля, просил рассмотреть дело в его отсутствие с участием его представителя.

30 июля 2021 года с участием представителя истца З. рассмотрение дела было отложено на 13 августа в связи с отсутствием надлежащих сведений об извещении ответчика К. При этом судебные извещения, телеграммы, телефонограммы либо иные доказательства, подтверждающие принятие судом мер к извещению ответчика, в материалах дела отсутствуют.

Согласно протоколу судебного заседания от 13 августа, суд удалился в совещательную комнату для решения вопроса об оставлении искового заявления П. к АО СГ "Спасские ворота" и К.В.Ю. без рассмотрения ввиду повторной неявки истца в судебные заседания.

Между тем, определение суда об оставлении искового заявления без рассмотрения на основании абзаца 7 статьи 222 Гражданского процессуального кодекса РФ датировано 30 июля 2021 года.

Приведенные сведения указывают, во-первых, на то, что истец П. не был надлежащим образом извещён о судебном заседании, в котором его исковое заявление было оставлено без рассмотрения, во-вторых, истец просил дело рассмотреть в его отсутствие, в предварительном судебном заседании 2 июля 2021 года и судебном заседании 30 июля 2021 года присутствовал его представитель, в третьих, дата судебного акта 30 июля 2021 года не соответствует фактическому рассмотрению данного вопроса в судебном заседании (13 августа 2021 года).

Кроме того, определение об оставлении искового заявления без рассмотрения направлено в адрес истца и его представителя только 31 августа, поэтому 24 сентября 2021 года П. повторно обратился в суд с данным исковым заявлением.

Статьёй 112 Гражданского процессуального кодекса РФ установлено, что лицам, пропустившим установленный федеральным законом процессуальный срок по причинам, признанным судом уважительными, пропущенный срок может быть восстановлен.

Уважительными для решения вопроса о восстановлении пропущенного процессуального срока могут признаваться причины, которые объективно препятствовали своевременному совершению соответствующего процессуального действия и не могли быть преодолены по не зависящим от заинтересованного лица обстоятельствам.

При разрешении судом ходатайства о восстановлении процессуального срока на подачу данного искового заявления не принято во внимание, что право на судебную защиту реализовано потребителем до истечения тридцатидневного срока для обжалования вступившего в силу решения финансового уполномоченного путём обращения в суд с аналогичным исковым заявлением 31 марта 2021 года, которое было оставлено судом без рассмотрения вопреки требованиям гражданского процессуального законодательства.

С учётом изложенного у суда первой инстанции отсутствовали основания для отказа в удовлетворении ходатайства истца о восстановлении процессуального срока и возвращения искового заявления, в связи с чем, судебной коллегией определение Петропавловск-Камчатского городского суда от 1 октября 2021 года, как нарушающее право истца на судебную защиту и не соответствующее нормам процессуального права было отменено, а процессуальный срок на подачу искового заявления П. к АО СГ "Спасские ворота" о возмещении материального ущерба, причинённого в результате дорожно-транспортного происшествия - восстановлен.

Исковое заявление П. к АО СГ "Спасские ворота" о возмещении материального ущерба, причинённого в результате дорожно-транспортного происшествия возвратил в Петропавловск-Камчатский городской суд для решения вопроса о его принятии к производству суда.

Апелляционное определение N 33-1946/2021.

Все дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, отнесены законодателем к подсудности районного суда.

Определением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 6 июля 2021 года возвращено исковое заявление И. к государственному унитарному предприятию Камчатского края "Камчатскгражданпроект" в лице конкурсного управляющего П. о взыскании задолженности по заработной плате.

Оспариваемым определением от 6 июля 2021 года заявление возвращено истцу на основании пункта 1.1 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса РФ, поскольку, по мнению суда первой инстанции, заявленные требования подлежат рассмотрению в порядке приказного производства.

Проверив законность и обоснованность определения судьи суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции пришёл к следующему выводу.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод и закрепляет, что никто не может быть лишён права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьёй, к подсудности которых оно отнесено законом.

В соответствии с пунктом 1.1 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса РФ судья возвращает исковое заявление в случае, если заявленные требования подлежат рассмотрению в порядке приказного производства.

Согласно пункту 4 части 1 статьи 23 Гражданского процессуального кодекса РФ мировой судья рассматривает в качестве суда первой инстанции дела по имущественным спорам, за исключением дел о наследовании имущества и дел, возникающих из отношений по созданию и использованию результатов интеллектуальной деятельности, при цене иска, не превышающей пятидесяти тысяч рублей.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", в соответствии с правилами подсудности гражданских дел, установленными статьями 23 - 27 Гражданского процессуального кодекса РФ, все дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, в том числе дела по требованиям, основанным на долгах наследодателя (например, дела по искам о взыскании задолженности наследодателя по кредитному договору, по оплате жилого помещения и коммунальных услуг, по платежам в возмещение вреда, взысканным по решению суда с наследодателя и др.), подсудны районным судам.

Таким образом, все дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, отнесены законодателем к подсудности районного суда.

Как следует из искового заявления, И., будучи наследником имущества умершей Я., обратилась с иском в Петропавловск-Камчатский городской суд Камчатского края, ссылаясь на нарушение государственным унитарным предприятием Камчатского края "Камчатскгражданпроект" прав Я. на получение начисленной, но не выплаченной заработной платы.

Поскольку дела по спорам, возникающим из наследственных правоотношений, в силу вышеприведенных норм подсудны районным судам, правовые основания для возвращения искового заявления по мотиву нарушения правил подсудности у судьи первой инстанции отсутствовали.

С учётом изложенного суд апелляционной инстанции определение Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 6 июля 2021 года отменил, материал направил в Петропавловск-Камчатский городской суд Камчатского края для решения вопроса о принятии иска к производству суда.

Апелляционное определение N 33-1957/2021

В соответствии со статьёй 430 Гражданского процессуального кодекса РФ в случае утраты подлинника исполнительного листа или судебного приказа (исполнительных документов) суд, принявший решение, вынесший судебный приказ, может выдать по заявлению взыскателя или судебного пристава-исполнителя дубликаты исполнительных документов.

Определением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 8 июня 2021 года отказано в удовлетворении заявления ООО "Траст" о выдаче дубликата исполнительного листа по гражданскому делу по иску ОАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк" к Ф. о взыскании задолженности по кредитному договору.

ООО "Траст", являясь правопреемником ПАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк" на основании заключенного между ними договора уступки прав (требований), обратилось в суд с заявлением о выдаче дубликата исполнительного листа в отношении должника Ф. по гражданскому делу по иску ПАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк" к Ф. о взыскании задолженности по кредитному договору взамен утраченного, ссылаясь на то, что при заключении названного договора уступки прав (требований) подлинник исполнительного документа по названному гражданскому делу заявителю не передавался. По информации Елизовского РОСП УФССП по Камчатскому краю исполнительное производство в отношении должника Ф. окончено 19 июля 2018 года, подлинник исполнительного документа выдан на руки представителю взыскателя ПАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк". В адрес ООО "Траст" исполнительный лист не поступал, меры по отысканию исполнительного документа оказались безрезультатными. В связи с чем, просит выдать дубликат исполнительного документа по настоящему гражданскому делу в отношении должника Ф. взамен утраченного.

Как установлено судом первой инстанции и следует из материалов гражданского дела, вступившим в законную силу 26 декабря 2014 года заочным решением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 24 сентября 2014 года удовлетворены исковые требования ОАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк", с Ф. в пользу ОАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк" взыскана задолженность по кредитному договору, а также расходы по уплате государственной пошлины.

На основании исполнительного листа, выданного по указанному решению суда в отношении Ф., 27 июля 2017 года возбуждено исполнительное производство, взыскателем по которому является "Азиатско-Тихоокеанский Банк" (ПАО).

19 июля 2018 года судебным приставом-исполнителем Елизовского РОСП УФССП России по Камчатскому краю вынесено постановление об окончании исполнительного производства и возвращении исполнительного документа взыскателю в связи с тем, что у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию имущества должников оказались безрезультатными.

Оригинал исполнительного листа получен представителем взыскателя "Азиатско-Тихоокеанский Банк" (ПАО) 19 июля 2018 года.

Определением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 10 апреля 2020 года произведена замена взыскателя с "Азиатско-Тихоокеанский Банк" (ОАО) на ООО "Траст" на основании договора цессии.

Ссылаясь на то, что требования исполнительного документа до настоящего момента не исполнены, а исполнительный документ утрачен, ООО "Траст" обратилось в суд с настоящим заявлением.

Разрешая указанное заявление и отказывая ООО "Траст" в выдаче дубликата исполнительного листа в отношении должника Ф., суд первой инстанции исходил из того, что факт утраты исполнительного листа заявителем не доказан, а сам по себе факт отсутствия исполнительного листа у взыскателя не может являться основанием для выдачи дубликата исполнительного документа.

Суд апелляционной инстанции не согласился с указанным выводом суда первой инстанции ввиду следующего.

В силу части 1 статьи 21 Федерального закона от 2 октября 2007 года N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" исполнительные листы, выдаваемые на основании судебных актов, за исключением исполнительных листов, указанных в частях 2, 4 и 7 настоящей статьи, могут быть предъявлены к исполнению в течение трёх лет со дня вступления судебного акта в законную силу.

В соответствии с частями 1 - 3 статьи 22 Федерального закона N 229-ФЗ срок предъявления исполнительного документа к исполнению прерывается предъявлением исполнительного документа к исполнению.

После перерыва течение срока предъявления исполнительного документа к исполнению возобновляется. Время, истекшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается.

В случае возвращения исполнительного документа взыскателю в связи с невозможностью его исполнения срок предъявления исполнительного документа к исполнению исчисляется со дня возвращения исполнительного документа взыскателю.

На основании частей 1, 4, 5 статьи 46 Федерального закона N 229-ФЗ исполнительный документ, по которому взыскание не производилось или произведено частично, возвращается взыскателю, если у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание, и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию его имущества оказались безрезультатными.

Возвращение взыскателю исполнительного документа не является препятствием для повторного предъявления исполнительного документа к исполнению в пределах срока, установленного статьей 21 настоящего Федерального закона.

В случае возвращения взыскателю исполнительного документа в соответствии с пунктом 4 части 1 настоящей статьи взыскатель вправе повторно предъявить для исполнения исполнительные документы, указанные в частях 1, 3, 4 и 7 статьи 21 настоящего Федерального закона, не ранее шести месяцев со дня вынесения постановления об окончании исполнительного производства и о возвращении взыскателю исполнительного документа, а другие исполнительные документы не ранее двух месяцев либо до истечения указанного срока в случае предъявления взыскателем информации об изменении имущественного положения должника.

Учитывая, что в настоящем деле имел место перерыв течения срока предъявления исполнительного документа к исполнению, то после выдачи исполнительного документа взыскателю, он возобновляется и начинает течь заново, а время, истёкшее до прерывания срока, в новый срок не засчитывается.

Таким образом, срок предъявления исполнительного документа к взысканию в данном случае истекал 19 июля 2021 года, тогда как ООО "Траст" направило в суд заявление о выдаче дубликата исполнительного листа 4 февраля 2021 года, то есть срок предъявления исполнительного документа заявителем пропущен не был.

Доказательств, подтверждающих, что исполнительный документ получен взыскателем ООО "Траст" после заключения договора цессии с ПАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк", материалы дела не содержат. Более того, заявителем предприняты меры к поиску исполнительного документа, что доказывает его отсутствие у взыскателя.

Согласно ответу на запрос, поступившему от ПАО "Азиатско-Тихоокеанский Банк", информация о местонахождении исполнительного листа в отношении Ф. в банке отсутствует, в ООО "Траст" указанный исполнительный лист не передавался.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришёл к выводу о том, что утрата исполнительного листа о взыскании с Ф. задолженности по кредитному договору является доказанной, срок предъявления его к исполнению не истёк (до 19 июля 2021 года включительно - со дня возвращения исполнительного документа взыскателю 19 июля 2018 года), а поскольку заочное решение Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 24 сентября 2014 года до настоящего времени не исполнено, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для отказа ООО "Траст" в удовлетворении заявления о выдаче дубликата исполнительного листа.

В связи с вышеизложенным, определение Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 8 июня 2021 года судебной коллегией было отменено с разрешением вопроса по существу - удовлетворением заявления о выдаче ООО "Т." дубликата исполнительного листа.

Апелляционное определение N 33-1907/2021

Применение норм материального права

При рассмотрении дела по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы надлежит учитывать, что заявление работодателя о пропуске работником срока на обращение в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объёме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора.

Решением Петропавловск-Камчатского городского суда исковые требования А. к ООО "Аквамет41" о взыскании заложенности по заработной плате за период с 23 октября 2017 года по 18 октября 2019 года оставлены без удовлетворения.

А. предъявил иск к обществу с ограниченной ответственностью "Аквамет41" о взыскании задолженности по заработной плате. В обоснование требований указал на то, что с 23 октября 2017 года состоит в трудовых отношениях с ООО "Аквамет41" в должности заместителя генерального директора по правовым вопросам. Заработная плата работодателем не выплачивалась, что привело к образованию задолженности, которая за период с 23 октября 2017 года по 18 октября 2019 года составила 3347727 рублей 27 копеек.

Как установлено судом первой инстанции и подтверждается материалами дела, 23 октября 2017 года между ООО "Аквамет41" и А. был заключён трудовой договор, по условиям которого последний принят на работу в должности заместителя генерального директора по правовым вопросам с испытательным сроком 6 месяцев (пункт 1.2 договора). Трудовой договор заключён на пять лет при условии удовлетворительного прохождения работником испытательного срока (пункт 3.1 договора).

Согласно пункту 4.1 трудового договора работнику ежемесячно выплачивается 150000 рублей, а также 5% от чистой прибыли работодателя по результатам деятельности за квартал.

В соответствии с пунктом 4.4. трудового договора заработная плата выплачивается не позднее 15 числа календарного месяца, следующего за отчётным.

Согласно копии справки ООО "Аквамет41" от 4 июля 2019 года ответчик имеет перед А. задолженность по заработной плате за период с 23 октября 2017 года по 4 июля 2019 года в размере 2923814 рублей 23 копейки.

С настоящим иском о взыскании задолженности по заработной плате А. обратился в суд 10 ноября 2020 года.

Установив указанные обстоятельства, суд первой инстанции пришёл к выводу, что истец пропустил установленный статьёй 392 Трудового кодекса РФ годичный срок для предъявления требований относительно невыплаченной заработной платы за весь период работы, что в силу пункта 2 статьи 199 Гражданского кодекса РФ является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении требований. При этом суд исходил из того, что о нарушении своих прав работник должен был знать в соответствующее число каждого месяца, тогда как требования о взыскании заработной платы за период с 23 октября 2017 года по 4 июля 2019 года заявлены истцом только 10 ноября 2020 года.

Судебная коллегия с данным выводом суда не согласилась, нашла его ошибочным и не соответствующим фактическим обстоятельствам дела.

Конституция Российской Федерации, провозглашая человека, его права и свободы высшей ценностью и возлагая на государство обязанность по их соблюдению и защите (статья 2), гарантирует каждому судебную защиту его прав и свобод (статья 46, часть 1), в том числе закреплённых статьей 37 Конституции Российской Федерации прав в сфере труда.

В соответствии со статьей 195 Гражданского кодекса РФ исковой давностью признаётся срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Согласно статье 382 Трудового кодекса РФ индивидуальные трудовые споры рассматриваются комиссиями по трудовым спорам и судами.

Частью 2 статьи 392 Трудового кодекса РФ (в редакции, действующей на момент обращения истца в суд) предусмотрено, что за разрешением индивидуального трудового спора о невыплате или неполной выплате заработной платы и других выплат, причитающихся работнику, он имеет право обратиться в суд в течение одного года со дня установленного срока выплаты указанных сумм, в том числе в случае невыплаты или неполной выплаты заработной платы и других выплат, причитающихся работнику при увольнении.

Как разъяснено в пункте 56 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", при рассмотрении дела по иску работника, трудовые отношения с которым не прекращены, о взыскании начисленной, но не выплаченной заработной платы надлежит учитывать, что заявление работодателя о пропуске работником срока на обращение в суд само по себе не может служить основанием для отказа в удовлетворении требования, поскольку в указанном случае срок на обращение в суд не пропущен, так как нарушение носит длящийся характер и обязанность работодателя по своевременной и в полном объеме выплате работнику заработной платы, а тем более задержанных сумм, сохраняется в течение всего периода действия трудового договора.

Из представленных истцом доказательств, в том числе трудового договора, следует, что А. был принят на работу к ответчику с 23 октября 2017 года на должность заместителя генерального директора по правовым вопросам сроком на 5 лет.

Суд, оценив представленные по делу доказательства, признал установленными обстоятельства нахождения сторон в трудовых отношениях в период с 23 октября 2017 года по 18 октября 2019 года (период невыплаты заработной платы), отклоняя доводы ответчика в указанной части как необоснованные.

Вместе с тем, суд не принял во внимание доводы А., указывающие на продолжающиеся с ответчиком трудовые отношения, ссылаясь на отсутствие соответствующих доказательств, в частности основного документа работника - трудовой книжки (ее заверенной копии), а также принимая во внимание и то, что конкурсному управляющему В. соответствующие документы бывшим руководителем ООО "Аквамет41" не передавались, тем самым фактически возлагая на работника обязанность по доказыванию факта продолжения после 18 октября 2019 года трудовых отношений.

При этом судом не были учтены фактические обстоятельства спора, предписания Конституции Российской Федерации и положения федерального законодательства, закрепляющие обязанность органов, разрешающих трудовые споры, исходить из неравного положения работников от работодателей.

В частности, без внимания суда остались положения статьи 37 Конституции Российской Федерации, которые, обусловливая свободу трудового договора, право работника и работодателя по соглашению решать вопросы, связанные с возникновением, изменением и прекращением трудовых отношений, вместе с тем предопределяют обязанность государства обеспечивать надлежащую защиту прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, что согласуется с основными целями правового регулирования труда в Российской Федерации как социальном правовом государстве.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, выраженной в Постановлениях от 15 марта 2005 года N 3-П, от 25 мая 2010 года N 11-П, Определении от 16 декабря 2010 года N 1650-О-О и ряде других актов, при разрешении трудовых споров надлежит учитывать не только экономическую (материальную), но и организационную зависимость работника от работодателя, в распоряжении которого находится или должен находиться основной массив доказательств по делу. Игнорирование данной позиции неизбежно ведет к нарушению прав работника-истца на справедливое судебное разбирательство, что имеет место по настоящему спору.

Согласно части первой статьи 15 Трудового кодекса РФ трудовые отношения - это отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Сторонами трудовых отношений являются работник и работодатель (часть 1 статьи 20 Трудового кодекса РФ).

Трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с настоящим Кодексом (часть первая статьи 16 Трудового кодекса РФ).

В части первой статьи 56 Трудового кодекса РФ дано понятие трудового договора как соглашения между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном объеме выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть первая статьи 67 Трудового кодекса РФ).

В соответствии со статьей 61 Трудового кодекса РФ трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем, если иное не установлено названным Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации или трудовым договором, либо со дня фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя (часть первая статьи 61 Трудового кодекса РФ).

По смыслу взаимосвязанных положений статей 15, 16, 56, 61, части первой статьи 67 ТК РФ, если с работником оформлен трудовой договор в письменной форме и работник приступил к работе, наличие трудового правоотношения презюмируется, в связи с чем, доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель. При разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса РФ вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством.

Вместе тем, ставя под сомнение пояснения истца о длящихся трудовых правоотношениях сторон и отказывая А. в удовлетворении исковых требований к ООО "Аквамет41" о взыскании задолженности по заработной плате, суд вследствие неправильного толкования приведенных норм материального права, а также неправильного распределения бремени доказывания имеющих значение для дела обстоятельств, при наличии заключенного между истцом и ответчиком в письменной форме трудового договора, неправомерно возложил на истца обязанность по доказыванию факта того, что трудовые отношения после 18 октября 2019 года не прекращены.

Более того, давая оценку исследованным доказательствам, суд фактически согласился с возражениями конкурсного управляющего о том, что отсутствие у него документов, касающихся работы А., ставит под сомнение факт выполнения последним трудовых обязанностей.

Вместе с тем судом не было учтено, что неисполнение либо ненадлежащее исполнение руководителем ООО "Аквамет41" обязанности по передаче документов, относящихся к трудовой деятельности истца, конкурсному управляющему, не должно повлечь ущемления прав и интересов работника.

Доказательств расторжения трудовых отношений между сторонами ответчиком не представлено.

При таких обстоятельствах, с учётом того, что нарушение прав истца носит длящийся характер, и в связи с наличием у работодателя обязанности по своевременной и в полном объёме выплате работнику начисленной заработной платы, учитывая отсутствие доказательств расторжения трудовых отношений, принимая во внимание, что с настоящим иском А. обратился в суд 10 ноября 2020 года, судебная коллегия пришла к выводу о том, что срок исковой давности истцом не пропущен.

Вместе с тем, рассматривая ходатайство ответчика о пропуске истцом срока исковой давности и применении последствий пропуска срока, суд первой инстанции применил положение части 1 статьи 392 Трудового кодекса РФ без учёта правовой позиции, изложенной в пункте 56 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года N 2.

При таких обстоятельствах судебная коллегия пришла к выводу, что решение суда об отказе в удовлетворении исковых требований А. без исследования иных имеющих значение для дела обстоятельств, касающихся заявленных им исковых требований, со ссылкой лишь на пропуск истцом срока для обращения в суд с данными требованиями не основано на законе и противоречит задачам гражданского судопроизводства, в связи с чем подлежит отмене.

Таким образом, судебная коллегия решение Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 10 июня 2021 года отменила, дело направила в тот же суд на рассмотрение по существу.

Апелляционное определение N 33-1916/2021.

Вне очереди жилые помещения по договорам социального найма предоставляются: гражданам, жилые помещения которых признаны в установленном порядке непригодными для проживания и ремонту или реконструкции не подлежат (пункт 1 часть 2 статья 57 Жилищного кодекса РФ).

Решением Петропавловск-Камчатского городского суда Камчатского края от 20 сентября 2021 года удовлетворены исковые требования Е. к администрации Петропавловск-Камчатского городского округа о возложении обязанности предоставить жилое помещение.

Как следует из материалов дела, жилое помещение, расположенное по адресу: г. Петропавловск-Камчатский, ул. Арсеньева, - принадлежит на праве собственности Е. на основании договора купли-продажи квартиры.

Заключением межведомственной жилищной технической комиссии от 1 апреля 2010 года установлено, что квартиры N 1 - 3 жилого дома по ул. Арсеньева не соответствуют требованиям, предъявляемым к жилым помещениям, вследствие ухудшения, в связи с физическим износом в процессе эксплуатации здания, работоспособности и несущей способности конструкций, приведших к ухудшению эксплуатационных свойств здания. Технической комиссией дано заключение о непригодности для проживания жилых помещений - квартир N 1 - 3 жилого дома по ул. Арсеньева в г. Петропавловске-Камчатском.

Распоряжением администрации Петропавловск-Камчатского городского округа от 22 апреля 2010 года N 161-р жилые помещения - квартиры N 1 - 3 жилого дома по ул. Арсеньева признаны непригодными для проживания.

Распоряжением Департамента социального развития Петропавловск-Камчатского городского округа от 18 октября 2010 года N 524/М истец признана малоимущей в целях принятия её на учет в качестве нуждающейся в жилых помещениях муниципального жилищного фонда, предоставляемых по договорам социального найма.

На основании постановления администрации Петропавловск-Камчатского городского округа N 3436 от 14 декабря 2010 года Е. принята на учёт граждан, нуждающихся в предоставлении жилых помещений.

12 января 2015 года между КГАУ СЗ "Камчатский специальный дом ветеранов" (наймодатель) и Е. (наниматель) заключён договор найма специализированного жилого помещения N 50, в соответствии с которым наймодатель передаёт, а наниматель принимает жилое помещение, распложенное по адресу: г. Петропавловск-Камчатский, ул. Дальняя, - с мебелью и иными необходимыми для проживания предметами.

19 марта 2018 года Управлением коммунального хозяйства и жилищного фонда администрации Петропавловск-Камчатского городского округа на обращение истца по вопросу расселения дома по ул. Арсеньева дан ответ, из которого следует, что дом по ул. Арсеньева на предмет (не) целесообразности сейсмоусиления не обследовался, поэтому не имеется оснований для расселения указанного дома в рамках Подпрограммы 2 "Повышение устойчивости жилых домов, основных объектов и систем жизнеобеспечения" Государственной программы Камчатского края "Обеспечение доступным и комфортным жильем жителей Камчатского края", утвержденной постановлением Правительства Камчатского края от 22 ноября 2013 года N 520-П. Гражданам, проживающим в аварийных жилых домах и жилых помещениях, признанных непригодными для проживания, право на жилище обеспечивается выполнением мероприятий подпрограммы 1 "Переселение граждан из непригодного и аварийного жилищного фонда" муниципальной программы "Обеспечение доступным и комфортным жильем жителей Петропавловск-Камчатского городского округа от 13 октября 2016 года N 1985. Срок реализации муниципальной программы до 31 декабря 2024 года.

Из сообщения ГУП "Камчатское краевое БТИ" от 29 июля 2019 года следует, что по данным визуального обследования от 25 июля 2019 года физический износ здания - жилого дома, расположенного по адресу: г. Петропавловск-Камчатский, ул. Арсеньева, лит. А, - составляет 85%.

Оценив представленные доказательства, ссылаясь на указанные выше нормативные положения и правовую позицию Конституционного Суда РФ, изложенную в Определении от 5 марта 2009 года N 376-О-П, принимая во внимание то, что в установленном порядке жилой дом по адресу: г. Петропавловск-Камчатский, ул. Арсеньева, - аварийным не признан и в региональную программу не включён, суд первой инстанции пришёл к выводу о бездействии Администрации Петропавловск-Камчатского городского округа, которое лишает Е. возможности реализации права на обеспечение жилым помещением. Суд указал, что истец признана малоимущей и состоит на учёте в качестве нуждающихся в жилом помещении по договору социального найма, находится в преклонном возрасте (80 лет), не имеет возможности самостоятельно обеспечить себя нормальными жилищными условиями, дом, в котором находилось ее помещение, разрушен, отсутствуют длительное время мероприятия, связанные с процедурой принятия решений о признании дома аварийным и подлежащим реконструкции, при установленных обстоятельствах постановил решение, которым удовлетворил исковые требования Е.

Судебная коллегия с изложенными выводами суда первой инстанции не согласилась, сочла, что судом неправильно применены нормы материального права, а выводы суда не соответствуют обстоятельствам дела на основании следующего.

Так, Конституционный Суда РФ в Определении от 20 июля 2021 года N 1610-О указал, что Конституция Российской Федерации, устанавливая гарантии жилищных прав, в том числе для собственников жилых помещений (статьи 35 и 40), вместе с тем не регламентирует порядок реализации данных конституционных прав, имеющих свои объективные особенности, обусловленные их правовой природой.

Соответствующее правовое регулирование в этой сфере общественных отношений осуществляется законодателем, в частности, посредством закрепления права граждан на получение жилого помещения взамен другого, которое они не могут использовать в связи с непригодностью для проживания или в силу аварийности/сноса дома, в котором такое помещение расположено (статья 32, пункт 1 части 2 статьи 57, статьи 86, 87 и 89 Жилищного кодекса Российской Федерации).

При этом, как отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, применительно к пункту 1 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса Российской Федерации, федеральный законодатель не связывает возможность признания гражданина нуждающимся в получении жилого помещения с конкретным правом, на котором ему принадлежит (или ранее принадлежало) жилое помещение, а потому нуждающимся может быть признан как наниматель по договору социального найма, так и собственник жилого помещения (Определение от 5 марта 2009 года N 376-О-П). Порядок же предоставления жилых помещений, непосредственно связанный с правовыми основаниям такого предоставления, определяется нормами жилищного законодательства, регулирующими эти отношения.

Как ранее было указано, жилой дом по улице Арсеньева в городе Петропавловске-Камчатском аварийным и подлежащем сносу в установленном порядке не признан, поэтому реализация процедуры, установленной статьёй 32 Жилищного кодекса РФ, не представляется возможной.

При этом пункт 1 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ устанавливает особый (льготный) порядок реализации жилищных прав указанных в ней категорий граждан при условии соблюдения общих требований жилищного законодательства применительно к предоставлению жилых помещений по договорам социального найма и подтверждения объективной нуждаемости в жилом помещении.

Судебная коллегия считает, что законных оснований требовать внеочередного предоставления жилого помещения по договору социального найма у истца, как собственника непригодного жилого помещения, не имеется, поскольку доказательств объективной нуждаемости в жилом помещении применительно к положениям пункта 1 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ истцом не предоставлено.

В соответствии с пунктом 7 Положения уполномоченным органом, к компетенции которого относится признание помещения жилым помещением, пригодным (непригодным) для проживания граждан, а также многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции, является межведомственная комиссия, порядок создания которой урегулирован данной нормой. Вопросы признания жилых помещений непригодными для проживания и многоквартирных домов аварийными и подлежащими сносу или реконструкции отнесены к исключительной компетенции межведомственной комиссии.

В акте обследования межведомственная жилищная техническая комиссия от 1 апреля 2010 года указала, что выполнение капитального ремонта жилого дома по ул. Арсеньева технически и экономически нецелесообразно при этом, рекомендовано управляющей организации принять меры к проведению ремонтных работ в объёме, обеспечивающем безопасные и санитарные условия проживания на оставшийся срок. Между тем, выводы об угрозе для жизни и здоровья граждан, проживающих в жилом доме по спорному адресу, заключение не содержит.

Решение комиссии истцом не оспорено, равно как не оспорены и действия (бездействие) ответчика по вопросам, связанным с признанием жилого помещения непригодным для проживания и многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу.

При установленных обстоятельствах вывод суда первой инстанции о необходимости обеспечения истца жилым помещением во внеочередном порядке ввиду того, что занимаемое жилое помещение по всем основаниям является аварийным, фактически утратило признаки жилого помещения, не соответствует выводам межведомственной комиссии, к компетенции которой относится признание помещения жилым помещением, пригодным (непригодным) для проживания граждан, а также многоквартирного дома аварийным и подлежащим сносу или реконструкции. При признании жилого помещения истца непригодным для проживания межведомственной комиссией такие выводы не делались, принадлежащее истцу на праве собственности жилое помещение, признанное непригодным для проживания, аварийным или подлежащим сносу не признавалось.

Кроме того, на государство в лице органов государственной и муниципальной власти возложена обязанность по созданию условий для обеспечения права на жилище. Постановлением Администрации Петропавловск-Камчатского городского округа от 13 октября 2016 года N 1985 утверждена муниципальная программа "Обеспечение доступным и комфортным жильем жителей Петропавловск-Камчатского городского округа". Целью подпрограммы 1 "Переселение граждан из непригодного и аварийного жилищного фонда" муниципальной программы является ликвидация аварийных и подлежащих сносу жилых домов в Петропавловск-Камчатском городском округе посредством переселения граждан из аварийных жилых домов и непригодных для проживания жилых помещений, ликвидации аварийного жилищного фонда.

Согласно приложению N 2 к муниципальной программе квартиры N 1 - N 3, по ул. Арсеньева, включены в перечень помещений, признанных непригодными для проживания. В разделе 4 муниципальной программы установлен порядок предоставления жилого помещения взамен непригодного для проживания жилого помещения. Срок реализации муниципальной программы рассчитан на 2019 - 2024 годы.

Учитывая обстоятельства дела, срок реализации муниципальной программы (до 2024 года), а также фактическое проживание с 2015 года Е. в КГАУ СЗ "Камчатский специальный дом ветеранов", судебная коллегия пришла к выводу, что правовых оснований для предоставления Е. вне очереди жилого помещения по договору социального найма в порядке пункта 1 части 2 статьи 57 Жилищного кодекса РФ не имеется.

Таким образом, указанное решение суда первой инстанции отменено, с принятием по делу нового решения - в удовлетворении иска Е. к Администрации Петропавловск-Камчатского городского округа о возложении обязанности предоставить вне очереди жилое помещение по договору социального найма, отказать.

Апелляционное определение N 33-2080/2021

Согласно пунктам 1, 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ неправильное определение обстоятельств, имеющих значение для дела, нарушение или неправильное применение норм материального права или норм процессуального права является основанием для отмены решения суда в апелляционном порядке.

Первый заместитель прокурора города Петропавловска-Камчатского, действующий в интересах М., обратился с иском к краевому государственному казенному учреждению "Камчатский центр по выплате государственных и социальных пособий" об установлении факта постоянного проживания, возложении обязанности назначить ежемесячную выплату в связи с рождением первого ребенка.

Рассмотрев дело, суд заявление первого заместителя прокурора города Петропавловска-Камчатского в интересах М. удовлетворил частично, постановив установить факт проживания М. на территории г. Петропавловска-Камчатского в период с 18 ноября 2020 года по 23 июня 2021 года, в удовлетворении требования о возложении обязанности на КГКУ "Центр выплат" предоставить М. единовременную денежную выплату в связи с рождением первого ребенка М.М.В. - отказать.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, М. приходится матерью М.М.В., 2020 года рождения.

25 ноября 2020 года М. обратилась в КГКУ "Центр выплат" с заявлением о назначении ежемесячной выплаты в связи с рождением первого ребенка М.М.В., приложив к заявлению копии паспорта, свидетельства о рождении ребенка, копии документа, подтверждающего реквизиты счёта.

Решением КГКУ "Центр выплат" от 1 декабря 2020 года в назначении единовременной денежной выплаты отказано в связи с непредоставлением документов, подтверждающих проживание М. по месту жительства в Камчатском крае.

Согласно свидетельствам о регистрации по месту пребывания М. и М.М.В. зарегистрированы в городе Петропавловске-Камчатском на срок с 18 ноября 2020 года по 17 ноября 2023 года.

По вопросу отказа в предоставлении государственной услуги М. обратилась в прокуратуру города Петропавловска-Камчатского с заявлением о проведении соответствующей проверки, по окончании которой в соответствии с Федеральным законом от 17 января 1992 года N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации", в порядке статьи 45 Гражданского процессуального кодекса РФ, первый заместитель прокурора города Петропавловска-Камчатского в интересах М. обратился в суд с рассматриваемым иском.

Суд первой инстанции, дав оценку собранным по делу доказательствам по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, пришёл к обоснованному выводу об удовлетворении требований процессуального истца в части установления факта постоянного проживания М. по месту пребывания на территории города Петропавловск-Камчатский с 18 ноября 2020 года, поскольку факт постоянного проживания М. и её сына М.М.В. по месту пребывания на территории Камчатского края с 18 ноября 2020 года нашёл своё подтверждение в ходе судебного разбирательства.

В указанной части решение суда сторонами не обжаловалось, в связи с чем судебная коллегия в силу положений части 1 статьи 327.1 ГПК РФ рассмотрела дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобах, представлении.

При этом, отказывая в удовлетворении требований о возложении обязанности на КГКУ "Центр выплат" обязанности предоставить единовременную денежную выплату в связи с рождением первого ребенка, суд первой инстанции исходил из того, что порядок назначения мер социальной поддержки определен нормативными актами Министерства социального развития и труда Камчатского края и носит заявительный характер, в связи с чем, заявителю необходимо повторно обратиться с заявлением о предоставлении указанной меры социальной поддержки.

Вместе с тем, в судебном заседании было установлено, что М. ранее обращалась в КГКУ "Камчатский центр по выплате государственных и социальных пособий" с соответствующим заявлением о назначении единовременной выплаты в связи с рождением первого ребенка, тем самым реализовав свое право, в соответствии с пунктами 2, 3 постановления Правительства Камчатского края от 27 февраля 2019 года N 90-П, однако решением учреждения в начислении указанной единовременной выплаты ей было отказано по причине отсутствия у неё и сына постоянного места жительства на территории Российской Федерации.

Учитывая, что в судебном порядке данный факт постоянного проживания М. и сына по месту пребывания в городе Петропавловске-Камчатском на момент её обращения к ответчику был установлен, судебная коллегия пришла к выводу, что М. имеет право на получение единовременной выплаты в связи с рождением первого ребенка М.М.В., в связи с чем оснований для отказа в удовлетворении требований процессуального истца о возложении на ответчика обязанности предоставить указанную выплату у суда первой инстанции не имелось.

Поскольку выводы суда первой инстанции в указанной части основаны на неправильном применении норм материального права, решение суда в данной части на основании статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ судом апелляционной инстанции было отменено с принятием нового решения о возложении на КГКУ "Центр выплат" обязанности предоставить М. единовременную денежную выплату в связи с рождением первого ребенка М.М.В., 2020 года рождения.

В остальной части это же решение суда оставлено без изменения.

Апелляционное определение N 33-2043/2021

В соответствии с частью 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса РФ решение суда должно быть законным и обоснованным.

Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению.

Решением Петропавловск-Камчатского городского суда удовлетворён иск К. к Е. о защите чести и достоинства, компенсации морального вреда.

Удовлетворяя исковые требования К. о компенсации морального вреда и признавая действия Е. порочащими честь и достоинство К., суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что неправомерными действиями ответчика истцу причинён моральный вред, заключающийся в нравственных страданиях, поскольку действия ответчика посягали на принадлежащие истцу от рождения такие нематериальные блага, как честь и достоинство личности - ответчик использовал в отношении К. слова и выражения, носящие оскорбительный для истца характер, произведённые в неприличной форме в общественном месте.

В дополнительном решении суд сделал вывод о том, что действия Е., выразившиеся в высказываниях в адрес истца недостоверной информации, в частности о её некомпетентности, национальной принадлежности, а именно "нерусская", которые высказывались ответчиком в общественном месте (учебное заведение) в присутствии третьих лиц, порочат честь и достоинство К., носят для неё оскорбительный и унизительный характер.

При этом суд, проанализировав имеющиеся в деле доказательства: докладную записку К. без указания даты её написания; объяснительную заместителя директора по учебной работе Н. от 20 февраля 2020 года; пояснительную записку классного руководителя 8 класса Ж. от 25 марта 2020 года; пояснительную записку директора школы А. от 4 июня 2020 года обозначенную как показания свидетеля; разъяснение К. по жалобе Е. в Министерство образования Камчатского края без указания даты его написания; письмо Управления образования администрации Усть-Большерецкого муниципального района Камчатского края от 21 марта 2020 года, - установил доказанными и не вызывающими сомнение у суда изложенные истцом обстоятельства, отвергнув при этом представленное стороной ответчика доказательство (письменные показания М. от 11 июня 2020 года), как не отвечающее принципам относимости и допустимости, а возражения ответчика и его представителя - голословными и документально не подтверждёнными.

Однако такие выводы суда первой инстанции судебная коллегия сочла не правильными, так как они основаны на недоказанных обстоятельствах, имеющих существенное значение для дела, а также неправильном распределении между сторонами по делу бремени доказывания.

Статьёй 23 Конституции Российской Федерации провозглашено право каждого на защиту своей чести и доброго имени.

Согласно пункту 1 статьи 152 Гражданского кодекса РФ гражданин вправе требовать по суду опровержения порочащих его честь, достоинство или деловую репутацию сведений, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответствуют действительности. Опровержение должно быть сделано тем же способом, которым были распространены сведения о гражданине, или другим аналогичным способом.

В силу пунктов 7, 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц" под распространением сведений, порочащих честь и достоинство граждан или деловую репутацию граждан и юридических лиц, следует понимать опубликование таких сведений в печати, трансляцию по радио и телевидению, демонстрацию в кинохроникальных программах и других средствах массовой информации, распространение в сети Интернет, а также с использованием иных средств телекоммуникационной связи, изложение в служебных характеристиках, публичных выступлениях, заявлениях, адресованных должностным лицам, или сообщение в той или иной, в том числе устной, форме хотя бы одному лицу. Сообщение таких сведений лицу, которого они касаются, не может признаваться их распространением, если лицом, сообщившим данные сведения, были приняты достаточные меры конфиденциальности, с тем, чтобы они не стали известными третьим лицам.

Не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения.

Порочащими, в частности, являются сведения, содержащие утверждения о нарушении гражданином или юридическим лицом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют честь и достоинство гражданина или деловую репутацию гражданина либо юридического лица.

По делам данной категории необходимо иметь в виду, что обстоятельствами, имеющими в силу статьи 152 Гражданского кодекса РФ значение для дела, являются факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. При отсутствии хотя бы одного из указанных обстоятельств иск не может быть удовлетворён судом.

Обязанность доказывать соответствие действительности распространенных сведений лежит на ответчике. Истец обязан доказать факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений.

Гражданин, в отношении которого распространены сведения, порочащие его честь, достоинство или деловую репутацию, наряду с опровержением таких сведений или опубликованием своего ответа вправе требовать возмещения убытков и компенсации морального вреда, причиненных распространением таких сведений (пункт 9 статьи 152 Гражданского кодекса РФ).

Как следует из разъяснений, содержащихся в абзаце шестом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 24 февраля 2005 года N 3 "О судебной практике по делам о защите чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц", на ответчика, допустившего высказывание в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца, может быть возложена обязанность компенсации морального вреда, причинённого истцу оскорблением (статья 130 Уголовного кодекса РФ, статьи 150, 151 Гражданского кодекса РФ).

В 2011 году статья 130 Уголовного кодекса РФ утратила силу, а совершение такого деяния как оскорбление было декриминализовано и в настоящее время подлежит квалификации по статье 5.61 Кодекса РФ об административных правонарушениях.

Из пункта 6 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утверждённого Президиумом Верховного Суда РФ 16 марта 2016 года, следует, что содержащиеся в оспариваемых высказываниях ответчиков оценочные суждения, мнения, убеждения не являются предметом судебной защиты в порядке статьи 152 Гражданского кодекса, если только они не носят оскорбительный характер.

Согласно статье 151 Гражданского кодекса РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию гражданина (пункт 9 статьи 152 Гражданского кодекса РФ).

В силу абзаца 4 статьи 1100 Гражданского кодекса РФ компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случаях, когда вред причинён распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию.

Согласно статье 1101 Гражданского кодекса РФ размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учётом фактических обстоятельств, при которых был причинён моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

Из правового анализа приведённых норм усматривается, что способ защиты чести, достоинства и деловой репутации, предусмотренный положениями статьи 152 Гражданского кодекса РФ, следует отличать от способа защиты компенсации морального вреда за нанесённые потерпевшему оскорбления.

Данные способы защиты нематериальных благ имеют разный правовой механизм их реализации как по установлению юридически значимых обстоятельств и фактов по делу, так и по распределению бремени доказывания между участвующими в деле лицами.

Так, по первому способу необходимо установить факт распространения ответчиком сведений об истце, порочащий характер этих сведений и несоответствие их действительности. Бремя доказывания распределяется между сторонами следующим образом: истец доказывает факт распространения сведений лицом, к которому предъявлен иск, а также порочащий характер этих сведений; ответчик - соответствие действительности распространенных сведений. При этом в случае, когда вред причинён распространением сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию истца, компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда. Факты высказывания (распространения) ответчиком конкретной информации (слов, фраз, предложений), имеющих порочащий честь, достоинство и деловую репутацию характер, на которые указывает истец, подлежат установлению в судебном заседании, правовой оценке как по их форме, так и по смысловому содержанию. Данные факты должны иметь возможность быть проверенными на предмет соответствия их действительности.

По второму способу необходимо установить факт оскорбления (то есть где, когда и при каких обстоятельствах произошло указанное событие, какие именно высказывания оскорбительного содержания допустил ответчик). Под оскорблением понимается унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной или иной противоречащей общепринятым нормам морали и нравственности форме. По смыслу закона неприличной следует считать циничную, глубоко противоречащую нравственным нормам, правилам поведения в обществе форму унизительного обращения с человеком. Унижение чести и достоинства представляет собой отрицательную оценку личности потерпевшего, которая подрывает моральный облик личности в глазах окружающих, наносит ущерб уважению потерпевшего к самому себе.

Поскольку оскорбление образует состав административного правонарушения, предусмотренного статьёй 5.61. Кодекса РФ об административных правонарушениях, постольку именно на истца возлагается бремя доказывания события совершённого ответчиком нарушения и его вину. При этом непривлечение ответчика к административной ответственности за оскорбление не освобождает его от обязанности денежной компенсации причинённого потерпевшему морального вреда в соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса РФ, при условии доказанности в гражданском деле состава указанного правонарушения.

Кроме того, следует отметить и то, что способом защиты права, предусмотренным пунктом 1 статьи 152 Гражданского кодекса РФ, является опровержение не соответствующих действительности, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию сведений, а не признание их таковыми (кроме случаев, когда установить лицо, распространившее такие сведения, невозможно (пункт 6 статьи 152 Гражданского кодекса РФ)).

Способ же защиты права, установленного статьёй 5.61. Кодекса РФ об административных правонарушениях, статьями 150, 151 Гражданского кодекса РФ, не предусматривает возможность признания высказываний виновного лица в адрес потерпевшего оскорбительными и одновременно порочащими честь и достоинство последнего. Оскорбление по своей природе не может опорочить честь и достоинство, так как целью имеет унижение личности человека, выраженное в неприличной форме. В данном случае способом защиты такого права для потерпевшего является только компенсация морального вреда.

Как видно из обстоятельств дела, К. работает в должности учителя в МБОУ Усть-Большерецкая СОШ. Между сторонами по делу имеет место длительный конфликт (в течение учебного 2019 - 2020 года) по поводу несогласия ответчика с выставляемыми её дочери оценками по предметам и качеством преподавания.

В исковом заявлении К. ссылается на то, что конфликт с ответчиком у неё произошёл с начала 2019 - 2020 учебного года, а именно в первой четверти 2019 года Е. пришла в школу после уроков, требовала объяснить, почему её дочь на первом уроке получила отметку удовлетворительно "3", при этом ответчик кричала при свидетелях: "Достаточно одного звонка и ты вылетишь отсюда", "Кто ты такая", "Я тебя вижу насквозь", указывала на национальную принадлежность, обвиняла истца в некомпетентности, неадекватном поведении с учениками, конкретно, с её дочерью.

По мнению К., Е. распространила и продолжает распространять о ней сведения, которые носили явно дискриминационный, порочащий, оскорбительный характер, и не соответствуют действительности, в связи с чем истцу был причинён моральный вред.

В судебном заседании 28 января 2021 года К. уточнила, что конфликт в 2019 году произошёл в присутствии уборщицы школы. Е. кричала, указывала на национальную принадлежность истца, называя её "нерусской", говорила, что истец купила диплом. Затем конфликт продолжился у директора школы, в присутствии которого ответчик кричала на истца и оскорбляла.

Кроме того, истец дополнила свои доводы ещё тремя случаями оскорбления и унижения её со стороны Е., произошедших в 2018 году (не указывая на конкретные фразы и предложения, сказанные ответчиком), и в феврале 2020 года, о которых не указывала в исковом заявлении. Так, со слов К. в феврале 2020 года ответчик также не согласная с оценкой своей дочери, кричала на истца в присутствии детей, не называла её по имени и отчеству, а обращалась на ты, говорила на истца "нерусская", "уедешь туда, откуда приехала"; в этот же день произошёл конфликт в кабинете директора школы без участия истца, в присутствии других коллег К. ответчик оскорбляла её (истец не указала на конкретные фразы и предложения, сказанные ответчиком в её адрес в кабинете директора школы).

Рассматривая исковые требования К. по существу и удовлетворяя их в полном объёме, суд первой инстанции в нарушение статей 148, 150 Гражданского процессуального кодекса РФ не уточнил фактические обстоятельства, имеющие значение для правильного разрешения дела, не выяснил у истца, какой именно способ защиты своего права им избран - защита чести, достоинства и деловой репутации, предусмотренный положениями статьи 152 Гражданского кодекса РФ, или компенсация морального вреда за нанесённые истцу оскорбления (статья 5.61. Кодекса РФ об административных правонарушениях, статьи 150, 151 Гражданского кодекса РФ), либо и то и другое одновременно; не уточнил, сколько именно случаев (эпизодов) конфликтной ситуации, в которых ответчик оскорбляла истца, К. вменяет Е., когда именно, где и при каких обстоятельствах они произошли, какие именно слова, фразы или предложения оскорбляющего характера, были произнесены ответчиком, кто именно при этом присутствовал и какими доказательствами это подтверждается; не дал правовой оценки высказываниям ответчика, на которые указал истец в исковом заявлении и в судебном заседании, как по их форме, так и по смысловому содержанию.

Кроме того, суд первой инстанции не предложил истцу представить доказательства в подтверждение своей позиции, не разъяснил сторонам на кого возлагается бремя доказывания тех или иных обстоятельств по делу, не дал надлежащей правовой оценки имеющимся в деле доказательствам, ограничившись только перечислением в мотивированной части решения самих документов и их содержания, что противоречит требованиям действующего законодательства.

Применительно к настоящему спору на К. возлагается бремя представления доказательств, подтверждающих, что Е. является лицом, распространившим сведения, а также, что эти сведения носят порочащий характер. Е., в свою очередь, должна доказать, что распространённые ей об истце сведения соответствуют действительности.

По доводам искового заявления о том, что ответчик допустил высказывание в адрес истца в оскорбительной форме, унижающей его честь и достоинство, то именно К. обязана представить доказательства, подтверждающие указанный факт: где и когда произошло событие, какие именно высказывания оскорбительного содержания допустил ответчик в адрес истца.

В соответствии с требованиями части 1 статьи 56 Гражданского процессуального кодекса РФ, содержание которой следует рассматривать в контексте с положениями части 3 статьи 123 Конституции РФ и статьи 12 Гражданского процессуального кодекса РФ, закрепляющих принцип состязательности и равноправия сторон, каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается, как на основания своих требований и возражений.

Невыполнение либо ненадлежащее выполнение лицами, участвующими в деле, своих процессуальных обязанностей по доказыванию своих требований или возражений влекут для них неблагоприятные правовые последствия.

В силу частей 1 и 3 статьи 67 Гражданского процессуального кодекса РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Результаты оценки доказательств суд обязан отразить в решении, в котором приводятся мотивы, по которым одни доказательства приняты в качестве средств обоснования выводов суда, другие доказательства отвергнуты судом, а также основания, по которым одним доказательствам отдано предпочтение перед другими.

Как усматривается из материалов гражданского дела, по факту К. вменяет Е. только два события конфликта, произошедшие в первой четверти 2019 года и в феврале 2020 года (события указанные истцом в судебном заседании, имевшие место в 2018 году не подлежат рассмотрению в настоящем деле, поскольку истец не указала какие именно оскорбительные слова, фразы и предложения были сказаны ответчиком в адрес истца).

Кроме того, изложенные в исковом заявлении К. доводы о конфликте с несовершеннолетней дочерью ответчика и её репетитором, произошедшем в конце третьей четверти (год истцом не указан), которая, со слов истца, также позволяла себе пренебрежительные высказывания и угрозы в её адрес, к предмету настоящего спора не относятся и не подлежат рассмотрению в рамках данного дела.

Таким образом, рассмотрению подлежат два указанных события и следующие высказывания, которые по утверждению К. произнёс ответчик в адрес истца: "Достаточно одного звонка и ты вылетишь отсюда", "Кто ты такая", "Я тебя вижу насквозь", "нерусская", "купила диплом", "уедешь туда, откуда приехала", обращение на "ты".

Вместе с тем, в ходе судебного разбирательства по делу К., в нарушение положений статей 56, 57 Гражданского процессуального кодекса РФ, суду не представлено относимых и допустимых доказательств в подтверждение фактов того, что ответчиком были распространены об истце сведения, не соответствующие действительности и негативно характеризующие истца, применительно к положениям статьи 152 Гражданского кодекса РФ, а также того, что ответчиком в адрес истца допускались высказывания в оскорбительной форме, унижающей честь, достоинство или деловую репутацию истца.

Так, докладная записка К. без указания даты её написания фактически повторяет содержание искового заявления, написана самим истцом, а потому не имеет какого-либо доказательственного значения по обстоятельствам дела; разъяснение К. по жалобе Е. в Министерство образования Камчатского края без указания даты его написания также изготовлено истцом, и не содержит в себе сведений об оскорбительных высказываниях ответчика в адрес истца; объяснительная заместителя директора по УР Н. от 20 февраля 2020 года и пояснительная записка классного руководителя 8 класса Ж. от 25 марта 2020 года не содержат в себе каких-либо сведений о негативных высказываниях ответчика в адрес истца; письмо Управления образования администрации Усть-Большерецкого муниципального района Камчатского края от 21 марта 2020 года, адресованное Е. на её обращение в отношение К. не содержит в себе каких-либо сведений об оскорбительных высказываниях ответчика в адрес истца.

Само обращение Е. в Управление образования администрации Усть-Большерецкого муниципального района Камчатского края в материалах дела отсутствует, каких-либо сведений о том, что в нём содержались негативные и оскорбительные высказывания в адрес истца, не имеется. Более того, в данном случае обращение Е. в Управление образования администрации Усть-Большерецкого муниципального района Камчатского края было направлено на проведение проверки по изложенным в нём обстоятельствам, что является реализацией права ответчика на обращение в органы, которые в силу закона обязаны проверять поступившую информацию.

Таким образом, перечисленные выше документы не содержат в себе никакой информации о распространении Е. в отношение К. сведений порочащих честь и достоинство истца, а также об обстоятельствах, подтверждающих оскорбление истца.

Из пояснительной записки директора МБОУ Усть-Большерецкой СОШ А. от 4 июня 2020 года, обозначенной как показания свидетеля, усматривается, что 19 февраля 2020 года к ней обратилась Е. по поводу несогласия с выставленной её дочери отметкой "3" учителем К. В ходе беседы Е. допускала в адрес К. оскорбительные слова: "эта нерусская", "учитель не знает, как писать сочинение", "сделаю всё, чтобы она здесь больше не работала". При этом Е. неоднократно указывала на национальную принадлежность К., обвиняла её в некомпетентности. Данный разговор происходил при заместителе директора по учебной части Н. и репетиторе дочери Е.

Названную пояснительную записку нельзя положить в основу решения суда об удовлетворении исковых требований К. поскольку А. не допрашивалась судом в качестве свидетеля по делу, не предупреждалась об уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний, личность написавшего указанные пояснения судом не устанавливалась. Присутствующие при данном разговоре Н. и репетитор дочери Е. - М. также судом в качестве свидетелей не допрашивались.

Кроме того, пояснительная записка директора МБОУ Усть-Большерецкой СОШ А. находится в противоречии с пояснительной запиской репетитора дочери Е. - М. от 11 июня 2020 года, обозначенной как показания свидетеля, согласно которой Е. в кабинете директора никаких оскорбительных выражений в адрес К. не допускала.

Признавая письменные показания М. от 11 июня 2020 года не отвечающими критериям относимости и допустимости, суд первой инстанции не мотивировал указанный вывод, при этом не учёл, что пояснительная записка К. от 4 июня 2020 года, имеющая аналогичную правовую природу происхождения, принята судом в качестве доказательства и не признана не отвечающей критериям относимости и допустимости.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что законных оснований для признания пояснительной записки репетитора дочери Е. - М. от 11 июня 2020 года не отвечающей критериям относимости и допустимости у суда первой инстанции не имелось, так как данное доказательство относится к рассматриваемому делу, имеет значение для его рассмотрения и разрешения, а также не противоречит закону.

Таким образом, указанные пояснительные записки имеют равнозначную доказательственную силу (как письменные доказательства), и противоречат друг другу. Однако К. для устранения данных противоречий не ходатайствовала перед судом о допросе названных лиц в качестве свидетелей.

Судебная коллегия отметила, что в гражданском судопроизводстве в силу принципа состязательности и диспозитивности каждая сторона самостоятельно определяет меру (пределы) своей активности, принимая на себя последствия в виде риска лишиться возможности получить защиту своего права либо охраняемого законом интереса, согласно статьям 59- 61, 67 Гражданского процессуального кодекса РФ, так как решение суда не может быть основано на предположении.

Как видно из содержания искового заявления и пояснений К. в судебном заседании, все обстоятельства, на которые ссылается истец в обоснование своего иска, носят неопределённый характер, не имеют никакой конкретики (точные дату, место, обстоятельства произошедшего, конкретные слова, фразы и предложения, сказанные ответчиком и т.д.).

В правоохранительные органы с заявлениями по фактам оскорбления К. не обращалась, Е. к административной ответственности по статье 5.61. Кодекса РФ об административных правонарушениях за оскорбление не привлекалась.

При таких обстоятельствах судебная коллегия согласилась с доводами апеллянта об отсутствии в деле доказательств, подтверждающих распространение Е. в отношение К. сведений, порочащих честь и достоинство последней, а также нанесение истцу оскорблений, и приходит к выводу, что теми доказательствами, которые имеются в материалах дела, невозможно с достоверностью подтвердить указанные обстоятельства.

Кроме того, проанализировав содержание и смысловую направленность названных выше высказываний (кроме высказывания "купила диплом"), судебная коллегия отметила, что, исходя из вышеназванных положений норм права, они не подлежат защите в порядке статьи 152 Гражданского кодекса РФ, так как данные сведения не содержат утверждения о нарушении истцом действующего законодательства, совершении нечестного поступка, неправильном, неэтичном поведении в личной, общественной или политической жизни, недобросовестности при осуществлении производственно-хозяйственной и предпринимательской деятельности, нарушении деловой этики или обычаев делового оборота, которые умаляют его честь и достоинство или деловую репутацию. Также данные факты не могут быть проверены на предмет соответствия их действительности.

Высказывания "Достаточно одного звонка и ты вылетишь отсюда", "Кто ты такая", "Я тебя вижу насквозь", "нерусская", "уедешь туда, откуда приехала", обращение на "ты", в исследуемом контексте не являются бранными и оскорбительными, так как не имеют неприличной формы, то есть циничной, глубоко противоречащей нравственным нормам, правилам поведения в обществе формы унизительного обращения с человеком, а также не содержат в себе отрицательной оценки личности истца.

Обращение на "ты", несмотря на то, что в обществе принято обращаться к постороннему человеку на "вы", не может быть расценено как оскорбление. Выражение "нерусская" указывает только на то, что лицо, которому оно адресовано, не относится к русской национальности, а имеет иную национальность, что не может быть оскорбительным.

Таким образом, высказывания, на которые сослалась К. в исковом заявлении и уточнила в ходе судебного разбирательства, даже если и носят для неё обидный или провокационный характер, по сути своей не являются оскорбительными, унижающими честь и достоинство истца.

Учитывая вышеизложенное и принимая во внимание, что в ходе судебного разбирательства факты распространения Е. в отношении К. сведений, порочащих честь и достоинство истца, а также нанесение оскорблений, своего доказательственного подтверждения не нашли, судебная коллегия решение суда первой инстанции отменила, с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований К.

Апелляционное определение N 33-1919/2021

Одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих доказыванию при рассмотрении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, является установление факта выбытия имущества из владения собственника или из владения лица, которому оно было передано собственником во владение, по воле или помимо их воли.

Решением Елизовского районного суда удовлетворены исковые требования Ш. к С., Р., Б. о признании добросовестным приобретателем транспортного средства.

Как следует из материалов дела, 5 февраля 2017 года на основании договора купли-продажи транспортного средства Б. приобрел у Р. автомобиль марки "Мицубиси Делика".

6 февраля 2017 года Б. в ООО "Росгосстрах" в соответствии с Законом об ОСАГО застрахован риск гражданской ответственности при использовании спорного автомобиля.

7 февраля 2017 года на основании заявления Б. органом ГИБДД внесены изменения в регистрационные данные в связи с изменением собственника транспортного средства, выдан новый ПТС, взамен утраченного ПТС от 4 октября 2013 года.

7 июня 2017 года по договору купли-продажи спорный автомобиль у Б. приобрел Ш.

24 июня 2017 года Ш. также исполнена обязанность по страхованию риска гражданской ответственности при использовании указанного автомобиля в соответствии с Законом об ОСАГО.

24 июня 2017 года органами ГИБДД внесены изменения в регистрационные данные на транспортное средство "Мицубиси Делика", выдан новый государственный регистрационный знак.

Возражая против удовлетворения иска, ответчик С. указывал, что 6 февраля 2016 года по договору купли-продажи он приобрёл указанный автомобиль у его собственника Р., что подтверждается письменным договором купли-продажи. Однако в органы ГИБДД для внесения изменений в регистрационные документы на автомобиль до его передачи для ремонта Р. не обращался. Переход права собственности к С. не был своевременно зарегистрирован в органах ГИБДД, в связи с чем собственником автомобиля формально числился Р.

Постановлением УУП ОМВД России по Елизовскому району от 15 апреля 2017 года отказано в возбуждении уголовного дела по заявлению С. о совершении преступления, предусмотренного частью 1 статьи 159 Уголовного кодекса РФ на основании пункта 2 части 1 статьи 24 Уголовного процессуального кодекса РФ (за отсутствием в действиях Р. состава указанного преступления).

Заочным решением Елизовского районного суда Камчатского края от 21 августа 2017 года удовлетворены исковые требования С. к Р. об истребовании автомобиля "Мицубиси Делика", из чужого незаконного владения. До настоящего времени указанное заочное решение суда не исполнено, автомобиль С. не передан.

21 сентября 2020 года следователем следственного отдела ОМВД России по Елизовскому району в отношении Р. возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного частью 3 статьи 160 Уголовного кодекса РФ, в связи с теми обстоятельствами, что С. в период с 1 июня 2016 года по 31 августа 2016 года в городе Елизово передал Р. два автомобиля, в том числе спорный автомобиль, для проведения ремонтных работ, однако, получив указанные автомобили Р., распорядился ими по своему усмотрению, чем причинил С. материальный ущерб в крупном размере на сумму 495 000 рублей, что подтверждается копией постановления следователя о возбуждении уголовного дела и принятии его к производству. По этому уголовному делу С., как лицо, которому незаконными действиями причинён материальный ущерб, признан потерпевшим. На автомобиль "Мицубиси Делика" наложен арест, автомобиль передан на ответственное хранение Ш. Рассмотрение уголовного дела не завершено.

Установив указанные обстоятельства, придя к выводу, что у Ш. не было оснований усомниться в праве продавца на отчуждение спорного автомобиля, при этом С., оформив в феврале 2016 года договор купли-продажи спорного автомобиля, не обратился в органы ГИБДД с заявлением о внесении изменений в регистрационные данные транспортного средства в связи со сменой собственника, не оспорил в судебном порядке договоры купли-продажи между Р. и Б., и между Б. и Ш., суд первой инстанции удовлетворил иск Ш.. указав, что он вправе избрать такой способ защиты нарушенного права, как обращение в суд с иском о признании его добросовестным приобретателем спорного транспортного средства.

С таким выводом по результатам рассмотрения гражданского дела судебная коллегия не согласилась ввиду следующего.

Согласно материалам дела, спорный автомобиль является предметом преступления по уголовному делу по обвинению Р. по части 3 статьи 160 Уголовного кодекса РФ, возбужденному по заявлению С., как его собственника на основании договора купли-продажи от 6 февраля 2016 года.

В соответствии с частью 3 статьи 81 Уголовного процессуального кодекса РФ вопрос о вещественных доказательствах должен быть решён только при вынесении приговора, а также определения или постановления о прекращении уголовного дела. При этом предметы передаются законным владельцам, а при неустановлении последних - переходят в собственность государства. Споры о принадлежности вещественных доказательств разрешаются в порядке гражданского судопроизводства.

Учитывая названные правовые положения, оснований для разрешения юридической принадлежности указанного имущества до вступления в законную силу приговора суда либо постановления о прекращении уголовного дела не имеется, и установить их не представляется возможным. Обратное привело бы к созданию объективных препятствий в рассмотрении уголовного дела, в том числе, в части определения потерпевшего, в отношении которого преступными действиями причинен материальный ущерб, а также установления виновных в отчуждении имущества лиц.

Данных о том, что истец в рамках уголовного дела признан потерпевшим, не имеется.

В пункте 39 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что по смыслу пункта 1 статьи 302 Гражданского кодекса РФ собственник вправе истребовать свое имущество из чужого незаконного владения независимо от возражения ответчика о том, что он является добросовестным приобретателем, если докажет факт выбытия имущества из его владения или владения лица, которому оно было передано собственником, помимо их воли.

Таким образом, одним из юридически значимых обстоятельств, подлежащих доказыванию при рассмотрении иска об истребовании имущества из чужого незаконного владения, является установление факта выбытия имущества из владения собственника или из владения лица, которому оно было передано собственником во владение, по воле или помимо их воли.

В настоящем деле не заявлены исковые требования об истребовании имущества из чужого незаконного владения либо о признании сделки купли-продажи автомобиля недействительной. Более того, спорный автомобиль у Ш. не изъят, находится в его владении. Таким образом, истец не лишён права собственности на спорный автомобиль. Требование о признании добросовестным приобретателем автомобиля в настоящем случае не приводит к восстановлению нарушенных прав. Истец не лишён возможности в дальнейшем выдвигать свои возражения против притязаний собственника, требующего возврата имущества, с учетом результатов рассмотрения уголовного дела и установления обстоятельств совершения преступления.

По этим основаниям решение суда первой инстанции судом апелляционной инстанции отменено в соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 330 Гражданского процессуального кодекса РФ, как постановленное с нарушением норм материального и процессуального права, с принятием по делу нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований Ш. к С., Р., Б. о признании добросовестным приобретателем транспортного средства автомобиля марки "Мицубиси Делика".

Апелляционное определение N 33-1874/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Камчатского краевого суда

Отдел кодификации и обобщения судебной практики