Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики от 02 апреля 2018 г. по делу N 33-190/2018

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Карачаево-Черкесской Республики в составе:

председательствующего: Гришиной С.Г,

судей Болатчиевой А.А, Асланукова А.Х,

при секретаре судебного заседания Булгаровой С.М,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ответчиков Умаровой М.И, Эркеновой С.М. и Кочкаровой З.А. на решение Карачаевского районного суда Карачаево-Черкесской Республики от 27 сентября 2017 года по гражданскому делу по исковому заявлению Умарова Р.Е. к Умаровой М.И, Эркеновой С.М. и Кочкаровой З.А. о защите права собственности.

Заслушав доклад судьи Верховного Суда КЧР Болатчиевой А.А, объяснения истца Умарова Р.Е. и его представителя Зацепилиной С.Н, представителя ответчиков Умаровой М.И, Эркеновой С.М, Кочкаровой З.А. - Вишневской А.П, представителя ответчика Кочкаровой З.А. - Умаровой Б.М, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Умаров Р.Е. обратился в суд с иском к Умаровой М.И, Эркеновой С.М. и Кочкаровой З.А. о признании недействительным договора купли-продажи жилого дома и земельного участка от "дата", договора дарения жилого дома и земельного участка от "дата", исключении из ЕГРП записи регистрации. В обоснование указал, что "дата" года умерла его бабушка Р. У нее было трое сыновей: отец истца - Умарова Р.Е, умерший в "дата" году, отец ответчика Умаровой М.И.- И, умерший "дата" года, И, умерший "дата" года.

Собственником спорного земельного участка, предназначенного для ведения личного подсобного хозяйства и жилищного строительства, расположенного по адресу: "адрес", являлся ныне покойный И, что подтверждается свидетельством о праве собственности на землю N... от "дата", выданного Мирненской сельской администрацией.

На выделенном земельном участке И. "дата" было разрешено строительство индивидуального жилого дома, являющегося предметом данного спора, что подтверждается архивной выпиской N... В решении от 07 апреля 1988 года исполнительный комитет Нежинского Сельского Совета народных депутатов Предгорного района Ставропольского края просил исполком районного Совета народных депутатов принять в эксплуатацию жилой дом, расположенный в "адрес", принадлежащий И. Кроме того, решением народного суда Предгорного района Ставропольского края от 09 июня 1987 года в иске исполкома Предгорного района Совета народных депутатов к И. как к единственному ответчику по гражданскому делу об изъятии дома отказано по причине того, что застройщик И. не допустил значительных отступлений от выданного на его имя проекта.

Истец полагал, что жилой дом и земельный участок, расположенные по адресу: "адрес", являются наследственным имуществом после смерти И. Единственным наследником первой очереди после его смерти являлась его мать (бабушка истца) Р, которая фактически вступила в наследство. Она проживала в спорном домовладении, была там зарегистрирована. После смерти И. истец стал постоянно проживать в спорном домовладении с бабушкой, так как она осталась одна, он ухаживал за ней до дня ее смерти, помогал ей по хозяйству, истец зарегистрирован в спорном домовладении с "дата" октября 2002 года по настоящее время. После ее смерти истец продолжает там проживать и фактически принял наследство, сохранял наследственное имущество, осуществлял уход за домом и земельным участком, проводил ремонтные работы.

В целях оформления своих наследственных прав истец обратился к нотариусу Предгорного района Ставропольского края, который указал на необходимость предоставления документов, подтверждающих факт родственных отношений между наследодателем и наследником.

Решениями Предгорного районного суда Ставропольского края от 14.11.2008 года и 08.12.2014 года были установлены факты родственных отношений между истцом и покойными бабушкой Р. и дядей И.

"дата" Предгорным районным судом Ставропольского края были удовлетворены требования Умаровой М.И. об установлении факта принятия наследства, признании права собственности. Земельный участок и жилой дом в "адрес" признаны наследственным имуществом, открывшимся после смерти ИЛ, умершего "дата" года и И, умершего "дата" года и установлен факт принятия Умаровой М.И. (двоюродной сестрой истца) наследства, за ней признано право собственности на спорное недвижимое имущество.

18.06.2015 года Предгорным районным судом Ставропольского края вынесено определение об отмене решения, которым признано право собственности Умаровой М.И. на спорное имущество по заявлению истца. Впоследствии ответчик Умарова М.И, будучи осведомленной об отмене решения суда от 25.12.2012 года, заключила договор купли-продажи спорного имущества со своей тетей по линии матери - Эркеновой С.М, которая подарила дом дочери Кочкаровой З.А.

Истец считает, что данными договорами нарушены его права как собственника, фактически вступившего в наследство, просил с учетом уточненных требований признать недействительными: договор купли-продажи жилого дома и земельного участка от "дата", заключенный между Умаровой М.И. и Эркеновой С.М, и договор дарения от "дата", заключенный между Эркеновой С.М. и Кочкаровой З.А.; исключить из Единого государственного реестра прав на недвижимое имущество и сделок с ним запись регистрации права собственности Умаровой М.И, Эркеновой С.М, Кочкаровой З.А на спорное имущество. Истец также просил истребовать жилой дом общей площадью "данные изъяты" кв.м. и земельный участок площадью "данные изъяты" кв.м, расположенные по адресу: "адрес" из чужого незаконного владения по тем же основаниям.

В судебном заседании суда первой инстанции истец Умаров Р.Е. и его представитель адвокат Зацепилина С.Н. поддержали исковые требования с уточнениями по изложенным в иске основаниям, просили не рассматривать и исключили исковые требования в части истребования спорного имущества из чужого незаконного владения.

Представители ответчика Умарова М.И. - Вишневская А.П. и Огинова А.А, просили отказать в удовлетворении требований истца в связи с тем, что он не имеет никаких прав на указанное имущество, право собственности Умаровой М.И. зарегистрировано на основании решения суда, т.е. на законных основаниях, а истец пропустил сроки обращения в суд.

Представитель ответчика Кочкарова З.А. - Умарова Б.М, просила отказать в удовлетворении иска.

Ответчик Умарова М.И, Эркенова С.М, Кочкарова З.А, представитель третьего лица - Межмуниципального отдела по г. Ессентуки и Предгорному району Управления Ростреестра по Ставропольскому краю, будучи извещенными о месте и времени судебного разбирательства надлежащим образом, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суд не уведомили, ходатайств об отложении судебного заседания не заявляли.

В соответствии со ст. 167 Гражданского процессуального кодекса РФ (далее ГПК РФ) дело рассмотрено в отсутствие неявившихся лиц.

Решением Карачаевского районного суда КЧР от 27 сентября 2017 года исковые требования удовлетворены.

В апелляционной жалобе ответчики Умарова М.И, Эркенова С.М. и Кочкарова З.А. просят решение Карачаевского районного суда КЧР от 27 сентября 2017 года отменить полностью и прекратить производство по гражданскому делу. В обоснование ссылаются на положения ст. 30 ГПК РФ, правовые позиции, изложенные в определении судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 29.05.2007 года N11-В07-1, полагают, что поскольку истцом заявлены требования о признании сделок недействительными в отношении объектов недвижимого имущества, расположенных по адресу: "адрес", должны применяться правила исключительной подсудности, следовательно, иск должен предъявляться по месту их нахождения, т.е. в Предгорный районный суд Ставропольского края. В суде первой инстанции судом не было определено основание для признания сделок недействительными, вопреки выводам суда, истцом не заявлялось как основание для признании сделки недействительной ее фиктивность, так же истец не указал основания, в силу которых сделки должны быть признаны оспоримыми и соблюден ли срок исковой давности для предъявления иска о защите своих нарушенных прав. Умаров Р.Е. не является стороной сделки и не может быть признан лицом, чьи интересы нарушены, т.к. им предъявлены документы об открытии наследства после умершей Р, которая не принимала наследственное имущество после смерти ИЛ и И. При вынесении обжалуемого решения судом не оценены должным образом доказательства по делу, что повлекло вынесение незаконного судебного акта.

В письменных возражениях на апелляционную жалобу истец Умаров Р.Е. просил решение суда первой инстанции оставить без изменения, а апелляционную жалобу ответчиков - без удовлетворения.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции от 22 марта 2018 года истец отказался от требований об истребовании из чужого незаконного владения жилого дома общей площадью "данные изъяты" кв.м. и земельного участка площадью "данные изъяты" кв.м, расположенных по адресу: "адрес", производство по делу прекращено.

В судебном заседании суда апелляционной инстанции представитель ответчиков Умаровой М.И, Эркеновой С.М, Кочкаровой З.А. - Вишневская А.П. поддержала доводы апелляционной жалобы, просила ее удовлетворить.

Представитель ответчика Кочкаровой З.А. - Умарова Б.М, просила решение суда первой инстанции отменить, а апелляционную жалобу - удовлетворить.

Истец Умаров Р.Е. и его представитель Зацепилина С.Н, просили решение суда первой инстанции оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Ответчики: Умарова М.И, Эркенова С.М, Кочкарова З.А, Межмуниципальный отдел по г. Ессентуки и Предгорному району Управления Ростреестра по Ставропольскому краю, будучи извещенными о месте и времени судебного разбирательства надлежащим образом, в судебное заседание не явились, о причинах неявки суд не уведомили, ходатайств об отложении судебного заседания не заявляли.

В соответствии с положениями ч.3 ст.167 и ч.1 ст.327 ГПК РФ, предоставляющими возможность рассмотрения дела в отсутствие кого-либо из лиц, участвующих в деле, извещенных о времени и месте судебного заседания, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда КЧР считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, выслушав объяснения лиц, участвующих в деле, обсудив доводы апелляционной жалобы, оценив дополнительно представленные сторонами доказательства, судебная коллегия приходит к следующему.

Из материалов дела следует, что предметом настоящего спора является принадлежность на праве собственности в порядке наследования имущества, расположенного по адресу: "адрес"

Истец полагает, что данное имущество принадлежало на праве собственности только И. (дяде истца), умершему в "дата" году, после чего наследство фактически приняла его пережившая мать - Р. (бабушка истца), после смерти которой наследство принял истец.

Ответчица полагает, что спорное имущество принадлежало на праве собственности И. (дяде ответчицы), умершему в "дата" году, и ИЛ (отец ответчицы), умершему в "дата" году, после смерти которых она фактически приняла наследство.

Судом первой инстанции установлено и не оспаривается сторонами, что отцом истца является Е, умерший "дата" года (том 1 л.д.144), родной брат И. и ИЛ

Из материалов дела также следует и не опровергнуто ответчиком, что истец Умаров Р.Е. на момент смерти бабушки Р. и в течение шести месяцев после ее смерти проживал и был зарегистрирован в спорном домовладении.

Разрешая спор по существу, суд первой инстанции пришел к выводу об удовлетворении иска. При этом, суд исходил из того, что спорное имущество к составу наследственного имущества умершего в "дата" году ИЛ не относится, поскольку с "дата" года И. являлся единоличным собственником спорного домовладения.

Данные выводы суда первой инстанции коллегия находит не соответствующими фактическим обстоятельствам по делу и основанными на неправильном применении норм материального права, однако, это не повлекло за собой принятие незаконного решения.

Из материалов дела следует, что решением Предгорного районного суда Ставропольского края от 9 июня 1987 года было отказано исполкому Предгорного районного Совета депутатов в изъятии домовладения в связи с отступлением от проекта. При этом, суд, отказывая в удовлетворении иска, указал, что в спорном домовладении проживают две семьи (том 1 л.д.12).

В суде апелляционной инстанции было установлено и не оспаривалось сторонами, что на "дата" год в спорном доме, безусловно, проживали Р, И, у которого не было супруги и детей, и ИЛ с супругой Б.

7 апреля 1988 года председателем исполнительного комитета Нежинского сельского Совета народных депутатов было принято решение об обращении в исполком Совета, с просьбой о приемке в эксплуатацию спорного жилого дома в интересах И..(том 1 л.д.14).

Однако, "дата" 1988 года спорный дом был принят в эксплуатацию по заявлению И. и ИЛ на основании решения исполнительного комитета Нежинского сельского Совета народных депутатов (том 2 л.д. 24-25). При этом был утвержден акт приемки в эксплуатацию от "дата" 1988 года и план домовладения на имя И. и ИЛ от "дата" 1988 года (том 2 л.д.24, 219).

Вышеуказанные документы в подлинниках представлены как суду первой инстанции, так и суду апелляционной инстанции. При этом они сомнений в подлинности у судебной коллегии не вызвали, стороны также не представили доказательств опровергающих сведения, изложенные в актах органа местного самоуправления, датированные 1988 годом.

Кроме того, согласно записей в похозяйственной книге спорное имущество значится в долевой собственности у И. и ИЛ ( том 2 л.д. 8,134).

Согласно Закону РСФСР от 19.07.1968 "О поселковом, сельском Совете народных депутатов РСФСР", похозяйственная книга является документом первичного учета в сельских Советах народных депутатов и содержит информацию о проживающих на территории сельского Совета гражданах и сведения о находящемся в их личном пользовании недвижимом имуществе.

До этого, 26.01.1934 Советом народных комиссаров СССР было принято Постановление N 185 "О первичном учете в сельских советах", которым была утверждена форма первичного учета в сельских советах. Одной из форм учета являлась похозяйственная книга, ведение которой было обязательным, книга носила статус официального документа.

Постановлением Госкомстата СССР от 25.05.1990 N 69 утверждены Указания по ведению похозяйственного учета в сельских Советах народных депутатов, согласно которым похозяйственные книги являются документами первичного учета хозяйств.

В силу п. 39 названных Указаний в разделе IVА "Земля, находящаяся в личном пользовании хозяйства" по каждому хозяйству записывается вся земельная площадь, предоставленная хозяйству в установленном порядке под приусадебный участок, служебный земельный надел, а также предоставленная крестьянским хозяйствам. Данные о предоставленных землях для ведения личного подсобного хозяйства колхозникам, рабочим и служащим, а также служебных наделах граждан выписываются из соответствующего раздела земельно-кадастровых книг.

В соответствии с п. 5 ранее действовавшего Порядка выдачи и регистрации свидетельств о праве собственности на землю, утвержденного Роскомземом на основании Указа Президента Российской Федерации от 27.12.1991 N 323 "О неотложных мерах по осуществлению земельной реформы в РСФСР" при подготовке проектов решений о предоставлении земельных участков и оформлении свидетельств используются ранее выданные документы, удостоверяющие право на земельный участок (государственные акты, решения соответствующих органов о предоставлении земельных участков, земельно-шнуровые и похозяйственные книги).

В соответствии с ч. 1 ст. 8 Федерального закона от 07.07.2003 N 112-ФЗ "О личном подсобном хозяйстве" учет личных подсобных хозяйств осуществляется в похозяйственных книгах, которые ведутся органами местного самоуправления поселений и органами местного самоуправления городских округов. Ведение похозяйственных книг осуществляется на основании сведений, предоставляемых на добровольной основе гражданами, ведущими личное подсобное хозяйство.

В соответствии с п. 1 Порядка ведения хозяйственных книг, утвержденным Приказом Минсельхоза Российской Федерации N 345 от 11.10.2010, ведение похозяйственных книг в целях учета личных подсобных хозяйств осуществляется органами местного самоуправления поселений и органами местного самоуправления городских округов, на территории которых имеются хозяйства.

Исходя из п. 7 Порядка записи в книгу производятся должностными лицами на основании сведений, предоставляемых на добровольной основе членами хозяйств.

Пунктом 24 Порядка ведения похозяйственных книг предусмотрено, что, заполняя сведения о правах на землю, в свободных строках указывается номер документа, подтверждающего право на земельный участок, его категорию и размер.

В соответствии с п. 9.1 ст. 3 Федерального закона от 25.10.2001 N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" если земельный участок предоставлен до введения в действие Земельного кодекса Российской Федерации для ведения личного подсобного, дачного хозяйства, огородничества, садоводства, индивидуального гаражного или индивидуального жилищного строительства на праве пожизненного наследуемого владения или постоянного (бессрочного) пользования, гражданин, обладающий таким земельным участком на таком праве, вправе зарегистрировать право собственности на такой земельный участок, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такой земельный участок не может предоставляться в частную собственность.

В случае, если в акте, свидетельстве или другом документе, устанавливающих или удостоверяющих право гражданина на земельный участок, предоставленный ему до введения в действие Земельного кодекса Российской Федерации для ведения личного подсобного, дачного хозяйства, огородничества, садоводства, индивидуального гаражного или индивидуального жилищного строительства, не указано право, на котором предоставлен такой земельный участок, или невозможно определить вид этого права, такой земельный участок считается предоставленным указанному гражданину на праве собственности, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такой земельный участок не может предоставляться в частную собственность.

Граждане, к которым перешли в порядке наследования или по иным основаниям права собственности на здания, строения и (или) сооружения, расположенные на земельных участках, указанных в настоящем пункте и находящихся в государственной или муниципальной собственности, вправе зарегистрировать права собственности на такие земельные участки, за исключением случаев, если в соответствии с федеральным законом такие земельные участки не могут предоставляться в частную собственность.

Государственная регистрация прав собственности на указанные в настоящем пункте земельные участки осуществляется в соответствии со ст. 25.2 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним". Принятие решений о предоставлении таких земельных участков в собственность граждан не требуется.

Согласно ст. 25.2 Федерального закона "О регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" одним из оснований для государственной регистрации права собственности гражданина на земельный участок является выдаваемая органом местного самоуправления выписка из похозяйственной книги о наличии у такого гражданина права на данный земельный участок (в случае, если этот земельный участок предоставлен для ведения личного подсобного хозяйства).

Форма выписки из похозяйственной книги, утверждена Приказом Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии от 07.03.2012 N П/103, согласно которой о наличии у гражданина права на земельный участок в форму вносятся реквизиты документа, на основании которого в похозяйственную книгу внесена запись о наличии у гражданина права на земельный участок, при наличии таких сведений в похозяйственной книге.

Системное толкование приведенных норм свидетельствует о том, что похозяйственные книги отнесены законодателем к числу документов, правоподтверждающих права на домовладение и земельный участок, и их наличие является достаточным основанием для государственной регистрации права собственности.

Таким образом, учитывая имеющиеся в деле доказательства и вышеуказанные нормы права, судебная коллегия приходит к выводу о том, что спорное домовладение на момент приемки в эксплуатацию, в 1988 году находилось в долевой собственности у И. и ИЛ (по "данные изъяты" доли у каждого).

При этом доля ИЛ носила режим совместной собственности, поскольку спорное имущество было приобретено в период брака между ИЛ и Умаровой (Эркеновой Б.М.), который был зарегистрирован "дата" 1980 года Учкуланским сельским Советом Карачаевского района.

В соответствии с п. 1 ст. 20 Кодекса о браке и семье РСФСР (действовавшего на момент возведения спорного жилого дома) имущество, нажитое супругами во время брака, является их общей совместной собственностью. Супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения этим имуществом.

Супруги пользуются равными правами на имущество и в том случае, если один из них был занят ведением домашнего хозяйства, уходом за детьми или по другим уважительным причинам не имел самостоятельного заработка.

Пунктом 1 ст. 20 Кодекса о браке и семье РСФСР, действовавшим на момент возведения супругами Умаровыми жилого дома, предусматривалось, что имущество, нажитое супругами во время брака, является их общей совместной собственностью, супруги имеют равные права владения, пользования и распоряжения этим имуществом.

Аналогичные положения содержат ст. ст. 34, 35 Семейного кодекса Российской Федерации.

Так, в силу п. 1 ст. 21 Кодекса о браке и семье РСФСР и ст. 39 Семейного кодекса Российской Федерации в случае раздела имущества, являющегося общей совместной собственностью супругов, их доли признаются равными.

Как разъяснено в п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.02.1973 N 3 "О некоторых вопросах, возникших в практике применения судами Кодекса о браке и семье РСФСР" общей совместной собственностью супругов, подлежащей разделу (ст. ст. 20, 21 КоБС РСФСР, ст. 256 Гражданского кодекса Российской Федерации), является любое нажитое ими в период брака движимое и недвижимое имущество, которое в силу ст. ст. 128, 129, п. п. 1, 2 ст. 213 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее ГК РФ) может быть объектом права собственности граждан независимо от того, на имя кого из супругов оно было приобретено (или внесены денежные средства), если договором между ними не установлен иной режим этого имущества.

На основании статьи 22 (часть 1) КоБС РСФСР к собственности каждого из супругов относилось имущество, принадлежавшее супругам до вступления в брак, а также полученное ими во время брака в дар или в порядке наследования.

Из содержания вышеуказанной нормы Кодекса следует, что имущество принадлежит одному из супругов в том случае, если это имущество получено именно этим супругом в дар или в порядке наследования.

Доказательств того, что спорное имущество было получено в дар ИЛ, материалы дела не содержат.

Истцом в обоснование возникновения права собственности И. представлено свидетельство о праве собственности от "дата" на земельный участок мерою "данные изъяты" га, расположенный по адресу: "адрес" на имя И..(том 1 л.д. 15)

Между тем, вне зависимости от наличия данного документа в силу ст. 35 Земельного Кодекса РФ, право собственности на земельный участок определяется с учетом долей в праве собственности на здание.

Из материалов дела также следует, что мать И. и ИЛ - Р. с момента строительства дома в 1987 году и до дня смерти ( "дата") была зарегистрирована и проживала в спорном домовладении.

В "дата" году умер её сын ИЛ, после его смерти открылось наследство в виде "данные изъяты" доли спорного домовладения, половина которого в силу закона принадлежит Б... Из пояснений Б. следует, что после смерти супруга она распорядилась его имуществом: продала автомобиль, владела и пользовалась спорным домовладением. Данные обстоятельства истцом РА. не опровергнуты и частично подтверждены. Кроме того стороны подтвердили факт проживания в юридически значимый период ( "дата") в спорном домовладении Р.

Исходя из прояснений сторон следует, что, несмотря на наличие долевой собственности, все они жили одной семьей, проявляли заботу друг о друге, совместно ухаживали за огородом и домом после смерти ИЛ

В силу статьи 546 Гражданского кодекса РСФСР признается, пока не доказано иное, что наследник принял наследство, если он совершил действия, свидетельствующие о фактическом принятии наследства, в частности если наследник: вступил во владение или управление наследственным имуществом; принял меры по сохранению наследственного имущества, защите его от посягательств или притязаний третьих лиц; произвел за свой счет расходы на содержание наследственного имущества; оплатил за свой счет долги наследодателя или получил от третьих лиц причитавшиеся наследодателю денежные средства.

Исходя из положения указанных правовых норм, воля на принятие наследства считается проявленной в том случае, если наследник совершает фактические действия, свойственные собственнику. Такими действиями считаются действия, в которых проявляется отношение наследника к наследственному имуществу как к своему собственному, поэтому действия должны им совершаться для себя и в своих интересах.

Таким образом, с учетом фактических обстоятельств по делу судебная коллегия приходит к выводу о том, что после смерти ИЛ наследство приняли его мать Р. и супруга Б. по "данные изъяты" доли, как наследники первой очереди. Доказательств того, что иные наследники первой очереди (дети ИЛ), фактически приняли наследство, материалы дела не содержат.

Следовательно, с учетом фактического принятия наследства и наличия режима совместной собственности на "дата" год спорное имущество имело трех сособственников: И. - "данные изъяты" доли; Р. - "данные изъяты" доли; Б. - "данные изъяты" доли.

"дата" году умирает И..(том 1 л.д. 22), у которого единственный наследник первой очереди - Р... В юридически значимый период она проживает и зарегистрирована в спорном домовладении, в связи с чем судебная коллегия приходит к выводу о том, что она фактически приняла наследство, открывшееся после смерти сына в виде "данные изъяты" доли спорного домовладения, в связи с чем её доля в общем имуществе составила "данные изъяты".

Доказательств того, что имелись иные лица, относящиеся к первой очереди, призываемой к наследованию, и они приняли наследство после смерти И, материалы дела не содержат.

Р. умерла "дата" года.

Как усматривается из данных похозяйственных книг, иных письменных доказательств, показаний свидетелей, истец с "дата" года и в течение шести месяцев после её смерти был зарегистрирован и проживал в спорном домовладении, осуществлял действия по благоустройству спорного дома, содержал земельный участок.

Доказательств обратного, судебным инстанциям не предоставлено, в связи с чем коллегия приходит к выводу о том, что он принял "данные изъяты" доли наследства в спорном имуществе, оставшегося после смерти Р, и стал собственником соответствующей доли.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в п. 34 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 года "О судебной практике по делам о наследовании" наследник, принявший наследство, независимо от времени и способа его принятия считается собственником наследственного имущества, носителем имущественных прав и обязанностей со дня открытия наследства вне зависимости от факта государственной регистрации прав на наследственное имущество и ее момента (если такая регистрация предусмотрена законом).

Заявление стороны ответчика о пропуске истцом срока исковой давности по заявленным требованиям судебная коллегия находит несостоятельным. Материалами дела подтверждаются факты принятия наследниками наследства в установленный законом срок и предусмотренным ст. 1152, 1153 ГК РФ способом, а в силу п. 4 ст. 1152 ГК РФ принятое наследство считается принадлежащим истцу с момента открытия наследства, независимо от момента государственной регистрации права наследника на наследственное имущество.

Поскольку обстоятельства дела свидетельствуют о фактическом принятии наследства, то вопрос о пропуске срока исковой давности не может влиять на признание права собственности, поскольку в данном случае все без исключения исковые требования Умарова Р.Е. носят негаторный характер, направленный на устранение препятствий в пользовании.

При этом, судебная коллегия приходит выводу о том, что ответчик Умарова М.И. после смерти дяди И. в 2002 году не могла и не приняла наследство в виде "данные изъяты" спорного имущества, поскольку имелся наследник первой очереди, фактически принявший наследство в силу п. 1 ст. 1142 ГК РФ.

Отсутствуют в материалах дела и доказательства того, что ответчик Умарова М.И. фактически приняла наследство после смерти своей бабушки Р... в "дата" году. Как следует из материалов дела, Умарова М.И. проживала в юридически значимый период в г.Кисловодске, а переехала в спорное домовладение в 2012 году в связи с семейными проблемами. Из пояснений сторон следует, что в спорное помещение её вселила мать Б., которая, как установлено судебной коллегией, вправе претендовать на "данные изъяты" доли в общем имуществе.

С учетом установленных по делу обстоятельств, коллегия приходит к выводу о том, что требования Умарова Р.Е. о защите права собственности "данные изъяты" доли в спорном имуществе подлежали удовлетворению, поскольку Умарова М.И. право собственности на недвижимое имущество в порядке наследования не приобрела.

При этом в материалах дела отсутствуют какие-либо доказательства принятия Умаровой М.И. наследства после смерти ИЛ. ( "дата" год), И... ( "дата" год), Р. ( "дата" год). Ответчица в юридически значимые периоды в спорном домовладении не проживала, зарегистрирована не была, с соответствующим заявлением к нотариусу не обращалась. Доказательств совершения действий, свидетельствующих о фактическом принятии наследства Умаровой М.И, судебным инстанциям так же не представлено.

Как следует из материалов дела, Умарова М.И. на основании решения Предгорного районного суда Ставропольского края от 25 декабря 2012 года, которым был установлен факт принятия ею спорного имущества, зарегистрировала право собственности (том 1 л.д.63-70, 93-103).

Определением Предгорного районного суда Ставропольского края от 18 июня 2015 года решение от 25 декабря 2012 года отменено по заявлению Умарова Р.Е. по вновь открывшимся обстоятельствам (том 1 л.д.24).

Определением Предгорного районного суда Ставропольского края от 9 июля 2015 года исковое заявление Умаровой М.И. о принятии наследства оставлено без рассмотрения в связи с вторичной неявкой истца в судебное заседание (том 1 л.д.202).

20 июля 2015 года между Умаровой М.И. и Эркеновой С.М. был заключен договор купли-продажи жилого дома и земельного участка по адресу: "адрес" (том 1 л.д.74), который прошел государственную регистрацию "дата" ( том 1 л.д.75).

19 августа 2015 года между Эркеновой С.М. и Кочкаровой З.А, заключен договор дарения спорного имущества, прошедший государственную регистрацию (том 1 л.д. 85-86).

Доказательств того, что Эркенова С.М, Кочкарова З.А, вселились в спорное домовладение, были зарегистрированы в нем, несли бремя по его содержанию и осуществляли права собственника, материалы дела не содержат. Доказательств обратного, ответчиками, вопреки требованиям ст. 56 ГПК РФ, не представлено.

Кроме того, судом первой инстанции установлено, что покупатель Эркенова С.М. является родной сестрой Б. и тетей ответчицы Умаровой М.И. Кочкарова З.А. в свою очередь является двоюродной сестрой ответчицы, в связи с чем оспоренные сделки вызывают сомнения в действительности.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, а также учитывая пояснения сторон, коллегия приходит к выводу о том, что фактическая передача продавцом имущества ответчикам по оспариваемым договорам не произведена. Указание в договоре на передачу имущества не свидетельствует об исполнении продавцом обязанности по передаче объектов, являющихся предметом договора, поскольку совокупностью обстоятельств подтверждено нахождение спорного объекта во владении Умарова Р.Е. и Б..

Как следует из материалов дела, истец не являлся стороной по оспариваемым сделкам.

В силу ч. 2 ст. 168 ГК РФ сделка, нарушающая требования закона или иного правового акта и при этом посягающая на публичные интересы либо права и охраняемые законом интересы третьих лиц ничтожна.

Нарушение прав и охраняемых законом интересов третьих лиц это любое ограничение предусмотренного законом субъективного права или юридической возможности, которая могла бы быть реализована третьим лицом на основании нормы закона. Нарушение прав и интересов третьих лиц предполагает совершение сделки, нарушающей конкретную норму права, а также интересы лица, которые непосредственно затронуты сделкой. Поскольку в силу ст. 209 ГК РФ, только собственнику принадлежит право распоряжения своим имуществом, то оспариваемые сделки, несомненно нарушили права и охраняемые законом интересы сособственника Умарова Р.Е, в связи с чем являются ничтожными.

Рассматривая вопрос о возникновении права собственности на основании абзаца второго п. 2 ст. 223 ГК РФ, судебная коллегия не может признать Эркенову С.М. добросовестным приобретателем объекта недвижимости, так как установлено, что спорное имущество ей во владение не передавалось.

Возражая против доводов истца, ответчик утверждает, что является добросовестным приобретателем (п. 1 ст. 302 ГК РФ) спорного имущества, оснований для его истребования, предусмотренных названной нормой, нет, с момента государственной регистрации права собственности она стала собственником этого объекта (абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ).

С данной позицией коллегия согласиться не может, считая неприменимыми в данном случае нормы п. 1 ст. 302 ГК РФ и абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ. Названные правила в определенных случаях дают защиту добросовестному приобретателю - лицу, которое не знало и не должно было знать о приобретении имущества у лица, не имевшего права его отчуждать. Причем добросовестность приобретателя должна наличествовать как в момент заключения договора, направленного на отчуждение имущества, так и в момент поступления этого имущества в фактическое владение приобретателя. Следовательно, до передачи владения лицо, заключившее договор с неуправомоченным отчуждателем, не является добросовестным приобретателем имущества (п. 1 ст. 302 ГК РФ).

Истец представил в суд доказательства, подтверждающие невыбытие спорного объекта недвижимости из его владения, отсутствие передачи во исполнение первого договора, и, следовательно, невозможность его передачи во исполнение договора от "дата".

Доводы представителя ответчиков о том, что оспариваемые сделки прошли государственную регистрацию, в связи с чем оснований для удовлетворения иска не имеется, коллегия находит несостоятельными.

В силу п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Согласно пункту 2 указанной статьи в случае установления того, что лицо злоупотребило своим правом, суд может отказать в защите принадлежащего ему права.

С учетом императивного положения закона о недопустимости злоупотребления правом возможность квалификации судом действий лица как злоупотребление правом не зависит от того, ссылалась ли другая сторона спора на злоупотребление правом противной стороной. Суд вправе по своей инициативе отказать в защите права злоупотребляющему лицу, что прямо следует и из содержания пункта 2 статьи 10 ГК РФ.

Непосредственной целью названной санкции является не наказание лица, злоупотребившего правом, а защита прав лица, потерпевшего от этого злоупотребления. Следовательно, для защиты нарушенных прав потерпевшего суд может не принять доводы злоупотребившего правом лица, обосновывающие соответствие своих действий по осуществлению принадлежащего ему права формальным требованиям законодательства.

Исследовав и оценив все имеющиеся в деле доказательства, исходя из конкретных обстоятельств дела, апелляционный суд приходит к выводу о том, что поведение лиц, заключивших спорные сделки, было направлено на вывод недвижимого имущества из сферы влияния Умарова Р.Е. и представляло собой использование конструкций гражданско-правовых сделок для целей злоупотребления правом, то есть находится в противоречии с действительным назначением гражданско-правовой сделки.

При таких обстоятельствах судебная коллегия квалифицирует спорные сделки как ничтожные на основании п. 1 ст. 10 и ст. 168 ГК РФ, как направленные на причинение вреда Умарову Р.Е.

В соответствии с п. 1 ст. 166 ГК РФ ничтожная сделка является недействительной независимо от признания ее таковой судом.

Вместе с тем ГК РФ не исключает возможности предъявления исков о признании недействительной ничтожной сделки. Споры по таким требованиям подлежат разрешению судом в общем порядке по заявлению любого заинтересованного лица.

Упомянутые иски могут быть предъявлены в суд в сроки, установленные п. 1 ст. 181 ГК РФ.

Согласно п. 1 ст. 181 ГК РФ (в редакции, действовавшей на момент обращения с иском), срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения.

Эта норма устанавливает специальное правило о начале течения срока исковой давности, исключающее применение общих положений ст. 200 ГК РФ.

Ссылку ответчиков на пропуск истцом срока исковой давности по заявленным требованиям, судебная коллегия находит несостоятельной.

Исковой давностью признается срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено (ст. 195 ГК РФ). Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 199 ГК РФ).

Срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки, течение которого начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки, составляет три года (ч. 1 ст. 181 ГК РФ в применимой к спорным отношениям редакции).

В определении от 08.04.2010 N 456-О-О Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что в порядке исключения из общего правила применительно к требованиям, связанным с недействительностью ничтожных сделок, законодателем в п. 1 ст. 181 ГК РФ предусмотрена специальная норма, в соответствии с которой течение указанного срока по данным требованиям определяется не субъективным фактором (осведомленностью заинтересованного лица о нарушении его прав), а объективными обстоятельствами, характеризующими начало исполнения сделки. Такое правовое регулирование обусловлено характером соответствующих сделок как ничтожных, которые недействительны с момента совершения независимо от признания их таковыми судом, а значит, не имеют юридической силы, не создают каких-либо прав и обязанностей как для сторон по сделке, так и для третьих лиц. Поскольку право на предъявление иска в данном случае связано с наступлением последствий исполнения ничтожной сделки и имеет своей целью их устранение, именно момент начала исполнения такой сделки, когда возникает производный от нее тот или иной неправовой результат, в действующем гражданском законодательстве избран в качестве определяющего для исчисления давностного срока. Выяснение же в каждом конкретном случае, с какого момента ничтожная сделка начала исполняться, относится к полномочиям соответствующих судов.

При рассмотрении настоящего спора судебная коллегия исходит из того, что договор купли-продажи спорного имущества от "дата" не исполнялся, имущество находится во владении истца и Б., следовательно, срок исковой давности по нему не пропущен.

Кроме того, п. 11 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" разъяснено, что граждане, юридические лица являются собственниками имущества, созданного ими для себя или приобретенного от других лиц на основании сделок об отчуждении этого имущества, а также перешедшего по наследству или в порядке реорганизации (ст. 218 ГК РФ). В силу п. 2 ст. 8 ГК РФ права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом. Иной момент возникновения права установлен, в частности, для приобретения права собственности на недвижимое имущество, в том числе, в порядке наследования. Так, если наследодателю принадлежало недвижимое имущество на праве собственности, это право переходит к наследнику независимо от государственной регистрации права на недвижимость. Право собственности на недвижимое имущество в случае принятия наследства возникает со дня открытия наследства (п. 4 ст. 1152 ГК РФ).

С учетом фактических обстоятельств по делу, коллегия приходит к выводу о том, что договор купли-продажи от "дата" спорного дома и земельного участка, был заключен с ненадлежащим продавцом Умаровой М.И, которая, не имела права собственности на спорный объект недвижимости. Указанный договор на момент его заключения содержал ложные сведения о правообладателях объекта.

Поскольку по смыслу пункта 4 статьи 1152 ГК РФ наследник, принявший наследство, становится собственником имущества со дня открытия наследства независимо от времени и способа его принятия, то сделка по распоряжению принадлежащим ему имуществом помимо его воли и запись о праве собственности Умаровой М.И, Эркеновой С.М, Кочкаровой З.М. подлежали исключению из ЕГРП.

Доводы апелляционной жалобы о том, что судом первой инстанции допущено нарушение положений ст. 30 ГПК РФ, судебная коллегия находит основанными на неправильном применении норм процессуального права.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 3 пункта 37 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 июня 2012 года N 13 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регламентирующих производство в суде апелляционной инстанции", дело может быть передано на рассмотрение по подсудности в суд первой инстанции, если на нарушение правил подсудности указано в апелляционных жалобе и суд апелляционной инстанции установит, что лицо, подавшее жалобу, заявляло в суде первой инстанции ходатайство о неподсудности дела этому суду либо что у него отсутствовала возможность заявить в суде первой инстанции такое ходатайство по причине неизвещения о времени и месте судебного заседания или непривлечения к участию в деле.

Кроме того, решение может быть отменено, если вследствие нарушения правил исключительной подсудности по искам о правах на недвижимое имущество отсутствовала возможность собрать, исследовать и оценить в качестве относимых и допустимых доказательств сведения, находящиеся по месту расположения недвижимого имущества, что могло привести к вынесению неправильного по существу решения суда.

Ответчиками, вопреки доводам апелляционной жалобы, ходатайств о передаче дела по подсудности не было заявлено, замечания на протоколы судебных заседаний в данной части принесены не были. Суд первой инстанции рассмотрел спор на основе состязательности и равноправия сторон, предоставив лицам, участвующим в деле, возможность предоставить доказательства в обоснование своих доводов и возражений. Более того, определением Предгорного районного суда Ставропольского края от 29 марта 2017 года исковое заявление Умарова Р.Е. к Умаровой М.И, Эркеновой С.М, Кочкаровой З.А. о защите права собственности было возвращено истцу как поданное с нарушением правил подсудности (том 1 л.д. 29), в связи с чем истец и обратился в Карачаевский районный суд КЧР.

С учетом вышеизложенного судебная коллегия приходит к выводу о том, что оснований для отмены судебного акта по доводам жалобы не имеется.

На основании изложенного, руководствуясь ст.ст. 328, 329 ГПК РФ, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

Решение Карачаевского районного суда Карачаево-Черкессокй Республики от 27 сентября 2017 года оставить без изменения, а апелляционную жалобу ответчиков Умаровой М.И, Эркеновой С.М. и Кочкаровой З.А. - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи: