Апелляционное определение СК по административным делам Московского городского суда от 22 января 2019 г. по делу N 33а-1140/2019

Судебная коллегия по административным делам Московского городского суда в составе

председательствующего Д.В. Шаповалова,

судей А.Н. Пономарёва, В.В. Лукьянченко,

при секретаре А.В. Чариковой,

рассмотрела в открытом судебном заседании административное дело по административному исковому заявлению Д.А. Каратаева к судебному приставу-исполнителю ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве Н.А. Пугачёвой, о признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя о временном ограничении на пользование специальным правом от 24 августа 2018 года

по апелляционной жалобе судебного пристава-исполнителя ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве на решение Зеленоградского районного суда г. Москвы от 21 сентября 2018 года,

заслушав доклад судьи А.Н. Пономарёва, выслушав объяснения судебного пристава-исполнителя ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве С.А. Поповой, заинтересованного лица В.Р. Малининой, Д.А. Каратаева,

установила:

Д.А. Каратаев обратился в суд с административным иском к судебному приставу-исполнителю ОСП по Зеленоградскому АОУФССП России по городу Москве Н.А. Пугачёвой, просил восстановить право на управление транспортным средством, которое полагал нарушенным постановлением судебного пристава-исполнителя от 24 августа 2018 года о временном ограничении на пользование специальным правом, принятым в рамках исполнительного производства о взыскании с него задолженности по алиментам на ребёнка.

Требования мотивированы тем, что Д.А. Каратаев работает водителем у индивидуального предпринимателя, что является для него единственным источником дохода.

Решением Зеленоградского районного суда г. Москвы от 21 сентября 2018 года постановлено: административный иск Каратаева Дмитрия Александровича к судебному приставу-исполнителю ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по Москве Н.А. Пугачевой об оспаривании постановления об ограничении должника в специальном праве удовлетворить; признать незаконным постановление судебного пристава-исполнителя ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по Москве Н.А. Пугачевой от 24 августа 2018 года об ограничении должника в специальном праве в виде управления транспортным средством по исполнительному производству N *** от 9 апреля 2010 года.

В апелляционной жалобе судебного пристава-исполнителя ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве С.А. Поповой ставится вопрос об отмене решения, как незаконного.

В заседании судебной коллегии судебный пристав-исполнитель ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве С.А. Попова, заинтересованное лицо В.Р. Малинина доводы апелляционной жалобы поддержали, при этом В.Р. Малининой представлен письменный отзыв, в котором она полагала решение суда нарушающим её права.

Д.А. Каратаев просил решение суда оставить без удовлетворения.

Заслушав доклад, выслушав объяснения судебного пристава-исполнителя ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве С.А. Поповой, заинтересованного лица В.Р. Малининой, Д.А. Каратаева, проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в апелляционной жалобе, возражения на неё, судебная коллегия пришла к выводу о наличии предусмотренных пунктами 3, 4 части 2 статьи 310 КАС РФ оснований для отмены решения суда в апелляционном порядке: несоответствие выводов суда первой инстанции, изложенных в решении суда, обстоятельствам административного дела; нарушение и неправильное применение норм материального права и норм процессуального права.

При этом судебная коллегия исходила из следующего.

Конституция Российской Федерации признает и гарантирует каждому право на судебную защиту его прав и свобод как основное неотчуждаемое право человека (статья 17, части 1 и 2; статья 46, часть 1; статья 47, часть 1).

Именно конституционный принцип равенства - в силу своего универсального характера - оказывает, как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений и выступает конституционным критерием оценки законодательного регулирования не только прав и свобод, закреплённых непосредственно в Конституции Российской Федерации, но и прав, приобретаемых на основании закона.

В соответствии с этим в целях реализации прав лиц, участвующих в деле, а также возможности исполнения ими своих процессуальных обязанностей, закреплённых в статье 45 КАС РФ, суд в силу пункта 7 статьи 6, статьи 14 КАС РФ, проявляя активную роль, обеспечивает состязательность и равноправие сторон, не только проверяет, чтобы последние были извещены о месте и времени судебного заседания по правилам главы 9 КАС РФ, но и применительно к части 9, части 11 статьи 226, части 3 статьи 62 КАС РФ распределяет бремя доказывания между сторонами и устанавливает имеющие значение для дела обстоятельства согласно нормам права, регулирующим спорные правоотношения.

Суд применил приведённые законоположения нецелесообразно части 1 статьи 218, части 2 статьи 227 КАС РФ, согласно которым необходимыми основаниями для удовлетворения административного иска, рассматриваемого в порядке главы 22 КАС РФ, является несоответствие оспариваемого постановления требованиям закона при доказанности административным истцом нарушения своих прав, гарантированных законом.

В результате суд пришёл к ошибочному выводу о том, что законодательство об исполнительном производстве, защищая право взыскателя на получение задолженности по исполнительному производству, возбуждённому с целью уплаты должником алиментов на ребёнка, не допускает оспариваемое ограничение при наличии установленных судом обстоятельств.

Никем из лиц, участвующих в деле, не оспариваются обстоятельства, установленные судом первой инстанции на основании имеющихся в деле доказательств, в соответствии с которыми Д.А. Каратаев обязан уплачивать в пользу В.Р. Малининой алименты на содержание своей *** ***, *** года рождения, до достижения ею 18-летнего возраста.

На 31 июля 2016 года установлена задолженность Д.А. Каратаева по уплате алиментов в размере *** р, которая постоянно увеличивалась и на 6 июня 2018 года составила *** р, несмотря на то что ранее, 12 декабря 2017 года, 21 августа 2018 года судебный пристав-исполнитель ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве отменяла вынесенные постановления от 7 сентября 2017 года и 8 июля 2018 года об ограничении Д.А. Каратаева в праве пользования транспортным средством.

Последний платёж по исполнительному производству в сумме *** р. Д.А. Каратаев совершил 10 августа 2018 года.

При вынесении 24 августа 2018 года оспариваемого постановления о временном ограничении должника Д.А. Каратаева в праве управления транспортным средством судебный пристав-исполнитель ОСП по Зеленоградскому АОУФССП России по городу Москве исходила из имеющейся задолженности Д.А. Каратаева по уплате алиментов, того обстоятельства, что постановление об ограничении специального права Д.А. Каратаева от 21 августа 2018 года отменено старшим судебным приставом ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве в соответствии с постановлением от 24 августа 2018 года.

Разрешая спор и удовлетворяя административный иск, суд не придя к выводу о том, что Д.А. Каратаев по уважительным причинам на протяжении нескольких лет не исполняет должным образом обязанности родителя по содержанию своей дочери, и не установив наличие иных исполнительных действий и мер принудительного исполнения, достаточных для защиты прав должника по исполнительному производству, а равно других обстоятельств, в силу которых оспариваемое постановление может быть признано незаконным, ограничился тем, что Д.А. Каратаев имеет постоянное место работы у индивидуального предпринимателя *** в должности ***, что требует от него наличия права управления транспортным средством.

Судебная коллегия сочла решение суда первой инстанции ошибочным, постановленным с нарушением норм материального и процессуального права. В то же время судебная коллегия согласилась с доводами апелляционной жалобы, направленными на отмену обжалуемого судебного постановления.

В силу статьи 64 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" временные ограничения на пользование должником специальным правом, предоставленным ему в соответствии с законодательством Российской Федерации, является исполнительным действием, направленным на создание условий для применения мер принудительного исполнения, а равно на понуждение должника к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительном документе.

При этом условия применения указанных исполнительных действий и срок, на который они распространяются, регламентированы специальными нормами законодательства об исполнительном производстве.

В соответствии со статьёй 67.1 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" под временным ограничением на пользование должником специальным правом понимается приостановление действия предоставленного должнику в соответствии с законодательством Российской Федерации специального права в виде права управления транспортными средствами (автомобильными транспортными средствами, воздушными судами, судами морского, внутреннего водного транспорта, мотоциклами, мопедами и лёгкими квадрициклами, трициклами и квадрициклами, самоходными машинами) до исполнения требований исполнительного документа в полном объёме либо до возникновения оснований для отмены такого ограничения.

При неисполнении должником-гражданином или должником, являющимся индивидуальным предпринимателем, в установленный для добровольного исполнения срок без уважительных причин содержащихся в исполнительном документе требований о взыскании алиментов, возмещении вреда, причинённого здоровью, возмещении вреда в связи со смертью кормильца, имущественного ущерба и (или) морального вреда, причинённых преступлением, требований неимущественного характера, связанных с воспитанием детей, а также требований о взыскании административного штрафа, назначенного за нарушение порядка пользования специальным правом, судебный пристав-исполнитель вправе по заявлению взыскателя или собственной инициативе вынести постановление о временном ограничении на пользование должником специальным правом. При неисполнении требований исполнительного документа о взыскании административного штрафа, назначенного за нарушение порядка пользования специальным правом, должник может быть ограничен в пользовании только этим специальным правом.

Частью 4 названной статьи установлены случаи, при наличии которых временное ограничение на пользование должником специальным правом не может применяться:

1) если установление такого ограничения лишает должника основного законного источника средств к существованию;

2) если использование транспортного средства является для должника и проживающих совместно с ним членов его семьи единственным средством для обеспечения их жизнедеятельности с учётом ограниченной транспортной доступности места постоянного проживания;

3) если должник является лицом, которое пользуется транспортным средством в связи с инвалидностью, либо на иждивении должника находится лицо, признанное в установленном законодательством Российской Федерации порядке инвалидом I или II группы либо ребёнком-инвалидом;

4) если сумма задолженности по исполнительному документу (исполнительным документам) не превышает 10 000 рублей;

5) если должнику предоставлена отсрочка или рассрочка исполнения требований исполнительного документа.

Согласно части 5, части 6 статьи 67.1 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" в постановлении о временном ограничении на пользование должником специальным правом судебный пристав-исполнитель разъясняет должнику его обязанность соблюдать установленное ограничение и предупреждает об административной ответственности за его нарушение. Указанное постановление утверждается старшим судебным приставом или его заместителем. Копии указанного постановления не позднее дня, следующего за днём его вынесения, вручаются должнику лично, направляются взыскателю и в подразделение органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль и надзор в соответствующей сфере деятельности.

Судебный пристав-исполнитель не позднее дня, следующего за днём исполнения требований исполнительного документа или возникновения оснований для отмены временного ограничения на пользование должником специальным правом, выносит постановление о снятии данного ограничения, которое утверждается старшим судебным приставом или его заместителем. Копии указанного постановления либо судебного акта или постановления вышестоящего должностного лица об отмене постановления о временном ограничении на пользование должником специальным правом незамедлительно направляются должнику, взыскателю и в подразделение органа исполнительной власти, осуществляющего государственный контроль и надзор в соответствующей сфере деятельности.

Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, исполнение судебного решения, в том числе вынесенного в пользу кредитора в случае нарушения должником гражданско-правового обязательства, по смыслу статьи 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации, гарантирующей каждому судебную защиту его прав и свобод, следует рассматривать как элемент судебной защиты; соответственно, защита нарушенных прав не может быть признана действенной, если судебный акт или акт иного уполномоченного органа своевременно не исполняется, что обязывает федерального законодателя при выборе в пределах своей конституционной дискреции того или иного механизма исполнительного производства осуществлять непротиворечивое регулирование отношений в этой сфере, создавать для них стабильную правовую основу и не ставить под сомнение конституционный принцип исполнимости судебного решения (постановления от 30 июля 2001 года N 13-П, от 15 января 2002 года N 1-П, от 14 мая 2003 года N 8-П, от 14 июля 2005 года N 8-П, от 12 июля 2007 года N 10-П и от 26 февраля 2010 года N 4-П).

Эти требования согласуются со статьёй 2 Международного пакта о гражданских и политических правах, обязывающей государства обеспечить любому лицу, права и свободы которого нарушены, эффективные средства правовой защиты, а также с пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в его интерпретации Европейским Судом по правам человека, полагающим, что исполнение решения, вынесенного любым судом, должно рассматриваться как неотъемлемая часть "суда" в смысле данной статьи и что право каждого на судебную защиту стало бы иллюзорным, если бы правовая система государства допускала, чтобы окончательное, обязательное судебное решение оставалось недействующим к ущербу одной из сторон (постановления от 19 марта 1997 года по делу "Хорнсби (Hornsby) против Греции", от 7 мая 2002 года по делу "Бурдов против России", от 27 мая 2004 года по делу "Метаксас (Metaxas) против Греции", от 29 марта 2006 года по делу "Мостаччуоло (Mostacciuolo) против Италии (N 2)", от 15 февраля 2007 года по делу "Райлян против России" и др.).

Поскольку в силу статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации осуществление прав и свобод человека и гражданина имеет в качестве своего объективного предела воспрепятствование реализации прав и свобод других лиц, причинение вреда их конституционно гарантированным интересам, федеральный законодатель, создавая условия, обеспечивающие равную судебную защиту прав кредитора (взыскателя) и должника (ответчика), должен исходить из того, что возникающие коллизии их законных интересов во всяком случае не могут преодолеваться путём предоставления защиты одним правам в нарушение других, равноценных по своему конституционному значению. В этих случаях права и законные интересы участников гражданского оборота должны получать соразмерную (пропорциональную) защиту на основе баланса конституционных ценностей. Применительно к нормативно-правовому регулированию разрешения судом коллизий интересов кредиторов и должников это означает, что установленные федеральным законодателем пределы возможного взыскания по исполнительным документам должны отвечать интересам защиты конституционных прав кредитора, однако они не могут затрагивать основное содержание конституционных прав гражданина-должника, существо которых ни при каких обстоятельствах не должно быть утрачено.

Данные правовые позиции сформулированы Конституционным Судом Российской Федерации в Постановлении от 14 мая 2012 года N 11-П.

Статья 2 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" определяет, что задачами исполнительного производства являются правильное и своевременное исполнение судебных актов, актов других органов и должностных лиц, а в предусмотренных законодательством Российской Федерации случаях исполнение иных документов в целях защиты нарушенных прав, свобод и законных интересов граждан и организаций, а также в целях обеспечения исполнения обязательств по международным договорам Российской Федерации.

В силу статьи 4 того же Закона исполнительное производство осуществляется на принципах:

1) законности;

2) своевременности совершения исполнительных действий и применения мер принудительного исполнения;

3) уважения чести и достоинства гражданина;

4) неприкосновенности минимума имущества, необходимого для существования должника-гражданина и членов его семьи;

5) соотносимости объёма требований взыскателя и мер принудительного исполнения.

Согласно пункту 1 статьи 12, статье 2 Федерального закона от 21.07.1997 N 118-ФЗ "О судебных приставах" в процессе принудительного исполнения судебных актов и актов других органов, предусмотренных федеральным законом об исполнительном производстве, судебный пристав-исполнитель, среди прочего, принимает меры по своевременному, полному и правильному исполнению исполнительных документов.

Судебные приставы в своей деятельности руководствуются Конституцией Российской Федерации, настоящим Федеральным законом, Федеральным законом "Об исполнительном производстве" и другими федеральными законами, а также принятыми в соответствии с ними иными нормативными правовыми актами.

Таким образом, обстоятельством, имеющим значение по данному делу, являлось выяснение необходимости в рамках исполнительного производства принять меры, направленные на понуждение Д.А. Каратаева к полному, правильному и своевременному исполнению требований, содержащихся в исполнительных документах. При решении вопроса о наличии такой необходимости суд в случае отсутствия предусмотренных частью 4 статьи 67.1 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" запретов, устанавливает факты, связанные с тем, что в установленный судебным приставом-исполнителем для добровольного исполнения срок должник без уважительных причин не исполнил содержащихся в исполнительных документах требований о взыскании алиментов.

Как усматривается из материалов дела и никем не оспаривается, такие факты по настоящему делу установлены, поскольку Д.А. Каратаев алименты на содержание **** не уплачивал на протяжении нескольких лет, в результате чего образовалась задолженность, размер которой увеличился и превысил *** ***. р, несмотря на то, что ранее судебный пристав-исполнитель отменяла применявшееся в отношении должника ограничение на право управления транспортным средством. Доказательств уважительности причин оставления свой дочери без содержания административный ответчик не представил.

В заседании судебной коллегии из объяснений лиц, участвующих в деле, усматривается, что после отмены районным судом оспариваемого постановления судебного пристава-исполнителя Д.А. Каратаев денежных средств в погашение задолженности по алиментам не внёс.

При таком положении единственным основанием, по которому ограничение в пользовании специальным правом по данному делу не может применяться, являются перечисленные в законе обстоятельства, связанные как с предметом исполнительного производства, так и другими фактическими данными, однако, доказательств их наличия Д.А. Каратаевым не представлено.

Между тем суд, прежде чем сделать вывод о том, что установление оспариваемого ограничения лишает Д.А. Каратаева основного законного источника средств к существованию, должен был установить, что Д.А. Каратаев не только получает законный доход от использования автомобиля, но использует его для исполнения обязанности по уплате алиментов.

На это нацеливают и приведённые положения Закона, в которых срок ограничения специального права определяется не только моментом до исполнения требований исполнительного документа в полном объёме, но возникновением оснований для отмены такого ограничения.

Вместо этого суд ограничился формальной возможностью получения Д.А. Каратаевым дохода от использования транспортного средства.

В деле нет данных, подтверждающих, что Д.А. Каратаев работает официально, а именно: в деле отсутствуют сведения о том, что в отношении Д.А. Каратаева его работодателем перечисляются взносы в пенсионный фонд и фонд социального страхования, а получаемая Д.А. Каратаевым заработная плата облагается налогом на доходы физических лиц и используется для погашения задолженности по алиментам.

При всём том пределы возможного взыскания, о которых говорится в судебных актах Конституционного Суда Российской Федерации, по исполнительному документу о взыскании алиментов с Д.А. Каратаева судебным приставом-исполнителем не исчерпаны, потому что возможно ограничение должника в праве управления транспортным средством, которое не затрагивает основное содержание конституционных прав Д.А. Каратаева.

На основании изложенного судебная коллегия пришла к выводу о том, что решение суда подлежит отмене с вынесением по делу нового решения об отказе в удовлетворении административного иска.

Руководствуясь статьёй 311, пунктами 3, 4 части 2 статьи 310 КАС РФ, судебная коллегия по административным делам Московского городского суда

определила:

решение Зеленоградского районного суда г. Москвы от 21 сентября 2018 года отменить, постановить по делу новое решение, которым в удовлетворении административного искового заявления Д.А. Каратаева к судебному приставу-исполнителю ОСП по Зеленоградскому АО УФССП России по городу Москве о признании незаконным постановления судебного пристава-исполнителя о временном ограничении на пользование специальным правом от 24 августа 2018 года отказать.

Председательствующий

Судьи