Апелляционное определение СК по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики от 25 января 2021 г. по делу N 33-292/2021

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Удмуртской Республики в составе:

председательствующего судьи Копотева И.Л, судей Нургалиева Э.В, Дубовцева Д.Н, при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Мираевой О.Н, рассмотрела в открытом судебном заседании в г. Ижевске 25 января 2021 года гражданское дело по апелляционной жалобе представителя истца Сентябова П.В. - Балобановой О.И. на решение Устиновского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 11 августа 2020 года, которым отказано в удовлетворении исковых требований Сентябова П.В. к Корпорации "Юника" об установлении факта трудовых отношений, взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за задержку выплаты заработной платы, обязательных платежей.

Заслушав доклад судьи Дубовцева Д.Н, выслушав объяснения представителей истца Сентябова П.В. - Буторина С.Н. (ордер адвоката N от 25 января 2021 года, доверенность от 31 октября 2019 года, сроком на два года) и Балобановой О.И. (доверенность от 31 октября 2019 года, сроком на два года, диплом о высшем юридическом образовании N), поддержавших доводы апелляционной жалобы; объяснения представителя ответчика- Корпорации "Юника" - Халявина А.С. (доверенность от 11 января 2021 года, сроком до 31 декабря 2021 года; диплом о высшем юридическом образовании N), возражавшего против удовлетворения апелляционной жалобы, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Сентябов П.В. обратился в суд с исковым заявлением к Компании АО "Юника" об установлении факта трудовых отношений, взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за задержку выплаты заработной платы, возложении обязанности произвести в отношении истца отчисления в Пенсионный Фонд РФ, Фонд социального страхования РФ, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования.

Требования мотивировал тем, что 1 марта 2018 года между Корпорацией "Юника" и Сентябовым П.В. заключен договор об оказании услуг по поиску, предоставлению информации о нефтяном бизнесе по запросам компании, оказании консалтинговых услуг, связанных с нефтяным бизнесом. Размер вознаграждения за предоставляемые специалистом услуги составлял 150 000 руб. в месяц. Между сторонами сложились непрерывные и длительные отношения. При выполнении работы истец руководствовался и подчинялся руководителю К.Я.Л. Выполняемая работа соответствовала тарифно-квалификационным характеристикам работы по конкретной должности и профессии. Оплата труда была гарантирована в определенной сумме и выплачивалась ежемесячно вне зависимости от объема выполненной им работы. Функциональные обязанности осуществлялись на предоставленном работодателем рабочем месте и оборудовании. Подчинялся установленному ответчиком режиму труда, два раза в неделю осуществлялось распределение трудовых функций между работниками офиса путем проведения оперативных совещаний по конференц-связи с генеральным директором АО "Юника" М.И... На этом совещании предоставлялся отчет о проделанной работе. Заработная плата выплачена в полном объеме до июля 2018 года, после указанной даты оплата труда не производилась. 3 июня 2019 года в адрес ответчика была направлена претензия, в ответ на которую, не ранее 4 июня 2019 года поступило извещение о расторжении договора по истечении 60 дней с даты получения уведомления. На момент расторжения договора выплата причитающихся истцу сумм, а также страховых взносов не произведена. В результате нарушения трудовых прав истцу причинен моральный вред.

Определением суда от 21 января 2020 года произведена замена ненадлежащего ответчика Компания АО "Юника" на надлежащего ответчика - Корпорацию "Юника" (том 1, л.д.103-105).

С учетом уточнения исковых требований в порядке статьи 39 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее по тексту - ГПК РФ), истец просил:

-установить факт трудовых отношений между ним и Корпорацией "Юника" в период с 1 марта 2018 года по настоящее время;

-взыскать с ответчика в его пользу задолженность по заработной плате в размере 2 100 000 руб. за период с 2 июля 2018 года по 4 августа 2019 года, компенсацию за задержку выплаты заработной платы в размере 484 197, 50 руб.;

-возложить на ответчика обязанность произвести за период работы истца с 1 марта 2018 года по 4 августа 2019 года отчисления в Пенсионный Фонд РФ, Фонд социального страхования РФ, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования в отношении.

Дополнительно истец указал, что с 1 марта 2018 года был допущен к работе в Корпорации "Юника" в должности консультанта. Между ним и президентом Корпорации достигнуто соглашение об условиях, графике работы и выплате вознаграждения. Режим рабочего времени определен в количестве 5 рабочих дней с двумя выходными днями, начало работы в 08-30 час, окончание в 17-30 час. Заработная плата выплачивались вне зависимости от объема выполненной работы. Президентом определено место нахождения офиса сотрудников компании, в том числе истца, по месту расположения Корпорации "Юника Инвест". Работа осуществлялась дистанционно, определены дни проведения скайп-совещаний, на которых президентом ставились задачи. Он готовил отчеты о проделанной работе и направлял президенту по электронному адресу. С 1 марта 2018 года по 14 марта 2018 года работа осуществлялась по совместительству, с 15 марта 2018 года работа являлась основной. Режим рабочего времени определен президентом 5 рабочих дней с 08-30 час. до 17-30 час. с двумя выходными днями.

2 июля 2018 года между ним и представительством Корпорации "Юника" заключен трудовой договор, но одновременно с выполнением обязанностей по указанному трудовому договору в дистанционном режиме продолжал трудовую деятельность в Корпорации "Юника" по договору от 1 марта 2018 года, при этом с 2 июля 2018 года указанная деятельность являлась работой по совместительству (том 1, л.д.189-194).

В суде первой инстанции истец Сентябов П.В. и его представитель Балобанова О.И. исковые требования поддержали, просили их удовлетворить. По мнению представителя истца, срок для обращения в суд с заявленными требованиями истцом не пропущен, поскольку он исчисляется с момента установления факта трудовых отношений.

Представители ответчика - Корпорации "Юника" - Савостин А.В, Халявин А.С. и Швецов Р.А. исковые требования не признали, просили в их удовлетворении отказать, привели доводы о пропуске истцом срока для обращения в суд за защитой нарушенного права.

Позиция стороны ответчика заключалась в следующем.

Истец до 15 марта 2018 года состоял в трудовых отношениях по основному месту работы в ООО "УДС Нефть" в должности заместителя главного инженера. Данное обстоятельство исключает возможность истца работать с 1 марта 2018 года по основному месту работы у ответчика. Должность консультант в представительстве Корпорации "Юника" отсутствует, в договоре об оказании услуг истец поименован как специалист. Президент Корпорации "Юника", являющийся одновременно, со слов истца, собственником ООО "Юника Инвест", предоставил Сентябову П.В. рабочее место в ООО "Юника Инвест", но истец предъявляет свои требования к Корпорации "Юника", хотя по состоянию на 1 марта 2018 года Корпорация имела представительство лишь в городе Хабаровск. По месту нахождения Корпорации "Юника" Сентябова П.В. не размещали, о том, что работа для истца была дистанционной, не указано ни в одном из представленных документов. Из показаний свидетеля Д.Д.В, который, по его словам, работал вместе с Сентябовым П.В, следует, что время работы они с истцом определяли самостоятельно. Отношения сторон не отвечают признакам трудовых, фактические обстоятельства дела подтверждают необоснованность заявленных требований.

Кроме того, истцом пропущен срок для обращения в суд с защитой нарушенного права, который необходимо исчислять с момента подписания договора об оказании услуг - 1 марта 2018 года.

Суд постановилвышеуказанное решение.

В апелляционной жалобе представитель истца просит решение суда первой инстанции отменить как незаконное и необоснованное. В обоснование жалобы указывает, что судом 10 августа 2020 года необоснованно отклонено ходатайство об исследовании материала, находящегося в Следственном отделе по Октябрьскому району СУ СК России по г. Ижевску, а также вызове свидетелей, которые могли подтвердить данный факт. Из содержания судебного решения не понятно, какие именно между сторонами сложились отношения. Считает неправомерным вывод суда о том, что бремя доказывания наличия между сторонами трудовых отношений лежит на истце. Обращает внимание, что в решении суда не содержится указание на участие в судебных заседаниях представителя истца Буторина С.Н. Данный представитель не был надлежащим образом извещен о времени и месте судебных заседаний, назначенных на 10 августа 2020 года и 11 августа 2020 года, причины неявки представителя и возможность рассмотрения дела без его участия не устанавливались.

В соответствии со ст. ст. 167, 327 ГПК РФ дело по апелляционной жалобе рассмотрено судебной коллегией в отсутствие истца Сентябова П.В, надлежащим образом извещенного о дате, времени и месте судебного разбирательства.

При рассмотрении дела судебная коллегия в соответствии со ст. 327.1 ГПК РФ проверяет законность и обоснованность решения суда в пределах доводов, содержащихся в апелляционной жалобе и возражений относительно нее.

Изучив материалы дела, проверив законность и обоснованность решения суда первой инстанции исходя из доводов, изложенных в апелляционной жалобе, судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены решения суда первой инстанции.

Судом первой инстанции установлено, что 1 марта 2018 года между Корпорацией "Юника" (компания) и Сентябовым П.В. (специалист) заключен договор об оказании услуг по поиску, предоставлению информации о нефтяном бизнесе по запросу компании; консалтинговых услуг, связанных с нефтяным бизнесом; работ, необходимых для выполнения вышеуказанных услуг. Размер вознаграждения за предоставляемые специалистом услуги составляет 150 000 руб. в месяц. Компания не является агентом по уплате НДФЛ. Специалист обязуется исчислять и оплачивать НДФЛ самостоятельно. Вознаграждение выплачивается в безналичной форме путем перечисления по указанным в договоре банковским реквизитам. Срок договора составляет 6 месяцев с момента его подписания. Однако, в случае, если за 1 месяц до окончания срока договора ни у одной из сторон не возникает возражений, договор продлевается на 6 месяцев с теми же условиями. Договор может быть расторгнут в любой момент в одностороннем порядке по инициативе одной из сторон при условии письменного уведомления второй стороны договора за 6 календарных дней до даты расторжения (том 1, л.д. 85-86).

3 июня 2019 года Сентябов П.В. направил в адрес Компании АО "Юника" претензию о выплате ему денежных средств и процентов за пользование чужими денежными средствами по договору оказания услуг (том 1, л.д. 16).

4 июня 2019 года представитель Компании АО "Юника" направил Сентябову П.В. уведомление о расторжении договора оказания услуг от 1 марта 2018 года в связи с фактическим завершением оказания услуг (том 1, л.д.199).

Согласно сведениям, содержащихся в государственном реестре аккредитованных филиалов, представительств иностранных юридических лиц, копии решения Корпорации "Юника" и свидетельства о постановке на учет иностранной организации в налоговом органе, решение об открытии представительства Корпорации "Юника" г.Ижевске принято 22 марта 2018 года, запись о государственной аккредитации представительства внесена налоговым органом 8 мая 2018 года. Согласно Положению о Представительстве Корпорации "Юника" в г.Ижевске, местом его нахождения является г "адрес"

2 июля 2018 года между Корпорацией "Юника" (работодатель) и Сентябовым П.В. (работник) заключен трудовой договор N, в соответствии с которым работодатель поручает, а работник принимает на себя выполнение трудовых обязанностей по должности заместителя директора по производству Департамента развития нефтяного бизнеса в России. Структурное подразделение работника: Представительство Корпорация "Юника" в городе Ижевске. Работа по договору является для работника основной. Местом работы является офис представительства Корпорация "Юника" в г.Ижевске по адресу: "адрес". Срок начала действия договора - 2 июля 2018 года. За выполнение трудовых обязанностей работнику установлена оплата труда в виде должностного оклада в размере 75 000 руб. и уральский коэффициент 15% в размере 11 250 руб. Заработная плата выплачивается не реже чем каждые полмесяца (до 16 числа текущего месяца - аванс в размере 37 500 руб, и до 30/31 числа текущего месяца - окончательный расчет за отработанный месяц) (том 1, л.д.96-97).

2 июля 2018 года Представительством Корпорации "Юника" в г. Ижевске издан приказ N N о приеме работника на работу, с которым Сентябов П.В. ознакомлен в тот же день (том 1, л.д.94).

На основании приказа от 31 мая 2019 года N N трудовой договор с Сентябовым П.В. расторгнут по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 81 ТК РФ (том 1, л.д.95).

Согласно справке о доходах и суммах налога физического лица за 2018 год, общая сумма дохода Сентябова П.В. за период с июля по декабрь указанного года составила 1 082 002 руб. 70 коп (том 1, л.д.98). Согласно аналогичной справке за 2019 год, сумма дохода за январь - май составила 604 564 руб. 84 коп (том 1, л.д.99).

Как следует из представленной справки о безналичном зачислении по счету, открытому в ПАО "Сбербанк России" на имя Сентябова П.В, Корпорацией Юника с указанием основания платежа "outsourcing contract fee" произведено 19 апреля 2018 года зачисление денежных средств в размере 300 000 руб, 27 апреля 2018 года - 150 000 руб, 30 мая 2018 года - 150 000 руб, 29 июня 2018 года - 150 000 руб.

С 13 июля 2018 года два раза в месяц Представительством Корпорация "Юника" производилось зачисление истцу аванса по заработной плате и заработной плате.

Расчет при увольнении истца с прежнего места работы - ОЛОО "УДС Нефть" произведен 15 марта 2018 года (том 1, л.д.83-84).

Решением Октябрьского районного суда г.Ижевска от 10 октября 2019 года, оставленным без изменения апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда УР от 15 января 2020 года, оставлены без удовлетворения исковые требования К.Я.Л., М.Е.Г., Д.Д.В., М.Е.С. и Сентябова П.В. к Корпорации "Юника" о признании незаконными приказов об увольнении, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации морального вреда (том 1, л.д.116-130).

В материалы дела представлены копия книги учета движения трудовых книжек представительства Корпорации "Юника" в г. Ижевске, в соответствии с которой Сентябовым П.В. при увольнении 31 мая 2019 года получена трудовая книжка N (том 1, л.д.175-177).

По штатной расстановке представительства Корпорации "Юника" в г.Ижевске Сентябов П.В. с 2 июля 2018 года занимал должность заместителя директора по производству/Департамент развития нефтяного бизнеса в России (том 1, л.д. 200). Приказом Представительства Корпорации "Юника" в г.Ижевске N от 2 июля 2018 года утверждено штатное расписание, введенное в действие с июля 2018 года, согласно которому имеется одна штатная единица заместителя директора по производству (том 1, л.д. 201-202).

Приказом Представительства Корпорации "Юника" в г.Ижевске от 1 июля 2018 года N N утверждены и введены в действие с 2 июля 2018 года Правила внутреннего трудового распорядка в Представительстве Корпорации "Юника" в г.Ижевске, согласно которым прием на работу производится на основании заключенного трудового договора, при заключении которого работник предоставляет работодателю паспорт или иной документ, удостоверяющий личность, трудовую книжку, за исключением случаев, когда трудовой договор заключается впервые или работник поступает на работу в условиях совместительства, страховое свидетельство государственного пенсионного страхования, документы воинского учета - для военнообязанных и лиц, подлежащих призыву на военную службы, документ об образовании и (или) о квалификации при наличии специальных знаний - при поступлении на работу, требующую специальных знаний или специальной подготовки, иные документы - согласно действующего законодательства. Разделом IV Правил утверждены режим рабочего времени и времени отдыха. С правилами внутреннего трудового распорядка истец ознакомлен 2 июля 2018 года, о чем свидетельствует его подпись (том 1, л.д.205-213).

Согласно копии трудовой книжки N (том 1, л.д. 214-224) Сентябов П.В. 4 июля 2015 года принят в порядке перевода из ООО "Кунгурская нефтяная компания" в ООО "УДС Нефть" на должность начальника Центральной инженерно-технической службы, 1 декабря 2015 года переведен на должность заместителя главного инженера в аппарат управления, 15 марта 2018 года трудовой договор с ним расторгнут по соглашению сторон (п. 1 ч.1 ст.77 ТК РФ) на основании приказа от 2 марта 2018 года N N. 2 июля 2018 года принят в представительство Корпорации "Юника" в г.Ижевске на должность заместителя директора по производству департамента развития нефтяного бизнеса в России на основании приказа от 2 июля 2018 года N, 31 мая 2019 года трудовой договор с ним расторгнут в связи с сокращением численности или штата работников организации (п.2 ч.1 ст.81 ТК РФ).

Разрешая спор, суд первой инстанции, руководствуясь положениями ст. 37 Конституции Российской Федерации, ст. ст. 1, 420, 431, 706, 779, 780 ГК РФ, 15, 16, 19.1, 20, 56, 57, 61, 67, 392 ТК РФ, ст. ст. 12, 56, 57, 67, ч. 2 ст. 195, ч. 3 ст. 196 ГПК РФ, постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", Постановлением Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2018 года N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", пришел к выводу об отказе в удовлетворении требования об установлении факта трудовых отношений и производных от него требований. Суд исходил из того, что взаимоотношения сторон, урегулированные договором на оказание услуг от 1 марта 2018 года, не содержат признаков, позволяющих отнести их к трудовым. Доказательств, подтверждающих наличие с 1 марта 2018 года до 2 июля 2018 года между сторонами трудовых отношений, не представлено. Имеющиеся в материалах дела доказательства подтверждают то обстоятельство, что между сторонами имели место гражданско-правовые отношения.

Кроме того, основанием для отказа в удовлетворении исковых требований явился пропуск истцом срока для обращения в суд за защитой нарушенного права.

Судебная коллегия соглашается с выводами суда первой инстанции.

Согласно статье 15 ТК РФ трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором. Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается.

В силу части первой статьи 16 ТК РФ трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим кодексом.

Трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен (часть третья статьи 16 ТК РФ).

Статья 16 ТК РФ к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем относит фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. Данная норма представляет собой дополнительную гарантию для работников, приступивших к работе с разрешения уполномоченного должностного лица без заключения трудового договора в письменной форме, и призвана устранить неопределенность правового положения таких работников (пункт 3 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 597-О-О).

В статье 56 ТК РФ предусмотрено, что трудовой договор - соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть первая статьи 67 ТК РФ).

В соответствии с частью второй статьи 67 ТК РФ трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом.

Если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить с лицом, фактически допущенным к работе, трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу) (часть первая статьи 67.1 ТК РФ).

Частью первой статьи 68 ТК РФ предусмотрено, что прием на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, изданным на основании заключенного трудового договора. Содержание приказа (распоряжения) работодателя должно соответствовать условиям заключенного трудового договора.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце втором пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть вторая статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 Трудового кодекса Российской Федерации) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

Из приведенных выше нормативных положений трудового законодательства следует, что к характерным признакам трудового правоотношения, возникшего на основании заключенного в письменной форме трудового договора, относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда; возмездный характер трудового отношения (оплата производится за труд).

Обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником (заключение в письменной форме трудового договора, издание приказа (распоряжения) о приеме на работу) нормами Трудового кодекса Российской Федерации возлагается на работодателя.

Вместе с тем само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем закон (часть третья статьи 16 Трудового кодекса Российской Федерации) относит также фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

При это следует отметить, что суд должен не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (трудового договора, гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в статьях 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

В соответствии с п. 1, 2 ст. 779 Гражданского кодекса РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги. Правила настоящей главы применяются к договорам оказания услуг связи, медицинских, ветеринарных, аудиторских, консультационных, информационных услуг, услуг по обучению, туристическому обслуживанию и иных, за исключением услуг, оказываемых по договорам, предусмотренным главами 37, 38, 40, 41, 44, 45, 46, 47, 49, 51, 53 настоящего Кодекса.

По смыслу данных норм Гражданского кодекса Российской Федерации, договор возмездного оказания услуг заключается для выполнения исполнителем определенного задания заказчика, согласованного сторонами при заключении договора. Целью договора возмездного оказания является не выполнение работы как таковой, а осуществление исполнителем действий или деятельности на основании индивидуально-конкретного задания к оговоренному сроку за обусловленную в договоре плату.

Согласно части первой статьи 12 ГПК РФ, конкретизирующей статью 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Довод жалобы о неправомерности вывода суда о том, что бремя доказывания наличия между сторонами трудовых отношений лежит на истце, судебной коллегией отклоняется.

Суд обоснованно возложил на истца обязанность по доказыванию факта трудовых отношений между ним и ответчиком. Однако судебная коллегия отмечает, что ответчик не освобождается от обязанности предоставления доказательств того, что возникшие между сторонами отношения имели именно гражданско-правовой, а не трудовой характер. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель, поскольку в спорных правоотношениях работник является более слабой стороной.

При этом ответчиком доказано, что возникшие между сторонами по договору об оказании услуг от 1 марта 2018 года отношения имели именно гражданско-правовой характер.

Так, из материалов дела следует, что между сторонами был заключен договор об оказании услуг от 1 марта 2018 года. Предметом данного договора является поиск, предоставление информации о нефтяном бизнесе по запросу компании; консалтинговые услуги, связанные с нефтяным бизнесом; работы, необходимые для выполнения вышеуказанных услуг.

Из пояснений самого истца следует, что он работал удаленно.

Совокупность исследованных по делу доказательств не позволяет сделать выводы о том, что Сентябов П.В. с 1 марта 2018 года по вышеуказанному договору исполнял какие-либо трудовые функции в интересах ответчика, подчинялся правилам внутреннего трудового распорядка ответчика, получал заработную плату с установленными у ответчика системами оплаты труда.

Возможность удаленного (дистанционного) исполнения принятых истцом в рамках гражданско-правового договора обязательств, без нахождения по месту расположения ответчика (его представительства) и самостоятельное определение режима рабочего времени в полной мере соответствует характеру гражданско-правовых отношений.

Оплата услуг по возмездному договору производилась в соответствии с условиями договора, что стороной истца не оспаривалось.

Проанализировав условия заключенного между сторонами договора возмездного оказания услуг, оценив представленные в дело письменные доказательства и объяснения сторон, суд первой инстанции установил, что в период с 1 марта 2018 года по 2 июля 2018 года кадровых решений в отношении истца ответчиком не принималось, заявлений о приеме на работу и об увольнении истец ответчику не писал, приказ о приеме истца на работу и об увольнении ответчиком не издавался, трудовая книжка не оформлялась, трудовой договор не заключался, с правилами внутреннего трудового распорядка, должностной инструкцией и локальными актами, регулирующими оплату труда, ответчик истца не знакомил, оплачиваемые отпуска и иные социальные гарантии истцу не предоставлялись, вознаграждение выплачивалось истцу в порядке, предусмотренном договором, обязанность по соблюдению правил внутреннего трудового распорядка на него возложена не была.

Представленный договор возмездного оказания услуг по своему содержанию не является трудовым договором, отвечающим требованиям статьи 57 ТК РФ, поскольку не содержат обязательных условий: о месте работы, обстоятельствах, послуживших основанием для заключения срочного трудового договора в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации или иным федеральным законом; режиме рабочего времени и времени отдыха; условиях, определяющих в необходимых случаях характер работы (подвижной, разъездной, в пути, другой характер работы); об обязательном социальном страховании работника в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации и иными федеральными законами и т.д.

Достоверных доказательств, подтверждающих выполнение истцом трудовых функций по какой-либо должности, предусмотренной штатным расписанием ответчика, подчинение Правилам внутреннего трудового распорядка, получение заработной платы, а не вознаграждения за выполненную работу по гражданско-правовому договору, не имеется.

Совокупность представленных в материалы дела доказательств не подтверждает возникновение с 1 марта 2018 года между сторонами трудовых отношений. Показания допрошенных в суде первой инстанции свидетелей М.Е.С. и Д.Д.В... возникновение с 1 марта 2018 года трудовых отношений между истцом и Корпорацией "Юника" не подтверждают, оценка их показаний произведена судом по правилам ст.67 ГПК РФ.

Предметом договора от 1 марта 2018 года являлось оказание услуг, он не содержат каких-либо условий относительно трудового распорядка, отсутствуют существенные условия трудового договора, предусмотренные ст. 57 ТК РФ.

Из установленных по делу обстоятельств усматривается, что возникновение между сторонами трудовых отношений имело место с 2 июля 2018 года, истец был принят на работу в представительство Корпорации "Юника" в г.Ижевске на должность заместителя директора по производству департамента развития нефтяного бизнеса в России на основании приказа от 2 июля 2018 года N 5.

Подтверждение наличия между истцом и ответчиком трудовых отношений до 2 июля 2018 года в ходе судебного разбирательства не нашло.

Напротив, представленные материалы дела подтверждают те обстоятельства, что между сторонами имели место гражданско-правовые отношения, оплата производилась в рамках договора на выполнение услуг. Оказание услуг по заключенному гражданско-правовому договору от 1 марта 2018 года не свидетельствует о возникновении трудовых отношений.

Кроме того, необходимо отметить, что заключение гражданско-правового договора на оказание указанных в нем услуг являлось добровольным волеизъявлением обеих сторон, в том числе, истца, подписавшего его, доказательств обратного суду не представлено. Условия данного договора не содержат признаков трудового договора, его подписание свидетельствует о достижении сторонами соглашения, в том числе и о характере правоотношений.

Поскольку отсутствуют доказательства наличия между истцом и ответчиком трудовых отношений на основании договора об оказании услуг от 1 марта 2018 года, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении требования об установлении факта трудовых отношений.

В суде апелляционной инстанции на уточняющий вопрос судебной коллегии представитель истца пояснил, что исковые требования о взыскании задолженности за период с 2 июля 2018 года по 4 августа 2019 года в сумме 2 100 000 рублей, компенсации за несвоевременную выплату заработной платы и возложении на ответчика обязанности произвести отчисления в соответствующие фонды основаны на договоре оказания услуг от 1 марта 2018 года, отношения сторон по которому фактически являлись трудовыми и продолжались независимо от отношений, возникших между сторонами на основании заключенного 2 июля 2018 года трудового договора N Спора о выплате заработной платы по трудовому договору от 2 июля 2018 года N не имеется.

Иными словами, сторона истца полагала, что начиная с 2 июля 2018 года истец осуществлял трудовые функции одновременно по двум договорам, а именно по трудовому договору N от 2 июля 2018 года (работа по которому исходя из их позиции была основной), а также по не прекратившему своё действие договору оказания услуг от 1 марта 2018 года (отношения по которому носили трудовой характер, работа была по совместительству). Соответственно правовая позиция стороны истца заключалась в том, что заработную плату истец должен был получать с 2 июля 2018 года по обоим договорам.

Между тем, при рассмотрении заявленного спора не было установлено, что начиная с 2 июля 2018 года между истцом и ответчиком имелись иные трудовые отношения, кроме предусмотренных трудовым договором от 2 июля 2018 года N 5, что истец помимо трудовых функций, указанных в трудовом договоре от 2 июля 2018 года N выполнял в интересах работодателя иную работу, не предусмотренную этим договором.

Поскольку суд первой инстанции отказал в удовлетворении требования истца об установлении факта трудовых отношений на основании договора об оказании услуг от 1 марта 2018 года, то соответственно не имелось правовых оснований для удовлетворения производных исковых требований о взыскании задолженности по заработной плате, компенсации за задержку выплаты заработной платы, а также возложении обязанности произвести отчисления за истца в соответствующие фонды.

Довод жалобы о необоснованном отклонении ходатайства об исследовании материала, находящегося в Следственном отделе по Октябрьскому району СУ СК России по г. Ижевску, а также вызове свидетелей, не влечет отмену решения суда.

Из протокола судебного заседания от 10-11 августа 2020 года (том 1, л.д.240) следует, что 10 августа 2020 года представителем истца Балобановой О.И. заявлялось ходатайство об истребовании из Следственного комитета письменных доказательств, а также заявлялось ходатайство об отложении судебного заседания в связи с неявкой двух свидетелей (каких именно не указано).

Ходатайства были разрешены судом по правилам статьи 166 ГПК РФ. Суд в удовлетворении данных ходатайств отказал протокольными определениями, мотивы отказа в них приведены. Оснований не согласиться с мотивами суда, послужившими основаниями для отказа в удовлетворении ходатайств судебная коллегия не усматривает.

При этом, приводя в апелляционной жалобе доводы о необоснованности отклонения судом заявленных ходатайств, сторона истца в суде апелляционной инстанции указанные ходатайства для разрешения не заявляла.

Кроме того, ответчиком в суде первой инстанции было заявлено о пропуске истцом срока для обращения в суд за защитой нарушенного права.

Бремя доказывания в указанной части было судом распределено.

В соответствии с ч. 1 ст. 392 ТК РФ работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права.

К таким спорам, в частности, относятся споры о признании трудовыми отношений, связанных с использованием личного труда и возникших на основании гражданско-правового договора, о признании трудовыми отношений, возникших на основании фактического допущения работника к работе в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. При разрешении этих споров и определении дня, с которым связывается начало срока, в течение которого работник вправе обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, судам следует не только исходить из даты подписания указанного гражданско-правового договора или даты фактического допущения работника к работе, но и с учетом конкретных обстоятельств дела устанавливать момент, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своих трудовых прав (например, работник обратился к работодателю за надлежащим оформлением трудовых отношений, в том числе об обязании работодателя уплатить страховые взносы, предоставить отпуск, выплатить заработную плату, составить акт по форме Н-1 в связи с производственной травмой и т.п, а ему в этом было отказано) (пункт 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2018 года N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям").

Учитывая приведенные положения, доводы стороны истца о том, что срок в данном случае исчисляется с момента установления факта трудовых отношений, является неверным.

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что истец о нарушении своего права узнал при заключении гражданско-правового договора, то есть с этого момента истец был осведомлен о том, что трудовые отношения с ним не были оформлены в соответствии с требованиями действующего трудового законодательства.

Вместе с тем, по мнению судебной коллегии, в данном случае помимо даты заключения договора об оказании услуг - 1 марта 2018 года, следует учесть иные конкретные обстоятельства дела, связанные с моментом, когда истец узнал или должен был узнать о нарушении своих трудовых прав.

Истец полагал, что состоит в трудовых отношениях с ответчиком с 1 марта 2018 года на основании договора об оказании услуг, при этом эти отношения продолжались независимо от трудовых отношений, возникших на основании трудового договора от 2 июля 2018 года.

Их пояснений истца в суде первой инстанции следует, что о нарушении своего права он узнал при увольнении 31 мая 2019 года.

31 мая 2019 года Сентябов П.В. при увольнении получил трудовую книжку N, из содержания которой следует, что записи относительно его трудовой деятельности у ответчика с 1 марта 2018 года в ней отсутствуют, а содержатся записи о приеме его 2 июля 2018 года на работу в представительство Корпорации "Юника" на должность заместителя директора по производству департамента развития нефтяного бизнеса в России (приказ от 2 июля 2018 года N) и увольнении его с данной должности 31 мая 2019 года (приказ от 31 мая 2019 года N N) (т.1, л.д.175-177, 214-224).

Таким образом, по мнению судебной коллегии, истец о нарушении своих прав узнал 31 мая 2019 года, когда получил трудовую книжку, не содержащую запись, свидетельствующую о возникновении с 1 марта 2018 года с ответчиком трудовых отношений и одновременно имеющую сведения о возникновении и прекращении трудовых отношений, возникших на основании трудового договора от 2 июля 2018 года.

Приведенные в суде апелляционной инстанции представителем истца новые доводы о том, что его доверитель узнал о нарушении своих прав только в августе 2019 года, не опровергают выводы, что истцу достоверно о нарушении своих прав стало известно 31 мая 2019 года. Более того, из ответа ответчика от 4 июня 2019 года на претензию истца об оплате оказанных услуг по договору от 1 марта 2018 года, на который ссылается сторона истца, следует, что речь в нём идет о расторжении договора оказания услуг. Содержание указанного ответа, полученного согласно искового заявления истцом в июне 2019 года, позволяет сделать вывод, что ответчик возникшие между сторонами на основании договора оказания услуг от 1 марта 2018 года отношения рассматривал исключительно как гражданско-правовые, при этом полагал, что оказание услуг по этому договору было завершено уже 30 июня 2018 года. Таким образом, из полученного истцом в июне 2019 года ответа также усматривается, что ответчик не признаёт возникшие между сторонами отношения как трудовые, а возникшие гражданско-правовые отношения полагает фактически завершенными 30 июня 2018 года (т.1, л.д.16-18).

С настоящим иском истец обратился в суд 1 ноября 2019 года, то есть по истечении установленного ст. 392 ТК РФ трехмесячного срока.

Ходатайство о восстановлении срока не заявлялось, поскольку сторона истца указанный срок полагала не пропущенным, ссылаясь, что применение установленного ст.392 ТК РФ срока невозможно до установления факта трудовых отношений.

Пропуск установленного ст. 392 ТК РФ трехмесячного срока для обращения в суд за защитой нарушенного права является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении исковых требований.

Судебная коллегия также обращает внимание, что истец, ссылаясь по настоящему делу на наличие между ним и Корпорация "Юника" трудовых отношений на основании договора об оказании услуг от 1 марта 2018 года, а также невыплату заработной платы по указанному договору начиная с июля 2018 года (150 000 руб. ежемесячно), в период наличия между ним и ответчиком не оспариваемых отношений по трудовому договору от 2 июля 2018 года N 5 (с 2 июля 2018 года по 31 мая 2019 года), с какими либо требованиями к ответчику относительно неисполнения условий иного договора не обращался. Рассматриваемые по настоящему делу требования истцом были заявлены только после прекращения 31 мая 2019 года действия трудового договора от 2 июля 2018 года.

Приведенных в жалобе довод о том, что в решении суда не указан представитель истца Буторин С.Н, который участвовал в судебных заседаниях, не может повлечь отмену решения суда. Факт участия данного представителя в суде первой инстанции зафиксирован в протоколах судебных заседаний (том 1, л.д.72-76, 101-102, 140-141, 166).

Довод жалобы о том, что представитель истца Буторин С.Н. не был надлежащим образом извещен о времени и месте судебных заседаний, назначенных на 10 августа 2020 года и 11 августа 2020 года, не выяснены причины неявки представителя и возможность рассмотрения дела без его участия, также не является основанием для отмены решения суда, поскольку в гражданском процессуальном законодательстве отсутствует обязанность суда извещать представителей сторон о дате и месте судебного заседания. Отсутствие извещения представителя истца о дате и месте судебного заседания не является нарушением норм процессуального права.

В судебном заседании 10 августа 2020 года принимал участие сам истец Сентябов П.В. и его представитель Балобанова О.И, после перерыва в судебном заседании 11 августа 2020 года истец не явился, судебное заседание продолжено с участием его представителя Балобановой О.И.

При этом ни от истца, ни от его представителя Балобановой О.И. ходатайств об отложении судебного заседания в связи с неявкой представителя истца Буторина С.Н. не заявлялось.

Неявка второго представителя истца не лишало суд права рассмотреть дело. Нарушений судом норм процессуального права судебной коллегией не установлено.

В целом доводы апелляционной жалобы направлены на переоценку установленных судом обстоятельств, являлись предметом рассмотрения в суде, исследованы судом и подробно изложены в постановленном решении. Оснований для переоценки представленных доказательств и иного применения норм материального права у судебной коллегии по доводам жалобы не имеется.

Доводы жалобы не содержат правовых оснований для отмены или изменения решения суда.

Предусмотренных статьей 330 ГПК РФ оснований для отмены или изменения решения суда первой инстанции судебная коллегия не находит.

На основании изложенного, руководствуясь ст. 328 ГПК Российской Федерации, судебная коллегия

ОПРЕДЕЛИЛА:

решение Устиновского районного суда г. Ижевска Удмуртской Республики от 11 августа 2020 года оставить без изменения, апелляционную жалобу представителя истца Сентябова П.В. - Балобановой О.И. - без удовлетворения.

Председательствующий И.Л. Копотев

Судьи Э.В. Нургалиев

Д.Н. Дубовцев