Определение СК по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции от 07 октября 2021 г. по делу N 8Г-22866/2021[88-24941/2021]

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Мартыновой Н.Н, судей Авериной Е.Г. и Руденко Ф.Г.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Аникеев Э.Р. к индивидуальному предпринимателю Морозовой Н.В. о взыскании заработной платы, убытков, компенсации морального вреда и вреда, причиненного здоровью, по кассационной жалобе индивидуального предпринимателя Морозовой Н.В, поступившей с делом 16 августа 2021 г, на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 24 июня 2021 г, кассационной жалобе Аникеев Э.Р, поступившей в суд 27 сентября 2021 г, на решение Каменского районного суда Ростовской области от 11 марта 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 24 июня 2021 г, Заслушав доклад судьи Мартыновой Н.Н, выслушав представителя ответчика Красноглазова В.М, поддержавшего доводы кассационной жалобы индивидуального предпринимателя Морозовой Н.В. и возражавшего против удовлетворения кассационной жалобы истца, прокурора Стрелковского С.Н, полагавшего необходимым судебные акты оставить без изменения, судебная коллегия

установила:

Аникеев Э.Р. обратился в суд с иском к индивидуальному предпринимателю (далее ИП) Морозовой Н.В. в котором просил суд взыскать с ответчика невыплаченную заработную плату в размере 20 000 руб, убытки в виде недополученного дохода в размере 119 286, 76 руб, расходы на приобретение лекарственных средств и медицинских изделий - 6 328, 67 руб, расходы, необходимые для проведения в будущем пластической операции для устранения послеоперационных и послеожоговых рубцов - 40 000 руб, а также компенсацию морального вреда - 450 000 руб.

Решением Каменского районного суда Ростовской области от 11 марта 2021 г. исковые требования Аникеев Э.Р. удовлетворены частично. С ИП Морозовой Н.В. в пользу Аникеев Э.Р. взысканы расходы на лечение в размере 1741 руб, а также компенсация морального вреда в размере 50 000 руб.

В удовлетворении остальной части исковых требований отказано.

С ИП Морозовой Н.В. в доход местного бюджета взыскана госпошлина в размере 700 руб.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 24 июня 2021 г. решение суда первой инстанции изменено в части суммы компенсации морального вреда, увеличен размер взыскиваемой компенсации морального вреда с 50 000 руб. до 150 000 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе ответчик просит отменить апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 24 июня 2021 г. в части изменения размера компенсации морального вреда, производство по делу в указанной части прекратить. В обоснование доводов ссылается на то, что увеличивая размер компенсации морального вреда суд апелляционной инстанции не привел должных обоснований для увеличения размера такой компенсации, в отличие от суда первой инстанции, который учел при рассмотрении дела степень вины работодателя в причинении вреда здоровью, фактические обстоятельства произошедшего и наступившие для истца последствия.

Истец Аникеев Э.Р. также подал кассационную жалобу, в которой просит отменить решение суда первой инстанции и апелляционное определение в части отказа взыскать убытки в виде недополученного дохода (разницы между размером утраченного заработка и размером назначенного ежемесячного пособия по временной нетрудоспособности) и вынести новое решение, которым удовлетворить исковые требования Аникеев Э.Р. В обоснование доводов указывает, что 119 286, 76 руб, которую суды ошибочно указывают как задолженность по заработной плате, являются для истца убытками в виде недополученного дохода, которые возникли у Аникеев Э.Р. не потому, что ему не доплачена заработная плата, а потому, что размер пособия по временной нетрудоспособности не соответствует тому уровню дохода, который он бы получал, если бы не произошел несчастный случай и Аникеев Э.Р. продолжал осуществлять трудовую деятельность. Полагает, что в данном случае подлежат применению нормы статей 1084, 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Истец Аникеев Э.В, ответчик ИП Морозовой Н.В, надлежащим образом извещённые о времени и месте рассмотрения дела в кассационном порядке, в судебное заседание не явились, причина неявки суду неизвестна.

Согласно части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации неявка в судебное заседание кассационного суда общей юрисдикции лица, подавшего кассационные жалобу, представление, и других лиц, участвующих в деле, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства, не препятствует рассмотрению дела в их отсутствие.

Информация о месте и времени рассмотрения кассационной жалобы заблаговременно размещена на официальном сайте Четвертого кассационного суда общей юрисдикции.

Учитывая изложенное, в целях недопущения волокиты и скорейшего рассмотрения и разрешения гражданских дел судебная коллегия считает возможным рассмотреть дело в отсутствие не явившихся участников процесса.

Проверив материалы дела, выслушав участников процесса, обсудив доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции приходит к следующему.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции рассматривает дело в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении.

Согласно части 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судами установлено и из материалов дела следует, что с 13 мая 2019 г. Аникеев Э.Р. состоял в трудовых отношениях с ИП Морозовой Н.В. на основании трудового договора N 27-19 от 13 мая 2019 г, работал в должности продавец-механик, место работы - г. Ростов-на-Дону, структурное подразделение магазин "Ростов, Красноармейская" с испытательным сроком три месяца с предоставлением выходных дней в соответствии с графиком сменности. Согласно условиям договора заработная плата истца (должностной оклад) составила 17 120 руб. в месяц (пункт 5.1.1 трудового договора). За работу в праздничные дни оплата производится в двойном размере не зависимо от графика работы (пункт 5.1.2 трудового договора). Выплата заработной платы производится два раза в месяц и осуществляется в помещении офиса работодателя, либо по желанию работника на его счет в кредитной организации (пункты 5.3, 5.4 трудового договора) (т.1 л. д. 49, 50).

Согласно графика работы сотрудников торгового зала Магазина "Ростов-Красноармейская" на май 2019 года, утвержденного ИП Морозовой Н.В, и с которым истец был ознакомлен, первый рабочий день Аникеев Э.Р. был 15 мая 2019 г, поскольку 13 и 14 число выпадали на выходные дни (т.1 л. д. 78 оборот).

Как следует из табеля учета рабочего времени за май 2019г, Аникеев Э.Р. отработал 8 дней с 13 мая 2019 г. по 26 мая 2019 г. (из которых 13 и 14 были выходными) а с 27 мая 2019 г. у него был открыт лист временной нетрудоспособности (т.1 л. д. 79).

27 мая 2019 г. на рабочем месте Аникеев Э.Р. произошёл несчастный случай - пожар, в результате которого он получил телесные повреждения, что подтверждается актом формы Н-1 от 29 июля 2019 г. (т.1 л. д. 73-74).

Так, из указанного Акта от 29 июля 2019 г. следует, что 27 мая 2019 г. продавец-механик Аникеев Э.Р. прибыл на рабочее место в сервисный центр магазина "Байк-Центр" по адресу: "адрес" и в 10 часов 00 мин. приступил к работе. Управляющим магазином ему поручено проводить сервисные ремонты велосипедов. В помещении сервисного центра, совместно с Аникеев Э.Р. также находился продавец- механик Гарибян А.В. Примерно в 11 час. 00 мин. Аникеев Э.Р. услышал крик Гарибяна А.В, обернувшись, увидел воспламенение жидкости с очистителем тормозов на столе. Пытаясь переставить горящую емкость, Гарибян А.В. уронил ее, чем вызвал воспламенение горючей жидкости на руках Аникеев Э.Р. и Гарибяна А.В, в результате чего оба получили ожоги. Самостоятельно выйдя из помещения, Аникеев Э.Р. и Гарибян А.В. попросили управляющего отвезти их в больницу.

Согласно пунктам 9-10 акта N1 от 29 июля 2019 г. указаны причины несчастного случая - нарушение технологического процесса, выразившееся в использовании Гарибяном А.В. газовой горелки в помещении, где проводятся работы с применением ЛВЖ и ГЖ; неудовлетворительная организация производства работ, выразившееся в отсутствии контроля со стороны должностных лиц за соблюдением требований охраны труда при выполнении работ Гарибяном А.В.

Из копии выписки из медицинской карты стационарного больного N31118/240 следует, что с 27 мая 2019 г. по 13 июня 2019 г. Аникеев Э.Р. находился в ожоговом центре МБУЗ "Городская больница скорой медицинской помощи г. Ростова-на-Дону" с диагнозом: ожог пламени I - III АБ ст. лица, туловища, верхних и нижних конечностей 8 - 8% (3%). Травма производственная (т.1 л. д. 30)

Затем Аникеев Э.Р. с 13 июня 2019 г. по 22 октября 2019 г. проходил лечение амбулаторно (т.1 л. д. 28-42).

Согласно выписке из протокола заседания врачебной комиссии (подкомиссии) N5306 от 22 октября 2019 г. при медицинском осмотре и обследовании Аникеев Э.Р. установлено, что он по состоянию здоровья нуждается в ограничении физической нагрузки (длительное нахождение на ногах) (т.1 л. д. 41).

26 октября 2019 г. Аникеев Э.Р. обратился к работодателю с заявлением об увольнении его с занимаемой должности по собственному желанию (т.1 л. д.76).

Приказом ИП Морозовой Н.В. N53-л/у от 28 октября 2019 г. прекращено действие трудового договора N27-19 от 13 мая 2019 г, Аникеев Э.Р. уволен 28 октября 2019 г. по инициативе работника, по основаниям пункта 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса РФ (т. 1 л. д. 76 оборот).

Обращаясь в суд, истец указал, что, несмотря на заключение трудового договора между сторонами 13 мая 2019 г, истец приступил к работе у работодателя с 30 апреля 2019 г, кроме того, указывал на то, что между сторонами имелась договоренность о заработной плате истца в размере 32 000 руб, однако в трудовом договоре указана сумма в размере 17 120 руб. в месяц, в связи с чем истцу причинены убытки в виде недополученного дохода, равного 119 286, 76 руб. (192 000 руб. (размер заработной платы истца исходя из 32 000 руб. в месяц) - 72 713, 24 руб. (фактически выплаченная заработная плата).

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании задолженности по заработной плате и неполученного дохода, суд первой инстанции, руководствуясь статьями 15, 16, 21, 56, 57, 67, 129, 135 Трудового кодекса РФ, разъяснениями, изложенными в пункте 12 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. N2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", пунктом 18 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2018 г. N15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", оценив представленные сторонами доказательства, в том числе показания допрошенных в ходе судебного разбирательства свидетелей, по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из недоказанности истцом указанных обстоятельств как в части даты начала трудовой деятельности, так и в части размера заработной платы, согласованной сторонами.

Отклоняя довод истца о согласованности между сторонами условий договора относительно заработной платы в размере 32 000 руб. со ссылкой на скриншот сайта с расценками работ, суд первой инстанции исходил из того, что указанное доказательство не свидетельствует о достигнутой между сторонами договоренности о размере оплаты труда, поскольку является только предложением работодателя, указанным в объявлении и не обязывает его в последующем заключать трудовой договор с работником, именно на тех условиях, которые там указаны. Также суд указал, что из представленных скриншотов невозможно определить, в какой период времени они были выполнены.

Отказывая в удовлетворении требований истца о взыскании с ИП Морозовой Н.В. убытков в виде недополученного дохода в размере 119 286, 76 руб, суд первой инстанции, проанализировав представленный истцом расчет, учитывая положения статьи 15 Гражданского кодекса Российской Федерации, указал, что представленный расчет истца подтверждает, что недополученный доход в размере 119 286, 76 руб. это фактически недополученная заработная плата (разница между обещанной заработной платой и выплатой пособия по временной нетрудоспособности), которую работник должен был получить, в случае если бы выполнялись работодателем договоренности о размере заработной платы в размере 32 000 руб. Суд обратил внимание на то, что требования истца о взыскании убытков сформированы с целью избежать последствий истечения срока, предусмотренного для рассмотрения дел связанных с трудовыми правоотношениями, указав при этом, что 28 октября 2019 г. истец был уволен, работодателем с ним был произведен полный расчет, следовательно, ему было известно о его нарушенных трудовых правах.

Отклоняя доводы истца об уважительности причин пропуска срока, суд первой инстанции с учетом оценки доказательств, исходил из того, что установленный статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срок для обращения за защитой нарушенного права начал течь с 28 октября 2019 г, то есть уже после выздоровления Аникеев Э.Р.

Рассматривая требования истца о взыскании с ответчика в его пользу расходов на лечение в размере 6328, 67 руб, суд первой инстанции, установив, что материалами дела подтверждены лишь расходы на лечение на общую сумму 1741 руб, из которых: чек на сумму 57 руб. (вода д/ин); чек на сумму 15 руб. (шприц Змл х 5шт); на сумму 969 руб. (контрактубекс гель), а также компрессионный рукав - 700 руб.

Отказывая в удовлетворении требований о взыскании стоимости пластической операции стоимостью 40 000 руб, суд первой инстанции исходил из того, что истцом не представлено доказательств, подтверждающих необходимость проведения данной операции (назначение, рекомендации врача), равно как и не доказана ее стоимость.

Удовлетворяя частично исковые требования Аникеев Э.Р. о взыскании компенсации морального вреда в результате несчастного случая на производстве суд первой инстанции, руководствуясь статьями 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, 237 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что несчастный случай, произошедший с истцом, стал возможен ввиду того, что работодателем не были обеспечены безопасные условия труда, в связи с чем, пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда, определив его в размере 50 000 руб.

Также судом распределены судебные расходы по делу.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции, что в судебном заседании нашел подтверждение факт причинения Аникеев Э.Р. вреда здоровью в результате несчастного случая на производстве ответчика, вместе с тем счел сумму в размере 50 000 руб. недостаточной для компенсации морального вреда, причиненного истцу, в связи, с чем увеличил указанную сумму до 150 000 руб.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции соглашается с обоснованностью выводов суда нижестоящих инстанций.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

Каждый работник имеет право на рабочее место, соответствующее требованиям охраны труда, а также гарантии и компенсации, установленные в соответствии с Трудовым кодексом Российской Федерации, коллективным договором, соглашением, локальным нормативным актом, трудовым договором, если он занят на работах с вредными и (или) опасными условиями труда (абзацы второй и тринадцатый части 1 статьи 219 Трудового кодекса Российской Федерации).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

Пунктом 1 статьи 150 Гражданского кодекса Российской Федерации определено, что жизнь и здоровье, достоинство личности, личная неприкосновенность, честь и доброе имя, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, неприкосновенность жилища, личная и семейная тайна, свобода передвижения, свобода выбора места пребывания и жительства, имя гражданина, авторство, иные нематериальные блага, принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона, неотчуждаемы и непередаваемы иным способом.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

Исходя из приведенного нормативного правового регулирования работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья, исходя из положений трудового законодательства, предусматривающих обязанности работодателя обеспечить работнику безопасные условия труда и возместить причиненный по вине работодателя вред, в том числе моральный, а также норм гражданского законодательства о праве на компенсацию морального вреда, работник имеет право на возмещение работодателем, не обеспечившим работнику условия труда, отвечающие требованиям охраны труда и безопасности, морального вреда, причиненного в результате повреждения здоровья работника.

В силу пункта 1 статьи 1099 Гражданского кодекса Российской Федерации основания и размер компенсации гражданину морального вреда определяются правилами, предусмотренными главой 59 (статьи 1064 - 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) и статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего (пункт 2 статьи 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В пункте 2 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" разъяснено, что под моральным вредом понимаются нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законами об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности) либо нарушающими имущественные права гражданина. Моральный вред, в частности, может заключаться в нравственных переживаниях в связи с утратой родственников, невозможностью продолжать активную общественную жизнь, потерей работы, раскрытием семейной, врачебной тайны, распространением не соответствующих действительности сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, временным ограничением или лишением каких-либо прав, физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья, либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий, и др.

При рассмотрении требований о компенсации причиненного гражданину морального вреда необходимо учитывать, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств и не может быть поставлен в зависимость от размера удовлетворенного иска о возмещении материального ущерба, убытков и других материальных требований. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Степень нравственных или физических страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств причинения морального вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего и других конкретных обстоятельств, свидетельствующих о тяжести перенесенных им страданий (пункт 8 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 20 декабря 1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда").

В постановлении Европейского Суда по правам человека от 18 марта 2010 г. по делу "Максимов (Maksimov) против России" указано, что задача расчета размера компенсации является сложной. Она особенно трудна в деле, предметом которого является личное страдание, физическое или нравственное. Не существует стандарта, позволяющего измерить в денежных средствах боль, физическое неудобство и нравственное страдание и тоску. Национальные суды всегда должны в своих решениях приводить достаточные мотивы, оправдывающие ту или иную сумму компенсации морального вреда, присуждаемую заявителю. В противном случае отсутствие мотивов, например, несоразмерно малой суммы компенсации, присужденной заявителю, будет свидетельствовать о том, что суды не рассмотрели надлежащим образом требования заявителя и не смогли действовать в соответствии с принципом адекватного и эффективного устранения нарушения.

Из изложенного следует, что, поскольку, предусматривая в качестве способа защиты нематериальных благ компенсацию морального вреда, закон (статьи 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации) устанавливает лишь общие принципы для определения размера такой компенсации, суду при разрешении спора о компенсации морального вреда необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимание фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав пострадавшей стороны как основополагающие принципы, предполагающие установление судом баланса интересов сторон. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении во избежание произвольного завышения или занижения судом суммы компенсации.

Судом апелляционной инстанции установлено, что судом установлено, что с 17 мая 2019 г. по 13 июня 2019 г. истец находился в ожоговом центре МБУЗ Городская больница скорой медицинской помощи г. Ростова-на-Дону" с диагнозом: ожог пламени I ? III АБ ст. лица, туловища, верхних и нижних конечностей 8 - 8% (3%). Травма производственная.

Как следует из выписки из медицинской карты стационарного больного N3 1118/240 МБУЗ "Городская больница скорой медицинской помощи г. Ростова-на-Дону", в период нахождения на лечении Аникеев Э.Р. 30 мая 2019 г. выполнена операция: о. некрэктомия с одн. св. аутодермапластикой. В результате лечения трансплантаты прижились, раны преимущественно эпителизировались, оставшиеся раны правой стопы до 1, 5 см. в стадии активной эпителизации. Функция конечностей восстанавливается. При выписке рекомендовано амбулаторное лечение у хирурга в поликлинике по месту жительства, перевязки с растворами антисептиков, после полной эпителизации ран: ФТЛ, дерматикс, контрольный осмотр комбустиолога через 30 дней, санаторно-курортное лечение, ЛФК, компрессионный трикотаж (т.1 л. д. 30).

Судом установлено и из материалов дела также следует, что в связи с полученной производственной травмой истец находился на амбулаторном лечении МБУЗ "Городская поликлиника N42" в период с 13 июня 2019 г. по 22 октября 2019 г. с диагнозом: ожог пламенем лица и туловища, посттравматическая контрактура правого локтевого сустава, лечение продолжалось и листок нетрудоспособности неоднократно продлевался в связи с нарушением функции покровной, нарушениями функций опорнодвигательной системы (т.1 л. д. 28-42).

Согласно выписке из протокола заседания врачебной комиссии (подкомиссии) N5306 от 22 октября 2019 г. МБУЗ "Городская поликлиника N42" при медицинском осмотре и обследовании Аникеева Э.Р. установлено, что он по состоянию здоровья нуждается в ограничении физической нагрузки (длительное нахождение на ногах) (т.1 л. д. 41).

Кроме того, из материалов дела следует, что несчастный случай на производстве произошел 27 мая 2019 г, однако акт N 1 по форме Н-1 о несчастном случае на производстве был составлен лишь 29 июля 2019 г, чем подтверждены доводы истца о несвоевременном исполнении работодателем обязанности, установленной статьями 227- 230 Трудового кодекса Российской Федерации, что также причинило истцу нравственные страдания.

Изменяя размер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию, суд апелляционной инстанции, установив фактические обстоятельства причинения морального вреда, принял во внимание доказательства, свидетельствующие о тяжести перенесенных истцом страданий, причиненного вреда здоровью и последствия полученной травмы, индивидуальные особенности потерпевшего, степень вины ответчика в причинении истцу тяжкого вреда здоровью, в связи с чем в соответствии с требованиями приведенных выше норм материального закона и с учетом разумности и справедливости взыскана компенсация морального вреда в размере 150 000 руб.

Нормативным положениям, регулирующим вопросы компенсации морального вреда и определения размера такой компенсации, разъяснениям Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению, правовой позиции Европейского Суда по правам человека обжалуемое судебное постановление отвечает в полной мере.

В кассационной жалобе не учитывается, что размер компенсации морального вреда определяется судом исходя из указанных в законе требований. Оснований полагать, что суд апелляционной инстанции не учел требований закона и неверно определилразмер компенсации морального вреда с учетом фактических обстоятельств, не имеется, поскольку судом могут быть приняты во внимание при определении размера компенсации морального вреда любые заслуживающие внимание обстоятельства.

Судебная коллегия по гражданским делам Четвертого кассационного суда общей юрисдикции указанные выводы находит законными и обоснованными, суд правильно определилюридически значимые обстоятельства дела, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую правовую оценку собранным и исследованным в судебном заседании доказательствам.

Принятое по делу определение суда апелляционной инстанции вынесено на основании правильно определенных юридически значимых обстоятельств, в соответствии с требованиями норм материального и процессуального права, вследствие чего является законным.

Доводы кассационной жалобы истца о необоснованном отказе во взыскании убытков в виде не полученного дохода, судебной коллегией отклоняются.

В соответствии со статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяющей общие основания ответственности за причинение вреда, вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине. Законом может быть предусмотрено возмещение вреда и при отсутствии вины причинителя вреда.

Согласно разъяснениям, изложенным в абзаце втором пункта 11 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни и здоровью гражданина", установленная статьей 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации презумпция вины причинителя вреда предполагает, что доказательства отсутствия его вины должен представить сам ответчик. Потерпевший представляет доказательства, подтверждающие факт увечья или иного повреждения здоровья, размер причиненного вреда, а также доказательства того, что ответчик является причинителем вреда или лицом, в силу закона обязанным возместить вред.

Вопросы возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, урегулированы параграфом вторым главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1084 - 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Объем и характер возмещения вреда, причиненного повреждением здоровья, определены в статье 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, а также дополнительно понесенные расходы, вызванные повреждением здоровья, в том числе расходы на лечение, дополнительное питание, приобретение лекарств, протезирование, посторонний уход, санаторно-курортное лечение, приобретение специальных транспортных средств, подготовку к другой профессии, если установлено, что потерпевший нуждается в этих видах помощи и ухода и не имеет права на их бесплатное получение.

При определении утраченного заработка (дохода) пенсия по инвалидности, назначенная потерпевшему в связи с увечьем или иным повреждением здоровья, а равно другие пенсии, пособия и иные подобные выплаты, назначенные как до, так и после причинения вреда здоровью, не принимаются во внимание и не влекут уменьшения размера возмещения вреда (не засчитываются в счет возмещения вреда). В счет возмещения вреда не засчитывается также заработок (доход), получаемый потерпевшим после повреждения здоровья (пункт 2 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Определение в рамках действующего гражданско-правового регулирования объема возмещения вреда, причиненного здоровью, исходя из утраченного заработка (дохода), который потерпевший имел или определенно мог иметь, предполагает, - в силу компенсационной природы ответственности за причинение вреда, обусловленной относящимися к основным началам гражданского законодательства принципом обеспечения восстановления нарушенных прав (пункт 1 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации), а также требованием возмещения вреда в полном, по общему правилу, объеме, - необходимость восполнения потерь, объективно понесенных потерпевшим в связи с невозможностью осуществления трудовой (предпринимательской) деятельности в результате противоправных действий третьих лиц (абзац третий пункта 3 постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 5 июня 2012 г. N 13-П "По делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Ю.Г. Тимашова").

В подпункте "а" пункта 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" разъяснено, что под утраченным потерпевшим заработком (доходом) следует понимать средства, получаемые потерпевшим по трудовым и (или) гражданско-правовым договорам, а также от предпринимательской и иной деятельности (например, интеллектуальной) до причинения увечья или иного повреждения здоровья. При этом надлежит учитывать, что в счет возмещения вреда не засчитываются пенсии, пособия и иные социальные выплаты, назначенные потерпевшему как до, так и после причинения вреда, а также заработок (доход), получаемый потерпевшим после повреждения здоровья.

Исходя из приведенных нормативных положений, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации лицо, причинившее вред здоровью гражданина (увечье или иное повреждение здоровья), обязано возместить потерпевшему в том числе утраченный заработок - заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь, то есть причинитель вреда обязан восполнить потерпевшему те потери в его заработке, которые были объективно им понесены (возникли у потерпевшего) в связи с невозможностью осуществления им трудовой (предпринимательской), а равно и служебной деятельности в результате противоправных действий причинителя вреда. Под заработком (доходом), который потерпевший имел, следует понимать тот заработок (доход), который был у потерпевшего на момент причинения вреда и который он утратил в результате причинения вреда его здоровью. Под заработком, который потерпевший определенно мог иметь, следует понимать те доходы потерпевшего, которые при прочих обстоятельствах совершенно точно могли бы быть им получены, но не были получены в результате причинения вреда его здоровью. При этом доказательства, подтверждающие размер причиненного вреда, в данном случае доказательства утраты заработка (дохода), должен представить потерпевший.

Статьей 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации установлены правила по определению размера заработка (дохода), утраченного в результате повреждения здоровья.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации размер подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им трудоспособности, соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - степени утраты общей трудоспособности.

В состав утраченного заработка (дохода) потерпевшего включаются все виды оплаты его труда по трудовым и гражданско-правовым договорам как по месту основной работы, так и по совместительству, облагаемые подоходным налогом. Не учитываются выплаты единовременного характера, в частности компенсация за неиспользованный отпуск и выходное пособие при увольнении. За период временной нетрудоспособности или отпуска по беременности и родам учитывается выплаченное пособие. Доходы от предпринимательской деятельности, а также авторский гонорар включаются в состав утраченного заработка, при этом доходы от предпринимательской деятельности включаются на основании данных налоговой инспекции. Все виды заработка (дохода) учитываются в суммах, начисленных до удержания налогов (пункт 2 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как указано в пункте 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 г. N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина" размер утраченного заработка потерпевшего, согласно пункту 1 статьи 1086 Гражданского кодекса Российской Федерации, определяется в процентах к его среднему месячному заработку по выбору потерпевшего - до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им профессиональной трудоспособности, а в случае отсутствия профессиональной трудоспособности - до утраты общей трудоспособности. Определение степени утраты профессиональной трудоспособности производится учреждениями государственной службы медико-социальной экспертизы, а степени утраты общей трудоспособности - судебно-медицинской экспертизой в медицинских учреждениях государственной системы здравоохранения.

Из изложенного следует, что размер утраченного потерпевшим заработка (дохода) определяется в процентах к его среднему месячному заработку (доходу) по выбору потерпевшего - до увечья или иного повреждения здоровья либо до утраты им профессиональной трудоспособности, и соответствующих степени утраты потерпевшим профессиональной трудоспособности, а при отсутствии профессиональной трудоспособности - до утраты общей трудоспособности и соответствующих степени утраты общей трудоспособности. Степень утраты профессиональной трудоспособности потерпевшего определяется учреждениями государственной службы медико-социальной экспертизы, степень утраты общей трудоспособности - судебно-медицинской экспертизой в медицинских учреждениях государственной системы здравоохранения. При определении состава утраченного заработка для расчета размера подлежащего возмещению утраченного потерпевшим заработка за период временной нетрудоспособности или отпуска по беременности и родам учитывается выплаченное пособие.

Судом первой инстанции установлено и не оспаривалось истцом в ходе рассмотрения дела, что в период нахождения истца на листе нетрудоспособности ему выплачивалось денежное вознаграждение в размере заработной платы, установленной трудовым договором.

Довод истца, что размер заработной платы, а следовательно и размер компенсации заработка, утраченного в связи с получением вреда здоровью, необходимо исчислять из суммы 32 000 руб, а не 17 120 руб, как по трудовому договору, мотивированно отклонен судом первой инстанции ввиду отсутствия доказательств получения Аникеев Э.Р. заработной платы в указанном размере.

Фактически приведенные в кассационной жалобе истца доводы не содержат обстоятельств, которые не были бы проверены и учтены судами при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения судебного акта, влияли на законность и обоснованных постановленных судебных актов, либо опровергали выводы судов.

Несогласие подателя кассационной жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судом нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

Судом апелляционной инстанции не допущено нарушений норм материального или процессуального права, повлиявших на исход дела, влекущих отмену или изменение принятого по настоящему делу судебного постановления по тем доводам, которые изложены в кассационной жалобе.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия

определила:

решение Каменского районного суда Ростовской области от 11 марта 2021 г, апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Ростовского областного суда от 24 июня 2021 г. оставить без изменения, кассационные жалобы индивидуального предпринимателя Морозовой Н.В, Аникеев Э.Р. - без удовлетворения.

Председательствующий Н.Н. Мартынова

Судьи Е.Г. Аверина

Ф.Г. Руденко