Апелляционное постановление Московского городского суда от 16 января 2023 г. по делу N 10-0725/2023

Московский городской суд в составе председательствующего судьи фио, при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Черновой Е.С. с участием

прокурора отдела управления прокуратуры адрес фио, обвиняемого фио, его защитников - адвокатов Козяйкина Н.Я. и фио, представивших удостоверения и ордеры, защитника обвиняемого Брюна Е.А. - адвоката Севрука С.П, представившего удостоверение и ордер, рассмотрел в открытом судебном заседании апелляционные жалобы адвокатов Козяйкина Н.Я. и Севрука С.П. на постановление Тверского районного суда адрес от 30 ноября 2022 года о продлении срока домашнего ареста в отношении

Якушева Владимира Вениаминовича, паспортные данные, гражданина РФ, с высшим образованием, женатого, имеющего на иждивении несовершеннолетнего ребенка, работающего вице-президентом Общероссийской общественной организации Российской наркологической лиги, зарегистрированного по адресу: адрес, проживающего по адресу: адрес, СНТ Дубрава, участок 74, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, Брюна Евгения Алексеевича, паспортные данные, гражданина РФ, с высшим образованием, женатого, работающего президентом ГБУЗ МНПЦ наркологии ДЗ адрес, зарегистрированного по адресу: адрес, ранее не судимого, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ, выслушав участников судопроизводства, исследовав представленные материалы, суд

УСТАНОВИЛ:

в производстве следователя следственной части ГСУ ГУ МВД России по адрес находится уголовное дело возбужденное 3 августа 2022 года в отношении неустановленных лиц по признакам преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Срок предварительного следствия продлен до 3 февраля 2023 года.

18 августа 2022 года в порядке ст.ст. 91, 92 УПК РФ задержаны Якушев В.В, Брюн Е.А. и 19 августа 2022 г. им предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 159 УК РФ.

Постановлениями Кузьминского районного суда адрес от 20 августа 2022 г. в отношении фио и Брюна Е.А. избрана мера пресечения в виде домашнего ареста.

Срок содержания обвиняемых Брюна Е.А. и фио под домашним арестом последовательно продлялся на основании постановлений судов в установленном законом порядке, в т.ч. 30 ноября 2022 года на основании постановления Тверского районного суда адрес на 02 месяца 00 суток, а всего до 05 месяцев 15 суток, то есть до 03 февраля 2023 года.

В апелляционной жалобе адвокат

Козяйкин Н.Я. в интересах фио оспаривает законность и обоснованность постановления судьи, мотивируя тем, что в судебном заседании суда первой инстанции не выяснялось мнение стороны защиты относительно ходатайства следователя о продлении срока домашнего ареста, в связи с чем защита была лишена права высказать свою позицию и представить собственные доказательства. Суд также не исследовал приобщенные документы о личности фио и состоянии здоровья его престарелой матери. Несмотря на возражения стороны защиты, два самостоятельных ходатайства о продлении срока домашнего ареста фио и фио рассмотрены в одном судебном заседании. Защитник также утверждает, что материалы не содержат доказательств, свидетельствующих о наличии обстоятельств, указанных в ст. 97 УПК РФ, которые могли бы вызвать необходимость содержания обвиняемого под домашним арестом. Никаких подобных действий фио не предпринимал и не имел соответствующих намерений. Выводы суда не подтверждаются представленными материалами и носят формальный и предположительный характер. Одновременно ходатайство защиты о применении меры пресечения в виде запрета определенных действий надлежащим образом разрешено не было. Адвокат также ссылается, что причастность его подзащитного к инкриминированному деянию не доказана, а равно оспаривает существо фактических обстоятельств предъявленного обвинения, в обоснование чего ссылается на законность деятельности юридических лиц, реально осуществлявших финансово-хозяйственную деятельность, чему в настоящее время препятствует избрание меры пресечения. Инкриминированное деяние совершено в сфере предпринимательской деятельности. Отмечает, что основные следственные действия по делу выполнены, потерпевшие и свидетели допрошены, собраны иные доказательства, в связи с чем отсутствуют основания полагать, что Якушев В.В. может уничтожить доказательства или воспрепятствовать производству по делу.

С учетом данных о личности обвиняемого, наличии у него места жительства в московском регионе, работы, осуществлении деятельности в общественно организации "Российская наркологическая лига", семейном положении, наличии престарелых больных родителей, защитник полагает, что постановление суда подлежит изменению, а в отношении фио должна быть применена мера пресечения в виде запрета определённых действий.

В апелляционной жалобе адвокат

Севрук С.П. в интересах фио оспаривает законность и обоснованность постановления судьи. Ссылаясь на правовые позиции Верховного Суда РФ, изложенные в постановлении Пленума ВС РФ от 19 декабря 2013 года N41, указывает, что одна лишь тяжесть обвинения не является достаточным основанием для применения домашнего ареста. Выводы суда о применении данной меры пресечения не подтверждаются представленными материалами и носят формальный и предположительный характер, поскольку в судебном заседании на основании исследованных материалов не установлено наличие обстоятельств, указанных в ст. 97 УПК РФ, которые могли бы вызвать необходимость содержания обвиняемого под домашним арестом. Подобных действий фио не предпринимал, условий домашнего ареста не нарушал. Суд проигнорировал доводы защиты о применении меры пресечения в виде запрета определенных действий. фио проживает в московском регионе, имеет многочисленные положительные характеристики, благодарности и иные поощрения, не имеет имущество за пределами РФ, страдает тяжелыми хроническими заболеваниями и ему необходимы прогулки и иная физическая активность на свежем воздухе. При таких обстоятельствах мера пресечения в виде домашнего ареста является чрезмерно строгой, в связи с чем просит постановление суда отменить и изменить меру пресечения на запрет определенных действий.

Брюн Е.А. надлежащим образом извещён о дате, времени и месте судебного заседания суда апелляционной инстанции, о чём свидетельствует его собственноручная расписка в извещении. Кроме того, в суд поступило ходатайство обвиняемого Брюна Е.А. о проведении судебного заседания в его отсутствие. С учетом обеспечения участия адвоката по соглашению в качестве защитника Брюна Е.А, право на защиту последнего обеспечено надлежащим образом и апелляционная жалоба рассмотрена в его отсутствие.

Выслушав мнение участников процесса, проверив представленные материалы, обсудив доводы, изложенные в апелляционных жалобах, суд приходит к следующим выводам.

Согласно ч.1 ст. 107 УПК РФ домашний арест в качестве меры пресечения избирается по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.

Как следует из взаимосвязанных положений ч.2 1 ст.107 и ч.2 ст.109 УПК РФ, в случае невозможности закончить предварительное следствие в срок до двух месяцев и при отсутствии оснований для изменения или отмены меры пресечения этот срок может быть продлен по решению суда в порядке, установленном ст. 109 УПК РФ.

Как показало изучение материалов, данные требования уголовно-процессуально закона соблюдены в полной мере.

Судебное разбирательство проведено с соблюдением требований уголовно-процессуального закона о всестороннем, полном и объективном рассмотрении материалов и в соответствии с принципами равноправия и состязательности сторон.

Выводы судьи первой инстанции о необходимости продления срока домашнего ареста фио и фио основаны на всестороннем, полном и объективном исследовании представленных материалов, фактических обстоятельств предъявленного обвинения и данных о личности обвиняемых, которые в совокупности являются достаточными для принятия законного и обоснованного решения.

Ходатайства следователя о продлении срока домашнего ареста обвиняемых фио и фио возбуждены перед судом следователем, в производстве которого находится уголовное дело, с согласия надлежащего лица в установленные уголовно-процессуальным законом сроки, и отвечает требованиям ст.ст. 107, 109 УПК РФ.

Обвинение Брюну и фио было предъявлено в порядке и сроки, регламентированные законом.

Вопреки доводам защиты, исследовав представленные органом расследования материалы, судья пришел к правильному выводу, что указанные материалы содержат достаточные данные, подтверждающие обоснованность подозрений органов предварительного расследования в причастности фио и фио к совершению инкриминированного деяния, что основано на протоколах допросов подозреваемого фио, свидетелей фио, фио, фио, фио, выводах в акте исследования Лаборатории судебных экспертиз "Информационно-контрольное бюро" о характере и размере имущественного вреда, причиненного инкриминированным деянием. При этом судья не предрешилвопросы их виновности в предъявленном обвинении.

Доводы защиты о необоснованности предъявленного обвинения со ссылками на осуществление реальной хозяйственной деятельности гражданско-правовой характер отношений связаны с оценкой собранных по делу доказательств и направлены на оспаривание обоснованности предъявленного обвинения. Вместе с тем на досудебной стадии производства по делу суд проверяет лишь наличие достаточных данных о возможности совершении данным конкретным лицом инкриминированного деяния и не вправе предрешать вопросы, которые впоследствии могут стать предметом судебного разбирательства по существу уголовного дела, в том числе делать выводы о фактических обстоятельствах дела, оценке доказательств, обоснованности обвинения, квалификации деяния и т.п. Приходя к данным выводам, суд исходил из правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 15 февраля 2022 N 6-П, согласно которой избрание или продление меры пресечения не предполагает вторжения суда в существо вопросов, разрешаемых в силу прямого предписания статьи 299 УПК Российской Федерации при постановлении приговора: о доказанности деяния, в совершении которого обвиняется подсудимый, о том, является ли это деяние преступлением и какими пунктом, частью, статьей уголовного закона оно предусмотрено, виновен ли подсудимый в совершении этого преступления, подлежит ли он наказанию за совершенное преступление, какое наказание должно быть ему назначено, имеются ли основания для постановления приговора без назначения наказания или для освобождения от наказания и какой вид исправительного учреждения и режим должны быть определены при назначении подсудимому лишения свободы (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 28 февраля 2017 года N 336-О, от 25 мая 2017 года N 970-О и от 25 ноября 2020 года N 2639-О).

При решении вопроса о применении меры пресечения в виде домашнего ареста на испрошенный срок судья в соответствии со ст.99 УПК РФ также учел сведения о личности фио и фио, их возраст, семейное положение, состояние здоровья, иные сведения о личности, а также обстоятельства, сообщённые защитой.

Вместе с тем, оценив данные обстоятельства в совокупности с иными представленными следователем материалами, судья пришёл к обоснованному выводу, что приведённые сведения сами по себе не препятствуют совершению действий, указанных в статье 97 УПК РФ, и не обеспечат беспрепятственное осуществление уголовного судопроизводства, с учетом нижеследующих обстоятельств.

фио и фио обвиняются в совершении тяжкого преступления, за которые предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше трех лет. В соответствии с предъявленным обвинением им инкриминировано совершение умышленного корыстного деяния, в соучастии с неустановленными и незадержанными лицами.

Вопреки доводам защиты, фактические сведения об указанных обстоятельствах, являющихся основанием для заключения обвиняемой под арест, содержатся в представленных материалах, исследованных судом первой инстанции, выводы которого, таким образом, основаны на оценке и анализе конкретных материалов и фактических обстоятельствах дела и являются обоснованными.

Суд принимает во внимание доводы защиты, оспаривающей выводы суда о наличии оснований полагать, что обвиняемые, находясь на свободе, скроются от следствия или суда и может оказать незаконное давление на участников судопроизводства и иным образом воспрепятствовать производству по делу, однако исходит из того, что по уголовному делу были допрошены многочисленные лица, в т.ч. находившихся в зависимом положении от обвиняемых, свидетельствами которых обоснованы подозрения органа расследования. В то же время анкетные и контактные данные указанных лиц достоверно известны обвиняемым. Последним, в свою очередь, инкриминируется деяние в составе организованной группы в соучастии с неустановленными и незадержанными до настоящего времени лицами, наряду с чем согласно п.5 постановления Пленума ВС РФ от 19 декабря 2013 года N41, предъявление обвинения в совершении деяния в составе организованной группы само по себе может свидетельствовать о том, что обвиняемый, может угрожать свидетелю, иным участникам уголовного судопроизводства, уничтожить доказательства либо иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. При этом изученные материалы также дают существенные основания полагать, что предполагаемые соучастники контролировали движение денежных средств в особо крупном размере, в хищении которых обвиняются, и, следовательно, могут их использовать для воспрепятствования производству по делу.

Отмечая утверждения защиты о трудоустройстве фио и фио и важной роли фио в деятельности различных организаций, наличии у него положительных характеристик, благодарностей, наград и иных поощрений в связи с указанной деятельностью, суд исходит из того, что согласно существа предъявленного обвинения фио инкриминируется использование своего фактического положения в организации для осуществления противоправной деятельности, повлекшей причинение имущественного ущерба в особо крупном размере. При таких обстоятельствах приведенные сведения о наличии источника дохода и положительных характеристиках сами по себе не исключают возможности совершения действий, указанных в ст.97 УПК РФ.

Исходя из этого, следует согласиться с выводами суда первой инстанции о необходимости пролонгации срока домашнего ареста, поскольку, с учетом вышеизложенного, изменение обвиняемым меры пресечения на иную, более мягкую, повлечет существенное снижение эффективности мер контроля, позволит скрыться от суда, войти в контакт с предполагаемыми соучастниками, создаст условия для уничтожения доказательств и незаконного воздействия на участников уголовного судопроизводства, а также иным образом позволит противодействовать объективному разрешению уголовного дела (ч.1 ст.97 УПК РФ).

Представленные материалы свидетельствуют, что после предыдущего продления срока домашнего ареста по делу проведена совокупность следственных и иных процессуальных действий, направленных на завершение расследования в разумный срок согласно ст.6 1 УПК РФ. При таких данных следует согласиться с выводом судьи, что продление срока домашнего ареста, наряду с основаниями, предусмотренными ст.97 и 99 УПК РФ, обусловлено необходимостью выполнения ряда следственных и процессуальных действий, направленных на окончание производства процессуальных действий по делу и обеспечивающих установленную законом процедуру разрешения уголовного дела. Время для производства указанных процессуальных действий увеличивает сроки производства по уголовному делу и свидетельствует о наличии объективных причин, препятствующих своевременному окончанию расследования дела до истечения срока домашнего ареста. Исходя из изложенного, следует признать правильность выводов о наличии объективных причин для невозможности своевременного окончания процессуальных действий на досудебной стадии производства. Исходя из изложенного, признаков явной и существенной волокиты по уголовному делу, не усматривается.

Вопреки доводам защиты, предстоящее окончание производства следственных действий, заверения защиты об отсутствии у обвиняемых намерения скрыться от следствия или суда и оказать незаконное противодействие производству по делу, равно как и соблюдение возложенных на обвиняемых запретов домашнего ареста, само по себе не свидетельствует о том, что они лишены возможности уничтожить доказательства по делу, оказать давление на участников уголовного судопроизводства, скрыться от предварительного следствия или суда, связаться с предполагаемыми соучастниками для воспрепятствования производству по делу или оказать иное незаконное противодействие, поскольку производство по делу не завершено и не прекращено, собранные по делу доказательства судом не изучены, а свидетели - не допрошены.

Какие-либо новые обстоятельства, которые могут повлиять на изложенные выводы, в том числе объективные данные о том, что по своему состоянию здоровья в связи с наличием заболеваний обвиняемые не могут содержаться в условиях домашнего ареста, в изученных материалах отсутствуют.

С учетом изложенного, обстоятельства, исходя из которых в отношении обвиняемых была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста, к данному моменту существенно не изменились и сохраняют свое значение, вследствие чего оснований для отмены или изменения меры пресечения на более мягкую отсутствуют.

Вопреки доводам защиты, при принятии решения о рассмотрении вопроса о продлении срока действия избранной меры пресечения в отношении нескольких обвиняемых в одном судебном заседании судья руководствовался разъяснением в п. 30 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2013 года N 41, исходя из того, что представленные материалы объективно позволяли индивидуализировать исследование обстоятельств, имеющих значение для принятия решения о мере пресечения, что в полной мере нашло своё отражение в оспариваемом постановлении, содержащим соответствующие выводы применительно к каждому обвиняемому, с указанием индивидуально определенных срока применения меры пресечения в отношении каждого из них.

Нельзя согласиться и с доводами защиты о том, что в судебном заседании суд первой инстанции не выяснялось мнение стороны защиты относительно ходатайства следователя о продлении срока домашнего ареста. Как следует из протокола судебного заседания, участники судопроизводства со стороны защиты в полной мере участвовали в судебном заседании, заявляли ходатайства, высказывали свое мнение относительно ходатайств других участников судопроизводства, а также представляли дополнительные материалы и доказательства в обоснование в своей позиции. Равным образом обвиняемые и их защитники в судебном заседании выразили свое отношение к ходатайствам следователя о продлении срока домашнего ареста, возражая против их удовлетворения и, в свою очередь, ходатайствуя о применении более мягкой меры пресечения (т.3 л.д.84-85). Соответствующие документы, предъявленные защитой суду первой инстанции, были исследованы в судебном заседании суда апелляционной инстанции.

Что касается доводов о невозможности покидать место применения меры пресечения для совершения прогулок и иной физической активности, то они противоречат сущности меры пресечения в виде домашнего ареста, которая, как это следует из положений части 1 ст.107 УПК РФ и п.3 постановления Конституционного Суда РФ от 06 декабря 2011 г. N 27-П, заключается в нахождении подозреваемого или обвиняемого в изоляции от общества в жилом помещении, в котором он проживает, и связана с возложением запретов, прекращением выполнения служебных или иных трудовых обязанностей, невозможностью свободного передвижения и общения с неопределенным кругом лиц, т.е. с непосредственным ограничением самого права на физическую свободу и личную неприкосновенность.

Суд полагает, что применённые в данном случае запреты обеспечивают надлежащую эффективность контроля за поведением обвиняемых и отказ в их применении, с учетом вышеприведённых обстоятельств, существенно нивелирует значение избранной меры пресечения, подорвет эффективность контрольных мер и тем самым непропорционально увеличит риск совершения действий, указанных в статье 97 УПК РФ, вследствие чего основания для их отмены или изменения отсутствуют.

При этом каких-либо обоснованных и документально подтвержденных сведений о невозможности получения обвиняемыми квалифицированной медицинской помощи отсутствуют. Напротив, исходя из содержания возложенных на обвиняемых запретов, они обеспечены доступом к врачебной помощи с сохранением соразмерных мер контроля, отсутствие которых нивелировало бы значение возложенных на них запретов и ставило под угрозу эффективность избранной меры пресечения. Дополнительно представленное защитой заключение медицинских специалистов от 13 января 2023 года N1смс/23 о наличии у Брюна Е.А. хронических заболеваний и соответствующих врачебных рекомендациях было исследовано в заседании суда апелляционной инстанции, однако не содержало новых сведений, не известных суду первой инстанции и способных повлиять на его выводы и, как следствие, не влияет на законность и обоснованность обжалуемого постановления судьи.

Вместе с тем, с учетом положений статей 389.15, 389.17 УПК РФ, обжалуемое постановление подлежит изменению в части указания на дату окончания срока содержания фио и фио под арестом. Как следует из постановления суда, датой окончания срока действия данной меры суд указал 03 февраля 2023 года, тогда как, с учетом задержания обвиняемых 18 августа 2022 года, установленный общий срок действия данной меры пресечения в виде 05 месяцев 15 суток оканчивается 02 февраля 2023 г... Исходя из этого, суд апелляционной инстанции полагает необходимым изменить обжалуемое постановление, указав, что срок содержания под стражей обвиняемых фио и фио продлен на 01 месяц 30 суток, а всего до 05 месяцев 15 суток, то есть до 02 февраля 2023 года.

Однако внесение данных изменений в постановление суда не ставит под сомнение законность и обоснованность постановления судьи в целом, равно как изложенное не влияет на правильность разрешения вопросов, связанных с основаниями для продления срока домашнего ареста обвиняемых.

Иные нарушения уголовно-процессуального закона, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на законность и обоснованность обжалуемого постановления суда отсутствуют.

В остальном постановление суда первой инстанции соответствует требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, основано на конкретных фактических обстоятельствах, на основании которых принято решение о продлении срока домашнего ареста, и является законным, обоснованным и мотивированным.

Оснований для отмены судебного решения и изменения меры пресечения в отношении кого-либо из обвиняемых не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 389.13, 389.15, 389.20, 389.28 УПК РФ, суд апелляционной инстанции

ПОСТАНОВИЛ:

Постановление Тверского районного суда адрес от 30 ноября 2022 года о продлении срока содержания под домашним арестом обвиняемых фио и Брюна Е.А. изменить.

Считать, что срок домашнего ареста обвиняемых Якушева Владимира Вениаминовича и Брюна Евгения Алексеевича продлен на 01 месяц 30 суток, а всего до 05 месяцев 15 суток, то есть до 02 февраля 2023 года, в отношении каждого.

В остальном это же постановление оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Апелляционное постановление может быть обжаловано в суд кассационной инстанции по правилам, установленным главой 47 1 УПК РФ.

Судья Гуров А.А.