Определение СК по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 21 марта 2023 г. по делу N 8Г-326/2023-(8Г-23078/2022)[88-2650/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе:

председательствующего Давыдовой Т.И.

судей Зеленовой Е.Ф, Ложкарёвой О.А.

с участием прокурора Таскаевой А.А.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-2822/2021 по иску Абулгазина Марата Амуровича к обществу с ограниченной ответственностью "ТСТ", акционерному обществу "Автомобильный завод "Урал" об установлении факта трудовых отношений, факта несчастного случая на производстве, возложении обязанности, взыскании заработной платы за время вынужденного прогула, компенсации за неиспользованный отпуск, компенсации морального вреда, по кассационному представлению прокурора Челябинской области и кассационным жалобам общества с ограниченной ответственностью "ТСТ" и акционерного общества "Автомобильного завода "Урал" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года, Заслушав доклад судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции Ложкарёвой О.А, об обстоятельствах дела, принятых судебных актах, доводах кассационной жалобы, объяснения представителей общества с ограниченной ответственностью "ТСТ" Иванова А.М. и Мурзиной Н.Р, поддержавших доводы своей кассационной жалобы и не возражавших против удовлетворения кассационной жалобы акционерного общества "Автомобильного завода "Урал" и кассационного представления прокурора Челябинской области, представителя Абулгазина М.А. - Чернышева А.В, возражавшего против удовлетворения кассационных жалоб и кассационного представления, заключение прокурора Пятого отдела Генеральной прокуратуры Российской Федерации Таскаевой А.А, поддержавшей доводы кассационного представления и полагающей подлежащей отмене апелляционное определение в части взысканной суммы вынужденного прогула и отчислений страховых взносов, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Абулгазин М.А. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "ТСТ" (далее по тексту - ООО "ТСТ"), акционерному обществу "Автомобильный завод "Урал" (далее по тексту - АО "АЗ "Урал"), с учетом уточнений, об установлении факта трудовых отношений с ООО "ТСТ" с 01 мая 2020 года; возложении обязанности на ООО "ТСТ" по внесению в трудовую книжку записи о приеме на работу в качестве сварщика-монтажника с 01 мая 2020 года, предоставить в пенсионный орган сведения по начисленным и уплаченным страховым взносам за период с 01 мая 2020 года по 25 июня 2021 года и перечислить соответствующие отчисления; взыскать заработную плату за время вынужденного прогула за период с 07 мая 2020 года по 25 июня 2021 года в размере 825 000 руб, компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 97 980 руб, компенсацию морального вреда в размере 1 500 000 руб.; взыскать с АО "АЗ "Урал" компенсацию морального вреда в размере 2 500 000 руб.

В обоснование заявленных требований сослался на то, что 01 мая 2020 года он с ведома и по поручению ООО "ТСТ" приступил к осуществлению трудовой деятельности, выполнял ремонт, демонтаж и монтаж металлоконструкций. Полагает, что с даты допуска к работе между ним и ООО "ТСТ" возникли трудовые отношения. 07 мая 2020 года при выполнении работы, в результате падения металлоконструкции, ему "данные изъяты". В медицинском пункте цеха N4 АО "АЗ "Урал" ему была оказана первая медицинская помощь, в дальнейшем бригадой скорой помощи был доставлен в государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Городская больница N 2", длительное время находился на лечении в медицинских учреждениях. После произошедшего несчастного случая ООО "ТСТ" выплатил ему заработную плату за период с 01 по 06 мая 2020 года в размере 18 000 руб. из расчета 3 000 рублей за смену и предложил подписать договор подряда. От подписания договора подряда он отказался, настаивая на наличии между ними трудовых отношений, в связи с чем, ему должна быть выплачена заработная плата, а также компенсация за неиспользованный отпуск. Поскольку вред здоровью причинен на территории литейного цеха N4 АО "АЗ "Урал", являющегося владельцем источника повышенной опасности, то с АО "АЗ "Урал" в его пользу следует взыскать компенсацию морального вреда.

Решением Миасского городского суда Челябинской области от 29 ноября 2021 года исковые требования Абулгазина М.А. удовлетворены частично. Установлен факт трудовых отношений между Абулгазиным М.А. и ООО "ТСТ" с 01 мая 2020 года в должности слесаря. На ООО "ТСТ" возложена обязанность внести запись в трудовую книжку о приеме Абулгазина М.А. на работу 01 мая 2020 года в должности слесаря, а также произвести отчисления в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации и Фонд обязательного медицинского страхования в порядке, установленном действующим законодательством. Взысканы с ООО "ТСТ" в пользу Абулгазина М.А. неполученный заработок за период с 08 мая 2020 года по 29 ноября 2021 года в размере 1 173 000 руб, денежная компенсация за неиспользованный отпуск в размере 132 990 руб, компенсация морального вреда в размере 200 000 руб. Взыскана с АО "АЗ "Урал" в пользу Абулгазина М.А. компенсация морального вреда в размере 500 000 руб. Взыскана с АО "АЗ "Урал" в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 300 руб, с ООО "ТСТ" - государственная пошлина в размере 15 029 руб. 95 коп.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 17 марта 2022 года осуществлен переход к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции, к участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены: Государственное учреждение - Челябинское региональное отделение Фонда социального страхования Российской Федерации, Государственное учреждение - Отделение Пенсионного фонда Российской Федерации по Челябинской области.

При рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции по правилам суда первой инстанции Абулгазин М.А. уточнил исковые требования и просил взыскать с ООО "ТСТ" заработную плату за время вынужденного прогула с 07 мая 2020 года по день вынесения судебного акта; компенсацию за неиспользованный отпуск из расчета по день вынесения судебного акта, возложить обязанность внести в его трудовую книжку запись об увольнении, на восстановлении на работе не настаивал, признать отношения, возникшие 01 мая 2020 года между ним и ООО "ТСТ" трудовыми, признать несчастный случай, произошедший с ним 07 мая 2020 года в период времени между 08:00 и 09:00, на территории литейного цеха N4, АО АЗ "Урал" производственной травмой, полученной при выполнении трудовых обязанностей с ООО "ТСТ", возложить на ООО "ТСТ" и АО АЗ "Урал" обязанность составить акт по форме Н-1 по факту несчастного случая на производстве.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года решение Миасского городского суда Челябинской области от 29 ноября 2021 года отменено. Исковые требования Абулгазина М.А. удовлетворены частично. Установлен факт трудовых отношений между Абулгазиным М.А. и ООО "ТСТ" с 01 мая 2020 года по профессии слесаря. На ООО "ТСТ" возложена обязанность внести запись в трудовую книжку о приеме Абулгазина М.А. на работу 01 мая 2020 года слесарем. Признан несчастный случай, произошедший с Абулгазиным М.А. 07 мая 2020 года на территории литейного цеха N4 АО "АЗ "Урал" несчастным случаем на производстве. На ООО "ТСТ" возложена обязанность составить по данному несчастному случаю на производстве акт по форме Н-1. На ООО "ТСТ" возложена обязанность произвести отчисления страховых взносов в порядке, установленном действующим законодательством за период с 01 мая 2020 года по 11 октября 2022 года из расчета заработной платы Абулгазина М.А. за:

- май 2020 года- 58 620 руб. 68 коп, июнь 2020 года - 72 413 руб. 79 коп, июль 2020 года - 79 310 руб. 34 коп, август 2020 года - 72 413 руб. 79 коп, сентябрь 2020 года - октябрь 2020 года - по 75 862 руб. 07 коп, ноябрь 2020 года- 68 965 руб. 52 коп, декабрь 2020 года - 79 310 руб. 34 коп.;

- январь 2021 года - 51 724 руб.14 коп, февраль 2021 года - 65 517 руб. 24 коп, март 2021 года - апрель 2021 года - по 75 862 руб. 07 коп, май 2021 года - 65 517 руб. 24 коп, июнь 2021 года- 72 413 руб.79 коп, июль 2021 года - август 2021 года - сентябрь 2021 года - по 75 862 руб. 07 коп, октябрь 2021 года - 72 413 руб.79 коп, ноябрь 2021 года - 68 965 руб. 52 коп, декабрь 2021 года - 75 862 руб. 07 коп.;

- январь 2022 года - 55 172 руб.41 коп, февраль 2022 года - 65 517 руб. 24 коп, март 2022 года - 75 862 руб. 07 коп, апрель 2022 года -72 413 руб. 79 коп, май 2022 года- 62 068 руб. 97 коп, июнь 2022 года - июль 2022 года - по 72 413 руб. 79 коп, август 2022 года -79 310 руб. 34 коп, сентябрь 2022 года - 75 862 руб. 07 коп, октябрь 2022 года (по 11 октября) - 23 730 руб.;

- по компенсации за неиспользованный отпуск за период с 01 мая 2020 года по 11 октября 2022 года - 138 041 руб. 95 коп.

Взыскано с ООО "ТСТ" в пользу Абулгазина М.А. в счет оплаты за время вынужденного прогула за период с 08 мая 2020 года по 11 октября 2022 года - 1 797 000 руб, денежная компенсация за неиспользованный отпуск в размере за период с 01 мая 2020 года по 11 октября 2022 года - 122 161 руб. 02 коп. (с учетом удержания налога на доходы физических лиц), компенсация морального вреда в размере 500 000 руб. Взыскана с АО "АЗ "Урал" в пользу Абулгазина М.А. компенсация морального вреда в размере 1 500 000 руб. Взыскана с АО "АЗ "Урал" в доход местного бюджета государственная пошлина в размере 300 руб, с ООО "ТСТ" - государственная пошлина в размере 18 050 руб. 81 коп.

В кассационных жалобах представители ООО "ТСТ", АО "АЗ "Урал" и в кассационном представлении прокурор Челябинской области ставят вопрос об отмене апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года, ссылаясь на его незаконность.

Определением Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 11 января 2023 года в связи с правопреемством произведена замена третьих лиц Государственного учреждения - Челябинского регионального отделения Фонда социального страхования Российской Федерации и Государственного учреждения - Отделения Пенсионного фонда Российской Федерации по Челябинской области на Отделение Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Челябинской области.

От Абулгазина М.А. поступили письменные возражения на кассационные жалобы ООО "ТСТ" и АО "АЗ "Урал", которые просит оставить без удовлетворения.

Представитель АО "АЗ "Урал", третьи лица Мальцева Ф.Г, Васильев А.С, представители третьих лиц Государственная инспекция труда в Челябинской области, Отделения Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Челябинской области в судебное заседание суда кассационной инстанции не явились, о времени и месте рассмотрения дела извещены надлежащим образом. Информация о времени и месте судебного разбирательства по настоящему делу заблаговременно была размещена на официальном сайте Седьмого кассационного суда общей юрисдикции. В соответствии со статьями 167, 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия нашла возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

В соответствии с частью 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанции, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационной жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии со статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений в кассационном порядке являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Обсудив доводы кассационной жалобы, изучив материалы дела, заслушав объяснения сторон, заключение прокурора, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что доводы кассационного представления прокурора Челябинской области и кассационной жалобы ООО "ТСТ" заслуживают внимания.

Судами установлено и следует из материалов дела, что 27 декабря 2019 года между АО "АЗ "Урал" и ООО "ТСТ" заключен договор подряда N ДП01/0037/014/19 в соответствии с которым заказчик - АО "АЗ Урал" поручает, а подрядчик - ООО "ТСТ" обязуется своевременно и качественно выполнить работы по капитальному ремонту металлоконструкций оборудования литейных цехов, расположенного по адресу: : г. Миасс, пр. Автозаводцев, д. 1.

Согласно пунктам 4.1.2 и 5.3 договора подряда ООО "ТСТ" обязано обеспечить выполнение работ своими силами и средствами.

Дополнительным соглашением от 24 марта 2020 года N1 к указанному договору подряда был определен объем работ ООО "ТСТ" на 1 полугодие 2020 года, отраженный в Перечне объектов и объемов работ.

В данном перечне указан капитальный ремонт металлоконструкций бака ленточного конвейера в литейном цехе N 4, срок выполнения работ - май 2020 года.

30 апреля 2020 года директором ООО "ТСТ" и АО "АЗ "Урал" утвержден проект производства работ по капитальному ремонту металлоконструкций бака агрегатов отпуска литья инв. N 34515 литейного цеха N 4, которым предусмотрено, что для производства работ необходимо 5 работников ООО "ТСТ": 1 руководитель работ, 1 газоэлектросварщик и 3 слесаря МСР.

С проектом производства работ ознакомлены: газоэлектросварщик "данные изъяты" и 3 слесаря МСР: Абулгазин М.А. (29 мая 2020 года), "данные изъяты".

29 апреля 2020 года в соответствии с проектом производства работ составлен наряд-допуск на производство работ в местах действия вредных и опасных производственных факторов, в котором отражен срок выполнения работ с 01 по 11 мая 2020 года, процесс производства работ, состав исполнителей работ (газоэлектросварщик "данные изъяты", слесарь Абулгазин М.А, слесарь "данные изъяты"

В целях своевременного исполнения работ по договору подряда и обеспечения доступа к месту выполнения работ директор ООО "ТСТ" направил в адрес заказчика АО "АЗ "Урал" письмо N 31 от 27 апреля 2020 года, в котором просил оформить постоянный пропуск (пластиковую карту) с 01 мая по 18 мая 2020 года с 08:00 до 22:00 следующим сотрудникам предприятия ООО "ТСТ": слесарю Абулгазину М.А, слесарю "данные изъяты"

Абулгазину М.А. с 01 мая по 07 мая 2020 года выдавались разовые разрешения для входа на территорию АО "АЗ "Урал", в которых указывалось на то, что он прибыл от организации ООО "ТСТ" для выполнения работ по договору.

Согласно отчету системы АСКД предприятия АО "АЗ "Урал" Абулгазин М.А. в период с 01 по 06 мая 2020 года ежедневно за 5-10 минут до начала смены (07:47- 07:56) оформлял разовые разрешения на допуск на территорию АО "АЗ "Урал", находился в среднем на территории завода с 08:00 до 19:40 (+/- 5 минут).

Трудовой договор о выполнении Абулгазиным М.А. работ не заключался, приказ о приеме на работу не издавался, запись о приеме на работу в трудовую книжку истца не вносилась, договор подряда между ООО "ТСТ" и Абулгазиным М.А. на выполнение работ также не заключался.

Проект договора подряда N 03/05 от 28 апреля 2020 года, представленный в обоснование возражений ООО "ТСТ", истцом не подписан. В проекте данного договора отсутствуют существенные условия договора подряда, как объем работ, подлежащий выполнению индивидуально одним подрядчиком, и конечный результат выполнения таких работ, который подлежит приемке заказчиком.

Как пояснял истец в судебном заседании в конце апреля 2020 года он встречался с директором ООО "ТСТ" в офисе на территории общества. При встрече была достигнута договоренность о том, что необходимо выполнение работ по металлосварке, разборке, демонтажу и монтажу металлоконструкций на территории АО "АЗ "Урал". Стоимость работ составляет 3000 рублей за 1 смену, время рабочей смены с 08:00 до 20:00, обед с 12:00 до 13:00. Количество смен не обговаривалось, привлечение к выполнению работ было на постоянной основе, а не на период модернизации оборудования на территории АО "АЗ "Урал". Относительно трудоустройства директор ООО "ТСТ" пообещал ему, что оформит трудовые отношения в последующем. Работа на объекте на территории АО "АЗ "Урал" выполнялась бригадой в составе 4 человек. Он сам лично выполнял разные работы в ООО "ТСТ". Фактическое допущение к работе осуществлено директором ООО "ТСТ", который присутствовал при оформлении допусков на территорию АО "АЗ "Урал", лично контролировал ход выполнения работ их бригады.

Представитель ответчика ООО "ТСТ" в судебном заседании подтвердил обстоятельства того, что при отсутствии заключенного между ООО "ТСТ" и Абулгазиным М.А. какого-либо договора истец был фактически допущен директором общества к выполнению работ по капитальному ремонту металлоконструкций бака агрегатов отпуска литья инв. N 34515 литейного цеха N 4 АО "АЗ "Урал", директором принимались меры, направленные к получению Абулгазиным М.А. пропусков на территорию предприятия АО "АЗ "Урал".

ООО "ТСТ" произвело оплату работы истцу из расчета 3 000 рублей за смену, за период с 01 -07 мая 2020 года, всего 21 000 рублей (за 7 смен).

07 мая 2020 года Абулгазин М.А, получив в 07:51 разовое разрешение N 12 на допуск на территорию АО "АЗ "Урал" приступил к выполнению должностных обязанностей. В результате падения металлоконструкции ему придавило обе ноги, получены многочисленные переломы. В медицинском пункте цеха N 4 ему была оказана первая медицинская помощь, в дальнейшем бригадой скорой помощи был доставлен в государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Городская больница N 2".

Падение металлоконструкций произошло при следующих обстоятельствах.

Из договора подряда от 27 декабря 2019 года N ДП01/0037/014/19 следует, что работы по демонтажу и установке оборудования должны были проводиться ООО "ТСТ" без использования подъемных сооружений, принадлежащих АО "АЗ "УРАЛ" и автокранов сторонних организаций.

Несмотря на указанные в договоре подряда обязательства, 07 мая 2020 года в 09:30 бригадир ООО "ТСТ" обратился к механику литейных цехов N и N4 Ремонтного центра Технической дирекции АО "АЗ "УРАЛ" Васильеву А.С. с просьбой демонтировать балку, возведенную для опускания бака, которую необходимо было убрать для продолжения дальнейших работ, а демонтаж был затруднен ее габаритами. Васильев А.С. по просьбе бригадира подрядчика организовал и лично проконтролировал работы по строповке и демонтажу балки.

Спустя некоторое время, к машинисту крана "данные изъяты", спускавшейся с посадочной площадки мостового крана, после окончания выполнения работ, без согласования с механиком "данные изъяты" и в его отсутствие, обратился бригадир ООО "ТСТ" "данные изъяты", попросив передвинуть раму ленточного конвейера. Машинист крана, возвратившись на посадочную площадку, без согласия и указаний ответственного за безопасное производство работ механика "данные изъяты" и не поставив его в известность, приступила к подъему рамы. В процессе подъема рамы ленточного конвейера была выполнена неправильная строповка, а конкретно не зафиксирован строп на крюковой подвеске предохранительным замком. При подъёме строп слетел с крюка и одна сторона рамы ленточного конвейера упала на пол, причинив Абулгазину М.А. травму обеих ступней ног.

В связи с произошедшим несчастным случаем сотрудниками АО "АЗ "Урал" проведено служебное расследование, получены письменные объяснения от машиниста крана "данные изъяты" и механика "данные изъяты" 14 мая 2020 года составлен акт служебного расследования, согласно которому комиссией было предложено: за халатное исполнение работником трудовых обязанностей привлечь к дисциплинарной ответственности и мерам материального воздействия в виде замечания с невыплатой премии в размере 50%, машиниста крана "данные изъяты" направить машиниста крана на внеочередную аттестацию; провести внеочередной инструктаж со всеми машинистами кранов под роспись; за халатное исполнение работником трудовых обязанностей (принятие решения в нарушение условий договора об использовании крана при выполнении работ по ремонту оборудования подрядной организацией), привлечь к дисциплинарной ответственности и мерам материального воздействия, в виде замечания с невыплатой премии в размере 50%, механика "данные изъяты"

На основании распоряжения от 09 июня 2020 года N 169-201 работники АО "АЗ "Урал" "данные изъяты" привлечены к дисциплинарной ответственности в виде замечаний со снижением премии на 50% за май 2020 года.

Из журнала регистрации вводного инструктажа по охране труда и пояснениям представителя АО "АЗ "Урал" установлено, что вводный инструктаж с Абулгазиным М.А. произведен не был.

Из медицинских документов и листков нетрудоспособности следует, что в период с 07 мая по 25 мая 2020 года истец находился на лечении в травматологическом отделении государственного бюджетного учреждения здравоохранения "Городская больница N 2 г. Миасс" и ему как работнику ООО "ТСТ" выданы листки нетрудоспособности за периоды с 07 мая по 18 июня 2020 года, с 19 июня 2020 года по 30 июля 2020 года, с 31 июля 2020 года по 19 августа 2020 года, с 20 августа 2020 года по 30 сентября 2020 года, с 01 октября 2020 года по 05 ноября 2020 года, с 06 ноября по 04 декабря 2020 года, с 29 марта 2021 по 09 апреля 2021 года, с 10 апреля 2021 года по 12 мая 2021 года, с 13 мая 2021 года по 23 июня 2021 года, с 24 июня 2021 года по 04 августа 2021 года, с 05 августа 2021 года по 16 сентября 2021 года.

В день поступления в государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Городская больница N 2 г. Миасс" Абулгазину М.А. проведены операции "данные изъяты". В период лечение состояние истца отмечено как удовлетворительное. В период нахождения в стационаре истец получал медикаментозное лечение, в том числе обезболивающими препаратами. При выписке Абулгазину М.А. рекомендовано продолжить лечение, перевязки. Больной выписан под наблюдение травматолога.

В период с 27 мая 2920 года Абулгазин М.А. проходил амбулаторное лечение. В период лечения также предъявлял жалобы на боль в местах полученных травм.

23 июля 2020 года Абулгазин М.А. был в экстренном порядке госпитализирован в государственное бюджетное учреждение здравоохранения "Городская больница N2 г. Миасса", где проходил лечение по 03 августа 2020 года (11 койко дней) в связи с абсцессом кожи, фурункула и карбункула других локализаций по направлению поликлиники. В приемном покое ему выставлен диагноз - переломы, захватывающие несколько областей обеих конечностей открытые. При поступлении состояние его здоровья отмечено как удовлетворительное. Трудовой прогноз - благоприятный, динамика положительная. В период пребывания в стационаре получал медикаментозное лечение. Выписан в удовлетворительном состоянии для продолжения лечения амбулаторно.

После стационарного лечения Абулгазин М.А. продолжал лечение амбулаторно, в период которого его состояние здоровья отмечено также как удовлетворительное, также отмечены болезненные ощущения в местах полученных травм. Последняя дата обращения за медицинской помощью в 2020 году у Абулгазина М.А. датирована 04 декабря 2020 года, из записей врача следует, что истец хромает, также предъявлял жалобы на боль в правой стопе. Лист нетрудоспособности закрыт с 05 декабря 2020 года.

В период 01 апреля 2021 года по 08 апреля 2021 года истец находился на стационарном лечении в федеральном государственном бюджетном учреждении "Национальный медицинский исследовательский центр травматологии и ортопедии" имени академика Г.А. Илизарова, в период указанной госпитализации истцу была проведена операция коррегирующая остеотомия ложного сустава основной фаланги 1 пальца правой стопы, остеосинтез аппаратом Иллизарова правой стопы под спинальной анестезией. В период лечения Абулгазин М.А. предъявлял жалобы на боль, выписан в удовлетворительном состоянии для продолжения амбулаторного лечения.

После выписки с 09 апреля 2021 года продолжил амбулаторное лечение. При посещении врача отмечены жалобы истца на боль, хромоту.

Аппарат Илизарова истцу был демонтирован 20 октября 2021 года в федеральном государственном бюджетном учреждении "Национальный медицинский исследовательский центр травматологии и ортопедии" имени академика Г.А. Илизарова.

После демонтажа указанного аппарата истец также продолжил лечение, продолжая предъявлять жалобы на боль в области правой стопы, отражено, что у истца сохраняется хромота. Последняя запись в амбулаторной карте Абулгазина М.А. датирована 04 апреля 2022 года. Указано, что болезненные ощущения у истца сохраняются, движения в полном объеме, болезненны.

Как следует из представленной медицинской карты клинический прогноз у истца благоприятный.

В связи с оспариванием ООО "ТСТ" наличия причинно-следственной связи между полученной Абулгазиным М.А. 07 мая 2020 года травмой и последующим длительным лечением, по делу назначена судебно -медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам Федерального бюджетного учреждения науки "Екатеринбургский медицинский - научный центр профилактики и охраны здоровья рабочих промпредприятий"

Из заключения экспертов от 27 мая 2022 года N 5 следует, что длительность лечения Абулгазина М.А. с 07 мая 2020 года по 04 декабря 2020 года непрерывно и с 29 марта 2021 года по 30 декабря 2021 года непрерывно является следствием травмы, полученной им 07 мая 2020 года на территории АО "АЗ "Урал".

Абулгазин М.А. проходил лечение с 07 мая 2020 года по 04 декабря 2020 года непрерывно по поводу травмы стоп, в дальнейшем осложнившейся посттравматическим остеомиелитом и формированием ложного сустава основной фаланги первого пальца правой стопы. В дальнейшем Абулгазин М.А. проходил лечение с 29 марта 2021 года по 30 декабря 2021 года непрерывно в связи с осложнениями вышеуказанной травмы, ему была проведена коррегирующая операция по поводу сформировавшегося ложного сустава.

У Абулгазина М.А. имелись условия для развития осложнений травмы (посттравматический остеомиелит с формированием ложного сустава), обусловленные характером травмы (открытие многооскольчатые переломы и ушибленная рана) и последующего лечения (металоостеосинтез. За весь вышеуказанные период в медицинской документации записи о неявках, нарушении режима, неприверженности лечению отсутствуют, сопутствующие заболевания, имеющиеся у Абулгазина М.А. (гипертоническая болезнь, хронический гастрит) исходя из инфекционной этиологии не могли оказать влияние на его развитие и течение.

Таким образом, иных причин, обуславливающих длительность лечения Абулгазина М.А, не установлено.

За весь вышеуказанный период в медицинской документации записи о неявках, нарушениях режима, неприверженности к лечению отсутствуют. Сопутствующие заболевания, имеющиеся у Абулгазина М.А. (гипертоническая болезнь, хронический гастрит) исходя из инфекционной этиологии заболевания "остеомиелит" не могли оказать влияния на его развитие и течение. Таким образом, иных причин, обуславливающих длительность лечения Абулгазина М.А. не установлено.

Согласно "Схеме определения степени тяжести повреждения здоровья при несчастных случаях на производстве", утвержденной приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 24 февраля 2005 года N160, описанные в медицинской документации Абулгазина М.А. повреждения здоровья (открытые многооскольчатые переломы костей стоп и ушибленные раны стоп) и осложнения (посттравматический остеомиелит правой стопы, ложный сустав основной фаланги первого пальца стопы) в перечень тяжелых несчастных случаев на производстве не включены, и, следовательно, должны быть отнесены к легкому несчастному случаю на производстве.

Эксперты также отметили, что поскольку временная нетрудоспособность у Абулгазина М.А. продолжалась свыше трех недель, степень тяжести вреда, причиненного здоровью можно расценивать как среднюю (согласно приказу Минздравсоцразвития Российской Федерации от 24 апреля 2008 года N194н "Об утверждении Медицинских критериев определения степени тяжести вреда, причиненного здоровью человека").

Разрешая спор по правилам суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статей 15, 16, 20, 56, 66, 67, 68 Трудового кодекса Российской Федерации, оценив представленные доказательства по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, исходил из того, что совокупность перечисленных выше доказательств свидетельствует о том, что работы по капитальному ремонту металлоконструкций бака агрегатов отпуска литья инв. N 34515 литейного цеха N 4 АО "АЗ "Урал" в период с 01 по 11 мая 2020 года выполняла бригада сотрудников подрядчика ООО "ТСТ", в том числе слесарь Абулгазин М.А. и пришел к выводу о том, что между истцом и ООО "ТСТ" сложились трудовые отношения по профессии слесаря, которые не прекращены, в связи с чем установилмежду ними факт трудовых отношений с 01 мая 2020 года, возложив на общество обязанность по внесению в трудовую книжку Абулгазина М.А. запись о приеме его на работу.

Разрешая ходатайство о пропуске истцом срока обращения в суд, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями статьи 392 Трудового кодекса Российской Федерации, исходил из того, что с иском Абулгазин М.А. обратился в суд 20 августа 2021 года, при этом в период с 07 мая 2020 года по 04 декабря 2020 года и с 29 марта 2021 года по 30 декабря 2021 года проходил лечение, а в период с 05 декабря 2020 года по 28 марта 2021 года с учетом характера полученных травм был ограничен в движении, которые имеются и в настоящее время, в связи с чем вынужден обращаться за медицинской помощью; Абулгазин М.А. не имеет специального юридического образования, не имел материальной возможности обратиться за квалифицированной юридической помощью, поскольку в связи с тяжелым материальным положением продал свой автомобиль, а также пытался урегулировать спор мирным путем, в связи с чем пришел к выводу о том, что совокупность указанных обстоятельств подтверждает наличие у Абулгазина М.А. уважительных причин для восстановления срока обращения в суд.

Руководствуясь положениями статей 22, 212, 227, 229, 229.2 Трудового кодекса российской Федерации, Федерального закона от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", суд апелляционной инстанции исходил из установленного между истцом и ООО "ТСТ" факта трудовых отношений и того, что представленное заключение экспертов Федерального бюджетного учреждения науки "Екатеринбургский медицинский - научный центр профилактики и охраны здоровья рабочих промпредприятий" соответствует требованиям Федерального закона от 31 мая 2001 года N73-ФЗ "О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации", в связи с чем травма Абулгазина М.А. на территории литейного цеха N4 АО "АЗ "Урал" 07 мая 2020 года получена в результате несчастного случая на производстве, возложив на ООО "ТСТ" обязанность составить акт по форме Н-1.

Разрешая требование истца о взыскании оплаты за время вынужденного прогула и компенсации за неиспользованный отпуск, суд апелляционной инстанции, руководствуясь статьями 115, 121, 122, 129, 135, 139, 184, 234 Трудового кодекса Российской Федерации, Положением об особенностях порядка исчисления средней заработной платы, утвержденным постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года N 922, Правилами об очередных и дополнительных отпусках", утвержденных НКТ СССР 30 апреля 1930 года N169 и применяемых в части, не противоречащей Трудовому кодексу Российской Федерации, Федеральным законом от 16 июля 1999 года N165-ФЗ "Об основах обязательного социального страхования", Федеральным законом от 24 июля 1998 года N125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний", Федеральным законом от 29 декабря 2006 года N255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством", статьями 1084, 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации, разъяснениями, изложенными в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 10 марта 2011 года N2 "О применении судами законодательства об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" и постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", исходил из того, что трудовые отношения между истцом и ООО "ТСТ" в установленном законом порядке не оформлены по вине работодателя, в связи с чем ответчик в нарушение требований действующего законодательства не производил за истца уплату соответствующих страховых взносов, что лишило Абулгазина М.А. права на получение пособия по нетрудоспособности и возможности трудиться, пришел к выводу о том, что требования истца о

взыскании утраченного заработка, как и требования о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск подлежат удовлетворению.

Производя расчет оплаты за время вынужденного прогула за период с 08 мая 2020 года по 11 октября 2022 года, суд апелляционной инстанции исходил из фактически сложившейся оплаты труда истца в размере 3 000 руб. за смену, с учетом режима работы по пятидневной рабочей неделе по производственному календарю, поскольку работодатель не определилрежим работы истца, с графиками работы не ознакомил, в связи с чем пришел к выводу о взыскании с ООО "ТСТ" в пользу Абулгазина М.А. 1 797 000 руб.

Рассчитывая истцу компенсацию за неиспользованный отпуск, суд апелляционной инстанции исходил из того, что за период трудовых отношений у истца возникло право на 67, 65 дней отпуска (28 дней за период с мая 2020 года по апрель 2021 года) +(28 дней за период с мая 2021 года по апрель 2022 года) + (2, 33х 5 за период с мая 2021 года по сентябрь 2022 года), в связи с чем взыскал с ООО "ТСТ" в пользу Абулгазина М.А. 122 161 руб. 02 коп.

Разрешая требования истца о возложении обязанности произвести работодателем отчисления страховых взносов, суд апелляционной инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона от 01 апреля 1996 года N27-ФЗ "Об индивидуальном (персонифицированном) учете в системе обязательного пенсионного страхования", статьи 420 Налогового кодекса Российской Федерации, исходил из установленного факта трудовых отношений между сторонами с 01 мая 2020 года по октябрь 2022 года, размера заработка истца, в связи с чем произвел ежемесячный расчет страховых взносов в соответствии с расчетом заработной платы Абулгазина М.А. и компенсации за неиспользованный отпуск с учетом налога на доходы физических лиц, возложив на ООО "ТСТ" обязанность по их отчислению.

Установив нарушения трудовых прав истца, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии правовых оснований для взыскания с ООО "ТСТ" компенсации морального вреда в порядке статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь положениями статей 1068, 1079, 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что на АО "АЗ "Урал", как владельца источника повышенной опасности, в результате действий работника которого произошло падение металлоконструкций на ноги истца, также возлагается ответственность по компенсации причиненного Абулгазину М.А. морального вреда.

Определяя размер компенсации морального вреда, суд апелляционной инстанции учел личные переживания истца, физические и нравственные страдания с учетом характера полученных травм (повреждения обеих ног), которые повлекли ограничение в движении в период лечения, отсутствие возможности в полной мере себя обсуживать, индивидуальные особенности потерпевшего (трудоспособный возраст истца - на момент получения травмы- 49 лет), характер травм, полученных в результате несчастного случая на производстве, локализацию полученных травм, степень тяжести причиненного вреда здоровью истца, категорию тяжести несчастного случая на производстве, установленных экспертным заключением, вину ответчиков, в причинении вреда здоровью истца, ее форму, отношение ответчиков к содеянному - ООО "ТСТ" после произошедшего несчастного случая оказало истцу первую медицинскую помощь, а впоследствии никто из ответчиков какой-либо помощи истцу в связи с произошедшем не предлагал и не оказывал, извинений не принес, более того в процессе рассмотрения дела отрицали свою вину, а также нарушение трудовых прав Абулгазина М.А. (работодатель не заключил трудовой договор, не издал приказ о приеме на работу, не ознакомил с должностной инструкцией и другими локальными актами предприятия, не обеспечил безопасные условия труда, лишил возможности трудиться и получать заработную плату в виде оплаты листов нетрудоспособности, уклонился от оплаты установленных законом страховых взносов и оформления акта о несчастном случае на производстве), отсутствие в действиях (бездействии) Абулгазина М.А. вины (грубой неосторожности, неосторожности), пришел к выводу о взыскании в пользу истца с ООО "ТСТ" суммы 500 000 руб, а с АО "АЗ "Урал" - 1 500 000 руб.

Изучение материалов дела показывает, что выводы суда апелляционной инстанции в части установления факта трудовых отношений между Абулгазиным М.А. и ООО "ТСТ", признания полученной истцом травмы 07 мая 2020 года несчастным случаем на производстве, возложении обязанности на работодателя составить акт по форме Н-1 и взыскании компенсации морального вреда с ООО "ТСТ и АО "АЗ "Урал" соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств.

Согласно статье 15 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы), подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Трудовые отношения между работником и работодателем могут возникать на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен. Фактическое допущение работника к работе без ведома или поручения работодателя либо его уполномоченного на это представителя запрещается (частей 3, 4 статьи 16 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор ? это соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном объеме выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

В соответствии с частью 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя.

По смыслу приведенных нормативных положений характерными признаками трудовых отношений вне зависимости от оформления письменного трудового договора являются: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

Как разъяснено в пункте 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", при разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу статей 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством.

К таким доказательствам, в частности, могут быть отнесены письменные доказательства (например, оформленный пропуск на территорию работодателя; журнал регистрации прихода-ухода работников на работу; документы кадровой деятельности работодателя: графики работы (сменности), графики отпусков, документы о направлении работника в командировку, о возложении на работника обязанностей по обеспечению пожарной безопасности, договор о полной материальной ответственности работника; расчетные листы о начислении заработной платы, ведомости выдачи денежных средств, сведения о перечислении денежных средств на банковскую карту работника; документы хозяйственной деятельности работодателя: заполняемые или подписываемые работником товарные накладные, счета-фактуры, копии кассовых книг о полученной выручке, путевые листы, заявки на перевозку груза, акты о выполненных работах, журнал посетителей, переписка сторон спора, в том числе по электронной почте; документы по охране труда, как то: журнал регистрации и проведения инструктажа на рабочем месте, удостоверения о проверке знаний требований охраны труда, направление работника на медицинский осмотр, акт медицинского осмотра работника, карта специальной оценки условий труда), свидетельские показания, аудио- и видеозаписи и другие.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 2 пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 года N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 Трудового кодекса Российской Федерации) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

В пунктах 20 и 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям" содержатся разъяснения, являющиеся актуальными для всех субъектов трудовых отношений, о том, что отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания в судебном порядке сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку из содержания статей 11, 15, части 3 статьи 16 и статьи 56 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с положениями части 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации следует, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе. Неоформление работодателем или его уполномоченным представителем, фактически допустившими работника к работе, в письменной форме трудового договора в установленный статьей 67 Трудового кодекса Российской Федерации срок, вопреки намерению работника оформить трудовой договор, может быть расценено судом как злоупотребление со стороны работодателя правом на заключение трудового договора (статья 22 Трудового кодекса Российской Федерации) (пункт 20 названного постановления).

При разрешении споров работников, с которыми не оформлен трудовой договор в письменной форме, судам исходя из положений статей 2, 67 Трудового кодекса Российской Федерации необходимо иметь в виду, что, если такой работник приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель - физическое лицо (являющийся индивидуальным предпринимателем и не являющийся индивидуальным предпринимателем) и работодатель - субъект малого предпринимательства, который отнесен к микропредприятиям (пункт 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N 15).

Работодатель - физическое лицо обязан: оформить трудовой договор с работником в письменной форме; уплачивать страховые взносы и другие обязательные платежи в порядке и размерах, которые определяются федеральными законами; оформлять страховые свидетельства государственного пенсионного страхования для лиц, поступающих на работу впервые (часть 3 статьи 303 Трудового кодекса Российской Федерации).

Таким образом, по смыслу статей 15, 16, 56, части 2 статьи 67 Трудового кодекса Российской Федерации в их системном единстве, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.

Вопреки доводам кассационной жалобы ООО "ТСТ", приведенные нормы трудового законодательства, определяющие понятие трудовых отношений, их отличительные признаки, особенности, основания возникновения, формы реализации прав работника при разрешении споров с работодателем по квалификации сложившихся отношений в качестве трудовых, судом апелляционной инстанции применены правильно, с учетом норм материального права и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации. Вследствие этого обстоятельства, имеющие значение для дела, действительные правоотношения сторон, квалифицированные как трудовые, судом определены верно.

Выводы суда апелляционной инстанции о наличии трудовых отношений между Абулгазиным М.А. и ООО "ТСТ" в качестве слесаря с 01 мая 2020 года соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной применении норм материального права, регламентирующих спорные правоотношения, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств.

То обстоятельство, что документально отношения сторон спора не оформлялись письменным трудовым договором, приказом о приеме на работу, не свидетельствует о незаконности обжалуемого судебного постановления, поскольку обязанность по оформлению данных документов возложена на работодателя. В соответствии с приведенным выше положениям Трудового кодекса Российской Федерации наличие трудового правоотношения между сторонами презюмируется и, соответственно, трудовой договор считается заключенным, если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял ее с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица, то есть в данном случае приступил к выполнению работ на территории АО "АЗ "Урал" с 01 мая 2020 года с ведома и по поручению ООО "ТСТ".

Доводы кассационной жалобы ООО "ТСТ" о том, что в листках нетрудоспособности общество не всегда указано в графе работодатель, не виляет на правильность выводов суда, поскольку не опровергает наличие трудовых отношений с Абулгазиным М.А.

Ссылки в кассационной жалобе ООО "ТСТ" на то, что с их стороны истцу после получения им травмы неоднократно предлагалось оформить трудовые отношения, не влекут отмену обжалуемых судебных актов, поскольку не свидетельствуют об отсутствии со стороны общества нарушений трудовых прав Абулгазина М.А, поскольку оформление трудовых отношений осуществляется до допуска работника к выполнению работы.

Право на труд относится к числу фундаментальных неотчуждаемых прав человека, принадлежащих каждому от рождения. Реализация этого права предопределяет возможность реализации ряда других социально-трудовых прав, в частности, права на условия труда, отвечающие требованиям безопасности.

В целях защиты прав и законных интересов лиц, работающих по трудовому договору, в Трудовом кодексе Российской Федерации введено правовое регулирование трудовых отношений, возлагающее на работодателя дополнительную ответственность за нарушение трудовых прав работника.

В силу положений абзацев четвертого и четырнадцатого части 1 статьи 21 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право на рабочее место, соответствующее государственным нормативным требованиям охраны труда и условиям, предусмотренным коллективным договором, а также на возмещение вреда, причиненного ему в связи с исполнением трудовых обязанностей, и компенсацию морального вреда в порядке, установленном Трудовым кодексом Российской Федерации, иными федеральными законами.

Этим правам работника корреспондируют обязанности работодателя обеспечивать безопасность и условия труда, соответствующие государственным нормативным требованиям охраны труда, осуществлять обязательное социальное страхование работников в порядке, установленном федеральными законами, возмещать вред, причиненный работникам в связи с исполнением ими трудовых обязанностей, а также компенсировать моральный вред в порядке и на условиях, которые установлены Трудовым кодексом Российской Федерации, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации (абзацы четвертый, пятнадцатый и шестнадцатый части 2 статьи 22 Трудового кодекса Российской Федерации).

Обеспечение приоритета сохранения жизни и здоровья работников является одним из направлений государственной политики в области охраны труда (абзац второй части 1 статьи 210 Трудового кодекса Российской Федерации).

Частью 1 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации (в редакции, действовавшей до 01 марта 2022 года) определено, что обязанности по обеспечению безопасных условий и охраны труда возлагаются на работодателя.

Работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования, осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов (абзац второй части 2 статьи 212 Трудового кодекса Российской Федерации).

В соответствии со статьей 3 Федерального закона от 24 июля 1998 года N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" несчастный случай на производстве - событие, в результате которого застрахованный получил увечье или иное повреждение здоровья при исполнении им обязанностей по трудовому договору и в иных установленных настоящим Федеральным законом случаях как на территории страхователя, так и за ее пределами либо во время следования к месту работы или возвращения с места работы на транспорте, предоставленном страхователем, и которое повлекло необходимость перевода застрахованного на другую работу, временную или стойкую утрату им профессиональной трудоспособности либо его смерть.

Согласно статье 230 Трудового кодекса Российской Федерации, по каждому несчастному случаю, квалифицированному по результатам расследования как несчастный случай на производстве и повлекшему за собой необходимость перевода пострадавшего в соответствии с медицинским заключением, выданным в порядке, установленном федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации, на другую работу, потерю им трудоспособности на срок не менее одного дня либо смерть пострадавшего, оформляется акт о несчастном случае на производстве по установленной форме в двух экземплярах, обладающих равной юридической силой, на русском языке либо на русском языке и государственном языке республики, входящей в состав Российской Федерации (часть 1).

Моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора (часть 1 статьи 237 Трудового кодекса Российской Федерации).

В Трудовом кодексе Российской Федерации не содержится положений, касающихся понятия морального вреда и определения размера компенсации морального вреда. Такие нормы предусмотрены гражданским законодательством.

Пунктом 2 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что неотчуждаемые права и свободы человека и другие нематериальные блага защищаются гражданским законодательством, если иное не вытекает из существа этих нематериальных благ.

В соответствии со статьей 151 Гражданского кодекса Российской Федерации, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права либо посягающими на принадлежащие гражданину нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда. При определении размеров компенсации морального вреда суд принимает во внимание степень вины нарушителя и иные заслуживающие внимания обстоятельства. Суд должен также учитывать степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.

В пункте 1 статьи 1100 Гражданского кодекса Российской Федерации указано, что компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Согласно статье 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации компенсация морального вреда осуществляется в денежной форме. Размер компенсации морального вреда определяется судом в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий, а также степени вины причинителя вреда в случаях, когда вина является основанием возмещения вреда. При определении размера компенсации вреда должны учитываться требования разумности и справедливости. Характер физических и нравственных страданий оценивается судом с учетом фактических обстоятельств, при которых был причинен моральный вред, и индивидуальных особенностей потерпевшего.

В пункте 14 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N 33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда" разъяснено, что моральный вред может заключаться, в частности, в нравственных переживаниях в связи с физической болью, связанной с причиненным увечьем, иным повреждением здоровья либо в связи с заболеванием, перенесенным в результате нравственных страданий и др.

Суду при разрешении спора о компенсации морального вреда, исходя из статей 151, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, устанавливающих общие принципы определения размера такой компенсации, необходимо в совокупности оценить конкретные незаконные действия причинителя вреда, соотнести их с тяжестью причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий и индивидуальными особенностями его личности, учесть заслуживающие внимания фактические обстоятельства дела, а также требования разумности и справедливости, соразмерности компенсации последствиям нарушения прав. При этом соответствующие мотивы о размере компенсации морального вреда должны быть приведены в судебном постановлении (пункт 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

Под индивидуальными особенностями потерпевшего, влияющими на размер компенсации морального вреда, следует понимать, в частности, его возраст и состояние здоровья, наличие отношений между причинителем вреда и потерпевшим, профессию и род занятий потерпевшего (пункт 28 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 15 ноября 2022 года N33 "О практике применения судами норм о компенсации морального вреда").

В соответствии с пунктом 1 статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Законом обязанность возмещения вреда может быть возложена на лицо, не являющееся причинителем вреда.

Согласно пункту 1 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (использование транспортных средств, механизмов, электрической энергии высокого напряжения, атомной энергии, взрывчатых веществ, сильнодействующих ядов и т.п.; осуществление строительной и иной, связанной с нею деятельности и др.), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего. Владелец источника повышенной опасности может быть освобожден судом от ответственности полностью или частично также по основаниям, предусмотренным пунктами 2 и 3 статьи 1083 настоящего Кодекса.

Обязанность возмещения вреда возлагается на юридическое лицо или гражданина, которые владеют источником повышенной опасности на праве собственности, праве хозяйственного ведения или праве оперативного управления либо на ином законном основании (на праве аренды, по доверенности на право управления транспортным средством, в силу распоряжения соответствующего органа о передаче ему источника повышенной опасности и т.п.).

Пунктом 2 статьи 1079 Гражданского кодекса Российской Федерации также оговорено, что владелец источника повышенной опасности не отвечает за вред, причиненный этим источником, если докажет, что источник выбыл из его обладания в результате противоправных действий других лиц. Ответственность за вред, причиненный источником повышенной опасности, в таких случаях несут лица, противоправно завладевшие источником. При наличии вины владельца источника повышенной опасности в противоправном изъятии этого источника из его обладания ответственность может быть возложена как на владельца, так и на лицо, противоправно завладевшее источником повышенной опасности.

Согласно требованиям пункта 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации, если грубая неосторожность самого потерпевшего содействовала возникновению или увеличению вреда, в зависимости от степени вины потерпевшего и причинителя вреда размер возмещения должен быть уменьшен.

При грубой неосторожности потерпевшего и отсутствии вины причинителя вреда в случаях, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения должен быть уменьшен или в возмещении вреда может быть отказано, если законом не предусмотрено иное. При причинении вреда жизни или здоровью гражданина отказ в возмещении вреда не допускается.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 26 января 2010 года N 1 "О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина", виновные действия потерпевшего, при доказанности его грубой неосторожности и причинной связи между такими действиями и возникновением или увеличением вреда, являются основанием для уменьшения размера возмещения вреда. При этом уменьшение размера возмещения вреда ставится в зависимость от степени вины потерпевшего. Если при причинении вреда жизни или здоровью гражданина имела место грубая неосторожность потерпевшего и отсутствовала вина причинителя вреда, когда его ответственность наступает независимо от вины, размер возмещения вреда должен быть уменьшен судом, но полностью отказ в возмещении вреда в этом случае не допускается (пункт 2 статьи 1083 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Вопрос о том, является ли допущенная потерпевшим неосторожность грубой, в каждом случае должен решаться с учетом фактических обстоятельств дела (характера деятельности, обстановки причинения вреда, индивидуальных особенностей потерпевшего, его состояния и др.).

Из приведенного нормативного правового регулирования следует, что работник имеет право на труд в условиях, отвечающих государственным нормативным требованиям охраны труда, включая требования безопасности. Это право работника реализуется исполнением работодателем обязанности создавать такие условия труда. При получении работником во время исполнения им трудовых обязанностей травмы или иного повреждения здоровья ему в установленном законодательством порядке возмещается материальный и моральный вред, как и в случае причинения вреда здоровья владельцем источника повышенной опасности.

Оценив представленные сторонами доказательства в совокупности по правилам статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, установив факт трудовых отношений между истцом и ООО "ТСТ", суд апелляционной инстанции, принимая во внимание, что несчастный случай, в результате которого был причинен вред здоровью Абулгазину М.А, произошел в течение рабочего дня, при исполнении им обязанностей по трудовому договору, на территории АО "АЗ "Урал" и при использовании его работником без согласования источника повышенной опасности в виде мостового крана для подъема рамы ленточного конвейера, правомерно признал полученную истцом траву в результате несчастного случая на производстве, в результате которого был причинен вред здоровью истца, и обязал ООО "ТСТ" составить акт о несчастном случае на производстве по форме Н-1.

Доводы кассационных жалоб ООО "ТСТ" и АО "АЗ "Урал" о том, что сумма компенсации морального вреда, взысканная судом первой инстанции в пользу Абулгазина М.А. не соответствует характеру и степени полученных им повреждений, судом не были учтены все обстоятельства, в том числе отсутствие у истца инвалидности, полное восстановление после полученной травмы, легкая степени повреждения здоровья, отсутствие ограничений к труду, наличие в действиях истца грубой неосторожности, поскольку он лично осуществлял закрепление строп и не отошел на безопасное расстояние при подъеме груза, не явился на прохождение инструктажа по технике безопасности, не влекут отмену обжалуемого судебного постановления, поскольку не свидетельствуют о нарушении судом апелляционной инстанции норм материального или процессуального права, так как не содержат обстоятельств, которые не были учтены судом при определении размера компенсации морального вреда.

Так, при определении компенсации морального вреда, судом апелляционной инстанции были учтены характер и степень полученных истцом повреждении при получении травмы, отсутствие в его действиях грубой неосторожности, его индивидуальные особенности, период лечения после полученных повреждений здоровья, степень вины обоих ответчиков.

На основании всестороннего исследования собранных по делу доказательств и установленных фактических обстоятельств, суд апелляционной инстанции, дав им объективную оценку, определилразмер компенсации морального вреда, подлежащего взысканию в пользу Абулгазина М.А. с ООО "ТСТ" - 500 000 руб. и с АО "АЗ "Урал" - 1 500 000 руб.

Несогласие ответчиков с данной оценкой не влечет отмену принятых судебных актов.

Однако, суд кассационной инстанции полагает заслуживающими внимания доводы кассационного представления прокурора Челябинской области и доводы кассационной жалобы ООО "ТСТ" о нарушении требований закона при определении периода времени вынужденного прогула, расчета его суммы, компенсации за неиспользованный отпуск и отчисления страховых взносов в порядке, установленном действующим законодательством.

В соответствии со статьей 234 Трудового кодекса Российской Федерации работодатель обязан возместить работнику не полученный им заработок во всех случаях незаконного лишения его возможности трудиться. Такая обязанность, в частности, наступает, если заработок не получен в результате: задержки работодателем выдачи работнику трудовой книжки, предоставления сведений о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса), внесения в трудовую книжку, в сведения о трудовой деятельности неправильной или не соответствующей законодательству формулировки причины увольнения работника.

Частью 1 статьи 1085 Гражданского кодекса Российской Федерации установлено, что при причинении гражданину увечья или ином повреждении его здоровья возмещению подлежит утраченный потерпевшим заработок (доход), который он имел либо определенно мог иметь.

Судом апелляционной инстанции верно установлено, что поскольку в результате незаконных действий ООО "ТСТ" истец был лишен возможности получить пособие по временной нетрудоспособности, то с работодателя в его пользу подлежит взысканию заработок за время вынужденного прогула.

Доводы кассационной жалобы ООО "ТСТ" о том, что после произведения страховых отчислений с заработной платы истец сможет обратиться в Отделение Фонда пенсионного и социального страхования Российской Федерации по Челябинской области для получения пособия по временной нетрудоспособности, основан на неверном применении норм материального права.

В соответствии со статьей 12 Федерального закона от 29 декабря 2006 года N 255-ФЗ "Об обязательном социальном страховании на случай временной нетрудоспособности и в связи с материнством" пособие по временной нетрудоспособности назначается, если обращение за ним последовало не позднее шести месяцев со дня восстановления трудоспособности (установления инвалидности), а также окончания периода освобождения от работы в случаях ухода за больным членом семьи, карантина, протезирования и долечивания (часть 1).

В случае обращения за пособием по временной нетрудоспособности, по беременности по истечении шестимесячного срока решение о назначении пособия принимается территориальным органом страховщика при наличии уважительных причин пропуска срока обращения за пособием (часть 3 статьи 12 Федерального закона от 29 декабря 2006 года N 255-ФЗ).

Приказом Минздравсоцразвития Российской Федерации от 31 января 2007 года N 74 утвержден Перечень уважительных причин пропуска срока обращения за пособием по временной нетрудоспособности, по беременности и родам, ежемесячным пособием по уходу за ребенком. К таким причинам отнесены: непреодолимая сила, то есть чрезвычайные, непредотвратимые обстоятельства (землетрясение, ураган, наводнение, пожар и др.; длительная временная нетрудоспособность застрахованного лица вследствие заболевания или травмы продолжительностью более шести месяцев; переезд на место жительства в другой населенный пункт, смена места пребывания; вынужденный прогул при незаконном увольнении или отстранении от работы; повреждение здоровья или смерть близкого родственника; иные причины, признанные уважительными в судебном порядке, при обращении застрахованных лиц в суд).

Таким образом, поскольку из материалов дела следует, что истец проходил лечение в период с 07 мая 2020 года по 04 декабря 2020 года непрерывно и с 29 марта 2021 года по 30 декабря 2021 года непрерывно, факт трудовых отношений установлен 11 октября 2022 года, в связи с чем срок обращения по оплате листков нетрудоспособности им пропущен.

Поскольку истец не заявлял требований о восстановлении срока для обращения по оплате листков нетрудоспособности, то суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу о том, что с работодателя в пользу работника подлежит взысканию неполученный им заработок за период вынужденного прогула, как следствие незаконных действий работодателя, в связи лишением возможности трудиться по причине полученной травмы в результате несчастного случая на производстве и длительного лечения.

При этом ссылки представителя ООО "ТСТ" в кассационной жалобе на то, что в период с 05 декабря 2020 года и по 28 марта 2021 года истец не находился на лечении, в связи с чем мог приступить к работе, а также указание на то, что в период с 29 марта 2021 года по 30 декабря 2021 года Абулгазин М.А. находился на лечении не связи с полученной травмой, а по общему заболеванию, не могут быть приняты во внимание.

Судом апелляционной инстанции установлено и из материалов дела следует, что экспертами при проведении судебно-медицинской экспертизы указано на то, что Абулгазин М.А. проходил лечение с 07 мая 2020 года по 04 декабря 2020 года непрерывно по поводу травмы стоп, а в дальнейшем у него возникли осложнения в связи с посттравматическим остеомиелитом и формированием ложного сустава основной фаланги первого пальца правой стопы, в связи с чем возможности выхода на работу в период 05 декабря 2020 года и по 28 марта 2021 года у истца не имелось; лечение истца с 29 марта 2021 года по 30 декабря 2021 года непрерывно связано как раз с возникшими у него осложнениями полученной травмы, в связи с чем ему была проведена коррегирующая операция по поводу сформировавшегося ложного сустава.

Производя расчет среднего заработка за время вынужденного прогула, подлежащего взысканию с ООО "ТСТ" в пользу истца, суд апелляционной инстанции исходил из того, что трудовые отношения между сторонами не прекращены; истец работал в режиме пятидневной рабочей недели по производственному календарю по 12 часов в день (с 08:00 до 20:00); средний дневной заработок истца составляет 3 000 руб. в соответствии с полученным им доходом за период работы в ООО "ТСТ" с 01 мая 2020 года по 06 мая 2020 года.

Согласно частям 1 и 2 статьи 91 Трудового кодекса Российской Федерации рабочее время - время, в течение которого работник в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка и условиями трудового договора должен исполнять трудовые обязанности, а также иные периоды времени, которые в соответствии с настоящим Кодексом, другими федеральными законами и иными нормативными правовыми актами Российской Федерации относятся к рабочему времени. Нормальная продолжительность рабочего времени не может превышать 40 часов в неделю.

Частью 1 статьи 104 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что когда по условиям производства (работы) у индивидуального предпринимателя, в организации в целом или при выполнении отдельных видов работ не может быть соблюдена установленная для данной категории работников (включая работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда) ежедневная или еженедельная продолжительность рабочего времени, допускается введение суммированного учета рабочего времени с тем, чтобы продолжительность рабочего времени за учетный период (месяц, квартал и другие периоды) не превышала нормального числа рабочих часов. Учетный период не может превышать один год, а для учета рабочего времени работников, занятых на работах с вредными и (или) опасными условиями труда, - три месяца.

Нормальное число рабочих часов за учетный период определяется исходя из установленной для данной категории работников еженедельной продолжительности рабочего времени. Для работников, работающих неполный рабочий день (смену) и (или) неполную рабочую неделю, нормальное число рабочих часов за учетный период соответственно уменьшается (часть 2 статьи 104 Трудового кодекса Российской Федерации).

Порядок введения суммированного учета рабочего времени устанавливается правилами внутреннего трудового распорядка (часть 3 статьи 104 Трудового кодекса Российской Федерации).

Согласно части 1 статьи 129 Трудового кодекса Российской Федерации установлено, что заработная плата (оплата труда работника) - вознаграждение за труд в зависимости от квалификации работника, сложности, количества, качества и условий выполняемой работы, а также компенсационные выплаты (доплаты и надбавки компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, работу в особых климатических условиях и на территориях, подвергшихся радиоактивному загрязнению, и иные выплаты компенсационного характера) и стимулирующие выплаты (доплаты и надбавки стимулирующего характера, премии и иные поощрительные выплаты).

Как следует из части 1 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

Системы оплаты труда, включая размеры тарифных ставок, окладов (должностных окладов), доплат и надбавок компенсационного характера, в том числе за работу в условиях, отклоняющихся от нормальных, системы доплат и надбавок стимулирующего характера и системы премирования, устанавливаются коллективными договорами, соглашениями, локальными нормативными актами в соответствии с трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права (часть 2 статьи 135 Трудового кодекса Российской Федерации).

В нарушение указанных норм права, поскольку трудовой договор между сторонами не заключен, условия оплаты труда не закреплены, судом апелляционной инстанции, в нарушение разъяснений, изложенных в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 года N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", при расчете среднего заработка за время вынужденного прогула не дано оценки сведениям Территориального органа Федеральной службы государственной статистики по Челябинской области о среднем заработке по профессии слесарь МСР, из ответа которого следует, что заработная плата работников организаций по профессиональной группе "слесари-инструментальщики и рабочие родственных занятий" по челябинской области составили за октябрь 2019 года - 36 630 руб, за октябрь 2021 года - 40 038 руб.

Определяя график работы истца по пятидневной рабочей неделе по производственному календарю, суд апелляционной инстанции в нарушение указанных норм права не дал оценки тому, что рабочая смена продолжительностью 12 часов соответствует сменному графику работы и суммированному учету рабочего времени.

Устанавливая период вынужденного прогула истца с 08 мая 2020 года по 11 октября 2022 года, суд апелляционной инстанции не разрешилуточненное требование истца о возложении на ООО "ТСТ" обязанности внести в его трудовую книжку запись об увольнении и не настаивании на восстановлении на работе.

Произведенный судом апелляционной инстанции расчет компенсации за неиспользованный отпуск выполнен без учета положений статьи 127 Трудового кодекса Российской Федерации, согласно которой компенсация за неиспользованный отпуск взыскивается при увольнении лица, а также вышеуказанных норм права о размере дохода Абулгазина М.А. для расчета указанной компенсации.

Таким образом, рассматривая спор, судом апелляционной инстанции не установлены необходимые юридически значимые обстоятельства для разрешения всех заявленных требований истца, в связи с чем спор разрешен с нарушением норм права, регулирующих спорные отношения, при неустановлении всех обстоятельств, имеющих значение для дела.

Согласно части 1 статьи 12 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, конкретизирующей статью 123 (часть 3) Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов статья 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

В результате неправильного применения норм права, регулирующих спорные отношения, юридически значимые обстоятельства для правильного разрешения спора о расторжении по инициативе работника трудового договора судами первой и апелляционной инстанций определены и установлены не были, предметом исследования и оценки судебных инстанций в нарушение приведенных требований Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации не являлись.

Согласно части 1 статьи 195 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации решение суда должно быть законным и обоснованным.

Решение является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению (пункт 2 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении").

Как разъяснено в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 19 декабря 2003 года N 23 "О судебном решении", решение является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (статьи 55, 59 - 61, 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов.

Таким образом, в соответствии с приведенными положениями процессуального закона и разъяснениями Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению суд обязан исследовать по существу все фактические обстоятельства и не вправе ограничиваться установлением формальных условий применения нормы, а выводы суда о фактах, имеющих юридическое значение для дела, не должны быть общими и абстрактными, они должны быть указаны в судебном постановлении убедительным образом со ссылками на нормативные правовые акты и доказательства, отвечающие требованиям относимости и допустимости. Суд оценивает доказательства и их совокупность по своему внутреннему убеждению, однако это не предполагает возможность оценки судом доказательств произвольно и в противоречии с законом. Результаты оценки доказательств суд должен указать в мотивировочной части судебного постановления, в том числе доводы, по которым он отвергает те или иные доказательства или отдает предпочтение одним доказательствам перед другими. В противном случае нарушаются задачи и смысл судопроизводства, установленные статьей 2 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Указанные выше требования в силу абзаца второго части 1 статьи 327 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации распространяются и на суд апелляционной инстанции, который повторно рассматривает дело в судебном заседании по правилам производства в суде первой инстанции с учетом особенностей, предусмотренных главой 39 данного кодекса.

Приведенные положения материального и процессуального права не были соблюдены судом апелляционной инстанции при рассмотрении дела по правилам суда первой инстанции.

Учитывая изложенное, обжалуемое апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам в части возложения на ООО "ТСТ" обязанности произвести отчисления страховых взносов в порядке, установленном действующим законодательством, из расчета заработной платы и компенсации за неиспользованный отпуск Абулгазина М.А, а также взыскания с ООО "ТСТ" в пользу Абулгазина М.А. оплаты времени вынужденного прогула, компенсации за неиспользованный отпуск и в доход местного бюджета государственной пошлины, нельзя признать законным и обоснованным. В указанной части оно принято с нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, что согласно статье 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является основанием для отмены обжалуемого судебного постановления и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

При новом рассмотрении дела суду апелляционной инстанции следует учесть изложенное выше, устранить допущенные нарушения, принять меры для всестороннего и полного установления всех фактических обстоятельств по делу, совершить иные действия, направленные на правильное разрешение спора.

Определением судьи Седьмого кассационного суда общей юрисдикции от 11 января 2023 года приостановлено исполнение апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года до принятия кассационным судом общей юрисдикции постановления по результатам рассмотрения кассационной жалобы.

Поскольку в силу части 3 статьи 379.3 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции исполнение судебного акта приостанавливается до принятия судом кассационной инстанции постановления по результатам рассмотрения кассационной жалобы, подлежит отмене приостановление исполнения состоявшегося по делу судебного постановления.

Руководствуясь статьями 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Седьмого кассационного суда общей юрисдикции

ОПРЕДЕЛИЛА:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года в части возложения на общество с ограниченной ответственностью "ТСТ" обязанности произвести отчисления страховых взносов в порядке, установленном действующим законодательством, из расчета заработной платы и компенсации за неиспользованный отпуск Абулгазина Марата Амуровича, а также взыскания с общества с ограниченной ответственностью "ТСТ" в пользу Абулгазина Марата Амуровича оплаты времени вынужденного прогула, компенсации за неиспользованный отпуск и в доход местного бюджета государственной пошлины, отменить.

Дело в указанной части направить на новое апелляционное рассмотрение.

В остальной части апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года оставить без изменения, кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью "ТСТ" в части и кассационную жалобу акционерного общества "Автомобильного завода "Урал" - без удовлетворения.

Отменить приостановление исполнения апелляционного определения судебной коллегии по гражданским делам Челябинского областного суда от 11 октября 2022 года.

Председательствующий

Судьи