Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 01 июня 2023 г. по делу N 8Г-9221/2023[88-11025/2023]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Лавник М.В, судей Кожевниковой Л.П, Андугановой О.С.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 38RS0036-01-2022-002435-23 (2-2802/2022) по иску Матвеевой Елены Викторовны к публичному акционерному обществу "Совкомбанк" об установлении факта трудовых отношений, взыскании компенсации за неиспользованный отпуск, пособия при увольнении, компенсации морального вреда, среднего заработка за время вынужденного простоя, восстановления срока для обращения в суд

по кассационной жалобе публичного акционерного общества "Совкомбанк" на апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 30 января 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Кожевниковой Л.П, объяснение представителя публичного акционерного общества "Совкомбанк" -Мухиной О.В, действующей на основании доверенности, поддержавшей доводы кассационной жалобы, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции,

УСТАНОВИЛА:

Матвеева Е.В. обратилась в суд с иском, указав в обоснование требований, что 14 декабря 2018 г. между публичным акционерным обществом коммерческий банк "Восточный" (в настоящий момент правопреемником является публичное акционерное общество "Совкомбанк - далее ПАО "Совкомбанк") и истцом, заключено соглашение, в соответствии с которым, истец по заданию банка выполняла работу по привлечению клиентов в ПАО КБ "Восточный" и выдаче кредитных карт. При этом она полагала, что состоит с ответчиком в трудовых правоотношениях. Трудовой договор заключен 1 апреля 2019 г.

Указывает, что до настоящего времени ответчик не признает, что в период времени с 14 декабря 2018 г. по 1 апреля 2019 г. имели место трудовые отношения, указывая, что истец работала по гражданскому договору (мобильный агент). С 14 декабря 2018 г. истец начала осуществлять деятельность в интересах банка, должна была в период времени с 8 часов. 00 мин. и до 21 часа 00 мин. контролировать заявки в программе, и при поступлении заявки в течении 2 (двух) часов взять ее в обработку. Деятельность находилась под контролем банка, контролировалась куратором.

В случае, если заявка не бралась в обработку в указанные сроки, от работников требовали предоставить письменное объяснение. Ежемесячно за выполнение работы получала оплату. Ответчиком было предоставлено истцу программное обеспечение, электронный ключ, оборудование, с помощью которого обрабатывались заявки.

1 апреля 2019 г. был заключен трудовой договор, согласно которому истец должна была работать 5 дней в неделю на 0, 1 ставки и получать около 150 руб. в месяц.

18 июня 2021 г. деятельность истца была приостановлена, 13 июля 2021 г. она уволена. Ответчик пытался скрыть факт простоя, формально перечисляя заработную плату, исходя из размера тарифной ставки, предоставлял информацию в пенсионный фонд, налоговый орган о трудовой деятельности за период с июня 2021 года по дату увольнения, из которой следует, что истец находилась на рабочем месте в офисе банка и осуществляла трудовую деятельность в указанный период (т.е. с момента фактического приостановления деятельности и по дату увольнения). После приостановления трудовой деятельности с 18 июня 2021 г. ответчик предложил уволиться по соглашению сторон, и выплатить ей денежную сумму в виде пособия при увольнении, исходя из шести окладов фактической заработной платы. На что истец изначально дала согласие. В последующем ответчик отказался от своих слов, поясняя, что начислит пособие исходя из заработной платы, указанной в трудовом договоре (тарифная ставка 0, 1 ставки по должности). От данного предложения истец отказалась.

В связи с тем, что по вине ответчика длительное время истец оставалась без заработной платы (имел место простой), была вынуждена согласиться на увольнение, поскольку в противном случае лишилась бы последней возможности получить денежные выплаты.

Полагает, что со стороны ответчика имел факт введения истца в заблуждение относительно правовой природы правоотношений, относительно фактического размера заработной платы, а именно ответчиком совершались действия, направленные на сокрытие трудовых отношений, что повлекло многочисленные нарушения ее прав. Полагает, что с 14 декабря 2018 г. между ней и банком сложились трудовые отношения.

Считает, что срок на обращение в суд ею пропущен по уважительным причинам, а именно: истец не знала и не могла знать о нарушении своего права, как только узнала о нарушении своих прав, совместно с другими работниками обращалась в различные органы за защитой и восстановлением прав.

С учетом изложенного истец просила суд признать факт трудовых отношений с ответчиком в период с 14 декабря 2018 г. по 13 июля 2021 г. в должности мобильного агента; взыскать с ответчика компенсацию за не использованный отпуск за период с 14 декабря 2018 г. по 13 июля 2021 г. в размере 163 618, 40 руб, пособие при увольнении в размере шести средних зарплат в размере 399 501, 40 руб, компенсацию морального вреда в размере 50 000 руб, средний заработок за период вынужденного простоя в размере 54 550, 40 руб.; восстановить сроки обращения в суд с иском по данному трудовому спору.

Решением Свердловского районного суда г. Иркутска от 3 ноября 2022 г. исковые требования Матвеевой Е.В. оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 30 января 2023 г. решение Свердловского районного суда г. Иркутска от 3 ноября 2022 г. отменено в части отказа в удовлетворении исковых требований о признании факта трудовых отношений, взыскании компенсации за неиспользованный отпуск, среднего заработка за период простоя, компенсации морального вреда, а также в части отказа в восстановлении срока на обращение в суд. В отмененной части новое решение, исковые требования удовлетворены частично. Суд установилфакт трудовых отношений между Матвеевой Е.В. и ПАО КБ "Восточный" (правопреемник ПАО "Совкомбанк") в период с 14 декабря 2018 г. по 13 июля 2021 г, взыскал с ПАО "Совкомбанк" в пользу истца компенсацию за неиспользованный отпуск в размере 163 618, 40 руб, средний заработок за период простоя в размере 36 368, 66 руб, компенсацию морального вреда в размере 25 000 руб. В удовлетворении исковых требований о взыскании среднего заработка за период простоя в большем размере суд отказал, взыскав с ответчика в доход местного бюджета государственную пошлину в размере 5 800 руб. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Представитель ПАО "Совкомбанк" обратился в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции с кассационной жалобой, в которой просит об отмене апелляционного определения, как незаконного, принятого с нарушением норм материального права, просит оставить в силе решение суда первой инстанции.

Относительно доводов кассационной жалобы поступили возражения Матвеевой Е.В.

В судебное заседание судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции истец не явился, о времени и месте рассмотрения дела надлежащим образом извещен. На основании ч. 5 ст. 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в отсутствие неявившихся лиц.

Заслушав представителя ответчика, проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражений Матвеевой Е.В. на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит оснований для удовлетворения жалобы.

В силу положений ст. 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Статья 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусматривает, что кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции рассмотрела дело в пределах доводов кассационной жалобы ответчика.

Судами установлено и следует из материалов дела, что 11 октября 2018 г. и 21 декабря 2020 г. между Матвеевой Е.В. и ПАО КБ "Восточный" были заключены соглашения об электронном взаимодействии, предметом которых является порядок оформления взаимоотношений путем подписания электронных документов электронной подписью, а именно в будущем любых гражданско- правовых договоров (оказания услуг, подряда, агентирования, поручения, комиссии, дарения и иных), не связанных с осуществлением заказчиком банковских операций и с трудовыми отношениями, а также оформления документов в рамках исполнения договоров (в том числе актов).

В результате достигнутого между сторонами соглашения об электронном взаимодействии с Банком, Матвеева Е.В. включена в число участников проекта "Мобильный агент", ПАО КБ "Восточный" обязался исполнять обязанности, установленные Стандартами в рамках данного проекта.

14 декабря 2018 г. Матвеева Е.В. присоединилась к проекту путем направления заявки на участие в электронном виде с использованием Личного кабинета участника, рассмотрения и принятия такой заявки Банком, что также следует из представленных в материалы дела письменных пояснений и возражений обоих сторон.

Согласно стандартам участником проекта может быть любое физическое лицо (гражданин), изъявившее желание принять участие в проекте "Мобильный агент" ПАО "Восточный экспресс банк". Участие может принять любое физическое лицо, которое соответствует требованиям банка и ранее заключило с банком соглашение об электронном взаимодействии. Заявка на участие в проекте направляется путем использования личного кабинета (путем проставления участником простой электронной подписи).

Стандартами работы в рамках Проекта "Мобильный агент" ПАО КБ "Восточный" в п. 2.1. закреплено, что банк в целях увеличения продаж своих продуктов поручает всем Участникам осуществлять на условиях, предусмотренных Стандартами, следующие задания:

оформление заявок клиентов на получение продуктов банка, сбор и передаче указанных в руководстве сведений, необходимых банку для идентификации клиентов, и оформление документации.

привлечение новых Участников в Банк для участия в проекте "Мобильный агент".

проведение встреч с клиентами и сбор документов по оформленным продуктам Банка.

сдача и контроль готовности документов на регистрацию в органы регистрации сделок.

отправка полученных после оформления продукта, регистрации кредитного договора, договора залога (ипотеки), а также иных документов в Банк.

Согласно п. 2.3 Банк обязуется оплатить участнику выполненные им на условиях стандартов задания в соответствии с положениями стандартов. Участник вправе выполнить любое количество Заданий в пределах общей цели Проекта и в пределах срока Проекта.

Из положения пункта 3.1 следует, что вознаграждение за выполнение Заданий определяется Тарифами. Вознаграждение включает налог на доходы физического лица по ставке, установленной законом.

Расчетный период Проекта составляет 1 месяц (п. 3.2).

В соответствии с п. 3.3 задание п. 2.1.1. считается выполненным участником в надлежащем виде при соблюдении следующих условий: Банк заключил с привлеченным участником клиентом договор кредитования, участник передал в электронном виде, а банк получил и проверил корректность оформленной кредитной документации в соответствии с руководством, принятая банком документация соответствует требованиям банка к ее оформлению, изложенным в стандартах (в том числе полностью укомплектована, наличествуют оригиналы необходимых документов, в необходимых графах документации проставлены собственноручные подписи клиентов (Стандарты 2018 года.)

Согласно п. 3.3. задание п. 2.1.1. считается выполненным участником в надлежащем виде при соблюдении следующих условий: участник доставил клиенту, привлеченному участником для оформления продукта Банка, документацию для оформления данного продукта Банка, а Банк заключил с привлеченным участником клиентом договор на получение продукта Банка, участник передал в электронном виде, а Банк получил и проверил корректность оформления документации в соответствии с руководством, принятая Банком документация соответствует требованиям Банка к ее оформлению, изложенным в Стандартах (в том числе полностью укомплектована, наличествуют оригиналы необходимых документов, в необходимых графах документации проставлены собственноручные подписи клиента и участника (Стандарты 2020 года).

Участник несет ответственность за качественное оформление документов, включая безошибочное заполнение паспортных данных клиента, наличие оригинальной подписи клиента, поставленной клиентом в присутствии и под контролем участника (п. 4.1.7.).

Участник не вправе привлекать для выполнения задания третьих лиц, в том числе также имеющих статус Участника Проекта (п. 4.1.6.).

В разделе "Термины и определения" Стандартов 2020 года также указано, что мобильные агенты руководствуются Руководством Мобильных агентов по оформлению кредитов и дополнительных услуг физическим лицам в канале "Легкий фронт".

Из раздела 1 Общих положений Руководства 2021 года следует, что мобильный агент - это сотрудник банка - участник проекта "Мобильный агент" (мобильный консультант), осуществляющий оформление продуктов банка в канале "Легкий фронт" в рамках проекта "Мобильный агент" ПАО КБ "Восточный".

В разделе 2 "Оформление продуктов" указано, что мобильные агенты работают с заявками на кредит/дебетовую карту, заведенными сотрудниками ИС/поданными клиентами через сайт банка и имеющими статус "положительное решение", занимаются поиском заявки и взятием в обработку, встречаются с клиентом в местах продаж, проводят оценку клиента и внесенной им в заявку информации, проверку документации.

Также 1 апреля 2019 г. между Матвеевой Е.В. и банком заключен срочный трудовой договор N, по условиям которого истец принята на должность специалиста в группу сопровождения агентской сети операционного офиса N 5900 г. Иркутска макрорегиона 7 Территориального управления "Сибирь" Сибирского филиала. Трудовой договор является срочным договором по совместительству. Договор заключен на определенный срок, истец временно принята на период действия проекта "Мобильная доставка карт" согласно приказу N от 4 сентября 2018 г. Рабочее место расположено в г. Иркутске. Работнику установлено неполное рабочее время (0, 1 ставки), 4-часовая рабочая неделя, пятидневная, с двумя выходными днями. Установлена заработная плата: тарифная ставка 11 280 руб. *0, 1 = 1 128 руб, районный коэффициент 30 %, процентная надбавка 30%, итого 1 804, 80 руб.

1 апреля 2019 г. ответчиком ПАО КБ "Восточный" издан приказ N N о приеме Матвеевой Е.В. на работу в группу сопровождения агентской сети операционного офиса N 5900 города Иркутска макрорегиона 7 Территориального управления "Сибирь" Сибирский филиал ПАО КБ "Восточный" на должность специалиста. В день заключения срочного трудового договора она ознакомлена со всеми локальными нормативными документами работодателя, регулирующими трудовые отношения, в том числе: с правилами внутреннего трудового распорядка, положением об оплате труда, о порядке ведения учета рабочего времени, о персональных данных работников, об аттестации и другое, что подтверждается листом ознакомления с документами от 1 апреля 2019 г.

На основании дополнительного соглашения к трудовому договору от 2 сентября 2019 г. N N, приказа от 2 сентября 2019 г. N N Матвеева Е.В. переведена на 0, 01 ставку специалиста в группу сопровождения агентской сети операционного офиса N 5900 г. Иркутска макрорегиона 7 Территориального управления "Сибирь" Сибирского филиала. Работнику установлено 0, 4-часовая рабочая неделя (то есть 24 минуты в неделю или 4, 8 минуты в день), пятидневная, с двумя выходными днями. Установлена заработная плата: тарифная ставка 11 280 руб. *0, 01 = 112, 80 руб, районный коэффициент 30 %, процентная надбавка 30%, итого 180, 48 руб.

В связи с изменением размера тарифной ставки истцом были подписаны дополнительные соглашения к трудовому договору от 1 января 2020 г. и 1 января 2021 г.

Согласно должностной инструкции специалиста группы сопровождения агентской сети, с которой Матвеева Е.В. ознакомлена 1 апреля 2019 г, специалист организовывает кредитование физических лиц в рамках кредитных карт банка; осуществляет встречу с клиентом и выдачу кредитной карты и/или кросс продукта по предварительно одобренной заявке от банка; проводит оформление и доработку заявки на получение кредита в ПО банка; проводит оформление всех необходимых документов по кредитной заявке в случае принятия уполномоченным органом положительного решения; проводит проверку правильности оформления, передачи кредитной документации в архив; проводит тщательную проверку личности заявителя и его документов на предмет соответствия требованиям банка; проводит распечатывание и тщательную проверку кредитных договоров и договоров залога; подписывает на основании доверенности от имени банка кредитный договор и договор залога и иные документы, связанные с выдачей и оформлением документации по кредитному продукту; сдает и забирает документа на регистрацию сделок с недвижимостью и т.д.

Дополнительным соглашением от 22 июня 2021 г. к трудовому договору, заключенному между ПАО КБ "Восточный" и Матвеевой Е.В. 1 апреля 2019 г, предусмотрена обязанность работодателя выплатить работнику выходное пособие в связи с расторжением трудового договора по соглашению сторон (п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации) в размере 30 000 руб. Сумма выплаты подлежит обложению налогом на доходы физических лиц в установленном законом порядке (п. 3.4. трудового договора).

Согласно дополнительному соглашению от 27 июня 2021 г, заключенному между ПАО КБ "Восточный" и Матвеевой Е.В, стороны расторгли трудовой договор 13 июля 2021 г. по соглашению сторон основании п. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации.

На основании приказа от 13 июля 2021 г. трудовые отношения между Матвеевой Е.В. и ПАО КБ "Восточный" прекращены по п. 1 ч. 1 ст. 77 Трудового кодекса Российской Федерации, на основании соглашения сторон от 27 июня 2021 г.

14 февраля 2022 г. завершена реорганизация юридического лица, ПАО КБ "Восточный" присоединено к ПАО "Совкомбанк".

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из представленных доказательств, которыми подтверждается, что в спорный период истец оказывала Банку услуги мобильного агента по гражданско-правовому договору, и одновременно с этим в период с 1 апреля 2019 г. по 13 июля 2021 г. работала у ответчика в должности специалиста в группе сопровождения агентской сети по трудовому договору. Оплата по гражданско-правовому договору производилась на основании актов выполненных работ за период с декабря 2018 года по июнь 2021 года, подписанных простой электронной подписью Матвеевой Е.В, соразмерно количеству привлеченных клиентов в соответствии с тарифами такой оплаты. В справках по форме 2-НДФЛ код дохода по гражданско-правовому договору указан как 2010 (выплаты по договору гражданского правового-характера (за исключением авторских вознаграждений). При выполнении услуг мобильного агента правилам внутреннего трудового распорядка, действующим у работодателя, истец не подчинялась, какой-либо график работы (сменности) для нее не составлялся, истец по своему усмотрению в удобное для себя время совершала действия в рамках проекта "Мобильный агент"; еженедельные выходные дни и ежегодный отпуск условиями договора не предусмотрены. Согласно должностной инструкции специалиста при исполнении должностных обязанностей по трудовому договору истец осуществляет функции по оформлению и заключению кредитных договоров, кредитных карт, договоров об открытии расчетного счета, ипотечных сделок от имени Банка. Таким образом, трудовым договором определены иные должностные обязанностях истца по должности "специалист", которые отличаются от выполняемых Матвеевой Е.В. обязанностей в рамках проекта "Мобильный агент".

Суд первой инстанции пришел к выводу о том, что заключенное между Матвеевой Е.В. и ответчиком соглашение о включении ее в число Участников Проекта "Мобильный агент", по своему характеру относится к категории гражданско-правовых договоров об оказании услуг.

Кроме того, суд первой инстанции указал, что Матвеевой Е.В. пропущен срок обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора, поскольку о нарушении своих трудовых прав, оформленных как гражданско-правовые, истец узнала в день подписания такого договора 14 декабря 2018 г, последний день для обращения в суд с требованием о признании отношений трудовыми, является 14 марта 2019 г, в суд с настоящим иском Матвеева Е.В. обратилась 7 июня 2022 г, спустя более 3-х лет, то есть, с пропуском установленного ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации трехмесячного срока для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора о признании отношений трудовыми. Доказательств уважительности причин пропуска срока обращения истцом не представлено.

Суд апелляционной инстанции с такими выводами суда первой инстанции не согласился, указав, что они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела и не основаны на нормах материального права, регулирующих спорные правоотношения. Суд первой инстанции, разрешая вопросы о пропуске истцом сроков обращения в суд с заявленными требованиями, наличии оснований для восстановления пропущенного срока, неверно применил положения ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации и не установилимеющие значение для решения вопроса о восстановлении срока обстоятельства, не дал им оценку.

Так, по требованию о признании отношений трудовыми срок обращения в суд составляет три месяца. Из письменных пояснений истца следует, что о нарушении своего права она, как и другие сотрудники банка, с которыми были прекращены отношения, узнала уже после увольнения и прекращения отношений с ответчиком, когда осталась без средств к существованию. Не обладая юридическими познаниями, до обращения к юристу, истец не знала, что для защиты своих прав на заработную плату необходимо установление факта трудовых отношений. Для защиты прав истец, в числе иных уволенных сотрудников банка, обращалась еще в июле 2021 года с коллективной жалобой в Федеральную службу по труду и занятости, в прокуратуру Амурской области, в Государственную Думу РФ, в Центральный Банк РФ, но защиты трудовых прав не получила.

Учитывая указанные истцом обстоятельства, подтвержденные материалами дела, суд апелляционной инстанции признал уважительными причины пропуска истцом срока обращения в суд с вышеупомянутыми требованиями. С учетом изложенного судебная коллегия по гражданским делам Иркутского областного суда пришла к выводу об отсутствии оснований для отказа в удовлетворении исковых требований в связи с пропуском сроков обращения в суд, которые подлежат восстановлению с учетом возражений истца и фактических обстоятельств, препятствовавших своевременному обращению Матвеевой Е.В. за судебной защитой.

Оценив представленные в материалы дела доказательства, суд апелляционной инстанции не согласился и с выводами суда первой инстанции об отсутствии в спорных правоотношениях признаков трудовых отношений, отметив, что к характерным признакам трудового правоотношения, позволяющим ограничить его от других видов правоотношений, в том числе гражданско-правового характера, относятся: личный характер прав и обязанностей работника, обязанность работника выполнять определенную, заранее обусловленную трудовую функцию в условиях общего труда с подчинением правилам внутреннего трудового распорядка, возмездный характер трудового отношения.

Юридически значимыми и подлежащими установлению с учетом исковых требований Матвеевой Е.В. являлись следующие обстоятельства: осуществлялась ли истцом по договору в рамках Проекта "Мобильный агент" деятельность на основании индивидуально-конкретного задания к оговоренному сроку за обусловленную в договоре плату или ею выполнялись определенные трудовые функции, входящие в обязанности работника, определенные в том числе в трудовом договоре от 1 апреля 2019 г.; сохраняла ли истец положение самостоятельного хозяйствующего субъекта или как работник выполняла работу в интересах, под контролем и управлением ответчика.

Вместе с тем, отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции не учел, что материалами дела подтверждено, что в период с 14 декабря 2018 г. по 13 июля 2021 г. истец фактически выполняла одну и ту же работу, которая заключалась в привлечении клиентов банка и организации кредитования физических лиц, ее функциональные обязанности в указанный период не менялись, как до заключения трудового договора, так и после его заключения истец не имела стационарного рабочего места в банке, хотя весь указанный период ее деятельность осуществлялась под контролем и управлением банка.

Проанализировав содержание Стандартов от 2018 и 2020 годов, Руководства мобильного агента и должностной инструкции истца по трудовому договору, суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что фактически перечисленные документы банка содержат описание одной и той же трудовой функции сотрудника банка - привлечение клиентов банка и организация кредитования физических лиц, что подтверждает доводы истца о том, что весь спорный период она выполняла трудовую функцию как работник Банка в интересах работодателя.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции также необоснованно оставил без внимания доводы истца о том, что заключение с ней трудового договора сначала на 0, 1 ставки (4 часа в неделю и 48 минут в день), а затем на условиях 0, 01 ставки (24 минуты в неделю и 4, 8 минуты в день при пятидневной рабочей неделе с двумя выходными днями), носило формальный характер и имело целью придать официальный, законный характер деятельности истца как сотрудника Банка, имеющего доступ к персональным данным клиентов. Более того, трудовой договор был заключен на условиях совместительства, то есть, с учетом имеющейся трудовой деятельности истца как мобильного агента. Доказательств того, что на дату заключения трудового договора ответчик располагал сведениями об иной трудовой деятельности истца, материалы дела не содержат.

Суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что заключение ответчиком трудового договора с истцом на 0, 01 ставки (4, 8 минуты в день) с заработной платой в размере 180, 48 руб. не подтверждает возможность осуществления работником трудовых обязанностей, предусмотренных должностной инструкцией, и свидетельствует о злоупотреблении правом со стороны ответчика, уклоняющегося от надлежащего оформления трудовых отношений с работником.

Придя к выводу об установлении факта трудовых отношений, суд апелляционной инстанции установив, что в связи с непризнанием ответчиком факта трудовых отношений с Матвеевой Е.В. в качестве мобильного агента, при прекращении трудовых отношений компенсация за неиспользованный отпуск с учетом фактически начисленных истцу как мобильному агенту денежных средств не была выплачена, произвел расчет компенсации исходя из справки 2-НДФЛ, количества дней очередной отпуска - 72 дня, взыскав с ответчика в пользу истца компенсацию за неиспользованный отпуск - 163 618, 40 руб.

Исходя из материалов дела, в том числе актов о выполнении задания, установив, что с 18 июня 2021 г. вплоть до прекращения отношений 13 июля 2021 г. истец как мобильный агент не была обеспечена ответчиком работой, в отсутствие доказательств того, что работа истца в качестве мобильного агента была прекращена (приостановлена) по вине работника Матвеевой Е.В. ответчиком, суд апелляционной инстанции взыскал с ответчика в пользу истца заработную плату за период простоя с 18 июня 2021 г. по день увольнения 13 июля 2021 г.

Установив нарушение прав истца на надлежащее оформление фактически возникших трудовых отношений, получение компенсации за неиспользованный отпуск при прекращении трудовых отношений, выплату заработной платы на период простоя, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о наличии оснований для взыскания с ответчика в пользу истца компенсации морального вреда.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает, что судом апелляционной инстанции нормы материального права применены правильно.

Согласно ч. 1 ст. 37 Конституции Российской Федерации труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

К основным принципам правового регулирования трудовых отношений и иных, непосредственно связанных с ними отношений исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации ст. 2 Трудового кодекса Российской Федерации относит в том числе свободу труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается; право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности; обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

Согласно определению Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 года N 597-О-О суды общей юрисдикции, разрешая подобного рода споры и признавая сложившиеся отношения между работодателем и работником либо трудовыми, либо гражданско-правовыми, должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в ст.ст. 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации.

Часть 1 ст. 15 Трудового кодекса Российской Федерации определяет трудовые отношения, как отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором.

Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается.

В силу ч.1 ст. 20 Трудового кодекса Российской Федерации сторонами трудовых отношений являются работник и работодатель.

По общему правилу, установленному ч. 1 ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим кодексом.

Вместе с тем согласно ч. 3 ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

Данная норма представляет собой дополнительную гарантию для работников, приступивших к работе с разрешения уполномоченного должностного лица без заключения трудового договора в письменной форме, и призвана устранить неопределенность правового положения таких работников (п. 3 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 года N 597-О-О).

В ч. 1 ст. 56 Трудового кодекса Российской Федерации раскрыто понятие трудового договора как соглашения между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определенную этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя.

На основании ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами.

Согласно ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трех рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом.

В соответствии с ч. 1 ст. 67.1 Трудового кодекса Российской Федерации если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить с лицом, фактически допущенным к работе, трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу).

Ч. 1 ст. 68 Трудового кодекса Российской Федерации предусмотрено, что прием на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, изданным на основании заключенного трудового договора. Содержание приказа (распоряжения) работодателя должно соответствовать условиям заключенного трудового договора.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абз. 2 п. 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трех рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации). При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (ст. 16 Трудового кодекса Российской Федерации) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

Из приведенных выше нормативных положений трудового законодательства следует, что к характерным признакам трудовых отношений относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату.

О наличии трудовых отношений может свидетельствовать и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности, квалификации или должности, наличие дополнительных гарантий работнику, установленных законами, иными нормативными правовыми актами, регулирующими трудовые отношения.

К признакам существования трудового правоотношения также относятся, в частности, выполнение работником работы в соответствии с указаниями работодателя; интегрированность работника в организационную структуру работодателя; признание работодателем таких прав работника, как еженедельные выходные дни и ежегодный отпуск; оплата работодателем расходов, связанных с поездками работника в целях выполнения работы; осуществление периодических выплат работнику, которые являются для него единственным и (или) основным источником доходов; предоставление инструментов, материалов и механизмов работодателем (Рекомендация МОТ о трудовом правоотношении).

При этом обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником (заключение в письменной форме трудового договора, издание приказа (распоряжения) о приеме на работу) нормами Трудового кодекса Российской Федерации возлагается на работодателя.

В то же время само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку из содержания ст.ст. 11, 15, ч. 3 ст. 16 и ст. 56 Трудового кодекса Российской Федерации во взаимосвязи с положениями ч. 2 ст. 67 названного кодекса следует, что трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. Датой заключения трудового договора в таком случае будет являться дата фактического допущения работника к работе.

Цель указанной нормы - устранение неопределенности правового положения таких работников и неблагоприятных последствий отсутствия трудового договора в письменной форме, защита их прав и законных интересов как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, в том числе путем признания в судебном порядке факта трудовых отношений между сторонами, формально не связанными трудовым договором. При этом неисполнение работодателем, фактически допустившим работника к работе, обязанности оформить в письменной форме с работником трудовой договор в установленный ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации срок, вопреки намерению работника оформить трудовой договор, может быть расценено как злоупотребление со стороны работодателя правом на заключение трудового договора (ст. 22 Трудового кодекса Российской Федерации). Правом на заключение трудового договора с работником обладает не только работодатель, но и его уполномоченный на это представитель.

Таким образом, по смыслу взаимосвязанных положений ст.ст. 15, 16, 56, ч. 2 ст. 67 Трудового кодекса Российской Федерации, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет ее с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель. При разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу ст.ст. 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством. К таким доказательствам, в частности, относятся письменные доказательства, свидетельские показания, фотоматериалы, аудио- и видеозаписи.

В случае фактического допущения работника к работе не уполномоченным на это лицом и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказывается признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями, следует исходить из презумпции осведомленности работодателя о работающих у него лицах, их количестве и выполняемой ими трудовой функции.

Кроме того, по смыслу ст.ст. 2, 15, 16, 19.1, 20, 21, 22, 67, 67.1 Трудового кодекса Российской Федерации все неясности и противоречия в положениях, определяющих ограничения полномочий представителя работодателя по допущению работников к трудовой деятельности, толкуются в пользу отсутствия таких ограничений.

Ч. 4 ст. 11 Трудового кодекса Российской Федерации установлена презумпция существования между организатором и исполнителем работ трудового договора.

Следовательно, суд должен не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов как-то: трудового договора, гражданско-правовых договоров, штатного расписания, но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в ст.ст. 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации, был ли фактически осуществлен допуск работника к выполнению трудовой функции.

Из приведенного правового регулирования, правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации следует, что в целях защиты прав и законных интересов работника как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении при разрешении трудовых споров по заявлениям работников (в том числе о признании гражданско-правового договора трудовым) суду следует устанавливать наличие либо отсутствие трудовых отношений между работником и работодателем. При этом суды должны не только исходить из наличия (или отсутствия) тех или иных формализованных актов (гражданско-правовых договоров, штатного расписания и т.п.), но и устанавливать, имелись ли в действительности признаки трудовых отношений и трудового договора, указанные в ст.ст. 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации.

Суды вправе признать наличие трудовых отношений между сторонами, формально связанными гражданско-правовым договором, если в ходе судебного разбирательства будет установлено, что таким договором фактически регулируются трудовые отношения. В этих случаях трудовые отношения между работником и работодателем считаются возникшими со дня фактического допущения физического лица к исполнению предусмотренных гражданско-правовым договором обязанностей, а неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений.

Установив фактическое допущение ответчиком истца к выполнению работ по привлечению клиентов банка и организации кредитования физических лиц, что весь спорный период истец выполняла трудовую функцию как работник Банка в интересах работодателя, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу об удовлетворении иска.

Суд апелляционной инстанции правильно учел, что бесспорных доказательств, опровергающих наличие между сторонами трудовых отношений в вышеуказанный период, ответчиком не представлено, что соответствует разъяснениям, изложенным в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15, о том, что при подтверждении фактического допущения работника к работе у ответчика, доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.

Вопреки доводам кассатора, суд апелляционной инстанции на основании оценки совокупности доказательств пришел к правильному выводу о том, что истец была допущен к работе банком, ей была определена соответствующая трудовая функция, отношения, сложившиеся между истцом и ответчиком, имеют признаки трудовых, поскольку порученная истцу работа носила длительный, устойчивый характер, а не разовый, работник выполняла определенную трудовую функцию в интересах работодателя -ПАО "Совкомбанк".

Вопреки доводам кассатора, суд апелляционной инстанции также правильно руководствовался разъяснениями, изложенными в п. 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей - субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям" о том, что при разрешении вопроса, имелись ли между сторонами трудовые отношения, суд в силу ст.ст. 55, 59 и 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации вправе принимать любые средства доказывания, предусмотренные процессуальным законодательством.

При этом неустранимые сомнения при рассмотрении судом споров о признании отношений, возникших на основании гражданско-правового договора, трудовыми отношениями толкуются в пользу наличия трудовых отношений (ч. 3 ст. 19.1 Трудового кодекса Российской Федерации).

Следует отметить, что от договора возмездного оказания услуг трудовой договор отличается предметом договора, в соответствии с которым исполнителем (работником) выполняется не какая-то конкретная разовая работа, а определенные трудовые функции, входящие в обязанности физического лица-работника, при этом важен сам процесс исполнения им этой трудовой функции, а не оказанная услуга. Также по договору возмездного оказания услуг исполнитель сохраняет положение самостоятельного хозяйствующего субъекта, в то время как по трудовому договору работник принимает на себя обязанность выполнять работу по определенной трудовой функции (специальности, квалификации, должности), включается в состав персонала работодателя, подчиняется установленному режиму труда и работает под контролем и руководством работодателя; исполнитель по договору возмездного оказания услуг работает на свой риск, а лицо, работающее по трудовому договору, не несет риска, связанного с осуществлением своего труда (абзц. 2 п. 24 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15).

Вопреки доводам кассатора суд апелляционной инстанции установилхарактерные признаки трудовых отношений между сторонами спора, предусмотренные ст.ст. 15 и 56 Трудового кодекса Российской Федерации : достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определенной, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка, графику работы (сменности); обеспечение работодателем условий труда; выполнение работником трудовой функции за плату, устойчивый и стабильный характер этих отношений, подчиненность и зависимость труда, выполнение работником работы только по определенной специальности (п. 17 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15).

Суд апелляционной инстанции с учетом характера обязанностей, которые работодатель поручил истцу, пришел к правильному выводу о том, что заключение с истцом трудового договора сначала на 0, 1 ставки (4 часа в неделю и 48 минут в день), а затем на условиях 0, 01 ставки (24 минуты в неделю и 4, 8 минуты в день при пятидневной рабочей неделе с двумя выходными днями), носило формальный характер и имело целью придать официальный, законный характер деятельности истца как сотрудника Банка, имеющего доступ к персональным данным клиентов. Более того, трудовой договор был заключен на условиях совместительства, то есть, с учетом имеющейся трудовой деятельности истца как мобильного агента. Доказательств того, что на дату заключения трудового договора ответчик располагал сведениями об иной трудовой деятельности истца, материалы дела не содержат.

Соответствует установленным обстоятельствам и вывод суда апелляционной инстанции о том, что заключение ответчиком трудового договора с истцом на 0, 01 ставки (4, 8 минуты в день) с заработной платой в размере 180, 48 руб. не подтверждает возможность осуществления работником трудовых обязанностей, предусмотренных должностной инструкцией, и свидетельствует о злоупотреблении ответчика, уклоняющегося от надлежащего оформления трудовых отношений с работником.

Не могут повлечь отмену обжалуемого судебного акта доводы кассационной жалобы о том, что суд апелляционной инстанции неправильно оценил представленные доказательства, что между банком и истцом имелись гражданско-правовые отношения, что у истца не было рабочего места в офисе банка, что она не была интегрирована в организационную структуру банка, что работы выполняла не под контролем банка, что схожесть некоторых функций между трудовым договором и Стандартами, правового значения для определения характера спорных отношений не имеет, поскольку указанные доводы выражают несогласие с установленными судом апелляционной инстанции обстоятельствами, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции, так как в соответствии со ст.ст. 67, 327.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оценка доказательств и установление обстоятельств по делу относится к исключительной компетенции судов первой и апелляционной инстанции.

Ссылки кассатора на отсутствие оснований для восстановления истцу срока обращения в суд за защитой нарушенного права также не могут служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов, поскольку согласно ч. 1 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации работник имеет право обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора в течение трех месяцев со дня, когда узнал или должен был узнать о нарушении своего права, а по спорам об увольнении - в течение одного месяца со дня вручения ему копии приказа об увольнении либо со дня выдачи трудовой книжки.

При пропуске по уважительным причинам названных сроков они могут быть восстановлены судом (ч. 4 ст. 392 Трудового кодекса Российской Федерации).

В абзц. 5 п. 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" разъяснено, что в качестве уважительных причин пропуска срока обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, препятствовавшие данному работнику своевременно обратиться с иском в суд за разрешением индивидуального трудового спора (например, болезнь истца, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимость осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи).

Из данных нормативных положений и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что лицам, не реализовавшим свое право на обращение в суд в установленный законом срок по уважительным причинам, этот срок может быть восстановлен в судебном порядке. Перечень уважительных причин, при наличии которых пропущенный срок для обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора может быть восстановлен судом, законом не установлен. Приведенный в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации перечень уважительных причин пропуска срока обращения в суд исчерпывающим не является.

В качестве уважительных причин пропуска срока для обращения в суд могут расцениваться обстоятельства, объективно препятствовавшие работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора, как то: болезнь работника, нахождение его в командировке, невозможность обращения в суд вследствие непреодолимой силы, необходимости осуществления ухода за тяжелобольными членами семьи и т.п. (абзц. 1 п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15).

В абзц. 3 п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15 обращено внимание судов на необходимость тщательного исследования всех обстоятельств, послуживших причиной пропуска работником установленного срока обращения в суд за разрешением индивидуального трудового спора.

Оценивая, является ли то или иное обстоятельство достаточным для принятия решения о восстановлении пропущенного срока, суд не должен действовать произвольно, а обязан проверять и учитывать всю совокупность обстоятельств конкретного дела, не позволивших работнику своевременно обратиться в суд за разрешением индивидуального трудового спора (абзц. 4 п. 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 15).

Суд апелляционной инстанции правильно учел всю совокупность обстоятельств и причин, указанных истцом в обоснование уважительности причин пропуска срока обращения в суд, приняв во внимание ссылки истца за трудное материальное положение в связи с отсутствием заработной платы, невозможностью обращения за платной юридической консультацией, отсутствие у истца юридического образования, а также представленные доказательства, подтверждающие обращение истца в составе группы работников банка за защитой трудовых прав (в том числе, связанных с увольнением и окончательным расчетом) 6 июля 2021 г. в Федеральную службы по труду и занятости, в июле 2021 года в Государственную инспекцию труда в Амурской области, в органы прокуратуры. При этом истец также ориентировалась на других сотрудников банка, которые обращались в различные инстанции, добиваясь защиты своих прав, представив ответы, направленные их адрес от прокуратуры, инспекции труда, других органов, датированные апрелем, маем 2022 года. Суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу, что истец, не обладая юридическими познаниями ожидала, что ее трудовые права будут защищены упомянутыми органами, однако, не получив защиты, вынуждена была обратиться в суд, иск сдан на почту 18 апреля 2022 г.

В целом, доводы кассационной жалобы, сводятся к несогласию с оценкой судом апелляционной инстанции представленных доказательств, между тем, ч. 3 ст. 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации предусмотрено, что кассационный суд общей юрисдикции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

С учетом изложенного, принимая во внимание, что судом апелляционной инстанции не допущено нарушений норм материального и процессуального права, повлиявших на исход дела, судебная коллегия не находит оснований для удовлетворения кассационной жалобы ответчика.

Руководствуясь ст.ст. 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции, определила:

апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Иркутского областного суда от 30 января 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу ПАО "Совкомбанк" без удовлетворения.

Председательствующий:

Судьи: