Апелляционное определение СК по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции от 02 ноября 2023 г. по делу N 55-606/2023

Судебная коллегия по уголовным делам Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Заколюкина А.Н.

судей Кострова А.В. и Михеева А.А.

при секретаре судебного заседания Юматовой Д.А.

с участием прокурора отдела Генеральной прокуратуры РФ Гуренко Ю.А.

осужденного Шлыкова Р.Е, его защитника - адвоката Клепиковой Е.И.

рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по основному и дополнительному апелляционному представлению государственного обвинителя Родиной Н.В, апелляционным жалобам осужденного Шлыкова Р.Е. и его защитника адвоката Клепиковой Е.И. на приговор Нижегородского областного суда от 28 июня 2023 года.

Заслушав доклад судьи Заколюкина А.Н, изложившего содержание приговора, существо апелляционных представлений, апелляционных жалоб и возражений, выступления прокурора Гуренко Ю.А, предложившего обжалуемый приговор изменить по доводам апелляционного представления, осужденного Шлыкова Р.Е. и его защитника адвоката Клепиковой Е.И, просивших об отмене приговора по доводам своих апелляционных жалоб, судебная коллегия

УСТАНОВИЛА:

Приговором Нижегородского областного суда от 28 июня 2023 года

Шлыков Руслан Евгеньевич, ДД.ММ.ГГГГ года рождения, уроженец "адрес", гражданин РФ, не судимый, осужден к лишению свободы:

- по п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 18 лет с ограничением свободы сроком на 1 год 3 месяца;

- по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ на 10 лет с ограничением свободы сроком на 1 год;

- по п. "а" ч. 2 ст. 112 УК РФ на 2 года;

- по ч. 2 ст. 167 УК РФ на 4 года.

На основании ч.ч. 3, 4 ст. 69 УК РФ по совокупности преступлений путем частичного сложения наказаний Шлыкову назначено окончательное наказание в виде 23 лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии строгого режима с ограничением свободы на 1 год 6 месяцев.

В соответствии со ст. 53 УК РФ осужденному установлены следующие ограничения: не уходить из места постоянного проживания (пребывания) с 22 часов до 6 часов, не посещать места проведения массовых мероприятий и не участвовать в указанных мероприятиях, не изменять место жительства (пребывания) и не выезжать за пределы территории соответствующего месту жительства (пребывания) муниципального образования без согласия специализированного государственного органа, осуществляющего надзор за отбыванием осужденными наказания в виде ограничения свободы; также возложена обязанность являться в указанный орган 2 раза в месяц для регистрации.

Мера пресечения осужденному до вступления приговора в законную силу оставлена в виде заключения под стражу.

Срок отбывания наказания Шлыкову исчислен с даты вступления приговора в законную силу с зачетом в срок лишения свободы времени его фактического задержания и содержания под стражей с 06.01.2021 по сутки, предшествующие дню вступления приговора в законную силу включительно, из расчета один день за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

В счёт возмещения имущественного ущерба постановлено взыскать с Шлыкова в пользу Г.Л.А. - 395 671 руб. 35 коп, С.Е.К. - 319 000 рублей, Ш.Ю.А. - 172 000 рублей, Ф.М.К. - 322 000 рублей, К.А.П. - 332 000 рублей, Ш.С.А. - 367 000 рублей, С, О.М. - 165 653 рублей, К.Н.Д. - 174 000 рублей, К.Е.В. - 186 839, 80 рублей, К.М.В - 160 000 рублей, К.Е.В. - 160 000 рублей, И.Н.С. - 156 121, 60 рублей, Л.Л.Г. - 196 918 рублей, П.О.А. - 166 555, 60 рублей, К.А.В. - 388 000 рублей, К.Е.К. - 186 839, 80 рублей, Ш.Н.Н. - 172 000 рублей, Т.Д.С. - 352 347, 20 рублей, М.Л.М. - 320 000 рублей, Б.О.А. - 328 000 рублей, а также в пользу администрации Лысковского муниципального округа Нижегородской области - 874 000 рублей.

Постановлено взыскать с Шлыкова в пользу Г.Л.А. и С.Е.К. по 2 000 000 рублей каждой в качестве компенсации морального вреда, причиненного смертью Е.Т.А. и Н.К.И. соответственно.

В удовлетворении гражданских исков Ш.Ю.А, Ф.М.К, К.А.П, Ш.С.А, С, О.М, К.Е.В, К.М.В, К.Е.В, И.Н.С, З.В.Ф, Л.Л.Г, П.О.А, К.А.В, К.Е.К, Ш.Н.Н, Т.Д.С, Б.О.А. о компенсации морального вреда, причиненного в связи с утратой жилища, отказано.

Также в приговоре разрешен вопрос о вещественных доказательствах.

Шлыков осужден за то, что в период с ДД.ММ.ГГГГ по ДД.ММ.ГГГГ, желая убить Т.И.А. и Е.Т.А. из личной неприязни, а также осознавая возможность причинения смерти и вреда здоровью иных лиц, совершил поджог 19-квартирного жилого дома в "адрес".

В результате возникшего пожара проживавшие в данном доме Е.Т.А. и Н.К.И. погибли от отравления угарным газом. По независящим от Шлыкова причинам смерть Т.И.А. не наступила, поскольку тот смог покинуть горящий дом через окно второго этажа, получив при падении различные телесные повреждения, повлекшие вред здоровью средней тяжести. Также при падении на землю из окон второго этажа К.О.А. и К.М.В получили травмы, причинившие средней тяжести вред здоровью.

Пожаром были уничтожены все квартиры в указанном жилом доме, что повлекло причинение значительного ущерба физическим лицам, являющимся собственниками 16 квартир, и муниципальному образованию Лысковский муниципальный округ Нижегородской области, в собственности которого находилось 3 квартиры.

Умышленное уничтожение осужденным чужого имущества повлекло по неосторожности тяжкие последствия в виде оставления без жилья потерпевших - физических лиц и членов их семей.

Обстоятельства совершения указанных преступлений подробно изложены в приговоре.

В апелляционных представлениях (основном и дополнительном) государственный обвинитель Родина Н.В, не оспаривая установленные судом фактические обстоятельства дела, юридическую квалификацию действий Шлыкова, а также вид и размер назначенного ему наказания, в то же время выражает несогласие с решением суда об отказе в удовлетворении гражданских исков потерпевших в части компенсации морального вреда, причиненного им в связи с утратой жилья, считая данный отказ противоречащим требованиям закона.

В обоснование представления прокурор ссылается на ст. 40 Конституции РФ, закрепляющую право каждого на жилище. Также ссылается на правовую позицию Конституционного Суда РФ, выраженную в Постановлениях от 24 мая 2021 года N 21-П, от 26 октября 2021 года N 45-П, из которых следует, что при оценке последствий преступлений, совершенных против собственности, помимо стоимости утраченного имущества могут учитываться и признаваться существенными такие обстоятельства, как использование потерпевшим имущества в качестве единственно возможного для удовлетворения потребности в жилище. Указанное обстоятельство не исключает возможность возникновения гражданско-правовых деликтных обязательств, связанных с возмещением морального вреда, в том числе в случаях, когда непосредственным объектом преступного посягательства выступают имущественные права, однако при этом преступление нарушает и его личные неимущественные права либо посягает на принадлежащие ему нематериальные блага.

Часть 1 статьи 151 ГК РФ признана не соответствующей Конституции РФ, в той мере, в какой она по смыслу, придаваемому ей судебным толкованием, служит основанием для отказа в компенсации морального вреда, причиненного гражданину совершенным в отношении него преступлением против собственности, в силу одного лишь факта квалификации данного деяния как посягающего на имущественные права потерпевшего, без установления на основе исследования фактических обстоятельств дела того, причинены ли потерпевшему от указанного преступления физические или нравственные страдания вследствие нарушения его личных неимущественных прав либо посягательства на принадлежащие ему нематериальные блага.

Указывает, что судом не приняты во внимание разъяснения, данные в п. 13 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 13 октября 2020 года N 23, о том, что гражданский иск о компенсации морального вреда может быть предъявлен в случае, когда преступлением, посягающим на чужое имущество или другие материальные блага, вред причиняется также личным неимущественным правам либо принадлежащим потерпевшим нематериальным благам.

Потерпевшие Ш.Ю.А, Ш.Н.Н, Т.Д.С, Ф.М.К, К.А.П, Ш.С.А, С, О.М, К.Е.В, К.М.В, К.Е.В, И.Н.С, Л.Л.Г, П.О.А, К.А.В, К.Е.К, Б.О.А. и З.В.Ф. заявили исковые требования о компенсации морального вреда в связи с утратой жилья, каждый из которых в судебном заседании пояснил мотивы указанных требований. Для большинства потерпевших сгоревшее жилье было единственным. Суд не мотивировал принятое решение об отказе в удовлетворении заявленных требований, как и не дал оценку показаниям потерпевших, обосновывающих исковые требования.

Обращает внимание, что К.М.В является потерпевшей не только в связи с утратой жилья ввиду пожара, но и в связи с причинением ей средней тяжести вреда здоровью, вызвавшего его длительное расстройство, что также оставлено без внимания судом.

На основании изложенного прокурор просит приговор изменить, удовлетворить исковые требования потерпевших Ш.Ю.А, Ш.Н.Н, Т.Д.С, Ф.М.К, К.А.П, Ш.С.А, С, О.М, К.Е.В, К.М.В, К.Е.В, И.Н.С, Л.Л.Г, П.О.А, К.А.В, К.Е.К, Б.О.А. и З.В.Ф. о компенсации морального вреда в связи с утратой жилья, а также исковые требования потерпевшей К.Е.В. о компенсации морального вреда в связи с причинением ей преступлением средней тяжести вреда здоровью.

Осужденный Шлыков в апелляционной жалобе выражает несогласие с обжалуемым приговором, полагая, что изложенные в нем выводы не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, а имеющиеся доказательства содержат существенные противоречия, которые повлияли на принятие итогового решения. Указывает, что в приговоре суда отсутствует нумерация страниц, чем ограничивается его конституционное право на обжалование приговора. По мнению осужденного, в ходе судебного разбирательства не установлено, кто и каким способом совершил поджог. Отмечает, что его показания в качестве подозреваемого 07.01.2021, а также в ходе проверки показаний на месте 25.10.2021 о том, что он бросил непотушенный окурок в коридоре, взятые судом за основу, не согласуются с заключением пожарно-технической экспертизы и с показаниями эксперта К.А.А. о невозможности возникновения пожара от брошенного окурка. Ссылается на протокол осмотра места происшествия от 06.01.2021, согласно которому причиной пожара являлся источник открытого огня. Оспаривает данную судом оценку его показаний на предварительном следствии, а также оценку показаний потерпевших, считает ее основанной на предположениях. Указывает, что, признав недопустимым доказательством его явку с повинной, суд при этом неправомерно сослался на имеющиеся в ней сведения об обстоятельствах дела. Указывает на отсутствие в его действиях признаков состава преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ. Считает, что в случае возникновения пожара от непотушенной им сигареты его действия согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 05.06.2002 N 14 следует квалифицировать по ст.ст. 168 и 109 УК РФ.

Также выражает несогласие с квалификацией его действий по ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, полагая, что квалифицирующий признак, предусмотренный п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, своего подтверждения не нашел, в приговоре не приведено ни описания, ни доказательств этого преступного деяния. В связи с изложенным просит приговор отменить, уголовное дело направить на новое судебное рассмотрение либо возвратить прокурору.

В апелляционной жалобе защитника адвоката Клепиковой также выражается мнение о незаконности и необоснованности приговора, о несоответствии выводов суда фактическим обстоятельствам дела. По мнению защитника, в нарушение ст. 307 УПК РФ суд не мотивировал выводы относительно квалификации действий Шлыкова по всем инкриминируемым ему преступлениям. Отмечает, что осужденный вину в совершении преступлений не признал, показал, что к ним не причастен, и сам он является потерпевшим от поджога. В нарушение принципа презумпции невиновности, закрепленного в ст. 14 УПК РФ и в ст. 49 Конституции РФ, судом не приведены доказательства, подтверждающие причастность Шлыкова к преступлениям, за которые он осужден. В связи с этим защитник просит обжалуемый приговор отменить, Шлыкова оправдать в связи с непричастностью ко всем инкриминируемым преступлениям.

В возражениях на апелляционные жалобы осужденного и его защитника государственный обвинитель Родина Н.В. выражает мнение о несостоятельности приведенных в них доводов, в связи с чем просит апелляционные жалобы оставить без удовлетворения.

Проверив материалы дела, заслушав выступления участников процесса, обсудив доводы апелляционных представлений, жалоб и возражений, судебная коллегия приходит к следующему.

Вопреки доводам апелляционных жалоб осужденного и защитника, указанные в статье 73 УПК РФ обстоятельства были судом установлены правильно, а выводы о виновности Шлыкова в совершении указанных выше преступлений основаны на совокупности исследованных в судебном заседании доказательств, получивших надлежащую оценку в приговоре.

Представленные стороной обвинения доказательства были проверены и оценены судом в соответствии с требованиями статей 87, 88 УПК РФ с точки зрения относимости, допустимости и достоверности.

Неустранимых сомнений в виновности Шлыкова, в соответствии с ч. 3 ст. 14 УПК РФ подлежащих истолкованию в его пользу, судебной коллегией не установлено.

В заседании суда первой инстанции Шлыков вину в предъявленном обвинении не признал, отрицая свою причастность к поджогу дома. Согласно показаниям осужденного, конфликтов с Т.И.А. и Е.Т.А. у него не было; в ночь с ДД.ММ.ГГГГ на ДД.ММ.ГГГГ он находился в своей комнате вместе с сожительницей К.О.А, никуда не выходил, курил также в комнате; о намерении совершить поджог дома он соседям не говорил; причина возникновения пожара ему не известна.

Указанная версия Шлыкова была тщательно проверена в ходе судебного разбирательства, при этом суд первой инстанции обоснованно признал ее несостоятельной, опровергнутой совокупностью исследованных доказательств.

В связи с наличием существенных противоречий на основании п. 1 ч. 1 ст. 276 УПК РФ в судебном заседании были оглашены показания Шлыкова в ходе предварительного следствия, содержание которых подробно приведено в приговоре.

Так, при допросе в качестве подозреваемого 07.01.2021 Шлыков пояснял, что в течение всего дня ДД.ММ.ГГГГ он распивал спиртные напитки, в том числе с Т.И.А... Далее у него (Шлыкова) на почве длительного употребления алкоголя начались галлюцинации, в частности ему внушалась мысль о том, что он должен бросить окурок на пол в коридоре. В ночное время он вышел в общий коридор покурить, после чего бросил окурок в сторону деревянной тумбочки, стоявшей возле входной двери в квартиру N 16, где проживал Т.И.А... На данной тумбочке находился деревянный ящик, в котором лежали различные тряпки и одежда. Затем он сразу пошел в свою комнату, не зная точно, куда упал окурок, и лег спать, проснувшись только после возникновения пожара.

При проверке показаний на месте 25.10.2021 Шлыков указанные показания подтвердил, показав место между дверями в квартиры N 16 и N 17, где стояла деревянная тумбочка.

Оценивая показания осужденного в ходе предварительного и судебного следствия, суд первой инстанции правильно признал наиболее достоверными первоначальные показания Шлыкова в стадии предварительного расследования, и критически отнесся к доводам Шлыкова о его непричастности к преступлениям, которые были выдвинуты им в судебном заседании.

Допустимость показаний Шлыкова на предварительном следствии судом проверена и сомнений не вызывает. Данные показания получены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального закона, с участием защитника, после разъяснения процессуальных прав, в том числе права не свидетельствовать против самого себя. Шлыков был предупрежден о возможности использования его показаний в качестве доказательств, в том числе при последующем отказе от них. Каких-либо заявлений и замечаний по поводу проведенных следственных действий от самого обвиняемого либо от его защитника не поступало.

Доводы осужденного об оказании физического и морального давления при даче показаний своего подтверждения не нашли, в том числе в ходе проверки в порядке ст.ст. 144-145 УПК РФ, по результатам которой вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием в действиях сотрудников полиции признаков преступлений, предусмотренных ст.ст. 285, 286 УК РФ.

Выводы суда о виновности Шлыкова в содеянном подтверждены и иными доказательствами, приведенными в приговоре и получившими надлежащую оценку.

Потерпевший Т.И.А, опровергая выдвинутую Шлыковым в судебном заседании версию, пояснил, что ДД.ММ.ГГГГ во время совместного с осужденным распития спиртного между ними произошел конфликт, в ходе которого Шлыков угрожал поджечь дом вместе со всеми жильцами. Он выгнал осужденного из своей комнаты, но тот через какое-то время стал стучаться в дверь, требуя впустить его. Около 3-4 часов ДД.ММ.ГГГГ он проснулся от дыма. Спасаясь от пожара, он выпрыгнул в окно со 2 этажа, сломав при падении руку и ногу.

Потерпевшая К.Е.В. в суде первой инстанции также дала изобличающие осужденного показания и пояснила, что ДД.ММ.ГГГГ около 21-15 в коридоре она встретила Шлыкова, который в состоянии опьянения палкой стучал в дверь комнаты Т.И.А, требовал у того выйти, чтобы разобраться. Через несколько минут она вновь встретила осужденного, и тот сказал, что её не тронет, но все остальные сегодня будут гореть, спать никто не будет. Из всех жильцов дома у Шлыкова были конфликты только с Т.И.А. и с Е.Т.А, которую осужденный считал виноватой в изъятии ребенка органом опеки у его сожительницы К.О.А... Ночью после возникновения пожара она выпрыгнула из окна 2 этажа, при падении получив травму спины.

Из показаний потерпевшего К.М.В судом установлено, что вечером ДД.ММ.ГГГГ в коридоре общежития он увидел пьяного Шлыкова, который колотил палкой по дверям, и сделал тому замечание. В тот же вечер К.Е.В. ему рассказала о словах Шлыкова, который ей заявил, что сегодня все сгорят, но ее он не тронет. Также ему известно о конфликтных отношениях Шлыкова с Е.Т.А. и Т.И.А, однако причины этого он не знает.

Сожительница Шлыкова - К.О.А. пояснила, что вечером ДД.ММ.ГГГГ Шлыков сначала распивал спиртное в комнате Т.И.А, а затем стучался к последнему в дверь и требовал выйти в коридор, чтобы разобраться. После разговора с К.М.В Шлыков пришел домой и лег спать. К.М.В ей рассказала, что Шлыков хочет поджечь общежитие. В тот же вечер она вызывала скорую помощь, поскольку у осужденного начались галлюцинации. В ночное время Шлыкова дома не было, он заходил только за сигаретами. Ночью ДД.ММ.ГГГГ Шлыков забежал в комнату, сказал: "Мы горим" и ушел. Она выпрыгнула из окна 2 этажа, при падении получила перелом позвоночника. Ранее она рассказывала Шлыкову о том, что ее вызывали на комиссию по делам несовершеннолетних из-за Е.Т.А, которая написала на нее заявление.

Потерпевшая Г.Л.А. (дочь погибшей Е.Т.А.) показала в суде первой инстанции, что из разговора с матерью по телефону в 21-30 ДД.ММ.ГГГГ она узнала, что Шлыков в состоянии опьянения буянил и хулиганил в коридоре. Е.Т.А. вышла из своей комнаты и попросила осужденного успокоиться, но тот стал ругаться и угрожать ей. Данную агрессию Е.Т.А. связала с тем, что Шлыков считал ее виноватой в изъятии у К.О.А. ребенка с последующим помещением в реабилитационный центр. На следующее утро она узнала о пожаре и о смерти матери.

Каких-либо оснований для оговора осужденного указанными потерпевшими суд не установил.

Приведенный в суде апелляционной инстанции Шлыковым довод о том, что К.О.А. заставили давать показания против него, является голословным и ничем не подтвержден.

Получили в приговоре оценку и исследованные судом показания потерпевших С.Е.К, Ш.Ю.А, Ш.Н.Н, Ф.М.К, К.А.П, Ш.С.А, С, О.М, К.Н.Д, К, К, Ф.Е.Ю, И.Н.С, З.В.Ф, Л.Л.Г, П.О.А, К.А.В, Т.И.А, М.Л.М, Б.О.А, касающиеся известных им обстоятельств уголовного дела, перечня и стоимости сгоревшего имущества.

В ходе осмотров места происшествия было установлено, что многоквартирный двухэтажный жилой дом "адрес" в "адрес" сильно поврежден огнем, крыша дома частично обвалилась, помещения коридора и комнат второго этажа полностью уничтожены. На втором этаже обнаружены трупы двух человек с термическими повреждениями, которые были опознаны как Е.Т.А. и Н.К.И.

Согласно выводам пожарно-технической экспертизы, причиной пожара являлось искусственно инициированное горение под воздействием источников открытого пламени. Очаг пожара находился в центральной части коридора второго этажа, в районе прогара.

Вопреки позиции, изложенной в апелляционной жалобе осужденного, признанные судом достоверными показания Шлыкова на предварительном следствии не противоречат установленной экспертным путем причине пожара.

Наоборот, эксперт К.А.А, разъясняя в судебном заседании данное им заключение, пояснил, что возгорание дома от табачного изделия могло произойти при наличии веществ, поддерживающих тление (текстиль, ветошь, поролон, опилки), а также при наличии в динамике развития пожара стадии тления, что согласуется с показаниями Шлыкова о том, что он бросил окурок в район расположения тумбочки со стоящим на ней ящиком с тряпками, а также соответствует имеющимся в материалах дела сведениям о том, что открытое горение возникло не сразу после указанных действий Шлыкова, а спустя некоторое время.

Кроме того, как следует из показаний потерпевших, при обнаружении ими пожара в коридоре было сильное задымление, что подтверждает вывод суда о возникновении пожара в результате действий Шлыкова, поскольку, согласно показаниям эксперта К.А.А, стадия тления сопровождается обильным выделением дыма до возникновения пламенного горения.

При этом эксперт аргументированно исключил возможность возникновения пожара в результате аварийного режима работы электрооборудования.

Указание в протоколе осмотра места происшествия от 06.01.2021 о том, что причиной пожара стал источник открытого огня, на что ссылается осужденный в апелляционной жалобе, сделано со слов участвовавшего в осмотре дознавателя Л.А.Н, и не ставит под сомнение обоснованность выводов пожарно-технической экспертизы и показаний эксперта.

На основании приведенного в приговоре содержания доказательств, в том числе показаний осужденного на предварительном следствии, результатов осмотров места происшествия, заключения пожарно-технической экспертизы, а также показаний потерпевших К.О.А, Т.И.А. и К.М.В, эксперта К.А.А, суд сделал правильный вывод о совершении поджога дома именно Шлыковым.

Довод стороны защиты о том, что в связи с наличием свободного доступа в указанный дом к его поджогу могут быть причастны иные лица, судебная коллегия находит неубедительным.

В материалах дела отсутствуют какие-либо сведения, подтверждающие эту версию, и, наоборот, имеются доказательства, прямо указывающие на совершение преступления Шлыковым.

Необнаружение следов горюче-смазочных материалов на одежде и обуви осужденного, в которых он находился на месте происшествия, на что ссылается сторона защиты, при наличии совокупности изобличающих Шлыкова доказательств само по себе не опровергает выводов суда о его виновности.

Заключениями судебно-медицинских экспертов установлено, что ввиду резко выраженного обугливания тканей и органов трупа Е.Т.А. и Н.К.И. достоверно установить причину их смерти не представилось возможным. Содержание карбоксигемоглобина в крови обоих потерпевших и наличие копоти в просвете дыхательных путей Н.К.И. указывают на то, что незадолго до смерти потерпевшие находились в среде с повышенным содержанием угарного газа, от отравления которым могла наступить смерть. Прижизненные повреждения на трупах не обнаружены, их обугливание образовалось посмертно от воздействия высокой температуры.

В заключениях экспертов в отношении потерпевших Т.И.А, К.О.А. и К.Е.В. описаны телесные повреждения, возникшие у них в результате преступных действий Шлыкова при падении с высоты второго этажа. Также экспертами установлено, что причиненный каждому из них вред здоровью по признаку длительного расстройства здоровья на срок свыше 21 суток относится к средней степени тяжести.

В приговоре приведены доказательства, подтверждающие причинение потерпевшим ущерба в результате уничтожения дома и находившегося в нем имущества, в том числе: выписки из Единого государственного реестра недвижимости о правообладателях квартир в доме "адрес" в "адрес"; выписка из реестра муниципальной собственности; заключение строительно-технической экспертизы об определении степени повреждения дома в результате пожара - 50 %, и о невозможности его использования по назначению; постановление администрации Лысковского муниципального района о признании дома аварийным и подлежащим сносу; заключения оценочных экспертиз по определению рыночной стоимости квартир, а также рыночной стоимости сгоревшего имущества, принадлежавшего потерпевшим.

В приговоре подробно приведены также и иные доказательства, подтверждающие вину осужденного в преступлениях, за которые он осужден. Совокупность имеющихся доказательств суд первой инстанции обоснованно расценил как достаточную, не согласиться с чем у судебной коллегии оснований не имеется.

Отвергая позицию стороны защиты в судебном заседании, аналогичную изложенной в апелляционных жалобах, о недоказанности совершения преступлений Шлыковым, суд в приговоре, как того требует уголовно-процессуальный закон, привел мотивы, по которым принял одни из доказательств, положив их в основу приговора, и отверг другие.

На основе исследованных доказательств суд правильно установилфактические обстоятельства дела и верно квалифицировал действия осужденного по п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105; ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105; п. "а" ч. 2 ст. 112, ч. 2 ст. 167 УК РФ.

Вывод суда первой инстанции о направленности умысла Шлыкова на убийство потерпевших является верным и надлежащим образом мотивирован в приговоре.

Из материалов дела усматривается, что, совершая в ночное время поджог в многоквартирном доме с деревянными перекрытиями, Шлыков осознавал наличие опасности для жизни не только Е.Т.А. и Т.И.А, которых он желал убить из личной неприязни, но и других проживающих в этом доме людей, в том числе пожилых, и предвидел возможность их гибели, однако относился к этому безразлично.

Нельзя согласиться и с доводами осужденного о недоказанности квалифицирующего признака убийства "двух и более лиц" по преступлению, предусмотренному ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также об отсутствии в приговоре описания этого преступления.

Давая правовую оценку действиям Шлыкова в указанной части, суд обоснованно исходил из разъяснений, содержащихся в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.01.1999 N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", согласно которому убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Описательно-мотивировочная часть приговора соответствует требованиям, предъявляемым ст. 307 УПК РФ, в ней приведено описание всех преступных деяний, признанных судом доказанным, в том числе преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, с указанием его места, времени и способа совершения, формы вины, мотивов, целей и последствий данного преступления.

Выраженное в апелляционной жалобе осужденного мнение о том, что в случае доказанности возникновения пожара от его действий их необходимо квалифицировать по ст.ст. 109 и 168 УК РФ, является несостоятельным, поскольку судом установлено наличие у Шлыкова умысла на лишение жизни потерпевших и на уничтожение чужого имущества, тогда как указанные им нормы УК РФ предусматривают уголовную ответственность за деяния с неосторожной формой вины.

Вопреки доводам апелляционной жалобы Шлыкова, суд первой инстанции не признал допустимым доказательством и не указал в приговоре протокол принятия устного заявления о преступлении от 06.01.2021 (т. 1 л.д. 220) в качестве доказательства вины осужденного, мотивировав это решение нарушением требований УПК РФ при оформлении указанного протокола.

Ссылка на данный протокол при обосновании судом решения о признании смягчающим наказание Шлыкова обстоятельством активного способствования раскрытию и расследованию преступления требованиям УПК РФ не противоречит и является допустимой.

Что касается отсутствия нумерации страниц в приговоре, на что обращается внимание в апелляционной жалобе осужденного, то она уголовно-процессуальным законом в качестве обязательной не предусмотрена; отсутствие нумерации страниц на законность и обоснованность приговора не влияет и не ограничивает право осужденного на обжалование судебного решения.

Психическое состояние осужденного изучено полно и объективно. Выводы проведенной по делу психолого-психиатрической экспертизы мотивированы, научно обоснованы и подтверждаются материалами дела. Суд первой инстанции правильно признал Шлыкова вменяемым и подлежащим уголовной ответственности.

Назначенное Шлыкову наказание в виде лишения свободы соответствует требованиям ст.ст. 6, 43, 60 УК РФ, определено с учетом его личности, характера и степени общественной опасности содеянного, всестороннего и полного учета обстоятельств совершенных преступлений, влияния назначенного наказания на исправление Шлыкова, наличия смягчающих и отягчающего наказание обстоятельств, приведенных в приговоре суда.

Предусмотренных законом оснований для изменения категории преступлений на менее тяжкую, а также для применения к назначенному наказанию ст.ст. 64 и 73 УК РФ суд не установил, с чем судебная коллегия согласна.

Вид исправительного учреждения, в котором Шлыкову надлежит отбывать наказание - исправительная колония строгого режима назначен правильно, в соответствии с п. "в" ч. 1 ст. 58 УК РФ.

Вместе с тем приговор подлежит изменению по следующим основаниям.

В соответствии с п. 3 ст. 389.15, п. 1 ч. 1 ст. 389.18 УПК РФ одним из оснований изменения судебного решения в апелляционном порядке является неправильное применение уголовного закона, в том числе нарушение требований Общей части УК РФ.

Согласно ч. 6 ст. 53 УК РФ ограничение свободы не назначается лицам, не имеющим места постоянного проживания на территории Российской Федерации.

При рассмотрении настоящего уголовного дела судом установлено, что Шлыков путем поджога уничтожил жилое помещение, в котором постоянно проживал и остался зарегистрирован. Также суд установил, что данный дом не пригоден для проживания и предназначен к сносу.

Несмотря на это, принимая решение о назначении Шлыкову дополнительного наказания в виде ограничения свободы, суд не проверил, имеется ли на момент рассмотрения уголовного дела какое-либо иное жилое помещение, в котором Шлыков может проживать - как в настоящее время, так и после отбытия наказания в виде лишения свободы.

При этом из материалов дела следует, что иного жилья у осужденного нет, так же как и нет в собственности жилых помещений. Единственным близким родственником Шлыкова является мать - Ф.Е.Ю, признанная по настоящему делу потерпевшей, которая, согласно пояснениям Шлыкова в суде апелляционной инстанции, собственного жилья не имеет, проживает в квартире сожителя.

Несмотря на высказанное Шлыковым мнение о возможности проживать вместе с матерью, в уголовном деле отсутствуют сведения о согласии сожителя Ф.Е.Ю. обеспечить жильем ее сына, осужденного за особо тяжкие преступления, как в настоящее время, так и после освобождения из исправительного учреждения.

Таким образом, судебная коллегия констатирует, что осужденный не имеет постоянного места проживания на территории Российской Федерации, в связи с чем из приговора подлежит исключению назначенное Шлыкову дополнительное наказание в виде ограничения свободы.

Судебная коллегия находит обоснованными доводы апелляционного представления о несоответствии закону принятого судом первой инстанции решения в части разрешения гражданских исков потерпевших о компенсации морального вреда, причиненного в связи с утратой жилища.

Обосновывая вывод об отказе в удовлетворении исков в этой части, суд сослался на то, что в судебном заседании не установлено случаев нарушения личных неимущественных прав истцов либо посягательства на принадлежащие им нематериальные блага.

Однако с указанным выводом судебная коллегия согласиться не может.

Право на жилище, закрепленное в ч. 1 ст. 40 Конституции РФ, относится к основным конституционным правам человека и гражданина, имеющим неимущественный характер.

Данное право заключается в обеспечении государством стабильного, постоянного пользования жилым помещением лицами, занимающими его на законных основаниях, в предоставлении жилища из государственного, муниципального и других жилищных фондов малоимущим и иным указанным в законе гражданам, нуждающимся в жилище, в оказании содействия гражданам в улучшении своих жилищных условий, а также в гарантированности неприкосновенности жилища, исключения случаев произвольного лишения граждан жилища (преамбула к постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 02.07.2009 N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса РФ").

Применительно к настоящему уголовному делу суд признал доказанным, что в результате умышленного поджога Шлыковым жилого дома потерпевшие остались без жилья. Оставление потерпевших без жилья суд признал тяжкими последствиями, квалифицировав действия осужденного по соответствующему признаку ч. 2 ст. 167 УК РФ.

Следовательно, приговором суда установлено, что в результате совершения Шлыковым преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 167 УК РФ, потерпевшим был причинен не только материальный ущерб, но и нарушено их право на жилище.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, выраженной в Постановлениях от 24 мая 2021 года N 21-П, от 26 октября 2021 года N 45-П, причинение в результате преступления против собственности конкретного материального ущерба не исключает выяснения того, нарушены ли содеянным иные, помимо экономически значимых, права и интересы, охраняемые законом. Соответственно, при оценке последствий подобного преступления - за пределами стоимости утраченного имущества - могут учитываться и признаваться существенными такие обстоятельства, как эстетическое, фамильное, социально-статусное значение вещей и имущественных прав, использование потерпевшим этого имущества в качестве единственно возможного в конкретной жизненной ситуации способа удовлетворить потребность в жилище.

Часть 1 статьи 151 ГК РФ, предусматривая возможность взыскания в судебном порядке денежной компенсации морального вреда (физических или нравственных страданий), причиненного действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающими на принадлежащие ему нематериальные блага, как таковая не исключает компенсацию морального вреда в случае совершения в отношении гражданина любого преступления против собственности, которое нарушает не только имущественные права данного лица, но и его личные неимущественные права или посягает на принадлежащие ему нематериальные блага (включая достоинство личности), если при этом такое преступление причиняет лицу физические или нравственные страдания.

Как правильно отмечается в апелляционном представлении прокурора, гражданские истцы, заявившие требование о взыскании с Шлыкова компенсации морального вреда в связи с утратой жилья, в судебном заседании пояснили мотивы указанных требований; для большинства из них сгоревшее жилье было единственным.

Однако суд не дал в приговоре никакой оценки доводам потерпевших, приведенным в обоснование исковых требований в данной части.

При таких обстоятельствах судебная коллегия полагает, что решение суда об отказе в удовлетворении исковых требований потерпевших Ш.Ю.А, Ф.М.К, К.А.П, Ш.С.А, С, О.М, К.Е.В, К.М.В, К.Е.В, И.Н.С, З.В.Ф, Л.Л.Г, П.О.А, К.А.В, К.Е.К, Ш.Н.Н, Т.Д.С, Б.О.А. о компенсации морального вреда, причиненного в связи с утратой жилища, противоречит положениям ст. 151 ГК РФ, в связи с чем подлежит отмене.

В апелляционном представлении прокурор предлагает суду апелляционной инстанции принять новое решение и удовлетворить гражданские иски потерпевших с учетом требований разумности и справедливости.

Однако в судебное заседание Четвертого апелляционного суда общей юрисдикции потерпевшие не явились, в связи с чем судебная коллегия не имеет возможности без отложения судебного разбирательства выяснить все существенные обстоятельства, влияющие на размер компенсации морального вреда, которые также не выяснены у потерпевших при рассмотрении дела судом первой инстанции.

В связи с чем, иски потерпевших в указанной части подлежат повторному рассмотрению в порядке гражданского судопроизводства.

Руководствуясь ст.ст. 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Нижегородского областного суда от 28 июня 2023 года в отношении Шлыкова Руслана Евгеньевича изменить.

Исключить из приговора указание о назначении Шлыкову Р.Е. дополнительного наказания в виде ограничения свободы за преступления, предусмотренные п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105; ч. 3 ст. 30, п.п. "а", "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а также по совокупности преступлений на основании ч. 3 ст. 69 УК РФ.

Этот же приговор в части разрешения исковых требований потерпевших Ш.Ю.А, Ф.М.К, К.А.П, Ш.С.А, С, О.М, К.Е.В, К.М.В, К.Е.В, И.Н.С, З.В.Ф, Л.Л.Г, П.О.А, К.А.В, К.Е.К, Ш.Н.Н, Т.Д.С, Б.О.А. о компенсации морального вреда, причиненного в связи с утратой жилища, отменить, и в этой части уголовное дело направить на новое рассмотрение в порядке гражданского судопроизводства.

В остальном этот же приговор в отношении Шлыкова Р.Е. оставить без изменения, апелляционные жалобы осужденного и защитника - без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации в порядке, установленном гл. 47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня его провозглашения, а осужденным, содержащимся под стражей, в тот же срок со дня вручения ему копии апелляционного определения.

Осужденный вправе ходатайствовать о своем участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи