Определение СК по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции от 06 февраля 2024 г. по делу N 8Г-29564/2023[88-2813/2024-(88-29068/2023)]

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции в составе

председательствующего Фроловой Т.В, судей Гусева Д.А, Леонтьевой Т.В, с участием прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В.

рассмотрела в открытом судебном заседании гражданское дело N 2-23/2023 (УИД 22RS0011-02-2022-002238-58) по иску Махотина Евгения Аркадьевича к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 9 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю", Федеральному казенному лечебно-профилактическому учреждению "Краевая туберкулезная больница N 12 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю" о признании приказа об увольнении незаконным, взыскании пособия по временной нетрудоспособности, дополнительных расходов, связанных с повреждением здоровья, по кассационной жалобе Махотина Евгения Аркадьевича на решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 6 сентября 2023 г.

Заслушав доклад судьи Восьмого кассационного суда общей юрисдикции Гусева Д.А, объяснения участвующего в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи истца Махотина Е.А, поддержавшего доводы и требования кассационной жалобы, заключение прокурора пятого отдела (апелляционно-кассационного) (с дислокацией в г. Кемерово) апелляционно-кассационного управления Главного гражданско-судебного управления Генеральной прокуратуры Российской Федерации Афонина А.В, полагавшего кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

УСТАНОВИЛА:

Махотин Евгений Аркадьевич (далее по тексту - Махотин Е.А, истец) обратился в суд с иском к Федеральному казенному учреждению "Исправительная колония N 9 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю" (далее по тексту - ФКУ ИК-9 УФСИН России по Алтайскому краю, ответчик), Федеральному казенному лечебно-профилактическому учреждению "Краевая туберкулезная больница N12 Управления Федеральной службы исполнения наказаний по Алтайскому краю" (далее по тексту - ФКЛПУ КТБ-12 УФСИН России по Алтайскому краю, ответчик) о признании приказа об увольнении незаконным, взыскании пособия по временной нетрудоспособности, дополнительных расходов, связанных с повреждением здоровья.

Требования мотивированы тем, что истец отбывал наказание в ФКУ ИК-9 УФСИН РФ по Алтайскому краю (ранее УБ 14/9 ГУИН МЮ РФ по Алтайскому краю) с 5 декабря 2001 г. по 10 сентября 2004 г. Согласно приказу от 17 сентября 2003 г. N он был трудоустроен в промышленную зону ФКУ ИК-9 в качестве разнорабочего. В ходе выполнения трудовых обязанностей он получил производственную травму - "данные изъяты". 14 ноября 2003 г. после получения производственной травмы в Рубцовской городской больнице N 3 ему была сделана "данные изъяты" а далее он был этапирован в медицинское учреждение КТБ-12, где проходил лечение с 18 ноября 2003 г. по 15 декабря 2003 г, затем был выписан в удовлетворительном состоянии с рекомендациями врача "данные изъяты" по дальнейшему диспансерному наблюдению и лечению.

Истец полагал, что после получения травмы и его обращения в медсанчасть ему должен был быть открыт больничный лист и закрыт после его выздоровления, однако этого сделано не было. Приказом от 26 февраля 2004 г. N он был уволен на основании пункта 3 части статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации (по инициативе работника), однако он даже не знал об увольнении и никаких заявлений об увольнении не писал, его не выводили на работу.

Также истец полагал, что приказ об его увольнении издан незаконно, поскольку после получения производственной травмы 14 ноября 2003 г. он должен был находится на больничном листе. После выписки из медицинского учреждения в г. Барнауле, врачом "данные изъяты" ему было рекомендовано дальнейшее наблюдение и лечение, а следовательно, больничный лист должен быть продлен. Согласно освидетельствованию от 25 июня 2004 г. в бюро МСЭ по Алтайскому краю Минтруда России истцу определено "данные изъяты" утраты трудоспособности на 1 год, лечение ему не назначалось, в связи с этим истец полагал, что с 14 ноября 2003 г. по 25 июня 2004 г. он находился на больничном листе, проходя "данные изъяты" лечение, поэтому считает приказ о его увольнении незаконным. Истец полагает, что больничный лист ему должен быть открыт с 14 ноября 2003 г. по 25 июня 2004 г. и оплачен. После получения производственной травмы "данные изъяты"

Истец полагал, что ему необходима "данные изъяты", а именно по "данные изъяты", чтобы скрыть недостаток и не слышать неприятных высказываний от окружающих.

С учетом изложенного истец просил суд признать его увольнение по приказу от 26 февраля 2004 г. N незаконным, считать дату увольнения 25 июня 2004 г, обязать ответчика выплатить денежные средства по больничному листу за период с 14 ноября 2003 г. по 25 июня 2004 г. в размере минимального размера оплаты труда на настоящее время, взыскать с ответчика в силу статьи 184 Трудового кодекса Российской Федерации дополнительные расходы, связанные с повреждением здоровья в сумме 750000 рублей.

Решением Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 мая 2023 г. заявленные Махотиным Е.А. исковые требования оставлены без удовлетворения.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 6 сентября 2023 г. решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 мая 2023 г. оставлено без изменения.

В кассационной жалобе, поданной в Восьмой кассационный суд общей юрисдикции, Махотин Е.А. просит отменить решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 6 сентября 2023 г.

Относительно доводов кассационной жалобы ФКУ ИК-9 УФСИН России по Алтайскому краю, прокуратурой Алтайского края представлены письменные возражения.

Истец Махотин Е.А, участвующий в судебном заседании Восьмого кассационного суда общей юрисдикции посредством видеоконференц-связи, доводы и требования кассационной жалобы поддержал, просил кассационную жалобу удовлетворить.

Иные лица, участвующие в деле, своевременно и надлежащим образом извещенные о дне, времени и месте рассмотрения дела в суде кассационной инстанции, в судебное заседание не явились, сведений об уважительных причинах неявки суду не сообщили.

На основании части 5 статьи 379.5 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции считает возможным рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Проверив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе, письменных возражениях на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции полагает кассационную жалобу подлежащей оставлению без удовлетворения по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 379.6 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации кассационный суд общей юрисдикции проверяет законность судебных постановлений, принятых судами первой и апелляционной инстанций, устанавливая правильность применения и толкования норм материального права и норм процессуального права при рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного постановления, в пределах доводов, содержащихся в кассационных жалобе, представлении, если иное не предусмотрено настоящим Кодексом.

В соответствии с частью 1 статьи 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации основаниями для отмены или изменения судебных постановлений кассационным судом общей юрисдикции являются несоответствие выводов суда, содержащихся в обжалуемом судебном постановлении, фактическим обстоятельствам дела, установленным судами первой и апелляционной инстанций, нарушение либо неправильное применение норм материального права или норм процессуального права.

Судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции таких нарушений по настоящему делу не усматривает и в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, не находит оснований для признания выводов судов первой и апелляционной инстанций незаконными.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и следует из материалов дела, Махотин Е.А. с 5 декабря 2001 г. по 10 сентября 2004 г. отбывал наказание в УБ 14/9 ГУИН МЮ РФ по Алтайскому краю (в настоящее время ФКУ ИК-9 УФСИН России по Алтайскому краю, являющееся правопреемником УБ 14/9 ГУИН МЮ РФ по Алтайскому краю).

17 сентября 2003 г. Махотин Е.А. был трудоустроен в УБ 14/9 ГУИН МЮ РФ по Алтайскому краю подсобным рабочим, уволен 26 февраля 2004 г. на основании пункта 3 части 1 статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации, что следует из карточки учета рабочего времени осужденного, 14 ноября 2003 г. произошел несчастный случай на производстве, вследствие которого истцу причинен вред здоровью.

Согласно заключению экспертов КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы" от 27 июля 2021 г. N Махотин Е.А. 14 ноября 2003 г. во время выполнения работы по разборке блоков получил травму "данные изъяты" В связи с непредоставлением "Акта о несчастном случае на производстве" со сведениями по расследованию произошедшего происшествия, более точно установить обстоятельства получения Махотиным Е.А. травмы "данные изъяты" невозможно. По поводу получения травмы "данные изъяты" Махотину Е.А, 14 ноября 2003 г. в "данные изъяты" отделении Рубцовской городской больницы N 3 проведена "данные изъяты" с последующим продолжением лечения, в период с 18 ноября по 15 декабря 2003 года в лечебном учреждении УБ 14/12 ГУИН МЮ РФ по Алтайскому краю с клиническим диагнозом "данные изъяты" - (История болезни N). В дальнейшем в этом же медицинском учреждении Махотин Е.А. с 8 мая по 28 июня 2004 г. лечился по поводу последствий полученной 14 ноября 2003 г. травмы "данные изъяты" и 25 июня 2004 г. освидетельствован врачом- "данные изъяты" медико-социальной экспертизы, который определилу него "данные изъяты" установлен диагноз "данные изъяты" приведшего к утрате профессиональной трудоспособности, в размере "данные изъяты" сроком на один год - (История болезни N). Лечение Махотина Е.А. на всех этапах оказания ему медицинской помощи по "данные изъяты" осуществлялось правильно, в полном объеме и привело к положительным результатам. Вышеуказанные последствия полученной 14 ноября 2003 г. травмы "данные изъяты" привели у Махотина Е.А. к значительной стойкой утрате общей трудоспособности в размере "данные изъяты"

В 2005 г. Махотин Е.А. проходил освидетельствование в Главном Бюро МСЭ по Алтайскому краю, ему было установлено "данные изъяты" утраты профессиональной трудоспособности сроком на 2 года. На очередное освидетельствование не явился и в дальнейшем в службу МСЭ Алтайского края не обращался.

Определением Рубцовского городского суда Алтайского края от 18 октября 2022 г. по делу была назначена судебная медицинская экспертиза, производство которой поручено экспертам КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы", с учетом заявленных истцом требований на разрешение экспертов поставлен вопрос о нуждаемости Махотина Е.А. с учетом полученной 14 ноября 2003 г. травмы в медицинских манипуляциях либо "данные изъяты", предложено указать, что именно ему необходимо провести.

В заключении комиссии экспертов КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы" от 20 марта 2023 г. N указано, что при "данные изъяты" как это было у Махотина Е.А, "данные изъяты" считается нецелесообразным из-за нанесения дополнительной "данные изъяты" Из-за отсутствия медицинских документов с момента освидетельствования (25 июня 2004 г.) Махотина Е.А. медико-социальной экспертной комиссией и до марта 2021 года, когда врачом- "данные изъяты" диагностирована "данные изъяты", установить динамику посттравматических изменений травмированного 14 ноября 2003 г. "данные изъяты" и, следовательно, нуждаемость Махотина Е.А. в оказании специальной "данные изъяты" помощи невозможно.

В период с марта 2021 г, учитывая развившиеся "данные изъяты", Махотин Е.А, по мнению судебно-медицинской экспертной комиссии в проведении медицинских мероприятий по "данные изъяты" не нуждался и не нуждается в настоящее время.

Разрешая спор, суд первой инстанции пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения заявленных исковых требований, поскольку истец обратился с требованиями об оспаривании увольнения спустя 18 лет после увольнения, установить соблюдение процедуры увольнения, а также факт оформления, либо неоформления листков нетрудоспособности и причины этого не представилось возможным в связи с уничтожением соответствующих архивных документов, тогда как ссылки истца на отсутствие его заявления об увольнении не имеют правового значения для разрешения спора с учетом особого правового статуса осужденных и особенностей привлечения их к труду, уважительных причин пропуска срока обращения истца в суд не установлено и из материалов дела не следует, кроме того суда первой инстанции не установилоснований обоснованности и необходимости несения дополнительных расходов, связанных с повреждением здоровья в заявленной сумме, а так же доказательств, что в настоящее время истцу необходимо оказание специальной офтальмологической помощи.

Суд апелляционной инстанции согласился с выводами суда первой инстанции и их правовым обоснованием, также отметив, что осужденные привлекаются к труду не по своему волеизъявлению, а в соответствии с требованиями уголовно-исполнительного законодательства, поэтому на них нормы, регулирующие порядок приема на работу, увольнения, восстановления на работе, перевода на другую работу не распространяются.

Оснований не соглашаться с выводами судов первой и апелляционной инстанций у судебной коллегии по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не имеется, поскольку они подробно и обстоятельно мотивированы, должным образом отражены в обжалуемых судебных актах, постановлены в соответствии с правильно установленными фактическими обстоятельствами дела, верной оценкой собранных по делу доказательств, основаны на правильном применении норм права, регулирующих возникшие отношения, и на имеющихся в деле доказательствах, которым суды дали оценку в соответствии с требованиям статьи 67 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации.

Статьей 2 Конституции Российской Федерации установлено, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства.

В части 1 статьи 17 Конституции Российской Федерации закреплено, что в Российской Федерации признаются и гарантируются права и свободы человека и гражданина согласно общепризнанным принципам и нормам международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 17 Конституции Российской Федерации основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения.

Каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь (часть 1 статьи 41 Конституции Российской Федерации).

Таким образом, здоровье как неотъемлемое и неотчуждаемое благо, принадлежащее человеку от рождения и охраняемое государством, Конституция Российской Федерации относит к числу конституционно значимых ценностей, гарантируя каждому право на охрану здоровья, медицинскую и социальную помощь.

Базовым нормативным правовым актом, регулирующим отношения в сфере охраны здоровья граждан в Российской Федерации, является Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. N 323-ФЗ "Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации" (далее - Федеральный закон "Об основах охраны здоровья граждан").

Согласно пункту 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" здоровье - это состояние физического, психического и социального благополучия человека, при котором отсутствуют заболевания, а также расстройства функций органов и систем организма.

Охрана здоровья граждан - система мер политического, экономического, правового, социального, научного, медицинского, в том числе санитарно-противоэпидемического (профилактического), характера, осуществляемых органами государственной власти Российской Федерации, органами государственной власти субъектов Российской Федерации, органами местного самоуправления, организациями, их должностными лицами и иными лицами, гражданами в целях профилактики заболеваний, сохранения и укрепления физического и психического здоровья каждого человека, поддержания его долголетней активной жизни, предоставления ему медицинской помощи (пункт 2 части 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В силу статьи 4 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" к основным принципам охраны здоровья относятся, в частности: соблюдение прав граждан в сфере охраны здоровья и обеспечение связанных с этими правами государственных гарантий; приоритет интересов пациента при оказании медицинской помощи; ответственность органов государственной власти и органов местного самоуправления, должностных лиц организаций за обеспечение прав граждан в сфере охраны здоровья; доступность и качество медицинской помощи; недопустимость отказа в оказании медицинской помощи.

Медицинская помощь - это комплекс мероприятий, направленных на поддержание и (или) восстановление здоровья и включающих в себя предоставление медицинских услуг (пункт 3 части 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Каждый имеет право на медицинскую помощь в гарантированном объеме, оказываемую без взимания платы в соответствии с программой государственных гарантий бесплатного оказания гражданам медицинской помощи, а также на получение платных медицинских услуг и иных услуг, в том числе в соответствии с договором добровольного медицинского страхования (части 1, 2 статьи 19 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

В пункте 21 части 1 статьи 2 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" определено, что качество медицинской помощи - это совокупность характеристик, отражающих своевременность оказания медицинской помощи, правильность выбора методов профилактики, диагностики, лечения и реабилитации при оказании медицинской помощи, степень достижения запланированного результата.

Медицинская помощь, за исключением медицинской помощи, оказываемой в рамках клинической апробации, организуется и оказывается в соответствии с положением об организации оказания медицинской помощи по видам медицинской помощи, которое утверждается уполномоченным федеральным органом исполнительной власти; в соответствии с порядками оказания медицинской помощи, утверждаемыми уполномоченным федеральным органом исполнительной власти и обязательными для исполнения на территории Российской Федерации всеми медицинскими организациями; на основе клинических рекомендаций; с учетом стандартов медицинской помощи, утверждаемых уполномоченным федеральным органом исполнительной власти (часть 1 статьи 37 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан").

Частями 1 и 7 статьи 26 Федерального закона "Об основах охраны здоровья граждан" предусмотрено, что лица, заключенные под стражу, отбывающие наказание в виде лишения свободы, имеют право на оказание медицинской помощи, в том числе в необходимых случаях в медицинских организациях государственной системы здравоохранения и муниципальной системы здравоохранения, в соответствии с законодательством Российской Федерации.

Порядок организации оказания медицинской помощи, в том числе в медицинских организациях государственной и муниципальной систем здравоохранения, лицам, указанным в части 1 настоящей статьи, устанавливается законодательством Российской Федерации, в том числе нормативными правовыми актами уполномоченного федерального органа исполнительной власти, осуществляющего функции по выработке и реализации государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере исполнения уголовных наказаний, по согласованию с уполномоченным федеральным органом исполнительной власти.

Вопросы возмещения вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, урегулированы параграфом вторым главы 59 Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 1084 - 1094 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Суммы в возмещение дополнительных расходов (пункт 1 статьи 1085) могут быть присуждены на будущее время в пределах сроков, определяемых на основе заключения медицинской экспертизы, а также при необходимости предварительной оплаты стоимости соответствующих услуг и имущества, в том числе приобретения путевки, оплаты проезда, оплаты специальных транспортных средств (пункт 2 статьи 1092 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Кроме того, возмещение вреда здоровью при исполнении трудовых обязанностей регулируется специальными нормами.

Так, согласно статье 184 Трудового кодекса Российской Федерации при повреждении здоровья или в случае смерти работника вследствие несчастного случая на производстве либо профессионального заболевания работнику (его семье) возмещаются его утраченный заработок (доход), а также связанные с повреждением здоровья дополнительные расходы на медицинскую, социальную и профессиональную реабилитацию либо соответствующие расходы в связи со смертью работника. Виды, объемы и условия предоставления работникам гарантий и компенсаций в указанных случаях определяются федеральными законами.

В частности, в абзаце 3 пункте 2 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" указано, что физическим лицам, осужденным к лишению свободы и привлекаемым к труду страхователем, в период отбывания ими наказания обеспечение по страхованию предоставляется в виде оплаты дополнительных расходов, связанных с оказанием медицинской помощи (за исключением медицинской реабилитации) и социальной реабилитацией в соответствии с абзацами вторым, третьим, седьмым и восьмым подпункта 3 пункта 1 данной статьи.

Абзацем седьмым подпункта 3 пункта 1 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" предусмотрено обеспечение по страхованию в виде оплаты дополнительных расходов, связанных с медицинской, социальной и профессиональной реабилитацией застрахованного при наличии прямых последствий страхового случая, на изготовление и ремонт протезов, протезно-ортопедических изделий и ортезов.

При этом, в силу пункта 2 статьи 8 Федерального закона от 24 июля 1998 г. N 125-ФЗ "Об обязательном социальном страховании от несчастных случаев на производстве и профессиональных заболеваний" оплата дополнительных расходов, предусмотренных подпунктом 3 пункта 1 настоящей статьи, за исключением оплаты расходов на медицинскую помощь (первичную медико-санитарную помощь, специализированную, в том числе высокотехнологичную, медицинскую помощь) застрахованному непосредственно после произошедшего тяжелого несчастного случая на производстве, производится страховщиком, если учреждением медико-социальной экспертизы установлено, что застрахованный нуждается в соответствии с программой реабилитации пострадавшего в результате несчастного случая на производстве и профессионального заболевания в указанных видах помощи, обеспечения или ухода. Условия, размеры и порядок оплаты таких расходов определяются Правительством Российской Федерации.

Конституционный Суд Российской Федерации в определениях от 30 января 2020 г. N 246-О, от 18 декабря 2007 г. N 939-О-О и от 23 декабря 2014 г. N 2913-О отметил, что минимальные стандартные правила обращения с заключенными (утверждены Конгрессом ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями 30 августа 1955 г.) предусматривают, что все осужденные заключенные обязаны трудиться в соответствии с их физическими и психическими способностями, удостоверенными врачом (пункт 2 правила 71). Согласно Европейским пенитенциарным правилам (утверждены Комитетом министров Совета Европы 11 января 2006 г.) труд в пенитенциарном учреждении следует рассматривать в качестве позитивного элемента режима содержания заключенных (пункт 1 правила 26).

Конвенция же Международной организации труда N 29 от 28 июня 1930 г. относительно принудительного или обязательного труда, являющаяся в силу статьи 15 (часть 4) Конституции Российской Федерации составной частью российской правовой системы, устанавливает, что работа, требуемая от лица вследствие приговора суда и выполняемая под надзором и контролем государственных органов, не подпадает под понятие принудительного труда (подпункт "с" пункта 2 статьи 2).

Этому корреспондирует норма части второй статьи 9 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации о том, что общественно полезный труд является одним из основных средств исправления осужденных.

В развитие данного общего положения федеральный законодатель, в частности, предусмотрел в статье 103 Уголовного-исполнительного кодекса Российской Федерации, что каждый осужденный к лишению свободы обязан трудиться в местах и на работах, определяемых администрацией исправительных учреждений, которая должна привлекать осужденных к труду с учетом их пола, возраста, трудоспособности, состояния здоровья и, по возможности, специальности, а также исходя из наличия рабочих мест (часть первая).

Приведенные предписания действуют во взаимосвязи с положениями статей 104 и 105 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, закрепляющими, что продолжительность рабочего времени осужденных к лишению свободы, правила охраны труда, техники безопасности и производственной санитарии, а также оплата их труда устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о труде.

Вопреки доводам кассационной жалобы суды первой и апелляционной инстанций пришли к обоснованному выводу об отсутствии оснований для удовлетворения требований истца о взыскании дополнительных расходов, связанных с повреждением здоровья в сумме 750000 рублей, которые связаны с необходимостью по мнению истца с проведением "данные изъяты", поскольку судами в том числе с учетом экспертного заключения КГБУЗ "Алтайское краевое бюро судебно-медицинской экспертизы" от 20 марта 2023 г. N сделаны верные выводы от отсутствии основания для проведения таких "данные изъяты" мероприятий истцу из-за нанесения дополнительной "данные изъяты", тогда как доводы о невозможности нормального общения с другими людьми не имеют правового значения и отмену оспариваемых судебных актов не влекут.

Относительно требований о признании увольнения незаконным, изменения даты увольнения, взыскании неполученного пособия по временной нетрудоспособности судами сделаны верные выводы о пропуске истцом с 2004 года установленного статьей 392 Трудового кодекса Российской Федерации срока обращения в суд по данным требованиям, тогда как уважительных причин пропуска такого срока истцом приведено не было и судами не установлено.

Приведенные в кассационной жалобе доводы повторяют позицию истца, изложенную в ходе рассмотрения дела, были предметом исследования и оценки, им дана надлежащая правовая оценка, эти доводы не содержат фактов, которые не были проверены и не учеты судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела и имели бы юридическое значение для вынесения оспариваемых судебных актов, влияли на их обоснованность и законность, либо опровергали выводы судов первой и апелляционной инстанций, являются процессуальной позицией истца, основаны на его субъективной оценке фактических обстоятельств дела и представленных доказательств, и не свидетельствуют о том, что при рассмотрении дела были допущены нарушения, влекущие отмену судебных актов в кассационном порядке.

Фактически доводы, приведенные в кассационной жалобе, сводящиеся к несогласию с выводами судов первой и апелляционной инстанций, направлены на переоценку собранных по делу доказательств, что в силу части 3 статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации является недопустимым в суде кассационной инстанции, в силу своей компетенции кассационный суд общей юрисдикции исходит из признанных установленными судом первой и апелляционной инстанций фактических обстоятельств, проверяя лишь правильность применения и толкования норм материального и процессуального права судебными инстанциями. Правом переоценки доказательств и правом устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судебными инстанциями кассационный суд общей юрисдикции не наделен.

Положения статьи 390 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями главы 41 данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных постановлений право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела, подменяя тем самым суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства.

На недопустимость судом кассационной инстанции устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанций, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства указано в пункте 36 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции".

Согласно разъяснению, содержащемуся в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 22 июня 2021 г. N 17 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции", производство в суде кассационной инстанции предназначено для проверки законности вступивших в законную силу судебных постановлений, установления правильности применения и толкования норм материального права и норм процессуального права судебными инстанциями в ходе предшествующего рассмотрения дела.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с выводами судов, иная оценка им фактических обстоятельств, равно как и отличное от суда толкование положений закона, не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не подтверждает допущенных судами нарушений норм права, которые могли повлиять на исход дела и являлись бы достаточным основанием для пересмотра обжалуемых судебных актов в кассационном порядке.

Восьмой кассационный суд общей юрисдикции считает, что юридические значимые обстоятельства по делу судами первой и апелляционной инстанций определены верно, доводы участников процесса судом проверены с достаточной полнотой, изложенные выводы соответствуют фактическим обстоятельствам и материалам гражданского дела.

Поскольку судами первой и апелляционной инстанции материальный закон применен и истолкован правильно, нарушений процессуального права не допущено, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции не находит предусмотренных статьей 379.7 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 379.7, 390, 390.1 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации, судебная коллегия по гражданским делам Восьмого кассационного суда общей юрисдикции

определила:

решение Рубцовского городского суда Алтайского края от 5 мая 2023 г. и апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Алтайского краевого суда от 6 сентября 2023 г. оставить без изменения, кассационную жалобу Махотина Евгения Аркадьевича - без удовлетворения.

Председательствующий

Судьи