Постановление Арбитражного суда Дальневосточного округа от 28 января 2025 г. N Ф03-5931/24 по делу N А59-5877/2016

г. Хабаровск

28 января 2025 г.

А59-5877/2016

Резолютивная часть постановления объявлена 14 января 2025 года.

Полный текст постановления изготовлен 28 января 2025 года.

Арбитражный суд Дальневосточного округа в составе:

председательствующего судьи Головниной Е.Н.,

судей Никитина Е.О., Сецко А.Ю.

при участии:

Бубело А.Ю. лично и его представителя Тимофеевой М.С. по доверенности от 15.05.2023,

рассмотрев в проведенном с использованием системы веб-конференции судебном заседании кассационную жалобу Бубело Андрея Юрьевича

на определение Арбитражного суда Сахалинской области от 07.08.2024, постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 08.11.2024

по делу N А59-5877/2016

по заявлению арбитражного управляющего Павлюченко Сергея Осиповича

к Бубело Андрею Юрьевичу

о привлечении к субсидиарной ответственности

в рамках дела о признании общества с ограниченной ответственностью "Управление городским хозяйством" (ОГРН 1116504000194, ИНН 6503013536) несостоятельным (банкротом)

УСТАНОВИЛ:

Арбитражный суд Сахалинской области определением от 09.12.2016 принял к производству заявление общества с ограниченной ответственностью "Водоканал-2" (далее - ООО "Водоканал-2") о признании общества с ограниченной ответственностью "Управление городским хозяйством" (далее - должник, ООО "УГХ") несостоятельным (банкротом).

Определением от 08.02.2017 в отношении должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утверждён Павлюченко Сергей Олегович.

Решением арбитражного суда от 08.06.2017 ООО "УГХ" признано несостоятельным (банкротом), открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Павлюченко С.О. Определением суда от 14.03.2024 конкурсный управляющий Павлюченко С.О. отстранен от исполнения обязанностей конкурсного управляющего, определением суда от 24.05.2024 конкурсным управляющим утвержден Долин Юрий Геннадиевич.

В рамках дела о банкротстве 17.02.2020 конкурсный управляющий Павлюченко С.О. обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности бывшего директора должника - Бубело Андрея Юрьевича, взыскании с него в пользу должника 31 836 282, 96 руб. (с учётом принятых судом уточнений от 11.11.2020).

Определениями от 29.12.2021, 19.06.2024 к участию в рассмотрении обособленного спора по указанному заявлению привлечены Ким Алексей Сантеевич, Маркина Татьяна Николаевна, Ким Виктория Владимировна, Чернушевич Татьяна Александровна.

Определением Арбитражного суда Сахалинской области от 07.08.2024 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего Павлюченко С.О. о привлечении Бубело А.Ю. к субсидиарной ответственности отказано со ссылкой на недоказанность существенных нарушений со стороны ответчика, ставших необходимой причиной банкротства должника; с Бубело А.Ю. в пользу ООО "УГХ" взыскано 4 079 330 руб. убытков, причиненных заключением и исполнением сделок с обществом с ограниченной ответственностью "Спецавтотранс" (далее - ООО "Спецавтотранс"), признанных судом недействительными.

Постановлением Пятого арбитражного апелляционного суда от 08.11.2024 определение от 07.08.2024 в обжалуемой Бубело А.Ю. части (о взыскании с него убытков) изменено, с Бубело А.Ю. в пользу должника присуждено к взысканию 3 305 592,2 руб. убытков (сумма уменьшена на 773 737,8 руб. уплаченного по недействительным сделкам).

В кассационной жалобе Бубело А.Ю. просит отменить определение суда первой инстанции от 07.08.2024 в части взыскания убытков, отменить постановление апелляционного суда от 08.11.2024. Обращает внимание на то, что при отказе в привлечении Бубело А.Ю. к субсидиарной ответственности суд не усмотрел факта причинения существенного вреда кредиторам совершением спорных сделок, вместе с тем взыскал убытки, якобы причиненные должнику в связи с указанными сделками. Считает, что заявитель не представил суду доказательств, подтверждающих основания для взыскания убытков, а доводы Бубело А.Ю. об экономической целесообразности сделок судами не оценивались. Полагает судебные акты о взыскании убытков основанными исключительно на определении от 28.06.2019 о признании сделок недействительными, учтенном в качестве имеющего преюдициальное значение для настоящего спора, однако названный судебный акт принят без привлечения Бубело А.Ю. к участию в обособленном споре о признании сделок должника недействительными. При изложенном считает недопустимым освобождение заявителя по настоящему спору от доказывания элементов ответственности. Ссылается на указание суда кассационной инстанции в постановлении от 12.05.2021 о том, что судебными актами, принятыми по результатам оспаривания сделок должника, не предрешены вопросы, связанные с привлечением к субсидиарной ответственности. В обоснование довода об отсутствии признаков убыточности у сделок должника указывает на то, что при разрешении спора не установлено ухудшение финансового положения должника вследствие совершения спорных сделок, напротив, деятельность должника в этот период являлась прибыльной; ухудшение финансово-экономических показателей возникли вне пребывания Бубело А.Ю. в качестве контролирующего должника лица и по причинам, от него не зависящим. Информирует о цели и причинах совершения оспоренных сделок - сокращение расходов ООО "УГХ" по получению и поддержанию требований к лицензиату, содержанию техники, учитывая изменившееся с 01.07.2015 законодательство в сфере обращения с твердыми бытовыми отходами и требующее лицензирование деятельности по транспортировке таких отходов. Настаивает на том, что автоспецтехника реализована по цене, определенной согласно данным отчетов о ее рыночной стоимости, подготовленных лицензированным специалистом; считает, что отчет об оценке, подготовленный по заказу конкурсного управляющего, не может подтверждать стоимость, поскольку оценка проводилась на ретроспективную дату без осмотра техники, а сам отчет признан недостоверным заключением эксперта. Полагает, что суд, отклонив определением от 07.08.2024 заявленное ответчиком ходатайство о назначении экспертизы отчета, составленного по заявлению конкурсного управляющего, лишил его права на защиту. Считает срок исковой давности по заявленному требованию подлежащим исчислению с 17.02.2015 - момента вступления в должность руководителя должника, занявшего этот пост после ухода Бубело А.Ю., а потому пропущенным на дату подачи заявления о привлечении к субсидиарной ответственности (17.02.2020). Кроме того, необоснованным находит исчисление срока с даты утверждения конкурсного управляющего, а не временного управляющего, то есть с момента утверждения арбитражного управляющего после прекращения полномочий допустившего нарушение директора, как это указано в пункте 68 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53. В подтверждение пропуска срока ссылается также на то, что требование о взыскании с Бубело А.Ю. убытков в виде дополнения к заявлению подано управляющим самостоятельно только 21.02.2024.

Конкурсный управляющий ООО "УГХ" в отзыве на кассационную жалобу считает постановление апелляционного суда законным и обоснованным. Отмечает, что определением от 28.06.2019 сделки должника признаны недействительными исходя из того, что все эти сделки заключены между обществами в лице их директора Бубело А.Ю., имущество должника реализовано по ним по заниженной стоимости, то есть указанным определением подтверждены такие элементы ответственности, как наступление вреда, противоправность причинителя вреда (Бубело А.Ю.), причинная связь между этими элементами, вина причинителя вреда и размер вреда. По состоянию на 12.01.2024 ООО "Спецавтотранс" ликвидировано. Указывает на неподтвержденность того обстоятельства, что продажа транспортных средств по цене ниже рыночной являлось экономически целесообразным для должника. Довод ответчика о том, что определение от 28.06.2019 не является судебным актом преюдициального характера при рассмотрении вопроса о взыскании с Бубело А.Ю. убытков, считает правомерно отклоненным судом ввиду доказанности указанным определением всех элементов, при наличии которых наступает ответственность в виде возмещения убытков.

В заседании суда округа Бубело А.Ю. и его представитель настаивали на удовлетворении кассационной жалобы по приведенным в не доводам, просили полностью отказать в привлечении Бубело А.Ю. к ответственности. От других лиц, участвующих в деле и извещенных надлежащим образом о времени и месте слушания дела, представители не явились.

Проверив законность судебных актов в пределах доводов кассационной жалобы, Арбитражный суд Дальневосточного округа приходит к следующему.

Как указывалось выше, конкурсный управляющий 17.02.2020 обратился в арбитражный суд с заявлением о привлечении бывшего руководителя ООО "УГХ" Бубело А.Ю. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В обоснование заявленных требований конкурсный управляющий указал:

-на неисполнение ответчиком обязанности по обращению в суд с заявлением о признании ООО "УГХ" банкротом не позднее 01.01.2014 (с учетом наличия кредиторской задолженности перед ОАО "Сахалинэнерго" в размере 349 162,16 руб., возникновение в период с 2014 по 2016 годы кредиторской задолженности перед ОАО "Сахалинэнерго" в размере 17 881 804, 58 руб., перед ФНС России в размере 14 219 136, 38 руб., перед ООО "Водоканал-2" в размере 1 529 471, 21 руб.);

-на совершение ответчиком 8-ми сделок по реализации имущества должника в пользу ООО "Спецавтотранс" (договоры купли-продажи автомобилей от 06.02.2015), которые в рамках настоящего дела о банкротстве определением суда от 28.06.2019 признаны недействительными с применением последствий недействительности в виде взыскания с ООО "Спецавтотранс" в пользу должника 4 088 000 руб. (взысканная сумма погашена не полностью).

Суд первой инстанции отказал в удовлетворении требования конкурсного управляющего о привлечении Бубело А.Ю. к субсидиарной ответственности по вменяемым в вину нарушениям, признав недоказанным наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о банкротстве; также отказано в привлечении Бубело А.Ю. к субсидиарной ответственности в связи с заключением последним оспоренных (и впоследствии признанных недействительными) сделок по продаже имущества должника в связи с отсутствием доказательств, очевидно указывающих, что совершение сделок явилось необходимым условием для возникновения объективного банкротства ООО "УГХ" вследствие утраты должником возможности продолжать осуществление нормальной хозяйственной деятельности.

В данной части определение не обжаловалось и судом апелляционной инстанции не проверялось при рассмотрении спора. В суде округа также не приведено возражений в части отказа в привлечении ответчика к субсидиарной ответственности.

Вместе с тем суд первой инстанции, с которым согласился апелляционный суд, признал доказанными условия, позволяющие привлечь Бубело А.Ю. к ответственности в виде убытков, причиненных исполнением сделок должника, признанных судом недействительными.

Спорным как при пересмотре в апелляционном, так и кассационном судах является вопрос о наличии оснований для взыскания с Бубело А.Ю. убытков в контексте субсидиарной ответственности по абзацу третьему пункта 4 статьи 10 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) в действующей до 30.07.2017 редакции Федерального закона N 134-ФЗ, предусмотренный которым состав ответственности аналогичен закрепленному в подпункте 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве в актуальной редакции.

Как указывалось выше, требование конкурсного управляющего о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности по обязательствам должника заявлено, в том числе, за невозможность погашения требований кредиторов ввиду совершения сделок - на основании статьи 10 Закона о банкротстве в ранее действующей редакции (ныне - статья 61.11 названного Закона).

Субсидиарная ответственность по своей правовой природе является разновидностью ответственности гражданско-правовой, в связи с чем материально-правовые нормы о порядке привлечения к данной ответственности применяются на момент совершения вменяемых ответчикам действий (возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к ответственности (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2,3)).

В соответствии с абзацем третьим пункта 4 статьи 10 (пунктом 1 статьи 61.11) Закона о банкротстве, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника.

Из разъяснений пункта 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление Пленума N 53) следует, что под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы. Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Как следует из абзаца третьего пункта 4 статьи 10 (подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11) Закона о банкротстве, пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при причинении существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

В абзаце первом пункта 23 постановления Пленума N 53 разъяснено, что согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок. Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

По смыслу приведенных норм для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают (абзац шестой пункта 23 постановления Пленума N 53).

Применительно к настоящему спору лицо, требующее привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности, должно доказать наличие соответствующей причинно-следственной связи, а ответчики - документально опровергнуть такую презумпцию. При этом в опровержение презумпции доведения должника до банкротства ответчики вправе ссылаться на то, что банкротство обусловлено внешними факторами (пункт 19 постановления Пленума N 53), а также на то, что ущерб, который они причинил своими действиями, не является существенным и не мог привести должника к банкротству.

Вместе с тем, субсидиарная ответственность за доведение до банкротства предполагает, что виновные контролирующие лица своими действиями создали ситуацию объективного банкротства (невозможности удовлетворения требований кредиторов). Если же действия не вызвали несостоятельности компании, но тем не менее причинили ей ущерб, с контролирующих лиц могут быть взысканы убытки.

В пункте 20 постановления Пленума N 53 разъяснено, что при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, далее - ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 АПК РФ самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

При разрешении настоящего спора суды двух инстанций исходили из того, что Бубело А.Ю. как руководитель должника обладал на дату совершения соответствующих сделок статусом лица, контролирующего должника. Данный вывод согласуется с положениями статьи 53 ГК РФ, статьи 61.10 Закона о банкротстве, разъяснениями пунктов 3, 5 Постановления N 53 и не оспаривается участниками спора.

Установлено, что между ООО "УГХ" (продавец) в лице директора Бубело А.Ю. и ООО "Спецавтотранс" в лице директора Бубело А.Ю. 06.05.2019 заключено восемь договоров купли-продажи, по которым отчуждены автомобили в количестве восьми единиц, за которые суммарно произведена оплата в размере 773 737,80 руб.

В дальнейшем в рамках настоящего дела определением арбитражного суда от 28.06.2019 (оставлено без изменения постановлениями апелляционной и кассационной инстанций от 10.09.2019 и от 24.12.2019 соответственно) указанные договоры от 06.05.2019 признаны недействительными на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, применены последствия недействительности путем взыскания с ООО "Спецавтотранс" в пользу должника 4 088 000 руб. действительной стоимости транспортных средств, требование контрагента к должнику в размере 773 737,80 руб. (уплаченного по сделкам) восстановлено в порядке пунктов 2 - 4 статьи 61.6 Закона о банкротстве.

Признавая договоры недействительными, суды исходили из того, что они заключены заинтересованными сторонами в пределах трехлетнего периода до принятия заявления о признании должника банкротом, при наличии у должника неисполненных обязательств и на условиях неравноценного встречного предоставления со стороны покупателя, при недоказанности того, что совершение сделок по продаже транспортных средств по цене ниже рыночной являлось экономически целесообразным для должника - коммерческой организации, основной целью деятельности которой является извлечение прибыли. Вывод о неравноценности сделан по итогам оценки и принятия представленного конкурсным управляющим отчета об оценке рыночной стоимости спорных автомобилей от 18.09.2017, с отклонением при этом довода покупателя о заключении договоров на рыночных условия, приведенного со ссылкой на отчеты об оценке рыночной стоимости от 15.02.2015. Применяя последствия недействительности сделок в виде взыскания рыночной стоимости отчужденного имущества, суды учли факт отчуждения покупателем спорных автомобилей третьему лицу.

Таким образом, вступившим в законную силу судебным актом (определение от 28.06.2019) установлено, что вышеуказанными сделками причинен вред имущественным правам кредиторов, который выразился в уменьшении размера имущества должника, за счет которого возможно получить удовлетворение требований по обязательствам должника, при отсутствии равноценного встречного предоставления.

В рамках настоящего обособленного спора о привлечении контролирующего должника лица к ответственности установлено, что исполнение договоров, признанных недействительными, хотя и привело к уменьшению активов ООО "УГХ", не стало необходимой причиной его объективного банкротства, поскольку реализация соответствующих автомобилей не привела к утрате должником возможности продолжать осуществление нормальную хозяйственную деятельность, при этом использование отчужденного имущества не приносило доход, определяющим образом влияющий на его финансовое состояние.

С учетом установленных обстоятельств отказ в привлечении бывшего директора к субсидиарной ответственности за доведение должника до банкротства в результате совершения сделок, признанных недействительными, соответствует разъяснениям пункта 20 постановления Пленума N 53.

При этом суды, признав доказанной совокупность условий, необходимых для взыскания с ответчика убытков, а именно: наступление вреда, противоправность поведения причинителя вреда - Бубело А.Ю., причинную связь между двумя первыми элементами, привлекли ответчика к соответствующей ответственности. Выводы судов двух инстанций о наличии оснований для взыскания с Бубело А.Ю. в пользу Общества убытков правомерны - соответствуют статьям 15, 53.1 ГК РФ.

Суд первой инстанции произвел расчет размера убытков как разность между действительной стоимостью отчужденного по недействительным сделкам имущества и суммой, перечисленной ООО "Спецавтотранс" во исполнение судебного акта о признании этих сделок недействительными и применении последствий их недействительности (4 088 000 руб. минус 8 670 руб.).

Изменяя определение в части размера убытков и определяя этот размер, апелляционный суд обоснованно учел как сумму, которая перечислена покупателем Обществу в рамках исполнения определения первой инстанции от 28.06.2019 (8 670 руб.), так и сумму, которая была фактически уплачено покупателем при исполнении договоров, признанных впоследствии недействительными (773 737,80 руб.), а затем вычел указанные суммы из действительной стоимости отчужденного имущества (4 088 000 руб.). В результате размер убытков, присужденный к взысканию с ответчика в пользу ОО УГХ, составил 3 305 592,20 руб. (4 088 000 руб. минус 8 670 руб. минус 773 737,80 руб.).

При этом следует отметить, что вероятность восполнения имущественной массы должника за счет контрагента по сделке - ООО "Спецавтотранс" исключена ввиду прекращения деятельности указанным лицом с 12.01.2024 (согласно сведениям из ЕГРЮЛ).

Доводы кассационной жалобы, суть которых сводится к утверждению о том, что при недоказанности причинения существенного вреда недействительными сделками (такой вывод сделан при отказе в привлечении к субсидиарной ответственности) неправомерным является возложение ответственности в виде убытков за совершении этих сделок, отклоняются судом округа по нижеприведенным основаниям.

В силу положений статьи 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков (реальный ущерб и упущенная выгода), если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере.

Под убытками, причиненными должнику, а также его кредиторам, понимается любое уменьшение или утрата возможности увеличения конкурсной массы, которые произошли вследствие неправомерных действий (бездействия) контролирующих должника лиц, при этом права должника и конкурсных кредиторов считаются нарушенными всякий раз при причинении убытков.

Предусмотренная данной нормой ответственность носит гражданско-правовой характер, и ее применение возможно при наличии определенных условий. Лицо, требующее возмещения убытков, в силу статьи 65 АПК РФ должно доказать противоправность поведения ответчика, наличие и размер причиненных убытков, а также причинно-следственную связь между ненадлежащим исполнением обязанностей и наступившими убытками. Отсутствие одного из вышеназванных элементов влечет за собой отказ в удовлетворении требования о возмещении убытков.

Обязанность по доказыванию отсутствия вины в причинении убытков лежит на привлекаемом к гражданско-правовой ответственности лице.

В данном случае необходимая совокупность элементов для возложения ответственности в виде убытков подтверждена. Утверждение кассатора об обратном противоречит установленным обстоятельствам.

При этом существенность причиненных убытков, также как и финансовое положение Общества на момент совершения сделок, вопреки позиции кассатора, не влияет на результат рассмотрения вопроса о возможности/невозможности взыскания убытков.

Мнение заявителя кассационной жалобы о том, что суды неправомерно при разрешении спора учли лишь выводы из определения от 28.06.2019 о признании сделок недействительными, суд округа находит ошибочными. Действительно, суды приняли во внимание обстоятельства, установленные вступившим в законную силу определением от 28.06.2019 - указанное согласуется со статьей 16 АПК РФ об обязательности судебных актов. При этом Бубело А.Ю. как лицо, не участвующее в обособленном споре об оспаривании сделок должника, имел право представить доказательства, позволяющие по иному оценить значимые для настоящего спора обстоятельства, что им не сделано.

В частности, не опровергнут факт реализации имущества по существенно заниженной цене при том, что в ходе оспаривания сделок во внимание приняты, наряду с отчетом об оценке рыночной стоимости спорных автомобилей от 18.09.2017, обстоятельства дальнейшей продажи спорных автомобилей - по цене, значительно превосходящей согласованную в спорных договоров, при отсутствии доказательств улучшения автомобилей после приобретения их первым покупателем. При изложенном само по себе отклонение ходатайства ответчика о назначении экспертизы отчета от 18.09.2017, составленного по заявлению конкурсного управляющего, нельзя рассматривать в качестве лишающего права на защиту, учитывая, что результаты указанного отчета по сути совпадают с условиями о цене последующих договоров купли-продажи спорных автомобилей.

Доводы, приведенные заявителем кассационной жалобы, о целесообразности продажи автомобилей, приведенные со ссылкой на необходимость, при сохранении спорного автопарка, нести расходы на содержание техники и поддержание требований к лицензиату, не принимаются, поскольку они (эти доводы) не объясняют продажу по заниженной цене.

Доводы заявителя кассационной жалобы о пропуске срока исковой давности по заявленному требованию и его позиция о необходимости исчисления трехлетнего давностного срока с 17.02.2015 - момента вступления в должность руководителя должника, занявшего этот пост после ухода Бубело А.Ю., отклоняются. Аналогичные доводы заявлялись в судах первой и апелляционной инстанций и обоснованно отклонены с учетом разъяснений пункта 10 постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", принимая во внимание возвращение Бубело А.Ю. к должности директора Общества после увольнения 16.02.2015 и то, что на должности директора Бубело А.Ю. заменяло заинтересованное по отношению к нему лицо (Маркина Т.Н. - мать супруги Бубело А.Ю.).

Также нет оснований для исчисления срока исковой давности с момента утверждения в деле о банкротстве первого арбитражного управляющего - временного управляющего (определение от 08.02.2017).

Ссылка на пункт 68 постановления Пленума N 53, приведенная кассатором в обоснование довода о необходимости срока исковой давности исходя из даты утверждения временного, а не конкурсного управляющего, не принимается судом округа, поскольку согласно пункту 1 статьи 63 Закона о банкротстве введение наблюдения не является основанием для отстранения руководителя должника и иных органов управления должника, которые продолжают осуществлять свои полномочия с определенными ограничениями. В настоящем деле руководитель должника от должности в наблюдении не отстранялся (пункт 1 статьи 66 Закона о банкротстве).

Как правильно указано в обжалуемых судебных актах, давностный срок в рассматриваемом случае следует исчислять с даты утверждения конкурсного управляющего - с 02.06.2017 (дата объявления резолютивной части решения, которым должник объявлен банкротом и утвержден конкурсный управляющий). Исходя их этой даты, учитывая обращение конкурсного управляющего с заявлением о привлечении к ответственности 17.02.2020, вывод о заявлении рассматриваемого требования в пределах трехлетнего срока исковой давности является верным.

То, что требование о взыскании убытков вместо привлечения к субсидиарной ответственности, сформулировано конкурсным управляющим позднее даты первоначального заявления, не изменяет дату первоначального заявления и не влияет на вывод об обращении заявителя с рассмотренным требованием в установленный срок. В этой связи суд округа учитывает, что значимым для решения вопроса о сроке является дата подачи заявления о привлечении контролирующего должника лица к ответственности, а не заявленный вид ответственности, поскольку квалификация предъявленного требования, исходя из приведенных заявителем обстоятельств, относится к правомочию суда и не зависит от формулирования требований заявителя - указанное разъяснено в пункте 20 постановления Пленума N 53.

При изложенном кассационная жалоба, доводы которой проверены и отклонены, удовлетворению не подлежит.

Постановление апелляционного суда, которым изменено вынесенное по спору определение в части размера присужденных к взысканию убытков, следует оставить в силе.

Руководствуясь статьями 286-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Дальневосточного округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Пятого арбитражного апелляционного суда от 08.11.2024 по делу N А59-5877/2016 Арбитражного суда Сахалинской области оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Е.Н. Головнина

Судьи

Е.О. Никитин А.Ю. Сецко