• ТЕКСТ ДОКУМЕНТА
  • АННОТАЦИЯ
  • ДОПОЛНИТЕЛЬНАЯ ИНФОРМАЦИЯ ДОП. ИНФОРМ.

Постановление Арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 7 ноября 2019 г. N Ф02-5314/19 по делу N А19-7444/2019

Вы можете открыть актуальную версию документа прямо сейчас.

Если вы являетесь пользователем интернет-версии системы ГАРАНТ, вы можете открыть этот документ прямо сейчас или запросить по Горячей линии в системе.

"Статьей 213.9 Закона о банкротстве установлен порядок получения финансовым управляющим сведений о должнике, составляющих налоговую тайну. Для этого финансовый управляющий должен обратиться к должнику с требованием о предоставлении соответствующей информации и при непредставлении должником указанных сведений финансовый управляющий может обратиться в арбитражный суд с ходатайством об истребовании доказательств.

Правильно применив указанные нормы права, а также Закон N 149-ФЗ, Указ N 188, разъяснения по их применению, арбитражные суды, оценив доводы сторон и представленные в их обоснования доказательства, установили: определением Арбитражного суда Иркутской области от 29.01.2019 по делу N А19-22572/2018 в отношении Сараева С.А. введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утверждена арбитражный управляющий Гоматина Н. В.; в целях выяснения имущественного положения должника Гоматина Н.В. обратилась в инспекцию с запросом о предоставлении сведений о полученных Сараевым С.А. доходах и удержанных суммах налогов за последние три года, предшествующие дате подачи заявления о признании его банкротом; налоговый орган отказал заявителю в предоставлении сведений на основании пункта 1 статьи 102 НК РФ, поскольку указанные сведения относятся к налоговой тайне и не подлежат разглашению; доказательства обращения финансового управляющего к должнику с требованием о предоставлении информации в деле отсутствуют. Соблюдая досудебный порядок урегулирования спора, конкурсный управляющий обжаловал отказ в суд.

...

Довод о том, что сведения, составляющие налоговую тайну, отвечают признакам служебной тайны основан на ошибочном толковании пункта 3 статьи 21, пункта 2 статьи 24, статьи 102 НК РФ и Указа N 188, из смысла и содержания которых следует, что эти понятия различны как по объекту, субъекту и юридическому содержанию, так и по отношениям, которые они регулируют, а также по видам и основаниям ответственности."