Постановление Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 24 января 2023 г. N Ф01-7901/22 по делу N А79-8514/2019

Нижний Новгород

24 января 2023 г.

Дело N А79-8514/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 19.01.2023.

Постановление в полном объеме изготовлено 24.01.2023.

Арбитражный суд Волго-Вятского округа в составе:

председательствующего Елисеевой Е.В.,

судей Ионычевой С.В., Кузнецовой Л.В.

при участии представителей

от Могилевской Оксаны Григорьевны: Чернышева Е.Д. по доверенности от 05.08.2022,

от Каталымовой Елены Дмитриевны: Бондырева М.А. по доверенности от 09.09.2022

рассмотрел в судебном заседании кассационные жалобы

Могилевской Оксаны Григорьевны и Кузнецовой Марии Вячеславовны

на определение Арбитражного суда Чувашской Республики - Чувашии от 04.07.2022 и

на постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022

по делу N А79-8514/2019

по заявлению финансового управляющего

имуществом Могилевской Оксаны Григорьевны -

Демидова Олега Владиславовича

о признании сделок недействительными и

о применении последствий их недействительности

и установил:

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Могилевской Оксаны Григорьевны (далее - должник) финансовый управляющий имуществом должника Демидов Олег Владиславович обратился в Арбитражный суд Чувашской Республики - Чувашии с заявлением, уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, о признании недействительной цепочки взаимосвязанных сделок по отчуждению нежилого помещения N 87 площадью 127,8 квадратного метра с кадастровым номером 21:01:020209:4149, а именно: договора дарения от 02.09.2011, заключенного Могилевской О.Г. (дарителем) и Курдюмовой Екатериной Владимировной (одаряемой); договора купли-продажи от 10.10.2011, заключенного Курдюмовой Е.В. (продавцом) и Григорьевой Анимаисой Георгиевной (покупателем); договора купли-продажи от 01.07.2014, заключенного Григорьевой А.Г. (продавцом) и Могилевским Евгением Владимировичем (покупателем); договора дарения от 15.07.2014, заключенного Могилевским Е.В. (дарителем) и Курдюмовой Е.В. (одаряемой); договора купли-продажи от 10.06.2020, заключенного Курдюмовой Е.В. (продавцом) и Кузнецовой Марией Вячеславовной (покупателем), и о применении последствий недействительности сделок.

Заявление финансового управляющего основано на статьях 10, 168 Гражданского кодекса Российской Федерации и мотивировано совершением сделок с целью безвозмездного вывода имущества из собственности должника в ущерб имущественным интересам кредиторов, при злоупотреблении сторонами правом.

Суд первой инстанции определением от 04.07.2022, оставленным без изменения постановлением Первого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022, удовлетворил заявление финансового управляющего и признал недействительной цепочку указанных взаимосвязанных сделок по отчуждению нежилого помещения N 87 на основании статей 10 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации, применив последствия их недействительности в виде понуждения Кузнецовой М.В. возвратить в конкурсную массу должника отчужденное по сделкам имущество.

Не согласившись с состоявшимися судебными актами, Могилевская О.Г. и Кузнецова М.В. обратились в Арбитражный суд Волго-Вятского округа с кассационными жалобами, в которых просят отменить определение от 04.07.2022 и постановление от 11.10.2022.

В обоснование кассационных жалоб заявители ссылаются на недоказанность совокупности обстоятельств для признании сделок недействительными на основании пункта 2 статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве). В частности, по мнению заявителей, не представлены доказательства отчуждения имущества по договорам купли-продажи по заниженной цене; оценка рыночной стоимости нежилого помещения не проводилась; договоры купли-продажи содержат отметки о произведенных по ним расчетах в полном объеме. Вместе с тем материалы дела не содержат доказательств осведомленности Курдюмовой Е.В., Григорьевой А.Г., Могилевского Е.В. и Кузнецовой М.В. о наличии у должника неисполненных обязательств и, следовательно, об ущемлении спорными сделками имущественных интересов кредиторов. При этом сделки совершены за пределами трехлетнего периода подозрительности, предусмотренного пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Заявители кассационных жалоб настаивают на пропуске срока исковой давности для оспаривания сделок, так как договор дарения от 02.09.2011 заключен Могилевской О.Г. и Курдюмовой Е.В. за восемь лет до принятия судом к производству дела о банкротстве должника; конкурсный кредитор Каталымова Е.Д. на протяжении всего периода располагала сведениями о совершенных Могилевской О.Г. сделках с недвижимым имуществом, однако каких-либо действий по их оспариванию не предпринимала.

Кузнецова М.В. также отмечает, что является добросовестным приобретателем нежилого помещения и свободна в реализации прав собственника в отношении принадлежащего ей имущества; договор купли-продажи от 10.06.2020 фактически исполнен, объект недвижимости передан покупателю, осуществлена государственная регистрация перехода к нему права собственности на приобретенное имущество, в отношения которого не имелось каких-либо обременений; в отношении продавца - Курдюмовой Е.В. дел о несостоятельности (банкротстве) не возбуждалось. Следовательно, у судов отсутствовали основания для признания договора купли-продажи от 10.06.2020 мнимой сделкой.

Подробно доводы заявителей изложены в кассационных жалобах и поддержаны представителем Могилевской О.Г. в судебном заседании.

Конкурсный кредитор Каталымова Елена Дмитриевна в письменном отзыве на кассационные жалобы и ее представитель в ходе судебного заседания отклонили доводы заявителей, указав на законность и обоснованность принятых судебных актов.

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения кассационных жалоб, не обеспечили явку представителей в судебное заседание, что в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения жалоб в их отсутствие.

Законность определения Арбитражного суда Чувашской Республики - Чувашии от 04.07.2022 и постановления Первого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022 проверена Арбитражным судом Волго-Вятского округа в порядке, установленном в статьях 274, 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

На основании статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд округа проверяет правильность применения судом первой и апелляционной инстанций норм права, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе и возражениях относительно жалобы.

Изучив материалы дела, проверив обоснованность доводов, приведенных в кассационных жалобах и в отзыве на них, и заслушав представителей Могилевской О.Г. и Каталымовой Е.Д., суд округа не нашел правовых оснований для отмены обжалованных судебных актов.

Как следует из материалов дела, Арбитражный суд Чувашской Республики - Чувашии определением от 08.08.2019 принял к производству заявление Могилевской О.Г. и возбудил дело о ее несостоятельности (банкротстве); решением от 16.09.2019 признал Могилевскую О.Г. несостоятельной (банкротом) и ввел в отношении ее имущества процедуру реализации, утвердив финансовым управляющим Демидова О.В.

В ходе процедуры реализации имущества должника финансовый управляющий выявил факт отчуждения Могилевской О.Г. принадлежавшего ей нежилого помещения N 87 площадью 127,8 квадратного метра с кадастровым номером 21:01:020209:4149 путем совершения последовательных взаимосвязанных сделок, а именно: договора дарения от 02.09.2011, заключенного Могилевской О.Г. (дарителем) и Курдюмовой Е.В. (одаряемой); договора купли-продажи от 10.10.2011, заключенного Курдюмовой Е.В. (продавцом) и Григорьевой А.Г. (покупателем); договора купли-продажи от 01.07.2014, заключенного Григорьевой А.Г. (продавцом) и Могилевским Е.В. (покупателем); договора дарения от 15.07.2014, заключенного Могилевским Е.В. (дарителем) и Курдюмовой Е.В. (одаряемой); договора купли-продажи от 10.06.2020, заключенного Курдюмовой Е.В. (продавцом) и Кузнецовой М.В. (покупателем).

Посчитав указанные договоры носящими характер цепочки последовательных сделок по безвозмездному выводу имущества из собственности должника, совершенными в ущерб имущественным интересам кредиторов, при злоупотреблении сторонами правом, финансовый управляющий Демидов О.В. оспорил законность данных сделок на основании статей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации.

По правилам пункта 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 31.07.2017 N 305-ЭС15-11230, цепочкой последовательных сделок с разным субъектным составом может прикрываться сделка, направленная на прямое отчуждение имущества первым продавцом (дарителем) последнему покупателю. Кроме того, данный факт также является косвенным доказательством аффилированности первоначального, нового приобретателя имущества и его продавца (дарителя).

Совокупный экономический эффект, полученный в результате заключения и последующего исполнения таких сделок, заключается, в конечном счете, в выводе активов должника с целью воспрепятствования обращения на него взыскания по обязательствам перед кредиторами, что позволяет сделать вывод о взаимосвязанности последовательно совершенных сделок, объединенных общей целью юридических отношений. Данный механизм вывода активов в преддверии банкротства с использованием юридически несвязанного с должником лица является распространенным явлением, реализуемым посредством совершения цепочки хозяйственных операций по выводу активов на аффилированное с должником лицо по взаимосвязанным сделкам.

В силу пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации притворная сделка, то есть сделка, которая совершена с целью прикрыть другую сделку, в том числе сделку на иных условиях, ничтожна. К сделке, которую стороны действительно имели в виду, с учетом существа и содержания сделки применяются относящиеся к ней правила. Действующее законодательство исходит из того, что прикрываемая сделка также может быть признана недействительной по основаниям, установленным Гражданским кодексом Российской Федерации или специальными законами.

Как разъяснено в абзаце первом пункта 87 и в абзаце первом пункта 88 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 25), притворная сделка может прикрывать сделку с иным субъектным составом; для прикрытия сделки может быть совершено несколько сделок.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 7 Постановления N 25, если совершение сделки нарушает запрет, установленный пунктом 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, в зависимости от обстоятельств дела такая сделка может быть признана судом недействительной (пункты 1 или 2 статьи 168 Гражданского кодекса Российской Федерации).

По правилам пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

При установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Из содержания приведенных норм следует, что под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение управомоченных лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

Положения статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации применяются при недобросовестном поведении (злоупотреблении правом) прежде всего при заключении сделки, которая оспаривается в суде (в том числе в деле о банкротстве), а также при осуществлении права исключительно с намерением причинить вред другому лицу или с намерением реализовать иной противоправный интерес, не совпадающий с обычным хозяйственным (финансовым) интересом сделок такого рода.

В пункте 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 32) разъяснено, что исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов.

Нарушение участниками гражданского оборота при заключении договора статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, выразившееся в злоупотреблении правом, отнесено законом к числу самостоятельных оснований для признания сделки недействительной.

Также по правилам пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации является ничтожной мнимая сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия.

Для признания сделки недействительной на основании пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации необходимо установить, что на момент совершения сделки стороны не намеревались создать соответствующие ее условиям правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий, и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнить либо требовать исполнения.

Следует учитывать, что стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 Постановления N 25).

Норма пункта 1 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации направлена на защиту от недобросовестности участников гражданского оборота.

Суды первой и апелляционной инстанций установили, что на дату заключения первого договора дарения нежилого помещения у Могилевской О.Г. имелись неисполненные обязательства по возврату займа в сумме 3 000 000 рублей перед Каталымовым В.Н. (правопредшественником Каталымовой Е.Д.). Могилевская О.Г. является матерью Курдюмовой Е.В. и Могилевского Е.В., то есть в силу прямого указания пункта 3 статьи 19 Закона о банкротстве Курдюмова Е.В. и Могилевский Е.В. признаются заинтересованными по отношению к должнику лицами. В течение непродолжительного периода после получения требования Каталымова В.Н. о возврате займа Могилевская О.Г. совершила ряд иных сделок по безвозмездному отчуждению недвижимого имущества в пользу Курдюмовой Е.В. и Могилевского Е.В., а также вывод денежных средств с банковских вкладов.

Общность экономических интересов, обстоятельства последующего отчуждения принадлежавшего должнику объекта недвижимости в совокупности с иными обстоятельствами спора, позволили судам прийти к выводу о фактической аффилированности (заинтересованности) всех сторон спорных сделок (в том числе Григорьевой А.Г. и Кузнецовой М.В.) по отношению к должнику, что согласуется с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, согласно которой аффилированность может носить фактический характер без наличия формально-юридических связей между лицами.

Для аффилированных (фактически аффилированных) по отношению к должнику лиц применяется повышенный стандарт доказывания, при котором необходимо учитывать фактические обстоятельства взаимоотношений сторон.

При исследовании истинных намерений сторон спорных сделок суды приняли во внимание отсутствие надлежащих доказательств оплаты покупателями Григорьевой А.Г., Могилевским Е.В. и Кузнецовой М.В. имущества, приобретенного по договорам купли-продажи от 10.10.2011, 01.07.2014 и 10.06.2020, а равно доказательств наличия у указанных лиц финансовой возможности для оплаты приобретаемого нежилого помещения и расходования продавцами полученных от покупателей денежных средств (абзац третий пункта 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве").

Судебные инстанции установили, что договоры купли-продажи от 01.07.2014 и дарения от 15.07.2014 от имени Могилевского Е.В. подписаны Могилевской О.Г. на основании доверенности; также Могилевская О.Г., действовавшая по доверенности, выданной Курдюмовой Е.В., от имени последней заключала договоры энергоснабжения, холодного водоснабжения и водоотведения в отношении спорного нежилого помещения со ссылкой на свои контактные данные и указанием себя в качестве лица, ответственного за передачу показаний приборов учета. Договор купли-продажи от 10.06.2020 заключен Курдюмовой Е.В. и Кузнецовой М.В. спустя непродолжительный период после обращения финансового управляющего в арбитражный суд с заявлением об оспаривании сделок купли-продажи по цене 450 000 рублей, что существенно ниже цены приобретения этого же имущества должником (1 281 000 рублей) и цены его реализации, указанной в объявлениях о продаже, размещенных в сети Интернет (2 990 000 рублей). Договор холодного водоснабжения и водоотведения в отношении нежилого помещения заключен Кузнецовой М.В. только 21.04.2021 после соответствующих доводов конкурсного кредитора Каталымовой Е.Д. также с указанием контактных данных Могилевской О.Г. При этом в период с июня 2020 года по февраль 2021 года платежи за коммунальное обслуживание нежилого помещения продолжала вносить Курдюмова Е.В.; договор купли-продажи от 10.06.2020 заключен Курдюмовой Е.В. и Кузнецовой М.В., проживающими в городе Москве в лице представителей, местом жительства которых является город Чебоксары; до обращения Могилевской О.Г. в суд с заявлением о собственном банкротстве коммунальные платежи вносились в отделениях банка города Чебоксары, в то время как Курдюмова Е.В. была зарегистрирована и фактически проживала в Москве.

Кроме того, суды учли, что в период производства по настоящему обособленному спору Кузнецова М.В. совместно с Могилевской О.Г. принимали меры по дальнейшей реализации нежилого помещения в целях создания препятствий для включения его в конкурсную массу.

Приняв во внимание нетипичность условий договоров купли-продажи, недоступных обычным, не связанным между собой участникам гражданского оборота, суды резюмировали, что при заключении спорных договоров стороны не имели намерений совершить действия для наступления предусмотренных такими сделками правовых последствий, а преследовали единственную противоправную цель - вывод ликвидного имущества из собственности должника, недопущение обращения на него взыскания по обязательствам перед кредитором при сохранении за должником контроля над отчужденным имуществом. Сокрытие и сбережение недвижимого имущества лицами, формально не являющимися аффилированными по отношению к должнику, было направлено на придание легальности совершаемым ими согласованным действиям.

Вопреки утверждению Кузнецовой М.В., суды обеих инстанций установили ее вовлеченность в совершение цепочки сделок по выводу недвижимого имущества из собственности должника и взаимосвязанность с остальными участниками сделок.

Последовательное заключение договоров дарения и купли-продажи взаимосвязанными лицами привело к безвозмездному выбытию из собственности должника ликвидного имущества, подлежащего включению в конкурсную массу, вследствие чего кредиторы утратили возможность получить удовлетворение своих требований за счет этого имущества.

Проанализировав и оценив представленные в материалы дела доказательства, суды пришли к выводу о том, что заключенные договоры дарения и купли-продажи составляют цепочку из последовательных взаимосвязанных сделок по выводу имеющегося ликвидного актива из собственности должника во избежание обращения на него взыскания по обязательствам перед кредиторами. Спорные сделки заключены при злоупотреблении их сторонами правом, носят мнимый и притворный характер (пункты 1 и 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации), прикрывают единую сделку по безвозмездному выводу имущества из собственности должника; после отчуждения Могилевская О.Г. продолжала фактическое пользование нежилым помещением.

При изложенных обстоятельствах суды справедливо расценили действия сторон спорных сделок как недобросовестные (статья 1 Гражданского кодекса Российской Федерации), установили все юридически значимые обстоятельства для квалификации последовательных договоров дарения и купли-продажи нежилого помещения в качестве ничтожных сделок в соответствии со статьями 10 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

При этом наличие либо отсутствие у должника на момент совершения спорных сделок признаков неплатежеспособности (недостаточности имущества) не имеет правового значения для признания этих сделок недействительными (ничтожными) по заявленным основаниям.

Вывод судов о наличии оснований для признания договоров дарения и купли-продажи имущества недействительными (ничтожными) сделками на основании статей 10, 168 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации является верным и соответствующим установленным обстоятельствам.

Ссылка заявителей кассационных жалоб на невозможность оспаривания данных сделок по общим основаниям является ошибочной. Финансовым управляющим приведены фактические обстоятельства признания сделок недействительными, которые выходят за рамки специальных оснований, предусмотренных в пункте 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, что позволило судам квалифицировать сделки как ничтожные.

Ввиду того, что спорные договоры признаны судами взаимосвязанными сделками, прикрывающими единую сделку по отчуждению должником имущества, с учетом общих и специальных последствий недействительности сделок, предусмотренных в пункте 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации и пункте 1 статьи 61.6 Закона о банкротстве, суды пришли к верному выводу о необходимости в качестве применения последствий недействительности сделок обязать Кузнецову М.В., как текущего собственника, возвратить приобретенный объект недвижимости в конкурсную массу должника.

Поскольку Кузнецова М.В. является стороной цепочки сделок, по которым имущество выбыло из собственности должника и поступило в ее собственность, права должника на истребование имущества из владения конечного приобретателя подлежали защите с использованием правового механизма, установленного пунктами 1 и 2 статьи 167 Гражданского кодекса Российской Федерации, а не путем удовлетворения виндикационного иска.

Данный вывод согласуется с правовым подходом Верховного Суда Российской Федерации, сформулированном в определении от 31.07.2017 N 305-ЭС15-11230.

Не может быть признан обоснованным и довод заявителей кассационных жалоб об истечении срока исковой давности для оспаривания сделок.

В рассмотренном случае с заявлением об оспаривании договоров дарения и купли-продажи нежилого помещения обратился не конкурсный кредитор, а финансовый управляющий должника, сославшись на ничтожность спорных сделок на основании общих норм Гражданского кодекса Российской Федерации (статьи 10 и 168). Суды также признали сделки мнимыми, притворными и совершенными со злоупотреблением правом на основании статей 10 и 170 Гражданского кодекса Российской Федерации.

В силу пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса Российской Федерации срок исковой давности по требованиям о применении последствий недействительности ничтожной сделки и о признании такой сделки недействительной (пункт 3 статьи 166) составляет три года. Течение срока исковой давности по указанным требованиям начинается со дня, когда началось исполнение ничтожной сделки, а в случае предъявления иска лицом, не являющимся стороной сделки, со дня, когда это лицо узнало или должно было узнать о начале ее исполнения. При этом срок исковой давности для лица, не являющегося стороной сделки, во всяком случае не может превышать десять лет со дня начала исполнения сделки.

Как разъяснено в пункте 10 Постановления N 32, по требованию арбитражного управляющего или кредитора о признании недействительной сделки, совершенной со злоупотреблением правом (статьи 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации) до или после возбуждения дела о банкротстве, исковая давность в силу пункта 1 статьи 181 Гражданского кодекса составляет три года и исчисляется со дня, когда оспаривающее сделку лицо узнало или должно было узнать о наличии обстоятельств, являющихся основанием для признания сделки недействительной, но не ранее введения в отношении должника первой процедуры банкротства.

По правилам пункта 1 статьи 61.9 Закона о банкротстве заявление об оспаривании сделки должника может быть подано в арбитражный суд внешним управляющим или конкурсным управляющим от имени должника по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, при этом срок исковой давности исчисляется с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных названным законом.

Исходя из приведенных правовых норм и разъяснений высшей судебной инстанции в данном случае право на оспаривание сделок должника возникло у Демидова О.В., и, соответственно, срок исковой давности подлежит исчислению в любом случае не ранее, чем с даты объявления арбитражным судом резолютивной части решения о введении процедуры реализации имущества должника и утверждении Демидова О.В. финансовым управляющим, то есть с 10.09.2019. При этом Демидов О.В. обратился в суд с уточненным заявлением о признании спорных договоров недействительными (ничтожными) 25.01.2021, то есть в пределах общего трехлетнего срока исковой давности.

Доводы заявителей кассационных жалоб свидетельствуют о несогласии с установленными по спору фактическими обстоятельствами и с оценкой судами двух инстанций доказательств. Переоценка доказательств и установленных судами предыдущих инстанций фактических обстоятельств дела в силу статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не входит в компетенцию суда кассационной инстанции.

Материалы дела исследованы судами полно, всесторонне и объективно, представленным доказательствам дана надлежащая правовая оценка, изложенные в обжалованных судебных актах выводы соответствуют фактическим обстоятельствам спора и нормам права. Оснований для отмены судебных актов по приведенным в кассационных жалобах доводам не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации безусловным основанием для отмены судебных актов, суд округа не установил.

Кассационные жалобы не подлежат удовлетворению.

Согласно статье 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации и статье 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации государственная пошлина за рассмотрение кассационных жалоб относится на заявителей.

В связи с окончанием кассационного производства принятое определением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.12.2022 приостановление исполнения обжалованных судебных актов подлежит отмене в порядке, установленном в части 4 статьи 283 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Руководствуясь статьями 283 (часть 4), 286, 287 (пункт 1 части 1) и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Волго-Вятского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Чувашской Республики - Чувашии от 04.07.2022 и постановление Первого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022 по делу N А79-8514/2019 оставить без изменения, кассационные жалобы Могилевской Оксаны Григорьевны и Кузнецовой Марии Вячеславовны - без удовлетворения.

Отменить приостановление определения Арбитражного суда Чувашской Республики - Чувашии от 04.07.2022 и постановления Первого арбитражного апелляционного суда от 11.10.2022 по делу N А79-8514/2019, принятое определением Арбитражного суда Волго-Вятского округа от 13.12.2022.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Е.В. Елисеева

Судьи

С.В. Ионычева Л.В. Кузнецова