Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 8 апреля 2021 г. N С01-136/2021 по делу N СИП-971/2019 Суд оставил без изменения решение суда первой инстанции о признании недействительным решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения на отказ в государственной регистрации в качестве товарного знака, поскольку спорное обозначение и противопоставленные ему средства индивидуализации ассоциируются друг с другом, в связи с чем являются сходными

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 8 апреля 2021 г. N С01-136/2021 по делу N СИП-971/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 5 апреля 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 8 апреля 2021 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Рассомагиной Н.Л., Химичева В.А., Четвертаковой Е.С.;

судьи-докладчика Силаева Р.В. -

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) на решение Суда по интеллектуальным правам от 27.11.2020 по делу N СИП-971/2019

по заявлению индивидуального предпринимателя Машковского Александра Николаевича (г. Копейск, Челябинская обл., ОГРНИП 309744930100060) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 26.08.2019, принятого по результатам рассмотрения возражения на отказ в государственной регистрации в качестве товарного знака обозначения по заявке N 2016741251.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены федеральное государственное бюджетное учреждение науки "Всероссийский национальный научно-исследовательский институт виноградарства и виноделия "МАГАРАЧ" РАН" (ул. Кирова, д. 31, г. Ялта, Республика Крым, 298600, ОГРН 1159102130857), государственное бюджетное учреждение Республики Крым "Национальный научно-исследовательский институт винограда и вина "Магарач" (ул. Кирова, д. 31, г. Ялта, Республика Крым, 298600, ОГРН 1159102026720), иностранное лицо Magarach Osayuhing (Estonia Pueste 5, Tallinn, 15096).

В судебном заседании приняли участие представители:

от индивидуального предпринимателя Машковского Александра Николаевича - Михайлова Д.В. (по доверенности от 19.11.2019 N 1-СИП);

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Козача А.С. (по доверенности от 07.04.2020 N 01/32-272/41);

от федерального государственного бюджетного учреждения науки "Всероссийский национальный научно-исследовательский институт виноградарства и виноделия "МАГАРАЧ" РАН" - Брусенцева Г.В. (по доверенности от 02.04.2021).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Машковский Александр Николаевич обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 26.08.2019 об отказе в удовлетворении возражения на отказ в государственной регистрации обозначения по заявке N 2016741251 в качестве товарного знака.

К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены федеральное государственное бюджетное учреждение науки "Всероссийский национальный научно-исследовательский институт виноградства и виноделия "МАГАРАЧ" РАН" (далее - Всероссийский институт виноделия), государственное бюджетное учреждение Республики Крым "Национальный научно-исследовательский институт винограда и вина "Магарач" (далее - Крымский институт вина), иностранное лицо Magarach Osayuhing (далее - компания).

Решением Суда по интеллектуальным правам от 27.11.2020 требования Машковского А.Н. удовлетворены. Решение Роспатента от 26.08.2019 об отказе в удовлетворении возражения на решение административного органа от 12.10.2018 об отказе в государственной регистрации обозначения по заявке N 2016741251 в качестве товарного знака признано недействительным как не соответствующее требованиям пунктов 6 и 7 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Суд обязал административный орган повторно рассмотреть возражение Машковского А.Н.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, Роспатент, ссылаясь на несоответствие выводов суда первой инстанции фактическим обстоятельствам дела и представленным доказательствам, а также на неправильное применение судом первой инстанции норм материального права, просит отменить решение суда первой инстанции, в удовлетворении заявления Машковского А.Н. отказать.

Машковский А.Н. представил отзыв на кассационную жалобу, в котором не согласился с изложенными в ней доводами, просил оставить обжалуемое решение суда первой инстанции без изменения как законное и обоснованное.

В судебное заседание президиума Суда по интеллектуальным правам явились представители Машковского А.Н., Роспатента и Всероссийского института виноделия.

Иные третьи лица, надлежащим образом извещенные о месте и времени судебного заседания, в том числе путем публичного уведомления на официальном сайте Суда по интеллектуальным правам http://ipc.arbitr.ru, своих представителей в судебное заседание президиума Суда по интеллектуальным правам не направили, что в соответствии с частью 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не является препятствием для рассмотрения кассационной жалобы в их отсутствие.

В судебном заседании представитель Роспатента поддержал доводы, изложенные в кассационной жалобе, просил ее удовлетворить.

Представитель Машковского А.Н. возражал против удовлетворения кассационной жалобы, считая обжалуемое решение суда первой инстанции законным и обоснованным.

Представитель Всероссийского института виноделия поддержал позицию Роспатента.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как следует из материалов дела и установлено судом первой инстанции, комбинированное обозначение "" по заявке N 2016741251 было заявлено 02.11.2016 на регистрацию в качестве товарного знака на имя Машковского А.Н. в отношении товаров 6, 11, 17, 18, 21, 22, 29, 30, 31-го классов и услуг 34, 35, 37, 39, 40, 43-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ).

Решением Роспатента от 12.10.2018 было отказано в государственной регистрации заявленного обозначения в качестве товарного знака ввиду его несоответствия требованиям пунктов 6 и 7 статьи 1483 ГК РФ.

Согласно выводам экспертизы Роспатента заявленное обозначение сходно с ранее зарегистрированными на имя третьих лиц товарными знаками "" по свидетельству Российской Федерации N 531794 с датой приоритета 30.06.2004, "" по свидетельству Российской Федерации N 522605 с датой приоритета 23.01.2012, "" по свидетельству Российской Федерации N 531802 с датой приоритета 23.01.2012 (отношении однородных товаров и услуг 29, 30, 31, 35, 43-го классов МКТУ), "" по свидетельству Российской Федерации N 295919 с датой приоритета 09.12.2003, "" по свидетельству Российской Федерации N 293534 с датой приоритета 09.12.2003 (для однородных услуг 35-го класса МКТУ), а следовательно, в указанной части имеется вероятность смешения знаков.

Кроме того, экспертиза Роспатента признала наличие вероятности смешения заявленного обозначения с наименованием места происхождения товаров "МАГАРАЧ" N 143 (дата подачи заявки на регистрацию наименования места происхождения товаров - 01.07.2014), право использования которого предоставлено Крымскому институту вина.

Не согласившись с данным решением, Машковский А.Н. обратился в Роспатент с возражением, в котором указал на отсутствие сходства между заявленным на государственную регистрацию обозначением и противопоставленными средствами индивидуализации, на неоднородность индивидуализируемых ими товаров и услуг, на факт принадлежности заявителю исключительных прав на товарные знаки: "" по свидетельству Российской Федерации N 538411, "" по свидетельству Российской Федерации N 698208 и "" по свидетельству Российской Федерации N 698858, а также на известность потребителям на территории Российской Федерации словесного элемента "МАГАРЫЧ" как обозначения, используемого заявителем для индивидуализации производимой им продукции до даты подачи заявки N 2016741251 на государственную регистрацию обозначения в качестве товарного знака.

Решением Роспатента от 26.08.2019 в удовлетворении возражения Машковского А.Н. было отказано, решение экспертизы Роспатента от 12.10.2018 об отказе в государственной регистрации спорного обозначения по заявке N 2016741251 в качестве товарного знака было оставлено в силе.

При принятии указанного решения административный орган согласился с правовой позицией экспертизы в отношении оценки заявленного обозначения, указав, что доводами возражения не опровергаются законность и обоснованность решения Роспатента от 12.10.2018 об отказе в государственной регистрации спорного обозначения в качестве товарного знака.

Полагая, что решение Роспатента от 26.08.2019 не соответствует закону и нарушает его права и законные интересы, Машковский А.Н. обратился в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании решения недействительным.

В обоснование заявления об оспаривании названного ненормативного правового акта Машковский А.Н. указал, что с учетом особенностей смыслового значения и звучания словесных элементов "МАГАРЫЧ" и "МАГАРАЧ" / "MAGARACH", а также графического исполнения обозначения "", с одной стороны, и товарных знаков "", "", "", "", "" и наименования места происхождения товаров "МАГАРАЧ", с другой стороны, обозначение по заявке N 2016741251 не может быть признано сходным с противопоставленными средствами индивидуализации.

Кроме того, Машковский А.Н. обратил внимание на неоднородность товаров и услуг, указанных в перечне заявки N 2016741251 и индивидуализируемых противопоставленными товарными знаками и наименованием места происхождения товаров.

Как полагал Машковский А.Н., отказ в государственной регистрации спорного обозначения в качестве товарного знака свидетельствует о непоследовательности действий административного органа, поскольку ранее на его имя были зарегистрированы товарные знаки "" по свидетельству Российской Федерации N 538411, "" по свидетельству Российской Федерации N 698208 и "" по свидетельству Российской Федерации N 698858.

Заявитель также отмечал, что обозначение "МАГАРЫЧ" активно используется им начиная с 2012 года для индивидуализации таких товаров, как дистилляторы, приборы и установки для тепловой обработки пищевых продуктов, комплектующие и аксессуары к ним, а также для индивидуализации сопутствующих и (или) взаимодополняемых товаров. Данная продукция реализуется им в упаковке, на которую нанесено обозначение "МАГАРЫЧ", что подтверждается рекламными материалами и сведениями из печатных и интернет-изданий. По мнению Машковского А.Н., в результате указанных действий обозначение "МАГАРЫЧ" приобрело широкую известность на всей территории Российской Федерации, в подтверждение чего вместе с возражением заявитель представил результаты социологического опроса.

Таким образом, как полагал Машковский А.Н., регистрация спорного обозначения в качестве товарного знака не повлечет за собой введение потребителей в заблуждение в отношении товара или его изготовителя.

Дело рассмотрено судом первой инстанции по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный акт, установление соответствия оспариваемого акта требованиям закона и иных нормативных актов, а также нарушения этим актом прав и законных интересов заявителя (часть 1 статьи 198, часть 4 статьи 200 названного Кодекса).

Суд первой инстанции установил, что, принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

Суд первой инстанции также констатировал, что заявление подано обществом в Суд по интеллектуальным правам с соблюдением срока, установленного статьей 198 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом даты подачи заявки на регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака (02.11.2016) суд первой инстанции указал, что законодательством, применимым для оценки его охраноспособности, являются ГК РФ и Правила составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденные приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482).

Признавая оспариваемое решение Роспатента недействительным как не соответствующее нормам пунктов 6 и 7 статьи 1483 ГК РФ, суд первой инстанции пришел к выводу о правомерности доводов Машковского А.Н. в части ошибочности выводов Роспатента о наличии вероятности смешения спорного обозначения и противопоставленных ему товарных знаков и наименования места происхождения товаров.

Так, сопоставив сравниваемые обозначение и средства индивидуализации, суд первой инстанции пришел к выводу об ошибочности выводов Роспатента в отношении сильных элементов в сравниваемых спорном заявленном на регистрацию обозначении и в противопоставленных комбинированных товарных знаках, о степени их сходства по отдельным критериям сравнения, а также об однородности товаров и услуг, указанных в заявке Машковского А.Н. и в регистрациях противопоставленных товарных знаков.

При этом суд первой инстанции признал ошибочным, не соответствующим требованиям пунктов 42-44 Правил N 482 вывод Роспатента о том, что основную индивидуализирующую функцию в спорном обозначении и в противопоставленных ему комбинированных товарных знаках имеют словесные элементы "МАГАРЫЧ" и "МАГАРАЧ". Как указал суд первой инстанции, соответствующий вывод сделан Роспатентом без учета фактора визуального доминирования изобразительных элементов в сравниваемых комбинированных обозначении и товарных знаках, без учета оригинальности изобразительного элемента заявленного обозначения и слабой различимости словесного элемента "МАГАРЫЧ" на фоне изобразительного элемента.

Что касается противопоставленных комбинированных товарных знаков, суд первой инстанции также пришел к выводу о том, что в них сильными являются изобразительные элементы, а не словесный элемент "МАГАРАЧ".

Сравниваемые спорное обозначение и все противопоставленные товарные знаки были признаны судом первой инстанции обладающими низкой степенью сходства по графическому критерию.

Суд также признал неверным вывод Роспатента об отсутствии смыслового значения у словесного элемента "МАГАРАЧ" (бывшее название поселка на южном берегу Крыма, переименованного в XX веке в Отрадное).

С учетом этого согласно выводу суда первой инстанции при принятии оспариваемого решения административный орган нарушил установленную законом, а также правоприменительной практикой методологию оценки сходства обозначения "" по заявке N 2016741251 с противопоставленными товарными знаками "" по свидетельству Российской Федерации N 531794, "" по свидетельству Российской Федерации N 522605, "" по свидетельству Российской Федерации N 531802, "" по свидетельству Российской Федерации N 295919 и "" по свидетельству Российской Федерации N 293534, в результате чего сделал не соответствующие действительности выводы о составе сильных элементов заявленного обозначения и товарных знаков "", "", "", а также о сходстве заявленного обозначения с противопоставленными товарными знаками.

По аналогичным мотивам суд первой инстанции признал ошибочным и вывод Роспатента о сходстве спорного обозначения с наименованием места происхождения товаров "Магарач".

Суд первой инстанции также признал выводы Роспатента об однородности товаров и услуг, указанных в заявке Машковского А.Н., с товарами и услугами, указанными в регистрациях противопоставленных товарных знаков, нарушающими обобщенные подходы правоприменительной практики, нашедшие отражение в пунктах 3 и 3.6 Методических рекомендаций по проверке заявленных обозначений на тождество и сходство, утвержденных приказом Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам от 31.12.2009 N 197 (далее - Методические рекомендации N 197), и в пункте 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10).

ГАРАНТ:

По-видимому, в тексте предыдущего абзаца допущена опечатка. Вместо "пункта 3.6" имеется в виду "пункт 6.3"

При этом суд первой инстанции критически оценил вывод Роспатента о степени однородности таких товаров и услуг, поскольку он противоречит выводам того же органа, сделанным при регистрации на имя Машковского А.Н. товарного знака со словесным обозначением "MAGARICH" по заявке N 2016741251 в отношении аналогичных товаров и услуг.

С учетом соответствующих доводов Машковского А.Н., заявленных им как в Роспатенте, так и в суде, суд первой инстанции обратил внимание административного органа на то, что различное толкование последним одной и той же правовой ситуации при рассмотрении разных споров недопустимо. Принцип правовой определенности обязателен как для судов, так и для всех государственных органов, уполномоченных определять правовой статус имущества и имущественных прав участников гражданского оборота.

Суд первой инстанции отметил, что соответствующий довод заявителя не получил надлежащей оценки - Роспатент должным образом не мотивировал, чем отличались вышеприведенные правовые ситуации и на основании чего административный орган пришел к иным выводам в вопросе однородности товаров и услуг.

В то же время, оценив довод Всероссийского института виноделия о наличии в действиях Машковского А.Н. по регистрации товарных знаков со спорными обозначениями признаков злоупотребления правом, суд первой инстанции признал соответствующий довод не доказанным.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиумом Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Исследовав доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявителем не оспариваются выводы суда первой инстанции о полномочиях Роспатента, о применимом праве.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в отношении вышеназванных выводов суда первой инстанции не проверяется.

Роспатент оспаривает выводы суда первой инстанции в части сильных элементов спорного обозначения и противопоставленных ему товарных знаков, в отношении сходства сравниваемых обозначений и однородности сравниваемых товаров и услуг.

При этом Роспатент указывает, что вывод суда первой инстанции о том, что степень однородности товаров тесно связана со степенью сходства обозначений, предназначенных для их маркировки, т.е. чем сильнее сходство, тем выше опасность смешения и, следовательно, шире диапазон товаров, которые могут рассматриваться как однородные, противоречит приведенным в пункте 162 Постановления N 10 разъяснениям высшей судебной инстанции, согласно которым суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Роспатент также оспаривает вывод суда первой инстанции о нарушении административным органом принципа правовой определенности, основываясь на содержащейся в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 08.11.2006 N 8215/06 позиции, согласно которой ссылки на определенную практику регистрации аналогичных товарных знаков не могут быть приняты во внимание в связи с тем, что не являются предметом спора и обстоятельства регистрации знаков должны рассматриваться отдельно.

Рассмотрев доводы, приведенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

В соответствии с подпунктом 2 пункта 6 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с товарными знаками других лиц, охраняемыми в Российской Федерации, в том числе в соответствии с международным договором Российской Федерации, в отношении однородных товаров и имеющими более ранний приоритет.

Согласно пункту 7 статьи 1483 ГК РФ не могут быть зарегистрированы в качестве товарных знаков в отношении любых товаров обозначения, тождественные или сходные до степени смешения с географическим указанием или наименованием места происхождения товара, охраняемыми в соответствии с названным Кодексом, а также с обозначением, заявленным на регистрацию в качестве такового до даты приоритета товарного знака, за исключением случая, если такое географическое указание или такое наименование либо сходное с ними до степени смешения обозначение включено как неохраняемый элемент в товарный знак, регистрируемый на имя лица, имеющего право использования такого географического указания или такого наименования, при условии, что регистрация товарного знака осуществляется в отношении тех же товаров, для индивидуализации которых зарегистрировано такое географическое указание или такое наименование места происхождения товара.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что как суд кассационной инстанции он проверяет не результаты оценки фактических обстоятельств, а соблюдение судом первой инстанции методологии установления сходства.

Методология определения сходства сравниваемых обозначений и вероятности их смешения в гражданском обороте определена Правилами N 482 и пунктом 162 Постановления N 10.

В пункте 162 Постановления N 10, применимом в том числе и в отношении статьи 1483 ГК РФ, указано, что для установления факта нарушения достаточно опасности, а не реального смешения товарного знака и спорного обозначения обычными потребителями соответствующих товаров. При этом смешение возможно, если в целом, несмотря на отдельные отличия, спорное обозначение может восприниматься указанными лицами в качестве соответствующего товарного знака или если потребитель может полагать, что обозначение используется тем же лицом или лицами, связанными с лицом, которому принадлежит товарный знак.

Вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения определяется исходя из степени сходства обозначений и степени однородности товаров для указанных лиц. При этом смешение возможно и при низкой степени сходства, но идентичности (или близости) товаров или при низкой степени однородности товаров, но тождестве (или высокой степени сходства) товарного знака и спорного обозначения.

При наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе: используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров; длительность и объем использования товарного знака правообладателем; степень известности, узнаваемости товарного знака; степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены); наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

При определении вероятности смешения также могут учитываться представленные лицами, участвующими в деле, доказательства фактического смешения обозначения и товарного знака, в том числе опросы мнения обычных потребителей соответствующего товара.

Суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Согласно пункту 41 Правил N 482 обозначение считается сходным до степени смешения с другим обозначением (товарным знаком), если оно ассоциируется с ним в целом, несмотря на их отдельные отличия.

Сходство обозначений для отдельных видов обозначений определяется с учетом требований пунктов 42-44 Правил N 482.

В силу пункта 42 Правил N 482 словесные обозначения сравниваются со словесными обозначениями и с комбинированными обозначениями, в композиции которых входят словесные элементы.

Сходство словесных обозначений оценивается по звуковым (фонетическим), графическим (визуальным) и смысловым (семантическим) признакам, а именно:

1) звуковое сходство определяется на основании следующих признаков: наличие близких и совпадающих звуков в сравниваемых обозначениях; близость звуков, составляющих обозначения; расположение близких звуков и звукосочетаний по отношению друг к другу; наличие совпадающих слогов и их расположение; число слогов в обозначениях; место совпадающих звукосочетаний в составе обозначений; близость состава гласных; близость состава согласных; характер совпадающих частей обозначений; вхождение одного обозначения в другое; ударение;

2) графическое сходство определяется на основании следующих признаков: общее зрительное впечатление; вид шрифта; графическое написание с учетом характера букв (например, печатные или письменные, заглавные или строчные); расположение букв по отношению друг к другу; алфавит, буквами которого написано слово; цвет или цветовое сочетание;

3) смысловое сходство определяется на основании следующих признаков: подобие заложенных в обозначениях понятий, идей (в частности, совпадение значения обозначений в разных языках); совпадение одного из элементов обозначений, на который падает логическое ударение и который имеет самостоятельное значение; противоположность заложенных в обозначениях понятий, идей.

Признаки, указанные в пункте 42 Правил N 482, учитываются как каждый в отдельности, так и в различных сочетаниях.

При этом согласно абзацу третьему пункта 47 Правил N 482 при проверке сходства словесных обозначений и словесных элементов комбинированных обозначений с зарегистрированным географическим указанием или наименованием места происхождения товара либо с обозначением, заявленным на регистрацию в качестве такового, используются вышеприведенные признаки, указанные в пункте 42 названных Правил.

Из содержания обжалуемого судебного акта усматривается, что в ходе сравнения спорного обозначения и противопоставленных товарных знаков судом установлено, что сильными в сравниваемых обозначениях, вопреки мнению Роспатента, являются именно изобразительные элементы, в то время как выводы административного органа о сходстве, положенные в основу оспариваемого ненормативного правового акта, фактически основаны на сравнении преимущественно словесных элементов.

Президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с доводом Роспатента о том, что в комбинированных товарных знаках (обозначениях) сильным элементом, как правило, является словесный элемент. Однако данное обстоятельство само по себе не опровергает выводы суда первой инстанции, сделанные в отношении конкретных комбинированных обозначений, сравнивавшихся судом в рамках данного дела, поскольку включение в это утверждение уточнения "как правило" свидетельствует о возможности существования противоположной ситуации - силы именно изобразительного элемента обозначения.

При этом президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что исходя из пункта 6.3.1 Методических рекомендаций N 197, обязательных для применения Роспатентом, при исследовании положения словесного и изобразительного элемента в комбинированном обозначении учитывается фактор визуального доминирования одного из элементов. Такое доминирование может быть вызвано как более крупными размерами элемента, так и его более удобным для восприятия расположением в композиции (например, элемент может занимать центральное место, с которого начинается осмотр обозначения).

Осуществив анализ спорного обозначения и противопоставленных товарных знаков с учетом приведенных норм права и правовых подходов высшей судебной инстанции, суд первой инстанции пришел к выводу о низкой степени сходства сравниваемых товарных знаков, что обусловлено низкой степенью сходства сравниваемых обозначений по фонетическому и графическому критериям и отсутствием сходства по семантическому критерию.

Выводы суда первой инстанции в отношении сильных элементов и наличия/отсутствия сходства по отдельным вышеприведенным критериям, а также о правильности/неправильности применения Роспатентом таких критериев надлежащим образом мотивированы. Президиум Суда по интеллектуальным правам не усматривает оснований не согласиться с соответствующими выводами суда первой инстанции, в то время как доводы заявителя кассационной жалобы фактически сводятся к несогласию с обоснованными выводами суда.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает необходимым обратить внимание на то, что методология установления сходства сравниваемых обозначений и определения степени такого сходства судом первой инстанции соблюдена. Доводы кассационной жалобы об обратном содержат лишь субъективную позицию Роспатента о наличии сходства, что не противоречит выводу суда первой инстанции.

При изложенных выше обстоятельствах, а именно при низкой степени сходства сравниваемых обозначений представляется очевидным, что в силу разъяснений, приведенных в пункте 162 Постановления N 10, вероятность смешения спорного обозначения и противопоставленных товарных знаков возможна лишь при высокой степени однородности (идентичности) товаров и услуг, в отношении которых испрашивается правовая охрана спорному обозначению, и товаров и услуг, для индивидуализации которых зарегистрированы противопоставленные товарные знаки.

Вместе с тем вывод Роспатента об однородности (безотносительно к степени такой однородности) товаров и услуг, в отношении которых Машковским А.Н. истребуется правовая охрана спорному обозначению, с товарами и услугами, для которых зарегистрированы противопоставленные товарные знаки, сделан без учета всех обстоятельств дела и доводов заявителя.

Как указывалось выше, в Роспатенте Машковский А.Н. приводил довод о том, что ранее на его имя был зарегистрирован товарный знак "" по заявке N 2015741013 в отношении товаров 29, 30 и 31-го классов, а также услуг 35-го класса МКТУ.

Суд первой инстанции обратил внимание Роспатента на то, что при проверке охраноспособности обозначения "" по заявке N 2015741013 в числе противопоставленных ему средств индивидуализации административным органом не был указан товарный знак "" по свидетельству Российской Федерации N 531794, имеющий более раннюю дату приоритета и получивший государственную регистрацию на момент подачи заявки N 2015741013. Суд первой инстанции также отметил, что сопоставительный анализ заявок N 2015741013 и N 2016741251 позволяет констатировать, что перечень товаров и услуг, для которых Машковским А.Н. испрашивалась правовая охрана обозначению "", полностью включает в себя те товары и услуги 29, 30, 31 и 35-го классов МКТУ, в отношении которых заявителем испрашивается правовая охрана обозначению "". При этом из перечня заявки N 2016741251 исключены услуги 35-го класса МКТУ, которые ранее были признаны Роспатентом однородными по отношению к услугам 35-го класса МКТУ, для которых зарегистрирован товарный знак "".

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правомерно указал Роспатенту, что выводы, сделанные административным органом по результатам анализа однородности товаров и услуг, в отношении которых испрашивается правовая охрана спорному обозначению, и товаров и услуг, для которых зарегистрированы противопоставленные товарные знаки, противоречат выводу, который был сделан Роспатентом ранее применительно к аналогичным обстоятельствам.

Между тем, как справедливо указал суд первой инстанции, различное толкование административным органом одной и той же правовой ситуации при рассмотрении разных споров недопустимо. Принцип правовой определенности обязателен как для судов, так и всех государственных органов, уполномоченных определять правовой статус имущества и имущественных прав участников гражданского оборота. Аналогичный подход должен применяться и к Роспатенту.

Такой же подход отражен в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 12.10.2018 по делу N СИП-57/2018, от 19.10.2018 по делу N СИП-137/2018, от 31.10.2019 по делу N СИП-202/2019.

При данных обстоятельствах президиум Суда по интеллектуальным правам не усматривает оснований не согласиться с выводом суда первой инстанции о том, что при рассмотрении возражения Машковского А.Н. Роспатентом не была соблюдена вышеприведенная методология определения сходства, однородности и вероятности смешения знаков, что, в свою очередь, обуславливает вывод о недостаточной мотивированности оспариваемого решения Роспатента, об отсутствии в нем выводов в отношении доводов возражения.

Подлежит отклонению довод заявителя кассационной жалобы, согласно которому тот вывод суда первой инстанции, что степень однородности товаров тесно связана со степенью сходства обозначений, предназначенных для их маркировки, т.е. чем сильнее сходство, тем выше опасность смешения и, следовательно, шире диапазон товаров, которые могут рассматриваться как однородные, противоречит разъяснениям высшей судебной инстанции, приведенным в пункте 162 Постановления N 10: суд учитывает влияние степени сходства обозначений, степени однородности товаров, иных обстоятельств на вероятность смешения, а не каждого из соответствующих обстоятельств друг на друга.

Так, указанный довод Роспатента основан на воспроизведении отдельного фрагмента обжалуемого судебного акта без учета контекста и системной взаимосвязи соответствующего фрагмента с итоговым выводом суда первой инстанции.

Применительно к обстоятельствам данного конкретного дела суд первой инстанции фактически указал, что с учетом вывода о низкой степени сходства сравниваемых обозначений к выводу о наличии между ними вероятности смешения мог привести только вывод о высокой степени однородности сравниваемых товаров и услуг.

Этот вывод в полной мере соответствует приведенным в пункте 162 Постановления N 10 разъяснениям, на которые сослался суд первой инстанции (абзац пятый страницы 28 судебного решения) и на которые указывает Роспатент в своей кассационной жалобе.

В то же время президиум Суда по интеллектуальным правам соглашается с доводом заявителя кассационной жалобы о том, что доказательства приобретения спорным обозначением различительной способности, на необходимость исследования которых указал Роспатенту суд первой инстанции, не могли повлиять на результаты настоящего спора.

Как указывалось выше, согласно разъяснениям высшей судебной инстанции, приведенным в пункте 162 Постановления N 10, при наличии соответствующих доказательств суд, определяя вероятность смешения товарного знака и спорного обозначения, оценивает и иные обстоятельства, в том числе:

используется ли товарный знак правообладателем в отношении конкретных товаров;

длительность и объем использования товарного знака правообладателем;

степень известности, узнаваемости товарного знака;

степень внимательности потребителей (зависящая в том числе от категории товаров и их цены);

наличие у правообладателя серии товарных знаков, объединенных общим со спорным обозначением элементом.

Однако по смыслу вышеприведенной правовой позиции значение для настоящего спора имеет известность старших товарных знаков, которыми в данном случае являются противопоставленные товарные знаки, а не заявленное на регистрацию обозначение, не получившее правовой охраны.

В то же время данный вывод (указание) суда первой инстанции не привел к принятию неправильного судебного решения и не может повлиять на результат разрешения кассационной жалобы Роспатента.

В отношении довода Роспатента о неправильном применении судом первой инстанции вышеприведенных норм пункта 7 статьи 1483 ГК РФ и пункта 47 Правил N 482 президиум Суда по интеллектуальным правам пришел к следующим выводам.

Данный довод Роспатента, как и рассмотренный ранее довод заявителя кассационной жалобы о вероятности смешения спорного обозначения с противопоставленными ему товарными знаками, основан на мнении административного органа о том, что спорное обозначение и противопоставленные ему средства индивидуализации ассоциируются друг с другом, в связи с чем являются сходными.

Вместе с тем, как указывалось выше, суд первой инстанции решил, что соответствующий вывод сделан Роспатентом при несоблюдении предусмотренной пунктом 42 Правил N 482 методологии установления сходства обозначений, что привело к неверным заключениям о наличии и степени сходства по вышеуказанным критериям.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, заслушав явившихся в судебное заседание представителей лиц, участвующих в деле, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 27.11.2020 по делу N СИП-971/2019 оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

Н.Л. Рассомагина

В.А. Химичев

Е.С. Четвертакова

Р.В. Силаев