Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 26 апреля 2021 г. N С01-424/2021 по делу N СИП-271/2020 Суд оставил без изменения решение суда первой инстанции по делу о признании недействительным решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения на решение о государственной регистрации товарного знака, поскольку на различительную способность словесного элемента спорного обозначения, являющегося аббревиатурой, образованной от произвольной части фирменного наименования широко узнаваемого юридического лица, влияет как его деятельность, так и распространяемая о нем информация

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 26 апреля 2021 г. N С01-424/2021 по делу N СИП-271/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 19 апреля 2021 года.

Полный текст постановления изготовлен 26 апреля 2021 года.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Корнеева В.А., Химичева В.А., Рассомагиной Н.А., Четвертаковой Е.С. -

рассмотрел в открытом судебном заседании кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, корп. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) на решение Суда по интеллектуальным правам от 28.12.2020 по делу N СИП-271/2020

по заявлению публичного акционерного общества "Газпром нефть" (ул. Почтамтская, д. 3-5, лит. А, пом. 1Н, каб. 2401, Санкт-Петербург, 190000, ОГРН 1025501701686) о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности от 10.01.2020 об отказе в удовлетворении возражения на решение о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523.

В судебном заседании приняли участие представители:

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Барский С.А. (по доверенности от 24.08.2020 N 01/32-900/41);

от публичного акционерного общества "Газпром нефть" - Нюняев В.О. (по доверенности от 23.06.2020 N НК-121); Правошинская А.А. (по доверенности от 31.07.2020 N НК-161).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

публичное акционерное общество "Газпром нефть" (далее - общество) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 10.01.2020 об отказе в удовлетворении возражения на решение о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523 с указанием словесного элемента "GPN" в качестве неохраняемого как не обладающего различительной способностью, а также об обязании Роспатента произвести государственную регистрацию спорного обозначения в качестве товарного знака с включением буквенного элемента "GPN" в качестве охраняемого элемента.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 28.12.2020 заявление общества удовлетворено, оспариваемый ненормативный правовой акт признан недействительным как не соответствующий пункту 1 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), на Роспатент возложена обязанность предоставить правовую охрану обозначению по заявке N 2016737523 в полном объеме, с административного органа в пользу заявителя взыскано в возмещение судебных расходов по уплате государственной пошлины за подачу заявления 3 000 рублей.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, ссылаясь на несоответствие содержащихся в решении суда первой инстанции выводов суда установленным обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, на неправильное применение норм материального и процессуального права, Роспатент просит отменить указанное решение суда и направить дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

В президиум Суда по интеллектуальным правам поступил отзыв общества на кассационную жалобу, в котором оно возражает против ее удовлетворения и просит оставить обжалуемое решение без изменения, полагая, что судом первой инстанции дана оценка всем аргументам Роспатента, а доводы кассационной жалобы направлены на переоценку представленных в материалы дела доказательств и установленных судом первой инстанции обстоятельств.

Представитель общества Нюняев В.О. явился в судебное заседание.

Представитель Роспатента и представитель общества Правошинская А.А. приняли участие в судебном заседании посредством использования системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел" (онлайн-заседания).

Представитель Роспатента настаивал на удовлетворении кассационной жалобы.

Представитель общества возражал против удовлетворения кассационной жалобы по доводам, изложенным в отзыве.

Президиум Суда по интеллектуальным правам проверил законность обжалуемого судебного акта в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Как следует из материалов дела и установил суд первой инстанции, общество 10.10.2016 обратилось в Роспатент с заявкой N 2016737523 о регистрации обозначения "" в качестве товарного знака в отношении товаров 4-го класса и услуг 35, 37, 40, 41, 42-го классов Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ), указанных в заявке.

По результатам проведения экспертизы Роспатент 20.10.2017 принял решение о государственной регистрации заявленного обозначения в качестве товарного знака с указанием букв "GPN" как неохраняемого элемента.

Основанием для принятия такого решения послужило несоответствие заявленного обозначения требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Общество 29.12.2017 обратилось в Роспатент с возражением на решение от 20.10.2017, мотивировав его тем, что элемент "GPN" является словом, обладает различительной способностью, в связи с чем ему должна быть предоставлена правовая охрана наряду с изобразительным элементом.

По результатам рассмотрения указанного возражения Роспатент 28.04.2018 принял решение об отказе в удовлетворении возражения.

Названное решение мотивировано тем, что элемент обозначения "GPN" не обладает изначальной различительной способностью, так как представляет собой сочетание латинских букв "GPN", не имеющих словесного характера и характерного графического исполнения. Документов, подтверждающих приобретение заявленным обозначением различительной способности на территории Российской Федерации в результате его интенсивного использования для заявленного перечня товаров и услуг, заявителем не представлено.

Полагая решение Роспатента от 28.04.2018 незаконным, общество обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании его недействительным.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 05.12.2018 по делу N СИП-453/2018, оставленным без изменения постановлением президиума Суда по интеллектуальным правам от 25.03.2019, решение Роспатента от 28.04.2018 было признано недействительным как не соответствующее требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Признавая оспариваемый ненормативный правовой акт недействительным, Суд по интеллектуальным правам указал следующее:

Роспатент не дал оценку всем доказательствам, представленным обществом в обоснование поданного возражения, и необоснованно не принял экспертное заключение в качестве документального подтверждения доводов общества о словесном характере аббревиатуры, притом что названное заключение представляет собой обоснование мнения специалиста, а, следовательно, является документом, подтверждающим сведения, которые не были опровергнуты административным органом в оспариваемом решении;

доводы общества при подаче возражения и при обращении в суд сводились к тому, что буквосочетание "GPN" является аббревиатурой, а следовательно, обладает словесным характером и не подпадает под действие пункта 34 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), однако они не получили надлежащую правовую оценку;

в административном деле имеются материалы, относящиеся к иному обозначению - "ГПН", но применительно к спорному вопросу они могут быть оценены только в той мере, в которой они могут (или не могут) свидетельствовать о восприятии адресной группой потребителей именно буквосочетания "GPN", которое содержится в заявке, являющейся предметом конкретного административного дела, в связи с чем полноценную оценку должны получить доводы и материалы, относящиеся непосредственно к буквосочетанию "GPN";

необходимо дать оценку доводу общества о том, что словесный элемент заявленного обозначения используется для индивидуализации товаров, услуг в деятельности общества, в том числе при различных способах адресации в сети Интернет (доменное имя, ключевое слово и т.п.), о том, что при введении в адресную строку поисковой системы "GOOGLE" спорного обозначения данный интернет-хостинг связывает указанное обозначение с деятельностью общества.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 05.12.2018 по делу N СИП-453/2018 на административный орган возложена обязанность повторно рассмотреть поступившее 29.12.2017 возражение общества на решение Роспатента от 20.10.2017 о государственной регистрации товарного знака по заявке N 2016737523.

По результатам повторного рассмотрения возражения решением Роспатента от 10.01.2020 отказано в его удовлетворении.

Принимая указанный ненормативный правовой акт, административный орган исходил из того, что заявленное обозначение содержит в своем составе сочетание трех согласных букв латинского алфавита "GPN", которое не имеет словесного характера и выполнено стандартным шрифтом без каких-либо графических особенностей, способных оказать влияние на индивидуализирующую функцию обозначения, что свидетельствует об отсутствии у данного элемента различительной способности.

По мнению Роспатента, представленное заявителем лингвистическое заключение специалиста не опровергает вывод о том, что буквенный элемент "GPN" не обладает словесным характером.

Представленные обществом материалы, с точки зрения административного органа, не содержат сведений об интенсивном использовании заявленного обозначения на территории Российской Федерации до даты поступления заявки на регистрацию товарного знака (10.10.2016), поскольку не представлены фактические данные об объемах поставок, о территории реализации товаров и об оказании услуг под обозначением "GPN", отсутствуют сведения о затратах на рекламу его товаров и услуг, маркированных заявленным обозначением, и об использовании элемента "GPN", в том числе в составе заявленного обозначения, при маркировке большей части заявленных товаров 4-го класса МКТУ и при оказании услуг 35, 37, 40, 41-го и 42-го классов МКТУ, указанных в заявке N 2016737523.

Оценив довод общества об использовании им сочетания букв "ГПН" и "GPN" в качестве части фирменного наименования ряда юридических лиц группы "Газпром нефть", Роспатент указал на то, что это обстоятельство не является подтверждением использования словесных элементов для индивидуализации товаров и услуг заявителя, поскольку фирменные наименования являются средством индивидуализации юридических лиц, а не товаров и услуг.

Как полагает административный орган, представленный обществом мониторинг средств массовой информации содержит единичные упоминания обозначения "GPN" в статьях не на русском языке, в основном публикации содержат обозначение "Газпром нефть", не являющееся предметом рассмотрения данного возражения, а упоминание элемента "GPN" в сети Интернет, в том числе в доменных именах, например, gpnbonus, gpncard, gpn-pepsi, gpn-trade и т.д., существенно отличается от трех букв "GPN" заявленного обозначения, как буквенным составом, так и их выполнением.

Представленный отчет об исследовании аббревиатур "ГПН" / "GPN" от марта 2019 г., по мнению Роспатента, не дает полной картины использования сочетания рассматриваемых букв "GPN", а результаты социологических опросов не могут служить основанием для признания сочетания букв "GPN" обладающими различительной способностью в отношении заявленных товаров и услуг при отсутствии фактических данных об интенсивном и длительном использовании этого обозначения заявителем на товарах и услугах.

На основании изложенного административный орган пришел к выводу о том, что возражение общества не содержит доводов, подтверждающих известность заявленного обозначения, не представлено доказательств приобретения элементом "GPN" различительной способности для соответствующих товаров и услуг в результате его интенсивного использования заявителем.

Полагая, что решение Роспатента от 10.01.2020 не соответствует требованиям законодательства и нарушает его права и законные интересы, общество обратилось в суд с заявлением о признании его недействительным.

Суд первой инстанции рассмотрел дело по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный правовой акт, и соответствие оспариваемого акта требованиям законодательства.

При проверке законности оспариваемого ненормативного правового акта суд первой инстанции руководствовался пунктами 1 и 1.1 статьи 1483 ГК РФ, пунктами 34 и 35 Правил N 482, принял во внимание положения постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" и совместного постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации".

Суд первой инстанции признал необоснованным вывод Роспатента о том, что входящее в состав спорного обозначения сочетание букв "GPN" не обладает различительной способностью ввиду отсутствия у него словесного характера, поскольку, с точки зрения русского языка, аббревиатура является словом, составленным путем сокращения одного, двух или нескольких слов.

Как указал суд первой инстанции, для того, чтобы признать конкретное буквосочетание именно аббревиатурой, должно быть доказано, что это буквосочетание воспринимается потребителями конкретного товара как слово, имеющее конкретное значение, т.е. не любое буквосочетание является аббревиатурой, но любая аббревиатура является словом. При этом оценка того, является ли конкретное буквосочетание аббревиатурой, зависит от его восприятия носителями языка, а при регистрации товарного знака - адресной группой потребителей соответствующих товаров.

Суд первой инстанции констатировал, что обозначение "GPN" представляет собой аббревиатуру, отражающую в англоязычной транскрипции русскоязычную аббревиатуру "ГПН" и образованную путем сложения трех букв слов "Газпром нефть", используемых заявителем в произвольной части фирменного наименования.

Вместе с тем суд первой инстанции отметил, что элемент "GPN" отвечает всем признакам, которыми характеризуется слово: наличием звукового состава и лексического значения, лексико-грамматической определенностью, способностью выполнять синтаксическую функцию, словообразовательной мотивацией.

Свои выводы суд первой инстанции основывал среди прочего на представленных обществом лингвистическом заключении и на скриншотах справочных материалов из сети Интернет, а также на сведениях из универсального англо-русского словаря - одного из словарных источников, представленных в электронном виде на сайте dic.academic.ru.

При этом суд первой инстанции критически оценил аргументы Роспатента, который не принял во внимание лингвистическое заключение со ссылкой на то, что оно является частным мнением специалиста, и указанием на отсутствие доказательств восприятия потребителями аббревиатур "ГПН" и "GPN" без их расшифровки от "Газпром нефть" / "Gazprom neft".

Как указал суд первой инстанции, согласно опросам в группе потребителей смазочных материалов, масел моторных, бензина, топлива, нефти и газа, нефтепродуктов; услуг станций обслуживания транспортных средств и услуг заправочных станций транспортных средств, услуг технического обслуживания транспортных средств, услуг по строительству и ремонту, услуг розничной торговли, степень информированности потребителей об изготовителе товаров и услуг, маркируемых обозначением "GPN", определяется как высокая, следовательно, данные исследования позволяют сделать вывод о том, что по состоянию на 10.10.2016 обозначение воспринимается потребителями именно как относящееся к обществу "Газпром нефть".

Оценив представленные обществом доказательства использования аббревиатуры "GPN" в качестве средства адресации в сети Интернет в социальных сетях Твиттер, Facebook, ВКонтакте, Instagram, YouTube, суд первой инстанции не согласился с выводом Роспатента о том, что используемые для адресации слова "gpnbonus", "gpncard", "gpn-pepsi", "gpn-trade" и т.д. существенно отличаются от трех букв "GPN" спорного обозначения, поскольку используют указанный словесный элемент в качестве общего, объединяющего элемента, формирующего и использующего ассоциативные связи с заявителем и его деятельностью, и при введении в адресную строку поисковой системы "GOOGLE" аббревиатуры "GPN" появляется информация, связанная с деятельностью общества, что подтверждает наличие у этого обозначения различительной способности и возможности его восприятия адресной группой потребителей конкретного товара в качестве слова, позволяющего индивидуализировать товары и услуги этого общества, и отличать их от товаров иных производителей.

Наряду с этим суд первой инстанции принял во внимание международный опыт использования крупными и узнаваемыми во всем мире коммерческими и некоммерческими организациями своих фирменных наименований в сокращенном варианте в виде аббревиатур (например, BMW, CNN, ВВС, WWF и прочие).

По мнению суда первой инстанции, при рассмотрении возражения заявителя Роспатент не оценил семантический смысл заявленного обозначения и влияние на его визуальное восприятие потребителем изобразительного элемента, который занимает значительную часть обозначения и связан с аббревиатурой "GPN".

Суд первой инстанции счел, что административный орган не принял во внимание то, что обозначение "" воспринимается в качестве единой конструкции не только с точки зрения правил языка, но и в связи с его цветографическим исполнением, тогда как смысловое обозначение аббревиатуры "GPN" непосредственно связано с наличием расположенного рядом узнаваемого потребителями графического элемента в виде стилизованного изображения пламени, используемого обществом.

Как установил суд первой инстанции, обществу принадлежит серия товарных знаков, в том числе объединенных единым стилистическим решением, которые активно используются до даты подачи данной заявки, а выполнение спорного словесного элемента в синем фирменном цвете заявителя придает заявленному обозначению дополнительную различительную способность.

Суд первой инстанции отметил, что при повторном рассмотрении Роспатент не принял во внимание изложенные в судебных актах по делу N СИП-453/2018 выводы и доказательства, подтверждающие использование обществом в своей деятельности спорного обозначения для индивидуализации товаров и услуг, а также не учел, что фирменное наименование способно индивидуализировать не только юридическое лицо, но и исходящие от него товары и услуги, в связи с чем обозначение, имеющее ассоциацию с фирменным наименованием, приобретает способность отличать товары и услуги, предлагаемые на рынке данным юридическим лицом, от товаров и услуг иных производителей.

Наряду с этим суд первой инстанции принял во внимание примеры использования обозначений "ГПН" / "GPN" в наименованиях значительного числа дочерних организаций общества, зарегистрированных как в Российской Федерации, так и в иностранных государствах (например, "ГПН Новый порт", "ГПН Марин Бункер", "ГПН-Белнефтепродукт", "ГПН-финанс", "ГПН-Развитие", "ГПН-нефтесервис", "РМЗ "ГПН-ОНПЗ", "ГПН-РЗБМ", "ГПН-Энерго", "ГПН-ЗС", GPN Capital S.A.GPN CANADA PROJECT CORPORATION), а также в большом количестве сообщений в средствах массовой информации и в сети Интернет в информационных ресурсах, рассчитанных на российскую аудиторию, в том числе в российском национальном домене ".ru" (на сайте Ассоциации российских банков www.arb.ru, на сайте Внешэкономбанка www.veb.ru, на деловом портале www.tadviser.ru).

Изложенное позволило признать не соответствующим материалам дела вывод Роспатента о единичном характере использования спорного обозначения в средствах массовой информации и в сети Интернет, а также отметить, что упоминание деятельности общества с использованием обозначений "ГПН" / "GPN" связано не только с топливно-энергетическим комплексом, но и с позитивными социально-значимыми событиями, организованными заявителем (волонтерство, благотворительные акции, кейс-чемпионат GPNIntelligenceCup и т.д.), а также с партнерскими конкурсами и промоакциями (www.gpn-promo.ru).

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиум Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявитель не оспаривает выводы суда первой инстанции о полномочиях Роспатента на вынесение оспариваемого решения и о применимом законодательстве.

Поскольку в силу части 1 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суд кассационной инстанции проверяет законность обжалуемых судебных актов в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе, решение суда первой инстанции в необжалованной части президиумом Суда по интеллектуальным правам не проверяется.

В кассационной жалобе Роспатент выражает несогласие с выводом суда первой инстанции о наличии различительной способности у словесного элемента "GPN" в отношении всех товаров и услуг, указанных обществом в заявке, и полагает, что этот вывод необоснованно сделан только на основании опросов группы потребителей конкретных товаров (смазочных материалов, моторных масел, бензина, нефти, газа, нефтепродуктов) и услуг (станций технического обслуживания транспортных средств, заправочных станций транспортных средств, услуг по строительству и ремонту, услуг розничной торговли), а также специалистов, деятельность которых связана с нефтью, газом и нефтепродуктами.

С учетом изложенного заявитель кассационной жалобы настаивает на том, что суд первой инстанции при принятии решения пришел к неверному выводу о возможности регистрации заявленного обозначения в качестве товарного знака в целом, в том числе в отношении следующих товаров 4-го класса МКТУ "лучины древесные для разжигания, смазки для оружия консистентные, дрова, спирт этиловый, средства для предохранения кожи [жиры и масла], торф [топливо]; торф брикетированный [топливо]; трут; уголь бурый; уголь древесный [топливо]; уголь каменный; уголь каменный брикетированный; фитили для ламп; фитили для свечей, энергия электрическая"; услуг 41-го класса МКТУ "организация спортивных и культурно-просветительных мероприятий; организация и проведение концертов; организация спортивных состязаний"; услуг 42-го класса МКТУ "разработка и усовершенствование технического и программного обеспечения компьютеров, анализ воды, анализ почерка [графология], информация метеорологическая, предоставление поисковых средств для Интернета; преобразование данных и информационных программ [нефизическое преобразование]; проектирование компьютерных систем; прокат веб-серверов; прокат компьютеров; прокат программного обеспечения, размещение компьютерных сайтов [веб-сайтов]; размножение компьютерных программ, рассеивание облаков".

По мнению Роспатента, суд первой инстанции неправильно применил пункт 1.1 статьи 1483 ГК РФ, а вывод о приобретении словесным элементом "GPN" различительной способности в качестве аббревиатуры в результате использования обществом своего фирменного наименования противоречит фактическим обстоятельствам дела, поскольку в выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) нет сведений о наличии у заявителя сокращенного наименования, включающего элементы "ГПН" / "GPN", и большинство названий его дочерних организаций включают в себя обозначение "ГПН", а не "GPN".

Заявитель кассационной жалобы указывает на то, что при установлении вопроса о наличии имеющихся или вероятных ассоциативных связей у потребителей, такие связи должны устанавливаться в отношении товарного знака, а не фирменного наименования, и что известность и использование последнего не может свидетельствовать о приобретении заявленным на регистрацию обозначением различительной способности.

Роспатент также считает, что суд первой инстанции неверно оценил представленное обществом маркетинговое исследование о степени информированности о длительности и интенсивности использования, об известности и восприятии аббревиатур "ГПН" / "GPN" среди экспертов в нефтегазовой отрасли, в свободном использовании в сети Интернет, в публикациях средств массовой информации и в социальных медиа, поскольку названное доказательство касается в основном аббревиатуры "ГПН", а не "GPN", и большинство проанализированных в отчете источников были созданы после даты подачи заявки N 2016737523.

Заявитель кассационной жалобы обращает внимание на отсутствие в электронных интернет-словарях буквосочетания "GPN" в качестве сокращения от фирменного наименования общества и ссылается на то, что англо-русский словарь нефтегазовой промышленности раскрывает значение обозначения "GPN" как сокращение от "GosPozhNadzor".

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, рассмотрев доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, и в отзыве на нее, выслушав представителей Роспатента и общества, явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, не обладающих различительной способностью.

Указанные элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения.

Положения пункта 1 статьи 1483 ГК РФ не применяются в отношении обозначений, которые приобрели различительную способность в результате их использования.

Согласно пункту 34 Правил N 482 к обозначениям, не обладающим различительной способностью, относятся простые геометрические фигуры, линии, числа; отдельные буквы и сочетания букв, не обладающие словесным характером или не воспринимаемые как слово.

В соответствии с пунктом 35 Правил N 482 указанные в пункте 34 этих Правил элементы могут быть включены на основании пункта 1 статьи 1483 ГК РФ в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения, за исключением случаев, предусмотренных пунктом 1.1 статьи 1483 названного Кодекса.

Как верно указал суд первой инстанции, при рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента, принятых на основании пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, учитываются существующие или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением, исходя из имеющихся в материалах дела доказательств.

Принимая обжалуемое решение, суд первой инстанции также учитывал правовые подходы президиума Суда по интеллектуальным правам, изложенные в постановлениях от 04.03.2019 по делу N СИП-454/2018 и от 25.03.2019 по делу N СИП-453/2018, и правомерно указал, что входящий в состав заявленного обозначения элемент "GPN" является аббревиатурой, отражающей в англоязычной транскрипции русскоязычную аббревиатуру "ГПН", образованную путем сложения трех букв слов "Газпром нефть", используемых обществом в качестве произвольной части фирменного наименования.

Как указывалось выше, предметом спора по делу N СИП-453/2018 являлось решение Роспатента, принятое по результатам рассмотрения того же самого возражения, в отношении которого после повторного рассмотрения вынесен ненормативный правовой акт, оспариваемый в настоящем деле, т.е. возражения на решение о государственной регистрации товарного знака "" по заявке N 2016737523.

Президиум Суда по интеллектуальным правам считает обоснованным вывод суда первой инстанции о том, что элемент "GPN" отвечает всем признакам, которыми характеризуется слово: наличием звукового состава и лексического значения, лексико-грамматической определенностью, способностью выполнять синтаксическую функцию, словообразовательной мотивацией. Как следует из обжалуемого решения, доводы административного органа об обратном были критически оценены судом первой инстанции исходя из анализа всех представленных в материалы дела письменных доказательств в совокупности, среди которых лингвистическое заключение специалиста и сведения из электронного универсального англо-русского словаря dic.academic.ru, раскрывающего значение слова "GPN", с точки зрения общей лексики, как "Газпром Нефть (бывшая Сибнефть)".

По мнению президиума Суда по интеллектуальным правам, изложенное является достаточным основанием для вывода о том, что для всех указанных в заявке товаров и услуг, обозначение "GPN" будет восприниматься как слово, позволяющее индивидуализировать товары и услуги общества и отличать их от товаров иных производителей и услуг, оказываемых иными лицами.

Следовательно, является верным вывод суда первой инстанции о возможности включения спорного элемента в товарный знак в качестве охраняемого в отношении всех указанных в заявке товаров и услуг, в том числе тех товаров 4-го класса МКТУ и услуг 41-го и 42-го классов МКТУ, которые перечислены Роспатентом в тексте кассационной жалобы.

При этом президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что довод заявителя кассационной жалобы об отсутствии в электронных интернет-словарях буквосочетания "GPN" в качестве сокращения от фирменного наименования общества опровергается материалами дела, а наличие иного значения указанного слова в англо-русском словаре нефтегазовой промышленности является распространенным явлением в лексике любого языка ввиду существования многозначных слов.

Таким образом, президиум Суда по интеллектуальным правам отклоняет доводы заявителя кассационной жалобы о том, что вывод о наличии у словесного элемента "GPN" различительной способности сделан судом первой инстанции только на основании опросов в группе потребителей конкретных товаров (смазочных материалов, моторных масел, бензина, нефти, газа, нефтепродуктов) и услуг (станций технического обслуживания транспортных средств, заправочных станций транспортных средств, услуг по строительству и ремонту, услуг розничной торговли), а также специалистов, деятельность которых связана с нефтью, газом и нефтепродуктами.

В отношении довода заявителя кассационной жалобы о том, что суд первой инстанции неправильно применил пункт 1.1 статьи 1483 ГК РФ и необоснованно принял во внимание влияние фирменного наименования общества на различительную способность словесного элемента "GPN", президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что на формирование восприятия потребителями того или иного обозначения влияет множество факторов, в частности длительность, интенсивность, территориальная распространенность использования этого обозначения, частота его употребления в сети Интернет, в средствах массовой информации и иные сведения.

С учетом изложенного суд первой инстанции правомерно учел, что на различительную способность слова "GPN", являющегося инициальной буквенной аббревиатурой, образованной от написанной в английской транслитерации произвольной части фирменного наименования широко узнаваемого общества "Газпром нефть", безусловно влияет как деятельность этой организации, так и распространяемая о ней информация, что позволяет потребителю отличить товары и услуги названного общества от товаров и услуг других лиц.

При этом президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что на вывод о приобретении спорным обозначением различительной способности влияет именно фактическая деятельность общества с использованием этого обозначения, а не то внесены или нет в публичный реестр (ЕГРЮЛ) сведения о существовании у юридического лица соответствующего сокращенного фирменного наименования, в связи с чем суд первой инстанции обоснованно проанализировал доказательства, представленные в обоснование степени информированности о длительности и интенсивности использования, об известности и восприятии аббревиатур "ГПН" / "GPN" как среди экспертов в нефтегазовой отрасли, так и в свободном использовании в сети Интернет, в публикациях средств массовой информации и в социальных медиа.

Вопреки доводам заявителя кассационной жалобы, суд первой инстанции всесторонне и полно исследовал представленные в материалы дела письменные доказательства и оценил доводы участвующих в деле лиц.

По мнению президиума Суда по интеллектуальным правам, выводы суда первой инстанции надлежащим образом мотивированы и сделаны при правильном применении норм материального и процессуального права, в том числе положений статей 71 и 170 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), а довод Роспатента заявлен без учета компетенции суда кассационной инстанции, поскольку переоценка имеющихся в материалах дела доказательств и установленных судом первой инстанции обстоятельств не входит в полномочия суда кассационной инстанции, определенные главой 35 названного Кодекса.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной в том числе в определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо. Установление фактических обстоятельств дела и оценка доказательств отнесены к полномочиям судов первой и апелляционной инстанций.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что суд первой инстанции верно определил круг обстоятельств, имеющих значение для разрешения спора и подлежащих исследованию, проверке и установлению по делу, правильно применил законы и иные нормативные акты, регулирующие спорные правоотношения, дал оценку всем имеющимся в материалах дела доказательствам с соблюдением требований процессуального законодательства.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, изложенные в кассационной жалобе и в отзыве на нее, заслушав представителей лиц, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся доказательствам, пришел к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 28.12.2020 по делу N СИП-271/2020 оставить без изменения, кассационную жалобу Федеральной службы по интеллектуальной собственности - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

В.А. Корнеев

В.А. Химичев

Н.Л. Рассомагина

Е.С. Четвертакова