Обзор судебной практики по гражданским делам за первое полугодие 2021 года (утв. Президиумом Верховного Суда Республики Мордовия 2 сентября 2021 г.)

Разрешение споров, связанных с возмещением убытков

1. Ответчик, управляя транспортным средством, предоставленным истцом в аренду, являлся потребителем услуг, и взыскание с него штрафа, применяемого к юридическому лицу, учитывая, что собственником транспортного средства не были предприняты надлежащие меры по обжалованию постановления, нельзя признать правомерным.

Общество с ограниченной ответственностью "Яндекс.Драйв" обратилось в суд с иском к М.Д.В. о возмещении убытков, связанных с оплатой административного штрафа.

В обоснование требований ООО "Яндекс.Драйв" указало на то, что на основании рамочного договора аренды от 19 декабря 2017 года, заключенного между ООО "Мэйджор Профи" (арендодатель) и ООО "Яндекс.Драйв" (арендатор), 23 сентября 2018 года автомобиль марки "Volkswagen Polo" передан истцу, который, согласно заключенному 9 ноября 2018 года договору аренды транспортного средства, передал в субаренду во временное владение и пользование вышеуказанный автомобиль М.Д.В., управлявшему им 9 ноября 2018 года.

В период пользования спорным автомобилем М.Д.В. совершено административное правонарушение, предусмотренное статьей 8.25 КоАП г. Москвы, за которое собственник автомобиля - ООО "Мэйджор Профи" постановлением от 16 ноября 2018 г. привлечен к административной ответственности в виде штрафа в размере 300 000 руб.

12 июля 2019 года истец возместил ООО "Мэйджор Профи" расходы, связанные с оплатой административного штрафа в полном объеме. Требование ООО "Яндекс.Драйв" о возмещении понесенных расходов со стороны ответчика оставлено без удовлетворения.

В связи с этим ООО "Яндекс.Драйв" просило суд взыскать с М.Д.В.: убытки в размере 300 000 руб., связанные с оплатой административного штрафа по постановлению по делу об административном правонарушении от 16 ноября 2018 г.; расходы, связанные с оплатой государственной пошлины; почтовые расходы.

Удовлетворяя заявленные исковые требования, суд первой инстанции, сославшись на нормы действующего законодательства, пришел к выводу о том, что нарушение ответчиком статьи 8.25 КоАП г. Москвы и условий договора аренды транспортного средства повлекло наложение на собственника арендованного автомобиля административного штрафа в размере 300 000 руб. ООО "Яндекс.Драйв" понесло убытки, связанные с возмещением ООО "Мэйджор Профи" указанных расходов, а потому в соответствии со статьями 15, 1064 ГК РФ с ответчика в пользу истца подлежат взысканию денежные средства в счет возмещения понесенных убытков в размере 300 000 руб.

Судебная коллегия с таким выводом суда первой инстанции не согласилась по следующим основаниям.

Согласно статье 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1).

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

Согласно пункту 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков.

При этом в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 г. N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" судам разъяснено, что положения ГК РФ, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 ГК РФ), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 ГК РФ.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Как указано выше в соответствии со статьей 2.6.1 КоАП РФ к административной ответственности за административные правонарушения в области дорожного движения и административные правонарушения в области благоустройства территории, предусмотренные законами субъектов Российской Федерации, совершенные с использованием транспортных средств, в случае фиксации этих административных правонарушений работающими в автоматическом режиме специальными техническими средствами, имеющими функции фото- и киносъемки, видеозаписи, или средствами фото- и киносъемки, видеозаписи привлекаются собственники (владельцы) транспортных средств (часть 1).

Между тем из части 2 названной статьи следует, что собственник (владелец) транспортного средства освобождается от административной ответственности, если в ходе рассмотрения жалобы на постановление по делу об административном правонарушении, вынесенное в соответствии с частью 3 статьи 28.6 настоящего Кодекса, будут подтверждены содержащиеся в ней данные о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо к данному моменту выбыло из его обладания в результате противоправных действий других лиц.

В пункте 27 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25 июня 2019 г. N 20 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при рассмотрении дел об административных правонарушениях, предусмотренных главой 12 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях" разъяснено, что при фиксации административного правонарушения в области дорожного движения техническим средством, работающим в автоматическом режиме, субъектом такого правонарушения является собственник (владелец) транспортного средства независимо от того, является он физическим либо юридическим лицом (часть 1 статьи 2.6.1 КоАП РФ).

В случае несогласия с вынесенным в отношении собственника (владельца) транспортного средства постановлением о назначении административного наказания за правонарушение, выявленное и зафиксированное работающими в автоматическом режиме техническими средствами, при реализации своего права на обжалование данного постановления он освобождается от административной ответственности при условии, что в ходе рассмотрения жалобы будут подтверждены содержащиеся в ней данные о том, что в момент фиксации административного правонарушения транспортное средство находилось во владении или в пользовании другого лица либо к данному моменту выбыло из его обладания в результате противоправных действий других лиц (часть 2 статьи 2.6.1, примечание к статье 1.5 КоАП РФ). При этом собственник обязан представить доказательства своей невиновности.

Доказательствами, подтверждающими факт нахождения транспортного средства во владении (пользовании) другого лица, могут, в частности, являться: полис обязательного страхования гражданской ответственности владельцев транспортных средств, в котором имеется запись о допуске к управлению данным транспортным средством другого лица; договор аренды или лизинга транспортного средства; показания свидетелей и (или) лица, непосредственно управлявшего транспортным средством в момент фиксации административного правонарушения. Указанные, а также иные доказательства исследуются и оцениваются по правилам статьи 26.11 КоАП РФ.

Как усматривается из материалов дела, в том числе возражений истца относительно апелляционной жалобы ответчика, постановление по делу об административном правонарушении от 16 ноября 2018 года не было обжаловано в надлежащем порядке собственником транспортного средства в связи с пропуском срока на обжалование.

При этом ответчик М.Д.В., управлявший транспортным средством на момент фиксации административного правонарушения в области дорожного движения, не относится к субъектам, обладающим правом на обжалование указанного выше постановления по делу об административном правонарушении.

Факт оплаты собственником транспортного средства административного штрафа и возмещение данной суммы собственнику истцом сам по себе не свидетельствует о виновности ответчика в причинении убытков истцу. Истец и собственник транспортного средства должны были действовать разумно и осмотрительно как лица, осуществляющие предпринимательскую деятельность в сфере аренды транспортных средств.

При этом собственник транспортного средства должен был надлежаще обжаловать постановление по делу об административном правонарушении по тем основаниям, что на момент совершения административного правонарушения транспортное средство было передано в аренду физическому лицу, ответственность которого по статье 8.25 КоАП г. Москвы за размещение им транспортного средства на территории, занятой зелеными насаждениями, повлекла бы наложение административного штрафа в размере, не превышающем 5000 руб., а не 300 000 руб.

На основании вышеизложенного судебная коллегия указала, что вывод суда о том, что убытки в размере 300 000 руб. были причинены истцу действиями ответчика, является неправомерным, поскольку административный штраф в размере 300 000 руб. за совершение административного правонарушения, предусмотренного статьей 8.25 КоАП г. Москвы, применяется только к юридическим лицам. В случае привлечения к ответственности за данное правонарушение физического лица к нему применяется штраф в размере 5 000 руб. Ответчик, управляя транспортным средством, предоставленным истцом в аренду, являлся потребителем услуг, и взыскание с него штрафа, применяемого к юридическому лицу, учитывая, что собственником транспортного средства не были предприняты надлежащие меры по обжалованию постановления, нельзя признать правомерным.

Условия договора о безусловной обязанности клиента оплатить арендодателю административные штрафы (пункт 7.3) нарушают права ответчика как потребителя.

С учетом указанных обстоятельств судебная коллегия пришла к выводу о том, что возложение на ответчика обязанности оплатить штраф в размере, предусмотренном для юридического лица, нарушает баланс интересов сторон, в связи с чем решение районного суда об удовлетворении иска было отменено. Принято новое решение об отказе в удовлетворении предъявленных исковых требований.

(Апелляционное определение от 14 января 2021 года N 33-34/2021. Ленинский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-1820/2020).

Разрешение споров, возникших из договорных отношений

2. Потребитель вправе в любое время отказаться от исполнения договора при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по договору.

Ф.Л.Е. обратилась в суд с иском к ООО "Нижегородец Восток" о признании недействительными пунктов договора купли-продажи, взыскании денежных средств, компенсации морального вреда и штрафа.

В обоснование иска указала, что 31 июля 2020 года по договору купли-продажи приобрела в ООО "Нижегородец Восток" автомобиль марки "Датсун".

Условиями договора купли-продажи предусмотрено, что скидка предоставляется при приобретении в салоне у партнера продавца ООО "Все эвакуаторы" сертификата технической помощи на дорогах стоимостью 170 000 руб.

В этот же день она заключила с Банком "РН Банк" кредитный договор на сумму 324 179 руб. 11 коп., из которых 170 000 руб. списаны с её счета в счет оплаты услуги по договору присоединения к публичной оферте поставщика услуг ООО "Все эвакуаторы" и перечислены на счет ответчика.

Между тем необходимость в использовании услуги "Техническая помощь" у нее отсутствует, данная услуга ей навязана. 7 августа 2020 года истец Ф.Л.Е. направила в адрес ООО "Нижегородец Восток" заявление об отказе от сертификата, расторжении договора присоединения к публичной оферте поставщика услуг ООО "Все эвакуаторы" и возврате 170 000 руб. Заявление оставлено без удовлетворения.

В результате неправомерных действий ответчика, выразившихся в навязывании приобретения дополнительных услуг и причинении убытка, ущемлены права Ф.Л.Е. как потребителя и ей причинен моральный вред.

Ф.Л.Е. просила суд: признать недействительными пункты 8.4, 8.5, 8.6, 8.7 договора купли-продажи товара от 31 июля 2020 г.; взыскать с ответчика в пользу истца убытки, причиненные в результате незаконного навязывания услуги "Техническая помощь" от компании ООО "Все эвакуаторы" в размере 170 000 руб.; взыскать компенсацию морального вреда, штраф.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции пришел к выводу о том, что при заключении договора на подключение к услуге "Техническая помощь" истец согласилась с ее условиями. Подключение к программе выполнено. Услуга оказана истцу надлежащим образом, в связи с чем основания для взыскания с ответчика уплаченных истцом денежных средств за присоединение к условиям договора публичной оферты об оказании услуг отсутствуют.

Судебная коллегия с таким выводом суда первой инстанции не согласилась по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 779 ГК РФ по договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги (совершить определенные действия или осуществить определенную деятельность), а заказчик обязуется оплатить эти услуги.

В соответствии с пунктом 1 статьи 781 ГК РФ заказчик обязан оплатить оказанные ему услуги в сроки и в порядке, которые указаны в договоре возмездного оказания услуг.

Статьей 782 ГК РФ предусматривается односторонний отказ от исполнения договора возмездного оказания услуг: заказчик вправе отказаться от исполнения договора возмездного оказания услуг при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов.

Из буквального толкования условий договора купли-продажи автомобиля, заявления о присоединении к условиям договора публичной оферты об оказании услуг от 31 июля 2020 года, оферты и агентского договора в их взаимосвязи следует, что Ф.Л.Е. была вправе рассчитывать на предоставление ООО "Все эвакуаторы" в течение одного года возможности пользоваться услугой "Техническая помощь" с правом прекращения пользования этой услугой.

В соответствии с пунктом 1 статьи 310 ГК РФ односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных данным кодексом, другими законами и иными правовыми актами.

Согласно статье 450.1 ГК РФ предоставленное данным кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором право на односторонний отказ от договора (исполнения договора) (статья 310 ГК РФ) может быть осуществлено управомоченной стороной путем уведомления другой стороны об отказе от договора (исполнения договора). Договор прекращается с момента получения данного уведомления, если иное не предусмотрено данным кодексом, другими законами, иными правовыми актами или договором (пункт 1). В случае одностороннего отказа от договора (исполнения договора) полностью или частично, если такой отказ допускается, договор считается расторгнутым или измененным (пункт 2).

В силу статьи 32 Закона о защите прав потребителей потребитель вправе отказаться от исполнения договора о выполнении работ (оказании услуг) в любое время при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по данному договору.

Обязанность доказать несение и размер этих расходов в соответствии с частью 2 статьи 56 ГПК РФ должна быть возложена на исполнителя.

Эквивалентность гражданских правоотношений выражается во взаимном равноценном встречном предоставлении субъектами правоотношений при реализации ими субъективных гражданских прав и исполнении соответствующих обязанностей.

Как следует из пункта 4 статьи 1 ГК РФ, никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Квалифицируя правоотношения и взаимные обязательства сторон в связи с реализацией вышеупомянутого сертификата, исходя из того, что покупка сертификата давала его держателю права на получение обслуживания автомобиля, судебная коллегия пришла к выводу, что Ф.Л.Е. была вправе в любое время отказаться от исполнения договора на подключение к программе "Техническая помощь" при условии оплаты исполнителю фактически понесенных им расходов, связанных с исполнением обязательств по договору.

В данном случае Ф.Л.Е. реализовала свое право на отказ от договора, о чем известила ответчика в письменной форме, что соответствует условиям пункта 4.3 агентского договора, заключенного между ООО "Нижегородец Восток" и ООО "Все эвакуаторы".

Доказательств несения каких-либо расходов по спорному сертификату ООО "Нижегородец Восток" либо ООО "Все эвакуаторы" не представлено.

С учетом указанных обстоятельств судебная коллегия пришла к выводу об обоснованности требований потребителя о взыскании денежных средств, компенсации морального вреда и штрафа, в связи с чем решение районного суда об отказе в удовлетворении указанной части исковых требований отменила, приняв новое решение о взыскании с ответчика денежных средств, компенсации морального вреда и штрафа.

При этом, установив, что при заключении договора истец не был ограничен в своем волеизъявлении и вправе был приобрести автомобиль без получения скидки, не принимая тем самым на себя обязательства по нему, судебная коллегия пришла к выводу, что договор истцу не был навязан, в связи с чем оснований для признания оспариваемых положений договора купли-продажи недействительными не имелось.

Поэтому решение суда в части отказа в удовлетворении исковых требований о признании недействительными пунктов договора оставлено без изменения.

(Апелляционное определение от 16 февраля 2021 года N 33-272/2021. Октябрьский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-2001/2020).

Разрешение споров, связанных с исполнительным производством

3. Абзац 2 пункта 1 статьи 335 Гражданского кодекса Российской Федерации предполагает во взаимосвязи с пунктом 6 статьи 367 данного Кодекса прекращение залога, срок действия которого не установлен соглашением сторон, при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявит требование об обращении взыскания на предмет залога. Срок обращения взыскания на предмет залога, предоставленного лицом, не являющимся должником по основному обязательству, является пресекательным.

ООО "Корпорация развития Республики Мордовия" обратилось в суд к У.С.С. с иском об обращении взыскания на заложенное имущество, установлении начальной продажной цены залогового имущества.

В обоснование иска указало, что между казённым предприятием Республики Мордовия "Дирекцией по реализации Республиканской целевой программы развития Республики Мордовия", правопреемником которого является истец, и ООО "Селищинское" заключены договоры займа от 21 июля 2005 года и от 24 января 2012 г., по которым общество получило займы в общей сумме 57 783 000 руб.

Решением Арбитражного суда Республики Мордовия от 28 октября 2019 года удовлетворены исковые требования ООО "Корпорация развития Республики Мордовия" к ООО "Селищинское" о взыскании задолженности в размере 53 140 000 руб.

Определением Арбитражного суда Республики Мордовия по делу N А39-10606/2019 от 9 декабря 2019 года введена процедура наблюдения.

В настоящий момент задолженность должником не погашена.

В обеспечение исполнения обязательств по договорам займа ответчиком предоставлены в залог здания универмага и земельного участка по договору о залоге от 29 июля 2005 года (в редакции соглашения от 25 января 2012 года о внесении изменений в Договор о залоге недвижимости от 29 июля 2005 года).

В связи с изложенным истец просил обратить взыскание на залоговое имущество, установить его начальную продажную цену, взыскать с ответчика расходы по оплате государственной пошлины.

Разрешая заявленный спор и обращая взыскание на заложенное имущество, принадлежащее ответчику, суд первой инстанции исходил из того, что обеспеченные залогом кредитные обязательства должником не исполняются надлежащим образом. При этом суд отклонил довод ответчика о пропуске истцом годичного срока на обращение в суд с требованием об обращении взыскания на заложенное имущество, прекращении залога, мотивировав свой вывод тем, что срок исполнения обеспеченного кредитного обязательства истек с момента вынесения решения Арбитражным судом Республики Мордовия 28 октября 2019 года, в связи с чем с указанной даты исчисляется общий срок исковой давности, и поскольку истец обратился в суд 14 августа 2020 года, срок исковой давности им не пропущен.

Судебная коллегия не согласилась с указанными выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно пункту 1 статьи 329 ГК РФ исполнение обязательств может обеспечиваться неустойкой, залогом, удержанием вещи должника, поручительством, независимой гарантией, задатком, обеспечительным платежом и другими способами, предусмотренными законом или договором.

Прекращение основного обязательства влечет прекращение обеспечивающего его обязательства, если иное не предусмотрено законом или договором (ч. 4 ст. 329 ГК РФ).

В соответствии с пунктом 1 статьи 334 ГК РФ в силу залога кредитор по обеспеченному залогом обязательству (залогодержатель) имеет право в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником этого обязательства получить удовлетворение из стоимости заложенного имущества (предмета залога) преимущественно перед другими кредиторами лица, которому принадлежит заложенное имущество (залогодателя). В случаях и в порядке, которые предусмотрены законом, требование залогодержателя может быть удовлетворено путем передачи предмета залога залогодержателю (оставления у залогодержателя).

В силу положений части 1 статьи 335 ГК РФ залогодателем может быть как сам должник, так и третье лицо. В случае, когда залогодателем является третье лицо, к отношениям между залогодателем, должником и залогодержателем применяются правила статей 364-367 настоящего Кодекса, если законом или соглашением между соответствующими лицами не предусмотрено иное.

Согласно пункту 6 статьи 367 ГК РФ поручительство прекращается по истечении указанного в договоре поручительства срока, на который оно дано. Если такой срок не установлен, оно прекращается при условии, что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства не предъявит иск к поручителю. Когда срок исполнения основного обязательства не указан и не может быть определен или определен моментом востребования, поручительство прекращается, если кредитор не предъявит иск к поручителю в течение двух лет со дня заключения договора поручительства.

Данная норма о прекращении поручительства в случае отсутствия в договоре условия о сроке поручительства и пропуске кредитором годичного срока для предъявления требований к поручителю является императивной.

Согласно позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении от 10 ноября 2015 г. N 80-КГ15-18, указанная норма закона (пункт 6 статьи 367 ГК РФ) не допускает бессрочного существования обязательства поручителей в целях установления определенности в существовании прав и обязанностей участников гражданского оборота.

В пункте 34 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12 июля 2012 г. N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством" разъяснено, что условие договора о действии поручительства до фактического исполнения обеспечиваемого обязательства не может рассматриваться как устанавливающее срок действия поручительства, поскольку не соответствует требованиям статьи 190 ГК РФ. В этом случае подлежит применению положение о том, что поручительство прекращается, если в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного поручительством обязательства кредитор не предъявит иска к поручителю.

Поскольку правила о поручительстве распространяются на залог, выданный третьим лицом, то истечение срока действия такого залога равным образом является основанием для его прекращения.

Конституционно-правовой смысл данных норм права отражен в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 15 апреля 2020 г. N 18-П, которым разъяснено, что залогодателю, не являющемуся должником по обязательству, исполнение которого обеспечено залогом, также должна быть создана возможность в разумных пределах предвидеть имущественные последствия предоставления обеспечения. Отсутствие временных рамок для удовлетворения требования об обращении взыскания на предмет залога, срок которого в договоре не установлен, приводило бы к неопределенному во времени обременению права собственности залогодателя по не зависящим от него причинам. С учетом продолжительности общего срока исковой давности (статья 196 ГК РФ), правил о перерыве и приостановлении его течения и о его восстановлении сохранение возможности обратить взыскание на предмет залога во всех случаях, пока может быть удовлетворено требование к основному должнику, нарушало бы баланс интересов участников данных правоотношений. Залогодатель, желающий распорядиться своим имуществом, был бы вынужден исполнять обязательство основного должника, при том, что кредитор мог и не предпринимать действий по реализации своих прав. Следовательно, неопределенность срока существования залога вела бы к непропорциональному ограничению возможности участников гражданского оборота распоряжаться своим имуществом.

Таким образом, абзац 2 пункта 1 статьи 335 ГК РФ, предполагающий во взаимосвязи с пунктом 6 статьи 367 данного Кодекса прекращение залога, срок действия которого не установлен соглашением сторон, при условии что кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявит требование об обращении взыскания на предмет залога, вносит определенность в соответствующие правоотношения и стимулирует участников гражданского оборота к своевременной реализации прав.

В указанном постановлении Конституционного Суда Российской Федерации также отмечено, что к отношениям с участием залогодателя - третьего лица упомянутое правило статьи 367 ГК РФ должно применяться на основе исследования фактических обстоятельств с учетом смысла, придаваемого ему в судебной практике, имея в виду, что срок предъявления требования к поручителю не является сроком исковой давности (пункт 33 постановления Пленума N 42; определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2018 г. N 41-КГ18-16). Данному подходу не препятствует и пункт 1 статьи 207 ГК РФ о применении исковой давности к дополнительным требованиям.

Конституционный Суд Российской Федерации в данном Постановлении указал, что срок обращения взыскания на предмет залога, предоставленный лицом, не являющимся должником по основному обязательству, - пресекательный, т. е. это, по сути, срок существования залога. К отношениям с участием залогодателя - третьего лица не применяются правила главы 12 ГК РФ об исковой давности, в частности нормы о приостановлении и перерыве течения срока исковой давности и о его восстановлении. Последствия истечения срока предъявления требования к такому залогодателю, в отличие от последствий пропуска срока исковой давности (пункт 2 статьи 199 ГК РФ), применяются судом по своей инициативе, независимо от заявления стороны в споре. Это соответствует требованиям защиты прав такого залогодателя при соблюдении баланса интересов участвующих в сложившихся правоотношениях лиц.

Учитывая вышеприведенные положения закона и правовую позицию Конституционного Суда Российской Федерации, а также установленные судом обстоятельства дела о том, что договором залога недвижимого имущества его срок не установлен, а срок исполнения обязательств заемщика по договорам займа от 21 июля 2005 года и от 24 января 2012 года, обеспеченного указанным залогом, установлен сторонами и наступил 31 декабря 2014 года и 31 декабря 2016 года соответственно, а истец обратился в суд с иском 14 августа 2020 года, судебная коллегия пришла к выводу, что обязательства У.С.С. по договору залога прекращены, поскольку кредитор в течение года со дня наступления срока исполнения обеспеченного залогом обязательства не предъявил требование об обращении взыскания на предмет залога, в связи с чем у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения иска.

В связи с этим решение районного суда, удовлетворившего исковые требования общества об обращении взыскания на залоговое имущество, судебной коллегией отменено. Принято новое решение об отказе в удовлетворении иска.

(Апелляционное определение от 9 февраля 2021 г. N 33-151/2021. Ленинский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-1625/2020).

4. Действующее законодательство предусматривает возможность выдачи дубликата исполнительного документа либо в течение срока, когда исполнительный документ может быть предъявлен к исполнению, либо по истечении указанного срока - в течение месяца, со дня, когда взыскателю стало известно об утрате исполнительного документа.

КПК "Доверие" обратился в суд с заявлением о выдаче дубликата исполнительного листа по гражданскому делу по иску КПК "Доверие" к В.А.С., В.С.Я., С.В.В. о взыскании задолженности по договору займа, процентов, пени, ссылаясь на следующее.

Вступившим в законную силу решением Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 24 декабря 2014 года с С.В.В. взыскана задолженность по договору займа в пользу КПК "Доверие".

На основании исполнительного листа судебным приставом-исполнителем вынесено постановление о возбуждении исполнительного производства в отношении С.В.В.

Задолженность С.В.В. не погашена. На запрос КПК "Доверие" о поиске исполнительного листа отдел судебных приставов по Ромодановскому району УФССП России по Республике Мордовия сообщил, что исполнительный документ возвращён взыскателю почтовой корреспонденцией, но исполнительный лист в адрес КПК "Доверие" не поступал.

С учётом изложенного КПК "Доверие" просил суд выдать дубликат исполнительного листа.

Отказывая КПК "Доверие" в удовлетворении заявления о выдаче дубликата исполнительного листа, суд первой инстанции руководствовался положениями части 1 статьи 428, частей 1 и 2 статьи 430 ГПК РФ, части 2 статьи 12, части 1 статьи 21, части 3 статьи 22, пункта 3 части 1 статьи 46 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" и исходил из того, что исполнительное производство окончено 4 мая 2017 года. Срок для предъявления исполнительного листа к исполнению истёк. Заявителем ходатайство о восстановлении такого срока не заявлено. Также заявителем не представлено доказательств предъявления исполнительного листа к исполнению или возбуждения исполнительного производства после его окончания, что не позволяет сделать вывод о прерывании течения срока.

Судебная коллегия не согласилась с такими выводами по следующим основаниям.

Согласно части 1 статьи 430 ГПК РФ в случае утраты подлинника исполнительного листа суд, принявший решение, может выдать по заявлению взыскателя или судебного пристава-исполнителя дубликаты исполнительных документов.

Согласно части 1 статьи 21 Федерального закона от 2 октября 2007 г. N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" исполнительные листы, выдаваемые на основании судебных актов, за исключением исполнительных листов, указанных в частях 2, 4 и 7 данной статьи, могут быть предъявлены к исполнению в течение трёх лет со дня вступления судебного акта в законную силу.

Заявление о выдаче дубликата исполнительного документа может быть подано в суд до истечения срока, установленного для предъявления исполнительного документа к исполнению, за исключением случаев, если исполнительный документ был утрачен судебным приставом-исполнителем или другим осуществляющим исполнение лицом и взыскателю стало об этом известно после истечения срока, установленного для предъявления исполнительного документа к исполнению. В этих случаях заявление о выдаче дубликата исполнительного документа может быть подано в суд в течение месяца со дня, когда взыскателю стало известно об утрате исполнительного документа (часть 2 статьи 430 ГПК РФ).

В соответствии с частью 3 статьи 430 ГПК РФ при рассмотрении заявления о выдаче дубликата исполнительного документа суд выясняет обстоятельства, свидетельствующие об утрате исполнительного документа, и исследует доказательства, подтверждающие его утрату.

Системное толкование указанных норм свидетельствует о том, что действующее законодательство предусматривает возможность выдачи дубликата исполнительного документа либо в течение срока, когда исполнительный документ может быть предъявлен к исполнению, либо по истечении указанного срока - в течение месяца, со дня, когда взыскателю стало известно об утрате исполнительного документа. Сам факт истечения срока предъявления исполнительного листа к исполнению не может являться основанием для отказа в выдаче дубликата исполнительного листа.

Обращаясь в суд за дубликатом исполнительного листа, заявитель указывал, что исполнительный лист утрачен в результате ненадлежащего возвращения его судебным приставом-исполнителем взыскателю, то есть в результате действий судебного пристава-исполнителя.

Суд первой инстанции данному обстоятельству оценки не дал и не разрешил вопрос о применении специального срока для обращения взыскателя за выдачей дубликата исполнительного листа в связи с утратой исполнительного листа судебным приставом-исполнителем.

Как следует из представленного материала, исполнительный лист от 4 февраля 2015 года в отношении должника С.В.В. на исполнении в отделении судебных приставов по Ромодановскому району УФССП России по Республике Мордовия не находится. У взыскателя КПК "Доверие" он также отсутствует.

Отсутствие доказательств, подтверждающих факт отправления исполнительного листа взыскателю судебным приставом-исполнителем и получения взыскателем исполнительного листа, даёт основания полагать, что исполнительный лист утрачен в результате действий судебного пристава-исполнителя.

Об утрате исполнительного листа в результате действий судебного пристава-исполнителя взыскателю КПК "Доверие" стало известно 16 ноября 2020 года, когда им была получена справка, выданная 12 ноября 2020 года начальником Ромодановского отделения судебных приставов по Ромодановскому району УФССП России по Республике Мордовия Б.С.В. о том, что исполнительное производство в отношении С.В.В., возбужденное на основании исполнительного листа от 4 февраля 2015 года окончено 4 мая 2017 года. Исполнительный документ был возвращён почтовой корреспонденцией в адрес взыскателя. Вновь в отделение данный исполнительный документ не поступал.

В Октябрьский районный суд г. Саранска Республики Мордовия с заявлением о выдаче дубликата исполнительного листа КПК "Доверие" обратился 19 ноября 2020 года, вследствие чего правовых оснований для отказа в удовлетворении заявления КПК "Доверие" о выдаче дубликата исполнительного листа у суда первой инстанции не имелось.

В связи с этим определение районного суда об отказе в выдаче дубликата исполнительного листа судебной коллегией отменено с разрешением вопроса по существу - об удовлетворении заявления КПК "Доверие" о выдаче дубликата исполнительного листа.

(Апелляционное определение от 16 марта 2021 г. N 33-442/2021. Октябрьский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 13-507/2020).

Применение срока исковой давности

5. Срок исковой давности предъявления кредитором требования о возврате заёмных денежных средств, погашение которых в соответствии с условиями договора осуществляется периодическими платежами, исчисляется отдельно по каждому платежу с момента его просрочки.

ПАО КБ "Восточный" обратилось в суд с иском к К.Т.И. о взыскании задолженности по договору кредитования.

В обоснование требований указало, что 30 июля 2014 года между Банком и К.Т.И. заключен договор кредитования, по условиям которого истец обязался предоставить ответчику денежные средства в размере 66 979 руб. сроком на 36 месяцев, а ответчик обязался возвратить полученный кредит и уплатить за него проценты в порядке и на условиях, установленных договором.

Банк выполнил принятые на себя обязательства. Однако заёмщик свои обязательства по своевременной и полной уплате денежных средств по договору исполнял ненадлежащим образом, нарушая сроки и порядок погашения задолженности перед Банком, что привело к образованию просроченной задолженности.

По данным основаниям, с учетом уточнения исковых требований ПАО КБ "Восточный" просило суд взыскать с К.Т.И. образовавшуюся задолженность по кредитному договору в размере 76 510 руб. 77 коп. (из них: 63 645 руб. 64 коп. - задолженность по основному долгу; 12 865 руб. 13 коп. - задолженность по уплате процентов за пользование кредитными средствами за период с 19 июля 2017 года по 20 февраля 2018 года), а также взыскать судебные расходы Банка на уплату государственной пошлины при подаче иска.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования Банка, суд первой инстанции руководствовался положениями статей 200, 204, 309, 310, 807, 809, 810, 811, 819 ГК РФ, разъяснениями, данными в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 года N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", и исходил из того, что ответчик К.Т.И. нарушила обязательства по кредитному договору, своевременно и в установленный кредитным договором срок не производила платежи в необходимом объёме в счёт погашения задолженности по кредитному договору, вследствие чего исковые требования Банка подлежат удовлетворению.

При этом суд пришёл к выводу о том, что с учётом предварительного обращения Банка к мировому судье о вынесении судебного приказа, истцом не пропущен срок исковой давности по требованию о взыскании основного долга в сумме 63 645 руб. 64 коп., а также по требованию о взыскании последнего аннуитетного платежа (срок внесения которого истекает 31 июля 2020 года), в связи с чем удовлетворил исковые требования Банка о взыскании с К.Т.И. задолженности по кредитному договору в полном объёме.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия не согласилась с выводами суда первой инстанции о том, что истцом не пропущен срок исковой давности по заявленным исковым требованиям по следующим основаниям.

Согласно статье 195 ГК РФ исковой давностью признаётся срок для защиты права по иску лица, право которого нарушено.

Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения. Истечение срока исковой давности, о применении которой заявлено стороной в споре, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (пункт 2 статьи 199 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 196 ГК РФ предусмотрено, что общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьёй 200 данного кодекса.

По общему правилу течение срока исковой давности начинается со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (пункт 1 статьи 200 ГК РФ).

Пунктом 1 статьи 314 ГК РФ предусмотрено, что, если обязательство предусматривает или позволяет определить день его исполнения либо период, в течение которого оно должно быть исполнено (в том числе в случае, если этот период исчисляется с момента исполнения обязанностей другой стороной или наступления иных обстоятельств, предусмотренных законом или договором), обязательство подлежит исполнению в этот день или соответственно в любой момент в пределах такого периода.

По смыслу приведённых норм закона право на предъявление требования о досрочном возврате всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами, при наличии на то оснований, может быть реализовано до истечения срока кредитного договора. Предъявление кредитором требования о досрочном возврате суммы займа (кредита) изменяет срок исполнения обязательства по возврату суммы долга (кредита), и при таких обстоятельствах срок исковой давности по требованию о взыскании основной суммы долга следует исчислять с момента неисполнения требования банка о досрочном возврате всей суммы кредита.

По истечении срока кредитного договора по требованию о возврате образовавшейся задолженности применяются положения пункта 2 статьи 200 ГК РФ, согласно которым по обязательствам с определённым сроком исполнения течение исковой давности начинается по окончании срока исполнения.

Исходя из указанных правовых норм и с учётом разъяснений, содержащихся в пункте 24 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности", течение срока давности по иску, вытекающему из нарушения одной стороной договора условия об оплате товара (работ, услуг) по частям, начинается в отношении каждой отдельной части. Срок давности по искам о просроченных повременных платежах (проценты за пользование заёмными средствами, арендная плата и т. п.) исчисляется отдельно по каждому просроченному платежу.

При исчислении сроков исковой давности по требованиям о взыскании просроченной задолженности по кредитному обязательству, предусматривающему исполнение в виде периодических платежей, суды применяют общий срок исковой давности (статья 196 ГК РФ), который подлежит исчислению отдельно по каждому платежу со дня, когда кредитор узнал или должен был узнать о нарушении своего права (пункт 3 Обзора судебной практики по гражданским делам, связанным с разрешением споров об исполнении кредитных обязательств, утверждённого Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 22 мая 2013 года).

С учётом приведённых выше норм права и разъяснений Верховного Суда Российской Федерации срок исковой давности предъявления кредитором требования о возврате заёмных денежных средств, погашение которых в соответствии с условиями договора осуществляется периодическими платежами, исчисляется отдельно по каждому платежу с момента его просрочки.

В абзаце 1 пункта 17 и абзаце 2 пункта 18 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 сентября 2015 г. N 43 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" разъяснено, что в силу пункта 1 статьи 204 ГК РФ срок исковой давности не течёт с момента обращения за судебной защитой, в том числе со дня подачи заявления о вынесении судебного приказа либо обращения в третейский суд, если такое заявление было принято к производству. В случае отмены судебного приказа, если неистекшая часть срока исковой давности составляет менее шести месяцев, она удлиняется до шести месяцев.

Согласно статье 203 ГК РФ течение срока исковой давности прерывается совершением обязанным лицом действий, свидетельствующих о признании долга. После перерыва течение срока исковой давности начинается заново. Время, истекшее до перерыва, не засчитывается в новый срок.

Судом первой инстанции не было учтено содержание вышеуказанных норм и разъяснений практики их применения.

Как следует из материалов дела, кредитный договор, согласно которому погашение долга по кредиту осуществляется равными аннуитетными ежемесячными платежами в соответствии с графиком платежей, заключен сроком по 31 июля 2017 года.

С 9 ноября 2014 года платежи в погашение кредита и пользование кредитом заёмщиком не вносились.

Таким образом, по периодическим платежам в погашение кредита и пользование кредитом, по которым с 31 октября 2014 года ответчиком допускалась просрочка, течение трёхлетнего срока исковой давности началось 9 ноября 2014 года и, соответственно, окончилось 9 ноября 2017 года.

С заявлением к мировому судье о вынесении судебного приказа в отношении К.Т.И. Банк обратился 13 декабря 2016 года в пределах срока исковой давности, указав, что просит взыскать задолженность по кредитному договору, сложившуюся за период с 3 декабря 2014 года по 9 ноября 2016 года, потребовав при этом взыскания основного долга досрочно в полном объёме, тогда как по состоянию на 9 ноября 2016 года по условиям кредитного договора у истца не возникло право требования выплаты по аннуитетным платежам, включающим в себя сумму основного долга по кредиту, срок исполнения которых наступал 30 ноября 2016 года, 30 декабря 2016 года, 30 января 2017 года, 28 февраля 2017 года, 30 марта 2017 года, 01 мая 2017 года, 30 мая 2017 года, 30 июня 2017 года и 31 июля 2017 года (кредитор не направлял заёмщику в установленном кредитным договором порядке требования о досрочном погашении кредита и процентов за пользование им). Также истец не требовал уплаты процентов за пользование кредитом за период после 9 ноября 2016 года.

Судебный приказ был отменён 10 марта 2017 года. Срок исковой давности не тёк в общей сложности 2 месяца 25 дней - со дня обращения за судебной защитой и до дня отмены судебного приказа (с 13 декабря 2016 года по 10 марта 2017 года).

Истец обратился в суд с настоящим иском 17 октября 2020 года, то есть по истечении шести месяцев с момента отмены судебного приказа.

Следовательно, срок исковой давности предъявления кредитором требований о возврате заёмных денежных средств и процентов за пользование ими, погашение которых в соответствии с условиями договора осуществляется периодическими платежами в период с 30 октября 2014 года по 9 ноября 2016 года, пропущен. Он истёк 5 февраля 2018 года (3 года, начиная с 9 ноября 2014 года + 2 месяца 25 дней).

Срок исковой давности предъявления кредитором требований о возврате заёмных денежных средств и процентов за пользование ими, погашение которых в соответствии с условиями договора осуществляется периодическими платежами с 30 ноября 2016 года по 31 июля 2017 года, также пропущен. Он истёк по каждому из платежей 2 декабря 2019 года (с учётом переноса на первый рабочий день выпадающего на выходной день дня окончания срока исковой давности), 30 декабря 2019 года, 30 января 2020 года, 28 февраля 2020 года, 30 марта 2020 года, 12 мая 2020 года, 1 июня 2020 года, 30 июня 2020 года и 31 июля 2020 года соответственно.

Таким образом, срок исковой давности по требованиям кредитора о возврате суммы основного долга и процентов за пользование кредитом за период с 19 июля 2017 года по 16 октября 2017 года на дату предъявления настоящего иска истёк, что в соответствии с положениями пункта 2 статьи 199 ГК РФ являлось основанием для отказа к вынесению судом решения об отказе в иске.

В связи с этим решение районного суда об удовлетворении исковых требований Банка о взыскании с ответчика задолженности по договору кредитования, судебной коллегией отменено. Принято новое решение об отказе в удовлетворении иска.

(Апелляционное определение от 13 апреля 2021 г. N 33-521/2021. Ленинский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-393/2020).

Разрешение споров, связанных с пользованием имуществом, находящимся в долевой собственности

6. Участник долевой собственности имеет право на предоставление в его владение и пользование части общего имущества, соразмерной его доле, а при невозможности этого вправе требовать от других участников, владеющих и пользующихся имуществом, приходящимся на его долю, соответствующей компенсации.

М.О.Г. обратилась в суд с иском к А.А.А. о взыскании неосновательного обогащения в размере арендной платы за пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, мотивируя требования тем, что, имея большую долю в жилом доме, она вместе с детьми лишена возможности пользоваться жилым помещением и проживать в нем ввиду создаваемых ответчиком препятствий в доступе в жилое помещение. В связи с этим просила суд взыскать с А.А.А. в ее пользу сумму неосновательного обогащения в размере 680 979 руб. за пользование 3/5 долями спорного имущества - жилым домом и земельным участком, расположенными по адресу: Республика Мордовия, г. Саранск, <...>.

Решением Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 28 мая 2020 года в удовлетворении исковых требований М.О.Г. отказано.

Апелляционным определением Верховного Суда Республики Мордовия от 2 сентября 2020 года решение Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 28 мая 2020 года оставлено без изменения, апелляционная жалоба без удовлетворения.

Определением Первого кассационного суда общей юрисдикции от 27 января 2021 года апелляционное определение Верховного Суда Республики Мордовия от 2 сентября 2020 года отменено.

Отказывая в удовлетворении исковых требований о взыскании неосновательного обогащения в размере арендной платы, суды исходили из того, что договор аренды жилого помещения между сторонами не был заключен. Доказательств того, что ответчик получил доход от использования спорного имущества, а истец понесла реальные потери в связи с использованием ответчиком принадлежащей ей доли, не представлено.

Однако с данными выводами согласиться нельзя, поскольку в соответствии со статьями 56, 148 ГПК РФ суд не связан правовой квалификацией спорных отношений, которую предлагает истец, а должен сам правильно квалифицировать спорные правоотношения и определить нормы права, подлежащие применению в рамках фактического основания и предмета иска.

Учитывая вышеназванные правовые нормы, суд апелляционной инстанции указал на то, что спор о взыскании арендной платы - компенсации за пользование имуществом - возник между участниками общей долевой собственности на жилой дом, в связи с чем к данным правоотношениям подлежат применению положения статьи 30 Жилищного кодекса Российской Федерации о правомочиях собственника жилого помещения владеть, пользоваться и распоряжаться принадлежащим ему на праве собственности жилым помещением в нормативном единстве с положениями статьи 247 ГК РФ о владении и пользовании имуществом, находящемся в долевой собственности.

В силу статьи 247 ГК РФ владение и пользование имуществом, находящимся в долевой собственности, осуществляются по соглашению всех ее участников, а при недостижении согласия - в порядке, устанавливаемом судом. Участник долевой собственности имеет право на предоставление в его владение и пользование части общего имущества, соразмерной его доле, а при невозможности этого вправе требовать от других участников, владеющих и пользующихся имуществом, приходящимся на его долю, соответствующей компенсации.

Исходя из смысла вышеприведенной нормы права, компенсация является по своей сути возмещением понесенных одним собственником имущественных потерь (убытков), которые возникают при объективной невозможности осуществления одним собственником полномочий по владению и пользованию имуществом, приходящимся на его долю, вследствие использования другим собственником имущества сверх приходящейся на его долю части общего имущества. При этом, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, данная норма направлена на обеспечение баланса интересов участников долевой собственности, предоставление им гарантий судебной защиты (Определение Конституционного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2020 г. N 2951-О).

Из материалов дела следует, что после вынесения решения Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 5 июня 2017 года были определены доли в праве общей совместной собственности на жилой дом и земельный участок. 16 июля 2018 года М.О.Г. поставила в известность А.А.А. о том, что она продает принадлежащие ей на праве собственности 3/5 части жилого дома и 3/5 части земельного участка, расположенных по вышеуказанному адресу, за 8 436 000 руб. Данное уведомление ответчиком оставлено без удовлетворения.

9 августа 2018 года в адрес А.А.А. направлено уведомление, удостоверенное нотариусом Саранского нотариального округа Республики Мордовия Р.С.В., в котором ему предложено использовать право преимущественной покупки доли земельного участка и жилого дома.

Решением Октябрьского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 25 мая 2019 года, вступившим в законную силу 25 июня 2019 года, удовлетворены исковые требования М.О.Г. об обязании А.А.А. не чинить препятствия в пользовании М.О.Г. (до расторжения брака - А.О.Г.), К.А.А., А.С.А. спорными жилым домом и земельным участком, передать истцу дубликаты комплектов ключей от входной двери жилого дома, входной калитки, дубликат пульта от автоматических ворот жилого дома, вселить в указанный жилой дом М.О.Г., К.А.А., А.С.А.

Данным решением установлено, что 21 октября 2017 года и 2 февраля 2018 года А.О.Г. обращалась в УМВД России по городскому округу Саранск с заявлениями о привлечении к ответственности А.А.А., который чинит ей препятствия в пользовании жилым домом и земельным участком, расположенных по адресу: г. Саранск, <...>.

На основании выданных судом по вышеуказанному решению суда исполнительных листов по гражданскому делу N 2-814/2019, постановлениями судебного пристава-исполнителя Отдела судебных приставов по Октябрьскому району городского округа Саранск Управления Федеральной службы судебных приставов России по Республике Мордовия Б.Н.Н. от 8 июля 2019 года возбуждены исполнительные производства в отношении ответчика А.А.А. о вселении А.О.Г., К.А.А., А.С.А. в жилой дом и не чинении препятствий в пользовании А.О.Г., К.А.А., А.С.А. жилым домом и земельным участком, расположенными по адресу: Республика Мордовия, г. Саранск, <...>.

На основании заявления истца от 25 июля 2019 года исполнительные производства в отношении ответчика окончены 25 июля 2019 года в связи с выполнением требований исполнительного документа.

12 ноября 2019 года М.О.Г. подано заявление о возобновлении исполнительных производств в отношении А.А.А. в связи с неисполнением решения суда.

Возбужденные повторно исполнительные производства в отношении ответчика А.А.А. окончены 13 декабря 2019 года в связи с выполнением требований исполнительного документа в полном объеме и по состоянию на 16 марта 2020 года вновь не возбуждались.

Таким образом, истец, являясь собственником 3/5 долей в праве общей долевой собственности на указанное недвижимое имущество, была лишена объективной возможности проживать в жилом доме и пользоваться земельным участком, в связи с чем судебная коллегия пришла к выводу о том, что она вправе требовать компенсации за пользование её долей от сособственника А.А.А.

Обращаясь в суд с настоящим иском, М.О.Г. представила отчет об оценке рыночной стоимости права пользования (арендной платы) от 4 декабря 2019 года, составленный индивидуальным предпринимателем С.Н.А. Согласно отчёту рыночная стоимость права пользования (аренды) в период с 1 января 2017 года по 31 декабря 2019 года 3/5 доли жилого дома и земельного участка, расположенных по адресу: Республика Мордовия, г. Саранск, <...>, для целей взыскания в судебном порядке арендной платы за пользование 3/5 доли объекта с указанием месячной суммы арендной платы, составляет 19 800 руб. Данный отчёт никем не оспорен.

Таким образом, с ответчика была взыскана сумма компенсации за пользование 3/5 долей имущества за период с 21 октября 2017 года до 25 июля 2019 года и с 12 ноября 2019 года до 13 декабря 2019 года. В остальной части иска истцу было отказано.

(Определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 27 января 2021 г. N 88-2235/2021; Апелляционное определение от 30 июня 2021 г. N 33-1164/2021; Октябрьский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-500/2020).

Разрешение жилищных споров

7. Право на дополнительные гарантии, то есть невозможность выселения граждан из общежития без предоставления другого жилого помещения, должно возникнуть у лиц, названных в статье 108 ЖК РСФСР, к моменту введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации (01 марта 2005 года). При этом граждане должны состоять на учёте нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, либо иметь право состоять на таком учёте.

ФГБОУ ВО "МГУ им. Н. П. Огарева" обратилось в суд с иском к К.О.В. и К.К.Р. о выселении из общежития, указав, что истец на праве оперативного управления владеет зданием общежития Рузаевского института машиностроения (филиала), расположенного по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, г. Рузаевка, ул. Ленина, д. 81, в котором с 22 ноября 1994 года зарегистрированы К.О.В. и её сын К.К.Р.

С 17 сентября 1993 года К.О.В. принята в университет на должность лаборанта кафедры гуманитарных дисциплин Рузаевского филиала. Приказом проректора университета от 21 сентября 2000 года N 2117-к К.О.В. в порядке перевода в Рузаевскую гимназию N 1 уволена по собственному желанию.

Поскольку трудовые отношения между университетом и К.О.В. были прекращены, она должна была освободить жилое помещение. По этой причине истец просил суд выселить К.О.В. и К.К. Р. из жилого помещения, расположенного по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, г. Рузаевка, ул. Ленина, д. 81, ком. <...>, без предоставления другого жилого помещения.

Решением Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 17 сентября 2020 года исковые требования ФГБОУ ВО "МГУ им. Н. П. Огарева" удовлетворены.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 25 ноября 2020 года решение суда первой инстанции оставлено без изменения, апелляционная жалоба К.О.В. - без удовлетворения.

Удовлетворяя исковые требования истца, суды пришли к выводу о наличии оснований для выселения ответчиков из спорного жилого помещения без предоставления другого жилого помещения, поскольку к моменту введения в действие ЖК РФ К.О.В. и К.К.Р. не относились к категории граждан, подлежащих выселению из общежитий только с предоставлением другого жилого помещения, определённых статьями 108, 110 ЖК РСФСР.

Определением судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2021 года апелляционное определение судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 25 ноября 2020 года отменено. При этом указано, что в соответствии с частью 1 статьи 103 ЖК РФ в случаях расторжения или прекращения договоров найма специализированных жилых помещений граждане должны освободить жилые помещения, которые они занимали по данным договорам. В случае отказа освободить жилые помещения, указанные граждане подлежат выселению в судебном порядке без предоставления других жилых помещений, за исключением случаев, предусмотренных частью 2 статьи 102 ЖК РФ и части 2 статьи 103 этого же Кодекса.

Частью 2 статьи 103 ЖК РФ определено, что не могут быть выселены из служебных жилых помещений и жилых помещений в общежитиях без предоставления других жилых помещений не являющиеся нанимателями жилых помещений по договору социального найма либо собственниками жилых помещений или членами семьи собственника жилого помещения и состоящие на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях определённые категории лиц.

Статьёй 13 Федерального закона от 29 декабря 2004 г. N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса Российской Федерации" (далее - Вводный закон) установлено, что граждане, которые проживают в служебных жилых помещениях и жилых помещениях в общежитиях, предоставленных им до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации, состоят на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, или имеют право состоять на данном учете, не могут быть выселены из указанных жилых помещений без предоставления других жилых помещений, если их выселение не допускалось законом до введения в действие Жилищного кодекса Российской Федерации.

Таким образом, статья 13 указанного Закона, дополняет определённый пунктом 2 статьи 103 ЖК РФ перечень лиц, которые не могут быть выселены из специализированных жилых помещений без предоставления им других жилых помещений.

Согласно разъяснениям, изложенным в пункте 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", судам следует учитывать, что статьей 13 Вводного закона предусмотрены дополнительные гарантии для граждан, проживающих в служебных жилых помещениях и жилых помещениях в общежитиях, предоставленных им до введения в действие ЖК РФ. В соответствии с названной статьей указанные граждане, состоящие на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма (часть 1 статьи 51 ЖК РФ), или имеющие право состоять на данном учете (часть 2 статьи 52 ЖК РФ), не могут быть выселены из служебных жилых помещений и жилых помещений в общежитиях без предоставления других жилых помещений, если их выселение не допускалось законом до введения в действие ЖК РФ. Категории граждан, выселяемых из служебных жилых помещений и общежитий с предоставлением другого жилого помещения, были определены статьями 108 и 110 ЖК РСФСР.

Из содержания приведённых положений статьи 13 Вводного закона следует, что право на дополнительные гарантии, то есть невозможность выселения граждан из общежития без предоставления другого жилого помещения, должно возникнуть у лиц, названных в статье 108 ЖК РСФСР, к моменту введения в действие ЖК РФ (1 марта 2005 года). В этом случае к спорным правоотношениям можно применять положения статьи 108 ЖК РСФСР и после введения в действие ЖК РФ при наличии других обязательных условий (граждане должны состоять на учёте нуждающихся в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, либо иметь право состоять на таком учёте). Если же лицо не приобрело право на дополнительные гарантии, предусмотренные этой статьей, то на него положения данной нормы не распространяются.

В соответствии со статьёй 110, пунктом 12 статьи 108 ЖК РСФСР не подлежали выселению из общежития без предоставления другого жилого помещения одинокие лица с проживающими вместе с ними несовершеннолетними детьми.

Таким образом, с учётом заявленных исковых требований одним из юридически значимых и подлежащих доказыванию обстоятельств по данному делу является выяснение наличия совокупности предусмотренных статьёй 13 Вводного закона условий, при которых К.О.В. и член её семьи К.К.Р. не могут быть выселены из занимаемого жилого помещения в общежитии без предоставления другого жилого помещения.

Из материалов дела следует, что Рузаевская гимназия N 1, обращаясь 1 октября 2001 года с ходатайством о сохранении за К.О.В. права проживания в общежитии института, ссылается на то, что она, находясь в разводе, одна воспитывает несовершеннолетнего ребёнка <...> года рождения (т. 1, л. д. 15).

Брак между К.О.В. и К.Р.В. расторгнут <...> 1995 года, а К.К.Р. родился <...> 1997 года.

Кроме того, согласно сведениям, представленным Администрацией Рузаевского муниципального района Республики Мордовия, К.О.В. с составом семьи 2 человека на основании постановления Главы муниципального образования Рузаевка от 28 июня 2001 г. N 685 была принята на учет для улучшения жилищных условий в период до 1 марта 2005 года и состояла на вышеуказанном учете.

Таким образом, К.О.В. к моменту введения в действие ЖК РФ (1 марта 2005 года) обладала статусом лица, названного в пункте 12 статьи 108 ЖК РСФСР, а именно: являлась одиноким лицом, проживающим с несовершеннолетним ребёнком. К тому же она состояла на учете нуждающихся в улучшении жилищных условий. Следовательно, К.О.В. не может быть выселена из общежития без предоставления другого жилого помещения.

Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия пришла к выводу об отсутствии оснований для удовлетворения исковых требований ФГБОУ ВО "МГУ им. Н. П. Огарёва" о выселении К.О.В. из общежития без предоставления другого жилого помещения.

(Определение судебной коллегии по гражданским делам Первого кассационного суда общей юрисдикции от 31 марта 2021 г. N 88-7682/2021; Апелляционное определение от 12 мая 2021 г. N 33-812/2021; Рузаевский районный суд РМ. Дело N 2-453/2020).

8. Сам по себе факт выезда ответчика из спорной квартиры и проживание в ином жилом помещении не может быть признан в качестве бесспорного доказательства добровольного характера выбытия его из спорного жилого помещения и окончательного отказа от прав на это жилое помещение.

Т.О.В. обратилась в суд с иском к А.И.А. о признании утратившей право пользования жилым помещением, мотивируя требования тем, что она, как и ответчица, зарегистрирована по месту жительства в квартире по адресу: Республика Мордовия, Лямбирский район, с. Б. Елховка, <...>. Договор социального найма заключен администрацией сельского поселения с ответчицей. Вместе с тем, А.И.А. в течение длительного времени в этой квартире не проживает, выехала из нее добровольно. Попыток вселения не предпринимала, бремя содержания жилого помещения не несет. Т.О.В. просила суд признать А.И.А. утратившей право пользования жилым помещением по вышеуказанному адресу.

Решением Лямбирского районного суда Республики Мордовия от 4 марта 2021 года исковые требования Т.О.В. удовлетворены в полном объеме.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования истца, суд первой инстанции исходил из того, что: А.И.А. в спорном жилом помещении не проживает на протяжении более 10 лет; в несении расходов по оплате жилого помещения и коммунальных платежей участия не принимает; проживает по другому адресу с семьей; ее выезд из спорного жилого помещения носил добровольный и постоянный характер в связи с созданием семьи; правом проживать в спорной квартире А.И.А. не воспользовалась; попыток вселиться в жилое помещение по месту регистрации не предпринимала. Таким образом, А.И.А. в одностороннем порядке отказалась от исполнения прав и обязанностей, вытекающих из договора социального найма спорного жилого помещения, и, имея реальную возможность пользоваться жилым помещением, она не использует жилое помещение в качестве постоянного места жительства на протяжении ряда лет, что нельзя признать временным, поскольку данный период непроживания ответчицы является значительным.

С указанными выводами суда судебная коллегия не согласилась, поскольку в соответствии со статьей 71 ЖК РФ временное отсутствие нанимателя жилого помещения по договору социального найма, кого-либо из проживающих совместно с ним членов его семьи или всех этих граждан не влечет за собой изменение их прав и обязанностей по договору социального найма.

В соответствии с положениями части 3 статьи 83 ЖК РФ в случае выезда нанимателя и членов его семьи в другое место жительства договор социального найма жилого помещения считается расторгнутым со дня выезда, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Указанные положения закона подлежат применению с учетом разъяснений, содержащихся в пункте 32 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 2 июля 2009 г. N 14 "О некоторых вопросах, возникших в судебной практике при применении Жилищного кодекса Российской Федерации", согласно которым при временном отсутствии нанимателя жилого помещения и (или) членов его семьи, включая бывших членов семьи, за ними сохраняются все права и обязанности по договору социального найма жилого помещения (статья 71 ЖК РФ). Если отсутствие в жилом помещении указанных лиц не носит временного характера, то заинтересованные лица (наймодатель, наниматель, члены семьи нанимателя) вправе потребовать в судебном порядке признания их утратившими право на жилое помещение на основании части 3 статьи 83 ЖК РФ в связи с выездом в другое место жительства и расторжения тем самым договора социального найма.

Юридически значимым по спорам о признании нанимателя, члена семьи нанимателя или бывшего члена семьи нанимателя жилого помещения утратившими право пользования жилым помещением по договору социального найма вследствие их постоянного отсутствия в жилом помещении по причине выезда из него является: установление того обстоятельства, по какой причине и как долго ответчик отсутствует в жилом помещении; носит ли его выезд из жилого помещения вынужденный характер (конфликтные отношения в семье, расторжение брака) или добровольный, временный (работа, обучение, лечение и т. п.) или постоянный (вывез свои вещи, переехал в другой населенный пункт, вступил в новый брак и проживает с новой семьей в другом жилом помещении и т. п.); не чинились ли ему препятствия в пользовании жилым помещением со стороны других лиц, проживающих в нем; приобрел ли ответчик право пользования другим жилым помещением в новом месте жительства; исполняет ли он обязанности по договору по оплате жилого помещения и коммунальных услуг и др.

При установлении судом обстоятельств, свидетельствующих о добровольном выезде ответчика из жилого помещения в другое место жительства и об отсутствии препятствий в пользовании жилым помещением, а также о его отказе в одностороннем порядке от прав и обязанностей по договору социального найма, иск о признании его утратившим право на жилое помещение подлежит удовлетворению на основании части 3 статьи 83 ЖК РФ в связи с расторжением ответчиком в отношении себя договора социального найма.

Таким образом, исходя из смысла статьи 83 ЖК РФ, суд может отказать в признании гражданина утратившим право пользования жилым помещением, если будет установлено, в частности, что его непроживание в спорном жилом помещении носило вынужденный и временный характер, обусловленный тем, что ему чинились препятствия в пользовании жилым помещением, однако он продолжал нести права и обязанности нанимателя по договору социального найма жилого помещения.

Установление того, что непроживание бывшего члена семьи нанимателя в жилом помещении носит постоянный характер, он добровольно отказался от прав и обязанностей нанимателя по договору социального найма жилого помещения, является основанием для признания такого гражданина утратившим право пользования жилым помещением.

На основании указанных норм права судебная коллегия пришла к выводу о неправомерности вывода суда первой инстанции о наличии оснований для признания ответчика утратившим право пользования спорным жилым помещением, поскольку судом первой инстанции не исследовался вопрос о сложившихся отношениях между членами семьи как на момент выезда А.И.А., так и после смерти Т.Т.Б., а также о причинах выезда ответчика из спорной квартиры.

Конфликтные отношения представляют собой противостояние сторон данных отношений, отсутствие согласия между ними по тому или иному вопросу, выраженное явно негативным способом, с демонстрацией правильности позиции каждой из сторон.

Так, в ходе рассмотрения дела сторонами не оспаривалось, что А.И.А. длительное время на спорной жилой площади не проживает. Однако, как она пояснила в суде апелляционной инстанции, спорная квартира была получена её отцом в 1992 году на состав семьи из четырех человек, т. е. на отца, мать, сестру Н. и на неё. После развода с отцом мама вышла замуж за Т. и у них родилась дочь О. (истица по делу). С отчимом Т. у них отношения не сложились, он нигде не работал, жил на деньги матери и пенсию О., как инвалида. Кроме того, он пил, был запойным. Поэтому А.И.А., выйдя замуж, переехала на съемную квартиру, а затем, с семьей, - в квартиру свекрови, где и проживает по настоящее время. Просит учесть, что в спорной трехкомнатной квартире две изолированные комнаты и проходной зал. Одну комнату занимали мама и отчим, вторую - О. Жить в проходном зале с мужем и ребенком было невозможно. После смерти матери и отчима О. стала проживать с сожителем, гражданином Афганистана. Учитывая конфликтные отношения со сводной сестрой и её сожителем, переехать с семьей в эту квартиру она не может.

Наличие конфликтных отношений и то, что семья А. могла проживать только в проходном зале, подтверждено показаниями третьего лица - Н.Е.А. Данное обстоятельство не оспаривалось и стороной истца.

Ссылка суда первой инстанции на отказ ответчика от пользования жилым помещением по договору социального найма опровергается договором социального найма жилого помещения N 319, заключенного 29 января 2020 года А.И.А. с администрацией Большеелховского сельского поселения Лямбирского муниципального района Республики Мордовия.

Проверяя доводы апелляционной жалобы и апелляционного представления, судебная коллегия пришла к выводу о том, что обстоятельств, свидетельствующих о добровольном окончательном отказе ответчика от прав на спорное жилое помещение, судом не установлено, в связи с чем вынесено новое решение об отказе в удовлетворении исковых требований.

(Апелляционное определение от 26 мая 2021 г. N 33-897/2021. Лямбирский районный суд РМ. Дело N 2-124/2021).

Разрешение споров, связанных с возложением обязанностей по предоставлению благоустроенного жилого помещения специализированного жилищного фонда

9. Проживание детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях признается невозможным, если данное жилое помещение непригодно для постоянного проживания или не отвечают установленным для жилых помещений санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства Российской Федерации.

М.Е.В. обратилась в суд с иском к администрации Рузаевского муниципального района Республики Мордовия о возложении обязанности по предоставлению благоустроенного жилого помещения специализированного жилищного фонда, мотивируя требования тем, что она относится к категории лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей. Её родители Д.В.Ю. и К.Л.В. решением Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 29 ноября 2005 года лишены родительских прав.

С 2005 года по 2011 год она воспитывалась и обучалась в школе-интернате. Постановлением Главы администрации муниципального образования Рузаевка от 26 декабря 2005 г. N 1604 до её совершеннолетия за ней сохранено жилое помещение, расположенное по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, <...>. Однако это жилое помещение находится в неудовлетворительном состоянии. С 2000 года по квартире числится задолженность за коммунальные платежи в размере 300 000 руб. По указанному адресу помимо неё зарегистрирована её мать К.Л.В. и брат матери К.Д.В., отбывающий наказание в исправительной колонии. С 2018 года в её адрес поступают угрозы со стороны матери и родственников, которые требуют, чтобы она отказалась от сохранения права проживания в жилом помещении.

М.Е.В. просила суд: признать незаконным отказ администрации Рузаевского муниципального района Республики Мордовия включить М.Е.В. в списки детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые подлежат обеспечению жилыми помещениями специализированного жилищного фонда по договору найма специализированных жилых помещений в городе Рузаевка Республики Мордовия; обязать администрацию Рузаевского муниципального района Республики Мордовия включить М.Е.В. в указанные списки; обязать ответчика предоставить и выделить в 2020 году жилое помещение специализированного жилищного фонда по договору найма специализированного жилого помещения, отвечающее требованиям благоустроенности, установленным санитарным и техническим правилам и нормам, не ниже установленных социальных норм предоставления.

Решением Рузаевского районного суда Республики Мордовия от 8 сентября 2020 года в удовлетворении исковых требований М.Е.В. отказано.

Отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции исходил из того, что истец, в отношении которого мать лишена родительских прав, имеет право пользования жилым помещением, расположенным по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, <...>, которое на момент рассмотрения спора не утрачено.

Судебная коллегия не согласилась с выводом суда первой инстанции, руководствуясь Федеральным законом от 21 декабря 1996 г. N 159-ФЗ "О дополнительных гарантиях по социальной поддержке детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей", который определяет общие принципы, содержание и меры государственной поддержки данной категории лиц.

Согласно подпунктам 1 и 2 пункта 4 статьи 8 указанного Закона проживание детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются, признается невозможным, если это противоречит интересам указанных лиц в связи с наличием одного из следующих обстоятельств:

1) проживание на любом законном основании в таких жилых помещениях лиц, лишенных родительских прав в отношении этих детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (при наличии вступившего в законную силу решения суда об отказе в принудительном обмене жилого помещения в соответствии с частью 3 статьи 72 ЖК РФ);

2) жилые помещения непригодны для постоянного проживания или не отвечают установленным для жилых помещений санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства Российской Федерации.

Постановлением Правительства Республики Мордовия от 6 мая 2013 года N 157 утвержден Порядок установления факта невозможности проживания детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в ранее занимаемых жилых помещениях, нанимателями или членами семей нанимателей по договорам социального найма либо собственниками которых они являются.

Одним из оснований невозможности проживания в ранее занимаемом жилом помещении пункт 2 Порядка предусматривает случай, когда жилые помещения непригодны для постоянного проживания.

Пунктом 2 статьи 15 ЖК РФ установлено, что жилым помещением признается изолированное помещение, которое является недвижимым имуществом и пригодно для постоянного проживания граждан (отвечает установленным санитарным и техническим правилам и нормам, иным требованиям законодательства. (Далее - требования).

Подпунктом 3 пункта 1 статьи 51 ЖК РФ к основаниям признания граждан нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, отнесено проживание в помещении, не отвечающем установленным для жилых помещений требованиям.

По смыслу вышеприведенных норм дети, оставшиеся без попечения родителей, подлежат обеспечению жилой площадью не ниже установленных социальных норм, если они не имеют закрепленного жилого помещения. Вместе с тем, если их проживание в закрепленном за ними ранее жилом помещении признается невозможным, в том числе по причине несоответствия данного жилого помещения установленным санитарным и техническим правилам и нормам, а также признакам благоустройства, то это является основанием для признания их нуждающимися в жилых помещениях.

Таким образом, указанными нормативно-правовыми актами государство приняло на себя обязанность обеспечить детей, оставшихся без попечения родителей, благоустроенным жилым помещением.

Как следует из материалов дела, М.Е.В. было отказано во включении в список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые подлежат обеспечению жилым помещением, в связи с проживанием в жилом помещении на условиях социального найма по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, <...>, превышающего по площади учетную норму на одного человека.

Между тем, как усматривается из искового заявления М.Е.В., требование об установлении факта невозможности проживания в спорном жилом помещении заявлено ею по такому основанию, как несоответствие спорного жилого помещения санитарным и техническим требованиям.

Согласно актам обследования жилого помещения от 18 марта 2019 года и от 29 декабря 2020 года квартира 4, расположенная в жилом доме по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, <...>, 1960 года постройки. Состоит из двух комнат, кухни, санузла и прихожей. Все коммуникации отключены и регистры отопления отсутствуют. Помещение санузла и ванной комнаты совмещены, сантехника отсутствует. Оконные блоки не остеклены, забиты фанерой и затянуты полиэтиленовой пленкой. Полы дощатые, частично повреждены в коридоре при входе, на кухне и в санузле. Комнаты полностью захламлены мусором, разваленной мебелью, старой одеждой и постельными принадлежностями. Отсутствуют: радиаторы отопления, сантехника, газовая плита, остекление, частично - полы.

На основании заключения межведомственной комиссии от 29 декабря 2020 года, которое было затребовано судом апелляционной инстанции, проживание в жилом помещении возможно после проведения текущего ремонта.

Допрошенная в суде апелляционной инстанции ведущий специалист-эксперт Центрального отдела Роспотребнадзора по Республике Мордовия в Рузаевском, Кадошкинском и Инсарском районах В.С.А. пояснила, что осматриваемая ими квартира в настоящее время не отвечает санитарным и техническим требованиям, предъявляемым к жилым помещениям. Проживание в ней возможно только при проведении текущего ремонта.

Исходя из вышеизложенного, судебная коллегия пришла к выводу, что вопреки вышеизложенным нормам закона истец М.Е.В. благоустроенным жилым помещением не обеспечена.

Кроме того, из представленной выписки из ЕГРН от 4 марта 2020 года следует, что сведения об отнесении жилого помещения, расположенного по адресу: Республика Мордовия, Рузаевский район, <...>, площадью 40,8 кв. м., к определенному виду жилых помещений специализированного жилищного фонда, к жилым помещениям наемного дома социального использования или наемного дома коммерческого использования отсутствуют.

Следовательно, обращаясь с заявлением в адрес ответчика о включении в список детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, лиц из числа детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, которые подлежат обеспечению жилым помещением, М.Е.В. ни нанимателем, ни членом семьи нанимателя жилого помещения по договору социального найма, ни его собственником не являлась.

На запрос суда апелляционной инстанции был получен ответ от администрации Плодопитомнического сельского поселения от 23 декабря 2020 года о том, что вариант размена спорного жилого помещения невозможен. Следовательно, М.Е.В. вынуждена будет проживать в указанном помещении со своей матерью, которая лишена в отношении неё родительских прав, при этом не имея возможности произвести принудительный обмен квартиры.

Учитывая изложенное, судебная коллегия пришла к выводу об удовлетворении исковых требований М.Е.В.

(Апелляционное определение от 13 января 2021 г. N 33-8/2021. Рузаевский районный суд РМ. Дело N 2-313/2020).

Разрешение споров, связанных с защитой пенсионных прав

10. Сохранение возможности зачета в стаж работы по специальности учителям, врачам и другим работникам просвещения и здравоохранения иных периодов деятельности, в том числе работы в училищах, школах, пионерских лагерях и детских домах в качестве штатных пионервожатых, предусмотрено в силу пункта 4 Положения о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения, утвержденного постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. N 1397, только при наличии у этих лиц стажа педагогической деятельности, требуемого для досрочного назначения пенсии, который имел место до 01 января 1992 года в учреждениях, организациях и должностях, входящих в Перечень учреждений, организаций и должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, утвержденный постановлением Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. N 1397. Нормы Положения от 17 декабря 1959 г. N 1397, утратившего силу с 01 октября 1993 года, не могут применяться для учета периодов педагогической деятельности при решении вопроса о признании за лицом права на досрочное пенсионное обеспечение, поскольку в период его действия у лица отсутствовал необходимый стаж педагогической деятельности.

Досрочная страховая пенсия по старости должна быть назначена лицу с момента возникновения у лица права на досрочную страховую пенсию по старости, а не с момента предполагаемой повторной подачи заявления в пенсионный орган после вступления решения суда в законную силу о включении спорных периодов работы истца в спорные периоды и незаконности решения пенсионного органа, не включившего спорные периоды работы в специальный стаж.

И.С.Ф. обратилась в суд с иском к Государственному учреждению - Управлению Пенсионного фонда РФ в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное): о признании незаконным и отмене решения об отказе в назначении досрочной страховой пенсии в части отказа во включении в специальный стаж периодов работы; возложении обязанности включить в специальный стаж периоды работы; назначить досрочную страховую пенсию по старости, ссылаясь на то, что решением ответчика от 15 января 2018 года N 17 ей отказано в назначении досрочной страховой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью из-за отсутствия требуемого специального стажа. В специальный стаж не засчитаны периоды работы: с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР; с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 26 Баяутского района; с 28 августа 1990 года по 30 августа 1993 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района.

Решением Краснослободского районного суда Республики Мордовия от 10 августа 2020 года исковые требования И.С.Ф. удовлетворены. Признано недействительным решение Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) N 17 от 15 января 2018 года в части отказа во включении в специальный педагогический стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости, периодов работы: с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР в должности старшей пионервожатой; с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года в школе N 26 Баяутского района в должности учителя русского языка и литературы; с 28 августа 1990 года по 30 августа 1993 года в школе N 30 Баяутского района в должности учителя русского языка и литературы. Возложена обязанность на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) включить И.С.Ф. в специальный стаж, дающий право на назначение досрочной страховой пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности, периоды работы: с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР в должности старшей пионервожатой; с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года в школе N 26 Баяутского района в должности учителя русского языка и литературы; с 28 августа 1990 года по 30 августа 1993 года в школе N 30 Баяутского района в должности учителя русского языка и литературы и назначить досрочную страховую пенсию по старости с 25 сентября 2017 года.

Апелляционным определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда Республики Мордовия от 24 ноября 2020 года решение суда в части удовлетворения исковых требований И.С.Ф. о признании незаконным и отмене решения Государственного учреждения - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) от 15 января 2018 года N 17 в части отказа во включении в специальный педагогический стаж, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости, периодов работы с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР, с 01 января 1992 года по 31 января 1992 года, с 01 июля 1992 года по 31 августа 1992 года и с 1 августа 1993 года по 30 августа 1993 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района Сырдарьинской области и возложении обязанности включить данные периоды И.С.Ф. в специальный стаж, дающий право на назначение досрочной страховой пенсии по старости в связи с осуществлением педагогической деятельности, отменено и принято по делу в этой части новое решение, которым данные исковые требования оставить без удовлетворения.

Решение Краснослободского районного суда Республики Мордовия от 10 августа 2020 года в части возложения на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) обязанности назначить И.С.Ф. досрочную страховую пенсию по старости с 25 сентября 2017 года изменить, изложив в этой части решение суда в следующей редакции.

Возложить на Государственное учреждение - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) обязанность назначить И.С.Ф. досрочную страховую пенсию по старости с 8 марта 2018 года.

В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Из материалов дела следует, что 25 сентября 2017 года И.С.Ф. обратилась в ГУ - Управление Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) с заявлением о назначении досрочной страховой пенсии в связи с педагогической деятельностью.

Решением ответчика от 15 января 2018 года N 17 истцу отказано в назначении пенсии по подпункту 19 пункта 1 статьи 30 Федерального закона от 28 декабря 2013 г. N 400-ФЗ "О страховых пенсиях" (далее - Закон о страховых пенсиях) из-за отсутствия требуемой продолжительности специального стажа - 25 лет. По мнению ответчика, имеется 21 год 1 месяц 9 дней.

В специальный стаж И.С.Ф. кроме прочих, которые она не оспаривает, не засчитаны периоды работы:

- с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР, поскольку в трудовой книжке в сведениях о работе не указан порядковый номер записи, исправлен год увольнения, увольнение заверено печатью областного детского дома N 1 Баяутского района Сырдарьинской области;

- с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 26 Баяутского района и с 28 августа 1990 года по 30 августа 1993 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района, поскольку не представлены тарификационные списки, выписки из книг приказов, нет данных, по какой должности выплачивалась заработная плата и в течение какого периода. По школе N 30 определить период работы и должность не представляется возможным, так как дата принятия на работу и должность не указаны в трудовой книжке, оттиск печати, заверяющий увольнение 30 августа 1993 года, не читается. Справки, уточняющие характер работы, не содержат реквизитов организаций, написаны одним почерком, в них не указано, по какое время осуществлялась работа, штампы и печати разные.

Удовлетворяя исковые требования о включении в специальный стаж периодов работы истца в должности учителя русского языка и литературы в школах N 26 и N 30 Баяутского района Сырдарьинской области, суд первой инстанции исходил из того, что представленными доказательствами подтверждается осуществление И.С.Ф. педагогической деятельности на территории Республики Узбекистан в спорные периоды времени.

Разрешая доводы апелляционной жалобы о включении в специальный стаж истца спорных периодов работы в должности учителя русского языка и литературы в школах N 26 и N 30 Баяутского района Сырдарьинской области, судебная коллегия исходит из следующего.

В соответствии с пунктом 19 части 1 статьи 30 Закона о страховых пенсиях страховая пенсия по старости назначается ранее достижения возраста, установленного статьей 8 данного федерального закона, при наличии величины индивидуального пенсионного коэффициента в размере не менее 30 лицам, не менее 25 лет осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, независимо от их возраста, с применением положений части 1.1 настоящей статьи.

В силу части 2 статьи 30 Закона о страховых пенсиях списки соответствующих работ, производств, профессий, должностей, специальностей и учреждений (организаций), с учетом которых назначается страховая пенсия по старости в соответствии с частью 1 настоящей статьи, правила исчисления периодов работы (деятельности) и назначения указанной пенсии при необходимости утверждаются Правительством Российской Федерации.

Согласно части 3 статьи 30 Закона о страховых пенсиях периоды работы (деятельности), имевшие место до дня вступления в силу настоящего Федерального закона, засчитываются в стаж на соответствующих видах работ, дающий право на досрочное назначение страховой пенсии по старости, при условии признания указанных периодов в соответствии с законодательством, действовавшим в период выполнения данной работы (деятельности), дающий право на досрочное назначение пенсии.

Реализуя указанные положения закона, Правительство Российской Федерации приняло постановление от 16 июля 2014 г. N 665, в соответствии с которыми при определении стажа при досрочном назначении страховой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, применяются: Перечень учреждений, организаций и должностей, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, согласно приложению к постановлению Совета Министров СССР от 17 декабря 1959 г. N 1397 "О пенсиях за выслугу лет работникам просвещения, здравоохранения и сельского хозяйства" (далее - Постановление от 17 декабря 1959 г. N 1397); Списки должностей и учреждений, работа в которых засчитывается в стаж работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществляющим педагогическую деятельность, утвержденные постановлением Совета Министров РСФСР от 6 сентября 1991 г. N 463 (далее - Список от 6 сентября 1991 г. N 463), постановлением Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1999 г. N 1067 (далее - Список от 22 сентября 1999 г. N 1067) и постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 г. N 781 (далее - Список от 29 октября 2002 г. N 781); Правила исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", утвержденные постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 г. N 781 (далее - Правила).

Указанными Перечнем и Списками предусмотрено, что право на досрочное назначение страховой пенсии по старости имеют учителя, осуществляющие педагогическую деятельность в школах, независимо от их наименования.

Согласно пункту 4 Правил периоды выполнявшейся до 1 сентября 2000 года работы в должностях, в учреждениях, указанных в Списке, засчитываются в стаж работы независимо от условия выполнения в эти периоды нормы рабочего времени (педагогической или учебной нагрузки), а начиная с 1 сентября 2000 года - при условии выполнения (суммарно по основному и другим местам работы) нормы рабочего времени (педагогической или учебной нагрузки), установленной за ставку заработной платы (должностной оклад), за исключением случаев, определенных настоящими Правилами.

В силу части 3 статьи 2 Закона о страховых пенсиях в сфере пенсионного обеспечения применяются общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации. В случае если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотрены Законом о страховых пенсиях, применяются правила международного договора Российской Федерации.

Согласно части 2 статьи 11 Закона о страховых пенсиях периоды работы и (или) иной деятельности, которые выполнялись за пределами территории Российской Федерации, включаются в страховой стаж в случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации или международными договорами Российской Федерации, либо в случае уплаты страховых взносов в Пенсионный фонд Российской Федерации в соответствии с Федеральным законом от 15 декабря 2001 г. N 167-ФЗ "Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации".

Вопросы в области пенсионного обеспечения граждан государств-участников Содружества Независимых Государств (Республика Армения, Республика Беларусь, Республика Казахстан, Республика Кыргызстан, Российская Федерация, Республика Таджикистан, Туркменистан, Республика Узбекистан, Украина) урегулированы Соглашением от 13 марта 1992 г. "О гарантиях прав граждан государств-участников Содружества Независимых Государств в области пенсионного обеспечения", в статье 1 которого указано, что пенсионное обеспечение граждан государств-участников Соглашения и членов их семей осуществляется по законодательству государства, на территории которого они проживают.

В силу пункта 2 статьи 6 Соглашения от 13 марта 1992 года для установления права на пенсию, в том числе пенсий на льготных основаниях и за выслугу лет, гражданам государств-участников Соглашения учитывается трудовой стаж, приобретенный на территории любого из этих государств, а также на территории бывшего СССР за время до вступления в силу настоящего Соглашения. Данный документ подписан государствами-участниками Содружества Независимых Государств, в том числе Российской Федерацией и Республикой Узбекистан.

В соответствии со статьёй 10 Соглашения государства-участники Содружества берут на себя обязательства информировать друг друга о действующем в их государствах пенсионном законодательстве, последующих его изменениях, а также принимать необходимые меры к установлению обстоятельств, имеющих решающее значение для определения права на пенсию и ее размера.

Статьей 11 Соглашения от 13 марта 1992 года предусмотрено, что необходимые для пенсионного обеспечения документы, выданные в надлежащем порядке на территории государств-участников Содружества Независимых Государств или государств, входивших в состав СССР до 1 декабря 1991 года, принимаются на территории государств-участников Содружества без легализации.

В соответствии с пунктом 1 письма Министерства социальной защиты населения Российской Федерацией от 31 января 1994 г. N 1-369-18 при назначении пенсии гражданам, прибывшим в Россию из государств-участников Соглашения от 13 марта 1992 года, учитывается трудовой стаж, приобретенный на территории бывшего СССР за время до 13 марта 1992 года, а также после этой даты на территории государств-участников Соглашения от 13 марта 1992 года.

Пунктом "к" статьи 12 Закона Республики Узбекистан "О государственном пенсионном обеспечении граждан", вступившим в силу с 01 июля 1994 года, предусматривалось, что за период до 2011 года правом на пенсию по возрасту с уменьшением общеустановленного возраста на 5 лет имели учителя и другие работники просвещения при наличии специального стажа работы не менее 25 лет (часть VII Списка N 3 производств, учреждений, работ, профессий, должностей и показателей, дающих право на пенсию с уменьшением общеустановленного возраста на 5 лет).

Указанным Списком N 3 (в редакции, действовавшей до 01 января 2010 года) предусматривалось, что право на пенсию со снижением общеустановленного возраста в общеобразовательных школах (независимо от их наименования) имеют преподаватели, учителя; в детских домах - воспитатели (воспитатели-руководители), директора, их заместители по учебно-воспитательной работе (части), заведующие, их заместители по учебно-воспитательной и учебно-производственной работе (части), педагоги-воспитатели, сурдопедагоги, учителя.

Согласно пункту 5 Рекомендаций по проверке правильности назначения пенсий лицам, прибывшим в Российскую Федерацию из государств-республик бывшего СССР, утвержденных распоряжением Правления Пенсионного фонда Российской Федерации от 22 июня 2004 г. N 99р "О некоторых вопросах осуществления пенсионного обеспечения лиц, прибывших на место жительства в Российскую Федерацию из государств-республик бывшего СССР" для определения права на трудовую пенсию по старости, в том числе досрочную трудовую пенсию по старости лицам, прибывшим из государств-участников Соглашения от 13 марта 1992 года, учитывается трудовой стаж, приобретенный на территории любого из этих государств, а также на территории бывшего СССР. При этом трудовой стаж, имевший место в государствах-участниках Соглашения от 13 марта 1992 года, приравнивается к страховому стажу и стажу на соответствующих видах работ (письмо Минтруда России от 29 января 2003 г. N 203-16). Периоды работы и иной деятельности, включаемые в страховой стаж и стаж на соответствующих видах работ, а также порядок исчисления и правила подсчета указанного стажа устанавливаются в соответствии с нормами пенсионного законодательства Российской Федерации.

В силу пункта 4 указанных Рекомендаций необходимые для пенсионного обеспечения документы, выданные в надлежащем порядке на территории государств-участников Соглашения, принимаются на территории Российской Федерации без легализации.

Вместе с тем частью 9 статьи 21 Закона о страховых пенсиях предусмотрено, что орган, осуществляющий пенсионное обеспечение, вправе проверять обоснованность выдачи документов, необходимых для установления и выплаты страховой пенсии, а также достоверность содержащихся в них сведений.

Приказом Министра труда и социальной защиты Российской Федерации от 28 ноября 2014 г. N 958н утвержден Перечень документов, необходимых для установления страховой пенсии, установления и перерасчета размера фиксированной выплаты к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии назначения накопительной пенсии, установления пенсии по государственному пенсионному обеспечению.

Пунктом 6 названного Перечня определено, что для назначения страховой пенсии по старости необходимы документы: подтверждающие периоды работы и (или) иной деятельности и иные периоды, включаемые (засчитываемые) в страховой стаж, Правила подсчета и подтверждения которого утверждены Постановлением Правительства Российской Федерации от 2 октября 2014 г. N 1015 "Об утверждении Правил подсчета и подтверждения страхового стажа для установления страховых пенсий" (подпункт "а" пункта 6 Перечня); об индивидуальном пенсионном коэффициенте (подпункт "б" пункта 6 Перечня).

Необходимые для установления пенсии документы должны быть в подлинниках, выданных компетентными органами или должностными лицами, или в копиях, удостоверенных в установленном законодательством Российской Федерации порядке, и содержать достоверные сведения (пункт 51 Перечня).

Приказом Министра труда Российской Федерации от 17 ноября 2014 г. N 884н утверждены Правила обращения за страховой пенсией, фиксированной выплатой к страховой пенсии с учетом повышения фиксированной выплаты к страховой пенсии, накопительной пенсией, в том числе работодателей, и пенсией по государственному пенсионному обеспечению, их назначения, установления, перерасчета, корректировки из размера, в том числе лицам, не имеющим постоянного места жительства на территории Российской Федерации, проведения проверок документов, необходимых для их установления, перевода с одного вида пенсии на другой в соответствии с федеральными законами "О страховых пенсиях", "О накопительной пенсии" и "О государственном пенсионном обеспечении в Российской Федерации". (Далее - Правила N 884н).

Согласно пункту 22 Правил N 884н территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации при приеме заявления об установлении пенсии, в частности: дает оценку содержащимся в документах сведениям, а также правильности их оформления; проверяет в необходимых случаях обоснованность выдачи документов и достоверность содержащихся в них сведений; принимает меры по фактам представления документов, содержащих недостоверные сведения; принимает решения (распоряжения) об установлении пенсии (отказе в ее установлении) на основании совокупности документов, имеющихся в распоряжении территориального органа Пенсионного фонда Российской Федерации.

Порядок проведения проверок документов, необходимых для установления пенсии, регламентирован разделом VI Правил N 884н. Проверка представленных заявителем документов (сведений), необходимых для установления пенсии, в том числе обоснованность их выдачи, может осуществляться, в частности, путем направления запросов территориальным органом Пенсионного фонда России в компетентный орган государства-участника международного Соглашения в области пенсионного обеспечения (пункт 65 Правил N 884н).

Из трудовой книжки истца следует, что И.С. Ф. с 23 ноября 1989 года приказом от 25 ноября 1989 года N 80 была назначена учительницей русского языка и литературы в школу N 26 Баяутского района. 28 августа 1990 года приказом N 49 от этой же даты она переведена из школы N 26 в школу N 30 на основании личного заявления и приказа РайОНО. 30 августа 1993 года приказом N 86 от этой же даты уволена по собственному желанию в связи с переводом (подписано директором школы N 30, заверено печатью данного образовательного учреждения).

Согласно справке от 30 сентября 2014 года, уточняющей характер работы или условия труда, работа в которых засчитывается в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию в связи с особыми условиями труда, выданной директором школы N 26 Баяутского района, И.С.Ф. работала учителем русского языка и литературы в школе N 26 Баяутского района с 23 ноября 1989 года (приказ N 80 от 25 ноября 1989 года). Часовая нагрузка составляла 30 часов в неделю (приказ от 27 августа 1989 года N 1). Отпуска без сохранения заработной платы и по уходу за ребенком не предоставлялись. На курсы повышения квалификации И.С.Ф. не направлялась.

Согласно справке от 4 марта 2019 года, уточняющей характер работы или условия труда, работа в которых засчитывается в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию в связи с особыми условиями труда, выданной директором школы N 30 Баяутского района, И.С.Ф. работала в средней образовательной школе N 30 Баяутского района Сырдарьинской области Республики Узбекистан учителем русского языка и литературы с 28 августа 1990 года. Переведена из школы N 26 в школу N 30 Баяутского района на основании приказа N 53 от 28 августа 1990 года районного отдела народного образования Баяутского района Сырдарьинской области Республики Узбекистан (приказ по школе N 30 за N 49 от 28 августа 1990 года). 30 августа 1993 года уволена из школы N 30 Баяутского района по собственному желанию. Часовая нагрузка в неделю составляла: 1990 - 1991 гг. - 32 часа (приказ от 26 августа 1990 года N 13); в 1991 - 1992 гг. - 19 часов (приказ от 27 августа 1991 года N 27); в 1992 - 1993 гг. - 20 часов (приказ от 26 августа 1992 года N 30). Отпуска без сохранения заработной платы и по уходу за ребенком не предоставлялись. На курсы повышения квалификации И.С.Ф. не направлялась.

Сведения данных документов так же подтверждаются: выпиской из приказа от 28 августа 1990 года N 53 о переводе И.С.Ф. из школы N 26 в школу N 30 Баяутского района; справкой от 23 января 2019 года, уточняющей характер работы или условия труда, работа в которых засчитывается в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию в связи с особыми условиями труда, выданной директором школы N 26 Баяутского района; справкой от 1 октября 2014 года, уточняющей характер работы или условия труда, работа в которых засчитывается в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию в связи с особыми условиями труда, выданной директором школы N 30 Баяутского района.

Вследствие этого суд первой инстанции, правильно руководствуясь приведенными нормами права, пришел к обоснованному выводу о том, что истец имеет право на включение в специальный стаж периода ее работы с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 26 и периода ее работы в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района.

Вместе с тем, определяя подлежащим включению в специальный стаж Идрисовой С. Ф. весь спорный период ее работы в школе N 30 Баяутского района, суд первой инстанции не учел следующее.

Ответчик в апелляционной жалобе ссылается на то, что справка от 7 февраля 2020 года N 318 по Баяутской школе N 30 содержит сведения о начислении заработной платы истцу в период с апреля 1991 года по декабрь 1991 года и с сентября 1992 года по июль 1993 года, в то время как такие данные отсутствуют в акте Внебюджетного Пенсионного фонда при Министерстве финансов Республики Узбекистан Баяутского района Сырдарьинской области от 29 июля 2019 года.

В связи с имеющимися расхождениями в данных о заработной плате И.С.Ф. в указанные спорные периоды, по запросу суда апелляционной инстанции из Сырдарьинского областного управления внебюджетного Пенсионного фонда Республики Узбекистан были истребованы сведения об уплате страховых взносов за И.С.Ф. за период с октября 1992 года по 1993 год, а также сведения о заработной плате истца за данный период.

Согласно акту Сырдарьинского областного управления внебюджетного Пенсионного фонда Республики Узбекистан от 27 октября 2020 года в период работы в школе N 26 Баяутского района с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года и в школе N 30 Баяутского района с 28 августа 1990 года по 30 августа 1993 года И.С.Ф. ежемесячно выплачивалась заработная плата, за исключением января 1992 года, июля-августа 1992 года и августа 1993 года.

Аналогичные сведения о выплате И.С.Ф. заработной платы в периоды ее работы в школах N 26 и N 30 Баяутского района представлены Сырдарьинским областным управлением внебюджетного Пенсионного фонда Республики Узбекистан в акте от 27 октября 2020 года, представленном на запрос ГУ - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное), имеющемся в материалах настоящего дела.

Притом согласно справке от 7 февраля 2020 года, выданной Баяутским РайОНО школа N 30, страховые взносы по Узбекистану начали отчисляться с сентября 1992 года, представлены сведения о произведенных отчислениях страховых взносов за период с сентября 1992 года по июль 1993 года.

При таких обстоятельствах заслуживают внимание доводы апелляционной жалобы о необоснованном включении в специальный стаж истца периодов ее работы с 01 по 31 января 1992 года, с 1 июля по 31 августа 1992 года и с 1 по 30 августа 1993 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района, поскольку судом не было учтено, что в деле отсутствуют документы компетентного органа, подтверждающие уплату истцу заработной платы за указанные месяцы.

Учитывая изложенное, обжалуемое решение суда в данной части подлежит отмене, с вынесением в этой части нового решения об отказе в удовлетворении исковых требований о признании незаконным и отмене решения ответчика от 15 января 2018 года N 17 в части отказа И.С.Ф. во включении в ее специальный стаж периодов работы с 1 по 31 января 1992 года, с 1 июля по 31 августа 1992 года и с 1 по 30 августа 1993 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района и возложении на ответчика обязанности включить данные периоды в специальный стаж истца.

Удовлетворяя исковые требования И.С.Ф. о включении в специальный стаж периода работы ее в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР, суд первой инстанции исходил из того, что в этот период действовало Постановление от 17 декабря 1959 г. N 1397, пунктом 2 которого предусмотрена возможность зачета учителям и другим работникам просвещения в стаж работы по специальности периода работы в качестве штатных пионервожатых при условии выработки на момент обращения за назначением пенсии более 2/3 стажа в учреждениях и должностях, работа в которых дает право на назначение досрочной страховой пенсии по старости в связи с педагогической деятельностью.

Из трудовой книжки на имя истца следует, что И.С.Ф. работала: с 18 сентября 1981 года по 29 октября 1982 года в должности телефонистки Баяутского РайУОС; с 1 февраля 1983 года по 13 марта 1984 года в должности секретаря-машиниста Баяутского РайУОС; с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР; с 2 ноября 1987 года по 1 сентября 1988 года в должности секретаря-машинистки и библиотекаря райметодкабинета РОНО.

Исходя из выше приведенных норм права, при досрочном назначении страховой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, учет периодов такой деятельности, имевшей место до 1 января 1992 года, производится в соответствии с Постановлением от 17 декабря 1959 г. N 1397, утратившим силу с 1 октября 1993 года в связи с изданием Постановления Совета Министров - Правительства Российской Федерации от 22 сентября 1993 г. N 953 "О внесении изменений, дополнений и признании утратившими силу решений Совета Министров РСФСР по некоторым вопросам пенсионного обеспечения за выслугу лет в связи с педагогической деятельностью, лечебной и творческой работой".

Постановлением от 17 декабря 1959 г. N 1397 было предписано назначать пенсии за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения по перечню организаций и должностей согласно Приложению, в частности учителям и другим работникам просвещения при стаже работы по специальности не менее 25 лет (подпункт "а" пункта 1 Постановления). Этим же Постановлением (пункт 7) было утверждено Положение о порядке исчисления стажа для назначения пенсий за выслугу лет работникам просвещения и здравоохранения (далее - Положение от 17 декабря 1959 г. N 1397).

Пунктом 2 Положения от 17 декабря 1959 г. N 1397 устанавливалось, что учителям и другим работникам просвещения в стаж работы по специальности, кроме работы в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых дает право на пенсию за выслугу лет, в том числе засчитывалась работа в училищах, школах, пионерских лагерях и детских домах в качестве штатных пионервожатых.

Согласно пункту 4 Положения от 17 декабря 1959 г. N 1397 время работы, указанной в пунктах 1, 2 и 3 этого положения, засчитывалось в стаж работы по специальности при условии, если не менее 2/3 стажа, требуемого для назначения пенсии в соответствии с этим положением, приходилось на работу в учреждениях, организациях и должностях, работа в которых давала работникам просвещения право на льготную пенсию.

Постановлением Совета Министров РСФСР от 6 сентября 1991 года N 463 утвержден Список профессий и должностей работников образования, педагогическая деятельность которых в школах и других учреждениях для детей дает право на пенсию за выслугу лет, применяемый для учета периодов педагогической деятельности, имевшей место в период с 1 января 1992 года по 31 октября 1999 года включительно. Пунктом 2 данного Постановления было установлено, что в стаж, дающий право на пенсию за выслугу лет работникам образования засчитываются все виды педагогической деятельности в учреждениях (организациях) и должностях, предусмотренных Списком, независимо от ведомственной подчиненности учреждений (организаций).

Возможности зачета работникам образования в специальный стаж иных периодов трудовой деятельности, не относящейся к педагогической, Постановлением Совета Министров РСФСР от 6 сентября 1991 года N 463 предусмотрено не было, как и применяемыми в настоящее время в целях досрочного пенсионного обеспечения в соответствии со статьей 30 Закона о страховых пенсиях работников этой категории Правилами исчисления периодов работы, дающей право на досрочное назначение трудовой пенсии по старости лицам, осуществлявшим педагогическую деятельность в учреждениях для детей, в соответствии с подпунктом 19 пункта 1 статьи 27 Федерального закона "О трудовых пенсиях в Российской Федерации", утвержденными Постановлением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2002 г. N 781.

Таким образом, с 1 января 1992 года периоды работа в училищах, школах, пионерских лагерях и детских домах в качестве штатных пионервожатых не стали учитываться при исчислении специального стажа для назначения досрочной пенсии лицам, осуществляющим педагогическую деятельность в учреждениях для детей. Сохранение возможности зачета таким лицам в стаж работы по специальности работы в училищах, школах, пионерских лагерях и детских домах в качестве штатных пионервожатых допускается только при условии работы в период действия Положения от 17 декабря 1959 г. N 1397, то есть до 1 января 1992 года, и только при наличии у этих лиц стажа педагогической деятельности, требуемого для назначения досрочной пенсии, который имел место до 1 января 1992 года в учреждениях, организациях и должностях, входящих в Перечень от 17 декабря 1959 г. N 1397.

Как следует из материалов дела, педагогическая деятельность истца началась с 23 ноября 1989 года. На момент работы в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР специальный стаж педагогической деятельности у нее отсутствовал.

В соответствии с приведенными выше положениями законодательства Республики Узбекистан возможность включения в специальный стаж педагогической деятельности для назначения пенсии со снижением возраста периодов работы в должности пионервожатой, старшей пионервожатой в детских домах не предусмотрена.

Более того, доказательств получения истцом заработной платы в данный период работы и уплаты страховых взносов в материалах дела не имеется.

Однако, включая в специальный стаж истца период ее работы в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР, суд первой инстанции не учел приведенные положения закона и фактические обстоятельства дела.

Таким образом, решение суда в части признания незаконным и отмене решения ответчика от 15 января 2018 года N 17 в части отказа истцу во включении в ее специальный стаж периода работы в должности старшей пионервожатой в областном Детском доме N 13 Хавастского района УзССР с 26 августа 1985 года по 20 августа 1986 года и возложении на ответчика обязанности включить данный период в специальный стаж подлежит отмене, с вынесением в данной части нового решения об отказе в удовлетворении данных исковых требований.

Удовлетворяя исковые требования о возложении на ответчика обязанности назначить истцу страховую пенсию в связи с педагогической деятельностью с 25 сентября 2017 года, суд первой инстанции исходил из того, что на данную дату у И.С.Ф. имелась необходимая продолжительность специального стажа 25 лет с учетом включения в него спорных периодов.

Судебная коллегия не согласилась с данным выводом суда.

Как следует из материалов дела, на дату обращения, 25 сентября 2017 года, ответчиком в бесспорном порядке продолжительность специального стажа истца определена в 21 год 1 месяц 9 дней.

С учетом включения в специальный стаж истца периодов ее работы с 23 ноября 1989 года по 27 августа 1990 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 26 Баяутского района и с 28 августа 1990 года по 31 декабря 1991 года, с 1 февраля 1992 года по 30 июня 1992 года, с 01 сентября 1992 года по 31 июля 1993 года в должности учителя русского языка и литературы в школе N 30 Баяутского района, продолжительность специального стажа истца составляет 24 года 6 месяцев 18 дней, что подтверждается сообщением ГУ - Управления Пенсионного фонда Российской Федерации в Краснослободском муниципальном районе Республики Мордовия (межрайонное) от 12 ноября 2020 г. N 06/2357.

Из материалов дела следует, что после 25 сентября 2017 года истец продолжила осуществлять педагогическую деятельность.

Согласно трудовой книжке истца, приказу о принятии на работу, тарификационным спискам и расчетным листам, справке от 19 ноября 2020 года N 129/20, уточняющей характер работы или условия труда, работа в которых засчитывается в специальный стаж, дающий право на досрочную трудовую пенсию в связи с особыми условиями труда, выданной директором ГБЮУ г. Москвы "Школа N 1430 имени Героя Социалистического Труда Г. В. Кисунько", И.С.Ф. с 25 сентября 2015 года по настоящее время работает в должности учителя в данном образовательном учреждении с полной нагрузкой. За данный период у нее имелось отвлечение от основанной работы - отпуск без сохранения заработной платы 25 сентября 2017 года.

Из материалов пенсионного дела следует, что период работы истца в данном образовательном учреждении с 25 сентября 2015 года по 24 сентября 2017 года пенсионным органом засчитано в специальный стаж истца в бесспорном порядке.

Таким образом, с учетом включения в специальный стаж истца указанных выше периодов работы и с учетом продолжения осуществления ее педагогической деятельности до настоящего времени, продолжительности специального стажа 25 лет И.С.Ф. достигла на 8 марта 2018 года, с учетом отпуска без сохранения заработной платы 25 сентября 2017 года.

(Апелляционное определение от 24 ноября 2020 г. N 33-1793/2020. Краснослободский районный суд РМ. Дело N 2-2-174/2020).

11. Предъявление иска о восстановлении срока на получение средств пенсионных накоплений правопреемниками застрахованных лиц и после истечения установленного шестимесячного срока, восстановление которого осуществляется судом, не влечет возложения на пенсионный орган обязанности по возмещению судебных расходов.

Б.А.Е. обратился в суд с иском к ГУ - Отделению Пенсионного фонда Российской Федерации по Республике Мордовия (далее - ОПФР по Республике Мордовия), в котором просил восстановить ему срок для обращения с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений в пенсионный орган за умершего отца Б.Е.А., <...> года рождения.

В обоснование своих требований истец указал, что <...> умер его отец - Б.Е.А., который был застрахован в Пенсионном фонде Российской Федерации и при жизни за него работодателем уплачивались страховые взносы на финансирование накопительной части трудовой пенсии. Соответственно, сформировались пенсионные накопления, учтенные в специальной части индивидуального лицевого счета умершего. Шестимесячный срок, установленный для обращения с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений в орган Пенсионного фонда Российской Федерации, пропущен по уважительной причине.

Решением Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 29 апреля 2021 года исковые требования Б.А.Е. удовлетворены.

С ОПФР по Республике Мордовия в пользу Б.А.Е. взысканы расходы по оплате государственной пошлины в размере 300 рублей.

Как установлено судом и следует из материалов дела, согласно свидетельству о рождении Б.А.Е. родился <...>. Его родителями являются Б.Е.А. (отец) и Б.О.В. (мать).

Из записи акта о заключении брака N 4 от 27 января 2001 года следует, что родители истца состояли в зарегистрированном браке с <...>.

<...> умерла мать истца - Безина О. В.

<...> умер отец истца - Безин Е. А.

04 февраля 2021 года Безин А. Е. обратился в территориальный орган Пенсионного фонда Российской Федерации с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений, учтенных в специальной части индивидуального лицевого счета Б.Е.А., умершего <...>.

Решением территориального органа Пенсионного фонда Российской Федерации от 16 марта 2021 г. N 011020-ОТК00190 ему отказано в выплате средств пенсионных накоплений, учтенных в специальной части индивидуального счета Б.Е.А., умершего <...>, в связи с тем, что заявление было подано по истечении срока, установленного для обращения с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений.

Разрешая исковые требования Б.А.Е., суд первой инстанции признал уважительными причины пропуска истцом срока для обращения в пенсионный орган за выплатой средств пенсионных накоплений и восстановил ему срок на обращение с заявлением о выплате средств пенсионных накоплений, учтенных в специальной части индивидуального лицевого счета умершего отца - Б.Е.А.

Разрешая вопрос о взыскании расходов по оплате государственной пошлины, суд, руководствуясь статьей 98 ГПК РФ, исходил из того, что Б.А.Е. как сторона, в пользу которой состоялся судебный акт, имеет право на возмещение понесенных судебных расходов, в связи с чем взыскал с ответчика в пользу истца 300 руб. в возмещение расходов по уплате государственной пошлины.

Судебная коллегия не согласилась с указанным выводом суда первой инстанции, поскольку он сделан с нарушением норм процессуального права.

По общему правилу, предусмотренному частью 1 статьи 98 ГПК РФ, стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы.

Вместе с тем в пункте 19 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21 января 2016 г. N 1 "О некоторых вопросах применения законодательства о возмещении издержек, связанных с рассмотрением дела" разъяснено, что не подлежат распределению между лицами, участвующими в деле, издержки, понесенные в связи с рассмотрением требований, удовлетворение которых не обусловлено установлением фактов нарушения или оспаривания прав истца ответчиком.

Из указанных выше положений закона следует, что действующее правовое регулирование допускает получение средств пенсионных накоплений правопреемниками застрахованных лиц и после истечения установленного шестимесячного срока, восстановление которого осуществляется судом.

Таким образом, срок, предусмотренный пунктом 3 статьи 38 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 111-ФЗ "Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в Российской Федерации" и пунктом 10 Правил выплаты пенсионным фондом Российской Федерации правопреемникам умерших застрахованных лиц средств пенсионных накоплений, учтенных в специальной части индивидуальных лицевых счетов, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июля 2014 года N 711, относится к срокам осуществления субъективного права на получение средств пенсионных накоплений, а его соблюдение выступает необходимой предпосылкой приобретения указанных средств.

Рассмотрение заявления правопреемника о восстановлении срока обращения в территориальные органы Пенсионного фонда Российской Федерации производится судом независимо от наличия спора между этим лицом и другими правопреемниками, территориальными органами Пенсионного фонда Российской Федерации.

Как указано в Обзоре законодательства и судебной практики Верховного Суда Российской Федерации за второй квартал 2010 года (вопрос N 3), утвержденном Постановлением Президиума Верховного Суда Российской Федерации от 15 сентября 2010 года), заявления граждан о восстановлении срока обращения в территориальные органы Пенсионного фонда Российской Федерации за выплатой средств пенсионных накоплений подлежат рассмотрению в исковом порядке, поскольку действующим ГПК РФ иного порядка для рассмотрения таких заявлений не установлено.

Таким образом, рассмотрение спора судом было вызвано не возражениями ответчика против требований Б.А.Е., а обусловлено прямым указанием на это в пункте 3 статьи 38 Федерального закона от 24 июля 2002 г. N 111-ФЗ "Об инвестировании средств для финансирования накопительной части трудовой пенсии в Российской Федерации".

Поскольку предъявление Б.А.Е. иска не было связано с нарушением или оспариванием его прав со стороны ответчика, оснований для возложения на ответчика обязанности по возмещению судебных расходов не имеется.

(Апелляционное определение от 6 июля 2021 г. N 33-1246/2021. Ленинский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-812/2021).

Разрешение споров, связанных с защитой трудовых прав

12. По смыслу статей 15, 16, 56, части 2 статьи 67 ТК РФ в их системном единстве, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет её с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.

К.М. С. обратился в суд с иском к обществу с ограниченной ответственностью "Частная охранная организация "Молот" (далее - ООО "ЧОО "Молот"), в котором просил признать факт трудовых отношений и взыскать в его пользу с ответчика: задолженность по заработной плате; денежную компенсацию за задержку выплаты заработной платы; компенсацию за неиспользованный отпуск; разницу между выплаченной заработной платой и минимальным размером оплаты труда (далее - МРОТ) в сумму затрат на униформу и затрат на медосмотр; почтовые расходы; компенсацию морального вреда.

В обоснование иска указал, что он работал охранником 4-го разряда в ООО "ЧОО "Молот" в период с 16 июня 2018 года на парковке N 2 "Восток. Обход города Саранск" на 2 134 легковых автомобиля. После 30 июня 2018 года был переведён на охрану объекта ГБУЗ РМ "Детская республиканская клиническая больница", расположенного по адресам: г. Саранск, ул. Полежаева, д. 113, и г. Саранск, ул. Р. Люксембург, д. 15. В очередной день его дежурства, 2 октября 2020 года, работодатель в 7 часов утра привёл другого работника по пост, не допустив его до работы. Официально трудовой договор с ним не заключался, однако фактически между ним и ООО "ЧОО "Молот" сложились трудовые отношения. Ответчик выплатил ему заработную плату за август 2020 года в размере 2 000 рублей, не доплатив 8 000 рублей, а также не выплатив ему заработную плату за сентябрь 2020 года в размере 10 000 рублей. При увольнении ему не выплатили компенсацию за неиспользованный отпуск, не оплатили расходы на медицинские осмотры и униформу. Кроме того, истец считает, что ему необходима доплата, составляющая разницу между выплаченной ему заработной платой и МРОТ. По соглашению с работодателем ему платили 1 000 руб. за дежурство.

Решением Ленинского районного суда г. Саранска Республики Мордовия от 11 января 2021 года исковые требования К.М.С. удовлетворены частично. С ООО "ЧОО "Молот" в пользу К.М. С. взыскана задолженность по заработной плате в размере 14 000 рублей, судебные расходы в размере 333 руб. 40 коп. В остальной части исковые требования К.М.С. оставлены без удовлетворения.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней К.М.С. выражает несогласие с решением суда, просит его отменить, приводя доводы о том, что он не мог приступить к работе охранника без униформы, нашивки ООО "ЧОО "Молот" и личной карточки охранника. Указывает на то, что в 2018 году он приступил к работе с ведома работодателя, следовательно, трудовой договор считается заключенным. Факт трудовых отношений подтверждается пропуском на территорию, личной карточкой, журналом регистрации прихода на работу, табелем учёта рабочего времени, наличием униформы, ответом Центра лицензионно-разрешительной работы Управления Росгвардии по Республике Мордовии от 5 февраля 2021 г. N 3/576/к-8. К.М.С. полагает, что суд первой инстанции неправомерно возложил на него бремя доказывания факта трудовых отношений.

В соответствии с частью 1 статьи 37 Конституции Российской Федерации труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию.

К основным принципам правового регулирования трудовых отношений и иных непосредственно связанных с ними отношений, исходя из общепризнанных принципов и норм международного права и в соответствии с Конституцией Российской Федерации, статья 2 Трудового кодекса Российской Федерации (далее - ТК РФ) относит, в том числе: свободу труда, включая право на труд, который каждый свободно выбирает или на который свободно соглашается; право распоряжаться своими способностями к труду, выбирать профессию и род деятельности; обеспечение права каждого на защиту государством его трудовых прав и свобод, включая судебную защиту.

Трудовые отношения - отношения, основанные на соглашении между работником и работодателем о личном выполнении работником за плату трудовой функции (работы по должности в соответствии со штатным расписанием, профессии, специальности с указанием квалификации; конкретного вида поручаемой работнику работы) в интересах, под управлением и контролем работодателя, подчинении работника правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами, трудовым договором. Заключение гражданско-правовых договоров, фактически регулирующих трудовые отношения между работником и работодателем, не допускается (статья 15 ТК РФ).

В силу части 1 статьи 16 ТК РФ трудовые отношения возникают между работником и работодателем на основании трудового договора, заключаемого ими в соответствии с этим Кодексом.

Трудовые отношения между работником и работодателем возникают также на основании фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен (часть 3 статьи 16 ТК РФ).

Данная норма представляет собой дополнительную гарантию для работников, приступивших к работе с разрешения уполномоченного должностного лица без заключения трудового договора в письменной форме, и призвана устранить неопределённость правового положения таких работников (пункт 3 определения Конституционного Суда Российской Федерации от 19 мая 2009 г. N 597-О-О).

В статье 56 ТК РФ предусмотрено, что трудовой договор - соглашение между работодателем и работником, в соответствии с которым работодатель обязуется предоставить работнику работу по обусловленной трудовой функции, обеспечить условия труда, предусмотренные трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, коллективным договором, соглашениями, локальными нормативными актами и данным соглашением, своевременно и в полном размере выплачивать работнику заработную плату, а работник обязуется лично выполнять определённую этим соглашением трудовую функцию в интересах, под управлением и контролем работодателя, соблюдать правила внутреннего трудового распорядка, действующие у данного работодателя (часть 1 данной нормы).

Согласно части 1 статьи 61 ТК РФ трудовой договор вступает в силу со дня его подписания работником и работодателем, если иное не установлено названным Кодексом, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами Российской Федерации или трудовым договором, либо со дня фактического допущения работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя.

Трудовой договор заключается в письменной форме, составляется в двух экземплярах, каждый из которых подписывается сторонами (часть 1 статьи 67 ТК РФ).

Трудовой договор, не оформленный в письменной форме, считается заключенным, если работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного на это представителя. При фактическом допущении работника к работе работодатель обязан оформить с ним трудовой договор в письменной форме не позднее трёх рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе, а если отношения, связанные с использованием личного труда, возникли на основании гражданско-правового договора, но впоследствии были признаны трудовыми отношениями, - не позднее трёх рабочих дней со дня признания этих отношений трудовыми отношениями, если иное не установлено судом (часть 2 статьи 67 ТК РФ).

Если физическое лицо было фактически допущено к работе работником, не уполномоченным на это работодателем, и работодатель или его уполномоченный на это представитель отказываются признать отношения, возникшие между лицом, фактически допущенным к работе, и данным работодателем, трудовыми отношениями (заключить с лицом, фактически допущенным к работе, трудовой договор), работодатель, в интересах которого была выполнена работа, обязан оплатить такому физическому лицу фактически отработанное им время (выполненную работу). (Часть 1 статьи 67.1 ТК РФ).

Частью 1 статьи 68 ТК РФ предусмотрено, что приём на работу оформляется приказом (распоряжением) работодателя, изданным на основании заключенного трудового договора. Содержание приказа (распоряжения) работодателя должно соответствовать условиям заключенного трудового договора.

Согласно разъяснениям, содержащимся в абзаце 2 пункта 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации", если трудовой договор не был оформлен надлежащим образом, однако работник приступил к работе с ведома или по поручению работодателя или его уполномоченного представителя, то трудовой договор считается заключенным и работодатель или его уполномоченный представитель обязан не позднее трёх рабочих дней со дня фактического допущения к работе оформить трудовой договор в письменной форме (часть 2 статьи 67 ТК РФ). При этом следует иметь в виду, что представителем работодателя в указанном случае является лицо, которое в соответствии с законом, иными нормативными правовыми актами, учредительными документами юридического лица (организации) либо локальными нормативными актами или в силу заключенного с этим лицом трудового договора наделено полномочиями по найму работников, поскольку именно в этом случае при фактическом допущении работника к работе с ведома или по поручению такого лица возникают трудовые отношения (статья 16 ТК РФ) и на работодателя может быть возложена обязанность оформить трудовой договор с этим работником надлежащим образом.

Из приведённых выше нормативных положений трудового законодательства и разъяснений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по их применению следует, что к характерным признакам трудового правоотношения относятся: достижение сторонами соглашения о личном выполнении работником определённой, заранее обусловленной трудовой функции в интересах, под контролем и управлением работодателя; подчинение работника действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка при обеспечении работодателем условий труда; возмездный характер трудового отношения (оплата производится за труд).

Обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений с работником (заключение в письменной форме трудового договора, издание приказа (распоряжения) о приёме на работу) нормами ТК РФ возлагается на работодателя.

Само по себе отсутствие оформленного надлежащим образом, то есть в письменной форме, трудового договора не исключает возможности признания сложившихся между сторонами отношений трудовыми, а трудового договора - заключенным при наличии в этих отношениях признаков трудового правоотношения, поскольку к основаниям возникновения трудовых отношений между работником и работодателем закон (часть 3 статьи 16 ТК РФ) относит также фактическое допущение работника к работе с ведома или по поручению работодателя или его представителя в случае, когда трудовой договор не был надлежащим образом оформлен.

Цель указанной нормы - устранение неопределённости правового положения таких работников и неблагоприятных последствий отсутствия трудового договора в письменной форме, защита их прав и законных интересов как экономически более слабой стороны в трудовом правоотношении, в том числе путем признания в судебном порядке факта трудовых отношений между сторонами, формально не связанными трудовым договором. При этом неисполнение работодателем, фактически допустившим работника к работе, обязанности не позднее трёх рабочих дней со дня фактического допущения работника к работе оформить в письменной форме с ним трудовой договор может быть расценено как злоупотребление правом со стороны работодателя на заключение трудового договора вопреки намерению работника заключить трудовой договор.

Таким образом, по смыслу статей 15, 16, 56, части 2 статьи 67 ТК РФ в их системном единстве, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет её с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, наличие трудового правоотношения презюмируется и трудовой договор считается заключенным. В связи с этим доказательства отсутствия трудовых отношений должен представить работодатель.

В соответствии с абзацем 5 части 1 статьи 21 ТК РФ работник имеет право на своевременную и в полном объёме выплату заработной платы в соответствии со своей квалификацией, количеством и качеством выполненной работы.

Данному праву работника в силу абзаца 7 части 2 статьи 22 ТК РФ корреспондирует обязанность работодателя выплачивать в полном размере причитающуюся работнику заработную плату в установленные законом или трудовым договором сроки и соблюдать трудовое законодательство, локальные нормативные акты, условия коллективного договора и трудового договора.

Согласно статье 132 ТК РФ заработная плата каждого работника зависит от его квалификации, сложности выполняемой работы, количества и качества затраченного труда и максимальным размером не ограничивается, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом.

Запрещается какая бы то ни было дискриминация при установлении и изменении условий оплаты труда.

Частью 1 статьи 135 ТК РФ определено, что заработная плата работнику устанавливается трудовым договором в соответствии с действующими у данного работодателя системами оплаты труда.

Согласно части 4 статьи 84.1 ТК РФ в день прекращения трудового договора работодатель обязан выдать работнику трудовую книжку или предоставить сведения о трудовой деятельности (статья 66.1 настоящего Кодекса) у данного работодателя и произвести с ним расчёт в соответствии со статьёй 140 настоящего Кодекса.

Из материалов дела усматривается, что ООО "ЧОО "Молот" зарегистрировано в качестве юридического лица 21 ноября 2014 года. Основным видом деятельности общества является оказание юридическим и физическим лицам на возмездной договорной основе услуг по охране и защите их законных прав и интересов. Местонахождение: г. Саранск.

Обращаясь в суд с иском к ООО "ЧОО "Молот" об установлении факта трудовых отношений, К.М.С. приводил доводы о том, что с 16 июня 2018 года он был допущен работодателем к работе в должности охранника в ООО "ЧОО "Молот" изначально на объекте охраны - парковке N 2 "Восток. Обход города Саранск", а после 30 июня 2018 года был переведён на охрану объекта ГБУЗ РМ "Детская республиканская клиническая больница", расположенного по адресам: г. Саранск, ул. Полежаева, д. 113, и г. Саранск, ул. Р. Люксембург, д. 15. Однако в нарушение требований закона трудовые отношения между сторонами не были оформлены, трудовой договор с ним не заключался. 2 октября 2020 года работодатель отстранил его от выполнения трудовых обязанностей без соблюдения процедуры увольнения, не произведя с ним окончательного расчёта.

При подаче иска К.М.С. в обоснование доводов о наличии трудовых отношений с ООО "ЧОО "Молот" представлены копии: справки, выданной ООО "ЧОО "Молот", согласно которой К.М.С. является сотрудником ООО "ЧОО "Молот" и осуществляет деятельность по охране административного здания ГБУЗ РМ "Детская республиканская клиническая больница"; удостоверения частного охранника от 30 мая 2018 года; личной карточки охранника от 15 июня 2018 года, согласно которой К.М.С. является охранником ООО "ЧОО "Молот"; рукописных графиков дежурств за период с августа 2018 года по октябрь 2020 года; графика дежурств (сменности) ООО "ЧОО "Молот" при 24 часовой смене на сентябрь 2020 года, в котором значится К.М.С.; журналов записей обходов и происшествий на охраняемом объекте за июль-август 2020 года, в которых значится К.М.С.; выписок из протокола серии 13-1310 N 133 от 25 июля 2018 года и протокола серии П13-1308 N 14 от 17 июля 2019 года проведения ЦЛРР Управлением Росгвардии по Республике Мордовия проверки работников ООО "ЧОО "Молот" на пригодность к действиям в условиях, связанных с применением огнестрельного оружия и специальных средств; медицинских заключений об отсутствии медицинских противопоказаний к владению оружием от 2 июля 2019 года и 14 августа 2020 года.

Ответчик отрицал факт наличия трудовых отношений с К.М.С., ссылаясь на то, что отношения сторон носили гражданско-правовой характер, заявление о приёме на работу истец не писал, трудовую книжку и другие документы не сдавал, приказы о приёме на работу и его увольнении не издавались, с правилами внутреннего трудового распорядка и иными локальными нормативными актами работодателя не знакомился, в период с июля 2018 года по август 2020 года К.М.С. не работал в ООО "ЧОО "Молот". Между тем ответчиком не оспаривалось, что в период с августа по сентябрь 2020 года К.М.С. временно осуществлял охранную деятельность в ООО "ЧОО "Молот". У него был испытательный срок ввиду пенсионного возраста. Согласно графикам дежурств за август и сентябрь 2020 года Козин М. С. отработал 16 смен. Согласно устной договоренности между руководством ООО "ЧОО "Молот" и К.М.С. оплата должна производиться по 1 000 рублей за смену. Ему выплачено за указанный период 2 000 рублей. Долг по заработной плате перед К.М.С. у ответчика составляет 14 000 рублей, что ответчиком не отрицается. Просил применить срок исковой давности к требованиям об установлении факта трудовых отношений.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований К.М.С. об установлении факта трудовых отношений, суд первой инстанции со ссылкой на положения статей 15, 16, 56, 67, 68 ТК РФ исходил из того, что бремя доказывания факта наличия трудовых отношений между К.М.С. и ООО "ЧОО "Молот" возлагается на истца. Однако представленные истцом документы суд не принял в качестве относимых, допустимых, достоверных и достаточных доказательств, подтверждающих тот факт, что он был допущен к работе по обусловленной трудовой функции (специальности, должности) представителем работодателя, наделённым в соответствии с законом, учредительными документами юридического лица (организации), либо локальными нормативными актами, или в силу заключенного с этим лицом трудового договора полномочиями по найму работников, в связи с чем пришёл к выводу, что правовых оснований для установления факта трудовых отношений между К.М.С. и ООО "ЧОО "Молот" в период с 16 июня 2018 года по 2 октября 2020 года не имеется.

В связи с тем, что суд не установил наличие трудовых отношений между истцом и ответчиком, а также факт причинения ответчиком истцу физических и нравственных страданий, он отказал в удовлетворении требований истца о взыскании с ответчика в его пользу компенсации за неиспользованный отпуск, разницы между выплаченной заработной платой и МРОТ, компенсации за задержку заработной платы и компенсации морального вреда. Также суд отказал в удовлетворении требований К.М.С. о взыскании с ООО "ЧОО "Молот" затрат на униформу и на медицинский осмотр, поскольку истец не представил доказательств, что указанные затраты вызваны действиями ответчика.

Вместе с тем, установив, что согласно графикам дежурств (сменности) ГБУЗ N 2 при 24 часовой смене на август 2020 года и на сентябрь 2020 года К.М.С. отработал 16 смен, а из объяснений сторон следует, что оплата должна была быть произведена в размере 1 000 рублей за смену, тогда как К.М.С. за август 2020 года было выплачено всего 2 000 рублей, суд взыскал в пользу истца с ответчика недоплаченную сумму в размере 14 000 рублей.

С выводом суда первой инстанции об отсутствии правовых оснований для установления факта трудовых отношений между К.М.С. и ООО "ЧОО "Молот" в период с 16 июня 2018 года по 2 октября 2020 года судебная коллегия не согласилась, поскольку он не основан на имеющихся в деле доказательствах. Нормы материального права применены судом неверно.

Согласно части 1 статьи 12 ГПК РФ, конкретизирующей положения части 3 статьи 123 Конституции Российской Федерации, правосудие по гражданским делам осуществляется на основе состязательности и равноправия сторон.

В развитие указанных принципов статья 56 ГПК РФ предусматривает, что каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений, если иное не предусмотрено федеральным законом. Суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались.

Доказательствами по делу являются полученные в предусмотренном законом порядке сведения о фактах, на основе которых суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, обосновывающих требования и возражения сторон, а также иных обстоятельств, имеющих значение для правильного рассмотрения и разрешения дела. Эти сведения могут быть получены из объяснений сторон и третьих лиц, показаний свидетелей, письменных и вещественных доказательств, аудио- и видеозаписей, заключений экспертов (часть 1 статьи 55 ГПК РФ).

По данному делу юридически значимыми и подлежащими определению и установлению с учётом исковых требований К.М.С., возражений ответчика относительно иска и регулирующих спорные отношения норм материального права являлись следующие обстоятельства: было ли достигнуто соглашение между К.М.С. и ООО "ЧОО "Молот" или его уполномоченным представителем о личном выполнении К.М.С. работы по должности охранника; был ли допущен К.М.С. к выполнению этой работы работодателем или его уполномоченным представителем; выполнял ли К.М.С. работу в качестве охранника в интересах, под контролем и управлением работодателя, начиная с 16 июня 2018 года по 2 октября 2020 года; подчинялся ли К.М.С. действующим у работодателя правилам внутреннего трудового распорядка; каков был его режим рабочего времени при выполнении работы по должности охранника; выплачивалась ли ему заработная плата ООО "ЧОО "Молот", в каком размере и каким способом.

Между тем суд первой инстанции указанные обстоятельства не определил в качестве юридически значимых для правильного разрешения спора. Кроме того, вопреки положениям статей 15, 16, 56, части 2 статьи 67 ТК РФ, по смыслу которых наличие трудового правоотношения презюмируется, если работник, с которым не оформлен трудовой договор в письменной форме, приступил к работе и выполняет её с ведома или по поручению работодателя или его представителя и в интересах работодателя, под его контролем и управлением, а обязанность по надлежащему оформлению трудовых отношений законом возложена на работодателя, суд первой инстанции неправильно распределил обязанность по доказыванию юридически значимых обстоятельств по делу, освободив работодателя от представления доказательств отсутствия трудовых отношений и возложив бремя доказывания факта наличия трудовых отношений исключительно на работника К.М.С.

Из материалов дела следует, что согласно личной карточке охранника, выданной 15 июня 2018 года, К.М.С. является охранником ООО "ЧОО "Молот".

Как следует из сообщения врио заместителя начальника Управления начальника ЦЛРР Управления Росгвардии по Республике Мордовия Ш.Ю.Н. от 5 февраля 2021 года N 3/576/к-8, данного на обращение К.М.С., для получения личной карточки охранника руководитель либо представитель частной охранной организации на основании документов, удостоверяющих личность и подтверждающих полномочия на осуществление действий от имени этой частной охранной организации, подаёт в подразделение лицензионно-разрешительной работы территориального органа Росгвардии по месту нахождения лицензионного дела частной охранной организации следующие документы: заявление, удостоверение частного охранника, фотографию частного охранника размером 3 4 см, копию (выписку из) приказа (распоряжения) частной охранной организации о приёме гражданина на работу на должность частного охранника, согласие частного охранника на обработку его персональных данных.

В ходе рассмотрения обращения, согласно системе централизованного учёта оружия Росгвардии, установлено, что К.М.С. был трудоустроен в ООО "ЧОО "Молот" в период с 15 июня 2018 года до 15 августа 2018 года. Ему в установленном приказом Росгвардии от 28 июня 2019 года N 238 Порядке была выдана личная карточка охранника.

Согласно выписке из протокола серии 13-1310 N 133 от 25 июля 2018 года и выписке из протокола серии П13-1308 N 14 от 17 июля 2019 года проведения ЦЛРР Управлением Росгвардии по Республике Мордовия проверки работников ООО "ЧОО "Молот" на пригодность к действиям в условиях, связанных с применением огнестрельного оружия и специальных средств, К.М.С. значится в числе охранников ООО "ЧОО "Молот".

23 декабря 2019 года между ГБУЗ РМ "Детская республиканская клиническая больница" и ООО "ЧОО "Молот" заключен контракт N 0809500000_275175 на оказание услуг от 23 декабря 2019 года, согласно условиям которого исполнитель обязуется оказать для заказчика услуги частной охраны (выставление поста охраны). Место оказания услуг: ГБУЗ РМ "Детская республиканская клиническая больница". 1-я территория - г. Саранск, ул. Полежаева, д. 113; 2-я территория - г. Саранск, ул. Р. Люксембург, д. 15. Срок оказания услуг с даты заключения контракта 12 месяцев.

Согласно справке, выданной ООО "ЧОО "Молот", К.М.С. является сотрудником ООО ЧОО "Молот" и осуществляет деятельность по охране административного здания ГБУЗ РМ "Детская республиканская клиническая больница", находящего по адресу: 430016, Республика Мордовия, г. Саранск, ул. Полежаева, д. 113.

В графиках дежурств (сменности) ГБУЗ N 2 при 24 часовой смене на август 2020 года, утверждённой директором ООО "ЧОО "Молот" 1 августа 2020 года, и на сентябрь 2020 года, утвержденной директором ООО "ЧОО "Молот" 1 сентября 2020 года, значится К.М.С.

В графике дежурств за период с августа 2018 года по октябрь 2020 года и записях обходов и происшествий на охраняемом объекте за июль-август 2020 года значится К.М.С.

Анализируя представленные истцом доказательства с применением принципов относимости, допустимости, достоверности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности, судебная коллегия пришла к выводу о том, что К.М.С. с 16 июня 2018 года фактически был допущен к работе в ООО "ЧОО "Молот" в должности охранника. Доказательств, опровергающих сведения, изложенные в приведённых выше документах, равно как доказательств в подтверждение доводов о том, что К.М.С. только в период с августа по сентябрь 2020 года временно осуществлял охранную деятельность в ООО "ЧОО "Молот" и у него был испытательный срок, ответчиком в нарушение статьи 56 ГПК РФ суду представлены не были.

Таким образом, вывод суда об отсутствии доказательств наличия между сторонами трудовых отношений противоречит положениям трудового законодательства, по смыслу которых наличие трудового правоотношения между сторонами презюмируется и трудовой договор считается заключенным, если работник приступил к выполнению своей трудовой функции и выполнял её с ведома и по поручению работодателя или его уполномоченного лица.

Кроме того, в трудовом споре все сомнения должны трактоваться в пользу работника, как наименее защищённой стороны в сфере трудовых правоотношений, лишённой в большей мере возможности представления доказательств в рамках рассмотрения индивидуального трудового спора.

При таких обстоятельствах решение суда в части отказа в удовлетворении искового требования К.М.С. к ООО "ЧОО "Молот" об установлении факта трудовых отношений нельзя признать законным и оно подлежит отмене с принятием по делу нового решения об удовлетворении иска в данной части.

Не может согласиться судебная коллегия с решением суда и в части размера взысканной в пользу истца задолженности по заработной плате.

Согласно разъяснениям, данным Верховным Судом Российской Федерации в пункте 23 постановления Пленума от 29 мая 2018 г. N 15 "О применении судами законодательства, регулирующего труд работников, работающих у работодателей - физических лиц и у работодателей -субъектов малого предпринимательства, которые отнесены к микропредприятиям", при рассмотрении дел о взыскании заработной платы по требованиям работников, трудовые отношения с которыми не оформлены в установленном законом порядке, судам следует учитывать, что в случае отсутствия письменных доказательств, подтверждающих размер заработной платы, получаемой работниками, работающими у работодателя - физического лица (являющегося индивидуальным предпринимателем, не являющегося индивидуальным предпринимателем) или у работодателя - субъекта малого предпринимательства, который отнесён к микропредприятиям, суд вправе определить её размер исходя из обычного вознаграждения работника его квалификации в данной местности, а при невозможности установления размера такого вознаграждения - исходя из размера минимальной заработной платы в субъекте Российской Федерации (часть 3 статьи 37 Конституции РФ, статья 133.1 ТК РФ, пункт 4 статьи 1086 ГК РФ).

Истец в исковом заявлении ссылался на то, что в одном месяце у него было по 10 смен. Согласно договорённости между ним и ответчиком оплата за смену составляла 1 000 рублей, однако ответчик выплатил ему заработную плату за август 2020 года в размере 2 000 рублей, не доплатив 8 000 рублей. Также не выплатил ему заработную плату за сентябрь 2020 года в размере 10 000 рублей.

Ответчик не отрицал, что согласно устной договоренности между руководством ООО "ЧОО "Молот" и К.М.С., оплата производится по 1 000 рублей за смену. К.М.С. выплачено за спорный период только 2 000 рублей.

Взыскивая в пользу истца с ответчика недоплаченную сумму заработной платы в размере 14 000 рублей, суд первой инстанции сослался на графики дежурств (сменности) ГБУЗ N 2 при 24 часовой смене на август 2020 года и на сентябрь 2020 года, представленные ответчиком, согласно которым К.М.С. отработал 16 смен.

Однако указанные графики не содержат сведений об ознакомлении сотрудников с ними, тогда как из представленных ответчиком суду первой инстанции трудовых договоров, заключенных ООО "ЧОО "Молот" с иными лицами, принимаемыми на работу на должность охранника, следует, что график сменности разрабатывается на предприятии для каждого учётного периода и доводится до сведения сотрудников не позднее чем за один месяц до введения его в действие.

Вместе с тем представленный истцом график дежурств (сменности) ГБУЗ N 2 при 24 часовой смене на сентябрь 2020 года содержит сведения об ознакомлении охранников с графиком дежурств, что подтверждается их подписями. Согласно данному графику у каждого охранника в месяц выходит по 10 смен.

В соответствии с положениями статьи 67 ГПК РФ суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Никакие доказательства не имеют для суда заранее установленной силы. Суд оценивает относимость, допустимость и достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Полагая, что данный график не может быть признан допустимым, ответчик указывает, что график дежурств не подписан директором общества. Он не является достоверным доказательством количества рабочих дней истца за спорный период.

Судебная коллегия не соглашается с данным доводом ответчика, поскольку представленный истцом график содержит сведения об ознакомлении сотрудников общества с ним, что соответствует установленному в ООО "ЧОО "Молот" порядку, с учётом условий имеющихся в материалах дела трудовых договоров по аналогичной должности охранника.

С учётом изложенного и исходя из пояснений истца, не опровергнутых ответчиком, судебная коллегия приходит к выводу, что задолженность ООО "ЧОО "Молот" по заработной плате перед истцом за август 2020 года и сентябрь 2020 года составляет не 14 000 рублей, а 18 000 рублей с учётом признания истцом обстоятельств выплаты ответчиком за обозначенный период заработной платы в размере 2 000 рублей. Следовательно, решение суда первой инстанции в части размера взысканной с ответчика в пользу К.М.С. задолженности по заработной плате подлежит изменению, а именно увеличению с 14 000 рублей до 18 000 рублей.

Согласно части 1 статьи 236 ТК РФ при нарушении работодателем установленного срока соответственно выплаты заработной платы, оплаты отпуска, выплат при увольнении и (или) других выплат, причитающихся работнику, работодатель обязан выплатить их с уплатой процентов (денежной компенсации) в размере не ниже одной стопятидесятой действующей в это время ключевой ставки Центрального банка Российской Федерации от не выплаченных в срок сумм за каждый день задержки, начиная со следующего дня после установленного срока выплаты по день фактического расчёта включительно. При неполной выплате в установленный срок заработной платы и (или) других выплат, причитающихся работнику, размер процентов (денежной компенсации) исчисляется из фактически не выплаченных в срок сумм.

Поскольку факт нарушения сроков выплаты заработной платы установлен, руководствуясь положениями статьи 236 ТК РФ, судебная коллегия приходит к выводу о взыскании с ООО "ЧОО "Молот" в пользу истца денежной компенсации за нарушение сроков выплаты заработной платы.

В силу абзаца 6 статьи 136 ТК РФ заработная плата выплачивается не реже чем каждые полмесяца в день, установленный правилами внутреннего трудового распорядка, коллективным договором, трудовым договором. Конкретная дата выплаты заработной платы устанавливается правилами внутреннего трудового распорядка, коллективным договором или трудовым договором не позднее 15 календарных дней со дня окончания периода, за который она начислена.

Поскольку трудового договора между сторонами не заключалось, а локальных нормативных актов, регламентирующих порядок и сроки выплаты работникам ООО "ЧОО "Молот" заработной платы, ответчиком не представлено, при расчёте подлежащей взысканию в пользу истца денежной компенсации за нарушение срока выплаты заработной платы судебная коллегия исходит из расчёта, представленного истцом, согласно которому она подлежит выплате ответчиком не позднее 1-го числа месяца, следующего за отработанным.

Истец просил взыскать денежную компенсацию за задержку выплаты заработной платы за весь период в размере 379 руб. 10 коп.

Однако судебная коллегия, проверив расчёт, представленный истцом, находит его неверным, поскольку истцом неправильно определён период задержки выплаты.

Компенсация за задержку выплаты заработной платы за август 2020 года составит 546 руб. 64 коп. согласно приведенному расчёту.

Таким образом, исходя из положений части 1 статьи 236 ТК РФ, судебная коллегия приходит к выводу, что в пользу истца с ответчика подлежит взысканию компенсация за задержку выплаты заработной платы в размере 1 143 руб. 29 коп. (546 руб. 64 коп. + 596 руб. 65 коп.).

При этом взыскание денежной компенсации за нарушение сроков выплаты заработной платы в размере 1 143 руб. 29 коп. в данном случае не является выходом за пределы заявленных истцом исковых требований, поскольку обязанность выплаты работнику указанных выплат возложена на работодателя прямым указанием закона, в полном объёме восстанавливает права истца на недополученную вовремя заработную плату.

Кроме того, в соответствии с частью 1 статьи 127 ТК РФ при увольнении работнику выплачивается денежная компенсация за все неиспользованные отпуска.

Разрешая требования К.М.С. о взыскании компенсации за неиспользованный отпуск, судебная коллегия руководствуется следующим.

В силу статьи 115 ТК РФ ежегодный оплачиваемый отпуск работникам предоставляется продолжительностью 28 календарных дней.

Согласно статье 139 ТК РФ средний дневной заработок для выплаты компенсации за неиспользованные отпуска исчисляется за последние 12 календарных месяцев путём деления суммы начисленной заработной платы на 12 и на 29,3 (среднемесячное число календарных дней). При этом особенности порядка исчисления средней заработной платы установлены Положением, утверждённым постановлением Правительства Российской Федерации от 24 декабря 2007 года N 922 "Об особенностях порядка исчисления средней заработной платы" (далее - Положение).

В соответствии с частью 1 пункта 28 Правил об очередных и дополнительных отпусках, утвержденных НКТ СССР 30 апреля 1930 года N 169 (далее - Правила), при увольнении работнику выплачивается компенсация за неиспользованный отпуск. При этом работнику, проработавшему не менее 11 месяцев, полагается компенсация за полный рабочий год (часть 2 пункта 28 Правил). Полная компенсация выплачивается в размере среднего заработка за срок полного отпуска (пункт 29 Правил).

Для расчёта суммы компенсации за дни неиспользованного отпуска необходимо средний дневной заработок работника умножить на количество дней (календарных или рабочих) неиспользованного отпуска (абзацы 2, 4 пункта 9 Положения).

Средний дневной заработок исчисляется путем деления фактической заработной платы работника за расчётный период на 12 и 29,3 (часть 4 статьи 139 ТК РФ, пункт 10 Положения).

Если один или несколько месяцев расчетного периода отработаны не полностью, то средний дневной заработок нужно определять так: сумму начисленной в расчетном периоде зарплаты делим на сумму, которая состоит из произведения 29,3 на количество полностью отработанных месяцев и количества календарных дней в не полностью отработанных месяцах (абзац 2 пункта 10 Положения).

Чтобы рассчитать количество календарных дней в не полностью отработанных месяцах, нужно разделить 29,3 (среднемесячное число календарных дней) на количество календарных дней этого месяца и умножить на количество календарных дней, приходящихся на время, отработанное в данном месяце (абзац 3 пункта 10 Положения).

Из искового заявления истца следует, что им отработано у ответчика из последних 12 календарных месяцев полных 10 месяцев (истцом получена заработная плата 10 000 рублей за 10 смен: с октября 2019 года по апрель 2020 года и с июля 2020 года по сентябрь 2020 года), в мае 2020 года истцом отработано 8 дней (истцом получена заработная плата 8 000 рублей за 8 смен), в июне 2020 года истцом отработано 5 дней (истцом получена заработная плата 5 000 рублей за 5 смен).

Количество календарных дней за май 2020 года составит 7,56 (29,3 : 31 8), за июнь 2020 года 4,88 (29,3 : 30 5).

Расчёт среднего дневного заработка: 113 000 (общая сумма полученной истцом заработной платы) : (7,56 + (29,3 10) + 4,88) = 369 руб. 96 коп.

Таким образом, компенсация за ежегодный неиспользованный отпуск составит 10 358 руб. 88 коп. (369 руб. 96 коп. 28 дней).

Представленный истцом расчёт компенсации за неиспользованный отпуск, согласно которому он просил взыскать 18 629 руб. 92 коп., судебная коллегия признаёт арифметически неверным, поскольку он не согласуется с вышеприведёнными Положениями и Правилами.

С учётом периода работы истца с 16 июня 2018 года по 2 октября 2020 года, продолжительности ежегодного оплачиваемого отпуска в 28 календарных дней, установленного статьёй 115 ТК РФ, отсутствием сведений о предоставлении работодателем Козину М. С. за указанный период работы ежегодных отпусков, судебная коллегия считает, что истец имеет право на компенсацию за два неиспользованных отпуска в размере 20 717 руб. 76 коп. (10 358 руб. 88 коп. 2).

В силу статьи 237 ТК РФ моральный вред, причинённый работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора, а в случае возникновения спора факт причинения работнику морального вреда и размеры его возмещения определяются судом независимо от подлежащего возмещению имущественного ущерба.

Согласно пункту 63 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 "О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации" размер компенсации морального вреда определяется судом, исходя из конкретных обстоятельств каждого дела с учётом объёма и характера причинённых работнику нравственных или физических страданий, степени вины работодателя, иных заслуживающих внимания обстоятельств, а также требований разумности и справедливости.

Учитывая, что нарушение трудовых прав истца ответчиком ООО "ЧОО "Молот" нашло своё подтверждение при рассмотрении дела, судебная коллегия приходит к выводу о частичном удовлетворении требований о возмещении морального вреда, заявленных в размере 100 000 рублей, и при определении размера компенсации учитывает характер нарушения ответчиком трудовых прав истца, степень и объём нравственных страданий истца, фактические обстоятельства дела, требования разумности и справедливости и определяет к возмещению компенсацию морального вреда в размере 10 000 рублей, полагая заявленную истцом сумму необоснованной и несоразмерной последствиям неправомерных действий ответчика.

Отказывая в удовлетворении требований Козина М. С. о взыскании с ООО "ЧОО "Молот" затрат на униформу и на медицинский осмотр, суд первой инстанции исходил из того, что истец не представил доказательств, что указанные затраты вызваны действиями ответчика.

Однако из представленных в материалы дела трудовых договоров от 2019 года и 2020 года, заключенных с иными лицами, о приёме на работу на должность охранника со сроком испытания и без, следует, что работодатель обязан обеспечить работника, в том числе, форменной спецодеждой.

Согласно товарным чекам от 7 июля 2018 года и 14 мая 2020 года истцом приобретены костюм "охранник" и рубашка летняя "охранник", стоимостью 1220 рублей и 750 рублей соответственно.

Учитывая, что факт трудовых отношений между истцом и ответчиком установлен, и то, что работодатель обязан обеспечивать работника форменной спецодеждой, чего сделано не было, судебная коллегия считает возможным взыскать с ООО "ЧОО "Молот" в пользу К.М.С. расходы, понесённые им на приобретение униформы для выполнения должностных обязанностей, возложенных работодателем, в размере 1 970 рублей (1 220 рублей + 750 рублей).

Вместе с тем судебная коллегия находит обоснованным вывод суда первой инстанции об отказе истцу в удовлетворении исковых требований о взыскании расходов, понесённых им на медицинский осмотр.

В соответствии со статьёй 212 ТК РФ предусмотрена обязанность работодателя в случаях, предусмотренных трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права, организовывать проведение за счёт собственных средств обязательных предварительных (при поступлении на работу) и периодических (в течение трудовой деятельности) медицинских осмотров (обследований), других обязательных медицинских осмотров (обследований), обязательных психиатрических освидетельствований работников, внеочередных медицинских осмотров (обследований), обязательных психиатрических освидетельствований работников по их просьбам, в соответствии с медицинскими рекомендациями, с сохранением за ними места работы (должности) и среднего заработка на время прохождения указанных медицинских осмотров (обследований), обязательных психиатрических освидетельствований.

При этом трудовым законодательством (статья 213 ТК РФ) предусмотрены медицинские осмотры, осуществляемые за счёт работодателя некоторых категорий работников, перечисленных в ТК РФ и иных законах (работники организаций пищевой промышленности, общественного питания и торговли, водопроводных сооружений, медицинских организаций и детских учреждений и т. д.).

Должность истца не включена в указанный список, в связи с чем оснований для взыскания с работодателя в пользу К.М.С. расходов на прохождение ежегодного медицинского осмотра судебная коллегия не усматривает. При этом истцом, в нарушение требований статьи 56 ГПК РФ не представлено доказательств, подтверждающих, что распоряжением работодателя на него была возложена обязанность по прохождению медицинского осмотра.

Судебная коллегия также полагает, что суд первой инстанции правомерно отказал К.М.С. в удовлетворении требования о взыскании разницы между выплаченной заработной платой и МРОТ, поскольку между истцом и ответчиком была достигнута устная договоренность, согласно которой ответчик производит оплату в размере 1 000 рублей за 1 смену, что не отрицается ни истцом, ни ответчиком. Возражений относительно данной договорённости у истца на протяжении двух лет работы у ответчика не имелось.

Ссылка представителя ответчика, изложенная в возражениях на исковое заявление, на пропуск истцом установленного законом трёхмесячного срока исковой давности, начинающего течь с момента отказа работодателя заключать трудовой договор с истцом, не может быть признана состоятельной.

Согласно части 1 статьи 14 ТК РФ течение сроков, с которыми настоящий Кодекс связывает возникновение трудовых прав и обязанностей, начинается с календарной даты, которой определено начало возникновения указанных прав и обязанностей.

Таким образом, течение установленного статьёй 392 ТК РФ трёхмесячного срока исковой давности для разрешения индивидуального трудового спора в данном случае начинает течь с момента установления факта трудовых отношений, когда истец узнал о нарушении своих трудовых прав. Поскольку указанный факт устанавливается в ходе данного судебного разбирательства, оснований для признания срока исковой давности пропущенным в данной части требований у судебной коллегии не имеется.

(Апелляционное определение от 27 апреля 2021 г. N 33-563/2021. Ленинский районный суд г. Саранска РМ. Дело N 2-85/2021).

Судебная коллегия по гражданским делам

Верховного Суда Республики Мордовия