Определение Конституционного Суда РФ от 24 февраля 2022 г. N 278-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Захарова Александра Сергеевича на нарушение его конституционных прав статьями 77.1, 103, 109, 112 и 113 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации, Федеральным законом "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений" и частью третьей статьи 396 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации"

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя B.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, C.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, В.Г. Ярославцева,

рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина А.С. Захарова к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,

установил:

1. Гражданин А.С. Захаров, которому судом отказано в удовлетворении ходатайства об изменении вида исправительного учреждения и переводе в колонию-поселение, просит признать не соответствующими статьям 2, 17, 18, 19, 21, 46, 50 и 55 Конституции Российской Федерации:

статьи 77.1 "Привлечение осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве", 103 "Привлечение к труду осужденных к лишению свободы", 109 "Воспитательная работа с осужденными к лишению свободы", 112 "Общее образование осужденных к лишению свободы" и 113 "Меры поощрения, применяемые к осужденным к лишению свободы" УИК Российской Федерации, а также Федеральный закон от 15 июля 1995 года N 103-ФЗ "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", которые, по его утверждению, не регулируют порядок поощрения, привлечения к труду, обучения, участия в воспитательных мероприятиях осужденных, переведенных в следственный изолятор для участия в следственных действиях и судебном разбирательстве по другому уголовному делу, чем лишают их возможности положительно проявить себя, фактически ограничивая их в праве просить о смягчении наказания, поскольку для удовлетворения соответствующих ходатайств судебная практика требует положительной динамики в поведении осужденного; кроме того, заявитель ссылается на то, что эти нормы позволяют содержать осужденного в течение длительного времени в условиях следственного изолятора - более суровых по сравнению с условиями отбывания наказания в исправительных колониях, не предусматривая какой-либо компенсации за такое содержание;

часть третью статьи 396 "Суды, разрешающие вопросы, связанные с исполнением приговора" УПК Российской Федерации, поскольку она, как указывает заявитель, не допускает рассмотрения ходатайств об изменении вида исправительного учреждения по месту нахождения следственного изолятора, куда осужденный переведен в порядке статьи 77.1 УИК Российской Федерации.

2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.

2.1. В соответствии со статьей 77.1 УИК Российской Федерации при необходимости участия в следственных действиях в качестве свидетеля, потерпевшего, подозреваемого или обвиняемого осужденные к лишению свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьме могут быть оставлены в следственном изоляторе либо переведены в следственный изолятор из указанных исправительных учреждений на основании мотивированного постановления следователя с согласия руководителя следственного органа Следственного комитета Российской Федерации по субъекту Российской Федерации или его заместителя либо приравненного к нему руководителя специализированного следственного органа или его заместителя, руководителя территориального следственного органа по субъекту Российской Федерации следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти) или его заместителя - на срок, не превышающий двух месяцев, с согласия Председателя Следственного комитета Российской Федерации или его заместителя, руководителя следственного органа соответствующего федерального органа исполнительной власти (при соответствующем федеральном органе исполнительной власти) - на срок до трех месяцев, а также постановления дознавателя с согласия прокурора субъекта Российской Федерации или его заместителя либо приравненного к нему прокурора или его заместителя - на срок, не превышающий двух месяцев, а с согласия Генерального прокурора Российской Федерации или его заместителя - на срок до трех месяцев (часть первая); при необходимости участия в судебном разбирательстве в качестве свидетеля, потерпевшего, обвиняемого осужденные могут быть по определению суда или постановлению судьи оставлены в следственном изоляторе либо переведены в следственный изолятор из исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьмы (часть вторая); по окончании следственных действий или судебного разбирательства такие осужденные переводятся в исправительную колонию, воспитательную колонию или тюрьму, в которых они отбывали наказание, если при этом судом им не изменен вид исправительного учреждения (часть четвертая).

Сам факт оставления осужденных к лишению свободы в следственном изоляторе либо их перевод туда из исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьмы для участия в следственных действиях или судебном разбирательстве не меняет и не может менять основания и условия исполнения наказания, определенные вступившим в силу приговором суда, и обусловленное приговором правовое положение лица как осужденного. В этой связи, как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, в случаях привлечения осужденных к лишению свободы к участию в следственных действиях или судебном разбирательстве они содержатся в следственном изоляторе в порядке, установленном Федеральным законом "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", и на условиях отбывания ими наказания в исправительном учреждении, определенном приговором суда (часть третья статьи 77.1 УИК Российской Федерации) (определения от 25 апреля 2019 года N 1165-О, от 25 июня 2019 года N 1805-О и от 24 октября 2019 года N 2718-О). Тем самым такие лица сохраняют свой статус осужденных к лишению свободы с присущими этому статусу правами и обязанностями, закрепленными уголовно-исполнительным законом (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 24 декабря 2020 года N 3082-О и от 30 ноября 2021 года N 2630-О).

Таким образом, статья 77.1 УИК Российской Федерации не может расцениваться как нарушающая права заявителя в обозначенном в его жалобе аспекте. Оспаривая конституционность статей 77.1, 103, 109, 112 и 113 данного Кодекса, Федерального закона "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", заявитель утверждает, что они не позволяют ему положительно проявить себя, а это создает препятствия для смягчения наказания. Между тем А.С. Захаров ранее оспаривал в аналогичном аспекте конституционность статьи 78 и части второй статьи 122 данного Кодекса в своей предшествующей жалобе, по результатам изучения которой Конституционный Суд Российской Федерации вынес Определение от 28 сентября 2021 года N 2068-О об отказе в ее принятии к рассмотрению, поскольку жалоба не отвечала требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" о допустимости обращений. В своем новом обращении, формально изменяя предмет оспаривания, заявитель, по сути, выражает несогласие с указанным решением Конституционного Суда Российской Федерации, которое, однако, в силу части первой статьи 79 того же Федерального конституционного закона окончательно и обжалованию не подлежит.

2.2. Согласно Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод (статья 46, часть 1), никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом (статья 47, часть 1). Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно отмечал, что право каждого на рассмотрение его дела законно установленным судом предопределяет законодательное регулирование критериев, которые в нормативной форме устанавливали бы, в каком суде подлежит рассмотрению то или иное дело, - это позволило бы суду, сторонам и другим участникам процесса избежать неопределенности, которую иначе приходилось бы устранять посредством правоприменительного решения, т.е. дискреционным полномочием правоприменительного органа или должностного лица, и тем самым определять подсудность дела не на основании закона (постановления от 16 марта 1998 года N 9-П, от 2 февраля 1999 года N 3-П, от 25 февраля 2004 года N 4-П, от 6 апреля 2006 года N 3-П, от 21 января 2010 года N 1-П, от 19 апреля 2010 года N 8-П, от 21 апреля 2010 года N 10-П, от 9 июня 2011 года N 12-П, от 1 марта 2012 года N 5-П и от 16 октября 2012 года N 22-П).

Применительно к уголовным делам указанным законом является Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, часть третья статьи 396 и пункт 3 статьи 397 которого определяют, что вопросы об изменении вида исправительного учреждения, назначенного по приговору суда осужденному к лишению свободы, в соответствии со статьями 78 и 140 УИК Российской Федерации разрешаются судом по месту нахождения учреждения, исполняющего наказание, в котором осужденный отбывает наказание в соответствии со статьями 60.1 и 81 УИК Российской Федерации, либо по месту применения принудительных мер медицинского характера.

Правовое регулирование условий решения судом вопросов, связанных с исполнением приговора, в том числе определение конкретного суда, правомочного их решать, предполагает достаточно широкое усмотрение законодателя, самостоятельно оценивающего всю совокупность значимых для реализации соответствующих правотворческих задач факторов, включая как предоставление надлежащих гарантий прав и свобод лица, подвергшегося осуждению, так и обеспечение эффективного функционирования системы судов, осуществляющих уголовное судопроизводство, оптимального распределения полномочий внутри нее. Ориентация законодателя на учет целей процессуальной эффективности, экономии в использовании средств судебной защиты является, согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, необходимым условием достижения баланса публично- и частно-правовых интересов (постановления от 5 февраля 2007 года N 2-П, от 19 марта 2010 года N 7-П и от 19 июля 2011 года N 17-П).

По смыслу правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, высказанной в Определении от 5 ноября 2015 года N 2664-О, отнесение разрешения конкретных вопросов, связанных с исполнением приговора, к подсудности районного суда не выходит за рамки дискреции законодателя и не свидетельствует о нарушении конституционных гарантий права на судебную защиту, принимая во внимание, что та или иная регламентация родовой подсудности указанной категории дел сама по себе - без изменения территориального принципа их рассмотрения (по месту нахождения учреждения, где осужденный отбывает наказание, либо по месту применения принудительных мер медицинского характера) - не влияет на степень правовой защищенности личности в уголовно-процессуальных отношениях. При этом решения суда по вопросу об освобождении от наказания или о смягчении наказания могут быть обжалованы в установленном порядке, т.е. их законность и обоснованность может быть проверена вышестоящими судами (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 6 марта 2013 года N 444-О, от 24 декабря 2013 года N 2097-О, от 23 апреля 2015 года N 947-О, от 23 ноября 2017 года N 2741-О и от 29 января 2019 года N 37-О).

В пункте 21 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2014 года N 9 "О практике назначения и изменения судами видов исправительных учреждений" разъяснено следующее. Исходя из положений части третьей статьи 396 УПК Российской Федерации вопросы об изменении вида исправительного учреждения на основании статей 78 и 140 УИК Российской Федерации разрешаются районным (городским) судом по месту нахождения исправительного учреждения, в котором осужденный отбывает наказание в соответствии со статьей 81 данного Кодекса. Судебное заседание по рассмотрению указанных вопросов проводится, как правило, в помещении соответствующего суда. Вместе с тем по решению судьи эти вопросы могут быть рассмотрены с выездом в указанное исправительное учреждение. Тем же судом решается вопрос об изменении вида исправительного учреждения в отношении осужденных, переведенных на основании части второй статьи 77.1 УИК Российской Федерации в следственный изолятор из исправительной колонии, воспитательной колонии или тюрьмы для участия в судебном разбирательстве. По окончании судебного разбирательства такие осужденные переводятся в исправительные учреждения, в которых они отбывали наказание, если при этом судом им не изменен вид исправительного учреждения.

Таким образом, оспариваемая заявителем норма уголовно-процессуального закона не предполагает произвольного определения суда, к подсудности которого отнесено рассмотрение вопроса об изменении вида исправительного учреждения, и не может расцениваться как нарушающая его права в указанном им аспекте.

Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Захарова Александра Сергеевича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба в Конституционный Суд Российской Федерации признается допустимой.

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель Конституционного Суда Российской Федерации

В.Д. Зорькин