Брызгалин А.В., Берник В.Р., Головкин А.Н. Специальная информация по делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса РФ. - "Налоги и финансовое право", 2002 г.

Специальная информация по делу о проверке конституционности
ряда положений Таможенного кодекса РФ

Предисловие

В настоящее время вопросы, связанные с ответственностью за совершение правонарушений стоят достаточно остро. Различные отрасли законодательства, предусматривающие ответственность, претерпевают значительные изменения как в нормах материального, так и процессуального права. Стоит вспомнить не так давно развернувшуюся полемику в Государственной Думе РФ по поводу принятия нового Кодекса об административных правонарушениях и Уголовно-процессуального кодекса.

Следует сказать, что наметившаяся тенденция позволяла говорить о приведении законодательства, регулирующего вопросы привлечения к различным видам ответственности, в соответствие с конституционными принципами демократического правового государства. Так, например, до принятия Налогового кодекса РФ, привлечение налогоплательщиков к налоговой ответственности осуществлялось на основании ст.13 Закона РФ от 27 декабря 1991 года N 2118-1 "Об основах налоговой системы в Российской Федерации". Однако Постановлением Конституционного Суда РФ от 15 июля 1999 года N 11-П отдельные положения данной статьи признаны не соответствующими Конституции РФ. Основанием для признания данных норм неконституционными, послужило, в первую очередь, нарушение ими общих принципов юридической ответственности.

После вступления в силу части первой Налогового кодекса РФ указанные противоречия почти полностью были сняты, хотя в вопросах привлечения к ответственности за совершение налоговых правонарушений у правоприменителей первое время возникало немало трудностей. Это было связано как с неопределенностью отдельных норм кодекса, предусматривающих ответственность за совершение налоговых правонарушений, так и с общими проблемами, присущими для переходного периода действия норм законодательства.

Однако следует заметить, что положения Налогового кодекса РФ в основном соответствуют общим принципам юридической ответственности. Такими принципами, прежде всего, являются справедливость и индивидуализация наказания, соразмерность наказания конституционно закрепленным целям и охраняемым законным интересам, а также характеру совершенного деяния, возможность снижения штрафа с учетом характера совершенного правонарушения, размера причиненного вреда, степени вины правонарушителя, его имущественного положения и иных существенных обстоятельств деяния. Не менее важными и значительными являются положения Налогового кодекса РФ, регулирующие вопросы давности привлечения налогоплательщиков к налоговой ответственности и давности взыскания налоговых санкций.

Вместе с тем, анализ отдельных положений Таможенного кодекса РФ позволял говорить об их несоответствии указанным выше принципам. Иными словами, возникла неопределенность: соответствуют ли Конституции РФ отдельные положения Таможенного кодекса РФ, устанавливающие как общие вопросы привлечения к ответственности, так и правила производства по делу о совершении нарушения таможенных правил?

Одним из ключевых являлся вопрос о соответствии положениям Конституции РФ части второй статьи 247 Таможенного кодекса РФ, которая позволяла производить конфискацию (взыскание стоимости) товаров и транспортных средств, явившихся непосредственными объектами (предметами) таможенных правонарушений, независимо от времени совершения или обнаружения нарушения таможенных правил.

Кроме того, положения ч.6 ст.231 Таможенного кодекса РФ позволяли привлекать к ответственности юридических лиц и индивидуальных предпринимателей без установления их вины, только при наличии самого факта нарушения. В то время как, например, Налоговый кодекс РФ, предусматривает вину, в том числе юридических лиц, как обязательный элемент состава налогового правонарушения. Аналогичное положение содержит и Кодекс РСФСР об административных правонарушениях.

Указанные выше, а также ряд других положений Таможенного кодекса РФ позволяли таможенным органам осуществлять необоснованное привлечение к ответственности за нарушение таможенных правил без выяснения вины и за пределами каких-либо сроков давности. В разрешении данного вопроса действительно возникла объективная заинтересованность значительного числа субъектов таможенных отношений. Об этом свидетельствует тот факт, что в Конституционный Суд РФ с жалобами на неконституционность ряда положений Таможенного кодекса РФ почти одновременно обратились несколько юридических лиц, в том числе и Центр "Налоги и финансовое право" в интересах своего клиента ТОО СП "Эконт".

В деле данного предприятия непосредственно были применены указанные выше нормы, что и явилось основанием для обращения в Конституционный Суд РФ с просьбой об их признании не соответствующими Конституции РФ.

Определением Конституционного Суда РФ от 16 ноября 2000 года жалоба ТОО СП "Эконт" была принята к рассмотрению в заседании Конституционного Суда РФ в части, касающейся проверки конституционности части шестой статьи 231, части второй статьи 247 и части первой статьи 279 Таможенного кодекса РФ.

27 апреля 2001 Конституционный Суд РФ принял Постановление N 7-П "По делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса Российской Федерации в связи с запросом арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области, жалобами открытых акционерных обществ "АвтоВАЗ" и "Комбинат "Североникель", обществ с ограниченной ответственностью "Верность", "Вита-плюс" и "Невско-Балтийская транспортная компания", товарищества с ограниченной ответственностью "Совместное Российско-Южноафриканское предприятие "Эконт" и гражданина А.Д. Чулкова".

Редакция Журнала "Налоги и финансовое право" представляет своим подписчикам и читателям информацию о ходе данного процесса, отраженную в жалобе, Постановлении Конституционного Суда РФ по делу и других материалах, а также комментарий Центра "Налоги и финансовое право".

1. Жалоба ТОО СП "Эконт"
В Конституционный Суд Российской Федерации

Заявитель: Товарищество с ограниченной ответственностью "Совместное Российско-Южноафриканское предприятие "Эконт";

Представитель: Брызгалин Аркадий Викторович, кандидат юридических наук;

Издавший орган: Верховный Совет Российской Федерации. В настоящее время функции законодательного органа исполняет Федеральное Собрание Российской Федерации;

Жалоба
на нарушение отдельными положениями Таможенного кодекса РФ
конституционных прав и свобод объединения граждан - ТОО СП "Эконт"
Фабула дела

Совместное Южноафриканское предприятие "Эконт" было образовано с целью реализации федеральной программы в Свердловской области и оздоровлению окружающей среды и населения г.Нижнего Тагила. Основным видом деятельности ТОО СП "Эконт" является переработка техногенных образований (отходов) производства горнодобывающей промышленности г.Нижнего Тагила с получением медно-пиритного концентрата.

В течение 1997 года ТОО СП "Эконт" произвело на собственной обогатительной фабрике и в соответствии с контрактом N 25/97-03 от 25.03.97 г. экспортировало медно-пиритный концентрат на общую сумму 9.615.905 руб. При декларировании товара ТОО СП "Эконт" представило в Нижнетагильскую таможню Сертификат химического состава на содержание драгоценных металлов от 07.04.97 г. N 4098/DM. В соответствии с данным Сертификатом, выданным аккредитованной при Госстандарте организацией, а также Актом экспертизы от 20.03.97 г. N 09-0581 содержание золота в медно-пиритном концентрате не превышало размера, который означает отсутствие золота для целей его извлечения (извлечение золота экономически и технологически нецелесообразно) и, соответственно, для целей таможенного контроля.

Иностранный покупатель, получив товар, сообщил, что в концентрате содержится повышенное содержание золота, и оплатил его стоимость по рыночным ценам в иностранной валюте. О данном обстоятельстве ТОО СП "Эконт" сообщил в Нижнетагильскую таможню.

В результате проведенных таможенным органом исследований также было установлено повышенное содержание золота, при наличии которого для вывоза товара необходимо разрешение Роскомдрагмета России. На основании этого 25.11.97 г. Нижнетагильской таможней был составлен протокол N 838-97 в отношении ТОО СП "Эконт" по признакам нарушений таможенных правил, ответственность за которые предусмотрена ч.1 ст.279 Таможенного кодекса Российской Федерации. Данный протокол составлен по факту заявления ТОО СП "Эконт" недостоверных сведений о содержании золота в декларируемом товаре - медно-пиритном концентрате. Как следует из данного Постановления, в вывезенном концентрате содержалось 6,5 кг золота (определено таможенным органом расчетным путем) стоимостью 364.751 руб.

21.05.98 г. Нижнетагильской таможней было вынесено Постановление по делу N 838-97, в соответствии с которым ТОО СП "Эконт" было признано совершившим нарушение таможенных правил, предусмотренных ч.1 ст.279 Таможенного кодекса Российской Федерации. С учетом обстоятельств, значительно снижающих степень общественной опасности, на ТОО СП "Эконт" был наложен штраф в размере 25% стоимости товара, являющегося непосредственным объектом правонарушения (золота, содержащегося в концентрате) в сумме 91 тыс. 187 руб.

В дальнейшем данное Постановление, а также последующие постановления по делу по жалобам ТОО СП "Эконт" были отменены Уральским таможенным управлением, дело неоднократно направлялось на новое рассмотрение.

14.01.99 г. Нижнетагильской таможней было принято пятое постановления по делу, которым на ТОО СП "Эконт" за то же самое нарушение было наложено взыскание в виде "взыскания стоимости товара" (стоимости всего экспортированного концентрата) в сумме 9 млн. 615 тыс. 905 руб. На основании данного Постановления на расчетный счет ТОО СП "Эконт" было выставлено инкассовое поручение от 08.02.99 г. N 7. Постановление Нижнетагильской таможни от 14.01.99 г. также было обжаловано в Уральское таможенное управление.

В связи с отказом в удовлетворении жалобы ТОО СП "Эконт" в установленный ч.2 ст.371 Таможенного кодекса Российской Федерации 10-дневный срок направило в арбитражный суд исковое заявление с просьбой признать Постановление Нижнетагильской таможни от 14.01.99 г. недействительным. Определением Арбитражного Суда Свердловской области от 29.03.99 г. исковое заявление ТОО СП "Эконт" было возвращено в связи с тем, что истцом не представлены документы, подтверждающие уплату государственной пошлины в установленном порядке (была представлена копия, а не оригинал платежного поручения на уплату государственной пошлины).

В короткий срок в арбитражный суд было вновь подано исковое заявление, к которому был приложен оригинал платежного поручения. Определением Арбитражного Суда Свердловской области от 16.04.99 г. исковое заявление было принято к рассмотрению.

Решением от 10.06.99 г. Арбитражный Суд Свердловской области отказал ТОО СП "Эконт" в удовлетворении исковых требований. Решение суда мотивировано тем, что ТОО СП "Эконт" пропустило 10-дневный срок для обжалования в судебном порядке, а также тем, что ТОО СП "Эконт" не заявило о промышленном содержании золота в вывозимом медно-пиритном концентрате.

В связи с подачей ТОО СП "Эконт" апелляционной жалобы дело рассматривалось в апелляционной инстанции. Постановлением от 11.08.99 г. в апелляционной жалобе было отказано в связи с тем, что ТОО СП "Эконт" не указало о промышленном содержании золота в вывозимом медно-пиритном концентрате. При этом вопрос о неучете смягчающих и иных существенных обстоятельств при вынесении Нижнетагильской таможней Постановления от 14.01.99 г. судом не рассматривался в связи с пропуском 10-дневного срока на обжалование.

Решение и Постановление Арбитражного Суда Свердловской области было обжаловано в кассационную инстанцию Федерального арбитражного суда Уральского округа. Одновременно было заявлено мотивированное ходатайство об обращении с запросом в Конституционный Суд Российской Федерации и о приостановлении дела. В удовлетворении данного ходатайства было оказано в связи с тем, что "арбитражный суд не усматривает оснований для обращения в Конституционный Суд Российской Федерации". Постановлением от 07.10.99 г. в кассационной жалобе было отказано, при этом в Постановлении кассационной инстанции утверждается, что "при применении таможенным органом ответственности были учтены все имеющиеся обстоятельства..., а вопрос соблюдения истцом порядка обжалования актов таможенных органов на правильность принятых по делу судебных актов не повлиял".

ТОО СП "Эконт" обратилось в Высший Арбитражный Суд Российской Федерации с заявлением о принесении протеста на состоявшиеся судебные решения, однако Письмом от 19.11.99 г. N 8217/199 было сообщено об отсутствии оснований для принесения протеста.

I. Основание к рассмотрению дела
в Конституционном Суде Российской Федерации

Мы считаем, что в результате применения в нашем деле Таможенного кодекса Российской Федерации обнаруживается неопределенность в вопросе о том, соответствует ли Конституции Российской Федерации часть 6 ст.231, часть 2 ст.247, часть 1 ст.279, часть 2 ст.371, части 4 и 5 ст.379 Таможенного кодекса Российской Федерации.

II. Обжалуемые положения Таможенного кодекса Российской Федерации

В соответствии с Постановлением Верховного Совета Российской Федерации от 18 июня 1993 г. N 5223-I "О введении в действие Таможенного кодекса Российской Федерации" был введен в действие Таможенный кодекс Российской Федерации от 18 июня 1993 г. N 5221-I (текст Кодекса опубликован в "Российской газете" от 21 июля 1993 г., Ведомостях съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации от 5 августа 1993 г., N 31, ст.1224).

1. В соответствии с частью 6 ст.231 Таможенного кодекса Российской Федерации "предприятия, учреждения и организации, а также лица, занимающиеся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, несут ответственность за нарушение таможенных правил, за исключением случаев, когда правонарушение произошло вследствие действия непреодолимой силы".

2. В соответствии с частью 2 ст.247 Таможенного кодекса Российской Федерации взыскание в виде "взыскания стоимости товаров" налагается независимо от времени совершения или обнаружения нарушения таможенных правил и независимо от того, является оно основным или дополнительным взысканием. С учетом сложившейся правоприменительной практики данная норма приобрела смысл, согласно которому дополнительное взыскание в виде "взыскания стоимости товара" может быть наложено и тогда, когда основное взыскание не было применено вследствие пропуска шестимесячного срока.

3. В соответствии с частью 1 ст.279 Таможенного кодекса Российской Федерации недекларирование или недостоверное декларирование товаров и транспортных средств, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации, влечет наложение штрафа в размере от ста до двухсот процентов стоимости товаров и транспортных средств, являющихся непосредственными объектами правонарушения, с взысканием стоимости таких товаров и транспортных средств или без такового.

4. В соответствии с частью 2 ст.371 Таможенного кодекса Российской Федерации на постановление таможенного органа Российской Федерации о наложении взыскания жалоба может быть подана в вышестоящий таможенный орган Российской Федерации. В течение десяти дней со дня принятия решения по жалобе вышестоящим таможенным органом Российской Федерации это решение и (или) постановление о наложении взыскания может быть обжаловано в установленном порядке. С учетом сложившейся правоприменительной практики данная норма приобрела смысл, согласно которому обратиться в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным решения таможни можно только после подачи на него жалобы в вышестоящий таможенный орган, при этом на судебное обжалование отводится срок в 10 дней.

5. В соответствии с частями 4 и 5 ст.379 Таможенного кодекса Российской Федерации в случае, если сумма штрафа или стоимости товаров не будет уплачена в установленные сроки предприятием, учреждением или организацией, она взыскивается из стоимости товаров, изъятых для обеспечения этого взыскания, предмета залога или имущества, на которое наложен арест, путем предъявления гарантии к погашению, перечислению сумм, внесенных на депозит, либо в принудительном порядке путем направления финансовому органу, банкам или иным кредитным учреждениям уведомления об обращении постановления к исполнению. При отсутствии у предприятия, учреждения или организации денежных средств, достаточных для уплаты суммы штрафа или стоимости товаров и транспортных средств, взыскание этой суммы производится на основании постановления таможенного органа Российской Федерации судебным исполнителем путем обращения взыскания на имущество такого лица. Таким образом, в ст.379 Таможенного кодекса предусмотрен бесспорный порядок взыскания санкций, наложенных за нарушения таможенного законодательства.

III. Применение обжалуемых положений
Таможенного кодекса Российской Федерации к заявителю - ТОО СП "Эконт"

1. В ходе рассмотрения Нижнетагильской таможней дела N 838-97 о нарушении ТОО СП "Эконт" таможенных правил и вынесения Постановления от 14.01.99 г. по данному делу, в ходе рассмотрения Уральским таможенным управлением жалоб ТОО СП "Эконт" на Постановления по делу установлен был лишь факт совершения нарушения, вследствие чего взыскания штрафного (карательного) характера были применены без выяснения вины ТОО СП "Эконт". В ходе судебного рассмотрения иска ТОО СП "Эконт" виновность предприятия не рассматривалась, что подтверждает применение части 6 ст.231 Таможенного кодекса Российской Федерации.

2. На момент вынесения 14.01.99 г. Нижнетагильской таможней пятого постановления по делу сроки для наложения штрафа в соответствии с ч.1 ст.247 Таможенного кодекса истекли. Тем не менее, на ТОО СП "Эконт" за то же самое нарушение в соответствии с ч.2 ст.247 Таможенного кодекса Российской Федерации было наложено взыскание в виде "взыскания стоимости товара" (стоимости всего экспортированного концентрата) в сумме 9 млн. 615 тыс. 905 руб. Тем самым Нижнетагильской таможней непосредственно была применена часть 2 ст.247 Таможенного кодекса Российской Федерации.

3. Применение части 1 ст.279 Таможенного кодекса Российской Федерации непосредственно следует из Постановления Нижнетагильской таможни от 14.01.99 г. N 38-97.

4. В Решении Арбитражного Суда Свердловской области от 10.06.99 г. указано, что "в течение 10 дней со дня принятия решения по жалобе вышестоящим таможенным органом Российской Федерации это постановление о наложении взыскания может быть обжаловано в арбитражный суд... Учитывая, что истцом не соблюден порядок, установленный статьей 371 Таможенного кодекса Российской Федерации, оснований для удовлетворения исковых требований у суда не имеется".

В Постановлении Арбитражного Суда Свердловской области от 11.08.99 г. указывается, что "в соответствии с частью 2 статьи 371 Таможенного кодекса Российской Федерации решение вышестоящего таможенного органа может быть обжаловано в арбитражный суд в течение десяти дней со дня принятия этого решения". В связи с возвратом искового заявления ТОО СП "Эконт" пропустило 10-дневный срок на подачу искового заявления. Ссылаясь на данное обстоятельство, суд апелляционной инстанции отметил, что "вопрос о наложении дополнительного взыскания с учетом смягчающих обстоятельств по делу судом рассмотрен быть не может".

Таким образом, при рассмотрении искового заявления ТОО СП "Эконт" была непосредственно применена часть 2 ст.371 Таможенного кодекса Российской Федерации, понимаемая на практике в смысле обязательности досудебного обжалования постановления таможенного органа.

5. На основании Постановления от 14.01.99 г. на счет ТОО СП "Эконт" было выставлено инкассовое поручение от 08.02.99 г. N 7. При этом не было учтено, что на данное Постановление ТОО СП "Эконт" направило жалобу в Уральское таможенное управление, а также исковое заявление в арбитражный суд. 10.11.99 г. Постановлением судебного пристава-исполнителя был наложен арест на денежные средства, находящиеся на счетах ТОО СП "Эконт" и выставлены инкассовые поручения от 10.11.99 г. N 1-386. Таким образом, в ходе исполнения Постановления от 14.01.99 г. были непосредственно применены части 4 и 5 ст.379 Таможенного кодекса Российской Федерации.

IV. Конституционные права и свободы объединения граждан,
нарушенные в результате применения обжалуемых положений
Таможенного кодекса Российской Федерации

В результате применения обжалуемых положений Таможенного кодекса Российской Федерации нарушаются следующие конституционные права и свободы объединения граждан:

- право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской и иной, не запрещенной законом, экономической деятельности (ч.1 ст.34 Конституции Российской Федерации);

- право на защиту своих прав и свобод всеми способами, не запрещенными законом (ч.2 ст.45 Конституции Российской Федерации);

- право на судебную защиту прав и свобод (ч.1 ст.46 Конституции Российской Федерации);

- право на обжалование в суд решений и действий (бездействия) органов государственной власти (ч.2 ст.46 Конституции Российской Федерации);

- право на получение квалифицированной юридической помощи (ч.1 ст.48 Конституции Российской Федерации)

которые не подлежат ограничению в соответствии с частью 3 ст.56 Конституции Российской Федерации,

а также:

- право на охрану частной собственности законом (ч.1 ст.35 Конституции Российской Федерации);

- право иметь имущество в собственности, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами (ч.2 ст.35 Конституции Российской Федерации);

- право на лишение имущества только по решению суда (ч.3 ст.35 Конституции Российской Федерации)

которые в соответствии с частью 3 ст.55 Конституции Российской Федерации могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

V. Позиция заявителя и ее правовое обоснование

Позиция заявителя по вопросу о несоответствии Конституции Российской Федерации обжалуемых положений Таможенного кодекса Российской Федерации, сводится к следующему.

1. Как следует из части 1 ст.1 Конституции РФ, устанавливающей режим правового государства, частей 2 и 3 ст.55 Конституции РФ, запрещающих неоправданные ограничения прав и свобод, Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, Налогового кодекса Российской Федерации и иных законодательных актов, при привлечении к ответственности за правонарушения налогового законодательства, законодательства о валютном регулировании и валютном контроле, законодательства о контрольно-кассовых машинах и иные административные правонарушения обязательному установлению подлежит вина правонарушителя.

В своих актах Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно рассматривал вопрос о несоответствии Конституции Российской Федерации невиновного привлечения к ответственности юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (Постановления от 17.12.96 г. N 20-П, от 12.05.98 г. N 14-П, от 15.07.99 г. N 11-П, Определения от 04.03.99 г. N 50-О, от 01.04.99 N 29-О).

Однако часть 6 ст.231 Таможенного кодекса РФ неоправданно снижает пределы ответственности предприятий и предпринимателей за нарушение таможенных правил, являющееся разновидностью административного правонарушения, до непреодолимой силы. Вследствие этого привлечение лиц к ответственности за нарушения таможенного законодательства по-прежнему осуществляется без выяснения вины, что не соответствует Конституции Российской Федерации.

2. Как следует из ст.55 Конституции Российской Федерации, предусматривающей возможность ограничений, в том числе в виде имущественных взысканий, и ст.23 Кодекса РСФСР об административной ответственности, устанавливающей существо и цели административного взыскания, "административное взыскание является мерой ответственности и применяется в целях воспитания лица, совершившего административное правонарушение, ... а также предупреждения совершения новых правонарушений как самим правонарушителем, так и другими лицами".

Именно поэтому Конституционный Суд Российской Федерации в своих Постановлениях от 12.05.98 г. N 14-П и от 15.07.99 г. N 11-П отмечает, что при введении ответственности за административное правонарушение и установлении конкретной санкции должны учитываться такие принципы юридической ответственности как справедливость и индивидуализация наказания, соразмерность наказания конституционно закрепленным целям и охраняемым законным интересам, а также характеру совершенного деяния, возможность снижения штрафа с учетом характера совершенного правонарушения, размера причиненного вреда, степени вины правонарушителя, его имущественного положения и иных существенных обстоятельств деяния.

Индивидуализация наказания достигается, в том числе и путем назначения дополнительного наказания. Однако назначение дополнительного наказания в условиях, когда не определено основное наказание, приводит к тому, что дополнительное наказание выступает в качестве основного и, таким образом, не соответствует своему существу и целям наказания, а также общему принципу назначения наказаний, согласно которому за одно административное правонарушение может быть назначено основное либо основное и дополнительное взыскание (ч.2 ст.25 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях).

Следовательно, часть 2 ст.247 Таможенного кодекса Российской Федерации, допускающая, с учетом сложившейся правоприменительной практики, назначение дополнительного взыскания без назначения основного, не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 1), 34 (часть 1), 35 (часть 1), 55 (части 2 и 3).

3. Целям наказания соответствует и общеправовой принцип недопустимости повторного наказания за одно и то же правонарушение. Данный принцип закреплен в ст.34 Декларации прав и свобод человека и гражданина (утв. Постановлением Верховного Совета РСФСР от 22.11.91 г.), в соответствии с которой никто не должен дважды нести уголовную или иную ответственность за одно и то же правонарушение. Кроме того, в п.2 ст.108 Налогового кодекса РФ данный принцип прямо предусмотрен применительно к налоговым правонарушениям, что необходимо учитывать исходя из принципа равенства, установленного ч.1 ст.19 Конституции РФ. На необходимость соблюдения данного принципа обращается внимание и в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации в Постановлении от 15.07.99 г. N 11-П.

Взыскание стоимости товаров, предусмотренное частью 1 ст.279 Таможенного кодекса Российской Федерации, по своей природе ничем не отличается от взыскания штрафа, поскольку взыскивается в том же порядке и влечет те же последствия для лица, привлекаемого к ответственности. В результате лицу назначаются два одинаковых наказания за одно и то же правонарушение, что не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 1), 34 (часть 1), 35 (часть 1), 55 (части 2 и 3).

4. В соответствии с ч.1 ст.45 Конституции Российской Федерации государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется. В соответствии с ч.2 ст.45 Конституции Российской Федерации каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом. В соответствии со ст.46 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод; решения и действия (бездействие) органов государственной власти и должностных лиц могут быть обжалованы в суд. В соответствии с ч.3 ст.56 Конституции Российской Федерации права и свободы, предусмотренные ст.46 Конституции Российской Федерации, не подлежат ограничению. В соответствии с ч.1 ст.19 Конституции Российской Федерации все равны перед законом и судом. В соответствии с ч.1 ст.48 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется право на получение квалифицированной юридической помощи. В соответствии с ч.2 и ч.3 ст.55 в Российской Федерации не должны издаваться законы, отменяющие или умаляющие права и свободы человека и гражданина; права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства.

Позиция Конституционного Суда Российской Федерации по вопросам сроков обжалования актов органов исполнительной власти и порядка исчисления данных сроков была выражена в Постановлении от 20.07.99 г. N 12-П "По проверке конституционности отдельных положений, а также порядка принятия Федерального закона "О культурных ценностях, перемещенных в СССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории РФ". Как отметил Конституционной Суд Российской Федерации при вынесении данного Постановления, по смыслу статей 35, 17 (части 1 и 3), 46 (часть 1) и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, предъявление требований о возврате неправомерно изъятого имущества может ограничиваться определенным сроком, установление которого в таких случаях имеет целью обеспечить стабильность общественных отношений в сфере гражданского оборота. Следовательно, само по себе установление срока для предъявления имущественных требований не может быть признано неправомерным. Срок на обжалование, более короткий по сравнению с общим сроком исковой давности, установленным гражданским законодательством Российской Федерации, побуждает заинтересованных лиц к более оперативным действиям для решения всех необходимых вопросов. Вместе с тем установление срока для предъявления претензий предполагает такую его продолжительность, которая не лишала бы смысла ни само право на предъявление претензий, ни соответствующую процедуру их рассмотрения. Срок не может быть признан неразумным и несоразмерным только в том случае, если он является достаточным для того, чтобы реализовать право на предъявление претензий в порядке судебной процедуры. Исходя из предназначения и принципов института исковой давности, обусловленного вышеназванными положениями Конституции Российской Федерации, течение срока для предъявления претензий должно начинаться с того момента, когда правомочное лицо узнало или реально имело возможность узнать о нарушенных правах. В указанном Постановлении Конституционный Суд Российской Федерации также отметил, что "согласно статье 46 (часть 1) Конституции Российской Федерации каждому гарантируется судебная защита его прав и свобод. Из этого положения во взаимосвязи со статьями 10, 118, 120 (часть 2) Конституции Российской Федерации следует, что акты органа исполнительной власти в любой момент могут быть в установленном порядке предметом судебного обжалования".

Учитывая положения Конституции Российской Федерации и позицию Конституционного Суда Российской Федерации по данным вопросам, следует сделать вывод о том, что обязательность первоначального обжалования постановления таможенного органа не соответствует Конституции Российской Федерации, поскольку:

1) ч.2 ст.46 Конституции РФ не предусматривает необходимости первичного обжалования по спорам, вытекающим из административных правоотношений, и не ограничивает доступ к правосудию соблюдением досудебных процедур;

2) по аналогичным спорам (валютным, налоговым и т.д.) не установлено требование первичного обжалования, т.е. нарушается принцип равенства перед законом и судом;

3) возможность обжалования в судебном порядке поставлена в зависимость от восстановления сроков на первичное обжалование (20 дней) и других условий, зависящих от таможенных органов, что недопустимо в спорах, вытекающих из административных отношений.

Десятидневный срок для обжалования постановления таможенного органа не соответствует Конституции Российской Федерации, поскольку:

1) исчисляется со дня вынесения решения, а не получения его лицом, привлекаемым к ответственности, то есть не гарантирует реальную защиту прав и свобод;

2) не позволяет обратиться за квалифицированной юридической помощью и своевременно выполнить все требования арбитражно-процессуального законодательства (подготовить исковое заявление в соответствии с установленными требованиями, уплатить государственную пошлину, направить копию искового заявления ответчику и т.д.);

3) значительно меньше срока исковой давности, предусмотренного законодательством для обжалования решений налоговых органов, органов валютного контроля и других контролирующих органов, то есть неоправданно не соответствует срокам исковой давности по аналогичным видам споров, чем нарушается принцип равенства перед законом и судом.

Следовательно, часть 2 ст.371, предусматривающая, с учетом сложившейся правоприменительной практики, обязательное досудебное обжалование и 10-дневный срок для обращения в суд, не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 45 (части 1 и 2), 46 (части 1 и 2), 48 (часть 1), 55 (части 2 и 3), 56 (часть 3).

5. Как следует из ч.1 ст.1 Конституции РФ, устанавливающей режим правового государства, ч.3 ст.35 и ч.3 ст.55 Конституции РФ, запрещающей неоправданные ограничения прав и свобод, Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, Налогового кодекса Российской Федерации и иных законодательных актов, при привлечении к ответственности за правонарушения налогового законодательства, законодательства о валютном регулировании и валютном контроле, законодательства о контрольно-кассовых машинах и иные административные правонарушения взыскание штрафных санкций не может осуществляться в бесспорном порядке.

В своих актах Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно рассматривал вопрос о несоответствии Конституции Российской Федерации бесспорного порядка взыскания штрафных санкций с юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (Постановления от 17.12.96 г. N 20-П, от 12.05.98 г. N 14-П, от 12.10.98 г. N 24-П, от 15.07.99 г. N 11-П, Определения от 6.11.97 г. N 111-О, от 26.11.98 г. N 144-О, от 04.02.99 г. N 17-О, от 04.03.99 г. N 50-О).

Тем не менее, части 4 и 5 ст.379 Таможенного кодекса РФ предусматривают принудительное взыскание штрафных санкций в бесспорном порядке, на основании одного лишь постановления таможенного органа, т.е. без судебного решения. Вследствие этого взыскание штрафных санкций за нарушения таможенного законодательства по-прежнему осуществляется в бесспорном порядке, что не соответствует Конституции Российской Федерации, ее статьям 35 (часть 3), 45 и 46 (части 1 и 2).

Учитывая вышеизложенное, полагаем, что в настоящее время существует неопределенность в вопросе о том, соответствуют ли часть 6 ст.231, часть 2 ст.247, часть 1 ст.279, часть 2 ст.371, части 4 и 5 ст.379 Таможенного кодекса Российской Федерации в обжалуемой части Конституции Российской Федерации. Данный факт, в соответствии со ст.36 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" является основанием для рассмотрения дела в Конституционном Суде Российской Федерации.

В соответствии с вышеизложенным и руководствуясь ч.1 и ч.2 ст.46, ч.4 ст.125 Конституции Российской Федерации, п.3 ст.3, ст.36, ст.96, ст.97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", которые дают нам право на обращение в Конституционный Суд Российской Федерации

Прошу признать не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19, 34 (часть 1), 35 (части 1, 2 и 3), 45 (части 1 и 2), 46 (части 1 и 2), 48 (часть 1), 55 (части 2 и 3), 56 (часть 3) содержащиеся в части 6 ст.231, части 2 ст.247, части 1 ст.279, части 2 ст.371, частях 4 и 5 ст.379 Таможенного кодекса Российской Федерации положения, нарушающие права и свободы граждан

Генеральный директор

Совместного Южноафриканского предприятия "Эконт"

2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации
по жалобе ТОО "Эконт" на нарушение конституционных прав и свобод
отдельными положениями статей 231, 247, 279 и 379 Таможенного кодекса
Российской Федерации

город Москва

16 ноября 2000 года

Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя М.В. Баглая, судей Н.С. Бондаря, Н.В. Витрука, Г.А. Гаждиева, Ю.М. Данилова, Л.М. Жарковой, Г.А. Жилина, В.Д. Зорькина, А.Л. Кононова, В.О. Лучина, Т.Г. Морщаковой, Ю.Д. Рудкина, Н.В. Селезнева, А.Я. Сливы, В.Г. Стрекозова, О.И. Тиунова, О.С. Хохряковой, Б.С. Эбзеева, В.Г. Ярославцева

Заслушав в пленарном заседании заключение судьи Г.А. Жилина, проводившего на основании статьи 41 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" предварительное изучение жалобы ТОО "Эконт",

установил:

1. Постановлением таможенного органа за нарушение таможенных правил, выразившееся в недостоверном декларировании товаров, перемещаемых через таможенную границу Российской Федерации, к товариществу с ограниченной ответственностью - совместному российско-южноафриканскому предприятию "Эконт" была применена мера ответственности в виде взыскания стоимости товаров, являющихся непосредственными объектами правонарушения, на основании части первой статьи 279 Таможенного кодекса Российской Федерации Заявление ТОО "Эконт" в вышестоящий орган, его иск и жалобы в арбитражные суды о признании недействительным этого постановления оставлены без удовлетворения.

В своей жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации ТОО "Эконт" оспаривает конституционность отдельных положений Таможенного кодекса Российской Федерации, примененных в его деле. По мнению заявителя, часть шестая статьи 231, как позволяющая привлекать к ответственности за нарушение таможенных правил без установления вины, противоречит статьям 1 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации; часть вторая статьи 247, как устанавливающая, что взыскания, предусмотренные пунктами 4-6 статьи 242 Таможенного кодекса Российской Федерации, налагаются независимо от времени совершения или обнаружения нарушения таможенных правил и независимо от того, являются они основными или дополнительными взысканиями, противоречит статьям 19 (часть 1), 34 (часть 1), 35 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации; часть первая статьи 279 в той мере, в какой она устанавливает два одинаковых наказания за одно и то же правонарушение, нарушает положения статей 19 (часть 1), 34 (часть 1), 35 (часть 1) и 55 (части 2 и 3) Конституции Российской Федерации; часть вторая статьи 371, как закрепляющая обязательный досудебный порядок обжалования в 10-дневный срок в вышестоящий таможенный орган постановления о наложении взыскания, противоречит статьям 19, 45 (части 1 и 2), 46 (части 1 и 2), 48 (часть 1), 55 (части 2 и 3) и 56 (часть 3) Конституции Российской Федерации, части четвертая и пятая статьи 379, как предусматривающие взыскание штрафных санкций в бесспорном порядке без судебного решения, не соответствуют статьям 35 (часть 3) и 46 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации.

2. Конституционность нормативных положений, допускающих возможность взыскания сумм штрафов и иных санкций с юридических лиц в бесспорном порядке, т.е. без их согласия, уже была предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В постановлении от 17 декабря 1996 года по делу о проверке конституционности подпунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации "О федеральных органах налоговой полиции" Конституционный Суд Российской Федерации признал такие положения не соответствующими Конституции Российской Федерации. Данный вывод был подтвержден Конституционным Судом Российской Федерации в постановлении от 12 мая 1998 года по делу о проверке конституционности отдельных положений абзаца шестого статьи 6 и абзаца второго части первой статьи 7 Закона Российской Федерации "О применении контрольно-кассовых машин", а также в определениях от 6 ноября 1997 года по запросу Арбитражного суда Архангельской области о проверке конституционности положений статьи 13 Закона Российской Федерации "Об основах налоговой системы в Российской Федерации", от 4 марта 1999 года по жалобе ЗАО "Производственно-коммерческая фирма "Пирамида" на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 4 статьи 14 Закона Российской Федерации "О валютном регулировании и валютном контроле" и от 14 января 2000 года о разъяснении указанного определения.

Названные решения Конституционного Суда Российской Федерации сохраняют свою силу, а потому в соответствии с пунктом 3 части первой статьи 43 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" жалоба ТОО "Эконт" в части, касающейся проверки конституционности частей четвертой и пятой статьи 379 Таможенного кодекса Российской Федерации, не может быть принят к рассмотрению.

3. Согласно части второй статьи 371 Таможенного кодекса Российской Федерации на постановление таможенного органа Российской Федерации о наложении взыскания жалоба может быть подана в вышестоящий таможенный орган, в течение десяти дней со дня принятия решения по жалобе вышестоящим таможенным органом Российской Федерации это решение и (или) постановление о наложении взыскания может быть обжаловано в установленном порядке.

Данное положение находится в непосредственной нормативной связи с частями первой и третьей той же статьи, по смыслу которых решение вышестоящего таможенного органа и (или) постановление о наложении взыскания могут быть обжалованы юридическим лицом или его адвокатом либо представителем в арбитражный суд, причем пропущенный по уважительной причине 10-дневный срок для подачи жалобы может быть восстановлен арбитражным судом.

Таким образом, часть вторая статьи 371 Таможенного кодекса Российской Федерации не только не исключает, а напротив, предусматривает возможность для лица обратиться в суд с жалобой на постановление таможенного органа о наложении взыскания, а также на решение вышестоящего таможенного органа, принятое по результатам рассмотрения заявления. Установленный оспариваемой нормой досудебный порядок урегулирования спора направлен на оперативное разрешение конфликтов непосредственно в государственных органах и, следовательно, не может рассматриваться как нарушающий конституционной право на судебную защиту.

Согласно статьям 96 и 97 Федерального конституционного закона "О конституционном Суде Российской Федерации" гражданин или объединение граждан вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение конституционных прав и свобод законом и такая жалоба признается допустимой, если оспариваемым законом, примененным или подлежащим применению в деле заявителя, затрагиваются его конституционные права и свободы. Оспариваемая ТОО "Эконт" часть вторая статьи 371 Таможенного кодекса Российской Федерации не является препятствием для реализации заявителем конституционного права на судебную защиту прав и свобод, а потому его жалоба, по смыслу указанных статей Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в этой части также не может быть принята к рассмотрению.

Исходя из изложенного и руководствуясь частью первой статьи 42, пунктами 2 и 3 части первой статьи 43 и частью первой статьи 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации,

определил:

1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы ТОО "Эконт" в части, касающейся проверки конституционности частей четвертой и пятой статьи 379 Таможенного кодекса Российской Федерации, поскольку по предмету обращения Конституционным Судом Российской Федерации ранее были вынесены постановления, сохраняющие свою силу.

2. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы ТОО "Эконт" в части, касающейся проверки конституционности части второй статьи 371 Таможенного кодекса Российской Федерации", поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба может быть признана допустимой.

3. Принять к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации жалобу ТОО "Эконт" в части, касающейся проверки конституционности части шестой статьи 231, части второй статьи 247 и части первой статьи 279 Таможенного кодекса Российской Федерации.

4. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.

Председатель

Конституционного Суда Российской Федерации

М.В. Баглай

Судья-секретарь

Конституционного Суда Российской Федерации

Н.В. Селезнев

3. Отзыв Комитета по бюджету и налогам Государственной Думы РФ

В соответствии с поручением Председателя Государственной Думы от 04.02.01 N 1.1-85 ПР сообщаем мнение Комитета Государственной Думы по бюджету и налогам в связи с рассмотрением Конституционным Судом дела о проверке конституционности статей 24, 230, 231, части 2 статьи 247, статьи 273, части 1 статьи 279 и статей 291 и 320 Таможенного кодекса Российской Федерации.

1. По статье 24.

По мнению заявителей, статья 24 Таможенного кодекса Российской Федерации (далее - Таможенный кодекс) в той мере, в какой она позволяет использовать акты Государственного таможенного комитета Российской Федерации (далее - ГТК России) для установления обязательных требований к таможенному режиму экспорта, а именно, требование об обязательном зачислении валютной выручки от экспорта товаров на счета российских банков и сроках такого зачисления, не соответствует Конституции Российской Федерации. При этом указывается, что в соответствии с частью 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации установление обязательных требований таможенных режимов и, в частности, таможенного режима экспорта, правомерно лишь в рамках федерального закона.

Статья 24 Таможенного кодекса, определяя особенности правового регулирования таможенных режимов, устанавливает, что в случае, если Таможенным кодексом не предусмотрены положения, регулирующие отдельные вопросы применения таможенных режимов, ГТК России в пределах своей компетенции вправе определять особенности правового регулирования таможенных режимов.

Действительно, зачисление валютной выручки на счет в уполномоченном банке Российской Федерации прямо не предусмотрено нормами Таможенного кодекса в качестве обязательного требования таможенного режима экспорта. Однако в соответствии с пунктом 9 "а" статьи 1 и частью 1 статьи 5 Закона Российской Федерации "О валютном регулировании и валютном контроле", а также пункта 8 Указа Президента Российской Федерации от 14 июня 1992 года N 629 "О частичном изменении порядка обязательной продажи части валютной выручки и взимания экспортных пошлин" валютная выручка от экспорта товаров (работ, услуг) подлежит обязательному зачислению в срок не более 180 дней на счета в уполномоченных банках на территории Российской Федерации. Из содержания этих правовых норм следует, что своевременное зачисление экспортерами валютной выручки на счета в этих банках является обязательным условием проведения экспортных операций. Статья 98 Таможенного кодекса, определяя требования к таможенному режиму экспорта, устанавливает, что экспорт товаров осуществляется при условии уплаты вывозных таможенных пошлин, внесения иных таможенных платежей, соблюдения мер экономической политики и выполнения других требований, предусмотренных Кодексом и иными актами законодательства Российской Федерации по таможенному делу, т.е. актами законодательства Российской Федерации, принятыми в соответствии с Таможенным Кодексом (статья 5 Таможенного кодекса). Таким образом, перечень обязательных условий таможенного режима экспорта, установленный Таможенным кодексом, не является исчерпывающим. Отмечаем также, что пунктом 7 Указа Президента Российской Федерации от 18 августа 1996 г. N 1209 "О государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок" установлено, что зачисление на счета в уполномоченных банках валютной выручки от экспорта товаров в соответствии со статьей 98 Таможенного кодекса Российской Федерации.

Следовательно, определив обязательное зачисление валютной выручки от экспорта товаров в качестве обязательного условия таможенного режима экспорта, ГТК России не установил каких-либо новых правовых норм, новых, не установленных законом требований, соблюдение которых ущемляло бы законные права и интересы участников внешнеэкономической деятельности.

Согласно части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации права и свободы человека и гражданина могут быть ограничены федеральным законом только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Репатриация валютной выручки, соблюдение сроков репатриации как необходимая часть механизма контроля, является неотъемлемой составляющей экономической безопасности российского государства, проводимого валютного регулирования и кредитно-денежной политики. В строгом соответствии с требованиями части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации данное ограничение прав и свобод (в частности, права собственности) человека и гражданина установлено федеральным законом, в то время, как механизм реализации ограничения, контроль уполномоченных органов федеральной исполнительной власти за его выполнением согласно статье 10 Конституции Российской Федерации определяется на основании федерального закона подзаконными нормативными актами.

Исходя из изложенного, полагаем, что статья 24 Таможенного кодекса в той части, в какой она позволяет устанавливать актами органов федеральной исполнительной власти Российской Федерации обязательные требования таможенного режима экспорта и, в частности, такое требование, как сроки зачисления валютной выручки от экспорта товаров, соответствует Конституции Российской Федерации.

2. По статьям 230, 231, 291 и 320.

Заявителями оспариваются конституционность положений указанных статей в той части, в которой вина не является обязательным признаком административного правонарушения в области таможенного дела, совершенного юридическим лицом либо лицом, занимающимся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица (далее - юридические лица), и, соответственно, такие лица могут быть привлечены к административной ответственности вне зависимости от наличия вины в их действиях (бездействии), а также в части различия в субъективной стороне (наличие или отсутствие вины) составов таможенных правонарушений, совершенных соответственно юридическими лицами с одной стороны, и физическими лицами с другой.

В статье 231 Таможенного кодекса Российской Федерации закреплено положение, в соответствии с которым юридические лица несут ответственность за нарушения таможенных правил во всех случаях, за исключением ситуаций, когда правонарушение произошло вследствие действия непреодолимой силы, а физические и должностные лица несут ответственность в том случае, если они совершили противоправное действие или бездействие умышленно или по неосторожности.

Указанная статья дополняется двумя другими - статьей 230, в соответствии с которой нарушением таможенных правил признается противоправное (а не виновное) действие или бездействие, статьей 320, устанавливающей, что в ходе производства по делу и при его рассмотрении подлежит доказыванию вина физического лица и факт совершения правонарушения юридическим лицом, а также положениями пункта 6 статьи 291.

Вне всякого сомнения, полное игнорирование принципа виновной ответственности при привлечении юридических лиц к административной ответственности за таможенное правонарушение, что предусмотрено спариваемыми статьями, противоречит конституционным принципам справедливости и соразмерности юридической ответственности, а также общеправовым принципам привлечения к юридической ответственности.

В своих актах Конституционный Суд Российской Федерации неоднократно рассматривал вопрос о несоответствии Конституции Российской Федерации невиновного привлечения к ответственности юридических лиц (например, постановления от 12 мая 1998 года N 14-П, от 15 июля 1999 года N 11-П, определения от 4 мая 1999 года N 50-0, от 1 апреля 1999 года N 29-О). Однако до сих пор ни разу этот вопрос не рассматривался в плоскости таможенного законодательства. Между тем, в данном случае имеются существенные особенности.

Правоотношения, возникающие в связи с перемещением товаров и транспортных средств через таможенную границу Российской Федерации, характеризуются множественностью участвующих в них субъектов, разобщенных друг от друга территориально и подпадающих под юрисдикцию разных государств. В этой связи, по отдельным категориям таможенных правонарушений практически невозможно доказать вину российских юридических лиц, поскольку неисполнение ими требований законодательства могут быть обусловлены неисполнением своих обязательств иностранным контрагентом. Более того, фактор нахождения юридических лиц за рубежом может быть использован при реализации схем нелегального ввоза товаров в Россию. Иностранные организации формально "будут" считаться виновными. Однако в правоотношения с таможенными органами Российской Федерации они не вступают, конкретных деяний на территории Российской Федерации не совершают и не могут быть реально привлечены к ответственности за нарушение таможенных правил в Российской Федерации ввиду нераспространения административной юрисдикции нашего государства на территории иностранных государств.

При этом следует иметь в виду, что не все составы административных правонарушений, ответственность за которые предусмотрена главой 39 Таможенного кодекса, предполагают наличие таких правоотношений, одной их сторон которых является находящееся за пределами Российской Федерации иностранное лицо. Так, например, правонарушения, связанные с осуществлением предварительных операций (операций, предшествующих основному таможенному оформлению - статья 137 Таможенного кодекса), ответственность за которые установлена статьями 249-254, или нарушение порядка производства таможенного оформления (статья 258) по природе своей могут быть совершены только на территории Российской Федерации. Вместе с тем, статистические данные свидетельствуют о том, что чаще всего юридические лица привлекаются к ответственности за недекларирование или недостоверное декларирование товаров и транспортных средств (часть 1 статьи 279), а также за нарушение требований таможенного режима экспорта в части обязательного зачисления валютной выручки (статья 273), т.е. за правонарушения, обязательно предполагающие наличие иностранного элемента.

Множественностью субъектов правоотношений, связанных с перемещением товаров и транспортных средств через таможенную границу Российской Федерации, вызвана и следующая особенность таможенного регулирования. В соответствии со статьей 172 Таможенного кодекса декларантом может быть только российское лицо. При этом декларантом признаются лицо, перемещающее товары, и таможенный брокер (посредник), декларирующие, представляющие и предъявляющие товары от собственного имени (статья 18 Таможенного кодекса), обязанные уплатить таможенные платежи и произвести действия по таможенному оформлению товаров (статья 173 Таможенного кодекса). Таким образом, в правоотношения с таможенными органами Российской Федерации может вступать только российское лицо и только российское лицо будет нести ответственность за нарушение таможенных правил, вне зависимости от того, на кого стороны внешнеэкономической сделки возложили обязанность по таможенного оформлению товаров. В противном случае таможенные органы были бы лишены каких-либо рычагов воздействия на участника внешнеторговой деятельности при проявлении с их стороны недобросовестности (не только при совершении правонарушений). Отмечаем, что данные положения Таможенного кодекса полностью корреспондируют с соответствующими положениями Таможенного кодекса Европейского Сообщества 1992 года.

Указанная общепринятая особенность механизма таможенного регулирования лежит в основе невозможности введения в таможенном законодательстве (по аналогии с налоговым) всеобщего принципа виновной ответственности за совершение правонарушений, поскольку административные санкции могут применяться к лицам, фактически не совершавшим нарушения таможенных правил. Например, в соответствии со статьей 380 Таможенного кодекса у декларанта может быть конфисковано декларируемое и не принадлежащее ему имущество. Конституционность этих положений Таможенного кодекса подтверждена постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 14 мая 1999 года N 8-П.

При этом законодательством предусмотрен действенный механизм защиты прав субъектов предпринимательской деятельности после их безвиновного привлечения к ответственности. В указанном постановлении Конституционного Суда Российской Федерации отмечается: "Законодательством Российской Федерации предусмотрены юридические механизмы защиты прав собственника в случаях, если с принадлежащим ему на праве собственности имуществом совершаются действия от имени других лиц при выполнении ими таможенных или иных формальностей. В частности, из статей 15, 393-406, 801-806 Гражданского кодекса Российской Федерации следует, что экспедитор (а также перевозчик, если он в соответствии с договором выполняет обязанности экспедитора) за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по договору экспедиции, в том числе связанных с выполнением таможенных и иных формальностей, несет ответственность как за свои действия, так и за действия других лиц, которых он привлекает к исполнению своих обязанностей; при утрате груза он должен полностью возместить причиненные убытки (реальный ущерб и упущенную выгоду). Аналогичные положения, направленные на защиту прав собственника, предусмотрены законодательством других стран, а также актами международно-правового характера, в частности статьями 3, 11, 12, 17, 18 и 23 Конвенции о договоре международной перевозки грузов 1956 года (с изменениями и дополнениями от 5 июля 1978 года)".

Указанные обстоятельства относительно невозможности применения всеобщего, без исключений принципа виновной ответственности за нарушения таможенных правил нашли свое отражение в международном таможенном праве.

Стандартное правило Специального приложения Н "Таможенные правонарушения" Международной Конвенции об упрощении и гармонизации таможенных процедур (так называемая Киотская Конвенция, совершена 18 мая 1973 года в г.Киото, вступила в силу 25 сентября 1974 года, Протокол об изменении Конвенции совершен 26 июня 1999 года в г.Брюсселе) устанавливает, что "в тех случаях, когда в декларации на товары указаны недостоверные сведения и декларант может доказать, что им были предприняты все необходимые меры для обеспечения достоверности представляемых сведений, таможенная служба принимает это обстоятельство во внимание при решении вопроса о наложении санкций", т.е. возлагая бремя доказывания на декларанта, Конвенция презюмирует его вину, фактически предусматривая наложение санкций при наличии лишь объективной стороны правонарушения.

Российская Федерация не участвует в названной Конвенции, однако в настоящее время идет работа по подготовке к подписанию Протокола об изменении Конвенции. Статус Киотской Конвенции, принятой под эгидой Совета таможенного сотрудничества, приравнивается к конвенциям, принятым под эгидой ООН. Более 110 государств являются участниками этой Конвенции. Конвенцией определяются основные международные стандарты норм таможенного права, относящихся к регулированию правоотношений, возникающих в связи с проведением таможенного оформления иностранных товаров при их ввозе на национальную таможенную территорию и фактически предусматривает международный стандарт Таможенного кодекса государства. Следует также иметь в виду то обстоятельство, что в соответствии с Протоколом об изменении Конвенции измененная Конвенция должна обеспечивать обязательность соблюдения основных принципов упрощения и гармонизации Договаривающимися Сторонами измененной Конвенции.

В соответствии с частью 4 статьи 15 Конституции Российской Федерации общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. По нашему мнению, статус Киотской Конвенции позволяет отнести устанавливаемые ею нормы к общепризнанным и, соответственно, рассмотреть возможность их применения в Российской Федерации до присоединения к Конвенции.

Проблема вины при совершении наиболее опасных таможенных правонарушений имеет настолько серьезное значение, что нашла свое отражение в актах международного права не только по таможенному делу. Так, конвенцией по облегчению международного морского судоходства (заключена в Лондоне 9 апреля 1965 года, Россия участвует как правопреемник Союза ССР) статьей Е "Ограничение ответственности судовладельцев" установлено, что государственные власти не считают судовладельца ответственным за представление или правильность документов, требуемых от импортера или экспортера в связи с очисткой груза, за исключением случаев, когда судовладелец является импортером или экспортером либо действует от их имени, т.е. опять презюмируется вина декларанта, которым в данном случае является судовладелец. Согласно названным положениям статьи 15 Конституции Российской Федерации эта норма сохранит свое действие даже в случае признания оспариваемых статей Таможенного кодекса в полном объеме не соответствующими Конституции Российской Федерации.

Следует также учесть, что в современных условиях в таможенном законодательстве различных стран сложился и является общепринятым принцип единства и взаимности, отражающий их стремление не ставить себя в невыгодные правовые условия с точки зрения защиты таможенного режима.

Проблема вины юридического лица за совершение административных правонарушений в области таможенного дела усугубляется также неразработанностью этой темы на доктринальном и законодательном уровнях.

В общей теории права под виной понимается психическое отношение лица к совершенному деянию и его последствиям. Очевидно, что распространить на юридических лиц такое определение не представляется возможным. Результатом отсутствия четкого определения вины юридического лица станет невозможность применения наказания к юридическим лицам за нарушение таможенных правил. Переложение же ответственности на физических лиц (граждан или должностных лиц) сделает экономически выгодным несоблюдение законодательства о таможенном деле, особенно в части касающейся уплаты налогов (абсолютное большинство правонарушений совершается именно в целях неуплаты или занижения таможенных платежей).

Единственным действующим нормативным правовым актом, содержащим понятие вины юридического лица, является Налоговый кодекс Российской Федерации. Однако, если применить аналогию закона, распространив содержащееся в статье 110 Налогового кодекса Российской Федерации понятие вины юридического лица на отношения, возникающие в сфере таможенного дела, то ее доказывание будет сопряжено с рядом проблем. Определяя вину юридического лица в зависимости от вины ее должностных лиц, действия (бездействия) которых обусловили совершение нарушения таможенных правил, мы сталкиваемся с той же проблемой (оговоримся, что речь идет только о наиболее опасных видах правонарушений, непосредственно вязанных с перемещением товаров через таможенную границу)

Необходимостью доказывать вину должностного лица иностранной организации при совершении им действий (бездействия) за пределами России. Думается, единственным результатом такого подхода будет многократное удорожание административного производства.

8 декабря 2000 года Государственной Думы принят, а 22 декабря 2000 года отклонен Президентом Российской Федерации Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях (далее - КоАП). Кодекс определяет административное правонарушение как виновное (вне зависимости от субъекта) противоправное действие (бездействие), однако КоАП не содержит определения понятия вины юридического лица, неясно, каким образом должно устанавливаться наличие или отсутствие вины в его действиях.

На эти обстоятельства, как на одно из оснований отклонения, указывает Президент Российской Федерации. "При этом толкование понятия вины в форме умысла или неосторожности в классическом ее понимании, то есть как психическое отношение лица и к совершаемому им действию (бездействию), и к его последствиям, вряд ли применимо к юридическим лицам как к субъектам административных правонарушений. Полагаю, что в Кодексе должно быть дано соответствующее определение, в том числе установлены критерии виновности юридических лиц" - подчеркнул Президент.

При этом следует иметь в виду, что в отличие от действующего КоАП РСФСР, концептуальной основой нового Кодекса является положение об установлении административной ответственности за нарушение федерального законодательства, в том числе таможенного, исключительно этим Кодексом. Глава 16 принятого КоАП предусматривает установление ответственности за нарушение законодательства в области таможенного дела. С учетом сложности этих дел КоАП определил ряд особенностей производства по таким делам, сроков привлечения к ответственности и т.п. Институт вины юридических лиц при совершении нарушений таможенных правил, при общей неразработанности данного института, не содержит никаких особенностей.

Полагаем, что при доработке специальной комиссией положений КоАП, касающихся вины юридических лиц, следует рассмотреть в свете названных положений международного таможенного права особенности привлечения к административной ответственности за таможенные правонарушения.

Подводя итог сказанному, полагаем, что исходя из системного толкования статьей 15, 19, 35 Конституции Российской Федерации, положения статей 230, 231, 291 и 320 Таможенного кодекса в той части, в которой вина не является обязательным признаком административного правонарушения, совершенного юридическим лицом, могут быть признаны соответствующими Конституции Российской Федерации в отношении привлечения к административной ответственности за правонарушения, предполагающие наличие таких правоотношений, одной их сторон которых является находящееся за пределами Российской Федерации иностранное лицо (статьи 273, 274, 277-279, 282 Таможенного кодекса).

Что касается, конституционности различия в субъективной стороне (наличие или отсутствие вины) составов таможенных правонарушений, совершенных соответственно юридическими лицами с одной стороны, и физическими лицами с другой, то такой подход определяется разностью ролей, которую играют эти лица в деловом обороте, в частности, при осуществлении предпринимательской деятельности, связанной с перемещением товаров через таможенную границу.

В соответствии со статьей 23 Гражданского кодекса Российской Федерации физические лица могут заниматься предпринимательской деятельностью с момента соответствующей государственной регистрации. При этом на них распространяются правила, установленные Гражданским кодексом в отношении юридических лиц, а, следовательно, и обязанности, и негативные последствия за нарушение правил, установленные для юридических лиц. Без государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя в соответствии со статьей 109 Таможенного кодекса физическое лицо может перевозить только те товары, которые предназначены для личного использования им и членами его семьи, всегда (в том числе и иностранцы) выступает от своего имени, и соответственно, в такой ситуации отсутствует основной из рассмотренных выше признаков, при котором возможно безвиновное привлечение к ответственности, - наличие иностранного элемента.

В этой связи, считаем допустимым и соответствующим статье 19 Конституции Российской Федерации различие в подходах к административной ответственности за таможенные правонарушения (еще раз подчеркнем, что не по всем составам) юридических и физических лиц.

3. По части 2 статьи 247.

Заявители полагают, что возможность применения дополнительного взыскание в виде конфискации и взыскания стоимости товаров и транспортных средств, явившихся непосредственными объектами таможенного правонарушения, независимо от времени совершения или обнаружения правонарушения и наложения основного наказания, как это предусмотрено частью 2 статьи 247 Таможенного кодекса, противоречит части 1 статьи 19, части 1 статьи 50 и части 3 статьи 55 Конституции Российской Федерации.

Полагаем, что с данными требованиями можно согласиться в том числе в той части, что дополнительное взыскание может применяться только вместе с основным, имея в виду следующее.

Дополнительное взыскание в виде конфискации и взыскания стоимости товаров и транспортных средств, явившихся непосредственными объектами таможенного правонарушения, предусматривается санкциями лишь восемью из сорока статей, устанавливающих ответственность за нарушение таможенных правил, а именно за наиболее существенные нарушения таможенного законодательства, сопряженные с причинением государству значительного ущерба. Причем сама санкция обусловлена противоправным использованием конфискуемого имущества. Сущность конфискации, как взыскания, применяемого при нарушении таможенных правил, заключается в том, что она в большей степени носит не характер меры принуждения в виде обязанности претерпевания лицом негативных последствий, а характер меры, обеспечивающей выведение из незаконного оборота товаров, в отношении которых не были уплачены таможенные платежи, не подтверждена их безопасность при использовании, а также не выполнены иные, закрепленные в законодательстве требования, с выполнением которых законодатель связывает саму возможность нахождения таких товаров в легальном торговом обороте. В Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 14 мая 1999 года N 8-П указывается, что по смыслу статей 17 (части 1 и 3), 35 и 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, исходя из общих принципов права, конституционные гарантии права собственности (в том числе права владения, пользования и распоряжения имуществом) предоставляются лишь в отношении того имущества, которое принадлежит субъектам права собственности и, следовательно, приобретено ими на законных основаниях. Товарами и транспортными средствами, в отношении которых не завершено таможенное оформление, никто (ни собственник, ни любое иное лицо, перемещающее товары и транспортные средства через таможенную границу) не может пользоваться и распоряжаться, то есть такие товары и транспортные средства находятся у лица, совершившего нарушение таможенных правил, в незаконном владении. В этой связи представляется логичным и правильным, применив аналогию закона, рассмотреть вопрос о распространении на сроки наложения взыскания в виде конфискации за нарушение таможенных правил трехгодичного срока исковой давности, установленного Гражданским кодексом Российской Федерации.

4. По статье 273 и части 1 статьи 279.

Заявители, полагают, что санкция в виде штрафа в размере от ста до двухсот процентов стоимости товаров и транспортных средств, явившихся непосредственными объектами правонарушения с их конфискацией или без таковой либо с взысканием стоимости либо без таковой, установленная статьей 273 Таможенного кодекса за неправомерные операции с товарами и транспортными средствами, помещенными под определенный таможенный режим, а равно иных ограничений, требований и условий таможенного режима, является чрезмерной.

Правоприменительная практика показывает, данное правонарушение является одним из самых распространенных среди правонарушений в сфере таможенного дела, то есть превентивное значение установленной санкции невелико. Ущерб, наносимый экономическим интересам государства при совершении этого правонарушения, вполне соотносим с установленным размером взыскания. Кроме того, следует иметь в виду положения статьи 239 Таможенного кодекса, предусматривающей возможность назначения более мягкой меры воздействия, чем это предусмотрено конкретной санкцией.

Относительно санкции части 1 статьи 279 заявители полагают, что предусмотренное в качестве дополнительного вида взыскания взыскание стоимости товаров и транспортных средств, явившихся непосредственными объектами правонарушения, по своей природе ничем не отличается от взыскания штрафа, соответственно имеет место назначение двух одинаковых наказаний за одно и тоже правонарушение. При этом не учитывается, что взыскание стоимости предусмотрено санкцией данной статьи в качестве альтернативы конфискации товаров и транспортных средств и может применяться в случаях, когда конфискация невозможна либо экономически нецелесообразна (например, если объектом правонарушения является скоропортящиеся либо уникальные товары). В правоприменительной практике возможно применение этого вида взыскания и по просьбе привлекаемого лица в случае, например, необходимости ввезенного оборудования в хозяйственной деятельности.

Наложение дополнительного взыскания в виде взыскания стоимости товаров и транспортных средств при внешней "схожести" с административным штрафом имеет другую юридическую природу, носит альтернативный характер и может быть наложено дополнительно с учетом характера совершенного правонарушения и обстоятельств, отягчающих ответственность за нарушение таможенных правил.

Исходя из изложенного, полагаем, что санкции статьи 273 и части 1 статьи 279 соответствуют конституционному принципу соразмерности в сфере публично-правовой ответственности.

Председатель Комитета

А.Д. Жуков

4. Постановление Конституционного Суда РФ от 27 апреля 2001 г. N 7-П
"По делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса Российской Федерации в связи с запросом Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области, жалобами открытых акционерных обществ "АвтоВАЗ" и "Комбинат "Североникель", обществ с ограниченной ответственностью "Верность", "Вита-Плюс" и "Невско-Балтийская транспортная компания", товарищества с ограниченной ответственностью "Совместное российско-южноафриканское предприятие "Эконт" и гражданина А.Д.Чулкова"

5. Особое мнение судьи Конституционного Суда Российской Федерации А.Л.Кононова

6. Постановление Федерального Арбитражного суда
Уральского округа г. Екатеринбург

04 января 2002 г.

Дело N Ф09-3248/01АК

Федеральный арбитражный суд Уральского округа по проверке в кассационной инстанции законности решений и постановлений арбитражных судов субъектов Российской Федерации, принятых ими в первой и апелляционной инстанциях, в составе:

председательствующего: Кротовой Г.В.,

судей: Беликова М.Б., Юртаевой Т.В.,

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу Нижнетагильской таможни на решение от 24-28.08.2001 г. и постановление апелляционной инстанции от 01.11.2001 г. Арбитражного суда Свердловской области по делу N А60-5352/01.

В судебном заседании приняли участие представители истца - Штромвассер И.Р. по дов. от 06.06.2001 г., Рыбалко И.И. по дов. от 14.06.2001 г., представитель ответчика - Виноградова И.В. по доверенности от 27.12.2001 г.

Права и обязанности разъяснены. Отводов составу суда не заявлено. Ходатайств не поступило.

ООО "Российско-Южноафриканское совместное предприятие "Эконт" обратилось в Арбитражный суд Свердловской области к Нижнетагильской таможне с иском о признании недействительным постановления N 838-97 от 14.01.1999 г. по делу о нарушении таможенных правил и применении ответственности за недостоверное декларирование товара по п.1 ст.279 ТК РФ в виде взыскания 9 615 905 руб. - стоимости товара, являющегося непосредственным объектом нарушения таможенных правил.

Решением от 24-28.08.2001 г. (судьи Ю.К. Киселев, И.В. Хачев, Г.Г. Лихачева) иск удовлетворен частично. Постановление Нижнетагильской таможни от 1 4.01.1999 г. N 838-97 признано недействительным в части наложения взыскания в сумме 6 410 603 руб. В остальной части иска отказано.

Постановлением апелляционной инстанции от 01.11.2001 г. (судьи В.С. Кокова, Г.И. Стрельникова, Е.А. Бикмухаметова) решение оставлено без изменения.

Нижнетагильская таможня с судебными актами не согласна, просит их изменить, в иске отказать полностью, ссылаясь в кассационной жалобе на необоснованное снижение судом размера штрафных санкций.

Законность судебных актов проверена судом кассационной инстанции в порядке ст.ст.162, 171, 174 АПК РФ.

Как следует из материалов дела, основанием для вынесения оспариваемого, постановления послужило нарушение ООО Российско-Южноафриканское совместное предприятие "Эконт" таможенных правил, выразившееся в сообщении истцом в грузовых таможенных декларациях недостоверных сведений о поставляемом на экспорт медном концентрате (в части содержания золота).

При вынесении судебных актов суды обеих инстанций исходили из наличия в действиях ответчика состава правонарушения, предусмотренного ч.1 ст.279 ТК РФ. При этом суд пришел к выводу о необходимости снижения размера штрафных санкций, поскольку ответственность в виде взыскания с истца стоимости декларированного товара несоразмерна тяжести совершенного правонарушения.

Данный вывод суда является правильным, основан на материалах и соответствует действующему законодательству.

Согласно ст.55 Конституции РФ, Постановления Конституционного суда N 8-П от 11.03.1998 г. введение ответственности за административный проступок (таможенное правонарушение) и установление конкретной санкции, ограничивающей конституционное право, должно отвечать требованиям справедливости, быть соразмерным конституционно закрепленным идеям и охраняемым законным интересам, а также характеру совершенного деяния.

Судом дана оценка совершенному правонарушению, ответственность применена с учетом степени вины правонарушителя, его имущественного положения, характера и степени опасности деяния. Данные обстоятельства подтверждаются материалами дела и установлены судом. Оснований для их переоценки у суда кассационной инстанции в силу ст.174 АПК РФ не имеется.

Руководствуясь ст.ст.174, 175, 177 АПК РФ, суд

постановил:

Решение от 24-28.08.2001 г. и постановление апелляционной инстанции с 01.11.2001 г. Арбитражного суда Свердловской области по делу N А60-5352/01 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Председательствующий Судьи

Г.В. Кротова М.Б. Беликов

Т.В. Юртаева

7. Комментарий
Центра "Налоги и финансовое право"

Постановлением Конституционного Суда РФ N 7-П от 27 апреля 2001 года "По делу о проверке конституционности ряда положений Таможенного кодекса Российской Федерации в связи с запросом арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области, жалобами открытых акционерных обществ "АвтоВАЗ" и "Комбинат "Североникель", обществ с ограниченной ответственностью "Верность", "Вита-плюс" и "Невско-Балтийская транспортная компания", товарищества с ограниченной ответственностью "Совместное Российско-Южноафриканское предприятие "Эконт" и гражданина А.Д. Чулкова" были признаны не противоречащими Конституции Российской Федерации положение части шестой статьи 231 и находящиеся во взаимосвязи с ним положения статьи 230, пункта 6 статьи 291 и абзаца четвертого статьи 320 Таможенного кодекса Российской Федерации в части, касающейся ответственности предприятий, организаций, учреждений, а также лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью без образования юридического лица, за нарушение таможенных правил, поскольку этими положениями не исключается возможность для данных субъектов таможенных отношений должным образом подтверждать, что нарушение таможенных правил вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне их контроля, при соблюдении ими той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от них в целях надлежащего исполнения таможенных обязанностей.

Часть вторая статьи 247 Таможенного кодекса Российской Федерации, как позволяющая налагать взыскания в виде конфискации (взыскания стоимости) товаров и транспортных средств независимо от времени совершения или обнаружения нарушения таможенных правил, была признана не соответствующей Конституции Российской Федерации, ее статьям 1 (часть 1), 8 (часть 1), 19 (часть 1), 34 (часть 1), 35 (части 1 и 2) и 55 (часть 3). При этом до принятия федерального закона, устанавливающего соответствующие сроки, такие взыскания не могут налагаться позднее трех лет с момента нарушения таможенных правил, а для длящегося правонарушения - с момента его обнаружения.

Часть вторая статьи 247 Таможенного кодекса Российской Федерации, как позволяющая налагать дополнительные взыскания, предусмотренные пунктами 4-6 статьи 242 Таможенного кодекса Российской Федерации, без применения основных взысканий, была признана не противоречащей Конституции Российской Федерации.

Производство по делу в части, касающейся проверки конституционности статей 24, 273 и части первой статьи 279 Таможенного кодекса Российской Федерации было прекращено.

Решение высшей судебной инстанции страны имеет практическое значение и позволяет сделать некоторые выводы

Во-первых, по нашему мнению, при признании положения части шестой статьи 231 и находящихся во взаимосвязи с ним положения статьи 230, пункта 6 статьи 291 и абзаца четвертого статьи 320 Таможенного кодекса Российской Федерации в части, касающейся ответственности юридических лиц и индивидуальных предпринимателей, за нарушение таможенных правил, соответствующими Конституции РФ, Конституционный Суд РФ распространил принципы ответственности, установленные в гражданском законодательстве за нарушение обязательств, на отношения, связанные с привлечением юридических лиц и индивидуальных предпринимателей к ответственности за совершение нарушений таможенных правил.

К таким принципам, прежде всего, относится презумпция виновности, установленная в гражданском законодательстве. Применительно к нарушениям таможенных правил, совершенными юридическими лицами и индивидуальными предпринимателями это предположение о том, что данные лица является заведомо виновными в совершении нарушений, пока не будет доказано обратное. Иными словами именно указанные лица должны доказывать свою невиновность, поскольку исходя из толкования, содержащегося в абз.7 п.1.1. Постановления Конституционного Суда РФ N 7-П от 27.04.2001, таможенный орган, в данном случае, будет освобожден от бремени доказывания вины нарушителя. Такой подход полностью согласуется с ч.2 ст.401 Гражданского кодекса РФ, в соответствии с которой: "Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство".

При этом основания, с которыми Конституционный Суд РФ связывает отсутствие вины нарушителей таможенных правил, также сходны по своему содержанию с обстоятельствами, исключающими вину лица, нарушившего обязательство по гражданскому законодательству. Так, согласно абз.2 ч.1 названной статьи ГК РФ: "Лицо признается невиновным, если при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, оно приняло все меры для надлежащего исполнения обязательства".

Кроме того, в соответствии с ч.3 указанной статьи ГК РФ: "...лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств".

По нашему мнению, такой подход в корне противоречит принципу презумпции невиновности при привлечении лиц к административной ответственности, в том числе и к ответственности за нарушение таможенных правил. Конституционный Суд РФ неоднократно высказывал свою правовую позицию о том, что нарушения таможенных правил носят административный характер (См. подробнее Постановление КС РФ N 8-П от 11.03.98). Следовательно, было бы очевидным, если бы КС РФ руководствовался принципом презумпции невиновности, установленном, в частности, в административном, налоговом и уголовном законодательстве.

Толкование, данное Конституционным Судом РФ упомянутым положениям, по нашему мнению, не соответствует содержанию статьи 49 Конституции РФ о принципе виновной ответственности, презумпции невиновности и бремени доказывания, которое возлагается на органы государства и их должностных лиц.

Кроме того, при применении выводов КС РФ о соответствии положения части шестой статьи 231, статьи 230, пункта 6 статьи 291 и абзаца четвертого статьи 320 Таможенного кодекса РФ Конституции РФ на практике, неизбежно возникнут вопросы: что же является этими чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне контроля нарушителей? Как определить степень заботливости и осмотрительности в целях надлежащего исполнения таможенных обязанностей?

К сожалению, Конституционный Суд РФ не дает четких критериев для определения указанных понятий. Это значит, что толковать их будет непосредственно правоприменитель, - должностное лицо таможенного органа, который и решит вопрос о том, доказал правонарушитель свою невиновность или нет.

По нашему мнению, разъяснение указанных положений, данное Конституционным Судом РФ, создает условия для злоупотреблений должностными лицами таможенных органов при привлечении юридических лиц и индивидуальных предпринимателей к ответственности за совершение нарушений таможенных правил.

Во-вторых, несомненно, что главным выводом Постановления КС РФ N 7-П от 27.04.01 явилось признание не соответствующей Конституции части второй статьи 247 Таможенного кодекса РФ, как позволяющей налагать взыскания в виде конфискации (взыскания стоимости) товаров и транспортных средств независимо от времени совершения или обнаружения нарушения таможенных правил. При этом КС РФ установил, что до принятия федерального закона, устанавливающего соответствующие сроки, такие взыскания не могут налагаться позднее трех лет с момента нарушения таможенных правил, а для длящегося правонарушения - с момента его обнаружения.

Для субъектов, осуществляющих внешнеэкономическую деятельность, это положение трудно переоценить. Если до принятия данного Постановления такие лица могли быть привлечены к ответственности за совершение нарушения таможенных правил на основании части второй статьи 247 ТК РФ вообще независимо (!) от срока совершения или обнаружения правонарушения, то сейчас данный срок ограничен тремя годами. Вместе с тем правовое обоснование, которое дал Конституционный Суд РФ для установления именно трехлетнего срока не выдерживает никакой критики.

Не повторяя доводы, указанные судьей Кононовым в особом мнении, полностью разделяем его точку зрения относительно установления срока давности для дополнительных взысканий, согласно которой должно действовать общее правило, установленное статьей 38 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях, т.е. двухмесячный срок со дня совершения или обнаружения правонарушения.

В-третьих, признавая часть вторую статьи 247 Таможенного кодекса РФ, как позволяющую налагать дополнительные взыскания, предусмотренные пунктами 4-6 статьи 242 Таможенного кодекса Российской Федерации, без применения основных взысканий, не противоречащей Конституции РФ, КС РФ отступил от общепризнанного в административном праве принципа недопустимости наложения дополнительного взыскания без основного. Указанный принцип, в частности, закреплен в ст.25 КоАП РСФСР: "За одно административное правонарушение может быть наложено основное либо основное и дополнительное взыскание".

При этом следует заметить, что такая позиция Конституционного Суда РФ противоречит его собственным выводам об административном характере нарушений таможенных правил (См. подробнее Постановление КС РФ N 8-П от 11.03.98).

В заключение, хотелось бы заметить, что Конституционный Суд РФ в комментируемом Постановлении по ряду вопросов не принял точку зрения заявителей жалоб. Вместе с тем, такой способ защиты нарушенных прав, как признание отдельных положений законов, которые были применены в отношении заявителей, не соответствующими Конституции РФ, остается достаточно эффективным.

Более того, как правило, обращение в Конституционный Суд РФ с требованиями о признании той или иной нормы закона не соответствующей Конституции РФ является последней надеждой для заявителей восстановить справедливость. Это связано с тем, что в соответствии со ст.100 Федерального Конституционного закона "О Конституционном Суде РФ" от 21.07.1994 N 1-ФКЗ: "В случае, если Конституционный Суд Российской Федерации признал закон, примененный в конкретном деле, не соответствующим Конституции Российской Федерации, данное дело, во всяком случае, подлежит пересмотру компетентным органом в обычном порядке".

Что касается непосредственно предприятия ТОО СП "Эконт", в интересах которого выступал Центр "Налоги и финансовое право", то после вступления в силу Постановления Конституционного Суда РФ, его дело было пересмотрено в установленном порядке.

24-28 августа 2001 г. Арбитражным судом Свердловской области по делу ТОО СП "Эконт" в порядке пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам судебных актов арбитражного суда, вступивших в законную силу, принято новое решение, в результате которого, штрафные санкции в размере 9.615.905 рублей, наложенные на ТОО СП "Эконт" в соответствии с Постановлением Нижнетагильской таможни, были снижены в три раза, т.е. до 3.205.302 рублей. Апелляционная инстанция Арбитражного суда Свердловской области, а также Федеральный Арбитражный суд Уральского округа, куда обращался с жалобами на решение от 24-28 августа 2001 г. наш ответчик - Нижнетагильская таможня, не нашли оснований для его изменения.

При принятии решения арбитражный суд руководствовался конституционно-правовым смыслом норм Таможенного кодекса Российской Федерации, выявленным в Постановлении Конституционного Суда Российской Федерации N 7-П от 27 апреля 2001 года, и пришел к выводу, что мера взыскания в виде такой значительной суммы штрафа не соразмерна нарушению таможенных правил, совершенному предприятием.

Полагаем, что данное решение в полной мере соответствует общим принципам применения ответственности, основанным на началах справедливости, соразмерности и индивидуализации наказания.

8. Постановление Конституционного Суда РФ N 7-П от 27.04.01 г.
в вопросах и ответах

                                 "Сегодня    наша     нормативно-правовая

                                 база...  с  одной  стороны, избыточна, с

                                 другой  -  неполна...   Многие  из   них

                                 (законов)... в целом ряде случаев так  и

                                 не решают поставленных задач,  поскольку

                                 приняты под давлением узких -  групповых

                                 или   ведомственных   интересов"

                                 (В.В.  Путин,  из  Послания Федеральному

                                 собранию от 03.04.01 г.)

27 апреля Конституционный Суд РФ по итогам Пленарного заседания, посвященного рассмотрению многочисленных жалоб предприятий и предпринимателей без образования юридического лица на неконституционность ряда статей Таможенного кодекса РФ (ТК), примененных арбитражными судами в их конкретных делах, принял Постановление N 7-П.

Установочная часть Постановления состоит из 4 частей.

Первая часть посвящена оценке части 6 статьи 231 ТК во взаимосвязи ее со статьями 230, п.6 ст.291 и абз.4 ст.320 ТК. Данные нормы не упоминают о вине юридического лица, как об обстоятельстве, влияющем на привлечение этого лица к ответственности за совершение таможенных правонарушений. Кроме того, статья 230 ТК вообще не определяет таможенное правонарушение, как деяние, совершенное виновно.

Вторая часть Постановления посвящена оценке статьи 273 ТК во взаимосвязи ее со статьей 24 ТК. Данная норма устанавливает ответственность за несоблюдение режима экспорта, а статья 24 делегирует Правительству РФ и ГТК РФ право определять особенности таможенных режимов (в том числе - экспорта).

Третья часть Постановления посвящена оценке части 2 статьи 247 ТК. Данная норма позволяет применять взыскания, предусмотренные частями 4-6 статьи 242 ТК (конфискация товаров и транспортных средств, являющихся непосредственными объектами нарушения таможенных правил (НТП), взыскание их стоимости, конфискация транспортных средств, на которых перевозились эти товары) независимо от времени совершения и обнаружения НТП.

Четвертая часть посвящена оценке части 1 статьи 279 ТК. Санкция по данной правовой норме включает как штраф в размере от 100 до 200% от стоимости незадекларированного (недостоверно задекларированного) товара, так и взыскание стоимости этого товара.

В резолютивной части Постановления ст.ст.230, 231, 320 ТК, статья 247 ТК (частично), признаны соответствующими Конституции РФ. Производство о проверке конституционности статей 24, 273 и части 1 ст.279 ТК прекращено. Это Постановление при его анализе, вызывает ряд вопросов. Данная статья является попыткой ответить на них.

Часть первая: презумпция виновности.

Привлечение к ответственности за совершение нарушения таможенных правил (НТП) невиновных юридических лиц и предпринимателей без образования юридического лица является обычной практикой российских таможенных органов. Она основана на части 6 статьи 231 ТК во взаимосвязи ее со статьями 230, п.6 ст.291 и абз.4 ст.320 ТК. Именно такая воля законодателя прокомментирована в "Комментарии к таможенному кодексу РФ", - М.: Издательство "Спарк", 1996, 624 с. под редакцией профессора Козырина А.Н. (см. стр.398), в работе "Ответственность за нарушение таможенных правил" А.Н. Козырин, - М, Издательство "Ось-89", 1999. - 368 с. На стр.10-11 последней работы прямо указано: "...таможенное законодательство не ставит ответственность указанных лиц в зависимость от вины. Можно, конечно, привести контраргумент, указав, что наличие в Таможенном кодексе Российской Федерации приведенных выше норм свидетельствует не об отсутствии вины, а о ее презюмировании (предположении о виновности, поскольку не доказано обратное). Однако в этом случае логично было бы предположить, что лицо, чья вина презюмируется, должно иметь возможность доказать своими силами и средствами отсутствие своей вины и быть в этом случае освобожденным от ответственности. Однако таможенное законодательство такой возможности не предусматривает, что не позволяет придать рассматриваемым нормам подобной окраски". В печати имели место и осуждения такого законоположения. В работе "Таможенное законодательство. Судебная практика" А.А. Гравина, Л.К. Терещенко, М.П. Шестакова. - М.: "Статут", 1998. - 255 с. на стр.105 записано: "С таким законодательным решением вряд ли можно согласиться. Вина является необходимым условием юридической ответственности, и форма вины влияет на меру ответственности. Установление разных оснований привлечения к ответственности за одно и то же правонарушение в зависимости от того, является ли гражданин предпринимателем или только физическим лицом, является нарушением конституционного принципа равенства".

Первый вопрос: почему Конституционный суд РФ признал соответствующими Конституции РФ положения части 6 статьи 231, статьи 230, пункта 6 статьи 291 и абзаца 4 статьи 320 ТК?

Ответ: Конституционный Суд обосновывает соответствие положений этих норм ТК Конституции РФ тем, что этими положениями не исключается возможность для данных субъектов таможенных отношений должным образом подтверждать свою невиновность. "Иная трактовка состава таможенного правонарушения как основания ответственности противоречила бы и природе правосудия: суд, обеспечивающий в связи с привлечением к ответственности за нарушение таможенных правил защиту прав и свобод физических и юридических лиц посредством судопроизводства, основанного на состязательности и равноправии сторон (статья 123 Конституции Российской Федерации), не может ограничиваться формальной констатацией лишь факта нарушения таможенных правил, не выявляя иные связанные с ним обстоятельства, в том числе наличия и отсутствия вины соответствующих субъектов, в какой бы форме она ни проявилась и как бы ни было распределено бремя ее доказывания" (часть 5 п.1.1. Постановления). Следовательно, с точки зрения Конституционного Суда РФ речь в этих нормах идет не об объективном вменении юридических лиц, а о презумпции их виновности.

Для такого вывода Конституционный Суд РФ использует следующие аргументы:

а) Логическая цепочка: любое НТП имеет свой состав; - состав предполагает наличие всех элементов (объект, субъект, объективная сторона, субъективная сторона); - вина - обязательный элемент состава НТП (субъективная сторона); - нет вины - нет состава НТП - дело о НТП подлежит прекращению (часть 2 статьи 291 ТК). Это якобы и предполагал законодатель в обжалуемых нормах,

б) бремя доказывания невиновности по НТП лежит на правонарушителе по аналогии с гражданским и международным законодательством,

в) если НТП совершено по вине иностранного контрагента, права лица, привлеченного к ответственности, могут быть восстановлены путем регрессного иска,

г) юридические лица и предприниматели - особый субъект таможенных правоотношений, поскольку занимаются предпринимательской деятельностью и несут в связи с этим повышенную ответственность.

Автор не согласен ни с одним из вышеприведенных аргументов и полагает, что вывод КС РФ о презумпции виновности юридических лиц в совершении НТП основан на дефектных доказательствах.

а) Отсутствие в статье 230 ТК признака вины как раз и указывало на усеченный состав всех НТП. Именно объективное вменение юридических лиц по НТП является ключевой мыслью всей правоприменительной практики ТК. О том, что подразумевал законодатель при разработке и принятии ТК можно только догадываться. Полагаю, что не дело Конституционного Суда предполагать, что имел в виду законодатель, "забывший" назвать вину в качестве признака НТП и восполнять явные пробелы закона. По мнению автора, Конституционному Суду следовало признать эти нормы неконституционными только по одному этому основанию. Это, с одной стороны, скорей подвигло бы законодателя исправить явную юридическую ошибку в новом Кодексе, а с другой стороны - избавило бы Конституционный Суд в очередной раз заниматься несвойственной ему функцией - восполнением пробела в законе.

б) Вина в гражданском и международном праве имеет существенные различия с виной в административном праве. В гражданские и международные правоотношения вступают равноправные субъекты по своей воле, в своем интересе и по своему выбору. В таможенные правоотношения (так же как и в налоговые, в валютные и иные административные правоотношения) лица вступают не по своей воле, а по воле закона. Участник внешнеэкономической деятельности (ВЭД) не выбирает правила поведения в таможенной сфере, а руководствуется законом, подзаконными актами и предписаниями таможенных органов, обязательными к исполнению. В правовом государстве во всех без исключения административных правоотношениях бремя доказывания правонарушения должна лежать на административных органах. Для целей арбитражного судопроизводства эта юридическая аксиома закреплена в статье 53 АПК РФ.

в) Согласно статье 23 КОАП РСФСР целью административного взыскания является воспитание лица, совершившего административное правонарушение и предупреждение новых правонарушений, как самим правонарушителем, так и другими лицами. Административная ответственность всегда носит индивидуальный характер. Она носит карающий, пресекательный, а не правовосстановительный характер. Она не может быть возложена ни на какое другое лицо, кроме того, которое фактически совершило конкретное правонарушение. Не возлагается она ни на правопреемника, ни на правопредшественника, ни на контрагента нарушителя. Наказание невиновного лица есть юридическая ошибка и означает ни что иное, как необоснованное освобождение от ответственности виновного лица. Следовательно, ни о каком регрессном восстановлении нарушенного права лица, причиненного ошибочным привлечением к его ответственности как ненадлежащего субъекта, речи и быть не может. Такой регресс не допустим даже к органу, который необоснованно вверг это лицо в убытки (то есть к самой таможне). Вернуть излишне взысканный штраф можно только одним способом: признать в судебном порядке постановление о НТП недействительным (либо добиться его отмены в административном порядке).

г) Конституционный Суд РФ определил предпринимателей-участников ВЭД как лиц, подверженных повышенному риску. Предметом рассмотрения суда являлся административный закон, а не норма международного частного права. По смыслу Постановления, этот риск исходит не от участников ВЭД и их зарубежных контрагентов. КС фактически признал таможенные правоотношения как правоотношения, связанные с повышенным риском, в которых источником риска являются административные (таможенные) органы. По смыслу Постановления защита прав участников ВЭД во взаимоотношениях с источниками повышенного риска должна быть различной. Разделение Конституционным Судом РФ прав граждан в таможенных правоотношениях в зависимости от того, занимаются они предпринимательской деятельностью или нет, представляется более, чем спорным. Налоговый кодекс РФ не разделяет налогоплательщиков на простых и предпринимателей. Уплата таможенных платежей, являющихся разновидностью налогов, не ставится в зависимость от статуса лица, перемещающего товары. Отсюда следует

Второй вопрос: распространяется ли презумпция невиновности, установленная в НК для всех налогоплательщиков на предпринимателей, осуществляющих внешнеэкономическую деятельность?

Ответ: Да, в том случае, когда налоговые и таможенные обязанности участника ВЭД совпадают.

Недопустимость привлечения невиновных лиц (в том числе юридических), занимающихся предпринимательской деятельностью, к административной (финансовой) ответственности неоднократно подтверждалась в Постановлениях Конституционного суда РФ. Так, в своем Постановлении от 17.12.96 г. N 20-П Конституционный Суд РФ сказал: " Иного рода меры, предусмотренные данными статьями, а именно взыскание всей суммы сокрытого или заниженного дохода (прибыли), а также различного рода штрафов, по своему существу выходят за рамки налогового обязательства как такового. Они носят не восстановительный, а карательный характер и являются наказанием за налоговое правонарушение, то есть за предусмотренное законом противоправное виновное деяние, совершенное умышленно либо по неосторожности. При производстве по делу о налоговом правонарушении подлежат доказыванию (налоговым органом - прим. автора) как сам факт совершения такого правонарушения, так и степень вины налогоплательщика".

Об одинаковости принципов применения административной (финансовой) ответственности Конституционный Суд РФ также говорил в своих актах. Так, в Определении от 04.03.99 г. N 50-О сказано: "Вывод Конституционного Суда Российской Федерации, признавшего, что бесспорный порядок взыскания с юридических лиц сумм штрафов и иных санкций без их согласия, т.е. при возражениях против указанных взысканий, является неконституционным вне зависимости от того, каким органом - налоговой полицией или налоговой службой - принимается решение о производстве взыскания и каким нормативным актом (или отдельным отдельными его положениями) такое право ему представлено". В этом же Определении Конституционный Суд дал определение валютному правонарушению как "предусмотренное законом противоправное виновное деяние, совершенное умышленно или по неосторожности". В рассматриваемом Постановлении КС косвенно дал определения таможенному правонарушению как деянию, совершенному виновно. Вместе с тем, в Постановлении записано: "Решая вопрос о распределении бремени доказывания вины, законодатель вправе - если конкретный состав таможенного правонарушения не требует иного - освободить от него органы государственной власти при обеспечении возможности для самих субъектов правонарушения подтверждать свою невиновность". Логично возникает

Третий вопрос: какие составы таможенного правонарушения требуют иного?

Ответ: очевидно, те, которые одновременно являются и налоговыми правонарушениями (ст.279, 282, 284 ТК). Правильное определение налогооблагаемой базы (таможенной стоимости товара), налогового периода (момента пересечения товаром таможенной границы), налоговой ставки (ставки таможенной пошлины, зависящей от кода товара по ТН ВЭД СНГ), размера налога (таможенных платежей), подлежащего уплате, своевременная уплата налога (таможенных платежей) является одновременно налоговыми и таможенными обязанностями участника ВЭД. Законодательно исполнение этих обязанностей обеспечено угрозой применения мер административной (финансовой) ответственности. Являясь однородными, эти меры ответственности прямо включены в один законодательный акт - в часть 2 ст.122 Налогового кодекса РФ (НК). Поскольку применение данной меры ответственности регулируется НК (а не ТК), то нельзя говорить о том, что для данного правонарушения законодатель освободил орган государственной власти от бремени доказывания вины нарушителя. Этот вывод следует из норм 2, 34, 108, 111 НК. Данный вывод подкрепляется также в п.2 Постановления Пленума ВАС РФ от 28.02.01 г. N 5 "О некоторых вопросах применения части первой налогового кодекса Российской Федерации".

Примечательно, что до издания данного Постановления Пленума ВАС РФ и Постановления Пленума КС РФ ГТК РФ в письме от 17.11.00 г. N 27-09/33399 пытался дезориентировать таможенные органы и декларантов указав на то, что: "привлечение декларантов к ответственности за заявление в таможенной декларации и иных документах недостоверных сведений, дающих основание для освобождения от уплаты таможенных платежей или занижения их размера, по части 2 статьи 122 Налогового кодекса Российской Федерации не основано на законе". Данный вывод основан на том, что, по мнению ГТК РФ, таможенные платежи не имеют ни налоговой ставки, ни налоговой базы, ни налогового периода. После такого разъяснения удивительно, зачем вообще эти платежи уплачиваются в бюджет в качестве налога, коль скоро не обладают ни одним из его критериев? По сути, должностное лицо ГТК РФ спорит со статьей 13 НК, которой таможенные платежи прямо отнесены к федеральным налогам. Письмо ГТК РФ - характерный пример очередной попытки таможни дистанцироваться от налогового законодательства, освободить себя от обязанностей налоговых органов, отмежеваться от обязанности соблюдения прав налогоплательщиков, закрепленных в НК.

Четвертый вопрос: что есть невиновность участника ВЭД?

Конституционный Суд РФ определил в своем Постановлении невиновность участника ВЭД как подтверждение того, что: "нарушение таможенных правил вызвано чрезвычайными, объективно непредотвратимыми обстоятельствами и другими непредвиденными, непреодолимыми препятствиями, находящимися вне их контроля, при соблюдении ими той степени заботливости и осмотрительности, какая требовалась от них в целях надлежащего исполнения таможенных обязанностей". Следовательно, Конституционный Суд определил вину организации не как психическое отношение его работников к совершению правонарушению, а как то обстоятельство, что нарушение произошло из-за неправомерных действий самой организации.

Пятый вопрос: Являются ли ошибки и произвол таможенных органов, его должностных лиц, пробельные и невнятные нормы таможенного законодательства такими обстоятельствами?

Очевидно, что данные обстоятельства являются для Российской Федерации реальностью. Это подтверждается на самом высоком уровне. "Арбитражная практика также наталкивается на противоречивую и невнятную законодательную базу. Ведомственное нормотворчество является одним из главных тормозов в развитии предпринимательства. Чиновник привык действовать сообразно инструкции, которая после вступления в силу того или иного закона часто вступает в противоречие с самим законом, но при этом - годами не отменяется. Это отмечалось уже сотни раз, но дело практически не движется". (В.В. Путин, из Послания Федеральному Собранию от 03.04.01 г.) Вышеприведенное письмо ГТК РФ является наглядной иллюстрацией слов Президента РФ.

Вместе с тем, как оценить виновность участника ВЭД, который совершил НТП в результате:

- исполнения неверного предписание должностного лица таможенного органа, находящегося при исполнении служебных обязанностей,

- исполнения неверной платной письменной консультации должностного лица таможенного органа, правомочного такие консультации давать,

- исполнения неверного квалификационного решения о коде товара, данного таможенным органом в пределах компетенции,

- исполнения ошибочного требований ненормативного акта таможенного органа (Приказа ГТК, распоряжения таможенного управления),

- исполнения требований лицензии таможенного органа, которые затем признаются таможенным органом не обязательными для исполнения.

- исполнения разрешения "по умолчанию" - когда длительное время товар выпускается таможней без замечаний, а затем в порядке повторного контроля "обнаруживаются" накопленные таким образом НТП,

- нарушения нормы приказа или распоряжения ГТК РФ (таможенного управления), не зарегистрированного и не опубликованного в установленном порядке,

- нарушения противоречивых, невнятных и пробельных норм таможенного законодательства?

Значительная доля всех НТП совершается именно при таких обстоятельствах. И это - не голословное утверждение автора. Прецедентами, послужившими основаниями для подачи жалобы в Конституционный Суд РФ для АО "Комбинат Североникель" были:

- в двух случаях - привлечение к ответственности за НТП по ст.282 ТК за нарушение предприятием международной нормы (Соглашение глав Правительств СНГ), не опубликованной ни в одном печатном издании РФ,

- в третьем случае - привлечение к ответственности за НТП по ст.282 ТК за декларирование товара по коду, официально предписанному должностным лицом таможенного управления и разрешенному таможней.

Представляется очевидным, что вышеуказанные обстоятельства являются находящимися вне контроля участника ВЭД. Для того, чтобы признать их объективно предотвратимыми, предвиденными, преодолимыми препятствиями, следует на законодательном уровне признать, что решения, действия и акты таможенных органов и их должностных лиц можно не исполнять до их перепроверки по инициативе участника ВЭД, что с точки зрения административного права представляется абсурдом. Учитывая краткость сроков таможенного декларирования, установленных ТК, чаще всего невозможно снять имеющиеся неясности и противоречия в актах таможенного законодательства, требованиях таможенных органов и их должностных лиц по вопросам, возникающим непосредственно в процессе оформления таможенной декларации в срок, обеспечивающий предотвращение НТП участником ВЭД.

Вывод: С учетом определения понятия невиновности участника ВЭД (декларанта-плательщика таможенных платежей), данного в Постановлении Конституционного Суда РФ от 27.04.01 г. на это лицо должны распространяться гарантии защиты прав налогоплательщика, установленные в НК:

- все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о таможенных платежах (налогах и сборах) толкуются в пользу декларанта (налогоплательщика) (п.7 ст.3 НК),

- выполнение декларантом (налогоплательщиком) письменных разъяснений по вопросам применения законодательства о таможенных платежах (налогах и сборах), данных таможенным органом в пределах его компетенции исключает вину декларанта (налогоплательщика) в совершении НТП (п.3 ст.111 НК).

Часть вторая: законно установленная ответственность.

Пункт 2 мотивировочной части Постановления посвящен оценке статьи 273 ТК во взаимосвязи ее со статьей 24 ТК. Данная норма устанавливает ответственность за несоблюдение режима экспорта, а статья 24 делегирует Правительству РФ и ГТК РФ право определять особенности таможенных режимов (в том числе - экспорта). Пунктом 4 резолютивной части Постановления производство по делу в этой части прекращено. Как указал Конституционный Суд, это связано с тем, что:

- Приказ ГТК РФ от 24.07.95 г. N 467 "О порядке применения нормы права, установленной статьей 273 Таможенного кодекса Российской Федерации" и Указа Президента Российской Федерации от 18 августа 1996 года N 1209 "О государственном регулировании внешнеторговых бартерных сделок" не вводят новых таможенных режимов и не содержат новых требований к таможенному режиму "экспорт товаров",

- в делах заявителя норма ст.24 ТК не применялась,

- выбор конкретной меры взыскания, соразмерной содеянному, относится к компетенции правоприменителя (таможни).

Автор не согласен с правовой позицией Конституционного Суда РФ по данному вопросу и полностью солидарен с особым мнением судьи Конституционного суда Российской Федерации А. Кононовым, высказанным им на этот счет. Не повторяя эти доводы, опубликованные вместе с самим Постановлением в "Российской газете" от 06.06.01 г., автор считает актуальным анализ самого понятия "законно установленной ответственности" (ст.54 Конституции), применительно к таможенным правонарушениям. Конституционный Суд РФ в своем Постановлении уклонился от данного анализа, несмотря на то, что данный вопрос имеет не только научное, но и сугубо практическое значение. В Постановлении остался без ответа вопрос:

Какую ответственность за нарушение таможенных правил следует считать законно установленной?

Лицо, находящееся под защитой Конституции РФ, должно достоверно знать не только размер обязательных платежей, подлежащих уплате во все уровни бюджетов в связи с осуществлением им предпринимательской (внешнеэкономической) деятельности по законодательству РФ, но и размер ответственности, которую он может потенциально понести за нарушение данного законодательства. Конституционный Суд РФ в своих постановлениях неоднократно производил легальное толкование понятие "законно установленный налог".

Так, в своих постановлениях N 3-П от 18.02.97 г. и N 16-П от 11.11.97 г. Конституционным Судом РФ отмечено, что "установить налог или сбор - не значит только дать ему название, необходимо определение в законе существенных элементов налоговых обязательств... Таким образом, налог или сбор может считаться законно установленным только в том случае, если законом зафиксированы существенные элементы налогового обязательства, т.е. установить налог можно только путем прямого перечисления в законе о налоге существенных элементов налогового обязательства".

По отношению к статье 11.1 Закона РФ "О государственной границе" в своем постановлении от 11.11.97 г. N 16-П (см. пункт 3 Постановления) Конституционный Суд мотивировал свою позицию следующим образом: "Конституционное требование об установлении налогов и сборов только и исключительно в законодательном порядке представляет собой один из принципов правового демократического государства и имеет своей целью гарантировать, в частности, права и законные интересы налогоплательщиков от произвола и несанкционированного вмешательства исполнительной власти. Только закон в силу его определенности, стабильности, особого порядка принятия может предоставить налогоплательщику достоверные данные для исполнения им налоговой повинности. Если существенные элементы налога и сбора устанавливаются исполнительной властью, то принцип определенности налоговых обязательств подвергается угрозе, поскольку эти обязательства могут быть изменены в худшую для налогоплательщика сторону в упрощенном порядке" (там же).

Автор полагает, что данные правовые позиции Конституционного суда полностью применимы для определения понятия законно установленной ответственности.

Из части 1 статьи 54 Конституции РФ следует, что кроме закона установить либо отягчить ответственность не может никакой подзаконный нормативно-правовой акт.

В соответствии с частью 3 статьи 55 Конституции ограничить права и свободы человека и гражданина можно только федеральным законом и только в строго ограниченных случаях. Право частной собственности закреплено в части 1 ст.35 Конституции РФ. Административная ответственность в виде взыскания штрафа за НТП является ни чем иным, как основанным на законе лишением собственника его имущества за деяния, прямо запрещенные в законе.

Нормы закона, устанавливающие ответственность за совершение таможенных правонарушений, включенные в главу 39 ТК (как и любые другие нормы об административной ответственности) содержат полную структуру: гипотезу, диспозицию и санкцию. О том, что составы административных правонарушений носят универсальный характер и не могут быть сокращенными для определенных видов административных правонарушений (в том числе - таможенных) Конституционный Суд косвенно указал в своем Постановлении N 7-П от 27.04.01 г.

Таким образом, согласно правовым позициям Конституционного Суда, законно установленной ответственностью может считаться лишь такая ответственность, которая полностью описана в законе. То есть и гипотеза, и диспозиция, и санкция любого правонарушения должны содержаться только в законе.

Как видно из диспозиции статьи 273 ТК, она не является исчерпывающей. "Иные ограничения, требования и условия таможенного режима", за нарушения которых наступает установленная в ней ответственность, в ТК не перечислены. Конституционный Суд в своем Постановлении никак не оценил это законоположение: ни признал его соответствующим Конституции РФ, ни признал его не соответствующим Конституции РФ. Остался неразрешенным вопрос:

Следует ли признавать правомерным привлечение к ответственности лица по статьям Таможенного кодекса РФ за деяния, прямо в них не указанные? Ответ: нет, не следует.

Общая теория государства и права не допускает случаев, когда диспозиция одной нормы права находится в одном правовом акте, а санкция - в другом. В таможенном законодательстве ответственность строго дифференцирована по составам. Пример: закон РФ "О таможенном тарифе" устанавливает общую обязанность по достоверному декларированию товара (ст.15), а ТК - устанавливает ответственность за ее неисполнение. Вместе с тем, в главе 39 ТК ответственности за недостоверное декларирование посвящено 10 статей, имеющих смежные составы (ст.ст.258, 262, 263, 274, 275, 276, 277, 278, 279, 282). Конструкции этих статей таковы, что за одно и то же неправомерное деяние декларанта применение двух смежных составов невозможно. Следовательно, к ответственности за НТП можно привлечь только за деяния, прямо указанные в диспозиции конкретной статьи главы 39 ТК.

Очередной вопрос: следует ли признавать правомерным привлечение к ответственности лица по статье 273 Таможенного кодекса РФ за деяния, прямо в ней не указанные?

Ответ: нет, не следует.

В своем Постановлении Конституционный Суд указал, что обязанность экспортеров зачислять валютную выручку на счет в уполномоченном банке в определенный срок установлена законом РФ от 9 октября 1992 года "О валютном регулировании и валютном контроле" (в редакции от 5 июля 1999 года) в подпункте "а" пункта статьи 1, пунктах 1 и 3 статьи 5. Вместе с тем, данный закон установил ответственность за нарушение данной обязанности (ст.14). Следовательно, и диспозиция, и санкция одной нормы содержатся в специальном законе. Поскольку законная обязанность уже обеспечена законной ответственностью, дублирование данного обеспечения санкцией по ст.273 ТК будет являться установлением двойной ответственности за одно и то же правонарушение. Однако конституционно закрепленным принципом является принцип недопустимости повторного наказания за одно и то же правонарушение (ст.50 Конституции РФ). Следовательно, за нарушение обязанности по зачислению экспортной валютной выручки лицо можно привлечь к ответственности только на основании закона РФ "О валютном регулировании и валютном контроле". Коль скоро выбор конкретной меры взыскания, соразмерной содеянному, относится к компетенции правоприменителя, представляется, что таможенные органы, установив в деяниях участника ВЭД состав правонарушения, описанного в законе РФ от 9 октября 1992 года "О валютном регулировании и валютном контроле" (в редакции от 5 июля 1999 года), они должны применять к правонарушителю санкцию по этой правовой норме, а не по ст.273 ТК.

Что касается привлечения лица к ответственности на основании п.9 Указа Президента РФ N 1006, то данное взыскание нельзя считать правомерным, поскольку данная ответственность в принципе не является законно установленной, так как и диспозиция, и санкция нормы содержатся в подзаконном нормативном акте. Более подробно по этому вопросу высказался в печати юрист ООО "Консультант-аудит" Л. Юрченко (см. статью "Указ или Конституция - кто сильнее?", "ЭЖ-юрист" N 9, март 2001 г.).

Часть третья: особенности дополнительных взысканий.

Пункт 3 мотивировочной части Постановления посвящен оценке части 2 статьи 247 ТК. Данная норма позволяет применять взыскания, предусмотренные частями 4-6 статьи 242 ТК (конфискация товаров и транспортных средств, являющихся непосредственными объектами нарушения таможенных правил (НТП), взыскание их стоимости, конфискация транспортных средств, на которых перевозились эти товары) независимо от времени совершения и обнаружения НТП. В пункте 2 резолютивной части Постановления часть вторая статьи 247 ТК, как позволяющая налагать дополнительные взыскания в виде конфискации (взыскания стоимости) товаров и транспортных средств независимо от времени совершения или обнаружения НТП, признана не соответствующей Конституции РФ. При этом КС установил, что впредь до принятия федерального закона, устанавливающего соответствующие сроки, такие взыскания не могут налагаться позднее трех лет с момента нарушения таможенных правил, а для длящегося правонарушения - с момента его обнаружения. Возникает вопрос:

Чем оправдано разделение предельных сроков для наложения основного взыскания за НТП (6 месяцев) и дополнительного (3 года)?

Таможенный кодекс РФ в статье 242 перечисляет все виды взысканий, налагаемых за нарушение таможенных правил. Статья 247 ТК разделила предельные сроки наложения этих взысканий на 6 месяцев и бессрочно. Конституционный Суд РФ в своем Постановлении N 7-п от 27.04.01 г. никак не оценил правомерность и обоснованность самого факта данного разделения.

Вместе с тем, являясь административными, все эти взыскания носят одинаковую правовую природу: - это меры ответственности, применяемые в целях воспитания лица, совершившего НТП, и предупреждения НТП как самим правонарушителем, так и другими лицами. О правовой природе налоговых взысканий Конституционный Суд Российской Федерации высказал свою позицию в своем Постановлении N 20-П от 17.12.96 г.: "Иного рода меры, предусмотренные данными статьями, а именно взыскания всей суммы сокрытого или заниженного дохода (прибыли), а также различного рода штрафов, по своему существу выходят за рамки налогового обязательства, как такового. Они носят не восстановительный, а карательный характер и являются наказанием за налоговое правонарушение, то есть за предусмотренное противоправное виновное деяние, совершенное умышленно или по неосторожности".

Законодательное ограничение сроков наложения административных взысканий преследует две цели:

1) воспитательная: минимизировать временной разрыв между датой совершения правонарушения и соответствующим государственным порицанием (осуждением) для достижения максимального воспитательного эффекта,

2) правоохранительная: не допустить длительного нахождения правонарушителя в неведении по поводу оценки правомерности его поведения с одной стороны, и возможных злоупотреблений по отношению к нему правоохранительных органов (шантаж, вымогательство) с другой.

Деление взысканий на основные и дополнительные преследует единственную цель: - дать возможность правоприменителю дифференцировать размер наказания по степени общественной опасности правонарушения, учесть при этом личность правонарушителя и конкретные обстоятельства в каждом конкретном случае. Очевидно, что вопросы квалификации ответственности (основной и дополнительной) и сроков ее применения лежат изначально в разных плоскостях. Объем ответственности правонарушителя не должен зависеть от проблем правоприменителя (трудность в сборе доказательств по делу НТП, халатность исполнителей, их правовая неграмотность или коррумпированность).

В административном праве понятие срока наложения взыскания аналогично понятию сроков давности, присущего уголовному праву.

В уголовном праве сроки давности предназначены для целей освобождения от уголовной ответственности за преступления в связи с давностью их совершения.

Согласно статье 78 УК РФ от 26.05.96 г. эти сроки дифференцированы по степени тяжести преступлений.

В статье 247 ТК дифференциация сроков привлечения к административной ответственности произведена не по принципу тяжести правонарушения, а по принципу тяжести наказания за него.

Кроме того, даже в уголовном праве истечение одного срока давности освобождает преступника от всех видов уголовной ответственности (как основного, так и дополнительного наказания).

По мнению автора в статье 247 ТК законодателем допущена грубая юридическая ошибка: к административным по своей правовой природе мерам ответственности в искаженном виде применены принципы уголовной ответственности: однородные по своей правовой природе санкции необоснованно разделены по предельным срокам их наложения. Если бы законодатель счел необходимым применить к такой санкции, как конфискация имущества уголовно-правовые принципы (различные сроки наложения взыскания в зависимости от тяжести содеянного), ему следовало бы включать в УК (а не в ТК) составы таможенных преступлений, за которые устанавливалась бы такого рода ответственность.

Представляется, что разделение предельных сроков для наложения основного взыскания за НТП (6 месяцев) и дополнительного (3 года) с юридической точки зрения является неоправданным.

Кого защитил Конституционный Суд РФ, допустивший применение дополнительных взысканий в 3-летний срок?

Очевидно, что участники ВЭД после данного постановления Конституционного Суда смогут спать спокойно (то есть не опасаться наказаний за НТП) по истечении указанного срока, а не истечении своей жизни, как было ранее. Вместе с тем автор полагает, что данное постановление в большей мере защитило тех нерадивых таможенников, которые не хотят или не могут собрать доказательства по делу о НТП и привлечь к ответственности правонарушителя в 6 - месячный срок. Теперь у таможни появились правовые основания продлевать срок рассмотрения дела о НТП до 3-х лет. В течение всего этого времени участник ВЭД будет находиться в состоянии перманентной таможенной проверки свих действий, совершенных в 3-х летний период. ГТРК РФ не замедлил воспользоваться такой возможностью и своим приказом N 349 утвердил Инструкцию о продлении сроков производства по делу о НТП, которая регламентирует порядок продления этих сроков даже без указания на предельный срок. По этой Инструкции дела о НТП могут рассматриваться свыше 12 месяцев. Примечательно, что дата этого приказа - 10 апреля 2001 года, то есть он издан за 17 дней до официального оглашения постановления Конституционного Суда РФ от 27.04.01 г. Такое ощущение, что ГТК РФ заранее было известно либо у не него не было сомнений в том, что Конституционный Суд РФ легитимизирует применение дополнительных взысканий в сроки, превышающие 6 месяцев.

Удивительно, но ни один административный орган Российской Федерации не имеет такой возможности столь длительный срок собирать доказательства по административным правонарушениям. Так, общий срок для административного производства ограничен на основании статьи 38 КоАП РСФСР двумя месяцами. Даже налоговые органы не могут проверять налогоплательщика согласно статье 89 НК свыше 3-х месяцев. С чем связана такая исключительность таможенных органов, речь пойдет в следующих частях данной работы.

Автор полагает, что анализируемое постановление Конституционного Суда в этой части вступает в противоречие не только с принципами административного права, но и с действующей государственной политикой. Так, на высшем государственном уровне объявлено о снижении контрольных и проверяющих нагрузок на российских предпринимателей. Постановлением Правительства РФ N 452 от 8 июня 2001 года даже образована Комиссия Правительства Российской Федерации по сокращению административных ограничений в предпринимательстве и оптимизации расходов федерального бюджета на государственное управление. Если принять за верное постановление Конституционного Суда РФ, то получается, что либо объявленная государственная политика является кампанейщиной, либо на таможенные органы эта политика не распространяется.

Самостоятельный вопрос: насколько правомерно применять такую меру административного взыскания, как конфискация товаров и транспортных средств, являющихся непосредственными объектами нарушения таможенных правил (НТП), взыскание их стоимости, конфискация транспортных средств, на которых перевозились эти товары во внесудебном порядке?

Согласно статье 44 УК конфискация имущества есть видом наказания за преступление, то есть за виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное Уголовным кодексом под угрозой наказания (ст.14 УК). Согласно статье 52 УК конфискация имущества устанавливается за тяжкие и особо тяжкие преступления, совершенные из корыстных побуждений и может быть назначена только судом.

При сопоставлении норм действующих УК и ТК можно прийти к парадоксальному выводу. Процедура применения аналогичной ответственности в уголовном праве гораздо гуманней, чем в административном праве, поскольку конфискация предмета НТП (имущества правонарушителя), как административное взыскание, допустима во внесудебном порядке, а конфискация имущества преступника, как уголовное наказание, - только в судебном. При этом следует иметь в виду, что дополнительное взыскание по ТК носит карательный, а не пресекательный характер. Из определения доп. взыскания по ТК видно, что альтернативой конфискации имущества является взыскание его стоимости. Из этого следует воля законодателя не изъять из оборота орудие правонарушения, а наказать самого правонарушителя. Ведь если наказание в виде взыскания стоимости имущества уже исполнено, ничто не мешает любым лицам повторно использовать объект правонарушения не опасаясь его конфискации.

Вопрос внесудебного лишения имущества в виде конфискации за НТП для Конституционного Суда РФ не новый. Высокий Суд дважды уже приступал к его рассмотрению и оба раза высказывал по нему различную правовую позицию.

Так, постановлением Конституционного Суда РФ N 8-П от 20 мая 1997 года пункты 4 и 6 статьи 242 ТК в части, касающейся права таможенных органов выносить постановление о конфискации имущества как санкции за совершенное правонарушение, при наличии гарантии последующего судебного контроля за законностью и обоснованностью такого решения признаны соответствующими Конституции Российской Федерации.

Постановлением Конституционного Суда РФ за тем же номером от 11 марта 1998 года статья 266 ТК признана не соответствующей Конституции РФ постольку, поскольку она предусматривает в качестве меры административной ответственности конфискацию товаров и транспортных средств, назначаемую без судебного решения и являющуюся несоразмерной деянию, указанному в данной статье.

Оба постановления не удовлетворили по причине их неопределенности и непоследовательности не только правоприменителей и гражданское общество, но и самих судей. Так, с особым мнением по этим постановлениям выступили судьи Конституционного Суда РФ: по первому - А.Л. Кононов, по второму - Н.В. Витрук. Оба уважаемых судьи пришли к выводу о том, что окончательную точку по этому принципиальному вопросу должен поставить Пленум Конституционного Суда РФ. Однако Пленум, собранный специально для разрешения вопросов, в том числе и касающихся таких мер ответственности за НТП, как конфискация имущества, свою правовую позицию по этому острому вопросу не высказал.

В Налоговом кодексе РФ законодатель отказался от внесудебного порядка взыскания налоговых санкций, являющихся по своей правовой природе административными наказаниями. Кроме того, статья 122 НК включила в себя наказания за нарушения таможенного законодательства, одновременно являющиеся и налоговыми правонарушениями. Налицо правовая коллизия, поскольку порядок взыскания данной санкции в двух законах, регулирующих сходные административные правоотношения, принципиально отличается. Представляется, что снять эту коллизию может только новый Таможенный (или Административный) кодекс, который приведет порядок взыскания административных санкций в соответствие с НК и мировой практикой демократически развитых государств. Жаль, но Конституционный Суд Российской Федерации и на этот раз не дал законодателю достаточно четких конституционных ориентиров для такого законотворчества в области таможенного законодательства, какие уже имеются в области законотворчества налогового.

Часть четвертая: соразмерность ответственности

Пункт 4 мотивировочной части Постановления посвящен оценке части 1 статьи 279 ТК. Санкция по данной правовой норме включает как штраф в размере от 100 до 200% от стоимости незадекларированного (недостоверно задекларированного) товара, так и взыскание стоимости этого товара. Пунктом 4 резолютивной части Постановления производство по делу в этой части прекращено. Как указал Конституционный Суд, это связано с тем, что:

- двойной ответственности этой нормой не установлено,

- в ТК виды взыскания не разделены на основные и дополнительные,

- в отношении заявителя двойное взыскание по этой норме не применялось.

Вместе с тем, Конституционный Суд в данном эпизоде никак не оценил соразмерность взыскания и тяжести правонарушения. Однако, заявители как в данном эпизоде, так и в эпизоде, связанным с анализом ст.273 ТК обращали внимание Высокого суда на явную и неоправданную завышенность размера наказания. Остался неразрешенным вопрос:

Являются ли санкции статей 279 и 273 ТК РФ соразмерным ограничением прав и свобод человека?

Ответ: нет, не являются.

Несмотря на то, что ответ на данный вопрос отсутствует в анализируемом Постановлении, его можно дать, проанализировав другие постановления Конституционного Суда Российской Федерации.

Так, в постановлении N 11-П от 15 июля 1999 года предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации была статья 13 закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации". Данная норма устанавливала ответственность за налоговые правонарушения в размере, многократно превышающем размер налоговой недоимки. Данным постановлением Высокий Суд признал не соответствующими Конституции Российской Федерации, ее статьям 19 (часть 1), 34 (часть 1), 45 (часть 1), 46 (часть 1), 55 (части 2 и 3) и 57 положения подпункта "а", абзаца первого подпункта "б" пункта 1 статьи 13 Закона Российской Федерации от 27 декабря 1991 года "Об основах налоговой системы в Российской Федерации". Свое постановление суд мотивировал следующим образом:

"В выборе принудительных мер законодатель ограничен требованиями справедливости, соразмерности и иными конституционными и общими принципами права. Содержание названных принципов раскрывается в постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации от 27 января 1993 года, от 25 апреля 1995 года, от 17 декабря 1996 года, от 8 октября 1997 года, от 11 марта 1998 года и от 12 мая 1998 года".

"Санкции штрафного характера, как указал Конституционный Суд Российской Федерации в постановлении от 11 марта 1998 года по делу о проверки конституционности статьи 266 Таможенного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 222 Кодекса РСФСР об административных правонарушениях и постановлении от 12 мая 1998 года по делу о проверке конституционности отдельных положений абзаца шестого статьи 6 и абзаца второго части первой статьи 7 Закона Российской Федерации от 18 июня 1993 года "О применении контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением", исходя из общих принципов права, должны отвечать вытекающим из Конституции Российской Федерации требованиям справедливости и соразмерности".

"Кроме того, подлежавшие принудительному взысканию суммы в совокупности многократно превышали размеры налоговых обязательств. В ряде случаев это приводило к лишению предпринимателей не только дохода (прибыли), но и другого имущества, ставя под угрозу их дальнейшую деятельность, вплоть до ее прекращения, что имело место и в делах заявителей. Тем самым существенным образом затрагивалось предусмотренное статьей 34 (часть 1) Конституции Российской Федерации их право на свободное использование своих способностей и имущества для предпринимательской деятельности. Между тем, как указано в постановлении Конституционного Суда Российской Федерации от 12 мая 1998 года по делу о проверке конституционности отдельных положений абзаца шестого статьи 6 и абзаца второго части первой статьи 7 Закона Российской Федерации от 18 июня 1993 года "О применении контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением", санкции не должны превращаться в инструмент чрезмерного ограничения свободы предпринимательства. Такое ограничение не соответствует принципу соразмерности при возложении ответственности, вытекающему из статьи 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации, ведет к умалению прав и свобод, что недопустимо в силу части 2 той же статьи".

В пункте 3.1. мотивировочной части постановления N 7-П от 27.04.01 г. Конституционный Суд РФ также признает конституционную значимость требования справедливости при применении ответственности за правонарушение, вытекающего из статьи 1 (часть 1) Конституции Российской Федерации и обязательного в демократическом правовом государстве. Там же Суд говорит о недопустимости несоразмерного указанным в статье 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации конституционно-значимым целям ограничения прав и свобод человека.

Следовательно, Конституционный Суд РФ не изменил свою правовую позицию по данному вопросу. Прекращение производства по делу в части не означает, что обжалованные нормы ТК соответствуют Конституции РФ. Видимо для того, чтобы признать их таковыми в законном порядке заявитель должен после их применения по отношению к себе понести такой имущественный ущерб, чтобы полностью прекратить свою предпринимательскую деятельность и на своем примере понудить Конституционный Суд РФ прийти к рассмотрению своей жалобы по существу.

Между тем, следует напомнить, что санкции по статье 13 закона РФ "Об основах налоговой системы в Российской Федерации" превышали размер налоговой недоимки "всего" в 6 раз. Действующая санкция по части 1 статьи 279 ТК превышает размер заниженных таможенных платежей (при ставке 15% от таможенной стоимости товара) в 18 раз. Даже с учетом НДС, уплачиваемого при ввозе товара на таможенную территорию РФ (ставка 20%) санкция превышает недоимку в 9 раз! Законодатель, учтя правовые позиции Конституционного Суда Российской Федерации, в НК снизил налоговые санкции до 20% от суммы налоговой недоимки. Налоговые санкции таким образом снижены с 600% до 20% (то есть в 30 раз)! На сегодняшний день таможенная санкция превышает налоговую за аналогичные правонарушения в 45 раз! О какой соразмерности таможенной ответственности может идти речь в данном случае?

Если соизмерять степень имущественных потерь правонарушителя при применении к нему мер налоговой и таможенной ответственности, очевидно, что во втором случае она гораздо выше. Вместе с тем лицо, намеревающееся заниматься внешнеэкономической деятельностью, намерен рисковать только тем имуществом, которое в этой деятельности будет участвовать. Предпринимательский риск ограничен стоимостью реализуемого по экспорту или приобретаемого по импорту имущества. Вместе с тем административный таможенный риск по действующему ТК превышает эту стоимость в 3 раза. Если занятие внешнеэкономической деятельностью является основным видом деятельности предпринимателя, то он с таким же успехом рискует разориться от таможенных штрафов, как и обычный налогоплательщик рисковал до 1999 года от применения к нему штрафов налоговых.

Что касается ответственности по ст.273 ТК, то наказуемые деяния вообще не приносят прямых убытков бюджету. Взыскание трехкратной стоимости товара за нарушение каких-либо условий таможенного режима (каких именно, - в статье прямо не установлено) представляется не просто чрезмерным взысканием, а попыткой неосновательного обогащения государства за счет имущества участника ВЭД, которое даже не участвует во внешнеэкономической деятельности. Неопределенность данной нормы позволяет таможне любое нарушение участником ВЭД любого условия таможенного режима превратить в источник дохода бюджета, в 9 раз более выгодный, чем правомерное пользование участником ВЭД этим режимом.

Часть пятая: Итоги и выводы.

О том, насколько государство соответствует признакам правового государства можно судить по качеству принимаемых в этом государстве законов. Функцией Конституционного Суда является исправление ошибок законодателя, приведение принятых законов в соответствие с Основным законом государства. Способов осуществления этой функции 2:

- формулирование правовых позиций, обязательных для законодателя и правоприменителей,

- лишение юридической силы норм закона, противоречащих Конституции.

Если государство объявлено правовым, демократическим и социальным, его законы должны соответствовать этим признакам.

Если опустить детали и сформулировать итоги постановления Конституционного Суда Российской Федерации в максимально сжатом виде, то можно констатировать, что Конституционный Суд Российской Федерации в своем постановлении N 7-П от 27.04.01 г. применительно к таможенным правоотношениям допустил:

- презумпцию виновности участника ВЭД в совершении им НТП,

- применение к нему ответственности по закону за деяния, прямо в нем не установленные,

- применение административного взыскания за НТП в пределах 3-летнего срока,

- применение санкций без проверки их соразмерности последствиям правонарушения для общественно-охраняемых интересов государства и имущественным возможностям правонарушителя.

Вопрос: Является ли Российская Федерация правовым, демократическим и социальным государством?

Согласно Конституции - да. Но согласно Постановлению Конституционного Суда РФ от 27.04.01. - только отчасти. Конституционный Суд РФ, ее официальный толкователь и защитник допустил в своем окончательном акте, не подлежащем обжалованию и имеющим прямое действие наличие в правовом поле Российской Федерации для отдельно взятых правоотношений норм закона, характерных для полицейского государства.

Следует напомнить, что принципами и признаками полицейского государства является отсутствие гражданского общества, пренебрежение правами граждан и создание такого количества запретов и правовых барьеров в осуществлении обычной и предпринимательской деятельности граждан, нарушение которых является основным источников доходов государства. Как справедливо отмечает И.М. Кулишер в своей работе "Очерки финансовой науки" - Петроград: книгоиздательство "Наука и школа", 1919, - с.39 "В эпоху террора гильотина доставляла больше денег, чем станок, выделывающий ассигнации... Сначала конфискуют, чтобы наказать, а затем наказывают, чтобы конфисковать".

Вопрос: В чем отличие таможенных и налоговых правоотношений и их субъектов?

И таможенные и налоговые правоотношения суть административные, то есть основанные на отношениях власти и подчинения, неравенстве сторон и императивности правил поведения. В этих отношениях не действует принцип гражданско-правовых отношений "разрешено все, что прямо не запрещено законом".

Участник ВЭД - суть налогоплательщик, который участвует в налоговых и таможенных правоотношениях не по своей воле, а только потому, что занимается внешнеэкономическим предпринимательством. Участник ВЭД, так же, как и обычный налогоплательщик несет коммерческие риски, но только в повышенном размере, поскольку его контрагентами являются как правило лица, не находящиеся под юрисдикцией российского законодательства. Участник ВЭД, так же, как и обычный налогоплательщик, получая доходы, создает тем самым налогооблагаемую базу для уплаты налогов. Образно выражаясь, подобно пчеле, которая собирая мед для себя, опыляет при этом цветы, участник ВЭД занимаясь предпринимательством, уплачивает при этом налоги.

Таможенный орган - суть административный государственный орган, контролирующий исполнение правил поведения участниками ВЭД, вступающими в таможенные правоотношения. И таможенный, и налоговый органы обеспечивают экономическую безопасность и суверенитет государства - обеспечивают доходную часть бюджета. По статистике третья часть федерального бюджета сформирована за счет таможенных платежей. По сравнению с налоговым органом, который проверяет исполнение налоговых обязанностей налогоплательщиком, как правило, по итогам предпринимательства (по завершении сделки, при получении дохода, завершении налогового периода), таможенный орган "стоит на пути" исполнения сделки и разрешает ее исполнение (помещение товара под определенный таможенный режим) после исполнения участника ВЭД таможенных и налоговых обязанностей. Эта особенность таможенных органов делает участников ВЭД гораздо более зависимыми в осуществлении предпринимательства от таможни, чем налогоплательщика от налоговых органов. Ряд отличий прав и обязанностей таможенных органов продиктован спецификой таможенного дела.

Вместе с тем, автор полагает, что ТК необоснованно наделяет таможенные органы такими исключительными полномочиями, которых нет ни у налоговых, ни у каких-либо иных административных органов. Так, статья 217 ТК к числу лиц, правомочных достоверно классифицировать товар (то есть относить их к конкретной позиции по товарной номенклатуре) относит только таможенные органы. То есть в случае спора с участником ВЭД относительно кода товара, таможенный орган заведомо находится в более выгодной позиции. В силу статьи 11 ТК нормативные акты ГТК РФ обязательны для всех участников ВЭД. В то же время, налоговые органы никаких исключительных компетенций по определению элементов налогообложения по НК не имеют и нормативно-правовые акты МНС РФ не имеют обязательной силы для налогоплательщиков. Поразительно, но такие широкие права таможенных органов в ТК никак не корреспондируют с их обязанностями. Таможенный кодекс РФ (в отличие от Налогового кодекса РФ) даже не содержит раздела, посвященного обязанностям должностных лиц таможенных органов. ТК (в отличие от п.1.11 ст.21 НК) не допускает, чтобы участник ВЭД мог не исполнить неправомерные требования должностных лиц таможни.

Если сравнивать степени общественной опасности таможенных и налоговых правонарушений, то вряд ли они существенно отличаются. Обе группы правонарушений в равной степени посягают на общественно-охраняемые интересы и в равной степени причиняют ущерб бюджету. Обе группы административных правонарушений в одинаковой степени граничат с уголовнонаказуемыми деяниями. Вместе с тем, анализируя причины преступности в таможенном деле, специалисты приходят к выводу, что одной из них является коррупция в таможенных органах. "Коррупция в таможенных органах достигла критических размеров и угрожает экономической безопасности страны. Для борьбы со взяточниками в структуре ГТК России созданы специальные подразделения. С начала 1998 года проверены более 7000 сотрудников таможни, в отношении 671 поставлен вопрос об увольнении в связи с наличием компрометирующих материалов" (см. В.Д. Ларичев, Н.С. Гильмутдинова "Уклонение от таможенных платежей, "Ваш налоговый адвокат" N 3 (13), 2000 год, стр.95). Вышеизложенное подтверждает, что неограниченные и неоправданные права таможенных чиновников наносят вред, прежде всего, самому государству.

После вступления в силу Налогового кодекса РФ российские налогоплательщики ощутили, что они реально живут в правовом государстве. Защищенность от произвола налоговых органов от декларации перешла в реальность. При этом объем налоговых поступлений не только не снизился (чего опасались скептики), но по данным статистики вырос в 1,8 раза.

После постановления Конституционного Суда Российской Федерации N 7-П от 27.04.01 г. и до принятия нового Таможенного и Административного кодекса РФ участникам ВЭД следует для себя решить вопрос: следует ли в дальнейшем осуществлять внешнеэкономическую деятельность, вступать в таможенные правоотношения и входить в зону повышенного риска, или полностью сориентировать свой бизнес на внутренний рынок с гораздо более четкими гарантиями защиты от административного произвола?

Вопрос: Что делать сегодня?

Ответ на этот вопрос зависит от самого участника ВЭД.

Если без внешнеэкономической деятельности российскому предпринимателю никак не обойтись (например: отсутствует внутренний рынок сбыта своей продукции либо не существует отечественных аналогов импортного оборудования) то для ее нормального осуществления рекомендуется учесть следующее.

1) Для осуществления внешнеэкономической сделки следует располагать имуществом, в 5 раз превышающим по стоимости цену сделки. Первую цену надо заплатить за товар контрагенту. Вторую - в бюджет в виде таможенных платежей и возможной пени. Оставшихся 3 цены следует резервировать в течение последующих 3-х лет для уплаты возможных таможенных штрафов. Если сделка не обеспечена финансово, в будущем в случае даже непреднамеренного таможенного правонарушения участнику ВЭД угрожает банкротство.

2) Ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах нельзя оптимизировать таможенные платежи. В том случае, если возникают сомнения по поводу того, к какой товарной позиции отнести соответствующий товар и какую ставку применить при расчете таможенного платежа - смело применяйте ту, по которой таможенные платежи максимальные. Лучше впоследствии уточнить эти данные, заручиться официальными и полномочными заключениями специалистов и просить вернуть излишне уплаченный налог, чем платить штрафы за недостоверное декларирование, приведшее к занижению таможенных платежей. Спор о возврате (зачете) излишне уплаченного налога безопасней спора о налоге, подлежащего доплате по решению таможенного органа и взысканию в бесспорном порядке.

3) Как можно чаще и подробнее запрашивайте таможенные органы о порядке исчисления и уплаты таможенных платежей в спорных ситуациях. Помните, что правила подпункта 1.4 статьи 32 НК (обязанность по бесплатному информированию о порядке исчисления и уплаты налогов) полностью распространяются на таможенные органы. Код товара, страна происхождения, ставка таможенных платежей, срок уплаты - эти и другие сведения влияют на исчисление и уплату налогов. Запрос и ответ обязательно должны быть письменными. От устной консультации чиновник всегда имеет возможность отречься в будущем. Желательно запросы дублировать руководителям разных уровней (пост, таможня, управление, ГТК РФ), тогда ответы будут наиболее объективными. Если ответы будут противоречивыми, то можно в суде ссылаться на то, что норма права, подлежащая применению, настолько неясная, что вызывает противоречия у самих правоприменителей и просить суд применить в споре п.7 ст.3 НК (все неустранимые сомнения, противоречия и неясности актов законодательства о налогах и сборах толкуются в пользу налогоплательщика).

4) Заблаговременно накапливайте письменные доказательства своей невиновности! Храните их в течение 3-х лет. Они могут пригодиться для возможной судебной защиты.

5) Не экономьте на юристах. Учитывая загруженность сотрудников подразделений, курирующих внешнеэкономическую деятельность предприятий, желательно иметь юриста, который бы специально занимался правовым обеспечением таможенных правоотношений. Желательно любые контакты с таможенными органами осуществлять с участием юриста предприятия. Это исключит искажение информации и формализует (сделает определенней) характер административных отношений. Помните, что даже несколько знакомых таможенников не заменят юриста предприятия. Во-первых, у них изначально различные интересы, а во-вторых, руководство таможни не всегда разделяет мнение своих подчиненных.

6) Ни в коем случае не пытайтесь решать спорные проблемы с таможней кулуарно, по-семейному, неправовыми методами. Помните, что за 3 последующих года чиновник может быть уволен, либо изменит к Вам свое отношение, либо контрольную проверку проведет другой чиновник, с которым Вы не договорились и проблема возникнет снова, да еще с процентами.

7) Решайте спорные вопросы в суде. Этот орган специально для этого предназначен. Накапливайте арбитражную практику. Помните: отрицательный результат - тоже результат, который указывает, как следует себя вести в следующий раз. Не отчаивайтесь, если дело проиграно в суде первой инстанции. При нынешней законодательной базе и скудной практике таможенных споров суд может иногда и ошибаться. Эти досадные факты констатируются сегодня на самом высоком уровне.

"Не только для предпринимателей, но и для многих людей, пытающихся законно восстановить свои права, суд так и не стал ни "скорым, ни правым, ни справедливым". Не говорю "всегда", но, к сожалению, это так" (В.В. Путин, из Послания Федеральному Собранию от 03.04.01 г.).

К.А. Сасов,

начальник отдела обеспечения деятельности

ОАО "Кольская ГМК", г.Мурманск

Брызгалин А.В.,

Берник В.Р.,

Головкин А.Н.

Приложение к журналу "Налоги и финансовое право", N 3, март 2002 г.