Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 18 апреля 2022 г. N С01-139/2022 по делу N СИП-822/2021 Дело о признании недействительным решения Роспатента об отказе в удовлетворении возражения на его решение о предоставлении правовой охраны товарному знаку передано на новое рассмотрение, поскольку суд не дал оценки доводам заявителя касательно отсутствия введения в заблуждение в отношении товара, его производителя, места происхождения товара

Постановление президиума Суда по интеллектуальным правам от 18 апреля 2022 г. N С01-139/2022 по делу N СИП-822/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 11 апреля 2022 г.

Полный текст постановления изготовлен 18 апреля 2022 г.

Президиум Суда по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего - председателя Суда по интеллектуальным правам Новоселовой Л.А.;

членов президиума: Данилова Г.Ю., Рассомагиной Н.Л., Четвертаковой Е.С.;

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Цветковой П.А. -

рассмотрел в судебном заседании кассационную жалобу иностранного лица SAY Organization (Malmi tn, 3-37, Narva linn, Ida-Viru maakond, 20309, Estonia) на решение Суда по интеллектуальным правам от 30.11.2021 по делу N СИП-822/2021

по заявлению иностранного лица SAY Organization о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Бережковская наб., д. 30, стр. 1, Москва, 123995, ОГРН 1047730015200) от 13.05.2021 об отказе в удовлетворении возражения на решение от 16.11.2020 о предоставлении правовой охраны на территории Российской Федерации товарному знаку по международной регистрации N 1503811.

В судебном заседании приняли участие представители:

от Федеральной службы по интеллектуальной собственности - Тетцоева З.В. (по доверенности от 24.02.2022 N 04/32-385/41);

от иностранного лица SAY Organization - Иванов М.А. (по доверенности от 04.08.2021 N 876).

Президиум Суда по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

иностранное лицо SAY Organization (далее - компания) обратилось в Суд по интеллектуальным правам с заявлением о признании недействительным решения Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатента) от 13.05.2021, которым оставлено в силе решение Роспатента от 16.11.2020 об отказе в предоставлении правовой охраны на территории Российской Федерации товарному знаку "" по международной регистрации N 1503811.

Решением Суда по интеллектуальным правам от 30.11.2021 в удовлетворении заявленных требований компании отказано.

В кассационной жалобе, поданной в президиум Суда по интеллектуальным правам, ссылаясь на несоответствие содержащихся в решении от 30.11.2021 выводов суда установленным обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам и на неправильное применение норм материального права, компания просит отменить указанное решение суда и направить дело на новое рассмотрение.

Представители лиц, участвующих в деле, приняли участие в судебном заседании посредством использования системы веб-конференции информационной системы "Картотека арбитражных дел" (онлайн-заседания).

Представитель компании выступил по доводам, изложенным в кассационной жалобе, просил ее удовлетворить.

Представитель Роспатента возражал против удовлетворения кассационной жалобы, просил оставить принятый судебный акт без изменения.

Законность обжалуемого судебного акта проверена президиумом Суда по интеллектуальным правам в порядке, предусмотренном статьями 284 и 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, исходя из доводов, содержащихся в кассационной жалобе, а также на предмет наличия безусловных оснований для отмены обжалуемого судебного акта, предусмотренных частью 4 статьи 288 названного Кодекса.

Как усматривается из материалов дела и установил суд первой инстанции, товарный знак "" по международной регистрации N 1503811 с приоритетом от 29.10.2019 зарегистрирован в Международном бюро Всемирной организации интеллектуальной собственности на имя компании в отношении товаров 32-го класса "газированные безалкогольные напитки; негазированные безалкогольные напитки; соки; слабоалкогольное пиво; стаут (ирландское темное пиво); пиво типа сэзон; портер (темное пиво); шанди; пиво; пиво с лимонадом или имбирным напитком; пиво; ячменное вино (пиво); черное пиво (тостово-солодовое пиво); ароматизированное пиво; пиво типа эль со вкусом кофе; пиво со вкусом кофе; пиво типа ипа (индийский пэйл-эль); светлое пиво; боксовое пиво; светлое пиво типа эль; безалкогольное пиво; эль (пиво)" Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ).

Роспатент принял решение от 16.11.2020 об отказе в предоставлении правовой охраны на территории Российской Федерации товарному знаку по международной регистрации N 1503811 в отношении заявленных товаров 32-го класса МКТУ по основаниям, предусмотренным пунктами 1 и 3 статьи 1483 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В административный орган 16.03.2021 поступило возражение компании на указанное решение Роспатента от 16.11.2020.

Решением административного органа от 13.05.2021 в удовлетворении возражения заявителя отказано, решение Роспатента от 16.11.2020 оставлено в силе.

Принимая данное решение, административный орган отметил, что входящий в состав заявленного обозначения словесный элемент "SCHENGEN" воспроизводит название деревни, расположенной в Великом Герцогстве Люксембург, в связи с чем словесный элемент "SCHENGEN" является неохраняемым на основании положений подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, поскольку воспринимается как указание на место происхождения товаров, на местонахождение лица, производящего товары и оказывающего услуги.

Кроме того, Роспатент отметил: с учетом того, что заявитель является иностранным юридическим лицом с местом нахождения в Эстонии, заявленное обозначение подпадает под действие пункта 3 статьи 1483 ГК РФ как способное ввести потребителя в заблуждение в отношении места производства товаров 32-го класса МКТУ.

Полагая решение Роспатента от 13.05.2021 незаконным, компания обратилась в суд с заявлением по настоящему делу.

Суд первой инстанции рассмотрел дело по правилам главы 24 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, предусматривающей проверку полномочий органа, принявшего оспариваемый ненормативный акт, установление соответствия оспариваемого акта требованиям закона и иных нормативных актов, а также нарушения этим актом прав и законных интересов заявителя (часть 1 статьи 198, часть 4 статьи 200 названного Кодекса).

Суд первой инстанции установил, что, принимая оспариваемый ненормативный правовой акт, Роспатент действовал в рамках предоставленных ему полномочий.

По результатам проверки законности оспариваемого ненормативного правового акта суд признал обоснованным вывод административного органа о возможности восприятия потребителями товаров, в отношении которых испрашивалось предоставление правовой охраны на территории Российской Федерации заявленному обозначению, такого обозначения в качестве места производства товара, места нахождения производителя, а также о правдоподобности такого восприятия, что является достаточным основанием для признания спорного обозначения неохраноспособным.

По мнению суда первой инстанции, Роспатент пришел к правильному выводу о том, что такой географический объект, как Шенген, известен российскому потребителю в связи со следующим.

Именно в деревне Шенген подписано Шенгенское соглашение - соглашение об упрощении паспортно-визового контроля на границах ряда государств Европейского союза, обеспечивающее беспрепятственный проезд по европейским странам, которые в него вошли. В рамках указанного соглашения образована Шенгенская зона, в которую на сегодняшний день входят 26 государств-членов.

Суд первой инстанции указал, что наличие в русскоязычном сегменте сети Интернет большого количества информации о географическом объекте Шенген свидетельствует о том, что при восприятии заявленного обозначения у российского потребителя будут возникать соответствующие ассоциативные связи между заявленным обозначением и указанным географическим объектом.

Кроме того, суд первой инстанции отметил, что в восприятии российского потребителя заявленное обозначение может быть связано и в целом с Шенгенской зоной (кратко именуемой в обиходе Шенген), как с географическим объектом, представляющим собой пространство (территорию) 26 европейских государств, присоединившихся к нормам Шенгенского законодательства Европейского союза и отменивших пограничный контроль между собой.

Суд первой инстанции счел, что на усиление ассоциации заявленного обозначения и Шенгенской зоны, объединяющей европейские государства, влияют и изобразительные элементы данного обозначения. Так, синий квадрат с желтой пятиконечной звездой может быть воспринят как часть флага Евросоюза , представляющего собой полотно синего цвета, на котором расположено 12 золотых пятиконечных звезд, размещенных по кругу, аналогично цифрам на циферблате часов.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к тому выводу, что обозначение "SCHENGEN" воспринимается как указание на место происхождения товаров 32-го класса МКТУ, т.е. является описательным.

По мнению суда первой инстанции, Роспатент верно указал, что, поскольку словесный элемент "SCHENGEN" занимает равнозначное с изобразительным элементом положение в заявленном обозначении "", всему заявленному обозначению в целом не может быть предоставлена правовая охрана на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

Суд первой инстанции подтвердил вывод административного органа об отсутствии доказательств приобретения спорным обозначением различительной способности, в связи с чем отсутствуют основания для утверждения, что средний российский потребитель воспринимает обозначение "SCHENGEN" как средство индивидуализации товаров компании.

Суд первой инстанции также согласился с выводом Роспатента о несоответствии заявленного обозначения нормам подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ как способного ввести российского потребителя в заблуждение в отношении места производства заявленных товаров 32-го класса МКТУ.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства президиум Суда по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверил соблюдение судом первой инстанции норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 названного Кодекса основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявил.

Исследовав доводы, изложенные в кассационной жалобе, президиум Суда по интеллектуальным правам установил, что ее заявитель не оспаривает выводы суда первой инстанции о применимом законодательстве, о полномочиях Роспатента на вынесение решения, законность которого является предметом настоящего спора.

Заявитель кассационной жалобы выражает несогласие с выводом суда первой инстанции о том, что словесный элемент "SCHENGEN" занимает равнозначное с изобразительным элементом положение в заявленном обозначении, поэтому всему заявленному обозначению в целом не может быть предоставлена правовая охрана на основании подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ.

По мнению компании, в спорном обозначении доминирующее положение занимает изобразительный элемент (квадрат синего цвета, пятиконечная звезда желтого цвета) как более крупный, находящийся в начале осмотра и явным образом притягивающий к себе внимание потребителя. Изобразительный элемент составляет значительную часть комбинированного обозначения и обладает определенной степенью важности в нем, что предполагает его существенную роль в индивидуализирующей способности товарного знака.

Вывод суда первой инстанции о том, что включенный в состав обозначения словесный элемент "SCHENGEN" воспроизводит наименование деревни, расположенной в Великом Герцогстве Люксембург и известной российскому потребителю, в связи с чем обозначение "SCHENGEN" воспринимается как указание на место происхождения товаров 32-го класса МКТУ, т.е. является описательным, по мнению заявителя кассационной жалобы, является несостоятельным, поскольку деревня Шенген (Великое Герцогство Люксембург), наименование которой воспроизведено в товарном знаке, не является настолько известным, чтобы порождать у потребителя ассоциативную связь конкретных товаров, маркируемых указанным обозначением, с названным топонимом.

Компания обращает внимание на тот факт, что выводы суда первой инстанции и Роспатента в отношении возможности введения потребителей в заблуждение носят предположительный характер и основаны на документально не подтвержденном допущении широкой осведомленности потребителей на территории Российской Федерации о деревне (коммуне) Шенген, расположенной в Великом Герцогстве Люксембург в качестве известного места производства слабоалкогольной (в том числе пива) и безалкогольной продукции.

Компания полагает необоснованным и неподтвержденным вывод суда первой инстанции о том, что спорное обозначение является указанием на место производства товаров или местонахождения лица, производящего товары 32-го класса МКТУ.

Помимо прочего, заявитель кассационной жалобы оспаривает тот вывод суда первой инстанции, что у потребителей в отношении товарного знака "SCHENGEN" по международной регистрации N 1503811 будет возникать ложная ассоциация с местом производства товаров - наряду с указанными странами Европейского союза, Эстонская Республика, также являющаяся его страной-участником, с давних времен славится пивоварением и имеет индивидуальное национальное производство слабоалкогольной продукции, в том числе пива.

Кроме того, заявитель кассационной жалобы считает, что при рассмотрении спора по существу суд первой инстанции не учитывал знания потребителей, а основывался на информации, полученной из информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", которая, в свою очередь, не используется потребителями при приобретении товаров.

По мнению заявителя кассационной жалобы, само по себе упоминание того или иного географического названия в источниках информации, в том числе в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", не свидетельствует о его известности потребителям товаров, маркированных соответствующим обозначением, и об ассоциировании потребителями такого обозначения с географическим наименованием.

В кассационной жалобе компания также обращает внимание на то, что в рамках процедуры международной регистрации товарного знака N 1503811 словесный элемент "SCHENGEN" не был воспринят ведомствами англоязычных стран как описательный или способный ввести потребителя в заблуждение. По результатам проведения государственной экспертизы в англоязычных странах (Европейский союз, Соединенные Штаты Америки) обозначение "SCHENGEN" было признано охраноспособным.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, выслушав объяснения явившихся в судебное заседание представителей участвующих в деле лиц, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к следующим выводам.

Согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ не допускается государственная регистрация в качестве товарных знаков обозначений, состоящих только из элементов, характеризующих товары, в том числе указывающих на их вид, качество, количество, свойство, назначение, ценность, а также на время, место и способ их производства или сбыта.

Указанные элементы могут быть включены в товарный знак как неохраняемые элементы, если они не занимают в нем доминирующего положения (абзац шестой пункта 1 статьи 1483 ГК РФ).

Довод компании о доминирующем положении в спорном обозначении изобразительного элемента получил оценку в обжалуемом решении суда первой инстанции.

При этом суд первой инстанции обоснованно исходил из того, что в комбинированном обозначении, состоящем из изобразительного и словесного элементов, основным элементом, как правило, является словесный, так как он запоминается легче изобразительного и именно на нем акцентируется внимание потребителя при восприятии обозначения.

При исследовании значимости того или иного элемента комбинированного обозначения необходимо учитывать его визуальное доминирование, которое может быть вызвано как более крупными размерами элемента, так и его более удобным для восприятия расположением в композиции (например, элемент может занимать центральное место, с которого начинается осмотр обозначения).

Значимость элемента в комбинированном обозначении зависит также от того, в какой степени этот элемент способствует осуществлению обозначением его основной функции, т.е. отличать товары и услуги одних производителей от товаров и услуг других производителей.

Степень важности изобразительного элемента в комбинированном обозначении зависит от того, насколько этот элемент оригинален, какова его роль в композиционном решении заявленного обозначения, а также степень связанности его с общей композицией всего обозначения.

Президиум Суда по интеллектуальным правам также отмечает, что при оценке восприятия потребителем комбинированного обозначения необходимо иметь в виду, что при поиске информации о соответствующем товаре либо услуге, например в сети Интернет, потребителем воспроизводится именно словесный элемент спорного товарного знака. При этом изобразительный элемент не воспроизводится в речи, а также в документации.

При таких обстоятельствах президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к выводу об обоснованности выделения Роспатентом и судом первой инстанции словесного элемента заявленного обозначения в качестве доминирующего.

В отношении доводов кассационной жалобы о том, что спорное обозначение не может восприниматься как указание на место происхождения товаров 32-го класса МКТУ, президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает следующее.

В силу пункта 34 Правил составления, подачи и рассмотрения документов, являющихся основанием для совершения юридически значимых действий по государственной регистрации товарных знаков, знаков обслуживания, коллективных знаков, утвержденных приказом Министерства экономического развития Российской Федерации от 20.07.2015 N 482 (далее - Правила N 482), в ходе экспертизы заявленного обозначения устанавливается, не относится ли заявленное обозначение к объектам, не обладающим различительной способностью или состоящим только из элементов, указанных в пункте 1 статьи 1483 ГК РФ.

К обозначениям, не обладающим различительной способностью, относятся простые геометрические фигуры, линии, числа; отдельные буквы и сочетания букв, не обладающие словесным характером или не воспринимаемые как слово; общепринятые наименования; реалистические или схематические изображения товаров, заявленных на регистрацию в качестве товарных знаков для обозначения этих товаров; сведения, касающиеся изготовителя товаров или характеризующие товар, весовые соотношения, материал, сырье, из которого изготовлен товар.

Законодательством Российской Федерации не установлен безусловный запрет на использование географических наименований в товарных знаках.

При рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента, принятых на основании пункта 1 статьи 1483 ГК РФ, учитываются имеющиеся или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением, исходя из содержащихся в материалах дела доказательств.

Оценка обозначения на соответствие требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ производится с учетом следующего: восприятие этого обозначения осуществляется потребителями в отношении конкретных товаров, для которых предоставлена или испрашивается охрана, а не товаров, однородных им, или любых товаров; в отношении конкретного обозначения в том виде, в котором это обозначение заявлено на государственную регистрацию.

Таким образом, для целей применения данного основания для отказа в регистрации товарного знака требуется установление ассоциативных связей потребителей, а именно: может ли соответствующее обозначение восприниматься ими как указание на место нахождения изготовителя товара.

При анализе вероятного восприятия потребителями конкретного обозначения для целей применения положений статьи 1483 ГК РФ необходимо учитывать ассоциативные связи современного российского среднего потребителя.

Аналогичный подход неоднократно высказывался президиумом Суда по интеллектуальным правам (постановления от 23.03.2015 по делу N СИП-546/2014, от 03.04.2015 по делу N СИП-547/2014, от 03.04.2015 по делу N СИП-548/2014, от 01.02.2016 по делу N СИП-383/2015, от 24.03.2016 по делу N СИП-311/2015, от 16.02.2017 по делу N СИП-415/2016, от 19.03.2018 по делу N СИП-384/2017, от 23.07.2018 по делу N СИП-627/2017 и другие).

В пункте 2.4 Рекомендаций по отдельным вопросам экспертизы заявленных обозначений, утвержденных приказом Российского агентства по патентам и товарным знакам от 23.03.2001 N 39 (далее - Рекомендации N 39), разъясняется, что необходимо отличать те географические названия, которые могут восприниматься потребителем как указания на место производства или сбыта товара и нахождения изготовителя товара, от тех, которые не могут так восприниматься. В связи с этим в процессе проверки соответствия установленным требованиям заявленного на регистрацию обозначения, представляющего собой или включающего географическое название, рекомендуется в первую очередь проанализировать, будет ли заявленное географическое название восприниматься потребителем как указание на место производства или сбыта товара и нахождения изготовителя в отношении товаров, указанных заявителем в перечне.

Роспатентом выработан методологический подход, согласно которому такие обозначения условно разделяются на несколько групп:

1) географические названия, которые не воспринимаются как указания на место производства или сбыта товара и нахождения изготовителя. Такие географические названия воспринимаются потребителями как фантазийные практически в отношении любых товаров (например, "СЕВЕРНЫЙ ПОЛЮС" для товара "мороженое");

2) географические названия, которые в отношении одних товаров воспринимаются как фантазийные, а в отношении других - как указывающие на место производства или сбыта товара и нахождения изготовителя (например, обозначение "КАСПИЙ" для товара "сигареты" будет являться фантазийным, но в отношении товара "черная икра" будет указывать на место происхождения товара);

3) географические названия, которые часто воспринимаются как указания на место производства или сбыта товара и нахождения изготовителя. К их числу в первую очередь можно отнести названия городов.

Обозначение может заявляться в отношении товаров, характеристики которых связаны с географическим происхождением (в этом случае такое обозначение свидетельствует о месте производства и сбыта товара, а также о месте нахождения производителя товара и о географическом происхождении товара), либо для товаров, характеристики которых не связаны с географическим происхождением (в этом случае обозначение свидетельствует о месте производства и сбыта товара, а также о месте нахождения производителя товара).

Однако в обоих случаях при определении фантазийного или описательного характера такого обозначения административным органом должен производиться анализ ассоциативных связей потребителя. В случае, когда характеристики товара не связаны с географическим происхождением, такой анализ должен охватывать ассоциативные связи потребителя применительно к месту производства, сбыта конкретного товара, указанного в заявке, а также к месту нахождения производителя такого товара.

В случае же, когда характеристики товара связаны с географическим происхождением товара, дополнительно к предшествующему анализу должен быть произведен анализ восприятия потребителем характеристик заявленных на регистрацию товаров как связанных либо не связанных с исследуемым географическим наименованием.

Для вывода об описательности заявленного обозначения применительно к товарам, указанным в заявке на регистрацию товарного знака, требуется установление хотя бы одного из указанных обстоятельств.

Аналогичный подход приведен в постановлении президиума Суда по интеллектуальным правам от 19.03.2018 по делу N СИП-384/2017 (определением Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2018 N 300-ЭС18-8494 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано).

При этом в определении Верховного Суда Российской Федерации от 02.07.2018 N 300-ЭС18-8494 также отмечена необходимость установления для целей применения подпункта 3 пункта 1 статьи 1483 ГК РФ того факта, что соответствующее географическое название известно как место производства конкретного товара.

Таким образом, требуется установить не только наличие или отсутствие географического объекта, чье название воспроизведено в товарном знаке, но и:

его известность для адресной группы потребителей;

способность этого названия восприниматься рядовым, средним потребителем как место производства конкретного товара.

Способность названия географического объекта восприниматься рядовым, средним потребителем как место производства конкретного товара зависит от того, возникают ли какие-либо ассоциативные связи у потребителей между конкретным товаром и конкретным обозначением.

При отсутствии сведений о восприятии спорного обозначения потребителями товаров, для которых испрашивается правовая охрана, как топонима, указывающего именно на место происхождения товара или место нахождения его производителя, обозначение может восприниматься потребителем как имеющее фантазийное происхождение, что не препятствует его охране.

Аналогичный подход приведен в постановлениях президиума Суда по интеллектуальным правам от 15.07.2016 по делу N СИП-47/2016 (определением Верховного Суда Российской Федерации от 12.12.2016 N 300-ЭС16-14605 в передаче дела в Судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отказано), от 24.01.2022 по делу N СИП-762/2021.

Президиум Суда по интеллектуальным правам приходит к выводу о том, что суд первой инстанции нарушил установленный методологический подход.

Примененный судом подход не соответствует в том числе и правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам от 31.10.2019 по делу N 300-ЭС19-12932: оценка обозначения на соответствие требованиям пункта 1 статьи 1483 ГК РФ производится исходя из восприятия этого обозначения рядовыми, средними потребителями - адресатами товаров, для индивидуализации которых испрашивается правовая охрана обозначения, в отношении конкретных товаров.

При этом в отношении конкретного географического наименования (а не в целом государства, в котором соответствующее место находится) должны быть пройдены два шага:

определение того, воспринимается ли адресной группой потребителей конкретный элемент как географическое наименование (по общему правилу, не запрещается регистрация географических наименований, неизвестных разумно информированной адресной группе потребителей (а не географам));

определение того, указывает ли обозначение на место, ассоциирующееся с заявленными товарами или услугами, или разумно ли предположить, что обозначение будет ассоциироваться с этими товарами или услугами в будущем, или может ли оно с точки зрения потребителей указывать на место происхождения этой категории товаров или услуг (т.е. эта проверка проводится в отношении конкретных заявленных товаров и услуг).

В Руководстве по экспертизе товарных знаков Европейского союза также специально отмечено, что отказ в государственной регистрации товарного знака не может быть основан исключительно на теоретической возможности производства в этом месте товаров.

Выводы о вероятных ассоциативных связях должны базироваться не на известности Европейского союза в целом как места производства товаров, а на том, может ли именно деревня Шенген ассоциироваться с соответствующими товарами (услугами) у адресной группы потребителей, разумно ли предположить, что словесный элемент "SCHENGEN" будет указывать на место происхождения спорных товаров (услуг).

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что ни Роспатент, ни суд первой инстанции не установили наличие ассоциативных связей между деревней Шенген и товарами 32-го класса МКТУ (в частности, пивом) у адресной группы потребителей.

Подпунктом 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ охватываются лишь обозначения, которые ложно указывают на свойства того товара, в отношении которого испрашивается правовая охрана. Обозначения, указывающие на не присущее товару свойство, которое рядовым, средним потребителем не может быть воспринято как правдоподобное, ложными (способными ввести в заблуждение) в смысле подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ не являются.

Следует обратить внимание на то, что из такого понимания ложности обозначения исходит и сам Роспатент в подпунктах 1 и 2 пункта 3 Рекомендаций N 39.

В абзаце седьмом подпункта 1 пункта 3 Рекомендаций N 39 отмечено, что вопрос о том, является ли обозначение ложным (способным ввести в заблуждение), рассматривается в отношении тех товаров, для которых испрашивается регистрация обозначения. Одно и то же обозначение может в отношении одних товаров быть признано описательным, в отношении других - ложным, в отношении третьих - фантазийным.

Как указано в подпункте 2 пункта 3 Рекомендаций N 39, в отношении каждого элемента заявленного обозначения целесообразно ответить на вопрос: описывает ли элемент товары ложно; может ли элемент вызвать у потребителя ассоциативное представление о товаре, которое способно ввести потребителя в заблуждение. Если элемент признан ложным или способным ввести в заблуждение, целесообразно оценить, являются ли ложные указания правдоподобными; являются ли ассоциативные представления правдоподобными; поверит ли ложным указаниям и ассоциативным представлениям потребитель. Если элементы обозначения можно отнести к ложным или способным ввести в заблуждение, но неправдоподобным, обозначение нецелесообразно признавать ложным или способным ввести в заблуждение.

Таким образом, предполагаемая ложная ассоциация обозначения в отношении конкретных товаров и услуг, не обладающая признаками правдоподобности, сама по себе придает обозначению фантазийный характер.

Способность введения в заблуждение элементами обозначений и обозначением в целом не является очевидной и, как правило, определяется через ассоциативный ряд при восприятии потребителем обозначения, вызывая у него различные представления о товаре и изготовителе; соответствующая способность носит вероятностный характер.

Способность обозначения вводить потребителя в заблуждение может возникнуть у потребителя в результате ассоциации, в том числе с иным лицом, основанной на предшествующем опыте потребителя.

Под способностью товарного знака ввести в заблуждение потребителя подразумевается, в частности, ситуация, когда информация, содержащаяся в товарном знаке (знаке обслуживания), может создать искаженное представление о товаре и его производителе, способное повлиять на решение потребителя.

При рассмотрении дел об оспаривании решений Роспатента, принятых на основании пункта 3 статьи 1483 ГК РФ, учитываются существующие или вероятные ассоциативные связи, возникающие у потребителей в связи со спорным обозначением, с учетом имеющихся в материалах дела доказательств.

Таким образом, исходя из вышеизложенных норм ГК РФ, Правил N 482, а также разъяснений, содержащихся в Рекомендациях N 39, приведенных выше положений арбитражного процессуального законодательства о распределении бремени доказывания по данной категории дел, для обоснования правомерности отказа в предоставлении правовой охраны товарному знаку (знаку обслуживания) на основании подпункта 1 пункта 3 статьи 1483 ГК РФ Роспатенту необходимо было в рамках настоящего процесса доказать, что при восприятии данного товарного знака через ассоциации, вызванные этим знаком, в сознании потребителя может возникнуть правдоподобное представление об изготовителе товара, которое не соответствует действительности, и тем самым потребитель может быть введен в заблуждение.

При рассмотрении дела суд первой инстанции не руководствовался данным методологическим подходом - в решении не приведены доказательства того, что конкретные товары, для которых испрашивается правовая охрана, могут быть восприняты потребителем как товары, производимые в деревне Шенген.

Президиум Суда по интеллектуальным правам, изучив материалы дела, обсудив доводы, содержащиеся в кассационной жалобе, проверив в порядке, предусмотренном статьями 286, 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, правильность применения судом первой инстанции норм процессуального права, а также соответствие выводов, изложенных в обжалуемом судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения кассационной жалобы компании.

Президиум Суда по интеллектуальным правам отмечает, что судом первой инстанции не дана оценка всем представленным в материалы дела доказательствам в их совокупности и взаимосвязи, не исследованы доводы лиц, участвующих в деле, не дана надлежащая оценка доводам заявителя касательно отсутствия введения в заблуждение в отношении товара, его производителя, места происхождения товара. Между тем данное обстоятельство является существенным, способным повлиять на выводы суда при принятии судебного акта по настоящему делу.

Таким образом, президиум Суда по интеллектуальным правам признает, что выводы суда первой инстанции основаны на неполном выяснении обстоятельств дела.

Президиум Суда по интеллектуальным правам полагает, что допущенные судом первой инстанции при рассмотрении данного дела несоответствия выводов суда фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам в силу части 1 статьи 288, пункта 3 части 1 статьи 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации являются основанием для отмены судебного акта в части с направлением дела на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

При новом рассмотрении дела суду первой инстанции необходимо устранить указанные недостатки, установить и исследовать все существенные для правильного разрешения настоящего дела обстоятельства, дать надлежащую правовую оценку доводам лиц, участвующих в деле, имеющимся в деле доказательствам и разрешить спор в соответствии с требованиями действующего законодательства.

Согласно части 3 статьи 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации суду первой инстанции также надлежит разрешить вопрос о распределении судебных расходов по делу, в том числе за подачу кассационной жалобы.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, президиум Суда по интеллектуальным правам

ПОСТАНОВИЛ:

решение Суда по интеллектуальным правам от 30.11.2021 по делу N СИП-822/2021 отменить.

Дело N СИП-822/2021 направить на новое рассмотрение в Суд по интеллектуальным правам в качестве суда первой инстанции.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в порядке кассационного производства в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

Л.А. Новоселова

Члены президиума

Г.Ю. Данилов

Н.Л. Рассомагина

Е.С. Четвертакова