Постановление Европейского Суда по правам человека от 14 января 2020 г. Дело "Банжаев (Banzhayev) против Российской Федерации" (Жалоба N 21129/09) (Третья секция)

Европейский Суд по правам человека
(Третья секция)

Дело "Банжаев (Banzhayev)
против Российской Федерации"
(Жалоба N 21129/09)

Постановление Суда

Страсбург, 14 января 2020 г.

По делу "Банжаев (Banzhayev) против Российской Федерации" Европейский Суд по правам человека (Третья Секция), заседая Комитетом в составе:

Алены Полачковой, Председателя Комитета Суда,

Дмитрия Дедова,

Джильберто Феличи, судей,

а также при участии Стивена Филлипса, Секретаря Секции Суда,

рассмотрев дело в закрытом заседании 3 декабря 2019 г.,

вынес в указанный день следующее Постановление:

Процедура

1. Дело было инициировано на основании жалобы против Российской Федерации (N 21129/09), поступившей 26 марта 2009 г. в Европейский Суд по правам человека (далее - Европейский Суд) и поданной в соответствии со статьей 34 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) гражданином Российской Федерации Шааманом Банжаевым (далее - заявитель).

2. Интересы заявителя в суде представлял адвокат Д.С. Ицлаев, практикующий в г. Грозном. Власти Российской Федерации были представлены Уполномоченным Российской Федерации при Европейском Суде М.Л. Гальпериным.

3. 13 июля 2018 г. жалоба в части, касающейся нарушения статей 2 и 13 Конвенции в связи с убийством жены заявителя, похищением его брата, непроведением властями эффективного расследования инцидентов и отсутствием эффективных средств правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений была коммуницирована властям Российской Федерации, а остальная часть жалобы была объявлена неприемлемой для рассмотрения по существу в соответствии с пунктом 3 статьи 54 Регламента Европейского Суда. Власти Российской Федерации не возражали против рассмотрения жалобы Комитетом Суда.

Факты

I. Обстоятельства дела

4. Заявитель, 1966 года рождения, проживает в селе Комсомольское.

5. Заявитель является вдовцом Малики Ванаевой, 1975 года рождения, и братом Шамхана Банжаева, 1969 года рождения.

6. Обстоятельства дела в том виде, в котором они были изложены заявителем и не были оспорены властями государства-ответчика, могут быть вкратце изложены следующим образом.

Убийство жены заявителя и похищение его брата

1. Убийство Малики Ванаевой и последующее расследование

(а) Бомбардировка села Гезенчу 25 августа 2001 г.

7. В 2001 году во время активной фазы военной контртеррористической операции, проводимой российскими федеральными силами в Чеченской Республике, заявитель, его жена Малика Ванаева и четверо их несовершеннолетних детей проживали в селе Гезенчу (также именуемом Гезинчу) Веденского района, население которого состояло менее чем из десятка семей.

8. В августе 2001 года село несколько раз подвергалось артиллерийскому обстрелу со стороны российских войск.

9. 25 августа 2001 г. (в представленных документах также указывается дата 25 августа 2005 г.) заявитель и его жена находились дома. Около 3 или 4 часов дня они услышали звуки взрывов, исходящих из близлежащего леса в окрестностях села Ширди-Мокх* (*Так в тексте. Шерды-Мохк (чечен. Ширда, Ширдий-Мохк) - село в Веденском районе Чеченской Республики. Входит в состав Курчалинского сельского поселения. До 1944 года именовалось Ширди-Мохк (примеч. переводчика).). Жена заявителя сказала ему, что их дети играют с их племянниками в соседнем доме, принадлежащем брату заявителя Ширвани Банжаеву.

10. Сразу после этого во дворе дома Ширвани Банжаева взорвался снаряд, а затем рядом взорвалось еще несколько снарядов. Дети заявителя испугались и прибежали домой. Заявитель сказал своей жене спрятать их в подвале и побежал в дом своего брата, чтобы оказать помощь, если кого-то ранило. Обстрел прекратился на несколько минут.

11. По пути к дому своего брата заявитель услышал выстрел со стороны села Энгеной* (* Энгеной (чечен. Энгана) - село в Ножай-Юртовском районе Чеченской Республики. Административный центр Энгенойского сельского поселения (примеч. переводчика).) (также именуемого Энгиной) и упал на землю, когда пуля попала в его левую ногу. Вскоре после этого рядом с ним взорвалась бомба, и он увидел на земле свою сестру и невестку, которые истекали кровью. Брат заявителя Ислам Банжаев и их родственник Р.Г. находились рядом с домом заявителя вместе с несколькими другими родственниками, пытавшимися скрыться от возобновившейся бомбардировки.

12. В результате второго обстрела жена заявителя и его родственник Р.Г. были убиты на месте снарядом, который попал в дерево рядом с домом, а затем взорвался, в то время как его младший сын Турпал-Али и его родственник Ш.Г. получили осколочные ранения.

13. Заявитель и его раненые родственники были немедленно доставлены в Саясановскую больницу Ножай-Юртовского района, расположенную вблизи села Энгеной* (* Так в тексте. Речь идет о медпункте "Саясановская участковая больница", находящемся в селе Саясан Ножай-Юртовского района (примеч. переводчика).), где им была оказана медицинская помощь.

14. Согласно выданному местной администрацией свидетельству о смерти N 52 от 6 декабря 2005 г. Малика Ванаева скончалась 25 августа 2001 г. от множественных осколочных ранений в голову и грудь. Ее смерть была официально зарегистрирована 22 октября 2001 г.

15. По утверждению заявителя, после оказания неотложной помощи в Саясане он был переведен в больницу N 2 в г. Гудермесе, а затем в больницу в г. Аргуне. Он заявил, что в течение нескольких недель, пока он находился в больнице, некоторые представители власти в форме допросили его раненых родственников по поводу обстрела села Гезенчу.

16. В 2002 году из-за частых обстрелов все жители покинули село Гезенчу, и село было заброшено.

(b) Жалобы на бомбардировку и официальное расследование событий

17. 4 сентября 2001 г., а затем 7 сентября 2001 г. брат заявителя Шамхан Банжаев, который в то время возглавлял сельскую администрацию, обратился к Главе Администрации Чечни, военному прокурору Чеченской Республики* (* Так в тексте (примеч. переводчика).), военному коменданту Чечни и прокурору Чеченской Республики с официальными жалобами на обстрел. Он заявил, что их село подверглось неспровоцированному ничем обстрелу со стороны войсковой части, расположенной рядом с селом Энгеной Ножай-Юртовского района. В результате преднамеренных действий военнослужащих, которые выпустили около 12-15 снарядов, дома четырех семей были разрушены, шесть человек были ранены и двое были убиты. Он утверждал, что, поскольку в то время в селе проживало всего семь семей, федеральные силы могли легко установить, что из-за размера села в нем не могут укрываться незаконные вооруженные формирования без ведома властей. Он предоставил информацию о лицах, которые были убиты и ранены во время обстрела, и заявил, что 24 августа 2001 г. он и еще несколько представителей местного сообщества отправились на военную базу в селе Энгеной и поговорили с военными, чтобы не допустить бомбардировку. Военнослужащие сказали им, что приказы им обычно отдает штаб в Ханкале, но пообещали помнить об их просьбе. Тем не менее 25 августа 2001 г. село было обстреляно. Шамхан Банжаев потребовал установить личности виновных военнослужащих и привлечь их к ответственности.

18. 19 сентября 2001 г. Шамхан Банжаев вновь пожаловался на артиллерийский обстрел, но в этот раз он обратился к прокурору г. Ведено и главе администрации Веденского района, повторив свои предыдущие жалобы (см. выше § 17). Он подробно описал обстоятельства артиллерийского обстрела и его жертвы. Шамхан Банжаев просил провести расследование инцидента с участием военных прокуроров и привлечь к ответственности виновных служащих российских федеральных сил. Заявитель объяснил, что 24 августа 2001 г. он и несколько представителей местного сообщества, включая нескольких учителей, отправились в войсковую часть, расположенную рядом с селом Энгеной, чтобы сказать им, что у них нет причин обстреливать село Гезенчу. Военнослужащие ответили, что они получали приказы из штаба в Ханкале, но не будут обстреливать село Гезенчу. Однако на следующий день они подвергли деревню обстрелу, несмотря на то, что она была населена гражданскими лицами. Брат заявителя приложил к жалобе ряд медицинских справок, подтверждающих телесные повреждения, полученные жителями села Гезенчу.

19. 24 ноября 2001 г. временный военный комендант Чечни сообщил Шамхану Банжаеву следующее:

"...в связи с жалобой на обстрел Гезенчу 25 августа 2001 г., в результате которого местные жители получили ранения, Веденская прокуратура проводит проверку с целью принятия решения о возбуждении уголовного дела...".

20. Из представленных документов следует, что в период с 2001 по 2002 год брат заявителя Шамхан Банжаев, будучи главой администрации села Гезенчу, требовал от различных органов власти установить личности и привлечь к ответственности виновных в обстреле.

21. По утверждению заявителя, 15 ноября 2002 г. Шамхан Банжаев был похищен, предположительно, похитителями были военнослужащие (см. ниже).

22. После исчезновения его брата заявитель и его семья начали опасаться за собственную безопасность. Неясно, продолжали ли они настаивать на расследовании обстрела. Однако в начале 2007 года заявитель жаловался на отсутствие расследования обстрела, требуя от властей начать его.

23. 23 июля 2007 г. Веденская прокуратура* (* Так в тексте. Видимо, речь идет о прокуратуре Веденского района Чеченской Республики (примеч. переводчика).) (далее - следователи)* (* Так в тексте. Очевидно, что далее по тексту (в отношении событий, происходивших после 7 сентября 2007 г.) имеются в виду следователи не прокуратуры, а органов Следственного комитета (примеч. переводчика).) возбудила уголовное дело N 23031. В постановлении указывалось следующее:

"...25 августа 2001 г. неустановленные военнослужащие подвергли артиллерийскому обстрелу село Гезенчу Веденского района со стороны села Энгеной Ножай-Юртовского района. В результате М. Ванаева и Р.Г. были убиты...

Действия неустановленных военнослужащих дают достаточные основания для того, чтобы их можно было квалифицировать как преступление, предусмотренное [частью] 3 статьи 109 [причинение смерти двум или более лицам по неосторожности]...".

24. 2 августа 2007 г. следователи признали заявителя потерпевшим по уголовному делу и допросили его. Описание заявителем артиллерийского обстрела было аналогично описанию, представленному в его доводах в Суд. Кроме того, он заявил, что его брат Шамхан Банжаев, действуя в качестве главы администрации села Гезенчу, провел переговоры с воинской частью, расположенной рядом с селом Энгеной, прося, чтобы они не обстреливали Гезенчу, но безрезультатно. На следующий день после его визита со стороны войсковой части, расположенной рядом с селом Энгеной, был произведен обстрел. Кроме того, заявитель утверждал, что Шамхан Банжаев был похищен в ноябре 2002 года и пропал без вести.

25. 23 сентября 2007 г. следователи приостановили расследование по уголовному делу в связи с невозможностью установления личности преступников. Неясно, был ли заявитель уведомлен о приостановке расследования.

26. 30 октября 2007 г. заместитель руководителя следственного комитета Шалинского района* (* Так в тексте. Очевидно, речь идет о заместителе руководителя следственного отдела по Шалинскому району следственного управления Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации по Чеченской Республике (примеч. переводчика).) (далее - начальник следователей)* (* Так в тексте. Очевидно, имеется в виду заместитель руководителя следственного органа (примеч. переводчика).) отменил постановление о приостановке расследования как преждевременное и необоснованное и поручил принять ряд мер.

27. 1 декабря 2007 г. следователь вновь приостановил производство по делу. Из представленных документов не следует, что меры, указанные 30 октября 2007 г., были приняты. Как представляется, заявитель не был уведомлен о приостановке расследования.

28. Из представленных документов следует, что следствие по делу еще не завершено.

(с) Жалоба заявителя на следователей

29. 17 ноября 2008 г. заявитель обратился в Шалинский районный суд с жалобой на то, что расследование артиллерийского обстрела и убийства его жены было неэффективным, и, inter alia потребовал, чтобы суд обязал следователя возобновить расследование. В частности, он утверждал, что следствие не приняло каких-либо эффективных мер для раскрытия преступления, и настаивал на том, что следователи даже пытались скрыть сам факт совершения преступления. Заявитель указал, что для следствия не составит особого труда установить, какой тип оружия использовался для обстрела, или определить воинскую часть, у которой имелись такие боеприпасы.

30. 19 декабря 2008 г. Шалинский районный* (* Так в тексте. Возможно, это ошибка, и речь идет о Шалинском городском суде Чеченской Республики (примеч. переводчика).) суд частично удовлетворил жалобу, установив, что заявитель не указал, какие именно меры необходимо принять следствию. Суд обязал следователей удовлетворить требования заявителя и предоставить ему доступ к материалам уголовного дела в объеме, разрешенном соответствующим законодательством.

2. Похищение Шамхана Банжаева

(а) Похищение брата заявителя

31. По утверждению заявителя, около 15.00 15 ноября 2002 г. его брат был похищен вооруженными военнослужащими неподалеку от военной комендатуры в селе Ведено на улице Центральная и с тех пор пропал без вести. Похитители подошли к нему на контрольно-пропускном пункте, когда он выходил из военной комендатуры, усадили его в микроавтобус УАЗ ("таблетка") и уехали.

32. Заявитель не был свидетелем похищения, но представленные документы указывают на то, что его версия событий соответствует материалам уголовного дела.

33. По утверждению заявителя, похищение его брата было совершено военнослужащими, которые хотели, чтобы он прекратил добиваться уголовного преследования военнослужащих, ответственных за обстрел села Гезенчу 25 августа 2001 г.

(b) Официальное расследование событий

34. 26 ноября 2002 г. заявитель пожаловался на похищение его брата в прокуратуру Веденского района и попросил провести расследование инцидента:

"...около 4 часов вечера 15 ноября 2002 г. мой брат Шамхан Банжаев, глава администрации села Гезенчу, был задержан на выходе с контрольно-пропускного пункта, расположенного у входа в военную комендатуру, лицами в военной форме и балаклавах. Никаких объяснений дано не было, и никаких обвинений ему не предъявлялось.

Мой брат пропал без вести с момента его задержания, и никаких известий о его местонахождении не поступало...".

35. Ответа на эту жалобу не последовало.

36. 23 июня 2003 г. заявитель снова пожаловался на похищение его брата, на этот раз в Веденский РОВД, и потребовал начать расследование. Его жалоба была официально зарегистрирована под номером 62, а 2 июля 2003 г. милиция возбудила розыскное дело. Как представляется, заявитель был уведомлен о возбуждении розыскного дела.

37. 22 июня 2005 г. исполняющий обязанности прокурора Веденского района возбудил уголовное дело (N 53028) по факту похищения Шамхана Банжаева, указав, что:

"...во время осмотра ОВД [Веденского района] и его журналов было установлено, что по жалобе Р. Банжаева было возбуждено дело [розыскное дело]. Однако решение о возбуждении уголовного дела [или об отказе в его возбуждении]... принято не было. Поэтому... решено возбудить уголовное дело...".

38. Как следует из материалов дела, 19 апреля 2007 г. заявителю была предоставлена копия этого постановления.

39. 10 августа 2005 г. заявитель был признан потерпевшим по уголовному делу, а 11 августа 2005 г. - допрошен. Он изложил ту же версию событий, что была позже представлена в Европейский Суд, и заявил, что телохранитель его брата Б.Л. и его друг В.К. были вместе с его братом во время его похищения.

40. В тот же день Б.Л. был допрошен. Он заявил, что видел, как группа вооруженных лиц отвела Шамхана Банжаева к микроавтобусу УАЗ без регистрационного номера, а затем уехала. Физическая сила к нему не применялась. Водитель микроавтобуса сказал ему, что они едут в военную комендатуру в селе Дышне-Ведено и вернутся через час.

41. 13 августа 2005 г. В.К. был допрошен. Он заявил, что видел, как 10-15 вооруженных людей в камуфляжной форме и масках окружили Шамхана Банжаева, усадили его в микроавтобус УАЗ, а затем уехали.

42. 22 августа 2005 г. расследование было приостановлено. 9 января 2006 г. руководитель следственного органа отменил постановление о приостановке расследования. 9 февраля 2006 г. расследование было вновь приостановлено. Заявитель не был проинформирован об этом решении.

43. 23 сентября 2006 г. руководитель следственного органа отменил постановление о приостановке расследования. Заявитель был проинформирован об этом решении.

44. В сентябре и октябре 2006 года надзирающие прокуроры дали следователям указание предпринять ряд следственных действий, включая проведение допроса родственников заявителя и мужчин, которые были вместе с его братом во время похищения, а также военнослужащих из военной комендатуры в селе Ведено.

45. 26 сентября 2006 г. был допрошен глава администрации Веденского района Д.Х. Какой-либо новой информации получено не было.

46. В неуказанный день в 2006 году заявитель был вновь допрошен и повторил свои предыдущие показания.

47. 20 октября 2006 г. следователи осмотрели место преступления - помещение военной комендатуры в селе Ведено на ул. Центральная. Каких-либо доказательств собрано не было.

48. В тот же день Б.Л. был повторно допрошен. Он заявил, что Шамхан Банжаев всегда носил с собой свой служебный пистолет, в том числе в день инцидента.

49. 21 октября 2006 г. был допрошен Т.К., в доме которого Шамхан Банжаев несколько раз останавливался. Он заявил, что в период рассматриваемых событий в селе Ведено находилась группа вооруженных лиц под командованием братьев Ямадаевых.

50. 21 и 22 октября 2006 г. М.Х. и бывший телохранитель Шамхана Банжаева, У.М., были допрошены, но не предоставили какой-либо новой информации.

51. 23 ноября 2006 г. следователи приостановили производство по делу. Заявитель был проинформирован об этом постановлении.

52. 21 сентября 2017 г. руководитель следственного органа отменил постановление о приостановке производства по делу и проинформировал об этом заявителя.

53. 25 октября 2017 г. расследование было вновь приостановлено, а 28 сентября 2018 г. - возобновлено.

54. Из представленных документов следует, что следствие по делу всё еще не завершено.

II. Соответствующее законодательство Российской Федерации

55. Краткий обзор соответствующего законодательства Российской Федерации приведен в Постановлении Европейского Суда по делу "Абуева и другие против Российской Федерации" (Abuyeva and Others v. Russia) от 2 декабря 2010 г., жалоба N 27065/05* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2012. N 2 (примеч. редактора).), §§ 165-168; и в Постановлении Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia) от 18 декабря 2012 г., жалоба N 2944/06 и 4 другие жалобы* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2015. N 4 (примеч. редактора).), §§ 43-84.

Право

I. Предполагаемое нарушение статьи 2 Конвенции

56. Заявитель жаловался на то, что его жена была убита в результате обстрела их села российскими вооруженными силами и что его брат был похищен представителями государства. Он также жаловался на то, что расследование инцидентов было неэффективным. Статья 2 Конвенции гласит:

"1. Право каждого лица на жизнь охраняется законом. Никто не может быть умышленно лишен жизни, иначе как во исполнение судебного приговора, вынесенного за совершение преступления, в отношении которого законом предусмотрено такое наказание.

2. Лишение жизни не рассматривается как нарушение настоящей статьи, когда оно является результатом абсолютно необходимого применения силы:

(а) для защиты любого лица от противоправного насилия;

(b) для осуществления законного задержания или предотвращения побега лица, заключенного под стражу на законных основаниях;

(с) для подавления, в соответствии с законом, бунта или мятежа".

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

1. Доводы сторон

(а) Власти государства-ответчика

57. Власти Российской Федерации настаивали на том, что жалобы должны быть признаны неприемлемыми в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты. В частности, они утверждали, что заявитель никогда не оспаривал бездействие властей в ходе расследования предполагаемого похищения его брата в судах в соответствии со статьей 125 УПК РФ.

58. Власти также утверждали, что заявитель не обжаловал решение Шалинского городского суда от 19 декабря 2008 г. относительно расследования убийства его жены (см. выше § 30). Они утверждали, что расследование было возобновлено и еще не завершено.

(b) Доводы заявителя

59. Заявитель утверждал, что при подаче жалобы в Европейский Суд он следовал критериям ее приемлемости. Ссылаясь на прецедентную практику Суда (Постановление Европейского Суда по делу "Хашиев и Акаева против Российской Федерации" (Khashiyev and Akayeva v. Russia) от 24 февраля 2005 г., жалобы NN 57942/00 и 57945/00* (* См.: там же. 2005. N 12 (примеч. редактора).)), он, в частности, подчеркнул, что единственное предположительно эффективное средство правовой защиты (расследование уголовного дела) оказалось неэффективным и что в отношении обоих инцидентов он принял все необходимые меры для поддержания контакта с властями.

60. Заявитель утверждал, что до похищения его брата тот активно добивался возбуждения дела по факту убийства жены заявителя и что его пассивное поведение в течение нескольких лет в рамках производства по делу об убийстве было обусловлено опасением за собственную безопасность после похищения его брата.

2. Мнение Европейского Суда

(а) Соблюдение критерия шестимесячного срока

61. Хотя власти государства-ответчика не выдвинули каких-либо возражений по этому пункту, данный вопрос требует рассмотрения Европейского Суда proprio motu (см. Постановление Европейского Суда по делу "Палич против Боснии и Герцеговины" (Paliс v. Bosnia and Herzegovina) от 15 февраля 2011 г., жалоба N 4704/04, § 48).

62. Краткое изложение принципов, относящихся к соблюдению правила шестимесячного срока в делах, касающихся предполагаемых убийств и похищений, совершенных представителями государства, приводится в Постановлении Европейского Суда по делу "Дудаева против Российской Федерации" (Dudayeva v. Russia) от 8 декабря 2015 г., жалоба N 67437/09* (* См.: там же. 2017. N 8 (примеч. редактора).), §§ 65-69; и в Постановлении Европейского Суда по делу "Хаджимурадов и другие против Российской Федерации" (Khadzhimuradov and Others v. Russia) от 10 октября 2017 г. (жалоба N 21194/09 и 16 других жалоб* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2018. N 9 (примеч. редактора).), §§ 61-67).

63. Европейский Суд отмечает, что заявитель подал свои жалобы в Суд примерно через семь с половиной лет после убийства его жены и через шесть с половиной лет после похищения его брата (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции" (Varnava and Others v. Turkey), жалоба N 16064/90 и 8 других жалоб* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2020. N 3 (примеч. редактора).), § 166, ECHR 2009). Расследование убийства его жены было начато почти через шесть лет после происшествия, а расследование похищения его брата - через два с половиной года после происшествия. Оба расследования официально еще не завершены, личности подозреваемых установлены не были и не было достигнуто каких-либо ощутимых результатов. В соответствии с вышеупомянутой прецедентной практикой, особенно в делах, касающихся применения смертоносной силы, столь длительный период сам по себе неизбежно вызывает вопросы о соблюдении шестимесячного срока (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Хаджимурадов и другие против Российской Федерации" (Khadzhimuradov and Others v. Russia), § 62).

64. Следовательно, Европейский Суд должен рассмотреть вопрос о том, поддерживал ли заявитель связь со следствием, пусть даже нерегулярную, что могло бы указывать на то, что он имел разумные основания верить в эффективность внутригосударственных средств правовой защиты, и проявлял должное усердие при проведении расследования и, следовательно, может убедительно объяснить задержку с подачей им жалобы в Суд.

65. Из представленных документов следует, что жена заявителя была убита 25 августа 2001 г., что о данном инциденте вскоре было сообщено властям, и что 24 ноября 2001 г. брат заявителя был уведомлен о том, что власти начали расследование по этому делу (см. выше §§ 14, 17 и 19). По словам заявителя, до похищения его брата Шамхана Банжаева 15 ноября 2002 г. он, действуя в качестве главы сельской администрации, поддерживал связь с властями с целью оказания на них давления для возбуждения уголовного дела по факту обстрела. Затем, с начала 2003 года, после похищения его брата на военном контрольно-пропускном пункте, до начала 2007 года заявитель не связывался с властями официально в связи с убийством его жены. В своих доводах, представленных в Европейский Суд, он объяснил, что в течение этих четырех лет он опасался за собственную безопасность из-за похищения его брата военнослужащими и его попыток привлечь к ответственности виновных в обстреле. Затем в начале 2007 года по его жалобе было возбуждено уголовное дело (см. выше § 22).

66. В ситуациях, схожих с ситуацией в настоящем деле, трудно определить конкретную дату, когда заявитель должен был узнать о неэффективности расследования. Он также принимает во внимание тяжесть рассматриваемого преступления и естественное ожидание заявителями надлежащей реакции со стороны властей. С учетом его объяснений Европейский Суд считает его уязвимость и страх за собственную жизнь правдоподобным и приемлемым объяснением его бездействия в течение четырех лет (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мокану и другие против Румынии" (Mocanu and Others v. Romania), жалоба N 10865/09 и 2 другие жалобы, §§ 272-275, ECHR 2014 (извлечения)).

67. Европейский Суд также отмечает, что заявитель подал жалобу на похищение его брата примерно через шесть с половиной лет после инцидента. В соответствии с прецедентной практикой Суда по данному вопросу такая задержка не требует проверки на соблюдение правила о шести месяцах (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции" (Varnava and Others v. Turkey), § 166), если только не существует доказательств отсутствия связи со следственными органами государства-ответчика в течение значительного периода, которые указывают на отсутствие должного усердия со стороны заявителя (см., например, Решение Европейского Суда по делу "Дошуева и Юсупов против Российской Федерации" (Doshuyeva and Yusupov v. Russia) от 31 мая 2016 г., жалоба N 58055/10* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2019. N 6 (примеч. редактора).); и Решение Европейского Суда по делу "Гисаев и другие против Российской Федерации" (Gisayev and Others v. Russia) от 29 августа 2017 г., жалоба N 27240/09). Суд отмечает, что в настоящем деле заявитель подал следователям жалобу вскоре после похищения его брата (см. выше § 34). Затем в июне 2003 года он подал свою жалобу повторно и был проинформирован о том, что было начато расследование (см. выше § 36), которое он, должно быть, воспринял как многообещающее событие.

68. Изучив представленные сторонами документы, Европейский Суд считает, что поведение заявителя в отношении расследования определялось не его мнением о неэффективности средства правовой защиты, а скорее его ожиданием того, что органы власти по собственной инициативе адекватно отреагируют на его серьезные жалобы. Он своевременно дал следственным органам достаточно подробные свидетельские показания и сотрудничал с ними. Таким образом, он мог обоснованно ожидать существенного прогресса в расследовании. Нельзя сказать, что он не проявил необходимого усердия, ожидая результатов ведущегося расследования (см., mutatis mutandis, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Абуева и другие против Российской Федерации" (Abuyeva and Others v. Russia), § 179).

69. Таким образом, Европейский Суд считает, что расследование велось, хотя и нерегулярно, в течение рассматриваемых периодов по каждому из дел, и что заявитель сделал всё, чего можно было от него ожидать, чтобы помочь властям (см. упомянутое выше Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Варнава и другие против Турции" (Varnava and Others v. Turkey), § 166; и Постановление Европейского Суда по делу "Эр и другие против Турции" (Er and Others v. Turkey) от 31 июля 2012 г., жалоба N 23016/04, § 60). В свете вышесказанного Суд считает, что требование шестимесячного срока было соблюдено заявителем.

(b) Утверждение властей о неисчерпании средств правовой защиты

70. Что касается возражения властей Российской Федерации относительно неисчерпания заявителем внутригосударственных средств правовой защиты, ожидая результатов расследования уголовных дел, то Европейский Суд отмечает, что оно касается эффективности производства по двум разным уголовным делам.

71. Возвращаясь к возражению властей относительно расследования убийства жены заявителя, Европейский Суд отмечает, что оно тесно связано с существом жалобы и должно быть рассмотрено вместе с рассмотрением существа дела.

72. Что касается возражения властей Российской Федерации относительно расследования похищения брата заявителя, то Европейский Суд напоминает, что неэффективное расследование исчезновений, имевших место в Чечне и Ингушетии в период с 2000 по 2006 год, представляет собой системную проблему, и что расследования уголовных дел не являются эффективным средством правовой защиты в этом отношении (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia), § 217). При таких обстоятельствах, отмечая отсутствие ощутимого прогресса за годы ведения расследования похищения, Суд приходит к выводу о том, что данное возражение должно быть отклонено, поскольку предложенное властями средство правовой защиты, на которое они ссылались, не являлось эффективным в данных обстоятельствах.

В. Существо жалобы

73. Власти Российской Федерации не прокомментировали и не оспаривали жалобы.

74. Заявитель утверждал, что его жена была убита в результате обстрела их села российскими вооруженными силами. Он также утверждал, что его брат был похищен представителями государства и что последующее расследование обоих инцидентов было неэффективным.

Предполагаемое нарушение материального аспекта права на жизнь

(а) Убийство Малики Ванаевой

75. Европейский Суд предложил властям Российской Федерации представить копию всех материалов уголовного дела N 23031, возбужденного по факту убийства жены заявителя, но они не предоставили запрошенные документы. Однако, учитывая документы, представленные заявителем из числа материалов внутригосударственного расследования, Суд считает, что недостаток документации не препятствует рассмотрению поднятых вопросов.

76. Европейский Суд отмечает, что в своей обширной прецедентной практике он выработал ряд общих принципов, относящихся к разрешению спорных вопросов, в частности, утверждений о нарушениях основных прав (см. Постановление Большой Палаты Европейского Суда по делу "Эль-Масри против Македонии" (El Masri v. former Yugoslav Republic of Macedonia) от 13 декабря 2012 г., жалоба N 39630/09, §§ 151-153).

77. Европейский Суд отмечает, что он уже рассмотрел ряд дел, касающихся утверждений об убийствах в Чечне. Применив вышеупомянутые принципы, он пришел к выводу о том, что заявителю достаточно представить prima facie доказательства того, что убийство было совершено представителями государства; тогда власти могут снять с себя бремя доказывания, либо предоставив документы, находящиеся в их исключительном владении, либо дав удовлетворительное и убедительное объяснение того, как произошли эти события (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Керимова и другие против Российской Федерации" (Kerimova and Others v. Russia) от 3 мая 2011 г., жалоба N 17170/04 и 5 других жалоб* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2013. N 1 (примеч. редактора).), § 241; упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Абуева и другие против Российской Федерации" (Abuyeva and Others v. Russia), §§ 196-203; Постановление Суда по делу "Амуева и другие против Российской Федерации" (Amuyeva and Others v. Russia) от 25 ноября 2010 г., жалоба N 17321/06* (* См.: там же. 2012. N 1 (примеч. редактора).), §§ 83-84; и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Дудаева против Российской Федерации" (Dudayeva v. Russia), §§ 81-82). Если власти государства-ответчика не смогли опровергнуть данное предположение, это влечет нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции. И, наоборот, если заявители не смогли указать на наличие достаточно серьезного доказательства, то бремя доказывания не могло быть переложено на власти (см., например, Постановление Европейского Суда по делу "Абдурашидова против Российской Федерации" (Abdurashidova v. Russia) от 8 апреля 2010 г., жалоба N 32968/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2011. N 4 (примеч. редактора).), §§ 71-72; и Постановление Европейского Суда по делу "Удаева и Юсупова против Российской Федерации" (Udayeva and Yusupova v. Russia) от 21 декабря 2010 г., жалоба N 36542/05* (* См.: там же. 2012. N 4 (примеч. редактора).), § 79).

78. На основании информации и документов, представленных заявителем относительно обстоятельств убийства Малики Ванаевой, Европейский Суд приходит к выводу о том, что эти материалы демонстрируют обоснованность его утверждений. Жена заявителя была убита в районе, который неоднократно подвергался артиллерийскому обстрелу со стороны российских вооруженных сил (см. выше §§ 8 и 12). В результате обстрела, произведенного 25 августа 2001 г., жена заявителя и его родственник Р.Г. были убиты снарядом, который взорвался рядом с домом (см. выше § 12).

79. Со своей стороны, власти Российской Федерации не оспаривали фактические элементы, лежащие в основе жалобы, и не предоставили каких-либо других объяснений событий. В частности, они не отрицали, что 25 августа 2001 г. российские войска обстреляли село Гезенчу Веденского района. Европейский Суд отмечает отсутствие каких-либо объяснений с их стороны относительно того, было ли применение смертоносной силы оправданным в соответствии со статьей 2 Конвенции.

80. При этом, в отсутствие со стороны властей Российской Федерации каких-либо оправданий или объяснений применения смертоносной силы, Европейский Суд считает, что ответственность за смерть жены заявителя может быть возложена на государство и что, следовательно, в отношении Малики Ванаевой имело место нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции.

(b) Похищение Шамхана Банжаева

81. Прежде всего, Европейский Суд отмечает, что похищение произошло на Северном Кавказе во время крупномасштабной контртеррористической операции в Чечне (см., среди многих других примеров, Постановление Европейского Суда по делу "Алихановы против Российской Федерации" (Alikhanovy v. Russia) от 28 августа 2018 г., жалоба N 17054/06* (* См.: там же. 2020. N 2 (примеч. редактора).); Постановление Европейского Суда по делу "Цакоевы против Российской Федерации" (Tsakoyevy v. Russia) от 2 октября 2018 г., жалоба N 16397/07* (* См.: Российская хроника Европейского Суда. 2019. N 4 (примеч. редактора).); Постановление Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации" (Turluyeva v. Russia) от 20 июня 2013 г., жалоба N 63638/09* (* См.: там же. 2014. N 1 (примеч. редактора).); Постановление Европейского Суда по делу "Хава Азиева и другие против Российской Федерации" (Khava Aziyeva and Others v. Russia) от 23 апреля 2015 г., жалоба N 30237/10* (* См.: там же. 2016. N 3 (примеч. редактора).); Постановление Европейского Суда по делу "Макаева против Российской Федерации" (Makayeva v. Russia) от 18 сентября 2014 г., жалоба N 37287/09* (* См.: там же. 2015. N 2 (примеч. редактора).); и Постановление Европейского Суда по делу "Асхабова против Российской Федерации" (Askhabova v. Russia) от 18 апреля 2013 г., жалоба N 54765/09* (* См.: там же. 2014. N 2 (примеч. редактора).)).

82. Подчеркнутые заявителем особенности дела позволяют предположить, что похищения были совершены представителями государства. Так, группа вооруженных мужчин в камуфляжной форме силой усадили Шамхана Банжаева в автомобиль, когда тот выходил из Веденской военной комендатуры. Эту версию событий подтвердили как минимум два очевидца, которые в то время находились вместе с братом заявителя (см. выше §§ 40 и 41).

83. Из представленных документов следует, что следователи не приняли мер, чтобы проверить, могло ли похищение быть совершено кем-либо другим и/или по другим причинам, таким как кровная месть, выкуп, наркотики или вражда (сравните с Постановлением Европейского Суда по делу "Зубайраев против Российской Федерации (Zubayrayev v. Russia) от 10 января 2008 г., жалоба N 67797/01* (* См.: там же. 2009. N 1 (примеч. редактора).), § 81).

84. Наконец, нежелание властей активно расследовать дело (см., например, выше §§ 34-37), наряду с утверждениями заявителя о том, что к инциденту были причастны представители государства, является достаточным для Европейского Суда, чтобы сделать вывод о том, что заявитель привел prima facie доказательства того, что его брат был похищен представителями государства.

85. Учитывая, что власти Российской Федерации не дали рассматриваемым событиям каких-либо объяснений и не изложили альтернативную версию событий, Европейский Суд считает, что брат заявителя был задержан представителями государства.

86. С момента его исчезновения каких-либо достоверных сведений о пропавшем брате заявителя не поступало. Ситуацию, когда лицо задерживается представителями государства без какого-либо последующего признания задержания, а затем отсутствует в течение нескольких лет, можно рассматривать как опасную для жизни. Отсутствие Шамхана Банжаева и каких-либо известий о нем в течение нескольких лет подтверждает это предположение.

87. Таким образом, Европейский Суд считает, что Шамхан Банжаев должен считаться умершим после его непризнанного задержания представителями государства.

(с) Предполагаемое нарушение процессуального аспекта права на жизнь

(i) Общие принципы

88. Обязательство защищать право на жизнь в соответствии со статьей 2 Конвенции требует проведения эффективного официального расследования. Краткое изложение принципов, касающихся требований такого расследования, приводится в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Мустафа Тунч и Феджире Тунч против Турции" (Mustafa Tunс and Fecire Tunс) от 14 апреля 2015 г., жалоба N 24014/05* (* См.: Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2018. N 8 (примеч. редактора).), §§ 169-182; и в Постановлении Большой Палаты Европейского Суда по делу "Армани Да Силва против Соединенного Королевства" (Armani Da Silva v. United Kingdom), жалоба N 5878/08* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2017. N 3 (примеч. редактора).), §§ 229-239, ECHR 2016).

(ii) Расследование убийства Малики Ванаевой

89. Возвращаясь к рассматриваемому делу, Европейский Суд отмечает, что власти государства-ответчика были уведомлены об обстреле села вскоре после рассматриваемых событий, то есть, самое позднее, в сентябре 2001 года (см. выше §§ 17 и 18), и что с самого начала брат заявителя утверждал, что ответственность за обстрел несла военная база в селе Энгеной. Кроме того, к своим жалобам брат заявителя приложил подробный отчет о жертвах обстрела (см. выше § 18). В ответ в ноябре 2001 года власти сообщили ему, что по его жалобам была начата проверка. Однако власти возбудили уголовное дело по факту этого инцидента лишь в июле 2007 года и после очередной жалобы заявителя.

90. Из представленных документов следует, что следователи не приняли каких-либо значимых мер для установления личности преступников, несмотря на прямые указания руководителя следственного органа (см. выше § 27). Судя по всему, не было предпринято каких-либо шагов для осмотра места преступления, опроса потерпевших и/или свидетелей обстрела или установления военнослужащих, которые участвовали в планировании и нанесении военного удара по селу Гезенчу.

91. Принимая во внимание вышеизложенное и предварительное возражение властей, рассмотрение которого было объединено с рассмотрением существа жалобы (поскольку оно касалось того факта, что расследование на внутригосударственном уровне еще не завершено), Европейский Суд отмечает, что расследование ведется в течение нескольких лет и не принесло ощутимых результатов. Соответственно, Суд считает, что в данных обстоятельствах предложенное властями средство правовой защиты было неэффективным, и отклоняет их предварительное возражение.

92. В свете вышеизложенного Европейский Суд считает, что власти государства-ответчика не обеспечили проведение эффективного расследования обстоятельств смерти Малики Ванаевой в нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции.

(iii) Расследование похищения Шамхана Банжаева

93. Европейский Суд отмечает, что заявитель пожаловался на похищение его брата через 11 дней после инцидента, т.е. 26 ноября 2002 г., а затем в июне 2003 года повторил свое требование о начале расследования (см. выше §§ 34-36). Суд уже установил, что расследование по уголовному делу не представляет собой эффективное средство правовой защиты в отношении исчезновений, имевших место в Чечне в период с 1999 по 2006 год, и что такая ситуация представляет собой системную проблему согласно Конвенции (см. упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia), § 219, и упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Турлуева против Российской Федерации" (Turluyeva v. Russia), §§ 65-74). В рассматриваемом деле, как и во многих предыдущих аналогичных делах, рассмотренных Судом, расследование проводилось в течение многих лет без какого-либо существенного прогресса в вопросе установления личности преступников или судьбы брата заявителя. Хотя обязательство по проведению эффективного расследования подразумевает принятие мер, а не получение конкретных результатов, Суд отмечает, что расследование имело ряд недостатков, схожих с теми, которые были описаны в его упомянутом выше Постановлении по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia), §§ 123-125. В рамках производства по уголовному делу неоднократно выносились постановления о приостановлении расследования, после чего следовали периоды бездействия, что еще больше уменьшало вероятность раскрытия преступления. Не было принято никаких неотложных и тщательных мер для установления личности и допроса военнослужащих, которые могли быть свидетелями похищения с контрольно-пропускного пункта или военной комендатуры или могли быть причастны к нему.

94. В свете вышеизложенного Европейский Суд считает, что власти не провели эффективное уголовное расследование обстоятельств исчезновения и смерти Шамхана Банжаева. Соответственно, имело место нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции.

II. Предполагаемое нарушение статьи 13 Конвенции

95. Заявители* (* Так в тексте. Видимо, это ошибка, поскольку в данном деле всего лишь один заявитель (примеч. переводчика).) жаловались на то, что в их распоряжении не имелось эффективных средств правовой защиты в отношении предполагаемых нарушений статьи 2 Конвенции. В статье 13 говорится:

"Каждый, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, имеет право на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве".

96. Власти утверждали, что заявитель мог обжаловать в суды Российской Федерации недостатки расследования по обоим уголовным делам.

А. Приемлемость жалобы для рассмотрения по существу

97. Европейский Суд отмечает, что указанная часть жалобы связана с жалобами на нарушение статьи 2 Конвенции, которые были рассмотрены выше, и поэтому также должна быть объявлена приемлемой для рассмотрения по существу.

В. Существо жалобы

98. Европейский Суд повторяет свои выводы относительно неэффективности расследований обстоятельств убийства Малики Ванаевой и похищения и смерти Шамхана Банжаева. В отсутствие каких-либо результатов уголовного расследования любое иное возможное средство правовой защиты становится недоступным на практике.

99. Следовательно, Европейский Суд считает, что заявитель не располагал эффективным внутригосударственным средством правовой защиты в отношении своих жалоб на нарушение статьи 2 Конвенции, что нарушало и статью 13 Конвенции (см., например, упомянутое выше Постановление Европейского Суда по делу "Аслаханова и другие против Российской Федерации" (Aslakhanova and Others v. Russia), § 157).

III. Применение статьи 41 Конвенции

100. Статья 41 Конвенции предусматривает следующее:

"Если Суд объявляет, что имело место нарушение Конвенции или Протоколов к ней, а внутреннее право Высокой Договаривающейся Стороны допускает возможность лишь частичного устранения последствий этого нарушения, Суд, в случае необходимости, присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне".

А. Моральный вред

101. Заявитель не требовал возмещения материального ущерба, но потребовал 500 000 евро в качестве компенсации морального вреда.

102. Власти утверждали, что затребованная сумма должна соответствовать прецедентной практике Европейского Суда.

103. Принимая во внимание доводы сторон и установленные нарушения, Европейский Суд присуждает заявителю 160 000 евро в качестве компенсации морального вреда плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма.

В. Расходы и издержки

104. Заявитель также потребовал 2 392 евро в качестве возмещения судебных расходов и издержек, понесенных в ходе разбирательств в Европейском Суде. Он просил, чтобы сумма возмещения расходов и издержек была переведена на банковский счет его представителя.

105. Власти Российской Федерации оставили это требование без комментариев.

106. Что касается судебных издержек и расходов, то Европейский Суд должен установить, были ли они понесены на самом деле и были ли они необходимыми и разумными с точки зрения размера (см. Постановление Европейского Суда по делу "Макканн и другие против Соединенного Королевства (McCann and Others v. United Kingdom) от 27 сентября 1995 г., § 220, Series А, N 324* (* См.: Прецеденты Европейского Суда по правам человека. Специальный выпуск. 2020. N 9 (примеч. редактора).)).

107. Учитывая приведенные выше выводы и принципы, а также доводы сторон, Европейский Суд присуждает заявителю 2 000 евро плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма. Присужденная сумма возмещения расходов и издержек должна быть перечислена на указанный заявителем банковский счет его представителя.

С. Процентная ставка при просрочке платежей

108. Европейский Суд полагает, что процентная ставка при просрочке платежей должна определяться, исходя из предельной кредитной ставки Европейского центрального банка плюс три процентных пункта.

На основании изложенного Суд единогласно:

1) решил рассмотреть одновременно с существом жалобы возражение властей относительно неисчерпания внутригосударственных средств правовой защиты в рамках уголовного процесса, касающегося убийства жены заявителя, и отклонил его;

2) объявил жалобу приемлемой для рассмотрения по существу;

3) постановил, что в отношении Малики Ванаевой и Шамхана Банжаева имело место нарушение материально-правового аспекта статьи 2 Конвенции;

4) постановил, что имело место нарушение процессуального аспекта статьи 2 Конвенции в связи с неэффективным расследованием обстоятельств смерти Малики Ванаевой и похищения Шамхана Банжаева;

5) постановил, что имело место нарушение статьи 13 Конвенции, взятой во взаимосвязи со статьей 2 Конвенции;

6) постановил:

(а) что власти государства-ответчика обязаны в течение трех месяцев выплатить заявителю указанные ниже суммы, переведенные в валюту государства-ответчика по курсу, установленному на день выплаты:

(i) 160 000 (сто шестьдесят тысяч) евро плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма, в качестве компенсации морального вреда;

(ii) 2 000 (две тысячи) евро плюс любой налог, которым может облагаться эта сумма, в качестве возмещения расходов и издержек;

(b) что по истечении указанного трехмесячного срока и до произведения окончательной выплаты на указанную сумму начисляется простой процент в размере предельной годовой кредитной ставки Европейского центрального банка, существующей на период невыплаты, плюс три процентных пункта;

7) отклонил остальные требования заявителя о справедливой компенсации.

Совершено на английском языке, и уведомление о Постановлении направлено в письменном виде 14 января 2020 г. в соответствии с пунктами 2 и 3 правила 77 Регламента Европейского Суда.

Стивен Филлипс Секретарь Секции Суда

Алена Полачкова Председатель Комитета Суда