Постановление Суда по интеллектуальным правам от 1 декабря 2022 г. N С01-337/2021 по делу N А65-717/2020 Суд оставил без изменения судебные акты об отказе во взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака, поскольку поведение предпринимателя, не использующего спорный товарный знак, но предъявляющего многочисленные иски в защиту исключительного права на него, отвечают признакам недобросовестности

Постановление Суда по интеллектуальным правам от 1 декабря 2022 г. N С01-337/2021 по делу N А65-717/2020

Резолютивная часть постановления объявлена 30 ноября 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 1 декабря 2022 года.

Суд по интеллектуальным правам в составе:

председательствующего судьи Лапшиной И.В.,

судей Голофаева В.В., Рогожина С.П.

при ведении протокола судебного заседания секретарем судебного заседания Зотовым И.Д.

рассмотрел в открытом судебном заседании, проводимом в порядке, предусмотренном частью 1 статьи 153.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации с использованием систем видеоконференц-связи при содействии Арбитражного суда Республики Татарстан (судья Шарипова А.Э., секретарь судебного заседания Гимадиева А.Р.), кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (г. Уфа, Республика Башкортостан, ОГРНИП 311028012400084) на решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.04.2022 по делу N А65-717/2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2022 по тому же делу по исковому заявлению индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича к обществу с ограниченной ответственностью "Кровлярядом.Ру" (Казанский пр-т, зд 129/3, оф. 1, г. Набережные Челны, Республика Татарстан, 423800, ОГРН 1191690033292) о защите исключительного права на товарный знак.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Техкраска-Строй" (Казанский пр-т, д. 129, корп. 2, оф. 4, г. Набережные Челны, Республика Татарстан, 423800, ОГРН 1081650005238).

В судебном заседании приняли участие:

представитель общества с ограниченной ответственностью "Кровлярядом.Ру" - Зайнуллин И.Р. (по доверенности от 01.04.2021);

Ибатуллин Азамат Валерьянович (личность гражданина удостоверена паспортом);

представитель общества с ограниченной ответственностью "Техкраска-Строй" - Кабанов А.И. (по доверенности от 01.04.2021).

Суд по интеллектуальным правам

УСТАНОВИЛ:

индивидуальный предприниматель Ибатуллин Азамат Валерьянович (далее - предприниматель) обратился в Арбитражный суд Республики Татарстан с уточненным в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Кровлярядом.Ру" (далее - общество) о взыскании 800 000 рублей компенсации за неправомерное использование товарного знака "Муравей" по свидетельству Российской Федерации N 543558.

Арбитражный суд Республики Татарстан 11.02.2020 вынес определение о переходе к рассмотрению настоящего дела по общим правилам искового производства.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 20.07.2020, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.12.2020, в удовлетворении исковых требований отказано.

Постановлением Суда по интеллектуальным правам от 27.05.2021 вышеуказанные судебные акты отменены, дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

При новом рассмотрении дела на основании статьи 51 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации к участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечено общество с ограниченной ответственностью "Техкраска-Строй" (далее - третье лицо).

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.04.2022, оставленным без изменения постановлением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2022, в иске отказано.

Не согласившись с принятыми судебными актами, предприниматель обратился в Суд по интеллектуальным правам с кассационной жалобой, в которой, ссылаясь на неправильное применение судами норм материального и процессуального права, несоответствие выводов судов обстоятельствам дела, просит отменить состоявшееся по делу решение.

В обоснование довода о незаконности обжалуемых судебных актов податель кассационной жалобы указывает на нарушение судами методологии определения сходства до степени смешения обозначения, используемого обществом, и товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 543558.

В частности, по мнению Ибатуллина А.В., неверно определены обозначения, подлежащие сравнению, оставлен без внимания факт осуществления сторонами спора аналогичной хозяйственной деятельности, для индивидуализации которой используется тождественное обозначение "МУРАВЕЙ".

Податель кассационной жалобы ссылается на то, что в бремя доказывания истца исходя из предмета настоящего спора не входит обязанность подтвердить использование объекта интеллектуальной собственности, в защиту которого предъявлен иск. Поэтому отказ в признании заявленных требований не может быть мотивирован отсутствием сведений о санкционированном правообладателем применении в гражданском обороте товарного знака по свидетельству Российской Федерации N 543558. Более того, как подчеркивает предприниматель, такие сведения были раскрыты перед судом.

Заявитель кассационной жалобы критикует заключение судов о неподтвержденности использования ответчиком товарного знака как прямо противоречащее содержанию приобщенных к материалам дела доказательств.

Предприниматель полагает, что суды были не вправе давать правовую оценку вида заявленной ко взысканию компенсации, и тем самым ставить под сомнение право истца самостоятельно определять вид компенсации на основании статьи 1515 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ). Ибатуллин А.В. поясняет, что непредставление более точного расчета компенсации связано с отказом обществом уточнить положенный в основу такого расчета объем выручки от оказания услуг за спорный период.

Как утверждает истец, не усматривается, что суды дали мотивированное объяснение причине квалификации действий по обращению с иском по настоящему делу злоупотреблением правом.

Общество и третье лицо представили отзывы на кассационную жалобу, в которых обратили внимание на несостоятельность доводов предпринимателя, законность и обоснованность выводов судов, сделанных при новом рассмотрении дела.

В судебном заседании Ибатуллин А.В. поддержал заявленные требования.

Представители ответчика и третьего лица выступили по доводам отзывов, настаивали на отказе в удовлетворении кассационной жалобы.

При рассмотрении дела в порядке кассационного производства Судом по интеллектуальным правам на основании части 2 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации проверено соблюдение судами норм процессуального права, нарушение которых является в соответствии с частью 4 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации основанием для отмены судебного акта в любом случае, и таких нарушений не выявлено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, Ибатуллин А.В. обладает исключительным правом на товарный знак "МУРАВЕЙ" по свидетельству Российской Федерации N 543558, зарегистрированного в отношении услуг 42-го класса Международной классификации товаров и услуг для регистрации знаков (далее - МКТУ) "реализация товаров", который используется им при осуществлении деятельности по реализации товаров путем привлечения лицензиатов.

Узнав, что общество для индивидуализации собственной деятельности использует спорное обозначение, сходное до степени смешения с указанным товарным знаком, правообладатель обратился в арбитражный суд с требованиями по настоящему делу.

Исполняя указания Суда по интеллектуальным правам, приведенные в постановлении от 27.05.2021, суды провели анализ того, содержат ли материалы настоящего дела доказательства злоупотребления истцом своим преимущественным положением, позволяющем ему устранять от применения конкурирующими субъектами хозяйственной деятельности бренда "МУРАВЕЙ", с целью извлечения необоснованной прибыли или причинения последним вреда иным способом.

Установив, что поведение предпринимателя, не использующего спорный товарный знак, но предъявляющего многочисленные иски в защиту исключительного права на него, отвечают признакам недобросовестности, суды отказали в удовлетворении заявленных требований.

Изучив материалы дела, рассмотрев доводы, изложенные в кассационной жалобе и отзывах на нее, выслушав мнение присутствующих в судебном заседании представителей лиц, участвующих в деле, проверив в соответствии со статьями 286 и 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правильность применения судом апелляционной инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов суда имеющимся в деле доказательствам и установленным фактическим обстоятельствам, Суд по интеллектуальным правам приходит к следующим выводам.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1229 ГК РФ гражданин или юридическое лицо, обладающие исключительным правом на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации (правообладатель), вправе использовать такой результат или такое средство по своему усмотрению любым не противоречащим закону способом.

Правообладатель может по своему усмотрению разрешать или запрещать другим лицам использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации. Отсутствие запрета не считается согласием (разрешением).

Другие лица не могут использовать соответствующие результат интеллектуальной деятельности или средство индивидуализации без согласия правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных ГК РФ.

Использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации (в том числе их использование способами, предусмотренными ГК РФ), если такое использование осуществляется без согласия правообладателя, является незаконным и влечет ответственность, установленную ГК РФ, другими законами, за исключением случаев, когда использование результата интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации лицами иными, чем правообладатель, без его согласия допускается ГК РФ.

Согласно пункту 1 статьи 1484 ГК РФ лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право использования товарного знака в соответствии со статьей 1229 ГК РФ любым не противоречащим закону способом (исключительное право на товарный знак).

Никто не вправе использовать без разрешения правообладателя сходные с его товарным знаком обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров, если в результате такого использования возникнет вероятность смешения (пункт 3 статьи 1484 ГК РФ).

В абзаце пятом пункта 162 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2019 N 10 "О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации" (далее - Постановление N 10) указано, что установление сходства осуществляется судом по результатам сравнения товарного знака и обозначения (в том числе по графическому, звуковому и смысловому критериям) с учетом представленных сторонами доказательств по своему внутреннему убеждению. При этом суд учитывает, в отношении каких элементов имеется сходство - сильных или слабых элементов товарного знака и обозначения. Сходство лишь неохраняемых элементов во внимание не принимается.

Специальных знаний для установления степени сходства обозначений и однородности товаров не требуется.

Таким образом, установление сходства сравниваемых обозначений относится к вопросам факта и подлежит установлению судами, рассматривающими дело по существу.

Вместе с тем, независимо от того, что вопрос сходства сравниваемых обозначений является вопросом факта, суд кассационной инстанции вправе проверять соблюдение судами требований Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о всестороннем, полном и объективном исследовании доказательств по делу, методологических подходов к оценке сходства до степени смешения сравниваемых обозначений.

Аналогичная правовая позиция выражена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 22.09.2017 по делу N А60-6484/2016.

Согласно правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, содержащейся в постановлении от 18.07.2006 N 2979/06 по делу N А40-63533/2004 и от 17.04.2012 N 16577/11 по делу N А40-2569/2011, в пункте 37 Обзора судебной практики по делам, связанным с разрешением споров о защите интеллектуальных прав, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 23.09.2015, вывод о сходстве до степени смешения обозначений делается на основе восприятия не отдельных элементов, а общего впечатления, которое производят это обозначение и товарный знак в целом на среднего потребителя соответствующих товаров или услуг.

Аналогичная правовая позиция выражена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 02.02.2017 N 309-ЭС16-15153.

На основании вышесказанного вывод о полном отсутствии сходства не может быть сделан только на основании разного впечатления от отдельных элементов, входящих в состав сравниваемых обозначений без анализа их сходства по указанным признакам.

Равным образом само по себе добавление к охраняемому товарному знаку уточняющего или характеризующего слова не делает полученное таким образом спорное обозначение не сходным до степени смешения с данным средством индивидуализации.

В этом отношении коллегия судей обращает внимание на то, что вхождение одного обозначения (слова "МУРАВЕЙ", являющегося единственным словесным элементом защищаемого в настоящем деле товарного знака) в обозначение "База Строительных Материалов Муравей", используемое ответчиком, уже исключает вывод о несходстве таких обозначений.

В нарушение норм материального права, а также сложившейся правоприменительной практики суды не определили доминирующий элемент в спорном обозначении, используемом ответчиком, в том числе с учетом его различительной способности применительно к конкретному виду деятельности, для идентификации которого такое обозначение использовалось. Вместе с тем в основу сопоставления должны были быть положены сильные элементы, несущие в себе основные индивидуализирующие функции соответствующих обозначений. В противном случае суды были лишены возможности установить: расценивает ли потребитель противопоставленные обозначения (несмотря на их отдельные отличия) как принадлежащие к одному правообладателю.

Противоречивым видится и то, что суды, посчитав, что сравниваемые обозначения не ассоциируются между собой ни по фонетическому, ни по семантическому, ни по визуальному признакам, обобщая результаты сопоставительного анализа, указали на низкую степени сходства этих обозначений. Вместе с тем вывод об определенной степени сходства обозначений в целом не может быть сделан при наличии предшествующего заключения о полном отсутствии такового по всем критериям сходства.

Ссылка судов на то, что обозначение "МУРАВЕЙ" является общеупотребимым, не умаляет факта его государственной регистрации в составе товарных знаков истца, что на законных основаниях устраняет третьих лиц от свободного использования тождественного или сходного обозначения применительно к видам услуг, поименованных в перечнях выданных свидетельств.

Согласно разъяснению, изложенному в пункте 162 Постановления N 10, однородность товаров устанавливается исходя из принципиальной возможности возникновения у обычного потребителя соответствующего товара представления о принадлежности этих товаров одному производителю. При этом суд учитывает род (вид) товаров, их назначение, вид материала, из которого они изготовлены, условия сбыта товаров, круг потребителей, взаимодополняемость или взаимозаменяемость и другие обстоятельства.

Аналогичные положения применяют при оценке однородности услуг.

Вопреки позиции судов, установление однородности услуг не осуществляется путем сопоставления позиций по перечню регистрации товарного знака с кодами видов экономической деятельности, зафиксированными в Едином государственном реестре юридических лиц в отношении общества. Оценить угрозу смешения различных производителей и поставщиков товаров (услуг) в глазах потребителя позволяет лишь фактическое осуществление сторонами спора аналогичных видов деятельности, поэтому выводы в анализируемой части должны основываться на сравнении не номинального (предполагаемого) коммерческого интереса ответчика, а его действительного воплощения и пересечения с рынком товаров (услуг), для индивидуализации которых предназначен товарный знак.

К тому же позиция судов относительно того, что деятельность ответчика охватывается такой рубрикой по перечню свидетельства на указанное средство индивидуализации как "реализация товаров", очевидно, не согласуется с дальнейшим выводом о том, что специфика проводимых обществом экономических мероприятий имеет независимый круг потребителей.

Судебная коллегия отмечает, что отсутствие регистрации товарного знака истца в отношении реализуемых ответчиком товаров не может являться основанием для отказа в защите исключительного права на это средство индивидуализации, поскольку реализация конкретной продукции является разновидностью поименованной услуги, а значит, по смыслу статьей 1484 и 1515 ГК РФ входит в состав действий, признаваемых незаконным использованием этих товарных знаков.

Кроме того, в пункте 162 Постановления N 10 разъяснено, что для установления факта нарушения достаточно уже самой опасности, а не реального смешения обозначения и товарного знака обычным потребителем соответствующих товаров.

С учетом изложенного судебная коллегия полагает, что выводы судов об отсутствии опасности смешения в глазах потребителя сравниваемых обозначений сделаны в нарушение правоприменительной практики.

Однако указанные недостатки обжалуемых судебных актов не привели к принятию незаконного решения по делу, так как мотивом отказа в признании заявленных требований послужил выявленный факт недобросовестности истца при обращении с иском по настоящему делу.

Согласно пункту 3 статьи 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно.

В силу пункта 4 статьи 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

По смыслу данной правовой нормы злоупотребление правом должно носить достаточно очевидный характер, а вывод о нем не должен являться следствием предположений, так как по общему правилу пункта 5 статьи 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Злоупотребление правом в отношении одного лица само по себе не означает злоупотребления правом по отношению к другому лицу, поскольку соответствующий факт устанавливается исходя из характера возникших разногласий в той или иной отдельно взятой ситуации. Следовательно, для отказа в судебной защите в рамках данного спора должно быть установлено, что предприниматель при подаче искового заявления по настоящему делу намеревался причинить вред именно обществу.

Между тем в обоснование избранного подхода проверки добросовестности предпринимателя суды привели ссылки на иные судебные процессы. В этом отношении коллегия судей подчеркивает, что обстоятельства, установленные в рамках соответствующих дел, позволившие судам сделать вывод о злоупотреблении правом со стороны Ибатуллина А.В., не характеризуют анализируемый случай, а потому не могут быть положены в основу решения по настоящему делу.

Вместе с тем вывод о злоупотреблении правом мотивирован судами не только принадлежностью истцу исключительных прав на иные товарные знаки, содержащие широко распространенные обозначения, и предъявлением многочисленных исков в защиту исключительных прав на эти знаки, но и обстоятельствами, имеющими непосредственное отношение к рассматриваемому спору.

Суд по интеллектуальным правам соглашается с доводом заявителя кассационной жалобы о том, что факт неоднократного обращения правообладателя в суд за защитой нарушенных прав автоматически не означает недобросовестность этого лица. Обоснованным видится и то, что само по себе неиспользование товарного знака не может свидетельствовать о злоупотреблении правом, поскольку таковое не запрещено законом.

Однако коллегия судей полагает верным то, что в круг значимых для дела обстоятельств суды включили обстоятельства использования (неиспользования) товарного знака.

Согласно правовой позиции, изложенной в пункте 154 Постановления N 10, суд вправе отказать лицу в защите его права на товарный знак на основании статьи 10 ГК РФ, в том числе если по материалам дела действия по применению конкретных мер защиты могут быть квалифицированы как злоупотребление правом.

Системное толкование норм статей 1478, 1484, 1486 ГК РФ позволяет сделать вывод о то, что действующее законодательство в целях обеспечения реального функционирования товарных знаков в гражданском обороте вводит общее требование о необходимости использования зарегистрированного средства индивидуализации. Соответственно, являются недобросовестными и не подлежат судебной защите такие действия обладателя права на товарный знак, которые направлены на создание препятствий к использованию даже тождественных или сходных с ним до степени смешения обозначений, в случае отсутствия фактического его использования самим правообладателем, поскольку у истца, не приложившего в установленный законом период времени усилий для использования товарного знака, отсутствует нарушенное право.

В рассматриваемом случае суды мотивированно сочли, что у истца отсутствует достойный защиты интерес, установив, что действия ответчика не затронули имущественную сферу правообладателя, а значит, в основу предъявления иска не заложено намерение восстановить положение, существующее к моменту нарушения.

Коллегия судей учитывает, что предприниматель не оспаривал отсутствие доказательств самостоятельного использования спорного товарного знака. В обжалуемых судебных актах отражено, что в качестве подтверждения использования принадлежащего ему средства индивидуализации Ибатуллин А.В. раскрыл сведения о заключении лицензионных договоров на предоставление права использования товарного знака с Гасановой А.А. (дата регистрации договора 26.04.2017, срок предоставления права использования до 22.12.2019), Архиповым П.С. (дата регистрации договора 01.06.2017, срок предоставления права использования до 29.03.2019) и Игошевым Ю.А. (дата регистрации договора 21.02.2020, срок предоставления права использования 15.10.2024).

Ввиду того, что Гасанова А.А. прекратила свою деятельность в качестве индивидуального предпринимателя 18.06.2019, а срок действия лицензии, выданной Архипову П.С. на день осуществления контрольной закупки (15.11.2019), истек, суды обоснованно зафиксировали, что названные лица не могли более использовать товарный знак в своей деятельности, следовательно, по состоянию на 15.11.2019 у истца имелся только один действующий лицензионный договор с индивидуальным предпринимателем Игошевым Ю.А. от 15.10.2019.

В отсутствие сведений о реальном исполнении этого договора путем введения в гражданский оборот продукции, маркированной обозначением "МУРАВЕЙ", показателей объема такой продукции, коллегия судей полагает, что судами дана верная правовая квалификация действий предпринимателя по заявлению иска о взыскании компенсации (800 000 рублей), несопоставимой с фактической ценностью названного средства индивидуализации в хозяйственной деятельности предпринимателя.

Суд по интеллектуальным правам считает, что совокупность установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств является достаточной для вывода о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом, что в силу части 2 статьи 10 ГК РФ является самостоятельным основанием для отказа в иске.

В этой связи аргументы предпринимателя относительно неправильного подхода судов к определению размера подлежащей взысканию компенсации, оценки доказательств, фиксирующих нарушение со стороны общества, не имеют решающего правового значения.

При этом судебная коллегия критически относится к утверждению истца о том, что вопрос о злоупотреблении правом выносился на обсуждение сторон спора. Предприниматель как участник настоящего судебного процесса не мог не знать, что обстоятельства неиспользования товарного знака были признаны значимыми для справедливого разрешения разногласий между истцом и ответчиком еще при первом рассмотрении дела, до вынесения постановления Суда по интеллектуальным правам от 27.05.2021, в котором суд обратил внимание на необходимость проведения повторного исследования доказательств по делу для принятия мотивированного решения о наличии в действиях предпринимателя злоупотребления правом.

Несогласие заявителя кассационной жалобы с результатами содержащихся в оспариваемых судебных актах оценки доказательств по делу не является основанием для их отмены и не свидетельствует о неправильном применении судами первой и апелляционной инстанций норм материального права или нарушении норм процессуального права, а также о несоответствии их выводов фактическим обстоятельствам дела.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда Российской Федерации, приведенной, в том числе в Определении от 17.02.2015 N 274-О, статьи 286-288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, находясь в системной связи с другими положениями данного Кодекса, регламентирующими производство в суде кассационной инстанции, предоставляют суду кассационной инстанции при проверке судебных актов право оценивать лишь правильность применения нижестоящими судами норм материального и процессуального права и не позволяют ему непосредственно исследовать доказательства и устанавливать фактические обстоятельства дела. Иное позволяло бы суду кассационной инстанции подменять суды первой и второй инстанций, которые самостоятельно исследуют и оценивают доказательства, устанавливают фактические обстоятельства дела на основе принципов состязательности, равноправия сторон и непосредственности судебного разбирательства, что недопустимо.

Суд кассационной инстанции не вправе отвергать обстоятельства, которые суды первой и апелляционной инстанций сочли доказанными, и принимать решение на основе иной оценки представленных доказательств, поскольку иное свидетельствует о выходе за пределы полномочий, предусмотренных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, существенном нарушении норм процессуального права и нарушении прав и законных интересов лиц, участвующих в деле.

Вопрос о злоупотреблении правом является вопросом факта, и подразумевает возможность его установления исходя из фактических обстоятельств конкретного дела и представленных в материалы дела доказательств и, следовательно, исследуется по существу судами первой и апелляционной инстанций в пределах полномочий, представленных им Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации.

В связи с тем, что обжалуемые судебные акты содержат мотивированную оценку довода о недобросовестном поведении предпринимателя, основанную на правильном применении норм материального и процессуального права, у суда кассационной инстанции отсутствуют полномочия по иной оценке установленных судами первой и апелляционной инстанций обстоятельств и сделанных в этом отношении выводов.

Поскольку доводы кассационной жалобы по существу направлены на переоценку установленных судами фактических обстоятельств дела, то есть заявлены без учета определенных законом пределов рассмотрения дела судом кассационной инстанции, у Суда по интеллектуальным правам отсутствуют основания для отмены либо изменения принятого по делу судебного акта, предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в связи с чем кассационная жалоба удовлетворению не подлежит.

В соответствии со статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации расходы по уплате государственной пошлины за подачу кассационной жалобы подлежит отнесению на ее заявителя.

Руководствуясь статьями 286, 287, 288, 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Республики Татарстан от 18.04.2022 по делу N А65-717/2020 и постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 20.06.2022 по тому же делу оставить без изменения, кассационную жалобу индивидуального предпринимателя Ибатуллина Азамата Валерьяновича (ОГРНИП 311028012400084) - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в двухмесячный срок.

Председательствующий судья

И.В. Лапшина

Судья

С.П. Рогожин

Судья

В.В. Голофаев