Управляющая организация хозяйственного общества: вопросы теории и практики (С.Д. Могилевский, "Гражданин и право", N 4, 5, июль - октябрь 2003 г.)

Управляющая организация хозяйственного общества:
вопросы теории и практики

Согласно абзацу 3 п.1. ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах", "по решению общего собрания акционеров полномочия единоличного исполнительного органа общества могут быть переданы по договору коммерческой организации (управляющей организации) или индивидуальному предпринимателю (управляющему)"*(1). Аналогичную норму содержит ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (ст.42).

Сразу можно отметить, что отношения, которые возникают при передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации, относятся к отношениям нового типа, история регулирования которых ограничивается всего лишь шестью годами, и поэтому очень часто даже юристы не всегда способны правильно их оценить и прокомментировать.

Круг вопросов, которые, как правило, возникают на практике при попытке применить указанную норму закона, определяется в первую очередь недостаточностью теоретической проработки всех элементов этого правового механизма.

При этом все гораздо проще, когда речь идет о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющему, т. е. физическому лицу, являющемуся индивидуальным предпринимателем. Дело в том, что и в первом и во втором случае это физические лица. Меняется лишь характер их отношений с акционерным обществом. Если на отношения между обществом и единоличным исполнительным органом распространяется действие законодательства Российской Федерации о труде в части, не противоречащей положениям ФЗ "Об акционерных обществах" (абз.3 п.3 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах), то отношения между обществом и управляющим регулируются исключительно гражданско-правовыми нормами.

Все гораздо сложнее, когда полномочия единоличного исполнительного органа передаются управляющей организации. Ведь в этом случае полномочия органа юридического лица передаются не органу, а другому юридическому лицу.

В связи с этим мы можем говорить как о проблемах и вопросах, которые являются общими, как в случае передачи полномочий управляющей организации и управляющему, так и об отдельном специальном блоке вопросов, которые касаются исключительно механизма передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации.

К общим вопросам, на наш взгляд, относятся:

1. Кто может выступать в качестве управляющего?

2. Какой орган принимает решение о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации (управляющему)?

3. Когда и на основе какого договора общество вправе передать полномочия своего единоличного исполнительного органа управляющей организации (управляющему)?

4. Становится ли управляющая организация (управляющий) при передаче ей (ему) полномочий единоличного исполнительного органа хозяйственного общества органом юридического лица (т.е. органом управляемой организации)?

5. Какой объем полномочий единоличного исполнительного органа может передаваться управляющей организации (управляющему)?

6. Какой орган может принять решение о досрочном прекращении полномочий управляющей организации (управляющего).

К специальному блоку вопросов, на наш взгляд, можно отнести следующие:

1. Каков круг лиц, которые могут выступать от имени управляющей организации или управляемой организации и кем он определяется? Может ли единоличный исполнительный орган управляющей организации действовать от имени управляемой организации?

2. Может ли единоличный исполнительный орган управляющей организации одновременно занимать должности в органах управления управляемой организации?

3. Если Уставом акционерного общества предусмотрены как единоличный исполнительный орган так и коллегиальный, то, кто будет выполнять функции председателя коллегиального исполнительного органа в случае передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации?

4. Могут ли органы управления управляющей организации влиять на решения, принимаемые единоличным исполнительным органом управляющей организации в отношении управляемой организации?

Попробуем на основе анализа действующего законодательства и теоретических изысканий в этом вопросе российских ученых-юристов ответить на поставленные вопросы.

Кто может выступать в качестве управляющей организации (управляющего)?

Согласно п.4 ст.33 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" и п.1 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах", в качестве управляющего может выступать коммерческая организация или индивидуальный предприниматель.

Коммерческая организация

Как мы видим из приведенной нормы, законодатель допускает использование в этой роли любого юридического лица, относимого статьей 50 ГК РФ к коммерческим организациям, независимо от его организационно-правовой формы. Учитывая, что речь идет об управлении текущей деятельности хозяйственного общества, т.е. организации, по сути своей олицетворяющей частную собственность, при выборе управляющего могут возникнуть очень интересные ситуации. Например, когда в качестве управляющего выступит государственное (муниципальное) предприятие.

Индивидуальный предприниматель

Индивидуальный предприниматель - это гражданин, осуществляющий предпринимательскую деятельность без образования юридического лица и зарегистрированный в качестве предпринимателя в установленном порядке.

Принимая решение о выборе в качестве управляющего гражданина (физическое лицо), мы должны четко представлять себе ряд необходимых правовых характеристик и требований, которым он должен соответствовать.

1. Гражданин должен быть зарегистрирован в качестве предпринимателя.

В соответствии со ст.23 ГК РФ гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, осуществляемой в соответствии с Законом РСФСР от 7 декабря 1991 г. "О регистрационном сборе с физических лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью, и порядке их регистрации" и Положением о порядке государственной регистрации субъектов предпринимательской деятельности, утвержденным Указом Президента РФ от 8 июля 1994 г. "Об упорядочении государственной регистрации предприятий и предпринимателей на территории Российской Федерации".

Государственная регистрация предпринимателей в соответствии с п.7 Положения о регистрации осуществляется регистрирующим органом в день представления документов либо в 3-дневный срок с момента получения документов по почте. В тот же срок заявителю выдается (высылается по почте) бессрочное свидетельство о регистрации в качестве предпринимателя.

2. Гражданин отвечает по своим обязательствам всем своим имуществом

Предусматривая безусловное право граждан на осуществление предпринимательской деятельности, законодательство вместе с тем достаточно серьезно подходит к определению юридической ответственности по обязательствам предпринимателя. В соответствии со ст.24 ГК РФ "гражданин отвечает по своим обязательствам всем принадлежащим ему имуществом, за исключением имущества, на которое в соответствии с законом не может быть обращено взыскание".

Какой орган принимает решение о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации (управляющему)?

Ответ на вопрос позволяет дать анализ ст.32, 33 и 42 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" и ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах".

При регулировании этого вопроса ФЗ "Об акционерных обществах" и в старой, и в новой редакции прямо устанавливает, что это решение должно принимать общее собрание акционеров. Вместе с тем, в отличие от старой редакции ФЗ "Об акционерных обществах", новая содержит новеллу, которая заключается в том, что решение о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации (управляющему) принимается общим собранием акционеров только по предложению совета директоров (наблюдательного совета) общества (абз.3 п.1 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах"). Обращает на себя внимание императивность указанной нормы, которая фактически лишает права акционеров или акционера предложить этот вопрос в повестку дня общего собрания акционеров. Но при этом возникает еще одна проблема. А кто сможет предложить этот вопрос в повестку дня общего собрания акционеров, если совет директоров в акционерном обществе не образуется, а его функции осуществляет общее собрание акционеров? Прежде чем ответить на этот вопрос, обратимся к более общей норме закона, которая устанавливает, что, в том случае когда функции совета директоров (наблюдательного совета) осуществляет общее собрание, устав общества должен содержать указание об определенном лице или органе общества, к компетенции которого относится решение вопроса о проведении общего собрания акционеров и об утверждении его повестки дня (абз.2 п.1 ст.64 ФЗ "Об акционерных обществах"). На наш взгляд, было бы логично, определяя в уставе лицо или орган, который принимает решение по указанным вопросам, отнести к его компетенции и право вносить в повестку дня общего собрания вопрос о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации (управляющему).

В обществах с ограниченной и дополнительной ответственностью не все так однозначно.

Обратим внимание на редакцию подпункта 4 п.4 ст.33 Закона, определяющего такие вопросы исключительной компетенции общего собрания участников, как "образование исполнительных органов общества и досрочное прекращение их полномочий, а также принятие решения о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества коммерческой организации или индивидуальному предпринимателю (далее - управляющему), утверждение такого управляющего и условий договора с ним".

Легко увидеть, что приведенное положение Закона содержит три самостоятельных вопроса исключительной компетенции собрания:

1) образование исполнительных органов общества и досрочное прекращение их полномочий;

2) принятие решения о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющему;

3) утверждение управляющего и условий договора с ним.

Как известно, вопросы, отнесенные к исключительной компетенции общего собрания участников общества, не могут переданы им:

- на решение совета директоров (наблюдательного совета) общества, за исключением случаев, предусмотренных ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью";

- на решение исполнительных органов общества.

Следовательно, единственная возможность со стороны совета директоров принять решение по рассматриваемым вопросам существует тогда, когда законом такая передача допускается.

Абзац 3 п.2 ст.32 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" предусматривает, что к компетенции совета директоров (наблюдательного совета) общества может относиться такой вопрос, как образование исполнительных органов общества и досрочное прекращение их полномочий, т.е. определяется именно такой случай, который, являясь исключением, допускает возможность передачи в компетенцию совета директоров (наблюдательного совета) вопроса, относимого к исключительной компетенции собрания. Однако это лишь один из трех вопросов, которые мы рассматриваем. Нигде далее по тексту Закона не предусматривается возможность передачи совету директоров (наблюдательному совету) как решения вопроса о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющему, так и решения вопроса по утверждению такого управляющего и договора с ним. Следовательно, законодатель оставляет решение этих вопросов в компетенции общего собрания участников общества. Более того, статья 42 Закона, корреспондируясь с подпунктом 4 п.2 ст.33 Закона, устанавливает, что договор с управляющим подписывается от имени общества лицом, председательствующим на общем собрании участников общества, утвердившем условия договора с управляющим, или участником общества, уполномоченным решением общего собрания участников общества.

Таким образом, в обществах с ограниченной и дополнительной ответственностью только общее собрание участников вправе решать вопрос как о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющему, так и об утверждении такого управляющего и условий договора с ним.

Когда и на основе какого договора общество вправе передать полномочия своего единоличного исполнительного органа управляющей организации (управляющему)?

Согласно абз.1 ст.42 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", общество вправе передать по договору полномочия своего единоличного исполнительного органа управляющему только в том случае, если такая возможность прямо предусмотрена уставом общества. Соответственно, если такого положения в уставе нет, то, прежде чем принимать решение об этом, необходимо внести дополнение в устав с соблюдением всех процедур по принятию такого решения, которые предусмотрены законодательством об обществах с ограниченной ответственностью.

Здесь следует отметить, что для акционерных обществ нет требования, чтобы возможность передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации или управляющему обязательно фиксировалась в уставе. В акционерном обществе главное - решение общего собрания на этот счет.

Необходимо отметить, что в ряде случаев собрание участников, утверждая условия такого договора, определяет его, как договор доверительного управления имуществом, что абсолютно неверно. Это связано со следующим.

Доверительное управление устанавливается в отношение имущества, а не организаций. Это значит, что если в доверительное управление передается предприятие, то оно рассматривается не как организация, а как комплекс имущества в соответствии со ст.132 ГК РФ. Предприятия как юридического лица не существует и, соответственно, нет органов юридического лица. Управляющий по договору доверительного управления выполняет свои функции вместо этих органов. Управляющему передается имущественный комплекс, а не организация, и он осуществляет деятельность в отношении этого комплекса. Организация, если она существовала, подлежит ликвидации. Более того, в соответствии со ст.209 ГК РФ доверительное управление должно рассматриваться как способ осуществления права собственности на имущество, когда правомочия собственника полностью или частично осуществляет доверительный управляющий, причем от своего имени. Соответственно собственник лишается права осуществления этих правомочий.

При заключении договора от имени общества в нашем случае договор заключается для осуществления руководства именно организацией, а не имущественным комплексом. Собственником имущества является само общество с ограниченной ответственностью, от имени которого действует управляющий. Таким образом, попытки связать заключение договора с управляющей организацией или управляющим с договором доверительного управления имуществом не имеют под собой никаких правовых оснований.

Тем не менее это должен быть либо гражданско-правовой договор на оказание услуг, либо договор подряда.

В обществе с ограниченной и дополнительной ответственностью вопрос о том, кто подписывает договор и утверждает его условия, решен очень четко. Согласно абз.2 ст.42 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", договор с управляющей организацией или управляющим подписывается от имени общества лицом, председательствующем на общем собрании участников общества, утвердившем условия такого договора, либо участником общества, уполномоченным на это решением общего собрания участников.

Старой редакцией ФЗ "Об акционерных обществах" в акционерных обществах устанавливалось, что условия договора, заключаемого обществом с управляющей организацией или управляющим, утверждается советом директоров (наблюдательным советом) общества (абз.3 п.1 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах"), если уставом общества не установлено иное. Вместе с тем не ясно, что имел в виду законодатель под "иным". Общее собрание акционеров могло бы явиться единственным органом, кроме совета директоров (наблюдательного совета) общества, который мог бы утвердить условия указанного договора. Однако вопрос об утверждении договора с управляющей организацией или управляющим в ФЗ "Об акционерных обществах" к вопросам компетенции общего собрания акционеров не относился, а компетенция общего собрания акционеров уставом расширена быть не может (за исключением, естественно, случая, когда совет директоров (наблюдательный совет) в акционерном обществе не избирается, а его функции осуществляет общее собрание акционеров). Следовательно, реальный орган, который мог утвердить условия договора по старой редакции закона, - это был совет директоров (наблюдательный совет). При вступлении в силу новой редакции ФЗ "Об акционерных обществах" ситуация с решением этого вопроса ухудшилась, поскольку в ней вообще не определен орган, который должен или может утверждать условия договора с управляющей организацией (управляющим). Ясно, что этим органом не может быть общее собрание акционеров по тем же соображениям, что были высказаны ранее.

Конечно, если в структуре управления акционерного общества формируется совет директоров (наблюдательный совет), то, определяя в уставе его компетенцию, можно включить в нее решение и этого вопроса. Соответственно именно его председатель и должен подписывать договор с управляющей организацией или управляющим.

Когда совет директоров (наблюдательный совет) в обществе не образуется, то решение этого вопроса можно передать в компетенцию коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции) с определением того лица, которое подпишет этот договор. А вот в случае двухзвенной модели управления акционерным обществом следует признать, что специально по вопросу утверждения условий договора с управляющей организацией (управляющим) решение принимать некому. Общее собрание акционеров, связанное исчерпывающем перечнем вопросов своей компетенции, этого сделать не может, а других органов, которые могли бы это сделать, просто нет. В этом случае принятие решения общим собранием акционеров о передаче полномочий единоличного исполнительного общества органа управляющей организации (управляющему) будет фактически означать и утверждение условий договора с ней.

Становится ли управляющая организация (управляющий) при передаче ей (ему) полномочий единоличного исполнительного органа хозяйственного общества органом юридического лица (т.е. органом управляемой организации)?

Ответ на этот вопрос заложен в самом определении органа юридического лица, который мы сформулировали ранее. Орган юридического лица - это некая организационно оформленная часть юридического лица, представленная либо одним, либо несколькими физическими лицами, образуемая в соответствии с порядком, определенным законом и учредительными документами, обладающая определенными полномочиями, реализация которых осуществляется в пределах собственной компетенцией, которая посредством принятия специальных правовых актов, виды которых определяются законодательством, реализует волю юридического лица.

Анализ этого определения позволяет выделить следующие основные признаки органа юридического лица:

- орган юридического лица - это некая организационно оформленная часть юридического лица, представленная либо одним, либо несколькими физическими лицами;

- орган юридического лица образуется в соответствии с порядком, определенным законом и учредительными документами;

- орган юридического лица обладает определенными полномочиями, реализация которых осуществляется в пределах собственной компетенции;

- волеобразование и волеизъявление юридического лица оформляются посредством принятия специальных актов органов юридического лица, виды которых определяются законодательством.

Если мы попытаемся наложить каждый из перечисленных признаков на управляющую организацию (управляющего), то достаточно легко увидеть, что ни одним из вышеназванных признаков управляющая организация (управляющий) не обладает. Во-первых, орган юридического лица, являясь частью юридического лица, не является самостоятельным субъектом гражданских отношений. В то время как управляющая организация и управляющий не являются организационно оформленной частью юридического лица, поскольку и управляющая организация как самостоятельное юридическое лицо, и управляющий как предприниматель без образования юридического лица являются самостоятельными субъектами. Во-вторых, и управляющая организация, и управляющий не образуются в соответствии с тем порядком, который предписан при образовании органов юридического лица. В-третьих, управляющая организация и управляющий как юридическое лицо и предприниматель без образования юридического лица изначально не имеют полномочий органа, а лишь принимают на себя тот объем полномочий, которыми был наделен единоличный исполнительный орган конкретного юридического лица. И наконец, в-четвертых, управляющая организация и управляющий волеобразование и волеизъявление юридического лица -управляемой организации оформляют принятием специальных актов не от имени своих органов, а от имени единоличного исполнительного органа управляемой компании. Таким образом, мы имеем дело с уникальной ситуаций, когда управляющая организация (управляющий) не является органом юридического лица, а лишь играет эту роль, реализуя полномочия, полученные от органа этого юридического лица. В связи с этим очень важным становится ответ на следующий вопрос:

Какой объем полномочий единоличного исполнительного органа может передаваться управляющей организации (управляющему)?

Поставленный вопрос требует очень четкого ответа, поскольку от этого зависит не только объем полномочий управляющей организации, но и легитимность принимаемых решений от имени управляемой организации. К сожалению, и в литературе, и на практике нет единой позиции на этот счет. Так, Д. Степановым высказывается точка зрения, в соответствии с которой в договоре о передаче полномочий единоличного исполнительного органа отдельные полномочия управляющего могут быть ограничены по сравнению с теми, что указаны в законе и учредительных документах общества*(2).

Многие акционерные общества при заключении договора о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации считают возможным передавать не весь объем полномочий единоличного исполнительного органа, а лишь часть его. В качестве примера приведем один из вариантов такого подхода. В разделе 2 "Права и обязанности Сторон" аналогичного договора был предусмотрен специальный подраздел 2.1 "Общество" оставляет за собой следующие полномочия:

2.1.1. осуществлять контроль финансово-хозяйственной деятельности "Общества" с даты подписания "Договора управления" по вопросам внешнеэкономической деятельности общества и вопросов, отнесенных к исключительной компетенции Общего собрания акционеров и Совета директоров АО "Х";

2.1.2. совершать сделки от имени "Общества" по вопросам внешнеэкономической деятельности "Общества";

2.1.3. самостоятельно обеспечивать подготовку и проведение общих собраний "Общества";

2.1.4. выдавать представителям "Управляющей организации" доверенности на осуществление ими деятельности по управлению "Обществом";

2.1.5. принимать решения о предъявлении от имени "Общества" претензий и исков к юридическим и физическим лицам и об удовлетворении претензий, предъявляемых к "Обществу";

2.1.6. обеспечить реальное исполнение всеми (любыми) работниками "Общества" всех (любых) указаний (распоряжений, приказов) "Управляющей организации".

Обращают на себя внимание практически все положения приведенного раздела договора. Особенно "хороши" те, которыми "Управляющая организация" лишается права контроля за финансово-хозяйственной деятельностью "Общества", совершения ряда сделок, выдачи доверенности и предъявления исков и претензий. А ведь все это неотъемлемая часть полномочий единоличного исполнительного органа. Насколько правомерно деление этого объема на тот, который передается "Управляющей организации" и тот, который остается за "Обществом"?

Согласно абз.2 п.3 ст.103 ГК РФ, к компетенции исполнительного органа общества относится решение всех вопросов, не составляющих исключительную компетенцию других органов управления обществом, определенную законом или уставом общества. Таким образом, компетенция исполнительного органа, включающая в себя определенный набор его полномочий, зависит от того, насколько она определена в уставе, с учетом положений закона. Определение этого объема осуществляется, как правило, до того, как принимается решение о передаче полномочий исполнительного органа управляющей организации или управляющему, поскольку такая передача может состояться, а может и не состояться, а наличие единоличного исполнительного органа и определение его компетенции обязательны. Когда законодатель предусматривает возможность передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации (управляющему), то он не предусматривает специального какого-либо выделения той части вопросов, которые передавать возможно, и той части вопросов, которые передавать нельзя. В соответствии с абз.3 п.3 ст.103 ГК РФ по решению общего собрания акционеров полномочия исполнительного органа общества могут быть переданы по договору другой коммерческой организации или индивидуальному предпринимателю (управляющему). Следовательно, по логике законодателя и по букве закона управляющей организации (управляющему) передается весь объем полномочий, который был определен для единоличного исполнительного органа. Таким образом, абсолютно неправомерно уменьшать объем полномочий единоличного исполнительного органа, передаваемый управляющей организации (управляющему) через положения договора, фиксирующего факт такой передачи.

В том же случае, если объем полномочий единоличного исполнительного органа управляемой организации меняется путем внесения изменений в устав управляемой организации после заключения договора о передаче таких полномочий управляющей организации, управляющая организация, вероятно, имеет право потребовать досрочного расторжения договора и при этом у нее не возникнет обязанности возмещения управляемой организации убытков. Подобная ситуация, кстати, еще раз демонстрирует особенности договора передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации, поскольку, с одной стороны, гражданское законодательство исходит из запрета одностороннего изменения условий договора, а с другой - невозможно отказать высшему органу управления общества в праве вносить изменения в устав, касающиеся компетенции его органов.

Какой орган может принять решение о досрочном прекращении полномочий управляющей организации (управляющего)?

ФЗ "Об акционерных обществах" достаточно четко решает этот вопрос. Согласно п.4 ст.69 Закона общее собрание акционеров вправе в любое время принять решение о досрочном прекращении полномочий управляющей организации или управляющего.

Вместе с тем указанная статья не дает представления о том, кто может внести в повестку дня общего собрания акционеров вопрос о досрочном прекращении полномочий управляющей организации или управляющего. Если исходить из смысла п.3 ст.49 ФЗ "Об акционерных обществах", то вариантов может быть всего два.

1. Если в Уставе общества специально оговорено, что решение этого вопроса принимается общим собранием акционеров только по предложению совета директоров общества, то соответственно рассматриваемый вопрос вносится в повестку дня советом директоров. Следует заметить, что в этом случае у акционеров общества не возникает права на такую инициативу и они не смогут предложить этот вопрос для внесения его в повестку дня.

2. Если устав не содержит каких-либо ограничений по кругу лиц и (или) органов общества, имеющих право на внесение вопроса о досрочном прекращении полномочий управляющей организации или управляющего, то и акционеры, и совет директоров, а в случае созыва внеочередного общего собрания акционеров по инициативе ревизионной комиссии или аудитора и эти органы могут вносить рассматриваемый вопрос в повестку дня общего собрания.

Однако ответ на рассматриваемый вопрос будет неполным, если не определить тот орган, который может принимать решение о приостановлении полномочий управляющей организации или управляющего. Согласно абз.3 п.4 ФЗ "Об акционерных обществах", таким органом может совет директоров (наблюдательный совет) общества. Закон не предоставляет это право совету директоров в безусловном порядке как неотъемлемую часть полномочий органа, а связывает его возникновение с четким указанием на это в Уставе акционерного общества. То есть, если в Уставе указание на этот счет будет отсутствовать, то и правом на приостановление полномочий управляющей организации или управляющего совет директоров (наблюдательный совет) общества обладать не будет. Однако указание в уставе общества на такое право совета директоров одновременно налагает на совет директоров (наблюдательный совет) обязанность по принятию решения об образовании временного единоличного исполнительного органа и о проведении внеочередного общего собрания акционеров для решения вопроса о досрочном прекращении полномочий управляющей организации или управляющего и об образовании нового единоличного исполнительного органа или о передаче полномочий единоличного исполнительного органа общества управляющей организации или управляющему.

Но, ответив на вопросы, которые являются общими в случае передачи полномочий как управляющей организации, так и управляющему, необходимо теперь рассмотреть отдельный специальный блок вопросов, которые касаются исключительно механизма передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации.

Каков круг лиц, которые могут выступать от имени управляющей или управляемой организации и кем он определяется? Может ли единоличный исполнительный орган управляющей организации действовать от имени управляемой организации?

Отвечая на эти вопросы, необходимо отметить, что отношения, которые возникают при передаче полномочий единоличного исполнительного органа акционерного общества управляющей организации, относятся к отношениям нового типа, история регулирования которых ограничивается весьма коротким периодом времени, и поэтому часто даже юристы не всегда способны правильно их оценить и прокомментировать.

Основная ошибка многих юристов и практиков заключается как раз в определении того круга лиц, которые могут выступать от имени управляемой организации. При этом больше всего споров возникает относительно возможности выступать в этой роли единоличного исполнительного органа самой управляющей организации.

Участие в различных судебных спорах по поводу этого вопроса позволяет сделать вывод о том, что те, кто настаивает на отсутствии полномочий у единоличного исполнительного органа управляющей организации на осуществление действий от имени управляемой организации, обосновывают свою позицию двумя весьма спорными умозаключениями.

А. Управляющая организация не может осуществлять управление обществом, полномочия исполнительного органа которого ей переданы, иначе как только через институт представительства, путем оформления доверенностей конкретным лицам, которые поименованы в договоре о передаче полномочий.

Б. Сам генеральный директор управляющей организации может действовать от имени управляемой организации только на основе доверенности

На самом деле такой подход является крайне ограниченным, а при применении его в практической деятельности проявляет свою явную несостоятельность.

Дело в том, что когда управляющей организацией выступает юридическое лицо, то понятно, что само юридическое лицо в силу своих сущностных особенностей не способно самостоятельно приобретать гражданские права и принимать гражданские обязанности. Оно это делает, во-первых, через свои органы и, во-вторых, через институт представительства.

Первый вариант, когда от имени управляемой организации выступает единоличный исполнительный орган управляющей организации.

Как мы уже говорили ранее, еще Д.И. Мейер отмечал, что в юридическом быту существуют лица, по природе своей не способные к гражданской деятельности, видел средство помочь этому недостатку в том, "что создается орган юридического лица, действия которого считаются действиями самого юридического лица: признавая существование юридического лица, законодательство в то же время определяет орган, через который оно должно проявлять свою гражданскую деятельность"*(3).

Другой российский юрист - Е.Н. Трубецкой, исследуя этот же вопрос конкретизировал ответ на него применительно уже к конкретному органу юридического лица, его руководителю, писал, что "дееспособность юридических лиц выражается в действиях определенных физических лиц, действующих от имени юридического лица. Действия таких лиц считаются действиями самого юридического лица. Если, например, ректор университета заключает контракт на поставку дров или на устройство электрического освещения в университетских зданиях, то эти действия ректора считаются действиями самого университета"*(4).

Таким образом, юридическое лицо выражает свою волю вовне через свои органы. Современное гражданское законодательство также следует этому подходу. ГК РФ в ст.53 устанавливает, что "юридическое лицо приобретает гражданские права и принимает на себя гражданские обязанности через свои органы, действующие в соответствии с законом, иными правовыми актами и учредительными документами".

Анализ современной юридической литературы*(5) позволяет определить, что в зависимости от объема своих полномочий органы юридического лица могут создаваться для формирования его воли (волеобразующие органы) и для одновременного выражения его воли вовне по отношению ко всем третьим лицам - участникам имущественного оборота (волеизъявляющие или исполнительные органы).

Это общее правило, применяемое нами для всех юридических лиц, находит свое применение и в преломлении конкретных их видов -хозяйственных обществ. Среди органов хозяйственных обществ также происходит разделение на органы, созданные только для формирования воли юридического лица, и те, которые выражают его волю вовне. Но здесь необходимо иметь в виду, что органы могут подразделяться на несколько групп:

- органы, которые могут быть только волеобразующими;

- органы, которые могут быть как волеобразущими, так и волеизъявляющими.

К первой группе относятся общее собрание акционеров (участников), совет директоров (наблюдательный совет), коллегиальный исполнительный орган (правление, дирекция).

Ко второму виду относится единоличный исполнительный орган. Действительно, как волеизъвляющий орган он реализует вовне волю, сформированную органами первой группы. Так, при принятии общим собранием акционеров (участников) или советом директоров (наблюдательным советом) решения о совершении крупной сделки они формируют волю юридического лица на совершение определенных действий - совершение сделки, которую и реализует вовне единоличный исполнительный орган, заключая договор от имени общества и выступая при этом как орган волеизъвляющий. Но при этом единоличный исполнительный орган в пределах своей компетенции может и сам формировать волю хозяйственного общества, например в отношении сделок, совершаемых в процессе осуществления обычной хозяйственной деятельности, и сам же реализовывать эту волю вовне, заключая конкретные договоры. Таким образом, единоличный исполнительный орган может выступать и как волеобразующий, и как волеизъявляющий орган.

Обращаем внимание на уникальность положения единоличного исполнительного органа (директора, генерального директора), поскольку это единственный орган юридического лица, который и формирует его волю и реализует ее вовне.

В ФЗ "Об акционерных обществах" это достигается тем, что в п.2 ст.69 совершенно определенно устанавливается объем его полномочий, заключающийся в том, что "единоличный исполнительный орган (директор, генеральный директор) без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы, совершает сделки от имени общества, утверждает штаты, издает приказы и дает указания, обязательные для исполнения всеми работниками общества". При этом в акционерных обществах законодательством предусмотрена возможность не формирования своего единоличного исполнительного органа, а передачи тех полномочий, которые закреплены за ним законом и учредительными документами, другому юридическому лицу, которая приобретает статус "управляющей организации".

Как мы уже отмечали ранее, возможность такой передачи определяется в ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах", в которой устанавливается, что "по решению общего собрания акционеров полномочия исполнительного органа могут переданы по договору коммерческой организации (управляющей организации)" (абз.3 п.1 ст.69).

Следовательно, если такое решение состоялось и заключен договор о передаче полномочий единоличного исполнительного органа конкретному юридическому лицу, то к этому юридическому лицу переходит весь объем полномочий единоличного исполнительного органа той организации, которая выступила стороной такого договора.

Управляющая организация наряду с теми правами и обязанностями, которыми она обладала до заключения этого договора, приобрела дополнительные права и приняла дополнительные обязанности, которые связаны с выполнением полномочий единоличного исполнительного органа "управляемой организации", которые и определяются в самом договоре, в том числе и право действовать от имени "управляемой организации", представлять ее интересы, совершать сделки от имени управляемой организации, утверждать штаты, издавать приказы и давать указания, обязательные для исполнения всеми работниками "управляемой организации".

Но "управляющая организация" - это юридическое лицо, которое может реализовывать свои права и принимать обязанности, в том числе и вновь возникшие на основе договора, через свои органы, и в первую очередь через такой универсальный орган, как единоличный исполнительный орган самой "управляющей организации".

Следовательно, единоличный исполнительный орган (директор, генеральный директор) в силу своего статуса может реализовывать возникшие дополнительные права управляющей организации в полном объеме, а именно право действовать от имени "управляемой организации", представлять ее интересы, совершать сделки от имени управляемой организации, утверждать штаты, издавать приказы и давать указания, обязательные для исполнения всеми работниками "управляемой организации". При этом его действия должны признаваться действиями самого юридического лица.

Необходимо отметить, что этому подходу соответствует и арбитражная практика. В частности, Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ в постановлении от 9 февраля 1999 г. N 6164/98 прямо указал, что, "согласно ст.53 Гражданского кодекса Российской Федерации, органы юридического лица, к числу которых относится и руководитель, не могут рассматриваться как самостоятельные субъекты гражданских правоотношений и являются частью юридического лица".

Второй вариант - когда от имени управляемой организации выступают ее представители на основе доверенности.

Вторая возможность со стороны юридического лица приобретать гражданские права и принимать гражданские обязанности - это использовать институт представительства. Именно ее как единственный вариант организации взаимоотношений между управляющей и управляемой компаниями пытаются представить некоторые исследователи этого вопроса.

Действительно, такая возможность предусмотрена главой 10 ГК РФ (ст.182-189), которая регулирует вопросы представительства и его документального оформления. Именно с институтом представительства связана процедура выдачи доверенности. Согласно этим нормам, юридическое лицо может выдать письменное уведомление другому лицу для представления его перед третьими лицами. Но сама такая возможность не может препятствовать или тем более исключать приобретение гражданских прав и принятие обязанностей юридическим лицом через его органы, о чем было написано выше, поскольку это право органам юридического лица (в том числе и генеральному директору как единоличному исполнительному органу) предоставлено законом.

Обращаем на это особое внимание, поскольку по логике тех, кто утверждает, что включение в договор о передаче полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации положений о возможности действовать от имени управляемой организации только через ее представителей на основании доверенности, исключает возможность для единоличного исполнительного органа управляющей организации действовать самостоятельно, используя свой статус, что фактически создает конкуренцию между нормами закона и положениями указанного договора.

Вместе с тем такой конкуренции нет и не может быть. Такой вывод строится на основе понимания того, что является источниками действующего российского гражданского права.

Под источниками права в российском правопорядке принято понимать формы выражения правовых норм, имеющие общеобязательный характер. К ним в гражданском праве Российской Федерации относятся: 1) нормативные акты, которые, в свою очередь, разделяются на законы как акты высшей юридической силы и подзаконные акты (ст.З ГК); 2) общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации (ст.7 ГК); 3) обычаи делового оборота (ст.5 ГК).

Следует иметь в виду, что в силу подпункта "о" ст.71 Конституции РФ гражданское законодательство отнесено к исключительной компетенции РФ. Следовательно, субъекты Российской Федерации (входящие в ее состав республики, края, области) и муниципальные образования не вправе принимать какие-либо нормативные акты, содержащие нормы гражданского права. Общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры, согласно п.4 ст.15 Конституции РФ и п.1 ст.7 ГК, являются составной частью правовой системы Российской Федерации. При этом, если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем те, которые предусмотрены ее гражданским законодательством, применяются правила международного договора (п.4 ст.15 Конституции РФ, абз.2 п.2 ст.7 ГК). Обычаи делового оборота применяются в случаях, когда они не противоречат обязательным для участников соответствующего отношения положениям законодательства или условиям их договора (п.2 ст.5 ГК).

Гражданское законодательство, будучи основным источником гражданского права России, представляет собой совокупность нормативных актов различной юридической силы. К ним относятся: 1) обладающие высшей юридической силой федеральные законы; 2) имеющие подзаконный характер указы Президента РФ и постановления Правительства РФ; 3) нормативные правовые акты иных федеральных органов исполнительной власти - министерств и ведомств (ст.З ГК). При этом подзаконные нормативные акты Президента РФ, Правительства РФ и федеральных министерств и ведомств не должны противоречить федеральным законам, а в случае противоречия между ними подлежит применению федеральный закон (п.3-5 ст.3 ГК).

Федеральные законы, содержащие нормы гражданского права, должны приниматься в соответствии с Гражданским кодексом РФ, а нормы гражданского права, содержащиеся в этих законах, должны соответствовать Гражданскому кодексу (п.2 ст.3 ГК). Таким образом, в системе российского гражданского законодательства Гражданский кодекс занимает главное место. Поэтому, в частности, Федеральный закон "Об акционерных обществах", как указано в его п.1 ст.1, действует "в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации", развивая и детализируя его основные, принципиальные положения о статусе акционерных обществ как юридических лиц.

Не относятся к источникам гражданского права России: 1) судебные прецеденты - вступившие в законную силу решения судов, в том числе высших судебных инстанций, по конкретному спору; 2) доктрина - выводы ученых-юристов, включая научное (доктринальное) толкование ими норм законодательства в форме различных комментариев, учебников, научных работ; 3) индивидуальные, или "локальные", акты - уставы и другие учредительные документы юридических лиц, договоры и др., связывающие только участников конкретных правоотношений - тех, кто их принял*(6)

Таким образом, регулирование вопросов, связанных с организаций и деятельностью акционерных обществ, с осуществлением прав и исполнением обязанностей акционерами, в том числе и здание актов его органами управления, согласно ст.96 ГК РФ, определяется в соответствии с самим Гражданским кодексом РФ и Законом об АО. Следовательно, сам ГК РФ регулирование этих вопрос относит к сфере гражданского законодательства, через нормы гражданского права.

Согласно п.2 ст.3 ГК РФ, нормы гражданского права, содержащиеся в других законах, должны соответствовать ГК РФ. Более того, иные подзаконные правовые акты, содержащие нормы по регулированию указанных вопросов, согласно ст.3 ГК РФ, в случае противоречия их ГК РФ и Закону об АО не применяются, применяются нормы ГК РФ и Закона об АО.

По смыслу ст.94 Закона об АО нормы учредительных документов применяются только в случае, если они не противоречат ГК РФ и Закону об АО. При этом нормы устава акционерного общества, в силу ст.11 Закона об АО, обладают высшей юридической силой по отношению к нормам, содержащимся во внутренних документах общества. Следовательно, если положения устава противоречат ГК РФ или Закону об АО или положения внутренних документов акционерного общества противоречат уставу общества, то и те и другие не применяются. То же касается и издания актов органами управления акционерного общества, которые основаны на таких положениях.

Если на основе положений (например, устава или договора), которые не могут быть применены, принимаются какие-либо решения или совершаются некие действия, то эти решения и действия признаются недействительными и они не имеют юридической силы.

Такой подход законодателя представляется совершенно логичным. Ведь если бы он был иным, то в силу правового нигилизма российского предпринимателя положения локальных документов не соответствовали бы действующему законодательству в абсолютном большинстве случаев.

Иллюстрацией подобной ситуации может служить, например, устав одного из открытых акционерных обществ, согласно которому председатель совета директоров "обладает правом отмены любого решения исполнительного органа общества, которое, по его (председателя совета директоров общества) мнению может нанести вред обществу, самостоятельно определяет перечень вопросов, решение по которым может быть принято исполнительным органом общества только с согласия председателя совета директоров общества...", "имеет право самостоятельно своим решением приостановить деятельность исполнительного органа общества...". "На период приостановления деятельности исполнительного органа общества его обязанности исполняет председатель совета директоров".

Вместе с тем, во-первых, согласно абз.2 п.2 ст.66 ФЗ "Об акционерных обществах", невозможно совмещение функций генерального директора и председателя совета директоров. Во-вторых, в цитируемом уставе на председателя совета директоров возложены фактически функции органа. Однако органом юридического лица является сам совет директоров (ст.64 и 65 ФЗ "Об акционерных обществах"); председатель совета директоров не является органом юридического лица, поскольку, согласно ст.66 и 67 ФЗ "Об акционерных обществах", председатель совета директоров -это всего лишь член совета директоров, обладающий, так же как и другие члены совета директоров, одним голосом и отличающийся от них лишь тем, что осуществляет деятельность по организации работы совета директоров. Следовательно, все положения, изложенные в приведенном в качестве примера уставе применены быть не могут и юридической силы не имеют.

Таким образом, утверждение, что включение положений в договор с управляющей организацией о том, что от "имени управляемой организации могут действовать только лица, получившие доверенности ", создает правовую основу для запрета генеральному директору управляющей организации действовать от имени управляемой организации, является несостоятельным. А сами эти нормы не имеют юридической силы в отношении установления каких-либо запретов для генерального директора управляющей компании.

Кроме этого, здесь хотелось бы подчеркнуть один момент. Согласно п.5 ст.185, доверенность от имени юридического лица выдается за подписью его руководителя или иного лица, уполномоченного на это его учредительными документами, с приложением печати этой организации. Следовательно, если в учредительных документах юридического лица этот вопрос не решен, никто, кроме самого генерального директора, не может выдать такую доверенность. Это достаточно логичный подход законодателя, поскольку у единоличного исполнительного органа это право есть всегда, а ему самому такая доверенность не понадобится в силу его статуса и возможности действовать от имени юридического лица без доверенности.

В этой связи утверждение некоторых юристов о том, что единоличный исполнительный орган управляющей организации может иметь право заключать сделки от имени управляемой организации только по доверенности, выданной ему для этого самой управляющей организацией, совершенно абсурдно, поскольку если устав управляющей организации не определяет никакого иного лица, кроме генерального директора, который имеет право выдавать доверенности от управляющей организации, то генеральный директор управляющей организации должен был бы выдать сам себе доверенность от ее имени. Даже если бы в уставе такое лицо было определено, то это не лишило бы права единоличного исполнительного органа действовать от имени управляющей организации, поскольку этим правом он обладает как орган юридического лица.

Есть еще один весьма важный вопрос, на который, на мой взгляд, следует обратить внимание. Он связан с практикой применения п.3 ст.182 ГК РФ, который предусматривает, что "представитель не может совершать сделки от имени представляемого в отношении себя лично. Он не может также совершать сделки в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является, за исключением случаев коммерческого представительства". Казалось бы, в процитированной норме закона все достаточно четко определено. Речь идет об ограничениях в отношении представителя лица, который не может действовать в своем интересе. И достаточно обширная судебная практика подтверждает этот вывод. В качестве типичной иллюстрации может служить одно из рассмотренных Высшим Арбитражным Судом Российской Федерации дел. Речь шла о том, что ОАО предъявило депозитарию иск о возмещении убытков, причиненных списанием со счета пакета акций без его распоряжения. В ходе разбирательства выяснилось, что ответчик произвел списание на основе передаточного распоряжения, подписанного брокерской фирмой, действовавшей на основании доверенности истца. При этом спорная сумма акций в соответствии с передаточным распоряжением была зачислена на счет самой брокерской фирмы. Последняя представила договор купли-продажи, подписанный вице-президентом фирмы в качестве продавца, действовавшего в этом случае от имени того, кто стал истцом, и одновременно от имени той же фирмы, но уже в качестве покупателя. Договор был признан Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации недействительным со ссылкой на то, что в силу п.3 ст.182 ГК РФ доверенность не дает поверенному права совершать сделку от имени представляемого в отношении себя лично*(7)

Однако практика рассмотрения подобных споров не всегда последовательна и логична. Так, в другом деле истец - общество с ограниченной ответственностью предъявило иск о признании договора купли-продажи акций, заключенного с акционерным обществом, недействительным. Сославшись на ст.182 ГК РФ, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации удовлетворил заявленные истцом требования. При этом он указал на то, что лицо, подписавшее по доверенности договор купли-продажи от имени истца, одновременно являлось представителем ответчика, занимая должность генерального директора ОАО. По этой причине оно не могло "являться законным представителем продавца"*(8)

Обратим внимание на тот факт, что если в первом случае речь идет именно о представителе ОАО - брокерской фирме (юридическом лице), которая, действуя на основании доверенности от ОАО, заключило договор купли-продажи от имени ОАО с собой, что явно подпадает под запрет, предусмотренный пунктом 3 ст.182 ГК РФ. Во втором же случае физическое лицо, выступая поверенным ООО, заключило договор с юридическим лицом, в котором оно выполняло функции единоличного исполнительного органа. Фактически своим решением ВАС РФ орган юридического лица признал представителем этого юридического лица и на этом основании попытался применить к этой ситуации п.3 ст.182. Но насколько это правомерно?

Справедливости ради, надо отметить, что этот вопрос имеет достаточно длительную историю. Еще в 50-60-х годах в юридической литературе велась достаточно активная дискуссия относительно возможности признания органа юридического лица его представителем или ее отсутствия*(9)

Наиболее четкой и логически выверенной, на мой взгляд, была позиция Б.Б. Черепахина: "Разумеется, в известном смысле можно считать, что и орган представляет юридическое лицо, которое в его лице совершает правомерные юридические действия: сделки, процессуальные действия и т.д. Однако ни в коем случае нельзя сказать, что орган представительствует от имени юридического лица. Представителями юридического лица являются лица (граждане или юридическое лицо), уполномоченные органом юридического лица (добровольное представительство) или наделенные соответствующим полномочием в силу закона (обязательное представительство)"*(10)

Такой же точки зрения придерживается К.С. Юдельсон, который считает ошибочным признание выступления органа юридического лица на суде выступлением представителя и обращает внимание на то, что "выступление в суде органа, юридического лица есть участие самой организации в лице своего органа, призванного вырабатывать и осуществлять волю учреждения или коллектива"*(11)

Та же точка зрения выражена А.Ф. Козловым, который правильно считает, что "ведение дела органом юридического лица (директором, управляющим, председателем колхоза и т.д.) не является судебным представительством, так как в суде участвуют само учреждение, предприятие, организация в лице своего органа"*(12)

С другой стороны, в науке представлена и противоположная точка зрения. Еще И.В. Шерешевский считал орган юридического лица его законным представителем*(13)

Первоначально этого взгляда придерживался также С.Н. Братусь, который в 1944 г. рассматривал органы в качестве уставных представителей юридических лиц*(14)

Впоследствии С.Н. Братусь признал, что "действия органа являются действиями самого юридического лица, поскольку формирование и осуществление его воли воплощено в предусмотренной уставом или положением деятельности этого органа"*(15)

Уставным представительством считал выступление органа от имени юридического лица С.Н. Ландкоф*(16). На материале гражданского процесса тот же взгляд развивает Д.М. Чечот, который считал органы законными представителями юридических лиц. Он признает теоретически ошибочным и практически вредным отождествление органа юридического лица в лице его руководителя с самим юридическим лицом, являющимся стороною или третьим лицом*(17)

Вместе с тем арбитражная практика рассмотрения споров последнего десятилетия по этим вопросам свидетельствует о том, что "действия, совершенные физическим лицом как директором фирмы, должны рассматриваться как действия юридического лица"*(18) И это абсолютно справедливо, поскольку соответствует его роли как органа юридического лица, определенной действующим законодательством. Так, согласно абз.3 п.2 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах", "единоличный исполнительный орган общества (директор, генеральный директор) без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы, совершает сделки от имени общества, утверждает штаты, издает приказы и дает указания, обязательные для исполнения всеми работниками общества". Таким образом, законодатель абсолютно четко установил, что директор юридического лица, осуществляя действия от его имени, может в том числе и представлять его интересы, но в рамках реализации своих полномочий как органа, а не как представителя этого лица.

Итак, понимая разницу между представителем юридического лица и его органом, остановимся на ряде вопросов, связанных именно с регулированием механизма представительства в отношении лиц, действующих от имени управляемой организации. Во-первых, представителями на основании доверенности могут быть как физические, так и юридические лица. Во втором случае доверенность может выдаваться только на совершение сделок, не противоречащих учредительным документам этого юридического лица.

Доверенность должна быть составлена в письменном виде. Помимо этого общего правила выделен ряд моментов, когда доверенность должна быть удостоверена нотариально.

Согласно ст.163 ГК РФ, нотариальное заверение требуется в тех случаях, которые указаны в законе, либо если стороны заключили соответствующее соглашение. К первому варианту относится, например, удостоверение доверенности, выдаваемой в порядке передоверия (ст.187 ГК РФ).

Доверенность, полученная в порядке передоверия, носит субсидиарный характер. В этой связи, несмотря на то что пункт 4 ст.187 ГК РФ содержит указание, относящееся только к сроку действия доверенности (срок действия доверенности, которая была выдана в порядке передоверия, не может превышать срока действия доверенности, на основании которой она выдана), субсидиарность такой доверенности распространяется и на другие ее условия. В частности, имеется в виду, что субститут не может обладать более широкими правами по сравнению с теми, которыми был наделен первоначальный представитель (поверенный). Зависимость одной доверенности от другой выражена и в ст.188 (п.3) ГК РФ. Имеется в виду содержащееся в ней указание на то, что с прекращением доверенности теряет силу передоверие*(19)

Контроль за возникновением передоверия и соблюдением его субсидиарности осуществляет нотариус в соответствии с п.59 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате*(20) Для нотариального удостоверения доверенности в порядке передоверия необходимо представить либо основную доверенность, в которой должно быть оговорено право передоверия, либо доказательства того, что представитель по основной доверенности был вынужден прибегнуть к передоверию силою обстоятельств, притом для охраны интересов представляемого. Особо предусмотрена в указанных Основах необходимость проверки соблюдения требований, закрепленных в ст.187 ГК РФ, а именно: доверенность, выданная в порядке передоверия, не должна содержать в себе больше прав, чем предоставлено по основной доверенности, а ее срок - превышать срок действия основной доверенности.

Пункт 2 ст.187 ГК РФ возлагает на того, кто "передал полномочия" другому лицу, во всех случаях обязанность известить об этом представляемого, сообщив ему одновременно необходимые сведения об этом лице. И именно с нарушением указанной обязанности статья 187 связывает соответствующую санкцию: тот, кто передал полномочия другому лицу, не сообщив о нем соответствующие данные представляемому, несет ответственность за действия заместителя "как за свои собственные".

Еще один вопрос, связанный с передоверием, относится к положению первоначального поверенного: продолжают ли существование его правоотношения с доверителем и, в частности, сохраняет ли он право на представительствование от имени доверителя? М.И. Брагинский по этому поводу писал, что "определенный ответ позволяет сформулировать статья 188 ГК РФ. Прежде всего следует отметить, что пункт 1 указанной статьи содержит исчерпывающий перечень оснований для прекращения действия доверенности. И такое основание, как передоверие, в перечне отсутствует. К этому можно добавить, что указание в п.2 данной статьи на то, что с прекращением доверенности прекращается и действие передоверия, подтверждает вторичность полномочий субститута и вместе с тем независимость полномочий поверенного, осуществившего передоверие.

Таким образом, в результате субституции у доверителя появляются два поверенных, что, разумеется, расширяет возможности использования представительства для доверителя.

Из всего этого следует некоторая условность самих терминов "передоверие" и "замена", поскольку, строго говоря, поверенный не передает своих прав субституту, а лишь наделяет его имеющимся у него правом, сохраняя одновременно это же право за собой"*(21)

Может ли единоличный исполнительный орган управляющей организации одновременно занимать должности в органах управления управляемой организации?

Ответ на этот вопрос содержится в абз.4 п.3 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах", которым устанавливается, что "совмещение лицом, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа общества (директором, генеральным директором), и членами коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции) должностей в органах управления других организаций допускается только с согласия совета директоров (наблюдательного совета) общества". При соблюдении указанной процедуры никаких особых трудностей не возникает для его решения. Вместе с тем в некоторых ситуациях ответ не настолько очевиден, как это может показаться при прочтении изложенной нормы. Речь идет о ситуации, когда единоличный исполнительный орган управляющей организации (генеральный директор) одновременно выступает в качестве председателя совета директоров управляемой организации. Очень часто, оценивая с правовой точки зрения эту ситуацию, даже юристы указывают на ее недопустимость, ссылаясь на положения ст.66 ФЗ "Об акционерных обществах", не допускающие совмещение обязанностей единоличного исполнительного органа и председателя совета директоров общества.

Ошибка тех, кто придерживается такой позиции, заключается в том, что они неправомерно распространяют положения ст.66 ФЗ "Об акционерных обществах" на ситуацию с управляющей организацией.

Напомним, что, согласно п.2 ст.66 ФЗ "Об акционерных обществах", "лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа, не может быть одновременно председателем совета директоров общества".

Речь идет о том, что в случае, когда в обществе избирается или назначается единоличный исполнительный орган (генеральный директор или директор) и избирается совет директоров, одно то же лицо не может совмещать эти обязанности.

О каком лице идет речь? Исключительно о физическом. Это определяется рядом статей ФЗ "Об акционерных обществах". Согласно п.1 и 4 ст.53 ФЗ "Об акционерных обществах", предложение о выдвижении кандидата на должность единоличного исполнительного органа должно содержать имя предлагаемого кандидата. То же требование содержится и в п.4 ст.60 ФЗ "Об акционерных обществах". Следовательно, Закон абсолютно конкретно предусматривает, что единоличным исполнительным органом может быть только физическое лицо. Напомним, что, согласно ст.19 ГК РФ, имя может иметь только гражданин (т.е. физическое лицо).

Таким образом, только в отношении физического лица, которое избрано председателем совета директоров общества, действует ограничение на совмещение им же и должности единоличного исполнительного органа в этом же обществе.

В нашей же ситуации, во-первых, лицо, которое выполняет функции председателя совета директоров общества (управляемой организации), является генеральным директором (единоличным исполнительным органом) другого юридического лица - управляющей организации. Во-вторых, в управляемой организации не избран и не назначен единоличный исполнительный орган, к которому можно было бы применить это ограничение. В-третьих, полномочия единоличного исполнительного органа управляемой организации переданы управляющей организации - юридическому лицу, что также не позволяет распространить ст.66 ФЗ "Об акционерных обществах" и возможность применить это ограничение к управляющей организации. И наконец, последнее. То, что некое физическое лицо является генеральным директором управляющей организацией, не делает его единоличным исполнительным органом управляемой организации, а потому и не может быть отрегулировано положениями ст.66 ФЗ "Об акционерных обществах".

Если уставом акционерного общества предусмотрены как единоличный исполнительный орган, так и коллегиальный, то в случае передачи полномочий единоличного исполнительного органа управляющей организации кто будет выполнять функции председателя коллегиального исполнительного органа?

Прежде всего необходимо отметить, что для предоставления максимального объема полномочий, передаваемых управляющей организации, следует исключить коллегиальный исполнительный орган (правление или дирекцию) из органов управления управляемой организации. Однако в некоторых случаях, когда такой орган уже образован, это связано с трудностями принятия подобного решения, поскольку влечет за собой внесение изменения в устав, для чего необходима квалификация в три четверти голосов.

Согласно абз.2 п.1 ст.69 ФЗ "Об акционерных обществах", если Уставом акционерного общества предусмотрены как единоличный исполнительный орган, так и коллегиальный, лицо, осуществляющее функции единоличного исполнительного органа общества (директор, генеральный директор), осуществляет также функции председателя коллегиального исполнительного органа общества (правления, дирекции). Мы уже достаточно подробно рассмотрели вопросы, связанны с тем, кто может выступать от имени управляющей организации, чтобы с уверенностью заключить, что председателем коллегиального исполнительного органа управляемой организации может выступать как единоличный исполнительный орган управляющей организации, действующий от ее имени без доверенности, так и уполномоченный на то представитель управляющей организации, действующий на основе доверенности.

Могут ли органы управления управляющей организации влиять на решения, принимаемые единоличным исполнительным органом управляющей организации в отношении управляемой организации?

Отвечая на этот вопрос, необходимо иметь в виду, что управляющая организация как самостоятельное юридическое лицо имеет свою структуру управления. В том случае, если это хозяйственное общество, его модель управления включает в себя, как минимум общее собрание акционеров (участников) и единоличный исполнительный орган и, как максимум, еще и совет директоров (наблюдательный совет) и коллегиальный исполнительный орган (правление, дирекция). Учитывая ранее рассмотренный принцип формирования компетенции каждого органа общества (принцип остаточной компетенции), для того чтобы сосредоточить максимально возможную полноту власти у единоличного исполнительного органа управляющей организации, надо предусмотрительно не расширять полномочия тех органов, компетенция которых является открытой, т.е. может быть расширена через положения устава. Речь идет о совете директоров (наблюдательном совете) и коллегиальном исполнительном органе. Здесь также необходимо учитывать, что, являясь единоличным исполнительным органом управляющей организации, он действует от имени управляемой организации, используя полномочия самого юридического лица - управляющей организации. Вместе с тем, как известно, общее собрание, совет директоров и правление представляют собой волеобразующие органы общества, и эта их роль не утрачивается, в случае когда юридическое лицо принимает на себя полномочия единоличного исполнительного органа управляемой организации. Следовательно, названные органы могут формировать волю управляющей организации по реализации ей полномочий единоличного исполнительного органа управляемой организации. Баланс полномочий между единоличным исполнительным органом управляющей организацией и иными ее органами по осуществлению полномочий единоличного исполнительного органа управляемой организации определяется как в уставе управляющей организации, так и в договоре о передаче полномочий единоличного органа, заключаемого между управляющей и управляемой организациями. Таким образом, поскольку полномочия единоличного исполнительного органа переданы юридическому лицу, управляющая организация может в диапазоне переданных ей полномочий установить порядок принятия решения по вопросам ее компетенции уже органами управляющей организации. Например, предусмотреть, что совет директоров или правление управляющей организации дает согласие или принимает решение о заключении и расторжении сделок, связанных с приобретением, отчуждением или возможностью отчуждения управляемым обществом прямо или косвенно недвижимого имущества, акций, долей, паев в уставном капитале юридических лиц; принимает решение о заключении и расторжении иных сделок, сумма которых превышает определенный процент балансовой стоимости активов управляемой организации, и др.

Какова ответственность управляющей организации (управляющего) перед управляемой организацией и третьими лицами (контрагентами управляемой организации)?

Надо отдать должное ФЗ "Об акционерных обществах" в том, что ответ на этот вопрос дается достаточно полно в ст.71. Его условно можно разделить на две части. Первая часть посвящена определению тех требований, которые Закон предъявляет к управляющей организации (управляющему) в процессе осуществления ею (им) своих прав и исполнения обязанностей. Они заключаются в том, управляющая организация (управляющий) должны (должен) действовать в интересах общества, осуществлять свои права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно.

Практическое значение этих требований должно было бы особенно возрасти сейчас, когда нередки случаи злоупотреблений со стороны управляющих, пренебрежения ими интересами организации ради извлечения личной выгоды. Именно в таком контексте находят свое применение аналогичные правила, действующие в ряде стран с развитой рыночной экономикой.

Участие в руководстве деятельностью хозяйственного общества означает, как правило, участие в управлении чужим капиталом. При этом эффективность управления определяется прежде всего тем, насколько полно реализуется имущественный интерес собственника капитала, т.е. общества. Требование добросовестности и разумности характеризуется главным образом обязанностью управляющих проявлять при ведении дел общества особую заботливость, соответствующую по меньшей мере заботливости обычного предпринимателя в сходных обстоятельствах.

Основными элементами рассматриваемого требования служат прямо сформулированные в Законе три его элемента: действовать в интересах общества, осуществлять права и исполнять обязанности в отношении общества добросовестно и разумно. Эти требования тесно связаны между собой и с точки зрения содержания во многом пересекаются. Нарушение любого из названных требований означает и нарушение принципа в целом*(22)

Анализируя представленные в литературе и в печати точки зрения различных юристов*(23), каждый из названных элементов можно охарактеризовать следующим образом.

Обязанность действовать в интересах акционерного общества

1. Характер интересов акционерного общества обусловлен прежде всего императивно установленными целями его деятельности. Акционерное общество относится к числу коммерческих организаций. Соответственно извлечение прибыли преследуется акционерным обществом в качестве основной цели его деятельности (п.1 ст.50 ГК).

Исходя из этого, основным общим интересом акционерного общества можно считать его долгосрочный коммерческий успех, основанный на стабильности, прибыльности и рентабельности его деятельности. Понимаемый таким образом интерес общества должен служить главным и неизменным ориентиром для членов его органов управления или управляющей организации.

2. Обязанность действовать в интересах общества не исключает значительной свободы усмотрения единоличных органов или управляющих при определении этих интересов в конкретном случае. Однако такая свобода не безгранична, т.е. правила игры не устанавливаются самими управляющими. Границей усмотрения служат, разумеется, общие интересы общества. Актуальные интересы не могут им противоречить. Именно поэтому определение интересов общества в конкретном случае сопряжено с ответственностью единоличного исполнительного органа, членов коллегиального исполнительного органа, членов совета директоров (наблюдательного совета) и управляющей организации за принятие решения, противоречащего общим интересам общества и, следовательно, принципу добросовестности и разумности. Скажем, если единоличным исполнительным органом или управляющей организацией будет заключен от имени общества договор, связанный с неоправданным риском или заведомо влекущий убытки общества, управляющая организация нарушит тем самым обязанность действовать в интересах общества. Их ложное понимание не должно быть признано при этом оправданием, не снимает вины и не освобождает управляющего от ответственности.

3. Следование интересам хозяйственного общества предполагает лояльность по отношению к нему. Положение ст.71 Закона об АО закрепляет обязанность перечисленных лиц проявлять лояльность по отношению к обществу. По мнению М.И. Брагинского, для управляющих недопустимо действовать даже в интересах, просто не совпадающих с интересом общества*(24).

Предъявление к должностным лицам требования лояльности по отношению к обществу обусловлено уже самой ролью органов управления. Принцип лояльности управляющих известен праву и законодательствам многих развитых стран. Соответствующие правила поведения директоров детально разработаны в корпоративном праве США ("corporate opportunity doctrine"). Они восприняты также правовыми системами континентального права, в частности акционерным правом Германии.

В научной правовой литературе достаточно подробно разработан этот вопрос*(25)

А. Лояльность по отношению к обществу подразумевает запрет на использование управляющими их положения в обществе в личных целях, недопустимость обогащения за счет общества, в том числе путем совершения с ним сделок, а также обращения в свою пользу коммерческих шансов общества. Это касается как ситуации, когда управляющий не может способствовать совершению сделок с заинтересованностью, применительно к ст.83 ФЗ "Об акционерных обществах" в нарушение существующего порядка их совершения, так и ситуации, когда, располагая информацией о возможности заключения на выгодных условиях договора, предмет которого относится к сфере интересов общества, управляющий не вправе воспользоваться этой информацией в личных целях, например приняв самостоятельное (от своего имени) участие в указанном договоре. Он поступит добросовестно, если будет содействовать использованию обществом шансов на совершение выгодной сделки.

Б. Лояльность по отношению к обществу обязывает управляющих хранить перед третьими лицами молчание об информации, составляющей коммерческую тайну общества*(26), и о любой другой информации, в нераспространении которой оно заинтересовано. При этом третьими лицами должны, по общему правилу, признаваться все, кроме самих управляющих общества и отдельных лиц, в получении которыми соответствующей информации общество определенно заинтересовано. Определение информации, составляющей коммерческую тайну, дается в п.1 ст.139 ГК РФ*(27)

В отличие от нее иная информация, в нераспространении которой заинтересовано общество, может быть известна или доступна неопределенному кругу лиц. Заинтересованность общества в нераспространении конкретной информации не может быть ограничена заранее каким-либо перечнем сведений и подлежит в каждом случае объективному выяснению. Источник и обстоятельства получения информации не влияют на рассматриваемую обязанность управляющих*(28)

Следовательно, она распространяется и на информацию, полученную управляющими вне связи с их деятельностью в обществе.

В. Норму ст.71 Закона, согласно которой управляющие должны действовать в интересах общества "при осуществлении своих прав и исполнении обязанностей", не следует толковать ограничительно. Принцип лояльности действует для управляющих и тогда, когда они временно не осуществляют своих функций, например когда управляющие, состоящие с обществом в трудовых отношениях, находятся в отпуске. После прекращения полномочий управляющего требование лояльности, как представляется, распространяется на него в том смысле, что он не вправе без позволения общества воспользоваться в своих личных интересах или в интересах третьих лиц результатами своей деятельности как управляющего, прошлым положением в обществе. Например, бывшим управляющим не может быть использована в личных целях информация, ставшая известной ему в силу прошлой деятельности.

Добросовестность и разумность

1. Гражданское законодательство не дает определений добросовестности и разумности ни в общем, ни применительно к принципам деятельности и ответственности управляющих.

2. При определении добросовестности и разумности не следует отказываться от анализа и, возможно, частичного заимствования (продуманного, а не прямого формального заимствования) зарубежного опыта. Так, в основу достаточно развитых правил, применяемых в отношении директоров корпораций в праве США, положены сравнимые с российскими понятия и термины ("diligence", "care"). То же самое можно сказать, например, и о праве Германии: управляющим акционерных обществ вменена здесь "обязанность проявления заботливости" ("Sorgfaltspflicht").

3. Представляется, что добросовестным должен считаться управляющий, полноценно использующий свои трудовые силы, способности, знания и опыт на благо акционерного общества. При этом добросовестный управляющий обязан прилагать все усилия к тому, чтобы его деятельность оптимально соответствовала интересам общества.

4. Необходимым условием добросовестности является, разумеется, надлежащее исполнение управляющим его обязанностей, предусмотренных нормами ГК, Закона, других законодательных и иных правовых актов, уставом общества, его внутренними документами, а также договором с этим управляющим. Исключение составляют лишь случаи, когда какая-либо конкретная обязанность входит в противоречие с принципом добросовестности и разумности.

5. Добросовестность и разумность управляющего предполагают, в частности, самостоятельную оценку им того, насколько его способности, знания и опыт достаточны для надлежащего осуществления соответствующих функций в конкретном акционерном обществе. Если названные качества отсутствуют или недостаточны, лицо не должно соглашаться с наделением его полномочиями управляющего либо, если недостаток или утрата этих качеств обнаружились впоследствии, должно сложить с себя указанные полномочия. Данное правило не распространяется на случаи решения управляющим весьма специальных вопросов (например, требующих особых познаний в той или иной области права). Перед принятием таких решений добросовестный и разумный управляющий обязан, тем не менее, позаботиться о получении консультации компетентного специалиста. Думается, что пренебречь указанной консультацией можно только тогда, когда в интересах общества требуется действовать немедленно и для ее получения не остается времени.

6. Добросовестный и разумный управляющий должен действовать с учетом положительной практики хозяйственной деятельности, принимая решения, не влекущие неоправданных рисков для общества, нормальный результат которых предсказуем.

7. Необходимым условием добросовестности и разумности управляющих является обеспечение ими соблюдения обществом и соблюдение при управлении обществом пределов осуществления гражданских прав. Указанный запрет злоупотребления правом охватывает случаи, когда имеет место нарушение не определенного специальной юридической нормой общего назначения субъективного права*(29), в частности в соответствии с п.1 ст.10 ГК*(30)

8. В случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются. При этом закон служит источником, устанавливающим некоторые конкретные пределы осуществления гражданских прав, не допускаются использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, злоупотребление доминирующим положением на рынке, действия, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Ясно, что соблюдение пределов осуществления гражданских прав не только не противоречит интересам общества, но и является их составляющей.

Нарушение описанных требований неразрывно связано с нормами об их ответственности перед обществом, что и представляет собой вторую часть ответа об ответственности управляющей организации (управляющего). Согласно п.2 ст.71, управляющая организация несет ответственность перед обществом за убытки, причиненные обществу ее виновными действиями (бездействием), если иные основания и размер ответственности не установлены федеральными законами. При определении оснований и размера ответственности управляющей организации должны быть приняты во внимание обычные условия делового оборота и иные обстоятельства, имеющие значение для дела (п.3 ст.71). При этом общество или акционер (акционеры), владеющий (владеющие) в совокупности не менее чем 1% размещенных обыкновенных акций общества, вправе обратиться в суд с иском о возмещении убытков, причиненных обществу управляющей организацией.

Анализируя основания и виды ответственности управляющей организации, некоторые авторы, на мой взгляд, применяют к управляющей организации (управляющему) нормы, которые не имеют распространения на ее деятельность. Так, в литературе была высказана точка зрения о том, что договор с управляющей организацией относится к числу договоров, создающих отношения подчинения и переводящих взаимоотношения управляющего и управляемого обществ в разряд взаимоотношений основного и дочернего обществ*(31)

Но в таком случае, согласно п.3 ст.6 ФЗ "Об акционерных обществах", если основное общество имеет право, предусмотренное договором с дочерним обществом или его уставом, давать дочернему обществу обязательные для последнего указания, то основное общество отвечает солидарно с дочерним обществом по сделкам, заключенным последним во исполнение таких указаний. Следовательно, в контексте приведенной точки зрения управляющая организация должна нести солидарно с управляемой организацией ответственность по сделкам, заключенным управляемой организацией. Так ли это?

Согласно п.1 ст.105 ГК РФ и п.2 ст.6 ФЗ "Об акционерных обществах" общество признается дочерним, если другое (основное) хозяйственное общество (товарищество) в силу преобладающего участия в его уставном капитале, либо в соответствии с заключенным между ними договором, либо иным образом имеет возможность определять решения, принимаемые таким обществом.

Пленум Верховного Суда РФ и Пленум Высшего Арбитражного Суда РФ в п.31 совместного постановления от 1 июля 1996 г. N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" указали, что взаимоотношения двух хозяйственных обществ могут рассматриваться как взаимоотношения основного и дочернего обществ. В том числе и применительно к конкретной сделке, в случае когда основное общество имеет возможность определять решения, принимаемые дочерним, либо давать обязательные для него указания.

Как следует из данных положений, во всех случаях признания общества дочерним определяющим критерием такого признания выступает возможность основного общества определять решения, принимаемые дочерним обществом. Следовательно, речь идет о двух самостоятельных субъектах гражданского права, одно из которых (основное общество) своей волей воздействует на волю другого лица (дочернего общества). Однако при заключении договора с управляющей организацией воля управляющей организации является волей самого управляемого общества. Управляющая организация в рамках переданных ей полномочий, выполняя функции исполнительного органа, самостоятельно приобретает права и принимает обязанности для управляемого общества, при этом, не определяя решения, принимаемые управляемым обществом, непосредственно принимает решения от его имени. Кроме этого, управляемая организация, реализуя полномочия единоличного исполнительного органа управляемой организации и действуя от ее имени, не является в этом случае самостоятельным субъектом гражданских отношений.

Таким образом, отношения управляющей и управляемой организаций нельзя рассматривать как отношения между основным и дочерним обществами. Следовательно, управляющая организация не несет солидарной ответственности по сделкам, совершенным от имени управляемой организации.

С.Д. Могилевский,

доктор юридических наук

"Гражданин и право", N 4, 5, июль - октябрь 2003 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Надо отметить, что ФЗ "Об акционерных обществах" в старой редакции (т.е. до вступления в силу ФЗ "О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон "Об акционерных обществах"" от 7 августа 2001 г. N 120-ФЗ) предусматривал возможность передачи полномочий не только единоличного, но коллегиального органа управляющей организации или управляющему.

*(2) См.: Степанов Д. Компания, управляющая хозяйственным обществом // Хозяйство и право. 2000. N 10. С.68.

*(3) Мейер Д.И. Русское гражданское право: в 2-х ч. Ч.1 (по исправленному и дополненному 8-му изданию 1902 г.). М.: Статут, 1997. С.126.

*(4) Трубецкой Е.Н. Энциклопедия права. Спб.: Юридический институт, 1998. С.142. (Серия "Классики русской философии права").

*(5) См.: Гражданское право: В 2-х т. Т. 1: Учебник / Отв. ред. Е.А. Суханов. 2-е изд., перераб. и доп. М., 1998; Гражданское право: Учебник. Часть первая / Под общей ред. Т.И. Илларионовой, Б.М. Гогало, В.А. Плетнева. М., 1998; Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей. М., 1995; Могилевский С.Д. Органы управления хозяйственными обществами: правовой аспект. М., 2001.

*(6) Подробнее об этом см., например: Гражданское право: Учебник: В 2 т. / Под ред. Е.А. Суханова. 2-е изд. М., 1998. Т. 1. С.59-62.

*(7) См.: Постановление от 17 августа 1999 г. N 2083/99 // Вестник ВАС РФ. 1999. N 11. С.41-42.

*(8) См.: Постановление от 27 января 1998 г. N 7035/97 // Вестник ВАС РФ. 1998. N 5. С.85-86.

*(9) См., например: Иоффе О.С. Советское гражданское право. Спб.: Изд-во Ленинградского университета, 1958. С.160; Новицкий И.Б. Советское гражданское право. Т.1. М.: Госюриздат, 1959. С.189; Рясенцев В.А. Советское гражданское право. Т.1. М.: Юридическая литература, 1965. С.223; Куник Я.А. Советское гражданское право. М.: Госюриздат, 1961. С.96, и др.

*(10) Черепахин Б.Б. Органы и представители юридического лица // Труды по гражданскому праву. М., 2001. С.472.

*(11) Юдельсон К.С. Советский гражданский процесс. М.: Госюриздат, 1956. С.96.

*(12) Козлов А.Ф. Советское гражданское процессуальное право / Под ред. К.С. Юдельсона. М.: Юридическая литература, 1965. С.102, 107.

*(13) См.: Шерешевский И.В. Представительство (Поручение и доверенность). М.: Право и жизнь, 1925. С.6.

*(14) См.: Гражданское право. Т.I. М.: Юриздат, 1944. С.213.

*(15) Братусь С.Н. Субъекты гражданского права. М.: Госюриздат, 1950. С.201, 204 и др.

*(16) См.: Ландкоф С.Н. Основы цивильного права. Киев: Радянська школа, 1948. С.123; Радянське право. Киев: Видавницство Киевского университета, 1967. С.150.

*(17) См.: Чечот Д.М. Участники гражданского процесса. М.: Госюриздат, 1960. С.145.

*(18) Арбитражная практика по гражданским делам: Конспективный указатель по тексту Гражданского кодекса. М.: Статут, 2000. С.69.

*(19) См.: Брагинский М.И. Договор поручения и стороны в нем // Вестник ВАС РФ. 2001. N 4.

*(20) См.: Ведомости Верховного Совета Российской Федерации. 1998. N 10. Ст.357.

*(21) Брагинский М.И. Указ. изд.

*(22) Из этого исходит М.И. Брагинский (см.: Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей / Под ред. М.И. Брагинского. М., 1995. С.85).

*(23) См.: Гражданский кодекс Российской Федерации. Часть первая. Научно-практический комментарий / Отв. ред. Т.Е. Абова, А.Ю. Кабалкин, В.П. Мозолин. М., 1996; Шиткина И. Соотношение интересов различных групп акционеров и менеджеров в управлении акционерным обществом // Хозяйство и право. 1998. N 11-12; Комментарий Федеральному закону "Об акционерных обществах" / Под общ. ред. М.Ю. Тихомирова. М., 1996; Сыродоева О.Н. Акционерное право США и России (сравнительный анализ). М., 1996; Комментарий к Федеральному закону об обществах с ограниченной ответственностью / Под ред. М.Ю. Тихомирова. М., 1998; Иванов И.Л. Ответственность управляющих перед акционерным обществом (опыт России и Германии) // Государство и право. 1998. N 11; он же. Принципы деятельности управляющих акционерного общества // Журнал российского права. 1999. N 5-6; Федеральный закон "Об акционерных обществах". Практический комментарий к применению // Бюллетень "Правовые нормы о предпринимательстве". Практикум акционирования. Спец. вып., 1996; Комментарий части первой Гражданского кодекса Российской Федерации для предпринимателей.

*(24) См.: Комментарий части первой Гражданского кодекса для предпринимателей. С.85-86.

*(25) См.: Иванов Л.И. Принципы деятельности...

*(26) На эту обязанность управляющих указывает В.В. Залесский (см.: Комментарий к Федеральному закону об акционерных обществах. С.279)

*(27) Статья 139. Служебная и коммерческая тайна.

1. Информация составляет служебную или коммерческую тайну в случае, когда информация имеет действительную или потенциальную коммерческую ценность в силу неизвестности ее третьим лицам, к ней нет свободного доступа на законном основании и обладатель информации принимает меры к охране ее конфиденциальности. Сведения, которые не могут составлять служебную или коммерческую тайну, определяются законом и иными правовыми актами.

2. Информация, составляющая служебную или коммерческую тайну, защищается способами, предусмотренными настоящим Кодексом и другими законами.

Лица, незаконными методами получившие информацию, которая составляет служебную или коммерческую тайну, обязаны возместить причиненные убытки. Такая же обязанность возлагается на работников, разгласивших служебную или коммерческую тайну вопреки трудовому договору, в том числе контракту, и на контрагентов, сделавших это вопреки гражданско-правовому договору.

*(28) См.: Комментарий к Федеральному закону об акционерных обществах.

*(29) См.: Грибанов В.П. Пределы осуществления и защиты гражданских прав. М., 1972. С.10, 34-36.

*(30) Статья 10. Пределы осуществления гражданских прав.

1. Не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке.

2. В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права.

*(31) См.: Гражданское право / Под ред. Е.А. Суханова. М., 1988. Т.1. С.241.