Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 2 октября 2020 г. N Ф08-7808/20 по делу N А32-12456/2018

г. Краснодар

02 октября 2020 г.

Дело N А32-12456/2018

Резолютивная часть постановления объявлена 30 сентября 2020 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 2 октября 2020 года.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Гиданкиной А.В., судей Калашниковой М.Г. и Мацко Ю.В., при участии в судебном заседании от публичного акционерного общества "Транскапиталбанк" - Воробьевой Е.В. (доверенность от 13.08.2019), в отсутствие Дроздова В.В., иных участвующих в деле лиц, извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе путем размещения информации в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу Дроздова В.В. на определение Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.07.2020 по делу N А32-12456/2018, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) индивидуального предпринимателя Меньшикова А.Г. (далее - должник) Дроздов В.В. обратился в арбитражный суд с требованиями, уточненными в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс): о признании права собственности на квартиру N 15 с кадастровым номером 23:38:0103002:2936 общей площадью 65,9 кв. м, жилой 22,4 кв. м, площадь лоджий 10,9 кв. м (5,5 кв. м и 5,4 кв. м), назначение: жилое, этаж N 2, по адресу: Краснодарский край, г. Армавир, ул. Односторонняя, д. 18, кв. N 15 (далее - квартира N 15); о признании обременения в виде ипотеки в пользу ПАО "Транскапиталбанк" (далее - банк) по договору об ипотеке от 14.03.2014 N /ДИ/2, дата регистрации 30.11.2015, номер регистрации 23-23/037-23-23-37/001/2014-142/12 в отношении квартиры N 15 отсутствующим;

о признании недействительным дополнительного соглашения от 28.12.2015 N 7 к договору об ипотеке от 13.03.2014 N /ДИ/2, заключенного банком и должником в части квартиры N 15; об исключении квартиры N 15 из конкурсной массы должника;

об обязании Управления Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю (Межмуниципальный отдел по г. Армавиру и Новокубанскому району) зарегистрировать за Дроздовым В.В. право собственности на квартиру N 15, прекратив обременение в виде залога по договору об ипотеке от 13.03.2014 N/ДИ/2, регистрационная запись от 30.11.2015 N 23-23/037-23-23-37/001/2014-142.

Также в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника банк обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительным договора купли-продажи от 19.07.2017, заключенного должником и Дроздовым В.В.

Определением суда от 11.11.2019 заявление банка принято к производству и на основании части 2.1 статьи 130 Кодекса объединено в одно производство с заявлением Дроздова В.В.

Определением суда от 11.06.2020, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 24.07.2020, заявление банка удовлетворено; признан недействительным договор купли-продажи от 19.07.2017, заключенный должником и Дроздовым В.В., применены последствия недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу должника квартиры N 15; в удовлетворении заявления Дроздова В.В. отказано.

В кассационной жалобе Дроздов В.В. просит принятые судебные акты отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных им требований и об отказе в удовлетворении требований банка. По мнению заявителя, суды нарушили нормы материального и процессуального права. Податель жалобы указывает, что денежные средства должнику по договору долевого участия в строительстве для приобретения спорной квартиры оплачены в полном объеме, то обстоятельство, что должником не исполнены обязательства по кредитному договору, не является достаточным основанием для отказа в удовлетворении требований Дроздова В.В., поскольку ответственность за неправомерное поведение должника не может быть возложена на гражданина - участника строительства; должник незаконно зарегистрировал право собственности на спорную квартиру, поскольку она по окончании строительства подлежала передаче в собственность Дроздову В.В. Таким образом, заявитель полагает, что должник, не имея на то законных оснований, передал квартиру в залог банку по дополнительному соглашению N 7; указывает на то, что при внесении в ЕГРН записей об образовании самостоятельных объектов недвижимости прекращено право собственности на объект в целом ввиду утраты зданием правового режима объекта недвижимости, при завершении строительства такой объект недвижимости как жилой дом (готовность 56%) перестал существовать, ввиду чего предмет залога утрачен.

В отзыве на кассационную жалобу банк просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представитель банка поддержал доводы отзыва.

Изучив материалы дела, оценив доводы кассационной жалобы и отзыва, выслушав пояснения представителя банка, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что обжалуемые судебные акты надлежит оставить без изменения.

Как видно из материалов дела, банк обратился в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом). Определением суда от 21.09.2018 требования кредитора признаны обоснованными, в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден Абросимов А.М.

Определением суда от 06.03.2019 при рассмотрении дела о признании должника несостоятельным (банкротом) применены правила параграфа 7 главы IX Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве).

Решением суда от 19.03.2019 должник признан несостоятельным (банкротом), введена процедура реализации имущества, финансовым управляющим утвержден Абросимов А.М.

Суды установили, что 13.03.2014 банк и Мартиросян Р.К. заключили договор об открытии кредитной линии и предоставлении кредита N 007-2014/ЛВ (далее - кредитный договор), по условиям которого банк предоставил должнику кредит в виде кредитной линии с лимитом выдачи в размере 50 млн рублей. В обеспечение исполнения обязательств по кредитному договору Мартиросян Р.К. и банк заключили договор об ипотеке от 13.03.2014 N 007-2014/ДИ/2 от 13.03.2014 (далее - договор об ипотеке), в соответствии с которым в залог банку передан незавершенный строительством объект (жилой дом) готовностью 56% и земельный участок площадью 2453 кв. м, расположенный по адресу: г. Армавир, ул. Односторонняя, 18. Договор об ипотеке надлежащим образом зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю 14.03.2014 за номером 23-23-37/001/2014-142.

В период действия договора об ипотеке право собственности на указанное заложенное имущество по адресу с согласия банка и сохранением обременения в виде залога перешло от Мартиросяна Р.К. (первоначальный залогодатель) к должнику в следующем порядке: 80/100 долей в праве общей долевой собственности на основании договора купли-продажи от 12.05.2014 и договора купли-продажи от 12.05.2014, дата перехода права 22.07.2014; 20/100 долей в праве общей долевой собственности на основании договора купли-продажи от 12.03.2015, дата перехода права 16.04.2015 (на объект незавершенный строительством) и 21.04.2015 (на земельный участок).

21 апреля 2014 года Дроздов В.В. и должник составили договор участия в строительстве многоквартирного жилого дома, по условиям которого должник обязался в предусмотренный договором срок своими силами и (или) с привлечением других лиц построить (создать) многоквартирный дом и после получения разрешения на ввод его в эксплуатацию передать объект долевого строительства заявителю, а заявитель, выступая участником долевого строительства, обязался уплатить обусловленную цену договора, указанную в пункте 3.2 договора и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирного дома. Объектом строительства по договору от 21.04.2014 выступало жилое помещение, имеющее следующее предварительное описание: г. Армавир, ул. Односторонняя, 18, будущий номер помещения 12, этаж 2, проектируемая площадь квартиры 76,3 кв. м. Согласно пункту 3.2 договора цена договора составляет 1550 тыс. рублей. Денежные средства переданы Дроздовым В.В. должнику в сумме 1550 тыс. рублей, что подтверждается распиской о получении денежных средств (т. 2, л. д. 120).

Суды установили, что решением Армавирского городского суда Краснодарского края от 08.07.2015 по делу N 2-2037/2015 и определением Армавирского городского суда Краснодарского края от 13.11.2015 за должником признано право собственности на отдельные квартиры, расположенные в оконченном строительством многоквартирном жилом доме по адресу: г. Армавир, ул. Односторонняя, д. 18. По результатам технической инвентаризации при постановке на кадастровый учет квартира N 12 имеет следующие технические характеристики: квартира площадью 65,2 кв. м, этаж 2; назначение жилое, кадастровый номер 23:38:0103002:279, расположенная по адресу: Краснодарский край, г. Армавир, ул. Односторонняя, д. 18, кв. 15, что отражено в кадастровом паспорте от 13.10.2015 N 2343/12/15-1166281. Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Краснодарскому краю 30.11.2015 произведена государственная регистрация права собственности должника на спорную квартиру N 15 за номером регистрации 2323/037-23/037/600/2015-739/1, а также произведена регистрация ипотеки в пользу банка (запись N 23-23/037-23-23-37/001/2014-142/16).

В последующем, 19.07.2017 должник и Дроздов В.В. заключили договор купли-продажи, в соответствии с которым должник обязался передать в собственность Дроздову В.В. квартиру N 15. В соответствии с пунктом 5.1 договора от 19.07.2017 заявитель внес денежные средства в размере 1550 тыс. рублей при подписании договора.

Полагая, что обязанность по оплате жилого помещения исполнена Дроздовым В.В. в полном объеме, жилое помещение передано во владение Дроздову В.В., однако регистрация перехода права собственности в пользу заявителя не осуществлена, Дроздов В.В. в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) должника обратился в суд с заявлением о признании за ним права собственности на квартиру N 15, признании недействительной и погашении записи об ипотеке в пользу банка.

Банк, полагая, что договор купли-продажи от 19.07.2017, заключенный должником и Дроздовым В.В., является недействительным, обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

При принятии судебных актов, суды руководствовались статьями 65, 71 и 223 Кодекса, статьями 32, 201.1, 201.5 Закона о банкротстве, статьями 164, 308, 345, 352, 433 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс), статьями 1, 4, 27 Федерального закона от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации", статьями 37, 39, 43 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", разъяснениями постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.02.2011 N 10 "О некоторых вопросах применения законодательства о залоге".

В рассматриваемом случае суды пришли к выводу о том, что договор участия в долевом строительстве от 21.04.2014 совершен не по правилам Закона об участии в долевом строительстве, процедуру обязательной государственной регистрации договор не прошел.

Судебной практикой выработан подход, согласно которому отсутствие государственной регистрации договора само по себе не может являться основанием для неисполнения достигнутого сторонами соглашения, но при этом права сторон по такому договору в отсутствие государственной регистрации не могут быть противопоставлены третьим лицам.

При вынесении судебного акта суды исходили из положений пункта 2 статьи 43 Закона об ипотеке с учетом условий договора об ипотеке от 13.03.2014 N 007-2014/ДИ/2 (пункты 1.5 и 4.3.2), согласно которым отчуждение предмета ипотеки допускается только на основании предварительного письменного согласия залогодержателя. При этом материалами дела подтверждено, что банк своего согласия должнику на заключение с Дроздовым В.В. договора участия в строительстве многоквартирного дома от 21.04.2014 и договора купли-продажи от 19.07.2017 не предоставлял и о факте совершения указанных договоров не уведомлялся.

Суды исследовали представленные в дело доказательства по правилам статьи 71 Кодекса, учитывая конкретные обстоятельства рассматриваемого спора, признали незаконным отчуждение имущества, находящегося в залоге, без согласия залогодержателя.

Суды установили, что соответствующая запись об ипотеке имущества в пользу банка содержалась в ЕГРН как на момент совершения между должником и Дроздовым В.В. договора участия в строительстве многоквартирного дома от 21.04.2014, так и на момент заключения между данными лицами договора купли-продажи от 19.07.2017. Материалами дела подтверждено, что сведения о регистрации в пользу банка ипотеки всего строящегося жилого дома и земельного участка по адресу: г. Армавир, ул. Односторонняя, д. 18 внесены в ЕГРН 14.03.2014. Впоследствии, одновременно с государственной регистрацией права собственности должника на спорную квартиру N 15, в ЕГРН 30.11.2015 также произведена соответствующая запись об ипотеке жилого помещения в пользу банка.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 Кодекса, суды сделали вывод о том, что основанные на договорах обязательственные права заявителя к должнику не могут быть противопоставлены добросовестному третьему лицу - банку, чье право залога на момент совершения между заявителем и должником сделок уже было надлежащим образом зарегистрировано и в установленном законом порядке содержалось в ЕГРН, о чем заявителю, как лицу, имеющему намерение приобрести объект недвижимости, могло и должно было быть известно. Так, пунктом 1.3 заключенного должником и Дроздовым В.В. договора купли-продажи от 19.07.2017 прямо предусматривалось, что спорная квартира N 15 находится в залоге у банка в силу договора об ипотеке от 13.03.2014 N 007-2014/ДИ/2, N записи 23-23/037-23-37/001/2014-142 от 30.11.2015. С учетом указанного обстоятельства, как правильно указали суды, Дроздову В.В. было известно о том, что имущество находится в залоге у банка, а также о том, что залогодержатель своего согласия на заключение данной сделки не давал.

Суды обоснованно отклонили доводы Дроздова В.В. о том, что договор купли-продажи от 19.07.2017 по своей правовой природе является только лишь передаточным актом, поскольку данные доводы не нашли своего подтверждения при рассмотрении спора.

Суды также обоснованно отклонили доводы Дроздова В.В. о том, что изменение характеристик заложенного объекта недвижимости является основанием для прекращения залогового обременения банка, а равно и основанием для признания его отсутствующим, а также погашения в ЕГРН регистрационной записи об ипотеке, поскольку данные доводы основаны на неверном толковании норм материального права.

Суды исследовали представленные в дело доказательства по правилам статьи 71 Кодекса и сделали вывод о том, что материалами дела подтверждается, что в период действия договора об ипотеке должником произведено как фактическое завершение строительства ранее заложенного неоконченного строительством объекта - многоквартирного жилого дома, так и последующее его юридическое разделение на соответствующие части - квартиры. При этом совокупность всех образованных помещений составляет целиком тот самый объект, который изначально передавался в залог банку как объект незавершенного строительства.

Действующее законодательство не предусматривает погашение регистрационным органом сделанной им в Едином реестре записи о регистрации договора об ипотеке объекта незавершенного строительства в случае завершения его строительства. По смыслу гражданского законодательства залог рассматривается как "право на ценность заложенного имущества", которое должно сохраняться при различных трансформациях предмета залога до тех пор, пока будет существовать фактический или юридический заменитель этой ценности (эластичность залога).

Ссылка Дроздова В.В. на положения подпункта 3 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса как на обоснование своей позиции относительно гибели заложенного имущества и прекращения залога банка правомерно отклонена судами. Изменение предмета ипотеки в период действия договора об ипотеке не означает ни физической, ни юридической гибели предмета залога, которая по смыслу подпункта 3 пункта 1 статьи 352 Гражданского кодекса влечет прекращение залога. Поскольку в залоге у банка находились земельный участок и незавершенный строительством многоквартирный дом в целом, то выделение из него отдельных квартир, каждой из которых присвоен кадастровый номер и на каждую из которых зарегистрировано право собственности должника, подразумевает автоматическую трансформацию залога на выделенные части (квартиры). Отклоняя доводы заявителя, суды указали, что для обеспечения сохранения ипотеки в пользу банка в отношении измененного (трансформированного) объекта залога - жилых помещений (квартир), заключение к договору об ипотеке какого-либо дополнительного соглашения о внесении в него соответствующих изменений не требовалось. При таких обстоятельствах вопрос о необходимости проведения в отношении дополнительного соглашения от 28.12.2015 N 7 к договору об ипотеке процедуры государственной регистрации также не имеет правого значения, так как вне зависимости от факта его заключения залог банка (в том числе и в части спорной квартиры N 15) в любом случае продолжает действовать, основания считать его прекратившимся отсутствуют. Сохранение права залога банка не ставится в зависимость от факта заключения данного дополнительного соглашения, поскольку в силу прямого указания закона при регистрации должником права собственности на квартиры, входящие в состав жилого дома, ранее переданного банку в залог в качестве объекта незавершенного строительством, одновременно в ЕГРН автоматически подлежат внесению также и записи об ипотеке этих жилых помещений в пользу банка. При залоге квартиры одновременно считается заложенной также и соответствующая доля в праве собственности на общее имущество в многоквартирном доме (включая и земельный участок), размер которой пропорционален размеру общей площади указанного жилого помещения.

Суды обоснованно отклонили довод заявителя об отсутствии в ЕГРН записи об ипотеке в пользу банка всего земельного участка, расположенного по адресу:

г. Армавир, ул. Односторонняя, д. 18, поскольку не имеет правового значения, исходный объект залога был трансформирован с сохранением обременения в пользу банка.

Ссылку заявителя на положение части 8 статьи 13 Закона об участии в долевом строительстве суды признали несостоятельной. Суды указали, что защита прав участника долевого строительства, не обеспечившего проведение государственной регистрации договора, не может быть противопоставлена интересам добросовестного третьего лица, чье право залога своевременно прошло государственную регистрацию, запись о чем открыто и общедоступно содержится в ЕГРН.

Суды исследовали представленные в дело доказательства по правилам статьи 71 Кодекса, учитывая конкретные обстоятельства рассматриваемого спора, пришли к выводу о том, что заявление Дроздова В.В. о признании за ним права собственности на квартиру N 15 и признании недействительной ипотеки в пользу банка не подлежит удовлетворению.

Законом о банкротстве предусмотрено, что кредиторами в деле о банкротстве застройщика могут быть заявлены как требования о передаче жилых помещений (статья 201.6), так и денежные требования (статья 201.5).

Суды установили, что должник получил от Дроздова В.В. денежные средства в размере 1550 тыс. рублей в счет оплаты по договору участия в строительстве многоквартирного дома от 21.04.2014 и договору купли-продажи от 19.07.2017.

Как правильно указали суды, поскольку заявителем подтвержден факт несения расходов, Дроздов В.В. в рамках настоящего дела о несостоятельности (банкротстве) вправе предъявить свои денежные требования, основанные на факте предоставления должнику денежных средств.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств (часть 1 статьи 65, части 1 - 5 статьи 71 Кодекса).

Приведенные в кассационной жалобе доводы аналогичны доводам апелляционной жалобы, являлись предметом рассмотрения судов первой и апелляционной инстанций, получили надлежащую правовую оценку в мотивировочной части обжалуемых судебных актов и выводов судов не опровергают, а по существу сводятся к несогласию заявителя с оценкой судами обстоятельств дела. Между тем, иная оценка заявителем кассационной жалобы установленных судами обстоятельств, а также иное толкование Закона не свидетельствуют о нарушении судами норм права и не могут служить основанием для отмены судебных актов. Нарушения, предусмотренные статьей 288 Кодекса, не установлены.

Руководствуясь статьями 284, 286 - 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Краснодарского края от 11.06.2020 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 24.07.2020 по делу N А32-12456/2018 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

А.В. Гиданкина

Судьи

М.Г. Калашникова Ю.В. Мацко