Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 9 апреля 2021 г. N Ф08-972/21 по делу N А63-13115/2014

г. Краснодар

09 апреля 2021 г.

Дело N А63-13115/2014

Резолютивная часть постановления объявлена 6 апреля 2021 г.

Постановление в полном объеме изготовлено 9 апреля 2021 г.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Гиданкиной А.В., судей Герасименко А.Н. и Калашниковой М.Г., при участии в судебном заседании от общества с ограниченной ответственностью сельскохозяйственного предприятия "Южная губерния" - Ефановой Н.И. (доверенность от 21.01.2020), от конкурсного управляющего ОАО "ЮгРосПродукт" Харланова А.Л. - Пащенко И.В. (доверенность от 24.12.2020), в отсутствие иных участвующих в деле о банкротстве лиц, извещенных о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу общества с ограниченной ответственностью сельскохозяйственного предприятия "Южная губерния" на определение Арбитражного суда Ставропольского края от 09.07.2020 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.12.2020 по делу N А63-13115/2014, установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ОАО "ЮгРосПродукт" (далее -должник) конкурсный управляющий должника Харланов А.Л. (далее - конкурсный управляющий) обратился с заявлением о признании недействительными договоров купли-продажи от 28.02.2011 N 28/02/11, от 01.03.2012 б/н, от 25.04.2012 N 25-04-12-12, от 23.08.2012 N 23-08, от 28.10.2013 N 28-1, от 28.10.2013 N 28-02/11, от 01.03.2011 N 01-3/11, от 01.10.2013 N 2810-1, договора поставки товара от 30.11.2011 N 30-11, заключенных между должником и ООО "Гелиос" (далее - общество), и применении последствий их недействительности в виде возврата имущества в конкурсную массу должника.

В настоящем обособленном споре рассматривается выделенное требование о признании недействительным договора купли-продажи недвижимого имущества от 01.03.2012, заключенного должником и обществом (далее - договор от 01.03.2012), и применении последствий его недействительности.

Определением от 29.08.2019 суд принял уточненные требования конкурсного управляющего о признании недействительной сделки должника, заявление об истребовании из чужого незаконного владения ООО СХП "Южная губерния" (далее - кооператив) жилого дома с кадастровым номером 26:01:090510:232 и земельного участка с кадастровым номером 26:01:090512:4, расположенных по адресу:

с. Красногвардейское, ул. Орджоникидзе, 105, привлек к участию в обособленном споре в качестве заинтересованного лица (ответчика) кооператив.

Кооператив обратился в суд со встречным иском о признании его добросовестным приобретателем недвижимого имущества: жилого дома оператора, кадастровый номер 26:01:090510:232, площадью 153,5 кв. м и земельного участка, кадастровый номер 26:01:090512:4, площадью 1497 кв. м, расположенных по адресу: Ставропольский край, с. Красногвардейское, ул. Орджоникидзе, 105.

Определением от 28.05.2020 встречный иск принят к производству.

Определением от 19.03.2020 к участию в рассмотрении заявления конкурсного управляющего привлечена Онуфриева Е.И.

Определением суда от 09.07.2020, оставленным без изменения постановлением апелляционного суда от 01.12.2020, признан недействительным договор купли-продажи недвижимого имущества от 01.03.2012. Суд обязал общество вернуть в конкурсную массу должника недвижимое имущество: автоматическая газораспределительная станция, кадастровый номер 26:01:090519:62, инвентарный номер 6002, ранее присвоенный государственный учетный номер (условный номер) 26:01:090519:0003:6002/81:1000/Г, площадью 38,2 кв. м, расположенная по адресу: Ставропольский край, Красногвардейский район, с. Красногвардейское, земельный участок, категория земель: земли населенных пунктов, вид разрешенного использования: для АГРС, площадь 749 кв. м, кадастровый номер 26:01:090519:3, адрес: установлено относительно ориентира, расположенного в границах участка. Ориентир - газовый участок к югу от автодороги, земли сельской администрации. Почтовый адрес ориентира: Ставропольский край, Красногвардейский район, с. Красногвардейское. Истребовал от кооператива в конкурсную массу должника недвижимое имущество: жилой дом и земельный участок. В удовлетворении встречного иска кооператива отказано.

В кассационной жалобе кооператив просит принятые судебные акты отменить, в удовлетворении заявления конкурсного управляющего отказать, встречный иск удовлетворить. Заявитель считает, что суды нарушили нормы материального права, т. к. суды, не признавая недействительной сделкой договор купли-продажи от 24.06.2019, заключенный между кооперативом и Онуфриевой Е.И., истребует объекты недвижимого имущества кооператива. Заявитель считает, что представленное в материалы дела заключение эксперта от 21.10.2019 N 144.10-19ОС, в котором установлена рыночная стоимость объектов на общую сумму 6070 тыс. рублей, является противоречивым, недостоверным и содержит неточности. По мнению подателя жалобы, сделка по купле-продаже недвижимого имущества от 01.03.2012 б/н совершена в обычной хозяйственной деятельности должника и не превысила 1% стоимости активов должника. Податель жалобы полагает, что конкурсный управляющий не доказал, что спорными сделками причинен вред имущественным правам кредиторов и данная сделка совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов; в материалах дела отсутствуют достаточные доказательства для признания сделки недействительной.

В отзыве на кассационную жалобу конкурсный управляющий просит обжалуемые судебные акты оставить без изменения, жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представители участвующих в деле лиц поддержали доводы жалобы и отзыва.

Изучив материалы дела, оценив доводы кассационной жалобы и отзыва, выслушав пояснения представителей участвующих в деле лиц, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа считает, что обжалуемые судебные акты надлежит оставить без изменения по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, 01.03.2012 должник (продавец) и общество (покупатель) заключили договор купли-продажи недвижимого имущества, по условиям которого должник обязался передать обществу право собственности на следующее недвижимое имущество: автоматическая газораспределительная станция, литер Г, кадастровый (условный) номер 26:01:090519:0003:6002/81:1000/Г, инвентарный номер 6002, общей площадью 37,17 кв. м, адрес: Ставропольский край, Красногвардейский район, с. Красногвардейское (далее - АГРС с. Красногвардейское); земельный участок под АГРС, кадастровый номер 26:01:090519:0003, общей площадью 749 кв. м, категория земель - земли населенных пунктов, вид разрешенного использования - для АГРС, адрес: Ставропольский край, Красногвардейский район, с. Красногвардейское (далее - земельный участок под АГРС); жилой дом оператора, литер А, кадастровый (условный) номер 26:01:090512:0004:6001/81:1000/А, инвентарный номер 6001, общей площадью 153,5 кв. м, адрес: Ставропольский край, с. Красногвардейское, ул. Орджоникидзе, 105 (далее - дом оператора); земельный участок под домом оператора, кадастровый (условный) номер 26:01:090512:0003, общей площадью 749 кв. м, категория земель - земли населенных пунктов, вид разрешенного использования - для дома оператора, кадастровый номер, адрес: Ставропольский край, с. Красногвардейское, ул. Орджоникидзе, 105 (далее - земельный участок под домом оператора).

Суды установили, что указанная в договоре купли-продажи площадь земельного участка под домом оператора - 749 кв. м. не соответствует площади этого участка, указанной в иных документах, в том числе в выписках из ЕГРН от 09.08.2019, от 13.04.2020. Суды сочли, что верная площадь земельного участка под домом оператора составляет 1479 кв. м, в договоре купли-продажи размер указан ошибочно.

Цена недвижимости определена сторонами в размере 2900 тыс. рублей (пункт 1.2 договора купли-продажи).

Платежными поручениями от 27.03.2012 N 191 на сумму 1 956 600 рублей, от 27.03.2012 N 192 на сумму 943 400 рублей общество оплатило цену приобретенной недвижимости.

По акту приема-передачи от 01.03.2012 к договору купли-продажи должник передал, а общество приняло недвижимое имущество.

Переход права собственности на недвижимое имущество зарегистрирован Управлением Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Ставропольскому краю 24.04.2012.

Определением суда от 03.09.2015 в отношении должника введена процедура наблюдения. Решением от 08.12.2016 должник признан несостоятельным (банкротом) с открытием конкурсного производства.

Полагая, что договор купли-продажи является недействительной сделкой на основании статьи 61.2 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), конкурсный управляющий обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования в части, суды руководствовались статьями 65, 71, 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс), статьями 2, 19, 32, 61.1, 61.2, 61.4, 61.6, 131 Закона о банкротстве, статьями 166, 167, 302 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гражданский кодекс), разъяснениями постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"" (далее - постановление N 63), информационного письма Президиума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 13.11.2008 N 126 "Обзор судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения" (далее - информационное письмо N 126).

Суды установили, что договор купли-продажи заключен 01.03.2012, заявление о признании должника банкротом принято к производству определением суда от 28.11.2014, то есть оспариваемая сделка совершена в период подозрительности, предусмотренный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Конкурсный управляющий в обоснование довода о нарушении имущественных прав кредиторов указал на реализацию недвижимого имущества по цене ниже его рыночной стоимости.

Для определения рыночной стоимости недвижимого имущества суд определением от 08.10.2019 назначил судебную экспертизу.

Согласно заключению эксперта от 03.12.2019 N 144.10-19ОС рыночная стоимость недвижимого имущества, являющегося объектом договора купли-продажи, по состоянию на 01.03.2012 составляла 6744 тыс. рублей, включая налог на добавленную стоимость, в том числе АГРС с. Красногвардейское - 4017 тыс. рублей, включая налог на добавленную стоимость, земельного участка под АГРС - 778 тыс. рублей, дома оператора - 395 тыс. рублей, включая налог на добавленную стоимость, земельного участка под домом оператора - 1554 тыс. рублей.

Оценив в порядке статьи 71 Кодекса заключения эксперта, суды пришли к выводу о том, что рыночная стоимость недвижимого имущества: АГРС с. Красногвардейское, земельного участка под АГРС, дома оператора и земельного участка под домом оператора по состоянию на 01.03.2012 составляла 6744 тыс. рублей, что в 2,3 раза превышает цену реализации этого имущества по оспариваемой сделке (2900 тыс. рублей). Как указали суды, такое превышение рыночной стоимости недвижимого имущества цены его реализации является существенным, повлекшим неполучение должником денежных средств в размере 3844 тыс. рублей и, как следствие, нарушение имущественных прав кредиторов должника на удовлетворение своих требований в указанном размере.

Из бухгалтерского баланса должника на 31.12.2013 (принят Межрайонной инспекцией ФНС России N 4 по Ставропольскому краю 31.03.2014, входящий N 27897026) суды установили, что по состоянию на 31.12.2011 должник имел активы балансовой стоимостью 6 484 283 тыс. рублей, в том числе внеоборотные активы стоимостью 3 083 283 тыс. рублей, из них основные средства стоимостью 2 919 696 тыс. рублей. Размер обязательств должника составлял 6 739 104 тыс. рублей, из них 3 621 533 тыс. рублей долгосрочные обязательства и 3 117 571 тыс. рублей краткосрочных 10 обязательств. Чистая прибыль должника за 2011 год выражалась в отрицательной величине и составляла 254 821 тыс. рублей. Чистая прибыль должника по итогам 2012 года также характеризовалась отрицательной величиной и составляла 248 080 тыс. рублей.

Поскольку по состоянию на 31.12.2011 размер обязательств должника на 254 821 тыс. рублей превышал стоимость его активов, суды пришли к верному выводу о наличии у него на дату совершения оспариваемой сделки признаков недостаточности имущества.

Суды установили, что определениями Арбитражного суда Ставропольского края от 08.04.2019, от 10.10.2019, от 14.10.2019, от 05.11.2019, от 18.11.2019, от 20.12.2019, от 19.02.2020 по данному делу установлен факт заинтересованности общества по отношению к должнику.

Исследовав и оценив представленные в дело доказательства в соответствии со статьей 71 Кодекса, суды пришли к выводу о том, что оспариваемая сделка заключена должником с заинтересованным по смыслу статьи 19 Закона о банкротстве по отношению к нему лицом.

Суды также установили, что должник по договору аренды недвижимого имущества от 25.04.2012 N 25/04 получил в аренду от общества дом оператора и АГРС с. Красногвардейское сроком на 11 месяцев. Таким образом, после совершения оспариваемой сделки должник на основании договора аренды продолжил пользоваться АГРС с. Красногвардейское и домом оператора, что, как указали суды, подтверждает вывод о совершении сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов (абзац пятый пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве).

В обоснование довода о совершении оспариваемой сделки с целью нарушения имущественных прав кредиторов конкурсный управляющий также указал на то, что реализация АГРС с. Красногвардейское и дома оператора повлекла утрату имущества, без которого невозможна эксплуатация имущественного комплекса Красногвардейского стеклотарного завода должника.

Суды установили, что должнику на праве собственности принадлежит земельный участок площадью 200 тыс. кв. м, кадастровый номер 26:01:090416:2, и недвижимое имущество, кадастровые номера 26:01:090510:101, 26:01:090510:99, 26:01:090510:98, 26:01:090510:96, 26:01:090510:94, 26:01:090510:100, находящиеся в с. Красногвардейском, ул. Орджоникидзе, 106, составляющие имущественный комплекс Красногвардейского стеклотарного завода (далее - стеклотарный завод).

Из представленной конкурсным управляющим схемы газоснабжения стеклотарного завода суды установили, что на территорию завода природный газ поступает по распределительному газопроводу от газораспределительной станции ПАО "Газпром" через АГРС с. Красногвардейское.

Апелляционный суд обоснованно отклонил довод о том, что на дату заключения договора купли-продажи АГРС с. Красногвардейское являлась недействующим объектом. Из материалов дела о банкротстве должника видно, что производственная деятельность на стеклотарном заводе осуществлялась до 01.04.2019. До 31.12.2018 газоснабжение завода осуществлялось по договору поставки газа от 29.11.2012 N 49-5-0025/13 между ООО "Газпром межрегионгаз Ставрополь" и должником; с 01.01.2019 по 01.04.2019 - по договору от 27.12.2018 N 49-5-0055/19 между ООО "Газпром межрегионгаз Ставрополь" и обществом. В решении Арбитражного суда Ставропольского края от 25.10.2019 по делу N А63-7758/2019, указано, что в настоящее время газоснабжение стеклотарного завода осуществляется через другую газораспределительную станцию, расположенную в с. Красногвардейском и принадлежащую ПАО "Газпром". Вместе с тем, на схеме газоснабжения Красногвардейского стеклотарного завода не отражен распределительный газопровод, проходящий непосредственно от газораспределительной станции ПАО "Газпром" на завод. При этом, как установлено решением суда от 25.10.2019 по делу N А63-7758/2019, отключение спорной ГРС с отсоединением от газопровода - отвода к ГРС с. Красногвардейское не производилось. Поскольку доказательства того, что газоснабжение стеклотарного завода осуществлялось по распределительному газопроводу от газораспределительной станции ПАО "Газпром" без движения газа через АГРС с. Красногвардейское в материалы настоящего обособленного спора не представлены, апелляционный суд правомерно указал на недоказанность факта неиспользования АГРС с. Красногвардейское в схеме газоснабжения стеклотарного завода.

Учитывая, что АГРС с. Красногвардейское функционально неотделима от производственного комплекса стеклотарного завода, не предназначена для производства какой-либо продукции и осуществления самостоятельной коммерческой деятельности и не может быть использована при отсутствии объектов, для обслуживания которых она предназначена, а общество не является специальным субъектом поставки природного газа, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что данное сооружение носит вспомогательный характер и входит в инфраструктуру стеклотарного завода должника, предназначенную для его газоснабжения.

Суды оценили в порядке статьи 71 Кодекса представленные в дело доказательства и сделали вывод о том, что отчуждение должником этого имущества нарушило права и законные интересы должника и его кредиторов, поскольку после совершения сделки он был вынужден арендовать это имущество у общества и, соответственно, нести расходы на оплату стоимости аренды. Кроме того, должник стал зависим от собственника АГРС с. Красногвардейское и земельного участка под ней как посредника в отношениях между ним и поставщиком природного газа.

Согласно пункту 9.2.6 Газораспределительные станции. СТО Газпром 2-3.5-454- 2010 "Правила эксплуатации магистральных газопроводов" при надомном и периодическом обслуживании газораспределительной станции предусматривают производственно-бытовое здание (дом оператора) или служебную квартиру в жилом квартале населенного пункта на расстоянии не менее 500 м, но не более 1000 м от газораспределительной станции.

Дом оператора предназначен для проживания оператора газораспределительной станции с членами семьи на время исполнения им трудовой функции по обслуживанию газораспределительной станции.

Суды установили, что в выписках из ЕГРН от 13.04.2020 указано назначение дома оператора - жилой дом, вид разрешенного использования земельного участка под ним - для дома оператора, соответственно, до настоящего времени дом оператора с земельным участком под ним имеет целевое назначение и не предназначен для проживания иных, кроме оператора АГРС с. Красногвардейское, лиц. До совершения оспариваемой сделки вид разрешенного использования земельного участка и жилого дома оператора не были изменены на иные, позволяющие их собственнику осуществлять пользование ими без ограничений.

Поскольку правилами эксплуатации магистральных газопроводов с учетом специфики технологического процесса газоснабжения стеклотарного завода предусмотрено наличие дома оператора для обслуживания АГРС с. Красногвардейское, дом оператора и земельный участок под ним имеют целевое назначение, суды пришли к выводу о том, что это имущество создано исключительно в целях обслуживания спорной АГРС и не имеет самостоятельного функционального назначения.

АГРС с. Красногвардейское не может эксплуатироваться по своему прямому назначению без вспомогательного имущества - дома оператора как служебного помещения для проживания оператора газораспределительной станции и размещения необходимого оборудования.

Исследовав указанные обстоятельства, суды пришли к выводу о том, что должник и общество, заключив оспариваемую сделку, действовали недобросовестно в ущерб интересам должника и его кредиторов, поскольку выбывшее из собственности должника имущество было необходимо ему для обеспечения газоснабжения стеклотарного завода. При этом общество, являясь заинтересованным по отношению к должнику лицом, знало о функциональном назначении этого имущества и невозможности эксплуатации Красногвардейского стеклотарного завода без этого имущества.

Исследовав и оценив фактические обстоятельства дела и имеющиеся доказательства в соответствии со статьей 71 Кодекса в их совокупности и взаимосвязи, с учетом конкретных обстоятельств данного дела, суды пришли к выводу о том, что оспариваемая конкурсным управляющим сделка совершена в целях причинения вреда имущественным интересам кредиторов, в результате ее совершения такой вред был причинен, поскольку недвижимое имущество реализовано должником по цене в 2,3 раза ниже его рыночной стоимости, а также в период, когда у должника имелись признаки банкротства, о чем было известно обществу как заинтересованному по отношению к должнику лицу. Кроме того, в результате совершения оспариваемой сделки должник лишился имущества, которое необходимо ему для нормального функционирования стеклотарного завода, в связи с чем он в дальнейшем был вынужден арендовать это имущество у общества, соответственно, нести дополнительные расходы на оплату арендных платежей.

Как разъяснено в пункте 19 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 3 (2017)", утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 12.07.2017, при рассмотрении спора о признании недействительной сделки на основании положений пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве для определения того, причинила ли оспариваемая сделка вред кредиторам, суд должен учесть условия других взаимосвязанных с ней сделок, определяющих общий экономический эффект для имущественного положения должника

Суды установили, что в течение 2011 - 2014 годов между должником и обществом заключены 48 сделок на сумму более 1,5 млрд рублей. По девяти договорам, заключенным в 2011 -2013 годах, общество приобрело 265 единиц имущества, включая недвижимость, железнодорожные пути, газогенераторные установки, газопоршневое оборудование, долю в уставном капитале ООО "Кристалл" на общую сумму 766 873 591 рубля 94 копеек. По 38 договорам, заключенным в 2014 году, общество приобрело у должника имущество балансовой стоимостью 788 086 900 рублей по цене 151 319 060 рублей, что в 5,2 раза ниже его балансовой стоимости. При этом согласно представленной конкурсным управляющим информации, в доказательство оплаты имущества по договорам представлены соглашения о зачете взаимных требований, в частности, соглашение по судебному делу N А63-7219/2014 на сумму 150 708 187 рублей 75 копеек. Указанные сделки совершены в течение непродолжительного времени в преддверии банкротства и повлекли передачу имущества должника одному лицу - обществу. Заключение этих сделок имело целью выбытие из собственности должника в преддверии банкротства имущества, используемого в производственной деятельности по изготовлению листового стекла и стеклотары и иного вспомогательного имущества, при отсутствии возможности получения должником денежных средств на его расчетный счет. Данные обстоятельства установлены вступившими в законную силу определениями суда от 14.10.2019, от 10.10.2019, от 18.11.2019, от 20.12.2019, от 19.02.2020 по данному делу.

По договорам доверительного управления от 31.10.2014, от 01.07.2016 должник передавал свое имущество в доверительное управление обществу. Договоры доверительного управления признаны недействительными вступившим в законную силу определением суда от 05.11.2019 по данному делу.

По договору хранения от 08.11.2016 имущество Новоалександровского и Красногвардейского стеклотарных заводов должником передано обществу для производства широкогорлой и узкогорлой стеклянной тары и листового стекла. Определением суда от 08.04.2019 по данному делу, вступившим в законную силу, договор хранения признан недействительной (ничтожной) сделкой, прикрывающей фактические арендные отношения между должником и обществом. Суд пришел к выводу о том, что стороны оспариваемой и иных связанных с ней сделок действовали совместно в ущерб интересам должника и их действия выходили за рамки стандартов добросовестного и разумного поведения, поскольку права на активы должника передавались обществу, денежные средства на расчетный счет должника, за исключением настоящей сделки, не поступали, а долги перед кредиторами оставались у должника.

Из материалов дела о банкротстве суды установили, что в реестр требований кредиторов должника включены требования в размере 6 866 906 744 рублей 90 копеек, в том числе по обязательствам перед бюджетом в размере 87 606 543 рублей 91 копеек.

При названных обстоятельствах суды пришли к обоснованному выводу о том, что оспариваемая сделка в совокупности с иными взаимосвязанными с ней сделками повлекла возникновение для должника негативных последствий, которые выразились в невозможности исполнить свои обязательства перед контрагентами, следствием чего стало возбуждение определением суда от 28.11.2014 дела о несостоятельности (банкротстве) должника и признание его банкротом решением суда от 08.12.2016.

Суд апелляционной инстанции обоснованно отклонил довод заявителя о том, что оспариваемая сделка совершена в обычной хозяйственной деятельности.

Как установили суды, по договору купли-продажи реализованы АГРС с. Красногвардейское и дом оператора, необходимые для газоснабжения стеклотарного завода должника. Учитывая функциональное назначение переданного по сделке имущества, нуждаемость должника в этом имуществе для осуществления газоснабжения завода, а также установленные судом обстоятельства реализации должником по взаимосвязанным сделкам в течение 2011 - 2014 годов имущества обществу на сумму более 1,5 млрд рублей, апелляционный суд пришел к верному выводу о том, что оспариваемая сделка не относится к категории сделок, совершенных в обычной хозяйственной деятельности.

Суды оценили в порядке статьи 71 Кодекса представленные в дело доказательства, установив наличие совокупности обстоятельств, предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 и указанных в постановлении N 63, суды пришли к верному выводу о признании договор купли-продажи недвижимого имущества от 01.03.2012 недействительной сделкой.

При рассмотрении требования об обязании общества возвратить спорное имущество в конкурсную массу должника суды учли, что решением Арбитражного суда Ставропольского края от 08.06.2020 по делу N А63-8818/2019 общество признано несостоятельным (банкротом) с открытием процедуры конкурсного производства и в отношении него также подлежит применению Закон о банкротстве.

Поскольку основания недействительности сделки установлены судом, право собственности на объекты договора купли-продажи у общества отсутствует, суды правомерно указали на то, что данное имущество подлежит возврату им в конкурсную массу должника.

Ссылаясь на то, что дом оператора и земельный участок под ним в настоящее время принадлежат кооперативу, конкурсный управляющий заявил об истребовании их из чужого незаконного владения кооператива.

Суды установили, что общество по договору купли-продажи недвижимости от 25.05.2016 продало дом оператора и земельный участок под ним Онуфриевой Е.И. Стоимость дома оператора установлена в размере 170 тыс. рублей, земельного участка - 177 тыс. рублей.

По договору купли-продажи недвижимости от 24.06.2019 Онуфриева Е.И. продала дом оператора и земельный участок под ним кооперативу. Стоимость дома оператора установлена в размере 1200 тыс. рублей, земельного участка - 285 тыс. рублей.

Из выписок ЕГРН от 13.04.2020 суды установили, что собственником дома оператора и земельного участка является кооператив.

Как разъяснено в пункте 16 постановления N 63, если право на вещь, отчужденную должником по сделке, после совершения этой сделки было передано другой стороной сделки иному лицу по следующей сделке (например, по договору купли-продажи), то заявление об оспаривании первой сделки предъявляется по правилам статьи 61.8 Закона о банкротстве к другой ее стороне. Если первая сделка будет признана недействительной, должник вправе истребовать спорную вещь у ее второго приобретателя только посредством предъявления к нему виндикационного иска вне рамок дела о банкротстве по правилам статей 301 и 302 Гражданского кодекса. В случае подсудности виндикационного иска тому же суду, который рассматривает дело о банкротстве, оспаривающее сделку лицо вправе по правилам статьи 130 Кодекса соединить в одном заявлении, подаваемом в рамках дела о банкротстве, требования о признании сделки недействительной и о виндикации переданной по ней вещи; также возбужденное вне рамок дела о банкротстве тем же судом дело по иску о виндикации может быть объединено судом с рассмотрением заявления об оспаривании сделки - их объединенное рассмотрение осуществляется в рамках дела о банкротстве.

Кооператив обратился в суд со встречным иском о признании его добросовестным приобретателем дома оператора и земельного участка под ним.

Как установили суды, после заключения договора купли-продажи общество передало дом оператора и земельный участок под ним в собственность Онуфриевой Е.И., которая, в свою очередь, передала права на это имущество кооперативу.

Как следует из разъяснений, содержащихся в пункте 8 информационного письма N 126, разрешая вопрос о добросовестности приобретателя и определяя круг обстоятельств, о которых он должен был знать, суд учитывает родственные и иные связи между лицами, участвовавшими в заключении сделок, направленных на передачу права собственности. Кроме того, суд учитывает совмещение одним лицом должностей в организациях, совершавших такие сделки, а также участие одних и тех же лиц в уставном капитале этих организаций, родственные и иные связи между ними.

Суды установили, что с 28.01.2011 единственным участником общества являлась Яшкунова Т.Н., которая 06.11.2013 продала ООО "Стеклофинанс" долю в уставном капитале общества размером 51%, ООО "Стеклоинвест" - долю размером 49%. Единственным участником ООО "Стеклоинвест" с 24.12.2013 по 02.03.2015 являлась Онуфриева Е.И., с 02.03.2015 по 20.04.2016 она владела долей размером 90% уставного капитала ООО "Стеклоинвест".

ООО "Стеклоинвест" с 17.03.2015 является единственным участником общества. При этом доля размером 10% уставного капитала ООО "Стеклоинвест" принадлежит Криворучко Л.Н., которая работала в обществе в должности начальника отдела хозяйственного обеспечения и заведующего складом.

Участником кооператива с долей размером 60% уставного капитала является ООО "Сундук", единственным участником которого является Онуфриева Марина Николаевна. Указанную долю Онуфриева М.Н. приобрела у своей родной сестры Яшкуновой Т.Н.

Онуфриева Е.И. является дочерью Онуфриевой М.Н., что подтверждается информацией, предоставленной Управлением записи актов гражданского состояния Ставропольского края (исх. от 09.04.2020 N 04-09/2286) по запросу суда. Соответственно, Онуфриева Е.И. является племянницей Яшкуновой Т.Н.

Генеральным директором общества с 30.12.2014 по 01.04.2015 являлся Яшкунов А.А., который также являлся генеральным директором кооператива с 09.01.2014 по 06.11.2015. Единственным участником кооператива с 24.06.2011 по 14.05.2015 являлся Гуляев С.Ф., который с 04.10.2017 по 27.05.2019 являлся генеральным директором кооператива и с 05.03.2011 по 28.12.2011 - генеральным директором общества. Генеральный директор кооператива Валюхова В.А. занимает должность начальника отдела продаж общества.

При заключении договора купли-продажи недвижимости от 25.05.2016 интересы общества и Онуфриевой Е.И. представляло одно лицо - Дандыль Т.А. (доверенность от общества от 25.02.2016, от Онуфриевой Е.И. - от 16.03.2016, заявления о регистрации перехода права собственности).

Интересы общества до признания его несостоятельным (банкротом) представляла Ефанова Н.И., которая также представляет интересы кооператива в рассматриваемом обособленном споре (определение от 01.06.2020).

Взаимозависимость должника и общества установлена данным судебным актом и определениями от 08.04.2019, 10.10.2019, 14.10.2019, 05.11.2019, 18.11.2019, 20.12.2019, 19.02.2020, 10.06.2020, принятыми по рассматриваемому делу.

Исследовав и оценив указанные обстоятельства, суды пришли к выводу о том, что должник, общество, Онуфриева Е.И. и кооператив входят в группу лиц, взаимосвязанных между собой, и находятся под контролем семьи Яшкуновых - Яшкуновой Т.Н., ее сына Яшкунова А.А. и супруга Яшкунова А.Г.

Поскольку участниками и руководителями общества и кооператива попеременно являлись одни и те же лица, в том числе Онуфриева Е.И. и ее мать Онуфриева М.Н., являющаяся родной сестрой Яшкуновой Т.Н., то есть между ними имелись близкие родственные связи, суды пришли к выводу о том, что Онуфриева Е.И. и кооператив как приобретатели спорного имущества знали о цели заключения сделок и действовали совместно в целях передачи прав на это имущество по цепи сделок лицу, статус которого формально мог быть определен как добросовестный приобретатель.

Кроме того, суды установили, что общество продало Онуфриевой Е.И. дом оператора и земельный участок по истечении 8 месяцев с даты введения в отношения должника процедуры наблюдения. С учетом установленных статьей 51 Закона о банкротстве сроков рассмотрения дела о банкротстве на дату совершения сделки между обществом и Онуфриевой Е.И. процессуально должен был быть разрешен вопрос о переходе должником к следующей процедуре банкротства и утверждения арбитражного управляющего, в полномочия которого входит оспаривание сделок должника.

Онуфриева Е.И. продала имущество кооперативу 24.06.2019, то есть после возбуждения дела N А63-8818/2019 о несостоятельности (банкротстве) общества (определение от 17.05.2019). На дату заключения сделки дом оператора и земельный участок под ним находились в споре более 1,5 лет.

Из материалов дела о банкротстве суды установили, что общество владело и пользовалось имущественным комплексом Красногвардейского стеклотарного завода должника с 30.10.2014 по 15.06.2015 и с 01.07.2016 по 07.11.2016 на основании договоров доверительного управления имуществом и договора хранения, с 08.11.2016 по 19.01.2019 - на основании договоров субаренды, заключенных с арендатором имущества должника -ООО "Юг Стекло".

10 января 2018 года Онуфриева Е.И. по договору аренды недвижимого имущества N 3 обязалась передать обществу дом оператора и земельный участок сроком на 11 месяцев. По акту приема-передачи от 10.01.2018 Онуфриева Е.И. передала имущество в аренду обществу.

Учитывая данные обстоятельства, суды пришли к обоснованному выводу о том, что Онуфриева Е.И. также знала о том, что дом оператора и земельный участок не могут использоваться как самостоятельные объекты в предпринимательской деятельности и необходимы для обслуживания АГРС с. Красногвардейское.

Поскольку по договору купли-продажи от 25.05.2016 общество продало Онуфриевой Е.И. дом оператора и земельный участок по цене 375 тыс. рублей, при этом оно приобрело дом оператора и АГРС с. Красногвардейское за 2900 тыс. рублей, кооператив приобрел спорное имущество по договору от 26.04.2019 по цене 1485 тыс. рублей, суды пришли к верному выводу о том, что формирование цены сделок с участием Онуфриевой Е.И. и кооператива также преследовало иные цели, чем продажа имущества по рыночной цене, а именно: его продажу последнему приобретателю с целью затруднения истребования в пользу должника. При этом, общество, Онуфриева Е.И. и кооператив не представили в материалы дела доказательства оплаты цены договоров, сторонами которых они являлись.

Исследовав и оценив по правилам статьи 71 Кодекса доказательства, учитывая конкретные обстоятельства рассматриваемого спора, суды пришли к выводу о недобросовестности участников последовательных сделок по отчуждению спорного имущества - общества, Онуфриевой Е.И. и кооператива. В материалы дела представлены доказательства наличия родственных и иных связей между участниками и руководителями указанных лиц, в результате совершения сделок из собственности должника выбыло и передано иным лицам имущество, которое не имеет самостоятельного функционального назначения и может быть использовано исключительно в целях обслуживания АГРС с. Красногвардейское, то есть используется в системе газоснабжения стеклотарного завода должника, о чем сторонам указанных сделок было известно. Онуфриева Е.И. и кооператив не являлись самостоятельными, независимыми приобретателями спорного имущества, их участие в сделках было необходимо для последовательной передачи прав на спорное имущество последнему приобретателю с целью создания видимости его добросовестности и, таким образом, затруднения истребования этого имущества в конкурсную массу должника.

На основании изложенного суды пришли к верному выводу об отсутствии оснований для признания указанных лиц добросовестными приобретателями, поэтому правомерно отказывал в удовлетворении встречного иска кооператива.

Анализ материалов дела свидетельствует о том, что выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств (часть 1 статьи 65, части 1 - 5 статьи 71 Кодекса).

Несогласие заявителя с выводами эксперта не может служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов и по существу свидетельствует о необходимости иной оценки экспертного заключения как доказательства по делу, что в соответствии со статьей 286 Кодекса к компетенции суда кассационной инстанции не относится. Заключение эксперта от 03.12.2019 N 144.10-19ОС соответствует требованиям, предъявляемым Федеральными стандартами оценки ФСО N 1, ФСО N 2 и ФСО N 3, примененные экспертом методы оценки обоснованы и ясны, выводы заключения не противоречат примененным экспертом способам и методам определения стоимости объектов оценки. Заключение эксперта надлежащим образом оценено судами в соответствии со статьями 71 и 86 Кодекса.

Иные доводы, изложенные в кассационной жалобе, не содержат фактов, которые не были проверены и не учтены судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении дела и влияли бы на обоснованность обжалуемых судебных актов либо опровергали выводы судов. Пределы полномочий суда кассационной инстанции регламентируются положениями статей 286 и 287 Кодекса, в соответствии с которыми кассационный суд не обладает процессуальными полномочиями по оценке (переоценке) установленных по делу обстоятельств.

Несогласие заявителя с выводами судов не свидетельствует о неправильном применении норм материального и процессуального права, повлиявшем на исход дела, или допущенной ошибке.

Нарушения процессуальных норм, влекущие отмену судебных актов (статья 288 Кодекса), не установлены.

Руководствуясь статьями 274, 286 - 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Ставропольского края от 09.07.2020 и постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 01.12.2020 по делу N А63-13115/2014 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий

А.В. Гиданкина

Судьи

А.Н. Герасименко М.Г. Калашникова