Постановление Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 19 апреля 2024 г. N Ф08-2149/24 по делу N А53-23315/2021

г. Краснодар

19 апреля 2024 г.

Дело N А53-23315/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 16 апреля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 19 апреля 2024 года.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Андреевой Е.В., судей Посаженникова М.В. и Резник Ю.О., при участии в судебном заседании от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Кондитерский цех" (ИНН 6164311528, ОГРН 1136164000653) Назарова И.Е. - Харченко Н.В. (доверенность от 15.04.2024), от Ярцева С.В. - Трофимовой Э.Н. (доверенность от 08.12.2022), в отсутствие иных участвующих лиц, извещенных о времени и месте судебного разбирательства, в том числе публично посредством размещения информации о движении дела на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет в открытом доступе, рассмотрев кассационные жалобы Ярцева С.В. и Комова М.Г. на постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.01.2024 по делу N А53-23315/2021 (Ф08-2149/2024), установил следующее.

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) ООО "Кондитерский цех" (далее - должник) конкурсный управляющий должника Назаров И.Е. (далее - конкурсный управляющий) обратился в Арбитражный суд Ростовской области с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц Ярцева С.В. и Комова М.Г. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, а также солидарном взыскании с Ярцева С.В. и Комова М.Г. убытков в размере 9 753 тыс. рублей.

Определением суда от 30.09.2023 в удовлетворении ходатайства Ярцева С.В. о приостановлении производства по обособленному спору отказано; заявление конкурсного управляющего удовлетворено частично; признаны доказанными основания для привлечения Ярцева С.В. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; в удовлетворении требования о привлечении Комова М.Г. к субсидиарной ответственности отказано; в удовлетворении заявления в части солидарного взыскания убытков в размере 9 753 тыс. рублей с Ярцева С.В. и Комова М.Г. отказано; приостановлено производство по рассмотрению заявления о привлечении Ярцева С.В. к субсидиарной ответственности в части определения размера ответственности до окончания расчетов с кредиторами.

Постановлением апелляционного суда от 28.01.2024 определение суда от 30.09.2023 отменено в части отказа в привлечении Комова М.Г. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; признано доказанным наличие оснований для привлечения Комова М.Г. солидарно к субсидиарной ответственности по обязательствам должника; производство по заявлению конкурсного управляющего в части определения размера субсидиарной ответственности Комова М.Г. приостановлено до окончания расчетов с кредиторами; в остальной части определение суда оставлено без изменения.

В кассационной жалобе Комов М.Г. просит отменить постановление апелляционного суда и оставить в силе определение суда первой инстанции. По мнению заявителя жалобы, Комов М.Г. не получал ежегодные документы, единственный источник финансового состояния общества, и не утверждал их, в связи с чем у него отсутствовала возможность оценить и определить наличие и степень критичности обстоятельств, которые могли бы привести к неплатежеспособности должника.

В кассационной жалобе Ярцев С.В. просит отменить судебные акты в части привлечения Ярцева С.В. к субсидиарной ответственности. По мнению подателя жалобы, суды не учли довод Ярцева С.В. о том, что он являлся номинальным руководителем должника. Вывод судов о том, что до февраля 2021 года Ярцев С.В. являлся руководителем должника, необоснован, поскольку деятельность должника в указанный период времени не велась, а формальное наличие в ЕГРЮЛ записи о руководителе в совокупности с имеющимися доказательствами отсутствия деятельности должника не может налагать на номинального руководителя никаких обязательств.

В отзывах на кассационные жалобы конкурсный управляющий просит оставить судебный акт без изменения, указывая на его законность и обоснованность; Ярцев С.В. просит в удовлетворении жалобы Комова М.Г. отказать.

В судебном заседании представитель Ярцева С.В. поддержал доводы жалобы и отзыва, представитель конкурсного управляющего поддержал доводы отзывов.

Арбитражный суд Северо-Кавказского округа, изучив материалы дела, считает, что кассационные жалобы не подлежат удовлетворению по следующим основаниям.

Как видно из материалов дела, решением суда от 13.10.2021 требования уполномоченного органа признаны обоснованными, должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него введено конкурсное производство по упрощенной процедуре как отсутствующего должника. Определением суда от 28.06.2023 конкурсным управляющим утвержден Назаров И.Е.

Конкурсный управляющий, ссылаясь на наличие оснований для привлечения Ярцева С.В. и Комова М.Г. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, обратился с настоящим заявлением.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс), статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Кодексом, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии со статьей 61.10 Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе, по совершению сделок и определению их условий.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 3 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление N 53), по общему правилу необходимым условием отнесения лица к числу контролирующих должника является наличие у него фактической возможности давать должнику обязательные для исполнения указания или иным образом определять его действия (пункт 3 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 1 статьи 61.10 Закона о банкротстве).

Осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности (через родство или свойство с лицами, входящими в состав органов должника, прямое или опосредованное участие в капитале либо в управлении и т.п.). Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

В соответствии с абзацами 1 и 2 пункта 1 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 (2016), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2016, при наличии доказательств, свидетельствующих о существовании причинно-следственной связи между действиями контролирующего лица и банкротством подконтрольной организации, контролирующее лицо несет бремя доказывания обоснованности и разумности своих действий и их совершения без цели причинения вреда кредиторам подконтрольной организации. Субсидиарная ответственность участника наступает тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

Таким образом, субсидиарная ответственность лица по названному основанию наступает в зависимости от того, привели ли его действия или указания к несостоятельности (банкротству) должника.

Обращаясь с заявлением о привлечении контролирующих должника лиц (ответчиков) к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, конкурсный управляющий должника указал, что контролирующими должника лицами совершены противоправные действия, в результате которых должник стал отвечать признакам неплатежеспособности.

Принимая во внимание положения пункта 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 61.10 Закона о банкротстве, разъяснения, изложенные в абзаце 2 пункта 3 постановления N 53, суды установили, что согласно выписке из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ) должник зарегистрирован в качестве юридического лица 21.02.2013 за основным государственном регистрационным номером 1136164000653 и состоит на учете в Инспекции Федеральной налоговой службы по Ленинскому району города Ростова-на-Дону. Основной вид деятельности 10.71 "Производство хлеба и мучных кондитерских изделий, тортов и пирожных недлительного хранения". Единственным участником должника с долей участия 100% в уставном капитале является Комов М.Г. с 12.07.2016. С 21.02.2019 Ярцев С.В. являлся директором должника.

Суды обоснованно исходили из того, что довод Ярцева С.В. о том, что он являлся номинальным директором должника, не свидетельствует о наличии оснований для освобождения его от субсидиарной ответственности.

Согласно пункту 6 постановления N 53 руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 данного Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

В соответствии с пунктом 3 статьи 43 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ (ред. от 02.07.2021, с изм. 25.02.2022) "Об обществах с ограниченной ответственностью" единоличный исполнительный орган общества без доверенности действует от имени общества, в том числе представляет его интересы и совершает сделки; выдает доверенности на право представительства от имени общества, в том числе доверенности с правом передоверия; издает приказы о назначении на должности работников общества, об их переводе и увольнении, применяет меры поощрения и налагает дисциплинарные взыскания; осуществляет иные полномочия, не отнесенные настоящим Федеральным законом или уставом общества к компетенции общего собрания участников общества, совета директоров (наблюдательного совета) общества и коллегиального исполнительного органа общества.

Суды установили, что дело о банкротстве должника возбуждено по заявлению уполномоченного органа, который представил упрощенную бухгалтерскую отчетность должника за 2019 год, подписанную 30.03.2020 Ярцевым С.В. Кроме того, согласно данным уполномоченного органа в 2019 и 2020 годах Ярцев С.В. получал доход как работник должника. В представленном Ярцевым С.В. заочном решении Ленинского районного суда города Ростова-на-Дону от 22.09.2020 по делу N 2-2285-20 о взыскании с должника задолженности по заработной плате Ярцев С.В. указал на заключение с ним трудового договора, по условиям которого на него возложены обязанности генерального директора, а также на надлежащее исполнение им своих обязанностей как генерального директора, в том числе в период рассмотрения его искового заявления. Следовательно, Ярцев С.В. позиционировал себя в качестве руководителя должника в сентябре 2020 года, т.е. и после даты расторжения трудового договора, о котором указано в его заявлении от 20.02.2020.

Кроме того, суды верно отметили, что внесенная 03.02.2021 по заявлению ответчика в ЕГРЮЛ запись о недостоверности сведений о нем как о руководителе должника, не может быть признана доказательством отсутствия у него полномочий генерального директора должника. Принимая во внимание положения пункта 5 статьи 11 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", форму заявления физического лица о недостоверности сведений о нем в ЕГРЮЛ (форма N Р34001), утвержденную приказом Федеральной налоговой службы от 11.02.2016 N ММВ-7-14/72@, суды верно указали, что внесение записи о недостоверности сведений о Ярцеве С.В. как о руководителе должника по его заявлению не может безусловно означать, что он не являлся руководителем должника, поскольку мероприятий по установлению достоверных обстоятельств отношений между ним и должником не осуществлялось.

Доказательства принятия Ярцевым С.В. действий после февраля 2020 года, направленных на собрание участников по вопросу избрания иного руководителя или понуждению участника должника к расторжению трудового договора, в том числе в судебном порядке, не представлены. Ярцев С.В. спустя год после обозначенной в заявлении о расторжении трудового договора даты и шесть месяцев после взыскания задолженности по заработной плате обратился в регистрирующий орган о внесении соответствующей записи о нем, что нельзя признать ожидаемым стандартом поведения руководителя, желающего незамедлительно прекратить свои полномочия.

Вместе с тем суды учли, что общий размер задолженности должника перед бюджетом в размере 1 289 060 рублей 27 копеек, ставший причиной обращения уполномоченного органа с заявлением о признании должника банкротом, образовался в результате представленных деклараций по УСНО за 2019 год, страховым взносам за налоговые периоды: 1 квартал 2020 года, 6 месяцев 2020 года, 9 месяцев 2020 года, то есть в период исполнения Ярцевым С.В. обязанностей руководителя должника.

Ответчик обратился с заявлением о внесении в ЕГРЮЛ записи о недостоверности сведений о себе в феврале 2021 года, то есть в период, когда имел сведения о наличии задолженности перед бюджетом за предшествующие периоды в размере, достаточном для возбуждения дела о банкротстве должника. В то же время дело о банкротстве должника возбуждено 21.07.2021, то есть через пять месяцев после обращения Ярцева С.В. в регистрирующий орган с заявлением о недостоверных сведениях в ЕГРЮЛ.

При указанных обстоятельствах вывод судов о том, что Ярцев С.В. до февраля 2021 года был руководителем должника, является обоснованным.

При рассмотрении заявления конкурсного управляющего о признании недействительными платежей, совершенных должником в пользу Ярцева С.В. в период с 17.05.2019 по 02.07.2020, и взыскании с ответчика 2 523 500 рублей, в определении от 31.07.2022 по настоящему делу судом установлено, что на представленных отрывных частях приходных кассовых ордеров имеется подпись Ярцева С.В. в графах главный бухгалтер и кассир, оттиск печати должника. Следовательно, Ярцев С.В. позиционировал себя как руководитель и имел доступ к печати общества.

Учитывая положения части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суды обоснованно указали на преюдициальность данного судебного акта для рассмотрения настоящего спора.

Рассматривая основания для привлечения Ярцева С.В. к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, суды, учитывая положения данной нормы, а также подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве, разъяснения, изложенные в пункте 17 - 19, 23 постановления N 53, правовую позицию, изложенную в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.09.2019 N 305-ЭС19-10079, суды установили, что у должника имелись неисполненные обязательства перед Федеральной налоговой службой в лице Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы по Ленинскому району г. Ростова-на-Дону, ООО "Восток-Запад", ООО "Астор", ООО "Зиландия" с общей суммой требований, включенных в реестр требований кредиторов должника в размере 1 953 229 рублей 09 копеек.

Вступившим в законную силу определением суда от 31.07.2022 по настоящему делу удовлетворено заявление конкурсного управляющего о признании недействительными платежей, совершенных должником в пользу Ярцева С.В. в период с 17.05.2019 по 02.07.2020, на общую сумму 2 523 500 рублей, взыскании с последнего в качестве применения последствий недействительности сделки 2 523 500 рублей. Согласно указанному определению оспариваемые конкурсным управляющим банковские транзакции в пользу ответчика совершены с назначениями платежей: "оплата займа согласно договора займа...", однако договоры займа не представлены, обстоятельства получения денежных средств не раскрыты. Ярцев С.В., будучи директором должника, выдавал себе займы от имени должника, знал, что у должника также имеется задолженность перед другими кредиторами.

Таким образом, судом установлено, что задолженность перед реестровыми кредиторами сформировалась, начиная с 03.12.2019 (дата образования задолженности перед ООО "Зиландия"), в связи с чем, с учетом общей включенной в реестр кредиторов суммы задолженности 1,9 миллионов рублей и суммы недействительных платежей Ярцева С.В. 2,5 миллиона рублей, суды пришли к верному выводу о превышении суммы ущерба кредиторам должника в результате действий Ярцева С.В.

Учитывая изложенное, вывод судов о том, что исполнение вышеуказанных сделок существенно ухудшило финансовое положение должника, в результате совершения которых причинен вред имущественным правам кредиторов, является правомерным.

Поскольку из определения от 31.07.2022 следует, что должник на момент заключения сделок обладал признаками неплатежеспособности, имеются доказательства, свидетельствующие о заключении сделок с нарушением действующего законодательства на заведомо невыгодных условиях для должника, с учетом признания их недействительными, а действия Ярцева С.В. выходящими за пределы обычного делового риска и направленными на нарушение прав и законных интересов кредиторов, суды обоснованно исходили из того, что все указанные обстоятельства в совокупности свидетельствуют о том, что действия Ярцева С.В. способствовали банкротству должника, что привело к невозможности должника удовлетворить требования кредиторов и исполнить обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов.

При указанных обстоятельствах является правомерным вывод судов о наличии обстоятельств для привлечения Ярцева С.В. к субсидиарной ответственности на основании подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Рассматривая наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности ввиду неисполнения Ярцевым С.В. обязанности по передаче документов должника конкурсному управляющему, совершение действий, вследствие которых наступила неспособность удовлетворения требований кредиторов, суды, руководствуясь положениями подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, суды обоснованно исходили из того, что для привлечения лица к субсидиарной ответственности необходимо установить факт неисполнения обязательства по передаче документации либо отсутствия в ней соответствующей информации, вину субъекта ответственности и причинно-следственную связь между отсутствием документации и невозможностью удовлетворения требований кредиторов. Вина субъекта ответственности устанавливается, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств по ведению и передаче документации, при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Учитывая положения пункта 3.2 статьи 64, абзаца четвертого пункта 1 статьи 94, пункта 2 статьи 126 Закона о банкротстве, пункта 1 статьи 7, пункта 1 статьи 29 Федерального закона от 06.11.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете" разъяснений, изложенных в пункте 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица", пункте 24 постановления N 53, суды установили, что конкурсный управляющий ранее обращался в арбитражный суд с заявлением об обязании Ярцева С.В. передать документацию должника, печати, штампы, материальные и иные ценности и определением от 12.05.2022 с учетом постановления апелляционного суда от 20.06.2022 суд обязал его передать конкурсному управляющему документы; конкурсному управляющему выдан исполнительный лист серии ФС N 036638119, на основании которого возбуждено исполнительное производство от 13.07.2022 N 38570/22/61070-ИП. Вместе с тем Ярцевым С.В. обязанность по передаче документации не исполнена.

При указанных обстоятельствах суды обоснованно указали, что непередача Ярцевым С.В. финансовой, хозяйственной и экономической документации, влечет невозможность выявления, идентификации имущества должника в виде товарных запасов, условий сделок, совершенных должником в трехлетний период, предшествующий возбуждению дела о банкротстве, а также в ходе наблюдения, а также содержания юридически значимых действий по исполнению данных сделок на предмет возможности их оспаривания в целях пополнения конкурсной массы должника.

Таким образом, вывод судов о наличии оснований для привлечения Ярцева С.В. к субсидиарной ответственности за непередачу документации на основании подпункта 2 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве является правомерным.

Отказывая в привлечении Комова С.Г. к субсидиарной ответственности, суд первой инстанции исходил из того, что конкурсный управляющий должника не доказал, что он влиял на экономическую политику должника, давал обязательные для исполнения указания о совершении сделок, перечислении денежных средств или иным образом определял деятельность должника, в связи с чем, у него отсутствовали основания для подачи заявления о признании общества банкротом.

Признавая данный вывод суда первой инстанции необоснованным, апелляционный суд обоснованно исходил из следующего.

Согласно пункту 7.2 Устава должника высшим органом управления должника является участник общества, который правомочен решать любые вопросы, касающиеся его деятельности.

Как разъясняется абзацем четвертым пункта 26 постановления N 53, в соответствии с подпунктом 3 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, в частности, предполагается, что действия (бездействие) контролирующего лица стали необходимой причиной объективного банкротства при доказанности следующей совокупности обстоятельств: должник привлечен к налоговой ответственности за неуплату или неполную уплату сумм налога (сбора, страховых взносов) в результате занижения налоговой базы (базы для исчисления страховых взносов), иного неправильного исчисления налога (сбора, страховых взносов) или других неправомерных действий/бездействия); доначисленные по результатам мероприятий налогового контроля суммы налога (сбора, страховых взносов) составили более 50 процентов совокупного размера основной задолженности перед реестровыми кредиторами третьей очереди удовлетворения. Данная презумпция применяется при привлечении к субсидиарной ответственности как руководителя должника (фактического и номинального), так и иных лиц, признанных контролирующими на момент совершения налогового правонарушения (пункт 5 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

Пунктом 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016, разъяснено, что материалы проведенных в отношении должника или его контрагента мероприятий налогового контроля могут быть использованы в качестве средств доказывания фактических обстоятельств, на которые ссылается уполномоченный орган, при рассмотрении в рамках дела о банкротстве обособленных споров, а также при рассмотрении в общеисковом порядке споров, связанных с делом о банкротстве.

Апелляционный суд установил, что задолженность у должника образовалась в результате представленных деклараций (УСНО за 2019 год, страховые взносы за 1 квартал 2020 года, 6 месяцев 2020 года, 9 месяцев 2020 года). В настоящее время требования уполномоченного органа включены в реестр требований кредиторов должника в размере 1 333 788,05 рублей, из которых: 931 670 рублей 12 копеек требований третей очереди составляет 58,39% от общей задолженности реестра третей очереди.

Учитывая положения абзаца 2 пункта 3 статьи 56 Гражданского кодекса Российской Федерации, апелляционный суд исходил из того, что учредитель и директор организовали модель ведения бизнеса, в результате которой должником не уплачивались налоги от ведения его хозяйственной деятельности на протяжении длительного периода. Непередача документации, активов должника и их расшифровки конкурсному управляющему со стороны Ярцева С.В. повлекли невозможность формирования конкурсной массы, идентификацию активов, проведения работы по взысканию дебиторской задолженности.

В свою очередь Комов М.Г. как участник должника, являясь высшим органом управления должника, не предпринимал мер к содействию конкурсному управляющему в получении документации имущества должника, при условии, что из пункта 8.2 Устава усматривается, что должник хранит документы по месту нахождения его исполнительных органов или в ином мете, известном и доступном участнику общества.

Кроме того, как установлено ранее, Ярцев С.В., будучи директором должника, выдавал себе займы от имени должника, зная, что у последнего имеется задолженность перед другими кредиторами.

С учетом того, что задолженность перед реестровыми кредиторами сформировалась, начиная с 03.12.2019, то с учетом общей включенной в реестр кредиторов суммы задолженности 1900 тыс. рублей и суммы недействительных платежей в пользу Ярцева С.В. 2500 тыс. рублей, апелляционный суд указал, что данные обстоятельства свидетельствуют о превышении суммы ущерба кредиторам должника в результате действий Ярцева С.В. Таким образом, исполнение вышеуказанных сделок существенно ухудшило финансовое положение должника, в результате совершения сделок причинен вред имущественным правам кредиторов.

В свою очередь Комов М.Г. как участник общества, являясь высшим органом управления должника, не предпринял мер к контролированию действий руководителя должника, несмотря на то, что из Устава должника усматривается, что к исключительной компетенции участника общества относятся, в том числе, вопросы по назначению, досрочному прекращению полномочий генерального директора; утверждение годовых отчетов и годовых бухгалтерских балансов; назначение аудиторской проверки общества; принятие решения о совершении обществом крупной сделки и иные.

Согласно пункту 1 статьи 44 Закона N 14-ФЗ члены совета директоров (наблюдательного совета) общества, единоличный исполнительный орган общества, члены коллегиального исполнительного органа общества, а равно управляющий при осуществлении ими прав и исполнении обязанностей должны действовать в интересах общества добросовестно и разумно. В обществе, состоящем из одного участника, решения по вопросам, относящимся к компетенции общего собрания участников общества, принимаются единственным участником общества единолично, оформляются письменно и в случаях, предусмотренных федеральным законом, должны быть подтверждены путем нотариального удостоверения (пункт 39 Закона N 14-ФЗ).

Апелляционный суд отметил, что Комов М.Г. на основании пункта 4 статьи 65.2 Гражданского кодекса Российской Федерации обязан был не совершать действий, заведомо направленных на причинение вреда должнику, а также действий (или бездействия), которые существенно бы затруднили или сделали бы невозможным достижение целей, ради которых создан должник. Однако никаких действий направленных на погашение имеющихся у должника денежных обязательств Комов М.Г. не предпринимал, в том числе, не приняв решение об отстранении от должности и смене генерального директора должника Ярцева С.В., тем самым способствовал поддержанию такой системы управления должником, которая привела к наращиванию задолженности перед бюджетом.

При указанных обстоятельствах является верным вывод апелляционного суда о наличии оснований для привлечения Комова М.Г. к субсидиарной ответственности на основании пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Пунктом 22 постановления N 53 установлено, что в силу пункта 8 статьи 61.11 Закона о банкротстве и абзаца 1 статьи 1080 Гражданского кодекса Российской Федерации, если несколько контролирующих лиц действовали совместно, они несут субсидиарную ответственность за доведение до банкротства солидарно. В целях квалификации действий контролирующих должника лиц как совместных могут быть учтены согласованность, скоординированностъ и направленность этих действий на реализацию общего для всех намерения, то есть может быть принято во внимание соучастие в любой форме, в том числе соисполнительство, пособничество и т.д. Пока не доказано иное, предполагается, что являются совместными действия нескольких контролирующих лиц, аффилированных между собой.

Учитывая, разъяснения пункта 22 постановления N 53, апелляционный суд пришел к верному выводу о том, что по данному основанию Комов М.Г. и Ярцев С.В. подлежат привлечению к субсидиарной ответственности по обязательствам должника солидарно.

Рассматривая эпизод, касающийся наличия оснований для привлечения Комова М.Г. к субсидиарной ответственности на основании пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве, апелляционный суд, принимая во внимание положения пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве, разъяснения, изложенные в пункте 9 постановления N 53, исходил из того, что для разрешения вопроса о наступлении у контролирующего должника лица обязанности по подаче заявления о признании должника банкротом судам необходимо установить наступление состояния объективного банкротства у должника. При этом, сам по себе факт наличия у должника перед одним из кредиторов задолженности не всегда свидетельствует о наступлении такого состояния. Под объективным банкротством понимается момент, в который должник стал неспособен в полном объеме удовлетворить требования кредиторов, в том числе об уплате обязательных платежей, из-за превышения совокупного размера обязательств над реальной стоимостью его активов.

Апелляционный суд установил, что Комов М.Г. является учредителем с 12.07.2016 по настоящее время.

Согласно пункту 7.2 Устава должника высшим органом управления общества является участник общества, который правомочен решать любые вопросы, касающиеся его деятельности. К исключительной компетенции участника общества относится принятие решения о реорганизации или ликвидации общества (пункт 7.3 Устава). В силу пункта 9.5. Устава ликвидация может быть осуществлена по решению участника общества. Решение участника о ликвидации и назначении ликвидационной комиссии принимается им по своей инициативе или по предложению Генерального директора (пункт 9.6 Устава). Из пункта 9.12 Устава следует, что общество ликвидируется также в случае признания его банкротом в судебном порядке, либо объявления им о своем банкротстве. В этом случае ликвидация общества осуществляется в порядке, предусмотренным Законом о банкротстве.

К исключительной компетенции участника относится утверждение годовых отчетов и годовых бухгалтерских балансов должника, что свидетельствует об осведомленности Комова М.Г. о кредиторской задолженности должника.

Согласно абзацу второму пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве презюмируется наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника, ликвидационной комиссией заявления о банкротстве и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, обязательства перед которыми возникли в период просрочки подачи заявления о банкротстве (пункт 12 постановления N 53).

Вместе с тем в материалы дела не представлены доказательства принятия контролирующими лицами должника мер к погашению задолженности перед контрагентами, как и доказательства образования задолженности за период после 30.04.2021, до возбуждения дела о банкротстве по заявлению уполномоченного органа 13.07.2021.

При указанных обстоятельствах, оснований для привлечения Комова М.Г. к субсидиарной ответственности на основании пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве не установлено.

В силу пункта 7 статьи 61.16 Закона о банкротстве, если на момент рассмотрения заявления о привлечении к субсидиарной ответственности по основанию, предусмотренному статьей 61.11 названного Закона, невозможно определить размер субсидиарной ответственности, арбитражный суд после установления всех иных имеющих значение для привлечения к субсидиарной ответственности фактов выносит определение, содержащее в резолютивной части выводы о доказанности наличия оснований для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности и о приостановлении рассмотрения этого заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами.

Исходя из этого, апелляционный суд правомерно отменил определение суда от 30.09.2023 в части отказа в привлечении Комова М.Г. к субсидиарной ответственности по обязательствам должника и приостановил производство по заявлению конкурсного управляющего в части определения размера субсидиарной ответственности Комова М.Г. до окончания расчетов с кредиторами.

Выводы апелляционного суда соответствуют фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, основаны на правильной системной оценке подлежащих применению норм материального права, отвечают правилам доказывания и оценки доказательств. Оспаривая судебные акты, заявители жалобы документально не опровергли правильности выводов апелляционного суда. Доводы кассационных жалоб не влияют на законность и обоснованность обжалуемого судебного акта, по существу направлены на переоценку доказательств, которые суд оценил с соблюдением норм главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации. В силу статьи 286 Кодекса арбитражный суд кассационной инстанции не наделен полномочиями по оценке (переоценке) и исследованию фактических обстоятельств дела, выявленных в ходе его рассмотрения по существу. Нарушения процессуальных норм, влекущие отмену судебного акта (часть 4 статьи 288 Кодекса), не установлены.

При таких обстоятельствах основания для удовлетворения кассационных жалоб отсутствуют.

Руководствуясь статьями 274, 286 - 290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

ПОСТАНОВИЛ:

постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 28.01.2024 по делу N А53-23315/2021 оставить без изменения, кассационные жалобы - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Судебную коллегию Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, установленном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий

Е.В. Андреева

Судьи

М.В. Посаженников Ю.О. Резник