Постановление Арбитражного суда Северо-Западного округа от 2 апреля 2021 г. N Ф07-2843/21 по делу N А21-16732/2019

02 апреля 2021 г.

Дело N А21-16732/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 30.03.2021.

Полный текст постановления изготовлен 02.04.2021.

Арбитражный суд Северо-Западного округа в составе председательствующего Каменева А.Л., судей Бычковой Е.Н., Казарян К.Г.,

рассмотрев 30.03.2021 в открытом судебном заседании кассационную жалобу Администрации муниципального образования "Краснознаменский городской округ" на решение Арбитражного суда Калининградской области от 24.08.2020 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.12.2020 по делу N А21-16732/2019

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество "Янтарьэнергосбыт", адрес: 236005, Калининградская область, город Калининград, улица Дарвина, дом 10, ОГРН 1083925011422, ИНН 3908600865 (далее - АО "ЯЭС", Общество), обратилось в Арбитражный суд Калининградской области с иском к Администрации муниципального образования "Краснознаменский городской округ", адрес: 238730, Калининградская область, город Краснознаменск, улица Калининградская, дом 56 (далее - Администрация), о привлечении Администрации к субсидиарной ответственности по обязательствам муниципального унитарного предприятия "ЖКХ" Краснознаменского городского округа, адрес: 238730, Калининградская область, Краснознаменский район, город Краснознаменск, Калининградская улица, дом 50, ОГРН 1153926040400, ИНН 3919004568 (далее - МУП "ЖКХ", Предприятие), и о взыскании с ответчика денежных средств в размере 9 555 786 руб. 75 коп., представляющих долг Предприятия.

К участию в деле в качестве третьего лица привлечено МУП "ЖКХ".

Решением суда первой инстанции от 24.08.2020, оставленным без изменения постановлением Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.12.2020, исковые требования удовлетворены, с Администрации в пользу Общества в порядке субсидиарной ответственности взыскано 9 555 786 руб. 75 коп.

В кассационной жалобе Администрация просит указанные решение от 24.08.2020 и постановление от 03.12.2020 отменить, а в удовлетворении иска отказать. Податель жалобы считает, что выводы суда первой инстанции о наличии состава гражданского правонарушения для применения в отношении Администрации указанной санкции по долгам Предприятия, не основаны на доказательствах, представленных в материалы дела.

В частности, как полагает Администрация, вопреки утверждению истца, в материалах дела отсутствуют доказательства наличия причинно-следственной связи между изъятием Администрацией из хозяйственного ведения МУП "ЖКХ" имущества и невозможностью, после этого, осуществления Предприятием хозяйственной деятельности, а также расчетов с кредиторами. По мнению подателя жалобы, деятельность по организации поставки коммунальных услуг населению осуществляется МУП "ЖКХ" по сей день, а само решение об изъятии имущества из хозяйственного ведения должника было принято еще задолго до введения в отношении Предприятия процедуры банкротства.

Задолженность МУП "ЖКХ" перед АО "ЯЭС" начала образовываться после принятия Арбитражным судом Калининградской области решения от 02.02.2018 по делу N А21-12946/2017 (до изъятия собственником имущества).

Администрация утверждает, что из хозяйственного ведения Предприятия изымалось только имущество, содержание которого было убыточным, другое, оставшееся имущество, используется и приносит прибыль, соответственно возможность погашения требований АО "ЯЭС" не прекратилась.

Кроме того, податель жалобы считает, что судами не учтено отсутствие возможности Администрации вмешиваться в текущую хозяйственную деятельность Предприятия, а сами действия Администрации не выходили за пределы обычного поведении участника гражданского оборота.

В отзыве на жалобу, АО "ЯЭС" возражает против ее удовлетворения, ссылаясь на то, что, вместе с изъятием имущества Администрацией, МУП "ЖКХ" утратил главные его функции как водоснабжающей организации, которые переданы другой организации, также подконтрольной Администрации.

Таким образом, ответчиком осуществлено было перераспределение функций между муниципальными унитарными предприятиями, в результате чего Предприятие лишилось дохода и возможности осуществить расчеты с кредиторами, в частности с истцом. При этом, согласно позиции Общества, доводы Администрации о возможности осуществления МУП "ЖКХ" иной деятельности не подтверждены доказательствами. Задолженность по оплате электроснабжения возникла именно в ходе осуществления деятельности водоснабжения и водоотведения. Дополнительно Общество указало на прекращение осуществления Предприятием деятельности в отношении восьми объектов "Баня".

Возражая прости доводов подателя жалобы, истец настаивает на том, что основанием для привлечении к субсидиарной ответственности ответчика в данном случае являются конкретные действия Администрации, связанные с изъятием имущества, при этом единоличный исполнительный орган МУП "ЖКХ" назначен лишь с сентября 2020 года.

Лица, участвующие в деле, надлежащим образом уведомленные о времени и месте судебного разбирательства, своих представителей для участия в заседании кассационной инстанции не направили, что не является препятствием для рассмотрения жалобы в их отсутствие.

Законность обжалуемых судебных актов проверена в кассационном порядке.

Как следует из материалов дела, Администрация является учредителем МУП "ЖКХ", имущество которого находится в муниципальной собственности и закреплялось за Предприятием на праве хозяйственного ведения и иных вещных правах. В хозяйственную деятельность Предприятия входило обеспечение населения и предприятий муниципального образования водой и приемом сточных вод, также организацией и обслуживанием бань, транспортных услуг, благоустройство территории, вывоз твердых бытовых отходов. Недвижимое имущество (сети, земельные участки нежилые помещения и прочие), а также движимое имущество передавалось Предприятию и изымалось у него (частично) на основании соответствующих распоряжений собственника по актам.

Объекты инфраструктуры водоснабжения и водоотведения изъятые у Предприятия переданы собственником другому муниципальному унитарному предприятию "Водоканал" Краснознаменского городского округа (далее - МУП "Водоканал").

Из материалов дела также следует, что 19.10.2017 в отношении МУП "ЖКХ" по заявлению Федеральной налоговой службы было возбуждено дело N А21-9616/2017 о банкротстве.

В рамках указанного дела N А21-9616/2017, судом утверждено мировое соглашение, заключенное должником, кредиторами с участием Администрации; производство по делу прекращено (определение суда от 01.03.2018).

По условиям мирового соглашения Должник и Администрация гарантировали исполнение обязательств, по графику до 27.12.2018.

Арбитражным судом Калининградской области определением от 16.01.2019 по заявлению АО "ЯЭС" в отношении МУП "ЖКХ" вновь возбуждено дело о банкротстве N А21-176/2019. Определением суда от 14.02.2019 по этому же делу N А21-176/2019, производство прекращено по причине отсутствия у должника денежных средств и имущества, достаточных для осуществления финансирования процедуры банкротства.

Указав на наличие прав требования к МУП "ЖКХ" по оплате потребленной электроэнергии в рамках договора от 01.08.2016 N 321700002, в общей сумме 9 555 786 руб. 75 коп., подтвержденных вступившими в законную силу судебными актами, принятыми за период с 16.10.2017 по 17.06.2019, Общество заявило о применении к Администрации как собственнику имущества унитарного предприятия гражданско-правовой ответственности по долгам созданного им Предприятия.

Согласно позиции заявителя, основной причиной невозможности исполнения МУП "ЖКХ" договорных обязательств послужили действия Администрации по изъятию имущества из хозяйственного ведения должника (108 объектов водоснабжения и водоотведения), ранее переданных должнику в рамках заключенного Предприятием с Администрацией договора от 09.02.2016 N 19 "О закреплении муниципального имущества на праве хозяйственного ведения", в пользу МУП "Водоканал" на основании постановления Администрации от 03.10.2017 N 587 и договора от 03.10.2017 N 23 "О закреплении муниципального имущества на праве хозяйственного ведения".

Удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции исходил из того, что при создании МУП "ЖКХ", согласно распоряжению Администрации от 18.12.2015 N 159-р, в задачи Предприятия входило оказание услуг в сфере жилищно-коммунального хозяйства и получение как коммерческой организацией - прибыли от своей деятельности, в том числе за счет использования имущества, переданного собственником муниципального имущества в хозяйственное ведение Предприятию или закрепленного за ним на иных вещных правах. Поэтому факт изъятия Администрацией в 2017 году имущества, предназначенного для осуществления Предприятием основной деятельности по забору, очистке и распределению воды (код ОКВЭД 36,00), которая, согласно сведениями, отраженным в Едином государственном реестре юридических лиц, являлась его основной деятельностью МУП "ЖКХ", объективно сказался на невозможность исполнения обязательств Предприятием обязательств перед АО "ЯЭС".

При этом Администрация как учредитель МУП "ЖКХ" знала или должна была знать о финансовой состоятельности Предприятия и о его финансовой возможности исполнять обязательства, а также о наличии признаков объективного банкротства, однако не предприняла каких-либо мер к погашению кредиторской задолженности перед АО "ЯЭС". Тогда как, ранее в рамках дела N А21-9616/2017 о банкротстве МУП "ЖКХ" Администрация как поручитель по мировому соглашению гарантировала исполнение обязательств Предприятия перед кредиторами, а после передачи указанного имущества из ведения МУП "ЖКХ" в пользу МУП "Водоканал", Администрация предоставила последнему финансирование на погашение задолженности именно перед АО "ЯЭС".

Указанные обстоятельства квалифицированы судом как действия собственника муниципального имущества существенно повлиявшие на деятельность МУП "ЖКХ", в связи и с чем установлен состав гражданско-правового нарушения со стороны Администрации, а именно названые действия, а также бездействие, выраженное в непринятии мер по выводу МУП "ЖКХ" из финансового кризиса, и расчетов с кредиторами и наступление для АО "ЯЭС" неблагоприятных имущественных последствий.

При этом, суд первой инстанции отклонил доводы Администрации о возможности МУП "ЖКХ", рассчитаться по указанному долгу с АО "ЯЭС" за счет доходов, получаемых Предприятием от иных видов деятельности, как не подтвержденные надлежащими доказательствами со стороны ответчика (данные доводы опровергаются обстоятельствами упомянутых дел о банкротстве Предприятия).

Суд первой инстанции пришел к выводу, что ответчиком презумпция вины контролирующего должника лица в несостоятельности последнего не опровергнута, с учетом того, что изъятие имущества у Предприятия является действием (сделкой), совершение которого повлекло объективно негативные последствия для деятельности юридического лица и нарушило интересы данного кредитора.

Апелляционный суд проверив обстоятельства спора также согласился с выводами суда первой инстанции.

Исследовав материалы дела, проверив доводы жалобы, суд кассационной инстанции приходит к следующему.

Пунктом 1 статьи 61.19 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) предусмотрено право лица, имеющего право на обращение с заявлением о привлечении к ответственности контролирующих должника лиц, обратиться после завершения конкурсного производства или прекращения производства по делу о банкротстве с заявлением о привлечении к субсидиарной ответственности, если его требования не были удовлетворены в полном объеме, и ему станет известно о наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 61.11 данного Закона.

Согласно пункту 3 статьи 61.14 Закона о банкротстве, правом на такое обращение обладает, в случае прекращения производства по делу о банкротстве в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве до введения процедуры, применяемой в деле о банкротстве, заявитель по делу о банкротстве.

Изъятие собственником имущества из хозяйственного ведения МУП "ЖКХ", на которое истец ссылается как на основание для применения к Администрации субсидиарной ответственности, имело место в октябре 2017 года, то есть после вступления в силу положений Главы III.2 Закона о банкротстве, следовательно, к спорным правоотношениям подлежат применению положения статьи 61.11 Закона о банкротстве.

Основаниями для привлечения контролирующего должника лица к субсидиарной ответственности по пункту 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве является совокупность следующих обстоятельств: совершение контролирующим лицом в отношении должника действия (бездействие), в том числе не отвечающего критериям добросовестности или разумности, закрепленным в пункте 3 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ); невозможность осуществления должником расчетов с кредиторами; причинно-следственная связь между указанными обстоятельствами.

Подпунктом 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предусмотрена презумпция наличия такой причинно-следственной связи в случае причинения существенного вреда имущественным правам кредиторов в результате совершения контролирующим лицом или в пользу контролирующего лица, либо одобрения контролирующим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию контролирующего лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 данного Закона.

Дополнительно, пунктом 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве, предусмотрена субсидиарная ответственность контролирующего лица в случае, когда невозможность погашения требований кредиторов наступила вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако производство по делу о банкротстве прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве или должник стал отвечать признакам неплатежеспособности не вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако после этого оно совершило действия и (или) бездействие, существенно ухудшившие финансовое положение должника.

Исходя из положений пункта 2 статьи 113 ГК РФ, особенностями создания и деятельности муниципального унитарного предприятия является специальный (целевой) характер его правоспособности, именно для достижения целей создания муниципального предприятия его собственником закрепляется за предприятием имущество на праве хозяйственного ведения в порядке пункта 1 статьи 113, статьи 299 ГК РФ.

При этом, руководитель муниципального предприятия, исходя из положений пункта 5 статьи 113, пункта 1 статьи 295 ГК РФ, подотчетен собственнику такого предприятия, который решает, в том числе, вопросы определения предмета и целей деятельности предприятия, осуществляет контроль за использованием по назначению и сохранностью принадлежащего предприятию имущества и имеет право на получение части прибыли от использования имущества, находящегося в хозяйственном ведении предприятия.

Наличие названных полномочий позволяет квалифицировать Администрацию применительно к положениям статьи 61.10 Закона о банкротстве, как контролирующее должника лицо, непосредственно отвечающее, в том числе, и за результаты его текущей деятельности.

Как установлено судебными инстанциями и не опровергнуто Администрацией, в данном случае, в октябре 2017 года у Предприятия из хозяйственного ведения было изъято имущество, которым он наделялся для осуществления основной деятельности, - оказание населению услуг водоснабжения и водоотведения.

Соответствующая деятельность, как отражено в представленной в материалы дела пояснительной записке за 2016 год, составляла основной энергозатратный объем деятельности Предприятия.

Ссылаясь на возможность продолжения осуществления МУП "ЖКХ" деятельности, направленной на извлечение прибыли, Администрация не раскрыла характера указанной деятельности, и не сослалась на какие-либо доказательства ее осуществления, для цели констатации судами возможности Предприятия самостоятельно рассчитаться с истцом как кредитором.

Утверждение Администрации о продолжении МУП "ЖКХ" своей деятельности и в получении прибыли, после изъятия упомянутого имущества, опровергается фактом возбуждения в отношении Предприятия производства по делу о банкротстве, инициированной АО "ЯЭС", а последующее прекращение производства вызвано как раз тем, что должник был не в состоянии оплачивать даже расходы по такому делу.

При этом из материалов дела видно, что накапливание задолженности МУП "ЖКХ" перед АО "ЯЭС" (подтвержденной вступившими в законную силу судебными актами, на которые ссылается истец), имело место в период, непосредственно после изъятия Администрацией у Предприятия имущества, что также опровергает доводы ответчика о нормальном финансовом положении созданного им юридического лица.

В частности, такие сведения содержаться в бухгалтерских балансах и пояснительных записках о деятельности МУП "ЖКХ", согласно которым значительное увеличение неисполненных обязательств Предприятия перед Обществом произошло именно за период 2017 года. Однако деятельного участия в судьбе Предприятия его учредитель в данном случае не принял.

Между тем, в деле имеются сведения о выделении Администрацией денежных средств вновь созданному МУП "Водоканал" (и которому передано имущество, изъятое у Предприятия), для осуществления расчетов с Обществом за потребленную электроэнергию.

Данные обстоятельства прямо указывают на неразумное поведение Администрации в отношении созданного им МУП "ЖКХ", из-за чего АО "ЯЭС" не смогло получить удовлетворения своих законных требований непосредственно от Предприятия. В этой связи суды двух инстанций, действия (бездействие) ответчика, верно квалифицировали как недобросовестные.

В силу разъяснений пункта 16 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Пунктом 17 Постановления N 53 разъяснено, что в силу прямого указания подпункта 2 пункта 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее лицо также подлежит привлечению к субсидиарной ответственности и в том случае, когда после наступления объективного банкротства оно совершило действия (бездействие), существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

В данном случае, действия Администрации по изъятию у МУП "ЖКХ" имущества, предназначенного для осуществления им основной хозяйственной деятельности, были направлены на совершение существенной для масштаба хозяйственной деятельности Предприятия экономически невыгодной для него сделки, которая повлекла за собой невозможность извлечения доходов в объеме, позволяющем в нормальном порядке вести расчеты со своими контрагентами. Утверждение подателя жалобы о наличии экономической выгоды от изъятия у МУП "ЖКХ" упомянутого имущества ничем не подтверждено. Также после совершения указанной сделки, Администрацией допущено бездействие по организации погашения возникшей задолженности, наличие которой, в данных условиях, и ее увеличение, являлось для ответчика очевидным, что повлекло существенное увеличение для роста диспропорции между стоимостью активов МУП "ЖКХ" и размером его обязательств, и как следствие невозможность удовлетворения Обществом своих требований, в том числе через применение к Предприятию процедуры банкротства.

Презумпции доведения МУП "ЖКХ" до банкротства в связи с совершением убыточной сделки по изъятию имущества из хозяйственного ведения Предприятия, Администрация в ходе рассмотрения дела, с учетом разъяснений пункта 19 Постановления N 53 не опровергла, иных причин наступления несостоятельности Предприятия не привела.

При таком положении, а также с учетом разъяснений пункта 22 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации и Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 01.07.1996 N 6/8 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", суды пришли к обоснованному выводу о наличии оснований для возложения на Администрацию субсидиарной ответственности по обязательствам перед Обществом.

Доводы, приведенные Администрацией в жалобе, не нашли своего подтверждения в суде кассационной инстанции. По мнению суда кассационной инстанции, в данном случае, суды двух инстанций верно квалифицировали спорные правоотношения с учетом установленных по делу обстоятельств, правильно применили к ним нормы материального права, норм процессуального права не нарушили.

В этой связи оснований для отмены решения от 24.08.2020 и постановления от 03.12.2020 не имеется.

Руководствуясь статьями 286, 287 и 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Западного округа

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Калининградской области от 24.08.2020 и постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 03.12.2020 по делу N А21-16732/2019 оставить без изменения, а кассационную жалобу Администрации муниципального образования "Краснознаменский городской округ" - без удовлетворения.

Председательствующий

А.Л. Каменев

Судьи

Е.Н. Бычкова К.Г. Казарян