Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 29 апреля 2013 г. N Ф05-3463/13 по делу N А40-66066/2012

г.Москва

29 апреля 2013 г.

Дело N А40-66066/12-58-641

Резолютивная часть постановления объявлена 22.04.2013.

Постановление в полном объеме изготовлено 29.04.2013.

Федеральный арбитражный суд Московского округа

в составе:

председательствующего - судьи Петровой Е.А.

судей Григорьевой И.Ю. и Тетёркиной С.И.

при участии в заседании:

от истца - Маркина Т.В. по дов. от 15.10.2012 N 13-19629-01;

от ответчика - Блинов С.В. по дов. от 02.07.2012 N 984/12-Юр;

от третьего лица - Строганова О.Ф. по дов. от 13.02.2013, Черкалова О.А. по дов. от 21.11.2012,

рассмотрев в судебном заседании 22.04.2013 кассационные жалобы

ОАО Банк "Северный морской путь" и ООО "Глобальные системы автоматизации"

на постановление от 19.02.2013 Девятого арбитражного апелляционного суда, принятое судьями Елоевым А.М., Крыловой А.Н., Пирожковым Д.В.,

по иску Федеральной службы исполнения наказаний (ОГРН 1047797031479)

к ОАО Банк "Северный морской путь" (ОГРН 1097711000078)

о взыскании 29 295 000 рублей по банковской гарантии

с участием третьего лица: ООО "Глобальные системы автоматизации",

УСТАНОВИЛ:

Федеральная служба исполнения наказаний (далее - ФСИН, истец или бенефициар) обратилась в Арбитражный суд города Москвы с иском к Открытому акционерному обществу Банк "Северный морской путь" (далее - Банк, ответчик или гарант) о взыскании гарантийного обеспечения в размере 29 295 000 рублей по банковской гарантии от 28.11.2011 N 73-11/бг.

Обосновывая исковые требования, истец указывал на то, что выданная ответчиком банковская гарантия обеспечивала исполнение обязательств поставщика навигационного оборудования по заключенному между ФСИН и Обществом с ограниченной ответственностью "Глобальные системы автоматизации" (далее - ООО "ГЛОСАВ" или поставщик) государственному контракту от 05.12.2011, согласно которому предусмотренный контрактом товар должен был быть поставлен до 10.12.2011, однако поставщиком обязательства по поставке не были исполнены. ФСИН ссылался на необоснованный отказ гаранта от выплаты по банковской гарантии, несмотря на своевременное обращение бенефициара с требованием и приложение к требованию всех необходимых документов, а также указывал на то, что гарант необоснованно сослался на истечение срока действия гарантии, когда бенефициар направил ему письмо с возражениями по отказу от выплаты по гарантии.

Возражая против удовлетворения иска, ответчик сослался на обоснованность его отказа в выплате по банковской гарантии, поскольку истцом при направлении требования о выплате был допущен ряд нарушений (требование о выплате не скреплено печатью, к требованию не были приложены нотариально заверенные копии документов, подтверждающие назначение единоличного органа, не приложена заверенная бенефициаром копия государственного контракта), при этом требование было направлено в последний день срока действия гарантии, в связи с чем последующее устранение бенефициаром нарушений не могло повлиять на осуществление гарантом выплаты по гарантии.

К участию в деле в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований на предмет спора, было привлечено ООО "ГЛОСАВ", поддержавшее возражения Банка.

Решением Арбитражного суда города Москвы от 08.11.2012 в удовлетворении заявленных требований отказано, поскольку суд первой инстанции, установив, что условиями выданной ответчиком банковской гарантии было предусмотрено скрепление требования бенефициара печатью и приложение к требованию нотариально заверенных документов о назначении единоличного органа бенефициара и заверенной бенефициаром копии контракта, что было нарушено бенефициаром при обращении с требованием в последний день срока действия гарантии, а направление дополнений к требованию было осуществлено бенефициаром уже после истечения срока действия гарантии, пришел к выводу о правомерности отказа гаранта от выплаты по банковской гарантии.

При принятии решения суд первой инстанции руководствовался нормами статей 374, 376 Гражданского кодекса Российской Федерации, указав на то, что закон не определяет количество и критичность допущенных нарушений при оформлении требования и прилагаемых документов, и что бенефициар был ознакомлен с текстом банковской гарантии в полном объеме и согласился с ее условиями в конкретной редакции.

Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.02.2013 решение суда первой инстанции было отменено, исковые требования удовлетворены в полном объеме, поскольку суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что все приложенные к требованию бенефициара документы позволяли однозначно установить, кем и в обеспечение какого обязательства представлялось требование по банковской гарантии.

Суд апелляционной инстанции указал, что из самого требования не усматривается, имелась ли на нем печать ФСИН (а оригинал не был представлен в суд), но ответчик не мог ставить под сомнение подачу требования надлежащим лицом, поскольку к требованию прилагались нотариально заверенная доверенность от руководителя ФСИН на лицо, подписавшее требование, а, кроме того, в требовании был указан счет именно ФСИН.

Делая вывод об отсутствии необходимости в представлении нотариально заверенных документов об избрании единоличного органа истца, суд апелляционной инстанции исходил из того, что директор ФСИН назначается Указом Президента Российской Федерации, информация о котором является общедоступной и не требующей проверки или нотариального заверения.

Факт передачи именно заверенной бенефициаром копии государственного контракта при направлении требования суд апелляционной инстанции посчитал установленным самим требованием, в котором указано на направление копии контракта, при этом в постановлении указано, что, по мнению суда апелляционной инстанции, ответчик и без представления ему копии государственного контракта должен был знать и знал о наличии контракта и его условиях, поскольку, выдавая банковскую гарантию, ответчик безусловно был ознакомлен с данным контрактом, который обязался обеспечить.

Также суд апелляционной инстанции указал, что в любом случае ответчику были представлены все необходимые документы при направлении дополнения к требованию. При этом суд апелляционной инстанции указал, что письмо истца было именно дополнением к поданному в пределах срока действия гарантии требованию, а не повторным требованием.

Кроме того, в постановлении содержатся выводы о том, что Банк как субъект профессиональной деятельности на финансовом рынке, должен был, исполнив свои обязательства, защитить права государственного заказчика, толкование условий банковской гарантии должно осуществляться в пользу бенефициара в целях сохранения обеспечения обязательства по государственному контракту.

С постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.02.2013 не согласились ответчик и третье лицо, обратившиеся в Федеральный арбитражный суд Московского округа с кассационными жалобами, в которых просят постановление отменить, оставив в силе решение суда первой инстанции.

В кассационной жалобе Банка указано на нарушение судом апелляционной инстанции норм материального права (статей 374, 376 Гражданского кодекса Российской Федерации), поскольку суд апелляционной инстанции допустил оценочный подход к условиям банковской гарантии и допущенным бенефициаром нарушениям при подаче требования, при этом сделал выводы о необходимости толкования условий гарантии в пользу бенефициара - государственного заказчика, нарушающие принцип равноправия сторон (статья 8 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

По мнению ответчика, судом апелляционной инстанции не учтена правовая позиция суда надзорной инстанции, выраженная в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.10.2012 N 6040/12 о том, что основаниями для отказа в удовлетворении требования бенефициара могут служить исключительно обстоятельства, связанные с несоблюдением условий самой гарантии.

Также в жалобе указано на несоответствие выводов суда апелляционной инстанции об отсутствии в деле именно тех документов, которые истец направлял ответчику вместе с требованием, обстоятельствам дела и имеющимся в деле доказательствам, поскольку все документы были приложены к иску самим истцом, включая копию того требования (без печати), которое было направлено гаранту.

В жалобе третьего лица также указано на недопустимость преимущественного толкования условий гарантии в пользу истца с учетом его особого статуса как государственного заказчика, на игнорирование судом тех обстоятельств, что бенефициар после обращения с требованием к гаранту все же представил в дополнении заверенную им копию контракта, что подтверждает тот факт, что при первом обращении именно заверенной копии контракта не представлялось, а к требованию была приложена обычная копия документа.

Кроме того, третье лицо полагает, что суд апелляционной инстанции должен был исследовать его доводы и учесть установленные по другому делу (по спору между заказчиком и поставщиком) обстоятельства, подтверждающие отсутствие ненадлежащего исполнения со стороны поставщика обязательств по государственному контракту, в связи с чем, по мнению третьего лица, истец, обращаясь с иском к гаранту, злоупотребляет правом.

Письменного отзыва истца на кассационные жалобы ответчика и третьего лица не поступило.

В заседании суда кассационной инстанции представители ответчика и третьего лица поддержали свои жалобы по изложенным в них доводам, ссылаясь в дополнение на определение Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N ВАС-3391/13 от 08.04.2013, которым коллегия судей отказала в передаче в Президиум дела N А40-38008/2012-156-344, судебными актами по которому отказано заказчику в расторжении государственного контракта и взыскании с поставщика неустойки, что, по их мнению, свидетельствует о злоупотреблении истцом, продолжающим при таких обстоятельствах требовать выплаты по гарантии, правом.

Представитель истца возражала против удовлетворения кассационных жалоб, полагая правильным и обоснованным именно постановление суда апелляционной инстанции, поскольку нотариальное заверение Указов Президента Российской Федерации не предусмотрено законодательством, а при обращении с требованием копия контракта была заверена сотрудником истца, но не тем, который подписал требование, и пояснив на вопрос судебной коллегии о причинах, по которым истец принял от ответчика банковскую гарантию именно в той редакции, в которой содержались условия о представлении нотариально заверенных полномочий исполнительного органа и заверенной копии контракта, что оформление государственного контракта и принятие банковской гарантии осуществлялось в сжатые сроки, что сделало невозможным полноценный юридический анализ условий гарантии на стадии ее принятия.

Изучив материалы дела, выслушав представителей истца, ответчика и третьего лица, обсудив доводы кассационных жалоб и проверив в порядке статей 286, 287, 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалуемого судебного акта, судебная коллегия кассационной инстанции считает, что постановление Девятого арбитражного апелляционного суда подлежит отмене на основании части 1 статьи 288 Кодекса как принятое при неправильном применении норм материального права, а решение Арбитражного суда города Москвы должно быть оставлено в силе в связи со следующим.

Спор по настоящему делу возник между истцом (бенефициаром) и ответчиком (гарантом) вследствие отказа гаранта удовлетворить требование бенефициара; спорные отношения сторон регулируются нормами параграфа шестого главы 23 Гражданского кодекса Российской Федерации, согласно которым банковская гарантия является независимым от основного обязательства самостоятельным обязательством гаранта перед бенефициаром, даже если в гарантии содержится ссылка на основное обязательство между бенефициаром и принципалом (статья 370 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Независимость банковской гарантии от основного обязательства обеспечено специальными, основанными исключительно на условиях самой гарантии, основаниями для отказа гаранта в удовлетворении требования бенефициара (статья 376 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Следовательно, в предмет доказывания по спору между бенефициаром и гарантом, отказавшим в удовлетворении требования бенефициара, входит исключительно установление тех обстоятельств, которые подтверждают или опровергают тот факт, что бенефициаром при обращении к гаранту были соблюдены условия самой гарантии.

Аналогичная правовая позиция, согласно которой основаниями к отказу в удовлетворении требования бенефициара могут служить исключительно обстоятельства, связанные с несоблюдением условий самой гарантии, выражена в Постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 02.10.2012 N 6040/12 по делу N А40-63658/11-25-407.

Материалами дела подтверждено, что вышеуказанные нормы материального права и правовая позиция суда надзорной инстанции были правильно применены судом первой инстанции, правильно определившим исходя из норм статей 374 и 376 Гражданского кодекса Российской Федерации обстоятельства, имеющие значение для разрешения спора между бенефициаром и гарантом, и давшим обоснованную правовую оценку условиям банковской гарантии ответчика и основаниям, по которым гарант отказал в удовлетворении требования бенефициара.

При этом судами обеих инстанции было установлено, что выданная Банком банковская гарантия N 73-11/бг от 28.11.2011 содержала в себе следующие условия выплат в обеспечение обязательств ООО "ГЛОСАВ" перед ФСИН по государственному контракту на поставку для нужд уголовно-исполнительной системы (который, как указывалось в гарантии, будет заключен после предоставления настоящей банковской гарантии (преамбула гарантии - том 1 л.д.41):

"Пункт 2.1 В том случае, если:

- принципал не предоставил вместе с товаром гарантии производителя и поставщика на товар;

- принципал не предоставил вместе с товаром обеспечения гарантии поставщика на товар в размере 1 953 000 рублей 00 копеек;

- принципал не поставил товар в установленные государственным контрактом сроки;

- качественные и технические характеристики поставленного товара не соответствуют требованиям, установленным государственным контрактом,

гарант обязуется выплатить бенефициару сумму, не превышающую сумму гарантии, после получения письменного требования о ее уплате, подписанного уполномоченными представителями бенефициара и скрепленного его печатью, с указанием причин, по которым бенефициар истребует сумму настоящей банковской гарантии, и размер требуемой суммы, а также заверенные нотариально копии документов, подтверждающих полномочия лица, подписывающего требование (выписка из единого государственного реестра юридических лиц, выданная не ранее, чем за 30 календарных дней до даты направления бенефициаром письменного требования; документы, подтверждающие избрание, либо назначение единоличного исполнительного органа, а также, в случае подписания требования иным представителем, доверенность на указанного представителя; карточка с нотариально удостоверенным образцом подписи лица, подписавшего требование; в случае, если в соответствии с действующим законодательством или учредительными документами необходимо одобрение требования, то необходимо представить такое одобрение), и заверенную бенефициаром копию государственного контракта (со всеми приложениями и дополнениями к нему)."

В пунктах 1.1, 1.2, 1.3, 1.4 банковской гарантии устанавливалось, что гарантия не может быть отозвана гарантом, бенефициар не может уступить права требования по гарантии третьим лицам, гарантия выдана на сумму 29 295 000 рублей и действует до 27.01.2012 включительно.

Также судами обеих инстанций было установлено, что в последний день действия гарантии бенефициар обратился к гаранту с требованием (его копия с отметками работника гаранта о получении требования 27.01.2012 приложена истцом к исковому заявлению - том 1 л.д.43-45) о выплате по банковской гарантии, подписанным заместителем директора ФСИН Криволаповым Н.П.

Требование содержало ссылки на неисполнение принципалом своих обязательств - не поставка товара в установленные государственным контрактом сроки.

В приложении к требованию перечислены нотариально заверенная копия выписки из ЕГРЮЛ, нотариально заверенная копия доверенности на имя заместителя директора ФСИН России Криволапова Н.П. от 06.12.2011, нотариально заверенная копия доверенности на имя заместителя директора ФСИН России Криволапова Н.П. от 26.01.2012, карточка с нотариально удостоверенным образцом подписи заместителя директора ФСИН России Криволапова Н.П. и копия государственного контракта от 05.12.2011 N 0173100007911000249_44814 на 33 листах.

Приложенная истцом к иску копия требования (содержащая отметки работника Банка о получении требования) оттиска печати ФСИН не содержит.

Материалами дела подтверждено и судами установлено, что отказ Банка в удовлетворении требования бенефициара было основано исключительно на обстоятельствах не соответствия требования и приложенных к нему документов условиям банковской гарантии, а именно: Банк указал на то, что требование не было скреплено печатью бенефициара и к нему не были приложены нотариально заверенные копии документов, подтверждающих назначение единоличного исполнительного органа бенефициара, и заверенная бенефициаром копия контракта (письмо Банка от 01.02.2012 - том 1 л.д.46).

Также судами было установлено, что 29.02.2012 (то есть за пределами срока действия банковской гарантии) бенефициар направил гаранту дополнение к требованию, которое было скреплено печатью ФСИН (копия дополнения с отметками Банка о его принятии 02.03.2012 приложено истцом к исковому заявлению - том 1 л.д.47-48) и к которому была приложена заверенная копия государственного контракта.

В указанном дополнении бенефициар заявил возражения в отношении условия банковской гарантии о необходимости приложения к требованию нотариально заверенных документов о назначении единоличного органа бенефициара, указав на то, что директор ФСИН назначается Указом Президента Российской Федерации, который опубликован в Собрании законодательства Российской Федерации и не требует нотариального удостоверения.

Письмом от 13.03.2012 Банк отказал бенефициару в выплате по гарантии, поскольку дополнение к требованию направлено по истечении срока действия гарантии (том 1 л.д.49).

Установив вышеуказанные обстоятельства, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о том, что допущенные бенефициаром при обращении с требованием к гаранту нарушения условий банковской гарантии (отсутствие печати бенефициара на требовании, не приложение нотариально удостоверенных документов, подтверждающих назначение единоличного исполнительного органа бенефициара, не приложение заверенной бенефициаром копии государственного контракта), давали гаранту право на основании пункта 1 статьи 376 Гражданского кодекса Российской Федерации отказать в удовлетворении требования бенефициара, поскольку были обусловлены исключительно нарушением бенефициаром условий самой гарантии, текст которой был известен бенефициару в конкретной редакции с момента ее выдачи и которая была принята бенефициаром без возражений.

Действительно, материалами дела подтверждено, что бенефициар не заявлял каких-либо возражений по условиям выданной ответчиком банковской гарантии, при том, что нормы действующего законодательства не содержат положений, обязывающих бенефициара принять банковскую гарантию именно в той редакции, в которой ее выдает гарант, и не исключают внесения в стандартные условия банковской гарантии, направленные на установление лиц, полномочных действовать от имени бенефициара, специальных положений, отражающих особый порядок назначения единоличного органа бенефициара, однако судом первой инстанции установлено и истцом документально не опровергнуто, что банковская гарантия ответчика была принята истцом без возражений, в связи с чем последующие (при направлении требования и отказе гаранта в его удовлетворении) возражения об отсутствии необходимости в предоставлении документов, указанных в условиях гарантии, не могут быть признаны обоснованными, поскольку не основаны на правильном толковании норм статей 374 и 376 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции со ссылкой именно на отсутствие необходимости в представлении указанных в условиях банковской гарантии ответчика документов, проигнорировал положения статей 374 и 376 Гражданского кодекса Российской Федерации, а также норм статьи 370 Кодекса о независимости банковской гарантии, заменив проверку соответствия или несоответствия оснований для отказа гаранта в удовлетворении требований бенефициара условиям банковской гарантии на смысловой анализ условий банковской гарантии и выводы о целесообразности данных условий применительно к особому положению бенефициара как государственного заказчика.

Судебная коллегия кассационной инстанции считает выводы суда апелляционной инстанции об отсутствии у гаранта правовых оснований для отказа в удовлетворении требования бенефициара ошибочными, сделанными без учета того, что проверка соблюдения бенефициаром особых, зачастую формализованных условий банковской гарантии, и право гаранта отказать в выплате только в случае несоблюдения бенефициаром этих особых условий, не вдаваясь в существо основного обязательства, как раз и составляют сущность такого специального способа обеспечения обязательств как банковская гарантия, представляющего собой самостоятельное обязательство, независимое от основного обязательства (статья 370 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Делая выводы об отсутствии необходимости выполнения бенефициаром условий гарантии, а также указывая на то, что ответчик и без представления ему копии контракта должен был знать и знал о наличии государственного контракта и его условиях, суд апелляционной инстанции не учел, что на момент выдачи ответчиком банковской гарантии государственный контракт еще не был подписан, что выдача банковской гарантии ответчиком являлась условием подписания контракта, на что прямо указывалось в самом тексте банковской гарантии.

Также не могут быть признаны основанными на нормах действующего законодательства выводы суда апелляционной инстанции о том, что Банк как субъект профессиональной деятельности на рынке финансовых услуг был обязан защитить права государственного заказчика, поскольку данные выводы не основаны на положениях пункта 1 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации о равенстве участников гражданских правоотношений, исключающих преимущественное положение какого-либо субъекта гражданских отношений перед другими субъектами.

Гражданское законодательство не содержит положений, освобождающих бенефициара, вне зависимости от его статуса, от выполнения условий принятой им банковской гарантии при направлении требований по ней гаранту.

Кроме того, судебная коллегия кассационной инстанции отмечает несоответствие выводов суда апелляционной инстанции об отсутствии в деле доказательств направления бенефициаром гаранту требования, не скрепленного печатью ФСИН, и доказательств направления копии контракта, не заверенной бенефициаром, имеющимся в деле доказательствам.

Так, к исковому заявлению самим истцом была приложена копия того требования, которое было направлено им гаранту, содержащего отметки работника Банка о принятии требования, но не содержащего оттиска печати ФСИН (том 1 л.д.43-45).

В приложениях к требованию указана копия государственного контракта без указания на то, была ли она заверена бенефициаром, при этом при направлении впоследствии дополнения к требованию истец особо обратил внимание на то, что к дополнению приложена именно заверенная копия контракта (том 1 л.д.48), что исходя из презумпции разумности действий участников гражданских правоотношений, позволило сделать суду первой инстанции вывод о том, что при первоначальном обращении с требованием бенефициаром не были соблюдены все предусмотренные банковской гарантией условия.

Судебная коллегия кассационной инстанции соглашается с выводами суда первой инстанции также с учетом того, что согласно подпункту 2 пункта 1 статьи 378 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательство гаранта перед бенефициаром по гарантии прекращается окончанием определенного в гарантии срока, на который она выдана, а дополнение к требованию, скрепленное печатью ФСИН с приложением заверенной бенефициаром копии контракта, было направлено истцом ответчику после истечения срока действия гарантии.

Учитывая вышеизложенное и поскольку при принятии постановления судом апелляционной инстанции были неправильно применены нормы материального права, в то время как все обстоятельства дела были полно и всесторонне установлены судом первой инстанции, правильно применившим нормы материального права, регулирующие спорные отношения сторон, то отмене на основании части 1 статьи 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации подлежит постановление Девятого арбитражного апелляционного суда, а решение Арбитражного суда города Москвы должно быть оставлено в силе.

Отменяя постановление суда апелляционной инстанции по доводам кассационных жалоб ответчика и третьего лица, судебная коллегия кассационной инстанции отмечает несостоятельность доводов кассационной жалобы третьего лица со ссылками на обстоятельства, установленные по делу N А40-38008/2012-156-344, касающиеся основного обязательства, поскольку как судом первой, так и судом апелляционной инстанции обоснованно не устанавливались указанные обстоятельства, не влияющие на право гаранта отказать в удовлетворении требования бенефициара в силу норм статьи 370 Гражданского кодекса Российской Федерации, наличие которых не было положено гарантом в обоснование отказа в удовлетворении требования бенефициара по настоящему делу.

Руководствуясь статьями 284, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд постановил:

Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 19.02.2013 по делу N А40-66066/12-58-641 отменить, решение Арбитражного суда города Москвы от 08.11.2012 по тому же делу оставить в силе.

Председательствующий судья

Е.А. Петрова

Судьи

И.Ю. Григорьева С.И. Тетёркина