Обзор апелляционной и кассационной практики Пермского краевого суда по гражданским и административным делам за второе полугодие 2017 года (утв. на заседании президиума Пермского краевого суда 16 февраля 2018 г.)

Обзор
апелляционной и кассационной практики Пермского краевого суда по гражданским и административным делам за второе полугодие 2017 года
(утв. на заседании президиума Пермского краевого суда 16 марта 2018 г.)

Дела, вытекающие из семейных правоотношений

К спорам о взыскании неустойки за несвоевременную уплату алиментов применимы нормы Гражданского кодекса Российской Федерации постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений.

Решением мирового судьи, оставленным без изменения районным судом, с В. в пользу Т. взыскана неустойка за несвоевременную уплату алиментов на содержание несовершеннолетнего ребенка за период с 01 мая 2012 года по 01 января 2017 года. Удовлетворяя требования истца в полном объеме, мировой судья отклонил ссылку ответчика на пропуск срока исковой давности и на возможность снижения размера неустойки по основаниям статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, посчитав указанные нормы гражданского законодательства не применимыми к алиментным обязательствам.

Президиум Пермского краевого суда посчитал ошибочными выводы судебных инстанций о невозможности применения к возникшим правоотношениям положений гражданского законодательства.

В соответствии с абзацем 1 пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса Российской Федерации при образовании задолженности по вине лица, обязанного уплачивать алименты по решению суда, виновное лицо уплачивает получателю алиментов неустойку в размере одной второй процента от суммы невыплаченных алиментов за каждый день просрочки.

Как следует из содержания статьи 2 Семейного кодекса Российской Федерации, семейное законодательство устанавливает порядок осуществления и защиты семейных прав, регулирует личные неимущественные и имущественные отношения между членами семьи: супругами, родителями и детьми (усыновителями и усыновленными). Согласно пункту 1 статьи 9 Семейного кодекса Российской Федерации на требования, вытекающие из семейных отношений, исковая давность не распространяется, за исключением случаев, если срок для защиты нарушенного права установлен настоящим Кодексом.

Вместе с тем в соответствии со статьей 4 Семейного кодекса Российской Федерации к названным в статье 2 настоящего Кодекса имущественным и личным неимущественным отношениям между членами семьи, не урегулированным семейным законодательством (статья 3 настоящего Кодекса), применяется гражданское законодательство постольку, поскольку это не противоречит существу семейных отношений.

Согласно пункту 1 статьи 196 Гражданского кодекса Российской Федерации общий срок исковой давности составляет три года со дня, определяемого в соответствии со статьей 200 настоящего Кодекса. Требования, на которые не распространяется исковая давность, перечислены в статье 208 Гражданского кодекса Российской Федерации. При этом требование о взыскании неустойки за несвоевременную уплату алиментов в качестве такового в данной норме права не поименовано.

Поскольку для требования о взыскании неустойки Семейным кодексом Российской Федерации срок исковой давности не установлен, то исходя из положений статьи 4 названного Кодекса в целях стабильности и правовой определенности гражданского оборота, принимая во внимание, что обязанность по уплате алиментов носит ежемесячный характер, а также то, что неустойка за уплату алиментов определяется по каждому просроченному ежемесячному платежу, суд вправе применить исковую давность по требованию о взыскании неустойки по мотиву пропуска срока исковой давности, исчисляемого отдельно по каждому просроченному месячному платежу.

В силу пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации суд вправе уменьшить неустойку, если подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства.

В своих Определениях от 25.01.2012 N185-О-О, от 22 января 2014 года N219-О, от 24 ноября 2016 года N2447-О, от 28 февраля 2017 года N 431-О Конституционный Суд Российской Федерации отмечал, что положение пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации, закрепляющее право суда уменьшить размер подлежащей взысканию неустойки, если она явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства, по существу, предписывает суду устанавливать баланс между применяемой к нарушителю мерой ответственности и размером действительного ущерба, причиненного в результате конкретного правонарушения.

Требование о снижении размера неустойки, являясь производным от основного требования о взыскании неустойки, неразрывно связано с последним и позволяет суду при рассмотрении дела по существу оценить одновременно и обоснованность размера заявленной к взысканию неустойки, т.е. ее соразмерность последствиям нарушения обязательства, что, по сути, направлено на реализацию действия общеправовых принципов справедливости и соразмерности, а также обеспечение баланса имущественных прав участников правоотношений при вынесении судебного решения и согласуется с положением статьи 17 (часть 3) Конституции Российской Федерации, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Согласно пункту 1 статьи 7 Семейного кодекса Российской Федерации граждане по своему усмотрению распоряжаются принадлежащими им правами, вытекающими из семейных отношений (семейными правами), в том числе правом на защиту этих прав, если иное не установлено настоящим Кодексом. Осуществление членами семьи своих прав и исполнение ими своих обязанностей не должны нарушать права, свободы и законные интересы других членов семьи и иных граждан.

Положения пункта 2 статьи 115 Семейного кодекса Российской Федерации и пункта 1 статьи 333 Гражданского кодекса Российской Федерации не препятствуют суду при наличии заслуживающих внимания обстоятельств разрешить вопрос о возможности уменьшения неустойки при образовании задолженности по вине лица, обязанного уплачивать алименты по решению суда, в случае ее явной несоразмерности имеющейся задолженности.

(постановление N 44-г-108 от 25.12.2017 г.)

Соглашение об уплате алиментов признано недействительным как несоответствующее требованиям закона, заключенное с целью уклонения от исполнения судебного постановления.

Т. обратился в суд с иском к Ч. о признании соглашения об уплате алиментов недействительным, ссылаясь на то, что это соглашение противоречит закону, нарушает права истца как взыскателя, поскольку иного имущества, на которое могло бы быть обращено взыскание, у должника Ч. нет. Решением суда с Ч. в пользу Т. взыскана задолженность по договору займа. По сообщению судебного пристава-исполнителя исполнение указанного судебного постановления невозможно в связи с тем, что на основании нотариально удостоверенного соглашения об уплате алиментов с Ч. удерживается 70% заработка (дохода).

Отказывая в удовлетворении иска Т., суд первой инстанции исходил из того, что Ч. реально исполняет указанное нотариальное соглашение, которое соответствует нормам действующего законодательства и составлено исключительно в интересах несовершеннолетних детей. При этом суд отклонил доводы истца о том, что ответчик при заключении соглашения об уплате алиментов действовал недобросовестно, посчитав их носящими характер предположения, тем более что исполнительное производство о взыскании денежных средств с Ч. в пользу Т. на момент рассмотрения дела не прекращено, исполнение возможно за счет иного имущества должника.

Судебная коллегия с такими выводами суда первой инстанции не согласилась, решение суда отменила и приняла новое решение об удовлетворении иска, указав следующее.

Согласно статье 168 Гражданского кодекса Российской Федерации сделка, не соответствующая требованиям закона или иных правовых актов, ничтожна, если закон не устанавливает, что такая сделка оспорима, или не предусматривает иных последствий нарушения.

Статьей 170 Кодекса предусмотрено, что мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

Осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц - часть 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации.

Как усматривается из абзаца 1 пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, не допускается осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

По смыслу приведенных законоположений, добросовестность при осуществлении гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей предполагает поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующее ей.

При этом установление злоупотребления правом одной из сторон влечет принятие мер, обеспечивающих защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны.

Злоупотребление правом при совершении сделки является нарушением запрета, установленного статьей 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, следовательно, такая сделка в соответствии со статьями 10 и 168 Кодекса должна быть признана недействительной как нарушающая требования закона.

Как следует из материалов дела, на момент заключения соглашения об уплате алиментов Ч. имел долговые обязательства перед взыскателем Т., которые он не исполняет. При этом Ч. и В. фактически проживают по одному адресу. Заключение нотариального соглашения об уплате алиментов на содержание несовершеннолетних детей в размере 70% заработной платы носило со стороны ответчика Ч. добровольный характер и в отсутствие доказательств раздельного проживания плательщика алиментов и их получателя свидетельствует об умышленном ухудшении ответчиком своего материального положения с целью уклонения от исполнения решения суда.

С учетом положений статьи 56 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации именно на ответчике лежало бремя доказывания наличия объективной необходимости в заключении соглашения об уплате алиментов.

Сопоставление дат вынесения решения суда и заключения соглашения об уплате алиментов позволило судебной коллегии согласиться с доводами истца о том, что Ч. злоупотребил правом и умышленно ухудшил свое материальное положение с целью избежать ответственности перед кредитором, учитывая, что наличие соглашения об уплате алиментов фактически исключает возможность принудительного исполнения решения суда о взыскании задолженности в пользу Т. с учетом размера подлежащих уплате алиментов, превышающего установленное Федеральным законом "Об исполнительном производстве" ограничение размера удержаний из заработка и иного дохода должника в рамках исполнительного производства. Тем самым Ч. создал препятствия к исполнению решения суда о взыскании суммы долга по договору займа.

(определение N 33-10136 от 11.10.2017 г.)

Дела, вытекающие из жилищных правоотношений.

Площадь жилого помещения, приобретенного за счет средств ипотечного кредита, не подлежит учету при определении нуждаемости молодой семьи в улучшении жилищных условий.

Обращаясь в суд с иском к Управлению имущественных и земельных отношений администрации города о признании незаконным отказа в выдаче справки о признании их молодой семьи нуждающейся в улучшении жилищных условий, понуждении такую справку выдать, Ж.Н. и Ж.М. ссылались на то, что их семья в 2012 году включена в список участников программы "Жилье для молодой семьи". В 2013 году истцы приобрели двухкомнатную квартиру с использованием ипотеки. В мае 2017 года Управлением принято решение об отказе в выдаче справки о признании семьи нуждающейся в улучшении жилищных условий со ссылкой на то, что с учетом площади приобретенной квартиры на каждого из членов семьи Ж. приходится более учетной нормы, которое истцы считают незаконным и необоснованным.

Отказывая Ж.Н. и Ж.М. в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции посчитал правильным вывод ответчика о том, что семья истцов фактически не является нуждающейся в жилом помещении в целях участия в Подпрограмме "Обеспечение жильем молодых семей" Федеральной целевой программы "Жилище" на 2015-20 годы, утвержденной Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 декабря 2010 года N1050.

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об удовлетворении исковых требований Ж.Н. и Ж.М., судебная коллегия указала следующее.

Спорные правоотношения регулируются правовыми нормами, закрепленными в Постановлении Законодательного Собрания Пермского края от 21 октября 2010 года N 2360 "О концепции долгосрочной целевой программы "Обеспечение жильем молодых семей в Пермском крае на 2011-2015 годы", Постановлении Правительства Пермского края от 11 февраля 2009 N 63-п, утвердившем долгосрочную целевую программу "Обеспечение жильем молодых семей в Пермском крае на 2011 - 2015 года", Постановлении Правительства Пермского края от 30 декабря 2010 года N 1190-п; Подпрограмме "Обеспечение жильем молодых семей" федеральной целевой программы "Жилище" на 2015 - 2020 годы, утвержденной Постановлением Правительства РФ N  1050 от 17.12.2010, статьях 31, 51 и 53 Жилищного кодекса Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 7 Правил предоставления молодым семьям социальных выплат на приобретение (строительство) жилья и их использования, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 декабря 2010 года N  1050, под нуждающимися в жилых помещениях понимаются молодые семьи, поставленные на учет в качестве нуждающихся в улучшении жилищных условий до 1 марта 2005 года, а также молодые семьи, признанные органами местного самоуправления по месту их постоянного жительства нуждающимися в жилых помещениях после 1 марта 2005 года по тем же основаниям, которые установлены статьей 51 Жилищного кодекса Российской Федерации для признания граждан нуждающимися в жилых помещениях, предоставляемых по договорам социального найма, вне зависимости от того, поставлены ли они на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях.

При определении для молодой семьи уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения учитывается суммарный размер общей площади всех пригодных для проживания жилых помещений, занимаемых членами молодой семьи по договорам социального найма, и (или) жилых помещений и (или) части жилого помещения (жилых помещений), принадлежащих членам молодой семьи на праве собственности.

В силу части 2 статьи 51 Жилищного кодекса Российской Федерации при наличии у гражданина и (или) членов его семьи нескольких жилых помещений, занимаемых по договорам социального найма, договорам найма жилых помещений жилищного фонда социального использования и (или) принадлежащих им на праве собственности, определение уровня обеспеченности общей площадью жилого помещения осуществляется исходя из суммарной общей площади всех указанных жилых помещений.

В соответствии с пунктом 2.6.2 Постановления Правительства Пермского края от 01 апреля 2014 года N  215-п "О реализации мероприятий подпрограммы 1 "Государственная социальная поддержка семей и детей" государственной программы "Семья и дети Пермского края", утвержденной Постановлением Правительства Пермского края от 3 октября 2013 года N  1322-п, и подпунктом "е" пункта 2 Правил предоставления молодым семьям социальных выплат на приобретение (строительство) жилья и их использования, утвержденных Постановлением Правительства Российской Федерации от 17 декабря 2010 года N  1050, социальная выплата может быть предоставлена молодой семье для погашения основной суммы долга и уплаты процентов по кредитам, предоставленным для приобретения жилья.

В соответствии с пунктом 19 указанных Правил для участия в подпрограмме в целях использования социальной выплаты в соответствии с подпунктом "е" пункта 2 настоящих Правил молодая семья подает в орган местного самоуправления по месту жительства в числе прочих документов документ, подтверждающий, что молодая семья была признана нуждающейся в жилом помещении в соответствии с пунктом 7 настоящих Правил на момент заключения кредитного договора (договора займа), указанного в подпункте "д" настоящего пункта.

Делая вывод о том, что семья истцов обеспечена жилым помещением общей площадью на каждого члена семьи больше учетной нормы, суд первой инстанции не учел, что квартира приобретена истцами с использованием средств ипотечного кредита. Поэтому истцы вправе направить социальную выплату на погашение кредита и процентов по нему. При этом на дату заключения кредитного договора семья истцов не была обеспечена жилым помещением площадью, превышающей учетную норму. Поскольку площадь жилого помещения, приобретенного за счет средств ипотечного кредита, не подлежала учету при определении нуждаемости семьи истцов в жилом помещении, постольку фактически на день заключения кредитного договора семья истцов продолжала оставаться нуждающейся в жилом помещении как и в тот период, когда в 2012 году была включена в список участников Подпрограммы.

Целью Подпрограммы, согласно разделу 6, является обеспечение развития и закрепление положительных демографических тенденций в обществе, укрепление семейных отношений и снижение уровня социальной напряженности в обществе. То обстоятельство, что жилое помещение с привлечением кредитных средств приобретено истцами до внесения изменений в Подпрограмму, после чего жилье молодой семьей может приобретаться до предоставления социальной выплаты, не может быть оценено таким образом, что молодые семьи, состоящие в списках участников Подпрограммы и приобретшие жилое помещение с привлечением кредитных средств до внесения соответствующих изменений в Подпрограмму, лишаются права на социальную выплату только по этому основанию. Такая дифференциация в реализации жилищных прав не может быть признана основанной на целях и задачах Подпрограммы.

(определение N 33-10932 от 11.10.2017 г.)

Дела, вытекающие из земельных споров.

Установление одной из границ земельного участка, границы которого в соответствии с требованиями земельного законодательства не определены, законом не предусмотрено,

Удовлетворяя исковые требования Р. к Б. об установлении смежной границы между принадлежащими сторонам земельными участками, суд первой инстанции исходил из отсутствия оснований для отказа в удовлетворении иска, определил местоположение границы смежных участков по заключению судебной землеустроительной экспертизы.

Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе в иске, судебная коллегия указала следующее.

В соответствии со статьей 6 Земельного кодекса Российской Федерации земельный участок как объект права собственности и иных предусмотренных настоящим Кодексом прав на землю является недвижимой вещью, которая представляет собой часть земной поверхности и имеет характеристики, позволяющие определить ее в качестве индивидуально определенной вещи.

Исходя из положений статей 130 и 131 Гражданского кодекса Российской Федерации, земельные участки являются объектами недвижимости, права на которые подлежат государственной регистрации.

В этой связи земельным участком является часть земной поверхности, границы которой установлены в соответствии с действующим законодательством и представляют собой замкнутый контур, что и позволяет определить ее в качестве индивидуально определенной вещи.

Таким образом, установление только смежной границы земельного участка, границы которого в соответствии с требованиями земельного законодательства не определены, невозможно. Определение границ должно осуществляться посредством проведения кадастровых работ в отношении всего земельного участка.

Поскольку границы земельного участка, принадлежащего Р., в соответствии с требованиями земельного законодательства не установлены, требования истца об установлении лишь одной смежной границы с земельным участком ответчика удовлетворены быть не могут. Данное обстоятельство является самостоятельным основанием к отказу в иске.

(определение N 33-11987 от 30.10.2017 г.)

Дела, вытекающие из обязательств по возмещению вреда

Надлежащим ответчиком по делам о возмещении вреда, причиненного гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, является Министерство финансов Российской Федерации, интересы которого в суде представляет по доверенности управление Федерального казначейства по субъекту Российской Федерации.

Решением суда с казны Российской Федерации в лице Следственного комитета Российской Федерации в пользу О. взыскана компенсация морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием. В удовлетворении требований к Министерству финансов Российской Федерации О. отказано.

Судебная коллегия решение суда отменила, приняла новое решение о взыскании компенсации морального вреда с Российской Федерации в лице Министерства финансов Российской Федерации за счет казны Российской Федерации, указав при этом следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом.

Согласно статье 1071 Кодекса в случаях, когда в соответствии с настоящим Кодексом или другими законами причиненный вред подлежит возмещению за счет казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования, от имени казны выступают соответствующие финансовые органы, если в соответствии с пунктом 3 статьи 125 настоящего Кодекса эта обязанность не возложена на другой орган, юридическое лицо или гражданина.

В пункте 14 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 ноября 2011 года N 17 "О практике применения судами норм главы 18 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, регламентирующих реабилитацию в уголовном судопроизводстве" содержатся следующие разъяснения. К участию в делах по требованиям реабилитированных о возмещении имущественного вреда в качестве ответчика от имени казны Российской Федерации привлекается Министерство финансов Российской Федерации. Интересы Министерства финансов Российской Федерации в судах представляют по доверенности (с правом передоверия) управления Федерального казначейства по субъектам Российской Федерации.

То же самое следует из пункта 1 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации и пунктов 18, 19 Положения о Следственном комитете Российской Федерации, утвержденного Указом Президента Российской Федерации от 14 января 2011 года N 38. Полномочия главного распорядителя бюджетных средств Следственный комитет осуществляет в области материально-технического и финансового обеспечения деятельности следственных органов и организаций Следственного комитета.

(определение N 33-12817 от 22.11.2017 г.)

Надлежащим ответчиком по делам о возмещении вреда, причиненного в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, является главный распорядитель бюджетных средств.

Решением суда с Министерства финансов Российской Федерации в лице Управления Федерального казначейства по Пермскому краю в пользу М. взысканы убытки, причиненные неправомерным привлечением к административной ответственности (без административного ареста).

Судебная коллегия решение отменила и приняла новое решение об отказе в иске, посчитав его предъявленным к ненадлежащему ответчику, указав следующее.

Согласно статье 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный гражданину в результате незаконного осуждения, незаконного привлечения к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу или подписки о невыезде, незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного ареста, а также вред, причиненный юридическому лицу в результате незаконного привлечения к административной ответственности в виде административного приостановления деятельности, возмещается за счет казны Российской Федерации, а в случаях, предусмотренных законом, за счет казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования в полном объеме независимо от вины должностных лиц органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры и суда в порядке, установленном законом (пункт 1).

Вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконной деятельности органов дознания, предварительного следствия, прокуратуры, не повлекший последствий, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, возмещается по основаниям и в порядке, которые предусмотрены статьей 1069 настоящего Кодекса. Вред, причиненный при осуществлении правосудия, возмещается в случае, если вина судьи установлена приговором суда, вступившим в законную силу (пункт 2).

Статьей 1069 Кодекса определено, что вред, причиненный гражданину или юридическому лицу в результате незаконных действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления либо должностных лиц этих органов, в том числе в результате издания не соответствующего закону или иному правовому акту акта государственного органа или органа местного самоуправления, подлежит возмещению за счет соответственно казны Российской Федерации, казны субъекта Российской Федерации или казны муниципального образования.

Основанием для возникновения обязательства государства по нормам статей 16 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации является установленный факт противоправных действий со стороны государственных органов.

По смыслу пункта 1 статьи 125 и статьи 1071 Гражданского кодекса Российской Федерации, подпункта 1 пункта 3 статьи 158 Бюджетного кодекса Российской Федерации по искам о возмещении вреда, причиненного в результате действий (бездействия) сотрудников органов внутренних дел за счет казны Российской Федерации от имени Российской Федерации в суде выступает Министерство внутренних дел Российской Федерации как главный распорядитель бюджетных средств.

Таким образом, именно МВД России в качестве представителя казны Российской Федерации должно участвовать при рассмотрении спора и именно на него могла быть возложена обязанность по возмещению истцу причиненного ущерба.

(определение N 33-12674 от 20.11.2017 г.)

Дела, вытекающие из договоров страхования

Условие договора страхования о безусловной франшизе законодательству не противоречит и подлежит применению при определении размера страховой выплаты.

Р. обратился в суд с иском к ПАО "СК "Р." о взыскании страхового возмещения, неустойки, штрафа и компенсации морального вреда. Требования мотивировал тем, что в период действия заключенного с ответчиком договора добровольного страхования принадлежащего истцу имущества (жилого дома, холодного пристроя, ограды, бани и домашнего имущества) в результате пожара произошла полная гибель всех застрахованных объектов. Однако ответчик выплатил страховое возмещение не в полном объеме.

Суд первой инстанции, сославшись на положения статей 309, 927, 929, 930, 947, 963, 964, 1100, 1101 Гражданского кодекса Российской Федерации, Федерального закона "Об организации страхового дела в Российской Федерации", Закона Российской Федерации "О защите прав потребителей", а также разъяснения Верховного Суда Российской Федерации по вопросам, связанным с добровольным страхованием имущества граждан, пришел к выводу, что в результате пожара, произошедшего по вине страхователя и который является страховым случаем в рамках заключенного между сторонами договора добровольного страхования, произошла полная гибель застрахованного имущества, принадлежащего истцу, тогда как страховая выплата произведена страхователю не в полном объеме.

Принимая во внимание, что освобождение страховщика от выплаты страхового возмещения либо выплата страхового возмещения в меньшем размере при наступлении страхового случая возможно только в случаях, предусмотренных законом (статья 494 Гражданского кодекса Российской Федерации), при этом таких обстоятельств по делу установлено не было, то применение ответчиком при расчетах повреждений конструкций жилого дома не в размере 100%, а, равно как и применение ответчиком в расчетах безусловной франшизы в размере 20%, признано судом необоснованным, и требования истца удовлетворены в заявленном им размере.

Суд также взыскал предусмотренную Законом Российской Федерации "О защите прав потребителей" неустойку за нарушение сроков удовлетворения требований потребителя о доплате страхового возмещения, ограничив ее размер страховой премией, компенсацию морального вреда, а также штраф в размере 50% от присужденной суммы за неудовлетворение требований истца в добровольном порядке.

Изменяя решение суда и снижая размер взысканных судом денежных сумм, судебная коллегия посчитала ошибочным вывод суда первой инстанции о неприменении в расчетах безусловной франшизы в размере 20%, указав следующее.

На основании пунктов 1 и 2 статьи 943 Гражданского кодекса Российской Федерации условия, на которых заключается договор страхования, могут быть определены в стандартных правилах страхования соответствующего вида, принятых, одобренных или утвержденных страховщиком либо объединением страховщиков (правилах страхования).

Условия, содержащиеся в правилах страхования и не включенные в текст договора страхования (страхового полиса), обязательны для страхователя (выгодоприобретателя), если в договоре (страховом полисе) прямо указывается на применение таких правил и сами правила изложены в одном документе с договором (страховым полисом) или на его оборотной стороне, либо приложены к нему. В последнем случае вручение страхователю при заключении договора правил страхования должно быть удостоверено записью в договоре.

Правилами страхования предусмотрена обязанность страхователя соблюдать правила противопожарного режима, инструкции (правила) по эксплуатации и обслуживанию объектов страхования, правила строительных, монтажных и ремонтных работ, санитарно-технические требования, установленные нормативно-правовыми актами Российской Федерации, обеспечивающие сохранность и пригодность объекта страхования. В случае невыполнения указанной обязанности, что явилось прямым следствием наступления предусмотренного договором страхования события, страховщик вправе применить дополнительную безусловную франшизу сверх установленной по договору в размере 20% от суммы ущерба.

Пунктом 9 статьи 10 Закона Российской Федерации от 27 ноября 1992 года N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" установлено, что франшиза - часть убытков, которая определена федеральным законом и (или) договором страхования, не подлежит возмещению страховщиком страхователю или иному лицу, интерес которого застрахован в соответствии с условиями договора страхования, и устанавливается в виде определенного процента от страховой суммы или в фиксированном размере.

Таким образом, условие договора страхования о безусловной франшизе не противоречит действующему законодательству, в зависимости от наличия такого условия устанавливается и размер страховой премии (пункт 2 статьи 11 Закона Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации").

Истец, согласившись с условиями договора страхования, неотъемлемой частью которого являются Правила добровольного страхования, признал, что в случае нарушения с его стороны или членов его семьи правил противопожарной безопасности, при расчете суммы страхового возмещения страховщик будет вправе применить франшизу, размер которой составляет 20% от суммы ущерба. Отсутствие в страховом полисе ссылки на условие о франшизе не является основанием, исключающим ее применение в соответствии с Правилами страхования.

(определение N33-11229 от 11.10.2017 г.)

Дела о признании права собственности

Действующее законодательство допускает возможность приобретения давностным владельцем права собственности на имущество, от права собственности на которое собственник отказался.

П. обратилась с иском к Т. о признании права собственности на земельный участок в силу приобретательной давности. Требования мотивировала тем, что земельный участок в 1992 году был предоставлен в собственность Х., ее бывшему супругу (брак расторгнут в 1969 году), они вместе осваивали этот земельный участок для строительства дачи. После смерти Х. в 1993 году истец продолжала пользоваться этим земельным участком, возвела на нем дом, оплачивала земельный налог. Наследником после смерти Х. является его сын Т., который о своих правах на этот земельный участок никогда не заявлял.

При разрешении спора суд пришел к выводу об отсутствии правовых оснований для удовлетворения заявленных исковых требований. При этом суд исходил из недоказанности истцом необходимого юридического состава для приобретения права собственности в силу приобретательной давности. Суд указал, что истцом не представлено доказательств добросовестности владения данным имуществом, поскольку П. знала о наличии права собственности на данное имущество у Т. в порядке наследования после смерти Х.; тогда как собственник Т. не совершал каких-либо активных действий, с определенностью свидетельствующих об его отказе от собственности.

Отменяя решение суда и удовлетворяя требования П., судебная коллегия посчитала выводы суда не соответствующими фактическим обстоятельствам дела.

В соответствии с пунктом 1 статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо - гражданин или юридическое лицо, - не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество (приобретательная давность).

Приобретение права собственности в порядке статьи 234 Гражданского кодекса Российской Федерации направлено на устранение неопределенности в правовом статусе имущества, владение которым как своим собственным длительное время осуществляется не собственником, а иным добросовестным владельцем в отсутствие для этого оснований, предусмотренных законом или договором.

Как разъяснено в пункте 15 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", давностное владение является добросовестным, если лицо, получая владение, не знало и не должно было знать об отсутствии основания возникновения у него права собственности; давностное владение признается открытым, если лицо не скрывает факта нахождения имущества в его владении. Принятие обычных мер по обеспечению сохранности имущества не свидетельствует о сокрытии этого имущества; давностное владение признается непрерывным, если оно не прекращалось в течение всего срока приобретательной давности; владение имуществом как своим собственным означает владение не по договору.

Согласно пунктам 1 и 3 статьи 225 Гражданского кодекса Российской Федерации бесхозяйной является вещь, которая не имеет собственника или собственник которой неизвестен либо, если иное не предусмотрено законами, от права собственности на которую собственник отказался. Бесхозяйная недвижимая вещь, не признанная по решению суда поступившей в муниципальную собственность, может быть вновь принята во владение, пользование и распоряжение оставившим ее собственником либо приобретена в собственность в силу приобретательной давности.

В силу статьи 236 Кодекса гражданин или юридическое лицо может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество, объявив об этом либо совершив другие действия, определенно свидетельствующие о его устранении от владения, пользования и распоряжения имуществом без намерения сохранить какие-либо права на это имущество.

Системное толкование приведенных норм позволяет сделать вывод, что действующее законодательство, предусматривая возможность прекращения права собственности на то или иное имущество путем совершения собственником действий, свидетельствующих об его отказе от принадлежащего ему права собственности, допускает возможность приобретения права собственности на это же имущество иным лицом в силу приобретательной давности. При этом к действиям, свидетельствующим об отказе собственника от права собственности, может быть отнесено, в том числе, устранение собственника от владения и пользования принадлежащим ему имуществом, непринятие мер по содержанию данного имущества.

Из материалов дела следует, что ответчик, являясь единственным наследником собственника спорного имущества, в установленном законом порядке принял наследство 15 июня 1993 года. В 1993 году между сторонами имелся спор по иску Т. в лице его законного представителя к П. об истребовании имущества, производство по делу было прекращено в связи с отказом от иска. С момента открытия наследства ответчик каких-либо прав на земельный участок не оформлял, какие-либо требования о возврате спорного участка не предъявлял, права собственника участка не реализовывал, что свидетельствует об его отказе от права собственности на земельный участок. Одновременно истец содержала земельный участок, оплачивала налоги, обрабатывала земельный участок, осуществляла строительство на участке жилого дома.

(определение N 33-12948 от 11.12.2017 г.)

Дела по спорам, вытекающим из наследственных правоотношений.

Смерть должника не влечет прекращения обязательств по кредитному договору по возврату денежной суммы и уплате процентов на нее, поэтому наследник, принявший наследство, становится должником и несет обязанности по их исполнению со дня открытия наследства.

ПАО "С." обратилось в суд с иском к Ш. и Л., наследникам П., о взыскании задолженности по кредитному договору.

Отказывая в удовлетворении иска в части взыскания процентов по кредитному договору, заключенному между истцом и П., суд первой инстанции исходил из того, что обязательства по уплате процентов по кредитному договору прекращены смертью заемщика и подлежали уплате им до даты смерти. В то же время обязанность по уплате процентов по кредитному договору у наследников П. не возникла, поскольку проценты, подлежащие уплате в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, взимаются за неисполнение денежного обязательства наследодателем по день открытия наследства. Также суд посчитал, что в данном случае право истца не подлежит защите, поскольку истцом допущено злоупотребление правом, которое выразилось в том, что наследники не знали о наличии кредитного договора.

Судебная коллегия с такими выводами не согласилась, посчитав их основанными на ошибочном толковании норм материального права, регулирующих спорные правоотношения.

В соответствии со статьями 309, 310 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Односторонний отказ от исполнения обязательства и одностороннее изменение его условий не допускаются, за исключением случаев, предусмотренных законом.

В соответствии со статьей 819 Гражданского кодекса Российской Федерации по кредитному договору банк или иная кредитная организация (кредитор) обязуются предоставить денежные средства (кредит) заемщику в размере и на условиях, предусмотренных договором, а заемщик обязуется возвратить полученную денежную сумму и уплатить проценты на нее (пункт 1).

Согласно статье 1175 Кодекса наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно. Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

Из разъяснения, содержащегося в пункте 61 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 мая 2012 года N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", следует, что смерть должника не влечет прекращения обязательств по заключенному им договору, поэтому наследник, принявший наследство, становится должником и несет обязанности по их исполнению со дня открытия наследства (например, в случае, если наследодателем был заключен кредитный договор, обязанности по возврату денежной суммы, полученной наследодателем, и уплате процентов на нее).

При этом проценты, подлежащие уплате в соответствии со статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, выступающие в качестве неустойки, подлежат уплате наследниками в размере, исчисленном на день открытия наследства, а после открытия наследства - по истечении времени, необходимого для принятия наследства.

Учитывая, что проценты по кредитному договору не являются неустойкой, они подлежат уплате за весь период пользования денежными средствами кредита и их начисление, в случае принятия наследства наследниками заемщика, не прерывается фактом открытия наследства. Поэтому вывод суда о том, что проценты по кредитному договору подлежат начислению до даты открытия наследства, не основаны на нормах материального права.

Также нельзя признать обоснованным вывод суда о наличии в действиях истца признаков злоупотребления правом.

Как следует из материалов дела, иск предъявлен ПАО "С." до истечения срока принятия наследства. Указанное обстоятельство, даже в том случае, если ответчики не знали о наличии кредитного договора до предъявления к ним требования об его расторжении и взыскании задолженности по нему, само по себе не может свидетельствовать о злоупотреблении правом со стороны истца и, как следствие, служить основанием для отказа в защите нарушенного права в полном объеме со ссылкой на статью 10 Гражданского кодекса Российской Федерации.

(определение N 33-12722 от 08.11.2017 г.)

Дела иных категорий

Управление Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии не является надлежащим ответчиком по иску о прекращении обременения.

Удовлетворяя требования Г. к Управлению Федеральной службы государственной регистрации, кадастра и картографии по Пермскому краю о прекращении ипотеки в силу закона, суд первой инстанции исходил из того, что истцом как покупателем по договору купли-продажи жилого помещения исполнено обязательство по уплате цены договора купли-продажи, обеспеченное ипотекой в силу закона, тогда как продавец квартиры К. умерла.

Судебная коллегия решение суда отменила, посчитав иск предъявленным к ненадлежащему ответчику.

В соответствии со статьей 309 Гражданского кодекса Российской Федерации обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов.

В соответствии с пунктом 1 статьи 549 Кодекса по договору купли-продажи недвижимого имущества (договору продажи недвижимости) продавец обязуется передать в собственность покупателя земельный участок, здание, сооружение, квартиру или другое недвижимое имущество.

В силу пункта 5 статьи 488 Кодекса, если иное не предусмотрено договором купли-продажи, с момента передачи товара покупателю и до его оплаты товар, проданный в кредит, признается находящимся в залоге у продавца для обеспечения исполнения покупателем его обязанности по оплате товара.

Таким образом, при заключении договора купли-продажи квартиры с отсрочкой платежа возникает ипотека в силу закона, если иное не предусмотрено договором. При этом участниками залоговых правоотношений (залогодатель, залогодержатель) являются стороны договора купли-продажи (продавец и покупатель). Из указанного следует, что материально-правовой интерес в установлении факта наличия либо прекращения залога (ипотеки) имеют стороны соответствующей сделки, у органа по государственной регистрации прав, не являющегося участником договора, какая-либо заинтересованность в этом отсутствует. Прекращение правоспособности продавца является обстоятельством, влекущим правопреемство в части его (продавца) прав и обязанностей по договору в порядке наследования и не влечет возникновение материально-правового интереса в разрешении спора у органа, осуществляющего государственную регистрацию прав.

Согласно правовой позиции, изложенной в абзаце 4 пункта 52 и пункте 53 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 10, Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 22 от 29 апреля 2010 года "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав", в случаях, когда запись в ЕГРП нарушает право истца, которое не может быть защищено путем признания права или истребования имущества из чужого незаконного владения (право собственности на один и тот же объект недвижимости зарегистрировано за разными лицами, право собственности на движимое имущество зарегистрировано как на недвижимое имущество, ипотека или иное обременение прекратились), оспаривание зарегистрированного права или обременения может быть осуществлено путем предъявления иска о признании права или обременения отсутствующими. Ответчиком по иску, направленному на оспаривание зарегистрированного права или обременения, является лицо, за которым зарегистрировано спорное право или обременение. Ответчиками по иску, направленному на оспаривание прав или обременений, вытекающих из зарегистрированной сделки, являются ее стороны.

В связи с указанным, принимая во внимание, что Управление Росреестра не имеет правового интереса в разрешении спора, за регистрацией прекращения записи о залоге истец к ответчику не обращалась, действия ответчика не оспаривает, у суда первой инстанции отсутствовали правовые основания для удовлетворения заявленных исковых требований по отношению к данному ответчику.

(определение N 33-12190 от 01.11.2017 г.)

Факт добровольности перечисления истцом ответчику денежных средств сам по себе не свидетельствует о предоставлении таких денежных средств во исполнение несуществующего обязательства и не исключает их взыскания в качестве неосновательного обогащения.

Отказывая Л. в иске к А. о взыскании в качестве неосновательного обогащения переведенных им на счет ответчика денежных средств по устной просьбе последнего, мировой судья, руководствуясь положениями пункта 4 статьи 1109 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходил из того, что Л. перевел денежные средства ответчику А. добровольно, в отсутствие какого-либо обязательства. Суд апелляционной инстанции согласился с выводами мирового судьи.

Отменяя судебные постановления, президиум краевого суда посчитал выводы судебных инстанций об отказе в удовлетворении исковых требований о взыскании неосновательного обогащения основанными на неправильном применении норм материального права.

Согласно пункту 1 статьи 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных статьей 1109 настоящего Кодекса.

По смыслу данной нормы, юридически значимым обстоятельством по делам о взыскании неосновательного обогащения является установление факта приобретения имущества ответчиком за счет истца при отсутствии к тому правовых оснований, что было установлено судом при рассмотрении настоящего дела и сторонами не оспаривалось.

В соответствии с пунктом 4 статьи 1109 Кодекса не подлежат возврату в качестве неосновательного обогащения денежные суммы и иное имущество, предоставленные во исполнение несуществующего обязательства, если приобретатель докажет, что лицо, требующее возврата имущества, знало об отсутствии обязательства либо предоставило имущество в целях благотворительности.

Указанная норма может быть применена лишь в тех случаях, когда лицо действовало с намерением одарить другую сторону и с осознанием отсутствия обязательства перед последней. Для применения пункта 4 статьи 1109 ГК РФ необходимо наличие в действиях истца прямого умысла. Бремя доказывания наличия таких обстоятельств в силу непосредственного указания закона лежит на приобретателе имущества или денежных средств. Недоказанность приобретателем (ответчиком) факта благотворительности (безвозмездного характера действий истца) и заведомого осознания потерпевшим отсутствия обязательства, по которому передается имущество, является достаточным условием для отказа в применении данной нормы права. Такие обстоятельства судом установлены не были.

(постановление N 44-г-79 от 10.11.2017 г.)

Действующим законодательством не предусмотрена возможность взыскания с казны Российской Федерации процентов за пользование чужими денежными средствами, предусмотренных статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Решением суда признаны незаконными действия должностных лиц полка ДПС ГИБДД России, повлекшие незаконное направление на принудительное исполнение признанного судом незаконным и отмененного постановления по делу об административном правонарушении в отношении С. и незаконное списание денежных средств с ее счета; с Российской Федерации в лице Министерства внутренних дел Российской Федерации за счет средств казны Российской Федерации в пользу С. взысканы: компенсация морального вреда и проценты за пользования чужими денежными средствами.

Судом установлено, что постановлением инспектора ДПС С. привлечена к административной ответственности по части 2 статьи 12.19 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях в виде административного штрафа в размере 5 000 рублей.

Решением суда постановление отменено, производство по делу прекращено, поскольку С. не была извещена о месте и времени рассмотрения дела об административном правонарушении.

Между тем постановление по делу об административном правонарушении было направлено в службу судебных приставов для принудительного исполнения, судебным приставом-исполнителем обращено взыскание на денежные средства должника, находящиеся в банке. Впоследствии постановление об обращении взыскания на денежные средства было отменено, исполнительное производство окончено в связи с фактическим исполнением исполнительного документа.

В дальнейшем С. были возвращены денежные средства в размере 5000 рублей, удержанные в рамках исполнительного производства.

Отменяя решение в части взыскания в пользу С. процентов за пользование чужими денежными средствами, предусмотренных статьей 395 Гражданского кодекса Российской Федерации, начисленных на сумму административного штрафа и отказывая С. в иске в этой части, судебная коллегия указала следующее.

В соответствии с пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса Российской Федерации в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

В пункте 38 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" разъяснено, что в случаях, когда разрешаемый судом спор вытекает из налоговых или других финансовых и административных правоотношений, гражданское законодательство может быть применено к названным правоотношениям при условии, что это предусмотрено законом (пункт 3 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В связи с этим указанные в статье 395 Кодекса проценты не начисляются на суммы экономических (финансовых) санкций, необоснованно взысканные с юридических и физических лиц налоговыми, таможенными органами, органами ценообразования и другими государственными органами, и подлежащие возврату из соответствующего бюджета.

В этих случаях гражданами и юридическими лицами на основании статей 15, 16 и 1069 Гражданского кодекса Российской Федерации могут быть предъявлены требования о возмещении убытков, вызванных в том числе необоснованным взиманием сумм экономических (финансовых) санкций, если законом не предусмотрено иное.

(определение N 33-11841 от 30.10.2017 г.)

С истечением срока, в который стороны должны заключить основной договор, обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, что исключает возможность взыскания задатка с получившей его стороны в двойном размере.

П. обратился в суд с иском к Л. о взыскании двойной суммы задатка, мотивируя требования тем, что заключенный между сторонами предварительный договор купли-продажи гаража, по которому был уплачен задаток, не был исполнен и основной договор купли-продажи гаража в установленный в предварительном договоре срок не был заключен по вине ответчика.

Удовлетворяя требования истца, суд первой инстанции исходил из того, что основной договор не был заключен в срок, указанный в предварительном договоре по вине ответчика, у которого отсутствовали правоустанавливающие документы на гараж, без которых заключение основного договора было невозможно; за неисполнение предварительного договора купли-продажи ответственна сторона, получившая задаток, тогда как вины истца в невыполнении условий предварительного договора не установлено.

Судебная коллегия с данными выводами суда не согласилась, решение суда изменила, снизив взысканную судом сумму до уплаченной по предварительному договору.

В силу статьи 81 Гражданского кодекса Российской Федерации при прекращении обязательства до начала его исполнения по соглашению сторон либо вследствие невозможности исполнения (статья 416) задаток должен быть возвращен (пункт 1).

Если за неисполнение договора ответственна сторона, давшая задаток, он остается у другой стороны. Если за неисполнение договора ответственна сторона, получившая задаток, она обязана уплатить другой стороне двойную сумму задатка.

Сверх того, сторона, ответственная за неисполнение договора, обязана возместить другой стороне убытки с зачетом суммы задатка, если в договоре не предусмотрено иное (пункт 2).

Согласно пункту 1 статьи 416 Кодекса обязательство прекращается невозможностью исполнения, если она вызвана наступившим после возникновения обязательства обстоятельством, за которое ни одна из сторон не отвечает.

В силу пункта 4 статьи 380 Кодекса, если иное не установлено законом, по соглашению сторон задатком может быть обеспечено исполнение обязательства по заключению основного договора на условиях, предусмотренных предварительным договором (статья 429).

Согласно статье 429 Кодекса по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором (пункт 1). В предварительном договоре указывается срок, в который стороны обязуются заключить основной договор. Если такой срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора (пункт 4). В случаях, если сторона, заключившая предварительный договор, уклоняется от заключения основного договора, применяются положения, предусмотренные пунктом 4 статьи 445 настоящего Кодекса. Требование о понуждении к заключению основного договора может быть заявлено в течение шести месяцев с момента неисполнения обязательства по заключению договора. В случае возникновения разногласий сторон относительно условий основного договора такие условия определяются в соответствии с решением суда. Основной договор в этом случае считается заключенным с момента вступления в законную силу решения суда или с момента, указанного в решении суда (пункт 5). Обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор (пункт 6).

Таким образом, предварительный договор влечет лишь обязанность сторон заключить в будущем договор на предусмотренных предварительным договором условиях и не порождает у сторон предварительного договора иных прав и обязанностей. Предварительный договор не предполагает совершение в его исполнение каких-либо иных действий, кроме заключения основного договора на предусмотренных предварительным договором условиях. Заключение предварительного договора не влечет перехода права собственности, возникновение обязательства по передаче имущества или оказанию услуг.

В данном случае основной договор не был заключен в срок, указанный в предварительном договоре, при этом ни одна из сторон не направила другой стороне предложение заключить основной договор. Соответственно, предусмотренные предварительным договором обязательства прекратились, что исключало взыскание двойной суммы задатка, поскольку свидетельствовало об отсутствии вины Л. в том, что основной договор не был заключен.

Ввиду прекращения обязательств сторон полученная ответчиком денежная сумма не может рассматриваться в качестве задатка, который, по своей правовой природе, не может обеспечить несуществующие обязательства. Уплаченная истцом денежная сумма подлежит возврату, поскольку основания для ее удержания у ответчика отсутствуют.

(определение N33-14151 от 18.12.2017 г.)

Вопросы применения норм процессуального права

Спор о взыскании обществом с ограниченной ответственностью с генерального директора денежных средств, полученных им в виде заработной платы, размер которой установлен ответчиком в результате его неправомерных действий, относится к корпоративным и подведомственен арбитражному суду.

ООО "Ц." обратилось в суд с иском к К. о взыскании неосновательно полученных сумм, выплаченных ему в качестве заработной платы, которую ответчик в период его работы в должности генерального директора, самовольно устанавливал самому себе в повышенном размере.

Решением суда ООО "Ц." в иске отказано.

Отменяя решение суда и прекращая производство по делу, суд апелляционной инстанции исходил из того, что данный спор не подведомственен суду общей юрисдикции, указав при этом следующее.

Из материалов дела следует, что К. исполнял обязанности генерального директора ООО "Ц.", трудовые отношения между истцом и ответчиком прекращены на основании приказа о прекращении (расторжении) трудового договора.

Как указано самим истцом, заявленные требования о взыскании с К. неосновательно полученных сумм основаны на положениях не Трудового, а Гражданского кодекса Российской Федерации. Истец полагает, что ответчиком как генеральным директором Общества неосновательно, с нарушением положений Устава и без соответствующего решения общего собрания Общества, были установлены и выплачивались денежные суммы, а именно: увеличен оклад, установлены и выплачены материальная помощь, премии, оплата дополнительного отпуска, из данных сумм произведено исчисление оплаты отпускных и компенсации за задержку выплаты заработной платы, что причинило Обществу убытки.

В пункте 7 Постановления от 02 июня 2015 года N 21 "О некоторых вопросах, возникающих у судов при применении законодательства, регулирующего труд руководителя организации и членов коллегиального исполнительного органа организации" Пленум Верховного Суда Российской Федерации разъяснил, что дела о взыскании убытков с руководителя организации (в том числе бывшего) рассматриваются судами общей юрисдикции и арбитражными судами в соответствии с правилами о разграничении компетенции, установленными процессуальным законодательством (часть 3 статьи 22 ГПК РФ, пункт 2 части 1 статьи 33 и пункт 3 статьи 225.1 АПК РФ).

Согласно пункту 9 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30 июля 2013 года N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" требование о возмещении убытков (в виде прямого ущерба и (или) упущенной выгоды), причиненных действиями (бездействием) директора юридического лица, подлежит рассмотрению в соответствии с положениями пункта 3 статьи 53 ГК РФ, в том числе в случаях, когда истец или ответчик ссылаются в обоснование своих требований или возражений на статью 277 ТК РФ. При этом с учетом положений пункта 4 статьи 225.1 АПК РФ споры по искам о привлечении к ответственности лиц, входящих или входивших в состав органов управления юридического лица, в том числе в соответствии с абзацем первым статьи 277 ТК РФ, являются корпоративными, дела по таким спорам подведомственны арбитражным судам (пункт 2 части 1 статьи 33 АПК РФ) и подлежат рассмотрению по правилам главы 28.1 АПК РФ.

Исходя из материалов дела, основанием исковых требований ООО "Ц." к бывшему генеральному директору К. являются его действия по незаконному установлению и выплате себе денежных средств, с превышением полномочий единоличного исполнительного органа, с нарушением положений Устава и без соответствующего решения общего собрания Общества. Требований, основанных на нормах Трудового кодекса Российской Федерации, в рамках дела не заявлено. Спор к трудовым не относится, его предметом взыскание заработной платы не является.

(определение N 33-15025 от 27.12.2017 г.)

Договорная подсудность спора по иску кредитора может быть предусмотрена договором потребительского кредита (займа) в пределах субъекта Российской Федерации по месту нахождения заемщика или по месту получения заемщиком оферты (предложения заключить договор).

ООО МКК компания "Г." обратилось к мировому судье с заявлением о выдаче судебного приказа о взыскании задолженности по договору потребительского микрозайма с М., проживающего в г.Губаха.

Определением мирового судьи, оставленным без изменения городским судом, заявление о выдаче судебного приказа возвращено заявителю со ссылкой на условие договора о подсудности дела мировому судье судебного участка Ленинского судебного района г.Иваново.

Отменяя состоявшиеся судебные постановления, президиум Пермского краевого суда исходил из нарушения судами первой и апелляционной инстанций норм процессуального права.

В силу пункта 2 части 1 статьи 135 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации судья возвращает исковое заявление в случае, если дело неподсудно данному суду.

В соответствии со статьей 28 Кодекса иск предъявляется в суд по месту жительства ответчика. Согласно статье 32 Кодекса стороны могут по соглашению между собой изменить территориальную подсудность для данного дела до принятия его судом к своему производству. Подсудность, установленная статьями 26, 27 и 30 настоящего Кодекса, не может быть изменена соглашением сторон.

Как следует из материалов дела, между ООО МКК "Г." и М. был заключен договор потребительского микрозайма, которым предусмотрено, что все споры и разногласия подлежат разрешению у мирового судьи судебного участка Ленинского судебного района г.Иваново, в Ленинском районном суде г.Иваново.

Вместе с тем, возвращая ООО МКК "Г." его заявление о выдаче судебного приказа, мировой судья и районный суд не приняли во внимание положения пункта 3 статьи 13 Федерального закона от 21 декабря 2013 года N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", согласно которому при изменении территориальной подсудности в индивидуальных условиях договора потребительского кредита (займа) стороны обязаны определить суд, к подсудности которого будет отнесен спор по иску кредитора, в пределах субъекта Российской Федерации по месту нахождения заемщика, указанному им в договоре потребительского кредита (займа), или по месту получения заемщиком оферты (предложения заключить договор).

Из содержания данной нормы права следует, что условие об изменении территориальной подсудности по искам кредитора к заемщику может быть согласовано сторонами и включено в кредитный договор при обязательном отнесении рассмотрения таких споров к компетенции суда в пределах субъекта Российской Федерации по месту нахождения заемщика или по месту получения предложения заключить договор, тогда как местом жительства М. является г.Губаха Пермского края, а местом заключения договора - город Пермь.

Таким образом, в данном случае нельзя говорить о том, что между сторонами было достигнуто соглашение об изменении правил территориальной подсудности вытекающих из кредитного договора споров, поскольку при их изменении подсудность должна быть определена в пределах Пермского края, тогда как в рассматриваемом случае подсудность определена в Ивановской области. Договор потребительского микрозайма об установлении договорной подсудности рассмотрения споров противоречит положениям Федерального закона от 21 декабря 2013 года N 353-ФЗ "О потребительском кредите (займе)", заявление ООО МКК "Г." о выдаче судебного приказа правомерно было направлено мировому судье по общим правилам подсудности - по месту жительства ответчика.

(постановление N44-г-52 от 21.07.2017 г.)

Практика судебной коллегии по административным делам

Отказ в перераспределении земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, и земельных участков, находящихся в частной собственности, возможен исключительно в случаях, прямо предусмотренных земельным законодательством.

Протоколом заседания комиссии о рассмотрении заявлений о предоставлении земельных участков администрации муниципального района заявителю А. отказано в перераспределении земельного участка, расположенного рядом с земельным участком из земель населенных пунктов с видом разрешенного использования "для ведения личного подсобного хозяйства", со ссылкой на подпункт 3 пункта 9 статьи 39.29 Земельного кодекса Российской Федерации ввиду того, что эту территорию планируется использовать для строительства спортивного клуба, то есть на испрашиваемой земле могут быть расположены здания, строения, сооружения, которые будут находиться в государственной, муниципальной собственности; планируется строительство межшкольного стадиона, для которого потребуется автостоянка и парковочные площади, а в случае предоставления испрашиваемого участка будет сужаться часть мест для парковки, помимо этого рядом с ним проходит водопровод (примерно на расстоянии 1,5м.).

Решением суда в признании отказа незаконным А. отказано.

Отменяя решение суда и принимая решение об удовлетворении административного искового заявления А., судебная коллегия указала следующее.

Из материалов дела следует, что А. является собственником земельного участка из земель населенных пунктов, претендует на земли, смежные с данным участком, в порядке перераспределения.

Согласно пункту 3 статьи 11.7 Земельного кодекса Российской Федерации перераспределение земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, между собой и таких земель и (или) земельных участков и земельных участков, находящихся в частной собственности, осуществляется в случаях и в порядке, которые предусмотрены главой V.4 данного Кодекса.

Случаи и основания перераспределения земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, и земельных участков, находящихся в частной собственности установлены статьей 39.28 Кодекса.

Согласно подпункту 3 пункта 1 статьи 39.28 Кодекса перераспределение земель и земельных участков, находящихся в частной собственности, допускается в случае, в том числе, перераспределения земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, и земельных участков, находящихся в собственности граждан и предназначенных для ведения личного подсобного хозяйства, огородничества, садоводства, дачного хозяйства, индивидуального жилищного строительства, при условии, что площадь земельных участков, находящихся в собственности граждан, увеличивается в результате этого перераспределения не более чем до установленных предельных максимальных размеров земельных участков.

Подпунктом 3 пункта 9 статьи 39.29 Кодекса в качестве одного из оснований для отказа в заключении соглашения о перераспределении земельных участков предусмотрено то обстоятельство, что на земельном участке, на который возникает право частной собственности, в результате перераспределения земельного участка, находящегося в частной собственности, и земель и (или) земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности, будут расположены здание, сооружение, объект незавершенного строительства, находящиеся в государственной или муниципальной собственности, в собственности других граждан или юридических лиц, за исключением сооружения (в том числе сооружения, строительство которого не завершено), которое размещается на условиях сервитута, или объекта, который предусмотрен пунктом 3 статьи 39.36 данного Кодекса и наличие которого не препятствует использованию земельного участка в соответствии с его разрешенным использованием.

Как усматривается из имеющихся в материалах дела доказательств, никаких объектов, перечисленных в указанной норме, на спорном участке не имеется. Препятствием к перераспределению земельных участков возможное возведение на них в будущем объектов недвижимости не является.

(определение N 33а-11966 от 30.10.2017 г.)

Возложение обязанности по установлению публичного сервитута без организации и проведения общественных слушаний, без обращения заинтересованного лица в уполномоченный орган в целях принятия соответствующего решения противоречит требованиям земельного законодательства.

В. обратился в суд с административным исковым заявлением об оспаривании действий Администрации городского поселения, не предоставившей ему права ограниченного пользования чужим земельным участком для проезда на арендуемый им земельный участок на землях населенных пунктов, просил возложить на административного ответчика обязанность установить сервитут на земельном участке.

Требования мотивировал тем, что является арендатором двух земельных участков. Постановлением Администрации утверждена схема расположения смежного земельного участка, которая не предусматривает заезд к одному из арендуемых истцом земельных участков, поскольку кадастровым инженером установлено, что доступ к арендуемому земельному участку обеспечен с восточной стороны в трех местах. Между тем Администрацией смежный земельный участок выставлен на торги. Наиболее целесообразным, с учетом рельефа местности и наличия асфальтированной площадки, которую истец обустроил на въезде на один из арендуемых им земельных участков, является установление на смежном земельном участке сервитута до технологической дороги, прилегающей к автодороге Александровск - Усть-Игум. В дальнейшем истец отказался от иска в части оспаривания действий Администрации, не предоставившей ему права ограниченного пользования чужим земельным участком, производство по делу в этой части прекращено.

Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что на земельных участках истца отдыхают взрослые и дети, паркуется большое количество автомобилей. К земельному участку имеются другие места заезда, однако, в целях безопасности отдыхающих невозможно установить другие места заезда, поскольку они находятся в горной местности, имеют очень крутой спуск к базе отдыха, что может повлечь аварии. Сославшись на подпункт 1 пункта 3 статьи 23 Земельного кодекса Российской Федерации, суд пришел к выводу о том, что наиболее целесообразным, с учетом рельефа местности и наличия обустроенной В. асфальтированной площадки, является установление сервитута в указанном административным истцом месте.

Отменяя решение суда первой инстанции, судебная коллегия указала следующее.

Согласно пункту 1 статьи 23 Земельного кодекса Российской Федерации сервитут устанавливается в соответствии с гражданским законодательством.

Статьей 274 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что собственник недвижимого имущества (земельного участка, другой недвижимости) вправе требовать от собственника соседнего земельного участка, а в необходимых случаях и от собственника другого земельного участка (соседнего участка) предоставления права ограниченного пользования соседним участком (сервитута). Сервитут может устанавливаться для обеспечения прохода и проезда через соседний земельный участок, строительства, реконструкции и (или) эксплуатации линейных объектов, не препятствующих использованию земельного участка в соответствии с разрешенным использованием, а также других нужд собственника недвижимого имущества, которые не могут быть обеспечены без установления сервитута (пункт 1). Сервитут устанавливается по соглашению между лицом, требующим установления сервитута, и собственником соседнего участка и подлежит регистрации в порядке, установленном для регистрации прав на недвижимое имущество (пункт 3). На условиях и в порядке, предусмотренных пунктами 1 и 3 настоящей статьи, сервитут может быть установлен также в интересах и по требованию лица, которому участок предоставлен на праве пожизненного наследуемого владения или праве постоянного (бессрочного) пользования, и иных лиц в случаях, предусмотренных федеральными законами (пункт 4). В случаях, предусмотренных законом, сервитут устанавливается по соглашению между лицом, требующим установления сервитута, и лицом, которому предоставлен земельный участок, находящийся в государственной или муниципальной собственности, если это допускается земельным законодательством. В этом случае к лицу, которому предоставлен земельный участок, в отношении которого устанавливается сервитут, применяются правила, предусмотренные настоящей статьей и статьями 275 и 276 настоящего Кодекса для собственника такого земельного участка (пункт 6).

Подпункт 1 пункта 3 статьи 23 Земельного кодекса Российской Федерации устанавливает, что публичные сервитуты могут устанавливаться для прохода или проезда через земельный участок, в том числе в целях обеспечения свободного доступа граждан к водному объекту общего пользования и его береговой полосе.

Из описательно-мотивировочной части решения следует, что суд возложил обязанность на Администрацию установить публичный сервитут, поскольку руководствовался изложенным выше подпунктом 1 пункта 3 статьи 23 Земельного кодекса Российской Федерации.

Вместе с тем, пунктом 2 статьи 23 Земельного кодекса Российской Федерации установлено, что установление публичного сервитута осуществляется с учетом результатов общественных слушаний. Доказательства проведения общественных слушаний по вопросу установления публичного сервитута в деле отсутствуют.

Статьей 39.23 Кодекса определено, что соглашение об установлении сервитута в отношении земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности, заключается в случаях, установленных гражданским законодательством, настоящим Кодексом, другими федеральными законами. В этих целях заинтересованное лицо предоставляет в уполномоченный орган заявление о заключении соглашения об установлении сервитута с приложением схемы границ сервитута на кадастровом плане территории (статьи 39.25, 39.26 Кодекса).

Между тем материалами дела не подтверждается факт обращения В. в Администрацию с заявлением о заключении соглашения об установлении сервитута с приложением схемы границ сервитута на кадастровом плане территории.

Кроме того, по смыслу статьи 274 Гражданского кодекса Российской Федерации право требовать установления сервитута предоставлено лицу, в интересах которого устанавливается сервитут и которое не может использовать свое имущество без установления права ограниченного пользования чужим имуществом. Вопрос об установлении сервитута может быть поставлен только в том случае, если имеются доказательства необходимости установления сервитута, невозможности использовать принадлежащую лицу недвижимость без установления права ограниченного пользования чужим имуществом.

Вместе с тем каких-либо доказательств того, что В. лишен права пользования арендуемыми земельными в связи с отсутствием сервитута в отношении смежного земельного участка (в том числе по предлагаемому им варианту) материалы дела не содержат, не ссылался на эти обстоятельства и сам истец.

(определение N 33а-14354 от 20.12.2017 г.)

Лица, участвующие в исполнительном производстве, считаются извещенными, если несмотря на получение почтового извещения, адресат не явился за повесткой, иным извещением, направленными по его адресу.

Удовлетворяя требования М. и признавая незаконными действия судебного пристава-исполнителя по возбуждению исполнительного производства о взыскании с М. исполнительского сбора, суд первой инстанции исходил из того, что постановление о возбуждении исполнительного производства о взыскании штрафа должнику направлялось заказным письмом с уведомлением и, согласно штемпелю на конверте, возвращено отправителю с отметкой "Истек срок хранения", и пришел к выводу о нарушении органом почтовой связи правил доставки корреспонденции, поскольку отметок о доставке извещений на конверте не имеется. Установив указанные обстоятельства, суд сделал вывод о том, что постановление в адрес должника не доставлялось, должник не мог его получить, а следовательно, и исполнить в пятидневный срок, что исключало возможность взыскания с него исполнительского сбора.

Судебная коллегия посчитала такой вывод суда первой инстанции ошибочным.

Согласно пункту 2 части 2 статьи 29 Федерального закона от 02 октября 2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" лица, участвующие в исполнительном производстве, считаются извещенными, если несмотря на получение почтового извещения, адресат не явился за повесткой, иным извещением, направленными по его адресу.

С учетом указанных фактических обстоятельств и смысла приведенной нормы права юридическое значение по настоящему делу имеют доказательства доставки должнику копии постановления о возбуждении исполнительного производства о взыскании штрафа.

Из материалов исполнительного производства следует, никем не оспаривается, подтверждается штемпелем на конверте, что в отделение почтовой связи из ОСП поступило письмо для доставки М. постановления о возбуждении исполнительного производства. Почтовому отправлению присвоен идентификатор. Из отчета, полученного с официального сайта ФГУП "Почта России" об отслеживании отправления с соответствующим почтовым идентификатором следует, что имели место две неудачные попытки вручения почтового отправления, после истечения срока хранения отправление вернулось отправителю.

На почтовом конверте проставлены почтовые штемпели, соответствующие сведениям сайта ФГУП "Почта России". Сайт является официальным ресурсом органа почтовой связи, оснований не доверять информации, полученной с сайта, у судебной коллегии не имеется. Адрес М., по которому было направлено постановление, указан на конверте верно, совпадает с адресом должника в его исковом заявлении.

При таких обстоятельствах судебная коллегия посчитала, что М. считается извещенным о вынесении постановления о возбуждении исполнительного производства, поскольку, несмотря на получение почтового извещения, не явился за направленным ему письмом. Положения Федерального закона "Об исполнительном производстве" предписывают судебному приставу-исполнителю направить должнику копию постановления, что в данном случае судебным приставом-исполнителем было выполнено. При этом закон не устанавливает обязанности судебного пристава-исполнителя продолжать попытки вручения должнику постановления, если имеется информация о том, что должник не явился на почту за его получением.

Поскольку должник, извещенный в соответствии с пунктом 2 части 2 статьи 29 Федерального закона "Об исполнительном производстве" о вынесении в отношении него постановления о возбуждении исполнительного производства, в установленный приставом пятидневный срок требования исполнительного документа не исполнил, постановление о взыскании исполнительского сбора не оспаривал, судебный пристав-исполнитель правомерно, в соответствии с частью 16 статьи 30 Федерального закона "Об исполнительном производстве" возбудил исполнительное производство по взысканию исполнительского сбора.

(определение N 33-11799 от 23.10.2017 г.)

Разъяснения по вопросам, возникающим в судебной практике.

Вопрос: подлежат ли взысканию и в каком порядке расходы на оплату услуг представителя и иные расходы, понесенные взыскателем при подаче заявления о выдаче судебного приказа?

Ответ. Согласно части 1 статьи 100 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, по ее письменному ходатайству суд присуждает с другой стороны расходы на оплату услуг представителя в разумных пределах.

В своем определении от 28 февраля 2017 года N 378-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Шабанова И.А. на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" Конституционный Суд Российской Федерации указал следующее.

Согласно части первой статьи 98 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации стороне, в пользу которой состоялось решение суда, суд присуждает возместить с другой стороны все понесенные по делу судебные расходы, за исключением случаев, предусмотренных частью второй статьи 96 данного Кодекса.

Возмещение судебных издержек (в том числе связанных с рассмотрением дела почтовых расходов, понесенных сторонами) на основании приведенной нормы осуществляется, таким образом, только той стороне, в пользу которой вынесено решение суда, в силу того судебного постановления, которым спор разрешен по существу. Гражданское процессуальное законодательство при этом исходит из того, что критерием присуждения судебных расходов, частью которых являются издержки, связанные с рассмотрением дела, при вынесении решения является вывод суда о правомерности или неправомерности заявленного истцом требования.

В приказном производстве судебный приказ выносится судьей единолично по бесспорным требованиям, подтвержденным письменными доказательствами, без судебного разбирательства и вызова сторон для заслушивания их объяснений; возражение должника относительно исполнения судебного приказа влечет его отмену без выяснения вопроса о правомерности заявленного требования с разъяснением взыскателю его права предъявить заявленное требование в порядке искового производства (часть первая статьи 121, часть вторая статьи 126 ГПК Российской Федерации, статья 129 ГПК Российской Федерации), а потому распределение судебных расходов между взыскателем и должником судьей при вынесении судебного приказа не осуществляется - за исключением государственной пошлины, подлежащей взысканию с должника в пользу взыскателя или в доход соответствующего бюджета (пункт 8 части первой статьи 127 ГПК Российской Федерации).

Пленум Верховного Суда РФ в пункте 3 постановления от 27 декабря 2016 года N 62 "О некоторых вопросах применения судами положений Гражданско-процессуального кодекса Российской Федерации и Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации о приказном производстве" также указал на бесспорный характер требований, рассматриваемых в порядке приказного производства.

Следовательно, понесенные должником в связи с подачей заявления о выдаче судебного приказа расходы не связаны с рассмотрением спора и к судебным расходам не относятся.

Между тем отсутствие в процессуальном законе нормы, регулирующей возмещение судебных расходов лица, чье право нарушено, не означает, что такие расходы не могут быть возмещены в порядке статьи 15 ГК Российской Федерации. Данный вывод основывается на принципах, нашедших закрепление в Конституции Российской Федерации - ее статье 19 (часть 1) о равенстве всех перед законом и судом и статье 35 (часть 1) об охране права частной собственности (определения Конституционного Суда Российской Федерации от 20 февраля 2002 года N 22-О, от 25 февраля 2010 года N 317-О-О, от 29 сентября 2011 года N 1150-О-О).

Согласно статье 15 Гражданского кодекса Российской Федерации лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

По общему правилу, для возмещения убытков необходимо доказать факт нарушения прав и законных интересов, наличие причинно-следственной связи между нарушением и убытками, виновность причинителя вреда, размер убытков. Реальный ущерб должен быть подтвержден совокупностью относимых и допустимых доказательств (статьи 59, 60 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации статьи 60, 61 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации).

При этом в силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Согласно пункту 2 указанной статьи Кодекса в случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 настоящей статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд с учетом характера и последствий допущенного злоупотребления отказывает лицу в защите принадлежащего ему права полностью или частично, а также применяет иные меры, предусмотренные законом.

Согласно части 3 статьи 393 Гражданского кодекса Российской Федерации, если иное не предусмотрено законом, иными правовыми актами или договором, при определении убытков принимаются во внимание цены, существовавшие в том месте, где обязательство должно было быть исполнено, в день добровольного удовлетворения должником требования кредитора, а если требование добровольно удовлетворено не было, - в день предъявления иска. Исходя из обстоятельств дела, суд может удовлетворить требование о возмещении убытков, принимая во внимание цены, существующие в день вынесения решения.

В абзаце 5 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 25 от 23 июня 2015 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 ГК РФ), например, признает условие, которому недобросовестно воспрепятствовала или содействовала эта сторона соответственно наступившим или ненаступившим (пункт 3 статьи 157 ГК РФ); указывает, что заявление такой стороны о недействительности сделки не имеет правового значения (пункт 5 статьи 166 ГК РФ).

Таким образом, лицо, обратившееся в суд с заявлением о взыскании расходов, понесенных в связи с подачей заявления о выдаче судебного приказа, должно доказать необходимость несения подобных убытков по вине должника.

Обращение в суд с заявлением о выдаче исполнительного документа, разновидностью которого является судебный приказ, не вынуждает заявителя, тем более если он является юридическим лицом, обращаться за юридической помощью. Работа представителя в таком случае сводится лишь к написанию документа, содержащего бесспорные требования без необходимости обосновывать их и анализировать имеющиеся доказательства.

Представляется очевидным, что юридическое лицо, в обязанности которого в любом случае входит ведение документации, даже в отсутствие в штатном расписании ставки юрисконсульта, не лишено возможности самостоятельно составить заявление, не привлекая к помощи юристов, поскольку специальных познаний в области права подготовка таких документов не требует.

То же касается заявлений о выдаче судебного приказа, поданных заявителями-гражданами.

Между тем, в случае, если необходимость несения подобных расходов заявителем будет с бесспорностью подтверждена, возможность взыскания их в качестве убытков не исключается. При этом суд вправе ограничить размер взыскиваемых убытков средней сложившейся в регионе ценой на оказание аналогичных услуг, поскольку обращение взыскателя за оказанием услуг по цене, превышающей максимальную цену, сложившуюся на рынке юридических услуг, свидетельствует об отсутствии добросовестности и разумности, намеренном увеличении своих убытков с расчетом на их последующее взыскание с должника.

Судебная коллегия по гражданским делам Пермского краевого суда

Судебная коллегия по административным делам Пермского краевого суда