Процессуальное правопреемство на стороне кредитной организации (Л.В. Пулова, "Закон", N 8, август 2007 г.)

Процессуальное правопреемство на стороне кредитной организации

В отечественной науке процессуального права под основаниями для процессуального правопреемства понимается переход материальных прав и обязанностей (правопреемство в материальном правоотношении)*(1). Такой подход можно считать общепризнанным как для гражданского процессуального права, так и для арбитражного процессуального права. Между тем подобная интерпретация того, что выступает основаниями для процессуального правопреемства, представляется не совсем верной и вызывает определенные возражения. Основная неточность, которая expressis verbis или implicite допускается авторами, состоит в известном смешении правопреемства в материальном правоотношении с процессуальным правопреемством*(2). Отсутствие в теории четкого разграничения между ними приводит в ряде случаев к трудностям на практике. Поэтому очевидно, что вопрос об основаниях процессуального правопреемства не решен до конца.

АПК РФ внес некоторые изменения в регулирование вопросов процессуального правопреемства по сравнению с ранее действовавшим АПК РФ 1995 г.*(3) Так, например, нововведением является причисление к основаниям процессуального правопреемства в АПК РФ (ч. 1 ст. 48 АПК РФ) реорганизации юридического лица, хотя в АПК РФ 2002 г. и 1995 г. имеются некоторые сходства правовой регламентации процессуального правопреемства. Так, АПК 2002 г., как и АПК 1995 г. (ст. 40), использует формулу "суд производит замену". В АПК 2002 г. указано, что о произведенной замене стороны правопреемником суд указывает в судебном акте. Прямого предписания выносить отдельное определение о процессуальной замене АПК РФ 2002 г., как и АПК РФ 1995 г., не содержит, следовательно, об этом может быть указано как в определении, так и в решении, в постановлении арбитражного суда. АПК РФ (ч. 2 ст. 48) предусмотрел возможность обжалования судебного акта, которым произведена замена.

Заблуждение суда относительно правопреемства, необоснованная замена стороны ее правопреемником, а также необоснованный отказ в этом непосредственно затрагивают право доступа к суду для соответствующих заинтересованных лиц.

Необоснованная замена ответчика его предполагаемым преемником освобождает ответчика от иска, а необоснованная замена истца в порядке процессуального правопреемства исключает его из процесса. В обоих случаях очевиден отказ в правосудии, если истец не согласен с такой заменой. Между тем согласия истца ни на устранение истца из дела вследствие предполагаемого правопреемства на истцовой стороне, ни на замену ответчика его правопреемником как ранее действовавший, так и АПК РФ 2002 г. не предусматривает.

"Положением ч. 2 ст. 48 АПК о возможности обжалования судебного акта, которым произведена замена стороны ее правопреемником в порядке процессуального правопреемства, исключается наиболее одиозная возможность устранения лица из процесса в порядке процессуального правопреемства без учета его воли (притом что по АПК 1995 г. возможность обжалования определения об осуществлении процессуального правопреемства не предусматривалась)", - пишет И.А. Приходько*(4). А поскольку соответствующее определение не подлежало обжалованию, оно вступало в силу с момента вынесения, и, следовательно, с этого же момента лицо считалось устраненным из процесса. Соответственно, не будучи лицом, участвующим в деле, оно лишалось возможности обжалования и финального судебного акта, которым заканчивается рассмотрение дела. Это означает, что лицу, по сути, могло быть отказано в судебной защите без права дальнейшего обжалования такого отказа.

Безусловно, поддерживая включение в АПК РФ положений о возможности обжалования определения о замене лица, произведенной в порядке процессуального правопреемства, в то же время полагаем, что это лишь частичное решение проблемы, которая в действительности шире.

Небезынтересным является ответ на вопрос о том, каковы последствия необоснованного отказа суда в осуществлении процессуального правопреемства, в частности, когда об этом ходатайствует и сторона, и ее предположительный правопреемник в материально-правовом отношении. Ведь если правопреемство в материальном правоотношении произошло, а в процессуальном правопреемстве отказано, то это означает, что "состязающимся" в процессе остается лицо, утратившее материальный интерес в деле. Отказ в обоснованном правопреемстве делает процесс бессодержательным, поскольку утрачены его материально-правовые предпосылки*(5).

Правопреемник стороны в материальном отношении даже при отказе в процессуальном правопреемстве продолжает оставаться заложником дела, развивающегося без его участия: все действия его правопредшественника, утратившего материальный интерес к спору, обязательны для правопреемника, при этом впоследствии усмотрением суда он может быть вовлечен в процесс в любой его стадии, в том числе когда он уже ничего реально не может предпринять в свою защиту. Будучи привлечен в качестве, например, правопреемника истца на неблагоприятной для себя стадии процесса, он не сможет впоследствии предъявить и самостоятельный иск о том же предмете и по тем же основаниям в силу уже принятого судебного акта по тождественному иску между теми же лицами*(6).

Вступление лица видущий процесс в качестве правопреемника стороны является законным способом осуществления права на судебную защиту, таким же, как, например, вхождение в процесс в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями на предмет спора. В этом праве лицу не может быть произвольно отказано. Для того чтобы такая защита была эффективной, лицо должно иметь возможность вступить в процесс до вынесения решения, когда оно реально имеет возможность осуществлять защиту своих прав с использованием всего набора процессуальных средств, предоставленных стороне. Понятно, что последующее принудительное вовлечение лица в качестве, например, правопреемника ответчика на стадии исполнительного производства совсем не равнозначно вхождению его в процесс в первой инстанции. Поэтому отказ в процессуальном правопреемстве препятствует лицу в получении судебной защиты избранным им (и предусмотренным процессуальным законом) способом. Следовательно, есть основание считать соответствующее определение преграждающим, а значит - обжалуемым.

"Конечно, лицо, позиционирующее себя в качестве правопреемника истца, которому отказано во вступлении в процесс в порядке процессуального правопреемства, все же может использовать механизм вхождения в процесс путем предъявления иска в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями на предмет спора (хотя при отсутствии спора между истцом и его правопреемником о том, кому из них принадлежат материальные права по иску, это достаточно противоестественный способ, ведь требования истца и третьего лица с самостоятельными требованиями на предмет иска, как правило, имеют взаимоисключающий характер; к тому же непринятие иска третьего лица по сложившейся практике не признается обжалуемым, а значит, вхождение в процесс и этим способом не гарантировано) либо предъявить самостоятельный иск", - отмечает В.В. Ярков*(7).

Встает вопрос: каков иной (кроме правопреемства) механизм вступления в дело для правопреемника ответчика? Такого механизма не существует, и, значит, правопреемник ответчика, которому отказано во вступлении в дело, вынужден оставаться сторонним наблюдателем процесса при пассивности ставшего ненадлежащим ответчика, утратившего интерес к делу, что вполне устраивает истца. Между тем отвечать по иску придется не ответчику, а его правопреемнику, ведь в законе нет никаких указаний на то, что после вынесения решения процессуальное правопреемство возможно лишь в случае, если правопреемство в материальном правоотношении также произошло уже после завершения рассмотрения дела судом; в противном случае необходимо предъявление нового иска. А значит, в ст. 48 АПК РФ необходимо было предусмотреть обжалование не только определения об осуществлении процессуального правопреемства, но и об отказе в этом.

В ином случае правопреемник, не вовлеченный в процесс, лишается впоследствии возможности обжаловать и финальный судебный акт, так как не является лицом, участвующим в деле, и вопрос о его правах этим (финальным) актом не решался. Между тем, отказав в процессуальном правопреемстве (например, оценив как ничтожный договор об уступке прав или переводе долга), суд, по сути, разрешил вопрос о правах (в смысле их отсутствия) лица, не привлеченного к участию в деле.

Однако у суда нет обязанности указывать в решении, что в процессуальном правопреемстве отказано, а также давать мотивировку такого отказа; все это может быть отражено в определении, в том числе протокольном. Соответственно при оценке финального (обжалуемого) судебного акта у суда вышестоящей инстанции нет оснований для вывода о том, что суд решил вопрос о правах не вовлеченного в процесс правопреемника стороны. Ведь в этом акте правопреемник даже не упоминается, а оценивать законность необжалуемых определений у суда также нет прямой обязанности, тем более если нет прямых оснований считать, что такое определение привело или могло привести к незаконному или необоснованному решению. Во всяком случае, судебная практика ныне идет именно по такому пути, а значит, права на судебную защиту правопреемника стороны фактически нереализуемы. В особенности это касается правопреемника ответчика, которому в первой инстанции может быть отказано во вступлении в процесс, а впоследствии он все же будет в него вовлечен, когда все средства защиты от иска исчерпаны (или вовсе не использовались) его правопредшественником. Такое положение, на наш взгляд, явно нетерпимо.

Следует согласиться с И.А. Приходько, что альтернативой обжалованию определения об отказе в процессуальном правопреемстве могло бы быть установление правила, согласно которому процессуальное правопреемство осуществляется только в той стадии процесса, в которой произошло материальное правопреемство*(8). Например, если правопреемство в материальном отношении произошло при рассмотрении дела в первой инстанции, то и процессуальное правопреемство при таком регулировании может быть осуществлено только в этой же инстанции. Если же этого не произошло, то в апелляционной, кассационной и надзорной инстанции, а тем более на стадии исполнительного производства процессуальное правопреемство в отношении ответчика без его согласия не должно было бы производиться. Истец в этом случае вправе предъявлять лишь новый иск, поскольку решение против правопреемника ответчика не выносилось и в деле он не участвовал.

Вопрос о том, на какой стадии возможно процессуальное правопреемство, является спорным в науке процессуального права. Особо остро стоит проблема применения института процессуального правопреемства в исполнительном производстве.

В первую очередь спорным решение данного вопроса делает неоднозначность мнений относительно возможности отнесения производства по делам, связанным с исполнением судебных актов арбитражных судов к стадиям арбитражного процесса*(9). А. Мисаров считает, что сложившаяся арбитражная практика, в том числе федеральных арбитражных окружных судов, по отнесению исполнения судебных актов к стадиям арбитражного процесса, а также нормы Федерального закона "Об исполнительном производстве"*(10) определяют обязательное соблюдение сторонами исполнительного производства порядка процессуального правопреемства, определенного ст. 48 АПК РФ, в случае желания правопреемника по установленному решением суда правоотношению воспользоваться своими процессуальными правами в рамках уже совершаемых исполнительных действий*(11). Далее он отмечает: "С учетом изложенного весьма распространенной является ошибка, допускаемая судебными приставами-исполнителями при определении своих полномочий в рамках ст. 32 ФЗ "Об исполнительном производстве", которая обязывает судебного пристава-исполнителя в случае выбытия одной из сторон своим постановлением произвести замену этой стороны ее правопреемником, определенным в порядке, установленном федеральным законом. Довольно часто, не утруждая себя сложностями порядка, к которому отсылает законодатель, судебный пристав-исполнитель самостоятельно по представленным доказательствам оценивает возможность осуществить замену стороны исполнительного производства, результатом чего становится его постановление о процессуальном правопреемстве в исполнительном производстве без учета требований ст. 48 АПК РФ"*(12). Постановление судебного пристава-исполнителя, вынесенное в таком порядке, нарушает нормы процессуального права, что является основанием для его отмены. Такой вывод Мисаров обосновывает следующими аргументами. Постановлением от 29.03.2002 N 4439/01 Президиум ВАС РФ четко сформулировал свою позицию: в соответствии со ст. 32 ФЗ "Об исполнительном производстве" в случае выбытия одной из сторон исполнительного производства (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель обязан своим постановлением произвести замену стороны ее правопреемником в порядке, установленном федеральным законом. Такой порядок определен ст. 40 АПК РФ. Вопрос о замене стороны ее правопреемником рассматривается арбитражным судом по заявлению заинтересованного лица в судебном заседании, о времени и месте которого извещаются стороны, а также судебный пристав-исполнитель. В случае признания арбитражным судом правопреемства судебный пристав-исполнитель обязан своим постановлением произвести замену соответствующей стороны в исполнительном производстве правопреемником*(13). Подобную позицию занимает И.Б. Морозов. Он пишет: "Судебный пристав-исполнитель самостоятельно не может определить правопреемника стороны в исполнительном производстве"*(14).

Высший Арбитражный Суд РФ для решения данного вопроса указал в п. 4 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 21.06.2004 N 77: "Замена стороны ее правопреемником в исполнительном производстве осуществляется на основании судебного акта арбитражного суда.

В период исполнения исполнительного листа, выданного на основании решения арбитражного суда, произошла реорганизация юридического лица - должника.

Судебный пристав-исполнитель своим постановлением, ссылаясь на статью 32 Закона (имеется в виду Закон об исполнительном производстве. - Авт.), произвел замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемник оспорил постановление судебного пристава-исполнителя, считая, что замена стороны в исполнительном производстве может быть произведена постановлением судебного пристава-исполнителя только на основании судебного акта арбитражного суда.

Арбитражный суд признал незаконным постановление судебного пристава-исполнителя, поскольку согласно названной статье Закона и статье 48 АПК РФ на стадии исполнительного производства замена стороны ее правопреемником производится судебным приставом-исполнителем на основании судебного акта арбитражного суда"*(15).

Мы придерживаемся иной позиции. Полагаем, что ни ст. 32 Закона об исполнительном производстве, ни ст. 48 АПК РФ не позволяют сделать подобный вывод. Как следует из буквального содержания ст. 32 Закона, в случае выбытия одной из сторон (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга) судебный пристав-исполнитель обязан своим постановлением произвести замену этой стороны ее правопреемником, определенным в порядке, установленном федеральным законом. Обратим внимание, что данная норма вообще не упоминает судебный акт, а говорит лишь о постановлении судебного пристава-исполнителя и о том, что сам правопреемник определяется в порядке, установленном федеральным законом.

Часть 1 ст. 48 АПК РФ предусматривает, что правопреемство возможно на любой стадии арбитражного процесса. По одному из дел, рассмотренных в порядке надзора, Президиум ВАС РФ (Постановление от 07.04.1998 по делу N 4095/97*(16)) указал, что исполнение судебных актов представляет собой стадию процесса и на нее распространяются общие положения АПК РФ и норма ст. 40 АПК РФ о процессуальном правопреемстве*(17). Оставляя в стороне дискуссионность вопроса о том, является ли исполнительное производство стадией арбитражного (гражданского) процесса, сошлемся на действующий АПК РФ, который в некоторых нормах недвусмысленно разделяет понятия "стадии арбитражного процесса" и "исполнение судебного акта" (см., например, ч. 1 ст. 139 АПК РФ). Следовательно, формально-юридические основания для применения ст. 48 АПК РФ к случаям правопреемства в исполнительном производстве отсутствуют. Подчеркнем, что, когда законодатель имеет намерение распространить действие определенного процессуального института на исполнительное производство, он об этом прямо указывает - например, ч. 1 ст. 48 и ч. 1 ст. 139 АПК РФ).

Более того, если следовать позиции Президиума ВАС РФ, то обнаруживается логическое противоречие: для каких целей судебный пристав-исполнитель выносит свое определение о замене должника (взыскателя) в исполнительном производстве, если ранее этот же вопрос уже был разрешен арбитражным судом, и какое правовое значение имеет постановление судебного пристава-исполнителя, и что изменится, если он такое постановление не вынесет. Наконец, если постановление судебного пристава-исполнителя о правопреемстве в исполнительном производстве должно быть производно от акта иного компетентного органа, то непонятно, как поступать в случаях, когда само исполнительное производство возбуждено по иным, нежели исполнительный лист арбитражного суда, основаниям?

Поэтому все эти вопросы, на наш взгляд, лишь подчеркивают спорность рекомендации, выработанной Президиумом ВАС РФ. В связи с этим мы придерживаемся мнения, что законодатель четко не установил требования о необходимости соблюдения судебного порядка для замены стороны правопреемником. Мы считаем, что посредством применения приемов толкования ст. 32 Закона об исполнительном производстве имеет следующее содержание. В случае выбытия одной из сторон судебный пристав-исполнитель обязан своим постановлением произвести замену этой стороны ее правопреемником, определенным в порядке, установленном федеральным законом, а именно ФЗ "Об исполнительном производстве". Для того чтобы устранить эту коллизионность нормы, предлагается добавить в ст. 32 ФЗ "Об исполнительном производстве" слова "настоящим", тогда фраза "установленном настоящим федеральным законом" снимет рассмотренный спорный вопрос.

Неосуществление процессуального правопреемства в некоторых случаях приводит к парадоксальным ситуациям. Правопреемник истца, которому отказано во вступлении в процесс вместо истца, вправе предъявить самостоятельный иск: другого способа защиты своих прав (если не считать вступление в дело в качестве третьего лица с самостоятельными требованиями) у него не остается. Удовлетворение первого иска (фактически в пользу ставшего ненадлежащим истца) не может служить препятствием к удовлетворению иска правопреемника истца к тому же ответчику, о том же предмете и по тем же основаниям. Практически это означает, что ответчику придется платить свой долг дважды. При этом он не сможет требовать и пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам первого решения, поскольку о состоявшемся правопреемстве на стороне истца и суду, и лицам, участвующим в первом деле, было известно, поскольку соответствующее ходатайство заявлялось в суде. По АПК РФ подобные обстоятельства не являются основанием и для пересмотра в порядке надзора: в данном случае решение по первому делу не "препятствует принятию законного решения по другому делу" (п. 2 ст. 304 АПК РФ). Сказанное иллюстрирует не только значимость вопросов надлежащего осуществления процессуального правопреемства, но и актуальность создания особых процессуальных механизмов, позволяющих устранить последствия неосуществления правопреемства, когда о правопреемстве заявлено в суде.

Как справедливо отмечает Р.Ф. Каллистратова, "в ч. 2 ст. 48 Кодекса (АПК РФ. - Авт.) должно было быть указано на возможность обжалования определения об отказе в привлечении к делу правопреемника, так как вывод о том, что подобное определение препятствует рассмотрению дела, не лежит на поверхности"*(18). Подобная проблема возникала и при применении АПК 1995 г.

Формула ст. 40 АПК РФ 1995 г., как и действующая редакция ст. 48 АПК РФ 2002 г. ("в случаях выбытия одной из сторон в спорном... правоотношении... суд производит замену этой стороны ее правопреемником"), выглядит как абсолютная обязанность суда во всех случаях, когда после возбуждения процесса состоялось правопреемство стороны в материальном правоотношении, осуществить и адекватную процессуальную замену.

По смыслу закона у арбитражного суда нет права усмотрения допускать или не допускать замену стороны в порядке процессуального правопреемства, естественно, если у суда нет сомнений в том, что состоялось правопреемство в материальном правоотношении и что это произошло уже в ходе идущего процесса (если правопреемство произошло еще до предъявления иска, то ст. 40 АПК РФ 1995 г. или ст. 48 АПК РФ 2002 г. неприменимы; в таком случае возможна лишь замена ненадлежащей стороны).

По буквальному смыслу ст. 40 АПК РФ 1995 г. и ст. 48 действующего АПК РФ суд не связан ни отсутствием ходатайств по поводу осуществления правопреемства, ни возражениями против замены стороны ее правопреемником.

Но, конечно, суд не может произвести замену, если ему ничего не известно о состоявшемся правопреемстве. Действующий АПК РФ, как и ранее действовавший, не определяют процессуальный механизм инициирования рассмотрения судом вопроса о процессуальном правопреемстве (по ходатайству стороны, выбывшей из спорного материального правоотношения; по заявлению ее правопреемника, не участвующего в деле; по инициативе самого суда, когда из материалов дела достоверно усматривается правопреемство). Как представляется, формулировки АПК РФ позволяют суду осуществить замену стороны как по ходатайству любого лица, участвующего в деле, так и по собственной инициативе. Замена, очевидно, возможна и по заявлению лица, не участвующего в деле (правопреемника стороны, заинтересованного во вступлении вместо нее видущий процесс), хотя процессуально такая возможность никак не урегулирована.

Если суд уведомлен истцом о состоявшейся уступке прав требования, дальнейшее вовлечение (или невовлечение) в процесс предполагаемого правопреемника истца происходит уже помимо воли заинтересованных лиц, не требует от них совершения каких-либо позитивных действий (например, соответствующего заявления от предполагаемого правопреемника и т.п.) и зависит исключительно от того, сочтет ли суд представленные доказательства в подтверждение правопреемства достаточными или придет к выводу о недоказанности правопреемства.

Выше был обоснован вывод о том, что при наличии оснований для осуществления правопреемства суд не вправе произвольно отказать в этом. Тем не менее, если суд делает это, является ли соответствующее определение преграждающим движение дела? Формально препятствий к движению дела нет, поскольку процесс продолжен. Однако фактически этот процесс бессодержателен, это процесс ради процесса. Истец, ставший ненадлежащим в результате уступки материальных прав по иску, не может поддерживать свои исковые требования и вообще утрачивает интерес к продолжению процесса. Лицо же, позиционировавшее себя в качестве правопреемника истца в материальном правоотношении, в процесс не допущено и, следовательно, лишено возможности защищать свои права в рамках данного дела, используя допускаемый процессуальным законом механизм вхождения в дело посредством процессуального правопреемства. Собственно говоря, дело, возбужденное по инициативе истца, перестало быть его делом, оно стало делом правопреемника истца в материальном отношении; по сути, поменялась сторона в споре. Отказ в осуществлении правопреемства в этой ситуации, по нашему мнению, препятствует движению этого дела.

Формула "преграждение дальнейшего движения дела", на наш взгляд, должна пониматься не как препятствие для развития самого дела (такое понимание нередко в судебной практике). Эта формула означает, что имеется преграда к рассмотрению материально-правового требования лица, обратившегося в суд за защитой своих прав, в избранной им процессуальной форме (из числа допускаемых законом). При узком понимании формулы "преграждения дальнейшего движения дела" само это дело может "нормально" двигаться, только уже без лица, предъявившего иск, в том числе помимо его воли, поскольку согласия лица на замену его правопреемником по закону не требуется.

В связи с изложенным предлагается предусмотреть в АПК РФ дополнительные процессуальные гарантии как для истца, так и для лиц, вступающих или вовлекаемых в процесс в качестве правопреемника стороны, установив с этой целью, что:

1) замена истца его правопреемником, а равно замена ответчика его правопреемником без согласия на это истца не допускаются;

2) замена стороны ее правопреемником без согласия последнего может производиться лишь до вынесения судом первой инстанции судебного акта, которым завершается рассмотрение дела. В этом случае рассмотрение дела начинается с самого начала.

Реорганизация кредитной организации (далее - КО), как показывает практика изученных дел с участием кредитных организаций, рассмотренных Арбитражным судом Новосибирской области, Высшим Арбитражным Судом РФ, - наиболее часто встречающееся снование для правопреемства. Так, в 64% дел, рассмотренных арбитражными судами, применялось данное основание.

В реорганизации кредитной организации следует выделять два аспекта. Во-первых, это способ прекращения (образования) КО, сопровождающийся правопреемством, процедурой государственной регистрации. Реорганизация кредитной организации может быть осуществлена в форме слияния, присоединения, разделения, выделения и преобразования. По отношению к КО применимы общие правила о реорганизации юридических лиц. Особенности проведения отдельных форм реорганизации КО вытекают из специфики предпринимательской деятельности, осуществляемой КО.

Во-вторых, это мера по предупреждению ее банкротства. Согласно ст. 181 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" и Федеральному закону от 25.02.1999 N 40-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" (далее - Закон 1999 г.) арбитражно-судебным процедурам несостоятельности в отношении КО предшествует проведение Банком России специальных внесудебных процедур, направленных на восстановление платежеспособности КО. По общему правилу предупреждение банкротства включает ряд санирующих процедур, которые применяются с момента возникновения финансовых проблем у должника и продолжаются как при отсутствии признаков банкротства, так и при их наличии. В последнем случае в любой момент досудебные процедуры могут быть прекращены, т.е. смениться судебными. Это представляется практически невозможным в отношении реорганизации КО, поскольку процесс реорганизации нельзя повернуть вспять и признать ничтожным в случае, когда цели по восстановлению платежеспособности КО (а точнее, по обеспечению финансовой устойчивости созданной в результате слияния КО или присоединившей к себе кризисную) не были достигнуты. Учеными справедливо отмечается, что положительный результат проведения такой санирующей процедуры, как реорганизация, возможен только при реальном стремлении руководства и владельцев банка восстановить платежеспособность и устойчивую работу банка. В противном случае "время, отводимое на санацию банка, используется для увода и продажи последних оставшихся активов"*(19).

В научной литературе реорганизация юридического лица рассматривается как один из способов его прекращения, отличающийся от ликвидации организации наличием правопреемства*(20).

Реорганизация КО в отношениях, связанных с несостоятельностью, является не просто мерой предупреждения банкротства кризисной КО, а скорее способом обеспечения стабильности банковского сектора экономики. "Выведение кризисной КО с рынка банковских услуг путем слияния или присоединения к другой КО позволяет сохранить банковскую систему как платежный механизм страны и способствует минимизации издержек, необходимых для восстановления звеньев банковской системы", - пишет Н.Ю. Кавелина*(21).

Формы реорганизации КО в отношениях, связанных с несостоятельностью: реорганизация КО осуществляется в форме слияния или присоединения в порядке, установленном федеральными законами и принимаемыми в соответствии с ними нормативными актами Банка России.

Слияние и присоединение следует рассматривать в качестве форм экономической концентрации. Исторически под слиянием (fusion) в дореволюционной отечественной цивилистике принято было называть объединение нескольких компаний с целью создания одной, влекущее прекращение объединяющихся*(22). Присоединением (annexion) традиционно называют форму реорганизации, при которой происходит поглощение одного или нескольких юридических лиц другим юридическим лицом, сопровождающееся прекращением поглощенных юридических лиц*(23).

Для предотвращения резкого изменения соотношения сил товаропроизводителей на рынке и ограничения конкуренции следует учитывать требования Федерального закона РФ "О защите конкуренции"*(24).

Указанные формы реорганизации приводят к устранению реорганизуемых юридических лиц. При их слиянии происходит объединение нескольких самостоятельных субъектов права в одно вновь создаваемое лицо с прекращением существования объединяемых юридических лиц. По действующему законодательству возможно слияние юридических лиц разных организационно-правовых форм, допустимо в результате слияния создание юридического лица в иной, в том числе не соответствующей ни одному из участвующих в слиянии юридических лиц, организационно-правовой форме. В настоящее время не существует серьезных препятствий к присоединению юридического лица одного вида к юридическому лицу другого вида. Допускается и одновременное присоединение нескольких лиц к другому юридическому лицу, в том числе различных организационно-правовых форм.

Вместе с тем присоединение возможно лишь к одному юридическому лицу. При этом в рамках присоединения не допускается смена организационно-правовой формы организации, к которой осуществляется присоединение.

Правовые основы реорганизации КО содержатся в ст. 57-60 ГК РФ, ст. 15-20 ФЗ "Об акционерных обществах"*(25) (далее - Закон об АО), ст. 51-53 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью"*(26) (далее - Закон об ООО), ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей", ФЗ "О банках и банковской деятельности", ФЗ "О Центральном банке Российской Федерации (Банке России)". Главой 4 Закона "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" установлен порядок осуществления реорганизации КО, связанный с отношениями несостоятельности КО. Кроме того, соответствующие положения содержатся в таких нормативных правовых актах, как Положение ЦБ РФ от 04.06.2003 N 230-П "О реорганизации кредитных организаций в форме слияния и присоединения"*(27) (далее - Положение N 230-П); Инструкция ЦБР от 14.01.2004 N 109-И "О порядке принятия Банком России решения о государственной регистрации кредитных организаций и выдаче лицензий на осуществление банковских операций" и др.

Следует отметить, что целью правового регулирования реорганизации КО является обеспечение не только прав вкладчиков и кредиторов, но и транспарентности реорганизационных процедур, формирования благоприятных условий развития рынка банковских услуг.

Реорганизация КО инициируется:

А) кредитной организацией, ее учредителями (участниками) добровольно и самостоятельно в случае возникновения оснований, указанных в ст. 4 Закона (п. 2 ст. 3 Закона 1999 г.). Это обязанность перечисленных лиц.

Основания для реорганизации КО в отношениях, связанных с несостоятельностью, установлены ст. 4 Закона 1999 г. К ним относятся случаи, когда КО:

1) не удовлетворяет неоднократно на протяжении последних шести месяцев требования кредиторов (кредитора) по денежным обязательствам (обязательству) и (или) не исполняет обязанность по уплате обязательных платежей в срок до трех дней со дня наступления даты их исполнения в связи с отсутствием или недостаточностью денежных средств на корреспондентских счетах КО;

2) не удовлетворяет требования кредиторов (кредитора) по денежным обязательствам (обязательству) и (или) не исполняет обязанность по уплате обязательных платежей в сроки, превышающие три дня с момента наступления даты их удовлетворения и (или) даты их исполнения, в связи с отсутствием или недостаточностью денежных средств на корреспондентских счетах КО;

3) допускает абсолютное снижение величины собственных средств (капитала) по сравнению с их (его) максимальной величиной, достигнутой за последние 12 месяцев, более чем на 20% при одновременном нарушении одного из обязательных нормативов, установленных Банком России;

4) нарушает норматив достаточности собственных средств (капитала), установленный Банком России;

5) нарушает норматив текущей ликвидности КО, установленный Банком России, в течение последнего месяца более чем на 10%;

6) допускает уменьшение величины собственных средств (капитала) по итогам отчетного месяца ниже размера уставного капитала, определенного учредительными документами кредитной организации, зарегистрированными в порядке, установленном федеральными законами и принимаемыми в соответствии с ними нормативными актами Банка России. В случае возникновения указанного основания в течение первых двух лет со дня выдачи лицензии на осуществление банковских операций к КО не применяются меры по предупреждению банкротства.

Банк России в соответствии с порядком, установленным нормативными актами Банка России, в случае возникновения перечисленных оснований вправе потребовать от КО осуществления мер по ее финансовому оздоровлению, реорганизации, а также назначить временную администрацию (п. 2 ст. 3 Закона 1999 г.).

Б) Реорганизация КО инициируется Банком России (ст. 32 Закона 1999 г.), когда проблемы КО принимают открытый и достаточно серьезный характер и финансовое состояние КО и работа по выведению из кризиса перестают быть внутренним делом КО и ее клиентов, по основаниям, предусмотренным подп. 1-3 п. 1 ст. 17 Закона 1999 г.:

1) КО не удовлетворяет требования кредиторов (кредитора) по денежным обязательствам (обязательству) и (или) не исполняет обязанность по уплате обязательных платежей в сроки, превышающие семь дней и более с момента наступления даты их удовлетворения и (или) исполнения, в связи с отсутствием или недостаточностью денежных средств на корреспондентских счетах КО;

2) КО допускает снижение собственных средств (капитала) по сравнению с их (его) максимальной величиной, достигнутой за последние 12 месяцев, более чем на 30% при одновременном нарушении одного из обязательных нормативов, установленных Банком России;

3) КО нарушает норматив текущей ликвидности, установленный Банком России, в течение последнего месяца более чем на 20%.

Кроме того, территориальные учреждения Банка России должны предъявлять КО требования о реорганизации КО в срок не позднее пяти рабочих дней с момента возникновения следующих обстоятельств:

1) ненаправления в Банк России извещений о самостоятельном принятии КО мер по предупреждению банкротства (по финансовому оздоровлению и (или) реорганизации КО) в установленные сроки при наличии основании для осуществления мер, предупреждающих банкротство;

2) при поступлении в Банк России ходатайства руководителя КО об осуществлении мер предупреждения банкротства КО;

3) при поступлении в Банк России заявлений лиц, указанных в подп. 2, 4 и 5 п. 1 ст. 35 Закона 1999 г. об отзыве у КО лицензии на осуществление банковских операций, если у КО имеются основания для осуществления мер по финансовому оздоровлению;

4) признания территориальным учреждением Банка России плана мер по финансовому оздоровлению КО требующим доработки (как возможная альтернативная мера предупреждения банкротства КО);

5) признания территориальным учреждением Банка России плана мер по финансовому оздоровлению КО нереальным (только при отсутствии оснований для отзыва у нее лицензии на осуществление банковских операций в соответствии со ст. 20 Федерального закона "О банках и банковской деятельности");

6) при поступлении в Банк России ходатайства руководителя КО об осуществлении мер по предупреждению банкротства КО.

Требование Банка России о реорганизации КО составляется территориальным учреждением Банка России по установленной форме. Указанное требование в обязательном порядке должно содержать:

1) основания для предъявления требования Банка России о реорганизации КО;

2) рекомендации о формах реорганизации КО;

3) сроки, установленные для представления плана мероприятий по реорганизации КО;

4) предупреждение о необходимости обоснования соблюдения финансовой устойчивости КО, к которой происходит присоединение, либо КО, возникающей в результате слияния (выполнение пруденциальных норм деятельности и обязательных резервных требований Банка России, погашение задолженности по кредитам Банка России);

5) в случае если у КО имеются задолженность по кредитам Банка России или в обязательные резервы, депонируемые в Банке России, - указание на необходимость предусмотреть погашение указанной задолженности в плане мероприятий по реорганизации КО.

При получении требования Банка России об осуществлении реорганизации кредитной организации ее руководитель обязан в течение:

1) пяти дней с момента получения обратиться в органы управления КО (совет директоров, собрание учредителей) с ходатайством о реорганизации КО;

2) трех календарных дней с момента направления в органы управления КО ходатайства о реорганизации КО представить в территориальное учреждение Банка России извещение.

Органы управления КО в случае получения ходатайства руководителя КО о реорганизации КО должны в срок не позднее:

1) 10 календарных дней с момента направления ходатайства руководителя КО о реорганизации КО принять по нему решение;

2) трех календарных дней с момента принятия решения по ходатайству руководителя КО о реорганизации КО направить в территориальное учреждение Банка России извещение, содержащее сведения.

КО обязана разработать план мероприятий по реорганизации КО и представить его в территориальное учреждение Банка России в срок не позднее 30 календарных дней с момента получения требования Банка России о реорганизации КО.

КО после принятия решения о реорганизации совместным общим собранием учредителей (участников) реорганизуемых КО обязана представить в территориальное учреждение Банка России необходимые документы.

Территориальное учреждение Банка России должно установить контроль над исполнением кредитной организацией предъявленного требования о реорганизации кредитной организации в порядке, установленном Инструкцией и иными нормативными актами Банка России.

Дальнейшая процедура реорганизации не отличается от определенной в федеральных законах и нормативных актах Банка России.

Цели проведения реорганизации кредитной организации:

1) устранение оснований для предъявления требования Банка России о реорганизации кредитной организации, предусмотренных п. 1 ст. 32 Закона 1999 г., выявленных по данным финансового состояния кредитной организации на основании бухгалтерской, финансовой и статистической отчетности кредитной организации на последнюю отчетную дату, предшествующую предъявлению требования Банка России, и за последние 12 месяцев;

2) обеспечение финансовой устойчивости кредитной организации, к которой происходит присоединение, либо кредитной организации, возникающей в результате слияния.

Особенности процедур слияния и присоединения КО состоят в следующем. Во-первых, они находятся под контролем Банка России. Так, с момента поступления в Банк России извещения КО о принятии решения о реорганизации КО либо предъявления требования Банка России о реорганизации КО территориальное учреждение Банка России должно установить контроль за реорганизацией КО, осуществляемой как мера по предупреждению банкротства.

Во-вторых, они начинаются задолго до проведения общего собрания, на котором участниками КО будет принято решение об их судьбе.

В рамках федерального законодательства в Положении N 230-П предусмотрено упрощение процедур слияния и присоединения, что должно способствовать снижению материальных и трудовых затрат участвующих в реорганизации КО, а также должны быть оптимизированы схемы и сроки движения документов между КО, территориальными учреждениями Банка России и центральным аппаратом Банка России, в том числе после получения от МНС России свидетельств о внесении соответствующих записей в Единый государственный реестр юридических лиц.

При этом общий срок рассмотрения документов Банком России снижен до:

- четырех месяцев (два месяца в территориальном учреждении Банка России и два месяца в центральном аппарате Банка России) при реорганизации в форме слияния (ранее - 6 месяцев);

- трех месяцев (полтора месяца в территориальном учреждении Банка России и полтора месяца в центральном аппарате Банка России) при реорганизации в форме присоединения (ранее - 6 месяцев).

Кроме того, используя положения ст. 73 Федерального закона ЦБ РФ, Банк России счел возможным не применять в отношении вновь созданной КО или КО, к которой произошло присоединение, норматив величины уставного капитала как для вновь создаваемого банка (п. 1.8 Положения N 230-П).

Процесс слияния и присоединения КО условно можно разделить на две части, каждая из которых состоит из ряда последовательных стадий. Первая часть связана с подготовкой документов для рассмотрения вопросов о реорганизации КО в форме слияния или присоединения. Вторая - непосредственно слияние или присоединение КО.

Первую часть процесса составляют следующие этапы:

Первый. Принятие органами управления реорганизуемых КО решения о проведении общего собрания участников КО с включением в повестку дня вопроса о реорганизации КО (п. 2.1 Положения N 230-П). Этот этап сопряжен с двумя моментами: во-первых, каждая из реорганизуемых КО в течение пяти рабочих дней после принятия соответствующего решения информирует об этом территориальное учреждение Банка России по месту нахождения КО. Территориальное учреждение Банка России вправе провести проверку деятельности таких(ой) реорганизуемых(ой) КО. Во-вторых, осуществляется подготовка соответствующей документации к общему собранию участников реорганизуемых КО.

Разрабатываются:

а) проект договора о слиянии или присоединении (который решает вопросы о порядке и условиях реорганизации; о порядке конвертации (обмена) долей (акций) каждой реорганизуемой КО в доли (акции) создаваемой КО (или КО, к которой происходит присоединение); об определении даты составления списка лиц, имеющих право на участие в совместном общем собрании участников реорганизуемых кредитных организаций;

б) проект передаточного акта;

в) проекты учредительных документов создаваемой КО (при реорганизации в форме слияния) или из менений в учредительные документы (учредительных документов в новой редакции) КО (при реорганизации в форме присоединения);

г) проекты положений о филиалах КО, открываемых на основе реорганизуемых в форме слияния КО (их филиалов) (при реорганизации в форме слияния) или положений о филиалах КО, открываемых на основе присоединяемых КО (их филиалов) (при реорганизации в форме присоединения).

Второй этап. Проведение общих собраний участников реорганизуемых КО, составление протокола, которым подтверждается принятие решения о реорганизации в форме слияния или присоединения и утверждаются перечисленные выше документы (п. 2.2 Положения N 230-П). Каждая из реорганизуемых КО не позднее 20 календарных дней после проведения общего собрания участников реорганизуемой КО, на котором было принято решение о реорганизации КО, направляет письменное уведомление о принятом решении в территориальное учреждение Банка России по месту нахождения реорганизуемой КО, а также в территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения КО (в случае если КО будет располагаться на территории, не подведомственной территориальному учреждению Банка России по месту нахождения реорганизуемой КО) с приложением заверенной КО копии протокола общего собрания участников реорганизуемой КО, на котором было принято решение о реорганизации КО (п. 2.3 Положения N 230-П).

Третий этап. Проведение общего совместного собрания участников реорганизуемых КО, составление протокола этого собрания, которым подтверждается:

- утверждение регламента проведения совместного общего собрания участников реорганизуемых КО;

- утверждение учредительных документов образуемой КО (при реорганизации в форме слияния) или изменений в учредительные документы (учредительных документов в новой редакции) КО (при реорганизации в форме присоединения), а также положений о филиалах КО, открываемых на основе реорганизуемых в форме слияния КО (их филиалов) (при реорганизации в форме слияния) или положений о филиалах КО, открываемых на основе присоединяемых КО (их филиалов) (при реорганизации в форме присоединения);

- утверждение бизнес-плана КО;

- избрание совета директоров (наблюдательного совета) КО;

- избрание (утверждение) единоличного исполнительного органа, его заместителей и членов коллегиального исполнительного органа, главного бухгалтера, заместителей главного бухгалтера КО (п. 2.4 Положения N 230-П).

Процедура слияния КО включает четыре этапа.

Первый. Направление в течение тридцати календарных дней с даты проведения совместного общего собрания участников реорганизуемых КО в территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО документов и информации по реорганизации и государственной регистрации КО (п. 3.1 Положения N 230-П). Территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения КО выдает уполномоченному совместным общим собранием участников реорганизуемых КО лицу письменное подтверждение получения от него указанных документов, необходимых для государственной регистрации создаваемой КО и получения лицензии на осуществление банковских операций.

Второй этап связан с деятельностью территориального учреждения Банка России. Если реорганизуемые в форме слияния КО (одна или несколько из них) расположены на территории, не подведомственной территориальному учреждению Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО, территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО в течение трех рабочих дней с даты получения документов, указанных в п. 3.1 Положения N 230-П, направляет в адрес территориального учреждения Банка России по месту нахождения каждой реорганизуемой КО телеграфный запрос о финансовом состоянии реорганизуемой КО. Территориальное учреждение Банка России по месту нахождения реорганизуемой КО должно в течение 10 рабочих дней (в случае если уполномоченным должностным лицом Банка России не принято решение о проведении проверки реорганизуемой кредитной организации) с даты получения телеграфного запроса направить свое заключение о финансовом состоянии реорганизуемой КО и баланс реорганизуемой КО в территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО.

Если уполномоченным должностным лицом Банка России принято решение о проведении проверки реорганизуемой КО, то уполномоченным должностным лицом Банка России в течение 10 рабочих дней с даты принятия такого решения должно быть направлено в территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО уведомление о принятом решении. В срок, не превышающий одного месяца со дня принятия решения о проведении проверки, территориальное учреждение Банка России по месту нахождения реорганизуемой КО направляет в территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО свое заключение о финансовом состоянии реорганизуемой КО, составленное с учетом результатов проведенной проверки, и баланс реорганизуемой КО.

Территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО рассматривает указанные документы в срок не более двух месяцев с даты их регистрации и направляет их в Банк России со своим заключением, составленным на основании имеющейся у него информации о реорганизуемых кредитных организациях.

Третий этап. Процедура принятия решения в центральном аппарате Банка России о государственной регистрации создаваемой КО и о выдаче ей лицензии на осуществление банковских операций.

Четвертый этап. Государственная регистрация КО и выдача ей лицензии на осуществление банковских операций, а также последующее открытие корреспондентского счета создаваемой КО, корреспондентских субсчетов филиалов, открывающихся на основе реорганизованных КО (их филиалов), и закрытие корреспондентских счетов реорганизованных КО и корреспондентских субсчетов филиалов реорганизованных КО.

До закрытия корреспондентских счетов (корреспондентских субсчетов) реорганизованных КО (их филиалов) и исключения их из Справочника банковских идентификационных кодов участников расчетов на территории Российской Федерации реорганизованные КО продолжают осуществлять расчеты по своим корреспондентским счетам (корреспондентским субсчетам филиалов) и выполнять обязательные резервные требования Банка России, свои денежные обязательства, в том числе перед Банком России.

Создаваемая путем слияния КО вправе начать осуществление банковских операций с момента получения следующих документов: оригинала свидетельства о государственной регистрации создаваемой КО, оригиналов свидетельств о внесении в Единый государственный реестр юридических лиц записей о прекращении деятельности реорганизованных КО, а также 1 экземпляра свидетельства о государственной регистрации создаваемой КО по форме, установленной Банком России, 1 экземпляра учредительных документов создаваемой КО, 1 экземпляра лицензии на осуществление банковских операций создаваемой КО, а также сообщения о присвоении порядковых номеров филиалам создаваемой КО, открываемым на основе реорганизованных КО и их филиалов.

Процедура присоединения КО по сравнению с процедурой слияния имеет ряд особенностей, хотя в целом они достаточно близки:

а) моментом реорганизации КО является внесение в реестр записи о государственной регистрации изменений в учредительные документы КО и записей о прекращении деятельности присоединенной(ых) КО;

б) процедура формально связана с внесением изменений и дополнений в учредительные документы КО, к которой осуществляется присоединение, и с регистрацией этих изменений Банком России.

Первый этап. Направление в течение 30 календарных дней с даты проведения совместного общего собрания участников реорганизуемых КО в территориальное учреждение Банка России по месту предполагаемого нахождения создаваемой КО документов и информации по реорганизации и государственной регистрации КО (п. 4.1 Положения N 230-П).

Территориальное учреждение Банка России по месту нахождения присоединяющей КО выдает уполномоченному совместным общим собранием участников реорганизуемых КО лицу письменное подтверждение получения от него указанных документов, необходимых для государственной регистрации изменений в учредительные документы (учредительных документов в новой редакции) присоединяющей КО и получения новой лицензии на осуществление банковских операций (в случае необходимости в получении новой лицензии).

В территориальные учреждения Банка России по месту нахождения присоединяемых КО (их филиалов) присоединяемыми КО направляются заявления о закрытии их корреспондентских счетов (корреспондентских субсчетов).

Второй этап также связан с деятельностью территориального учреждения Банка России по месту нахождения присоединяющей КО. Оно рассматривает поступившие документы в срок не более 45 календарных дней с даты их регистрации и направляет их в Банк России со своим заключением, составленным на основании имеющейся у него информации о присоединяемых КО, данных проведенных проверок реорганизуемых КО и заключений территориальных учреждений Банка России по месту нахождения присоединяемых КО (п. 4.2 Положения N 230-П).

Третий этап. Процедура принятия решения в центральном аппарате Банка России о государственной регистрации изменений в учредительные документы присоединяющей КО и о выдаче ей лицензии на осуществление банковских операций.

Четвертый этап связан с регистрацией изменений и дополнений в учредительные документы присоединяющей КО Банком России и выдачей КО лицензии на осуществление банковских операций (при необходимости).

Соответственно с материальным правоотношением по правопреемству связано отношение по процессуальному правопреемству.

Итак, при применении судами правил о процессуальном правопреемстве встречаются ошибки, которые могут возникать по причине недостаточной теоретической разработки вопросов процессуального правопреемства в целом и вопросов о его основаниях в частности. Представляется, что выделение в юридическом составе процессуального правопреемства материально-правовых и процессуально-правовых оснований позволит проследить механизм замены лица - стороны процесса и выявить особенности отдельных случаев такой замены.

Мы пришли к выводу, что категория арбитражной процессуальной правосубъектности может быть понята и объяснена только с учетом тесной взаимосвязи материального, прежде всего гражданского, и арбитражного процессуального права. В этой связи представляется более правильным мнение авторов, считающих, что процессуальная правоспособность производив от правоспособности в материальном праве и ею обладают лица, являющиеся субъектами материального права, нормы которого регулируют спорное общественное отношение. Таким образом, для определения процессуальной правоспособности лица в конкретном гражданском деле необходимо установить, в содержание какого правоотношения входит право, о защите которого просит суд лицо, и может ли данное лицо быть потенциальным субъектом этого правоотношения, т.е., иными словами, является ли он субъектом отрасли права, нормы которой регулируют спорное правоотношение.

Поскольку отношения, возникающие по поводу несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций, регулируются нормами гражданского права, то для выявления содержания процессуальной правоспособности кредитных организаций необходимо вести речь о гражданской правоспособности кредитных организаций.

Арбитражная процессуальная правоспособность возникает для кредитных организаций с момента их государственной регистрации в качестве юридических лиц в соответствии с Федеральным законом "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" и другими федеральными законами. Изменяется и прекращается соответственно тогда, когда изменяется и прекращается гражданская правоспособность юридических лиц.

В отечественной науке процессуального права под основаниями для процессуального правопреемства понимается переход материальных прав и обязанностей (правопреемство в материальном правоотношении).

Вопрос о том, на какой стадии возможно процессуальное правопреемство, является спорным в науке процессуального права. Особо остро стоит проблема применения института процессуального правопреемства в исполнительном производстве. Изучив различные точки зрения по данной проблеме, мы пришли к мнению, что законодатель четко не установил требования о необходимости соблюдения судебного порядка для замены стороны правопреемником. Считаем, что законодатель в ст. 32 Закона об исполнительном производстве имел в виду, что в случае выбытия одной из сторон судебный пристав-исполнитель обязан своим постановлением произвести замену этой стороны ее правопреемником, определенным в порядке, установленном федеральным законом, а именно ФЗ "Об исполнительном производстве". Для того чтобы устранить эту коллизионность нормы, предлагается добавить в ст. 32 ФЗ "Об исполнительном производстве" слова "настоящим", тогда фраза "установленном настоящим федеральным законом" снимет рассмотренный спорный вопрос.

Также предлагается предусмотреть в АПК РФ дополнительные процессуальные гарантии как для истца, так и для лиц, вступающих или вовлекаемых в процесс в качестве несения судом первой инстанции судебного акта, правопреемника стороны, установив с этой целью, что: которым завершается рассмотрение дела. В этом случае рассмотрение дела начинается с самого

1) замена истца его правопреемником, а равно замена ответчика его правопреемником без согласия на это истца не допускаются;

2) замена стороны ее правопреемником без согласия последнего может производиться лишь до вынесения судом первой инстанции судебного акта, которым завершается рассмотрение дела. В этом случае рассмотрение дела начинается с самого начала.

Реорганизация кредитной организации, как показывает практика изученных дел с участием кредитных организаций, - наиболее часто встречающееся снование для процессуального правопреемства.

Л.В. Пулова,

председатель судебного состава Арбитражного суда г. Москвы

"Закон", N 8, август 2007 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) Гражданский процесс: учебник / отв. ред. В.В. Ярков. М., 2004. С. 77; Арбитражный процесс / отв. ред. В.В. Ярков. М., 2004. С. 160; Осокина Г.Л. Гражданский процесс. Общая часть. М., 2005. С. 180.

*(2) Тубаев А.Р. Основания процессуального правопреемства // Вестник Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа. 2006. N 2. С. 34.

*(3) Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации от 05.05.1995 N 70-ФЗ.

*(4) Приходько И.А. Доступность правосудия в арбитражном и гражданском процессе: основные проблемы. СПб., 2005. С. 46.

*(5) Приходько И.А., Пацация М.Ш. Вопросы процессуального правопреемства в судебно-арбитражной практике // Комментарий судебно-арбитражной практики. Вып. 8. М., 2001. С. 153.

*(6) Приходько И.А., Пацация М.Ш. О "препятствующих" определениях в гражданском и арбитражном процессе // Юридический консультант. 2001. N 6. С. 27-31.

*(7) Практика применения Арбитражного процессуального кодекса РФ: более 350 актуальных вопросов: практическое пособие / под ред. В.В. Яркова, С.П. Дегтярева. М., 2005. С. 123.

*(8) Приходько И.Л. Указ. соч. С. 47.

*(9) Исаенкова О.В. Проблемы исполнительного права в гражданской юрисдикции: автореф. дис.... д-ра юрид. наук. Саратов, 2003; Чекмарева А.В. Защита прав человека в исполнительном производстве: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Саратов, 2002; Куракова Н.В. Исполнительное производство: обращение взыскания на имущество должника-организации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2004; Боннер А.Л. Исполнительное производство: отрасль российского права или стадия процесса? // Законодательство. 2004. N 8. С. 43.

*(10) Федеральный закон от 21.07.1997 N 119-ФЗ "Об исполнительном производстве" (в ред. от 03.11.2006).

*(11) Мисаров А. Процессуальное правопреемство в арбитражном процессе: коротко о статье 48 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации // Антикризисное управление. 2002. N 9-10. С. 44.

*(12) Мисаров А. Указ. соч. С. 44

*(13) Там же. С. 45.

*(14) Научно-практический комментарий к Федеральному закону РФ "Об исполнительном производстве" / под ред. М.К. Юкова, В.М. Шерстюка. М., 2000. С. 321.

*(15) Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 21.06.2004 N 77 // Вестник ВАС РФ. 2004. N 8.

*(16) Постановление Президиума ВАС РФ от 07.04.1998 по делу N 4095/97.

*(17) Малешин Д.Я. Исполнительное производство (функции суда). М., 2003. С. 42-55, 93-110.

*(18) Комментарий к АПК РФ / под ред. В.Ф. Яковлева, М.К. Юкова. М., 2003. С. 156.

*(19) Антикризисное управление предприятиями и банками: учебно-практическое пособие. М., 2001. С. 577.

*(20) Телюкина М.В. Реорганизация как способ прекращения деятельности юридических лиц // Законодательство. 2000. N 1. С. 40; Мартышкин С.В. Понятие и признаки реорганизации юридического лица: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2000. С. 6; Дивер Е.Л. Правовое регулирование реорганизации коммерческих организаций: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2002. С. 8.

*(21) Кавелина Н.Ю. Реорганизация кредитной организации как мера по предупреждению ее банкротства // Законы России. Опыт, анализ, практика. 2006. N 2. С. 34.

*(22) Победоносцев К.П. Курс гражданского права. В З т. Т. 3. М., 2003. С. 489; Шершеневич Г.Ф. Курс торгового права. В 2 т. Т. 1. М., 2003. С. 443; Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях. М., 2000. С. 583.

*(23) Шершеневич Г.Ф. Указ. соч. С. 443; Степанов Д.И. Формы реорганизации коммерческих организаций: вопросы законодательной реформы // Хозяйство и право. 2001. N 4.

*(24) Федеральный закон от 26.07.2006 N 135-ФЗ "О защите конкуренции".

*(25) Федеральный закон от 26.12.1995 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (в ред. от 28.07.2006).

*(26) Федеральный закон от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (в ред. от 18.12.2006).

*(27) Положение ЦБР от 04.06.2003 N 230-П "О реорганизации кредитных организаций в форме слияния и присоединения" (в ред. от 11.12.2006) // Нормативные акты по банковской деятельности. 2003. N 9. С. 67.