Принцип справедливого равенства субъектов правоотношения между собой (Ю.В. Романец, "Журнал российского права", N 7, июль 2010 г.)

Принцип справедливого равенства субъектов правоотношения между собой

Каждый из нас наделен возможностью восстановления своей природы в полноте изначального божественного совершенства. Эта возможность выражает нравственное достоинство человека. Все люди равны в этом праве, и общество обязано уважать и юридически обеспечивать это равенство. Нравственное достоинство составляют, прежде всего, естественные права и обязанности, дающие возможности для нравственного совершенствования. Основные права и свободы закреплены в Конституции РФ. Так, каждый человек имеет право на жизнь, уважение личного достоинства, свободу и личную неприкосновенность (в том числе неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, тайну переписки и телефонных переговоров, неприкосновенность жилища), свободу совести, мысли и слова, право на пользование родным языком, право иметь имущество в собственности и свободно использовать его и свои способности для любой, не запрещенной законом трудовой деятельности, право на отдых, образование, жилище, социальное обеспечение, охрану здоровья и медицинскую помощь, право на благоприятную окружающую среду; каждому гарантируется свобода творчества и участия в культурной жизни, судебная защита его прав и свобод и право на получение квалифицированной юридической помощи (ст. 20-48 Конституции РФ). Эти права соответствуют Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, подписанной в г. Риме 4 ноября 1950 г.

Человек не должен быть объектом злоупотреблений, средством, за счет которого другие люди получают необоснованные выгоды и преимущества. Уважение нравственного достоинства требует такой организации правоотношений, при которой никто не имеет юридической возможности обогащаться за счет обнищания других.

Нравственное достоинство требует признания за человеком права на истину, т.е. на то, чтобы в нем и во всем, что с ним связано, объективно видели то, что существует на самом деле. Это - естественное право, заложенное в нравственную природу человека. "Жажда правды" в той или иной степени живет в каждом из нас, потому что мы сопричастники божественной природы, существующей по законам объективной истины и не приемлющей лжи. Каждый из нас невольно ощущает нарушение этого права, когда сталкивается с необъективностью и несправедливостью.

Принцип равного нравственного достоинства должен быть реализован и применительно к положению участников правоотношения по отношению друг к другу. Нравственное достоинство выражается не только в обладании определенными юридическими правами, но и в отсутствии препятствий в их реализации в конкретных правоотношениях со стороны других лиц. Это предполагает такую организацию правоотношений, при которой оба контрагента имеют равные реальные возможности осуществления прав, выражающих нравственное достоинство, и ни один из них не может диктовать свою волю другому, фактически лишая его предоставленных прав и недобросовестно перераспределяя блага в свою пользу.

Как реализовать принцип равного нравственного достоинства контрагентов, если этому препятствует их фактическое неравенство (один экономически сильнее другого, и поэтому может диктовать ему свою волю, или один юридически грамотнее и опытнее, и поэтому может недобросовестно воспользоваться этим)?

Гражданские правоотношения разнообразны. Во многих случаях их участники занимают экономически неравное положение, в силу чего располагают различными возможностями влияния на формирование обязательства, обеспечение его исполнения и т.д. Иногда указанные различия достигают такой степени несопоставимости, при которой один из участников договора не располагает никакими возможностями оказывать какое-либо влияние на контрагента в целях исполнения вытекающего из договора обязательства, и напротив, другая сторона, располагая всеми реальными возможностями, в состоянии навязывать свою волю. В подобных ситуациях, если не предпринимаются меры на уровне правового регулирования, сильная сторона полностью подчиняет своей воле слабую сторону, а последняя попадает в рабскую зависимость к своему контрагенту. При таком положении не может быть и речи о равенстве участников гражданских правоотношений*(1).

Если установить формальное юридическое равенство (наделить всех одинаковыми правами, обязанностями и запретами), то фактическое неравенство усугубится, и сильный получит возможность злоупотреблять своей силой в ущерб слабому. Поэтому закон должен предусматривать такие правила, которые позволяют юридическими средствами нивелировать фактическое неравенство и сделать контрагентов действительно равными партнерами. Необходима простая формула: равенство нравственного достоинства обеспечивается установлением справедливого юридического неравенства, адекватно уравновешивающего фактическое неравенство.

Даже если одна из сторон экономически сильнее другой, они должны выступать в гражданско-правовом отношении как субъекты, располагающие равными возможностями, и в равной степени находить признание и защиту своих интересов. Государство должно помогать экономически слабой стороне, используя соответствующие приемы правового регулирования*(2). Предоставляя слабой стороне дополнительные права и, соответственно, возлагая на ее контрагента по договору дополнительные обязанности, ГК РФ и другие законы тем самым обеспечивают на деле равенство участников договорных отношений*(3). Следовательно, задача гражданского права состоит в "выравнивании" участников имущественного оборота путем установления для слабой стороны обязательства особых условий участия в договорных отношениях: льготного порядка заключения, изменения или расторжения договора, предоставления слабой стороне дополнительных прав и возложения на ее контрагента дополнительных обязанностей, ужесточения ответственности сильной стороны в обязательстве за его неисполнение либо ненадлежащее исполнение, и наоборот, ограничение ответственности слабой стороны и т.п.*(4)

Экономическое неравенство, препятствующее реализации принципа равного нравственного достоинства, может быть обусловлено различными субъектными особенностями: спецификой гражданина как физического лица, гражданина-потребителя, потребителя в широком смысле (как стороны, противостоящей производителю). Слабой стороной может быть и производитель, занимающийся определенным видом предпринимательской деятельности (таковым, к примеру, является сельскохозяйственный производитель). От степени экономического неравенства зависит "дозирование" правовых средств, требующихся для устранения его неблагоприятных последствий. В связи с этим чрезвычайно важно выявить каждый вид обязательства, характеризующийся экономическим неравенством контрагентов, и установить субъектный признак, которым экономическое неравенство обусловлено. От этого зависит правильная унификация юридического материала, распространение правовых норм, отражающих определенный уровень экономического неравенства на все правоотношения, в которых оно присутствует.

Участников гражданских правоотношений можно условно разделить на две группы: производители (те, кто совершает основное договорное действие: продает товар, передает имущество во временное пользование, выполняет работы, оказывает услуги, предоставляет взаймы денежные средства и т.д.) и потребители (те, кто "покупает" товар, работу, услугу, временное пользование имуществом и т.д.). Проблема обеспечения интересов потребителя (имеется в виду потребитель в широком смысле: как сторона, противостоящая производителю) решается путем достижения оптимального соотношения между экономическими и юридическими средствами. Это соотношение можно охарактеризовать как обратно пропорциональное. Чем лучше интересы потребителей обеспечиваются экономически, тем мягче может быть их законодательное ограждение, и наоборот: чем хуже развито производство, тем большей опасности подвергается потребитель и, следовательно, тем жестче должна быть законодательная защита. Уровень обеспеченности потребительских интересов непосредственно зависит от состояния производства, конкуренции, соотношения спроса и предложения. И если в обществе с развитыми товарно-денежными отношениями указанные экономические факторы весьма эффективно работают на потребителя, то в условиях неразвитой товарно-денежной инфраструктуры они практически не действуют, в силу чего особое значение приобретают правовые средства.

Степень неравенства производителя и потребителя может быть различной. Эти различия предопределяются разными факторами: направленностью обязательства (к примеру, положение потребителя на рынке услуг может быть более благоприятным, чем положение заемщика в кредитных отношениях, или наоборот), предметом договора и т.п. В некоторых случаях экономическое неравенство предопределяется сферой хозяйственной деятельности (дефицитностью тех или иных товаров, работ, услуг), что также должно быть учтено в законодательстве.

В целом действующий ГК РФ создан как закон, регламентирующий отношения между производителями и потребителями как экономически равноправными контрагентами. Тем не менее в нем содержатся нормы, предоставляющие дополнительные права стороне, противостоящей производителю. Некоторые из них имеют общее значение и поэтому размещены в первой части ГК РФ, в частности это ст. 426 и 428, регламентирующие публичный договор и договор присоединения. Кроме того, экономическое неравенство производителя и потребителя предопределило создание специальных договорных институтов во второй части ГК РФ (например, договоров проката и банковского вклада).

Экономическое неравенство между производителем и потребителем (как стороной, противостоящей производителю) может усугубляться, если противостоящая производителю сторона (юридическое лицо или гражданин) действует не с предпринимательской, а с потребительской целью. По выражению А.Л. Маковского, в основе такого неравенства лежит то, что предприниматель, в отличие от потребителя, - профессионал; он, действуя в обороте, знает больше и может больше, с него, соответственно, должен быть и больший спрос*(5).

В ГК РФ предусмотрен специальный правовой режим для договоров, в которых участвует потребитель. Часть норм имеет общее значение. Так, в ст. 401 ГК РФ предусмотрено, что потребитель в отличие от предпринимателя по общему правилу несет ответственность при наличии вины. В ст. 426 ГК РФ предусмотрены особые правила для публичного договора, применимые к обязательствам, в которых участвует потребитель. Кроме того, специфическое правовое регулирование, предусмотренное в ст. 428 ГК РФ для договоров присоединения, распространяется на такие правоотношения с участием потребителя, которые могут быть квалифицированы как договор присоединения.

Участие в обязательстве потребителя обусловливает также особую регламентацию конкретных видов гражданских договоров. Причем важно иметь в виду, что специального регулирования требует не просто участие в правоотношении потребителя, а определенная степень его экономического неравенства. Поэтому особое регулирование предусмотрено не для всех обязательств с участием потребителей, а лишь для таких, в которых, по мнению законодателя, существует экономическое неравенство, требующее юридического противовеса. Так сформулирован институт розничной купли-продажи. Содержащиеся в нем правила направлены на то, чтобы нивелировать экономическое неравенство между розничным продавцом и потребителем, приобретающим товар для целей личного использования. Потребитель может участвовать и в других отношениях купли-продажи, в том числе и таких, где ему противостоит продавец-предприниматель. Однако специальное регулирование, направленное на устранение экономического неравенства, установлено лишь для тех договоров, где потребителю противостоит розничный продавец. Значит, по мнению законодателя, только при розничной купле-продаже интересы потребителя нуждаются в особой защите.

Поскольку ГК РФ предусматривает специфическое правовое регулирование для отношений с участием потребителя, необходимо четко представлять, в каком случае лицо может считаться действующим с потребительской целью. Во-первых, важно учитывать, что потребительскую цель может преследовать коммерческая организация, а предпринимательскую - некоммерческая. Потребительская цель определяется не формальным статусом юридического лица или гражданина, а конкретным намерением при заключении конкретной сделки. Во-вторых, в отношении коммерческих организаций действует презумпция, согласно которой все совершаемые ими сделки носят предпринимательский характер. Применительно к некоммерческим организациям, напротив, действует презумпция потребительской цели*(6).

Наибольшая степень экономического неравенства существует в отношениях между производителем, действующим с предпринимательской целью (далее по тексту будет именоваться как предприниматель), и потребителем-гражданином. В таких обязательствах зависимое положение потребителя усугубляется естественными качествами гражданина как физического лица. Указанное экономическое неравенство требует значительного внедрения в гражданские правоотношения публичного регулирования, позволяющего юридическими средствами выравнять контрагентов. Эта проблема существует практически везде. Например, американские специалисты выделяют в отдельную группу договоры между предпринимателем и гражданином-потребителем, подчеркивая тем самым необходимость особой правовой регламентации данных правоотношений*(7). М.И. Кулагин, характеризуя зарубежное законодательство, отражающее экономически подчиненное положение потребителя-гражданина, писал: "В последнее время из общего договорного права выделяются нормы, которые регулируют договорные отношения между профессиональными коммерсантами и потребителями. Законодатель вынужден был наконец признать, что общее договорное право не дает рядовому гражданину адекватных средств защиты против крупной компании или сервисного предприятия, производящих или реализующих товар или услуги на рынке. Настойчивая борьба прогрессивных сил привела к принятию практически во всех западных странах ряда законодательных актов, направленных на предоставление потребителям дополнительных материально-правовых и процессуальных гарантий охраны их интересов во взаимоотношениях с коммерсантами, а также к возложению на последних определенных обязанностей"*(8).

В российском законодательстве также предусмотрено специальное регулирование, обусловленное этим видом фактического неравенства. Прежде всего, оно содержится в Законе РФ от 7 февраля 1992 г. N 2300-I "О защите прав потребителей", ГК РФ, в котором некоторые виды договоров выделены по этому признаку: например, наем жилого помещения, бытовой подряд, договор банковского вклада, в котором на стороне вкладчика выступает гражданин, а также в иных нормативных правовых актах, изданных в соответствии с Законом РФ "О защите прав потребителей" и ГК РФ*(9).

Особого внимания заслуживает вопрос о равенстве субъектов гражданского права при принятии решений собраниями, в частности решений коллегиальных органов юридического лица*(10), собраний кредиторов при банкротстве*(11), участников общей долевой собственности на земельные паи*(12), сособственников в многоквартирном доме*(13). Субъектами таких решений являются лица, обладающие правом на голосование: участники юридического лица, сособственники, кредиторы в деле о банкротстве и т.п.

Специфика указанных решений как юридических фактов заключается в том, что они, во-первых, вступают в законную силу, даже если кто-то из участников собрания голосовал против их принятия, и, во-вторых, порождают правовые последствия для всех участников, в том числе и тех, кто не участвовал в собрании или голосовал против. Подчинение меньшинства решению, принятому большинством, - демократический принцип цивилизованного правопорядка. В проекте Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса РФ, рекомендованного к опубликованию Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, обоснованно отмечено, что для решений собраний, исходя из их природы, как правило, не применим принцип единогласия; в виде исключения он может быть сохранен только для наиболее важных вопросов, затрагивающих каждого участника; во всех остальных случаях решение должно приниматься большинством голосов.

Российское право предусматривает различные системы голосования: как предоставляющие каждому участнику один голос, так и наделяющие их разным количеством голосов. С одной стороны, члены производственного кооператива имеют по одному голосу при принятии решения общим собранием независимо от размера пая (п. 2 ст. 15 Федерального закона от 8 мая 1996 г. N 41-ФЗ "О производственных кооперативах"); каждый участник полного товарищества и товарищества на вере по общему правилу имеет один голос (ст. 71 и 84 ГК РФ). С другой стороны, акционеры (участники общества с ограниченной ответственностью) обладают количеством голосов, пропорциональным количеству принадлежащих им акций (долей в уставном капитале) (ст. 31 Федерального закона "Об акционерных обществах" и ст. 32 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"); конкурсный кредитор и уполномоченный орган обладают на собрании кредиторов числом голосов, пропорциональным размеру их требований к должнику (п. 3 ст. 12 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)"); количество голосов, которым обладает собственник помещения в многоквартирном доме на общем собрании, пропорционально его доле в праве общей собственности на общее имущество в доме (ст. 48 ЖК РФ).

Зарубежное право также закрепляет различные правила голосования. Например, акционерное законодательство Англии предусматривает, что в компании с акционерным капиталом каждый член имеет один голос на каждую акцию или на каждые 10 фунтов стерлингов принадлежащей ему доли в акционерном капитале; во всех других случаях голосование проводится по принципу один голос на каждого члена компании*(14). Законодательство Германии, США, Англии и Франции, регламентирующее несостоятельность (банкротство), закрепляет разнообразные начала голосования*(15). Рассматриваемый вопрос неединообразно разрешался и в дореволюционном отечественном и зарубежном законодательстве*(16).

Если голосование построено по принципу "один участник - один голос", нет сомнений в соблюдении принципа равенства. Однако этого нельзя сказать о процедуре, при которой участники имеют разное количество голосов, поскольку они обладают неравными возможностями при принятии решения. И все же главный вопрос состоит не в том, нарушается ли равенство при такой форме голосования, а в том, является ли неравенство справедливым. Как уже отмечалось, справедливость требует учета нравственно обоснованных факторов. Поскольку процедуры, основанные на предоставлении неравного числа голосов, учитывают главным образом имущественный признак (размер корпоративного участия в юридическом лице, сумму права требования к банкроту, долю в праве общей собственности), необходимо определить, является ли он разумным и этически верным основанием для отступления от принципа равенства.

Применение начала пропорциональности при наделении правом голоса основано на том, что лицо должно иметь влияние на решение вопросов, рассматриваемых на собрании, пропорциональное его интересу, который, в свою очередь, определяется размером его имущественного права. Критикуя принцип пропорциональности, И.Т. Тарасов писал, что понятие об интересе всегда субъективно; нередко бедный человек связывает с одной акцией больше интереса, чем богатый - с десятками акций; соразмерить право голоса с интересом, взяв за основу величину вклада в акционерный капитал, так же невозможно, как невозможно соразмерить ум с деньгами. Поэтому неравенство имущественных прав и обязанностей должно влиять только на пропорциональное неравенство их осуществления, т.е. получение пропорциональных имущественных выгод и обременений. Например, в акционерном праве в отношении права голоса необходимо сделать различие между пользованием им в сфере или вне сферы имущественных отношений: в имущественных вопросах должно применяться начало пропорциональности во всем его объеме (сколько акций - столько и голосов), во всех остальных вопросах управления компанией должно соблюдаться полное равенство в пользовании правом голоса*(17).

Справедливое юридическое неравенство всегда служит утверждению высшего равенства - равенства нравственного достоинства, следовательно, оно не должно создавать условий для недобросовестного поведения в конкретных правоотношениях. Поэтому, если признать неравенство в праве голосования необходимым*(18), оно может считаться справедливым лишь в том случае, когда его реализация не влечет получения лицом, имеющим больше голосов, необоснованных преимуществ за счет лица, имеющего меньше голосов. Не случайно правовые системы, допускающие пропорциональный принцип голосования, уделяют серьезное внимание тому, чтобы законодательно исключить злоупотребления преимуществом в количестве голосов. В частности, в вышеуказанном проекте Концепции совершенствования общих положений Гражданского кодекса РФ обосновывается необходимость включения в ГК РФ норм о таких основаниях ничтожности решений собраний, как противоречие содержания решения основам правопорядка или нравственности, нарушение принципа равного отношения к участникам собрания при прочих равных условиях (недопустимое вмешательство в права акционеров на участие в управлении обществом, получение излишних, необоснованных преимуществ одних участников голосования перед другими и т.д.).

Принцип равного нравственного достоинства участников правоотношения по отношению друг к другу должен соблюдаться и в процессуальных отношениях. Как уже отмечалось, одно из проявлений равного нравственного достоинства - равное право на истину. В юридическом аспекте равное право на истину означает, в частности, равное право на справедливое разрешение спора: полное исследование и объективную оценку фактических обстоятельств конкретного правоотношения, а также справедливое применение к нему законодательных норм. Стороны равны в праве на установление истины судом. Однако их фактическое неравенство (прежде всего по имущественному положению, предопределяющему разницу в квалификации юридического представительства, или по социальному статусу) нередко приводит к тому, что они имеют несопоставимые возможности влияния на установление истины по делу. В то же время фактическое неравенство не должно препятствовать реализации равного права на истину. Для этого процессуальный закон должен наделять участников процесса, относящихся к разным "весомым" категориям, различным процессуальным статусом (объемом процессуальных прав, обязанностей и ответственности), нейтрализующим фактическое неравенство.

Кроме того, для обеспечения равного права на истину большое значение имеет правильное применение судом принципа состязательности. Необходимо помнить, что состязательность - не самодостаточный процессуальный принцип, а лишь средство для вынесения справедливого судебного решения. Этот принцип в чистом виде работает там, где возможно состязание, а состязание возможно только между равными соперниками. Если один из них заведомо сильнее другого, состязание превращается в юридическое "избиение". Поскольку в таких условиях принцип формальной состязательности не способствует установлению истины, он должен быть восполнен дополнительной активностью суда.

Вышеизложенное можно проиллюстрировать на процессуальных особенностях рассмотрения дел, вытекающих из публичных правоотношений, принципиальная особенность которых состоит в том, что одной из сторон в них выступает государственный орган, выражающий публичные интересы. Эти отношения основаны на властном подчинении одной стороны другой. Частному юридическому лицу или гражданину сложно на равных спорить с государством, поэтому судебная процедура должна процессуальными средствами помогать слабой стороне, обеспечивая ее фактическое равенство в споре с государством. В России эта проблема стала особенно актуальной в аспекте совершенствования административного судопроизводства. В АПК РФ и ГПК РФ есть специальные главы, которые регламентируют особенности рассмотрения дел, возникающих из административно-правовых отношений. Прежде всего, специфика выражается в распределении бремени доказывания. Поскольку при возникновении административного спора заявителем выступает, как правило, лицо, чьи права нарушены государством, и это лицо находится в административной зависимости от него, то такому заявителю практически невозможно представить доказательства противоправности действий государства. В связи с этим потребовался перенос бремени доказывания на более "сильную" сторону - государство. Если в соответствии с общим правилом искового производства каждое лицо должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений, то согласно нормам гл. 22 АПК РФ, регулирующей особенности рассмотрения административных споров, публичные органы должны доказать законность оспариваемого акта и наличие обстоятельств, послуживших основанием для его принятия. Другая сторона должна лишь доказать, что административный акт нарушает ее права и законные интересы. Аналогичное правило о бремени доказывания предусмотрено в ст. 249 ГПК РФ.

С предыдущим вопросом тесно связана проблема особенностей состязательности по административным спорам. В административном судопроизводстве нет и не должно быть формально равной состязательности. Поэтому в целях фактического выравнивания спорящих сторон законодатель предоставляет "слабой" стороне дополнительные процессуальные гарантии по истребованию доказательств, обеспеченные повышенной активностью суда. Согласно ст. 200 АПК РФ суд вправе по своей инициативе истребовать доказательства от публичного органа и применить ответственность за их непредоставление. Данный вопрос аналогичным образом урегулирован в ст. 249 ГПК РФ.

В АПК РФ установлены специальные правила подсудности дел, возникающих из административных и иных публичных правоотношений. В частности, заявление о привлечении к административной ответственности должно подаваться по месту нахождения лица, привлекаемого к административной ответственности; заявление об оспаривании решения административного органа подается в суд по месту нахождения заявителя. Аналогичные положения предусмотрены в ГК РФ. В процессе работы над проектом АПК РФ вносилось предложение об установлении подсудности по указанным делам по месту нахождения государственного органа. В обоснование этого предложения приводился, казалось бы, логичный довод: нередко объем документов, которые должен предоставить в суд государственный орган, весьма велик, поэтому целесообразно приблизить суд к "источнику доказательств". Однако законодатель поступил мудро, принеся указанную техническую целесообразность в жертву одному из основных принципов административного судопроизводства - защите "слабой" стороны.

Обеспечению фактического равенства сторон также служит ст. 201 АПК РФ, предусматривающая особенности решения по делу об оспаривании ненормативных правовых актов. В частности, такие решения подлежат немедленному исполнению, если иные сроки не установлены судом. Суд вправе также установить в резолютивной части решения обязанность соответствующего органа или должностного лица сообщить суду об исполнении решения.

Библиографический список

Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1997.

Гражданское право: учебник: в 3 т. 4-е изд. / отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М., 2008. Т. 2.

Кулагин М.И. Избранные труды. М., 1997.

Маковский А.Л. О концепции первой части Гражданского кодекса // Вестник ВАС РФ. 1995. N 4.

Петровичева Ю.В. Акционерное законодательство Англии и России. Сравнительно-правовой анализ. М., 2002.

Степанов В.В. Правовое регулирование несостоятельности в Германии, США, Англии, Франции и России // Актуальные вопросы гражданского права" / под ред. М.И. Брагинского. М., 1998.

Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях. М., 2000.

Яковлев В.Ф. Гражданский кодекс и государство // Вестник ВАС РФ. 1997. N 6.

Яковлев В.Ф. О правовом обеспечении экономического развития // Журнал российского права. 1997. N 9.

Ю.В. Романец,

судья ФАС Северо-Кавказского округа в отставке,

доктор юридических наук

"Журнал российского права", N 7, июль 2010 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право: Общие положения. М., 1997. С. 641-642.

*(2) См.: Яковлев В.Ф. О правовом обеспечении экономического развития // Журнал российского права. 1997. N 9. С. 22.

*(3) См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Указ. соч. С. 641-642.

*(4) Там же.

*(5) См.: Маковский А.Л. О концепции первой части Гражданского кодекса // Вестник ВАС РФ. 1995. N 4. С. 86.

*(6) См.: Гражданское право: учебник: в 3 т. 4-е изд. / отв. ред. А.П. Сергеев, Ю.К. Толстой. М., 2008. Т. 2. С. 45-46.

*(7) См.: Яковлев В.Ф. Гражданский кодекс и государство // Вестник ВАС РФ. 1997. N 6. С. 135.

*(8) Кулагин М.И. Избранные труды. М., 1997. С. 262.

*(9) См., например, постановления Правительства РФ от 13 августа 1997 г. N 1013 "Об утверждении перечня товаров, подлежащих обязательной сертификации, и перечня работ и услуг, подлежащих обязательной сертификации", от 18 мая 2005 г. N 310 "Об утверждении Правил оказания услуг местной, внутризоновой, междугородной и международной телефонной связи", от 5 июля 2001 г. N 505 "Об утверждении Правил оказания платных образовательных услуг".

*(10) См., например, федеральные законы от 26 декабря 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах", от 8 февраля 1998 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью.

*(11) См. Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)".

*(12) См. Федеральный закон от 24 июля 2002 г. N 101-ФЗ "Об обороте земель сельскохозяйственного назначения".

*(13) См. ЖК РФ.

*(14) См.: Петровичева Ю.В. Акционерное законодательство Англии и России. Сравнительно-правовой анализ. М., 2002. С. 151.

*(15) Подробнее об этом см.: Степанов В.В. Правовое регулирование несостоятельности в Германии, США, Англии, Франции и России // Актуальные вопросы гражданского права" / под ред. М.И. Брагинского. М., 1998. С. 161-228.

*(16) Подробнее об этом см.: Тарасов И.Т. Учение об акционерных компаниях. М., 2000. С. 428-431.

*(17) См.: Тарасов И.Т. Указ. соч.

*(18) Вывод о соответствии пропорционального принципа голосования Конституции РФ сделан КС РФ в постановлениях от 22 июля 2002 г. N 14-П и от 30 января 2009 г. N 1-П.