Системные связи правовых актов конституционного суда Российской Федерации с правовыми актами иных судебных инстанций и законами в Российской Федерации (Н.В. Ерошкин, "Образование и право", N 7, июль 2010 г.)

Системные связи правовых актов конституционного суда Российской Федерации с правовыми актами иных судебных инстанций и законами в Российской Федерации

Поскольку правовые акты Конституционного Суда РФ являются разновидностью правовых актов органов судебной власти в Российской Федерации, то именно о соотношении с ними должна идти речь в первую очередь. Для всех правоприменительных органов, включая суды, являются обязательными решения Конституционного Суда РФ положения, содержащиеся в этих решениях, хотя в некоторых случаях их обязательность распространяется на всех правоприменителей.

В процессе осуществления правосудия суды общей юрисдикции, арбитражные, конституционные суды субъектов РФ обязаны учитывать сложившиеся в практике Конституционного Суда правовые позиции. При рассмотрении уголовных, гражданских, административных дел суды руководствуются действующими нормативно-правовыми актами. В случае признания Конституционным Судом РФ того или иного правового акта или его положения неконституционным и утратившим силу, такой акт не может быть положен в основу решения суда. Правовые позиции, содержащиеся в постановлениях о проверке конституционности правовых актов, становятся прецедентами толкования и используются судами при рассмотрении аналогичных дел. Содержание же правовых позиций в решениях Конституционного Суда о толковании Конституции РФ не может подвергаться изменению или игнорироваться, так как Конституционный Суд является единственным органом, обладающим правом официального толкования Конституции РФ.

Проверка Конституционным Судом РФ конституционности закона, примененного или подлежащего применению судами общей юрисдикции и арбитражными судами в конкретном деле, по их запросам также сопровождается правотворчеством в различных его формах и проявлениях. Но правотворчество это, будучи результатом выявления и санкционирования Конституционным Судом РФ конституционности, всецело порождено теми уникальными властно-правовыми правомочиями, которыми Конституционный Суд РФ оказался наделенным Конституцией РФ и федеральным конституционным законодательством.

По мнению К.А. Алпатова, непоследовательным представляется тезис о неправомерности признания источниками права нормативных толкований пленумов высших судебных инстанций. Дополняя, детализируя гипотезу, диспозицию, санкцию, судебные органы, по сути, меняют саму норму права. Но целое не может оставаться неизменным, если изменилось содержание его части. Например, в постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации "О практике назначения судами видов исправительных учреждений" дается толкование понятия "лицо, отбывавшее ранее наказание в виде лишения свободы". Многие из указанных признаков являются частями гипотезы, не могут быть прямо уяснены из уголовного закона, и при этом они существенно меняют практику реализации ряда содержащихся в ней статей (ст. 18, 58 УК РФ)*(1).

Однако наличия такой существенной черты, как нормативность, для признания предписания правовым недостаточно. Необходимо официальное признание его общеобязательности. Данный признак присущ постановлениям пленумов Высшего Арбитражного и Верховного Судов Российской Федерации, хотя обязательность их прямо из закона не вытекает. В Конституции Российской Федерации (cт. 126) в числе прочих полномочий данной судебной инстанции закреплено право давать разъяснения по вопросам судебной практики, а не толкования. Кроме того, Уголовный кодекс Российской Федерации (ст. 3) четко устанавливает, что преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются только этим законом*(2). Конституционный Суд РФ наделен правом проверки конституционности законов, примененных или подлежащих применению в конкретном деле, по запросам судов.

И толкование Конституции РФ, и разрешение дел о конституционности нормативных актов и договоров, и проверка конституционности примененных либо подлежащих применению в конкретном деле законов - все эти формы деятельности Конституционного Суда РФ по выявлению и установлению конституционности имеют в конечном счете один источник потребностей в них - правоприменение. Поэтому и правотворчество Конституционного Суда РФ побуждается запросами и нуждами правоприменителей и, в их числе, судов общей юрисдикции и арбитражных судов.

Для всех правоприменительных органов, включая суды, решения Конституционного Суда РФ являются обязательными. Обязательны и правоустановительные положения, содержащиеся в этих решениях, хотя в некоторых случаях их обязательность распространяется на всех правоприменителей*(3).

Содержащиеся в решениях Конституционного Суда РФ правоустановительные обязательные и бесспорные положения предназначены для исполнения судами. Суды, как правоприменители, обладают правомочиями, создающими определенные особенности в реализации решений Конституционного Суда РФ, включая их правоустановительный элемент. Решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов с момента вступления их в законную силу также обладают качеством обязательности. Но вместе с тем они не обязательны для других судов и по другим делам, поскольку суды самостоятельно толкуют подлежащие применению нормативные предписания закона, следуя при этом Конституции РФ и федеральному закону. К тому же решения судов общей юрисдикции и арбитражных судов могут быть оспорены и пересмотрены в установленных федеральным законодательством процессуальных формах.

Утратившие юридическую силу в результате признания их Конституционным Судом РФ неконституционными, нормы федерального закона и основанные на них подзаконные акты не могут применяться судами. Но правоприменительная практика судов учитывается не только Конституционным Судом РФ. Она имеет большое значение для деятельности органа законодательной власти, для всего процесса развития и совершенствования законодательства.

Следует иметь в виду, что прерогатива Конституционного Суда РФ признавать те или иные формулировки закона не соответствующими Конституции РФ является исключительной, а выводы других судов о неконституционности закона не могут сами по себе послужить основанием для его официального признания не соответствующим Конституции РФ и утрачивающим юридическую силу. В случае если суд приходит к выводу о несоответствии закона Конституции Российской Федерации, суд обязан обратиться с соответствующим запросом в Конституционный Суд РФ, чтобы не соответствующий Конституции Российской Федерации акт был лишен юридической силы (ч. 6 ст. 125) в конституционно установленном порядке, что исключило бы его дальнейшее применение*(4).

Однако в литературе иногда отмечается, что в таких ситуациях обращение в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности федерального закона является не обязанностью суда, а его правом*(5). Эта позиция выражена и в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 31 октября 1995 г. N 8 (п. 2, 3): "...суд, разрешая дело, применяет непосредственно Конституцию без обращения в Конституционный Суд, если он придет к убеждению, что федеральный закон, принятый после вступления в силу Конституции Российской Федерации, находится в противоречии с соответствующими положениями Конституции". И, только если у суда нет определенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ примененный или подлежащий применению по конкретному делу закон, он обращается в Конституционный Суд с запросом о конституционности этого закона*(6).

Однако Конституционный Суд РФ в п. 5 мотивировочной части постановления от 16 июня 1998 г. по делу о толковании ст. 125-127 Конституции РФ*(7) выразил иную позицию, согласно которой суд обязан обратиться с запросом в Конституционный Суд о проверке конституционности федерального закона. При этом он исходил из того, что на конституционном уровне (ст. 125) закреплено, что выводы других судов о неконституционности закона могут сами по себе послужить основанием для официального признания его не соответствующим Конституции и утрачивающим силу. Отказ от применения в конкретном деле закона, неконституционного с точки зрения суда, без обращения в связи с этим в Конституционный Суд противоречит конституционным положениям, согласно которым законы действуют единообразно на всей территории Российской Федерации (ст. 4, 15 и 76), и ставит под сомнение верховенство Конституции, равенство всех перед законом и судом, так как оно не может быть реализовано, если допускается разноречивое толкование различными судами конституционных норм.

Однако Конституционный Суд не отрицает, что суд может сам принять решение на основании конституционной нормы, но считает, что после вынесения решения суд обязан обратиться в Конституционный Суд для лишения юридической силы неконституционных предписаний.

Между тем этому подходу противостоят ст. 251, 253 ГПК РФ и другие. Многие исследователи считают, что право Верховного Суда отменять нормативные акты соответствует цели правосудия - восстановлению уже нарушенных прав, а не только предотвращению будущих (возможных) нарушений*(8).

Практика же складывается таким образом, что суды общей юрисдикции по общему правилу обращаются в Конституционный Суд до вынесения решения, но иногда позволяют себе отказывать в применении неконституционных, по их убеждению, законоположений без обращения с запросом в Конституционный Суд РФ. Впрочем, рискует игнорировать федеральный закон, как правило, Верховный Суд, реже - суды уровня субъекта Федерации*(9). В такой ситуации отсутствие единообразия судебной практики, разный подход судов к одинаковым правовым ситуациям неизбежно ведет к ослаблению защиты прав человека, дискредитации принципов верховенства Конституции и равенства всех перед законом и судом. К.А. Алпатов предлагает в связи с этим обобщать опыт прямого применения норм Конституции РФ, а результаты таких обобщений - анализировать на уровне высших судебных инстанций страны*(10).

Таким образом, правовые позиции Конституционного Суда, выраженные в его решениях, имеют нормативную силу для всех судов. Если определенная норма отраслевого законодательства признана недействующей и подобные ей по содержанию имеются в других нормативных актах, то суды не должны их применять.

Но правовые позиции должны быть надлежащим образом освещены на официальном уровне. В отношении постановлений Конституционного Суда РФ Закон о Конституционном Суде в ст. 78 закрепил обязательность их опубликования в официальных изданиях, но определения Конституционного Суда, даже если содержат правовую позицию, публикуются крайне редко, что затрудняет их использование.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда РФ, выраженной в постановлении от 27 января 2004 г. N 1-П по делу о проверке конституционности положений п. 2 ч. 1 ст. 27, ч. 1, 2 и 4 ст. 251, ч. 2 и 3 ст. 253 Гражданского процессуального кодекса РФ в связи с запросом Правительства РФ, Верховный Суд РФ не вправе рассматривать и разрешать дела о признании недействующими нормативных правовых актов Правительства РФ, принятых во исполнение полномочия, возложенного на него непосредственно федеральным законом*(11).

Вместе с тем в Постановлении от 15 июня 1998 г. Конституционный Суд РФ отметил, что ст. 125, 126 и 127 не исключают возможности осуществления иными судами вне связи с рассмотрением конкретного дела проверки соответствия перечисленных в ст. 125 (п. "а" и "б" ч. 2) Конституции нормативных актов ниже уровня федерального закона иному, имеющему большую юридическую силу акту, кроме Конституции РФ. Однако при этом отвергнутый судом в конкретном деле акт не признается утратившим юридическую силу или недействующим - он просто не применяется в данном деле*(12). Таким образом, правовыми позициями Конституционного Суда РФ отмечено, что Конституционный Суд РФ фактически обладает монополией на применение Конституции при осуществлении абстрактного нормоконтроля. Другие судебные органы Конституция РФ такими полномочиями не наделяет*(13).

Только постановления Конституционного Суда РФ влекут за собой утрату нормативным актом юридической силы.

Акты Конституционного Суда Российской Федерации и акты федерального и регионального законодательства. Акты Конституционного Суда РФ наиболее тесным образом соотносятся с законодательными актами федерального и регионального уровней*(14). Взаимосвязь решений Конституционного Суда с законами вполне очевидна, поскольку Конституционный Суд, как мы уже отмечали, правомочен решать вопрос об их соответствии или несоответствии Конституции Российской Федерации (прямое взаимодействие).

Общеобязательность правовых позиций Конституционного Суда распространяется в первую очередь именно на законодательные органы, которые должны учитывать, систематизировать их, а в дальнейшем использовать в процессе разработки законопроектов.

Не может игнорироваться и правовая позиция, содержащаяся в постановлениях Конституционного Суда, которыми признаются неконституционными и утрачивают силу правовые акты или их отдельные положения, так как в соответствии с ч. 2 ст. 79 Закона о Конституционном Суде РФ юридическая сила такого постановления не может быть преодолена повторным принятием этого же акта (опосредованное взаимодействие).

Акты Конституционного Суда обеспечивают стабильность и системность российского законодательства, поскольку закрепленная в ч. 1 ст. 15 Конституции РФ системная характеристика законодательства и иных правовых актов Конституции РФ (ч. 1 ст. 15 Конституции РФ) означает, в первую очередь, их соответствие Конституции РФ, а значит, и их конституционность, которая оценивается Конституционным Судом РФ.

Суть принимаемых Конституционным Судом РФ решений не сводится лишь к выявлению и фиксированию факта соответствия нормативного акта или договора Конституции. Исключение из этого правила составляет, очевидно, толкование Конституционным Судом РФ самой Конституции РФ, где целью является не установление конституционности ее принципов, норм, положений, а выявление подлинного конституционно-правового смысла конституционных принципов, норм, положений, придание этому смыслу официального, к тому же общеобязательного и бесспорного значения. При этом этот санкционированный конституционно-правовой смысл отдельных принципов, норм, положений Конституции РФ является критерием конституционности всех остальных правовых актов, причем не только в конституционно-правомочной сфере действия Конституционного Суда РФ, но и вне ее пределов.

В эту же структуру вписывается и полномочие Конституционного Суда РФ давать по запросам перечисленных в ч. 5 ст. 125 Конституции РФ органов государственной власти толкование Конституции РФ, поскольку такое толкование выявляет конституционно-правовые критерии конституционности, служащие основанием для последующего выявления и санкционирования конституционности нормативных актов либо отдельных их положений.

Правотворческие потенции Конституционного Суда РФ сближают его в функциональном плане с соответствующими возможностями законодательного органа государственной власти. Конституционный Суд тем самым координирует собственную деятельность с деятельностью парламента государства.

Разумеется, законодатель может обеспечить конституционность федеральных законов (нижестоящие в правовой иерархии правовые акты должны соответствовать Конституции РФ и федеральным законам), лишь правильно воспринимая (восприятие же в данном случае тождественно пониманию конституционно-правового смысла) Конституцию РФ, ее принципы, нормы, положения. Восприятие же законодателем конституционно-правового смысла принципов, норм и положений Конституции РФ предполагает в каждом конкретном случае и их толкование. А такое толкование официально выражено в первую очередь в правовых позициях Конституционного Суда РФ. Хотя, конечно, не следует забывать о возможности законодателя осуществлять собственными силами аутентическое официальное толкование ранее принятых актов.

Функционально решения Конституционного Суда РФ предназначены действовать в единой системе "Конституция РФ - федеральные законы". Об этом свидетельствуют прерогативы Конституционного Суда по определенным запросам давать официальное, для законодателя обязательное и бесспорное, толкование Конституции РФ, а также осуществлять столь обязательное и бесспорное для законодателя выявление и санкционирование конституционно-правового смысла нормативных актов и договоров посредством разрешения дел об их конституционности и путем проверки конституционности примененных или подлежащих применению в конкретном деле законов.

Осуществление указанных прерогатив обусловлено необходимостью иметь такой орган государственной власти (официально именуемый в ст. 1 Федерального конституционного закона о Конституционном Суде РФ судебным органом конституционного контроля), который мог бы если и не контролировать в буквальном понимании этого слова, то в определенных ситуациях и случаях проводить проверку конституционности нормативных актов и договоров, а также свои прерогативы органа государственной (судебной) власти, корректировать и изменять конституционно-правовое содержание нормативных актов, их актов и положений. То же назначение имеет и проводимое Конституционным Судом РФ по установленным запросам и официальное толкование Конституции РФ.

Важно при этом учитывать, что по отношению к органу законодательной власти Конституционный Суд РФ выступает в качестве органа, самостоятельно и независимо осуществляющего государственную (судебную) власть посредством конституционного судопроизводства. Между этими двумя органами государственной власти существует, пусть и не строго выверенная и не вполне последовательная, система разделения властей, которая включает определенные институты сдерживания и противовесов.

Решения, выводы, правовые позиции Конституционного Суда РФ обязательны для законодателя, который должен их реализовать в законотворческой деятельности. Невыполнение обязательных требований гарантируется мерами ответственности. Закон о Конституционном Суде РФ (ст. 81) устанавливает, что неисполнение или ненадлежащее исполнение либо воспрепятствование исполнению решения Конституционного Суда РФ влечет за собой ответственность, установленную федеральным законом. Конкретная мера ответственности законодательного органа за неисполнение решения Конституционного Суда РФ ни конституционно, ни законодательно не установлена*(15).

Неконституционность закона может быть подвергнута судебному анализу посредством абстрактного и конкретного конституционного контроля.

Абстрактный контроль осуществляется только по запросам субъектов, перечисленных в ч. 2 ст. 125 Конституции РФ и ст. 3 Закона о Конституционном Суде Российской Федерации (Президент РФ, Совет Федерации, Государственная Дума, одна пятая членов Совета Федерации или депутатов Государственной Думы, Правительство РФ, Верховный Суд РФ, Высший Арбитражный Суд РФ, органы законодательной и исполнительной власти субъектов РФ), и означает проверку конституционных актов высших органов государственной власти РФ, конституций (уставов), законов и иных нормативных актов субъектов РФ, изданных по вопросам, относящимся к ведению органов государственной власти РФ и совместному ведению органов Российской Федерации и органов государственной власти субъектов Российской Федерации, независимо от их применения и наличия жалоб на нарушение этими актами конституционных прав и свобод или иных положений Конституции.

К числу субъектов, обладающих правом обращения в Конституционный Суд, не отнесены отдельные депутаты обеих палат парламента, Уполномоченный по правам человека и Генеральный прокурор РФ.

Абстрактный контроль распространяется только на вступившие в силу нормативные акты и публично-правовые договоры. Законопроекты и не промульгированные федеральные законы, а также не вступившие в силу публично-правовые договоры не подлежат проверке в Конституционном Суде.

Конкретный конституционный контроль означает проверку конституционности законов, применяемых в конкретных случаях в связи с жалобами частных лиц на нарушение их конституционных прав и свобод правоприменительными решениями или в связи с обращениями правоприменительных органов, сомневающихся в конституционности применяемых законов*(16).

Часть 4 ст. 125 Конституции РФ называет два вида субъектов, обращение которых в Конституционный Суд может быть поводом к рассмотрению дела в порядке конкретного конституционного контроля (граждане, в том числе иностранные и лица без гражданства, обращающиеся с жалобами на нарушение законом конституционных прав и свобод, а также суды, обращающиеся с запросами о проверке конституционности закона, применяемого ими в конкретном деле).

Однако Федеральный конституционный закон от 26 февраля 1997 г. N 1-ФКЗ "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации" в п. 5 ст. 29 предоставил Уполномоченному по правам человека доступ в Конституционный Суд с целью возбуждения процедуры конкретного конституционного контроля*(17). Точно так же п. 6 ст. 35 Федерального закона от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" наделил данным правом Генерального прокурора, что, бесспорно, противоречит действующему законодательству.

Решения Конституционного Суда Российской Федерации и акты конституционных (уставных) судов субъектов Российской Федерации. В течение нескольких лет в субъектах РФ функционируют конституционные (уставные) суды (например, в Бурятии, Башкортостане, Дагестане, Кабардино-Балкарии, Карелии, Татарстане, Хакасии). Основы их правового статуса закреплены в Федеральном конституционном законе от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации"*(18) , провозглашающем в ст. 27 цель и задачи, стоящие перед конституционными (уставными) судами субъектов РФ: рассмотрение вопросов соответствия законов субъекта РФ, органов местного самоуправления субъекта РФ конституции (уставу) субъекта РФ, а также для толкования конституции (устава) субъекта РФ.

Последующая конкретизация статуса конституционных (уставных) субъектов РФ осуществляется в региональном законодательстве. В числе основных полномочий соответствующих судов можно выделить: контроль над конституционностью правовых актов субъектов РФ, его договоров с РФ и другими субъектами, а также международных договоров; официальное толкование конституции (устава) субъекта РФ; разрешение споров о компетенции между органами государственной власти субъекта, органами местного самоуправления и др.; защиту конституционных прав и свобод граждан по их жалобам и по запросам судов о неконституционности закона субъекта РФ; контроль над решением регионального парламента о назначении референдума, над конституционностью деятельности политических партий и иных общественных объединений; защиту конституции (устава) субъекта от нарушений ее высшими должностными лицами, парламентами республик; дачу заключений о соответствии конституции республики, действующих на ее территории законов, других нормативных актов; участие в законодательном процессе и др.*(19)

Анализ компетенции судебных органов конституционного контроля субъектов РФ позволяет выявить особенности издаваемых этими органами правовых актов, официально отражающих результат их деятельности.

Юридическая природа таких актов аналогична юридической природе актов Конституционного Суда РФ. Это обстоятельство предопределено статусом данных органов (они являются судебными инстанциями) и предметной сферой их деятельности (должны осуществлять толкование конституций (уставов) субъектов РФ и конституционный контроль при рассмотрении конкретных дел о соответствии конституции (уставу) субъекта тех или иных нормативных актов по спорам о компетенции органов власти субъектов, по жалобам граждан и запросам судов о неконституционности акта, при осуществлении контроля над проведением выборов, деятельностью политических партий и общественных объединений и т.д.).

При этом в качестве объектов конституционного толкования на уровне правовых актов конституционных (уставных) судов субъектов РФ могут быть только те акты, в отношении которых в законе, определяющем статус конституционного (уставного) суда субъекта РФ, имеется специальное указание. Все иные акты, в случае необходимости решения вопроса об их соответствии Конституции РФ, могут рассматриваться по соответствующему поводу в Конституционном Суде РФ.

Интересен тот факт, что в некоторых субъектах РФ, например в Татарстане, конституционные (уставные) суды не наделены возможностью осуществлять официальное толкование Конституции (Устава) РФ.

Правовые акты конституционных (уставных) судов субъектов РФ, как и акты Конституционного Суда РФ, обязательны для всех без исключения органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, других физических и юридических лиц и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории России, а, согласно конституциям (уставам), законов, регулирующих деятельность конституционных (уставных) судов, не могут быть пересмотрены иным судом. При этом обязательность такого решения действует лишь в пределах субъекта Федерации (ст. 27 Закона о судебной системе).

Если при отправлении конституционного правосудия конституционный (уставный) суд субъекта РФ признали решение о признании того или иного акта соответствующим конституции (уставу) субъекта РФ, но впоследствии конституция (устав) субъекта признаны Конституционным Судом РФ не соответствующими Конституции РФ, то конституционный (уставный) суд субъекта должен самостоятельно пересмотреть ранее принятое им решение и привести его в соответствие с Конституцией РФ.

При отправлении конституционного правосудия конституционные (уставные) суды субъекта РФ не могут вторгаться в компетенцию других органов и судов общей юрисдикции, а также рассматривать дела, относящиеся к компетенции Конституционного Суда РФ. Федеральное законодательство не наделяет эти суды правом признания нормативных актов не соответствующими Конституции РФ. Согласно ст. 125 Конституции РФ, это относится к компетенции Конституционного Суда РФ. В то же время, осуществляя конституционный контроль, данные органы вправе обосновывать свое решение положениями действующей российской конституции либо собственной региональной конституцией (уставом)*(20).

Акты толкования конституционных (уставных) субъектов по своей форме аналогичны актам Конституционного Суда РФ (постановления, заключения, определения). Они, как и решения Конституционного Суда РФ, имеют государственно-властный характер, обеспечиваются его принудительной силой. В данных актах, в первую очередь, толкуются положения основного закона субъекта РФ.

Природа актов Конституционного Суда РФ и правовых решений конституционных (уставных) судов субъектов РФ однозначно не определена, поскольку по своему характеру они не могут быть отнесены ни к числу нормативных актов в их традиционном понимании, ни к числу правоприменительных актов. Акт толкования конституции (устава) субъекта РФ отличается от нормативных актов тем, что он содержит общеобязательное разъяснение действительного смысла толкуемых положений. При этом акт толкования основного закона субъекта РФ не вносит изменений в текст толкуемого акта. Отличие решений конституционных (уставных) судов о толковании конституций (уставов) субъектов РФ от нормативных актов выражается также в том, что они принимаются с целью конституционного (уставного) контроля и защиты основного закона субъекта РФ и являются "побочным продуктом" этой судебно-контрольной деятельности, а не законотворческой. При этом данные акты представляют собой интерпретацию основного закона субъекта РФ, т.е. всегда носят производный непосредственно от конституции (устава) субъекта РФ характер. Кроме того, решения конституционных (уставных) судов принимаются в порядке не законотворчества, а конституционного судопроизводства, поэтому акт толкования конституции (устава) субъекта РФ имеет внешнее выражение в форме судебного решения, а не нормативного акта*(21).

Акты толкования конституций (уставов) субъектов РФ отличаются и от правоприменительных актов, поскольку имеют общеобязательное действие, а не относятся только к одному конкретному случаю.

Закрепленные в акте толкования конституции (устава) субъекта РФ интерпретационные положения исключают иное истолкование основного закона субъекта РФ, поэтому они, так же как и акты Конституционного Суда РФ, имеют характер прецедента толкования. При обосновании решений конституционные (уставные) суды довольно часто используют правовые позиции, сформулированные Конституционным Судом РФ ранее.

Как и в итоговом правовом решении Конституционного Суда РФ, в итоговом правовом решении конституционного (уставного) суда субъекта РФ можно выделить правовые позиции и итоговый вывод конституционного (уставного) суда*(22). Подобно актам Конституционного Суда РФ, соответствующие акты конституционных (уставных) субъектов РФ обладают свойствами непреодолимости (не отменяются повторным принятием того же акта), окончательности (не подлежат обжалованию), не требуют последующего утверждения.

В то же время решение может быть пересмотрено конституционным (уставным) судом, принявшим его. В этом заключается отличие решений конституционных (уставных) судов от актов Конституционного Суда РФ, пересмотр которых не предусмотрен (ч. 1 ст. 79 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"). В этой связи Конституционный Суд РФ неоднократно указывал, что ему принадлежит исключительное право официального толкования Конституции РФ, поэтому его статус не предполагает обжалования принимаемых им решений. Иное не соответствовало бы его природе как органа конституционного контроля*(23).

Акт Конституционного Суда РФ также может лишить юридической силы решение конституционного (уставного) суда. Подобная ситуация может сложиться при рассмотрении вопросов, которые отнесены к сфере совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов, так как конституционный контроль над ними осуществляют Конституционный Суд РФ и конституционные (уставные) суды.

Кроме того, решение Конституционного Суда РФ о проверке конституции (устава) субъекта РФ может фактически повлечь за собой утрату юридической силы итогового решения конституционного (уставного) суда о толковании основного закона субъекта РФ. Проводя проверку конституций субъектов РФ, Конституционный Суд РФ будет определять смысл проверяемых положений с учетом решения конституционного (уставного) суда о толковании конституции (устава) субъекта РФ. Это обусловлено тем, что, принимая решение, Конституционный Суд РФ оценивает не только буквальный смысл проверяемого акта, но и смысл, придаваемый ему официальным толкованием (ст. 74 Закона о Конституционном Суде Российской Федерации). Признание противоречащим Конституции РФ конституции (устава) субъекта РФ влечет за собой утрату юридической силы акта толкования основного закона субъекта РФ как "производного" акта по отношению к толкуемому акту*(24).

Библиографический список:

1. Алпатов К.А. Нормативная природа решений Конституционного Суда РФ как актов толкования права // Современные гуманитарные проблемы: Сборник научных трудов / Ред. кол. П.В. Анисимов и др. Волгоград, 2005. Вып. 2. С. 50.

2. Алпатов К.А. Акты Конституционного Суда РФ как источники конституционного права: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006. С. 79.

3. Алпатов К.А. Проблемы толкования и акты Конституционного Суда Российской Федерации // Ученые записки Волгоградского института экономики, социологии и права. Волгоград, 2006. Вып. 7. С. 69.

4. Бурков А. Борьба за власть пострадают ли права человека? // ЭЖ-юрист. 2003. N 8. С. 4.

5. Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2003. С. 50.

6. Малюшин А.А. Конституционное правотворчество в аспекте взаимодействия Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции и арбитражных судов // Российский судья. 2008. N 9.

7. Митюков М.А. Конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации: вопросы компетенции // Журнал российского права. 1997. N 6. С. 22-24.

8. Мирзоев П. Конституционная юстиция ищет единства. Федеральный Конституционный Суд будет давать советы своим коллегам в регионах // Русский телеграф. 1998. 21 апреля. С. 3.

9. Худолей К.М. Природа решений конституционных (уставных) судов о толковании основных законов субъектов РФ // Теория и методика профессионального образования. Проблемы экономики, управления и права на современном этапе: Сборник статей и тезисов докладов научно-практической конференции (26 апреля 2007 года). Пермь, 2007. С. 166.

10. Худолей К.М. Толкование конституций и уставов субъектов Российской Федерации конституционными (уставными) судами: Дисс. ... канд. юрид. наук. Пермь, 2007. С. 102.

Н.В. Ерошкин,

соискатель

"Образование и право", N 7, июль 2010 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Российская газета 2000. 4 мая.

*(2) Алпатов К.А. Акты Конституционного Суда РФ как источники конституционного права: Дисс. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2006. С. 79.

*(3) См.: Постановление Конституционного Суда РФ от 4 марта 1997 г. N 4-П // СЗ РФ. 1997. N 11. Ст. 1372.

*(4) Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П // СЗ РФ. 1998. N 25. Ст. 3004.

*(5) Вступительное слово // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 1. С. 1-5.

*(6) Алпатов К.А. Указ. соч. С. 65.

*(7) Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П "По делу о толковании отдельных положений статей 125, 126 и 127 Конституции Российской Федерации от 22 июня 1998 г." // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1998. N 25. Ст. 3004.

*(8) См., напр.: Бурков А. Борьба за власть пострадают ли права человека? // ЭЖ-юрист. 2003. N 8. С. 4.

*(9) Определение Верховного Суда РФ от 17 августа 2001 г. N 53-Г01-9 // СПС "Гарант".

*(10) Алпатов К.А. Проблемы толкования и акты Конституционного Суда Российской Федерации // Ученые записки Волгоградского института экономики, социологии и права. Волгоград, 2006. Вып. 7. С. 69.

*(11) Российская газета. 2004. 3 февраля.

*(12) Постановление Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П, первый абзац п. 7.

*(13) Абз. 2 п. 2 мотивированной части Конституционного Суда РФ от 16 июня 1998 г. N 19-П.

*(14) Далее в тексте, если уровень закона для выяснения характера соотношения их с актами Конституционного Суда РФ не имеет принципиального значения, термин "закон" используется как родовой, без специальной оговорки.

*(15) См. подробнее: Малюшин А.А. Конституционное правотворчество в аспекте взаимодействия Конституционного Суда РФ, судов общей юрисдикции и арбитражных судов // Российский судья. 2008. N 9.

*(16) Алпатов К.А. Нормативная природа решений Конституционного Суда РФ как актов толкования права // Современные гуманитарные проблемы: Сборник научных трудов / Ред. кол. П.В. Анисимов и др. Волгоград, 2005. Вып. 2. С. 50.

*(17) Федеральный конституционный закон от 26 февраля 1997 г. N 1-ФКЗ "Об Уполномоченном по правам человека в Российской Федерации" // СЗ РФ. 1997. N 9. Ст. 1011.

*(18) См.: Федеральный конституционный закон от 31 декабря 1996 г. N 1-ФКЗ О судебной системе Российской Федерации // СЗ РФ. 1997. N 1. Ст. 1.

*(19) См. подробнее: Митюков М.А. Конституционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации: вопросы компетенции // Журнал российского права. 1997. N 6. С. 22-24.

*(20) См. подробнее: Мирзоев П. Конституционная юстиция ищет единства. Федеральный Конституционный Суд будет давать советы своим коллегам в регионах // Русский телеграф. 1998. 21 апреля. С. 3.

*(21) См.: Лазарев Л.В. Правовые позиции Конституционного Суда России. М., 2003. С. 50.

*(22) См. подробнее: Худолей К.М. Природа решений конституционных (уставных) судов о толковании основных законов субъектов РФ // Теория и методика профессионального образования. Проблемы экономики, управления и права на современном этапе: Сборник статей и тезисов докладов научно-практической конференции (26 апреля 2007 года). Пермь, 2007. С. 166.

*(23) См., например: Определение Конституционного Суда РФ от 13 января 2000 г. N 6-О // Вестник Конституционного Суда РФ. 2000. N 2.

*(24) Худолей К.М. Толкование конституций и уставов субъектов Российской Федерации конституционными (уставными) судами: Дисс. ... канд. юрид. наук. Пермь, 2007. С. 102.