Полонский Б.Я. Апелляционный пересмотр. - Специально для системы ГАРАНТ, 2021.

Энциклопедия судебной практики
Апелляционный пересмотр в гражданском, административном и арбитражном процессе
Обзор судебной практики

ГАРАНТ:

См. пояснение автора к настоящему Обзору

1. Апелляционный пересмотр по ГПК РФ

1.1. Проверка законности и обоснованности решения суда первой инстанции

1.1.1. Суд апелляционной инстанции вправе отменить решение суда об удовлетворении иска (о возврате кредитных средств) и принять новое решение об отказе в иске, по-иному оценив имеющиеся в деле доказательства

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 11 февраля 2020 г. N 5-КГ19-243

[Конкурсный управляющий банка "С" обратился в суд с иском о взыскании с гражданки Щ. и ее поручителя в солидарном порядке задолженности по кредитным договорам, обеспеченным также залогом недвижимости. Заемщица с иском не согласилась, утверждая, что обязательства по договорам исполнены в полном объеме, в подтверждение чего представила приходный кассовый ордер и платежные поручения. Суд первой инстанции, рассмотревший дело, принял решение в пользу банка, однако суд апелляционной инстанции его отменил и принял новое решение об отказе в иске].

Удовлетворяя иск, суд первой инстанции пришёл к выводу о том, что денежные средства не были приняты ответственными сотрудниками банка "С", а банковские проводки имеют технический характер. Отменяя решение суда первой инстанции и отказывая в удовлетворении иска, суд апелляционной инстанции указал на то, что факт возврата Щ. денежных средств банку "С" по кредитным договорам подтверждён представленными в материалы дела приходно-кассовым ордером и платежными поручениями. Указанные платежи произведены до формирования в банке "СК" [, где был открыт корреспондентский счет банка "С"] картотеки неоплаченных платежных поручений. Письмо конкурсного управляющего Банком "СК" от 14.09.2018 г., в котором сообщено о невозможности определить, носят спорные банковские проводки технический характер или являются реальными, опровергается письменными доказательствами. При этом истцом технический характер отражения произведённых ответчиком зачислений денежных средств не подтверждён. Суд апелляционной инстанции также сослался на наличие у Щ. в указанный период достаточных денежных средств, полученных ею по договору продажи имущества от 28.04.2016 г., что подтверждено справкой о доходах и налоговой декларацией.

Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ оснований для пересмотра в кассационном порядке постановления суда апелляционной инстанции не усматривает.

Из [ст. 309, п. 1 ст. 408, п. 1 ст. 819, ст.ст. 845, 865 ГК РФ] и разъяснений Пленума ВС РФ [, изложенных в п. 26 постановления от 22.11.2016 г. N 54] в их совокупности следует, что заёмщик не может быть ограничен в способах погашения кредита, он вправе осуществлять платежи по погашению кредита любыми законными способами. Если заёмщик гасит кредит или его часть не в отделении банка, а при посредстве третьего лица (другого банка, платёжной системы), денежное обязательство заёмщика по возврату кредита будет считаться исполненным в момент зачисления денежных средств на корреспондентский счёт банка-кредитора.

В материалы дела представлены доказательства зачисления 20.12.2017 г. на счёт Щ., открытый в банке "СК", денежных средств в размере 62 481 095,89 руб. путём внесения в кассу, а также списания со счёта ответчика по платёжным поручениям данных денежных средств в счёт погашения задолженности по кредитным договорам и зачисления их на корреспондентский счёт банка "С". Суд апелляционной инстанции, признав указанные доказательства надлежащими, допустимыми и достоверными, исследовав и оценив их в совокупности с иными доказательствами, представленными в материалы дела, пришёл к выводу о том, что кредитные обязательства ответчика прекращены надлежащим исполнением.

В силу ст. 56 ГПК РФ бремя опровержения факта возврата ответчиком кредитов лежит на истце. Однако таких доказательств банком "С" не представлено, и, как верно указано судом апелляционной инстанции, сам по себе ответ конкурсного управляющего банком "СК" от 14.09.2018 г., в котором не содержится однозначного вывода об отсутствии реального перечисления денежных средств ответчиком, с учётом имеющихся в деле доказательств не опровергает факта возврата Щ. кредитов. Кроме того, утверждая, что представленные Щ. приходно-кассовый ордер и платёжные поручения являются недостоверными доказательствами, истец о проведении судебной почерковедческой экспертизы в суде апелляционной инстанции не заявлял.

В соответствии со ст. 390.14 ГПК РФ основаниями для отмены или изменения судебной коллегией ВС РФ судебных постановлений в кассационном порядке являются лишь существенные нарушения норм материального права и (или) норм процессуального права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, а также защита охраняемых законом публичных интересов. Таких нарушений судом апелляционной инстанции не допущено, а следовательно, оснований для удовлетворения кассационной жалобы заявителя не имеется.

Правовая позиция суда:

Суд апелляционной инстанции исполнил возложенные на него законом полномочия и отверг выводы суда первой инстанции о недостоверности представленных доказательств относительно возврата суммы денежных средств, полученных по кредитным договорам. Заемщик документально подтвердил перечисление заемных средств на корреспондентский счет банка-заимодавца (ст. 408 ГК РФ). Платежные поручения о перечислении банку задолженности, приложенные к делу, признаны надлежащими, допустимыми и достоверными доказательствами, а иных доказательств в опровержение данных истец суду не представил. Указанные обстоятельства свидетельствуют о том, что апелляционная инстанция действовала в рамках предоставленных ей полномочий (ст.ст. 327.1, 328 ГПК РФ) и приняла новое решение об отказе в иске (ч. 1 ст. 330 ГПК РФ). Судебная коллегия ВС РФ признала судебный акт апелляционной инстанции законным.

Комментарий автора:

Проверка законности и обоснованности решения суда является основной задачей, стоящей перед судом апелляционной инстанции. Выполняя ее, апелляционная инстанция вправе не согласиться с изложенной в решении суда оценкой доказательств, имеющихся в деле, и по-иному оценить их, мотивируя это в принятом судебном акте. Отказ в иске о взыскании задолженности перед банком подтвержден не опровергнутыми истцом доказательствами, которые в своей совокупности свидетельствуют об ошибочности выводов в решении суда первой инстанции, удовлетворившем иск. Анализ доказательств, подтверждающих доводы ответчика с исчерпывающей полнотой дан в апелляционном судебном акте. Судебная коллегия ВС РФ признала указанный судебный акт законным, а доводы кассационной жалобы - попыткой переоценки фактических обстоятельств дела, что в компетенцию суда кассационной инстанции не входит.

Б.Я. Полонский

1.1.2. Суд апелляционной инстанции вправе отменить решение суда первой инстанции и отказать в иске в случае, если тем допущено нарушение принципа преюдициальности (в частности, когда решение по итогам оспаривания договора поручительства вынесено в пользу поручителя после того, как решением суда по другому делу с него взыскана сумма в пользу кредитора по этому договору)

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 11 августа 2020 г. N 30-КГ20-1-К5

[Гражданин Б.Х. обратился в суд к иском о признании прекращенным договора поручительства к гражданину К.Х. Таким договором решением городского суда от 6.12.2017 г. была признана выданная истцом 16.11.2012 г. расписка на 300 тыс. руб., по которой он обязался в случае невозврата гражданкой К.И. средств (308 тыс. руб.) по заключенному ей с ответчиком (К.Х.) в октябре 2012 г. договору товарного кредита возместить сумму за переданный товар. Истец полагал, что договор поручительства прекращен по основаниям увеличения ответственности поручителя без его согласия, а также истечения срока, на который дано поручительство. Решением городского суда от 28.03.2019 г. иск был удовлетворен частично, датой прекращения договора признано 16.09.2016 г., тогда как истец требовал признать данной датой 19.11.2013 г. - дату истечения срока, определяющего возможность предъявления иска к поручителю. Суд апелляционной инстанции отменил это решение апелляционным определением от 13.06.2019 г. и вынес новое решение об отказе в иске, а суд кассационной инстанции определением от 18.12.2019 г. отменил это апелляционное определение, оставив без изменения решение суда от 28.03.2019 г. Однако в отношении истца (Б.Х.) до того также были приняты решение городского суда от 6.03.2018 г. и апелляционное определение от 18.07.2018 г., согласно которым Б.Х. был признан поручителем по договору К.И. с К.Х., и с него была взыскана сумма долга. Городской суд в решении от 28.03.2019 г. ссылался на преюдициальность данных судебных актов; на это же сослался апелляционный суд, решив, тем не менее, что Б.Х. не вправе оспаривать в гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения, а суд кассационной инстанции пришел к выводу, что Б.Х. заявил иск по новым основаниям, которые при рассмотрении иска К.Х. к Б.Х и К.И. не были предметом исследования и судебной оценки. С этой позицией не согласилась СК по гражданским делам ВС РФ].

В силу ч. 2 ст. 13 ГПК РФ вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории РФ. Согласно ч. 2 ст. 61 ГПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. В соответствии с ч. 2 ст. 209 ГПК РФ после вступления в законную силу решения суда стороны, другие лица, участвующие в деле, их правопреемники не могут вновь заявлять в суде те же исковые требования, на том же основании, а также оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения.

Как разъяснено в п. 9 постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2003 г. N 23, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному гражданскому делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. Такое же значение имеют для суда, рассматривающего гражданское дело, обстоятельства, установленные вступившим в законную силу решением арбитражного суда (ч. 3 ст. 61 ГПК РФ). Под судебным постановлением, указанным в ч. 2 ст. 61 ГПК РФ, понимается любое судебное постановление, которое согласно ч. 1 ст. 13 ГПК РФ принимает суд (судебный приказ, решение суда, определение суда), а под решением арбитражного суда - судебный акт, предусмотренный ст. 15 АПК РФ.

Согласно правовой позиции, содержащейся в постановлении КС РФ от 21.12.2011 г. N 30-П, признание преюдициального значения судебного решения, будучи направленным на обеспечение стабильности и общеобязательности судебного решения, исключение возможного конфликта судебных актов, предполагает, что факты, установленные судом при рассмотрении одного дела, впредь до их опровержения принимаются другим судом по другому делу в этом же или ином виде судопроизводства, если они имеют значение для разрешения данного дела. Тем самым преюдициальность служит средством поддержания непротиворечивости судебных актов и обеспечивает действие принципа правовой определенности. Таким образом, не допускается оспаривание установленных вступившим в законную силу судебным постановлением обстоятельств, равно как и повторное определение прав и обязанностей стороны спора, путем предъявления новых исков.

Из вышеизложенного следует, что Б.Х. как лицо, ранее участвующее в деле о взыскании задолженности, не вправе оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты, в частности, факт прекращения поручительства. Данные требования процессуального права судом кассационной инстанции не были приняты во внимание, что повлекло возможность преодоления окончательности вступивших в законную силу судебных постановлений, вынесенных по делу по иску о взыскании задолженности. Поскольку судом апелляционной инстанции при рассмотрении апелляционной жалобы Б.Х. и возражений К.Х. нарушений норм материального и процессуального права допущено не было, а при рассмотрении дела кассационным судом общей юрисдикции по кассационной жалобе Б.Х. были допущены нарушения норм процессуального права, которые являются существенными и непреодолимыми, Судебная коллегия ВС РФ приходит к выводу об отмене определения судебной коллегии кассационного суда общей юрисдикции от 18.12.2019 г. и оставлении в силе апелляционного определения от 13.06.2019 г.

Правовая позиция суда:

Суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции о признании договора поручительства прекращенным. Такой вывод основан на ранее принятом судом по другому делу решении, согласно которому с поручителя была взыскана сумма долга основного должника перед кредитором. Это решение вступило в законную силу и является общеобязательным, поэтому в силу принципа преюдициальности доказывать недействительность поручительства истец не вправе, поскольку возникшие правоотношения уже были подтверждены судебным актом (ст.ст. 61, 209 ГПК РФ). Иное решение противоречит нормам процессуального права и не может быть признано законным. Судебная коллегия ВС РФ признала судебный акт апелляционной инстанции соответствующим закону.

Комментарий автора:

В рассмотренном случае взыскание с поручителя во исполнение принятых им на себя обязательств денежных сумм в пользу кредитора установлено вступившим в законную силу решением суда по другому делу. Указанное обстоятельство имеет ключевое значение при принятии решения о наличии обязательств, основанных на договоре поручительства. При указанных обстоятельствах оспаривание поручителем самого договора поручительства противоречит закону, в том числе принципам обязательности судебного акта и преюдициальности. В соответствии с ч. 2 ст. 209 ГПК РФ после вступления в законную силу решения суда стороны не могут оспаривать в другом гражданском процессе установленные судом факты и правоотношения (п. 9 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 19 декабря 2003 г. N 23 "О судебном решении").

Судебная коллегия ВС РФ по указанным выше основаниям отменила судебный акт кассационной инстанции, признав законным определение, принятое судом апелляционной инстанции.

Б.Я. Полонский

1.1.3. Суд апелляционной инстанции вправе отменить решение суда первой инстанции, установив наличие достоверных доказательств в пользу процессуального оппонента (в частности, в споре с ответчиком-страховщиком указывающих на отсутствие договора страхования и этим опровергающих правомерность присуждения истцу страхового возмещения)

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 8 сентября 2020 г. N 23-КГ20-6

[Гражданин М. обратился в суд с иском к страховщику о взыскании страхового возмещения по договору КАСКО, неустойки, штрафа, компенсации морального вреда, расходов на экспертизу, оплату услуг юриста и нотариуса. Причиной стало уклонение страховщика от выплаты в связи с произошедшим 21.08.2018 г. ДТП с автомобилем истца под управлением гражданина Л., требования подтверждены страховым полисом и квитанцией об уплате страховой премии. За возмещением истец обращался к страховщику 03.09.2018 г., но получил отказ по причине отсутствия договора страхования между сторонами. Страховщик заявил, что бланк и квитанция утрачены, о чем 03.11.2017 г. зарегистрировано обращение в правоохранительные органы и 01.12.2017 г. загружена информация на интернет-сайт страховщика. Суд первой инстанции (24.05.2019 г.) в факте обращения ответчика в правоохранительные органы усомнился и поддержал требования истца, указав, что страховщиком не доказано, что М. знал или должен был знать о том, что бланк полиса похищен или подписан неуполномоченным лицом. Суд апелляционной инстанции (05.09.2019 г.) отменил это решение и факт обращения страховщика в органы МВД признал, отказав в иске в полном объеме и исходя из того, что страховая премия ответчику не передавалась, при оформлении ДТП водитель Л. не ссылался на наличие страхового полиса, а владельцем автомобиля на момент ДТП было третье лицо, а не истец М. Суд кассационной инстанции (29.01.2020) отменил апелляционное определение от 05.09.2019 г. и оставил в силе решение от 24.05.2019 г., посчитав, что факт хищения бланка страхового полиса не доказан, а сам полис не признан недействительным.]

Судебная коллегия ВС РФ приходит к выводу о том, что постановление суда кассационной инстанции подлежит отмене по следующим основаниям.

[Исходя из содержания п. 2 ст. 434, ст. 927, п. п. 1 и 2 ст. 940, п. п. 1 и 2 ст. 957 ГК РФ], договор страхования должен быть заключен в письменной форме путем составления одного документа либо вручения страховщиком страхователю на основании его письменного или устного заявления страхового полиса и вступает в силу в момент уплаты страховой премии или ее первого взноса, если в нем не предусмотрено иное. Суд апелляционной инстанции, исследовав и оценив доказательства, пришел к выводу о том, что договор страхования ответчик с истцом не заключал, использование похищенных у страховщика документов само по себе не свидетельствует о возникновении обязательства по выплате страхового возмещения.

Таким образом, суд апелляционной инстанции пришел к правильному выводу о том, что страховая организация должна быть освобождена от выплаты страхового возмещения в пользу М., поскольку страховщик до происшествия заявил в надлежащем порядке о хищении бланков полиса и квитанций, на которые ссылался истец в подтверждение факта заключения договора страхования. Доводы о том, что данный договор страхования не признан недействительным, не имеют правового значения, поскольку, как установил суд апелляционной инстанции, договор страхования в данном случае не заключался.

Вывод [суда кассационной инстанции] о том, что имеющиеся в деле доказательства не подтверждают факт хищения бланков страхового полиса и квитанции, противоречит ст. 390 ГПК РФ, согласно которой суд кассационной инстанции не вправе давать оценку доказательствам или переоценивать факты, установленные судом апелляционной инстанции.

В п. 24 постановления Пленума ВС РФ от 11.12.2012 г. N 29 "О применении судами норм гражданского процессуального законодательства, регулирующих производство в суде кассационной инстанции" разъяснено, что при рассмотрении кассационных жалобы с делом суд кассационной инстанции не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими, а также исследовать новые доказательства. С учетом изложенного постановление от 29.01.2020 г. следует отменить.

Поскольку судом апелляционной инстанции правильно применены нормы материального права, при рассмотрении дела не допущено существенного нарушения норм процессуального права, то апелляционное определение от 5.09.2019 г. подлежит оставлению без изменения.

Правовая позиция суда:

Суд первой инстанции удовлетворил иск лица, представившего в качестве подтверждения договора страхования со страховой компанией страховой полис. Между тем бланк страхового полиса, использованного в данном случае, был утрачен страховой компанией, о чем она заранее заявляла в следственные органы. Требуемых ГК РФ (ст. 940) доказательств подтверждения договора страхования истцом предъявлено не было. Страховая компания документально подтвердила то, что она со страхователем договор не заключала, и приведенные доказательства не были опорочены. С учетом этих обстоятельств суд апелляционной инстанции отменил решение суда первой инстанции и принял новое решение об отказе в иске. Судебная коллегия ВС РФ признала законным апелляционный судебный акт.

Комментарий автора:

Анализ имеющихся в деле доказательств свидетельствует о допущенном судом первой инстанции нарушении норм материального права. В подтверждение заключения договора страхования истец представил страховой полис, бланк которого был ранее утрачен страховой компанией. Между тем наличие лишь одного страхового полиса, не подтвержденного другими документами, не дает оснований для признания заключенным договора страхования. Страховая премия страховщиком не была получена, и в материалах страхового дела нет каких-либо доказательств заключения договора с истцом. Именно в этом состоит суть судебной ошибки, которую суд апелляционной инстанции исправил, отменив решение суда и отказав в иске.

Б.Я. Полонский

1.2. Принятие незаконного судебного акта апелляционной инстанции

1.2.1. Незаконным является судебный акт апелляционной инстанции, принятый, в нарушение требований к повторному рассмотрению дела, без учета доводов апелляционной жалобы и надлежащей правовой оценки доказательств, приведенных в решении суда первой инстанции (в частности, в споре о признании увольнения работника незаконным - подтверждающих нарушение порядка и оснований его увольнения работодателем)

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 17 августа 2020 г. N 69-КГ20-3

[Работница ООО оспорила свое увольнение по пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ (за прогул), ссылаясь на незаконность и нарушение работодателем порядка увольнения, причиной которого стали акты об отсутствии работника на рабочем месте за два дня (11 и 12 февраля 2019 г.). В эти дни она действительно отсутствовала, но, как считала истица, по уважительной причине - плохого самочувствия, о чем в устной форме был уведомлен ее непосредственный руководитель, предоставивший ей отгулы. От нее 19.02.2019 г. были затребованы письменные объяснения по факту отсутствия, и 21.02.2019 г. она их предоставила, хотя с 18.02.2019 г. по 4.03.2019 г. находилась на больничном, о чем 5.03.2019 г. ей был предъявлен листок нетрудоспособности. Суд первой инстанции принял решение в пользу работницы, исходя из того, что акты об ее отсутствии составлялись после ее выхода на работу, нарушения права работницы на предоставление объяснений о причинах отсутствия и недоказанности того, что при принятии решения о ее увольнении работодателем учитывалась тяжесть проступка, обстоятельства его совершения, предшествующее поведение и отношение работницы к труду. Суд апелляционной инстанции это решение отменил, указав, что законом истребование от работника в период временной нетрудоспособности письменных объяснений о причинах отсутствия не запрещается.]

Судебная коллегия ВСРФ считает, что выводы суда апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

По смыслу [ч. 2 ст. 21, ч. 1 ст. 22, пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 18, п. 3 ч. 1 и ч. 5. ст. 192 ТК РФ], правовой позиции КС РФ [, изложенной в определениях от 19.02.2009 г. N 75-О-О, от 24.09.2012 г. N 1793-О, от 24.06.2014 г. N 1288-О, от 23.06.2015 г. N 1243-О, от 26.01.2017 г. N 33-О и др.,] и разъяснений Пленума ВС РФ [, изложенных в п.п. 23, 38, абзацах 1-4 п. 53 постановления от 17.03.2004 г. N 2], при рассмотрении судом дела по спору о законности увольнения работника на основании пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ (за прогул) обязательным для правильного разрешения названного спора является установление обстоятельств и причин (уважительные или неуважительные) отсутствия работника на рабочем месте. При этом, исходя из таких общих принципов юридической, а значит, и дисциплинарной ответственности, как справедливость, соразмерность, законность, вина и гуманизм, суду надлежит проверить обоснованность признания работодателем причины отсутствия работника на рабочем месте неуважительной, а также то, учитывались ли работодателем при наложении дисциплинарного взыскания тяжесть этого проступка и обстоятельства, при которых он был совершён, предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если увольнение работника произведено работодателем без соблюдения этих принципов юридической ответственности, то такое увольнение не может быть признано правомерным.

Нормативные положения [ч.ч. 1 и 3 ст. 193 ТК РФ, устанавливающие порядок применения к работнику дисциплинарных взысканий] в их взаимосвязи направлены на обеспечение объективной оценки фактических обстоятельств, послуживших основанием для привлечения работника к дисциплинарной ответственности в виде увольнения, и на предотвращение необоснованного применения такого дисциплинарного взыскания. В связи с этим при разрешении судом спора о признании увольнения незаконным и о восстановлении на работе предметом судебной проверки должно являться соблюдение работодателем установленного законом порядка увольнения. Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции о частичном удовлетворении исковых требований [работницы] о признании незаконным её увольнения, о восстановлении на работе, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула и других требований, приведенные выше положения трудового законодательства, регулирующие основания и порядок увольнения работника по инициативе работодателя, не учел.

Суд первой инстанции свои выводы о незаконности увольнения основал на том, что ответчиком не был соблюден порядок увольнения истца, так как [работница] была уволена до истечения установленного ст. 193 ТК РФ срока в два рабочих дня, предоставленного работнику для дачи письменных объяснений. Суд первой инстанции также указал на отсутствие доказательств, свидетельствующих о том, что при принятии в отношении [работницы] решения о наложении на неё дисциплинарного взыскания в виде увольнения работодателем учитывалась тяжесть вменяемого ей в вину дисциплинарного проступка, были приняты во внимание обстоятельства, при которых он был совершён, [ее] предшествующее поведение и отношение к труду. Не соглашаясь с этими выводами суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции полагал, что обстоятельства отсутствия [работницы] на работе без уважительных причин 11 и 12 февраля 2019 г. нашли своё подтверждение при рассмотрении дела, требования трудового законодательства при [ее] увольнении ответчиком были выполнены, а истребование работодателем письменных объяснений у работника в период его временной нетрудоспособности законом не запрещено.

Между тем в апелляционном определении суда апелляционной инстанции в нарушение требования п. 5 ч. 2 ст. 329 ГПК РФ, предусматривающего, что в апелляционном определении должны быть указаны обстоятельства дела, установленные судом апелляционной инстанции, не приведены обстоятельства, подтверждающие соблюдение работодателем порядка применения к [работнице] дисциплинарного взыскания в виде увольнения, определенного ч. 1 ст. 193 ТК РФ, предоставляющей работнику срок в два рабочих дня для предоставления письменных объяснений, а также положений ч. 5 ст. 192 ТК РФ об учёте при наложении дисциплинарного взыскания тяжести совершённого проступка и обстоятельств, при которых он был совершён.

Суд апелляционной инстанции, повторно рассматривая настоящее гражданское дело по апелляционной жалобе ООО, обстоятельство соблюдения работодателем до применения дисциплинарного взыскания установленного ч. 1 ст. 193 ТК РФ срока в два рабочих дня для предоставления работником письменного объяснения не определил в качестве юридически значимого и, соответственно, не устанавливал его в ходе судебного разбирательства в апелляционной инстанции. Ограничившись доводом о том, что требования трудового законодательства при увольнении [работницы] ответчиком были выполнены, суд апелляционной инстанции не выполнил предписания ч. 1 ст. 327.1, ч. ч. 1-4 ст. 67 ГПК РФ и не дал оценки представленному [работницей] листку нетрудоспособности, согласно которому в период с 18 февраля по 4 марта 2019 г. она была нетрудоспособна, то есть этот период не являлся для неё рабочими днями.

Ссылка суда апелляционной инстанции на то, что истребование работодателем письменных объяснений у работника в период его временной нетрудоспособности законом не запрещено, является ошибочной, поскольку положения ч. 3 ст. 193 ТК РФ специально исключают время болезни работника из срока применения дисциплинарного взыскания.

В нарушение положений ч. 5 ст. 192 ТК РФ и разъяснений, содержащихся в п. 53 постановления Пленума ВС РФ от 17.03.2004 г. N 2, суд апелляционной инстанции также оставил без внимания факт непредставления ответчиком в материалы дела доказательств, свидетельствующих о том, что при принятии в отношении [работницы] решения об увольнении с работы учитывалась тяжесть вменяемого ей в вину дисциплинарного проступка и обстоятельства, при которых он был совершён, а также то, что ответчиком учитывалось [ее] предшествующее поведение, отношение к труду. Судом апелляционной инстанции не исследовалась возможность применения ответчиком к [работнице] иного, менее строгого вида дисциплинарного взыскания исходя из таких принципов юридической ответственности, как справедливость, соразмерность, гуманизм. Указанные обстоятельства не получили правовой оценки в судебном постановлении суда апелляционной инстанции.

При таких обстоятельствах выводы суда апелляционной инстанции о соблюдении работодателем порядка применения дисциплинарного взыскания и наличии оснований для увольнения [работницы] по пп. "а" п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ нельзя признать правомерными, они сделаны при неправильном применении норм материального права и с нарушением норм процессуального права. Суд апелляционной инстанции формально подошёл к рассмотрению настоящего дела, связанного с нарушением трудовых прав работника, что недопустимо при разрешении спора данной категории. С учётом приведённого выше апелляционное определение нельзя признать законным. Оно принято с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможна защита нарушенных прав и законных интересов [работницы], что согласно ст. 390.14 ГПК РФ является основанием для отмены обжалуемого судебного постановления и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

Наделение суда апелляционной инстанции полномочиями в пределах повторного рассмотрения дела (ст. 327.1 ГПК РФ) с учетом доводов, приведенных в апелляционной жалобе, предоставляет право не соглашаться с доказательствами и их оценкой, данной в решении суда. Однако такие действия не могут быть произвольными и должны быть обоснованы надлежащим образом. Не соглашаясь с незаконностью увольнения сотрудника, суд в решении привел представленные в деле доказательства и отверг доводы работодателя, как не соответствующие Трудовому кодексу, относительно порядка и оснований увольнения. Действия суда апелляционной инстанции, отменившего решения суда первой инстанции (ст. 328 ГПК РФ), свидетельствуют о нарушении норм материального и процессуального права, что является основанием для отмены незаконного апелляционного судебного акта.

1.2.2. Суд апелляционной инстанции при рассмотрении решения суда не вправе выйти за пределы доводов апелляционной жалобы в отсутствие причин, наличие которых могло бы оправдывать необходимость проверки дела в полном объеме (в частности, разрешать вопрос о наличии права на льготу, обратившись к изменениям правового регулирования, не входившим в предмет обсуждения)

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 30 марта 2020 г. N 4-КГ19-67

[Гражданка А. обжаловала в суде отказ территориального органа соцзащиты Минсоцразвития Московской области в предоставлении мер соцподдержки детям-инвалидам, предусмотренных законодательством Московской области: компенсации стоимости коммунальных услуг, ежемесячного пособия и социальной карты жителя Московской области, своему приемному ребенку с категорией "ребенок-инвалид" С., и признать за С. наличие права на обеспечение региональными мерами соцподдержки. Отказ обосновывался отсутствием у ребенка постоянной регистрации по месту жительства в Московской области (С. был зарегистрирован с момента взятия на воспитания из интерната в 2016 г. у А. по месту пребывания), однако суд первой инстанции решением от 15.01.2019 г. признал его незаконным и подтвердил право С. на получение всех испрашиваемых истицей мер соцподдержки. Суд апелляционной инстанции апелляционным определением от 25.03.2019 г. решение от 15.01.2019 г. оставил без изменения, однако изложил резолютивную часть решения в другой редакции, согласно которой вывод о возможности выплаты С. ежемесячного пособия как ребенку-инвалиду (в соответствии с постановлением Правительства Московской области от 14.08.2012 N 989/30) из мотивировочной части подлежал исключению.]

Суд апелляционной инстанции, соглашаясь с решением суда первой инстанции, указал на то, что отсутствие у несовершеннолетнего С. постоянной регистрации по месту жительства в Московской области не должно препятствовать получению им мер социальной поддержки в виде компенсации расходов на оплату коммунальных услуг в размере 50% по месту жительства и выдачи социальной карты жителя Московской области, с учетом того, что факт его проживания совместно с опекуном А. по месту её регистрации в Московской области был подтвержден.

Исключая из мотивировочной части решения суда первой инстанции (без отмены решения суда в данной части) вывод о возможности выплаты С. ежемесячного пособия как ребенку-инвалиду в соответствии с постановлением Правительства Московской области от 14.08.2012 г. N 989/30 и тем самым фактически отказывая в удовлетворении исковых требований А. о признании за С. права на меру социальной поддержки в виде ежемесячного пособия детям-инвалидам, суд апелляционной инстанции сослался на то, что ребенок-инвалид С. находится в приемной семье А. на полном государственном обеспечении, ввиду чего у него отсутствует право на меру социальной поддержки в виде ежемесячного пособия детям-инвалидам после 26.12.2016 г. Вместе с тем суд апелляционной инстанции отметил, что на момент обращения А. в отдел социальной защиты населения г. Р. с заявлением (16.11.2016 г.) о назначении С. ежемесячного пособия детям-инвалидам данная мера социальной поддержки ему полагалась.

Суд апелляционной инстанции исходил из того, что с 26.12.2016 г. вступили в силу изменения, внесенные в ст. 1 Закона Московской области от 12.01.2006 г. N 1/2006-ОЗ Законом Московской области от 20.12.2016 г. N 170/2016-ОЗ, согласно которым данный закон не распространяется на детей, находящихся на полном государственном обеспечении. В ст. 1 Федерального закона от 21.12.1996 г. N 159-ФЗ и абз. [2] ст. 2 Закона Московской области от 29 декабря 2007 г. N 248/2007-ОЗ под полным государственным обеспечением детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, понимается предоставление им за время пребывания в соответствующей организации для детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, в семье опекуна, попечителя, приемных родителей бесплатного питания, бесплатного комплекта одежды, обуви и мягкого инвентаря, проживания в жилом помещении без взимания платы или возмещение их полной стоимости, а также бесплатное оказание медицинской помощи. В соответствии с законодательством Московской области приемный родитель А. получает ежемесячное вознаграждение за воспитание приемного ребенка С., ежемесячные денежные средства на содержание указанного ребенка и ежегодное денежное пособие для несовершеннолетнего, то есть, по мнению суда апелляционной инстанции, С. находится на полном государственном обеспечении.

Судебная коллегия ВС РФ находит вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии оснований признать за С. право на получение меры социальной поддержки в виде ежемесячного пособия детям-инвалидам сделанным с существенным нарушением норм процессуального права.

Из [ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ] и разъяснений Пленума ВС РФ по применению [ст. 327, абз 2 ч. 2 ст. 327.1, п. 6 ч. 2 ст. 329 ГПК РФ, изложенных в постановлении от 19.06.2012 г. N 13 (п.п. 21, 24)] следует, что суд апелляционной инстанции проверяет законность и обоснованность судебного постановления суда первой инстанции только в обжалуемой части, исходя из доводов, изложенных в апелляционных жалобе и представлении. Суд апелляционной инстанции вправе в интересах законности проверить обжалуемое судебное постановление в полном объеме в рамках тех требований, которые уже были предметом рассмотрения в суде первой инстанции, выйдя за пределы доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении. При этом, выходя за пределы доводов, изложенных в апелляционных жалобе, суд апелляционной инстанции должен надлежащим образом мотивировать такие действия в апелляционном определении. Иное может привести к искажению смысла и задач гражданского судопроизводства.

Данные требования процессуального закона были нарушены. Суд апелляционной инстанции в обоснование исключения из мотивировочной части решения суда первой инстанции вывода о возможности выплаты С. ежемесячного пособия как ребенку-инвалиду указал, что С. не имеет права на ежемесячное пособие детям-инвалидам, поскольку относится к детям, находящимся на полном государственном обеспечении. Тем самым суд апелляционной инстанции в нарушение приведенных выше норм гражданского процессуального законодательства и разъяснений Пленума ВС РФ по их применению вышел не только за пределы доводов апелляционной жалобы Министерства социального развития Московской области, в которой в качестве основания к отмене решения суда первой инстанции приводился довод об отсутствии у принятого под опеку А. ребенка-инвалида С. регистрации по месту жительства в Московской области (иных доводов апелляционная жалоба не содержала), но и за пределы исковых требований А., являвшихся предметом рассмотрения в суде первой инстанции.

Судом апелляционной инстанции не учтено, что в оспариваемых А. решениях отдела социальной защиты населения г. Р. об отказе в предоставлении С. мер социальной поддержки, в том числе ежемесячного пособия детям-инвалидам, причиной отказа названо отсутствие у С. регистрации по месту жительства в Московской области. При судебном разбирательстве в суде первой инстанции представитель Министерства социального развития Московской области в судебном заседании 15.01.2019 г. в своих объяснениях подтвердила, что С. отказано в предоставлении мер социальной поддержки только ввиду отсутствия у него регистрации по месту жительства в Московской области. Исходя из изложенного, у суда апелляционной инстанции отсутствовали основания для выхода за пределы доводов апелляционной жалобы и отказа в признании за С. права на получение меры социальной поддержки в виде ежемесячного пособия детям-инвалидам по причине того, что он относится к детям, находящимся на полном государственном обеспечении, так как этот вопрос не был предметом рассмотрения суда первой инстанции, на эти обстоятельства как на основание к отказу в предоставлении мер социальной поддержки не ссылались ни истец, ни ответчик.

Из положений [ч. 1 ст. 195, ст. ст. 328, 329, 330] ГПК РФ и разъяснений Пленума ВС РФ [, изложенных в п. 41 постановления от 19.06.2012 г. N 13] следует, что в случае установления судом апелляционной инстанции неправильного применения судом первой инстанции норм материального права, которые легли в основу ошибочных выводов суда первой инстанции об удовлетворении исковых требований, суд апелляционной инстанции обязан исправить ошибку суда первой инстанции путем отмены решения суда первой инстанции (полностью или в части) и принятия по делу нового решения с указанием мотивов, по которым суд апелляционной инстанции не согласился с выводами суда первой инстанции.

Суд апелляционной инстанции не согласился с выводом суда первой инстанции о возможности выплаты С. ежемесячного пособия как ребенку-инвалиду, исключив этот вывод из мотивировочной части решения суда первой инстанции, тем самым фактически отказал в удовлетворении иска А. в этой части (в признании за ребенком-инвалидом С. права на меру социальной поддержки в виде ежемесячного пособия детям-инвалидам). Однако резолютивная часть апелляционного определения не соответствует выводам, содержащимся в мотивировочной части апелляционного определения. В нарушение требований ст. 328 ГПК РФ в резолютивной части апелляционного определения не имеется указания на принятое судом апелляционной инстанции решение в отношении исковых требований А. о признании за С. права на получение ежемесячного пособия детям-инвалидам.

Принимая судебное постановление об оставлении без изменения решения городского суда от 15.01.2019 г. об удовлетворении исковых требований А. в полном объеме, но излагая резолютивную часть решения суда первой инстанции в новой редакции, суд апелляционной инстанции по сути отказал в удовлетворении исковых требований А. о признании за С. права на получение ежемесячного пособия детям-инвалидам. Подобные действия суда апелляционной инстанции создали ситуацию, нарушающую права истца, они не отвечают задачам и смыслу гражданского судопроизводства, установленным ст. 2 ГПК РФ, создают правовую неопределенность, неоднозначное толкование выводов суда апелляционной инстанции и сложности в его исполнении. С учетом изложенного апелляционное определение от 25.03.2019 г. нельзя признать законным, поскольку оно принято с существенными нарушениями норм процессуального права, повлиявшими на исход дела, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов А. и несовершеннолетнего С., что согласно ст. 390.14 ГПК РФ является основанием для отмены обжалуемого судебного постановления и направления дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

Решением суда удовлетворены исковые требования, в том числе о выплате ежемесячного пособия на содержание ребенка-инвалида в семье опекунов. Апелляционная жалоба возражает в целом против удовлетворения иска, не выделяя вопроса о ежемесячном пособии. Суд апелляционной инстанции, оставляя решение суда без изменения, вместе с тем сделал необоснованный вывод об отсутствии правовых оснований для выплаты ежемесячного пособия в связи с изменившимся законодательством. Однако проверка дела в полном объеме в интересах законности не могла быть осуществлена судом апелляционной инстанции безмотивно, в условиях, когда выполнение нового закона о выплате ежемесячного пособия ребенку-инвалиду не было предметом обсуждения, что не позволяло суду апелляционной инстанции принимать иное решение, фактически отказывая в иске. Тем самым суд апелляционной инстанции вышел за пределы предоставленных ему полномочий (ст. 327.1 ГПК РФ).

Суд апелляционной инстанции также нарушил нормы процессуального права, в том числе принцип определенности судебного решения (ч.ч. 2, 4 ст. 329 ГПК РФ), допустив противоречие между мотивировочной и резолютивной частями судебного акта. Судебная коллегия ВС РФ пришла к выводу о том, что допущенные нарушения являются основаниями для отмены определения суда апелляционной инстанции.

Комментарий автора:

Повторная проверка дела судом апелляционной инстанции предполагает, что она осуществляется с учетом доводов апелляционной жалобы и возражений другой стороны. Выход за пределы этих границ допускается в интересах законности, но при этом суд апелляционной инстанции обязан привести мотивы такой проверки. Отсутствие в апелляционном определении сведений о том, что нет оснований для выплаты ежемесячного пособия ребенку-инвалиду, и ссылку при этом на наличие нового правового регулирования данного положения Судебная коллегия ВС РФ признала неправильной, поскольку в суде первой инстанции данный вопрос не исследовался и правовой оценки не получил. Суд апелляционной инстанции пришел к противоречивому выводу, согласно которому, с одной стороны, в резолютивной части было указано на оставление решения суда без изменения, а с другой - приведена формулировка о применении нового законодательства, свидетельствующая фактически об отказе в иске. Это указывает на то, что суд апелляционной инстанции допустил существенные нарушения норм процессуального права, и без отмены принятого им судебного акта невозможно принять законное и обоснованное решение по спору. Судебная коллегия ВС РФ направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Б.Я. Полонский

1.2.3. Поскольку суд апелляционной инстанции вправе предложить лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства, и содействовать в этом, если установлено, что обстоятельства дела суд первой инстанции определил неправильно, отклонение им ходатайства о представлении нового доказательства по мотивам несвоевременности его представления и при этом оставление без изменения решения суда первой инстанции неправомерно

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 2 июля 2019 г. N 8-КГ19-2

[Гражданка К. обратилась в суд с иском к трем компаниям о возмещении убытков, причиненных пожаром, произошедшим в пристройке здания для размещения газового котла и газового оборудования, возведенного за ее счет. В возникновении пожара, по ее мнению, были виновны все компании - выполнявшая проект реконструкции газового оборудования и работы по его монтажу, ответственная за надзор за проектированием и выполнением работ и оказывавшие услуги по техобслуживанию, что осуществлено ненадлежащим образом. В материалы дела было представлено заключение ФГБУ о причинах пожара, однако судом первой инстанции оно было отвергнуто, а суд апелляционной инстанции недопустимым доказательством его не признал, однако с решением об отказе в иске согласился.]

Судебная коллегия ВС РФ находит, что с выводами судов первой и апелляционной инстанций согласиться нельзя, поскольку они сделаны с существенным нарушением норм материального и процессуального права.

Судами первой и апелляционной инстанций при рассмотрении настоящего дела [п.п. 1 и 2 ст. 15, п. п. 1-3 ст. 401, п. 1 ст. 1064 ГК РФ, ст. 56 ГПК РФ] и разъяснения Пленума ВС РФ [п. 12 постановления от 23.06.2015 г. N 25] не учтены, что привело к неправильному распределению бремени доказывания по делу, освобождению ответчиков от установленной законом обязанности доказать надлежащее выполнение работ по проектированию и техническому переоборудованию газовой котельной, а также по техническому надзору за строительством, техническому и аварийно-диспетчерскому обслуживанию газового оборудования, в том числе обязанности доказать отсутствие вины в возникновении пожара.

Отвергая представленное истцом заключение ФГБУ ввиду того, что оно не отвечает требованиям допустимости доказательств, суд первой инстанции в нарушение [ч. 1 ст. 67, ч. 1 ст. 79, ч. 1 ст. 196 ГПК РФ, п. 5 постановления Пленума ВС РФ от 19.12.2003 г. N 23] не поставил на обсуждение сторон вопрос о назначении соответствующей судебной экспертизы. В тоже время, в нарушение п. 1 ст. 196 ГПК РФ какой-либо собственной оценки юридически значимому вопросу о наличии либо отсутствии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчиков и пожаром судом не сделано.

Суд апелляционной инстанции отказал в принятии нового доказательства - акта экспертного исследования ООО "М" о причинах пожара, указав, что истцом не представлены доказательства невозможности представления данного доказательства в суд первой инстанции. Согласно [абз. 2 ч. 1 ст. 327.1, абз. 2 ч. 2 ст. 327, п. п. 1 и 2 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ, п. п. 21, 28, 29 постановления Пленума ВС РФ от 19.06.2013 г. N 13], суд апелляционной инстанции наделен процессуальными возможностями, которые позволяют ему с достаточной степенью достоверности установить обстоятельства, имеющие значение для дела, однако в нарушение ч. 2 ст. 56 ГПК РФ судебная коллегия областного суда вопрос о наличии причинно-следственной связи между действиями (бездействием) ответчиков и причинением ущерба имуществу истца, а также о наличии либо отсутствии вины ответчиков в возникновении пожара, равно как и вопрос о назначении судебной экспертизы, на обсуждение участников процесса не вынесла. При этом судебная коллегия областного суда также не учла приведенные выше нормы материального права, в соответствии с которыми обязанность доказать надлежащее исполнение обязательств и отсутствие вины должна быть возложена на ответчиков, а следовательно, суд первой инстанции неправильно распределил обязанность доказывания.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия ВС РФ находит, что судом апелляционной инстанции допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, которые являются существенными, поскольку повлияли на результат разрешения спора, и которые не могут быть устранены без отмены судебных постановлений. С учетом изложенного, а также принимая во внимание необходимость соблюдения разумных сроков судопроизводства (ст. 61 ГПК РФ), Судебная коллегия ВС РФ полагает необходимым апелляционное определение от 26.11.2018 г. отменить и направить дело на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

В целях осуществления судом апелляционной инстанции полномочий по повторной проверке материалов дела закон предоставляет ему широкие процессуальные возможности. К их числу относится право предлагать лицам, участвующим в деле, представить дополнительные (новые) доказательства для установления юридически значимых обстоятельств дела и их правильной правовой оценки (п. 1 ч. 1 ст. 330 ГПК РФ). Выполнение указанной задачи может быть успешным в условиях, при которых суд апелляционной инстанции проверяет возможность принятия от лиц, участвующих в деле, новых доказательств, которые могут оказать содействие в проверке законности и обоснованности действий суда первой инстанции.

Между тем суд апелляционной инстанции необоснованно отказал в принятии нового доказательства со ссылкой на то, что истец не доказал невозможность представления этого доказательства в суд первой инстанции. Таким образом суд апелляционной инстанции не только не запросил у участвующих в деле лиц представить новые дополнительные доказательства для правильного определения вины ответчиков в причинении убытков потерпевшей, но и отверг представленное истцом доказательство без надлежащего объяснения причин отказа вопреки обязанности его принять. При таких условиях суд апелляционной инстанции допустил существенное нарушение норм материального и процессуального права по вопросам установления виновных в возникновении пожара, согласившись с выводом суда первой инстанции о том, что доказывать эти обстоятельства должен истец, вопреки требованиям закона о бремени доказывания.

Допущенные нарушения повлияли на результат разрешения спора и не могут быть устранены без отмены судебных постановлений. Судебная коллегия ВС РФ направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Комментарий автора:

Суд апелляционной инстанции допустил ряд нарушений норм материального и процессуального права, которые привели к необоснованному выводу о законности решения суда первой инстанции. Решение суда основано на непроверенных доказательствах и исходит из того, что бремя доказывания вины в возникновении пожара и причинении ущерба истцу возложено на истца-потерпевшего, в то время как эта обязанность лежит на ответчиках. Судебная коллегия ВС РФ указала на необоснованное отклонение экспертного заключения, представленного суду апелляционной инстанции, по неисследованным мотивам невозможности представления данного доказательства суду первой инстанции. Суд апелляционной инстанции не использовал свое право предложить сторонам представить дополнительные (новые) доказательства при наличии к тому необходимости, поскольку имеющиеся в деле доказательства не давали оснований отказывать в иске потерпевшей стороне. Допущенные судом апелляционной инстанции существенные нарушения закона свидетельствуют о его непоследовательных, противоречивых действиях. Определение суда апелляционной инстанции отменено, дело направлено на новое рассмотрение.

Б.Я. Полонский

1.2.4. Указание суда апелляционной инстанции при отмене решения суда первой инстанции того, что переход права собственности на жилое помещение с использованием материнского капитала для оплаты его стоимости допускается только по договору купли-продажи, хотя это допустимо и по другим сделкам, к которым, в частности, относится мировое соглашение, противоречит закону

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 4 февраля 2020 г. N 18-КГ19-161

Б.И.С. обратилась в суд с иском к Управлению ПФР о признании незаконным отказа в распоряжении средствами материнского капитала и возложении на ответчика обязанности направить средства материнского капитала Б.И.С. на оплату приобретенного у Б.А.В. по утвержденному судом мировому соглашению недвижимого имущества. В обоснование иска указала на то, что определением районного суда от 29.03.2018 г. утверждено мировое соглашение о разделе совместно нажитого имущества, согласно которому Б.А.В. продал Б.И.С. 1/2 доли в праве собственности на жилой дом с земельным участком, а Б.И.С. приняла обязательства по оплате приобретаемой доли недвижимого имущества за счет средств материнского капитала. 2 августа 2018 г. Управление ПФР отказало истцу в направлении средств материнского капитала на оплату приобретенного у Б.А.В. недвижимого имущества ввиду непредставления договора купли-продажи недвижимого имущества.

Решением районного суда от 14.09.2018 г. требования Б.И.С. удовлетворены. Апелляционным определением краевого суда от 13.12.2018 г. решение районного суда отменено, принято новое решение об отказе в удовлетворении иска Б.И.С. В кассационной жалобе заявителем поставлен вопрос о передаче жалобы с делом для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ для отмены апелляционного определения, как незаконного.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования, суд первой инстанции, руководствуясь положениями Федерального закона от 29.12.2006 г. N 256-ФЗ, Правил направления средств (части средств) материнского (семейного) капитала на улучшение жилищных условий, утв. постановлением Правительства РФ от 12.12.2007 г. N 862 (далее - Правила), учитывая, что Б.И.С. приобрела долю в праве собственности на недвижимое имущество с целью улучшения жилищных условий несовершеннолетних детей на основании мирового соглашения, утвержденного определением суда от 29.03.2018 г., пришёл к выводу о необоснованности отказа Управления ПФР в направлении средств материнского капитала на оплату приобретенного у Б.А.В. по утвержденному судом мировому соглашению недвижимого имущества. Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе истцу в удовлетворении заявленных требований, исходил из того, что Б.И.С. не выполнено требование п. 8 Правил о представлении копии договора купли-продажи жилого помещения, прошедшего государственную регистрацию в установленном порядке.

Судебная коллегия ВС РФ находит, что выводы суда апелляционной инстанции сделаны с существенным нарушением норм материального права и согласиться с ними нельзя по следующим основаниям. Пунктами 6 и 8 Правил предусмотрен перечень документов, которые лицо, получившее сертификат, предоставляет в территориальный орган ПФР по месту жительства. Согласно п. 8 Правил в перечень документов входит и копия договора купли-продажи жилого помещения (договора купли-продажи жилого помещения с рассрочкой платежа), прошедшего государственную регистрацию в установленном порядке.

Как установлено судом, обращаясь в Управление ПФР с заявлением о распоряжении средствами материнского капитала путём их направления на оплату приобретаемого жилого помещения, Б.И.С. представила вступившее в законную силу определение суда об утверждении мирового соглашения, определение о разъяснении его исполнения и сведения о произведенной на основании указанных судебных актов государственной регистрации перехода от Б.А.В. к Б.И.С. и двум несовершеннолетним детям права общей долевой собственности на недвижимое имущество. Отказывая Б.А.В. в удовлетворении иска по тому основанию, что не представлена копия договора купли-продажи жилого помещения, прошедшего государственную регистрацию в установленном порядке, суд апелляционной инстанции не учёл, что мировое соглашение по своей правовой природе содержит элементы гражданско-правовой сделки, поскольку представляет собой волеизъявление сторон, направленное на изменение, прекращение гражданских прав и обязанностей. Заключенное сторонами спора мировое соглашение влечет правовые последствия с момента утверждения его судом.

Исходя из смысла [п. 2 ст. 218, п. 1 ст. 550 ГК РФ], утвержденное судом мировое соглашение, на основании которого Б.И.С. и ее несовершеннолетние дети возмездно приобрели у Б.А.В. в общую долевую собственность в равных долях жилой дом, является сделкой по приобретению недвижимого имущества, направленной на улучшение жилищных условий детей. Как видно из материалов дела, мировое соглашение было утверждено определением районного суда от 29.03.2018 г., которое вступило в законную силу. Таким образом, вывод суда апелляционной инстанции о законности отказа в распоряжении средствами материнского капитала в связи с непредставлением договора купли-продажи недвижимого имущества не основан на законе. Кроме того, суд апелляционной инстанции не учел, что в силу положений ч. 2 ст. 13 ГПК РФ вступившие в законную силу судебные постановления, а также законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для всех без исключения органов государственной власти, органов местного самоуправления, общественных объединений, должностных лиц, граждан, организаций и подлежат неукоснительному исполнению на всей территории РФ.

С учётом изложенного Судебная коллегия ВС РФ находит, что допущенные судом апелляционной инстанций нарушения норм материального права являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем апелляционное определение краевого суда от 13.12.2018 г. нельзя признать законным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда, допустил существенное нарушение норм материального права, которое выразилось в следующем. Решением суда удовлетворен иск о незаконном отказе в использовании материнского капитала для приобретения жилого помещения для улучшения жилищных условий семьи. В этих целях может быть заключен договор купли-продажи либо иная сделка, к которым, в частности, относится мировое соглашение, заключенное между сторонами. Такая правовая оценка, неправомерно отвергнутая судом апелляционной инстанции, соответствует нормам ГК РФ (п. 2 ст. 218).

Суд апелляционной инстанции также не учел, что судебный акт, которым признано мировое соглашение, является общеобязательным и подлежит исполнению. Несоблюдение этого требования противоречит нормам ч. 2 ст. 13 ГПК РФ. Судебная коллегия ВС РФ отменила судебный акт апелляционной инстанции и направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Комментарий автора:

Выполнение судом апелляционной инстанции возложенных на него полномочий предполагает, что все проверочные действия, излагаемые в судебном акте, соответствуют закону. Это означает, что должна быть дана соответствующая смыслу норм материального и процессуального права правовая оценка примененного судом первой инстанции закона. По данному делу суд апелляционной инстанции указанное положение нарушил. Мировое соглашение как одна из форм договора, заключенного между сторонами, необоснованно не признано сделкой вопреки положениям соответствующих норм гражданского законодательства, в том числе его статей 166, 168 ГК РФ. Это явилось основанием для признания судебного акта апелляционной инстанции незаконным. Судебная коллегия ВС РФ дело направила на новое апелляционное рассмотрение.

Б.Я. Полонский

1.2.5. Допуск судом первой инстанции к участию в процессе цедента и цессионария в качестве соистцов и принятие решения в отношении обоих является незаконным, и в этой ситуации суд апелляционной инстанции должен отменять решение не в части, а полностью, и рассмотреть дело по правилам суда первой инстанции

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21 апреля 2020 г. N 18-КГ19-189

[После ДТП с автомобилем, застрахованным по договору добровольного страхования, его владелец, гражданин Ш., 25.08.2016 г. обратился к страховщику за выплатой страхового возмещения и, не получив его, в тот же день заключил договор цессии с гражданином О., передав ему право требования к страховщику по наступившему страховому случаю. О. предъявил страховщику претензию о выплате ему страхового возмещения 26.01.2017 г., но ответа не получил. Затем О. и Ш. расторгли договор цессии (03.12.2018 г.) и О. обратился в суд с иском о взыскании страхового возмещения, неустойки, штрафа и компенсации морального вреда на основании невыплаты страховщиком возмещения Ш., уступившему О., право требования к ответчику. Впоследствии Ш. подал в суд заявление о привлечении его к участию в деле в качестве соистца, указав, что договор цессии с О. расторгнут, в связи с чем он вправе требовать взыскания со страховщика суммы страхового возмещения в связи с наступлением страхового случая. Решением районного суда от 18.02.2019 г. иск Ш. удовлетворен частично, О. в иске отказано. Краевой суд апелляционным определением от 02.07.2019 г. отменил это решение в части, которой удовлетворены требования Ш., и вынес новое решение об отказе в иске.]

Суд первой инстанции исходил из того, что страховой случай наступил, а потому Ш. имеет право на выплату страхового возмещения с учётом того, что договор цессии между ним и О. расторгнут. Размер подлежащих взысканию сумм определён судом на основании заключения судебной автотехнической экспертизы от 1.11.2017 г.

Отменяя в части решение суда и отказывая Ш. в иске, судебная коллегия краевого суда указала, что гражданское процессуальное законодательство не предусматривает возможности привлечения лица в качестве соистца по инициативе суда. Ш. иск в суд не предъявлял, госпошлину не уплачивал, поэтому суд незаконно удовлетворил его требования. Судебная коллегия ВС РФ находит, что апелляционное определение принято с нарушением норм действующего законодательства.

В соответствии с ч. 1 ст. 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны её правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства.

02.02.2019 г. Ш. подал в суд первой инстанции заявление о вступлении в дело в качестве истца, в котором на основании ст. 44 ГПК РФ просил допустить его в качестве соистца по делу, мотивировав его тем, что предмет спора связан с защитой его прав и законных интересов, в связи с чем дело не может быть рассмотрено без его участия. Протокольным определением районного суда от 18.02.2019 г. Ш. привлечён к участию в деле в качестве соистца. Поскольку данное протокольное определение не было отменено, на момент рассмотрения дела судом апелляционной инстанции Ш. являлся истцом по настоящему делу и пользовался всеми процессуальными правами, предусмотренными действующим законодательством.

При этом возможность отказа в удовлетворении исковых требований лицу, которое не было привлечено к участию в деле в качестве истца, ГПК РФ не предусмотрена. В случаях, когда вопрос о правах и участиях такого лица разрешён судом первой инстанции, суд апелляционной инстанции в соответствии с п. 4 ч. 4 и ч. 5 ст. 330 ГПК РФ обязан отменить решение суда первой инстанции и перейти к рассмотрению дела по правилам производства в суде первой инстанции без учёта особенностей, предусмотренных гл. 39 данного кодекса.

Кроме того, в соответствии с ч. 1 ст. 327.1 ГПК РФ суд апелляционной инстанции рассматривает дело в пределах доводов, изложенных в апелляционных жалобе, представлении и возражениях относительно жалобы, представления.

Отменяя в части решение суда первой инстанции, суд апелляционной инстанции оценки иным доводам апелляционных жалоб как истца, так и ответчика не дал, их не проверил, как предписывается процессуальным законом.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм права являются существенными и непреодолимыми, в связи с чем могут быть исправлены только посредством отмены судебного постановления. При таких обстоятельствах Судебная коллегия ВС РФ считает, что апелляционное определение краевого суда от 2.07.2019 г. нельзя признать законным, оно подлежит отмене, а дело - направлению на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

Вопреки принципам процесса суд первой инстанции допустил в качестве истца и соистца цедента и цессионария. Принятие решения в отношении обоих участников договора цессии с удовлетворением иска цедента и отклонением иска цессионария является нарушением закона и влечет за собой обязанность суда апелляционной инстанции отменить такое решение и в соответствии с требованиями п. 4 ч. 4 и ч. 5 ст. 330 ГПК РФ перейти к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции.

Комментарий автора:

По результатам рассмотрения апелляционной жалобы суд апелляционной инстанции принял противоречивый судебный акт. Не было дано оценки решению суда первой инстанции об отказе в иске лицу, подлежавшему устранению из процесса по результатам правопреемства. В то же время суд апелляционной инстанции фактически не согласился с выводом суда первой инстанции, удовлетворившего ходатайство лица, вступившего в дело в качестве соистца. В сложившейся ситуации возникла противоречащая нормам процессуального права ситуация, когда в рассмотрении дела судом первой инстанции приняли участие два истца, в отношении каждого из которых суд вынес решение. Такое положение не получило надлежащей правовой оценки судом апелляционной инстанции, который с одной стороны подтвердил решение суда об отказе в иске первоначальному истцу (цессионарию), а с другой, - не признав другое лицо (цедента) истцом, также отказал ему в иске. Отказ в иске лицу, не признанному истцом, противоречит принципам гражданского процесса. Исходя из фактически установленных обстоятельств и их правовой оценки, суд апелляционной инстанции обязан был отменить решение суда полностью и перейти к рассмотрению дела по правилам суда первой инстанции. Несоблюдение указанных требований Судебная коллегия ВС РФ признала существенными нарушениями норм процессуального права, отменила определение суда апелляционной инстанции и направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Б.Я. Полонский

1.2.6. Отмена решения суда первой инстанции, принятого в пользу лица по делу о возврате сумм в связи с неоказанием организацией услуг по гражданско-правовому договору, и принятие судебного акта от отказе в иске неправомерны без правовой оценки неисполнения договорных обязательств организацией

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 29 января 2019 г. N 5-КГ18-258

Б. обратилась в суд к ООО с иском, в котором (с учетом уточнений требований) просила о взыскании суммы предоплаты по договору, неустойки в связи с неисполнением требований потребителя, штрафа за отказ удовлетворить требования потребителя в добровольном порядке, о компенсации морального вреда. Решением районного суда от 21.04.2017 г. иск Б. к ООО о взыскании денежных средств по договору удовлетворен. Апелляционным определением городского суда от 22.03.2018 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение об отказе в удовлетворении иска.

Судом установлено и из материалов дела следует, что 13.07.2016 г. между Б. и ООО заключен договор на возмездное оказание услуг, согласно которому ответчик принял на себя обязанность оказать консультационные и организационные услуги по зачислению студента от заказчика в зарубежные или российские учебные заведения для получения образования и проживанию студента в месте его пребывания, а именно осуществить подбор учебного заведения и поступление в одно учебное заведение по долгосрочной программе обучения (от 3-х месяцев) с проживанием студента в предоставленном учебным заведением месте проживания. Согласно условиям договора страной обучения является Франция. По условиям договора стоимость выбранных Б. услуг ООО в виде консультационных услуг по подбору учебного заведения составляла 0 рублей. В соответствии с дополнительным соглашением к договору заказчик (Б.) поручил исполнителю (ООО) оплатить обучение П. в учебном заведении Франции Lycee Sainte Agnes, стоимость которого составила 13 000 Евро.

Истица перечислила ООО денежные средства в общем размере 962 260 рублей.

Поскольку П. в выдаче визы для обучения на территории Франции было отказано, Б. обратилась к ответчику с претензией о возврате сумм предоплаты по договору, которая оставлена последним без удовлетворения.

Разрешая заявленные исковые требования, суд первой инстанции пришел к выводу о нарушении ответчиком прав истицы, как потребителя, выразившемся в необоснованном отказе в возврате уплаченных денежных средств, в связи с чем присудил ко взысканию с ООО в пользу Б. уплаченные по договору на возмездное оказание услуг денежные средства в размере 962 260 рублей. Кроме того, на основании положений ст. ст. 13, 15, 28 Закона РФ "О защите прав потребителей" суд также взыскал с ответчика в пользу истицы неустойку в размере 962 260 рублей, компенсацию морального вреда в размере 5 000 рублей, штраф в размере 964 760 рублей. Отменяя решение суда первой инстанции и принимая новое решение об отказе в иске, суд апелляционной инстанции исходил из того, что поскольку консультационные и организационные услуги, предусмотренные договором от 13.07.2016 г., были оказаны потребителю бесплатно, ответчик не может нести ответственности за особенности правил возврата денежных средств при отказе от обучения, которые установлены иностранными учебными заведениями, на счета которых перечисляются денежные средства.

Решение суда является обоснованным тогда, когда имеющие значение для дела факты подтверждены исследованными судом доказательствами, удовлетворяющими требованиям закона об их относимости и допустимости, или обстоятельствами, не нуждающимися в доказывании (ст.ст. 55, 59-61, 67 ГПК РФ), а также тогда, когда оно содержит исчерпывающие выводы суда, вытекающие из установленных фактов. Данным требованиям апелляционное определение городского суда от 22.03.2018 г. не отвечает.

Судом установлено, что в соответствии с п. 3.6 договора в случае отказа студенту посольством страны обучения в получении студенческой визы по оплаченной программе обучения возврат денежных средств за программу обучения происходит согласно условиям аннуляции, утвержденным соответствующим учебным заведением. В соответствии с условиями аннуляции, утвержденными учебным заведением Lycee Sainte Agnes, при отказе от обучения с обучающегося удерживается 600 Евро в качестве регистрационного сбора за регистрацию обучающегося в учебном заведении и 350 Евро за распределение обучающегося на соответствующую программу в учебном заведении.

Из апелляционной жалобы ООО следует, что ответчик не возражал против возврата истице суммы в размере, эквивалентном 12 050 Евро (13 000 - (600+350)) по курсу ЦБР на день осуществления платежа по тем реквизитам истицы, которые определялись платежными поручениями при отправке ее рублевых денежных средств на расчетный счет ответчика за учебу П. в учебном заведении Lycee Sainte Agnes. Таким образом, ответчик признал иск в части. Следовательно, признание иска ответчиком является достаточным основанием для удовлетворения судом требований (ч. 4 ст. 198 ГПК РФ), если это не противоречит закону или не нарушает права и законные интересы других лиц. Однако судом апелляционной инстанции таких оснований для отказа в признании иска установлено не было.

Как следует из апелляционного определения городского суда, отказывая в удовлетворении иска и применении мер гражданско-правовой ответственности, суд апелляционной инстанции сослался лишь на то, что ответчик не отказывался от возврата денежных средств, поступивших из Lycee Sainte Agnes. Между тем данное обстоятельство в силу ст. 39 ГПК РФ не могло являться основанием для полного отказа в иске, вследствие чего судебное постановление нельзя признать отвечающим требованиям ст. 195 ГПК РФ.

Правильно установив, что у суда первой инстанции не имелось оснований для взыскания с ответчика денежных средств в размере 13 000 Евро, как за не оказанную услугу, поскольку соглашение об обучении с ответчиком не заключалось, суд апелляционной инстанции тем не менее не определил, какая сумма с учетом условий договора, заключенного между истицей и ответчиком, и в каком порядке подлежала возврату истице. В результате этого возникший спор не был разрешен, чем были нарушены положения ст. 2 ГПК РФ о задачах гражданского судопроизводства. Кроме того, суд не учел, что в случае возникновения иного спора между сторонами относительно признанной ответчиком суммы 12 050 Евро, его разрешение в последующем станет невозможным по основаниям, предусмотренным п. 2 ч. 1 ст. 134 ГПК РФ.

Допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм права являются существенными, они повлияли на исход дела, и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов истицы, в связи с чем апелляционное определение городского суда от 22.03.2018 г. подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

Решением суда полностью удовлетворен иск о взыскании денежной суммы, подлежащей возврату в связи с неоказанием услуг по гражданско-правовому договору, а также пеней и штрафов за неисполнение договорных обязательств исполнителем (ответчиком) и нарушение Закона о защите прав потребителей. Суд апелляционной инстанции это решение отменил и в иске отказал. При этом надлежащего указания мотивов принятого судебного акта суд апелляционной инстанции не привел, сославшись лишь на то, что исполнитель услуг не может нести гражданскую ответственность за выполнение действий, не составляющих его обязанность. Такая оценка решения суда противоречит установленным по делу обстоятельствам и не может служить основанием для освобождения исполнителя от ответственности с учетом положений, регулируемых нормами ГК РФ о договоре возмездного оказания услуг (ст.ст. 779, 782) и Закона о защите прав потребителей. Судебная коллегия ВС РФ признала, что допущенные нарушения норм материального и процессуального права являются существенными (действовавшая в спорный период ст. 387 ГПК РФ), и без отмены апелляционного судебного акта принятие законного решения невозможно.

Комментарий автора:

Суд апелляционной инстанции, отменяя решение суда об удовлетворении иска и принимая новое решение об отказе в иске, не выполнил главной задачи, стоящей перед судом апелляционной инстанции. Проверка законности и обоснованности решения суда первой инстанции с учетом необходимых требований осталась неисполненной. Отказ заказчику (истцу) в иске создает ситуацию, в которой право на судебную защиту не может быть реализовано.

Б.Я. Полонский

1.2.7. Прекращение производства по делу судом апелляционной инстанции на основании вывода о тождественности спора ранее рассмотренному незаконно, если этот вывод был сделан с нарушением требований к оценке доказательств, вопреки принципам их относимости и допустимости

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 20 ноября 2018 г. N 56-КГ18-36

ФГАО УВО [(университет)] обратилось в суд с иском к [трем гражданам] о выселении из жилого помещения, ссылаясь на то, что здание общежития, в котором расположены спорные жилые помещения, на праве оперативного управления принадлежит ФГАО УВО. В ходе проведения мероприятий по установлению лиц, фактически проживающих в комнатах общежития, выявлен факт проживания ответчиков в комнатах общей площадью 52,8 кв. м. Поскольку ответчики не состоят с ФГАО УВО в каких-либо правоотношениях, законных оснований занимать указанные комнаты не имеют, в их адрес было направлено уведомление о необходимости выселиться из занимаемых комнат, однако требования, содержащиеся в уведомлении, ими не исполнены. [Одна из ответчиков] обратилась к ФГАО УВО со встречным иском о признании жилого дома утратившим статус общежития.

Решением районного суда от 15.06.2017 г. исковые требования ФГАО УВО к ответчикам удовлетворены, в удовлетворении встречных исковых требований отказано. Апелляционным определением краевого суда от 5 февраля 2018 г. решение суда отменено в части удовлетворения исковых требований ФГАО УВО, производство по делу в этой части прекращено. В остальной части решение суда оставлено без изменения.

Свидетельством о государственной регистрации права от 23.08.2011 г. подтверждается, что здание общежития закреплено на праве оперативного управления за ФГАО УВО. Договором аренды недвижимого имущества, заключённым между [техникумом] и [одной из ответчиков] 1.01.2000 г., последней было предоставлено в пользование жилое помещение общей площадью 36 кв. м для проживания с семьёй, срок действия договора установлен с 1.01.2000 г. по 10.04.2005 г.

Разрешая спор и удовлетворяя исковые требования ФГАО УВО, суд первой инстанции исходил из отсутствия у ответчиков законных оснований для проживания в общежитии, поскольку обстоятельств, свидетельствующих о приобретении ответчиками до введения в действие ЖК РФ гарантий, предусмотренных ст. 108 ЖК РСФСР, а также наличия оснований, приведённых ч. 2 ст. 103 ЖК РФ, в силу которых граждане не могут быть выселены из жилых помещений без предоставления других жилых помещений, не установлено.

Отменяя решение суда первой инстанции в указанной части и прекращая производство по заявленным ФГАО УВО требованиям на основании ст. 220 ГПК РФ, суд апелляционной инстанции указал на то, что в 2006 г. ГОУ ВПО [(технический университет)] обращалось в суд с иском о выселении [ответчиков] из общежития, определением районного суда от 17.01.2007 г. принят отказ ГОУ ВПО от заявленных требований и производство по делу прекращено. Поскольку ФГАО УВО является правопреемником ГОУ ВПО, вышеуказанный отказ от иска влечёт за собой невозможность ФГАО УВО повторно обращаться в суд с требованиями о выселении [ответчиков] из общежития. Также суд указал на то, что споры являются тождественными. [В силу абз. 3 ст. 220 ГПК РФ] тождественный спор не может рассматриваться судебными инстанциями дважды. При этом тождественность спора определяется тождеством исков, предъявленных стороной спора.

Как следует из материалов дела, 17.01.2007 г. районный суд рассматривал дело по иску ГОУ ВПО к [ответчикам] о выселении из общежития. 15.06.2017 г. районным судом рассмотрено дело по иску ФГАО УВО (правопреемника ГОУ ВПО) к [ответчикам] о выселении из жилого помещения. Удовлетворяя требования истца, суд пришёл к выводу об отсутствии законных оснований для проживания ответчиков в спорных жилых помещениях. Как указывали в ходе рассмотрения дела представители ответчика, ранее ГОУ ВПО обращалось в суд с требованиями о выселении ответчиков из [одних] комнат общежития, в то время как настоящий иск заявлен о выселении ответчиков из [других] комнат общежития.

Как следует из материалов дела, после вынесения судебного акта от 17.01.2007 г., ответчики, не имея законных оснований, заняли иные жилые помещения на другом этаже (комнаты), в которых проживают в настоящее время. Основания и законность пользования ответчиками данными жилыми помещениями не являлись предметом судебной проверки. В связи с этим, предмет заявленного ФГАО УВО иска не тождественен предмету иска, заявленного ранее ГОУ ВПО. Это судом апелляционной инстанции учтено не было.

В связи с изложенным Судебная коллегия ВС РФ полагает, что поскольку допущенные судом апелляционной инстанции нарушения норм процессуального права в части отмены решения суда первой инстанции об удовлетворении иска ФГАО УВО к [гражданам] о выселении без предоставления другого жилого помещения и прекращения производства по делу в данной части являются существенными, они повлияли на исход дела и без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, то апелляционное определение краевого суда от 5.02.2018 г. в данной части подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции. В остальной части оспариваемое судебное постановление подлежит оставлению без изменения.

Правовая позиция суда:

Проверка судом апелляционной инстанции законности и обоснованности обжалованного решения предполагает установление соответствия фактических обстоятельств имеющимся в деле доказательствам. Данное положение надлежащим образом не было выполнено. Ранее рассмотренный спор и спор по настоящему делу, в которых речь шла о выселении ответчиков, как видно из представленных в деле доказательств, не являются тождественными. Между тем суд апелляционной инстанции пришел к выводу о их тождественности. В нарушение требований ст. 67 ГПК РФ суд апелляционной инстанции не исследовал соответствующие доказательства и мотивов их непринятия не привел. Это привело к принятию незаконного решения о прекращении производства по делу. Судебная коллегия ВС РФ указала, что суд апелляционной инстанции допустил существенные нарушения норм процессуального права.

Комментарий автора:

Суд апелляционной инстанции, осуществляя полномочия по проверке законности и обоснованности обжалуемого решения суда первой инстанции, обязан выяснять, не допущены ли в проверяемом решении суда нарушения закона, и соответствующим образом реагировать на выявляемые нарушения. Однако суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что имело место нарушение. Такой вывод явился следствием несоблюдения судом апелляционной инстанции требований закона. Указание на тождественность спора явилось следствием неисследования надлежащим образом имеющихся в деле доказательств. Суд апелляционной инстанции также не привел никаких обоснований непринятия доказательств, свидетельствующих о нетождественности споров, в этом состоит суть судебной ошибки, допущенной судом апелляционной инстанции. Для справки: по ранее рассмотренному делу суд принял решение, касающееся иска о выселении ответчиков из других помещений, не из тех, относительно которых было предъявлено требование по настоящему делу.

Б.Я. Полонский

1.2.8. Суд апелляционной инстанции не вправе отказать в ходатайстве о замене умершего ответчика на его правопреемника, ссылаясь на то, что права и обязанности по договору неразрывно связаны с личностью умершего, но не приведя при этом никаких конкретных аргументов, подтверждающих данное обстоятельство

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 21 мая 2019 г. N 56-КГ19-2

Г. обратился в суд с иском [о понуждении к заключению основного договора купли-продажи квартиры к П.], мотивируя свои требования тем, что ответчик уклоняется от заключения основного договора купли-продажи. Просил возложить на П. обязанность заключить основной договор купли-продажи квартиры на условиях, согласованных предварительным договором, [заключенным] 21.06.2017 г. В судебном заседании представитель истца заявил ходатайство о замене ответчика, указав, что 5.03.2018 г. П. умер, что подтверждается свидетельством о смерти. Единственным наследником после смерти ответчика является его тетя Т., которая вступила в наследство, открывшееся после смерти ответчика. Просил заменить ответчика П. его правопреемником Т.

Определением районного суда от 6.08.2018 г., оставленным без изменения апелляционным определением краевого суда от 8.10.2018 г., в удовлетворении ходатайства Г. о замене стороны по делу отказано, производство по делу прекращено на основании абз. 7 ст. 220 ГПК РФ.

Как усматривается из материалов дела и установлено судом, 21.06.2017 г. между П. (продавец) и Г. (покупатель) заключен предварительный договор купли-продажи двухкомнатной квартиры, согласно которому основной договор купли-продажи будет заключен до 1.09.2017 г. на условиях предварительного договора купли-продажи. В соответствии с п. 2.2 предварительного договора цена жилого помещения составляет 3 500 000 руб. Согласно расписке от 13.09.2017 г. в счет оплаты приобретаемой квартиры П. получил от Г. денежные средства в размере 1 000 000 руб.

5.03.2018 г. П. умер, о чем составлена актовая запись о смерти от 20.03.2018 г.

Рассматривая при разрешении спора ходатайство о замене стороны по делу, суд первой инстанции не усмотрел оснований для замены ответчика на его правопреемника, поскольку П. являлся умершим на день поступления иска в суд. При указанных обстоятельствах суд первой инстанции в удовлетворении поданного ходатайства отказал, прекратив производство по делу. Суд апелляционной инстанции признал ошибочным вывод суда о том, что Г. обратился в суд с иском после даты смерти П., как противоречащий материалам дела, поскольку согласно имеющемуся в материалах дела конверту и штампу на нем письмо с иском поступило в отделение почтовой связи 24.02.2018 г. Вместе с тем суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что процессуальное правопреемство исключается в случаях, когда недопустимо правопреемство в материальном праве, в частности, когда требование неразрывно связано с личностью истца или ответчика, а также когда правопреемство противоречит закону или договору, обязанность по предварительному договору заключить основной договор купли-продажи не переходит к наследникам продавца в порядке наследования, такая обязанность прекращается в связи со смертью стороны предварительного договора.

Между тем с указанным выводом согласиться нельзя по следующим основаниям. Согласно ч. 1 ст. 44 ГПК РФ в случаях выбытия одной из сторон в спорном или установленном решением суда правоотношении (смерть гражданина, реорганизация юридического лица, уступка требования, перевод долга и другие случаи перемены лиц в обязательствах) суд допускает замену этой стороны ее правопреемником. Правопреемство возможно на любой стадии гражданского судопроизводства. В силу ст. 1112 ГК РФ в состав наследства входят принадлежавшие наследодателю на день открытия наследства вещи, иное имущество, в том числе имущественные права и обязанности. Не входят в состав наследства права и обязанности, неразрывно связанные с личностью наследодателя, в частности право на алименты, право на возмещение вреда, причиненного жизни или здоровью гражданина, а также права и обязанности, переход которых в порядке наследования не допускается названным кодексом или другими законами; личные неимущественные права и другие нематериальные блага.

В п. 15 постановления Пленума ВС РФ от 29.05.2012 г. N 9 разъяснено, что имущественные права и обязанности не входят в состав наследства, если они неразрывно связаны с личностью наследодателя, а также если их переход в порядке наследования не допускается ГК РФ или другими федеральными законами (ст. 418, ч. 2 ст. 1112 ГК РФ). В частности, в состав наследства не входят: право на алименты и алиментные обязательства (раздел V СК РФ), права и обязанности, возникшие из договоров безвозмездного пользования (ст. 701 ГК РФ), поручения (п. 1 ст. 977 ГК РФ), комиссии (ч. 1 ст. 1002 ГК РФ), агентского договора (ст. 1010 ГК РФ). Согласно ст. 418 ГК РФ обязательство прекращается смертью должника, если исполнение не может быть произведено без личного участия должника либо обязательство иным образом неразрывно связано с личностью должника.

С учетом изложенного следует, что обязательство, возникшее из предварительного договора, не связано неразрывно с личностью должника, гражданское законодательство не содержит запрета на переход обязанности заключить основной договор купли-продажи квартиры в порядке наследования к наследникам, принявшим наследство.

При таких обстоятельствах Судебная коллегия ВС РФ находит, что допущенные нарушения норм материального права являются существенными, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов заявителя, в связи с чем подлежат отмене определение районного суда от 6.08.2018 г. и апелляционное определение краевого суда от 8.10.2018 г., с направлением дела в суд первой инстанции.

Правовая позиция суда:

Принятый в рассмотренном случае апелляционной инстанцией судебный акт не может быть признан соответствующим закону. Отказ в замене стороны в договоре, выбывшей в связи со смертью, ее правопреемником, и прекращение производства по делу при рассмотрении иска о понуждении заключения основного договора на условиях предварительного, должен содержать конкретные указания на то, какие обстоятельства личного характера не позволяют осуществить материальное правопреемство (ст.ст. 418, 429 ГК РФ). Судебная коллегия ВС РФ показала, что в материалах дела отсутствуют подобного рода препятствия, поэтому апелляционный судебный акт признан незаконным.

Комментарий автора:

Существо судебной ошибки, допущенной апелляционной инстанцией, состоит в том, что, приведенные ею содержащиеся в ГК РФ положения, препятствующие материальному правопреемству, не конкретизированы. Речь идет по существу о требовании к правопреемнику заключить основной договор купли-продажи жилого помещения на основе предварительного договора, заключенного с умершим правопредшественником. В этих целях было заявлено ходатайство о правопреемстве. Никаких препятствий для этого нет в материалах дела, не указала на них и апелляционная инстанция. Между тем по смыслу разъяснений, содержащихся в п. 15 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29 мая 2012 г. N 9 "О судебной практике по делам о наследовании", на совершение сделки купли-продажи недвижимости из наследственной массы личные качества выбывшего из правоотношений наследодателя влияния не оказывают. Поэтому прекращение производства по делу признано необоснованным, и дело направлено в суд первой инстанции для решения вопроса о правопреемнике в соответствии с требованиями закона.

Б.Я. Полонский

1.2.9. Суд апелляционной инстанции не вправе оставлять без проверки и немотивированно отвергать довод апелляционной жалобы о том, что предмет залога, на который обращено взыскание задолженности перед кредитором, является собственностью третьего лица (не привлеченного к участию в деле), и указанное обстоятельство подтверждено приложенными к жалобе документами

Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28 января 2020 г. N 18-КГ19-163

ПАО [банк] обратилось в суд с иском к ООО, Ш. и Ж. о расторжении кредитных договоров, взыскании задолженности, обращении взыскания на заложенное имущество, указав на то, что между банком и обществом заключены кредитные договоры от 15.10.2013 г. и 31.07.2014 г., по условиям которых банк предоставил ООО кредиты. В обеспечение исполнения ООО обязательств по указанным договорам между банком, Ш. и Ж. заключены договоры поручительства, а также договоры залога автотранспортных средств, принадлежащих на праве собственности Ш., согласно приложению к договорам. Поскольку обязательства по возврату кредитов ООО исполняло не надлежащим образом, Банк обратился в суд с указанным иском.

Решением районного суда от 1.06.2018 г. исковые требования банка удовлетворены частично. Суд расторг кредитные договоры, взыскал солидарно с ООО, Ш. и Ж. в пользу банка задолженность и обратил взыскание по договорам залога на автотранспортные средства путём их продажи с публичных торгов, установив начальную продажную цену в размере рыночной на момент проведения оценки в рамках исполнительного производства. Апелляционным определением краевого суда от 14.03.2019 г. решение суда оставлено без изменения.

Судебная коллегия ВС РФ находит, что с обжалуемым апелляционным определением в части обращения взыскания на автомобиль "F" согласиться нельзя по следующим основаниям. В соответствии с ч. 2 ст. 320 ГПК РФ право апелляционного обжалования решения суда принадлежит сторонам и другим лицам, участвующим в деле. Апелляционную жалобу вправе подать также лица, которые не были привлечены к участию в деле и вопрос о правах и об обязанностях которых был разрешён судом (ч. 3 ст. 320 ГПК РФ). Согласно разъяснению, содержащемуся в абз. 4 п. 3 постановления Пленума ВС РФ от 19.06.2012 г. N 13, в силу ч. 4 ст. 13 и ч. 3 ст. 320 ГПК РФ лица, не привлечённые к участию в деле, вправе обжаловать в апелляционном порядке решение суда первой инстанции в случае, если данным решением разрешён вопрос об их правах и обязанностях, то есть они лишаются прав, ограничиваются в правах, наделяются правами и (или) на них возлагаются обязанности. При этом такие лица не обязательно должны быть указаны в мотивировочной и (или) резолютивной частях судебного постановления.

Апелляционная жалоба, поданная лицом, не привлечённым к участию в деле, должна содержать обоснование нарушения его прав и (или) возложения на него обязанностей обжалуемым решением суда (п. 11).

В апелляционной жалобе, поданной Д., указано, что 11.12.2017 г. он приобрёл автомобиль "F" по договору купли-продажи, заключённому с Я. Согласно копии ПТС, приложенной Д. к апелляционной жалобе, он является собственником спорного автомобиля на основании договора купли-продажи от 11.12.2017 г. Какие-либо сведения об обременении данного автомобиля, по утверждению заявителя, отсутствовали.

Частью 2 ст. 56 ГПК РФ предусмотрено, что суд определяет, какие обстоятельства имеют значение для дела, какой стороне надлежит их доказывать, выносит обстоятельства на обсуждение, даже если стороны на какие-либо из них не ссылались. В силу абз. 2 ст. 327 ГПК РФ названные требования распространяются и на суд апелляционной инстанции. Согласно ст. 330 ГПК РФ основаниями для отмены решения суда первой инстанции в любом случае является принятие судом решения о правах и об обязанностях лиц, не привлечённых к участию в деле (п. 4 ч. 4).

По настоящему делу требования об обращении взыскания на автомобиль "F" банком предъявлены к Ш. К Д. каких-либо требований банком не предъявлялось, к участию в деле судом он не привлекался.

Поскольку в апелляционной жалобе Д. ссылался на то, что обжалуемым решением суда первой инстанции обращено взыскание на его имущество и предъявлял доказательства в подтверждение данного довода, то суду апелляционной инстанции следовало дать этому оценку и в зависимости от того, кому принадлежал названный выше автомобиль на момент вынесения судом решения - ответчику, к которому предъявлен иск, или не привлеченному к участию в деле Д., разрешить вопрос о законности либо незаконности решения суда об удовлетворении иска банка к Ш. в части обращения взыскания на данный автомобиль.

Однако в нарушение приведённых выше норм процессуального права судом апелляционной инстанции доводам апелляционной жалобы Д. какой-либо оценки не дано и обстоятельства, имеющие существенное значение для правильного разрешения требования об обращении взыскания на спорный автомобиль, не установлены.

С учётом изложенного апелляционное определение краевого суда от 14.03.2019 г. в части обращения взыскания на автомобиль "F" подлежит отмене с направлением дела в этой части на новое апелляционное рассмотрение.

Правовая позиция суда:

Суд апелляционной инстанции оставил в силе решение суда первой инстанции, которым на предмет залога по договору поручительства обращено взыскание. В апелляционной жалобе лицо, не привлекавшееся к участию в рассмотрении дела, указало на то, что предмет залога, является его собственностью и приложило к жалобе подтверждающие данный довод документы. В соответствии с требованиями закона (ст. 327.1, п. 4 ч. 4 ст. 330 ГПК РФ) суд апелляционной инстанции обязан проверить доводы апелляционной жалобы, а неисполнение этой обязанности является основанием для признания апелляционного судебного акта незаконным. Исходя из этого, Судебная коллегия ВС РФ отменила определение суда апелляционной инстанции.

Комментарий автора:

Исходя из установленных судом обстоятельств, видно, что третье лицо, считающее себя собственником предмета залога, вправе подать апелляционную жалобу. В жалобе приведены доводы о том, что на предмет залога неправильно обращено взыскание, лицо приложило к апелляционной жалобе документы, полагая, что они подтверждают его право собственности на предмет залога. Согласно требованиям ГПК РФ суд апелляционной инстанции в любом случае обязан проверить, не нарушены ли судом нормы процессуального права о правах и обязанностях лица, не привлеченного к участию в деле. Между тем указанную обязанность суд апелляционной инстанции не исполнил. Немотивированно отвергнут довод апелляционной жалобы, подтвержденный документально, о праве собственности подателя жалобы на предмет залога. По указанным основаниям Судебная коллегия ВС РФ отменила судебный акт апелляционной инстанции и направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

Б.Я. Полонский

2. Апелляционный пересмотр по КАС РФ

2.1. Проверка законности и обоснованности решения суда первой инстанции

2.1.1. Суд апелляционной инстанции вправе отменить решение суда первой инстанции, принятое по вопросу отнесения объекта недвижимости к имуществу, облагаемому налогом на имущество организаций, положением ведомственного акта, если обжалуемое положение не воспринимается однозначно, а судом первой инстанции допущено его толкование не в пользу налогоплательщика

Апелляционное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 28 января 2020 г. N 49-АПА19-43

Приказом Министерства земельных и имущественных отношений Республики Башкортостан от 29.12.2016 г. N 2007 утверждён Перечень объектов недвижимого имущества, в отношении которых в 2017 г. налоговая база определяется как их кадастровая стоимость (далее - Перечень). В Перечень под п. 4893 в качестве объекта недвижимого имущества, в отношении которого налоговая база определяется как его кадастровая стоимость, включено нежилое здание. ООО, являясь собственником нежилых помещений, расположенных в указанном здании, обратилось в ВС РБ с административным иском о признании недействующим названного выше пункта Перечня на 2017 год, указывая, что нежилое здание не обладает предусмотренными ст. 378.2 НК РФ признаками объектов, в отношении которых налоговая база по налогу на имущество организаций исчисляется исходя из кадастровой стоимости. Включение данного здания в указанный перечень неправомерно возлагает на административного истца обязанность по уплате налога в завышенном размере. Решением от 18.09.2019 года в удовлетворении административных требований отказано.

Особенности определения налоговой базы по налогу на имущество организаций отдельных объектов недвижимого имущества, в качестве которой выступает их кадастровая стоимость, установлены ст. 378.2 НК РФ. Данное законоположение предусматривает, что в перечень указанных объектов недвижимого имущества включаются в том числе административно-деловые центры и торговые центры (комплексы) и помещения в них (пп. 1 п. 1 ст. 378.2). В целях ст. 378.2 НК РФ торговым центром (комплексом) признается отдельно стоящее нежилое здание (строение, сооружение), помещения в котором принадлежат одному или нескольким собственникам и которое отвечает хотя бы одному из следующих условий: здание (строение, сооружение) расположено на земельном участке, один из видов разрешенного использования которого предусматривает размещение торговых объектов, объектов общественного питания и (или) бытового обслуживания (пп. 1 п. 4 ст. 378.2); здание (строение, сооружение) предназначено для использования или фактически используется в целях размещения торговых объектов, объектов общественного питания и (или) объектов бытового обслуживания (пп. 2 п. 4 ст. 378.2).

Отказывая в удовлетворении административного искового заявления, суд первой инстанции исходил из того, что нежилое здание правомерно включено в оспариваемый пункт перечня на 2017 год, так как в целях ст. 378.2 НК РФ признается торговым центром, поскольку вид разрешенного использования земельного участка, на котором находится здание - "для размещения административно-складских помещений, автосервиса и автосалона по продаже автомобилей", - предусматривает размещение на нем объектов торговли.

Вопреки выводам суда первой инстанции, указанный вид разрешенного использования земельного участка, на котором расположено здание, является не однозначным, и из буквального его прочтения не следует, что он предусматривает размещение на земельном участке исключительно торговых объектов, объектов общественного питания и (или) бытового обслуживания. С учетом предписания федерального законодателя о толковании всех неустранимых сомнений, противоречий и неясностей актов законодательства о налогах и сборах в пользу налогоплательщика (п. 7 ст. 3 НК РФ) спорное здание не могло быть включено в перечень по виду разрешенного использования земельного участка, на котором оно находится.

При таких данных, поскольку в отношении объекта недвижимости фактическое обследование до включения его в Перечень не проводилось, а техническая документация на здание не подтверждает наличие 20% общей площади помещений, имеющих назначение, предусматривающее размещение офисов и сопутствующей офисной инфраструктуры, торговых объектов, объектов общественного питания и (или) объектов бытового обслуживания, названное здание не может быть отнесено к объектам, поименованным в пп. 1 п. 1 ст. 378.2 НК РФ, в связи с чем у суда первой инстанции отсутствовали основания для отказа в удовлетворении требований административного истца о признании недействующим п. 4893 Перечня на 2017 год.

Исходя из изложенного, Судебная коллегия ВС РФ определила: решение от 18.09.2019 г. отменить, принять по делу новое решение, которым административное исковое заявление ООО удовлетворить, признать не действующим с момента его принятия п. 4893 Перечня.

Правовая позиция суда:

При исчислении налога на имущество организаций должно быть документально подтверждено предназначение или фактическое использование недвижимости как категории объектов, в отношении которых для определения налоговой базы используется их кадастровая стоимость (ст. 378.2 НК РФ). В отношении спорного объекта (нежилого здания) суд первой инстанции не обладал неоспоримыми данными об отнесении недвижимости к используемой как торговый центр. Это повлекло за собой принятие незаконного решения о неправильном применении норм НК РФ. Суд апелляционной инстанции решение суда отменил и принял новое решение. При этом был принят во внимание принцип применения налогового законодательства, согласно которому неоднозначное толкование нормы налогового законодательства толкуется в пользу налогоплательщика (п. 7 ст. 3 НК РФ).

Комментарий автора:

Существо применения норм налогового законодательства в целях исчисления налога на имущество организаций (недвижимость) состоит в правильном отнесении помещений к категории административно-деловых или торговых центров. В зависимости от ответа на данный вопрос НК РФ установил, что в целях исчисления налогооблагаемой базы используется или не используется кадастровая стоимость недвижимости. Решением суда первой инстанции спорное помещение необоснованно отнесено к числу торговых, что повлекло за собой неправильное применение пп. 1 п. 1 ст. 378.2 НК РФ. Исходя из имеющихся в деле доказательств, суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что отнесение помещения к торговым центрам является ошибочным, поскольку бесспорно данное обстоятельство не установлено. С учетом этого решение суда первой инстанции, признавшего законным ведомственный акт правительства субъекта РФ, было отменено судом апелляционной инстанции, и принят новый судебный акт, которым оспариваемый пункт Перечня объектов недвижимого имущества о применении кадастровой стоимости признан не действующим.

Б.Я. Полонский

2.1.2. Суд апелляционной инстанции вправе отменить решение суда первой инстанции, не признавшего в качестве нового обстоятельства как основания для пересмотра дела признание недействующим регионального нормативного акта, по существу регулирующего те же правоотношения и воспроизводящего те же положения, что и региональный нормативный акт, на основании которого ранее было принято решение об отказе в административном иске

Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 14 октября 2020 г. N 32-КАД20-2-К1

[Учительнице муниципального казенного общеобразовательного учреждения (школы) решением аттестационной комиссии от 30.01.2018 г. было отказано в установлении высшей категории по причине непрохождения профессионального тестирования. В этой связи учительница обратилась в суд с административным иском о признании незаконным протокола заседания комиссии и обязании установить ей испрашиваемую категорию с 30.03.2017 г., ввиду того, что обязанность прохождения профессионального тестирования не предусмотрена утвержденным Минобрнауки РФ (приказ от 7.04.2014 г. N 276) порядком проведения аттестации педагогических работников. Однако суды двух инстанций решением от 24.04.2018 г. и апелляционным определением от 9.08.2018 г. учительнице отказали, согласившись с предписаниями Регламента работы аттестационной комиссии (утвержденного приказом министерства образования Саратовской области от 29.09.2014 г. N 2336), которым закреплялось условие присвоения учителям квалификационной категории в виде прохождения профессионального тестирования. Затем учительница обратилась с заявлением о пересмотре дела по новым обстоятельствам, которым считала принятие Саратовским областным судом 26.02.2019 г. решения, в соответствии с которым был признан недействующим с момента принятия Регламент, утвержденный приказом министерства образования Саратовской области от 5.02.2019 г. N 212, в том числе устанавливавший условие присвоения квалификационной категории учителям в виде профессионального тестирования, то есть содержавший регулирование, примененное судами при рассмотрении ее административного иска.]

Определением районного суда от 3.09.2019 г. в удовлетворении заявления Б. [(учительнице, административной истице)] отказано. Апелляционным определением областного суда от 31.10.2019 г. определение районного суда от 3.09.2019 г. отменено, заявление Б. удовлетворено. Решение районного суда от 24.04.2018 г. отменено по новым обстоятельствам, административное дело направлено для рассмотрения в суд первой инстанции. Кассационным определением от 17.01.2020 г. апелляционное определение областного суда от 31.10.2019 г. отменено, определение районного суда от 3.09.2019 г. оставлено без изменения. В кассационной жалобе, поданной в ВС РФ, Б. просит об отмене кассационного определения от 17.01.2020 г.

Отменяя апелляционное определение областного суда, кассационный суд указал на правильность вывода районного суда при вынесении определения от 3.09.2019 г. об отсутствии оснований для удовлетворения заявления Б. о пересмотре по новым обстоятельствам вступившего в законную силу решения районного суда от 24.04.2018 г., поскольку признанный недействующим в части Регламент от 5.02.2019 г. не применялся при рассмотрении данного административного дела, идентичность содержания признанной недействующей нормы Регламента от 5.02.2019 г. требованиям Регламента от 29.09.2014 г. не является основанием для вывода о наличии нового обстоятельства для пересмотра решения от 24.04.2018 г. об отказе в удовлетворении административного искового заявления. При этом кассационный суд применил буквальное содержание п. 6 ч. 1 ст. 350 КАС РФ, согласно которому основанием для пересмотра судебного акта по новым обстоятельствам является возникшее после его принятия и имеющее существенное значение для правильного разрешения административного дела обстоятельство, связанное с признанием судом общей юрисдикции не действующим со дня принятия нормативного правового акта, применённого судом в конкретном деле, в связи с принятием решения, по которому заявитель оспорил данный нормативный правовой акт. Судебная коллегия ВС РФ полагает ошибочными данные выводы кассационного суда.

Суд кассационной инстанции, отменяя апелляционное определение, не учел, что положения п. 6 ч. 1 ст. 350 КАС РФ предусматривают возможность пересмотра по новым обстоятельствам тех судебных актов, которые основаны на нормативных предписаниях, признанных в последующем недействующими. Материалами дела подтверждается, что Б. впервые с заявлением в уполномоченный орган о присвоении высшей квалификации обратилась 22.12.2016 г. В удовлетворении данного заявления ей было отказано протокольным решением аттестационной комиссии от 27.04.2017 г., [которое] впоследствии было признано незаконным апелляционным определением областного суда от 9.11.2017 г.

Как следует из содержания апелляционного определения от 9.11.2017 г., сданное 23.01.2017 г. Б. портфолио оценено экспертной группой, дано заключение о соответствии её уровня профессиональной квалификации требованиям высшей квалификационной категории. Вместе с тем в присвоении такой категории отказано в связи с непрохождением тестирования ввиду недостаточности необходимых баллов. Установив процедурные нарушения проведения аттестации, суд апелляционной инстанции признал незаконными протоколы заседаний аттестационной комиссии и возложил на министерство образования области обязанность организовать в установленном законом порядке рассмотрение заявления Б. от 22.12.2016 г. о прохождении аттестации на высшую категорию. При новом рассмотрении вопроса о присвоении Б. высшей категории, аттестационная комиссия, как это усматривается из протокола её заседания от 30.01.2018 г., констатировав непрохождение Б. профессионального тестирования, считающей такую форму оценки результатов профессиональной деятельности педагогических работников незаконной, отказала в присвоении высшей квалификационной категории.

На момент возникновения спорных отношений вопросы аттестации работников образовательных учреждений области регулировались Регламентом от 29.09.2014 г., которым в разделе 4 была регламентирована организация процедуры всестороннего анализа профессиональной деятельности аттестуемых педагогических работников.

В основу решения суда, в отношении которого Б. подано заявление о пересмотре по новым обстоятельствам, положено установленное нормативным правовым актом области правовое регулирование об обязательности прохождения учителем профессионального тестирования для установления высшей категории.

Именно такое правое регулирование, установленное разделом 4 Регламента от 29.09.2014 г., было оспорено заместителем прокурора области в судебном порядке по мотиву его несоответствия нормативным правовым актам, имеющим большую юридическую силу, содержания в нём коррупциогенных факторов, а также принятия с превышением полномочий, предоставленных субъекту РФ исключительно по вопросу формирования аттестационной комиссии и определения порядка осуществления её работы. Поводом для предъявления административного искового заявления явилось обращение в прокуратуру Б. о нарушении её прав установленным в области порядком проведения аттестации педагогических работников. В ходе судебного разбирательства приказом министерства образования области от 5.02.2019 г. оспариваемый в части Регламент от 29.09.2014 г. признан утратившим силу, утвержден новый текст Регламента работы аттестационной комиссии. В связи с этим административным истцом требования были уточнены, прокурор просил признать не действующим со дня принятия Регламент от 5.02.2019 г. в части установления в разделе 4, поименованном "Организация процедуры всестороннего анализа профессиональной деятельности аттестуемых педагогических работников", разных форм оценки: для учителей-предметников предметное тестирование и аттестационная экспертиза портфолио профессиональных достижений, для иных категорий педагогических работников только аттестационная экспертиза портфолио.

Решением областного суда от 26.02.2019 г., вступившим в законную силу после апелляционного обжалования в ВС РФ, признан не действующим со дня принятия Регламент от 5.02.2019 г. в части установления в разделе 4 разделения педагогических работников на учителей-предметников и иные категории, а также предметного тестирования педагогических работников, претендующих на установление квалификационной категории. При этом суд первой инстанции исходил из того, что министерство образования области при реализации своих полномочий по формированию аттестационной комиссии и определению регламента её работы, превысило свои полномочия, фактически установило порядок проведения аттестации, отличный от требований Порядка, утверждённого в соответствии с ч. 4 ст. 49 Федерального закона от 29.12.2012 г. N 273-ФЗ приказом Министерства образования и науки РФ от 7.04.2014 г. N 276 и не предусматривающего обязательное прохождение учителями - предметниками предметного тестирования.

В случае признания судом нормативного правового акта не действующим полностью или в части этот акт или его отдельные положения не могут применяться с указанной судом даты (ч. 1 ст. 216 КАС РФ).

Сравнительный анализ норм раздела 4 Регламента от 29.09.2014 г. и Регламента от 5.02.2019 г. свидетельствует о том, что п.п. 4.1, 4.2, 4.2.1 и 4.2.2, применённые судом первой инстанции в действующей на момент возникновения спорных отношений и принятия решения от 24.04.2018 г. редакции, по своему содержанию совпадают дословно, за исключением пп. 1 п. 4.2.1. В названной норме в редакции от 5.02.2019 г. вместо термина "профессиональное тестирование" указано "предметное тестирование", которое также, как и профессиональное тестирование, при аттестации на высшую квалификационную категорию обязательно только для учителей - предметников и проводится в предметной области, то есть эти термины являются синонимами и имеют одинаковую смысловую нагрузку. Таким образом, Регламент от 5.02.2019 г. правовое регулирование вопроса о формах процедуры анализа профессиональной деятельности педагогических работников, претендующих на установление высшей квалификационной категории, не изменил.

С учётом изложенн[ого], решение суда от 26.02.2019 г. о признании со дня принятия недействующими региональных норм, предусматривающих обязательное предметное (профессиональное) тестирование при аттестации учителей-предметников, претендующих на установление высшей категории, судом апелляционной инстанции правильно расценено как основание для пересмотра по новым обстоятельствам решения суда от 24.04.2018 г. о признании законным решения аттестационной комиссии, основанного на таком же правовом регулировании, признанного недействующим после вступления в законную силу названного судебного акта.

Суд первой инстанции, оставляя без удовлетворения заявление Б. о пересмотре судебных актов по новым обстоятельствам по мотиву лишь не применения по этому административному делу Регламента от 5.02.2019 г., принятого после обращения прокурора в суд с требованием о признании недействующими тех же самых, что признаны судом недействующими, положений о введении обязательного профессионального тестирования исключительно для учителей предметников, но содержащихся в Регламенте от 29.09.2014 г., а также суд кассационной инстанции, признавая эти выводы правильными, фактически отказали Б. в судебной защите, что является недопустимым, не соответствует смыслу процессуального института пересмотра судебных актов по новым и вновь открывшимся обстоятельством, целью которого является исправление судебной ошибки.

На основании изложенного Судебная коллегия ВС РФ считает доводы кассационной жалобы Б. о неправильном применении судом кассационной инстанции норм законодательства РФ, касающихся пересмотра вступивших в законную силу судебных актов по новым обстоятельствам, заслуживающими внимания, а обжалуемое кассационное определение от 17.01.2020 г. - принятым с существенными нарушениями норм материального и процессуального права, оно подлежат отмене с оставлением без изменения апелляционного определения от 31.10.2019 г.

Правовая позиция суда:

Отказ в иске о присвоении учителю-предметнику высшего квалификационного класса основан на указании в ведомственном Регламенте субъекта РФ (НПА), который установил незаконное правило об обязанности данной категории учителей проходить тестирование. Данный НПА был признан утратившим силу и заменен новым Регламентом, в котором, однако, было сохранено правило о тестировании. Такой подход привел к признанию судом недействующим нового Регламента. Тем не менее, в признании наличия нового обстоятельства как основания для пересмотра спорного судебного акта в соответствии с п. 6 ч. 1 ст. 350 КАС РФ было отказано. Суд апелляционной инстанции признал наличие нового обстоятельства для пересмотра судебного акта. Указанный вывод подтвержден определением Судебной коллегии ВС РФ.

Комментарий автора:

Судебная коллегия ВС РФ подтвердила законность определения суда апелляционной инстанции, который признал, что имеются новые обстоятельства, являющиеся основанием для пересмотра спорного судебного акта. При этом следует указать, что причиной судебной ошибки суда первой инстанции явилась неправильная правовая оценка факта наличия в деле двух НПА - Регламентов. Оба эти Регламента не соответствуют НПА, имеющему большую юридическую силу, ввиду установления правила для отдельной категории учителей, а именно - тестирования как условия для повышения квалификационной категории (ч. 4 ст. 49 Федерального закона от 29 декабря 2012 г. N 273-ФЗ "Об образовании в Российской Федерации", приказ Министерства образования и науки РФ от 7 апреля 2014 г. N 276). Оспариваемый судебный акт основан на Регламенте, утратившем силу, но замененным тождественным, принятым позже, и новый НПА не был применен в решении по спорному делу. Если согласиться, что такая позиция является легитимной, то заявитель будет лишен права на судебную защиту. Следует отметить, что Судебная коллегия ВС РФ признала не соответствующим закону определение кассационного суда и отменила его.

Б.Я. Полонский

2.2. Принятие незаконного апелляционного судебного акта

2.2.1. Неустранение судом апелляционной инстанции нарушений закона, допущенных судом первой инстанции в виде возложения обязанности по соблюдению порядка на земельном участке на ненадлежащий орган местного самоуправления, влечет отмену актов, принятых судами обеих инстанций

Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 29 января 2020 г. N 53-КА19-14

И.о. прокурора обратился в суд с административным иском в защиту прав и интересов неопределённого круга лиц к администрации [города] о возложении обязанности ликвидировать несанкционированную свалку отходов путём организации сбора и вывоза твёрдых бытовых, строительных и иных отходов. К участию в деле в качестве административного соответчика привлечена администрация [района]. Решением районного суда от 15.11.2018 г., оставленным без изменения апелляционным определением краевого суда от 16.01.2019 г., административное исковое заявление удовлетворено частично, на администрацию [района] возложена обязанность ликвидировать в течение шести месяцев со дня вступления в законную силу решения суда несанкционированную свалку отходов, расположенную на земельном участке по адресу [город].

Удовлетворяя требования в части, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что обязанность по ликвидации несанкционированной свалки с учётом места её расположения и характера находящихся на ней отходов должна быть возложена на администрацию района, поскольку организация сбора и вывоза бытовых отходов и мусора к вопросам местного значения городского поселения не относится, а решаются органами местного самоуправления соответствующих муниципальных районов. Между тем судебными инстанциями не учтены следующие обстоятельства.

В соответствии с ЗК РФ собственники земельных участков и лица, не являющиеся собственниками земельных участков, обязаны осуществлять мероприятия по охране земель, не допускать загрязнение, истощение, деградацию, порчу, уничтожение земель и почв и иное негативное воздействие на земли и почвы (абзацы 4 и 8 ст. 42). В целях охраны земель на собственников земельных участков, землепользователей, землевладельцев и арендаторов земельных участков возложена обязанность по проведению мероприятий по защите земель, в том числе от загрязнения отходами производства и потребления (пп. 2 п. 2 ст. 13 ЗК РФ). Право собственности на отходы определяется в соответствии с гражданским законодательством (ст. 4 ЗК РФ).

Документы, позволяющие определить собственника отходов, расположенных на вышеуказанном земельном участке, в материалы дела не представлены.

Согласно примечанию к п. 7.8 ГОСТа 30772-2001, если юридическое лицо, индивидуальный предприниматель, производящие отходы, не установлены, собственником отходов являются органы местного самоуправления, юридические лица или индивидуальные предприниматели, ответственные за территории, на которых эти отходы находятся. Отсутствие государственной регистрации права собственности на земельные участки, государственная собственность на которые не разграничена, в силу предписаний абз. 2 п. 1 ст. 3.3 Федерального закона от 25.10.2001 г. N 137-ФЗ не является препятствием для распоряжения ими.

Из правового анализа [абз. 3 и 4 п. 2 ст. 3.3. Федерального закона от 25.10.2001 г. N 137-ФЗ] следует, что в ведении органа местного самоуправления муниципального района находятся только земельные участки, расположенные на территории входящего в этот район сельского поселения либо на межселённых территориях указанного муниципального образования. В то же время за участки, расположенные на территории городского поселения, отвечает орган местного самоуправления такого поселения, который среди прочего несёт обязанность по недопущению загрязнения либо иного негативного воздействия на эти участки.

Как следует из материалов дела, 22.06.2018 г. прокуратурой совместно с представителем администрации города был проведён осмотр территории города, в результате которого установлено, что на земельном участке, расположенном по адресу ..., размещена несанкционированная свалка площадью 112 кв. м, состоящая из стеклянной и пластиковой тары, бытового мусора, автомобильных покрышек, металлолома, разукомплектованных автомобилей. Зарегистрированные права на указанный земельный участок отсутствуют, земельный участок не поставлен на кадастровый учёт в государственном кадастре недвижимости, согласно сообщению администрации города от 29.06.2018 г. в аренду не предоставлен.

Принимая во внимание, что несанкционированная свалка отходов образовалась на земельном участке, расположенном на территории городского поселения, которое несёт ответственность по его надлежащему содержанию, вывод суда первой инстанции, с которым согласился суд апелляционной инстанции, об обязанности органы местного самоуправления муниципального района ликвидировать эту свалку является неправильным. Судебная коллегия, установив, что допущенные нарушения норм материального права являются существенными, повлекли принятие незаконных судебных актов, считает необходимым отменить их в целях защиты охраняемых законом публичных интересов и, не передавая дело на новое рассмотрение, принять по делу новое решение о возложении обязанности по ликвидации несанкционированной свалки отходов на администрацию города.

Правовая позиция суда:

Решением суда первой инстанции необоснованно удовлетворен иск о возложении обязанности по устранению последствий загрязнения земельного участка на территории города на администрацию муниципального района. Суд апелляционной инстанции в результате неправильного применения норм материального права необоснованно отверг довод апелляционной жалобы о том, что надлежащим ответчиком должна быть администрация города. Из правового анализа п. 2 ст. 3.3. Федерального закона от 25 октября 2001 г. N 137-ФЗ "О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации" следует, что за участки, расположенные на территории города и государственная собственность на которые не разграничена, отвечает администрация города, которая и несёт обязанность по недопущению загрязнения этих участков. Судебная коллегия ВС РФ отменила как решение суда, так и апелляционное определение и приняла по делу новое решение, что надлежащим ответчиком по делу является администрация города.

Комментарий автора:

Земельное законодательство устанавливает, на какой орган возлагается ответственность за обеспечение содержания земельного участка, находящегося в его ведении, в чистоте, в том числе за уборку несанкционированной свалки мусора. При применении конкретных правовых норм суды первой и апелляционной инстанций в результате неправильного толкования допустили судебную ошибку. Нарушение закона было устранено лишь по результатам рассмотрения кассационной жалобы. Незаконные судебные акты Судебная коллегия ВС РФ отменила и приняла новое решение.

Б.Я. Полонский

2.2.2. Суд апелляционной инстанции не вправе рассматривать дело по апелляционной жалобе, не известив лиц, участвующих в деле, и иных участников судебного разбирательства о времени и месте его рассмотрения

Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 17 января 2020 г. N 4-КА19-32

22.05.2018 г. между ООО (продавец) и А. (покупатель) заключён договор купли-продажи земельного участка, площадью 3839 кв. м, категория земель: земли сельскохозяйственного назначения, вид разрешённого использования: дачное строительство с правом возведения жилого дома и регистрации в нём. А. и ООО обратились в Управление Росреестра с заявлением о государственной регистрации перехода права собственности на земельный участок. Решением Управления Росреестра от 13.07.2018 г. осуществление государственной регистрации перехода права собственности на земельный участок приостановлено по основанию, предусмотренному п. 9 ч. 1 ст. 26 Федерального закона от 13.07.2015 г. N 218-ФЗ, а именно: не представлены (не поступили) документы (сведения, содержащиеся в них), запрошенные органом регистрации прав по межведомственным запросам. При этом регистратор указал на наличие оснований полагать, что земельный участок находится в береговой полосе, водоохранной зоне и прибрежной защитной полосе водного объекта, следовательно, сформирован в нарушение п. 8 ст. 27 ЗК РФ, устанавливающего запрет на приватизацию таких земельных участков. Направлен запрос в управление Федерального агентства водных ресурсов. 13.08.2018 г. Управление Росреестра отказало в государственной регистрации перехода права собственности на земельный участок в связи с истечением срока приостановления государственной регистрации и неустранением причин, препятствующих осуществлению государственной регистрации, а именно непоступлением ответа на запрос, направленный в управление Федерального агентства водных ресурсов.

А. обратилась в суд с административным исковым заявлением к Управлению Росреестра о признании незаконным решения от 13.08.2018 г. об отказе в государственной регистрации перехода права собственности на земельный участок, о возложении обязанности осуществить регистрационные действия. ООО привлечено к участию в деле в качестве заинтересованного лица.

Решением городского суда от 25.10.2018 г. административный иск удовлетворён. Признавая данный отказ незаконным, суд первой инстанции исходил из того, что доказательств наличия в государственном водном реестре сведений о наличии водных объектов в границах земельного участка не представлено; ограничение оборота приватизированного земельного участка, в границах которого установлена водоохранная зона, земельным законодательством не установлено.

Апелляционным определением областного суда от 11.02.2019 г. решение суда первой инстанции отменено, по делу принято новое решение, которым в удовлетворении административного искового заявления отказано. Отменяя решение суда первой инстанции, Судебная коллегия сослалась на сообщение отдела водных ресурсов управления Федерального агентства водных ресурсов от 27.08.2018 г. о том, что заявленный к регистрации земельный участок расположен в береговой полосе, водоохранной зоне и прибрежной защитной полосе водного объекта - реки, и признала договор купли-продажи земельного участка от 22.05.2018 г., представленный в регистрирующий орган в качестве правоустанавливающего документа, в части включения в состав отчуждаемого имущества земельного участка, приватизация которого запрещена, не соответствующим закону, а потому в силу ст. 168 ГК РФ - ничтожным.

Согласно ч. 1 ст. 140 КАС РФ в случае разбирательства административного дела в судебном заседании о времени и месте судебного заседания обязательно извещаются лица, участвующие в деле, иные участники судебного разбирательства. Данное предписание закона закреплено и в ч. 2 ст. 306 КАС РФ, согласно которой, установив, что административное дело подготовлено к судебному разбирательству, суд апелляционной инстанции извещает лиц, участвующих в деле, о времени и месте рассмотрения жалобы, представления в апелляционном порядке. Как предусмотрено ч. 1 ст. 96 КАС РФ, лица, участвующие в деле, извещаются судом или вызываются в суд заказным письмом с уведомлением о вручении, судебной повесткой с уведомлением о вручении, телефонограммой или телеграммой, посредством факсимильной связи или с использованием иных средств связи и доставки, позволяющих суду убедиться в получении адресатом судебного извещения или вызова.

Таким образом, независимо от того, какой из способов извещения участников судопроизводства избирается судом, любое используемое средство связи или доставки должно обеспечивать достоверную фиксацию переданного сообщения и факт его получения адресатом.

Из материалов дела следует, что копия апелляционной жалобы в адрес заинтересованного лица не направлялась ни административным ответчиком, ни судом. Извещение о времени и месте судебного разбирательства в апелляционной инстанции направлено в адрес ООО судом первой инстанции простым письмом без уведомления о вручении. Сведений о получении такого извещения в материалах дела не имеется, ООО факт уведомления отрицает. Из протокола судебного заседания апелляционной инстанции, а также из содержания апелляционного определения от 11.02.2019 г. усматривается, что заседание проведено без участия заинтересованного лица, при этом вопрос о его надлежащем извещении и возможности рассмотрения дела в отсутствие представителя ООО судом не обсуждался.

С учётом того, что судом апелляционной инстанций допущены нарушения норм процессуального права, которые повлияли на исход административного дела, апелляционное определение от 11.02.2019 г. нельзя признать законным, оно подлежит отмене с направлением дела на новое рассмотрение в суд апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда.

Конституционной гарантией права на судебную защиту является рассмотрение дела, исходя из принципов состязательности и равноправия сторон, которые обеспечиваются участием заинтересованных лиц в рассмотрении дела с предоставлением им широких полномочий по представлению доказательств, участию в их исследовании и т.д. (ст. 45 КАС РФ). Реализация указанного права обеспечивается надлежащим извещением заинтересованных лиц (ст. 96 КАС РФ). Невыполнение данной обязанности судом апелляционной инстанции является существенным нарушением норм процессуального права (ч. 2 ст. 306 КАС РФ). Принятый судебный акт с указанными нарушениями является незаконным, влечет за собой его отмену с направлением дела на новое апелляционное рассмотрение.

2.2.3. Суд апелляционной инстанции не вправе оставить в силе решение суда, которым действия регистрирующего органа, отказавшего в регистрации договора аренды участка, предоставленного малоимущему без торгов, ввиду непризнания заявителя таковым и тем самым вышедшего за пределы установленных законом полномочий, признаны правомерными

Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 18 февраля 2020 г. N 41-КА19-15

М. обратился в суд с административным исковым заявлением о признании незаконным решения управления [Росреестра] от 23.03.2018 г. об отказе в государственной регистрации договора аренды земельного участка. В обоснование заявленных требований указал на то, что договор аренды заключен им с Комитетом по имущественным и земельным отношениям администрации района на основании постановления администрации сельского поселения о признании его, М., малоимущим и нуждающимся в жилом помещении, которое не отменено и незаконным не признано, в связи с чем оснований для отказа в государственной регистрации договора аренды, форма и содержание которого соответствует всем требованиям действующего законодательства, не имелось. Решением районного суда от 9.11.2018 г., оставленным без изменения апелляционным определением от 30.01.2019 г., в удовлетворении административного искового заявления отказано.

Как установлено судами и следует из материалов административного дела, постановлением администрации сельского поселения от 20.09.2017 г. М. признан малоимущим, нуждающимся в жилом помещении. 8.12.2017 г. между административным истцом и Комитетом по имущественным и земельным отношениям администрации района заключен договор аренды земельного участка сроком на 20 лет. Из данного договора следует, что земельный участок предоставлен М. в аренду без проведения торгов на основании пп. 14 п. 2 ст. 39.6 ЗК РФ как гражданину, имеющему право на первоочередное или внеочередное приобретение земельных участков в соответствии с федеральными законами, законами субъектов РФ. 14.12.2017 г. М. обратился в управление Росреестра с заявлением о регистрации указанного договора аренды.

По результатам правовой экспертизы представленных документов 26.12.2017 г. регистрирующим органом было принято решение о приостановлении государственной регистрации на основании п. п. 5, 7 ч. 1 ст. 26 Федерального закона "О государственной регистрации недвижимости". Поскольку причины, препятствующие осуществлению государственной регистрации договора аренды, административным истцом устранены не были, 23.03.2018 г. регистрирующий орган, руководствуясь ст. 27 приведенного Федерального закона, отказал в осуществлении государственной регистрации, сославшись на то, что по сведениям ЕГРН М. в 2017 году была совершена гражданско-правовая сделка, а именно: на основании договора купли-продажи от 18.07.2017 г. отчуждена 1/2 доли в праве общей долевой собственности на квартиру. Следовательно, постановление администрации сельского поселения о признании М. малоимущим и нуждающимся в жилом помещении было издано с нарушением закона, поскольку граждане могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, приняты на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных выше намеренных действий.

Оставляя без удовлетворения заявленные М. требования, суды исходили из того, что при наличии установленных в результате правовой экспертизы обстоятельств - факта отчуждения в 2017 г. принадлежащего административному истцу имущества, регистрирующий орган вправе был отказать в государственной регистрации договора аренды земельного участка.

Государственный регистратор прав, устанавливая действительность поданных заявителем документов, проверяет: соответствие документов, в том числе их формы и содержания, требованиям законодательства, действовавшего на момент издания и в месте издания документа; наличие у органа государственной власти (органа местного самоуправления) соответствующей компетенции на издание акта, в том числе наличие полномочий у лица, подписавшего этот акт (пп.пп. 1 и 2 п. 221 Административного регламента, утв. приказом Министерства экономического развития РФ от 7.06.2017 г. N 278).

Государственный регистратор наделен правом проверять форму и содержание представленных документов, при этом к его полномочиям не отнесена возможность давать оценку действиям органа местного самоуправления, наделенного соответствующими правами на распоряжение земельным участком. Кроме того, в ч. 1 ст. 26 Федерального закона "О государственной регистрации недвижимости" закреплены самостоятельные основания, препятствующие государственной регистрации прав, а именно: когда сделка, акт органа государственной власти или органа местного самоуправления, являющиеся основанием для государственной регистрации права, признаны недействительными в судебном порядке (п. 12); сделка, подлежащая государственной регистрации или являющаяся основанием для государственной регистрации права, ограничения права или обременения объекта недвижимости, является ничтожной (п. 13).

При таких обстоятельствах государственный регистратор, отказывая в регистрации договора аренды земельного участка по мотиву отсутствия нуждаемости и статуса малоимущего у административного истца при наличии действующих и не признанных в установленном законом порядке незаконными постановления администрации сельского поселения от 20.09.2017 г. о признании М. малоимущим, нуждающимся в жилом помещении и договора аренды земельного участка, вышел за рамки полномочий, предоставленных Федеральным законом "О государственной регистрации недвижимости".

С учётом того, что судами первой и апелляционной инстанций допущены ошибки в применении норм материального права и процессуального права, которые повлияли на исход рассмотрения административного дела, обжалуемые судебные акты подлежат отмене с принятием по делу нового решения об удовлетворении административного иска М.

Правовая позиция суда:

Суд апелляционной инстанции обязан проверить законность решения суда первой инстанции с учетом доводов апелляционной жалобы. Отказ регистрирующего органа в регистрации договора не может быть признан соответствующим закону, если регистратор вышел за пределы предоставленных полномочий (ст.ст. 26, 27, 29 Федерального закона от 13 июля 2015 г. N 218-ФЗ "О государственной регистрации недвижимости"). Эти полномочия не позволяют проверять фактические обстоятельства, послужившие основанием к заключению представленного к регистрации договора, и указанный договор не признан судом недействительным и не является ничтожным (ст.ст. 166, 168 ГК РФ). С учетом этого суд апелляционной инстанции обязан был дать правовую оценку доводам решения. Несоблюдение данных требований Судебная коллегия ВС РФ признала нарушением, влекущим отмену судебных актов нижестоящих инстанций, с принятием нового решения об удовлетворении административного иска.

Комментарий автора:

Федеральный закон "О государственной регистрации недвижимости" предусматривает правовые основания для отказа в государственной регистрации, выход за пределы которых дает основания для признания действий регистрирующего органа незаконными. Ошибка судов первой и апелляционной инстанций состоит в том, что юридического анализа действий регистрирующего органа суды не провели и не устранили неправильное понимание и применение норм закона. Регистрирующий орган не вправе подменять действия лиц, предоставляющих по договору аренды земельный участок инвалиду, исходя из установленных обстоятельств о его нуждаемости в улучшении жилищных условий. Проверка законности договора аренды может быть предметом специального судебного разбирательства. Сделка, подлежащая регистрации, может быть также признана ничтожной, при наличии для этого необходимых оснований. Судебная коллегия ВС РФ признала незаконным решение суда первой инстанции и судебного акта апелляционной инстанции, приняла новое решение о признании незаконным решения управления Росреестра и обязала рассмотреть вопрос о государственной регистрации договора аренды земельного участка.

Б.Я. Полонский

2.2.4. Собственник земельного участка не может быть лишен права на обжалование в административном порядке результатов проверки уполномоченным органом соблюдения им земельного законодательства в целях защиты прав и законных интересов, поэтому прекращение производства по делу судом апелляционной инстанции, отменившим решение суда об удовлетворении административного иска, является незаконным

Кассационное определение СК по административным делам Верховного Суда РФ от 30 июня 2020 г. N 18-КА20-16

[Собственница земельного участка подала административный иск против администрации муниципального образования, требуя признать незаконными акты осмотра земельного участка и предписание об устранении земельного правонарушения, согласно которым ее обязывали снести возведенный на ее участке объект незавершенного строительства. Районный суд поддержал истицу, однако коллегия по административным делам решение суда первой инстанции отменила и прекратила производство по делу, указав, что акты осмотра и предписание не могут являться предметом судебного оспаривания, т.к. не влекут для истицы юридических последствий и могут рассматриваться только в качестве доказательств по гражданскому делу по иску администрации к ней о сносе самовольной постройки.]

Статьей 72 Земельного кодекса РФ и корреспондирующими нормами Закона Краснодарского края [от 4 марта 2015 г. N 3126-КЗ "О порядке осуществления органами местного самоуправления муниципального земельного контроля на территории Краснодарского края"] предусмотрена возможность проведения муниципального земельного контроля в отношении физических лиц с выдачей обязательных для исполнения предписаний об устранении нарушений земельного законодательства. Невыполнение в установленный срок законного предписания (постановления, представления, решения) органа (должностного лица), осуществляющего муниципальный контроль, об устранении нарушений законодательства влечет привлечение к административной ответственности, установленной ч. 1 ст. 19.5 КоАП РФ.

В этой связи вывод суда апелляционной инстанции о том, что оспариваемое предписание об устранении нарушений земельного законодательства путем сноса двухэтажного объекта капитального строительства в определенный срок не нарушает либо иным образом не затрагивает права, свободы и законные интересы [заявителя], является ошибочным. По мнению Судебной коллегии, изложенное свидетельствует о формальном подходе суда апелляционной инстанции к рассмотрению настоящего административного дела. Такой подход привел к вынесению апелляционного определения, не соответствующего задачам и смыслу административного судопроизводства, установленных ст. 3 КАС РФ.

Судебная коллегия, установив, что допущенные нарушения норм материального и процессуального права являются существенными, повлекли принятие незаконного судебного акта, без отмены которого невозможны восстановление и защита прав и законных интересов [истицы], считает необходимым отменить апелляционное определение и направить дело в суд апелляционной инстанции на новое рассмотрение.

Правовая позиция суда:

Проверка соблюдения земельного законодательства, по результатам которой сделан вывод о самовольной постройке здания без надлежащего на то разрешения, и предписание о сносе этого здания могут быть предметом обжалования в суде по правилам административного судопроизводства. Ссылка суда апелляционной инстанции на то, что такая проверка не нарушает права и законные интересы собственника земельного участка, противоречит закону (ст.72 ЗК РФ, ч. 1 ст. 19.5 КоАП РФ), поэтому прекращение производства по делу по указанному основанию Судебная коллегия ВС РФ признала неправомерным и направила дело на новое апелляционное рассмотрение.

3. Апелляционный пересмотр по АПК РФ

3.1. Проверка законности и обоснованности решения суда первой инстанции

3.1.1. Суд апелляционной инстанции вправе отменить определение суда первой инстанции, которым удовлетворено требование конкурсного управляющего об истребовании имущества организации-должника у ее бывшего руководителя при отсутствии доказательств наличия у ответчика этого имущества, и принять новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявления

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 8 октября 2020 г. N 305-ЭС20-1476 (2) по делу N А40-94278/2018

В рамках дела о несостоятельности (банкротстве) небанковской кредитной организации АО "Л" (далее - организация, должник) ее конкурсный управляющий - государственная корпорация "Агентство по страхованию вкладов" (далее - агентство), сославшись на п. 2 ст. 126 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ (далее - Закон о банкротстве), обратился в суд с заявлением об истребовании у бывшего руководителя организации С. имущества, отсутствующего у должника фактически, но при этом числящегося на его балансе.

Определением арбитражного суда от 07.11.2019 г. (с учетом определения от 10.07.2020 г. об исправлении опечатки) заявление агентства удовлетворено; у С. истребованы банкоматы, сортировщики банкнот, разного рода серверы, коммутатор, компьютер; на случай неисполнения судебного акта присуждена судебная неустойка в размере 1 000 рублей за каждый день просрочки исполнения. Постановлением арбитражного апелляционного суда от 21.01.2020 г. определение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении заявления отказано. Арбитражный суд округа постановлением от 25.03.2020 г. постановление суда апелляционной инстанции отменил, определение суда первой инстанции оставил в силе.

Как установлено судами первой и апелляционной инстанций и усматривается из материалов дела, в соответствии с протоколом заседания совета директоров от 19.05.2015 г. на С. возложено исполнение обязанностей председателя правления организации (ее единоличного исполнительного органа). Эти полномочия С. исполнял вплоть до отзыва у должника лицензии на осуществление банковских операций и назначения временной администрации по управлению организацией. Временной администрацией по управлению организацией в ходе инвентаризации выявлена недостача части имущества, в том числе числящегося на балансовом счете "основные средства" (акт недостачи имущества от 15.06.2018 г.). Решением арбитражного суда от 10.07.2018 г. организация признана банкротом, открыта процедура конкурсного производства.

Удовлетворяя заявление агентства, суд первой инстанции исходил из неисполнения С. обязанности по передаче имущества временной администрации, а затем и конкурсному управляющему. Суд апелляционной инстанции, отменяя определение суда первой инстанции, в частности, указал на то, что конкурсный управляющий в нарушение положений ст. 65 АПК РФ не представил доказательств нахождения спорного имущества во владении С.

Согласно абз. 2 п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве руководитель должника обязан обеспечить передачу материальных ценностей. Эта обязанность не является специфической, присущей только отношениям несостоятельности, когда в силу закона полномочия переходят от рядового руководителя к специальному субъекту - конкурному управляющему. В рамках обычных корпоративных отношений на единоличном исполнительный органе при освобождении его от должности также лежит завершающая обязанность по обеспечению передачи имущества, основанная на положениях п. 3 ст. 53 ГК РФ. Поскольку способ защиты права должен соотноситься с характером допущенного нарушения, иск о понуждении к исполнению обязанности, предусмотренной п. 2 ст. 126 Закона о банкротстве, допустим в ситуации, когда бывший руководитель должника уклоняется от участия в передаче конкурсному управляющему имущества, владение которым должник не утратил, создает препятствия в доступе к такому имуществу, удерживая ключи от кассы, сейфа, склада должника и т.п. В рассматриваемом случае агентство при обращении в суд на наличие таких обстоятельств не ссылалось.

В ситуации, когда имущество должника незаконно получено бывшим руководителем и находится в его владении, подлежат применению общие способы защиты - иск о признании недействительной сделки, на основании которой должник передал имущество руководителю, и о применении последствий ее недействительности в виде возврата этого имущества (ст. 168 ГК РФ), виндикационный иск (ст. 301 ГК РФ) и т.д. В ходе рассмотрения спора агентство не приводило доводы том, что должник передал С. право собственности (владение) на банкоматы, сортировщики банкнот, серверы, коммутаторы и компьютер по какой-либо сделке, в том числе недействительной, а значит, не имелось оснований для возложения на бывшего руководителя обязанности возвратить упомянутое имущество в порядке реституции.

При поступлении имущества бывшему руководителю в отсутствие договорных отношений с собственником (подконтрольным обществом) по поводу этого имущества требование агентства следовало квалифицировать как виндикационный иск. Однако такой иск мог быть удовлетворен, если к моменту рассмотрения дела в суде имущество фактически находилось во владении бывшего руководителя (п. 32 совместного постановления Пленумов ВС РФ и ВАС РФ от 29.04.2010 г. N 10/22). Вместе с тем, в материалах дела не имеется доказательств того, что С. владеет принадлежащим организации имуществом. С учетом этого суд апелляционной инстанции обоснованно отказал в удовлетворении заявления агентства об обязании передать имущество в натуре.

Организация в лице агентства, полагая, что имели место обстоятельства, свидетельствующие о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) С., вследствие которых были утрачены банкоматы, сортировщики банкнот, серверы, коммутаторы и компьютер, не лишена возможности предъявить бывшему руководителю требование о возмещении убытков. В настоящем обособленном споре такое требование на разрешение суда не передавалось.

Допущенные судами первой инстанции и округа нарушения норм права являются существенными, без их устранения невозможны восстановление и защита нарушенных прав и законных интересов С., в связи с чем постановление суда округа следует отменить на основании ч. 1 ст. 291.11 АПК РФ и оставить в силе постановление суда апелляционной инстанции.

Правовая позиция суда:

Закон о банкротстве (ст. 126) обязывает руководителя организации-должника передать имущество конкурсному управляющему. При невыполнении этой обязанности обращение в суд с требованием вернуть имущественные ценности должно быть подтверждено доказательствами о наличии указанного имущества у ответчика или о передаче ему этого имущества по сделке. В отсутствие таких доказательств заявление подлежит отклонению. Однако суд первой инстанции указанное требование удовлетворил, нарушив нормы об обязывании доказывания существенных обстоятельств по делу заявителем (ст. 66 АПК РФ). Суд апелляционной инстанции признал такой судебный акт незаконным и отменил его.

Комментарий автора:

Требование конкурсного управляющего к бывшему руководителю должника о передаче в конкурсную массу имущества должника может быть предъявлено при условии, если имеются доказательства того, что ответчик владеет этим имуществом. При отсутствии доказательств данного факта - владения имуществом - исключается принятие судебного акта, обязывающего вернуть такое имущество. В данном деле заявитель не представил суду доказательств, подтверждающих названное существенное обстоятельство. Таких доказательств нет и в деле. Предложение суда апелляционной инстанции заявителю представить дополнительные доказательства относительно нахождения имущества у бывшего руководителя конкурсным управляющим не выполнено, и никаких доказательств в апелляционный суд представлено не было. Поэтому суд апелляционной инстанции в рамках предоставленных ему полномочий отменил незаконный судебный акт арбитражного суда первой инстанции и в удовлетворении заявленного требования отказал. Судебная коллегия ВС РФ подтвердила законность такого решения вопроса судом апелляционной инстанции. Следует также отметить, что Судебная коллегия ВС РФ признала незаконным и отменила постановление арбитражного суда округа, отменившего апелляционный судебный акт.

Б.Я. Полонский

3.1.2. Арбитражный суд апелляционной инстанции вправе отменить решение о возмещении истцу за счет казны убытков в виде расходов на участие представителя истца в заседаниях комиссии ФАС, если нарушений закона и прав проверяемого (истца) в действиях ФАС, являвшихся причиной несения данных расходов, не выявлено

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 20 июля 2020 г. N 308-ЭС19-28062 по делу N А53-32431/2018

Управлением ФАС (далее - управление, антимонопольный орган) в период с 19.01.2017 г. по 17.07.2017 г. проведена внеплановая проверка в целях выявления возможных нарушений антимонопольного законодательства при проведении аукционов на приобретение оборудования. По результатам проверки в отношении [университета] и ООО возбуждены дела о нарушении антимонопольного законодательства по признакам нарушения требований и запретов, установленных п. 3 ч. 4 ст. 11 и п. 1 ч. 1 ст. 17 Федерального закона от 26.07.2006 г. N 135-ФЗ (далее - Закон о защите конкуренции). Впоследствии указанные дела объединены антимонопольным органом в одно производство для совместного рассмотрения.

Решением комиссии антимонопольного органа, образованной для рассмотрения данного дела о нарушении антимонопольного законодательства, университет и ООО признаны нарушившими п. 1 ч. 1 ст. 17 Закона о защите конкуренции в части заключения соглашения, направленного на ограничение конкуренции (круга участников торгов) при размещении заказа (проведения аукциона). В рамках дела N А53-29467/2017 арбитражного суда, возбужденного по заявлению ООО, указанное решение комиссии антимонопольного органа признано недействительным.

ООО обратилось в арбитражный суд с иском о возмещении убытков за счет казны РФ, указывая в обоснование данного требования довод о том, что оно было вынуждено неоднократно направлять своего представителя для участия в заседании комиссии антимонопольного органа. Заявленная к взысканию сумма убытков представляет собой командировочные расходы представителя общества. Решением арбитражного суда от 04.04.2019 г. заявленное требование удовлетворено, с Российской Федерации в лице ФАС в пользу ООО взысканы убытки, а также расходы по оплате государственной пошлины. Постановлением арбитражного апелляционного суда от 03.07.2019 г. решение суда первой инстанции отменено, в удовлетворении исковых требований отказано. Арбитражный суд округа постановлением от 30.10.2019 г. постановление суда апелляционной инстанции отменил, решение суда первой инстанции по делу оставил в силе.

Суд первой инстанции, удовлетворяя требование ООО, исходил из того, что действия истца по привлечению представителя для ведения дела в антимонопольном органе непосредственно связаны с восстановлением права, нарушенного в результате вынесения незаконного ненормативного акта. В связи с этим суд отметил, что взыскиваемые расходы являются убытками в понимании ст. 15 ГК РФ и подлежат возмещению за счет казны. Суд апелляционной инстанции, признавая требования общества не подлежащими удовлетворению, учел то обстоятельство, что в рамках дела N А53-29467/2017 незаконным признано решение комиссии антимонопольного органа, а не действия управления по возбуждению и рассмотрению дела по признакам нарушения антимонопольного законодательства. В связи с этим, по мнению суда апелляционной инстанции, в данном случае отсутствует совокупность условий, предусмотренных ст. ст. 15, 1069 ГК РФ и необходимых для возмещения вреда за счет государственной казны. Суд округа согласился с выводами суда первой инстанции, в связи с чем отменил постановление суда апелляционной инстанции, при этом сослался на правовую позицию, изложенную в постановлении Президиума ВАС РФ от 17.12.2013 г. N 9837/13, в соответствии с которой расходы на привлечения представителя по ведению дела в антимонопольном органе могут быть возмещены в составе убытков на основании ст. 15 ГК РФ.

Между тем судами первой и кассационной инстанций не учтено следующее.

В силу взаимосвязанных положений ст. ст. 22, 39, 44 Закона о защите конкуренции предоставленный антимонопольным органам объем полномочий предполагает наличие у них соответствующей обязанности по проверке поступивших материалов (обращений, заявлений) на наличие признаков нарушения антимонопольного законодательства. При этом на стадии возбуждения дела не устанавливается наличие или отсутствие факта нарушения антимонопольного законодательства, а проверяется достаточность имеющихся признаков для возникновения подозрений в совершении нарушения. Следовательно, тот факт, что законные действия по проведению антимонопольным органом проверки и рассмотрению дела о нарушении антимонопольного законодательства имели для соответствующего субъекта неблагоприятные имущественные последствия, не свидетельствует о противоправности поведения антимонопольного органа и не является достаточным основанием для возмещения им вреда. Изложенное согласуется с подходами к разрешению споров о возмещении вреда, ранее сформированными Президиумом ВАС РФ в постановлениях от 15.07.2010 г. N 3303/10, от 29.03.2011 г. N 13923/10, от 18.10.2011 г. N 5851/11 и в п. 8 Обзора практики рассмотрения арбитражными судами дел о возмещении вреда, причиненного государственными органами, органами местного самоуправления, а также их должностными лицами (Информационное письмо от 31.05.2011 г. N 145).

В данном случае дело о нарушении антимонопольного законодательства возбуждено антимонопольным органом на законном основании - в связи с поступлением сведений о признаках нарушения антимонопольного законодательства. На наличие обстоятельств, исключающих возможность возбуждения дела о нарушении антимонопольного законодательства в соответствии с ч. 9 ст. 44 Закона о защите конкуренции, ООО не ссылалось, такие обстоятельства судами не установлены. Следовательно, оснований для возмещения расходов на участие представителя ООО в рассмотрении дела антимонопольным органом за счет казны Российской Федерации в рассматриваемом случае не имеется.

Иное также не следует из правовой позиции, выраженной в постановлении Президиума ВАС РФ от 17.12.2013 г. N 9837/13, которая состоит в возможности возмещения в соответствии со ст. 15 ГК РФ расходов на ведение дела в антимонопольном органе участнику производства, обратившемуся в антимонопольный орган для защиты своих прав в административном порядке, за счет причинителя вреда (лица, допустившего нарушение антимонопольного законодательства), а не в допустимости возмещения затрат за счет казны в связи с одним лишь участием в производстве по делу. Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия ВС РФ полагает, что постановление суда округа подлежит отмене на основании ч. 1 ст. 291.11 АПК РФ, как принятое при существенном нарушении норм материального права, а постановление суда апелляционной инстанции - подлежит оставлению в силе.

Правовая позиция суда:

Истец вправе претендовать на возмещение убытков, которые он понес в связи с действиями государственного органа, лишь при условии, если в этих действиях содержатся признаки нарушения закона (ст.ст. 15, 1069 ГК РФ). Удовлетворение иска при отсутствии указанного условия является незаконным, решение суда обоснованно отменено арбитражным судом апелляционной инстанции (ст. 269 АПК РФ).

3.2. Принятие незаконного арбитражного апелляционного акта

3.2.1. Суд апелляционной инстанции при рассмотрении налогового спора о применении повышающего коэффициента при исчислении земельного налога в отношении объектов, предоставленных по договору развития территорий, не вправе не учитывать доводы налогоплательщика о сроках и условиях освоения данных территорий, определяемых градостроительным законодательством, но влияющих на объем налогового бремени

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 15 октября 2020 г. N 309-ЭС20-11143 по делу N А60-50402/2019

[ООО обжаловало в арбитражный суд решение ФНС, согласно которому ему была доначислена сумма земельного налога за 2017 г., начислены авансовые платежи. Причиной доначисления стало применение налоговым органом в отношении налога по нескольким земельным участкам, что были предоставлены ООО по договору о развитии застроенной территории (заключенному с городской администрацией сроком на 10 лет), повышающего коэффициента 2 к налоговой ставке 0,3%, согласно абз. 1 п. 15 ст. 396 НК РФ. С правомерностью доначисления согласились суды трех инстанций.]

Отклоняя доводы ООО о том, что земельные участки предоставлены ему для развития застроенной территории в городе на 10 лет и невозможности впоследствии возвратить налог, уплаченный с применением повышающего коэффициента (отсутствии возможности завершить строительство в течение 3 лет после получения земельных участков), суды отметили, что п. 15 ст. 396 НК РФ не предусматривает каких-либо исключений из правила о применении повышающего коэффициента для налогоплательщиков, осуществляющих жилищное строительство на основании договора о развитии территории. Судебная коллегия ВС РФ полагает, что выводы судов трех инстанций сделаны без учета следующего.

В силу пп. 1 п. 1 ст. 394 НК РФ налоговые ставки по земельному налогу устанавливаются нормативными правовыми актами представительных органов муниципальных образований (законами городов федерального значения Москвы и Санкт-Петербурга) и, в частности, не могут превышать 0,3 процента в отношении земельных участков, занятых жилищным фондом или приобретенных (предоставленных) для жилищного строительства.

Как разъяснено в п. 8 постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 г. N 54, неосвоение земельного участка, приобретенного (предоставленного) для жилищного строительства, не является основанием для отказа в применении указанной пониженной ставки земельного налога. В то же время согласно абз. 1 п. 15 ст. 396 НК РФ в отношении земельных участков, приобретенных (предоставленных) в собственность физическими и юридическими лицами на условиях осуществления на них жилищного строительства, исчисление суммы налога (суммы авансовых платежей по налогу) производится с учетом коэффициента 2 в течение трехлетнего срока строительства, начиная с даты государственной регистрации прав на данные земельные участки вплоть до государственной регистрации прав на построенный объект недвижимости. В п. 15 ст. 396 НК РФ также указано, что в случае завершения такого жилищного строительства и государственной регистрации прав на построенный объект недвижимости до истечения трехлетнего срока строительства сумма налога, уплаченного за этот период сверх суммы налога, исчисленной с учетом коэффициента 1, признается суммой излишне уплаченного налога и подлежит зачету (возврату) налогоплательщику в общеустановленном порядке.

Исходя из буквального содержания данной нормы, применение повышающего коэффициента к ставке налога 0,3 процента является правовым последствием одного факта - отсутствия на земельном участке, представленном для жилищного строительства, построенного объекта недвижимости. При этом указанное регулирование связано с земельным участком и установленным для него видом разрешенного использования, и не связано с тем, кто является собственником (владельцем) земельного участка, продолжительностью владения участком (определение ВС РФ от 04.02.2020 г. N 308-ЭС19-18258).

Воля законодателя состоит в исключении возможности извлечения налоговой выгоды собственниками земельных участков, которые не имели объективных препятствий в осуществлении жилищного строительства, но уклонились от освоения земельного участка, не завершив строительство, по крайней мере до истечения 3 лет с момента получения участка в собственность либо изначально не имели намерения по его освоению, например, если приобретенные земельные участки рассматривались налогоплательщиком лишь в качестве активов для последующей продажи. Вместе с тем при применении указанных правил налогообложения должна обеспечиваться их гармонизация с правилами (особенностями), установленными законодательством для отдельных видов правоотношений, в рамках которых осуществляется жилищное строительство, предопределяющих возможности налогоплательщика приступить к началу строительства и завершить его в соответствующие сроки. В ином случае применение повышающего коэффициента при исчислении земельного налога может из средства стимулирования жилищного строительства приобрести характер санкции, выражающейся в установлении более обременительных условий налогообложения в отсутствие к тому разумных и объективных оснований, то есть, по существу, к произвольному налогообложению, запрещенному в силу п. 3 ст. 3 НК РФ. Изложенное согласуется с правовой позицией КС РФ, выраженной, в частности, в постановлениях от 02.07.2013 г. N 17-П, от 21.12.2018 г. N 47-П, от 30.06.2020 г. N 31-П, и состоящей в необходимости учета системной взаимосвязи различных отраслей законодательства при регулировании вопросов, связанных с взиманием и уплатой налоговых платежей; недопустимости сдерживания хозяйствующих субъектов от участия в гражданском обороте в отсутствие к тому правовых оснований и произвольного ограничения свободы их экономической деятельности в результате налогообложения.

В данном случае является значимым то обстоятельство, что в соответствии с ч. ч. 2 и 3 ст. 46.1 ГрК РФ (в редакции, действующей на момент заключения договора) решение о развитии застроенной территории принимается органами местного самоуправления при наличии на этой территории многоквартирных домов, признанных аварийными и подлежащими в связи с этим сносу, либо снос (реконструкция) которых планируется на основании муниципальных адресных программ. Согласно п. 1 ч. 3 ст. 46.2 ГрК РФ к существенным условиям договора о развитии территории относятся сведения о местоположении и площади застроенной территории, в отношении которой принято решение о развитии, перечень адресов зданий, строений, сооружений, подлежащих сносу, реконструкции, [а также] условие об обязательстве лица, заключившего договор с органом местного самоуправления, осуществить строительство на застроенной территории, в отношении которой принято решение о развитии, в соответствии с утвержденным проектом планировки застроенной территории; условие о максимальном сроке осуществления строительства (п. 6 ч. 3 ст. 46.2 ГрК РФ). Таким образом, в случае заключения договора о развитии застроенной территории сроки осуществления строительства устанавливаются в соответствии с утвержденным проектом планировки, охватывают собой снос имеющихся объектов и распространяются на новое строительство всех объектов в границах застроенной территории.

При рассмотрении дела ООО указывало, что договором о развитии застроенной территории предусмотрен срок жилищного строительства в 10 лет, совпадающий со сроком действия договора о развитии застроенной территории. Данный срок охватывает выполнение застройщиком обязательств по сносу аварийных домов и расселению их жильцов, подготовке всей необходимой проектной документации и строительству пяти многоквартирных жилых домов, с возведением всей коммунальной инфраструктуры, благоустройством территории. Учитывая объем работ по договору, выполнение строительства на всех земельных участках в течение 3 лет, начиная с даты государственной регистрации прав на данные земельные участки вплоть до государственной регистрации прав на построенные объекты, по доводам налогоплательщика, является заведомо невозможным.

В такой ситуации судам следовало дать оценку тому, в какие сроки после предоставления соответствующих земельных участков в собственность ООО должен был произведен снос имеющихся объектов и начато новое строительство жилья, например, исходя из сроков, указанных в разрешениях на строительство конкретных объектов и, соответственно, с какого момента после получения земельных участков в собственность должен исчисляться срок применения повышающего коэффициента, предусмотренный абз. 1 п. 15 ст. 396 НК РФ. Истолковав положения данной нормы без учета взаимосвязи налогового и градостроительного законодательства, и применив повышающий коэффициент без учета доводов налогоплательщика о наличии объективных препятствий в начале осуществления жилищного строительства, обусловленных законодательным регулированием развития территорий, суды по существу допустили возникновение ситуации, когда застройщик будет нести более высокое бремя налогообложения в связи с самим фактом выбора юридической формы осуществления жилищного строительства в рамках развития территорий. Однако такое толкование противоречит как целям установления особого порядка определения налоговой базы, так и реализуемому в рамках градостроительного законодательства публичному интересу, связанному с развитием территорий.

Принимая во внимание изложенное, Судебная коллегия ВС РФ считает, что судебные акты арбитражных судов первой, апелляционной и кассационной инстанций подлежат отмене на основании ч. 1 ст. 291.11 АПК РФ, а дело - подлежит направлению на новое рассмотрение в суд первой инстанции.

Правовая позиция суда:

Повышающий коэффициент при исчислении земельного налога не может быть применен, исходя только из одного факта сроков строительства жилых зданий (ст.ст. 384, 386 НК РФ). Учитывая характер земельного налога, подобное увеличение размера налога является неправомерным. При установлении повышающего коэффициента суды первой и апелляционной инстанций необоснованно отвергли требования, содержащиеся в договоре о развитии территорий, предусматривающем не только сроки строительства жилых зданий, но и иные существенные обстоятельства (ст.ст. 46.1, 46.2 ГрК РФ). Имеются в виду взаимосвязанные положения НК РФ и сроки осуществления строительства, которые устанавливаются в соответствии с проектом планировки, охватывают собой снос имеющихся объектов и распространяются на новое строительство всех объектов в границах застраиваемой территории. Судебная коллегия ВС РФ пришла к выводу о недопустимости произвольного увеличения размера земельного налога и признала принятые судебные акты незаконными.

Комментарий автора:

Земельный налог является одним из видов налога, который устанавливается Налоговым кодексом и нормативными правовыми актами представительных органов муниципальных образований. Такой правовой характер данного налога обязывает учитывать региональные особенности при определении его размера и применении повышающих коэффициентов. При этом учитывается как сам срок, установленный для строительства жилых зданий собственником земельного участка, так и ряд других факторов, обусловленных нормами Градостроительного кодекса. Ошибочное установление повышенного коэффициента вызвано, в частности, тем, что в самом Налоговом кодексе указанные особенности не отражены. Буквальное применение норм НК РФ может привести к произвольному увеличению земельного налога. Возникшие сомнения в применении НК РФ должны толковаться в пользу налогоплательщика (ст. 3). Арбитражный суд округа при рассмотрении дела в кассационном порядке в результате неправильного применения норм НК РФ и ГрК РФ допустил существенное нарушение закона. Судебная коллегия ВС РФ отменила судебные акты всех трех инстанций и направила дело на рассмотрение в суд первой инстанции.

Б.Я. Полонский

3.2.2. Суд апелляционной инстанции не вправе отменять определение суда первой инстанции об отказе конкурсному управляющему банком в признании недействительными сделок по снятию вкладчиком наличных средств со счета в период предпочтения, не мотивировав несогласие с представленными в деле доказательствами

Определение СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 21 августа 2020 г. N 305-ЭС18-22224 (100) по делу N А40-137960/2017

В рамках дела о банкротстве банка его конкурсный управляющий в лице агентства обратился в суд с заявлением о признании недействительными сделок по снятию 29.06.2017 г. Н. наличных денежных средств, применении последствий их недействительности. При новом рассмотрении спора определением суда первой инстанции от 23.08.2019 г. в удовлетворении заявленных требований отказано. Постановлением суда апелляционной инстанции от 24.10.2019 г., оставленным без изменения постановлением суда округа от 17.01.2020 г., названное определение отменено, заявление удовлетворено.

Как установлено судами и следует из материалов дела, приказами Банка России от 20.07.2017 г. у [банка] отозвана лицензия на осуществление банковских операций, назначена временная администрация по управлению банком. Перед этим 29.06.2017 г. Н. осуществил операции по снятию со своих счетов, открытых в банке, денежных средств. Полагая, что названные операции совершены с предпочтением по отношению к иным кредиторам за пределами обычной хозяйственной деятельности кредитного учреждения, конкурсный управляющий должником обратился с заявлением по настоящему обособленному спору.

Разрешая спор при новом рассмотрении, суд первой инстанции руководствовался положениями ст. ст. 61.3, 189.40, 189.90 Федерального закона от 26.10.2002 г. N 127-ФЗ (далее - Закон о банкротстве) и исходил из того, что спорная операция по снятию денежных средств была обусловлена необходимостью осуществить оплату по договору участия в долевом строительстве, заключенному с ООО 04.05.2017 г. Суд отметил, что действия по снятию денежных средств со своего счета в банке являлись для ответчика обычными, так как он регулярно совершал похожие операции, в том числе на значительные суммы. Сославшись на правовую позицию, изложенную в определении ВС РФ от 02.04.2018 г. N 305-ЭС17-22716, суд также указал, что наличие в банке картотеки не может образовывать презумпцию при оспаривании сделок по выдаче наличных денежных средств добросовестным вкладчикам (клиентам) банка; в данной ситуации нет оснований полагать, что Н. знал (должен был знать) о наличии финансовых сложностей у кредитной организации на момент получения денег.

Не согласившись с названным выводом, суд апелляционной инстанции отменил определение суда первой инстанции, указав, что сделки совершены в период предпочтения (в пределах месяца до назначения временной администрации); на момент совершения сделок к банку были предъявлены требования клиентов, которые впоследствии не были исполнены, и в банке была сформирована картотека неисполненных платежных документов; клиент снял денежные средства со вклада досрочно при отсутствии разумных экономических причин; произведенные операции являются нехарактерными для ответчика, так как ранее подобные операции на аналогичные суммы им не проводились. При таких условиях суд апелляционной инстанции счел оспариваемые сделки недействительными и удовлетворил требование конкурсного управляющего. Впоследствии названный вывод был поддержан судом округа. Между тем судами апелляционной инстанции и округа не учтено следующее.

По смыслу ст. ст. 61.3 и 189.40 Закона о банкротстве оспаривание совершенных в пределах месяца до назначения временной администрации сделок по мотиву предпочтения допускается в случаях, когда соответствующие сделки выходили за рамки обычной хозяйственной деятельности кредитной организации.

Перечисленные в п. 5 ст. 189.40 Закона о банкротстве презумпции направлены на упрощение доказывания особых отношений между банком и клиентом, позволяющих нарушать принцип равенства кредиторов банка. Именно данные обстоятельства должен доказать конкурсный управляющий, оспаривая сделки с клиентами кредитной организации, совершенные в преддверии назначения временной администрации. И напротив, если клиенту удастся подтвердить, что его отношения с банком не являлись необычными, что он получил удовлетворение своего требования так же, как и любой иной кредитор, который бы находился на его месте, - сделки с таким клиентом не могут быть признаны недействительными.

В настоящем споре, как указано выше, суд первой инстанции установил, что снятие денежных средств Н. было обусловлено необходимостью осуществить оплату по договору участия в долевом строительстве, заключенному с ООО 04.05.2017 г. Кроме того, суд отметил, что действия по снятию денежных средств со своего счета в банке являлись для ответчика обычными, так как он регулярно совершал похожие операции, в том числе на значительные суммы. Таким образом, судом была установлена целесообразность совершения спорных операций.

Приходя к обратному выводу, что спорные операции совершены при отсутствии разумных экономических причин и являются нехарактерными для ответчика (так как ранее подобные операции на аналогичные суммы им не проводились), суд апелляционной инстанции фактически проигнорировал те обстоятельства, которые были установлены судом первой инстанции, в нарушение п. 13 ч. 2 ст. 271 АПК РФ не приведя мотивы, по которым он не согласился с выводами суда первой инстанции. Суд округа названные нарушения не устранил.

Договор долевого участия в строительстве был зарегистрирован 20.06.2017 г.; согласно условиям договора оплата должна быть произведена до 29.06.2017 г. (день снятия денег со счета), при этом со счета была снята именно необходимая для оплаты за квартиру сумма, а не все денежные средства. Однако эти обстоятельства также не были учтены судами апелляционной инстанции и округа. Кроме того, делая вывод о совершении сделок при наличии сформированной картотеки неисполненных платежных документов, суды в нарушение п. 12 ч. 2 ст. 271 и п. 12 ч. 2 ст. 289 АПК РФ не опровергли возражения ответчика о том, что конкурсный управляющий ссылался на картотеку исходя из данных головного офиса банка, в то время как сделки совершалась через филиал, имеющий отдельный корреспондентский счет, на котором на конец расчетного дня 29.06.2017 г. имелся значительный остаток денежных средств.

Конкурсный управляющий не подтвердил, что между банком и клиентом имелись какие-либо особые отношения и такие сделки не были ли бы совершены с любым иным кредитором банка, поэтому оснований для признания сделок недействительными, а Н. - недобросовестным кредитором, не имеется.

В связи с тем, что в обжалуемых судебных актах содержатся нарушения норм права, которые повлияли на исход дела и без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов ответчика в сфере предпринимательской и иной экономической деятельности, данные судебные акты на основании ч. 1 ст. 291.11 АПК РФ подлежат отмене с оставлением в силе определения суда первой инстанции, который пришел к правомерному выводу об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Правовая позиция суда:

Суд первой инстанции отклонил требование конкурсного управляющего, указав, что по смыслу статей 61.3 и 189.40 Закона о банкротстве оспаривание совершенных в пределах месяца до назначения временной администрации сделок по мотиву предпочтения допускается в случаях, когда соответствующие сделки выходили за рамки обычной хозяйственной деятельности банка. Из материалов дела видно, и это подтверждено имеющимися доказательствами, что оспариваемые сделки являлись результатом необходимой и целесообразной деятельности добросовестного вкладчика. При таких условиях отмена указанного судебного акта судом апелляционной инстанции явилась следствием нарушения закона, поскольку доказательства и основанные на них выводы отвергнуты без приведения каких-либо мотивов, вопреки требованиям закона (п. 12 ч. 2 ст. 271 АПК РФ). Судебная коллегия ВС РФ отменила незаконное постановление арбитражного апелляционного суда, а также постановление арбитражного суда округа, согласившегося с незаконным апелляционным судебным актом. Оставлено в силе определение суда первой инстанции, которым оспариваемые сделки признаны законными.

Комментарий автора:

Суд апелляционной инстанции не вправе отменять судебный акт арбитражного суда субъекта РФ без надлежащего обоснования принятого решения. Суд первой инстанции привел конкретные доказательства, опровергающие доводы конкурсного управляющего о незаконности снятия вкладчиком денежных средств со счета в банке. Доводы об отказе в выдаче денег другим вкладчиком при равных условиях, об игнорировании наличия картотеки конкурсным управляющим доказательствами не подтверждены. Принцип равенства вкладчиков в сложившейся ситуации признан соблюденным. Суд апелляционной инстанции не выполнил надлежащим образом возложенную на него обязанность по проверке законности судебного акта и в нарушение общего принципа правосудия принял немотивированное решение.

Б.Я. Полонский