Эстоппель и подтверждение сделки (Е.А. Останина, "Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации", N 11, ноябрь 2013 г.)

Эстоппель и подтверждение сделки

В новой редакции ст. 166 ГК РФ установлены запрет недобросовестно ссылаться на недействительность сделки (эстоппель) и правило о возможности последующего одобрения сделки, в том числе конклюдентными действиями. Автор сравнивает содержание этих двух норм, определяет условия и последствия их применения.

Эстоппель - это запрет ссылаться на определенное обстоятельство в качестве возражения против заявленного требования. В иностранной литературе отмечается, что существует множество его разновидностей. Наиболее известны две: обязательственный эстоппель (promissory estoppel) и вещный эстоппель (proprietary estoppel).

Обязательственный эстоппель возник в XIX в. как средство сгладить крайности доктрины встречного удовлетворения (consideration) и представлял собой лишение права ссылаться на отсутствие встречного удовлетворения*(1). Целью его введения было избежание нежелательных последствий недобросовестного применения этой доктрины, но затем институт эстоппеля получил повсеместное и широкое употребление.

Анализируя истоки понятия "эстоппель", известные компаративисты К. Цвайгерт и Х. Кетц отмечают следующее.

1. Современная судебная практика США такова, что ответчику будет отказано в ссылке на отсутствие встречного удовлетворения в свое оправдание, если истец, полагаясь на данное ответчиком обещание, совершал действия, изменяющие собственное положение, а ответчик мог заранее предвидеть подобную реакцию истца.

2. Свод договорного права (второй) 1981 г. так формулирует эту доктрину в § 90: "Если обещание, которое, по мнению здравомыслящего лица, его дающего, неизбежно должно повлечь за собой действия или отказ от действия со стороны лица, которому это обещание дается, или со стороны третьего лица, то оно будет носить обязывающий характер (даже при отсутствии встречного удовлетворения) при условии, что эти ожидаемые действия или отказ от них будут иметь место вследствие данного обещания, а несправедливости можно будет избежать только путем принудительного исполнения обещания в судебном порядке. Выбор судом средств для восстановления прав потерпевшего в результате нарушенного обещания диктуется интересами справедливости"*(2).

В литературе США перечислены такие условия применения эстоппеля:

- обещание должно быть ясным и недвусмысленным;

- обещавший мог понимать, что тот, кому обещание адресовано, будет на него полагаться;

- несправедливость может быть исключена только исполнением обещания*(3).

Ведется длительная дискуссия о том, что имеет приоритет в институте эстоппеля: действия обещавшего или восприятие их адресатом обещания*(4). Отмечается, что эстоппель может быть применен как в случае действительного причинения вреда, так и ради предотвращения вреда в результате неисполнения обещания*(5).

В практике Президиума ВАС РФ термин "эстоппель" использовался в контексте толкования мирового соглашения (постановление Президиума ВАС РФ от 22.03.2011 N 13903/10); в том же контексте прибегают к нему и суды округов*(6).

Федеральный закон от 07.05.2013 N 100-ФЗ "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации" предусмотрел еще одну ситуацию возможного применения эстоппеля, а именно запрет недобросовестно ссылаться на недействительность сделки, адресованный стороне, которая своим поведением создала видимость того, что сделка не будет оспорена.

Пункт 5 ст. 166 ГК РФ устанавливает: "Заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки". Эта норма насыщена оценочными категориями; следует ожидать, что суды будут испытывать определенные затруднения в ее применении до тех пор, пока Президиум ВАС РФ не установит ориентиров в отношении того, какое именно недобросовестное поведение стороны должно приниматься во внимание. Телеологическое толкование здесь, вероятно, будет иметь решающее значение.

В п. 5.1.1 Концепции развития гражданского законодательства*(7) в свое время была отмечена проблема недобросовестности требований о признании сделки недействительной: "В настоящее время споры о признании сделок недействительными по различным основаниям приобрели массовый характер. Значительная часть этих споров инициируется недобросовестными лицами, стремящимися избежать исполнения принятых на себя обязательств. В этой связи необходимо предпринять законодательные меры, направленные на исправление складывающегося положения".

Можно привести примеры такого недобросовестного заявления иска о признании сделки недействительной: истец получил исполнение по сделке и заявляет требование о признании ее недействительной, чтобы избежать необходимости совершать встречное исполнение; истец допустил просрочку исполнения и заявляет требование о признании сделки недействительной, чтобы не платить неустойку; стороны совершили исполнение, но одна из них решила, что сделка была недостаточно выгодной, и заявляет о ее недействительности, чтобы воспользоваться преимуществами реституции.

Ситуации недобросовестности истца различны. Но несложно заметить, что проблема может быть решена одним из двух способов: применением закрепленного в п. 5 ст. 166 ГК РФ принципа эстоппеля - правила, распространенного больше в английском и американском праве, либо обращением к правилу о подтверждении сделки, известному в германском и французском праве (в законодательстве и доктрине).

Правило о подтверждении недействительной сделки также в свое время было одобрено Концепцией и нашло отражение в ст. 166 ГК РФ. Согласно п. 5.1.4 Концепции "действующее законодательство не предусматривает общих положений о возможности последующего подтверждения (одобрения) оспоримых сделок. Данный пробел должен быть восполнен". Недостающее правило было приведено в п. 2 ст. 166 ГК РФ: "Сторона, из поведения которой явствует ее воля сохранить силу сделки, не вправе оспаривать сделку по основанию, о котором эта сторона знала или должна была знать при проявлении ее воли".

Правило о подтверждении сделки, представляется, найдет более широкое применение в судебной практике, так как по своей юридической технике оно несколько привычнее.

По нашему мнению, правило о подтверждении сделки отчасти пересекается с правилом эстоппеля, поскольку в одной и той же типичной ситуации (сторона приняла частичное исполнение, просрочила исполнение своей обязанности и теперь ссылается на недействительность сделки) можно говорить и о том, что, приняв исполнение, сторона тем самым подтвердила сделку, и о том, что, приняв исполнение, сторона совершила действие, на которое полагался контрагент, ожидавший встречного исполнения. Мы попытаемся доказать, что с политико-правовой точки зрения в таком пересечении нет ничего плохого и правила могут рассматриваться как взаимодополняющие. С позиции же догматического толкования необходимо выявить, как сочетаются между собой правила о подтверждении сделки и правило эстоппеля.

Подтверждение сделки

Германское законодательство устанавливает следующие правила подтверждения сделки:

- если лицо, совершившее недействительную сделку, подтверждает ее, это подтверждение рассматривается как новое совершение сделки (п. 1 § 141 Германского гражданского уложения; далее - ГГУ);

- в том случае, если недействительный договор подтверждается сторонами, они обязаны, поскольку не доказано иное, предоставить друг другу все то, что следовало бы им, если бы договор был изначально действителен (п. 2 § 141 ГГУ).

Таким образом, подтверждение сделки рассматривается как односторонняя сделка; требования к форме подтверждения отсутствуют (она может быть и устной); подтверждение сделки имеет обратную силу.

Такой же подход принят во французской судебной практике и доктрине.

Известный французский цивилист Е. Годэмэ писал, что право оспаривания сделки может прекратиться добровольным отказом от этого субъективного права. Возможность подтверждения есть последствие самого права оспаривания*(8). Это право входит в имущество известных лиц, следовательно, они могут отказаться от использования своего права без каких-либо ограничений, кроме связанных с соображениями публичного порядка*(9).

Автор оценивает подтверждение как одностороннюю сделку, односторонний акт, имеющий обратную силу, и подчеркивает, что в случае подтверждения сделки правовые последствия возникают не из самого акта подтверждения, а из сделки, которая в силу ее подтверждения получила юридическую силу*(10).

Во французской цивилистике также считается, что подтверждение сделки может быть устным, допускается подтверждение сделки конклюдентными действиями и даже молчанием. Подтверждение сделки по п. 2 ст. 166 ГК РФ также может оцениваться как односторонняя сделка. Законодатель в этой статье не устанавливает никаких требований к форме подтверждения, следовательно, подтвердить сделку можно и конклюдентными действиями, в том числе частичным исполнением, принятием исполнения, требованием об исполнении, об уплате процентов или неустойки и т.п.

Если сделка изначально была оспоримой, но затем подтверждена стороной, имеющей право оспаривания, то буквальное толкование п. 2 ст. 166 ГК РФ не позволяет утверждать, что сделка становится действительной, поскольку помимо сторон закон может определить иных лиц, имеющих право оспаривания. Если же лицо, подтвердившее сделку, было единственным субъектом, имевшим право оспаривания, то в момент подтверждения утрачивается разница между такой оспоримой сделкой и сделкой действительной.

В толковании п. 2 ст. 166 ГК РФ могут быть полезны также разработанные иностранной доктриной условия подтверждения сделки:

1) подтверждение должно исходить от лица, которое могло сослаться на недействительность сделки;

2) подтверждение должно быть свободно от порока, который делал бы сделку оспоримой. Например, если сделка была совершена под влиянием заблуждения (ст. 178 ГК РФ), для подтверждения сделки требуется, чтобы обстоятельства, в отношении которых заблуждалась сторона, стали для нее очевидными и чтобы, уже обладая полной информацией, сторона имела намерение подтвердить сделку;

3) подтверждение должно быть совершено со знанием основания;

4) подтверждающая сторона должна знать о пороке сделки и иметь намерение его исправить*(11).

Какие сделки могут быть подтверждены? В п. 2 ст. 166 ГК РФ речь идет о намерениях лица, имеющего право оспаривать сделку, что указывает на то, что подтверждена может быть лишь оспоримая сделка.

В п. 32 постановления Пленума Верховного Суда РФ N 6, Пленума ВАС РФ N 8 от 01.07.1996 "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" было допущено предъявление требования о признании ничтожной сделки недействительной. В действующей редакции п. 3 ст. 166 ГК РФ возможность требовать признания сделки ничтожной независимо от применения последствий недействительности слегка сужена: истец должен доказать свой законный интерес. Если сторона ничтожной сделки показала свое намерение сохранить ее, но затем предъявляет требование о признании сделки недействительной, допустимо ли ссылаться на правило о подтверждении?

В иностранной литературе отмечается, что классический подход состоит в том, что подтвердить можно только оспоримую сделку, однако некоторые авторы (в частности, уже упомянутый Е. Годэмэ) склоняются к выводу о том, что подтвердить можно и ничтожную сделку, если только такое подтверждение не противоречит добрым нравам*(12).

Применительно к действующему отечественному законодательству представляется, что п. 2 ст. 166 ГК РФ следует толковать буквально. Подтвердить можно лишь оспоримую сделку, поскольку в отношении ничтожной сделки эффективное противодействие требованиям недобросовестной стороны возможно оказать посредством нормы п. 5 ст. 166 ГК РФ и отраженного в ней института эстоппеля.

Сравнительный анализ учения о подтверждении сделки и института эстоппеля позволяет в качестве гипотезы выдвинуть следующие основания разграничения рассматриваемых институтов:

1) подтверждение оспоримой сделки влечет прекращение права на оспаривание. Эстоппель не влечет прекращение права, а скорее лишает право на оспаривание (как разновидность секундарного права) судебной защиты;

2) подтверждение возможно в отношении оспоримой сделки, эстоппель - как в отношении оспоримой, так и в отношении ничтожной сделки.

Условия применения эстоппеля

Закон называет два условия применения эстоппеля:

- заявление о недействительности сделки;

- недобросовестные действия заявителя (в частности, если его поведение после заключения сделки давало другим лицам основание полагаться на действительность сделки).

Открытым остается вопрос о том, какое именно поведение лица, заявляющего о недействительной сделке, будет основанием для применения предусмотренного п. 5 ст. 166 ГК РФ правила.

В судебной практике имеются случаи, когда требование стороны о признании сделки недействительной признается злоупотреблением правом. Например, согласно постановлению Президиума ВАС РФ от 13.12.2011 N 10473/11 по делу N А07-16356/2009 "в ситуации, когда ненадлежащее оформление кредитного договора вызвано недобросовестными действиями самого заемщика, получившего и принявшего исполнение от кредитора, но не исполнившего свои обязательства по возврату кредита и уплате процентов, его требование о признании кредитной сделки недействительной из-за порока формы следует квалифицировать на основании п. 1 ст. 10 ГК РФ как злоупотребление правом".

Очень близок правилу, закрепленному в п. 5 ст. 166 ГК, запрет арендатору ссылаться на недействительность договора аренды в ситуации, когда он пользовался имуществом и не оплатил пользование.

Согласно п. 12 постановления Пленума ВАС РФ от 25.01.2013 N 13 "О внесении дополнений в постановление Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 17.11.2011 N 73 "Об отдельных вопросах практики применения правил Гражданского кодекса Российской Федерации о договоре аренды" "доводы арендатора, пользовавшегося соответствующим имуществом и не оплатившего пользование объектом аренды, о том, что право собственности на арендованное имущество принадлежит не арендодателю, а иным лицам и поэтому договор аренды является недействительной сделкой, не принимаются судом во внимание".

Возможно, основанием применения п. 5 ст. 166 ГК РФ следует считать поведение, которое отмечено явной недобросовестностью, близко к злоупотреблению правом. При этом отказ в признании сделки недействительной станет санкцией за недобросовестное поведение.

Кроме того, немаловажно учитывать также, действовала ли другая сторона сделки добросовестно. Можно вспомнить некоторые постановления Президиума ВАС РФ, признававшего недействительными сделки, уже частично исполненные сторонами. Например, фонд, используя бюджетные средства, заключал договоры займа с субъектами малого и среднего предпринимательства с целью извлечения прибыли вместо оказания им финансовой поддержки, что противоречило уставным целям и задачам фонда. Президиум ВАС РФ признал договор недействительной сделкой (постановление Президиума ВАС РФ от 25.10.2011 N 10262/11 по делу N А14-6741/2010/146/13).

Теперь представим, что подобный спор разрешался бы по правилам новой редакции ГК РФ и заемщик выплатил несколько периодических платежей по договору займа. Следует ли в такой ситуации применить п. 5 ст. 166 ГК РФ и считать, что довод заемщика о недействительности договора займа не принимается во внимание, так как поведение заемщика после заключения сделки давало основание заимодавцу полагаться на действительность сделки, либо нужно все же признавать сделку недействительной с учетом, что заимодавец проявил недобросовестность? Вероятно, предпочтение нужно отдать второму варианту.

Далее, рассматривая условия применения п. 5 ст. 166 ГК РФ, нельзя не заметить, что речь в нем идет о том, что "другие лица" полагались на определенное поведение стороны сделки. В первую очередь, конечно, имеется в виду другая сторона сделки. Однако уверенность третьих лиц, полагавшихся на действительность сделки, также может быть принята во внимание, если, например, договор заключен в пользу третьего лица.

Последствия применения эстоппеля

Из буквального толкования нормы п. 5 ст. 166 ГК РФ следует, что сделка не становится действительной, если помимо лица, заявляющего о недействительности и действовавшего недобросовестно, есть и другие лица, имеющие право заявлять о недействительности. Право этих лиц оспаривать сделку ни в коем случае не прекращается. Такое буквальное толкование можно признать верным и с политико-правовых позиций: если один субъект оспаривания вел себя недобросовестно, права других субъектов оспаривания не должны быть из-за этого ограничены.

Речь идет скорее о том, что в рамках определенного спора, будь то спор о признании сделки недействительной, взыскании долга, зачете встречных однородных требований или иной, довод стороны о недействительности сделки не принимается судом во внимание.

Сделки, к которым может быть применено правило эстоппеля

Представляется, что нет ни формально-юридических, ни политико-правовых причин ограничивать применение правила эстоппеля только оспоримыми сделками.

В отличие от нормы о подтверждении сделки (п. 2 ст. 166 ГК РФ), помещенной в пункт об оспоримых сделках, п. 5 в структуре ст. 166 ГК РФ не привязан только к оспоримым сделкам.

Важнее другое. Поскольку право требовать признания сделки недействительной существует в отношении и оспоримой, и ничтожной сделки, субъекты гражданского права временами им злоупотребляют. Столь же часто, как требования о признании оспоримой сделки недействительной, требования о признании ничтожной сделки недействительной или требования о применении последствий недействительности ничтожной сделки заявляются для того, чтобы недобросовестно избежать исполнения принятых на себя обязательств.

Следовательно, политико-правовые и догматические причины позволяют применять правило п. 5 ст. 166 ГК РФ не только к оспоримым, но и к ничтожным сделкам, если такое применение не нарушает прав и законных интересов третьих лиц и публичного интереса.

Е.А. Останина,

доцент кафедры гражданского права

и гражданского процесса

Челябинского государственного университета,

кандидат юридических наук

"Вестник Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации", N 11, ноябрь 2013 г.

-------------------------------------------------------------------------

*(1) См.: Feinman J.M. The Last Promissory Estoppel Article // Fordham Law Review. 1992. Vol. 61. Iss. 2. P. 303-316. URL: http://ir.lawnet.fordham.edu/flr/vol61/iss2/2.

*(2) Цит. по: Цвайгерт К., Кетц Х. Введение в сравнительное правоведение в сфере частного права. Т. 2. М., 2000. С. 93-94 (см. также: Steinberg J.G. Promissory Estoppel as a Means of Defeating the Statute of Frauds //Fordham Law Review. 1975. Vol. 44. Iss. 1. P. 114. URL: http://ir.lawnet.fordham.edu/flr/vol44/iss1/4).

*(3) См.: Steinberg J.G. Op. cit.

*(4) См.: Feinman J.M. Op. cit.

*(5) См.: Fuller L.L., William R. The Reliance Interest in Contract Damages // Yale Law Journal. 1936. Vol. 46. P. 52-96. URL: http://cisgw3.law.pace.edu.

*(6) См.: постановления ФАС Уральского округа от 15.10.2012 N Ф09-9817/12 по делу N А50-681/2012, от 29.08.2012 N Ф09-7916/12 по делу N А60-56079/2011, от 04.07.2012 N Ф09-3740/12 по делу N А07-15182/2011; ФАС Центрального округа от 28.03.2012 по делу N А08-4426/2011, от 12.12.2011 по делу N А09-6646/2010, от 20.10.2011 по делу N А35-2876/2010; ФАС Московского округа от 10.12.2012 по делу N А40-97061/09-78-446Б.

*(7) Концепция развития гражданского законодательства РФ. Одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009; далее - Концепция.

*(8) См.: Годэмэ Е. Общая теория обязательств / пер. с фр.; под ред. И.Б. Новицкого. М., 1948. С. 179.

*(9) Там же. С. 180.

*(10) Там же. С. 179-181.

*(11) Там же. С. 181.

*(12) См.: Годэмэ Е. Указ. соч. С. 181-184.