Специфика законодательного закрепления правомочий автономных учреждений по распоряжению имуществом (Д.Е. Зайков, "Законодательство", N 7, июль 2013 г.)

Специфика законодательного закрепления правомочий автономных учреждений по распоряжению имуществом

Введение института автономного учреждения ознаменовало очередной виток модернизации государственного (муниципального) сектора экономики. Основной целью законодателя было создание такого типа государственного (муниципального) учреждения, в отношении которого соответствующий бюджет максимально освобождается от финансовой нагрузки, при этом значительную долю расходов на свое содержание несет само учреждение. По замыслу, это позволит не только более рационально использовать бюджетные средства, но и повысить качество выполнения государственного (муниципального) задания. Изложенное обусловило наличие у автономных учреждений одной из отличительных черт их правового статуса - широкие правомочия в сфере распоряжения принадлежащим им имуществом.

Однако законодательное закрепление таких правомочий автономных учреждений противоречиво, а соответствующая правоприменительная практика является неоднозначной. Попытаемся исследовать указанные проблемы.

Согласно ч. 2 ст. 3 Федерального закона от 3 ноября 2006 г. N 174-ФЗ "Об автономных учреждениях" (далее - Закон N 174-ФЗ) автономное учреждение без согласия учредителя не вправе распоряжаться недвижимым имуществом и особо ценным движимым имуществом, закрепленными за ним учредителем или приобретенными автономным учреждением за счет средств, выделенных ему учредителем на приобретение этого имущества. Остальным имуществом, в том числе недвижимым, автономное учреждение вправе распоряжаться самостоятельно*(1).

К остальному имуществу относится все имущество автономного учреждения, приобретенное за счет результатов от приносящей доходы деятельности вне зависимости от вида или правового статуса такого имущества (недвижимое имущество, движимое имущество, особо ценное движимое имущество), а также движимое имущество, не отнесенное к особо ценному движимому имуществу, закрепленное за автономным учреждением учредителем или приобретенное автономным учреждением за счет средств, выделенных ему учредителем на приобретение этого имущества.

Отметим, что правовая норма, закрепленная в абз. 1 п. 2 ст. 298 Гражданского кодекса РФ*(2) и регулирующая исследуемые отношения, с момента введения института автономного учреждения претерпела значительные изменения, однако и сегодня ее содержание отличается от содержания ч. 2 ст. 3 Закона N 174-ФЗ*(3).

Изначально*(4) абз. 1 п. 2 ст. 298 ГК РФ был изложен в следующей редакции: "Автономное учреждение без согласия собственника не вправе распоряжаться недвижимым имуществом и особо ценным движимым имуществом, закрепленными за ним собственником или приобретенными автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение такого имущества. Остальным имуществом, находящимся у него на праве оперативного управления, автономное учреждение вправе распоряжаться самостоятельно, если иное не установлено законом".

Анализ этой нормы показал, что под "остальным имуществом" понималось только движимое имущество, не отнесенное к особо ценному движимому имуществу, закрепленное собственником за автономным учреждением. Таким образом, из сферы правового регулирования выпадало:

1) недвижимое имущество, особо ценное движимое имущество и движимое имущество, не отнесенное к особо ценному движимому имуществу, приобретенные автономным учреждением за счет средств от приносящей доходы деятельности;

2) движимое имущество, не отнесенное к особо ценному движимому имуществу, приобретенное автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение такого имущества*(5).

Проблема заключалась в имеющейся классификации имущества автономного учреждения и правильном использовании соответствующей терминологии.

Все имущество автономного учреждения, находящееся у него на праве оперативного управления, относится к одному из двух типов:

1) закрепленное собственником за автономным учреждением на праве оперативного управления;

2) приобретенное автономным учреждением.

В свою очередь, имущество, приобретенное автономным учреждением, делится на две категории:

- приобретенное за счет средств, выделенных собственником на приобретение этого имущества;

- приобретенное за счет средств от приносящей доходы деятельности.

Таким образом, можно выделить следующие виды имущества автономного учреждения:

1) недвижимое имущество:

- закрепленное собственником за автономным учреждением на праве оперативного управления;

- приобретенное автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества;

- приобретенное автономным учреждением за счет средств от приносящей доходы деятельности;

2) особо ценное движимое имущество:

- закрепленное собственником за автономным учреждением на праве оперативного управления;

- приобретенное автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества;

- приобретенное автономным учреждением за счет средств от приносящей доходы деятельности;

3) движимое имущество, не относящееся к особо ценному движимому имуществу:

- закрепленное собственником за автономным учреждением на праве оперативного управления;

- приобретенное автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества;

- приобретенное автономным учреждением за счет средств от приносящей доходы деятельности.

Вопрос о соотношении и разграничении понятий "закрепленное имущество" и "приобретенное имущество"*(6), используемых в отношении государственных организаций, был рассмотрен в п. 5 постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 29 апреля 2010 г. N 10/22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав"*(7) (далее - Постановление N 10/22). В соответствии с этим положением право хозяйственного ведения и право оперативного управления возникают на основании акта собственника о закреплении имущества за унитарным предприятием или учреждением, а также в результате приобретения унитарным предприятием или учреждением имущества по договору или иному основанию*(8).

Таким образом, можно дать следующие определения указанных видов имущества автономного учреждения:

закрепленное имущество - имущество автономного учреждения, находящееся у него на праве оперативного управления, переданное автономному учреждению его собственником на основании акта о закреплении имущества за автономным учреждением, в целях обеспечения выполнения автономным учреждением основной деятельности;

приобретенное имущество - имущество автономного учреждения, находящееся у него на праве оперативного управления, приобретенное автономным учреждением по договору или иному основанию, в том числе за счет средств собственника автономного учреждения, выделенных на приобретение такого имущества, или средств от приносящей доходы деятельности, в целях обеспечения выполнения автономным учреждением как основной, так и иных видов деятельности.

При этом закрепленное имущество и приобретенное имущество, характеризуя способ наделения автономного учреждения имуществом, в совокупности составляют весь комплекс имущества автономного учреждения, т.е. имущества, находящегося у автономного учреждения на праве оперативного управления.

Отражение рассматриваемой проблемы обнаруживается также в ч. 4 ст. 2 Закона N 174-ФЗ в первоначальной редакции: "Автономное учреждение отвечает по своим обязательствам закрепленным за ним имуществом (курсив мой. - Д.З.), за исключением недвижимого имущества и особо ценного движимого имущества, закрепленных за ним учредителем или приобретенных автономным учреждением за счет средств, выделенных ему учредителем на приобретение этого имущества"*(9).

Анализ данной нормы права позволяет сделать вывод о том, что благодаря приведенной формулировке ответственность автономного учреждения по своим обязательствам практически исключалась, так как из "зоны риска" изымалось все имущество, приобретенное автономным учреждением как за счет средств от приносящей доходы деятельности, так и за счет средств, выделенных автономному учреждению учредителем на приобретение этого имущества. Оставалось только движимое имущество, не являющееся особо ценным и закрепленное за автономным учреждением учредителем. Указанное движимое имущество составляло ничтожную долю всего комплекса имущества автономного учреждения и не могло надлежащим образом обеспечить интересы его кредиторов.

Безусловно, такой подход явно противоречил воле законодателя и создавал предпосылки для злоупотребления гражданскими правами, в связи с чем в целях недопущения неправильного толкования и соотношения рассматриваемых понятий Федеральным законом от 8 мая 2010 г. N 83-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений" (далее - Закон N 83-ФЗ) в ч. 4 ст. 2 Закона N 174-ФЗ были внесены соответствующие изменения: "Автономное учреждение отвечает по своим обязательствам имуществом, находящимся у него на праве оперативного управления (курсив мой. - Д.З.), за исключением недвижимого имущества и особо ценного движимого имущества, закрепленных за ним учредителем или приобретенных автономным учреждением за счет средств, выделенных ему учредителем на приобретение этого имущества".

Вместе с тем нельзя не отметить, что указанная юридико-техническая проблема так и не была решена в полном объеме.

Согласно ч. 1 ст. 3 Закона N 174-ФЗ имущество автономного учреждения закрепляется за ним на праве оперативного управления в соответствии с ГК РФ.

Пункт 1 ст. 296 ГК РФ гласит: "Учреждение и казенное предприятие, за которыми имущество закреплено на праве оперативного управления (курсив мой. - Д.З.), владеют, пользуются этим имуществом в пределах, установленных законом, в соответствии с целями своей деятельности, назначением этого имущества и, если иное не установлено законом, распоряжаются этим имуществом с согласия собственника этого имущества".

В свете изложенного данные нормы права создают неопределенность в правовом регулировании имущественных отношений с участием автономных учреждений. Так, буквальное толкование указанных положений оставляет без ответа вопрос о виде права, на котором у автономного учреждения находится имущество, приобретенное им как за счет средств от приносящей доходы деятельности, так и за счет средств, выделенных собственником, а также вопрос об особенностях правомочий автономного учреждения в отношении владения, пользования и распоряжения таким имуществом.

Безусловно, рассматриваемые правовые нормы необходимо скорректировать с учетом используемой законодателем терминологии, в частности ч. 1 ст. 3 Закона N 174-ФЗ изложить в следующей редакции: "Имущество автономного учреждения находится у него на праве оперативного управления в соответствии с ГК РФ". Аналогичным образом необходимо поступить с положением п. 1 ст. 296 ГК РФ*(10).

Рассмотренный недостаток п. 2 ст. 298 ГК РФ был также устранен Законом N 83-ФЗ, согласно которому рассматриваемая норма права сформулирована так: "Остальным имуществом, находящимся у него на праве оперативного управления, автономное учреждение вправе распоряжаться самостоятельно, если иное не установлено законом".

Однако и такое решение проблемы небесспорно.

Во-первых, непонятна причина, по которой законодатель в данной правовой норме акцентировал внимание на том обстоятельстве, что иное имущество должно находиться у автономного учреждения на праве оперативного управления*(11). Закон не предусматривает иной возможности. Однако если даже учитывать позицию ряда специалистов об особом праве, на котором, в том числе и у автономного учреждения, находится имущество, приобретенное за счет средств от приносящей доходы деятельности*(12), нет никакой необходимости разграничивать полномочия в отношении распоряжения таким имуществом и имуществом, находящимся на праве оперативного управления, в связи с их полной идентичностью.

Если же законодатель таким образом пытался подчеркнуть отличие статуса имущества, которым автономное учреждение вправе распоряжаться самостоятельно, то достичь эту цель не удалось, так как единственным общим критерием, определяющим специфику правового положения имущества автономного учреждения в части возможности и порядка распоряжения им, является источник его получения (приобретения)*(13).

Во-вторых, формулировка "остальным имуществом, находящимся у него на праве оперативного управления" образует предпосылки для неоднозначного толкования, например, дает основания предполагать, что у автономного учреждения может находиться имущество, которым оно не может распоряжаться самостоятельно, на праве, отличном от права оперативного управления.

В-третьих, законодатель не поддержал посыл, закрепленный в ч. 2 ст. 3 Закона N 174-ФЗ, которым обращено особое внимание на наличие у автономного учреждения правомочий для самостоятельного распоряжения имуществом, в том числе недвижимым имуществом, приобретенным им за счет средств от приносящей доходы деятельности.

С одной стороны, это вполне закономерный шаг - не только нет никакой необходимости, но и нецелесообразно делать особый акцент на имуществе определенного вида, если оно входит в соответствующую категорию имущества, в отношении которой установлен особый порядок распоряжения им, и отсутствуют какие-либо предпосылки для неправильного толкования данной нормы права.

С другой стороны, вероятно, таким своеобразным способом сделана попытка преодолеть на законодательном уровне устоявшееся представление об отсутствии у любой государственной (муниципальной) организации правомочий для самостоятельного распоряжения недвижимым имуществом, находящимся у нее на праве оперативного управления.

Безусловно, такой метод правового просвещения удачным признать нельзя. Тем не менее актуальность решаемой таким образом проблемы сохраняется в правоприменительной практике и сегодня.

Так, в одном из дел с участием автономного учреждения, рассмотренных арбитражным судом, дано следующее толкование рассматриваемого вопроса:

"Автономное учреждение без согласия собственника не вправе распоряжаться недвижимым имуществом и особо ценным движимым имуществом, закрепленными за ним собственником или приобретенными автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение такого имущества. Остальным имуществом, находящимся у него на праве оперативного управления, автономное учреждение вправе распоряжаться самостоятельно, если иное не установлено законом (п. 2 ст. 298 ГК РФ).

Аналогичное требование закреплено в ч. 2 ст. 3 Закона N 174-ФЗ.

Таким образом, распоряжение принадлежащим автономному учреждению на праве оперативного управления недвижимым имуществом возможно только с согласия собственника"*(14).

По-видимому, к такому заключению, противоречащему как ГК РФ, так и Закону N 174-ФЗ, арбитражный суд пришел исходя из результатов поверхностного и в некоторой степени буквального анализа п. 2 ст. 298 ГК РФ. При этом сделанный вывод, несмотря на наличие в тексте постановления ссылки на Закон N 174-ФЗ, не изменился, скорее всего, в связи с формальностью таковой. В противном случае это положение нашло бы отражение в тексте судебного акта, а одним из обстоятельств, подлежащих доказыванию, должно было бы стать установление источника получения автономным учреждением соответствующего недвижимого имущества.

Вместе с тем, как представляется, данное обстоятельство в целом не повлияло на законность судебного акта в связи с тем, что, вероятно, рассматриваемое имущество автономного учреждения, как и практически все остальное недвижимое имущество автономных учреждений (за редким пока исключением), было закреплено за ним его собственником.

Другой интересный вопрос, имеющий практическую составляющую, о возможности последующего одобрения собственником автономного учреждения сделки распоряжения имуществом, заключенной автономным учреждением, был рассмотрен Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в отмеченном ранее постановлении: "Согласие собственника имущества на сдачу муниципального имущества может быть как предварительным (разрешение), так и последующим (одобрение), то есть собственник уже после отчуждения или передачи имущества в пользование без соответствующего полномочия вправе одобрить совершенную сделку.

Согласие собственника имущества не является элементом сделки для признания ее заключенной, а является юридическим фактом, с которым закон связывает ее действительность. Последующее одобрение сделки со стороны собственника, не выразившего ранее своего согласия, исключает возможность признания ее недействительной.

Действующее законодательство не содержит положений, в которых бы указывалось о должной форме выражения согласия собственника на совершение сделки"*(15).

Указанная мотивация, как представляется, основана на позиции, изложенной в абз. 4 п. 9 Постановления N 10/22 и активно применяемой в арбитражной практике в отношении унитарных предприятий*(16): иск собственника о признании недействительной сделки, совершенной унитарным предприятием с нарушением требований закона или устава о необходимости получения согласия собственника на совершение сделки, не подлежит удовлетворению, если в деле имеются доказательства одобрения, в том числе последующего, такой сделки собственником.

Вместе с тем обоснованность использования данного положения (о возможности дачи собственником последующего согласия (одобрения) сделки распоряжения имуществом) к автономным учреждениям вызывает сомнения.

Во-первых, абз. 4 п. 9 Постановления N 10/22 подлежит применению только при разрешении споров, связанных с осуществлением унитарными предприятиями права хозяйственного ведения. Его использование по аналогии применительно к автономным учреждениям при осуществлении ими права оперативного управления представляется необоснованным в силу как наличия самостоятельного правового регулирования указанных отношений, так и принципиального различия между указанными организационно-правовыми формами и целями их деятельности (коммерческие и некоммерческие организации).

Во-вторых, формирование позиции арбитражных судов относительно возможности последующего одобрения собственником сделок распоряжения имуществом, совершенных унитарными предприятиями, обусловлено установлением единой арбитражной практики, касающейся квалификации таких сделок в качестве оспоримых.

Так, согласно абз. 3 п. 9 Постановления N 10/22 сделки унитарного предприятия, заключенные с нарушением абз. 1 п. 2 ст. 295 ГК РФ, а также с нарушением положений Федерального закона "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях", в частности его п. 2, 4, 5 ст. 18, ст. 22-24, являются оспоримыми*(17), поскольку могут быть признаны недействительными по иску самого предприятия или собственника имущества, а не любого заинтересованного лица.

До принятия Постановления N 10/22 в арбитражных судах одновременно существовали две позиции по вопросу о квалификации сделки распоряжения имуществом, совершенной унитарным предприятием без согласия собственника:

1) такая сделка оспорима. Эта позиция в целом была взята за основу судами высшей инстанции и закреплена в Постановлении N 10/22;

2) такая сделка ничтожна. Эта позиция подтверждает обусловленную взаимосвязь между оспоримостью сделки и возможностью последующего одобрения сделки, совершенной унитарным предприятием, его собственником:

"Пункт 2 ст. 295 ГК РФ, п. 2 ст. 18 Федерального закона "О государственных и муниципальных унитарных предприятиях" устанавливает запрет на сдачу унитарным предприятием находящегося у него на праве хозяйственного ведения недвижимого имущества в аренду без согласия собственника. Поскольку законодатель не указал на оспоримость данной сделки, сдача унитарным предприятием такого имущества без согласия собственника влечет ничтожность сделки. Согласие собственника является необходимым элементом процедуры оформления сделки, следовательно, и согласие собственника на совершение сделки должно быть выражено в письменном виде в силу ст. 160 и 161 ГК РФ не позднее даты совершения такой сделки. Последующее одобрение сделки не влечет ее действительности, так как сделка не является оспоримой"*(18).

В свете изложенного нельзя не согласиться с М.А. Рожковой, по мнению которой "выражение согласия на совершение сделки представляет собой одностороннюю сделку, носящую вспомогательный характер, но не являющуюся элементом двух- и многосторонней сделки. Выражение согласия (односторонняя сделка) есть обязательный юридический факт, с которого обычно начинается накопление юридического состава; до его получения в тех случаях, когда согласие признается обязательным, все совершенные действия рассматриваются как действия, не влекущие юридических последствий"*(19).

Данная точка зрения полностью согласуется с понятием и содержанием ничтожной сделки, однако в отношении оспоримой сделки она неприменима.

Оспоримый характер сделки предполагает, что наличие каких-либо нарушений при ее совершении дает заинтересованному лицу основания для заявления требования о признании сделки недействительной. Обязательным условием признания ее таковой является доказанность нарушений прав и законных интересов заинтересованного лица вследствие заключения сделки с нарушениями*(20).

Выражение в последующем одобрения сделки со стороны собственника автономного учреждения не может излечить сделку от порока ничтожности, имеющего необратимый характер*(21).

Таким образом, с принятием Постановления N 10/22 во многом нивелирован законодательный запрет на самостоятельное распоряжение унитарным предприятием принадлежащим ему имуществом*(22) и создан механизм, обеспечивающий возможность защиты в рассматриваемой ситуации интересов как самого унитарного предприятия, так и его собственника.

Данная позиция "судебного законодателя", как представляется, обусловлена больше политико-экономическими, чем правовыми причинами. Безусловно, важную роль играет и чисто коммерческий характер деятельности унитарных предприятий.

Однако подобный подход к автономным учреждениям, как и к иным государственным (муниципальным) учреждениям, в условиях существующей законодательной базы все-таки применяться не должен, что в целом подтверждается и имеющейся арбитражной практикой*(23).

В проекте нового ГК РФ данный вопрос относительно автономных учреждений решен довольно экстравагантно: нет предпосылок для возникновения проблемы - нет самой проблемы.

Так, в силу п. 4 ст. 306.3 проекта нового ГК РФ "автономное учреждение не вправе распоряжаться имуществом, относящимся к недвижимому или особо ценному движимому имуществу, которое закреплено за ним собственником или приобретено за счет выделенных собственником средств*(24) (курсив мой. - Д.З.). Остальным имуществом, в том числе приобретенным за счет разрешенной ему приносящей доходы деятельности либо полученным в качестве пожертвования от граждан или юридических лиц, автономное учреждение вправе распоряжаться самостоятельно".

Таким образом, законодатель лишает автономные учреждения самой возможности распоряжения соответствующим имуществом. Данная позиция выглядит несколько странной, если учесть, что иные типы учреждений, в целом более ограниченные по своему статусу по сравнению с автономными учреждениями, правомочие распоряжения с согласия собственника имуществом, в том числе недвижимым, не утрачивают.

Отметим также, что согласно п. 1 ст. 306.2 проекта нового ГК РФ собственник имущества вправе изъять неиспользуемое или используемое не по назначению имущество, закрепленное им за казенным предприятием или учреждением, не являющимся автономным, а также приобретенное предприятием или учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества.

Следовательно, собственник не вправе изъять неиспользуемое или используемое не по назначению имущество, закрепленное им за автономным учреждением. Однако есть ли такие полномочия у собственника в отношении соответствующего имущества, приобретенного автономным учреждением за счет средств, выделенных ему собственником на приобретение этого имущества*(25)?

Однозначно решить данную проблему не представляется возможным. Буквальное толкование рассматриваемого положения позволяет ответить на этот вопрос утвердительно*(26).

Таким образом, законодатель фактически исключает недвижимое и особо ценное движимое имущество, которое закреплено за автономным учреждением собственником, из гражданского оборота*(27). Насколько данное положение будет соответствовать потребностям гражданских правоотношений и как скажется на функционировании автономных учреждений, предсказать сложно, но, видимо, особых проблем не будет.

Вместе с тем, несмотря на специфику статуса и целевой направленности деятельности автономных учреждений, целесообразность такого шага вызывает сомнения: достижение цели, ради которой вводятся соответствующие ограничения*(28), может и, вероятно, должно осуществляться иными, менее радикальными и более гибкими способами, предусматривающими альтернативу, в основе которой должна лежать позиция собственника имущества автономного учреждения.

Список литературы

1. Болдырев В.А. Правовое значение и содержание согласия на совершение сделки // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 10.

2. Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1996. ч. 1.

3. Данилов И.А. Устранение порока сделки в качестве альтернативы признания ее недействительной // Юрист. 2009. N 8.

4. Данилов И.А. Сущность деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые // Юридический мир. 2010. N 5.

5. Лозовская С.О. Право оперативного управления учреждений // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 6.

6. Рожкова М.А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения // СПС "Гарант".

7. Соменков С.А. Право хозяйственного ведения: начало конца или дорога в новую жизнь? // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 6.

8. Цыганков В.В. Предпринимательская деятельность некоммерческих организаций // Российская юстиция. 2007. N 9.

9. Чагин К.Г. Самостоятельность АУ в ведении хозяйственной деятельности и оказании платных услуг: неурегулированные вопросы // Руководитель автономного учреждения. 2012. N 9.

Д.Е. Зайков,

кандидат юридических наук,

начальник юридической службы

ФАУ "25 ГосНИИ химмотологии Минобороны России"

"Законодательство", N 7, июль 2013 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Однако ч. 6 ст. 3 Закона N 174-ФЗ устанавливает исключение из указанного правила: распоряжение особо ценным движимым имуществом, приобретенным автономным учреждением за счет результатов от приносящей доходы деятельности, посредством его внесения в уставный (складочный) капитал других юридических лиц или передачи иным образом другим юридическим лицам в качестве их учредителя или участника возможно только с согласия учредителя автономного учреждения.

*(2) До внесения изменений в данную статью ГК РФ положения о полномочиях автономного учреждения в части распоряжения имуществом были закреплены в абз. 2 п. 1 указанной статьи.

*(3) Уточним, что сказанное касается только вторых предложений рассматриваемых норм права, где устанавливаются виды имущества автономного учреждения, составляющие предмет его самостоятельного распоряжения.

*(4) С момента вступления в силу Федерального закона от 3 ноября 2006 г. N 175-ФЗ "О внесении изменений в законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона "Об автономных учреждениях", а также в целях уточнения правоспособности государственных и муниципальных учреждений".

*(5) Вместе с тем необходимо отметить, что указанная проблема пробельности правового регулирования не имела широкого практического воплощения в связи с одновременным регулированием данных отношений ч. 2 ст. 3 Закона N 174-ФЗ, не имеющей соответствующих недостатков.

*(6) Данная проблема до сих пор находит отражение в литературе. См., напр.: Чагин К.Г. Самостоятельность АУ в ведении хозяйственной деятельности и оказании платных услуг: неурегулированные вопросы // Руководитель автономного учреждения. 2012. N 9 (размещено в СПС "Гарант").

*(7) Вестник ВАС РФ. 2010. N 6.

*(8) При этом не имеет значения источник средств, на которые приобретается имущество: выделены ли они собственником или получены от приносящей доходы деятельности.

*(9) Данная норма несла в себе логическое противоречие: общее правило и исключение не соотносились как общее и частное.

*(10) Исследуемая проблема решена в ст. 306 проекта федерального закона N 47538-6 "О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (редакция, принятая Государственной Думой РФ в первом чтении 27 апреля 2012 г., далее - проект нового ГК РФ).

*(11) Рассмотренная ранее проблема юридико-технического приема закрепления права, на котором имущество находится у автономного учреждения, в данном случае неактуальна.

*(12) См., напр.: Гражданское право: Учебник / Под ред. А.П. Сергеева, Ю.К. Толстого. М., 1996. ч. 1. С. 288; Цыганков В.В. Предпринимательская деятельность некоммерческих организаций // Российская юстиция. 2007. N 9. С. 19; Лозовская С.О. Право оперативного управления учреждений // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 6 (размещено в СПС "Гарант").

*(13) Исключение из данного положения предусмотрено в ч. 6 ст. 3 Закона N 174-ФЗ.

*(14) Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 7 ноября 2012 г. N 15АП-12685/12 по делу N А53-20229/2012. Необходимо отметить, что, хотя данное судебное постановление было частично отменено постановлением ФАС Северо-Кавказского округа от 28 февраля 2013 г. и возвращено на рассмотрение в суд первой инстанции (в части, не затрагивающей рассматриваемые в настоящей статье проблемы), позиции, изложенные в нем, представляют интерес для исследований.

*(15) Там же.

*(16) См., напр.: постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23 июля 2012 г. N 16АП-1838/12 по делу N А63-10818/2011. Необходимо также отметить, что указанная мотивация применялась арбитражными судами еще в 2004 г. (см., напр.: постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 5 августа 2004 г. N Ф04-5500/2004(А03-3518-30)).

*(17) Необходимо отметить, что согласно п. 7 постановления Пленума ВАС РФ от 25 февраля 1998 г. N 8 "О некоторых вопросах практики разрешения споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав" (утратило силу в связи с принятием Постановления N 10/22) указанные сделки признавались недействительными как ничтожные. Мы поддерживаем точку зрения С.А. Соменкова, который признает ранее существовавшую позицию арбитражных судов более обоснованной (см.: Соменков С.А. Право хозяйственного ведения: начало конца или дорога в новую жизнь? // Законы России: опыт, анализ, практика. 2011. N 6 (размещено в СПС "Гарант")).

*(18) Постановление Семнадцатого арбитражного апелляционного суда от 26 сентября 2008 г. N 17АП-6636/08 по делу N А60-7694/2008.

*(19) Рожкова М.А. Юридические факты гражданского и процессуального права: соглашения о защите прав и процессуальные соглашения // СПС "Гарант". При этом несогласие с таким подходом, выраженное в литературе, обосновывается исключительно ссылкой на Постановление N 10/22 без рассмотрения как возможности применения соответствующих положений к учреждениям, так и без исследования вопроса о возможности последующего одобрения сделки в зависимости от ее вида (ничтожная или оспоримая) (см., напр.: Болдырев В.А. Правовое значение и содержание согласия на совершение сделки // Законы России: опыт, анализ, практика. 2012. N 10 (размещено в СПС "Гарант")).

*(20) Постановление Шестнадцатого арбитражного апелляционного суда от 23 июля 2012 г. N 16АП-1838/12 по делу N А63-10818/2011.

*(21) Стоит отметить, что проблема поиска путей устранения порока ничтожности сделки является довольно актуальной (см., напр.: Данилов И.А. Устранение порока сделки в качестве альтернативы признания ее недействительной // Юрист. 2009. N 8. С. 21-27, Он же. Сущность деления недействительных сделок на ничтожные и оспоримые // Юридический мир. 2010. N 5. С. 18-21). Однако, на наш взгляд, данный путь совершенствования гражданского законодательства является тупиковым. Институт ничтожности сделки тем не менее представляется важным для современной правовой системы, и целесообразно сосредоточить усилия на исследовании вопроса о необходимости и обоснованности уменьшения (ограничения) количества имеющихся оснований для признания сделки ничтожной и определении тех из них, наличие которых обусловлено имеющимися потребностями общества.

*(22) Абзац 1 п. 2 ст. 295 ГК РФ.

*(23) См., напр.: постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 7 ноября 2012 г. N 12АП-9465/12 по делу N А57-12219/2012. При этом стоит учитывать и системную взаимосвязь положений ст. 306.3 проекта нового ГК РФ и ст. 168 и 174.1 проекта ГК РФ в редакции проекта федерального закона N 47538-6/4 "О внесении изменений в подразделы 4 и 5 раздела I части первой и статью 1153 части третьей ГК РФ" (редакция принята Государственной Думой РФ во втором чтении 22 апреля 2013 г.).

*(24) Данная сделка будет являться ничтожной (ст. 174.1 проекта ГК РФ в редакции проекта федерального закона N 47538-6/4).

*(25) Не совсем удачное использование законодателем юридической техники порождает предпосылки для разнообразных толкований. Подобная проблема имеет место и в отношении ст. 306.3 проекта нового ГК РФ.

*(26) Так, если за основу брать версию буквального толкования рассматриваемой нормы, отсутствует логическое объяснение установления различного правового режима имущества автономного учреждения лишь в зависимости от способа наделения собственником автономного учреждения таким имуществом. Вряд ли наиболее целесообразный или единственно возможный в конкретной ситуации способ обеспечения деятельности автономного учреждения и возможности выполнения им государственного (муниципального) задания (непосредственный - закрепление имущества в натуре или опосредованный - через выделение денежных средств на приобретение такого имущества) должен обусловливать специфику правового статуса такого имущества.

*(27) Распоряжаться автономное учреждение им не вправе, как и собственник не вправе его изъять у автономного учреждения, в том числе и с целью дальнейшего распоряжения.

*(28) Посыл законодателя, безусловно, понятен - исключить возможность использования такого имущества автономным учреждением не в целях осуществления им основной деятельности, что в целом должно привести к позитивным результатам.