Коллизионное регулирование ценных бумаг: состояние и перспективы (В.А. Канашевский, "Журнал российского права", N 9, сентябрь 2011 г.)

Коллизионное регулирование ценных бумаг:
состояние и перспективы

В настоящее время вопросы коллизионного регулирования отношений, связанных с выпуском и обращением ценных бумаг, все чаще становятся предметом исследования в научной литературе по международному частному и гражданскому праву. Особенности регулирования данных отношений вызваны многообразием видов ценных бумаг, сложной структурой правоотношений, складывающихся между держателями и эмитентами отдельных видов ценных бумаг, обращением эмиссионных ценных бумаг на отечественных и зарубежных фондовых биржах. Прежде чем рассматривать коллизионные вопросы ценных бумаг, необходимо дать определение понятию "ценная бумага".

Согласно ст. 142 ГК РФ ценной бумагой является документ, удостоверяющий с соблюдением установленной формы и обязательных реквизитов имущественные права, осуществление или передача которых возможны только при его предъявлении. В основе конструирования определения ценных бумаг лежат признаки предъявительских ценных бумаг. Как отмечает Д.В. Мурзин, "понятие ценной бумаги в ч. 1 п. 1 ст. 142 ГК РФ относится, пожалуй, только к ценной бумаге на предъявителя, а исключения настолько преобладают, что делают исключением из общего правила саму догматическую дефиницию"*(1).

К ценным бумагам относятся облигация, вексель, чек, коносамент, акция и другие документы, которые законами о ценных бумагах отнесены к таковым (ст. 143 ГК РФ). Законодательство РФ различает эмиссионные и неэмиссионные ценные бумаги. Эмиссионные размещаются выпусками и имеют равные объем и сроки осуществления прав внутри одного выпуска вне зависимости от времени приобретения ценной бумаги. К ним относятся акции, облигации, опционы эмитента, российские депозитарные расписки*(2). Остальные являются неэмиссионными (вексель, чек, депозитный и сберегательный сертификаты и др.).

Как справедливо отмечается в литературе, ценные бумаги обладают свойством трансграничности, т.е. ценная бумага, эмиссия которой подчинена праву какого-либо государства, должна признаваться таковой и за границей*(3).

Различия между эмиссионными и неэмиссионными ценными бумагами отражаются на их коллизионном регулировании. Неэмиссионные ценные бумаги регулируются классическими коллизионными привязками, в частности законом места выдачи ценной бумаги, который определяет ее форму, содержание, а также квалификацию. Эмиссионные ценные бумаги нуждаются в более детальном регулировании, так как в отношения, связанные с выпуском, оборотом, учетом ценных бумаг, вовлекается широкий круг субъектов - эмитенты, посредники, реестродержатели.

Российское законодательство не содержит коллизионных норм о ценных бумагах (за исключением норм о чеках*(4)).

Неэмиссионные ценные бумаги. Как правило, они существуют в документарной форме и обладают двойственной правовой природой*(5). Документарная ценная бумага представляет собой вещь (объект материального мира), соответственно, традиционным принципом определения права, применимого к вещным правам на такую бумагу, является закон места нахождения вещи*(6). В то же время важно и другое свойство ценной бумаги - то право, которое возникает из ценной бумаги и которое чаще всего является обязательственным, "поскольку ценная бумага всегда удостоверяет известное право требования"*(7). Поэтому к таким правам допустимо применение коллизионных норм об обязательствах, в частности правил о выборе применимого права к обязательствам, возникающим из односторонних сделок.

Таким образом, опираясь на российское законодательство в области международного частного права, можно предложить следующее коллизионное регулирование отношений, возникающих из неэмиссионных ценных бумаг:

1) форма (реквизиты) ценной бумаги определяется правом места ее выдачи (ст. 1209 ГК РФ)*(8);

2) обязательства, возникающие из ценной бумаги, подчиняются праву эмитента ценной бумаги, т.е. стороны, принимающей на себя обязательства по ценной бумаге (ст. 1217 ГК РФ);

3) осуществление возникающих из ценной бумаги прав (например, распоряжение ценной бумагой) подчиняется праву государства, где были произведены соответствующие действия, т.е. применяется право страны, с которой отношение, возникающее из ценной бумаги, наиболее тесно связано (п. 2 ст. 1186 ГК РФ)*(9);

4) содержание вещных прав на ценную бумагу, их осуществление и защита подчиняются праву государства места нахождения ценной бумаги (ст. 1205 ГК РФ); возникновение и прекращение вещных прав на ценную бумагу определяются по праву страны, где она находилась в момент, когда имело место действие или иное обстоятельство, послужившие основанием для возникновения либо прекращения вещных прав на такую бумагу (ст. 1206 ГК РФ);

5) в силу правил квалификации юридических понятий само понятие "ценная бумага" необходимо толковать по российскому праву; если суд сталкивается с иностранной ценной бумагой, которая неизвестна российскому праву или известна с другим содержанием, то при ее квалификации может применяться иностранное право (ст. 1187 ГК РФ).

Так, если коносамент был выдан в России, а груз по нему доставлен в Грецию, то форма коносамента должна определяться российским правом (locus formam regit actum).

Обязательства, возникающие из коносамента (т.е. обязанность выдать держателю коносамента груз), подчиняются праву того лица, которое его выдало, т.е. российскому праву, в то время как осуществление в порту назначения возникшего из коносамента права на получение груза должно регулироваться греческим правом (lex loci actus). Вещные права на коносамент определяются правом того государства, где имел место факт передачи коносамента его держателю, т.е. российским правом. Квалификация коносамента как ценной бумаги также осуществляется по законодательству России (lex fori).

Квалификация прав по ценной бумаге как обязательственных и применение правил о выборе права к обязательствам, возникающим из односторонних сделок (ст. 1209 и 1217 ГК РФ), позволяет ликвидировать правовой пробел в данной области. Вместе с тем вышеуказанные нормы не отражают всей сложности правоотношений, возникающих по поводу ценных бумаг. Так, согласно ст. 1217 ГК РФ к обязательствам, возникающим из односторонних сделок, применяется право стороны, принимающей на себя обязательства по такой сделке, т.е. право эмитента ценной бумаги. Однако при осуществлении за рубежом прав, следующих из такой ценной бумаги, применение указанной привязки не является оправданным.

Опыт зарубежных стран свидетельствует о том, что лишь немногие иностранные правопорядки предусматривают специальное коллизионное регулирование отношений, связанных с ценными бумагами. Так, согласно законодательству Испании эмиссия ценных бумаг подчиняется праву государства, на территории которого она производится*(10); в Румынии к эмиссии применяется право государства эмитента*(11). Согласно законам Италии оборотные документы регулируются правом страны, на территории которой они были выпущены. Обязательства, возникающие из оборотных ценных бумаг, регулируются правом государства, на территории которого каждое из таких обязательств было принято*(12).

Коллизионно-правовое регулирование неэмиссионных ценных бумаг (коносамент, депозитные и сберегательные сертификаты и др.) осуществляется средствами национального права. Исключение составляют вексель и чек, коллизионно-правовое регулирование которых осуществляется в соответствии с Женевскими конвенциями: 1) о разрешении коллизий законов о переводных и простых векселях 1930 г.; 2) разрешении некоторых коллизий законов о чеках 1931 г.

Россия является участницей лишь Конвенции 1930 г. Эта Конвенция применяется не только в ситуациях, когда вексельные отношения возникают между государствами-, но и когда вексельные отношения связаны с государством - неучастником Конвенции (такой вывод следует из анализа ст. 10 Конвенции 1930 г.). Однако суды государства-участника вправе не применять положения Конвенции, если вексельные обязательства приняты на территории государства-неучастника или если в соответствии с коллизионными нормами Конвенции подлежит применению закон государства-неучастника. Это означает, что суды государств-участников могут применять национальные коллизионные нормы. Причем во втором из указанных случаев это целесообразно, когда применение национальных коллизионных норм ведет к другому результату, чем применение законодательства государства, не участвующего в Конвенции.

Эмиссионные ценные бумаги. Российское законодательство не содержит коллизионных норм, применимых исключительно к эмиссионным ценным бумагам. Предложение дополнить ст. 1206 ГК РФ положением о том, что "объем и содержание прав, закрепленных ценной бумагой, а также порядок фиксации прав на бумагу устанавливаются по праву страны, где данная ценная бумага была выпущена"*(13), не нашло поддержки. В комментариях к предлагаемым изменениям было указано, что "формулировка данной нормы не учитывает реальную сложность современного оборота ценных бумаг, ту значительную роль, которую играют в нем регистраторы и депозитарии. Подчинение порядка фиксации прав на бумагу исключительно праву места их выпуска способно породить серьезные сложности в том случае, когда ценная бумага, выпущенная в одном государстве, находится в депозитарии другого государства, который в соответствии с нормами национального законодательства осуществляет учет прав на ценные бумаги, переход прав на ценные бумаги и фиксацию обременения... В частности, вопросам применимого права посвящена принятая 5 июля 2006 г. Гаагская конвенция о праве, применимом к определенным правам в отношении ценных бумаг, хранящихся у посредника..."*(14).

Гаагская конвенция 2006 г.*(15) регулирует вопросы применимого права к различным аспектам ценных бумаг, держателем которых является посредник, т.е. лицо, которое ведет счет ценных бумаг для других лиц или одновременно для себя и для других лиц. В частности, Конвенция регулирует правовую природу и последствия прав на ценные бумаги в отношении посредника, последствия распоряжения посредником такими ценными бумагами, обязанности (которые вытекают из владения посредником ценными бумагами) перед третьими лицами и др. Ко всем этим вопросам должно применяться право, регулирующее счет депо ценных бумаг, который ведет посредник. Это право может быть прямо указано в соглашении о счете в качестве применимого (автономия воли сторон). Если же применимое право не следует из соглашения о счете, то применению подлежит право местонахождения коммерческого предприятия посредника. Конвенция предусматривает развернутую систему дополнительных правил и факторов, которые должны приниматься (либо не приниматься) во внимание при определении применимого права.

На наш взгляд, регулирование порядка определения применимого права к ценным бумагам в Гаагской конвенции является излишне сложным и не способствует эффективности правового регулирования соответствующих отношений. Кроме того, Конвенция регулирует лишь отношения, которые связаны с нахождением ценных бумаг у посредника. Если ценные бумаги находятся в прямом владении, т.е. в отношениях посредники не участвуют, а права держателей бумаг зафиксированы в книгах эмитента или сертификатах на предъявителя, положения Конвенции не применяются*(16). В российское законодательство необходимо ввести по крайней мере общие нормы о коллизионном регулировании эмиссионных ценных бумаг. В качестве образца может быть взята, например, норма ст. 8-106 Единообразного торгового кодекса США, устанавливающая, что право государства, на территории которого зарегистрирован эмитент, регулирует действительность ценной бумаги и ее регистрации эмитентом, а также права и обязанности эмитента в отношении регистрации передачи ценной бумаги*(17).

Сегодня разрешение вопросов о применимом праве к эмиссионным ценным бумагам основывается на общей коллизионной норме ст. 1186 ГК РФ: применению подлежит право, наиболее тесно связанное с отношением. Думается, что в большинстве случаев таким правом является право эмитента или право государства, на территории которого были выпущены ценные бумаги.

Как отмечает В.А. Белов, ценные бумаги и бездокументарные ценные бумаги - это институты, имеющие различную правовую природу, и, следовательно, институты, которые должны иметь различный правовой режим*(18). К именным бездокументарным ценным бумагам предлагается применять закон места ведения реестра владельцев ценных бумаг или закон места инкорпорации юридического лица, поскольку права на такие ценные бумаги осуществляются и передаются путем совершения записей по счетам ценных бумаг, находящихся у посредника между владельцем ценных бумаг и их эмитентом*(19). Поскольку ценные бумаги одного эмитента могут учитываться в депозитариях, расположенных в различных государствах (отличных от места инкорпорации эмитента, собственников ценных бумаг, их покупателей, залогодержателей, кредиторов), применимое право предлагается определять по местонахождению прямого (непосредственного) посредника (place of relative intermediary approach). Впервые такой подход был закреплен во Франции, а позднее использован в ряде директив ЕС (1998 и 2002 гг.) и Гаагской конвенции 2006 г., согласно которым к ценным бумагам должно применяться право государства местонахождения посредника, на счетах которого учитываются права на ценные бумаги (т.е. закон местонахождения соответствующего счета ценных бумаг)*(20).

В литературе встречается и иное обоснование применения права эмитента к эмиссионным ценным бумагам. С точки зрения Д. Огородова, корпоративные (обязательственные) отношения, вытекающие из ценной бумаги - акции, должны регулироваться личным законом эмитента (ст. 1202 ГК РФ). Поскольку именно права акционера, а не способ их удостоверения как таковой представляют экономическую ценность, к отношениям, связанным с акциями, должен применяться личный закон юридического лица, а не закон местонахождения вещи (ст. 1206 ГК РФ)*(21).

Поиск применимого права к облигациям на основании коллизионных норм для договора займа (учитывая, что в ст. 816 ГК РФ облигация рассматривается как один из способов его заключения) может привести к выводу о применении к соответствующим отношениям норм права государства владельцев облигаций, что нельзя признать обоснованным*(22).

Представляется, что к облигациям необходимо применять коллизионные нормы об односторонних сделках (а не о договорах), согласно которым к обязательствам, возникающим из односторонних сделок, применяется право стороны, принимающей на себя обязательства по сделке (ст. 1217 ГК РФ), т.е. право эмитента облигации.

Согласно зарубежной доктрине облигации, или бонды, рассматриваются в качестве контракта между эмитентом облигации и инвестором, регулируемого правом, тесно связанным с договором*(23). Как правило, облигации также содержат ссылки на применимое к ним право*(24). Причем право, которое регулирует обязательственные отношения между владельцем и эмитентом облигации и избирается сторонами или определяется судом исходя из принципа тесной связи, необходимо отличать от права, которое регулирует отношения собственности на облигацию и определяется исходя из принципа местонахождения облигации*(25).

Другой аспект сделок с ценными бумагами - это возможность ценной бумаги быть переданной от одного лица другому (так называемая трансферабельность ценной бумаги). Этот вопрос регулируется правом государства эмиссии ценной бумаги. Так, возможность передачи акций определяется личным законом акционерного общества (в России - законом страны, в которой общество было зарегистрировано). Возможность передачи облигаций регулируется правом той страны, в которой облигации были выпущены. Если передача ценной бумаги происходит в соответствии с иностранным правом, приобретатель не сможет иметь по данной бумаге больше прав (или отличные права), чем права предоставленные ему в соответствии с правом страны, в которой была эмитирована ценная бумага, т.е. личный закон компании (для акций), или право, регулирующее выпуск облигации*(26).

А. Джонсон, проанализировав практику зарубежных стран, указывает на два способа передачи акций: посредством внесения записей в реестр компании (что, как правило, подтверждается выдачей сертификата на акции); путем передачи документа, удостоверяющего право собственности на них. Например, акции английской компании с ограниченной ответственностью передаются путем внесения записей в реестр акционеров компании, тогда как некоторые типы акций (акции на предъявителя) немецкого акционерного общества могут быть переданы посредством вручения приобретателю соответствующего сертификата на акции*(27). Акции, которые передаются путем внесения записи в реестр акционеров компании, считаются находящимися в той стране, в которой ведется реестр акционеров (место нахождения сертификата, удостоверяющего права на акции, значения не имеет). Акции на предъявителя считаются находящимися в той стране, в которой находится сертификат, удостоверяющий права на эти акции*(28).

В настоящее время акции на предъявителя, передающиеся путем вручения, являются скорее исключением, чем правилом, в практике государств. В основном передача акций осуществляется в электронной форме посредством внесения записей в реестр акционеров. Следовательно, право собственности на акции должно определяться законом той страны, в которой ведется реестр акций компании (именно это право считается lex situs для акций компании). При этом реестр местонахождения компании может либо совпадать с личным законом компании (lex personalis) либо не совпадать, если он ведется посредником, находящимся в третьей стране. В последнем случае при определении права, применимого к праву собственности на акции, должны быть приняты во внимание дополнительные факторы, поскольку право местонахождения посредника может быть случайным. Следовательно, нелогично определять применимое право к акциям на его основе. Как указывает А. Джонсон, переход права собственности на акции признается действительным только в случае, если он соответствует не только праву места ведения реестра, но и личному закону компании*(29).

Что касается сделок с эмиссионными ценными бумагами, то в современных условиях они осуществляются, как правило, на биржах и к ним применяется право соответствующей биржи*(30). Отметим, что данный принцип закреплен и в российском законодательстве (п. 4 ст. 1211 ГК РФ). При этом операции между зарегистрированными участниками торгов на бирже (брокерами, дилерами) и их взаимоотношения с биржей всегда подчиняются правилам соответствующей биржи и праву того государства, где она находится. Отношения же брокеров и агентов с клиентами, по поручению которых они покупают или продают ценные бумаги, носят характер агентских соглашений, к которым применяется право агента или брокера (как правило, в качестве агентов и брокеров выступают банки). Однако и в этом случае должны учитываться требования императивных норм права страны местонахождения биржи, на которой агентом (брокером) производятся операции по купле-продаже ценных бумаг для своих клиентов*(31).

Осложненные иностранным элементом сделки с эмиссионными ценными бумагами подчиняются различным правопорядкам: стороны таких сделок могут быть из разных государств и выбирать в качестве применимого к сделкам право иностранного (третьего) государства; ценные бумаги могут продаваться на иностранной фондовой бирже и физически находиться на территории третьей страны. Следовательно, не всегда возможно определить конкретное национальное право, которое будет регулировать все аспекты сделки с ценными бумагами. Кроме того, вопросы передачи права собственности на ценные бумаги регулируются отдельно, другими нормами и применимы к контрактным отношениям в целом*(32).

Помимо субъектов национального права ценные бумаги могут быть эмитированы государством, а также международными организациями. В частности, правом эмиссии ценных бумаг в соответствии со своими учредительными документами обладают Европейский банк реконструкции и развития, Международная финансовая корпорация и др. Правовой режим таких ценных бумаг определяется прежде всего уставом и внутренними правилами самой организации, тогда как национальное право применяется лишь в субсидиарном порядке, и многие его нормы не могут быть применены к международным ценным бумагам*(33).

В заключение отметим, что отсутствие в российском законодательстве специальных коллизионных положений о праве, применимом к ценным бумагам, является отрицательным фактором, не способствующим предсказуемости правового регулирования трансграничных отношений, возникающих из ценных бумаг. По нашему мнению, на первоначальном этапе требуется введение в отечественное законодательство минимального количества коллизионных правил для регулирования отношений из эмиссионных и неэмиссионных ценных бумаг. Указанные правила могут быть включены в разд. VI части третьей ГК РФ. Практика применения данных коллизионных правил позволила бы создать более развернутую систему коллизионных норм, которые в дальнейшем также могли бы быть включены в ГК РФ.

Библиографический список

The Law Applicable to Bonds. In: The Law of Cross-Border Securities Transactions / ed. by Hans van Houtte. L., 1999.

Белов В.А. К вопросу о юридической природе "бездокументарных ценных бумаг" и "безналичных денежных средств" // Рынок ценных бумаг. 1997. N 5.

Бернаскони К., Сигман X.К. Гаагская конвенция о праве, применимом к определенным правам на ценные бумаги, находящиеся во владении посредника (Гаагская конвенция по ценным бумагам) // Государство и право. 2006. N 12.

Гражданское право: в 4 т. Т. 1: Общая часть / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2008.

Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: учебник. М., 2011.

Кабатова Е. Коллизионное право и ценные бумаги. Гаагская конвенция 2002 года о ценных бумагах // Хозяйство и право. 2006. N 3.

Клевченкова М.Н., Ерпылева Н.Ю. Коллизионное и материальное регулирование обращения ценных бумаг: частноправовые аспекты // Законодательство и экономика. 2009. N 6.

Мансуров Г.З. Ценные бумаги в международном частном праве // Журнал международного частного права. 2004. N 2.

Международное частное право: Иностранное законодательство / сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М., 2000.

Мурзин Д.В. Ценные бумаги - бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М., 1998.

Огородов Д. Российские депозитарные расписки: проблемы или перспективы? // Коллегия. 2006. N 6.

В.А. Канашевский,

профессор кафедры международного частного права

МГЮА им. О.Е. Кутафина, доктор юридических наук

"Журнал российского права", N 9, сентябрь 2011 г.

------------------------------------------------------------------------

*(1) Мурзин Д.В. Ценные бумаги - бестелесные вещи. Правовые проблемы современной теории ценных бумаг. М., 1998. С. 30.

*(2) См. ст. 2 Федерального закона от 22 апреля 1996 г. N 39-ФЗ "О рынке ценных бумаг".

*(3) См.: Мансуров Г.З. Ценные бумаги в международном частном праве // Журнал международного частного права. 2004. N 2. С. 15.

*(4) Данные нормы содержатся в Положении о чеках 1929 г., которое действует и в настоящее время (см.: Собрание законов и распоряжений Рабоче-крестьянского правительства СССР. 1929. N 73. Ст. 696, 697).

*(5) См.: Мансуров Г.З. Указ. соч. С. 16.

*(6) См.: Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: учебник. М., 2011. С. 498; Клевченкова М.Н., Ерпылева Н.Ю. Коллизионное и материальное регулирование обращения ценных бумаг: частноправовые аспекты // Законодательство и экономика. 2009. N 6.

*(7) Гражданское право: в 4 т. Т. 1: Общая часть / отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2008. С. 420. Ценные бумаги могут удостоверять также вещные и корпоративные права.

*(8) To есть применяется закон места совершения сделки, определяющий ее форму (locus formam regit actum).

*(9) Иными словами, применяется закон места совершения акта (lex loci actus).

*(10) См. п. 3 ст. 10 Гражданского кодекса Испании (Международное частное право: Иностранное законодательство / сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М., 2000. С. 311).

*(11) См. ст. 57 Закона Румынии о международном частном праве (там же. С. 502).

*(12) См. п. 3 ст. 59 Закона "Реформа итальянской системы международного частного права" (там же. С. 336).

*(13) Из практики Совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства при Президенте РФ // Вестник гражданского права. 2008. N 1.

*(14) Там же.

*(15) По состоянию на март 2011 г. Конвенция в силу не вступила. Для этого требуется участие трех государств. В настоящее время в Конвенции участвуют Швейцария и Мавритания. США подписали Конвенцию, но пока не ратифицировали ее. Переведенный на русский язык текст Конвенции см.: Журнал международного частного права. 2010. N 3. Об истории разработки Конвенции см.: Кабатова Е. Коллизионное право и ценные бумаги. Гаагская конвенция 2002 года о ценных бумагах // Хозяйство и право. 2006. N 3. С. 130-131.

*(16) См.: Бернаскони К., Сигман X.К. Гаагская конвенция о праве, применимом к определенным правам на ценные бумаги, находящиеся во владении посредника (Гаагская конвенция по ценным бумагам) // Государство и право. 2006. N 12. С. 80-81.

*(17) См.: Международное частное право: Иностранное законодательство. С. 533.

*(18) См.: Белов В.А. К вопросу о юридической природе "бездокументарных ценных бумаг" и "безналичных денежных средств" // Рынок ценных бумаг. 1997. N 5.

*(19) См.: Ерпылева Н.Ю. Указ. соч. С. 498.

*(20) Там же; Бернаскони К., Сигман X.К. Указ. соч. С. 74.

*(21) См.: Огородов Д. Российские депозитарные расписки: проблемы или перспективы? // Коллегия. 2006. N 6.

*(22) См.: Огородов Д. Указ. соч.

*(23) См.: Weber S. The Law Applicable to Bonds. In: The Law of Cross-Border Securities Transactions / ed. by Hans van Houtte. L., 1999. P. 30.

*(24) Ibid. P. 32.

*(25) Ibid. P. 32-33.

*(26) См.: Schuster G. Securities Transactions On or Off-Exchange. In: The Law of Cross-Border Securities Transactions. P. 98, 101.

*(27) См.: Johnson A. The Law Applicable to Shares. In: The Law of Cross-Border Securities Transactions. P. 12-13.

*(28) Ibid. P. 15-16.

*(29) См.: Johnson A. Op. cit. Р. 19.

*(30) См.: Schuster G. Op. cit. P. 91-92.

*(31) Ibid. P. 92-96.

*(32) См.: Schuster G. Op. cit. P. 75.

*(33) См.: Мансуров Г.З. Указ. соч. С. 19-22.