Постановление Седьмого арбитражного апелляционного суда от 28 мая 2018 г. N 07АП-818/18

город Томск

28 мая 2018 г.

Дело N А27-12311-3/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 28.05.2018.

Постановление в полном объеме изготовлено 28.05.2018.

Седьмой арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего Логачева К.Д.,

судей Кудряшевой Е.В.,

Фроловой Н.Н.,

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Винник А.С., с использованием средств аудиозаписи, рассмотрел в судебном заседании апелляционные жалобы ГК "Внешэкономбанк", конкурсного управляющего Шокарева Сергея Евгеньевича (N 07АП-818/2018 (2,6)) на определение от 15.03.2018 (судья Поль Е.В.) Арбитражного суда Кемеровской области по делу N А27-12311/2017 о несостоятельности (банкротстве) закрытого акционерного общества "Чек-СУ.ВК" (ОГРН 1034214000578, ИНН 4214018010, 652877, Кемеровская область, город Междуреченск, улица Юности, 10, 106) по заявлению ЗАО "Новая компания ЮРАЛС" о включении в реестр требований кредиторов должника требования в размере 33 956 642,89 руб.

В судебном заседании приняли участие:

от ГК "Внешэкономбанк": Белоглазов А.В., доверенность от 02.03.2016,

от Рамзайцева Г.Н. и участников должника: Грентиков Д.Г., доверенность от 23.05.2018 и свидетельство об удостоверении факта принятия решения от 26.07.2017 соответственно,

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда Кемеровской области от 06.09.2017 в отношении закрытого акционерного общества "Чек-СУ.ВК", ОГРН 1034214000578, ИНН 4214018010, зарегистрированного по юридическому адресу: 652877, Кемеровская область, город Междуреченск, улица Юности, 10, 106, введена процедура банкротства - наблюдение, судебное разбирательство по делу о банкротстве назначено на 19 декабря 2017 года, временным управляющим утвержден Коробов Константин Викторович.

Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" N 167 от 09.09.2017.

В арбитражный суд 09.10.2017 поступило (направлено экспресс почтой 05.10.2017) заявление закрытого акционерного общества "Новая компания ЮРАЛС", город Москва, ОГРН 1027700445574, ИНН 7703038219 (далее - ЗАО "НК ЮРАЛС", заявитель, кредитор), уточненное в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, об установлении требований кредитора в деле о банкротстве ЗАО "Чек-СУ.ВК" в размере 33 956 642, 89 рублей: из них 19 040 000 рублей основной долг и 14 916 642, 89 рублей проценты.

Определением Арбитражного суда Кемеровской области от 15.03.2018 требования ЗАО "НК "ЮРАЛС" в размере 33 956 642,89 рубля включены в третью очередь реестра требований кредиторов ЗАО "Чек-СУ.ВК".

Не согласившись с принятым судебным актом, ГК "Внешэкономбанк" обратилась в апелляционный суд жалобой, в которой просит обжалуемое определение отменить, в удовлетворении заявленного требования отказать.

Апелляционная жалоба мотивирована тем, что кредитор ЗАО "НК ЮРАЛС" и должник возможно являются аффилированными лицами, в обоснование заявленных требований не представлены документы, подтверждающие предоставление займа. Полагает, что задолженность создана искусственно с целью участия ЗАО "НК ЮРАЛС" в деле о банкротстве в статусе кредитора, имеющего доминирующий размер требований в совокупности с иными кредиторами.

Конкурсный управляющий должником также не согласился с принятым судебным актом, и в апелляционной жалобе просит отменить обжалуемое определение и отказать в удовлетворении требований кредитора, мотивируя это тем, что сделка, на основании которой кредитор был включен в реестр требований кредиторов должника, является мнимой, и имеет целью искусственное создание задолженности для учета её в реестре требований кредиторов должника. Не представлено доказательств финансового положения кредитора, позволяющего предоставить заем. Установленные заемные отношения должны быть переквалифицированы в корпоративные. Транзитное перечисление денежных средств указывает на признаки злоупотребления правом.

В отзыве на апелляционную жалобу ЗАО "НК ЮРАЛС" доводы апелляционных жалоб отклонило за необоснованностью, указав на отсутствие аффилированности и признаков злоупотребления правом.

В судебном заседании представитель ГК "Внешэкономбанк" апелляционную жалобу поддержал по изложенным в ней основаниям, поддержав также доводы конкурсного управляющего, изложенные письменно.

Представитель ЗАО "НК ЮРАЛС" доводы апелляционных жалоб отклонил по основаниям, изложенным в отзыве, указав на отсутствие оснований для переквалификации сложившихся отношений в корпоративные в связи с отсутствием аффилированности. Представленные доказательства подтверждают реальность заемных правоотношений и финансовую состоятельность кредитора. Юридические статусы ГК "Внешэкономбанк" и ЗАО "НК "ЮРАЛС" в отношении должника являются тождественными.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о месте и времени судебного заседания, не явились в судебное заседание суда апелляционной инстанции.

Арбитражный апелляционный суд считает возможным на основании статей 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации рассмотреть дело в отсутствие неявившихся лиц.

Исследовав материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб и отзыва на них, проверив законность и обоснованность определения арбитражного суда первой инстанции в порядке статьи 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный суд апелляционной инстанции считает его не подлежащим отмене, исходя из следующего.

Из материалов дела следует и установлено судом, что 11.03.2009 между компанией ЗАО "НК ЮРАЛС" (займодавец) и ЗАО "Чек-СУ.ВК" (заемщик) заключен договор денежного займа с процентами, в соответствии с условиями которого кредитор обязался предоставить заемщику заем в размере 19 040 000 рублей. Дата возврата займа - не позднее 31 марта 2018 года, процентная ставка за пользование суммой займа - 14 % годовых.

В обоснование предоставления заемных денежных средств кредитором представлены платежные поручения N 508 от 12 марта 2009 года, N 540 от 07 апреля 2009 года, N 577 от 12 мая 2009 года, N 120 от 07 апреля 2010 года, N 252 от 11 июля 2011 года, N 252 от 01 августа 2012 года, N 318 от 10 октября 2013 года, N 343 от 15 ноября 2013 года, N 366 от 03 декабря 2013 года, N 381 от 16 декабря 2013 года (т. 10 л.д. 26-35).

В свою очередь, должником произведена частичная оплата суммы долга и процентов, что подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями N 826 от 16 сентября 2009 года, N 13 от 05 ноября 2009 года, N 582 от 18 мая 2010 года, N 306 от 15 сентября 2010 года, N 507 от 27 октября 2010 года, N 311 от 06 сентября 2011 года, N 840 от 14 ноября 2011 года, N 608 от 27 ноября 2012 года, N 96 от 08 февраля 2013 года, N 133 от 18 февраля 2014 года, N 623 от 27 июля 2014 года, N 729 от 29 августа 2014 года, N 800 от 25 сентября 2014 года, N 950 от 12 ноября 2014 года, N 104 от 24 декабря 2014 года, N 28 от 02 февраля 2015 года, N 83 от 18 февраля 2015 года, N 141 от 11 марта 2015 года, N 156 от 30 марта 2015 года, N 229 от 20 апреля 2015 года, N 317 от 13 мая 2015 года, N 318 от 14 мая 2015 года, N 400 от 17 июня 2015 года, N 497 от 16 июля 2015 года, N 571 от 21 августа 2015 года, N 701 от 02 октября 2015 года.

Сторонами подписаны акты сверки.

Требования заявлены кредитором в соответствии с пунктом 1 статьи 4, пункта 5 статьи 16, пункта 3 статьи 63, пункта 1 статьи 71 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", размер требований определен на дату введения процедуры наблюдения (31 августа 2017 года).

Наличие задолженности явилось основанием для обращения кредитора с настоящим требованием в арбитражный суд.

Удовлетворяя заявленное требование, суд первой инстанции исходил из экономической обоснованности действий кредитора и должника, отсутствия признаков злоупотребления правом и оснований для переквалификации заемных правоотношений в корпоративные, реальности и подтвержденности сложившихся правоотношений.

Апелляционный суд находит выводы суда первой инстанции обоснованными и соответствующими действующему законодательству исходя из следующего.

В соответствии с пунктом 1 статьи 32 Федерального закона от 26 октября 2002 года N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), статьей 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, дела о банкротстве юридических лиц и граждан, в том числе индивидуальных предпринимателей, рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В силу пункта 6 статьи 16, статьи 71 Закона о банкротстве требования кредиторов рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда от 22 июня 2012 г. N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется арбитражным судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором, с другой стороны. Требование кредиторов, по которым не поступили возражения, рассматриваются арбитражным судом для проверки их обоснованности и наличия оснований для включения в реестр требований кредиторов.

С учетом специфики дел о банкротстве, при установлении требований кредиторов в деле о банкротстве установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности. Целью проверки судом обоснованности требований является недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

Исходя из указанных норм права, арбитражному суду необходимо по существу проверить доказательства возникновения задолженности и применения мер ответственности на основе положений норм материального права.

Согласно пункту 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (заимодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить заимодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества.

Пунктом 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации предусмотрено, что заемщик обязан возвратить заимодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Судопроизводство в арбитражном суде осуществляется на основе равноправия и состязательности. Обязанность по доказыванию обстоятельств, обосновывающих требования и возражения, возлагается на лиц, участвующих в деле (статьи 8, 9, 65 АПК РФ).

Выводы судебных актов по существу рассмотренного спора должны основаться на анализе доказательств, представленных сторонами, и содержать помимо прочего мотивы, по которым отвергнуты доказательства, а также отклонены доводы лиц, участвующих в деле (пункт 4 статьи 15, статья 71, пункты 2, 4 статьи 169, пункт 2 статьи 271, пункт 2 статьи 289 АПК РФ).

Как правило, для подтверждения обстоятельств, подтверждающих позицию истца или ответчика, достаточно совокупности доказательств (документов), обычной для хозяйственных операций, лежащих в основе спора. Однако в условиях банкротства ответчика и конкуренции его кредиторов, интересы должника-банкрота и аффилированного с ним кредитора ("дружественного" кредитора) в судебном споре могут совпадать в ущерб интересам прочих кредиторов. Для создания видимости долга в суд могут быть представлены внешне безупречные доказательства исполнения по существу фиктивной сделки. Сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон. Реальной целью сторон сделки может быть, например, искусственное создание задолженности должника-банкрота для последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора.

Стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение (пункт 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации").

Для предотвращения необоснованных требований к должнику и, как следствие, нарушений прав его кредиторов, к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства (утвержден Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016)).

Согласно позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в пункте 13 Обзора судебной практики N 4 (2017), утвержденной Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 15.11.2017 г., не подлежит удовлетворению заявление аффилированного с должником лица о включении мнимого требования в реестр требований кредиторов, поданное исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Как указывал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, процедуры банкротства носят публично-правовой характер (постановления от 22.07.2002 N 14-П, от 19.12.2005 N 12-П и др.). Публично-правовой целью института банкротства является обеспечение баланса прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, имеющих различные, зачастую диаметрально противоположные интересы. Эта цель достигается посредством соблюдения закрепленного в части 3 статьи 17 Конституции Российской Федерации принципа, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц.

Включение необоснованной задолженности в реестр требований кредиторов должника в целях влияния на ход дела о банкротстве затрагивает не только частные интересы должника и его кредитора, но и всех иных кредиторов, вовлеченных в процесс банкротства, препятствуя справедливому рассмотрению дела о несостоятельности и окончательному его разрешению (как в части определения судьбы должника и его имущества, так и в части распределения конкурсной массы между добросовестными кредиторами).

По смыслу норм Закона о банкротстве, единственной надлежащей целью обращения кредитора в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом) должно являться получение от должника удовлетворения своих требований в результате производства по делу о банкротстве. Для кредитора реальное получение денежных средств в счет уплаты соответствующей задолженности должно являться достаточным, при условии, что кредитор полагает себя добросовестным.

В силу пункта 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах.

В случае несоблюдения требований, предусмотренных пунктом 1 названной статьи, суд, арбитражный суд или третейский суд может отказать лицу в защите принадлежащего ему права (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Как разъяснено в пункте 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", положения Гражданского кодекса Российской Федерации, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статья 3 Гражданского кодекса Российской Федерации), подлежат истолкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Согласно пункту 3 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу пункта 4 статьи 1 Гражданского кодекса Российской Федерации никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения.

Оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Если будет установлено недобросовестное поведение одной из сторон, суд в зависимости от обстоятельств дела и с учетом характера и последствий такого поведения отказывает в защите принадлежащего ей права полностью или частично, а также применяет иные меры, обеспечивающие защиту интересов добросовестной стороны или третьих лиц от недобросовестного поведения другой стороны (пункт 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 06 июля 2017 года N 308-ЭС17-1556(1) по делу NА32-19056/2014, действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. Кроме того, тот факт, что участник должника является его заимодавцем, сам по себе не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату суммы займа для целей банкротства.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При представлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

Суд первой инстанции, исследовав представленные в дело доказательства в порядке статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, учитывая приведенные позиции высших судебных инстанций, установив экономическую обоснованность использования конструкции займа в сложившихся условиях, вызванную реальными на тот момент перспективами развития инвестиционного проекта, являвшегося единственной сферой деятельности должника, связанного с разработкой Усинского месторождения марганцевых руд в соответствии с лицензией КЕМ 13182 ТЭ от 06 июня 2005 года, установив реальность заемных отношений и недоказанность доводов об искусственном формировании должником задолженности с целью контролируемого банкротства, отсутствие причинения вреда кредиторам, сделал законный и обоснованный вывод о наличии оснований для удовлетворения заявленного требования.

В рассматриваемом случае Внешэкономбанком не представлены доказательства аффилированности должника и кредитора. Вместе с тем, должником и кредитором не оспаривается наличие указанных обстоятельств.

Согласно вышеизложенной правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, указанное обстоятельство само по себе не является основанием для признания требований необоснованными. Как следует из материалов дела, договор займа заключен сторонами в 2009 года, то есть при отсутствии признаков банкротства должника.

Кроме того, установлено, что кредитор не участвует и не мог участвовать в уставном капитале, распределении прибыли должника. Доказательств создания искусственного кругооборота денежных средств за счет перераспределения прибыли должника, не представлено.

Установлено, что договор займа носил разумный характер, не отличающийся от общепринятых стандартов для аналогичных договоров (содержал в себе условие о платности займа, своевременная возвратность займа обеспечивалась установлением неустойки, размер процентов соотносился с рыночными условиями).

Более того, кредитором в материалы дела были представлены источники для финансирования должника (представлены бухгалтерские балансы ЗАО "НК ЮРАЛС" за период с 2009 по 2016 гг. с отражением показателя прибыли).

Апелляционный суд поддерживает позицию ЗАО НК "ЮРАЛС" об отсутствии оснований для переквалификации правоотношении в корпоративные при наличии конкуренции требований двух взаимосвязанных с должником кредиторов, имеющих тождественный статус.

Так, приводимая Внешэкономбанком судебная практика, сформировавшая подход о возможности переквалификации заемных правоотношений в корпоративные отношения (по поводу увеличения уставного капитала), с учетом статьи 2 Закон о банкротстве, статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации, исходит из принципа запрета в деле о несостоятельности (банкротстве) противопоставлять требования взаимозависимого (связанного, аффилированного) с должником лица, требованиям иных (независимых) кредиторов, т.е. обычных субъектов гражданского оборота, для которых переквалифицируемая в корпоративное обязательство сделка являлась бы невозможной, поскольку обычные субъекты гражданского оборота не участвуют в капитале должника и/или не способны принимать стратегические управленческие решения в отношении должника.

Указанный подход направлен, прежде всего, на защиту кредиторов, имеющих отличный, по сравнению с взаимосвязанным кредитором, юридический статус (объем прав) в отношении должника.

Вместе с тем, переквалификация заемных отношений в отношения по поводу увеличения уставного капитала, исходя из принципов равенства участников гражданских правоотношений (ст. 1 ГК РФ), а также требований добросовестности, разумности и справедливости (ст. 6 ГК РФ), не может быть применена при конкуренции требований кредиторов, находящихся в равном (тождественном, аналогичном) статусе по отношению к должнику (например, при конкуренции требований двух взаимосвязанных с должником кредиторов).

В частности, при прочих равных фактических обстоятельствах (условиях), включение в реестр требований кредиторов, задолженности, основанной на заемном обязательстве одного взаимосвязанного с должником лица и отказ во включении в реестр аналогичного требования (задолженности) другого взаимосвязанного с должником лица по причине переквалификации заемного требования в статус корпоративного, нарушал бы баланс интересов кредиторов и должника и способствовал бы преимущественному удовлетворению требований одного равнозначного кредитора перед другим.

В свою очередь, как следует из условий кредитного соглашения от 20 июля 2009 года N 110100/1034 (п. 5.3.9) Должник (заемщик) обязался не позднее 30 (тридцати) календарных дней с даты заключения указанного соглашения обеспечить включение в состав Совета директоров Должника (заемщика) представителя Банка (с единогласным принятием решения по существенным для деятельности Должника (заемщика) вопросам, в том числе указанным в пунктах 5.3.10 и 5.3.11 статьи 5 кредитного соглашения) и обеспечить предоставление в срок не позднее 20 (двадцати) рабочих дней с даты подписания протокола Председателем Совета директоров Должника (заемщика) и ответственным секретарем Должника (заемщика) копий протоколов заседаний Совета директоров Должника (заемщика) и Общего собрания акционеров Должника (заемщика).

Во исполнение указанного пункта кредитного соглашения, в Совет директоров ЗАО "ЧЕК-СУ.ВК" были включены представители Внешэкономбанка: Перепелицына Елена Валентиновна (заместитель начальника департамента промышленности Внешэкономбанка, период с 2009 г. по 2015 г.), Герасимчук Станислав Анатольевич (начальник управления металлургии департамента промышленности Внешэкономбанка, с 2015 г. по 2017 г.).

Вместе с тем, в тот же период времени членом Совета директоров Должника являлся Козлов Анатолий Васильевич, генеральный директор ЗАО "НК ЮРАЛС".

Указанные обстоятельства подтверждаются протоколами годового общего собрания акционеров ЗАО "ЧЕК-СУ.ВК" с 2009 по 2017 г. (были получены от Должника в соответствии с положениями ст. ст. 1, 10 ГК РФ, п. 1 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23.06.2015 N 25, предусматривающими обязанность одних участников правоотношений (в т.ч. процессуальных) содействовать другим в получении необходимой информации и представлены кредитором в материалы дела).

Таким образом, исходя из материалов дела, следует, что юридические статусы кредитора Внешэкономбанк и ЗАО "НК ЮРАЛС" в отношении Должника, являются тождественными и аналогичными.

При этом, требование кредитора Внешэкономбанк к Должнику является аналогичным требованию кредитора ЗАО "НК ЮРАЛС" (вытекает из заемного обязательства, гл. 42 ГК РФ), подтверждается аналогичной совокупностью доказательств (кредитное соглашение, выписки с лицевого счета Банка), направленных в арбитражный суд вместе с заявлением о признании ЗАО "ЧЕК-СУ.ВК" банкротом и, как указывалось выше, требование Банка включено в третью очередь реестра требований кредиторов ЗАО "ЧЕК-СУ.ВК" определением Арбитражного суда Кемеровской области от 06.09.2017.

В связи с указанными обстоятельствами, отказ во включении аналогичных требований заявителя в реестр требований кредиторов должника, исходя из доводов Банка и конкурсного управляющего (о необходимости переквалификации статуса заменого правоотношения в статус корпоративного) может повлечь нарушение баланса интересов кредиторов и Должника и способствовать преимущественному (предпочтительному) удовлетворению требований одного кредитора (Внешэкономбанк) перед другими кредиторами Должника, в частности, перед ЗАО "НК ЮРАЛС".

Из материалов дела следует, что экономической целью договора займа было оперативное обеспечение функционирования должника в условиях кризисной ситуации, возникшей вследствие объективных причин, а также сохранение возможности реализовать инвестиционный проект.

Правомерным является вывод суда первой инстанции о том, что риски невозврата займа и неуплаты процентов носили для кредитора умеренный характер, поскольку Наблюдательным советом Внешэкономбанка принято решение о нецелесообразности финансирования инвестиционного проекта только 27 июля 2017 года, после возбуждения производства по делу о банкротстве. При этом, с момента прекращения финансирования по кредитному соглашению Внешэкономбанк в течение 2012-2017 гг. совместно с должником проводил работу по выводу инвестиционного проекта из кризисного состояния, в связи с чем возможность его реализации в этот период не была утрачена.

Реальный характер заемных операций подтвержден документально (платежные поручения с отметками банка, выписки со счетов). Данные операции также отражались в ежегодной бухгалтерской отчетности должника, достоверность которой подтверждена аудиторскими заключениями должника от 20 мая 2010 года, от 31 мая 2011 года, от 25 мая 2012 года, от 20 мая 2013 года, за 2013 год, за период с 01 января 2014 года по 31 декабря 2014 года, за период с 01 января 2015 года по 31 декабря 2015 года, за период с 01 января 2016 года по 31 декабря 2016 года, которые регулярно направлялись Внешэкономбанку, о чем свидетельствуют отметки банки в получении данных документов.

В соответствии с абзацем 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23 июня 2015 года N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей в том числе в получении необходимой информации.

В материалы дела не представлены доказательства возражений Внешэкономбанка на привлечение займов для финансирования текущей деятельности должника до момента рассмотрения требования кредитора.

Действующим законодательством и сложившейся судебной практикой не допускается попустительство в отношении противоречивого и недобросовестного поведения субъектов хозяйственного оборота, не соответствующего обычной коммерческой честности (правило эстоппель). Таким поведением является, в частности, поведение, не соответствующее предшествующим заявлениям или поведению стороны, при условии, что другая сторона в своих действиях разумно полагалась на них.

Апелляционный суд отклоняет довод конкурсного управляющего должником о транзитном использовании средств Внешэкономбанка для финансирования заемных операций в отношениях между кредитором и должником, за недоказанностью и в связи с несоответствием материалам дела.

Так, в соответствии с кредитным соглашением, заключенным в 2009 году между должником и Внешэкономбанком, использование кредитных средств предусмотрено только в целях реализации инвестиционного проекта "Организация металлургического производства марганцевых ферросплавов, используемых при производстве специальных сталей". Данное кредитное соглашение не предусматривало финансирование операционных расходов, не связанных с инвестиционным проектом. ЗАО "НК ЮРАЛС" не участвовало в реализации указанного инвестиционного проекта и не получало средств от должника, источником которых было кредитное соглашение с Внешэкономбанком. Кредитор не являлся акционером должника и в течение всего периода деятельности последнего решения о выплате дивидендов не принимались. Кредитором представлены подтверждения того, что заём предоставлен за счет собственных средств.

Доводов, основанных на доказательственной базе, опровергающих установленные судом первой инстанции обстоятельств и его выводы, в апелляционной жалобе не приведено.

Оценивая изложенные в апелляционных жалобах доводы, суд апелляционной инстанции установил, что в них отсутствуют ссылки на факты, которые не были предметом рассмотрения суда первой инстанции, имели бы юридическое значение и могли бы повлиять в той или иной степени на принятие законного и обоснованного судебного акта при рассмотрении заявленного требования по существу.

Суд апелляционной инстанции полагает, что, исходя из заявленных требований, с учетом обстоятельств, входящих в предмет доказывания и установленных судом, оценив все имеющиеся в материалах дела доказательства, доводы сторон и оценив все в совокупности по правилам статьи 71 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о наличии оснований для удовлетворения заявления кредитора.

Суд апелляционной инстанции считает, что судом первой инстанции нарушений норм материального и норм процессуального права не допущено.

Оснований, предусмотренных статьей 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, для отмены определения у суда апелляционной инстанции не имеется. Апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению.

Руководствуясь статьями 258, 268, 271, пунктом 1 статьи 269 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение от 15.03.2018 Арбитражного суда Кемеровской области по делу N А27-12311-3/2017 оставить без изменения, а апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в порядке кассационного производства в Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в срок, не превышающий одного месяца со дня вступления его в законную силу, путем подачи кассационной жалобы через Арбитражный суд Кемеровской области.

Председательствующий

К.Д. Логачев