Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 12 апреля 2019 г. N 11АП-3764/19

ГАРАНТ:

Постановлением Арбитражного суда Поволжского округа от 28 июня 2019 г. N Ф06-48397/19 настоящее постановление оставлено без изменения

г Самара

12 апреля 2019 г.

Дело N А65-21744/2017

Резолютивная часть постановления объявлена 11 апреля 2019 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 12 апреля 2019 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Селиверстовой Н.А., судей Мальцева Н.А., Серовой Е.А.,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Вашкевичем В.В.,

с участием в судебном заседании:

от конкурсного управляющего ОАО "Обувная фабрика "Спартак" Киреева Э.В. - Булгаков А.С. по доверенности от 22.02.2018,

от управляющего ООО "Шуз Мастер" Машанова В.Г. - Герасимов П.В. по доверенности от 10.01.2018,

иные лица, участвующие в деле, не явились, извещены надлежащим образом,

рассмотрев в открытом судебном заседании в помещении суда в зале N 7 апелляционную жалобу конкурсного управляющего ООО "Шуз Мастер" Машанова Виктора Геннадьевича (11АП- 3764/2019),

на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 14 февраля 2018 года об отказе в удовлетворении заявления ООО "Шуз Мастер" о включении требования в реестр требований кредиторов по делу N А65-21744/2017 (судья Баранов С.Ю.) о несостоятельности (банкротстве) ОАО "Обувная фабрика "Спартак", Республика Татарстан, г. Казань,

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 09.10.2017 заявление ООО "АСТ-Климат" г. Казань о признании ОАО "Обувная фабрика "Спартак"", г. Казань (ОГРН 1021602833560, ИНН 1655022254) несостоятельным (банкротом) признано обоснованным и в отношении ОАО "Обувная фабрика "Спартак"", г. Казань (ОГРН 1021602833560, ИНН 1655022254) введена процедура банкротства наблюдение сроком на 4 месяца.

Временным управляющим ОАО "Обувная фабрика "Спартак"", г. Казань (ОГРН 1021602833560, ИНН 1655022254) утвержден Гарипов Шамиль Габдулхаевич (адрес для корреспонденции: 420073, г. Казань, а\я 16), являющийся членом ассоциации саморегулируемая организация арбитражных управляющих центрального федерального округа (109316, г. Москва, Остаповский проезд, д.3, стр.6, офис 201, 208), с вознаграждением в фиксированном размере 30 000 (тридцать тысяч) рублей за каждый месяц осуществления полномочий.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 03.07.2018 поступило требование Общества с ограниченной ответственностью "Шуз Мастер", г.Казань (ИНН 1655268191 ОГРН 1021603468732) о включении в реестр требований кредиторов Открытого акционерного общества "Обувная фабрика "Спартак"", г. Казань (ОГРН 1021602833560, ИНН 1655022254) в размере 149 697 625,42 руб. (вх.39013).

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 28.04.2018 ОАО "Обувная фабрика "Спартак" признано банкротом, в отношении него введена процедура банкротства - конкурсное производство. Конкурсный управляющим утвержден Киреев Э.В.

Определением Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.02.2018 по делу N А65-21744/2017 в удовлетворении заявления отказано.

Не согласившись с указанным судебным актом, конкурсный управляющий ООО "Шуз Мастер" Машанов В.Г. обратился в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил отменить определение от 14.02.2018, заявление о включении в реестр требований кредиторов Открытого акционерного общества "Обувная фабрика "Спартак"", г. Казань (ОГРН 1021602833560, ИНН 1655022254) в размере 149 697 625,42 руб. удовлетворить,

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 05.03.2019 апелляционная жалоба принята к производству и назначена к рассмотрению на 11.04.2019.

Информация о принятии апелляционной жалобы к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 АПК РФ.

В суд от конкурсного управляющего ОАО "Обувная фабрика "Спартак" Киреева Э.В. поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором просит определение от 14.02.2018 оставить без изменения.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ООО "Шуз Мастер" апелляционную жалобу поддержал в полном объеме, просил определение суда первой инстанции отменить, принять по делу новый судебный акт.

Представитель конкурсного управляющего ОАО "Обувная фабрика "Спартак" Киреева Э.В. возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, просил определение суда первой инстанции оставить без изменений, апелляционную жалобу без удовлетворения

Иные лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Изучив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в соответствии со статьями 258, 266, 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации правомерность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, соответствие выводов содержащихся в судебном акте, установленным по делу фактическим обстоятельствам и имеющимся в деле доказательствам, Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены определения Арбитражного суда Республики Татарстан от 14.02.2018 по делу N А65-21744/2017, исходя из нижеследующего.

Из материалов дела усматривается, что в обоснование заявленного требования ООО "Шуз Мастер" представил: договор уступки прав требования N 0072 от 13.04.2016, договор аренды нежилого помещения N 0015-121/15 от 01.12.2015, договор аренды N 0186 от 01.06.2015, договор поставки N 004 от 23.03.2016, договор поставки N 005 от 01.04.2017, в подтверждение действительности обязательств заявителем представлены платежные поручения, товарные накладные, отражающие оборот товарно-материальных ценностей между сторонами, акты сверки взаимных расчетов, доверенности на лиц, получивших товар, договор N 0197 от1 июня 2015 между заявителем и ООО "Респект-логистика" на перевозку автомобильным транспортом грузов, накладные за 2016-2017 г.г. В обоснование наличия задолженности по договору аренды нежилого помещения N 0015-121/15 от 01.12.2015, договору аренды N 0186 от 01.06.2015 представлены акты приемки-передачи объектов аренды, выписка по лицевому счету заявителя, отражающая перечисление денежных средств в размере 677 884,28 руб. 14.06.2017 и 16.06.2017. Заявителем указывается, что данные денежные средства были перечислены ошибочно. В обоснование представлен акт сверки взаимных расчетов. В обоснование наличия задолженности по договору уступки прав требования N 0072 от 13.04.2016 представлены договор уступки, акты сверки задолженности по уступаемому праву.

Возражая по существу заявленных требований, конкурсный управляющий указал на то, что в материалах дела отсутствуют доказательства фактической поставки товара каким-либо транспортом, его хранения, приобретения. Дополнительно указал, что основанием для заявленного требования являются: договор уступки прав требования N 0072 от 13.04.2016, договор аренды нежилого помещения N 0015-121/15 от 01.12.2015, договор аренды N 0186 от 01.06.2015, договор поставки N 004 от 23.03.2016, договор поставки N 005 от 01.04.2017. В отношении договора уступки прав требования N 0072 от 13.04.2016 конкурсный управляющий просит обратить внимание, что в обоснование требование представлены лишь договор уступки прав требования, и договоры, являющиеся отражающие уступаемое обязательство, однако отсутствуют первичные документы, подтверждающие наличие обязательства, являющегося предметом уступки. Договоры аренды N 0015-121/15 от 01.12.2015, N 0186 от 01.06.2015 действительно заключались, однако отсутствуют доказательства возврата арендованного имущества. На момент заключения и исполнения сделок, являющихся основанием для заявленного требования, функции единоличного исполнительного органа должника и заявителя были переданы ООО УК "Шуз концепт": с 11.03.2015 у заявителя, с 09.07.2015 у должника. Это позволяет утверждать что представленные первичные документы (товарные накладные) созданы в весьма непродолжительное время до рассмотрения настоящего дела, все дополнительные соглашения к единственному договору займа N 03/08 от 26.03.2018 абсолютно идентичны по содержанию. При этом при наличии задолженность более 1 млн. руб. заявитель не обращался с исковыми требованиями о взыскании задолженности. Товар, переданный по договору поставки N 0004 не мог быть передан лично директору или его сотрудникам (в силу объема и веса), либо отгрузка товара фактически не осуществлялась. Фактический адрес заявителя не известен, заявитель арендовал помещение у должника площадью не более 50 кв.м., и туда физически не мог поместиться весь товар, переданный по накладным, либо товар отгружался в другом месте, но это противоречит содержанию представленных накладных. В дополнительных пояснениях от 14.01.2019 конкурсный управляющий указал, что в договорах поставки N 004 от 23.03.2016, N 005 от 01.04.2017 от имени должника договоры подписаны Зариповым И.И., однако подпись в договоре N 004 от 23.03.2016 визуально отличается от подписи, представленной в соглашении о расторжении трудового договора с Зариповым И.И., что также вызывает определенные сомнения.

Изучив доводы и возражения сторон, суд первой инстанции законно и обоснованно отказал в удовлетворении заявленных требований в силу следующего.

Проверка обоснованности и установление размера требований кредиторов в конкурсном производстве осуществляется, согласно пункту 1 статьи 142 Закона о банкротстве, в порядке, установленном статьей 100 этого же Закона.

Пункт 1 статьи 100 Закона о банкротстве предоставляет кредиторам право предъявить свои требования к должнику с приложением судебного акта или иных подтверждающих обоснованность указанных требований документов.

Для предотвращения необоснованных требований к должнику и, как следствие, нарушений прав его кредиторов к доказыванию обстоятельств, связанных с возникновением задолженности должника-банкрота, предъявляются повышенные требования (пункт 26 Постановления Пленума N 35), пункт 13 Обзора судебной практики по вопросам, связанным с участием уполномоченных органов в делах о банкротстве и применяемых в этих делах процедурах банкротства, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 20.12.2016).

Согласно правовой позиции, изложенной в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 23.04.2018 N 305-ЭС17-6779, в условиях конкуренции кредиторов за распределение конкурсной массы для пресечения различных злоупотреблений законодательством, разъяснениями высшей судебной инстанции и судебной практикой выработаны повышенные стандарты доказывания требований кредиторов. Суды должны проверять не только формальное соблюдение внешних атрибутов документов, которыми кредиторы подтверждают обоснованность своих требований, но и оценивать разумные доводы и доказательства (в том числе косвенные как в отдельности, так и в совокупности), указывающие на пороки сделок, цепочек сделок (мнимость, притворность и т.п.) или иных источников формирования задолженности. Установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Основанием к включению требования в реестр является представление кредитором доказательств, ясно и убедительно подтверждающих наличие и размер задолженности перед ним и опровергающих возражения заинтересованных лиц об отсутствии долга (определения Верховного Суда Российской Федерации от 04.06.2018 N 305-ЭС18-413, от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197).

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

По смыслу п. 1 ст. 19 Закона о банкротстве к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными. Таким образом, критерии выявления заинтересованности в делах о несостоятельности через включение в текст закона соответствующей отсылки сходны с соответствующими критериями, установленными антимонопольным законодательством.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившем о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

В пункте 13 Обзора судебной практики N 4 (2017) Верховный Суд Российской Федерации указал, что не подлежит удовлетворению заявление аффилированного с должником лица о включении мнимого требования в реестр требований кредиторов, поданное исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Так, в силу п. 1 ст. 65 АПК РФ, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений. Согласно ст. 9 АПК РФ лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

В соответствии с частями 1 - 4, 7 ст. 71 АПК РФ арбитражный суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств. Арбитражный суд оценивает относимость, допустимость, достоверность каждого доказательства в отдельности, а также достаточность и взаимную связь доказательств в их совокупности.

Критерии достаточности доказательств (стандарт доказывания), позволяющие признать требования обоснованными, устанавливаются судебной практикой. В делах о банкротстве к кредиторам, заявляющим свои требования, предъявляется, как правило, повышенный стандарт доказывания. В то же время предъявление высокого стандарта доказывания к конкурирующим кредиторам считается недопустимым и влекущим их неравенство ввиду их ограниченной возможности в деле о банкротстве доказать необоснованность требования заявляющегося кредитора.

При рассмотрении подобных споров конкурирующему кредитору достаточно заявить убедительные доводы и (или) представить доказательства, подтверждающие существенность сомнений в наличии долга. При этом заявляющемуся кредитору не должно составлять затруднений опровергнуть указанные сомнения, поскольку именно он должен обладать всеми доказательствами своих правоотношений с несостоятельным должником.

Использование формальных правовых механизмов для достижения результата, который сторонами сделки не предусмотрен, охватывается понятием злоупотребления правом, которое не может быть признано добросовестным поведением участников гражданского оборота и не подлежит судебной защите (статья 10 Гражданского кодекса).

Суд первой инстанции установил, что согласно представленной выписке из ЕГРЮЛ, соучредителем заявителя является должник.

Согласно представленным договорам, доверенностям на представление интересов ОАО "Обувная фабрика "Спартак" в государственных органах и на право подписи первичных документов на Зарипову Л.В., Хабибуллину Ф.М., Шайхутдинову Г.М., ООО УК "Шуз концепт" являлось лицом, имеющим право действовать без доверенности как от имени должника, так и от имени заявителя.

При наличии аффилированности кредитора и должника, суд первой инстанции правомерно применил более строгий стандарт доказывания, чем к обычному кредитору в деле о банкротстве.

Такой заявитель должен исключить любые разумные сомнения в реальности долга, поскольку общность экономических интересов, в том числе повышает вероятность представления кредитором внешне безупречных доказательств исполнения по существу фиктивной сделки с противоправной целью последующего распределения конкурсной массы в пользу "дружественного" кредитора и уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю кредиторов независимых (определения Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6), от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784), что не отвечает стандартам добросовестного осуществления прав. При этом наличие в действиях стороны злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во взыскании долга (пункты 1 и 2 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

Суд первой инстанции установил, что по договорам поставки N 004 от 23.03.2016 и N 005 от 01.04.2017 товар в таком количестве по объему и веса не мог быть передан лично директору или его сотрудникам, а помещение которое заявитель арендовал у должника площадью не более 50 кв.м., не позволяло физически поместиться весь товар, переданный по накладным.

Кроме того, согласно накладным поставка осуществлялась путем перемещения товара по территории одного и того же здания, расположенного по адресу г. Казань, ул. Спартаковская, д. 2 (адреса грузополучателя, поставщика, доставки и плательщика совпадают) путем привлечения двух логистических компаний, что позволяет также критически оценить представленные в обосновании требований документы.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции правомерно указал на то, факт поставки не доказан.

Суд первой инстанции также справедливо учел, что до обращения в суд с настоящим заявлением кредитор соответствующую задолженность в судебном порядке не взыскивал, что также не соответствует обычной практике хозяйственных взаимоотношений.

При таких обстоятельствах суд первой инстанции сделал обоснованный вывод о мнимости вышеуказанных сделок.

Ошибочное перечисление денежных средств по договору аренды нежилого помещения N 015-121/15 от 01.12.2015, договору аренды N 0186 от 01.06.2015 в размере 542 133,47 руб. суд первой инстанции также правомерно признал необоснованным требованием указав, что его невозможно противопоставлять требованиям независимых кредиторов, т.к. и должник, и заявитель, и управляющая компания являются хозяйствующими субъектами, и несут риски неэффективного управления и принятия хозяйственных решений.

Суд апелляционной инстанции также полагает, что обстоятельства по перечислению вышеуказанных сумм были иные и не раскрыты перед судом, учитывая наличие аффилированности лиц и систематическое осуществление ими платежей при наличии взаимных обязательств внутри группы компаний.

На момент совершения платежей 14.06.2017 и 16.06.2017 должник уже обладал признаками банкротства, о чем не могло быть неизвестно управляющей компании, которая несет ответственность за совершение платежей контролируемых ею лиц.

При проверке доводов об обоснованности требований по договору уступки прав требования N 0072 от 13.04.2016 суд апелляционной инстанции исходит из следующего.

В силу пункта 1 статьи 807 Гражданского кодекса Российской Федерации по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

В подтверждение договора займа и его условий может быть представлена расписка заемщика или иной документ, удостоверяющие передачу ему заимодавцем определенной денежной суммы или определенного количества вещей (пункт 2 статьи 808 Гражданского кодекса Российской Федерации).

Таким образом, поскольку договор займа является реальным договором, такой договор является заключенным с момента передачи денег или другого имущества, определяемого родовыми признаками, и на сумму переданных денег или вещей.

По пункту 1 статьи 810 Гражданского кодекса Российской Федерации заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа. В случаях, когда срок возврата договором не установлен или определен моментом востребования, сумма займа должна быть возвращена заемщиком в течение тридцати дней со дня предъявления займодавцем требования об этом, если иное не предусмотрено договором.

Согласно пунктам 1 и 2 статьи 382 Гражданского кодекса Российской Федерации право (требование), принадлежащее на основании обязательства кредитору, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или может перейти к другому лицу на основании закона. Для перехода к другому лицу прав кредитора не требуется согласие должника, если иное не предусмотрено законом или договором.

Уступка права (требования) представляет собой замену кредитора в обязательстве. Последствием уступки права (требования) является замена кредитора в конкретном обязательстве, в содержание которого входит уступленное право (требование) (пункт 6 Информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации N 120 от 30.10.2007 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Если иное не предусмотрено законом или договором, право первоначального кредитора переходит к новому кредитору в том объеме и на тех условиях, которые существовали к моменту перехода права. В частности, к новому кредитору переходят права, обеспечивающие исполнение обязательства, а также другие связанные с требованием права, в том числе право на проценты (статья 384 Гражданского кодекса Российской Федерации).

В то же время, в силу абзаца восьмого статьи 2 Закона о банкротстве к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

Таким образом, учредители (участники) юридических лиц лишены права предъявлять требования к должнику в процессе его банкротства, основанные на выплате действительной стоимости их доли в уставном капитале общества.

Обязательства перед учредителями (участниками) должника - юридического лица, вытекающие из такого участия, носят внутренний характер и не могут конкурировать с внешними обязательствами, то есть с обязательствами должника как участника имущественного оборота перед другими участниками оборота. Учредители (участники) должника - юридического лица несут риск отрицательных последствий, связанных с его деятельностью, и могут заявлять требования лишь на имущество, оставшееся после удовлетворения требований всех других кредиторов.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются, при этом изложенный в вышеуказанной норме подход не может меняться, если инвестирование осуществлялось не непосредственно, а опосредованно через иное подконтрольное лицо, поскольку распределение активов участников внутри группы заинтересованных лиц является их собственным усмотрением.

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (статья 32 Федерального закона от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 Гражданского кодекса Российской Федерации) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения требований участников должника и аффилированных кредиторов следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и кредитором, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

С учетом конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать договорные отношения сторон в отношения по поводу увеличения уставного капитала либо инвестирования по правилам пункта 2 статьи 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

С учетом того, что заявитель по требованию по отношению к должнику является аффилированным лицом, апелляционный суд приходит к выводу, что настоящая сделка являлась механизмом инвестирования, в том числе позволявшим на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов.

Вместе с тем, исходя из конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам п. 2 ст. 170 Гражданского кодекса Российской Федерации либо по правилам об обходе закона (п. 1 ст. 10 Гражданского кодекса Российской Федерации, абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве), признав за спорным требованием статус корпоративного. Соответствующая правовая позиция отражена в определениях Верховного Суда Российской Федерации N 308-ЭС17-1556 от 06.07.2017, N 305-Эс17-17208 от 15.02.2018, N 310-Эс17-17994(1, 2) от 21.02.2018.

Предоставляя подобное финансирование в тяжелый для подконтрольного общества период деятельности, аффилированный кредитор должен осознавать повышенный риск невозврата суммы долга. Если план выхода из кризиса реализовать не удастся, то данная сумма не подлежит возврату, по крайней мере, до расчетов с независимыми кредиторами. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве, определение Верховного Суда Российской Федерации от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208).

В апелляционной жалобе заявитель также указывает на то, что заявитель не является мажоритарным кредитором должника, а его действия по включению в реестр добросовестны, судом апелляционной инстанции отклоняются в силу следующего.

Высший Арбитражный Суд Российской Федерации и впоследствии Верховный Суд Российской Федерации неоднократно обращали внимание судов на необходимость проверки возражений лиц, участвующих в деле, о наличии в действиях заявившего требования кредитора и должника признаков злоупотребления правом, искусственном создании кредиторской задолженности в целях получения контроля над процедурой банкротства, дополнительных голосов на собрании кредиторов.

Формальное отклонение таких возражений (по мотиву формального соответствия первичных документов, формального соответствия соглашений сторон закону) может приводить к тому, что при отсутствии у недобросовестного кредитора права на получение долга его требование будет находиться в реестре требований кредиторов с соответствующим размеру спорного обязательства объемом прав, позволяющим такому кредитору в значительной степени влиять на принимаемые собраниями решения и, как следствие, на ход дела о банкротстве, что, в свою очередь, нарушает интересы всех иных кредиторов, вовлеченных в процесс банкротства должника, препятствуя справедливому рассмотрению дела о несостоятельности и окончательному его разрешению, в том числе в части как определения судьбы должника и его имущества, так и распределения конкурсной массы между кредиторами.

Соответствующие правовые позиции изложены в постановлениях Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.02.2011 N 13603/10, от 18.10.2012 N 7204/12 и от 27.11.2012 N 11065/12 и определениях Верховного Суда Российской Федерации от 16.06.2016 N 302-ЭС16-2049, от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411, от 05.12.2016 N 305-ЭС16-10852 и от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6).

Доводы, приведенные в апелляционной жалобе, свидетельствуют о несогласии заявителя с установленными по делу фактическими обстоятельствами и с оценкой судом доказательств, сводятся к иному пониманию и толкованию законных и обоснованных выводов суда первой инстанции, но не опровергают их, в связи с чем не могут служить основанием для отмены оспариваемого определения суда.

При рассмотрении настоящего обособленного спора судом первой инстанции правомерно учтен правовой подход, изложенный в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556 (2), от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994 (1, 2).

Таким образом, суд второй инстанции полагает, что оспариваемый судебный акт принят судом первой инстанции при правильном применении норм материального и процессуального права, с учетом конкретных обстоятельств дела и правовых оснований для его отмены и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется. Правовые основания для перехода к рассмотрению настоящего спора по правилам суда первой инстанции отсутствуют.

Нарушений норм процессуального права, влекущих безусловную отмену судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст.ст. 269-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 14 февраля 2018 года об отказе в удовлетворении заявления ООО "Шуз Мастер" о включении требования в реестр требований кредиторов по делу N А65-21744/2017 оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в Арбитражный суд Поволжского округа в месячный срок.

Председательствующий

Н.А. Селиверстова

Судьи

Е.А. Серова Н.А. Мальцев