Постановление Девятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 16 марта 2020 г. N 19АП-5973/19 по делу N А35-1814/2019

г. Воронеж

16 марта 2020 г.

Дело N А35-1814/2019

Резолютивная часть постановления объявлена 27 февраля 2020.

Постановление в полном объеме изготовлено 16 марта 2020.

Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Седуновой И.Г.,

судей Владимировой Г.В.,

Безбородова Е.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Калачевой А.Н.,

при участии:

от ООО "СтройАльянс": Волковская А.В., представитель по доверенности б/н от 18.03.2019;

от ФНС России: Шмыкова Л.А., представитель по доверенности N 10-08/01842 от 24.01.2020; Хаустова С.О., представитель по доверенности N 10-08/24880 от 13.09.2019;

от АО "Мэриленд": Богданов П.В., представитель по доверенности б/н от 20.05.2019;

от иных лиц, участвующих в деле: представители не явились, извещены надлежащим образом,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы ООО "СтройАльянс" и ФНС России в лице УФНС России по Курской области на определение Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 по делу N А35-1814/2019,

по заявлению АО "Мэриленд" об установлении требований и включении их в реестр требований кредиторов должника,

в рамках дела о признании ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" (ОГРН 1064632012926, ИНН 4632101071) несостоятельным (банкротом),

УСТАНОВИЛ:

Акционерное общество "Мэриленд" (далее - АО "Мэриленд", заявитель) обратилось в Арбитражный суд Курской области в рамках дела о признании общества с ограниченной ответственностью "Курский Завод Строительных Конструкций" (далее - ООО "Курский Завод Строительных Конструкций", ООО "КЗСК", должник) несостоятельным (банкротом) с заявлением о включении в реестр требований кредиторов должника задолженности в размере 27 108 602 руб. 74 коп.

Определением Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 требования АО "Мэриленд" в размере 27 108 602 руб. 74 коп. включены в реестр требований кредиторов должника в состав третьей очереди.

Не согласившись с вынесенным определением и ссылаясь на его незаконность и необоснованность, ООО "СтройАльянс" и ФНС России в лице УФНС России по Курской области обратились в Девятнадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционными жалобами, в которых просят определение суда отменить и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании апелляционной инстанции представитель ООО "СтройАльянс" поддержал доводы своей апелляционной жалобы, а также согласился с доводами апелляционной жалобы уполномоченного органа.

Представитель уполномоченного органа поддержал доводы своей апелляционной жалобы и не возражал против удовлетворения апелляционной жалобы ООО "СтройАльянс".

Представитель АО "Мэриленд" с доводами апелляционных жалоб не согласился по основаниям, изложенным в отзыве, считая обжалуемое определение законным и обоснованным, просил оставить его без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения

Иные лица, участвующие в деле, в судебное заседание не явились.

19.02.2020 в электронном виде через сервис "Мой арбитр" от временного управляющего ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" поступило ходатайство о рассмотрении апелляционной жалобы в его отсутствие.

Учитывая наличие у суда доказательств надлежащего извещения не явившихся лиц, участвующих в настоящем обособленном споре, о времени и месте судебного разбирательства, апелляционные жалобы рассматривались в их отсутствие в порядке статей 123, 156, 266 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

В судебном заседании апелляционной инстанции 20.02.2020 был объявлен перерыв до 27.02.2020 (22.02.2020, 23.02.2020, 24.02.2020 - выходные дни).

Обсудив доводы апелляционных жалоб, заслушав пояснения лиц, участвующих в деле и явившихся в судебное заседание, суд апелляционной инстанции считает, что определение Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 подлежит отмене, исходя из следующего.

Как следует из материалов дела, 26.12.2017 между ЗАО "Мэриленд" (в настоящее время - АО "Мэриленд") и ООО "КЗСК" был заключён договор займа N 12/17/26, по условиям которого ЗАО "Мэриленд" (далее - займодавец) обязалось передать в собственность ООО "КЗСК" (далее-заемщик) денежные средства в размере 22 000 000 руб. на срок до 31.12.2018 включительно, а заемщик обязался вернуть сумму займа и проценты за пользование суммой займа в срок и на условиях договора.

Согласно пунктам 3.1, п. 3.2. указанного договора за пользование суммой займа заемщик выплачивает займодавцу проценты за пользование суммой займа по ставке 6% годовых. Расчет срока по начислению процентов за пользование суммой займа начисляется со дня, следующего за днем предоставления суммы займа заемщику, и заканчивается днем возврата суммы займа займодавцу в соответствии с условиями договора.

По платежному поручению N 4 от 26.12.2017 денежные средства в размере 22 000 000 руб. были перечислены АО "Мэриленд" на расчетный счет должника.

В дальнейшем между ЗАО "Мэриленд" и ООО "КЗСК" были заключены дополнительные соглашения N 1 от 23.04.2018 и N 2 от 01.10.2018 о внесении изменений и дополнений в договор займа N12/17/26 от 26.12.2017, а также дополнительное соглашение от 31.12.2018 о пролонгации договора.

Так, указанными дополнительными соглашениями стороны внесли изменения в пункты 1.1., 2.1., 3.2. договора, определив, что займодавец передает заемщику денежные средства в размере 26 000 000 руб. до 30.04.2018 в безналичной форме, начисление процентов за пользование займом прекращается с 01.10.2018 и проценты за пользование займом начисляются со дня, следующего за днем предоставления суммы займа заемщику, по 30.09.2018 включительно (п.1, п.2 дополнительного соглашения N 1 от 23.04.2018, п. 1 дополнительного соглашения N 2 от 01.10.2018).

ЗАО "Мэриленд" по платежному поручению N 13 от 26.04.2018 перечислило на расчетный счет должника денежные средства в размере 4 000 000 руб.

Дополнительным соглашением от 31.12.2018 стороны внесли изменения в пункт 1.2. договора займа, продлив срок займа до 30.06.2019.

Таким образом, должнику был предоставлен займ на общую сумму 26 000 000 руб., а также начислены проценты за пользование займом за период с 27.12.2017 по 30.09.2018 в размере 1 108 602 руб. 74 коп.

В Акте сверки за период с 01.01.2018 по 01.04.2019 стороны зафиксировали задолженность должника в пользу АО "Мэриленд" в размере 27 108 602 руб. 74 коп.

06.03.2019 индивидуальный предприниматель Гурский Павел Витальевич обратился в арбитражный суд с заявлением о признании ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" несостоятельным (банкротом).

Определением Арбитражного суда Курской области от 13.03.2019 указанное заявление принято судом к производству.

Определением Арбитражного суда Курской области от 22.04.2019 (резолютивная часть от 15.04.2019) в отношении ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" введено наблюдение, временным управляющим утвержден Бормотов Алексей Сергеевич.

Сведения о введении в отношении ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" процедуры наблюдения опубликованы 27.04.2019 в официальном печатном издании, определенном регулирующим органом.

Ссылаясь на наличие указанной задолженности, а также на введение в отношении должника процедуры наблюдения, АО "Мэриленд" обратилось в арбитражный суд с настоящим заявлением.

Удовлетворяя заявленные требования и включая их в состав третьей очереди реестра требований кредиторов должника, суд первой инстанции исходил из того, что представленными в материалы дела доказательствами (платежными поручениями, банковской выпиской по счету должника) подтверждается, что 26.12.2017 на расчетный счет должника поступили денежные средства в размере 22 000 000 руб. от ЗАО "Мэриленд" с назначением платежа - "Предоставление процентного займа по договору займа N 12/17/26 от 26.12.2017, НДС не облагается" (графа выписки N 28), а 26.04.2018 на расчетный счет должника поступили денежные средства в размере 4 000 000 руб. от ЗАО "Мэриленд" с назначением платежа - "Предоставление процентного займа по договору займа N 12/17/26 от 26.12.2017, НДС не облагается" (графа выписки N 1356), при этом доказательства возврата указанных денежных средств кредитору материалы дела не содержат, также как и доказательств того, что требования АО "Мэриленд" возникли из обязательств, вытекающих из факта участия, в силу чего к указанному кредитору подлежал бы применению абзац восьмой статьи 2 Закона о банкротстве.

Суд области пришел к выводу, что вытекающие из данных правоотношений требования не носят корпоративный характер, и что сам по себе факт того, что займодавцем выступает участник должника, является недостаточным для вывода об отсутствии заемных отношений и направленности на реализацию внутрикорпоративных отношений.

Однако суд апелляционной инстанции не может согласиться с данными выводами суда первой инстанции по следующим основаниям.

Согласно части 1 пункта 6 статьи 16 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" требования кредиторов включаются в реестр требований кредиторов и исключаются из него арбитражным управляющим или реестродержателем исключительно на основании вступивших в силу судебных актов, устанавливающих их состав и размер, если иное не определено настоящим пунктом.

В соответствии с пунктом 1 статьи 4 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" состав и размер денежных обязательств, возникших до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом и заявленных после принятия арбитражным судом такого заявления и до принятия решения о признании должника банкротом и об открытии конкурсного производства, определяется на дату введения каждой процедуры банкротства, следующей после срока исполнения соответствующего обязательства.

В этой связи состав и размер заявленных требований определяется на дату введения наблюдения в отношении должника.

Порядок рассмотрения требований кредиторов в процедуре наблюдения определен статьей 71 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", согласно которой для целей участия в первом собрании кредиторов кредиторы вправе предъявить свои требования к должнику в течение тридцати календарных дней с даты опубликования сообщения о введении наблюдения.

При наличии возражений относительно требований кредиторов арбитражный суд проверяет обоснованность требований и наличие оснований для включения указанных требований в реестр требований кредиторов (пункт 3 статьи 71 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)").

Требования кредиторов, по которым поступили возражения, рассматриваются в заседании арбитражного суда. По результатам рассмотрения выносится определение о включении или об отказе во включении указанных требований в реестр требований кредиторов. В определении арбитражного суда о включении требований в реестр требований кредиторов указываются размер и очередность удовлетворения таких требований (пункт 4 статьи 71 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)").

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 26 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу п. 3 - 5 ст.71 и п. 3 - 5 ст. 100 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны. При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Целью такой проверки является установление обоснованности долга, возникшего из договора, и недопущение включения в реестр необоснованных требований, поскольку такое включение приводит к нарушению прав и законных интересов кредиторов, имеющих обоснованные требования, а также должника и его учредителей (участников).

В силу статьи 65 АПК РФ каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которое оно ссылается в обоснование своих требований и возражений.

Требования АО "Мэриленд" в данном случае основаны на договоре займа N 12/17/26 от 26.12.2017.

Отношения, вытекающие из договора займа, регулируются нормами параграфа 1 Главы 42 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В силу пункта 1 статьи 807 ГК РФ по договору займа одна сторона (займодавец) передает в собственность другой стороне (заемщику) деньги или другие вещи, определенные родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денег (сумму займа) или равное количество других полученных им вещей того же рода и качества. Договор займа считается заключенным с момента передачи денег или других вещей.

Согласно пункту 1 статьи 809 ГК РФ если иное не предусмотрено законом или договором займа, заимодавец имеет право на получение с заемщика процентов на сумму займа в размерах и в порядке, определенных договором.

Заемщик обязан возвратить займодавцу полученную сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором займа (пункт 1 статьи 810 ГК РФ).

Факт перечисления денежных средств в размере 26 000 000 руб. на расчетный счет должника подтверждается представленными в материалы дела платежными поручениями N 4 от 26.12.2017 на сумму 22 000 000 руб. и N13 от 26.04.2018 на сумму 4 000 000 руб.

Однако, как следует из выписки из ЕГРЮЛ, на дату заключения договора займа N 12/17/26 от 26.12.2017 АО "Мэриленд" являлось учредителем ООО "КЗСК" с размером доли 51% в уставном капитале.

Верховный Суд Российской Федерации в определениях Судебной коллегии по экономическим спорам от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556 (1, 2), от 12.02.2018 N 305-ЭС15-5734 (4, 5), от 21.02.2018 N 310-ЭС17-17994 (1, 2) сформировал подход, в соответствии с которым при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и заимодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

Действующее законодательство о банкротстве не содержит положений, согласно которым очередность удовлетворения требований аффилированных (связанных) с должником кредиторов по гражданским обязательствам, не являющимся корпоративными, понижается. При этом сама по себе выдача займа участником должника не свидетельствует о корпоративном характере требования по возврату полученной суммы для целей банкротства (определения ВС РФ от 30.03.2017 N 306-ЭС16-17647, от 06.08.2015 N 302-ЭС15-3973).

Вместе с тем, в силу абзаца восьмого статьи 2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" к числу конкурсных кредиторов не могут быть отнесены участники, предъявляющие к должнику требования из обязательств, вытекающих из факта участия.

По смыслу названной нормы к подобного рода обязательствам относятся не только такие, существование которых прямо предусмотрено корпоративным законодательством (выплата дивидендов, действительной стоимости доли и т.д.), но также и обязательства, которые, хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются (в том числе по причине того, что их возникновение и существование было бы невозможно, если бы заимодавец не участвовал в капитале должника).

При функционировании должника в отсутствие кризисных факторов его участник как член высшего органа управления (ст. 32 ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", ст. 47 ФЗ "Об акционерных обществах") объективно влияет на хозяйственную деятельность должника (в том числе посредством заключения с последним сделок, условия которых недоступны обычному субъекту гражданского оборота, принятия стратегических управленческих решений и т.д.).

Поэтому в случае последующей неплатежеспособности (либо недостаточности имущества) должника исходя из требований добросовестности, разумности и справедливости (пункт 2 статьи 6 ГК РФ) на такого участника подлежит распределению риск банкротства контролируемого им лица, вызванного косвенным влиянием на неэффективное управление последним, посредством запрета в деле о несостоятельности противопоставлять свои требования требованиям иных (независимых) кредиторов.

В этой связи при оценке допустимости включения основанных на договорах займа требований участников следует детально исследовать природу соответствующих отношений, сложившихся между должником и займодавцем, а также поведение потенциального кредитора в период, предшествующий банкротству.

В частности, предоставление должнику денежных средств в форме займа (в том числе на льготных условиях) может при определенных обстоятельствах свидетельствовать о намерении займодавца временно компенсировать негативные результаты своего воздействия на хозяйственную деятельность должника. В такой ситуации заем может использоваться вместо механизма увеличения уставного капитала, позволяя на случай банкротства формально нарастить подконтрольную кредиторскую задолженность с противоправной целью последующего уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов, чем нарушается обязанность действовать в интересах кредиторов и должника.

При таких условиях с учетом конкретных обстоятельств дела суд вправе переквалифицировать заемные отношения в отношения по поводу увеличения уставного капитала по правилам пункта 2 статьи 170 ГК РФ либо при установлении противоправной цели - по правилам об обходе закона (пункт 1 статьи 10 ГК РФ, абзац 8 статьи 2 Закона о банкротстве), признав за прикрываемым требованием статус корпоративного, что является основанием для отказа во включении его в реестр.

При предоставлении заинтересованным лицом доказательств, указывающих на корпоративный характер заявленного участником требования, на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего довода путем доказывания гражданско-правовой природы обязательства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы выбора конструкции займа, привлечения займа именно от аффилированного лица, предоставления финансирования на нерыночных условиях и т.д.

В рассматриваемом случае от ООО "Сталь", ООО "СтройАльянс", ООО ТК "Стройресурс" и уполномоченного органа поступили возражения относительно заявления АО "Мэриленд" об установлении требований и включении их в реестр требований кредиторов должника со ссылкой на то, что АО "Мэриленд" как учредитель ООО "КЗСК" с размером доли 51 % в уставном капитале является аффилированным лицом к должнику, и что в данном случае заемные отношения носят корпоративный характер.

Таким образом, на АО "Мэриленд" возлагается обязанность доказать, что денежные средства по договору займа были предоставлены должнику не в связи с наличием корпоративных правоотношений, а как независимым участником гражданского оборота (определение Верховного Суда Российской Федерации от 06.07.2017 N 308-ЭС17-1556).

Как пояснил представитель АО "Мэриленд", в том числе в суде апелляционной инстанции, фактически указанный займ был предоставлен должнику для целей его хозяйственной деятельности (закупка оборудования) и не являлся корпоративным вкладом в имущество должника.

Между тем, в материалах дела отсутствуют доказательства, подтверждающие как приобретение должником какого-либо имущества либо имущественных прав, так и получение должником прибыли от пользования полученными от заявителя денежными средствами.

В то же время из представленных, в том числе в суде апелляционной инстанции, доказательств (выписки по счету должника) усматривается, что спорный займ использовался должником для погашения имеющихся у него обязательств перед кредиторами, в частности, перед ИП Севериловым А.В. по договору аренды недвижимого имущества N 15/09/02-1 от 02.09.2015.

Согласно пункту 1 статьи 50 ГК РФ основной целью деятельности коммерческих организаций является извлечение прибыли.

Соответственно, интерес любого общества тем или иным образом должен быть связан с достижением этой цели.

В рассматриваемом же случае АО "Мэриленд", заключив договор займа N 12/17/26 от 26.12.2017 на существенный размер (22 000 000 руб.), не приняло никаких мер по взысканию в принудительном порядке с ООО "КЗСК" задолженности и не потребовало в установленный договором срок возврата денежных средств, а, напротив, заключило с должником дополнительное соглашение N 1 от 23.04.2018, увеличивая сумму займа до 26 000 000 руб., а затем в день возврата займа (31.12.2018) заключило дополнительное соглашение о продлении срока возврата займа по 30.06.2019, и после введения в отношении должника процедуры наблюдения (резолютивная часть определения суда от 15.04.2019) обратилось 27.05.2019 в арбитражный суд с заявлением о включении его требований в реестр требований кредиторов должника.

Более того, дополнительным соглашением N 2 от 01.10.2018 стороны прекратили начисление процентов за пользование займом с 01.10.2018, и изложили пункт 3.2 договора займа в следующей редакции: "Проценты за пользование займом начисляются со дня, следующего за днем предоставления суммы займа заемщику по 30.09.2018 включительно".

Таким образом, стороны ограничили срок начисления процентов за пользование займом, что свидетельствуют о нестандартном характере сделки, поскольку кредитор является коммерческой организацией, цель которой - извлечение прибыли.

Как указано в пункте 3.2 "Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц", (утвержден Президиумом Верховного Суда РФ 29.01.2020), невостребование контролирующим лицом займа в разумный срок после истечения срока, на который он предоставлялся, равно как отказ от реализации права на досрочное истребование займа, предусмотренного договором или законом (например, пунктом 2 статьи 811, статьи 813 ГК РФ), или подписание дополнительного соглашения о продлении срока возврата займа по существу являются формами финансирования должника. Если такого рода финансирование осуществляется в условиях имущественного кризиса, позволяя должнику продолжать предпринимательскую деятельность, отклоняясь от заданного пунктом 1 статьи 9 Закона о банкротстве стандарта поведения, то оно признается компенсационным с отнесением на контролирующее лицо всех рисков, в том числе риска утраты данного финансирования на случай объективного банкротства. Данные действия следует расценивать как финансирование, осуществляемое путем отказа от принятия мер к истребованию задолженности.

АО "Мэриленд" не представило в материалы дела достаточных и достоверных доказательств, раскрывающих разумные экономические мотивы предоставления должнику займа, целесообразность избрания участником должника гражданско-правовых отношений вместо корпоративных.

Приведенные заявителем в обоснование своей позиции доводы носят лишь голословный характер и документально не подтверждены, разумные сомнения иных кредиторов и уполномоченного органа относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, не опровергнуты.

Неустранимые контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов (пункт 3.4 вышеназванного Обзора от 29.01.2020).

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции полагает, что в данном конкретном случае предоставление должнику финансирования в форме займа от учредителя являлось механизмом пополнения оборотных средств должника и было направлено на компенсирование негативных результатов воздействия на хозяйственную деятельность должника.

Иное АО "Мэриленд" не доказано (статьи 9, 65 АПК РФ).

Предоставляя подобное финансирование, такой участник должен осознавать повышенный риск невозврата переданной обществу суммы. В деле о банкротстве общества требование участника, фактически осуществлявшего докапитализацию, о возврате финансирования не может быть уравнено с требованиями независимых кредиторов, поскольку вне зависимости от того, каким образом оформлено финансирование, оно по существу опосредует увеличение уставного капитала. Иной вывод противоречил бы самому понятию конкурсного кредитора (абз. 8 ст. 2 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", определение Верховного Суда РФ от 15.02.2018 N 305-ЭС17-17208).

Исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства в совокупности в соответствии со статьей 71 АПК РФ, принимая во внимание правовую позицию Верховного Суда РФ, суд апелляционной инстанции приходит к выводу, что анализируемые отношения между должником и АО "Мэриленд" хотя формально и имеют гражданско-правовую природу, в действительности таковыми не являются, а по своей правовой природе являются обязательствами, вытекающими из участия АО "Мэриленд" в ООО "Курский Завод Строительных Конструкций", и учитывая, что последнее стало неплатежеспособным и оказалось в процедуре банкротства, при этом участник должника в силу Закона является ответственным за деятельность данного общества и в кризисной ситуации на него ложится риск неэффективности избранного плана непубличного дофинансирования, требования АО "Мэриленд" в размере 27 108 602 руб. 74 коп. не подлежат включению в реестр требований кредиторов должника.

С учетом изложенного, определение Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 по делу N А35-1814/2019 следует отменить, апелляционные жалобы - удовлетворить, в удовлетворении заявления АО "Мэриленд" о включении требования в размере 27 108 602 руб. 74 коп. в реестр требований кредиторов ООО "Курский Завод Строительных Конструкций" отказать.

Руководствуясь пунктом 2 статьи 269, статьями 270, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Курской области от 04.09.2019 по делу N А35-1814/2019 отменить, апелляционные жалобы - удовлетворить.

Отказать в удовлетворении заявления АО "Мэриленд" о включении требования в размере 27 108 602 руб. 74 коп. в реестр требований кредиторов ООО "Курский Завод Строительных Конструкций".

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в кассационном порядке в Арбитражный суд Центрального округа в месячный срок через арбитражный суд первой инстанции согласно части 1 статьи 275 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

И.Г. Седунова

Судьи

Г.В. Владимирова Е.А. Безбородов