Постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 5 февраля 2024 г. N 10АП-728/24 по делу N А41-93122/2022

г. Москва

05 февраля 2024 г.

Дело N А41-93122/22

Резолютивная часть постановления объявлена 05 февраля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 05 февраля 2024 года.

Десятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Игнахиной М.В.

судей Ивановой Л.Н., Миришова Э.С.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Щербаченко К.Е.,

при участии в судебном заседании:

от АО "Юграэнерго" - представитель не явился, извещен надлежащим образом;

от Шугаева Е.А. - представитель не явился, извещен надлежащим образом;

рассмотрев в судебном заседании апелляционную жалобу АО "Юграэнерго" на решение Арбитражного суда Московской области от 23 ноября 2023 по делу N А41-93122/22, по иску АО "Юграэнерго" к Шугаеву Е.А. о привлечении к субсидиарной ответственности и взыскании,

УСТАНОВИЛ:

акционерное общество "Юграэнерго" (далее - АО "Юграэнерго", истец) обратилось в Арбитражный суд Московской области с исковым заявлением к Шугаеву Евгению Александровичу (далее - Шугаев Е.А., ответчик) о привлечении к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "МАИ" в размере 28 359 руб. 07 коп.

Решением Арбитражного суда Московской области от 23 ноября 2023 года по делу N А41-93122/22 в удовлетворении заявленных требований отказано (том 2, л.д. 80-84).

Не согласившись с указанным судебным актом, АО "Юграэнерго" обратилось в Десятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просило решение отменить.

Законность и обоснованность решения суда первой инстанции проверены в соответствии со статьями 266 - 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Дело рассматривается в соответствии со статьями 121, 123, 156 АПК РФ в отсутствие представителей лиц, участвующих в деле, надлежащим образом извещенных о дате, времени и месте судебного заседания, в том числе публично путем размещения информации на официальном сайте суда.

Изучив доводы апелляционной жалобы, повторно исследовав материалы дела, апелляционный суд приходит к выводу об отсутствии оснований для изменения обжалуемого акта.

Как следует из материалов дела, вступившим в законную силу решением Арбитражного суда Московской области от 01 ноября 2018 года по делу N А41-73207/2018 с ООО "МАИ" в пользу АО "Юграэнерго" взыскан регистрационный взнос по договору N 101-МАИ/17131 от 04.12.2017 в размере 25 000 руб., проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 02.12.2017 по 31.08.2018 в размере 1 359 руб. 07 коп. и расходы по госпошлине в размере 2 000 руб.

Таким образом, общая сумма требований АО "Юграэнерго" к ООО "МАИ" составила 28 359 руб. 07 коп.

Постановлением судебного пристава-исполнителя Коломенского РОСП ГУФССП по Московской области на основании исполнительного листа ФС N 021289908 от 13.12.2018 по делу N А41-73207/18 возбуждено исполнительное производство N 14931/19/50015-ИП от 07.03.2019 о взыскании с ООО "МАИ" суммы задолженности.

В рамках исполнительного производства задолженность перед АО "Юграэнерго" не погашена, исполнительное производство окончено 29.06.2020, поскольку у должника отсутствует имущество, на которое может быть обращено взыскание и все принятые судебным приставом-исполнителем допустимые законом меры по отысканию имущества оказались безрезультатными.

Судом установлено, что ООО "МАИ" зарегистрировано в качестве юридического лица Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы N 23 по Московской области 29.12.20211 за основным государственным регистрационным номером 1115022004921.

Шугаев Е.А. с 29.12.2021 по 30.12.2020 являлся генеральным директором и единственным участником (учредителем) общества, владеющим 100% уставного капитала, что подтверждается выпиской из Единого государственного реестра юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ).

14.09.2020 Межрайонной инспекции Федеральной налоговой службы N 23 по Московской области в связи с наличием у общества признаков недействующего юридического лица было принято решение N 28876 о предстоящем исключении недействующего юридического лица - ООО "МАИ" из ЕГРЮЛ.

16.09.2020 сведения о предстоящем исключении ООО "МАИ" в соответствии с п. 3 ст. 21.1 Федерального закона от 08.08.2001 N 129-ФЗ "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" (далее - Закон о регистрации, Закон N 129-ФЗ) опубликованы в Вестнике государственной регистрации (номер журнала часть 2 N 37(804) от 16.09.2020 / 4621).

В течение трех месяцев после публикации сообщения в инспекцию не поступало заявлений от лиц, чьи права и законные интересы затрагиваются в связи с предстоящим исключением ООО "МАИ".

30.12.2020 инспекцией в ЕГРЮЛ внесена запись за государственным регистрационным номером 2205005268136 об исключении юридического лица, фактически прекратившего свою деятельность, из единого государственного реестра юридических лиц по решению регистрирующего органа.

Указанные действия налогового органа не обжаловались истцом, возражения о внесении записи о прекращении ООО "МАИ" в налоговый орган не поступало.

Доказательств обратного в материалы не представлено.

Указывая, что Шугаев Е.А. фактически осуществлял управление обществом и на момент исключения общества из ЕГРЮЛ, являлся контролирующим лицом должника, АО "Юграэнерго" обратилось с настоящим иском в арбитражный суд.

В рассматриваемом деле иск заявлен в защиту права истца на получение подлежащих оплате денежных сумм, взысканных судебным актом по делу N А41-73207/2018.

По мнению истца вина ответчика в причинении спорных убытков подтверждается его бездействием, и не желанием исполнять решение суда по делу N А41-73207/2018 о взыскании денежных средств в общей сумме 28 359 руб. 07 коп. в пользу истца.

Ссылаясь на то, что в результате недобросовестных или неразумных действий ответчика обязательство не исполнено, общество обратилось в суд с иском о привлечении ответчика к субсидиарной ответственности.

Согласно пункту 3.1 статьи 3 Федерального закона от 08 февраля 1998 года N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" (далее - Закон N 14-ФЗ), исключение общества из единого государственного реестра юридических лиц в порядке, установленном федеральным законом о государственной регистрации юридических лиц для недействующих юридических лиц, влечет последствия, предусмотренные Гражданским кодексом Российской Федерации для отказа основного должника от исполнения обязательства.

В соответствии с пунктом 1 статьи 53 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) юридическое лицо действует через органы, образование и действие которых определяется законом и учредительными документами юридического лица.

В соответствии с пунктом 1 статьи 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

Лицо, имеющее фактическую возможность определять действия юридического лица, обязано действовать в интересах юридического лица разумно и добросовестно и несет ответственность за убытки, причиненные по его вине юридическому лицу (пункт 3 статьи 53.1 ГК РФ).

Поскольку субсидиарная ответственность является частным видом гражданско-правовой ответственности, то возложение на руководителя должника (далее по тексту - ответчика) обязанности нести субсидиарную ответственность осуществляется по правилам ст. 15 ГК РФ.

В соответствии с пунктами 11 и 12 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации применяя статью 15 ГК РФ, следует учитывать, что по общему правилу лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков. Возмещение убытков в меньшем размере возможно в случаях, предусмотренных законом или договором в пределах, установленных гражданским законодательством.

Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права.

По делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 ГК РФ). Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности.

По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению. Отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство (пункт 2 статьи 401 ГК РФ).

По общему правилу лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине (пункт 2 статьи 1064 ГК РФ). Бремя доказывания своей невиновности лежит на лице, нарушившем обязательство или причинившем вред. Вина в нарушении обязательства или в причинении вреда предполагается, пока не доказано обратное.

Согласно п. 1 ст. 44 Закона N 14-ФЗ единоличный исполнительный орган общества при осуществлении им прав и исполнении обязанностей должен действовать в интересах общества добросовестно и разумно.

Согласно пункту 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 30.07.2013 N 62 "О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица" (далее - постановление N 62) лицо, входящее в состав органов юридического лица (единоличный исполнительный орган - директор, генеральный директор и т.д., временный единоличный исполнительный орган, управляющая организация или управляющий хозяйственного общества, руководитель унитарного предприятия, председатель кооператива и т.п.; члены коллегиального органа юридического лица - члены совета директоров (наблюдательного совета) или коллегиального исполнительного органа (правления, дирекции) хозяйственного общества, члены правления кооператива и т.п.; далее - директор), обязано действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

В случае нарушения этой обязанности директор по требованию юридического лица и (или) его учредителей (участников), которым законом предоставлено право на предъявление соответствующего требования, должен возместить убытки, причиненные юридическому лицу таким нарушением. Арбитражным судам следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входил директор, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий сопутствует рисковому характеру предпринимательской деятельности.

Поскольку судебный контроль призван обеспечивать защиту прав юридических лиц и их учредителей (участников), а не проверять экономическую целесообразность решений, принимаемых директорами, директор не может быть привлечен к ответственности за причиненные юридическому лицу убытки в случаях, когда его действия (бездействие), повлекшие убытки, не выходили за пределы обычного делового (предпринимательского) риска.

В силу пункта 5 статьи 10 ГК РФ истец должен доказать наличие обстоятельств, свидетельствующих о недобросовестности и (или) неразумности действий (бездействия) директора, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица. Если истец утверждает, что директор действовал недобросовестно и (или) неразумно, и представил доказательства, свидетельствующие о наличии убытков юридического лица, вызванных действиями (бездействием) директора, такой директор может дать пояснения относительно своих действий (бездействия) и указать на причины возникновения убытков (например, неблагоприятная рыночная конъюнктура, недобросовестность выбранного им контрагента, работника или представителя юридического лица, неправомерные действия третьих лиц, аварии, стихийные бедствия и иные события и т.п.) и представить соответствующие доказательства. В случае отказа директора от дачи пояснений или их явной неполноты, если суд сочтет такое поведение директора недобросовестным (статья 1 ГК РФ), бремя доказывания отсутствия нарушения обязанности действовать в интересах юридического лица добросовестно и разумно может быть возложено судом на директора.

В соответствии с пунктом 2 постановления N 62 недобросовестность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: 1) действовал при наличии конфликта между его личными интересами (интересами аффилированных лиц директора) и интересами юридического лица, в том числе при наличии фактической заинтересованности директора в совершении юридическим лицом сделки, за исключением случаев, когда информация о конфликте интересов была заблаговременно раскрыта и действия директора были одобрены в установленном законодательством порядке; 2) скрывал информацию о совершенной им сделке от участников юридического лица (в частности, если сведения о такой сделке в нарушение закона, устава или внутренних документов юридического лица не были включены в отчетность юридического лица) либо предоставлял участникам юридического лица недостоверную информацию в отношении соответствующей сделки; 3) совершил сделку без требующегося в силу законодательства или устава одобрения соответствующих органов юридического лица; 4) после прекращения своих полномочий удерживает и уклоняется от передачи юридическому лицу документов, касающихся обстоятельств, повлекших неблагоприятные последствия для юридического лица; 5) знал или должен был знать о том, что его действия (бездействие) на момент их совершения не отвечали интересам юридического лица, например, совершил сделку (голосовал за ее одобрение) на заведомо невыгодных для юридического лица условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.).

В пункте 3 постановления N 62 указано, что неразумность действий (бездействия) директора считается доказанной, в частности, когда директор: 1) принял решение без учета известной ему информации, имеющей значение в данной ситуации; 2) до принятия решения не предпринял действий, направленных на получение необходимой и достаточной для его принятия информации, которые обычны для деловой практики при сходных обстоятельствах, в частности, если доказано, что при имеющихся обстоятельствах разумный директор отложил бы принятие решения до получения дополнительной информации; 3) совершил сделку без соблюдения обычно требующихся или принятых в данном юридическом лице внутренних процедур для совершения аналогичных сделок (например, согласования с юридическим отделом, бухгалтерией и т.п.). Арбитражным судам следует давать оценку тому, насколько совершение того или иного действия входило или должно было, учитывая обычные условия делового оборота, входить в круг обязанностей директора, в том числе с учетом масштабов деятельности юридического лица, характера соответствующего действия и т.п.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 АПК РФ, суд апелляционной инстанции соглашается с выводом суда первой инстанции о недоказанности истцом совокупности условий, необходимых для применения к ответчикам меры гражданско-правовой ответственности в виде взыскания убытков поскольку при рассмотрении настоящего спора, истец не представил каких-либо бесспорных доказательств, подтверждающих факт недобросовестного и неразумного поведения Шугаева Е.А. в период исполнения им полномочий генерального директора общества.

Доказательств наличия непосредственной вины Шугаева Е.А. в несвоевременной оплате задолженности не представлено, материалами дела не подтверждено наличие вины ответчиков в причинении убытков и причинно-следственная связь между действиями ответчиков и наступившими убытками.

Общество не представило в материалы дела каких-либо доказательств, свидетельствующих о совершении ответчиками действий (бездействия) по целенаправленной, умышленной ликвидации общества либо влияния на процедуру исключения общества из ЕГРЮЛ со стороны регистрирующего органа.

Наличие у ООО "МАИ", впоследствии исключенного из ЕГРЮЛ, как недействующего юридического лица, регистрирующим органом, непогашенной задолженности, подтвержденной вступившим в законную силу судебным актом, само по себе не может являться бесспорным доказательством вины ответчика (как руководителя, так и учредителя общества), в неуплате указанного долга. Равно как свидетельствовать о недобросовестном или неразумном поведении, повлекшем неуплату этого долга (указанная правовая позиция нашла свое подтверждение в Определении Верховного Суда РФ от 13.11.2019 N 309-ЭС19-20024 по делу N А60-27247/2018).

Таким образом, истцом не доказано, что при наличии достаточных денежных средств (имущества) ответчик уклонялся от погашения задолженности перед истцом, скрывал имущество общества, выводил активы, принял решение о ликвидации общества и т.д.

Само по себе исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени, предоставление недостоверных сведений), как и неисполнение обязательств перед кредиторами, не является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности в соответствии. Необходимо, чтобы неразумные и (или) недобросовестные действия (бездействие) лиц, указанных в подпунктах 1 - 3 статьи 53.1 ГК РФ, привели к тому, что общество стало неспособным исполнять обязательства перед кредиторами. Данное правовое положение закреплено в пункте 3.1 статьи 3 Закона N 14-ФЗ.

Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, а, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

При этом суду необходимо установить наличие причинно-следственной связи между действиями такого руководителя и невозможностью исполнения обязательства перед контрагентом.

Одного лишь сомнения в добросовестности действий руководителя недостаточно для применения субсидиарной ответственности, такие сомнения должны быть достаточно серьезными, то есть помощью согласующихся между собой косвенных доказательств подтверждать отсутствие намерений погасить конкретную дебиторскую задолженность.

Данная правовая позиция Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации приведена в определениях от 30.01.2020 N 306-ЭС19-18285 и от 25.08.2020 N 307-ЭС20-180.

Бремя доказывания недобросовестности либо неразумности действий органов юридического лица, к которым также относятся его участники, возлагается на лицо, требующее привлечения названных лиц к субсидиарной ответственности (в рассматриваемом случае - на истца).

Доказательств того, что неисполнение спорного обязательства вызвано недобросовестными или неразумными действиями ответчика, не представлено, как не представлено и доказательств сокрытия имущества, выведения активов организации, уклонения ответчика от погашения задолженности перед истцом.

Исследовав представленные в материалы дела доказательства, и принимая во внимание конкретные обстоятельства настоящего дела, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о том, что истцом не представлено доказательств недобросовестности либо неразумности действий ответчиков, повлекших неисполнение обязательств перед истцом.

При этом наличие задолженности, не погашенной обществом, также не может являться бесспорным доказательством вины ответчиков, как учредителя и директора общества, в усугублении финансового положения должника, и безусловным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности.

Согласно разъяснениям, данным в пункте 25 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25, применяя положения статьи 53.1 ГК РФ об ответственности лица, уполномоченного выступать от имени юридического лица, членов коллегиальных органов юридического лица и лиц, определяющих действия юридического лица, следует принимать во внимание, что негативные последствия, наступившие для юридического лица в период времени, когда в состав органов юридического лица входило названное лицо, сами по себе не свидетельствуют о недобросовестности и (или) неразумности его действий (бездействия), так как возможность возникновения таких последствий связана с риском предпринимательской и (или) иной экономической деятельности.

Таким образом, наличие вступившего в законную силу решения о взыскании денежных средств с общества не освобождает истца от обязанности доказывать недобросовестность и неразумность действий ответчиков, а также того обстоятельства, что действия ответчиков не являлись следствием предпринимательского риска.

В нарушение требований статьи 65 АПК РФ, истцом не представлено доказательств не разумного и недобросовестного поведения ответчика.

В материалы дела не представлено доказательств в подтверждение того, что невозможность погашения задолженности перед истцом возникла вследствие недобросовестных действий ответчиков, как не доказано и то, что при наличии достаточных денежных средств (имущества) руководитель скрывал данную задолженность и уклонялся от истребования в установленном законом порядке.

Доказательства, подтверждающие, что действия ответчика не имели разумной деловой цели, а были направлены исключительно на создание неблагоприятных последствий для истца, полученные ответчиком денежные средства потрачены не в интересах общества, а на личные цели, истцом в материалы дела не представлены.

В рассматриваемом случае недобросовестность либо неразумность в действиях ответчиков, а также связь их поведения с неисполнением обществом обязательств судом не установлены, соответствующие доказательства истцом не представлены.

Также суд апелляционной инстанции учитывает, что после окончания исполнительного производства истец не предпринимал мер по недопущению исключения общества из ЕГРЮЛ.

Доказательств направления в регистрирующий орган заявлений в порядке, установленном пунктом 4 статьи 21.1 Закона N 129-ФЗ, равно как и доказательств нарушений регистрирующим органом пунктов 1 и 2 статьи 21.1 Закона N 129-ФЗ не имеется.

Истец, как разумный и осмотрительный участник гражданского оборота не был лишен возможности контроля за решениями, принимаемыми регистрирующим органом в отношении своего контрагента по сделке, а также своевременно направить в регистрирующий орган заявление о том, что его права и законные интересы затрагиваются в связи с исключением недействующего юридического лица из ЕГРЮЛ.

Действия налогового органа по внесению записи об исключении ООО "МАИ" из ЕГРЮЛ не оспорено.

Само по себе исключение юридического лица из реестра в результате действий (бездействия), которые привели к такому исключению (отсутствие отчетности, расчетов в течение долгого времени), равно как и неисполнение обязательств не является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности в соответствии с названной нормой.

Доводы заявителя жалобы о наличии непогашенной задолженности и последующее исключение ООО "МАИ" из ЕГРЮЛ презюмирует вину руководителя общества и его участника и является достаточным основанием для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам общества, являются несостоятельными.

В гражданском законодательстве закреплена презумпция добросовестности участников гражданских правоотношений (пункт 3 статьи 10 ГК РФ).

Данное правило распространяется и на руководителей хозяйственных обществ, членов органов его управления, то есть предполагается, что они при принятии деловых решений, в том числе рискованных, действуют в интересах общества и его акционеров (участников).

Субсидиарная ответственность руководителя при фактическом банкротстве возглавляемого им юридического лица (глава 3.2 Закона о банкротстве), возмещение убытков в силу статьи 1064 ГК РФ (как следует из правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, отраженной в определении от 05.03.2019 N 305-ЭС18-15540), противоправное поведение (в частности, умышленный обман контрагента) лица, осуществляющего функции единоличного исполнительного органа, или иного представителя, повлекшее причинение вреда третьим лицам, может рассматриваться в качестве самостоятельного состава деликта по смыслу статьи 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Таким образом, физическое лицо, осуществляющее функции руководителя, подвержено не только риску взыскания корпоративных убытков (внутренняя ответственность управляющего перед своей корпораций в лице участников корпорации), но и риску привлечения к ответственности перед контрагентами управляемого им юридического лица (внешняя ответственность перед кредиторами общества).

Однако в силу экстраординарности указанных механизмов ответственности руководителя перед контрагентами управляемого им общества законодательством и судебной практикой выработаны как материальные условия (основания) для возложения такой ответственности (наличие всей совокупности которых должно быть установлено судом), так и процессуальные правила рассмотрения подобных требований.

Как для субсидиарной (при фактическом банкротстве), так и для деликтной ответственности (например, при отсутствии дела о банкротстве, но в ситуации юридического прекращения деятельности общества (исключение из ЕГРЮЛ) необходимо наличие убытков у потерпевшего лица, противоправности действий причинителя и причинно-следственной связи между данными фактами.

Ответственность руководителя перед внешними кредиторами наступает не за сам факт неисполнения (невозможности исполнения) управляемым им обществом обязательства, а в ситуации, когда неспособность удовлетворить требования кредитора наступила не в связи с рыночными и иными объективными факторами, а, в частности, искусственно спровоцирована в результате выполнения указаний (реализации воли) контролирующих лиц.

Оценив представленные в материалы дела доказательства по правилам статьи 71 АПК РФ, суд апелляционной инстанции приходит к выводу о недоказанности истцом причинно-следственной связи между действиями генерального директора, учредителя, обстоятельствами исполнения/неисполнения должником судебного акта, и наличием убытков истца в заявленном размере, которые могли бы быть возложены на ответчиков в субсидиарном порядке.

При изложенных обстоятельствах у суда апелляционной инстанции не имеется оснований для удовлетворения апелляционной жалобы.

Вопреки доводам апелляционной жалобы, суд первой инстанции, полно исследовав имеющие значение для дела обстоятельства, верно оценил в порядке статьи 71 АПК РФ имеющиеся в деле доказательства, правильно применил нормы материального, процессуального права и сделал выводы, соответствующие обстоятельствам дела.

Принимая во внимание вышеизложенное, а также учитывая конкретные обстоятельства по делу, арбитражный апелляционный суд полагает, что судом первой инстанции установлены все фактические обстоятельства по делу, дана надлежащая оценка всем имеющимся в деле доказательствам.

Оснований для переоценки выводов суда первой инстанции, сделанных при рассмотрении настоящего дела по существу, апелляционным судом не установлено.

Нарушений норм процессуального права, являющихся безусловным основанием к отмене судебного акта, судом первой инстанции не допущено. Оснований для отмены обжалуемого судебного акта не имеется.

Руководствуясь статьями 266, 268, пунктом 1 статьи 269, статьей 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Московской области от 23 ноября 2023 года по делу N А41-93122/22 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в кассационном порядке в Арбитражный суд Московского округа через арбитражный суд первой инстанции в двухмесячный срок со дня его изготовления в полном объеме.

Председательствующий судья

М.В. Игнахина

Судьи

Л.Н. Иванова Э.С. Миришов