Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 31 января 2022 г. N 13АП-34971/21 по делу N А56-72380/2020

Санкт-Петербург

31 января 2022 г.

Дело N А56-72380/2020/

Резолютивная часть постановления объявлена 24 января 2022 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 31 января 2022 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего судьи Герасимовой Е.А.,

судей Будариной Е.В., Морозовой Н.А.,

при ведении протокола судебного заседания секретарем Санджиевой А.В.,

при участии:

- от финансового управляющего Кузьменко А.А.: представителя Кондратьевой А.В. по доверенности от 19.05.2021;

- от Набережного Б.С.: представителя Пономаревой Н.В. по доверенности от 19.10.2020;

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-34971/2021) финансового управляющего Кузьменко Алексея Александровича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.09.2021 по обособленному спору N А56-72380/2020/сд.1 (судья Шведов А.А.), принятое по заявлению финансового управляющего Кузьменко Алексея Александровича о признании сделки недействительной и применении последствий её недействительности,

в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Набережного Богдана Степановича,

УСТАНОВИЛ:

Гуреев Александр Валерьевич 25.08.2020 обратился в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании Набережного Богдана Степановича несостоятельным (банкротом).

Определением суда первой инстанции от 05.09.2020 заявление Гуреева А.В. принято к производству.

Определением суда первой инстанции от 03.12.2020 заявление Гуреева А.В. признано обоснованным, в отношении Набережного Б.С. введена процедура реструктуризации имущества гражданина, финансовым управляющим утвержден Кузьменко Алексей Александрович.

Финансовый управляющий Кузьменко А.А. 27.04.2021 обратился в суд первой инстанции с заявлением о признании недействительным брачного договора от 31.08.2017, заключенного между Набережным Б.С. и Набережной Марией Степановой. Просил применить последствия недействительности сделки в виде восстановления правового режима общей совместной собственности супругов; взыскать с Набережной М.С. в пользу Набережного Б.С. денежные средства в размере доли от действительной стоимости нежилого помещения площадью 144,2 кв. м, расположенного по адресу: Санкт-Петербург, ул. Гаккелевская, д. 22, корп. 1, лит. А, пом. 19-Н.

Определением суда первой инстанции от 17.09.2021 в удовлетворении заявления финансового управляющего Кузьменко А.А. отказано.

В апелляционной жалобе и дополнениях к ней финансовый управляющий Кузьменко А.А., ссылаясь на нарушение судом первой инстанции норм материального права, несоответствие выводов суда фактическим обстоятельствам дела, просит определение суда первой инстанции от 17.09.2021 по обособленному спору N А56-72380/2020/сд.1 отменить, принять по делу новый судебный акт. По мнению подателя апелляционной жалобы, оспариваемый брачный договор является фиктивным, заключен в целях причинения имущественного вреда кредиторам и сокрытия имущества от обращения взыскания.

В отзыве Набережный Б.С. просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения.

В судебном заседании представитель финансового управляющего Кузьменко А.А. поддержал доводы апелляционной жалобы. Представитель Набережного Б.С. возражал по мотивам, приведенным в соответствующем отзыве.

Информация о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы опубликована на официальном сайте Тринадцатого арбитражного апелляционного суда.

Надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного разбирательства иные лица, участвующие в деле, своих представителей в судебное заседание не направили, в связи с чем в порядке статьи 156 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) дело рассмотрено в их отсутствие.

Как следует из материалов обособленного спора, между Набережным Б.С. и его супругой Набережной М.С. 31.08.2017 заключен брачный договор, по условиям которого супруги установили, что с момента его заключения прекращается установленный законом режим совместной собственности и устанавливается режим раздельной собственности супругов на любое имущество, приобретенное в период брака, которое было приобретено как до подписания брачного договора, так и на то имущество, которое появится у каждого из супругов в течение брака в будущем, после подписания настоящего договора, а также на случай расторжения брака, исходя из согласованного принципа: имущество является раздельной собственностью того супруга, на имя которого оно приобретено и/или зарегистрировано в установленном порядке (пункт 1 брачного договора).

В соответствии с пунктом 1.1 брачного договора супруги установили режим раздельной собственности как на уже имеющееся у супругов имущество, в том числе объекты недвижимости, так и на имущество, которое будет приобретено в будущем.

Из пункта 1.2 брачного договора следует, что в период брака супруги приобрели в общую совместную собственность:

- доли в праве общей долевой собственности на земельный участок по адресу: Ленинградская область, Всеволожский район, д. Старая Пустошь,

пер. Дружный, уч. 13;

- доли в праве общей долевой собственности на жилой дом по адресу: Ленинградская область, Всеволожский район, д. Старая Пустошь, пер. Дружный, дом. 13;

- нежилое здание по адресу: Санкт-Петербург, ул. Ржевская, д. 35, Лит. А;

- земельный участок по адресу: Санкт-Петербург, ул. Ржевская, д. 35, Лит. А;

- нежилое помещение по адресу: Санкт-Петербург, ул. Гаккелевская, д. 22, корп. 1, Лит. А, пом. 19-Н.

При этом вышеперечисленные объекты, приобретенные в браке, с момента заключения брачного договора перешли в собственность Набережной М.С.

По мнению финансового управляющего, целью заключения брачного договора являлся вывод всего ликвидного имущества должника из конкурсной массы, направленный на лишение кредиторов возможности удовлетворить свои требования к должнику за счет денежных средств, вырученных от реализации указанного имущества.

Финансовый управляющий полагает, что совокупность фактических обстоятельств дела свидетельствует о наличии признаков недействительности брачного договора, как совершенного со злоупотреблением правом в соответствии с положениями статьей 10 и 168 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ).

В обоснование своих доводов финансовый управляющий указывает, что на момент заключения оспариваемого брачного договора у должника имелись неисполненные обязательства перед кредиторами. При этом после заключения брачного договора должник принял на себя дополнительные обязательства, которые заведомо не в состоянии был исполнить в полном объеме в связи с недостаточностью имущества, возникшей в результате заключения брачного договора, а именно обязательства перед:

- Максимовым Владимиром Степановичем на сумму 10 000 000 руб.;

- Скляровым Александром Алексеевичем на сумму 2 000 000 руб. и 40 000 долларов США;

- АО "Райфайзенбанк" на сумму 3 416 000 руб.;

- ООО КБ "Невастройинвест" на сумму 9 101 000 руб.

Суд первой инстанции, отказывая в удовлетворении заявления финансового управляющего Кузьменко А.А., исходил из того, что в результате заключения оспариваемого брачного договора конкурсная масса должника не уменьшилась, а обязательства последнего не увеличились; оснований для вывода о причинении имущественного вреда кредиторам не имеется; в момент заключения оспариваемого договора, у должника отсутствовали признаки неплатежеспособности.

Исследовав и оценив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке статей 266-272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы по следующим основаниям.

В соответствии со статьей 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) и частью 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным данным Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

В силу пункта 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве под сделками, которые могут оспариваться по правилам главы III.1 этого Закона, понимаются в том числе действия, направленные на исполнение обязательств и обязанностей, возникающих в соответствии с гражданским, трудовым, семейным законодательством, законодательством о налогах и сборах, таможенным законодательством Российской Федерации, процессуальным законодательством Российской Федерации и другими отраслями законодательства Российской Федерации, а также действия, совершенные во исполнение судебных актов или правовых актов иных органов государственной власти.

Как следует из разъяснений, приведенных в абзаце первом пункта 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 48 "О некоторых вопросах, связанных с особенностями формирования и распределения конкурсной массы в делах о банкротстве граждан", финансовый управляющий, кредиторы должника, чьи требования признаны арбитражным судом, рассматривающим дело о банкротстве, обоснованными и по размеру отвечают критерию, указанному в пункте 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве, вправе оспорить в рамках дела о банкротстве внесудебное соглашение супругов о разделе их общего имущества (пункт 2 статьи 38 Семейного кодекса Российской Федерации; далее - СК РФ) по основаниям, связанным с нарушением этим соглашением прав и законных интересов кредиторов (статьи 61.2, 61.3 Закона о банкротстве, статьи 10 и 168, 170, пункта 1 статьи 174.1 ГК РФ).

Дело о банкротстве в отношении Набережного Б.С. возбуждено 05.09.2020, тогда как оспариваемый договор заключен 31.08.2017, то есть за пределами периода подозрительности, определенного статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве. Следовательно, брачный договор может быть оспорен по общим основаниям, предусмотренным статьями 10 и 168 ГК РФ.

В соответствии со статьей 34 СК РФ имущество, нажитое супругами во время брака, является их совместной собственностью, независимо от того, на имя кого конкретно из супругов оно приобретено, зарегистрировано или учтено.

Статьями 40 и 42 СК РФ предусмотрено, что брачным договором признается соглашение лиц, вступающих в брак, или соглашение супругов, определяющее имущественные права и обязанности супругов в браке и (или) в случае его расторжения.

Брачный договор может быть признан судом недействительным полностью или частично по основаниям, предусмотренным Гражданским кодексом Российской Федерации для недействительности сделок (статья 44 СК РФ).

В силу пункта 1 статьи 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).

Указанная норма закрепляет принцип недопустимости (недозволенности) злоупотребления правом и определяет общие границы (пределы) гражданских прав и обязанностей: каждый субъект гражданских прав волен свободно осуществлять права в своих интересах, но не должен при этом нарушать права и интересы других лиц.

В соответствии с пунктом 10 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 30.04.2009 N 32 "О некоторых вопросах, связанных с оспариванием сделок по основаниям, предусмотренным Федеральным законом "О несостоятельности (банкротстве)", исходя из недопустимости злоупотребления гражданскими правами (пункт 1 статьи 10 ГК РФ) и необходимости защиты при банкротстве прав и законных интересов кредиторов по требованию арбитражного управляющего или кредитора может быть признана недействительной совершенная до или после возбуждения дела о банкротстве сделка должника, направленная на нарушение прав и законных интересов кредиторов, в частности направленная на уменьшение конкурсной массы сделка по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам.

Исходя из содержания пункта 1 статьи 10 ГК РФ, под злоупотреблением правом понимается умышленное поведение лиц, связанное с нарушением пределов осуществления гражданских прав, направленное исключительно на причинение вреда третьим лицам.

При этом для признания факта злоупотребления правом при заключении сделки должно быть установлено наличие умысла у обоих участников сделки (их сознательное, целенаправленное поведение) на причинение вреда иным лицам. Злоупотребление правом должно носить явный и очевидный характер, при котором не остается сомнений в истинной цели совершения сделки.

С целью квалификации спорной сделки в качестве недействительной, совершенной с намерением причинить вред другому лицу суду необходимо установить обстоятельства, неопровержимо свидетельствующие о наличии факта злоупотребления правом со стороны контрагента, выразившегося в заключении спорной сделки (пункт 9 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 25.11.2008 N 127 "Обзор практики применения арбитражными судами статьи 10 Гражданского кодекса Российской Федерации").

Как разъяснил Верховный Суд Российской Федерации в пункте 1 постановления Пленума от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" добросовестным поведением, является поведение, ожидаемое от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Под злоупотреблением правом понимается поведение управомоченного лица по осуществлению принадлежащего ему права, сопряженное с нарушением установленных в статье 10 ГК РФ пределов осуществления гражданских прав, осуществляемое с незаконной целью или незаконными средствами, нарушающее при этом права и законные интересы других лиц и причиняющее им вред или создающее для этого условия. В частности, злоупотребление правом может выражаться в отчуждении имущества с целью предотвращения возможного обращения на него взыскания.

По своей правовой природе злоупотребление правом является нарушением запрета, установленного в статье 10 ГК РФ, в связи с чем злоупотребление правом, допущенное при совершении сделок, влечет ничтожность этих сделок, как не соответствующих закону (статьи 10, 168 ГК РФ).

Для установления наличия или отсутствия злоупотребления участниками гражданско-правовых отношений своими правами при совершении сделок необходимо исследование и оценка конкретных действий и поведения этих лиц с позиции возможных негативных последствий для этих отношений, для прав и законных интересов иных граждан и юридических лиц.

Как следует из материалов обособленного спора и установлено судом первой инстанции, к моменту заключения оспариваемого брачного договора Набережному Б.С. и Набережной М.С. на праве общей совместной собственности принадлежал ряд объектов недвижимого имущества.

Оспариваемым брачным договором имущество бывших супругов распределено в соответствии с его рыночной стоимостью с учетом ранее сложившегося порядка пользования этим имуществом супругами.

Так, по брачному договору в собственность Набережной М.С. поступило следующее имущество:

1) 3/4 доли земельного участка площадью 1100 кв.м. по адресу: Ленинградская область, Всеволожский район, деревня Старая Пустошь, пер. Дружный, дом 13 (кадастровая стоимость 572 363 руб.);

2) 3/4 доли жилого дома площадью 267,9 кв.м. по адресу: Ленинградская область, Всеволожский район, деревня Старая Пустошь, пер. Дружный, дом 13 (кадастровая стоимость 6 130 878 руб. 10 коп.);

3) нежилое здание площадью 141,7 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, ул. Ржевская, д. 35, лит. А (кадастровая стоимость 1 476 081 руб. 12 коп.);

4) земельный участок площадью 3532 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, ул. Ржевская, д. 35 лит. А (кадастровая стоимость 21 941 983 руб. 11 коп.);

5) нежилое помещение площадью 144,2 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, ул. Гаккелевская д. 22, корп. 1, лит. А, пом. 19-Н (кадастровая стоимость 21 532 982 руб. 50 коп.).

Общая кадастровая стоимость перешедшего к Набережной М.С. недвижимого имущества составила 51 654 287 руб. 83 коп.

При этом нежилое помещение площадью 144,2 кв.м. реализовано Набережной М.С. в пользу третьего лица за 17 000 000 руб.

При этом в собственности Набережного Б.С. остались следующие объекты:

1) квартира площадью 44,8 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, Пискаревский пр., д.58, корп. 2, лит. А, кв. 22, (кадастровая стоимость 3 378 428 руб.);

2) квартира площадью 129,8 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, Волховский пер., д.4, лит. А, кв.181, (кадастровая стоимость 32 104 166 руб. 02 коп.);

3) земельный участок площадью 160 кв.м. по адресу: Санкт-Петербург, ул. Сердобольская, д.33, лит. А (кадастровая стоимость 4 073 382 руб. 96 коп.);

4) административное здание, площадью 307,3 кв.м. по адресу:

Санкт-Петербург, ул. Сердобольская, д.33, лит. А (кадастровая стоимость 6 734 528 руб.).

Общая кадастровая стоимость оставшегося в собственности должника недвижимого имущества составила 46 290 504 руб. 98 коп.

При этом из пояснений Набережного Б.С. следует, что действительная рыночная стоимость административного здания площадью 307,3 кв.м. составляет 20 000 000 руб. В дополнительных пояснениях к апелляционной жалобе финансовый управляющий указал, что стоимость продажи земельного участка площадью 160 кв.м. и административного здания на нем составила 12 000 000 руб.

Учитывая вышеизложенное, после раздела совместно нажитого имущества в собственность супругов перешло недвижимое имущество равной стоимости, следовательно, у суда первой инстанции отсутствовали основания полагать, что оспариваемый брачный договор имел цель причинить вред имущественным правам кредиторов вследствие уменьшения конкурсной массы должника при том условии, что он был заключен более чем за три года до возбуждении в отношении должника дела о несостоятельности (банкротстве).

Довод финансового управляющего о том, что в момент заключения спорного договора должник обладал признаками неплатежеспособности, обоснованно отклонен судом первой инстанции.

Действительно, к моменту совершения оспариваемой сделки у должника имелись неисполненные финансовые обязательства перед Гуреевым А.В. в размере 2 000 000 руб., однако с учетом суммы задолженности, количеством и стоимостью имеющегося на тот момент у Набережного Б.С. имущества, отсутствовали основания полагать неоплатность данного финансового обязательства и наступления для должника на тот период критического финансового положения.

Кроме того, как установлено судом первой инстанции, брачный договор заключался на условиях реального раздела имущества в преддверии расторжения брака.

В отзыве на заявление финансового управляющего должник пояснил, что до заключения брачного договора супруги длительное время проживали раздельно, общее хозяйство не вели, брачные отношения между ними фактически были прекращены. Данные пояснения финансовым управляющим не опровергнуты.

Принимая во внимание указанные пояснения, суд первой инстанции пришел к правильному выводу об отсутствии у ответчика осведомленности о неисполнении должником финансовых обязательств перед Гуреевым А.В.

Совершение брачного договора более чем за три года до начала процедуры банкротства должника, отсутствие неисполненных обязательств Набережного Б.С. перед иными кредиторами, кроме Гуреева А.В., не позволяют сделать вывод о наличии у должника признаков неплатежеспособности на момент заключения брачного договора.

Как правильно указал суд первой инстанции, основания полагать, что Набережный Б.С., заключая брачный договор, преследовал намерение причинить вред иным лицам, действуя в обход закона с противоправной целью, не имеется. Заключение брачного договора являлось обычной сделкой, предусмотренной семейным законодательством, в преддверии расторжения брака.

Поскольку финансовым управляющим не доказан факт совершения сделки с целью причинения вреда имущественным правам кредиторов и её неравноценность, суд первой инстанции обоснованно не нашел оснований для признания оспариваемой сделки недействительной по статьям 10 и 168 ГК РФ, в связи с чем отказал финансовому управляющему в удовлетворении его заявления.

Ссылка финансового управляющего на то, что после заключения брачного договора имущество, которое осталось в собственности должника, впоследствии было им отчуждено, а 2 из объектов по цепочке сделок перешли бывшей супруге Набережной М.С., по мнению апелляционного суда, не свидетельствует о ничтожности брачного договора и злоупотреблении сторонами своими процессуальными правами при его заключении.

Как полагает апелляционный суд, подписание брачного договора и последующие сделки с имуществом, оставшимся в собственности должника, имеют разные основания и влекут различные правовые последствия. Если финансовый управляющий считает, что совершенные должником сделки отвечают признакам подозрительности, он вправе их оспорить по специальным основаниям, предусмотренным статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве. Но продажа должником своего имущества вопреки доводам финансового управляющего никак не свидетельствует о недействительности брачного договора, по которому имущество было распределено соразмерно и справедливо, что финансовым управляющим не оспаривается, напротив, подтверждено в заседании суда апелляционной инстанции.

Доводы подателя апелляционной жалобы не опровергают выводы суда первой инстанции, а выражают несогласие с ними, что не может являться основанием для отмены обжалуемого судебного акта.

Суд первой инстанции всесторонне и полно исследовал материалы дела, дал надлежащую правовую оценку всем доказательствам, применил нормы материального права, подлежащие применению, не допустив нарушений норм процессуального права. Выводы, содержащиеся в судебном акте, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, оснований для его отмены в соответствии со статьей 270 АПК РФ суд апелляционной инстанции не усматривает.

Руководствуясь статьями 223, 269-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 17.09.2021 по обособленному спору N А56-72380/2020/сд.1 оставить без изменения, а апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в течение одного месяца со дня принятия.

Председательствующий

Е.А. Герасимова

Судьи

Е.В. Бударина Н.А. Морозова