Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 25 октября 2022 г. N 09АП-66251/22 по делу N А40-2994/2021

г. Москва

25 октября 2022 г.

Дело N А40-2994/21

Резолютивная часть постановления объявлена 19 октября 2022 года.

Полный текст постановления изготовлен 25 октября 2022 года.

Девятый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Ю.Н. Федоровой,

судей А.С. Маслова, М.С. Сафроновой,

при ведении протокола секретарем судебного заседания Чапего М.С.,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу конкурсного управляющего АО "АНТИПИНСКИЙ НЕФТЕПЕРЕРАБАТЫВАЮЩИЙ ЗАВОД" на определение Арбитражного суда г. Москвы от 24.08.2022 г. по делу N А40-2994/21 вынесенное судьей Ю.В. Текиевой о признании требования АО "Антипинский НПЗ" к ООО "ЭОС" в размере 9 571 638 руб. 48 коп. обоснованными и подлежащими удовлетворению в порядке очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты

при участии в судебном заседании: от к/у ООО "ЭОС" - Криволапов А.И. по дов. от 09.02.2022

Иные лица не явились, извещены.

УСТАНОВИЛ:

Определением Арбитражного суда города Москвы от 16.03.2021 в отношении ООО "ЭОС" (ИНН 7733740880, ОГРН 1107746595252) введена процедура наблюдения. Временным управляющим должника утвержден Анпилогов Никита Валерьевич (ИНН 710514365929, член НП СРО АУ "РАЗВИТИЕ"), сообщение о чем опубликовано в газете "Коммерсантъ" N 48(7010) от 20.03.2021.

В арбитражный суд 13.04.2021 поступило заявление АО "Антипинский НПЗ" о включении требований на сумму 9 613 328 руб. 86 коп. в реестр требований кредиторов должника.

Определением Арбитражного суда г. Москвы от 24.08.2022 требования АО "Антипинский НПЗ" к ООО "ЭОС" в размере 9 571 638 руб. 48 коп. признаны обоснованными и подлежащими удовлетворению в порядке очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Не согласившись с вынесенным определением суда первой инстанции, конкурсный управляющий АО "Антипинский НПЗ" обратился в Девятый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой, в которой просил отменить обжалуемый судебный акт.

В суд апелляционной инстанции поступил отзыв конкурсного управляющего ООО "ЭОС" на апелляционную жалобу, в котором просит обжалуемый судебный акт оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

В судебном заседании представитель конкурсного управляющего ООО "ЭОС" возражал на доводы апелляционной жалобы, указывал на ее необоснованность. Просил определение суда оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, уведомленные судом о времени и месте слушания дела, в судебное заседание не явились.

Рассмотрев дело в отсутствие иных участников процесса, извещенных надлежащим образом о времени и месте судебного разбирательства в порядке статей 123, 156, 266 и 268 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ), выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы и отмены или изменения судебного определения, принятого в соответствии с действующим законодательством и обстоятельствами дела.

Согласно статье 32 Закона о банкротстве, части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами регулирующими вопросы несостоятельности (банкротства).

В пункте 26 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве" (далее - Постановление N 35) разъяснено, что в силу пунктов 3 - 5 статьи 71 и пунктов 3 - 5 статьи 100 Закона о банкротстве проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности, поскольку может иметь место злонамеренное соглашение должника и конкретного кредитора с целью причинения вреда имущественным правам иных кредиторов либо с целью ведения контролируемого банкротства.

Таким образом, в деле о банкротстве включение задолженности в реестр требований кредиторов должника возможно только в случае установления действительного наличия обязательства у должника перед кредитором, которое подтверждено соответствующими доказательствами.

При рассмотрении обоснованности требований кредиторов подлежат проверке доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, которые регулируют обязательства, неисполненные должником.

Как следует из материалов дела, 05.09.2016 между АО "Антипинский НПЗ" (продавец) и ООО "ЭОС" (покупатель) заключен договор (с учетом дополнительных соглашений), предметом которого является купля-продажа недвижимого имущества в составе 157 объектов, реализуемые по цене 17 196 152 руб. 98 коп. (пункты 1.1. - 2.1. договора). Актом приема-передачи от 12.09.2016 объекты недвижимости переданы покупателю.

Полагая, что обязательства покупателем в части оплаты приобретаемого имущества надлежащим образом не исполнены, заявитель обратился в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании задолженности.

Решением Арбитражного суда Тюменской области от 29.11.2019 по делу N А70-17727/2019 с должника в пользу кредитора взыскана задолженность на сумму 8 941 715 руб. 27 коп., из которых:

8 397 035 руб. 09 коп. - основной долг;

477 308 руб. 18 коп. - проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2019 по 01.10.2019, с продолжением начисления процентов на сумму долга в размере 8 397 035 руб. 09 коп. по дату фактического исполнения обязательства;

67 372 руб. - расходы по оплате государственной пошлины.

05.03.2018 между АО "Антипинский НПЗ" (арендодатель) и ООО "ЭОС" (арендатор) заключен договор аренды нежилого помещения общей площадью 24,3 кв.м.,, расположенного по адресу: г. Тюмень, 5 км Старого Тобольского тракта, д. 4, корп. 1, каб. 310 на срок с 01.03.2018 по 01.02.2019 с ежемесячным размером арендной платы, подлежащей уплате в срок до 15 числа месяца, следующего за отчетным, в размере 9 287 руб. 91 коп. (пункты 1.1. - 1.3., 2.1, 2.1.1., 3.1., 3.2. договора).

Актом приема-передачи от 05.03.2018 имущество передано в аренду арендатору.

Соглашением от 28.02.2019 договора аренды нежилого помещения от 05.03.2018 N 2367-06-1/18 расторгнут с 01.03.2019. Актом приема-передачи от 01.03.2019 имущество возвращено арендодателю.

Полагая, что обязательства, возникшие в результате нарушений условий договора купли-продажи недвижимого имущества от 05.09.2016 N 1369-06-1/16, договора аренды нежилого помещения от 05.03.2018 N 2367-06-1/18, остались не исполнены, заявитель обратился с требованием о включении в реестр требований кредиторов задолженности на сумму 9 613 328 руб. 86 коп., из которых:

9 571 638 руб. 48 коп. - совокупный размер задолженности по договору купли-продажи недвижимого имущества от 05.09.2016 N 1369-06-1/16, из них: 8 397 035 руб. 09 коп. - основной долг; 477 308 руб. 18 коп. - проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.01.2019 по 01.10.2019; 629 823 руб. 21 коп. - проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 02.10.2019 по 10.03.2021; 67 372 руб. - расходы по уплате государственной пошлины;

41 690 руб. 38 коп. - совокупный размер задолженности по договору аренды нежилого помещения от 05.03.2018 N 2367-06-1/18, из них: 37 466 руб. 48 коп. - основной долг, 4 223 руб. 90 коп. - проценты за пользование чужими денежными средствами за период с 01.04.2019 по 10.03.2021.

Судом первой инстанции установлены основания для применения к спорным правоотношениям правил о субординации (понижении имеющихся требований кредитора в очереди) по причине предоставления финансирования аффилированным по отношению к должнику лицом в состоянии имущественного кризиса должника.

Апелляционная коллегия, изучив материалы дела, доводы апелляционной жалобы, выслушав лиц, явившихся в судебное заседание, не усматривает оснований для отмены судебного акта.

Судом установлено, что заявитель и должник являются аффилированными лицами, что также установлено вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 03.02.2020 по делу N А40-220599/19, определением Арбитражного суда города Москвы от 28.07.2020 по делу N А40-192683/19, которыми установлен факт участия заявителя и должника в одной группе компаний "Новый Поток", контролируемой Мазуровым Д.П.

В определении Верховного Суда Российской Федерации от 20.07.2020 N 305-ЭС19-15240(2) по делу N А40-174896/2017 сформулирован методологический подход, согласно которому субординация конкурсных кредиторов, самих находящихся в процедуре конкурсного производства, означает переложение ответственности на кредиторов, пострадавших от недействительных расчетных операций и не совершавших каких-либо противоправных действий, что недопустимо.

Верховный суд Российской Федерации в названном Определении N 308-ЭС18-3917(3,4) от 27.01.2022 указал, что в Обзоре по субординации обобщены правовые подходы, применение которых позволяет сделать вывод о наличии или отсутствии оснований для понижения очередности удовлетворения (субординации) требования аффилированного с должником лица.

При наличии любого из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве, считается, что должник находится в трудном экономическом положении (далее - имущественный кризис) и ему надлежит обратиться в суд с заявлением о собственном банкротстве. Как разъяснено в Обзоре по субординации, требования контролирующего должника лица подлежат субординации, в частности, если они возникли в условиях имущественного кризиса должника (пункт 3). Контролирующее лицо, пытающееся вернуть подконтрольное общество, пребывающее в состоянии имущественного кризиса, к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления данному обществу компенсационного финансирования, должно принимать на себя все связанные с этим риски, которые не могут перекладываться на других кредиторов получателя финансирования (пункт 1 статьи 2 Гражданского кодекса Российской Федерации). Указанные правовые позиции об очередности удовлетворения требования распространяются и на предоставившее компенсационное финансирование аффилированное с должником лицо, которое не имело прямого контроля над должником, но действовало под влиянием общего для него и должника контролирующего лица (пункт 4 Обзора по субординации).

О возникновении неплатежеспособности (обстоятельства, упомянутого в абзаце шестом пункта 1 статьи 9 Закона о банкротстве) может свидетельствовать отсутствие у должника возможности за счет собственных средств (без финансовой поддержки контролирующего лица) поддерживать текущую деятельность.

По общему правилу, основания для субординации устанавливаются на момент возникновения обязательства по возврату компенсационного финансирования. Так, в пункте 7 Обзора по субординации разъяснено, что если компенсационное финансирование было предоставлено в условиях имущественного кризиса должника и на момент его предоставления кредитор являлся мажоритарным акционером, последующая продажа этим кредитором пакета акций, прекратившая возможность осуществления им контроля над должником, не изменяет очередность удовлетворения требования бывшего мажоритарного акционера.

Приведенный подход применим и тогда, когда последующая утрата контроля произошла по иным причинам - в связи с возбуждением дела о несостоятельности (банкротстве) контролирующего должника (аффилированного с ним) лица и передачей управления над имущественной массой последнего независимому конкурсному управляющему. Сам по себе тот факт, что контролирующее (аффилированное) лицо, предоставившее компенсационное финансирование, находится в процедуре конкурсного производства и операции по выдаче такого финансирования оспорены в деле о несостоятельности плательщика, не является основанием для отказа в субординации реституционного требования о возврате компенсационного финансирования.

Как следует из представленной в материалы дела бухгалтерской отчетности должника балансовая стоимость активов должника в 2016 году составляла 318 316 000 руб., из которых 315 486 000 руб. - внеоборотные активы, сформированные преимущественно за счет доходных вложений в материальные ценности (311 897 000 руб.), 2 830 000 руб. - оборотные активы, сформированные преимущественно за счет налога на добавленную стоимость по приобретенным ценностям, заемные средства составляли 991 969 000 руб., кредиторская задолженность - 20 009 000 руб., при этом у должника имелся непокрытый убыток в размере 693 683 000 руб. В 2017 году балансовая стоимость активов составляла 358 795 000 руб., при наличии непокрытого убытка в размере 537 690 000 руб. Балансовая стоимость активов за 2018 год составила 42 495 000 руб., сформированных преимущественно за счет запасов в размере 12 784 000 руб., а также дебиторской задолженности, в то время как показатели пассива предусматривали краткосрочные обязательства в размере 601 593 000 руб., сформированных преимущественно за счет заемных средств в размере 534 157 000 руб., в то время как у общества имелся непокрытый убыток в размере 559 127 000 руб.

При таких обстоятельствах, динамика показателей бухгалтерской отчетности должника позволяет прийти к выводу о неблагоприятном финансовом состоянии должника по состоянию на дату заключения сделок.

При указанных обстоятельствах, суд пришел к верному выводу о том, что требование кредитора, связанного с должником отношениями аффилированности, не могут удовлетворяться в той же очередности, что и требования независимых кредиторов.

В п. 3.4 Обзора указано, что неустраненные контролирующим лицом разумные сомнения относительно того, являлось ли предоставленное им финансирование компенсационным, толкуются в пользу независимых кредиторов.

Помимо этого, в определениях СК по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 10.02.2022 N 305-ЭС21-14470(1,2), от 26.07.2021 N 305-ЭС21-4424 указано, что контролирующее лицо, избравшее модель поведения, отличную от предписанной Законом о банкротстве, - пытающееся вернуть контролируемое юридическое лицо к нормальной предпринимательской деятельности посредством предоставления ей компенсационного финансирования, принимает на себя все связанные с этим риски, в том числе риск утраты упомянутого финансирования на случай объективного банкротства. Поскольку данные риски не могут перекладываться на независимых кредиторов, требования последних удовлетворяются приоритетно по отношению к требованию о возврате компенсационного финансирования.

Представляется, что из вышеприведенного следует, что основанием для субординации является именно нарушение обязанности контролирующими организацию-должника лицами по публичному информированию третьих лиц об имущественном кризисе в подконтрольной организации путем подачи заявления о банкротстве.

Из вышеизложенного следует, что требование кредитора, связанного с должником отношениями аффилированности, не могут удовлетворяться в той же очередности, что и требования независимых кредиторов, и подлежат удовлетворению после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов должника.

В силу пункта 1 статьи 19 Закона о банкротстве, к заинтересованным лицам должника относятся лица, которые входят с ним в одну группу лиц, либо являются по отношению к нему аффилированными.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической. Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

При представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса (в частности, с лицом, заявившим о включении требований в реестр, либо с ответчиком по требованию о признании сделки недействительной) на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

В обоснование наличия аффилированности сторон временный управляющий ссылается на вступившие в законную силу решение Арбитражного суда города Москвы от 03.02.2020 по делу N А40-220599/19, определение Арбитражного суда города Москвы от 28.07.2020 по делу N А40-192683/19, которыми установлен факт участия заявителя и должника в одной группе компаний "Новый Поток", контролируемой Мазуровым Д.П.

Условия договора купли-продажи от 05.09.2016 N 1369-06-1/16 в первоначальной редакции устанавливали оплату в течение 10 банковских дней с даты подписания акта приема-передачи и получения счета-фактуры.

Приобретаемое имущество передано должнику по акту приема-передачи от 12.09.2016. В то же время, дополнительным соглашением от 22.09.2016 стороны изменили порядок оплаты приобретаемого имущества следующим образом:

стоимость объектов, указанных в пункте 1.1.1 - 1.1.152 подлежала уплате в течение 10 банковских дней с даты подписания акта приема-передачи и получения счета-фактуры;

стоимость объектов, указанных в пунктах 1.1.153 - 1.1.156 - не позднее 31.12.2017.

Дополнительным соглашением от 02.10.2017 N 2 срок исполнения обязательств по оплате приобретаемого имущества установлен сторонами до 31.12.2018.

Соответственно, заключая дополнительные соглашения стороны фактически производили отсрочку внесения платежа, что не соответствует стандартному поведению продавца, материальный интерес которого заключается в скорейшем получении денежных средств по результатам реализации имущества и свидетельствует о наличии взаимоотношений сторон, не доступных обычным участникам гражданского оборота.

В то же время, в данный период времени финансовое состояние должника являлось неудовлетворительным, о чем не мог не знать заявитель, являясь аффилированным к должнику лицом.

Как следует из правовой позиции, отраженной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 28.02.2020 N 305-ЭС18-18943 в обычном обороте аффилированные юридические лица, действующие добросовестно, как правило, стремятся оптимизировать внутригрупповые долги. Наличие между ними доверительных отношений, их подчиненность единому центру позволяют таким организациям находится в процессе оптимизации сколько угодно долго.

Связанные организации, контролируемые одним центром, в обычном обороте не имеют разумных причин взыскивать долги друг с друга.

С учетом обстоятельств обособленного спора, фактически денежные средства не выходили за пределы одной группы лиц. В том случае, если бы участники группы находились в благоприятном финансовом положении, требования, связанные с движением денежных средств в пределах группы, не были бы предъявлены ими друг к другу. Вместе с тем, в ситуации возбужденных дел о банкротстве в отношении членов группы лиц в результате предъявления требований друг к другу процент независимых кредиторов в реестре требований кредиторов уменьшается, в то время как доля аффилированных к должнику кредиторов в реестре требований кредиторов увеличивается, что противоречит целям процедуры банкротства и нарушает законные права независимых кредиторов.

Основания для квалификации положения должника находящегося в имущественном кризисе сформулированы в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020.

Применительно к настоящему делу, заявитель, будучи аффилированным к должнику лицом, в отсутствие разумных экономических мотивов предоставлял длительную отсрочку внесения оплаты по договору купли-продажи, в то время как финансовое состояние должника на момент заключения сделки было неудовлетворительным, что свидетельствует о компенсационном финансировании, предоставленном аффилированным к должнику лицом в состоянии имущественного кризиса, требования по которым подлежат удовлетворению в порядке очередности, предшествующей распределению ликвидационной квоты.

Одновременно из заявления усматривается наличие задолженности по договору аренды нежилого помещения от 05.03.2018 N 2367-06-1/18 в размере 41 690 руб. 38 коп.

Размер ежемесячной арендной платы, подлежащей внесению в срок до 15 числа месяца, следующего за отчетным, на основании выставленного счета, универсального передаточного документа, выставляемого арендодателем в срок до 5 числа месяца, следующего за месяцем, подлежащим оплате, составлял 9 287 руб. 91 коп. (пункты 3.1., 3.2. договора).

Срок аренды, исходя из пункта 2.1.1. договора аренды нежилого помещения от 05.03.2018 N 2367-06-1/18 приходился на период с 01.03.2018 по 01.02.2019, в то время как совокупный размер задолженности составлял 37 466 руб. 48 коп.

Принимая во внимание разъяснения, изложенные в абзаце четвертом пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" наличие в Законе о банкротстве специальных оснований оспаривания сделок, предусмотренных статьями 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве, само по себе не препятствует суду квалифицировать сделку, при совершении которой допущено злоупотребление правом, как ничтожную (статьи 10 и 168 ГК РФ), в том числе при рассмотрении требования, основанного на такой сделке.

Норма, предусмотренная статьей 10 ГК РФ, имеет особое значение в силу ее особого предмета регулирования, а именно пределов осуществления гражданских прав. Законодатель придает особую важность данной норме также потому, что в ней закреплен основополагающий принцип гражданского оборота - добросовестность участников гражданских правоотношений и запрет на недобросовестное осуществление гражданских прав.

Правовые последствия установления злоупотребления правом нашли свое отражение в том числе в статьях 168-170 ГК РФ.

Гражданский кодекс Российской Федерации исходит из ничтожности мнимых сделок, то есть сделок, совершенных лишь для вида, без намерения создать соответствующие им правовые последствия, и притворных сделок, то есть сделок, совершенных с целью прикрыть другие сделки (статья 170 Гражданского кодекса). При этом, совершая мнимые (притворные) сделки их стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся, поэтому при наличии в деле о банкротстве возражений о мнимости (притворности) договора суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям закона, суду необходимо принимать во внимание и иные свидетельства, следуя принципу установления достаточных доказательств наличия или отсутствия фактических отношений по сделке.

Принимая во внимание пункт 1 Обзора судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц (утв. Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020) совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости договора суд не должен ограничиваться проверкой документов, представленных кредитором, на соответствие формальным требованиям, установленным законом. Суду необходимо выяснить, представлены ли достаточные доказательства существования фактических отношений по договору.

Критерии оценки действий сторон на предмет добросовестности отражены в абзаце 3 пункта 1 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", исходя из которых следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации.

Поведение одной из сторон может быть признано недобросовестным не только при наличии обоснованного заявления другой стороны, но и по инициативе суда, если усматривается очевидное отклонение действий участника гражданского оборота от добросовестного поведения.

Как следует из пункта 13 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2017) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 15.11.2017) выбор подобной структуры внутригрупповых юридических связей позволяет создать подконтрольную фиктивную кредиторскую задолженность для последующего уменьшения процента требований независимых кредиторов при банкротстве каждого из арендаторов (субарендаторов). Подобные факты могут свидетельствовать о подаче обществом заявления о включении требований в реестр исключительно с противоправной целью уменьшения в интересах должника и его аффилированных лиц количества голосов, приходящихся на долю независимых кредиторов (ст. 10 ГК РФ). При этом наличие в действиях сто-рон злоупотребления правом уже само по себе достаточно для отказа во включении требований заявителя в реестр (абзац четвертый пункта 4 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда

Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III. 1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)").

АО "Антипинским НПЗ" не раскрыты экономических мотивы вступления сторон в арендные правоотношения, представленные в материалы дела доказательства не позволяют установить взаимодействие сторон при исполнении условий договора аренды, в то время как период заключения договора аренды с аффилированным лицом приходится на нахождение должника в имущественном кризисе, что, с учетом длительного бездействия заявителя по взысканию задолженности, свидетельствует о недоказанности реальности исполнения сделки и несоответствии подлинной воли сторон сделки на установление соответствующих ей правоотношений.

Коллегия соглашается с выводом суда первой инстанции о том, что ввиду отсутствия в действиях АО "Антипинский НПЗ" разумной хозяйственной цели, экономической целесообразности, с многократным продлением сроков возврата, в том числе, в условиях имущественного кризиса должника, а также неистребования задолженности в принудительном порядке, указанные действия являются ничем иным, как перераспределением активов внутри корпоративной группы.

При совокупности изложенных обстоятельств, оснований для отмены либо изменения определения суда и удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Ссылка апеллянта на судебную практику отклоняется судом, поскольку в каждом конкретном случае суд устанавливает фактические обстоятельства дела и применяет нормы права к установленным обстоятельствам, с учетом представленных доказательств.

На основании изложенного, коллегия приходит к выводу, что судом первой инстанции в полном объеме выяснены обстоятельства, имеющие значение для дела; выводы суда, изложенные в определении, соответствуют фактическим обстоятельствам дела, им дана надлежащая правовая оценка; судом правильно применены нормы материального и процессуального права.

При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции не находит оснований для отмены или изменения определения суда первой инстанции по доводам, изложенным в апелляционной жалобе.

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу ч. 4 ст. 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции не установлено.

Руководствуясь ст. ст. 176, 269 - 269, 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации,

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда г. Москвы от 24.08.2022 г. по делу N А40-2994/21 оставить без изменения, а апелляционную жалобу конкурсного управляющего АО "АНТИПИНСКИЙ НЕФТЕПЕРЕРАБАТЫВАЮЩИЙ ЗАВОД" - без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня принятия и может быть обжаловано в течение одного месяца со дня изготовления в полном объеме в Арбитражный суд Московского округа.

Председательствующий судья

Ю.Н. Федорова

Судьи

А.С. Маслов М.С. Сафронова