Постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 2 марта 2024 г. N 15АП-364/24 по делу N А32-43890/2023

город Ростов-на-Дону

02 марта 2024 г.

дело N А32-43890/2023

Резолютивная часть постановления объявлена 22 февраля 2024 года.

Полный текст постановления изготовлен 02 марта 2024 года.

Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Шапкина П.В.,

судей Ю.И. Барановой, М.Г. Величко

при ведении протокола судебного заседания секретарем Матвейчук А.Д.,

при участии:

от истца посредством веб-конференции - представитель Иванов М.Б по доверенности от 08.08.2023,

от ответчика посредством веб-конференции - представитель Гребель Д.О. по доверенности от 09.01.2024,

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу ООО "Югнефтехимтранзит" на решение Арбитражного суда Краснодарского края от 30.11.2023 по делу N А32-43890/2023

по иску ООО "Салаватский нефтехимический комплекс"

к ООО "Югнефтехимтранзит"

о взыскании убытков, процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами,

УСТАНОВИЛ:

общество с ограниченной ответственностью "Салаватский нефтехимический комплекс" (далее - истец, ООО "СНХК") обратилось в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением к обществу с ограниченной ответственностью "Югнефтехимтранзит" (далее - ответчик, ООО "ЮНХТ") о взыскании 33 947,81 Долларов США (USD) убытков в рублях по курсу Центрального Банка Российской Федерации на дату фактического платежа, процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами, подлежащие начислению на сумму убытков 33 947,81 Долларов США (USD) исходя из средних процентных ставок по краткосрочным кредитам до 1 года, предоставленным кредитными организациями нефинансовым организациям в долларах США с момента вступления судебного акта в законную силу по дату фактической оплаты (уточненные требования в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).

Решением Арбитражного суда Краснодарского края от 30.11.2023 с ООО "Югнефтехимтранзит" в пользу ООО "Салаватский нефтехимический комплекс" взысканы убытки в размере 33 947,81 Долларов США в рублях по курсу ЦБ РФ на дату фактического платежа, проценты за неправомерное пользование чужими денежными средствами, подлежащие начислению на сумму убытков 33 947,81 Долларов США исходя из средних процентных ставок по краткосрочным кредитам до 1 года, предоставленным кредитными организациями нефинансовым организациям в Долларах США с момента вступления судебного акта в законную силу по дату фактической оплаты, а также расходы по оплате госпошлины в сумме 39 390 руб. ООО "Салаватский нефтехимический комплекс" из федерального бюджета возвращена госпошлина в сумме 631 руб. (платежное поручение N 1273 от 08.08.2023).

Не согласившись с указанным судебным актом, ответчик обжаловал его в порядке главы 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

В апелляционной жалобе заявитель указал на незаконность и необоснованность решения, просил его отменить и принять по делу новый судебный акт.

Ответчик указывает, что суд первой инстанции в нарушение установленной статьей 431 ГК РФ иерархии толкования условий договора, не прибегнув предварительно к стандартным методам толкования (буквальному, системному, а затем и субъективному толкованию), не установив действительную волю сторон, неправомерно использовал в толковании пункта 3.1.18 договора на транспортно-экспедиционное обслуживание, заключенного между истцом и ответчиком, принцип contra preferentum, истолковав условия договора в пользу истца, являющегося контрагентом экспедитора, тем самым истец был поставлен в необоснованно преимущественное положение в нарушение пункта 4 статьи 1 ГК РФ. Суд первой инстанции, установив неясность пункта 3.1.18 Договора на транспортно-экспедиционное обслуживание, истолковал спорный пункт договора в пользу истца исключительно по причине использования в нем термина "демередж", присущей договору морской перевозки грузов, который между сторонами отсутствует, и вследствие этого пришел к выводу об ограничении ответственности экспедитора в нарушение статьи 11 Федерального закона от 30.06.2003 N 87-ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" (далее - ФЗ О транспортно-экспедиционной деятельности) и толковании пункта 3.1.18 договора в пользу истца, являющегося контрагентом экспедитора. При этом использование принципа contra preferentum допускается только тогда, когда стандартные методы толкования, указанные в статье 431 ГК РФ (буквальное, системное и субъективное толкование), не привели к определению смысла спорного условия (пункт 11 Постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 N 16). Апеллянт указывает, что материалами дела подтверждается и не оспаривается истцом, что по условиям договора ТЭО у ответчика отсутствовала обязанность осуществить морскую перевозку груза. Между истцом и ответчиком также не заключен самостоятельный договор морской перевозки груза. Ответчик считает, что использование сторонами в пункте 3.1.18 договора ТЭО терминологии "сталийное время" и "демередж" в буквальном понимании, содержащемся в статьях 130, 131 и 132 КТМ РФ, и при отсутствии между сторонами правоотношений по морской перевозке груза, носит очевидно абсурдный характер и свидетельствует о том, что стороны договора ТЭО не могли иметь ввиду то, что буквально отражено в тексте спорного условия. О рекомендации судам перетолковывать условия в ситуациях, когда на основе буквального толкования смысл условия определен, но при этом носит очевидно абсурдный характер, свидетельствует пункт 3 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 04.11.2002 N 70. Таким образом, исходя их системного толкования условий пункта 3.1.18 договора ТЭО в совокупности с последующим поведением сторон сделки (переписка сторон по электронной почте), во взаимосвязи с пунктами 3.1.21, 5.5 и 5.9 договора ТЭО, являющимися согласованными частями одного договора, обоснованным является толкование термина "демередж", используемого в договора ТЭО в смысле "возмещения убытков, связанных с оплатой демереджа". Исходя из субъективного толкования, термин "сталийное время", содержащийся в пункте 3.1.18 договора ТЭО, ввиду абсурдности его буквального толкования, правомерно толковать с учетом его цели и действительной воли в смысле "разрешенного времени, предоставленного экспедитору, для обработки танкера у причала в период проведения погрузочных операций, включая погрузку". По мнению ответчика, при рассмотрении настоящего спора суд первой инстанции не оценил должным образом приведенные ответчиком доводы, положения Договора ТЭО, фактически не установил действительную волю сторон при толковании пункта 3.1.18 Договора ТЭО и цели пункта 3.1.18 Договора ТЭО. У суда первой инстанции не было оснований считать условия пункта 3.1.18 договора ТЭО в части сроков исполнения обязательства ответчиком и порядка их исчисления в качестве механизма, ограничивающего ответственность экспедитора и право клиента на возмещение убытков в форме реального ущерба. По мнению ООО "Югнефтехимтранзит" расчет убытков истца в принципе не может являться надлежащим доказательством, поскольку должен отражать расчет времени простоя начиная с 13.11.2022 с 00:01 и заканчиваться моментом постановки m/t Evrenye к причалу, что согласно листу учета времени грузовых операций отражено как 19.11.2022 в 23:50. Суд первой инстанции допустил неправомерное формальное переложение мер ответственности на ответчика, не являющегося участником правоотношений между истцом и третьими лицами. Истец не предпринял каких-либо разумных мер при заключении договора купли-продажи груза со своим контрагентом, направленных на изменение размера возможных убытков, а недобросовестно рассчитывал на полное возмещение подлежащих уплате убытков за счет ответчика. Ответчик считает, что сумма взыскиваемых убытков изначально является штрафной санкцией по договору перевозки, участниками которого не являются ни истец, ни ответчик. Таким образом, убытки истца, исходя из положений пункта 5 статьи 393 и статьи 404 ГК РФ, не могут быть переложены на ответчика в полном объеме. Также апеллянт считает, что суд первой инстанции пришел к ошибочному выводу, что довод ответчика о прекращении обязательства по возмещению убытков ввиду представления истцом неполного перечня документов является необоснованным, т.к. первоначальная претензия заявлена в установленный 30-дневный срок. Поскольку в претензии истца было заявлено требование о возмещении договорных убытков, то такое требование в силу пункта 7.2. договора ТЭО может быть предъявлено в течение 6 месяцев с момента, когда заявителю стало известно или должно было стать известно о нарушении его права. ООО "Югнефтехимтранзит" указывает, что в ответе на претензию истца о возмещении убытка по демереджу судна (исх. N 29-СНКХ/ЮК от 29.12.2022 г.) ответчик указал на предоставление истцом неполного перечня документов и необходимость предоставления в сроки, согласованные сторонами в пункте 3.1.18. Договора ТЭО, документа, подтверждающего оплату истцом суммы убытка по демереджу покупателю. Указанное требование ответчика также корреспондировало с положениями пункта 3.1.18 договора ТЭО, устанавливающими, что истец не вправе требовать от ответчика оплату демереджа в сумме, превышающей сумму, которую истец оплатил судовладельцу или своему контрагенту. Письмом от 26.04.2023 исх. N 77 истец предоставил ответчику платежное поручение N 1 от 26.01.2023, подтверждающее произведенную в пользу покупателя оплату суммы убытков по демереджу в размере 33 947,81 долларов США. С учетом изложенного, истец предоставил ответчику документ, подтверждающий оплату истцом суммы убытка своему контрагенту, по истечении 156 календарных дней (или 104 рабочих дней) со дня окончания погрузки судна в порту Кавказ (21.11.2022). Таким образом, обязательства ответчика по возмещению убытков истцу, предъявленных истцом к взысканию дела, прекращены по соглашению сторон начиная с 41 (сорок первого) дня после окончания погрузки судна на основании положений пункта 3.1.18 договора ТЭО в связи с непредставлением истцом ответчику в установленные договором ТЭО сроки полного перечня документов, подтверждающих убытки в связи с демереджем и предусмотренных условиями пункта 3.1.18 договора ТЭО. Также апеллянт указывает, что отсутствуют противоречия в части прекращения обязательств ответчика по возмещению убытков в связи с непредставлением в установленный договором ТЭО срок документа, подтверждающего оплату убытков контрагенту истца (покупателю) и положений ст. 15 ГК РФ, устанавливающей право лица, чье право нарушено, требовать возмещения убытков в форме реального ущерба, под которыми понимаются расходы, которые лицо произвело или должно будет произвести. В настоящем споре стороны договора ТЭО согласовали в качестве самостоятельного основания прекращения обязательства непредоставление в установленный договором ТЭО срок документа, подтверждающего оплату убытков контрагенту истца (покупателю), таким образом при наступлении указанного события обязательства ответчика по возмещению убытков истцу прекратились по соглашению сторон.

Посредством электронной подачи документов через систему "Мой арбитр" от истца в материалы дела поступил отзыв на апелляционную жалобу, в котором он просит оставить решение Арбитражного суда Краснодарского края от 30.11.2023 по делу N А32-43890/2023 без изменения, апелляционную жалобу ООО "Югнефтехимтранзит" без удовлетворения. От ответчика поступили дополнительные пояснения.

Также посредством электронной подачи документов через систему "Мой арбитр" от истца и ответчика поступили ходатайства о проведении судебного заседания путем использования системы веб-конференции, которые были рассмотрены и удовлетворены судом.

Законность и обоснованность принятого судом первой инстанции решения проверяется Пятнадцатым арбитражным апелляционным судом в соответствии с главой 34 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Судебное заседание проведено с использованием системы веб-конференции в порядке, установленном статьей 153.2 АПК РФ.

Суд вынес протокольное определение об участии в судебном заседании посредством веб-конференции представителей истца и ответчика.

Представитель ответчика в судебном заседании поддержал доводы апелляционной жалобы, просил решение суда отменить и принять по делу новый судебный акт.

Представитель истца возражал против удовлетворения апелляционной жалобы, по основаниям, изложенным в письменном отзыве, просил решение оставить без изменения, апелляционную жалобу без удовлетворения.

Изучив материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы, арбитражный суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что апелляционная жалоба не подлежит удовлетворению на основании нижеследующего.

Как следует из материалов дела, между ООО "ЮНХТ" (экспедитор) и ООО "СНХК" (клиент) заключен договор транспортно-экспедиционного обслуживания грузов при организации международной перевозки N ЮНХТ/СНХК-19/08/22 от 19.08.2022 (далее - договор ТЭО).

В соответствии с пунктом 1.1 договора ТЭО предметом настоящего договора являются взаимоотношения сторон, возникающие между клиентом и экспедитором при планировании, организации, осуществлении и оплате комплекса транспортно-экспедиционных услуг (в дальнейшем именуемые "услуги", "ТЭО") при организации международных перевозок (доставок) экспортных грузов, предоставляемых клиентом либо по поручению/по согласованию с клиентом (далее - грузы клиента) морским транспортом для вывоза за пределы ЕвраЗЭС через порт Кавказ при таможенной процедуре экспорт, включая услуги по перевалке грузов.

Согласно пункту 9.1 договора ТЭО все подтверждения, уведомления, счета и иные документы, включая сообщения, заявки, акты и другие документы (за исключением первичных учетных документов и поименованных в статье 6 настоящего договора), отправленные ответственными лицами сторон по электронной почте или с использованием иных средств связи, оформленные во исполнение условий настоящего договора, могут быть направлены, получены, заключены сторонами с использованием средств электронной, факсимильной или иной связи. Указанные документы признаются сторонами юридически эквивалентными без каких-либо ограничений документам, составленным в письменной форме, при возможности установления стороны, от которой они исходят, и могут использоваться в качестве доказательств.

В пункте 9.2 договора ТЭО стороны согласовали уполномоченных представителей и адреса электронной почты для ведения официальной электронной переписки и направления документов (уполномоченное лицо клиента: Кучумова Инна, эл. почта: kuchumovaid@snck.ru, уполномоченное лицо экспедитора: Голоухова Марина, эл. почта: Marina.Goloukhova@unhtmoscow.com).

31.10.2022 в рамках исполнения договора ТЭО стороны согласовали постановку судна 12.11.2022 для погрузки груза эфир бутиловый акриловой кислоты на базисе FOB в объеме 1020,69 тонн (далее - бутилакрилат, груз), предназначенного для грузополучателя - компании Атлас Кем АГ, что подтверждается электронным письмом от 31.10.2022. При этом истец и направил в адрес ответчика информацию о ставке демередж судна в размере 7 500 Долларов США в сутки. В электронном письме от 02.11.2022 ответчик повторно согласовало судозаход m/t Evrenye - рейс 34/2022 в зафиксированную дату 12.11.2022 для погрузки 1020,69 тонн бутилакрилата.

Таким образом, 31.10.2022 стороны согласовали оказание ответчиком транспортно-экспедиционных услуг в отношении груза в рамках базиса поставки FOB, включая погрузку груза на судно m/t Evrenye 12.11.2022, а 02.11.2022 ответчик повторно подтвердил возможность постановки судна для погрузки в согласованную дату.

Заказчиком морской перевозки груза являлась компания Атлас Кем АГ на основании договора чартер-партии ABASTANKVOY от 24.10.2022, заключенного с турецкой компанией Гемиджилаж Денизджилик Санаи ве Тиджарет лимитед Ширкете (далее - судовладелец).

В согласованную дату судно m/t Evrenye прибыло на рейд порта Кавказ, капитан суда направил уведомление о готовности судна от 12.11.2022 (notice of Readiness от 12.11.2022) для постановки судна к причалу 12.11.2022 в 13:00 и начала погрузки бутилакрилата в количестве 1020,69 тонн.

Вышеуказанное уведомление о готовности судна было получено ответчиком, о чем свидетельствует печать ответчика, однако не было акцептовано последним (штамп "Без акцепта. Только за получение документа"). Таким образом, капитан судна получил отказ в постановке судна m/t Evrenye к причалу морского порта Кавказ в согласованную дату и время.

14.11.2022 уполномоченный представитель экспедитора Голоухова Марина с адреса официальной электронной почты (Marina.Goloukhova@unhtmoscow.com) направила уведомление о невозможности постановки судна m/t Evrenye, прибывшего на рейд порта Кавказ в согласованную дату, для дальнейшей погрузки груза, без указания новой даты и времени постановки судна m/t Evrenye. В данном письме экспедитор признал факт просрочки постановки судна и уведомил клиента о готовности рассмотреть претензию по данному случаю.

Согласно представленному судовладельцем расчету демереджа общее время простоя судна m/t Evrenye составило 108 часов. Таким образом, отказ ответчика в приеме судна в порту Кавказ для дальнейшей погрузки бутилакрилата в согласованную дату 12.11.2022 привели к простою судна m/t Evrenye.

В результате произошедшего простоя судна m/t Evrenye, судовладелец произвел расчет демереджа согласно условиям заключенного договора чартер-партии ABASTANKVOY от 24.10.2022, и направил в адрес заказчика перевозки Атлас Кем АГ претензию от 13.12.2022, в которой потребовал оплатить 33 947,81 Долларов США за простой судна m/t Evrenye.

Компания Атлас Кем АГ произвела оплату в пользу судовладельца сумму 33 947,81 Долларов США, что подтверждается представленным в материалы дела заявлением на swift перевод N 10EB2259856 от 16.12.2022.

После оплаты суммы простоя судна m/t Evrenye в пользу судовладельца компания Атлас Кем АГ направила в адрес ООО "СНХК" претензию исх.

N 20122022-1 от 20.12.2022 с требованием на основании пункта 6.2 контракта N SNHK.0105/Р/12.21 от 04.02.2022 возместить убытки в размере 33 947,81 Долларов США, возникшие из-за необходимости оплатить простой судна m/t Evrenye в пользу судовладельца.

В целях соблюдения обязательного досудебного урегулирования спора, предусмотренного статьей 12 Федерального закона от 30.06.2003 N 87-ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" (далее - ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности") и пункта 7.1 и пункта 7.2. договора ТЭО, истец направил в адрес ответчика досудебную претензию от 21.12.2022 исх. N 229.

В ответе на претензию от 29.12.2022 исх. N 29-СНХК/ЮК ответчик не оспаривал сам факт нарушения обязательств по постановке судна к причалу и погрузке судна m/t Evrenye в согласованную дату, а также факт простоя судна. В ответе на претензию ответчик запросил у истца доказательства оплаты в пользу компании Атлас Кем АГ суммы убытков в размере 33 947,81 Долларов США, а также предоставил контррасчет суммы демереджа на сумму 10 254,12 Долларов США, исходя из продолжительности простоя 151 час. 25 мин.

Письмом от 26.04.2023 исх. N 77 истец предоставил ответчику документы, подтверждающие произведенную в пользу компании Атлас Кем АГ оплату на сумму 33 947,81 Долларов США по претензии N 20122022-1 от 20.12.2022, в том числе: счет Атлас Кем АГ N 22- 704 от 26.12.2022 с требованием о возмещении по претензии за исх. N 20122022-1 от 20.12.2022; заявление на перевод денежных средств по системе SWIFT N 1 от 26.01.2023 на сумму 35 559,23 Долларов США, подтверждающее оплату в пользу Компании Атлас Кем АГ убытков в размере 33 947,81 Долларов США.

Поскольку ООО "ЮНХТ" в добровольном порядке не возместило ООО "СНХК" понесенные договорные убытки в размере 33 947,81 Долларов США, вызванные ненадлежащим исполнением обязательств по постановке судна к причалу и погрузке в согласованную дату 1020,69 тонн бутилакрилата, ООО "СНХК" обратилось с иском в Арбитражный суд Краснодарского края.

Суд первой инстанции в решении правомерно исходил из следующего.

Согласно части 1 статьи 8 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее также Гражданский кодекс) гражданские права и обязанности возникают из оснований, предусмотренных законом и иными правовыми актами, а также из действий граждан и юридических лиц, которые хотя и не предусмотрены законом или такими актами, но в силу общих начал и смысла гражданского законодательства порождают гражданское права и обязанности. В соответствии с этим гражданские права и обязанности возникают, в частности, из договоров.

Транспортно-экспедиционная деятельность представляет собой порядок оказания услуг по организации перевозок грузов любыми видами транспорта и оформлению перевозочных и других документов, необходимых для перевозки грузов, за исключением перевозок в области почтовой связи.

Согласно пункту 1 статьи 801 Гражданского кодекса по договору транспортной экспедиции одна сторона (экспедитор) обязуется за вознаграждение и за счет другой стороны (клиентагрузоотправителя или грузополучателя) выполнить или организовать выполнение определенных договором экспедиции услуг, связанных с перевозкой груза.

В соответствии со статьей 803 Гражданского кодекса за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей по договору экспедиции экспедитор несет ответственность по основаниям и в размере, которые определяются в соответствии с правилами главы 25 настоящего Кодекса.

Согласно пункту 1 статьи 6 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязанностей, предусмотренных договором транспортной экспедиции и настоящим Федеральным законом, экспедитор и клиент несут ответственность по основаниям и в размере, которые определяются в соответствии с главой 25 Гражданского кодекса, настоящим Федеральным законом и иными федеральными законами.

В соответствии с пунктом 3 статьи 401 Гражданского кодекса, если иное не предусмотрено законом или договором, лицо, не исполнившее или ненадлежащим образом исполнившее обязательство при осуществлении предпринимательской деятельности, несет ответственность, если не докажет, что надлежащее исполнение оказалось невозможным вследствие непреодолимой силы, то есть чрезвычайных и непредотвратимых при данных условиях обстоятельств. К таким обстоятельствам не относятся, в частности, нарушение обязанностей со стороны контрагентов должника, отсутствие на рынке нужных для исполнения товаров, отсутствие у должника необходимых денежных средств.

Согласно пункту 1 статьи 393 Гражданского кодекса должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства.

Статьей 15 Гражданского кодекса установлено, что лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере (пункт 1). Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода) (пункт 2).

В пункте 12 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела 1 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что по делам о возмещении убытков истец обязан доказать, что ответчик является лицом, в результате действий (бездействия) которого возник ущерб, а также факты нарушения обязательства или причинения вреда, наличие убытков (пункт 2 статьи 15 Гражданского кодекса).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в пункте 5 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств", по смыслу статей 15 и 393 Гражданского кодекса кредитор представляет доказательства, подтверждающие наличие у него убытков, а также обосновывающие с разумной степенью достоверности их размер и причинную связь между неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником и названными убытками. Должник вправе предъявить возражения относительно размера причиненных кредитору убытков и представить доказательства, что кредитор мог уменьшить такие убытки, но не принял для этого разумных мер (статья 404 Гражданского кодекса). Вина должника в нарушении обязательства предполагается, пока не доказано обратное. Отсутствие вины в неисполнении или ненадлежащем исполнении обязательства доказывается должником (пункт 2 статьи 401 Гражданского кодекса).

В силу положений пункта 1 статьи 11 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" в договоре транспортной экспедиции может быть предусмотрен более высокий размер ответственности экспедитора по сравнению с установленным настоящим Федеральным законом или международным договором Российской Федерации размером ответственности.

Согласно пункту 2 статьи 11 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" соглашение об устранении имущественной ответственности экспедитора или уменьшении ее размеров, установленных настоящим Федеральным законом, ничтожно.

Как верно установлено судом первой инстанции, ответственность сторон предусмотрена в разделе 5 договора ТЭО, данный раздел не содержит явно выраженного ограничения ответственности экспедитора, не предусматривает уменьшение ответственности экспедитора ниже реального ущерба клиента.

Согласно пункту 5.1 договора ТЭО стороны несут ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнении обязательств по настоящему договору. Взыскание убытков ограничивается суммой реального ущерба.

Пунктом 5.5 договора ТЭО предусмотрено, что в случае простоя подвижного состава и/или танкера, возникших в результате действий/бездействия клиента и/или собственника груза и/или аффилированных с ними лиц/третьих лиц с их стороны, клиент возмещает экспедитору документально подтвержденный реальный ущерб, связанный с оплатой сверхнормативного простоя/демереджа.

В соответствии с пунктом 5.9 договора ТЭО экспедитор несет ответственность за ненадлежащее выполнение обязательств по приему и бесперебойной обработке танкеров, цистерн/контейнеров, за исключением случаев, если неисполнение возникло не по вине экспедитора, а также обязан возместить реальный ущерб в случае ненадлежащего исполнения других своих обязательств, предусмотренных настоящим договором. Ответственность экспедитора за реальный ущерб, причиненный клиенту, ограничена стоимостью груза, в отношении которого имело место неисполнение и/или ненадлежащее исполнение обязательств. Клиент возмещает экспедитору документально подтвержденный реальный ущерб, связанный с оплатой сверхнормативного простоя/демереджа.

Суд первой инстанции правильно указал, что поскольку между сторонами отсутствуют правоотношения из договора морской перевозки, что не оспаривается сторонами, то пункт 3.1.18 договора ТЭО в части порядка расчета демередж не может непосредственно применяться к правоотношениям сторон из договора ТЭО.

Из письменных пояснений ответчика следует, что указанный в пункте 3.1.18 договора ТЭО термин "демередж" рассматривается ответчиком "в контексте возмещения убытков по оплате демереджа", то есть является механизмом ограничения подлежащей возмещению экспедитором суммы убытков, вызванных демереджем. Позиция ответчика сводится к необходимости толкования условий пункта 3.1.18 договора ТЭО, таким образом, что фактически ограничивает размер ответственности экспедитора ниже реального ущерба клиента. Следовательно, в силу положений пункта 2 статьи 11 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности" такое ограничение ответственности экспедитора ничтожно.

В соответствии с пунктом 43 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" условия договора подлежат толкованию в системной взаимосвязи с основными началами гражданского законодательства, закрепленными в статье 1 Гражданского кодекса, другими положениями Гражданского кодекса, законов и иных актов, содержащих нормы гражданского права (статьи 3, 422 Гражданского кодекса).

Условия договора подлежат толкованию таким образом, чтобы не позволить какой-либо стороне договора извлекать преимущество из ее незаконного или недобросовестного поведения (пункт 4 статьи 1 Гражданского кодекса). Толкование договора не должно приводить к такому пониманию условия договора, которое стороны с очевидностью не могли иметь в виду.

При толковании условий договора необходимо учитывать, положения пункта 45 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 25.12.2018 N 49 "О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора" согласно которым по смыслу абзаца второго статьи 431 Гражданского кодекса при неясности условий договора и невозможности установить действительную общую волю сторон иным образом толкование условий договора осуществляется в пользу контрагента стороны, которая подготовила проект договора либо предложила формулировку соответствующего условия. Пока не доказано иное, предполагается, что такой стороной было лицо, профессионально осуществляющее деятельность в соответствующей сфере, требующей специальных познаний (например, банк по договору кредита, лизингодатель по договору лизинга, страховщик по договору страхования и т.п.).

Поскольку именно экспедитор является профессионалом в сфере оказания транспортно-экспедиторских услуг, следовательно, при неясности условий договора транспортной экспедиции толкование условий договора осуществляется в пользу контрагента экспедитора.

Применение пункта 3.1.18 договора ТЭО фактически ограничивает ответственность экспедитора по демереджу и лишает клиента-грузоотправителя права требовать документально подтвержденный реальный ущерб.

Поскольку приведенное ответчиком толкование части пункта 3.1.18 договора ТЭО в части демередж "в контексте возмещения убытков по оплате демереджа", ограничивает для клиента-грузоотправителя возможность требовать компенсации реально понесенного и документально подтвержденного реального ущерба, то данное толкование обоснованно признано судом первой инстанции ошибочным, так как противоречит пункту 5.1, 5.5, 5.9 договора ТЭО, ограничивающие компенсацию убытков размером реального понесенного и документально подтвержденного ущерба; нарушает императивный запрет об уменьшении ответственности экспедитора, установленный пунктом 2 статьи 11 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности".

Как следует из текста раздела 5 "Ответственность сторон" договора ТЭО данный раздел не предусматривает какого-либо порядка снижения документально подтвержденной суммы реального ущерба, вызванного сверхнормативным простоем/демереджем. Более того пункты 5.5, 5.9 договора ТЭО предусматривают, что в случае простоя подвижного состава и/или танкера, возникшего не по вине экспедитора, клиент возмещает экспедитору документально подтвержденный реальный ущерб, связанный с оплатой сверхнормативного простоя/демереджа.

Основания толковать договор ТЭО, таким образом, что экспедитор вправе требовать от клиента полного возмещения документально подтвержденного реального ущерб, связанного с оплатой сверхнормативного простоя/демереджа, а клиент лишается такого права и может требовать только частично возмещения документально подтвержденного реального ущерба отсутствуют.

В рассматриваемом случае условия пункта 3.1.18 договора ТЭО, уменьшающие/ ограничивающие ответственность экспедитора в случае нарушения им своих обязательств по договору ТЭО в части расчета демередж и лишающие клиента права требовать документально подтвержденный реальный ущерб, являются явно обременительными для клиента и существенным образом нарушающие баланс интересов сторон, то есть несправедливыми договорными условиями.

Нарушение баланса интересов сторон подтверждается тем, что в силу положений пункта 5.5 и пункта 5.9 договора ТЭО в случае простоя подвижного состава и/или танкера, возникшего не по вине экспедитора, клиент возмещает экспедитору документально подтвержденный реальный ущерб, связанный с оплатой сверхнормативного простоя/демереджа, а в случае применения пункта 3.1.18 договора ТЭО клиент лишается права требовать от экспедитора документально подтвержденный реальный ущерб.

Таким образом, суд первой инстанции верно пришел к выводу о том, что имеются основания как для признания пункта 3.1.18 договора ТЭО частично ничтожным на основании пункта 2 статьи 11 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности", содержащего императивный запрет устранения имущественной ответственности экспедитора или уменьшении ее размеров, так и неприменения данного несправедливого договорного условия на основании статьи 10 Гражданского кодекса.

Довод апелляционной жалобы о неправильном толковании судом условий п. 3.1.18 договора ТЭО является несостоятельными, поскольку суд первой инстанции обоснованно отклонил предложенное ООО "ЮНХТ" толкование п. 3.1.18 договора ТЭО, сопоставив его с положениями раздела 5 Договора ТЭО и с положениями ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности".

По мнению ООО "ЮНХТ", суд первой инстанции ошибочно применил толкование contra preferentem, нарушив тем самым правила толкования договора, предусмотренные ст. 431 ГК РФ.

Вопреки доводу апелляционной жалобы, толкование по правилам contra preferentem использовано судом первой инстанции в дополнение, а не вместо системного толкования.

При толковании положений п. 3.1.18 договора ТЭО суд первой инстанции обосновал невозможность буквального толкования (абз. 3 стр. 5 решения), применил системное толкование, сопоставив его содержание с пунктами 5.1, 5.5, 5.9 договора ТЭО и положениями ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности".

Суд первой инстанции при толковании условий п. 3.1.18 Договора ТЭО исходил из системного толкования, с учетом целей договора и законодательного регулирования данных правоотношений, установил, что ответственность сторон предусмотрена в разделе 5 договора ТЭО, данный раздел не содержит явно выраженного ограничения ответственности экспедитора, не предусматривает уменьшение ответственности экспедитора ниже реального ущерба клиента.

При взыскании убытков суд исходил из п. 5.1 договора ТЭО, предусматривающего ответственность за неисполнение или ненадлежащее исполнении обязательств по настоящему договору, при этом взыскание убытков ограничивается суммой реального ущерба.

Суд верно указал, что буквальное толкование п. 3.1.18 неприменимо, поскольку между сторонами отсутствуют правоотношения по морской перевозке, что не оспаривалось сторонами.

Предложенное ООО "ЮНХТ" толкование условий п. 3.1.18 договора ТЭО было мотивировано отклонено судом первой инстанции, поскольку такое толкование фактически ограничивает размер ответственности экспедитора ниже реального ущерба Клиента, что недопустимо в силу положений пункта 2 статьи 11 ФЗ "О транспортно-экспедиционной деятельности".

В соответствии с пп. 6 пункта 3.1.18 договора ТЭО за все время, потраченное при погрузке сверх разрешенного сталийного времени, уплачивается плата за простой танкера (демередж). Демередж рассчитывается на основании ставки демереджа, предусмотренной в чартер-партии для номинированного и подтвержденного танкера. Если ставка демереджа не установлена в чартер-партии, или ставка чартер-партии не предусмотрена, или по мнению экспедитора не отражает рыночную ставку, ставка демереджа подлежит согласованию между сторонами.

31.10.2022 истец заблаговременно до согласования даты постановки судна m/t Evrenye (12.11.2022) к причалу порта Кавказ проинформировал ответчика о ставке демереджа в размере 7500 Долларов США в сутки, что подтверждается электронной перепиской, являющейся надлежащим доказательством в силу пункта 9.1 и пункта 9.2 договора ТЭО. Возражений относительно нерыночной ставки демередж ответчик не направлял.

Согласно расчету судовладельца m/t Evreтye продолжительность простоя судна составила 108,63 часа, общая сумма составила 33 947,81 Долларов США по ставке 7500 Долларов США в сутки, расчет выполнен с учетом пропорции груза бутилакрила (1029,69 мт) от общего объема груза (2970,578 мт), что составляет 34%.

Последним абзацем пункта 3.1.18 договора ТЭО предусмотрено, что клиент не вправе требовать от экспедитора оплату демереджа в сумме, превышающей сумму, которую клиент оплатил судовладельцу или своему контрагенту. Экспедитор несет ответственность по простоям судна при наличии вины.

В рассматриваемом случае требование последнего абзаца пункта 3.1.18 договора ТЭО соблюдено, поскольку ООО "СНХК" заявлено требование о взыскании реального ущерба в размере 33 947,81 Долларов США, оплата ООО "СНХК" в пользу Атлас Кем АГ (покупатель) произведена 26.01.2023, оплата Атлас Кем АГ в пользу судовладельца произведена 16.12.2022.

Таким образом, размер убытков истца, вызванных ненадлежащим исполнением ответчиком своих обязательств по постановке судна к причалу в согласованную дату и погрузке судна, фактически были понесены и документально подтверждены на сумму 33 947,81 Долларов США.

Соответствующие доказательства наличия обстоятельств, являющихся основаниями для освобождения от гражданско-правовой ответственности, ответчик в нарушение статьи 65 АПК РФ не представил.

Представление суду утверждающим лицом доказательств, не скомпрометированных его процессуальным оппонентом, может быть сочтено судом достаточным для вывода о соответствии действительности доказываемого факта в целях принятия судебного акта по существу спора.

При рассмотрении дела по существу ООО "ЮНХТ" не оспаривало факт нарушения обязательства по постановке судна в согласованную дату, что повлекло простой судна m/t Evrenye, равно как и не оспаривало наличие причинно-следственной связи между нарушением своих обязательств и возникшими убытками. Возражения ответчика фактически сводились к несогласию с размером заявленных исковых требований.

Представленные ООО "ЮНХТ" в материалы дела контррасчеты демереджа, приложенные к возражениям на претензию от 29.12.2022 на сумму 10 254,12 Долларов США и к отзыву на исковое заявление от 06.09.2023 на сумму 5 546,82 Долларов США, основанные на применении пункта 3.1.18 договора ТЭО, не опровергают размер понесенных истцом документально подтвержденных убытков в размере 33 947,81 Долларов США.

Довод подателя апелляционной жалобы о прекращении обязательства по возмещению убытков ввиду представления истцом неполного перечня документов является необоснованным, поскольку первоначальная претензия заявлена в установленный 30-дневный срок. Поскольку в претензии исх. N 229 от 22.12.2022 ООО "СНХК" было заявлено требование о возмещении договорных убытков, то такое требование в силу пункта 7.2 договора ТЭО может быть предъявлено в течение 6 месяцев с момента, когда заявителю стало известно или должно было стать известно о нарушении его права. ООО "ЮНХТ" уведомило ООО "СНХК" о невозможности постановки судна m/t Evrenye электронным письмом от 14.11.2022, следовательно, срок для предъявления претензии об убытках истекал 14.05.2022. Претензия об оплате убытков была направлена ООО "СНХК" 22.12.2022, платежные документы об оплате в пользу Атлас Кем АГ предоставлены 26.04.2022, то есть все необходимые для рассмотрения претензии документы были получены ООО "ЮНХТ" до истечения шестимесячного срока для предъявления претензии.

Доводы ООО "Югнефтехимтранзит" об обратном построены на неверном толковании норм права.

Как разъяснено в пункте 1 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации", оценивая действия сторон как добросовестные или недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. По общему правилу пункта 5 статьи 10 Гражданского кодекса добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное.

Судом первой инстанции сделан основанный на материалах дела вывод, что противоправность поведения и вина ответчика доказана, между действиями ответчика, и наступлением убытков у истца, установлена причинная связь, в связи с чем правильно посчитал исковые требования подлежащими удовлетворению.

В соответствии с пунктом 1 статьи 395 Гражданского кодекса, в случаях неправомерного удержания денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат уплате проценты на сумму долга. Размер процентов определяется ключевой ставкой Банка России, действовавшей в соответствующие периоды. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором.

В соответствии с законодательством о валютном регулировании и валютном контроле в определенных случаях денежное обязательство может быть выражено в иностранной валюте, может допускаться использование иностранной валюты при осуществлении расчетов по обязательствам. Также в самом денежном обязательстве может быть предусмотрено, что оно подлежит оплате в рублях в сумме, эквивалентной определенной сумме в иностранной валюте или в условных денежных единицах (пункты 1, 2 статьи 317 Гражданского кодекса).

Исходя из толкования статей 309, 317 и 395 Гражданского кодекса в их взаимосвязи при просрочке исполнения денежного обязательства, валютой долга которого является иностранная валюта, проценты за неправомерное удержание денежных средств, уклонения от их возврата, иной просрочки в их уплате подлежат исчислению в иностранной валюте, поскольку целью уплаты указанных процентов является восстановление имущественного положения кредитора и компенсация неполученного им дохода от возможного использования денежных средств, не возвращенных в срок должником.

Принимая во внимание, что ключевая ставка Банка России представляет собой процентную ставку по операциям предоставления Банком России коммерческим банкам краткосрочных кредитов на аукционной основе, размер процентов, уплачиваемых за нарушение денежного обязательства, валютой долга которого является иностранная валюта, должен определяться с учетом аналогичных показателей и исчисляться исходя из средних процентных ставок в валюте долга.

Источниками информации о средних ставках по краткосрочным кредитам в иностранной валюте являются официальный сайт Банка России в сети "Интернет" и официальное издание Банка России "Вестник Банка России".

Если средняя ставка в соответствующей иностранной валюте за определенный период не опубликована, размер подлежащих взысканию процентов устанавливается исходя из самой поздней из опубликованных ставок по каждому из периодов просрочки.

Когда отсутствуют и такие публикации, сумма подлежащих взысканию процентов рассчитывается на основании справки одного из ведущих банков в месте нахождения кредитора, подтверждающей применяемую им среднюю ставку по краткосрочным валютным кредитам (вопрос 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2017), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 16.02.2017 в редакции от 26.04.2017).

В соответствии со статьей 53 Федерального закона от 10.07.2002 N 86-ФЗ "О Центральном Банке Российской Федерации (Банке России)" Банк России устанавливает и публикует официальные курсы иностранных валют по отношению к рублю.

Возможность начисления процентов по статье 395 Гражданского кодекса на сумму убытков со дня вступления в законную силу решения суда о взыскании убытков следует из пункта 57 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств".

В соответствии с пунктом 57 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.03.2016 N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" обязанность причинителя вреда по уплате процентов, предусмотренных статьей 395 Гражданского кодекса, возникает со дня вступления в законную силу решения суда, которым удовлетворено требование потерпевшего о возмещении причиненных убытков, если иной момент не указан в законе, при просрочке их уплаты должником.

Принимая во внимание удовлетворение судом основного требования ООО "СНХК" о взыскании договорных убытков в размере 33 947,81 Долларов США, суд первой инстанции верно указал, что дополнительное требование о взыскании процентов за неправомерное пользование чужими денежными средствами также подлежит удовлетворению.

Доводы, изложенные в апелляционной жалобе, в своей совокупности не опровергают выводы суда первой инстанции, а лишь выражают несогласие с ними, не подтверждены отвечающими требованиям главы 7 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации доказательствами, основаны на ином толковании правовых норм, направлены на переоценку выводов суда первой инстанции, сделанных при правильном применении норм материального права, и не могут быть признаны основанием к отмене или изменению решения.

С учетом изложенного решение суда является правильным, нарушений норм материального и процессуального права не допущено, имеющимся в деле доказательствам дана надлежащая правовая оценка. Оснований для удовлетворения апелляционной жалобы не имеется.

Нарушений норм процессуального права, являющихся основанием для отмены судебного акта на основании части 4 статьи 270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судом апелляционной инстанции не установлено.

Исходя из установленных фактов и сделанных выводов, Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд не усматривает оснований для отмены или изменения обжалуемого решения.

Расходы по уплате государственной пошлины за обращение с апелляционной жалобой относятся на заявителя жалобы в порядке, установленном статьей 110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

С учетом изложенного, руководствуясь статьями 258, 269 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Пятнадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

решение Арбитражного суда Краснодарского края от 30.11.2023 по делу N А32-43890/2023 оставить без изменения, апелляционную жалобу оставить без удовлетворения.

Постановление арбитражного суда апелляционной инстанции вступает в законную силу со дня его принятия.

Постановление может быть обжаловано в порядке, определенном главой 35 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, в Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия.

Председательствующий

П.В. Шапкин

Судьи

Ю.И. Баранова М.Г. Величко