Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 21 сентября 2023 г. N 11АП-12019/23 по делу N А65-23651/2021

г. Самара

21 сентября 2023 г.

Дело N А65-23651/2021

Резолютивная часть постановления объявлена 20 сентября 2023 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 21 сентября 2023 года.

Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд в составе:

председательствующего судьи Львова Я.А.,

судей Гадеевой Л.Р., Машьяновой А.В.

при ведении протокола судебного заседания помощником судьи Цветиковым П.А.

с участием:

от Гиззатуллиной Л.А. - Насыхов К.М., доверенность от 01.03.2022 года.

от Гиззатуллиной З.Н. в лице законного представителя Гиззатуллиной Л.А., Гиззатуллиной С.Н. - Ямашев Т.А., доверенности от 06.08.2021 года.

иные лица не явились, извещены,

рассмотрев в открытом судебном заседании 20 сентября 2023 года в помещении суда в зале N 2, апелляционные жалобы Гиззатуллиной Лилии Анверовны, Гиззатуллиной Зарины Наилевны в лице законного представителя Гиззатуллиной Лилии Анверовны, Гиззатуллиной Сабины Наилевны на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 13 июня 2023 года по заявлению конкурсного управляющего Гаязова Эдуарда Мударисовича (вх.30636, вх.30639) о взыскании убытков по делу N А65-23651/2021 о несостоятельности (банкротстве) ООО ПТК "ФКЦ"

УСТАНОВИЛ:

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 29.04.2022 (р.ч. решения оглашена 28.04.2022) общество с ограниченной ответственностью ПТК "ФКЦ", г.Казань (ОГРН 1181690058230, ИНН 1659192056), (далее - должник), признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Гаязов Эдуард Мударисович.

В Арбитражный суд Республики Татарстан 01.07.2022 поступило заявление конкурсного управляющего Гаязова Эдуарда Мударисовича, о взыскании убытков.

По результатам рассмотрения обособленного спора Арбитражный суд Республики Татарстан вынес определение от 13.06.2023, которым заявление удовлетворено, взысканы солидарно с Гиззатуллиной Зарины Наилевны в лице законного представителя Гиззатуллиной Лилии Анверовны (в пределах наследственной массы), Гиззатуллиной Сабины Наилевны (в пределах наследственной массы), Гиззатуллиной Лилии Анверовны в пользу общества с ограниченной ответственностью ПТК"ФКЦ", г.Казань (ОГРН 1181690058230, ИНН 1659192056) убытки в размере 14 036 918 руб..

Гиззатуллина Лилия Анверовна обратилась в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 13 июня 2023 года по делу N А65-23651/2021.

Гиззатуллина Зарина Наилевна в лице законного представителя Гиззатуллиной Лилии Анверовны, Гиззатуллина Сабина Наилевна также обратились в Одиннадцатый арбитражный апелляционный суд с апелляционной жалобой на определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 13 июня 2023 года по делу N А65-23651/2021.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 июля 2023 года апелляционные жалобы приняты к производству.

Определением Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 07 августа 2023 года и от 30 августа 2023 года рассмотрение апелляционных жалоб отложено.

Информация о принятии апелляционных жалоб к производству, движении дела, о времени и месте судебного заседания размещена арбитражным судом на официальном сайте Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда в сети Интернет по адресу: www.11aas.arbitr.ru в соответствии с порядком, установленным ст. 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ).

Представитель Гиззатуллиной Л.А. - Насыхов К.М., представитель Гиззатуллиной З.Н. и Гиззатуллиной С.Н. - Ямашев Т.А. в судебном заседании поддержали доводы апелляционных жалоб, указывая на номинальный характер участия Гиззатуллиной Л.А. в деятельности должника; пропуск срока исковой давности; необоснованность размера убытков.

Другие лица, участвующие в деле, извещенные надлежащим образом о времени и месте рассмотрения апелляционной жалобы, в том числе публично путем размещения информации о времени и месте судебного заседания на официальных сайтах Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда и Верховного Суда Российской Федерации в информационно-телекоммуникационной сети "Интернет", явку своих представителей в судебное заседание не обеспечили, в связи с чем жалоба рассматривается в их отсутствие, в порядке, предусмотренном главой 34 АПК РФ.

Конкурсный управляющий Гаязов Э.М. возражал против удовлетворения апелляционной жалобы по основаниям, указанным в письменном отзыве с учетом его дополнения.

Рассмотрев материалы дела, оценив доводы апелляционной жалобы в совокупности с исследованными доказательствами по делу, судебная коллегия Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда пришла к следующим выводам.

Как следует из материалов дела, при вынесении обжалуемого определения суд первой инстанции исходил из следующих обстоятельств.

В обоснование заявлений о взыскании убытков в общем размере 14 036 918 руб. конкурсный управляющий указал, что им выявлены операции по перечислению денежных средств в размере 3 373 000 руб. с назначением "хозрасходы"; операции по снятию со счета должника денежных средств на общую сумму 7 692 769 руб.; не подтвержден факт приобретения должником товаров на сумму 2 971 149 руб.

Данные обстоятельства подтверждаются представленными в материалы дела выписками с лицевых счетов должника.

Так, в период с 13.01.2019 по 22.10.2019 должником в лице руководителя Гиззатуллиной Л.А. в адрес Гиззатуллина Наиля Гайсовича перечислены денежные средства на общую сумму 3 373 000 руб. с указанием в качестве оснований платежей "хозрасходы".

Также в период с 15.01.2019 по 28.01.2021 с лицевого счета должника сняты наличные денежные средства на общую сумму 7 692 769 руб.

Кроме того, в период с 15.01.2019 по 28.01.2021 в адрес третьих лиц произведены перечисления денежных средств на общую сумму 2 971 149 руб. с указанием в качестве оснований платежей "за а/м", "за мебель", "за изготовление мебели", "за электрооборудование", "за детские кабинки", "за водосточную систему".

При рассмотрении спора судом первой инстанции Гиззатуллина Л.А. просила отказать в удовлетворении заявлений конкурсного управляющего, указав, что перечисление денежных средств на сумму 3 373 000 руб. не является безусловным доказательством, подтверждающим причинение вреда должнику, Гиззатуллина Л.А. фактически не являлась руководителем должника, статус ее руководителя носил номинальный характер, всю хозяйственную деятельность осуществлял Гиззатуллин Наиль Гайсович, супруг Гиззатуллиной Л.А., к документам должника Гиззатуллина Л.А. доступа не имела, а следовательно, не имела возможности осуществлять функции единоличного исполнительного органа общества; факт перечисления денежных средств не свидетельствует о безусловном наступлении для должника неблагоприятных последствий, учитывая статус платежей "хозрасходы"; после смерти Гиззатуллина Наиля Гайсовича с его аккаунта были совершены входы в личный кабинет счета, что свидетельствует о том, что данный документ не является прямым доказательством принятия решений Гиззатуллиной Л.А. об использовании денежных средств должника после смерти мужа, отсутствуют сведения, доказывающие, что спорные переводы были совершены именно Гиззатуллиной Л.А.; размер убытков не может превышать размер требований кредиторов, включенных в реестр.

В представленном суду отзыве Гиззатуллина З.Н. и Гиззатуллина С.Н. (наследники умершего Гиззатуллина Н.Г.) просили отказать в удовлетворении заявлений конкурсного управляющего, указав, что им принадлежат по доли на квартир, стоимость каждой доли составляет 1 070 050 руб. 68 коп., следовательно, они могут отвечать по долгам наследодателя только в пределах указанных долей.

Судом установлено, что в материалы дела не представлены доказательства, что между должником и Гиззатуллиным Н.Г. имели место какие-либо обязательства, предусматривающие обязанность должника произвести платежи (в том числе в пользу третьих лиц), а равно выдать денежные средства ответчику (в том числе в пользу третьего лица), следовательно, произведенные должником платежи и выдача денежных средств носят безвозмездный характер, так как должник не получил встречного исполнения.

Доказательств обратного суду не представлено.

С учетом положений ст. 19 Закона о банкротстве супруги и дети являются заинтересованными лицами по отношению к должнику.

Согласно сведениям из Единого государственного реестра юридических лиц руководителем и участником должника являлась Гиззатуллина Л.А.

Платежи на сумму 3 373 000 руб. произведены должником в лице руководителя Гиззатуллиной Л.А. в адрес супруга Гиззатуллина Н.Г.

Гиззатуллина Л.А. и ее супруг Гиззатуллин Н.Г., как стороны сделок по перечислению денежных средств, с учетом аффилированности, не могли не знать о возможном причинении вреда имущественным правам должника и его кредиторов.

Доказательства, подтверждающие использование Гиззатуллиным Н.Г. полученных на хозяйственные расходы денежных средств на сумму 3 373 000 руб. в целях ведения хозяйственной деятельности должника в материалы дела не представлены.

Доказательства, подтверждающие использование снятых со счета должника наличных денежных средств на сумму 7 692 769 руб. в целях ведения хозяйственной деятельности должника, в материалы дела также не представлены.

Также не представлено суду и доказательств того, что перечисленные в адрес третьих лиц денежные средства на общую сумму 2 971 149 руб. были использованы в целях обеспечения ведения хозяйственной деятельности должника.

В соответствии с позицией Пленума Верховного Суда РФ, сформулированной в определении N 306-ЭС16-20056 (6) от 26.05.2017, при представлении доказательств аффилированности должника с участником процесса на последнего переходит бремя по опровержению соответствующего обстоятельства. В частности, судом на такое лицо может быть возложена обязанность раскрыть разумные экономические мотивы совершения сделки либо мотивы поведения в процессе исполнения уже заключенного соглашения.

Разумные экономические мотивы заключения должником сделок по перечислению, снятию наличных денежных средств на общую сумму 14 036 918 руб. (3 373 000 руб. + 7 692 769 руб. + 2 971 149 руб.) суду не представлены, оправдательные документы первичного бухгалтерского учета конкурсному управляющему не переданы, суду не в ходе рассмотрения спора не представлены; денежные средства не были возвращены в адрес должника.

В отсутствие доказательств использования денежных средств на общую сумму 14 036 918 руб. в интересах должника, а равно доказательств получения должником встречного предоставления на указанную сумму, суд пришел к выводу о безвозмездном выбытии из конкурсной массы должника активов на общую сумму 14 036 918 руб.

Рассмотрев доводы Гиззатуллиной Л.А. о номинальности ее статуса руководителя и учредителя должника, суд пришел к следующим выводам.

В силу п.1, п.4 ст.61.10 Закона о банкротстве если иное не предусмотрено Законом о банкротстве, в целях Закона о банкротстве под контролирующим должника лицом понимается физическое или юридическое лицо, имеющее либо имевшее не более чем за три года, предшествующих возникновению признаков банкротства, а также после их возникновения до принятия арбитражным судом заявления о признании должника банкротом право давать обязательные для исполнения должником указания или возможность иным образом определять действия должника, в том числе по совершению сделок и определению их условий. Пока не доказано иное, предполагается, что лицо являлось контролирующим должника лицом, если это лицо являлось руководителем должника или управляющей организации должника, членом исполнительного органа должника, ликвидатором должника, членом ликвидационной комиссии.

В пункте 5 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" судам даны разъяснения о том, что само по себе участие в органах должника не свидетельствует о наличии статуса контролирующего его лица.

Исключение из этого правила закреплено в подпунктах 1 и 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, установивших круг лиц, в отношении которых действует опровержимая презумпция того, что именно они определяли действия должника.

Подпунктами 3,4 пункта 2 ст.61.10 Закона о банкротстве предусмотрено, что возможность определять действия должника может достигаться в силу должностного положения (в частности, замещения должности главного бухгалтера, финансового директора должника либо лиц, указанных в подпункте 2 пункта 4 статьи 61.10 Закона о банкротстве, а также иной должности, предоставляющей возможность определять действия должника); иным образом, в том числе путем принуждения руководителя или членов органов управления должника либо оказания определяющего влияния на руководителя или членов органов управления должника иным образом.

В силу п.5 ст.61.10 Закона о банкротстве арбитражный суд может признать лицо контролирующим должника лицом по иным основаниям.

Согласно общедоступным сведениям из ЕГРЮЛ участником и руководителем должника с 16.07.2018 являлась Гиззатуллина Лилия Анверовна. Единый государственный реестр юридических лиц не содержит информации о недостоверности указанных сведений относительно органов управления должника.

Представленная суду справка N 17 от 22.03.2023 о трудоустройстве Гиззатуллиной Л.А. не опровергает указанных выше сведений ЕГРЮЛ. Само по себе наличие трудовых отношений с работодателем не препятствовало Гиззатуллиной Л.А. создавать юридическое лицо, являться его участником и руководителем. Доказательств обратного суду не представлено.

Согласно ответу АО "Тинькофф Банк" исх.N 5-9110434907764 от 06.09.2022 между банком и должником заключен договор расчетного счета от 23.07.2020, 23.07.2020 были открыты 2 расчетных счета, счета закрыты 17.08.2022, также были выпущены бизнес-карты на имя Гиззатуллиной Лилии и Гиззатуллина Наиля; лицами, имевшими право управлять счетами должника, являлись Гиззатуллина Лилия Анверовна (генеральный директор), и Гиззатуллин Наиль Гайсович (представитель).

Согласно ответу Точка ПАО Банк "ФК Открытие" исх.N 03-07/23084 от 08.09.2022 к расчетному счету должника выдавалась банковская карта, держателем являлась Гиззатуллина Л.А., распоряжаться денежными средствами, в том числе в наличной форме, получать выписки, уполномочен руководитель Гиззатуллина Л.А., в системе дистанционного банковского обслуживания (ДБО) зарегистрирован ключ электронной подписи, владельцем которого являлась Гиззатуллина Л.А.

Также в материалы дела представлен ответ ПАО "Промсвязьбанк" исх.N 19120/03 от 07.09.2022 с приложением карточки образцов подписи, удостоверенной сотрудником банка, из содержания которого следует, что лицом, уполномоченным действовать от имени должника, является руководитель Гиззатуллина Лилия Анверовна.

Руководителем должника Гиззатуллиной Л.А. 07.08.2019 получен конверт с пин-кодом и банковская карта, что подтверждается подписью Гиззатуллиной Л.А.

Суд также установил, что номер телефона, указанный Гиззатуллиной Л.А. в анкете ПАО "Промсвязьбанк", указан в качестве контактного номера Гиззатуллина Наиля Гайсовича применительно к взаимоотношениям с АО "Тинькофф Банк".

При этом, из содержания ответа ПАО "МТС" исх.N 54227-ПОВ-2022 от 02.11.2022 следует, что абонентом всех трех номеров телефонов, привязанных к банковским картам, являлся Гиззатуллин Наиль Гайсович.

Согласно распечаткам соединений с интернет-банком ПАО "Промсвязьбанк" должником в лице руководителя Гиззатуллиной Л.А., в период с 26.10.2019 по 27.11.2020 производился вход в онлайн-банк.

Согласно распечаткам соединений с интернет-банком "Тинькофф", в период с 23.07.2020 по 05.04.2021 должником в лице Гиззатуллиной Лилии Анверовны производился вход в онлайн-банк. Также в период с 23.07.2020 по 27.11.2020 вход в онлайн-банк производился должником в лице Гиззатуллина Наиля Гайсовича.

Таким образом, доступ к расчетным счетам должника, открытым в АО "Тинькофф Банк", осуществлялся как Гиззатуллиным Наилем Гайсовичем, так и Гиззатуллиной Лилией Анверовной. Данное обстоятельство Гиззатуллиной Л.А. не опровергнуто.

Из вышеизложенного следует, что Гиззатуллина Л.А., будучи руководителем должника, имела возможность определять действия должника, в том числе с использованием финансовых инструментов (посредством доступа к расчетным счетам должника).

Гиззатуллин Н.Г., являясь владельцем абонентских номеров, на основании которых осуществлялся доступ в системы ДБО АО "Тинькофф Банк", ПАО "Промсвязьбанк" и Точка ПАО Банк "ФК Открытие", а также являясь уполномоченным представителем должника во взаимоотношениях с АО "Тинькофф Банк" (одновременно являясь владельцем одной из двух выпущенных банком бизнес-карт), также имел возможность определять действия должника, в том числе с использованием финансовых инструментов (посредством доступа к расчетным счетам должника).

Поскольку из материалов дела следует, что образец подписи Гиззатуллиной Л.А. удостоверен сотрудником банка (доказательств обратного суду не представлено), при этом основанием для подачи заявления о взыскании убытков явилось совершение должником расчетных операций на общую сумму 14 036 918 руб. (а не составление документов), суд пришел к выводу, что анализ подписей в доверенности от 17.04.2020, накладных N 3017 от 30.12.2019 и N 127 от 26.12.2019, актах приемки выполненных работ за февраль, март 2020, соглашении о расторжении договора N 968 от 06.09.2019, коммерческих предложениях должника не имеет отношения к рассматриваемому обособленному спору, в связи с чем обоснованно не нашел оснований для назначения судебной почерковедческой экспертизы.

Согласно представленным суду материалам наследственного дела Гиззатуллин Наиль Гайсович скончался 30.11.2020. Вместе с тем согласно распечаткам соединений с интернет-банком в период с 09.12.2020 по 17.03.2021, то есть после смерти Гиззатуллина Н.Г., от имени Гиззатуллина Наиля Гайсовича регулярно производился вход в онлайн-банк.

Суд критически оценил доводы представителя Гиззатуллиной Л.А. о том, что вход в онлайн-банк после смерти Гиззатуллина Н.Г. осуществлялся не Гиззатуллиной Л.А., а иным лицом, поскольку надлежащих допустимых документальных доказательств, подтверждающих данные доводы, представителем Гиззатуллиной Л.А. не представлено.

Как не представлено суду и доказательств утраты Гиззатуллиным Н.Г. до 30.11.2020 (даты смерти), а равно доказательств утраты после 30.11.2020 sim-карты, мобильного устройства, несанкционированного входа в систему ДБО третьими лицами с использованием учетной записи Гиззатуллина Н.Г. Более того, после смерти Гиззатуллина Н.Г. статус Гиззатуллиной Л.А. как учредителя и руководителя должника прекращен не был, Гиззатуллина Л.А. продолжала осуществлять полномочия руководителя должника вплоть до даты принятия Арбитражным судом Республики Татарстан решения о признании должника банкротом (29.04.2022).

Доказательства уведомления АО "Тинькофф Банк" об исключении Гиззатуллина Н.Г. из числа лиц, уполномоченных распоряжаться денежными средствами от имени должника, доказательства уведомления банка о приостановлении доступа Гиззатуллина Н.Г. к системе ДБО по соответствующему номеру телефона в материалы дела не представлены.

На основании ч.2 ст.9 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации лица, участвующие в деле, несут риск наступления последствий совершения или несовершения ими процессуальных действий.

Также суд отметил, что указывая в целях предоставления доступа к ДБО в качестве контактных данных руководителя телефонные номера иного лица, и предоставляя Гиззатуллину Н.Г. доступ к финансовым инструментам (расчетным счетам) должника, Гиззатуллина Л.А. не могла не осознавать риски совершения данных действий, включая риски причинения вреда должнику и его кредиторам.

Кроме того, в пункте 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что руководитель, формально входящий в состав органов юридического лица, но не осуществлявший фактическое управление (далее - номинальный руководитель), например, полностью передоверивший управление другому лицу на основании доверенности либо принимавший ключевые решения по указанию или при наличии явно выраженного согласия третьего лица, не имевшего соответствующих формальных полномочий (фактического руководителя), не утрачивает статус контролирующего лица, поскольку подобное поведение не означает потерю возможности оказания влияния на должника и не освобождает номинального руководителя от осуществления обязанностей по выбору представителя и контролю за его действиями (бездействием), а также по обеспечению надлежащей работы системы управления юридическим лицом (пункт 3 статьи 53 ГК РФ).

В этом случае, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут субсидиарную ответственность, предусмотренную статьями 61.11 и 61.12 Закона о банкротстве, а также ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве).

Вместе с тем в силу специального регулирования (пункт 9 статьи 61.11 Закона о банкротстве) размер субсидиарной ответственности номинального руководителя может быть уменьшен, если благодаря раскрытой им информации, недоступной независимым участникам оборота, были установлены фактический руководитель и (или) имущество должника либо фактического руководителя, скрывавшееся ими, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Рассматривая вопрос об уменьшении размера субсидиарной ответственности номинального руководителя, суд учитывает, насколько его действия по раскрытию информации способствовали восстановлению нарушенных прав кредиторов и компенсации их имущественных потерь (пункт 1 статьи 1064 ГК РФ).

В случае уменьшения размера субсидиарной ответственности номинального руководителя фактический руководитель несет субсидиарную ответственность в полном объеме. В той части, в которой ответственность номинального руководителя не была уменьшена, он отвечает солидарно с фактическим руководителем (пункт 1 статьи 1064, абзац первый статьи 1080 ГК РФ).

Суд установил, что Гиззатуллина Л.А. не представила в материалы дела сведения (информацию) о расходовании должником денежных средств в общей сумме 14 036 918 руб. (3 373 000 руб. + 7 692 769 руб. + 2 971 149 руб.), а равно доказательства расходования указанных денежных средств в интересах должника и доказательства получения должником встречного исполнения обязательств на указанную сумму. Оснований для уменьшения размера ответственности Гиззатуллиной Л.А. в связи с раскрытием существенной для дела информации не установлено.

По смыслу пунктов 4, 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" осуществление фактического контроля над должником возможно вне зависимости от наличия (отсутствия) формально-юридических признаков аффилированности.

Суд устанавливает степень вовлеченности лица, привлекаемого к субсидиарной ответственности, в процесс управления должником, проверяя, насколько значительным было его влияние на принятие существенных деловых решений относительно деятельности должника.

Если сделки, изменившие экономическую и (или) юридическую судьбу должника, заключены под влиянием лица, определившего существенные условия этих сделок, то такое лицо подлежит признанию контролирующим должника.

При этом суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Совокупность указанных выше обстоятельств дела, представленных суду доказательств и пояснений сторон позволило арбитражному суду сделать вывод, что Гиззатуллин Н.Г. наряду с Гиззатуллиной Л.А. имели возможность определять действия должника, в том числе с использованием финансовых инструментов (п.2 ст.61.10 Закона о банкротстве), а следовательно, подлежат признанию контролирующими должника лицами.

Доводы Гиззатуллиной Л.А. о номинальности ее статуса сами по себе не являются безусловным основанием для освобождения ее от ответственности, поскольку, как уже отмечалось выше, по общему правилу, номинальный и фактический руководители несут ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно (абзац первый статьи 1080 ГК РФ, пункт 8 статьи 61.11, абзац второй пункта 1 статьи 61.12 Закона о банкротстве). При этом Гиззатуллина Л.А. в целях уменьшения размера ответственности не представила ни конкурсному управляющему, ни арбитражному суду, рассматривающему дело о банкротстве, никакой информации о расходовании должником денежных средств в общей сумме 14 036 918 руб., а равно доказательств расходования указанных денежных средств в интересах должника и доказательств получения должником встречного исполнения обязательств на указанную сумму.

В апелляционной жалобе Гиззатуллиной Л.А. приведены доводы, фактически тождественные объяснениям, данным ею при рассмотрении спора в суде первой инстанции и которые сводятся к номинальному характеру ее участия в деятельности должника.

Гиззатуллина Л.А. указывала, что являлась номинальным директором ООО "ПТК ФКЦ" по просьбе ее бывшего супруга Гиззатуллина Н.Г. Вся хозяйственная деятельность осуществлялась ее мужем - Гиззатуллиным Н.Г., в то время как сама Гиззатуллина Л.А. не участвовала в оперативной деятельности общества, не заключала договоры с контрагентами, не распоряжалась денежными средствами, не вела бухгалтерскую документацию, сделки не заключала.

Ответчиком указано, что все хозяйственные операции совершал ее супруг, который в том числе подписывал за Гиззатуллину Л.А. все необходимые документы, что подтверждается сопоставлением подписей на документах ООО "ФКЦ" где он был директором, с подписями на документах ООО ПТК "ФКЦ". Какие-либо документы, которые могли бы свидетельствовать о том, что Гиззатуллина Л.А. получала денежные средства, либо получала и обращала их в свою пользу, в материалах дела отсутствуют; платежные поручения, на которые ссылается в заявлении не свидетельствуют о том, что снятие денежных средств по картам осуществлялись лично ею, какие либо иные документы, содержащие указание на получателя денежных средств, заявителем не представлены.

Операции по снятию наличных денежных средств посредством банкоматов с участием банковских карт не предусматривают предъявления паспорта гражданина РФ с последующей идентификацией личности, в связи с чем представить информацию о лицах, производивших снятие денежных средств, не представляется возможным.

Отсутствие документов по расходованию обществом с ограниченной ответственностью "ПТК ФКЦ" полученных наличных денежных средств само по себе не свидетельствует о том, что в данном случае совершена сделка по передаче должником денежных средств в пользу Гиззатуллиной Л.А.

Реальным бенефициаром деятельности должника являлся ее супруг Гиззатуллин Наиль Гайсович, который действовал от ее имени. К бухгалтерским и иным документам Гиззатуллина Л.А., доступа не имела. В связи с указанными обстоятельствами Гиззатуллина Л.А. не имела возможности осуществлять функции исполнительного органа Общества.

Вместе с тем с учетом разъяснений пункта 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" суд не может прийти к выводу об отсутствии оснований для наступления ответственности Гиззатуллиной Л.А.

Приводимые ею доводы ввиду смерти супруга ответчика не позволяют установить имущество фактического руководителя, за счет которого могут быть удовлетворены требования кредиторов.

Гиззатуллина Л.А., являясь руководителем должника, несет также обязанности по обеспечению сохранности документации должника, поэтому предоставление оправдательных документов по сделкам относится к сфере ее контроля. Утверждая о номинальном характере своей деятельности, ею при этом не указано место нахождения документов, подтверждающих совершение сделок, указанных конкурсным управляющим. Доводы о неполучении лично Гиззатуллиной Л.А. денежных средств вследствие спорных сделок не могут быть приняты во внимание, поскольку ею допущена система управления обществом, при которой ее супруг Гиззатуллин Н.Г. имел бесконтрольный доступ к распоряжению денежными средствами общества. Соответствующие риски не могут быть переложены на независимых кредиторов или конкурсного управляющего, которые лишены возможности доказывания обстоятельств расходования денежных средств. Поскольку подтверждающие документы ответчиком не представлены, суд пришел к обоснованному выводу о фактической безвозмездности банковский операций и их расходовании не на нужды должника.

Доводы ответчика об осуществлении ряда операций по расчетным счетам должника после смерти супруга т.е. после 30.11.2020, не могут быть приняты во внимание как основание для установления отсутствия вины ответчика в совершении этих платежей. Являясь руководителем должника, Гиззатуллина Л.А. с учетом правил ведения онлайн-банкинга была обязана принять меры по прекращению возможности проведения платежей с использованием банковских карт бывшего супруга. Данные действия также находятся в сфере контроля Гиззатуллиной Л.А., и несвоевременное принятие таких мер не устраняет ее ответственность. Кроме того, Гиззатуллиной Л.А. не представлены объяснения относительно того, у какого лица находились банковские карты Гиззатуллина Н.Г. после его смерти, в связи с чем не раскрыты сведения о лице, которое могло фактически осуществлять платежи.

В связи с этим доводы апелляционной жалобы Гиззатуллиной Л.А., а также аналогичные доводы Гиззатуллиной С.Н. и Гиззатуллиной З.Н. о совершении платежей в течение 2 месяцев после смерти Гиззатуллина Н.Г. не могут быть приняты во внимание.

В апелляционной жалобе Гиззатуллиной С.Н. и Гиззатуллиной З.Н. также содержится довод о рассмотрении спора без участия органа опеки и попечительства.

При этом определением от 23.01.2023 судом в качестве третьего лица привлечена Администрация Советского района г.Казани в лице отдела по опеке и попечительству. В материалы дела приобщено почтовое уведомление (т.1, л.д.103), подтверждающее надлежащее извещение органа опеки о времени и месте судебного заседания. В связи с этим доводы апелляционной жалобы в этой части нельзя признать обоснованными.

Доводы ответчиков о пропуске срока исковой давности также подлежат отклонению.

Решением Арбитражного суда Республики Татарстан от 29.04.2022 года по делу N А65- 23651/2021 ООО ПТК "ФКЦ" признано несостоятельным (банкротом) и в отношении него открыто конкурсное производство. Конкурсным управляющим должника утвержден Гаязов Э.М.

Согласно п.32 Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 23 декабря 2010 г. N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", в соответствии со статьей 61.9 Закона о банкротстве срок исковой давности по заявлению об оспаривании сделки должника исчисляется с момента, когда первоначально утвержденный внешний или конкурсный управляющий (в том числе исполняющий его обязанности - абзац третий пункта 3 статьи 75 Закона) узнал или должен был узнать о наличии оснований для оспаривания сделки, предусмотренных статьями 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Если утвержденное внешним или конкурсным управляющим лицо узнало о наличии оснований для оспаривания сделки до момента его утверждения при введении соответствующей процедуры (например, поскольку оно узнало о них по причине осуществления полномочий временного управляющего в процедуре наблюдения), то исковая давность начинает течь со дня его утверждения. В остальных случаях само по себе введение внешнего управления или признание должника банкротом не приводит к началу течения давности, однако при рассмотрении вопроса о том, должен ли был арбитражный управляющий знать о наличии оснований для оспаривания сделки, учитывается, насколько управляющий мог, действуя разумно и проявляя требующуюся от него по условиям оборота осмотрительность, установить наличие этих обстоятельств. Аналогичный подход применим и к требованию о возмещении убытков.

Учитывая, что конкурсный управляющий в принципе может предъявить иск от имени должника только в процедуре конкурсного производства или внешнего управления, срок исковой давности для конкурсного управляющего не может начаться раньше утверждения его конкурсным управляющим, в данном случае - ранее 29.04.2023 г. Таким образом, что срок исковой давности конкурсным управляющим не пропущен, а заявление ответчиков о применении срока исковой давности не подлежит удовлетворению.

В апелляционной жалобе Гиззатуллиной Л.А. кроме того приведены доводы о несогласии с установленным размером убытков.

Ответчик указывал, что размер требований кредиторов, включенных в реестр согласно последнему отчету конкурсного управляющего составляет 6 738 639,32 руб.

Требования зареестровых кредиторов отсутствуют.

Расходы на проведение процедуры в соответствии с отчетом составляет 166 231,30 руб.

Статья 2 Закона о банкротстве определяет понятие вреда, причиненного имущественным правам кредиторов как уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий либо бездействия, приводящие к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества.

Таким образом, наличие убытков предполагает определенное уменьшение имущественной сферы потерпевшего, на восстановление которой направлены правила статьи 15 ГК РФ. Указанные в названной статье принцип полного возмещения вреда, а также состав подлежащих убытков обеспечивают восстановление имущественной сферы потерпевшего в том объеме, который она имела до правонарушения.

При этом, процедура конкурсного производства направлена на наиболее полное погашение требований кредиторов должника.

Денежные средства, оставшиеся после погашения требований по текущим платежам и реестровых требований, подлежат направлению на погашения требований кредиторов, чьи требования подлежат удовлетворению из стоимости имущества должника, оставшегося после удовлетворения требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов.

Таковые кредиторы у должника отсутствуют, таким образом, денежные средства, оставшиеся после погашения требований по текущим платежам и реестровых требований, составят ликвидационную квоту и должны быть распределены между участниками общества, то есть в том числе и Гиззатуллиной Л.А.

Ответчик полагал, что в данном случае конкурсный управляющий не может предъявлять требование о взыскании убытков, превышающее сумму, включенную в реестр требований кредиторов должника.

В апелляционной жалобе Гиззатуллиной С.Н. и Гиззатуллиной З.Н. также содержался довод о необоснованном возложении солидарной ответственности на наследников (детей) Гиззатуллина Н.Г.

Из содержания определения суда следует, что суд пришел к выводу о наличии оснований для взыскания убытков по следующим основаниям.

На основании п.1 ст.61.13 Закона о банкротстве (в редакции с учетом изменений, внесенных Законом N 266-ФЗ) в случае нарушения руководителем должника или учредителем (участником) должника, положений Закона о банкротстве указанные лица обязаны возместить убытки, причиненные в результате такого нарушения.

В силу пункта 2 статьи 401, пункта 2 статьи 1064 Гражданского кодекса отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к ответственности в виде возмещения убытков.

В пункте 20 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" разъяснено, что при решении вопроса о том, какие нормы подлежат применению - общие положения о возмещении убытков (в том числе статья 53.1 ГК РФ) либо специальные правила о субсидиарной ответственности (статья 61.11 Закона о банкротстве), - суд в каждом конкретном случае оценивает, насколько существенным было негативное воздействие контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц, действующих совместно либо раздельно) на деятельность должника, проверяя, как сильно в результате такого воздействия изменилось финансовое положение должника, какие тенденции приобрели экономические показатели, характеризующие должника, после этого воздействия.

Если допущенные контролирующим лицом (несколькими контролирующими лицами) нарушения явились необходимой причиной банкротства, применению подлежат нормы о субсидиарной ответственности (пункт 1 статьи 61.11 Закона о банкротстве), совокупный размер которой, по общим правилам, определяется на основании абзацев первого и третьего пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве. В том случае, когда причиненный контролирующими лицами, указанными в статье 53.1 ГК РФ, вред исходя из разумных ожиданий не должен был привести к объективному банкротству должника, такие лица обязаны компенсировать возникшие по их вине убытки в размере, определяемом по правилам статей 15, 393 ГК РФ.

Независимо от того, каким образом при обращении в суд заявитель поименовал вид ответственности и на какие нормы права он сослался, суд применительно к положениям статей 133 и 168 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) самостоятельно квалифицирует предъявленное требование. При недоказанности оснований привлечения к субсидиарной ответственности, но доказанности противоправного поведения контролирующего лица, влекущего иную ответственность, в том числе установленную статьей 53.1 ГК РФ, суд принимает решение о возмещении таким контролирующим лицом убытков.

Поскольку конкурсным управляющим не доказано, что именно платежи на общую сумму 14 036 918 руб. привели к банкротству должника и возникновению кредиторской задолженности, суд пришел к выводу, что денежные средства, перечисленные Гиззатуллину Н.Г., денежные средства, выданные наличными со счета должника, а также денежные средства, перечисленные должником в адрес третьих лиц (в отсутствие доказательств расходования денежных средств в интересах должника), по своей правовой природе является убытками, причиненными Гиззатуллиным Н.Г. и Гиззатуллиной Л.А. должнику.

Применительно к настоящему обособленному спору в силу разъяснений пункта 6 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" номинальный и фактический руководители несут ответственность, указанную в статье 61.20 Закона о банкротстве, солидарно.

По делам о возмещении директорами убытков их размер определяется по общим правилам п. 2 ст. 15 Гражданского кодекса Российской Федерации (абз. 1 п. 6 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62): юридическое лицо, чье право нарушено, вправе требовать возмещения в том числе расходов, которые оно произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права.

Это означает, что в результате возмещения убытков хозяйственное общество должно быть поставлено в то положение, в котором оно находилось бы, если бы его право не было нарушено.

Привлечение лица к ответственности по основаниям, предусмотренным статьями 61.11 - 61.13 Закона о банкротстве, не препятствует предъявлению к этому лицу требования, предусмотренного пунктом 1 статьи 61.20, в части, не покрытой размером субсидиарной ответственности (пункт 6 статьи 61.20 Закона о банкротстве).

В силу пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Таким образом, требования о взыскании убытков и о привлечении к субсидиарной ответственности имеют зачетный характер, и взыскание убытков применяется в случае, если размер субсидиарной ответственности не покрывает причиненный кредиторам ущерб, при этом целью взыскания как убытков, так и субсидиарной ответственности является восстановление прав кредиторов должника, нарушенных в результате неправомерных действий контролирующих лиц.

Применительно к настоящему обособленному спору основаниями взыскания убытков явились иные обстоятельства (перечисление и снятие денежных средств), отличные от оснований для привлечения к субсидиарной ответственности (не передача бухгалтерской документации и имущества должника, а также совершение сделки). При этом в настоящий момент размер субсидиарной ответственности не определен.

Суд апелляционной инстанции не может согласиться с выводом суда первой инстанции о квалификации правоотношений в качестве убытков с учетом следующего.

В соответствии с п.1) ч.2 ст. 61.11 Закона о банкротстве предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона.

Как разъяснено в п.23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Если к ответственности привлекается лицо, являющееся номинальным либо фактическим руководителем, иным контролирующим лицом, по указанию которого совершена сделка, или контролирующим выгодоприобретателем по сделке, для применения презумпции заявителю достаточно доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам.

По смыслу пункта 3 статьи 61.11 Закона о банкротстве для применения презумпции, закрепленной в подпункте 1 пункта 2 данной статьи, наличие вступившего в законную силу судебного акта о признании такой сделки недействительной не требуется. Равным образом не требуется и установление всей совокупности условий, необходимых для признания соответствующей сделки недействительной, в частности недобросовестности контрагента по этой сделке.

В силу п. 1 и 6 ст. 61.20 Закона о банкротстве в случае введения в отношении должника процедуры, применяемой в деле о банкротстве, требование о возмещении должнику убытков, причиненных ему лицами, уполномоченными выступать от имени юридического лица, членами коллегиальных органов юридического лица или лицами, определяющими действия юридического лица, в том числе учредителями (участниками) юридического лица или лицами, имеющими фактическую возможность определять действия юридического лица, подлежит рассмотрению арбитражным судом в рамках дела о банкротстве должника по правилам, предусмотренным настоящей главой. Привлечение лица к ответственности по основаниям, предусмотренным статьями 61.11 - 61.13 настоящего Федерального закона, не препятствует предъявлению к этому лицу требования, предусмотренного пунктом 1 настоящей статьи, в части, не покрытой размером субсидиарной ответственности.

Установив, что размер субсидиарной ответственности не определен, суд первой инстанции тем не менее посчитал возможным взыскать с ответчиков убытки в размере, превышающем требования кредиторов к должнику.

Требование, предусмотренное пунктом 1 статьи 61.20 Закона о банкротстве, в ходе любой процедуры, применяемой в деле о банкротстве, может быть предъявлено от имени должника его руководителем, учредителем (участником) должника, арбитражным управляющим по своей инициативе либо по решению собрания кредиторов или комитета кредиторов, конкурсным кредитором, представителем работников должника, работником или бывшим работником должника, перед которыми у должника имеется задолженность, или уполномоченными органами.

Таким образом, конкурсный управляющий должника обладает правом требовать возмещения убытков с бывшего руководителя должника.

В силу пункта 1 статьи 53.1 ГК РФ лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

То есть данные нормы регулируют возмещение корпоративных убытков, вытекающих из корпоративных отношений (статья 65.2 ГК РФ).

Институт и механизм взыскания корпоративных убытков, несмотря на то, что убытки взыскиваются в пользу юридического лица, имеет целью защиту интересов его участников (акционеров) - участников корпорации, которые с помощью корпоративных отношений структурируют свое имущество особым образом путем обособления имущества и создания самостоятельного юридического лица, в том числе в целях ограничения своей имущественной ответственности.

Интересы кредиторов законодателем защищаются не с помощью института возмещения корпоративных убытков, а с помощью механизмов, предусмотренных нормами Закона о банкротстве (оспаривание сделок, привлечение к субсидиарной ответственности, возмещение убытков, причиненных нарушением Закона о банкротстве в соответствии с пунктом 1 статьи 10 Закона о банкротстве, пункт 1 статьи 61.13 Закона о банкротстве).

То обстоятельство, что статья 61.20 Закона о банкротстве предоставила кредиторам право требовать взыскания корпоративных убытков в пользу должника, не является основанием для игнорирования судом цели данного института и нарушения базовых принципов частного права, а именно: недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела (пункт 1 статьи 1 ГК РФ, соразмерности способов защиты права последствиям нарушения права (статья 14 ГК РФ, статья 333 ГК РФ, пункт 1 статьи 394 ГК РФ).

В том случае, если вред кредиторам действиями контролирующего лица причинен в размере, существенно меньшем, чем вред должнику, суду следует поставить вопрос о наличии оснований для возмещения корпоративных убытков, то есть о наличии (или отсутствии) необходимости восстановления нарушенных прав членов корпорации.

Частное право направлено на защиту частных интересов. Судебная защита не может осуществляться в отсутствие защищаемого интереса.

Такая защита должна быть соразмерна защищаемому нарушенному праву или законному интересу.

Спорные сделки совершались с участием бывшего супруга единственного участника и руководителя должника и при отсутствии доказательств обратного они совершались в интересах ответчика и его супруга.

Доказательств того, что при таких обстоятельствах имущественный интерес Гиззатуллиной Л.А. нуждается в защите путем взыскания убытков в пользу должника, находящегося в процедуре банкротства, в деле нет.

В связи с чем отсутствуют доказательства того, что незаконными сделками по перечислению денежных средств должника в пользу заинтересованного лица и третьих лиц причинены убытки Гиззатуллиной Л.А.

В рассматриваемой ситуации защите подлежат не интересы Гиззатуллиной Л.А., а права и законные интересы кредиторов должника, которые в связи с таким выводом имущества лишились возможности удовлетворить свои требования за счет имущества должника.

Вместе с тем права и законные интересы кредиторов подлежат защите только в пределах, необходимых для их восстановления, то есть в пределах размера непогашенных обязательств должника перед кредиторами.

Функцию такой защиты выполняет институт субсидиарной ответственности.

Как было указано ранее, права и законные интересы конкурсных кредиторов подлежат защите не иском о взыскании с контролирующего должника лица убытков, а заявлением о привлечении такого лица к субсидиарной ответственности по обязательствам должника.

В противном случае возникают риски удвоения ответственности контролирующего лица за одно и то же совершенное им действие (бездействие) с одновременным необоснованным отступлением от ограничения такой ответственности размером требований кредиторов должника.

Риск удвоения ответственности уже существует в настоящем деле, поскольку конкурсный управляющий 29.06.2022 также обратился к Гиззатуллиной Л.А. с требованием о привлечении ее к субсидиарной ответственности за непередачу документов и совершение сделки по перенайму транспортного средства. Данное заявление не рассмотрено по существу, находится в производстве суда.

По общему правилу размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника (абзац 8 пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве).

Поэтому подмена субсидиарной ответственности контролирующих лиц в деле о банкротстве полным возмещением с этих же лиц убытков с помощью института возмещения корпоративных убытков приводит к тому, что законное ограничение ответственности контролирующих лиц субсидиарным пределом нивелируется.

В целях восстановления и защиты интересов конкурсных кредиторов предусмотрен специальный способ защиты прав - привлечение контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности.

Вышеизложенные выводы суда подтверждаются также пунктом 4 статьи 61.20 Закона о банкротстве, согласно которому в случае, предусмотренном пунктом 3 настоящей статьи, лицо, заявление которого о банкротстве должника было возвращено, кредиторы в деле о банкротстве, производство по которому было прекращено в связи с отсутствием средств, достаточных для возмещения судебных расходов на проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, вправе обратиться с исковым заявлением о взыскании в свою пользу с указанных в пункте 1 настоящей статьи лиц убытков, причиненных по их вине должнику, в сумме, не превышающей размера требований такого кредитора к должнику.

Указанная норма подтверждает, что убытки, причиненные имущественной массе должника по причине ненадлежащего исполнения органами управления корпорации своих обязанностей по управлению должником, могут возмещаться в интересах кредиторов только в пределах размера обязательств должника перед кредиторами.

Поэтому в тех случаях, когда сделки или действия, невыгодные для имущественной массы должника, при этом не нарушают имущественных интересов членов корпорации, которые являются прямыми выгодоприобретателями от таких сделок, надлежащим способом защиты нарушенного права является привлечение к субсидиарной ответственности.

Как следует из отчета конкурсного управляющего Гаязова Э.М. и его письменных объяснений, общий размер требований кредиторов и текущих платежей составляет 8690107,91 руб. Таким образом, заявленный и взысканный судом размер убытков значительно, почти в два раза, превышает размер требований кредиторов.

Вышеуказанные сделки совершены должником в 2019-2020 годах.

Согласно отчету временного управляющего должника от 11.03.2022, размещенному в электронном деле о банкротстве в Картотеке арбитражных дел, балансовая стоимость имущества на 31.12.2019 составляла 27542000 руб. Активы должника включали в себя: запасы 5897000 руб., денежные средства 90 000 руб., финансовые и другие оборотные активы на сумму 21555000 руб. Руководителем должника копии бухгалтерских документов ООО "ПТК "ФКЦ" временному управляющему не переданы, в связи с чем невозможно сделать однозначный вывод о влиянии или о не влиянии сезонных факторов на деятельность должника.

В отсутствие документации общества для анализа внутренних условий деятельности предприятия была использована информация, размещенная в открытых источниках, а также бухгалтерская отчетность. Проведение анализа экономической политики и организационно-производственной структуры предприятия не представляется возможным.

Исходя из проведенного анализа, сделан вывод о неудовлетворительном финансовом состоянии должника на протяжении всего анализируемого периода. На протяжении всего анализируемого периода коэффициент абсолютной ликвидности находился ниже предусмотренных нормативов, что указывает на незначительность наиболее ликвидных оборотных активов по отношению к текущим обязательствам. Показатель текущей ликвидности также имеет низкие значения на протяжении всего анализируемого периода и указывает на низкую обеспеченность организации оборотными средствами для ведения хозяйственной деятельности и своевременного погашения обязательств. Показатель обеспеченности обязательств должника его активами также не отвечает нормативному значению и составляет на 2019 год - 0,767, при норме больше 1.

Все вышеперечисленные показатели не отвечают нормативам в связи с отсутствием у должника ликвидных активов. Активы должника в большей степени сформированы за счет запасов, финансовых и других оборотных активов, в том числе и денежных средств и денежных эквивалентов, что не позволяет создать для должника некую "финансовую подушку безопасности".

Степень платежеспособности по текущим платежам соответствует нормативу, так в 2019 году - 6,18. Но принимая во внимание данные показатели, необходимо учесть, что расчет производился на конец 2019 года, а для расчета данных коэффициентов на дату проведения анализа руководителем должника копии бухгалтерских и иных документов не были представлены. Значение коэффициента автономии и обеспеченности собственными оборотными средствами напрямую зависит от величины собственных средств должника (капитал и резервы): чем выше стоимость собственных средств, тем выше значения данных коэффициентов. В рассматриваемом случае, оба данных показателя не отвечают нормативным значениям, что говорит о нестабильности анализируемого предприятия.

Доля просроченной кредиторской задолженности составляет почти полностью пассивы должника. Показатель отношения дебиторской задолженности к совокупным активам должника также указывает, что доля дебиторской задолженности составляет больше половины всех активов должника, что свидетельствует об экономическом дисбалансе.

Ввиду непредставления руководителем должника копий бухгалтерских и иных документов, расчет показателя отношения дебиторской задолженности к совокупным активам должника осуществлялся на основании сведений в отношении показателя "Финансовые и другие оборотные активы" из бухгалтерского баланса, который включает в себя дебиторскую задолженность. Значения рентабельности активов свидетельствуют о том, что использование активов предприятия характеризуется низкой рентабельностью и не эффективности деятельности должника. Показатель нормы чистой прибыли в 2019 году составлял -1%, что также подтверждает ранее указанный вывод о низкой эффективности деятельности должника.

Таким образом, анализ коэффициентов финансово-хозяйственной деятельности должника свидетельствует о неудовлетворительном состоянии должника в 2019 году.

С учетом выводов анализа финансово-хозяйственной деятельности должника, проведенного временным управляющим, осуществление должником платежей на сумму более 14 млн. руб., признанных судом безвозмездными сделками, что составляет половину от стоимости активов должника, при наличии признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества подтверждает наличие оснований не для взыскания убытков, а для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности.

В связи с этим суд апелляционной инстанции не может согласиться с выводом суда первой инстанции об отсутствии оснований для квалификации требований конкурсного управляющего по правилам о субсидиарной ответственности.

По общему правилу п.11 ст.61.11 размер субсидиарной ответственности контролирующего должника лица равен совокупному размеру требований кредиторов, включенных в реестр требований кредиторов, а также заявленных после закрытия реестра требований кредиторов и требований кредиторов по текущим платежам, оставшихся не погашенными по причине недостаточности имущества должника.

Вопрос о размере субсидиарной ответственности не может быть разрешен судом апелляционной инстанции, поскольку в производстве суда также имеется иное заявление о субсидиарной ответственности. Определением от 24.10.2022 суд приостановил производство по рассмотрению заявления о привлечении к субсидиарной ответственности до вступления в законную силу судебных актов по результатам рассмотрения заявления об обязании Гиззатуллиной Лилии Анверовны передать конкурсному управляющему документацию, материальные и иные ценности должника, а также заявления о признании недействительной сделки (договора перенайма N АЛПН 169562/01-20КЗН к договору лизинга N АЛ 169562/01-20КЗН).

При этом с учетом п.35 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве", если в производстве суда находятся два и более дела (обособленных споров) о привлечении к ответственности лиц, контролирующих одного и того же должника, такие дела (обособленные споры) могут быть объединены в одно производство для совместного рассмотрения по правилам части 2.1 статьи 130 АПК РФ.

Как уже было установлено ранее, наследниками Гиззатуллина Наиля Гайсовича, умершего 30.11.2020, являются Гиззатуллина Сабина Наилевна и Гиззатуллина Зарина Наилевна, 01.09.2009 г.р.

В представленном суду отзыве Гиззатуллина З.Н. и Гиззатуллина С.Н. (наследники умершего Гиззатуллина Н.Г.) просили отказать в удовлетворении заявлений конкурсного управляющего, указав, что им принадлежат по доли на квартир, стоимость каждой доли составляет 1 070 050 руб. 68 коп., следовательно, они могут отвечать по долгам наследодателя только в пределах указанных долей.

В соответствии с пунктом 1 статьи 1175 Гражданского кодекса наследники, принявшие наследство, отвечают по долгам наследодателя солидарно. Каждый из наследников отвечает по долгам наследодателя в пределах стоимости перешедшего к нему наследственного имущества.

По общему правилу в состав наследства входит все имущество и долги наследодателя, за исключением случаев, когда имущественные права и обязанности неразрывно связаны с личностью наследодателя либо если их переход в порядке наследования не допускается федеральным законом (статьи 418 и 1112 Гражданского кодекса, пункт 15 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29.05.2012 N 9 (ред. от 24.12.2020) "О судебной практике по делам о наследовании" (далее - Постановление Пленума N 9).

Согласно пункту 58 Постановления Пленума N 9 под долгами наследодателя, по которым отвечают наследники, следует понимать все имевшиеся у наследодателя к моменту открытия наследства обязательства, не прекращающиеся смертью должника (статья 418 Гражданского кодекса), независимо от наступления срока их исполнения, а равно от времени их выявления и осведомленности о них наследников при принятии наследства.

При отсутствии или недостаточности наследственного имущества требования кредиторов по обязательствам наследодателя не подлежат удовлетворению за счет имущества наследников и обязательства по долгам наследодателя прекращаются невозможностью исполнения полностью или в недостающей части наследственного имущества (пункт 1 статьи 416 Гражданского кодекса). Стоимость перешедшего к наследникам имущества, пределами которой ограничена их ответственность по долгам наследодателя, определяется его рыночной стоимостью на время открытия наследства вне зависимости от ее последующего изменения ко времени рассмотрения дела судом (пункты 60, 61 Постановления Пленума N 9).

В связи с этим суд апелляционной инстанции отмечает, что вопрос о конкретном размере субсидиарной ответственности Гиззатуллиной З.Н. и Гиззатуллиной С.Н. подлежит разрешению судом первой инстанции с учетом объема и стоимости наследственной массы. Вопрос о размере ответственности Гиззатуллиной З.Н. и Гиззатуллиной С.Н. в пределах наследственной массы судом первой инстанции не разрешался, в том числе не определялась стоимость и состав этого имущества. При этом согласно заявлениям Гиззатуллиной З.Н. и Гиззатуллиной С.Н., они указывали в составе наследственного имущества не только долю в квартире, но и автомобиль ВАЗ (т.1, л.д.38-40).

Таким образом, признав доказанным наличие оснований для привлечения ответчиков к субсидиарной ответственности по обязательствам должника, суд апелляционной инстанции направляет вопрос о размере и о приостановлении производства по вопросу о размере привлечения к ответственности на рассмотрение в суд первой инстанции применительно к п.40 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 30.06.2020 N 12 "О применении Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации при рассмотрении дел в арбитражном суде апелляционной инстанции".

Нарушений норм процессуального права, являющихся в силу ч. 4 ст. 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, не установлено.

Согласно положениям ст.110 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, подпункта 12 пункта 1 статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, уплата государственной пошлины в случае подачи апелляционных жалоб на определения, не указанные в приведенном подпункте статьи 333.21 Налогового кодекса Российской Федерации, не предусмотрена.

Руководствуясь ст.ст. 268-272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда Республики Татарстан от 13 июня 2023 года по делу N А65-23651/2021 изменить, изложив абзац третий резолютивной части следующим образом.

Признать доказанным наличие оснований для привлечения к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО ПТК "ФКЦ" Гиззатуллиной Лилии Анверовны, а также Гиззатуллиной Зарины Наилевны в лице законного представителя Гиззатуллиной Лилии Анверовны в пределах наследственной массы и Гиззатуллиной Сабины Наилевны в пределах наследственной массы.

Вопрос о приостановлении рассмотрения заявления до окончания расчетов с кредиторами либо до окончания рассмотрения требований кредиторов, заявленных до окончания расчетов с кредиторами, в целях определения размера субсидиарной ответственности направить на новое рассмотрение в Арбитражный суд Республики Татарстан.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в месячный срок в Арбитражный суд Поволжского округа, через арбитражный суд первой инстанции.

Председательствующий

Я.А. Львов

Судьи

Л.Р. Гадеева А.В. Машьянова