Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 2 мая 2024 г. N 13АП-7430/24 по делу N А56-15929/2019

г. Санкт-Петербург

02 мая 2024 г.

Дело N А56-15929/2019/

Резолютивная часть постановления объявлена 18 апреля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 02 мая 2024 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Будариной Е.В.

судей Морозовой Н.А., Серебровой А.Ю.

при ведении протокола судебного заседания: секретарем судебного заседания Ворона Б.И.;

при участии:

Орлов И.В. - лично;

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционную жалобу (регистрационный номер 13АП-7430/2024) конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Финансово-Экономический консалтинг" Шипилова Никиты Алексеевича на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 29.01.2024 по делу N А56-15929/2019/ суб.1, принятое по заявлению б/д б/N конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "ФинансовоЭкономический консалтинг" Рудакова Дмитрия Германовича о привлечении к субсидиарной ответственности по делу о несостоятельности (банкротстве) общества с ограниченной ответственностью "Финансово-Экономический консалтинг";

ответчики:

1) гражданин Орлов Игорь Владимирович;

2) гражданка Казарян (ранее - Григорчук) Татьяна Александровна;

УСТАНОВИЛ:

Открытое акционерное общество Инвестиционный банк "Бузулукбанк" (далее - ОАО Инвестбанк "БЗЛ") обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с заявлением о признании общества с ограниченной ответственностью "Финансово-Экономический консалтинг" (далее - ООО "ФИНЭКО", Должник) несостоятельным (банкротом). Определением арбитражного суда от 20.02.2019 указанное заявление принято к производству.

12.04.2019 в арбитражный суд поступило заявление публичного акционерного общества "Управляющая компания Объединенных резервных фондов" (далее - ПАО УК ОРФ, заявитель) о признании ООО "ФИНЭКО" несостоятельным (банкротом).

Распоряжением заместителя председателя Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 23.10.2019 в связи с назначением судьи Герасимовой Е.А. на должность судьи Тринадцатого арбитражного апелляционного суда, в порядке статьи 18 АПК РФ, дело N А56-15929/2019 передано в производство судьи Климентьева Д.А.

Определением арбитражного суда от 19.11.2019 (резолютивная часть которого объявлена 13.11.2019) в отношении Должника введена процедура наблюдения, временным управляющим утвержден Рудаков Дмитрий Германович. Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 30.11.2019 N 221.

Решением арбитражного суда от 03.06.2020 (резолютивная часть объявлена 28.05.2020) Должник признан несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден Рудаков Дмитрий Германович. Указанные сведения опубликованы в газете "Коммерсантъ" от 20.06.2020 N 108.

13.11.2022 (зарегистрировано 15.11.2022) в арбитражный суд через информационную систему "Мой арбитр" от конкурсного управляющего ООО "ФИНЭКО" Рудакова Дмитрия Германовича (далее - конкурсный управляющий) поступило заявление, в соответствии с которым конкурсный управляющий просил:

1. Привлечь Орлова Игоря Владимировича и Казарян (ранее - Григорчук) Татьяну Александровну к субсидиарной ответственности по обязательствам ООО "ФИНЭКО".

2. В части определения размера субсидиарной ответственности производство по обособленному спору приостановить до окончания расчетов с кредиторами.

Определением суда первой от 29.01.2024 в удовлетворении заявления конкурсного управляющего Рудакова Д.Г. отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции от 29.01.2024 конкурсный управляющий ООО "Финансово-экономческий консалтинг" обратился с апелляционной жалобой, в которой просит определение отменить, заявление удовлетворить; в части определения размера субсидиарной ответственности производство по обособленному спору приостановить до окончания расчетов с кредиторами.

В обоснование доводов своей апелляционной жалобы конкурсный управляющий Шипилов Н.А. (утвержден конкурсным управляющим в деле о банкротстве определением арбитражного суда первой инстанции от 23.01.2024) ссылается на несоответствие выводов суда первой инстанции фактическим обстоятельствам дела, указывая, в том числе на то, что в результате отчуждения Должником своего имущества по мнимым сделкам Должник лишился имущества, необходимого для расчета с кредиторами, то есть сделка была заключена с целью причинения вреда Должнику и его кредиторам и при злоупотреблении сторонами сделок своими правами.

В настоящем судебном заседании Орлов И.В. возражал против удовлетворения апелляционной жалобы.

Поскольку иные лица, надлежащим образом извещенные о времени и месте судебного заседания (информация о рассмотрении дела в суде апелляционной инстанции в порядке, предусмотренном частью 1 статьи 121 АПК РФ, размещена на сайте суда в сети Интернет), не явились, на основании части 1 статьи 266, части 3 статьи 156 АПК РФ жалоба рассмотрена в их отсутствие.

Законность и обоснованность определения суда проверены в апелляционном порядке.

Исследовав и оценив материалы дела, обсудив доводы апелляционной жалобы, проверив в порядке статей 266 - 272 АПК РФ правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции не находит оснований для удовлетворения апелляционной жалобы ввиду следующего.

Согласно статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), части 1 статьи 223 АПК РФ дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, с особенностями, установленными федеральными законами, регулирующими вопросы о несостоятельности (банкротстве).

Исходя из общих норм гражданского законодательства, юридические лица, кроме учреждений, отвечают по своим обязательствам всем принадлежащим им имуществом. Исключением из общего правила является субсидиарная ответственность учредителей, собственников имущества юридического лица или других лиц, имеющих право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом определять его действия, по обязательствам юридического лица, если несостоятельность (банкротство) этого юридического лица вызвана действиями этих лиц (ч. 3 ст. 56 ГК РФ).

Основания и порядок привлечения к субсидиарной ответственности руководителя и (или) учредителей (участников) должника в случае нарушения ими положений действующего законодательства ранее были предусмотрены нормами ст. 10 Федерального закона N 127-ФЗ от 26.10.2002 "О несостоятельности (банкротстве)" (Закон о банкротстве, Закон).

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (Закон от 29.07.2017 N 266-ФЗ) введена в действие глава III.2 Закона о банкротстве "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Согласно переходным положениям, изложенным в пунктах 3, 4 ст. 4 Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ, рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной ст. 10 Закона о банкротстве, которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве в редакции Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ; положения подп. 1 п. 12 ст. 61.11, пунктов 3 - 6 ст. 61.14, статей 61.19 и 61.20 Закона о банкротстве в редакции Закона от 29.07.2017 N 266-ФЗ применяются к заявлениям о привлечении контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности в случае, если определение о завершении или прекращении процедуры конкурсного производства в отношении таких должников либо определение о возврате заявления уполномоченного органа о признании должника банкротом вынесены после 01.09.2017.

Порядок введения в действие соответствующих изменений в Закон о банкротстве с учетом Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" означает следующее.

Правила действия процессуального закона во времени приведены в п. 4 ст. 3 АПК РФ, где закреплено, что судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Между тем, действие норм материального права во времени, подчиняется иным правилам - п. 1 ст. 4 ГК РФ, согласно которому акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие; действие закона распространяется на отношения, возникшие до введения его в действие, только в случаях, прямо предусмотренных законом.

Как следует из правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации, в частности изложенных в постановлениях от 22.04.2014 N 12-П и от 15.02.2016 N 3-П, преобразование отношения в той или иной сфере жизнедеятельности не может осуществляться вопреки общему (основному) принципу действия закона во времени, нашедшему отражение в ст. 4 ГК РФ. Данный принцип имеет своей целью обеспечение правовой определенности и стабильности законодательного регулирования в России как правовом государстве и означает, что действие закона распространяется на отношения, права и обязанности, возникшие после введения его действий; только законодатель вправе распространить новые нормы на факты и порожденные ими правовые последствия, возникшие до введения соответствующих норм в действие, то есть придать закону обратную силу, либо, напротив, допустить в определенных случаях возможность применения утративших силу норм.

При этом, согласно ч. 1 ст. 54 Конституции Российской Федерации, закон, устанавливающий или отягчающий ответственность, обратной силы не имеет. Этот принцип является общеправовым и универсальным, в связи с чем, акты, в том числе изменяющие ответственность или порядок привлечения к ней (круг потенциально ответственных лиц, состав правонарушения и размер ответственности), должны соответствовать конституционным правилам действия правовых норм во времени.

Таким образом, подлежит применению подход, изложенный в п. 2 Информационного письма Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137, по которому к правоотношениям между должником и контролирующими лицами подлежит применению редакция Закона о банкротстве, действовавшая на момент возникновения обстоятельств, являющихся основанием для их привлечения к такой ответственности.

Как следует из материалов обособленного спора и установлено судом первой инстанции, до момента признания должника банкротом должность единоличного исполнительного органа (генерального директора) занимали: Григорчук Татьяна Александровна - с 17.11.2015 по 02.03.2017, Орлов Игорь Владимирович с 02.03.2017 до момента признания Должника банкротом, из чего следует, что указанные лица, в соответствии со статьей 61.10 Закона о банкротстве, являлись контролирующими должника лицами.

В соответствии с пунктами 1, 2 статьи 61.14 Закона о банкротстве конкурсный управляющий должника уполномочен подавать в арбитражный суд, рассматривающий дело о банкротстве должника, заявления о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц по основаниям, предусмотренным статьями 61.11-61.13 Закона о банкротстве.

В силу пункта 1 статьи 53.1 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени (пункт 3 статьи 53 ГК РФ), обязано возместить по требованию юридического лица, его учредителей (участников), выступающих в интересах юридического лица, убытки, причиненные по его вине юридическому лицу.

Лицо, которое в силу закона, иного правового акта или учредительного документа юридического лица уполномочено выступать от его имени, несет ответственность, если будет доказано, что при осуществлении своих прав и исполнении своих обязанностей оно действовало недобросовестно или неразумно, в том числе, если его действия (бездействие) не соответствовали обычным условиям гражданского оборота или обычному предпринимательскому риску.

В обоснование доводов апелляционной жалобы, конкурсный управляющий ссылается на то, что основанием для привлечения контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности являются признанные недействительными следующие сделки:

- Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-15929/2019/сд.1 от 21.07.2021 признаны недействительными зачет взаимных требований между Обществом "Финэко" и Смирновой Варварой Дмитриевной по договору N2 уступки требования (цессии) от 14.10.2019 и договор N2 уступки требования (цессии) от 14.10.2019, применены последствия недействительности сделки в виде восстановления права требования Общества "Финэко" к Гревцеву Владимиру Викторовичу в сумме 600000 руб.,

- Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-15929/2019/сд.2 от 21.07.2021 признаны недействительными зачет взаимных требований между Обществом "Финэко" и Юминовой Ольгой Олеговной по договору N1 уступки требования (цессии) от 14.10.2019 и договору N1 уступки требования (цессии) от 14.10.2019, применены последствия недействительности сделки в виде восстановления права требования Общества "Финэко" к Гревцеву Владимиру Викторовичу в сумме 520000 руб.;

- Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-15929/2019/сд.3 от 25.01.2022 признаны недействительными совокупность сделок по перечислению Должником в пользу акционерного общества "АЙ+ТИ" денежных средств в размере 1420000 руб., применены последствия признания сделки недействительной в виде взыскания с акционерного общества "АЙ+ТИ" в пользу Должника 1420000 py6.,

- Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-15929/2019/сд.4 от 25.10.2022 признаны недействительными сделки по перечислению Должником в пользу Юминова Олега Васильевича денежных средств в размере 26514,73 руб., применены последствия недействительности сделки в виде обязания Юминова Олега Васильевича возвратить в конкурсную массу Должника 26514,73 руб.,

- Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области по делу N А56-15929/2019/сд.1 от 06.04.2021 признаны недействительным совокупность сделок по перечислению Должником в пользу Смирновой Варвары Дмитриевны денежных средств в размере 183890,94 руб., применены последствия признания сделок недействительными в виде обязания Смирновой Варвары Дмитриевны возвратить в конкурсную массу Должника 183890,94 руб.

В силу подпунктов 1, 2 пункта 2 статьи 61.11 пока не доказано иное, предполагается, что полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица при наличии хотя бы одного из следующих обстоятельств: причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Как разъяснено в пункте 23 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к субсидиарной ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам. К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными. При этом следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.). Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана, в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Судебное разбирательство о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности по основанию невозможности погашения требований кредиторов должно в любом случае сопровождаться изучением причин несостоятельности должника. Удовлетворение подобного рода исков свидетельствует о том, что суд в качестве причины банкротства признал недобросовестные действия ответчиков (пункт 12 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 4 (2020) от 23.12.2020).

По смыслу подпункта 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве для доказывания факта совершения сделки, причинившей существенный вред кредиторам, заявитель вправе ссылаться на основания недействительности, в том числе предусмотренные статьей 61.2 (подозрительные сделки) и статьей 61.3 (сделки с предпочтением) Закона о банкротстве. Однако и в этом случае на заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности. Сами по себе факты совершения подозрительной сделки либо оказания предпочтения одному из кредиторов указанную совокупность обстоятельств не подтверждают.

Рассматривая довод конкурсного управляющего о наличии в действиях ответчиков состава ответственности, предусмотренного статьей 61.11 Закона о банкротстве, апелляционная коллегия пришла к следующим выводам.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 30.01.2020 N 305-ЭС18-14622 (4,5,6), включенной в "Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1 (2020)" (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 10.06.2020), причинение субсидиарным ответчиком вреда кредиторам должника-банкрота происходит при наступлении объективных признаков составов правонарушений, обозначенных в статьях 61.11 или 61.12 Закона о банкротстве.

При привлечении к субсидиарной ответственности бывших руководителей должника должны учитываться общие положения глав 25 и 59 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) об ответственности за нарушения обязательств и об обязательствах вследствие причинения вреда в части, не противоречащей специальным нормам Закона о банкротстве.

Пунктом 3 статьи 56 ГК РФ предусмотрено, что, если несостоятельность (банкротство) юридического лица вызвана учредителями (участниками), собственником имущества юридического лица или другими лицами, которые имеют право давать обязательные для этого юридического лица указания либо иным образом имеют возможность определять его действия, на таких лиц в случае недостаточности имущества юридического лица может быть возложена субсидиарная ответственность по его обязательствам.

Помимо объективной стороны правонарушения, связанной с установлением факта ненадлежащего исполнения обязанностей, необходимо установить вину субъекта ответственности, исходя из того, приняло ли это лицо все меры для надлежащего исполнения обязательств при той степени заботливости и осмотрительности, какая от него требовалась по характеру обязательства и условиям оборота (пункт 1 статьи 401 ГК РФ).

Положениями пунктов 1, 2 статьи 61.11 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), на которую ссылался конкурсный управляющий при обращении в суд, предусмотрена субсидиарная ответственность контролирующего должника лица в случае, если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица.

При этом, вина контролирующего лица презюмируется, если причинен существенный вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника (совершения таких сделок по указанию этого лица), включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 настоящего Федерального закона; документы бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых установлена законодательством Российской Федерации, к моменту вынесения определения о введении наблюдения (либо ко дню назначения временной администрации финансовой организации) или принятия решения о признании должника банкротом отсутствуют или не содержат информацию об объектах, предусмотренных законодательством Российской Федерации, формирование которой является обязательным в соответствии с законодательством Российской Федерации, либо указанная информация искажена, в результате чего существенно затруднено проведение процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе формирование и реализация конкурсной массы.

Порядок квалификации действий контролирующих должника лиц на предмет установления возможности их негативных последствий в виде несостоятельности организации, разъяснен в пункте 16 Постановление N 53, в силу которых под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов (статья 61.11 Закона о банкротстве) следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства.

Как разъяснено в пункте 23 Постановления N 53, согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

Исходя из разъяснений пункта 20 Постановления N 53, в случае, если бы судом было установлено, что указанные заявителем сделки не повлекли банкротства Общества, суд должен был, в любом случае, дать их оценку с точки зрения экономических последствий совершения сделки для должника, а именно, ее убыточности.

Вместе с тем само по себе признание сделок должника недействительными в том числе по основаниям предусмотренным статьей 61.2 Закона о банкротстве, не является основанием для привлечения контролировавшего должника лица к субсидиарной ответственности. На заявителе лежит обязанность доказывания как значимости данной сделки, так и ее существенной убыточности для несостоятельного должника.

Конкурсный управляющий указывает на то, что вступив в должность генерального директора Орлов И.В. не выявил факты неправомерного вывода активов и не выполнил действий по их возвращению Должнику.

Однако, из анализа переданной руководителем бухгалтерской документации следует что сведения о данных фактах вывода активов отсутствуют.

Так, между ООО "ФИНЭКО" в лице генерального директора Шиляева Н.А. и Смирновой В.Д. 24.09.2015 было подписано соглашение о зачете взаимных требований, следующих из договора N 150924/01 и частично из договора N 150811/02, на сумму 11253640,50 руб. Сторонами подписан акт о зачете взаимных требований, согласно которому, после зачета встречных обязательств у ООО "ФИНЭКО" осталась задолженность перед Смирновой В.Д. на сумму 2 746 359,50 руб. В счет погашения задолженности и были проведены платежи 17.06.2016 на сумму 153 890,94 руб., 01.07.2016 на сумму 30000 руб., (суммарно 183890,94 руб.) которые были предметом оспаривания по обособленному спору N А56-15929/2019/сд.1.

Также в счет погашения данной задолженности были заключены соглашения о переуступке требований ООО "ФИНЭКО" к Гревцеву В.В. в пользу Смирновой В.Д. и Юминовой О.О. (данные договора уступки прав требования к Гревцеву В.В. в пользу Смирновой В.Д. и Юминовой О.О. исполнены не были, взыскание по исполнительному листу произведено в конкурсную массу ООО "ФИНЭКО").

Таким образом, задолженность Смирновой В.Д. перед ООО "ФИНЭКО" отсутствовала, напротив, имелась задолженность ООО "ФИНЭКО" перед Смирновой В.Д., что указывает на отсутствие фактического причинения вреда.

Между АО "Ай+Ти" в лице генерального директора Урлапова Ю.П. и ООО "ФИНЭКО" в лице генерального директора Григорчук Т.А. 23.07.2015 заключен Договор 150723/04, согласно которому АО "Ай+Ти" продает, а ООО "ФИНЭКО" приобретает обыкновенные именные акции ПАО УК ОРФ на сумму 1347810 руб. Поступление бумаг по данному договору отражено 31.07.2015 в базе бухгалтерии ООО "ФИНЭКО". В счет исполнения данного договора проведены в пользу АО "Ай + Ти" платежи в полном объеме, однако, ввиду неучастия ответчика в деле и не представления встречного предоставления, были оспорены платежи на общую сумму 1 270 000 руб., оставшаяся не оспоренной часть платежей осуществлена за пределами трехлетнего срока подозрительности. 25.11.2015 между теми же сторонами заключен договор N 151125/01 согласно которому, ООО "ФИНЭКО" продает, а АО "Ай+Ти" приобретает обыкновенные именные акции ПАО УК ОРФ, на сумму 150 000 руб. Платеж со стороны АО "Ай+Ти" по этому договору был исполнен 25.11.2015, что нашло свое отражение в системе бухгалтерского учета (п/п N 96 от 25.11.2015, денежные средства 26.11.2015 поступили на банковский счет ООО "ФИНЭКО"). Передача ценных бумаг со стороны ООО "ФИНЭКО" осуществлена не была, в связи с чем Должником был произведен возврат денежных средств в пользу АО "Ай+Ти". Данные платежи были предметом исследования по обособленному спору N А56-15929/2019/сд.3, документы не были представлены контрагентом.

Таким образом, по договору 150723/04 от 23.11.2015 встречные обязательства перед контрагентом Должника исполнены путем передачи ценных бумаг, а договор N 151125/01 от 25.11.2015 был расторгнут с урегулированием обязательств в денежной форме, в результате чего фактический ущерб Должнику также не был нанесен.

Из представленных доказательств, а также пояснений контролирующих Должника лиц, следует, что сами договоры купли-продажи ценных бумаг были заключены и движение ценных бумаг по ним осуществлялось за пределами трехлетнего срока подозрительности, установленного Законом о банкротстве. Указанные обстоятельства конкурсным управляющим не документально не оспорены.

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход (пункт 23 Постановление N 53).

В соответствии с пунктом 12 статьи 61.11 Закона о банкротстве контролирующее должника лицо несет субсидиарную ответственность по правилам данной статьи также в случае, если должник стал отвечать признакам неплатежеспособности не вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, однако после этого оно совершило действия и (или) бездействие, существенно ухудшившие финансовое положение должника. Указанное означает, как разъяснено в пункте 17 Постановления N 53, что, по общему правилу, контролирующее лицо, создавшее условия для дальнейшего значительного роста диспропорции между стоимостью активов должника и размером его обязательств, подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в полном объеме, поскольку презюмируется, что из-за его действий (бездействия) окончательно утрачена возможность осуществления в отношении должника реабилитационных мероприятий, направленных на восстановление платежеспособности, и, как следствие, утрачена возможность реального погашения всех долговых обязательств в будущем.

Согласно позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 06.08.2018 N 308-ЭС17-6757(2, 3), иск о привлечении к субсидиарной ответственности является групповым косвенным иском, так как предполагает предъявление полномочным лицом в интересах группы лиц, объединяющей правовое сообщество кредиторов должника, требования к контролирующим лицам, направленного на компенсацию последствий их негативных действий по доведению должника до банкротства.

Наряду с конкурсным оспариванием (которое также осуществляется посредством предъявления косвенного иска) институт субсидиарной ответственности является правовым механизмом защиты нарушенных прав конкурсных кредиторов, возмещения причиненного им вреда.

В отношении конкурсного оспаривания судебной практикой выработано толкование, согласно которому при разрешении такого требования имущественные интересы сообщества кредиторов несостоятельного лица противопоставляются интересам контрагента (выгодоприобретателя) по сделке. Соответственно, право на конкурсное оспаривание в материальном смысле возникает только тогда, когда сделкой нарушается баланс интересов названного сообщества кредиторов и контрагента (выгодоприобретателя), последний получает то, на что справедливо рассчитывали первые (определения Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 03.08.2020 N 306-ЭС20-2155, от 26.08.2020 N 305-ЭС20-5613).

Рассматривая вопрос о причинении вреда кредиторам должника, следует учесть позицию, приведенную в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 28.09.2020 N 310-ЭС20-7837 по делу N А23-6235/2015, что равным образом при разрешении требования о привлечении к субсидиарной ответственности интересы кредиторов противопоставляются лицам, управлявшим должником, контролировавшим его финансово-хозяйственную деятельность. Таким образом, требование о привлечении к субсидиарной ответственности в материально-правовом смысле принадлежит независимым от должника кредиторам, является исключительно их средством защиты. (Именно поэтому в том числе абзац третий пункта 11 статьи 61.11 Закона о банкротстве в настоящее время устанавливает правило, согласно которому в размер субсидиарной ответственности не включаются требования, принадлежащие ответчику либо заинтересованным по отношению к нему лицам).

В рассматриваемом деле о банкротстве признаны обоснованными требования следующих кредиторов: OAO Инвестиционный банк "Бузулук Банк", ПАО VK ОРФ, ООО "Центр независимой профессиональной экспертизы "Петроэксперт", ООО "Партнерство возрождение права", Смирновой В.Д. При этом основная задолженность сформирована перед аффилированными лицами, что установлено в ходе рассмотрения дела о несостоятельности (банкротстве) Должника (за исключением ООО "Центр независимой профессиональной экспертизы "Петроэксперт").

В рассматриваемом случае истцы и их аффилированные лица сами являлись причастными к управлению Должником, то есть они не имеют статуса независимых кредиторов, что лишает их возможности заявлять требование о привлечении к субсидиарной ответственности.

Рассматривая основание для привлечения к субсидиарной ответственности за передачу документов не в полном объеме, арбитражным судом первой инстанции было учтено следующее.

Как заявлено конкурсным управляющим, в ходе проведения мероприятий в деле о банкротстве им были запрошены сведения из ЕГРН относительно наличия имущества у Должника, подлежащего реализации.

Согласно полученным сведениям за Должником зарегистрировано: помещение общей площадью 232.9 кв. м. по адресу: Удмуртская Республика. Ижевск ул. Свободы д.173 с кадастровым номером: 18:266010639:247 (далее - Помещение) и 316/8364 доли в праве общей собственности на земельный участок, расположенный по адресу: Удмуртская Республика г. Ижевск ул. Свободы д.173 с кадастровым номером 18:26:010639:29 (далее - Земельный участок).

Однако со стороны общества с ограниченной ответственностью "Ижевские сетевых технологии" (далее - Общество "ИСТ") поступило обращение, согласно которому якобы часть помещений, входящих в состав Помещения, принадлежат Обществу "ИСТ" в составе помещения с кадастровым номером 18:26:010639:576.

Согласно ответу Управления Росреестра по Удмуртской республике от 25.01.2022 N 12-000822/22 право собственности на помещения возникли за Обществом "Финэко" в результате реконструкции другого помещения. Однако со стороны государственных органов и иных лиц не поступили ответы на запросы конкурсного управляющего о предоставлении документов, подтверждающих проведение реконструкции.

Все документы, подтверждающие проведение реконструкции объекта недвижимости, свидетельствующие об основаниях возникновения права собственности должника, должны были храниться непосредственно у должника и подлежали передачи совестно со всеми другими документами.

Ответственность, предусмотренная пунктом 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, соотносится с нормами об организации бухгалтерского учета (пункты 1 - 3 статьи 7, статья 29 Федерального закона "О бухгалтерском учете" от 06.12.2011 N 402-ФЗ) и обязанностью руководителя должника в установленных законодательством случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве).

Названная ответственность направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника.

Согласно пункту 2 статьи 126 Закона о банкротстве руководитель должника в течение трех дней с даты утверждения конкурсного управляющего обязан обеспечить передачу бухгалтерской и иной документации должника, печатей, штампов, материальных и иных ценностей конкурсному управляющему.

При этом, управляющий не представил доказательств наличия у ответчика истребуемых документов (определение Верховного Суда Российской Федерации от 22.07.2019 N 306- ЭС19-2986).

Более того, арбитражный суд пришел к обоснованному, по мнению судебной коллегии, выводу о том, что отсутствие у конкурсного управляющего запрашиваемых документов не привело к невозможности реализации объекта недвижимости, более того, оно было реализовано конкурсные управляющим на торгах по стоимости 7558000 руб., по результатам которых заключен договор купли-продажи от 01.11.2021.

Рассматривая довод заявителя о наличии в действиях ответчика состава ответственности, предусмотренного статьей 61.12 Закона о банкротстве, арбитражный суд первой инстанции пришел к следующим выводам.

В пункте 9 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53) разъяснено, что обязанность руководителя по обращению в суд с заявлением о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, в рамках стандартной управленческой практики, учитывая масштаб деятельности должника, должен был объективно определить наличие одного из обстоятельств, указанных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве.

В пункте 12 Постановления N 53 указано, что согласно абзацу второму пункта 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве презюмируется наличие причинно-следственной связи между неподачей руководителем должника заявления о банкротстве и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, обязательства перед которыми возникли в период просрочки подачи заявления о банкротстве.

В силу статьи 2 Закона о банкротстве под недостаточностью имущества понимается превышение размера денежных обязательств, в том числе по уплате обязательных платежей должника, над стоимостью имущества (активов) должника; а под неплатежеспособностью - прекращение исполнения должником части денежных обязательств или обязанностей по уплате обязательных платежей, вызванное недостаточностью денежных средств. При этом недостаточность денежных средств предполагается, если не доказано иное.

Из разъяснений, данных в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - Постановление N 53), следует, что лицо, которое извлекло выгоду из незаконного, в том числе недобросовестного, поведения руководителя должника является контролирующим. В соответствии с этим правилом, контролирующим может быть признано лицо, извлекшее существенную (относительно масштабов деятельности должника) выгоду в виде увеличения (сбережения) активов, которая не могла бы образоваться, если бы действия руководителя должника соответствовали закону, в том числе принципу добросовестности.

Верховный суд Российской Федерации также разъясняет, что обязанность заявить о банкротстве возникает в момент, когда добросовестный и разумный руководитель, находящийся в сходных обстоятельствах, учитывая масштаб деятельности должника, должен был определить наступление объективного банкротства.

В каждом конкретном случае это определяется моментом осознания руководителем критичности сложившейся ситуации. Руководитель должен прийти к выводу о невозможности продолжения нормального режима хозяйствования без негативных последствий для должника и его кредиторов (пункт 9 Постановления N 53).

При решении вопроса о моменте возникновения в организации критической ситуации необходимо учитывать режим и специфику деятельности должника, а также тот факт, что:

- финансовые трудности в определенный период могут быть вызваны преодолимыми временными обстоятельствами;

- нельзя ограничиваться лишь оценкой бухгалтерской отчетности должника, не анализируя экономические показатели;

- кратковременные и устранимые, в том числе своевременными действиями руководителя, затруднения не могут рассматриваться как безусловное доказательство необходимости обратиться в суд с заявлением о банкротстве.

Возникновение у должника задолженности перед конкретным кредитором не свидетельствует о том, что должник автоматически стал отвечать признакам неплатежеспособности и (или) недостаточности имущества (определение Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 10.12.2020 по делу N 305-ЭС20-11412 по делу N А40-170315/2015).

Одним из правовых механизмов, обеспечивающих защиту кредиторов, не осведомленных по вине руководителя должника о возникшей существенной диспропорции между объемом обязательств должника и размером его активов, является возложение на такого руководителя субсидиарной ответственности по новым гражданским обязательствам при недостаточности конкурсной массы. Согласно правовой позиции, отраженной в пункте 2 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2 за 2016 год, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 06.07.2016, в предмет доказывания по спорам о привлечении руководителей к субсидиарной ответственности за неподачу заявления о признании должника банкротом входит установление следующих обстоятельств: возникновение одного из условий, перечисленных в пункте 1 статьи 9 Закона о банкротстве; момент возникновения данного условия; факт неподачи руководителем в суд заявления о банкротстве должника в течение месяца со дня возникновения соответствующего условия; объем обязательств должника, возникших после истечения месячного срока, предусмотренного пунктом 2 статьи 9 Закона о банкротстве.

Как заявлено конкурсным управляющим, объективные признаки неплатежеспособности Должника возникли еще в 2016 году.

При этом, как уже было указано, основной объем задолженности возник перед аффилированными лицами.

Более того, управляющим не установлена конкретная дата объективного банкротства Должника, что не позволяет установить объем обязательств, который возник после этой даты, при том, что конкурсным управляющим не указаны ни кредиторы, ни размер задолженности перед ними, возникшей в период, установленный пунктом 2 статьи 61.12 Закона о банкротстве.

При таких обстоятельствах является верным вывод суда первой инстанции о недоказанности в действиях (бездействии) ответчиков состава, предусмотренного статьёй 61.12 Закона о банкротстве

Непредставление доказательств какой-либо из сторон спора в обоснование своих доводов, является основанием для оценки фактических обстоятельств в порядке положений статей 71, 156 АПК РФ - по имеющимся в деле доказательствам, с учетом правил о распределении бремени доказывания между лицами, участвующими в деле, и положений части 2 статьи 9, части 1 статьи 65 АПК РФ.

Ввиду изложенного, суд апелляционной инстанции считает, что при рассмотрении данного спора фактические обстоятельства судом первой инстанции установлены правильно на основании полного и всестороннего исследования имеющихся в деле доказательств, отвечающих признакам относимости, допустимости и достаточности, проверены доводы и возражения сторон, полно и всесторонне исследованы представленные доказательства. Оснований для переоценки фактических обстоятельств дела и иного применения норм материального права у суда апелляционной инстанции не имеется.

Несогласие заявителя с выводами суда, иная оценка ими фактических обстоятельств дела и иное толкование положений закона, не означают допущенной судом при рассмотрении дела ошибки, в связи с чем нет оснований для отмены судебного акта.

Нарушений норм процессуального права, являющихся согласно части 4 статьи 270 АПК РФ безусловным основанием для отмены судебного акта, судом апелляционной инстанции также не установлено.

Руководствуясь статьями 269-270 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 29.01.2024 по обособленному спору N А56-15929/2019/суб.1 оставить без изменения, апелляционную жалобу - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

Е.В. Бударина

Судьи

Н.А. Морозова А.Ю. Сереброва