Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 7 мая 2024 г. N 13АП-3444/24 по делу N А56-88500/2021

г. Санкт-Петербург

07 мая 2024 г.

Дело N А56-88500/2021/

Резолютивная часть постановления объявлена 22 апреля 2024 года.

Постановление изготовлено в полном объеме 07 мая 2024 года.

Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

в составе:

председательствующего Серебровой А.Ю.

судей Будариной Е.В., Кротова С.М.

при ведении протокола судебного заседания: секретарем Байшевой А.А.

при участии:

от Брука И.Б. - представитель Панов А.С. (по доверенности от 21.05.2023),

финансового управляющего Ермакова Д.В. (по паспорту),

от Будилова В.М. - представитель Новикова Е.С. (по доверенности от 29.09.2023),

рассмотрев в открытом судебном заседании апелляционные жалобы (регистрационный номер 13АП-3444/2024, 13АП-3447/2024) Брука Ильи Борисовича, Гайворонского Андрея Витальевича

на определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 29.12.2023 по делу N А56-88500/2021/сд.8 (судья Грачева И.В.), принятое по заявлению финансового управляющего Ермакова Дениса Витальевича о признании сделки недействительной в рамках дела о несостоятельности (банкротстве) Брука Ильи Борисовича

ответчик: Гайворонский Андрей Витальевич

третьи лица: общество с ограниченной ответственностью "Поликор-Недвижимость", Межрайонная ИФНС России N 15 по Санкт-Петербургу

об удовлетворении заявления,

УСТАНОВИЛ:

определением Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области (далее - арбитражный суд, суд первой инстанции) от 27.04.2021 по заявлению Будилова Виктора Михайловича возбуждено производство по делу о несостоятельности (банкротстве) Брука Ильи Борисовича (далее - должник).

Определением арбитражного суда от 17.03.2021 в отношении должника введена процедура реструктуризации долгов гражданина, финансовым управляющим утвержден Ермаков Денис Викторович.

Решением арбитражного суда от 18.10.2022 должник признан несостоятельной (банкротом), в отношении него введена реализации имущества гражданина, финансовым управляющим имуществом также утвержден Ермаков Д.В.

В рамках настоящего дела о несостоятельности (банкротстве) финансовый управляющий должника Ермаков Д.В. обратился в арбитражный суд с заявлением о признании недействительной сделкой договора от 21.08.2019 купли-продажи доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью ООО "Поликор-Недвижимость" (далее - ООО "Поликор-Недвижимость") в размере 25% номинальной стоимостью 5 000,00 руб., заключенного между Бруком И.Б. и Гайворонским Андреем Витальевичем (далее - ответчик), применении последствий недействительности сделки в виде возврата в конкурсную массу Брука И.Б. указанного имущества.

Определением арбитражного суда от 29.12.2023 признан недействительной сделкой договор купли-продажи части доли в уставном капитале ООО "Поликор-Недвижимость" от 21.08.2019, заключенный между должником и ответчиком, предметом которого является доля в уставном капитале ООО "Поликор-Недвижимость" в размере 25% номинальной стоимостью 5 000,00 руб., применены последствия недействительности сделки в виде обязания ответчика возвратить в конкурсную массу должника доли в уставном капитале ООО "Поликор-Недвижимость" в размере 25 % номинальной стоимостью 5 000,00 руб.

Не согласившись с названным определением арбитражного суда, Брук И.Б. и Гайворонский А.В. обратились с апелляционными жалобами, в которых просят отменить обжалуемое определение и принять по делу новый судебный акт об отказе в удовлетворении заявленных требований.

Брук И.Б. в своей апелляционной жалобе выражает несогласие с выводом суда первой инстанции, согласно которому оспариваемая сделка заключена должником в преддверии наступления обязанности исполнить обязательства поручителя за основного заемщика - общества с ограниченной ответственностью "Дары Карелии" (далее - ООО "Дары Карелии"), в связи с чем Брук И.Б, должен был осознавать вероятность предъявления к нему требования как к поручителю.

По мнению подателя жалобы, судом первой инстанции сделан необоснованный вывод о наличии у должника цели причинения вреда кредиторам при совершении оспариваемой сделки, поскольку по состоянию на дату ее заключения (21.08.2019) срок исполнения обязательств Брука И.Б. как поручителя перед Будиловым В.М. не наступил при том, что других кредиторов у Брука И.Б. не имелось, что исключает наличие у него намерения причинить им вред.

Апеллянт полагает, что без исследования финансового положения ООО "Дары Карелии", разрешение настоящего обособленного спора невозможно, в связи с чем, считает необоснованным отказ суда первой инстанции в удовлетворении ходатайства Брука И.Б. о привлечении ООО "Дары Карелии" к участию в обособленном споре в качестве третьего лица, не заявляющего самостоятельных требований относительно предмета спора.

Податель жалобы не согласен с выводом суда первой инстанции об осведомленности Брука И.Б. о финансовом состоянии ООО "Дары Карелии", поскольку принадлежащая ему доля участия в уставном капитале в размере 24,7% не дает ему полномочий контролирующего лица, ссылаясь при этом на судебный акт по иску Брука И.Б. об истребовании у ООО "Дары Карелии" документации, который последним не исполнен.

Апеллянт указывает, что вопреки выводам суда первой инстанции в материалы дела представлены достаточные доказательства наличия у ответчика Гайворонского А.В. финансовой возможности для осуществления расчетов по спорной сделке (налоговые декларации и справки 2-НДФЛ о получении в период 2018-2019 г.г. дохода в общей сумме 56 633 954,00 руб., банковская выписка о снятии денежных средств в размере 11 548 100,00 руб. за период с 2016 по 2019 г.г.), равно как и доказательства расходования должником полученных от ответчика денежных средств в размере 1 025 000,00 руб. на ремонт принадлежащей должнику квартиры, внесение взноса в пополнение чистых активов Компании "Интернешнл Дитекшн Текнолоджис Ою Лтд" (Франция).

Гайворонский А.В. в своей апелляционной жалобе указывает, что им в материалы дела представлены вышеперечисленные доказательства произведенных расчетов по спорной сделке, ссылается на то, что наличная форма расчетов не свидетельствует о мнимости сделки.

В Тринадцатый арбитражный апелляционный суд от кредитора Будилова В.М. поступил отзыв на апелляционные жалобы с возражениями против их удовлетворения.

В судебном заседании представитель Брука И.Б. поддержал апелляционную жалобу.

Финансовый управляющий Ермаков Д.В. и Будилов В.М. возражали против удовлетворения апелляционных жалоб.

Проверив в порядке статей 266 - 272 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ) законность и обоснованность определения суда первой инстанции, исследовав и оценив материалы дела, изучив доводы апелляционных жалоб, проверив правильность применения судом первой инстанции норм материального и процессуального права, суд апелляционной инстанции приходит к следующим выводам.

Дела о банкротстве граждан рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным АПК РФ, с особенностями, предусмотренными Федеральным законом от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) (пункт 1 статьи 6, пункт 1 статьи 32 Закона о банкротстве, часть 1 статьи 223 АПК РФ), который в системе правового регулирования несостоятельности (банкротства) участников гражданского (имущественного) оборота является специальным.

В соответствии с пунктом 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), а также по основаниям и в порядке, которые указаны в Законе о банкротстве.

В подпункте 1 пункта 1 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Постановление N 63) разъяснено, что по правилам главы III.1 Закона о банкротстве могут, в частности, оспариваться действия, являющиеся исполнением гражданско-правовых обязательств (пункт 3 статьи 61.1 Закона о банкротстве).

Как следует из материалов дела, в период с 23.12.2014 по 28.08.2019 должник являлся участником ООО "Поликор-Недвижимость" (ИНН 7801181288) с размером доли в уставном капитале 25%.

Между должником (продавец) и Гайворонским А.В. (покупатель) 21.08.2019 заключен нотариально удостоверенный договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Поликор-Недвижимость" N 78 АБ 7252421 (далее - Договор), по условиям которого должник обязался передать в собственность покупателю принадлежащую ему долю в размере 25% уставного капитала ООО "Поликор-Недвижимость" номинальной стоимостью 5 000,00 руб., а покупатель принять и оплатить долю в соответствии с условиями Договора.

Согласно разделу 2 Договора стоимость отчуждаемой доли определена сторонами в размере 1 025 000,00 руб., которую покупатель оплачивает в течение 20 рабочих дней с момента внесения соответствующей записи в Единый государственный реестр юридических лиц (далее - ЕГРЮЛ).

Запись за N 6197848550070 о переходе к Гайворонскому А.В. права собственности на долю в уставном капитале ООО "Поликор-Недвижимость" в размере 25% номинальной стоимостью 5 000,00 руб. внесена в ЕГРЮЛ 28.08.2019.

В силу пункта 1 статьи 213.32 Закона о банкротстве финансовый управляющий вправе по своей инициативе обратиться в арбитражный суд с заявление об оспаривании сделки должника-гражданина по основаниям, предусмотренным статьей 61.2 или 61.3 Закона о банкротстве.

Финансовый управляющий, ссылаясь на то, что Договор заключен между заинтересованными лицами, является мнимой сделкой, направленной исключительно на формальный вывод ликвидных активов должника с целью недопущения обращения на них взыскания, обратился в арбитражный суд с заявлением о признании Договора недействительным на основании пункта 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве, пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

Пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве предусмотрено, что сделка, совершенная должником в целях причинения вреда имущественным правам кредиторов, может быть признана арбитражным судом недействительной, если такая сделка была совершена в течение трех лет до принятия заявления о признании должника банкротом или после принятия указанного заявления и в результате ее совершения был причинен вред имущественным правам кредиторов и если другая сторона сделки знала об указанной цели должника к моменту совершения сделки (подозрительная сделка). Предполагается, что другая сторона знала об этом, если она признана заинтересованным лицом (статья 19 Закона о банкротстве) либо если она знала или должна была знать об ущемлении интересов кредиторов должника либо о признаках неплатежеспособности или недостаточности имущества должника.

Цель причинения вреда имущественным правам кредиторов предполагается, если на момент совершения сделки должник отвечал или в результате совершения сделки стал отвечать признаку неплатежеспособности или недостаточности имущества и сделка была совершена безвозмездно или в отношении заинтересованного лица.

В пункте 5 Постановления N 63 разъяснено, что для признания сделки недействительной по данному основанию необходимо, чтобы оспаривающее сделку лицо доказало наличие совокупности всех следующих обстоятельств:

а) сделка была совершена с целью причинить вред имущественным правам кредиторов;

б) в результате совершения сделки был причинен вред имущественным правам кредиторов;

в) другая сторона сделки знала или должна была знать об указанной цели должника к моменту совершения сделки.

В случае недоказанности хотя бы одного из этих обстоятельств суд отказывает в признании сделки недействительной по данному основанию.

При определении вреда имущественным правам кредиторов следует иметь в виду, что в силу абзаца тридцать второго статьи 2 Закона о банкротстве под ним понимается уменьшение стоимости или размера имущества должника и (или) увеличение размера имущественных требований к должнику, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет этого имущества.

Таким образом, при оспаривании сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве необходимо доказать наличие у должника признаков неплатежеспособности на момент совершения сделки, наличие цели и фактическое причинение вреда имущественным правам кредиторов, информированность другой стороны сделки об указанных обстоятельствах.

При этом сама по себе недоказанность признаков неплатежеспособности или недостаточности имущества на момент совершения сделки (как одной из составляющих презумпции цели причинения вреда) не блокирует возможность квалификации такой сделки в качестве подозрительной, а цель причинения вреда имущественным правам кредиторов может быть доказана и иным путем, в том числе на общих основаниях (определение Верховного Суда Российской Федерации от 12.03.2019 N 305-ЭС17-11710(4) по делу N А40-177466/2013).

Согласно правовой позиции, содержащейся в определении Верховного Суда Российской Федерации от 03.03.2023 N 307-ЭС22-22343(3) по делу N А56-97714/2019, обязательным признаком недействительности подозрительной сделки по пункту 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве является причинение вреда должнику-банкроту, которое выражается в уменьшении стоимости или размера имущества должника и (или) увеличении размера имущественных требований к нему, а также иные последствия совершенных должником сделок или юридически значимых действий, приведшие или могущие привести к полной или частичной утрате возможности кредиторов получить удовлетворение своих требований по обязательствам должника за счет его имущества (абзац тридцать второй статьи 2 Закона о банкротстве, пункт 5 Постановления N 63).

Исходя из вышеизложенного, ключевой характеристикой подозрительных сделок является причинение вреда имущественным интересам кредиторов, чьи требования остались неудовлетворенными.

Датой принятия заявления о признании должника банкротом считается дата вынесения определения об этом; датой возбуждения дела о банкротстве является дата принятия судом первого заявления независимо от того, какое заявление впоследствии будет признано обоснованным (пункт 1 Постановления Пленума Высшего Арбитражного кодекса Российской Федерации от 23.07.2009 N 63 "О текущих платежах по денежным обязательствам в деле о банкротстве", абзац третий пункта 7 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве").

Поскольку производство по делу о несостоятельности (банкротстве) должника возбуждено определением арбитражного суда от 27.04.2021, спорный Договор попадает в период подозрительности, установленный пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве.

Как установлено судом первой инстанции, Брук И.Б. с 04.02.2016 по настоящее время является участником ООО "Дары Карелии" (ИНН 1016001675) с размером доли в уставном капитале 24,7 % номинальной стоимостью 2 467,00 руб.

Между Будиловым В.М. (кредитор), Бруком И.Б., Фроловым М.Ф., Сидорковым В.Н. (сопоручители) 03.03.2016 заключен договор поручительства N 1, по условиям которого сопоручители обязались нести солидарную ответственность перед кредитором за исполнение ООО "Дары Карелии" обязательств по договорам беспроцентного займа от 03.03.2016 N 1 на сумму займа 46 085 300,00 руб. (срок возврата займа 30.09.2018), N 2 на сумму займа 89 800 000,00 руб. (срок возврата займа 01.04.2017; дополнительным соглашением от 31.03.2017 срок возврата займа продлен до 30.09.2018) и от 01.08.2016 N 3 на сумму займа 2 357 700,00 руб. (срок возврата займа 30.09.2018).

Будилов В.М. 07.11.2018 направил в адрес ООО "Дары Карелии" и сопоручителей требование о возврате займа в размере 149 581 398,20 руб., а 13.12.2018 - письмо об отказе от дальнейшего финансирования и повторное требование о возврате суммы займа.

В дальнейшем между Будиловым В.М. и ООО "Дары Карелии" были заключены дополнительные соглашения от 30.09.2018 о продлении срока возврата займов до 31.10.2019.

Суд первой инстанции пришел к выводу, что должник, являвшийся помимо прочего участником ООО "Дары Карелии", обладал информацией о финансовом положении основного заемщика и невозможности погашения им суммы долга Будилову В.М. и должен был осознавать вероятность предъявления требования к нему как поручителю.

Оспариваемый Договор заключен 21.08.2019 (за два месяца до установленного срока возврата займов) между заинтересованными лицами применительно к статье 19 Закона о банкротстве, поскольку согласно сведениям, содержащимся в ЕГРЮЛ, Гайворонский А.В. и должник являются деловыми партнерами и соучредителями ООО "Коваль" (ИНН 7811101299), ООО "ПАЛ Трейд" (ИНН 7840326233), ООО "Турникет Медиа" (ИНН 7841342044), ООО "Мойка 42 М" (ИНН 7841433710), ООО "Поликор-Недвижимость" (ИНН 7801181288).

Согласно правовой позиции, содержащейся в определении Верховного суда Российской Федерации от 17.12.2020 N 305-ЭС20-12206, в преддверии банкротства должник, осознавая наличие у него кредиторов (по требованиям как с наступившим, так и ненаступившим сроком исполнения), может предпринимать действия, направленные либо на вывод имущества, либо на принятие фиктивных долговых обязательств перед доверенными лицами в целях их последующего включения в реестр. Обозначенные действия объективно причиняют вред настоящим кредиторам, снижая вероятность погашения их требований. В деле о банкротстве негативные последствия от такого поведения должника могут быть нивелированы посредством конкурсного оспаривания, направленного на приведение конкурсной массы в состояние, в котором она находилась до совершения должником противоправных действий, позволяющее кредиторам получить то, на что они вправе справедливо рассчитывать при разделе имущества несостоятельного лица.

В соответствии с разъяснениями, изложенными в пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24.12.2020 N 45 "О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве", по общему правилу, обязанности поручителя перед кредитором возникают с момента заключения договора поручительства, в том числе договора поручительства по будущим требованиям. Например, с этого момента поручитель может быть обязан поддерживать определенный остаток на счетах в банке, раскрывать кредитору информацию об определенных фактах и т.п. (пункт 2 статьи 307, пункт 1 статьи 425 ГК РФ).

В данном случае при очевидных финансовых сложностях у основного заемщика, повлекших в том числе продление сроков возврата займов, должник, являющийся поручителем, произвел отчуждение принадлежащего ему имущества, в том числе недвижимого имущества и принадлежащих ему долей в организациях: в ООО "Интер", в ООО "Лев", в ООО "ФТК "Поликор", в ООО "ВЕТАЛЬ", в ООО "Поликор-Недвижимость". При этом требования кредитора впоследствии им удовлетворены не были.

Апелляционным определением Санкт-Петербургского городского суда от 31.08.2021 с должника в пользу кредитора Будилова В.М. взыскана задолженность по договорам займа в размере 148 601 179,71 руб.; 74 % от суммы процентов за пользование заёмными денежными средствами, начисляемых на сумму задолженности по возврату займа в размере 138 243 000 руб. из расчета 12 % годовых, начиная с 29.01.2021 по день фактической уплаты задолженности; 74 % от суммы неустойки, начисляемой на сумму задолженности по возврату займа в размере 138 243 000 руб. из расчета 0,02 % годовых, начиная с 29.01.2021 по день фактической уплаты задолженности; 60 000 руб. расходов по уплате государственной пошлины.

Названное апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 31.08.2021 по делу N 2-87/2021 явилось основанием для обращения кредитора Будилова В.М. в арбитражный суд с заявлением о признании должника несостоятельным (банкротом).

В связи с изложенными обстоятельствами, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии у должника недобросовестного мотива и направленности его действий на вывод своих активов в пользу заинтересованного лица ввиду осознания наступления ответственности по имеющемуся долговому обязательству, что выразилось в совершении им подготовительных действий в преддверии наступления срока возврата платежа по продленному договору займа при наличии неоднократных на протяжении продления сроков возврата займа требований кредитора возвратить задолженность.

При этом в ходе рассмотрения настоящего обособленного спора ответчиком и должником не представлено надлежащих и достаточных доказательств фактической оплаты Гайворонским А.В. стоимости спорного имущества.

В подтверждение оплаты стоимости отчуждаемого имущества по Договору в размере 1 025 000,00 руб. Гайворонским А.В. представлена только копия расписки.

Согласно выпискам по расчетным счетам должника открытых в АО КБ "СитиБанк" и ПАО Сбербанк сведения об оплате по Договору отсутствуют.

Как разъяснено в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", при оценке достоверности факта наличия требования, основанного на передаче должнику наличных денежных средств, подтверждаемого только его распиской или квитанцией к приходному кассовому ордеру, суду надлежит учитывать среди прочего следующие обстоятельства: позволяло ли финансовое положение кредитора (с учетом его доходов) предоставить должнику соответствующие денежные средства, имеются ли в деле удовлетворительные сведения о том, как полученные средства были истрачены должником, отражалось ли получение этих средств в бухгалтерском и налоговом учете и отчетности и т.д.

Согласно информации, содержащейся в ответе Межрайонной ИФНС N 17 по Санкт-Петербургу, общий размер дохода Гайворонского А.В., после удержания налоговой базы, за 2018 год и 9 месяцев 2019 года составили 8 822 660,72 руб., в том числе, за 2018 год 5 551 647,08 руб., за 9 месяцев 2019 года - 3 271 013,64 руб.

При этом судом первой инстанции приняты во внимание утверждения самого ответчика Гайворонского А.В. о том, что в период с 07.08.2019 по 11.09.2019 им совершены операции по передаче должнику наличных денежных средств (по распискам) на общую сумму 17 273 199,00 руб., значительно превышающую его совокупный доход за вышеуказанные периоды, в том числе при оплате доли в праве на нежилые помещения, долей в уставном капитале ООО "ФТК "ПОЛИКОР" и ООО "Поликор-Недвижимость", обыкновенные именные акции ЗАО "КЦ "Скороход".

При таких обстоятельствах судом первой инстанции справедливо указано об отсутствии у ответчика финансовой возможности для оплаты всего приобретенного у должника имущества, в том числе по спорному Договору, при том, что надлежащие доказательства расходования денежных средств, предположительно полученных должником по Договору, в материалы дела также не представлены, тогда как согласно сведениям из налоговой декларации индивидуального предпринимателя Брука И.Б., представленной Межрайонной ИФНС N 11 за 2019 год, сумма дохода Брука И.Б., за первый квартал составила 675 736,00 руб., за полугодие - 1 297 690,00 руб., за девять месяцев - 1 595 720,00 руб., а за весь налоговый период - 1 781 150,00 руб.

С учетом изложенного суд первой инстанции пришел к выводу о недоказанности реальности оплаты спорного имущества Гайворонским А.В. в размере 1 025 000,00 руб. и получения должником названной суммы.

Согласно пункту 1 статьи 170 ГК РФ мнимая сделка, то есть сделка, совершенная лишь для вида, без намерения создать соответствующие ей правовые последствия, ничтожна.

По смыслу пункта 1 статьи 170 ГК РФ для признания сделки мнимой необходимо установить, что на момент ее совершения стороны не намеревались создать соответствующие условиям этой сделки правовые последствия, характерные для сделок данного вида. При этом обязательным условием признания сделки мнимой является порочность воли каждой из ее сторон. Мнимая сделка не порождает никаких правовых последствий и, совершая мнимую сделку, стороны не имеют намерений ее исполнять либо требовать ее исполнения.

В пункте 86 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 23.06.2015 N 25 "О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" разъяснено, что стороны мнимой сделки могут осуществить для вида ее формальное исполнение.

Например, во избежание обращения взыскания на недвижимое имущество должника заключить договоры купли-продажи или доверительного управления и составить акты о передаче данного имущества, при этом сохранив контроль соответственно продавца или учредителя управления за ним.

Равным образом осуществление сторонами мнимой сделки для вида государственной регистрации перехода права собственности на имущество не препятствует квалификации такой сделки как ничтожной на основании пункта 1 статьи 170 ГК РФ.

В соответствии с правовой позицией, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 13.07.2018 N 308-ЭС18-2197, характерной особенностью мнимой сделки является то, что стороны стремятся правильно оформить все документы, не намереваясь при этом создать реальных правовых последствий. У них отсутствует цель в достижении заявленных результатов. Волеизъявление сторон мнимой сделки не совпадает с их внутренней волей, сокрытие действительного смысла сделки находится в интересах обеих ее сторон.

В связи с этим установление несовпадения воли с волеизъявлением относительно обычно порождаемых такой сделкой гражданско-правовых последствий является достаточным для квалификации ее в качестве ничтожной.

Факт расхождения волеизъявления сторон мнимой сделки с их действительной волей устанавливается путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств (определение Верховного Суда Российской Федерации от 25.07.2016 N 305-ЭС16-2411).

Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 3 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 1(2020), утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 10.06.2020, при проверке действительности сделки суду необходимо установить наличие или отсутствие фактических отношений по сделке. Установление того факта, что стороны на самом деле не имели намерения создания условий для возникновения гражданских прав и обязанностей, является достаточным для квалификации сделки как мнимой.

Таким образом, при квалификации сделки как мнимой подлежат установлению обстоятельства ее исполнения, а также условия, при которых заключалась оспариваемая сделка.

При распределении бремени доказывания по требованию о признании сделки мнимой необходимо учитывать, что для признания сделки недействительной в соответствии с пунктом 1 статьи 170 ГК РФ следует доказать, что у сторон такой сделки отсутствовало намерение создать соответствующие правовые последствия.

Совершая мнимые сделки, аффилированные по отношению друг к другу стороны, заинтересованные в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся.

Сокрытие действительного смысла мнимой сделки находится в интересах обеих ее сторон. Совершая сделку лишь для вида, стороны правильно оформляют все документы, но создать реальные правовые последствия не стремятся. Поэтому факт расхождения волеизъявления с волей устанавливается судом путем анализа фактических обстоятельств, подтверждающих реальность намерений сторон. Обстоятельства устанавливаются на основе оценки совокупности согласующихся между собой доказательств.

Стандарт доказывания мнимости в такой ситуации не должен быть высоким (по аналогии с возражениями о мнимости сделки, положенной в основу требований о включении в реестр требований кредиторов (определения Верховного суда Российской Федерации от 11.09.2017 N 301-ЭС17-4784 и от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6)).

Поскольку при установлении признаков мнимости повышается роль косвенных доказательств, судебной оценке подлежат доводы о противоречии поведения сторон здравому смыслу или обычно сложившейся практике хозяйственных взаимоотношений, отсутствие убедительных доказательств разумности в действиях и решениях сторон сделки и пр.

Как указано в пункте 8 Обзора по отдельным вопросам судебной практики, связанным с принятием судами мер противодействия незаконным финансовым операциям, утвержденного Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 08.07.2020, в тех случаях, когда сомнения в реальности обязательств, обусловленные запутанным или необычном характером сделок, не имеющих очевидного экономического смысла или очевидной законной цели, возникают при рассмотрении судами дел о несостоятельности (банкротстве), необходимо также принимать во внимание правовые подходы к применению статьи 170 ГК РФ, изложенные в Обзоре судебной практики разрешения споров, связанных с установлением в процедурах банкротства требований контролирующих должника и аффилированных с ним лиц, утвержденном Президиумом Верховного Суда Российской Федерации 29.01.2020, (далее - Обзор от 29.01.2020).

Если финансовый управляющий или конкурирующие кредиторы обосновали сомнения, подтверждающие наличие признаков мнимости у сделки prima face (на первый взгляд), бремя доказывания реальности соответствующих хозяйственных операций переносится на "дружественного" должнику кредитора, настаивающего на действительности сделок.

В этом случае в силу разъяснений, содержащихся в пункте 1 Обзора от 29.01.2020, именно на аффилированном лице лежит бремя доказывания "вне всяких разумных сомнений" реальных намерений по созданию именно тех правовых последствий, которые предусматривает купля-продажа, всех существенных обстоятельств, касающихся заключения и исполнения сделок, в том числе мотивов заключения договоров, а также экономической целесообразности.

Установив, что в результате заключения спорного Договора причинен вред имущественным правам кредиторов должника, так как из его собственности выбыло ликвидное имущество, подлежащее включению в конкурсную массу, о чем ответчик, являясь заинтересованным по отношению к должнику лицом, был осведомлен, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о наличии совокупности предусмотренных пунктом 2 статьи 61.2 Закона о банкротстве условий для признания Договора недействительным, а также о мнимости данного Договора ввиду отсутствия доказательств направленности воли его сторон на реальную передачу спорного имущества в собственность ответчика.

Изложенные в апелляционной жалобе должника доводы об отсутствии у него на дату заключения спорного Договора неисполненных обязательств, так как срок исполнения обязательств ООО "Дары Карелии", в обеспечение которых между Будиловым В.М. и должником был заключен договор поручительства, не наступил, равно как и доводы о неосведомленности должника о финансовом состоянии ООО "Дары Карелии", получили надлежащую оценку и обоснованно отклонены судом первой инстанции.

В соответствии со статьей 361 ГК РФ по договору поручительства поручитель обязывается перед кредитором другого лица отвечать за исполнение последним его обязательства (далее - основное обязательство) полностью или в части.

Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, что и должник, если иное не установлено договором поручительства.

При этом поручитель не является должником в основном обязательстве, а исполняет свою собственную обязанность в указанном объеме (пункт 1 статьи 361, пункт 2 статьи 366 ГК РФ).

Вместе с тем, требования к поручителю, связанные с нарушением должником основного обязательства, могут быть предъявлены кредитором лишь при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником основного обязательства (пункт 1 статьи 363 ГК РФ).

Само по себе поручительство не предполагает неизбежного наступления обязательств поручителя по выплате денежных средств кредитору, поскольку не отменяет соответствующей обязанности должника.

Согласно правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 24.11.2015 N 89-КГ15-13, договор поручительства, являющийся одним из способов обеспечения исполнения гражданско-правового обязательства, начинает исполняться поручителем в тот момент, когда он принимает на себя обязанность отвечать перед кредитором за должника по основному договору.

Такая обязанность принимается поручителем при подписании договора (если самим договором не предусмотрено иное), поскольку именно в этот момент происходит волеизъявление стороны отвечать солидарно с основным должником по его обязательствам.

Исходя из разъяснений, изложенных в пункте 9 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 12.07.2012 N 42 "О некоторых вопросах разрешения споров, связанных с поручительством", из заключение договора поручительства (залога) может быть вызвано наличием у заемщика и поручителя (залогодателя) на момент заключения оспариваемого договора общих экономических интересов (например, основное и дочернее общества, преобладающее и зависимое общества, общества, взаимно участвующие в капиталах друг друга, лица, совместно действующие на основе договора простого товарищества), либо отношений (корпоративных, обязательственных, родственных и прочих отношений), объясняющих экономическую цель заключения договора поручительства (залога).

На момент совершения спорной сделки по отчуждению имущества Брук И.Б. уже принял на себя солидарные обязательства, выдав поручительство в обеспечение возврата заемных средств, полученных ООО "Дары Карелии" у Будилова В.М.

Следует отметить, что для установления цели причинения вреда имущественным правам кредиторов достаточно, в частности, установить совокупность двух обстоятельств: недостаточность имущества должника на момент совершения сделки и безвозмездный характер этой сделки.

В ситуации, когда должник является участником юридического лица - заемщика по кредитным обязательствам, он не может не знать о неудовлетворительном экономическом состоянии заемщика и не имеет разумных ожиданий относительно того, что кредитные обязательства будут исполнены основным должником, при этом кризисная ситуация в обществе, как правило, возникает не одномоментно, ей предшествует период снижения прибыльности, который переходит в стадию объективного банкротства.

По мнению апелляционной коллегии, Брук И.Б. не мог не знать о неудовлетворительном экономическом состоянии заемщика по основному обязательству - ООО "Дары Карелии" и поэтому не имел разумных ожиданий относительно того, что кредитные обязательства будут исполнены основным должником.

Данная позиция соответствует позиции, изложенной в определении Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации от 22.07.2019 N 308-ЭС19-4372 по делу N А53-15496/2017.

В связи с изложенным, также подлежат отклонению доводы апелляционной жалобы Брука И.Б. о необходимости исследования финансового положения основного заемщика, за исполнение обязательств которого Брук И.Б. выдал поручительство, так как данные обстоятельства не имеют правового значения применительно к настоящему обособленному спору. Соответственно, вопреки доводам апелляционной жалобы, основания для привлечения ООО "Дары Карелии" к участию в обособленном споре в качестве третьего лица без самостоятельных требований, отсутствуют.

Доводы подателей апелляционных жалоб о наличии в материалах дела достаточных доказательств, подтверждающих наличие у ответчика финансовой возможности оплатить цену спорного Договора, и доказательств расходования должником полученных от ответчика денежных средств апелляционной коллегией отклоняются, так как опровергаются материалами дела.

Обстоятельства настоящего обособленного спора судом первой инстанции исследованы всесторонне и полно, нормы материального и процессуального права применены правильно, выводы соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Основания для переоценки обстоятельств, правильно установленных судом первой инстанции, у суда апелляционной инстанции отсутствуют. Иная оценка подателями апелляционных жалоб обстоятельств настоящего обособленного спора не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки и не свидетельствует о нарушениях судом первой инстанции норм материального и (или) процессуального права, повлиявших на исход дела.

Нарушений норм процессуального права, предусмотренных частью 4 статьи 270 АПК РФ, при разрешении спора судом первой инстанции не допущено.

При изложенных обстоятельствах суд апелляционной инстанции пришел к выводу о том, что оснований для отмены судебного акта по приведенным доводам жалобы и удовлетворения апелляционных жалоб не имеется.

Руководствуясь статьями 269 - 271 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Тринадцатый арбитражный апелляционный суд

ПОСТАНОВИЛ:

Определение Арбитражного суда города Санкт-Петербурга и Ленинградской области от 29.12.2023 по делу N А56-88500/2021/сд.8 оставить без изменения, апелляционные жалобы - без удовлетворения.

Постановление может быть обжаловано в Арбитражный суд Северо-Западного округа в срок, не превышающий одного месяца со дня его принятия.

Председательствующий

А.Ю. Сереброва

Судьи

Е.В. Бударина С.М. Кротов