Постановление Арбитражного суда Московского округа от 7 июля 2021 г. N Ф05-6134/20 по делу N А40-40485/2018

Москва

7 июля 2021 г.

Дело N А40-40485/18

Резолютивная часть постановления оглашена 30 июня 2021 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 7 июля 2021 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего-судьи Тарасова Н.Н.,

судей Кручининой Н.А., Михайловой Л.В.,

при участии в судебном заседании:

от общества с ограниченной ответственностью "НБК-Мирный" - Абубакиров Р.Н. по доверенности от 15.01.2021;

от конкурсного управляющего акционерного общества "Иреляхнефть" - Фитисов В.Я. по доверенности от 02.11.2020;

от конкурсного управляющего публичного акционерного общества Банка "Югра" в лице государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов" - Шарко Э.В. по доверенности от 18.12.2021

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу

конкурсного управляющего публичного акционерного общества Банка "Югра" в лице государственной корпорации "Агентство по страхованию вкладов"

на определение Арбитражного суда города Москвы от 23.10.2020,

на постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.03.2021

о признании недействительными сделками заключенных между акционерным обществом "Иреляхнефть" и публичным акционерным обществом Банком "Югра" договора об ипотеке от 01.06.2017 N 037/056/ДЗ-17-2 и договора о залоге от 30.06.2017 N 081/ДЗ-17, а также об отказе во включении требований в размере 1 539 946 027,40 руб. и 1 003 328 910,60 руб. в реестр требований кредиторов должника

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) акционерного общества "Иреляхнефть",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда города Москвы от 17.05.2019 акционерное общество "Иреляхнефть" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство по упрощенной процедуре ликвидируемого должника, конкурсным управляющим должника утвержден Качин Р.С.

В Арбитражный суд города Москвы поступили заявление конкурсного управляющего должника о признании недействительными сделками заключенных между должником и публичным акционерным обществом Банком "Югра" (далее - ответчиком, банком) договора об ипотеке от 01.06.2017 N 037/056/ДЗ-17-2 и договора о залоге от 30.06.2017 N 081/ДЗ-17, а также заявление банка о включении требований в размере 1 539 946 027,40 руб. и 1 003 328 910,60 руб. в реестр требований кредиторов должника, по результатам рассмотрения которых обжалуемым определением Арбитражного суда города Москвы от 23.10.2020, оставленным без изменения постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.03.2021, суд признал недействительными сделками заключенные между должником и банком договор об ипотеке от 01.06.2017 N 037/056/ДЗ-17-2 и договор о залоге от 30.06.2017 N 081/ДЗ-17, а также отказал во включении требований банка в размере 1 539 946 027,40 руб. и 1 003 328 910,60 руб. в реестр требований кредиторов должника.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, банк в лице своего конкурсного управляющего обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, обжалуемые определение и постановление отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных им требований.

В судебном заседании представитель банка доводы кассационной жалобы поддержал, а представители конкурсного управляющего должника и общества с ограниченной ответственностью "НБК-Мирный" просили суд обжалуемые судебные акты оставить без изменения, ссылаясь на их законность и обоснованность, кассационную жалобу - без удовлетворения.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений относительно нее, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационной жалобы.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

В соответствии с правовой позицией высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 26 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 22.06.2012 N 35 "О некоторых процессуальных вопросах, связанных с рассмотрением дел о банкротстве", в силу пунктов 3-5 статьи 71 и пунктов 3-5 статьи 100 Закона о банкротстве, проверка обоснованности и размера требований кредиторов осуществляется судом независимо от наличия разногласий относительно этих требований между должником и лицами, имеющими право заявлять соответствующие возражения, с одной стороны, и предъявившим требование кредитором - с другой стороны.

При установлении требований кредиторов в деле о банкротстве судам следует исходить из того, что установленными могут быть признаны только требования, в отношении которых представлены достаточные доказательства наличия и размера задолженности.

Как следует из материалов дела, было установлено судом первой инстанции, 27.03.2015 между банком и обществом с ограниченной ответственностью "Строймонолит" был заключен кредитный договор N 037/КЛ-15, по условиям которого, банк предоставил заемщику кредит путем открытия ему кредитной линии сроком пользования по 20.03.2020 включительно с лимитом задолженности 52 300 000 долл. США, а заемщик обязуется возвратить кредит, уплатить проценты по нему в размере 8 % годовых и исполнить иные обязательства, предусмотренные кредитным договором N 1.

В подтверждение выдачи кредита банком представлены банковский ордер от 27.03.2015 N 1118 и выписки по счету заемщика.

Также между банком и названным обществом с ограниченной ответственностью "Строймонолит" был заключен кредитный договор от 29.12.2015 N 056/КД-16, по условиям которого банк предоставил заемщику кредит в размере 398 000 000 руб., а заемщик, в свою очередь, обязался возвратить кредит, уплатить проценты по нему в размере 15 % годовых и исполнить иные обязательства, предусмотренные кредитным договором N 2.

В подтверждение выдачи кредита банком представлены банковский ордер от 29.12.2016 N 9990 и выписки по счету заемщика.

Впоследствии 01.06.2017 между банком и должником (поручителем) был заключен договор об ипотеке (залоге недвижимости) N 037/056/ДЗ-17-2 в обеспечение исполнения обязательств основного заемщика.

Залоговая стоимость предмета залога была определена в размере 1 003 328 910,60 руб.

Также 21.04.2017 между банком и закрытым акционерным обществом "НИИ "СибНефтеГазПроект" был заключен кредитный договор N 081/КЛ-17, по условиям которого, банк предоставил заемщику кредит путем открытия ему кредитной линии сроком пользования по 21.04.2020 с лимитом задолженности 900 000 000 руб, а заемщик обязался возвратить полученный кредит и уплатить проценты на условиях, предусмотренных кредитным договором N 3.

Процентная ставка по кредиту установлена в размере 12 % годовых.

В подтверждение выдачи кредита банком представлены банковский ордер от 21.04.2017 N 6111 и выписки по счету заемщика.

Впоследствии 30.06.2017 между банком и должником (поручителем) был заключен договор об ипотеке (залоге недвижимости) N 081/ДЗ-17 в обеспечение исполнения обязательств основного заемщика, возникших из кредитного договора.

Стоимость предмета залога была определена сторонами в размере 2 405 741 998,80 руб.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 16.07.2018 по делу N А40-67956/18 была произведена государственная регистрация ипотеки, возникшей на основании договора об ипотеке (залоге недвижимости) от 30.06.2017 N 081/ДЗ-17, заключенного между банком и должником.

Вступившим в законную силу решением Арбитражного суда города Москвы от 16.10.2018 по делу N А40-28897/18 с заемщика - закрытого акционерного общества ЗАО "НИИ "СибНефтеГазПроект" в пользу банка была взыскана задолженность по кредитному договору в размере 777 977 547,94 руб.

Поскольку до настоящего времени основными должниками не исполнены обязательства, вытекающие из кредитных договоров, банк обратился в суд с рассматриваемым заявлением.

Вместе с тем, полагая, что договор об ипотеке (залоге недвижимости) от 01.06.2017 N 037/056/ДЗ-17- 2 и договор о залоге от 30.06.2017 N 081/ДЗ-17 являются недействительными сделками, указывая на положения статьи 61.2 Закона о банкротстве, конкурсный управляющий оспаривает указанные сделки.

Вынося обжалуемое определение, суд первой инстанции исходил из следующего.

Согласно пункту 1 статьи 61.1 Закона о банкротстве, сделки, совершенные должником или другими лицами за счет должника, могут быть признаны недействительными в соответствии с ГК РФ, а также по основаниям и в порядке, которые указаны в названном Федеральном законе.

В пункте 17 постановления Пленума Высшего Арбитражного суда Российской Федерации от 23.12.2010 N 63 "О некоторых вопросах, связанных с применением главы III.1 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - постановление от 23.12.2010 N 63) разъяснено, что в порядке главы III.1 Закона о банкротстве подлежат рассмотрению требования арбитражного управляющего о признании недействительными сделок должника как по специальным основаниям, предусмотренным Законом о банкротстве, так и по общим основаниям, предусмотренным гражданским законодательством (в частности, по основаниям, предусмотренным ГК РФ или законодательством о юридических лицах).

При этом в пункте 8 постановления от 23.12.2010 N 63 отмечено, что судам необходимо учитывать, что по правилам упомянутой нормы могут оспариваться только сделки, в принципе или обычно предусматривающие встречное исполнение; сделки же, в предмет которых в принципе не входит встречное исполнение (например, договор дарения) или обычно его не предусматривающие (например, договор поручительства или залога), не могут оспариваться на основании пункта 1 статьи 61.2 Закона о банкротстве, но могут оспариваться на основании пункта 2 этой статьи.

По общему правилу, сделка, совершенная исключительно с намерением причинить вред другому лицу, является злоупотреблением правом и квалифицируется как недействительная по статьям 10 и 168 ГК РФ.

В равной степени такая квалификация недобросовестного поведения применима и к нарушениям, допущенным должником-банкротом в отношении своих кредиторов, в частности к сделкам по отчуждению по заведомо заниженной цене имущества должника третьим лицам, направленным на уменьшение конкурсной массы.

Между тем, судом первой инстанции установлено, что на дату совершения сделки у должника имелись признаки неплатежеспособности.

Так из данных бухгалтерского баланса должника следует, что на дату заключения сделки совокупный размер кредиторской задолженности должника за 2016 год составлял 9 433 861 000 руб., что превышает стоимость основных средств должника почти в три раза.

При этом, по результатам деятельности за 2017 год должник получил убыток в размере 1 744 793 000 руб.

На дату заключения договора об ипотеке и договора о залоге у должника имелись неисполненные кредитные обязательства перед банком на общую сумму 6 160 090 700 руб.

Согласно правовой позиции, изложенной в определении Верховного Суда Российской Федерации от 12.02.2018 N 305-ЭС17-11710(3), по смыслу абзаца 36 статьи 2 Закона о банкротстве и абзаца 3 пункта 6 постановления от 23.12.2010 N 63, наличие у должника на определенную дату просроченного обязательства, которое не было исполнено впоследствии и было включено в реестр, подтверждает факт неплатежеспособности должника в такой период.

Как следует из правовой позиции высшей судебной инстанции, приведенной в пункте 20 постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.07.2009 N 58 "О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя", судам при рассмотрении требований залогодержателя в деле о банкротстве залогодателя, не являющегося должником по основному обязательству, необходимо принимать во внимание следующее.

Согласно пункту 5 статьи 138 Закона о банкротстве, требования залогодержателей по договорам о залоге, заключенным с должником в обеспечение исполнения обязательств иных лиц, также удовлетворяются в порядке, предусмотренном статьей 138 Закона о банкротстве.

Указанные залогодержатели обладают правами конкурсных кредиторов, требования которых обеспечены залогом имущества должника, во всех процедурах, применяемых в деле о банкротстве.

При рассмотрении обоснованности требования кредитора проверяются доказательства возникновения задолженности в соответствии с материально-правовыми нормами, регулирующими возникшие между сторонами правоотношения.

Между тем, судами учтено, что факт аффилированности должника и банка неоднократно устанавливался судами при рассмотрении обособленных споров в рамках настоящего дела.

При этом, в соответствии с правовой позицией высшей судебной инстанции, изложенной в определениях Верховного Суда Российской Федерации от 26.05.2017 N 306-ЭС16-20056(6) и от 15.06.2016 N 308-ЭС16-1475, доказывание в деле о банкротстве факта общности экономических интересов допустимо не только через подтверждение аффилированности юридической (в частности, принадлежность лиц к одной группе компаний через корпоративное участие), но и фактической.

Второй из названных механизмов по смыслу абзаца 26 статьи 4 Закона РСФСР от 22.03.1991 N 948-1 "О конкуренции и ограничении монополистической деятельности на товарных рынках" не исключает доказывания заинтересованности даже в тех случаях, когда структура корпоративного участия и управления искусственно позволяет избежать формального критерия группы лиц, однако сохраняется возможность оказывать влияние на принятие решений в сфере ведения предпринимательской деятельности.

О наличии такого рода аффилированности может свидетельствовать поведение лиц в хозяйственном обороте, в частности, заключение между собой сделок и последующее их исполнение на условиях, недоступных обычным (независимым) участникам рынка.

Более того, факт нахождения должника при заключении договора залога в состоянии имущественного кризиса подтверждается тем, что у должника имелись требования иных кредиторов, срок исполнения которых наступил, которые впоследствии были включены в реестр требований кредиторов должника.

При этом, констатировали суды, банк, являясь как кредитором должника по ранее заключенному кредитному договору, так и аффилированным с должником лицом, на момент заключения оспариваемых конкурсным управляющим договоров залога знал и должен был знать о наличии у должника признаков неплатежеспособности.

Более того, отметили суды, заключение договоров залога не связано с хозяйственной деятельностью должника, не повлекло за собой получение должником, выступающим в роли залогодателя, имущественной выгоды, у должника отсутствовала какая-либо экономическая целесообразность в заключении договора залога, так как предметом залога являлось имущество, непосредственно используемое должником в осуществлении своей прямой деятельности по добыче нефти и газа, производстве нефтепродуктов, предоставлению услуг по бурению, связанному с добычей нефти и газового конденсата.

Таким образом, в результате заключения оспариваемых договоров ипотеки, обеспечивающих исполнение обязательств третьих лиц, произошло увеличение размера требований банка к должнику, исключающее погашение требований кредиторов третьей очереди за счет реализации заложенного имущества.

При этом, доказательства того, что заключение должником сделок по обеспечению исполнения обязательств третьих лиц быть вызвано наличием у должника и банка общих экономических интересов, связанных с получением должником какой-либо выгоды от сделки, не представлены.

Аффилированный кредитор не имеет каких-либо препятствий для представления суду полного набора дополнительных доказательств, находящихся в сфере контроля группы, к которой он принадлежит, устраняющего все разумные сомнения по поводу мнимости сделки.

Если аффилированный кредитор не представляет такого рода доказательства, то считается, что он отказался от опровержения факта, о наличии которого со ссылкой на конкретные документы указывают его процессуальные оппоненты.

При указанных обстоятельствах, суд первой инстанции пришел к обоснованному выводу о необходимости признания договора об ипотеке от 01.06.2017 N 037/056/ДЗ-17-2 и договора о залоге от 30.06.2017 N 081/ДЗ-17 недействительными сделками.

Признание договора об ипотеке и договора о залоге недействительными сделками является основанием для прекращения в Едином государственном реестре недвижимости записей об обременении в виде ипотеки и залога.

С учетом изложенного, суд первой инстанции пришел к правомерному и обоснованному им выводу об отсутствии оснований для включения требований банка в 1 003 328 910,60 руб. и в размере 1 539 946 027,40 руб. в реестр требований кредиторов должника, как обеспеченных залогом имущества должника.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил определение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы кассационной жалобы аналогичны ранее заявленным доводам в апелляционной жалобе, которым судом апелляционной инстанции дана надлежащая правовая оценка, в связи с чем, доводы жалобы направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Судебная коллегия также полагает необходимым отметить, что, по сути, доводы банка сводятся к оспариванию выводов судов о недоказанности представленными в дело документами, в том числе выводам судов по результатам проведенного ими анализа бухгалтерского учета должника, о наличии у последнего на даты заключения спорных соглашений признаков неплатежеспособности и недостаточности имущества.

Согласно правовой позиции, приведенной в постановлении Президиума Высшего арбитражного суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Вместе с тем судебная коллегия полагает необходимым отметить, что в рамках рассмотрения настоящего дела о банкротстве сложилась устойчивая правоприменительная практика в отношении рассмотрения аналогичных требований банка, основанных на заключенных между ним и должником договорах поручительства.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда города Москвы от 23.10.2020 и постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 09.03.2021 по делу N А40-40485/18 - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Н.А. Кручинина Л.В. Михайлова