Постановление Арбитражного суда Московского округа от 18 января 2022 г. N Ф05-26229/21 по делу N А41-9603/2015

Москва

18 января 2022 г.

Дело N А41-9603/15

Резолютивная часть постановления оглашена 11 января 2022 года.

Постановление в полном объеме изготовлено 18 января 2022 года.

Арбитражный суд Московского округа в составе:

председательствующего - судьи Тарасова Н.Н.,

судей Кручининой Н.А., Перуновой В.Л.,

при участии в судебном заседании:

от конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Упрстройсервис" Сергеева С.Г. - Ширяев С.Н. по доверенности от 17.02.2020;

от Васильевой Л.А. - Морозов В.В. по доверенности от 19.06.2021;

рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу

конкурсного управляющего общества с ограниченной ответственностью "Упрстройсервис"

на определение Арбитражного суда Московской области от 22.01.2021,

на постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 09.06.2021

по заявлению о привлечении к субсидиарной ответственности

в рамках рассмотрения дела о признании несостоятельным (банкротом) общества с ограниченной ответственностью "Упрстройсервис",

УСТАНОВИЛ:

решением Арбитражного суда Московской области от 18.02.2016 общество с ограниченной ответственностью "Упрстройсервис" (далее - должник) было признано несостоятельным (банкротом), в отношении него открыто конкурсное производство.

В Арбитражный суд Московской области поступило заявление конкурсного управляющего должника о привлечении к субсидиарной ответственности по денежным обязательствам Дачного некоммерческого партнерства "Вымпел" (далее - партнерства) (с учетом уточнения требования в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации) Пуляевой С.В., Теличкиной Е.Г., Теличкина М.В. и Егоровой Е.Ю., в удовлетворении которого обжалуемым определением Арбитражного суда Московской области от 22.01.2021, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 09.06.2021, было отказано.

Не согласившись с определением суда первой инстанции и постановлением суда апелляционной инстанции, конкурсный управляющий должника обратился в Арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой, указывая на неправильное применение судами норм материального и процессуального права и неполное выяснение обстоятельств, имеющих значение для рассмотрения данного дела, просит удовлетворить кассационную жалобу, определение и постановление отменить, принять новый судебный акт об удовлетворении заявленных требований.

В судебном заседании представители конкурсного управляющего должника и Васильевой Л.А. доводы кассационной жалобы поддержали.

Иные лица, участвующие в деле, надлежащим образом извещенные о времени и месте рассмотрения кассационной жалобы, своих представителей в суд кассационной инстанции не направили, что, в силу части 3 статьи 284 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не препятствует рассмотрению кассационной жалобы в их отсутствие.

В соответствии с абзацем 2 части 1 статьи 121 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (в редакции Федерального закона от 27.07.2010 N 228-ФЗ), информация о времени и месте судебного заседания была опубликована на официальном интернет-сайте http://kad.arbitr.ru.

Изучив материалы дела, выслушав объяснения представителей лиц, участвующих в деле, явившихся в судебное заседание, обсудив доводы кассационной жалобы и возражений относительно нее, проверив в порядке статей 286, 287 и 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации законность обжалованных судебных актов, судебная коллегия суда кассационной инстанции не находит оснований для отмены определения и постановления по доводам кассационной жалобы.

Согласно статье 223 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, статье 32 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве), дела о несостоятельности (банкротстве) рассматриваются арбитражным судом по правилам, предусмотренным Арбитражным процессуальным кодексом Российской Федерации, с особенностями, установленными Законом о банкротстве.

Федеральным законом от 29.07.2017 N 266-ФЗ "О внесении изменений в Федеральный закон "О несостоятельности (банкротстве)" и Кодекс Российской Федерации об административных правонарушениях" (далее - Законом N 266) в Закон о банкротстве были внесены изменения, в соответствии с которыми, статья 10 Закона о банкротстве была признана утратившей силу, а Закон о банкротстве был дополнен главой III.2 "Ответственность руководителя должника и иных лиц в деле о банкротстве".

Пунктом 3 статьи 4 названного Федерального закона установлено, что рассмотрение заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности, предусмотренной статьей 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей до дня вступления в силу названного Федерального закона), которые поданы с 01.07.2017, производится по правилам Закона о банкротстве (в редакции названного Федерального закона).

Вместе с тем, положениями статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закона N 73-ФЗ) и в редакции Федерального закона от 28.06.2013 N 134-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части противодействия незаконным финансовым операциям" (далее - Закона N 134-ФЗ), предусматривались основания и порядок привлечения к субсидиарной ответственности контролирующих должника лиц.

Статья 4 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ), определяющая правила действия во времени норм гражданского законодательства, являющихся нормами материального права и содержащего федеральные законы, регулирующие гражданские правоотношения, устанавливает, что акты гражданского законодательства не имеют обратной силы и применяются к отношениям, возникшим после введения их в действие.

При этом, исходя из закрепленного в части 4 статьи 3 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации принципа действия процессуальных норм во времени, судопроизводство в арбитражных судах осуществляется в соответствии с федеральными законами, действующими во время разрешения спора и рассмотрения дела, совершения отдельного процессуального действия или исполнения судебного акта.

Таким образом, при толковании правил применения Закона о банкротстве, необходимо учитывать указанные принципы, из чего следует, что подлежат применению нормы процессуального законодательства, изложенные в данной редакции закона.

Однако, указанное правило не придает обратной силы нормам материального права, в том числе нормам, предусматривающим основания привлечения лица к субсидиарной ответственности по долгам должника - юридического лица.

Кроме того, как следует из разъяснений высшей судебной инстанции, приведенных в пункте 2 информационного письма Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 27.04.2010 N 137 "О некоторых вопросах, связанных с переходными положениями Федерального закона от 28.04.2009 N 73-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", положения Закона о банкротстве в редакции Закона N 73-ФЗ (в частности, статья 10) и Закона о банкротстве банков в редакции Закона N 73-ФЗ (в частности, статьи 4.2 и 14) о субсидиарной ответственности соответствующих лиц по обязательствам должника применяются, если обстоятельства, являющиеся основанием для их привлечения к такой ответственности (например, дача контролирующим лицом указаний должнику, одобрение контролирующим лицом или совершение им от имени должника сделки), имели место после дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ.

Если же данные обстоятельства имели место до дня вступления в силу Закона N 73-ФЗ, то применению подлежат положения о субсидиарной ответственности по обязательствам должника Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 73-ФЗ (в частности, статья 10), и Закона о банкротстве банков в редакции, действовавшей до вступления в силу Закона N 73-ФЗ (в частности, пункт 3 статьи 9.1 и статья 14), независимо от даты возбуждения производства по делу о банкротстве.

Указанные разъяснения применимы и к отношениям, связанным с действием Закона N 266-ФЗ.

Однако, порядок привлечения лица к субсидиарной ответственности и его новые нормы, не ухудшающие положения лица, подлежит применению с учетом изменений, введенных Законом N 266-ФЗ.

Как усматривается из материалов дела, обращаясь за судебной защитой, конкурсный управляющий должника ссылался на то, что между должником (цессионарием) и Дачным некоммерческим партнерством "Вымпел" (идентификационный номер налогоплательщика 5024104576) (далее - партнерство, ИНН 5024104576) 16.02.2006 был заключен договор уступки прав (цессии), по условиям которого цедент уступает, а цессионарий, в свою очередь, принимает на себя в полном объеме права и обязанности партнерства по договорам инвестирования строительства дачного поселка "Вымпел", а также по договорам, совершенным в целях исполнения договоров инвестирования строительства дачного поселка.

Встречного денежного возмещения за уступаемое (приобретаемое) право требования договором при этом предусмотрено не было.

Таким образом, указывал конкурсный управляющий должника, последний стал правопреемником партнерства (ИНН 5024104576) по обязательствам, связанным со строительством дачного поселка.

Впоследствии, 12.10.2006 партнерство (ИНН 5024104576) было ликвидировано, после его ликвидации имущество более не отчуждалось, поскольку имущество было отчуждено в пользу должника в соответствии с договором цессии и с учетом обязательств перед инвесторами.

После передачи прав по договорам должник заключил со строительной организацией - обществом с ограниченной ответственностью "ДеЛюкс" договоры подряда от 02.04.2007 N N 39, 40 и 41.

Также, в целях завершения строительства и запуска в эксплуатацию газопровода, должник заключил со строительной организацией - общество с ограниченной ответственностью "ГИФТ" договор подряда от 28.08.2009 N 11/08-09.

Заочным решением Красногорского городского суда Московской области от 29.04.2014 было также установлено, что все права согласно договору уступки прав (цессии) от 16.02.2006 перешли от ликвидированного партнерства (ИНН 5024104576) к должнику, в связи с чем, с должника было взыскано в пользу инвестора Васильевой Л.А. сумма инвестиций в размере 77 291 332 руб.

Из материалов настоящего заявления усматривается, что, несмотря на имеющегося правопреемника (должника), вновь созданным юридическим лицом, с тождественным наименованием партнерством (ИНН 5024104576) было зарегистрировано право собственности на не принадлежащие ему объекты недвижимости.

Как указывает конкурсный управляющий, Пуляева С.И., Теличкина Е.Г., Теличкин М.В. и Егорова Е.Ю. фактически имели возможность определять действия партнерства (ИНН 5024104576), именно в результате осуществления ими контроля причинен вред имущественным правам единственного кредитора должника - Васильевой Л.А.

По мнению конкурсного управляющего, в результате вышеуказанных действий партнерства (ИНН 5024104576), в том числе указаний Пуляевой С.И., Теличкиной Е.Г., Теличкина М.В. и Егоровой Е.Ю. должник утратил права собственности на имущество партнерства (ИНН 5024054484).

Кроме того, в заявлении конкурсного управляющего указано, что действия партнерства (ИНН 5024104576) были совершены с целью причинения вреда имущественным правам единственного кредитора и в результате чего был причинен вред имущественным правам кредитора, при том, что Пуляева С.И., Теличкина Е.Г., Теличкин М.В. и Егорова Е.Ю. знали о цели причинения вреда, извлекли выгоду, а также должны быть привлечены к субсидиарной ответственности за невозможность полного погашения требований единственного кредитора должника Васильевой Л.А.

Конкурсным управляющим должника также указано на непередачу новыми ответчиками финансово-хозяйственной документации в отношении должника, что, по мнению конкурсного управляющего, привело к невозможности формирования конкурсной массы должника.

Отказывая в удовлетворении заявленных требований, суд первой инстанции исходил из следующего.

В силу пункта 1 статьи 10 Закона о банкротстве (в редакции, действовавшей на момент возникновения обстоятельств, с которыми заявитель связывает наступление субсидиарной ответственности), в случае нарушения руководителем должника или учредителем (участником) должника, собственником имущества должника - унитарного предприятия, членами органов управления должника, членами ликвидационной комиссии (ликвидатором), гражданином - должником положений Закона о банкротстве указанные лица обязаны возместить убытки, причиненные в результате такого нарушения.

В силу пункта 4 статьи 10 Закона о банкротстве в названной редакции, если должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, такие лица в случае недостаточности имущества должника несут субсидиарную ответственность по его обязательствам.

Пока не доказано иное, предполагается, что должник признан несостоятельным (банкротом) вследствие действий и (или) бездействия контролирующих должника лиц, в том числе если причинен вред имущественным правам кредиторов в результате совершения этим лицом или в пользу этого лица либо одобрения этим лицом одной или нескольких сделок должника, включая сделки, указанные в статьях 61.2 и 61.3 Закона о банкротстве.

В соответствии с разъяснениями высшей судебной инстанции, приведенными в пункте 23 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 21.12.2017 N 53 "О некоторых вопросах, связанных с привлечением контролирующих должника лиц к ответственности при банкротстве" (далее - постановление от 21.12.2017 N 53), согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

При этом, следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок (статья 78 Закона об акционерных обществах, статья 46 Закона об обществах с ограниченной ответственностью и т.д.).

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

Если к ответственности привлекается контролирующее должника лицо, одобрившее сделку прямо (например, действительный участник корпорации) либо косвенно (например, фактический участник корпорации, оказавший влияние на номинального участника в целях одобрения им сделки), для применения названной презумпции заявитель должен доказать, что сделкой причинен существенный вред кредиторам, о чем контролирующее лицо в момент одобрения знало либо должно было знать исходя из сложившихся обстоятельств и с учетом его положения.

Как указано в пункте 16 постановления от 21.12.2017 N 53, под действиями (бездействием) контролирующего лица, приведшими к невозможности погашения требований кредиторов следует понимать такие действия (бездействие), которые явились необходимой причиной банкротства должника, то есть те, без которых объективное банкротство не наступило бы.

Суд оценивает существенность влияния действий (бездействия) контролирующего лица на положение должника, проверяя наличие причинно-следственной связи между названными действиями (бездействием) и фактически наступившим объективным банкротством.

Неправомерные действия (бездействие) контролирующего лица могут выражаться, в частности, в принятии ключевых деловых решений с нарушением принципов добросовестности и разумности, в том числе согласование, заключение или одобрение сделок на заведомо невыгодных условиях или с заведомо неспособным исполнить обязательство лицом ("фирмой-однодневкой" и т.п.), дача указаний по поводу совершения явно убыточных операций, назначение на руководящие должности лиц, результат деятельности которых будет очевидно не соответствовать интересам возглавляемой организации, создание и поддержание такой системы управления должником, которая нацелена на систематическое извлечение выгоды третьим лицом во вред должнику и его кредиторам, и т.д.

Поскольку деятельность юридического лица опосредуется множеством сделок и иных операций, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя инициированная контролирующим лицом сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства.

Суду надлежит исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

В пункте 18 постановления от 21.12.2017 N 53 закреплено, что контролирующее должника лицо не подлежит привлечению к субсидиарной ответственности в случае, когда его действия (бездействие), повлекшие негативные последствия на стороне должника, не выходили за пределы обычного делового риска и не были направлены на нарушение прав и законных интересов гражданско-правового сообщества, объединяющего всех кредиторов (пункт 3 статьи 1 ГК РФ, абзац 2 пункта 10 статьи 61.11 Закона о банкротстве).

При рассмотрении споров о привлечении контролирующих лиц к субсидиарной ответственности данным правилом о защите делового решения следует руководствоваться с учетом сложившейся практики его применения в корпоративных отношениях, если иное не вытекает из существа законодательного регулирования в сфере несостоятельности.

По смыслу разъяснений, данных в пунктах 16 и 23 постановления от 21.12.2017 N 53, для привлечения контролировавших должника лиц к субсидиарной ответственности необходимо доказать факт совершения ими (или под их влиянием) совокупности сделок и других операций, способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства.

Также для привлечения лица к субсидиарной ответственности по мотиву совершения им сделок, причинивших существенный вред должнику и его кредиторам, необходимо доказать, что данное лицо в момент совершения сделки знало или должно было знать о цели совершения сделки.

Вместе с тем, в силу части 1 статьи 65 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, каждое лицо, участвующее в деле, должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается как на основание своих требований и возражений.

Вместе с теми, суды установили, что спорное соглашение от имени должника было подписано Ивановым Г.Е.

При этом, само же имущество, было передано "партнерству с участием представителя Егоровой Е.Ю.

Иных доказательств причастности Егоровой Е.Ю. к действиям, приведшим должника к несостоятельности, конкурсным управляющим должника суду не представлено.

Судами также отмечено, что в материалах дела отсутствуют доказательства как одобрения сделки по отчуждению имущества должника со стороны Пуляевой С.И., так и доказательств того, что соответчик давала какие-либо указания относительно распоряжения имуществом должника.

Судами также установлено, что 04.12.2009 Пуляевой С.И. была выдана нотариальная доверенность на имя Иванова Г.Е. и отчуждена ее доля в размере 50 % в уставном капитале должника, что позволяет прийти к выводу о том, что с 2009 года учредителем должника Пуляева С.И. не являлась, никаких документов по управлению должником, в том числе связанных с отчуждением его имущества - не подписывала.

Вместе с тем, судами критически оценены и отклонены как декларативные и документально ничем не подтвержденные доводы конкурсного управляющего должника о том, что противоправные деяния, направленные на вывод имущества должника, были совершены также Теличкиным М.В., Теличкиной Е.Г. и Егоровой Е.Ю.

Ссылки конкурсного управляющего должника на показания Егоровой Е.Ю. о принятии Теличкиным М.В. решений управленческого характера в данном рассматриваемом случае не могут быть расценены судом как указывающие на конкретные действия Теличкина М.В., повлекшие банкротство должника.

Кроме того, указание конкурсного управляющего должника на наличие у Егоровой Е.Ю. документов финансово-хозяйственной деятельности партнерства и должника с последующим использованием данных документов партнерством (ИНН 5024104576) для получения разрешительной документации в целях завершения строительства объектов инфраструктуры, по мнению суда, не может свидетельствовать о наличии признаков недобросовестности Егоровой Е.Ю. при осуществлении ею действий, направленных, по своей сути, на достижение целей по окончанию строительства.

Доказательств причастности Теличкиной Е.Г. к совершению каких-либо действий, связанных с отчуждением имущества должника, в материалы дела не представлено.

В соответствии с пунктом 1 Обзора судебной практики Верховного Суда Российской Федерации N 2(2016), утвержденного 06.07.2016 Президиумом Верховного Суда Российской Федерации, субсидиарная ответственность контролирующего лица наступает лишь тогда, когда в результате его поведения должнику не просто причинен имущественный вред, а он стал банкротом, то есть лицом, которое не может удовлетворить требования кредиторов и исполнить публичные обязанности вследствие значительного уменьшения объема своих активов под влиянием контролирующего лица.

Поскольку деятельность юридического лица характеризуется совершением многочисленных сделок и иных операций, поэтому, по общему правилу, не может быть признана единственной предпосылкой банкротства последняя, инициированная контролирующим лицом, сделка (операция), которая привела к критическому изменению возникшего ранее неблагополучного финансового положения - появлению признаков объективного банкротства.

Суд должен исследовать совокупность сделок и других операций, совершенных под влиянием контролирующего лица (нескольких контролирующих лиц), способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства (абзац 3 пункта 16 постановления от 21.12.2017 N 53).

Если из-за действий (бездействия) контролирующего лица, совершенных после появления признаков объективного банкротства, произошло несущественное ухудшение финансового положения должника, такое контролирующее лицо может быть привлечено к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения убытков, то есть по иным, не связанным с субсидиарной ответственностью, основаниям (абзац 3 пункта 17 постановления от 21.12.2017 N 53).

Поскольку доказательств совершения контролировавшими должника лицами совокупности сделок, способствовавших возникновению кризисной ситуации, ее развитию и переходу в стадию объективного банкротства, не представлено, суд первой инстанции правомерно отказал в удовлетворении заявленных требований.

Ответственность, предусмотренная пунктом 4 статьи 10 Закона о банкротстве, соотносится с нормами об ответственности руководителя за организацию бухгалтерского учета в организациях, соблюдение законодательства при выполнении хозяйственных операций, организацию хранения учетных документов, регистров бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности (пункт 1 статьи 6, пункт 3 статьи 29 Федерального закона от 06.12.2011 N 402-ФЗ "О бухгалтерском учете") и обязанностью руководителя должника в установленных случаях предоставить арбитражному управляющему бухгалтерскую документацию (пункт 3.2 статьи 64, пункт 2 статьи 126 Закона о банкротстве).

Данная ответственность направлена на обеспечение надлежащего исполнения руководителем должника указанных обязанностей, защиту прав и законных интересов лиц, участвующих в деле о банкротстве, через реализацию возможности сформировать конкурсную массу должника, в том числе путем предъявления к третьим лицам исков о взыскании долга, исполнении обязательств, возврате имущества должника из чужого незаконного владения и оспаривания сделок должника.

В целях привлечения руководителя должника к субсидиарной ответственности по заявленному основанию должно быть доказано отсутствие документов бухгалтерского учета и (или) отчетности, обязанность по ведению (составлению) и хранению которых не исполнена директором должника, а также подтверждена причинно-следственная связь между отсутствием документации и невозможностью проведения процедур, применяемых в деле о банкротстве, в том числе по формированию и реализации конкурсной массы, удовлетворению требований кредиторов.

Ссылки конкурсного управляющего на установленные решением суда от 30.06.2017 по делу N А41-24193/17 обстоятельства не могут являться достаточными основаниями для признания доводов настоящих требований обоснованными, поскольку впоследствии постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 02.11.2017 по названному делу данное решение суда первой инстанции было отменено.

Конкурсным управляющим должника также не представлены доказательства, с достоверностью свидетельствующие о том, что истребуемые у ответчика документы отсутствуют в изъятых документах.

Как следует из разъяснений, приведенных в пункте 23 постановления от 21.12.2017 N 53, согласно подпункту 1 пункта 2 статьи 61.11 Закона о банкротстве, презумпция доведения до банкротства в результате совершения сделки (ряда сделок) может быть применена к контролирующему лицу, если данной сделкой (сделками) причинен существенный вред кредиторам.

К числу таких сделок относятся, в частности, сделки должника, значимые для него (применительно к масштабам его деятельности) и одновременно являющиеся существенно убыточными.

При этом, следует учитывать, что значительно влияют на деятельность должника, например, сделки, отвечающие критериям крупных сделок.

Рассматривая вопрос о том, является ли значимая сделка существенно убыточной, следует исходить из того, что таковой может быть признана в том числе сделка, совершенная на условиях, существенно отличающихся от рыночных в худшую для должника сторону, а также сделка, заключенная по рыночной цене, в результате совершения которой должник утратил возможность продолжать осуществлять одно или несколько направлений хозяйственной деятельности, приносивших ему ранее весомый доход.

На основании изложенного, суд первой инстанции обоснованно пришел к выводу о недоказанности причинно-следственной связи между действиями ответчика при заключении спорной сделки и невозможностью удовлетворения требований кредиторов, в связи с чем, отказал в удовлетворении заявленных требований.

При рассмотрении дела и принятии обжалуемого судебного акта судом первой инстанции были установлены все существенные для спора обстоятельства и дана надлежащая правовая оценка.

Выводы основаны на всестороннем и полном исследовании доказательств по делу, нормы материального права применены правильно.

На основании изложенного, суд апелляционной инстанции правомерно оставил решение суда первой инстанции без изменения.

Судебная коллегия суда кассационной инстанции соглашается с выводами судов первой и апелляционной инстанций, не усматривая оснований для их переоценки, поскольку названные выводы в достаточной степени мотивированы, соответствуют нормам права.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что кассационная жалоба не содержит указания на наличие в материалах дела каких-либо доказательств, опровергающих выводы судов, которым не была бы дана правовая оценка судом первой инстанции и судом апелляционной инстанции.

Судами правильно применены нормы материального права, выводы судов соответствуют фактическим обстоятельствам и основаны на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств.

Доводы кассационной жалобы аналогичны ранее заявленным доводам в апелляционной жалобе, которым судом апелляционной инстанции дана надлежащая правовая оценка, в связи с чем, доводы жалобы направлены на переоценку имеющихся в материалах дела доказательств и изложенных выше обстоятельств, установленных судами, что не входит в круг полномочий арбитражного суда кассационной инстанции, установленных статьей 287 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, и не могут быть положены в основание отмены судебных актов судом кассационной инстанции.

Судебная коллегия полагает необходимым отметить, что в рамках рассмотрения судебного дела N А41-24193/17, решением Арбитражного суда Московской области от 30.06.2017, оставленным без изменения постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда от 02.11.2017, должнику было отказано в удовлетворении заявленного к партнерству (ИНН 5024104576) иска об истребовании из чужого незаконного владения спорного имущества.

Отказывая в удовлетворении названного требования, суды, в том числе руководствовались тем, что строительство обьектов спорной инфраструктуры было инвестировано Васильевой Л.А., что подтверждено вступившим в законную силу судебным актом.

Право собственности на спорное имущество на законных основаниях зарегистрировано за партнерством (ИНН 5024104576).

Сами спорные объекты этой инфраструктуры построены за счет средств членов самого партнерства, то есть за счет целевых взносов, собранных с членов партнерства.

Соответствующие соглашения с энерго-снабжающими организациями и организациями, оказывающими жилищно-коммунальные услуги, на законных основаниях заключены партнерством (ИНН 5024104576) в 2011-2012 годах.

Согласно правовой позиции, приведенной в постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 23.04.2013 N 16549/12, из принципа правовой определенности следует, что решение суда первой инстанции, основанное на полном и всестороннем исследовании обстоятельств дела, не может быть отменено исключительно по мотиву несогласия с оценкой указанных обстоятельств, данной судом первой инстанции.

Иная оценка заявителем жалобы установленных судом фактических обстоятельств дела и толкование положений закона не означает допущенной при рассмотрении дела судебной ошибки.

Нормы материального и процессуального права, несоблюдение которых является безусловным основанием для отмены судебных актов в соответствии со статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, судами не нарушены, в связи с чем, кассационная жалоба не подлежит удовлетворению.

Исходя из изложенного и руководствуясь статьями 284-290 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, суд

ПОСТАНОВИЛ:

определение Арбитражного суда Московской области от 22.01.2021 и постановление Десятого арбитражного апелляционного суда от 09.06.2021 по делу N А41-9603/15 - оставить без изменения, кассационную жалобу - оставить без удовлетворения.

Постановление вступает в законную силу со дня его принятия и может быть обжаловано в судебную коллегию по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации в срок, не превышающий двух месяцев со дня его принятия, в порядке, предусмотренном статьей 291.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации.

Председательствующий судья

Н.Н. Тарасов

Судьи

Н.А. Кручинина В.Л. Перунова